Книга духов

Я жаждала кары, жаждала наказания… да-да, за мой грех.

О, но мертвецы… погибшие воины из отряда Дейда… каким-то образом им стало известно, что содеянное мной было лишено злого умысла и что виновата я без вины. Эту весть они мне передали – передали без слов.

Непогода утихомирилась. Ветер стих. Литания утраты вновь сделалась явственно различимой.

И это все, что я помню. Только это – и то, как я стремглав погрузилась во тьму.

Очнулась я в могиле – похороненной.

Видимо, я рухнула замертво; мертвецы вновь довели меня до состояния, сродни их собственному. Не новость, куда уж там, однако никогда раньше я не впадала в подобную кому – даже на Матансасе. Должно быть, выглядела я настоящим трупом – вот меня и похоронили… Как долго я пролежала среди убитых? Скоро ли весть о засаде дошла до Форт-Брука? Не знаю, но когда о судьбе отряда Дейда стало известно, когда сюда, на индейскую территорию, явились солдаты, чтобы похоронить своих собратьев, то меня, раз я лежала без чувств, меня к ним причислили. И не осталось никого в живых – сообщить о том, что в преддверии атаки я ускакала прочь. Таким образом, меня удостоили быть погребенной как военнослужащего, не иначе.

Ввиду того, что в нашем климате тело разлагается быстро, солдат Дейда захоронили в двух рвах – офицеров и простых солдат по отдельности. Я пришла в себя во втором.

Поначалу я не могла и пальцем пошевелить, таким плотным слоем лежала земля на мне, на нас. Рот был забит глиной, открытые глаза ничего не видели. Лицом я прижималась к холодной как лед и гниющей спине того, на ком лежала. Видеть я, конечно, ничего не видела и почему-то все еще не нуждалась в дыхании. Все мышцы расслабились, и только величайшим усилием воли я заставила их работать – прорыть пальцами землю, нащупать тела рядом с собой, под собой, над собой. Коснуться пуговиц, волос, суставов, кишащей червями плоти.

Сколько же часов – а может, и дней – понадобилось мне на то, чтобы пробиться наверх и выбраться из могилы… Но вместе с возвратом чувственного восприятия, упорно разгребая и разгребая землю, с каким невыразимым – о, с каким невыразимым! – облегчением я убедилась, что – хвала небесам – меня не в гробу. А такое вполне могло случиться. Лежать бы мне тогда закопанной нескончаемо долго, вплоть до прихода крови.

И я продолжала упрямо рыть и рыть, разгребать и разгребать землю. Сгорбившись, я спиной пробила себе ход наружу и вырвалась из могилы – довольно неглубокой, поскольку пришлось делать ее столь обширной. Взломав дерн, я обнаружила, что на нем пробилась редкая травка.

Сколько же я провалялась в обществе покойников? Порядочный срок, если наша могила успела порасти травой. Даже более чем порядочный, скажем так. Меня ослепило низкое солнце. По всем телу разлилась слабость. Слабость – и все же я чувствовала себя сильнее. Разумеется. Еще сильнее… С благословения усопших.

И здесь я должна изложить то, о чем впервые узнала на Зеркальном озере, когда Пятиубивец – или же сама Сладкая Мари? – говорили о людях, которые нас так страшатся. Среди некоторых индейских племен – и здесь, и не только здесь – существует давнее поверье, что душа состоит из трех частей, как полагал и Аристотель; однако индейцы трактуют триединую человеческую душу следующим образом: первая душа – это тень, которую отбрасывает тело; вторая душа – отражение на воде; а третья, изначальная душа – обитает в глазах… В глазе.

Восстав из могилы, где были закопаны солдаты Дейда, я знала, что снова набралась энергии от покойников. Глаз мой заметно окреп. Именно в нем их душевная сила обрела постоянное жительство. И с тех пор вплоть до теперешнего дня мой глаз незыблем – и хранит жабу независимо от моей воли. Как укрепляются другие сестры – не знаю, но мой глаз, что ж… И я вновь совершила сделку. Серебристую силу мертвецов за такое упокоение даровать могла только я.

Теперь – безмолвие. Слышится только то, что обычно происходит в природе. Непогода улеглась, почившие угомонились. Постепенно мои глаза попривыкли к солнечному свету. Мускулы обрели прежние навыки. Вернулся слух, снова забилось сердце. А вот вдохнуть грудью воздух удалось не сразу. Я вся была облеплена смертью и землей, но черви трудились надо мной зря – живые им не даются. Вкусив моей ведьминой крови, они ссохлись и попадали с тела хлопьями.

