Глава 5

— Я человек-студия, — похвалялся Сэм. — Завтра начнутся съемки «Смотри, мама, толстый клоун плачет». Седьмой фильм, который я запускаю в этом году. Неплохой результат для человека, работающего в Голливуде только второй сезон, не так ли?

Стив смотрел на него через стол. Сэм буквально лучился энергией.

— Неплохой.

Сэм оглядел переполненный ресторан студии, наклонился к Стиву, понизил голос.

— Когда я появился здесь, в этом зале можно было устраивать тир. А теперь полно народу. И большинство снимается в моих фильмах, — он заговорил еще тише. — Мне тут сказали, что Рори Крэддока вышибли бы с работы, не заключи он со мной тот договор. Я держу на плаву эту паршивую компанию.

Стив рассмеялся.

— А что ты должен сделать для того, чтобы мне принесли выпить?

Лицо Сэма вытянулось.

— Черт, вот об этом следовало подумать до того, как мы ушли из моего кабинета. Тут подают только вино и пиво. Но возвращаться не хочется. Тем более, что Марилу должна подойти с минуты на минуту.

— Так могу я выпить пива?

Сэм подозвал официантку.

— Пива для мистера Гонта, — и вновь повернулся к Стиву. — Я рад, что ты позвонил. Я хотел, чтобы ты познакомился с Марилу поближе. Она не только прекрасная актриса, но и очень милая женщина.

Официантка поставила перед Стивом высокий стакан с пивом.

— Как ее картина?

— Потрясающе. Потоки[27] великолепные. Когда Купер и студия не сошлись в условиях контракта, я уже думал, что нас ждет неудача. Но потом пригласил Джека Клоу, и он сразу вписался в роль. Но главное — это Марилу. Ее участие поднимает фильм на качественно новую ступень.

И это уже не проходной вестерн.

— Я рад, — Стив посмотрел на Сэма. — Как Дениз и дети?

— Дениз в полном порядке. А дети просто счастливы.

Для них лучшего места не найти. Тебе надо бы встретиться с ними. Они все расскажут сами.

— Я бы с удовольствием их послушал.

— Так в чем же дело? Я все устрою. Придешь к нам на обед. Я скажу Дениз, чтобы она приготовила твою любимую жареную телятину.

— Называй день, и я отложу все дела. У меня уже текут слюнки.

Шум у входа дал им знать о прибытии Марилу. Она задержалась у двери, раздавая автографы, затем направилась к их столику. Мужчины встали.

Сэм вышел в проход, чтобы Марилу смогла сесть на банкетку между ними. Поцеловал ее в щечку.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая.

— Грим отвратительный, но спасибо на добром слове, — она повернулась к Стиву. — Рада вновь встретиться с вами, мистер Гонт.

Он пожал протянутую руку.

— Я тоже, мисс Барсини.

— Столь формальное обращение уместно в Европе, но не в Америке. Пожалуйста, зовите меня Марилу.

— Если вы будете называть меня Стив.

Она посмотрела на стакан.

— Это ваше пиво?

Он кивнул.

— Мне так хочется пить. Вы не возражаете? — она взяла бокал и отпила из него. — Мы снимали все утро, а сегодня такая жара.

Сэм вновь подозвал официантку.

— Еще два пива. А, черт, несите три. Хватит сидеть на диете.

Официантка кивнула, но не отошла.

— Ленч, как обычно, мистер Бенджамин?

— Да, — он посмотрел на Стива. — Кормят тут прилично. И есть можно что угодно, не боясь отравиться.

Марилу практически ничего не ела. Сэм прихватил жареный картофель и с ее тарелки. Стив расправился с бифштексом и откинулся назад, с чашечкой кофе в руке.

— Вы проводите здесь много времени, Стив? — спросила Марилу.

— Достаточно. Чуть ли не две недели каждый месяц.

Я уже задумывался, а не перенести ли сюда нашу штаб-квартиру.

— Рано или поздно сделать это придется, — заметил Сэм. — Потому что Голливуд — наша Мекка.

Подошла официантка.

— Звонит ваш секретарь, мистер Бенджамин. Принести телефон сюда?

Сэм покачал головой.

— Не надо. Я подойду сам. Так быстрее.

Они проводили его взглядом к маленькому столику у стены. Он взял трубку и после короткой паузы быстро заговорил.

— Он так много работает, — прервала молчание Марилу. — Не позволяет себе ни малейшей передышки. — Стив смотрел на нее, не отвечая. Их взгляды встретились. — Вы тоже так работаете? — продолжила Марилу.

— Да и нет.

— Ответ чисто европейский.

— Стараюсь так не работать. Но иногда этот ритм захватывает и меня.

— Вы — как все американцы. Бизнес на первом месте.

А если осталось немного времени и вы не валитесь с ног, тогда приходит черед чего-то еще.

Стив улыбнулся, но глаза его остались холодными.

— Я не кусаюсь.

Она вернула улыбку, но тоже достаточно сухо.

— Вы меня недолюбливаете.

— Я этого не говорил.

— Я еще не сильна в английском. И, похоже, выразилась недостаточно точно. Вы не одобряете моего поведения.

— Так ли это важно? Мне до этого нет никакого дела.

— Вы настоящий американец. Такой корректный. Но он — ваш друг, и вы думаете, что пользы ему от меня нет.

— А вы другого мнения?

— Да. Польза есть, и немалая. Для его карьеры, для его, как бы это сказать, мужского «я».

Стив промолчал.

Сэм вернулся к столу, багровый от злости.

— Чертовы идиоты! — он сел, посмотрел на Марилу. — Извини, но с обедом ничего не получается. Режиссер и сценаристы переругались и теперь я должен встречаться с ними и все улаживать. Утром начинаются съемки.

— О, — опечалилась Марилу. — Жалость-то какая. Я хотела угостить вас макаронами собственного приготовления.

Сэм перевел взгляд с нее на Стива.

— У меня идея. Почему бы тебе не пообедать с ней? А если мне удастся вырваться пораньше, я подъеду к вам.

— Может, у Стива другие дела, — в голосе Марилу слышался вызов.

— Дел у меня нет.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Сэм. — Ты хоть узнаешь, что такое настоящие макароны. То, что ты пробовал раньше, — одно название.

— Я уже изнываю от нетерпения. Где и когда?

— Восемь часов. Бунгало три. Отель «Беверли-Хиллз».

— Еще лучше. Я остановился там же.

Марилу встала.

— Мне пора на площадку.

Они проводили ее взглядами, а потом Сэм повернулся к Стиву.

— Я рад, что ты не отказался. Почему-то она вбила себе в голову, что ты ее недолюбливаешь.

Он вышел из кондиционированной прохлады коктейль-бара в жару увядающего дня и зашагал по дорожке, вьющейся между клумбами и декоративными рощицами. Поднялся по ступенькам, ведущим к двери бунгало и нажал на кнопку звонка.

Мгновение спустя дверь открыла темноволосая, средних лет женщина в черном платье служанки.

— Добрый вечер, синьор.

В бунгало было так же жарко, как и на улице. Он посмотрел на окна: открыты настежь.

Марилу вошла, когда он как раз отвернулся от окон.

— Нельзя есть макароны в комнате с работающим кондиционером. Вкус будет не тот.

— Конечно, — согласился Стив. — Макароны просто остынут.

Марилу посмотрела на него, замялась.

— Да, остынут.

Сарказма в последней фразе Стива она не уловила.

— Извините, это шутка.

Марилу улыбнулась.

— Я еще недостаточно хорошо понимаю американский юмор.

— Не беда. На это нужно лишь время.

— Позвольте мне взять ваш пиджак.