Хотелось вымыться – ужасно хотелось. Уложив на могиле дерн по-прежнему, я направилась к пруду. Разделась догола. Закопали меня с ранцем, ремни которого перетягивали грудь, и одежда осталась на месте. Нагой я пробралась через камыши и вступила в холоднющую воду. Я шла вперед, зашла глубже и опустилась на травянистое дно пруда.

И вот тогда я почувствовала что-то необычное. Если бы не ясное небо, я приняла бы это за молнию. Воздух, вода ожили, чем-то зарядились.

Я подскочила, но прежде чем рассекла вспенившуюся поверхность пруда, до моих ушей донеслась в высшей степени необычная песня. Там…

Вдоль берега расположились аллигаторы. Десять, пятнадцать. Различного размера – от пяти футов до десяти, самое малое. И все они ревели, а издавая рев, колотили хвостами – подобного хора я в жизни не слыхивала… Что это, все еще зима? Мне казалось, что да, однако судить о времени года я могла только по разложившимся трупам, среди которых возлежала. Да, вне сомнения, – зима. Итак, аллигаторы должны были мирно пребывать в зимней спячке, а они устроили представление, превзошедшее все ритуалы весеннего ухаживания. Аллигаторы не приближались к воде (и я почему-то не опасалась, что они нырнут в пруд и устремятся ко мне), но их рев постепенно перешел в шипение, зато каждый из них шипел оглушительней целого стада гусей. Ох, как только я не оглохла!

Внесли свою лепту и лягушки. По берегу расселись крупные самцы бронзового цвета. К берегам устремились и стаи рыб, взбаламутив и замутив темную, как чай, воду. Края пруда бурлили, беспокойно шуршали тростники. Саламандры, тритоны, черные угри, оттесняя друг друга, извивались и скользили на мелководье, хотя вскоре берега усеялись их врагами – журавлями и цаплями. Деревья тоже кишели пернатыми. А через высокую траву крались своры лисиц. Пантеры? Нет. Их тут не было… При виде столь необычного единения мне захотелось рассмеяться.

Рассмеяться – и гадать, что же за энергию я позаимствовала от усопших. Что за силу, побудившую всякую живую тварь принять участие в этом празднестве? О, диво дивное!.. Ни одна ведьма на свете не получала такой награды – это уж точно.

Искупавшись, я выбралась из воды, и тотчас вся живность разбрелась по своим местам. Аллигаторы утихомирились и погрузились в воду по самые глаза. Рыба ушла в глубину. Земноводные попрятались от опасных клювов. Лисицы скрылись в лесу.

Солнце скатывалось к западу. Прощальные лучи разлили по небу фиалковую окраску – цвета глаз Селии. Я стояла среди камышей, прислушиваясь, как замирает воздавший дань хор, уступая привычному плеску воды в пруду. Обо мне забыли. Словно я и не воскресла, не приходила сюда… Но нет же – я приходила, приходила! А о чем узнала? До сих пор не могу сказать.

Вся моя одежда послужила саваном, но выбирать не приходилось, и я снова напялила ее на себя. Глина, забивавшая мне горло, вызвала чудовищную жажду, и я утолила ее водой из горсти, как поступают странники. Голод? Нет, голода я не испытывала. Хотелось еще только одного – попасть домой. Моя лошадь? Ее, конечно, давным-давно и след простыл. Начхать. Я направлю стопы к дому. В Сент-Огастин.

Я отломила десять сучков равной длины и, по индейскому обычаю, каждое утро с рассветом выбрасывала по одному. Отсюда следует, что в чаще я провела шесть дней, сумев выжить в вотчине усопших благодаря их щедрости и великодушию. Да, в тот же час я отправилась в Сент-Огастин, вознося хвалы погибшим солдатам Дейда за их всепрощение и за милосердную снисходительность, проявленную ими к столь недостойной ведьме, как я.

Эпилог

По возвращении в Сент-Огастин я получила три важных письма.