Тут он заметил, что сама Марилу в простеньком платье из хлопчатобумажной ткани, едва ли стоящем больше трех долларов в магазинах Бродвея. Не ускользнуло от него и полное отсутствие косметики. Он глубоко вздохнул. Такой женщине не требовались ни наряды, ни украшения.

Марилу взяла его пиджак и повесила в стенной шкаф.

— Спиртное в баре. У нас самообслуживание. А мое место — на кухне.

Стив не мог оторвать от нее глаз. Под платьем ничего не было. Кроме тела. А ткань так и облегала его. Стив ослабил узел галстука и шагнул к бару.

И уже наливал себе шотландское, когда из кухни донесся ее голос: «Не пейте много виски. А то макароны покажутся вам безвкусными».

— Не волнуйся, Итальяночка, — ответил он. — С этим все будет в порядке.

Глава 6

И в еде не было ничего изысканного.

Сначала закуска, хрустящий сельдерей и салат, редиска и лук-перо, тунец, тонкие ломтики генуэзского салями, черные и зеленые оливы, маленькие красные и зеленые перчики. Затем — макароны. Запеченные в духовке. Тающие во рту. С восхитительным соусом. Переложенные слоями мяса и итальянских сосисок. Запивалось все в меру охлажденным «кьянти». А венчал обед крепкий черный кофе из маленькой кофеварки, поставленной на середину стола.

Стив откинулся на спинку стула.

— Не могу поверить, что я столько съел.

— Не больше, чем я.

— Просто удивительно, где вы все это уместили.

И действительно, ела она совсем не так, как в ресторане студии. Марилу рассмеялась.

— У меня больше опыта.

Пришла служанка, начала убирать со стола. Марилу встала.

— Давайте перейдем в гостиную.

Зазвонил телефон. Она подошла к маленькому столику, сняла трубку.

— Слушаю, — звонил Сэм. Она помолчала. — Очень жаль. Да, тогда завтра, — она посмотрела на Стива. — Сэм хочет поговорить с тобой.

Стив взял трубку из ее руки. В ухе загремел голос Сэма.

— Я завяз накрепко, вырваться не смогу. Я не ошибся насчет макарон?

— Не ошибся.

— Сколько ты пробудешь в городе? Я бы хотел встретиться с тобой. Есть интересные идеи.

— Несколько дней.

— Завтра, скорее всего, ничего не получится. Как насчет послезавтра?

— Меня устраивает. Пусть только твой секретарь позвонит моему и скажет, в какое время.

— Ладно. Спасибо тебе.

— За что? — удивился Стив.

— За то, что проявил уважение к моей девушке. Я это ценю.

Он положил трубку. Последовал его примеру и Стив.

Марилу стояла у бара. Повернулась к нему с двумя бокалами Fior d'Alpi[28] в руках. Он почувствовал дрожь в ее пальцах, когда она передавала ему бокал.

— Вам нездоровится?

Она покачала головой.

— Все нормально.

— Вы, должно быть, устали. Сниматься весь день на такой жаре, а потом прийти домой и встать к плите. Я, пожалуй, пойду, а вы отдохните.

— Нет, — вырвалось у нее. — Не уходите.

— Вам станет лучше, как только вы ляжете в постель.

— Я в полном порядке. Готовила не я. Заказала обед у Билли Карина в «Золотом доме» на бульваре Санта-Моника. Только он готовит, как мы — дома.

— Вы шутите.

— А вы, я вижу, изумлены. Но почему? Это же Голливуд. Тут все не взаправду, нет ничего реального.

Стив промолчал.

— Я не умею готовить. Не смогла научиться. Мне было четырнадцать, когда меня увидел режиссер, приехавший в наш город со съемочной группой. Я уже тогда была девушкой видной. Две недели спустя я уехала с ним в Рим. Мой отец только обрадовался. Семерых детей прокормить легче, чем восьмерых.

Марилу отвернулась.