Письмо первое – от Розали – извещало, что она занимает вполне приличную должность учительницы каллиграфии в школе, основанной мисс Макензи. К письму приложены мятые страницы с опубликованными стихами ее брата. Хотя стихи эти… недюжинны, но я просматриваю их только ради того, чтобы найти упоминания людей и мест, связанных с моим недавним прошлым. С облегчением вижу, что таковых упоминаний немного – тем более что Розали сообщила в письме о смерти Джона Аллана. И вот – от угрозы со стороны Эдгара По я теперь могу считать себя свободной.

Письмо второе пришло из Нового Орлеана. Эжени спрашивает: не приеду ли я туда помочь ей низложить Парижскую Вдову? Она созывает сестер. «Мы, ведьмы, с этим справимся», – добавляет она en fran[141], чтобы меня раззадорить.

Письмо третье зашифровано и подписано той самой буквой «S», которую я так жаждала увидеть. Себастьяна пишет, что у нее достаточно сил отправиться в плавание – «исполнить свои обещания». Более того, она приготовила для меня сюрприз. О своих планах я должна оповестить кубинского монаха, которого она обозначила только одной буквой «Q». Почему? Неужели Себастьяна уже на корабле? Одна? Она или они уже в пути? Если да, то они меня найдут здесь – или же я должна плыть в Гавану на поиски безымянного монаха? И что это за «сюрприз», который она для меня приготовила?

…Как я поступлю?

Еще несколько строк – и я, поставив подпись, закрою эту книгу, как закрою завтра в этом доме ставни и опечатаю дверь. А затем поспешу в глубь материка с единственной поклажей – новой «Книгой теней» (ее чистые страницы ожидают моей судьбы) и со старыми очками Селии, которые прячут мой глаз. Изберу тот самый причудливый речной маршрут – по Сент-Джону. По его путаному руслу поплыву на север, утешаясь неоспоримой истиной: даже неверно текущая река достигает моря.

А что потом – и где? Знаю только одно: пусть за меня решит море.

Аш.

Слова благодарности

Благодарю за компетентность и увлеченность следующих сотрудников «Уильяма Морроу»: Майкла Моррисона, Лайзу Галлагер, Шейрин Розенблюм, Джульетт Шапланд, Джереми Цезарека и в особенности моего редактора Сару Дюран. Спасибо также моему агенту Сюзанн Глюк и ее помощникам в агентстве «Уильям Моррис».

Также я весьма обязан Саре Кулин из ричмондского Исторического фонда. Однажды я бродил по этому городу и остановился у ее конторы, чтобы спросить дорогу, а дальше, за полчаса, меня провели по церкви Поминовения, в том числе и по подземным помещениям. Через несколько недель мне домой принесли коробку с материалами по истории этой церкви – так родилась «Книга духов». Сару и прочих историков, внесших вклад в эту книгу, я прошу о снисхождении. Тех, кто жил в исторический период, с которым я вольно обошелся, прошу о прощении.

1

«Молот ведьм» (лат.).

2

Здесь и далее, помимо особо оговоренных случаев, перевод стихов принадлежит Сергею Сухареву.

3

Морская болезнь (фр.).

4

Здесь: выше принадлежности к тому или иному полу (фр.).

5

Усеянный (фр.).

6

Мистическая сестра (лат.).

7

Да… это так (фр.).

8

Постой (фр.).

9

Несессер (фр.).

10

Писчая лихорадка (лат.).

11

Кабинет редкостей (фр.).

12

Бедняжка (фр.).

13

Пансион мадам Мэннинг (фр.).

14

Моя содержательница гостиницы (фр.).

15

Это я (фр.).

16

За морем (фр.).

17

Журналы (фр.).

18

Пожиратель книг (смесь англ. и лат.).

19

Садитесь, месье (фр.).

20

Она… она замечательна, ваша сестра. Но, месье, поверьте… (фр.).

21

Мой друг (фр.).

22

Слушайте! (фр.).

23

Юная Франция (фр.).

24

Простое прошедшее время (фр.).

25

Но увы! (фр.).

26

Уверяю вас! (фр.).

27

Роскошные (фр.).

28

Предметы повседневного обихода (фр.).

29

Добро пожаловать, месье (фр.).

30

Эта старуха! (фр.).

31

Конечно (фр.).

32

Но это очень дорого (фр.).

33

Здесь: короче говоря (фр.).

34

Вино шабаша (лат.).

35

Внизу (фр.).

36

Вот! (фр.).