— Вы знаете, в вопросах чести сицилийцы не так уж щепетильны, как полагают многие. Особенно если десять тысяч лир меняли владельца.

«Десять тысяч лир меньше двадцати долларов», — подумал он.

— Извините.

— Вам-то извиняться не за что. Я кое-чему научилась у своего отца. Всему есть цена. Даже чести. Этот урок я запомнила на всю жизнь. После того режиссера были другие. Всегда кто-то был. Теперь — Сэм, — она повернулась. — Так что насчет меня вы не ошиблись.

Он увидел слезы в ее глазах.

— Вы его любите?

Их взгляды встретились.

— Нет. В том смысле, какой вы вкладываете в это слово. Но по-своему я его люблю. Я его уважаю.

— Тогда почему? Вам уже не нужно добывать роли таким способом. Вы — звезда.

— Я постоянно твержу себе об этом. Но не могу поверить. Я боюсь. Боюсь, что провалюсь, если рядом со мной никого не будет.

— И напрасно. За вас никто ничего не делал. Всего вы Добились сами. Перед камерой были вы. Вы, и более никого. Одна на экране перед всем миром. Вы.

Она подняла бокал.

— Вы очень добрый, Стивен Гонт.

— А вы очень красивая, Итальяночка, и я никогда не ел таких вкусных макарон, кто бы их ни готовил.

— А почему вы ничего не рассказываете о себе?

— Рассказывать-то нечего.

— А как же другие? Им это удавалось. Рот у них не закрывался ни на секунду. А вот вас я уже видела дважды, и вы только слушаете. Всем не терпится сказать, какие они важные и значительные. А вам — нет.

Почему?

— Потому что лучше меня никого нет.

Она взглянула на него.

— Я вам верю. Вы женаты?

— Нет. Был.

— Развелись?

— Она умерла.

— О, — на лице Марилу отразилось сочувствие. — Вы ее любили?

— Да, — Стив помялся. — И только в последнее время понял, сколь сильно.

Она кивнула.

— Так обычно и бывает. Мы не ценим того, что имеем.

Стив посмотрел на часы.

— Уже одиннадцать. Мне пора. Вам же утром на съемку.

— Завтра я не работаю.

— И что вы делаете, когда выдается свободный день? — заинтересовался он.

— Завтра утром у меня примерка. Потом вернусь сюда и буду ждать звонка Сэма. Если он сможет, мы пообедаем вместе.

— А если нет?

— Тогда я буду обедать одна. Посмотрю телевизор и лягу спать. Послезавтра будет веселее. Съемка. Рабочие дни нравятся мне больше.

— А почему бы вам куда-нибудь не пойти? В кино, например?

Марилу покачала головой, — Нет. Как это будет выглядеть? Марилу Барсини, кинозвезда, появляется на людях в одиночестве. Да ничего страшного. Я привыкла.

— Но это же не дело. Сидеть взаперти.

— Осталось недолго. Я уже решила. Контракты на два следующих фильма я не подпишу. Я уезжаю в Италию.

Там я свободна. Это мой дом.

— Сэм знает?

— Нет. Да и откуда? Я приняла решение только сегодня вечером.

— В Италию вы полетите через Нью-Йорк?

— Если вы меня об этом попросите.

— Уже прошу.

— Тогда через Нью-Йорк.

Он шагнул к ней и она пришла в его объятья. Прижалась лицом к груди, и они долго стояли, не шевелясь. Затем он поднял ее голову и нежно поцеловал в губы.

— Спокойной ночи, Итальяночка.

— Спокойной ночи, Стивен Гонт.

Он затянул узел галстука. Марилу подала ему пиджак. Стив надел его и ушел без единого слова. Она еще постояла, глядя на закрывшуюся за ним дверь. И впервые за долгое время пошла спать со спокойной душой.

— Ты это видел, Сэм?

Он оторвался от яичницы с ветчиной.

— Что? — спросил с набитым ртом.

Дениз протянула ему сегодняшний номер «Репортера». Указала на маленькую заметку на первой странице с заголовком:

БАРСИНИ ВОЗВРАЩАЕТСЯ В РИМ ПОСЛЕ «ВСАДНИКОВ»

Он глянул на заголовок, кивнул и вновь склонился над тарелкой.

— Я-то думала, что ты заключил с ней контракты еще на две картины.

— Мы договорились их аннулировать. Ей тут не нравится. Она предпочитает сниматься в Риме.

Дениз и не пыталась скрыть охватившее ее облегчение.

— Разве это не повлияет на твои планы?

— Конечно, повлияет. Теперь я смогу возвращаться домой раньше, и не приносить ей горшок, когда ей захочется пописать.

— Как сегодня?

Сэм положил нож и вилку на стол, прикрыл руку Дениз своей.

— Да, Мама. Как сегодня.

Глава 7

Стив пришел домой в первом часу ночи, и тут же зазвонил телефон. Он снял трубку.

— Слушаю.

— Стивен Гонт? — знакомый, едва уловимый акцент.

— Да.

— Вы просили позвонить, когда я прилечу в Нью-Йорк.

— Итальяночка, вы уже прилетели?

— Да, звоню прямо из аэропорта. Мой самолет только что приземлился.

— Картина закончена?

— Еще вчера. Но утром мне пришлось озвучить несколько эпизодов, а то бы я прилетела раньше.

— Сэм знает, что вы покинули Голливуд?

— Нет, — она помолчала. — Я решила, что будет лучше, если я уеду без лишней помпы. Я пыталась созвониться с вами, но вас никогда нет на месте.

— Вас встретила машина?

— Нет. Я решила лететь лишь утром. Моя служанка запакует вещи и прилетит следом.

— Машина подъедет через тридцать минут.

— Зачем? Я могу взять такси.

— Не забывайте, что вы — кинозвезда, Итальяночка.

Такси — для простых смертных.

Марилу рассмеялась.

— Хорошо, подожду. В зале «Юнайтед Эйрлайнс».

Стив положил трубку и тут же поднял другую, внутренней связи.

— Вестибюль, пожалуйста… Передайте моему шоферу, что я хочу с ним поговорить… Нет, попросите его подождать меня. Я сейчас спущусь.

Журналисты и фотографы опередили его. Несмотря на поздний час, они сбежались во множестве. Она сидела на парапете, давая им шанс сфотографировать ее ноги, в коротенькой юбочке.

Он остановился позади них, терпеливо ожидая, пока они закончат.

Марилу увидела его и помахала рукой.

— Стивен Гонт!

Репортеры и фотографы повернулись и раздались в стороны, давая ему пройти. Марилу спрыгнула с парапета в его объятья. Они поцеловались под треск вспышек.

— Нельзя ли еще раз, — попросил кто-то из фотографов. — У меня затвор заклинило.

Марилу вопросительно посмотрела на Стива.

Тот широко улыбнулся.

— Почему нет?

Они повторили поцелуй для фотографа. Затем Стив посмотрел на газетчиков.

— Я с удовольствием целовался бы до самого утра, но мисс Барсини очень устала после долгого перелета.

Толпа начала рассасываться. Но некоторые репортеры последовали за Стивом и Марилу.

— У вас роман? — спросил один.

— Мы — давние друзья, — ответил Стив.

— Как давно вы знакомы? — поинтересовался второй.

— Месяца хватит?

Все рассмеялись.

Багаж Марилу уже лежал в машине. Шофер распахнул перед ними дверцу кабины. Марилу забралась на заднее сидение, Стив последовал за ней.

— Вы задержитесь в нашем городе надолго? — спросили ее.

Марилу улыбнулась.

— Еще не решила.