37

Боже мой! (фр.).

38

Дружба (фр.).

39

Великолепно! (фр.).

40

Не так ли? (фр.).

41

Слуховое окно (фр.).

42

Ну уж нет! (фр.).

43

Важные особы (фр.).

44

Нет, детка (фр.).

45

Без перерыва (фр.).

46

Итак (фр.).

47

В конце концов (фр.).

48

Неточная цитата из поэмы Джона Драйдена «Абсалом и Ахито-фель», строка 155.

49

Черное, чернее черного (лат.).

50

Хорошо. Согласен (фр.).

51

Скажем, что… (фр.).

52

Погодите! (фр.).

53

Больная муза (фр.).

54

Моя сестра (фр.).

55

Трагическая актриса (фр.).

56

Мерзавка! Дьявол! (фр.).

57

Но нет! (фр.).

58

Уходи! (фр.).

59

В конце концов (фр.).

60

Вот так! (фр.).

61

А ну-ка послушайте (фр.).

62

Погодите! (фр.).

63

Я не знаю (фр.).

64

«Золотой лев» (фр.).

65

Мадам… если, случайно, у вас есть комната… (фр.).

66

Он самый (фр.).

67

Кто это? (фр.).

68

Словом (фр.).

69

Первопроходец (исп.).

70

Лекарство (фр.).

71

Медикаменты (лат.).

72

Переводческий чай (фр.).

73

Уверяю тебя (фр.).

74

Посмертное жевание (лат.).

75

«О пораженных местах» (лат.).

76

«О посмертных чудесах» (лат.).

77

«История жизни и смерти» (лат.).

78

Кувшин (исп.).

79

Жаба (фр.).

80

Жабий глаз (фр.).

81

В отчаянии (фр.).

82

Обои (фр.).

83

Дитя мое (фр.).

84

«Ричард III», акт I, сцена 4; пер. Анны Радловой.

85

Короче (фр.).

86

Увы (фр.).

87

Прощай (фр.).

88

Комнатка (фр.).

89

Простите (фр.).

90

Да, дорогая (фр.).

91

Очень хорошо (фр.).

92

Нет, мадам (фр.).

93

Но, прошу вас (фр.).

94

Понимаешь (фр.).

95

Как это говорится? Великолепное платье (фр.).

96

Добрый вечер (фр.).

97

Любопытная (фр.).

98

Немного лишнее (фр.).

99

В городе (фр.).

100

Головная боль (фр.).

101

В облике мужчины (фр.).

102

Нимфа с панели (фр.).

103

Моя семья (фр.).

104

Переписка (фр.).

105

Скрипторий, комната для переписчиков (лат.).

106

Псевдоним; буквально – имя пера (фр.).

107

Буквально – имя палитры (фр.).

108

«Венера в течке», «Школа девиц», «История Дома Б.» (фр.).

109

Любовные игры (фр.).

110

Вот и все (фр.).

111

Ладно (фр.).

112

Последовательница вуду (фр.).

113

Дерьмо (фр.).

114

Следующие (фр.).

115

Визитная карточка (фр.).

116

Одетые по-домашнему (фр.).

117

Сиденья (фр.).

118

Хорошо (фр.).

119

Вдвоем (фр.).

120

Предметы (лат.).

121

Евангелие от Матфея, 27:1-10.

122

Скандал да и только (фр.).

123

«Рассуждение о ненадежности признаков смерти» (фр.).

124

«Последние минуты жизни человека почтенного и безупречного» (фр.).

125

«Ненадежные признаки смерти» (лат.).

126

Любительница светских приемов (фр.).

127

Колдовство (ит.).

128

Колдуньи (ит.).

129

Перевод этих названий не найден. Предполагается, что sapa – это сгущенный виноградный сок. (Примеч. перев.)

130

Снадобье (фр.).

131

Ложная (фр.).

132

Закуска (фр.).

133

Растение Sanguinaria canadensis.

134

Бругмансия, или «ангельские трубы» (Brugmansia hybr.) – широко распространенное декоративное растение.

135

Растение Datura metel, известное также как дурман или дьявольская труба.

136

«Лондонская фармакопея» (лат.).

137

«Американская медицина» (лат.).

138

Шекспир. Ричард II, IV, 5; пер. М. Донского.

139

На военной службе (фр.).

140

Конечно (фр.).

141

По-французски (фр.).