Стив дал знак шоферу, и автомобиль тронулся с места, оставив репортеров позади. Нажатие кнопки привело в движение стеклянную перегородку, отделяющую их от шофера. Когда перегородка уперлась в потолок, Стив повернулся к Марилу.

— Добро пожаловать в Нью-Йорк, Итальяночка.

Она ответила после долгой паузы, не сводя с него глаз.

— Ты действительно этого хотел?

— Да.

— Я тебе верю. Хоть это и странно.

— Что ж тут странного?

— Обычно я не верю тому, что говорят. А вот тебе поверила, — она заглянула в его глаза. — Ты знаешь… с того обеда… я не могла дождаться окончания съемок. Думала лишь о том, как бы побыстрее выбраться сюда, к тебе.

Стив промолчал.

— Ты мне веришь?

Он кивнул.

— Почему же молчишь?

— Не знаю, — честно признался он.

Она взяла его руку, поднесла к губам.

— Я тоже, — и поцеловала его в ладонь.

Она приникла к нему, и его обдало жаром, словно рядом с ним открыли печную заслонку.

— Стивен Гонт, — воскликнула она. — Я потерялась!

Передо мной целый мир, которого я не знаю, и я боюсь!

— Не бойся, — прошептал он. — Ты со мной. Я буду твоим проводником.

— Нет! — внезапно она попыталась вырваться, руки ее уперлись в его плечи.

Он навалился на нее, рукой сдавил горло. Марилу продолжала вырываться. Он надавил сильнее. И так же внезапно, как и начала, она прекратила сопротивление.

Посмотрела на него снизу вверх, ловя воздух широко открытым ртом.

— Ты чуть не убил меня, — в голосе слышалось почтение. — Ты не такой, как другие.

Она задвигалась, стараясь попасть в его ритм. Скоро ей это удалось.

— Тебе нравится? — прошептала она.

— Да.

Она улыбнулась, к ней вернулась уверенность.

Стив застыл над ней.

— Ты знаешь все штучки, не так ли, Итальяночка?

Улыбка стала шире. Одним движением он скатился с нее, встал у кровати, посмотрел на нее.

— Нет, это мне не нужно, — он взял со стола халат. — Если бы я хотел просто потрахаться, то остался бы с тобой той ночью в Калифорнии.

— Сэм? — голос Роджера.

— Да, — раздраженно ответил Сэм, жалея, что взял его обратно.

— Ты знаешь, где сейчас твоя подруга? — саркастически спросил он.

— Конечно. Марилу в отеле «Беверли-Хиллз». Вчера мы закончили съемки.

— Напрасно ты так уверен! На фотоснимке в утренней газете она в аэропорту Айлдвуд со Стивеном Гонтом.

— Не может быть! — изумился Сэм.

— Прислать тебе вырезку?

— Да нет, я тебе верю, — он помолчал. — Паршивая потаскушка.

— Но ты же хотел снимать ее и в следующих картинах?

— Она отказалась. В Голливуде ей плохо.

— Веселенькое дело! — возмутился Роджер. — Ты поставил пять картин для «Транс Уорлд», а к окончанию нашего фильма мы не ближе, чем год тому назад.

— Не забудь, что за каждый фильм вознаграждение продюсера составляет миллион с четвертью. Перепадает и нашей компании.

— А сколько, по-твоему, мы сможем существовать, не имея фильмов для прокатчиков? Наши еженедельные расходы — пятнадцать тысяч долларов. Если в самок скором времени у нас не будет товара, лучше закрыть лавочку.

— Я проработал некоторые идеи. И теперь жду одобрения Крэддока.

— И долго еще будешь ждать?

— Скорее всего, я получу его сегодня. Это всего лишь формальность.

— Надеюсь, идеи дельные. Они нам ой как нужны.

Кладя трубку, Сом еще злился. Ему следовало бы догадаться раньше. Она начала меняться после того обеда со Стивом. И могла бы все ему рассказать.

А потом злость сменилась облегчением. И хорошо, что она уехала. Слишком уж крепко сидел он на крючке.

Трахнуть приглянувшуюся актрису в мотеле, даже провести с нею ночь, это пожалуйста, а вот длительная связь — не для него.

Годы уже не те. И слава Богу.

Глава 8

— Мы ухватили тигра за хвост, — Стив посмотрел на Спенсера Синклера. — И должны сами снимать фильмы. Если мы этого не сделаем, то любая кинокомпания будет по-прежнему вытирать о нас ноги.

— Мы не занимаемся выпуском фильмов, — напомнил Синклер. — Мы — телевещательная компания.

— Занимаемся, — стоял на своем Гонт. — И выпуском фильмов, и новостями, и издательским делом, и бейсболом, футболом и даже политикой. И наша заслуга в том, что президентом стал Кеннеди, ничуть не меньше, чем у кого-то еще.

Синклер молча смотрел на него.

— Я говорю о том, Спенсер, что мы — информационная система. А последняя включает в себя все. У телевизионного экрана аппетит, как у тысячи тигров, и если мы не накормим его, сожрут нас самих.

Синклер, опустив голову, начал перебирать бумаги на столе. Затем вновь посмотрел на Стива.

— Так что ты предлагаешь?

— Мы должны сами выпускать фильмы. Тут возможны два варианта. Или мы создаем собственную киностудию, или покупаем уже действующую.

— Я полагаю, ты уже определился.

Стив кивнул.

— Я бы купил «Транс Уорлд».

— Я думал, ее прибрал к рукам твой приятель.

— Не совсем так. Сэм — продюсер и коммивояжер, но не бизнесмен.

— С чего ты взял, что компанию продадут?

— Я просмотрел их годовые отчеты за последние пять лет. Прибыль у них была четыре года тому назад, а потом пошли одни убытки, общая сумма которых перевалила за двадцать миллионов. Единственное, что у них есть — это фильмотека, которая оценивается в сто пятьдесят миллионов долларов.

— Сколько они выпустили акций?

— Три миллиона. Идут они сейчас по двадцать два доллара. Если мы предложим тридцать, контрольный пакет будет у нас через неделю. Руководство «Транс Уорлд» спит на ходу. А акций у них совсем ничего.

— Нам эта сделка обойдется в девяносто миллионов, — заметил Синклер.

— Деньгами платить не обязательно. Мы можем предложить свои акции.

— Нет, нет. Я не хочу выпускать новые акции. Если уж покупать киностудию, то за деньги.

— Решать вам, — не стал спорить Стив. — Вы — босс.

Синклер неожиданно улыбнулся.

— Тогда почему на меня все время давят? Или мне это кажется?

Улыбнулся и Стив.

— Может, причина в том, что вы редко бываете на работе, Спенсер? А когда приходите, от вас всегда требуют окончательного решения.

Синклер рассмеялся.

— Ты никак не угомонишься, не так ли?

Гонт промолчал.

— Пусть этим займется юридический отдел. Могут возникнуть осложнения. Антитрестовское законодательство. Федеральная комиссия связи.

— Они уже над этим работают.

— А как насчет текущих убытков «Транс Уорлд»?

Они же скажутся на нашей прибыли.

— Если мы сохраним структуру компании. Они мне нужны только как съемочный комплекс и фильмотека. А отделение распространения фильмов мы продадим.

— И ты знаешь, кому оно может понадобиться?

Стив кивнул.

— Кому же?

— Сэму Бенджамину. Он мечтает превратить «Самарканд» в одну из ведущих компаний, занимающихся распространением фильмов. А тут уже полностью готовая сеть, охватывающая всю страну.

— Но ухватится ли он за твое предложение? Сливки-то снимаем мы.

— Не совсем так. Нам же придется распространять свои фильмы. Можно прийти к соглашению, которое удовлетворит всех. А лучшего продавца, чем он, не найти.