И ка-ак начала писать! И пишет, и пишет, и пишет! Сашка сидит и радуется. В окно даже загляделся: там две старушки поругались, чуть не подрались даже.
      И тут совсем неожиданно Надежда Ивановна подкралась сзади да как схватит тетрадку! Заглянула в неё да как закричит ужасным голосом. Плюх! И в обморок упала. Все вокруг стали её тормошить, в чувство приводить - не приходит в себя Надежда Ивановна. Прибежала завуч Инна Ильинична. В тетрадку Карлушкина заглянула... Шлёп - и тоже в обморок! Приехала скорая. Математичку и завуча погрузили в машину и увезли. А Сашку Карлушкина к директору вызвали. Директор в Сашкину тетрадь посмотрел... И закричал так, что у Сашки мурашки по телу побежали. Покричал директор немножко и тоже в обморок грохнулся. А ручка в Сашкином кармане опять противненько хихикает:
      - Хи-хи-хи! Так им и надо. Не станут больше Сашеньку обижать!
      Идёт Сашка домой и думает: - Что же там такое написано, в тетрадке моей? Может, там какое-то гениальное решение задачки, до которого учёные пока не додумались? Может, они от удивления и восторга в обморок грохнулись? Так чего ж они тогда так кошмарно кричали? А может, там написано: "Надежда Ивановна - дура!"? Тогда чего ж им падать? Меня вот Хитров вообще бараном облезлым обозвал. А я - ничего! Здоровёхонек!
      Пришёл Сашка домой, сел телевизор смотреть. Тут папа с работы приехал. - Домашнее задание сделал? - Сашку спрашивает. - Не-а. Не успел ещё! Ну-ка быстро за уроки!
      Сел Сашка за уроки. И тут ручка опять своё личико сморщила ехидно и хихикает: - Вот сейчас тебе влетит! Ты же по математике ничего не знаешь! Да! - испугался Сашка. - Влетит мне. - И с собой на рыбалку папа тебя не возьмёт! - Ох, не возьмёт! - Сашка обхватил руками голову и вздохнул. Помогу тебе! - снова хихикнула ручка. И принялась писать.
      Сашка и охнуть не успел, заглянуть даже, что там такое, а тут входит папа. Взял тетрадку, посмотрел, закричал ужасным голосом ... И в обморок упал. - Как же это так, - задумался Сашка. - Если папа так и будет в обмороке лежать, с кем же я на рыбалку поеду?!
      Тут слышит, ключ в замке поворачивается - мама идёт. - Так, - думает Сашка, - если сейчас и мама в обморок грохнется, то кто же ужин приготовит? Ведь я голодным останусь! Ну спасибо, ручка, ну защитила! Из школы меня, наверное, выгонят, на рыбалку я уже не иду, ужин теперь тоже под вопросом!
      А личико на ручке в ответ опять кривляется и хихикает.
      Взял Сашка ручку свою заграничную и в окошко выбросил. А тетрадки в дальний-предальний ящик спрятал.
      Мама вошла, стала папе искусственное дыхание делать. Папа раз - и пришёл в себя. И что самое удивительное - про Сашкину домашнюю работу не вспомнил! И в школе тоже никто ничего не сказал. И Сашка эту историю скоро уже почти забыл. Только в дом напротив что-то скорая зачастила. Чуть не каждый день ездит. Но, может, это просто совпадение?!
      Шорохи и всхлипы
      У девочки Анюты Морозкиной мама и папа уехали отдыхать на юг. А Анюту отправили к дедушке в деревню. Звали Аниного дедушку Укроп Поликарпович.
      Вот утром Встаёт Анюта и видит: дедушки - нет! Анюта - в кухню: дедушки нет! Анюта - в сени: дедушки нет!
      Анюта - в кладовку: и там дедушки Укропа Поликарповича нету тоже! Страшно стало Анюте: а что если дедушку инопланетяне унесли? Или может его какой-нибудь страшный оборотень в лесу съел? Или может в огород ужасная зелёная тля залетела, облепила дедушку Укропа Поликарповича и все жизненные соки из него выпила? И лежит дедушка в огороде без всяких соков, весь выпитый. А может дедушку злые птицы-сойки насмерть заклевали? Или русалки в омут затащили? Села Анюта и стала плакать.
      И тут под лавкой - шур-шур - зашуршал кто-то. - Дедушка, это ты? закричала Анюта. А из-под лавки - ни звука. Анюта заглянула под лавку, а там - нет никого! - Показалось, наверное! - решила Анюта.
      Села она за стол - молока попить, а под лавкой снова - шур-шур и вдруг вздохул кто-то: - Охо-хо-хо-хо! - А-а-а-а! - сдавленным голосом захныкала Анюта. Глянула исподтишка - никого под лавкой! Никогошеньки! А голос - уже под печкой. Словно бормочет под нос себе невнятное что-то. Поджала Анюта ноги, на пол ступить боится. Сидела, сидела, уж и коленки заболели, и в пятках словно иголками закололо, а дедушки всё нет! И тут в сенях - снова голос: - Эхе-хе-хе-хе! - А-а-а-а! - заорала Анюта изо всех своих девчачьих сил! И как бросится вон из комнаты. И в сенях как налетит на что-то!.. И это что-то как свалится на пол! - А-а-а-а! - опять закричала Анюта, и что-то, которое упало, тоже как закричит! Смотрит Анюта и видит: сидит на полу... Её дедушка, Укроп Поликарпович, ушибленное место потирает и говорит: - Что ты, Нюра, носишься, как сумасшедшая? Чуть не убила меня! Будешь так бегать - совсем без дедушки останешься!
      А Анюта заплакала, От того, что страх кончился, и от радости, что дедушка вернулся.
      Укроп Поликарпович поднялся с пола, отряхнулся, потёр ещё раз ушибленное место и стал рассказывать. - Знаешь ли, Нюра, что со мной сейчас приключилось?
      Хотела Анюта ответить, но только слёзы всё текут и текут, говорить мешают. Помотала головой, мол, нет, не знаю. - Иду я сейчас по полю, рассказывает дедушка, - и слышу: стонет кто-то. Гляжу, в пшенице, меж колосьев, голый старик лежит. Я думал, ограбили его. А он лежит и жалобно так стонет. "Помочь тебе чем?" - спрашиваю. А он в ответ: "Придёшь домой скажи своему домовому, что полевой помирает!"
      Не успел Укроп Поликарпович эти слова произнести, как дверь входная сама собой распахнулась и хлопнула, будто кто-то из дому выскочил. - А-а-а! - вскрикнула Анюта. - Побежал, - сказал дедушка. - Может, успеет ещё. - КТО побежал? - в ужасе прошептала Анюта. - Домовой. Ворчун мой подпечный. Он однажды к лешему так бегал. Всех кур во дворе распугал!
      Вечером, когда уже стемнело, и Аня с дедом, напившись чаю, собирались спать, дверь снова распахнулась и хлопнула. Под печкой снова раздалось шуршание и тихие всхлипы. - Ну вот, переживает! - посочувствовал домовому Укроп Поликарпович. - Жаль его. Он добрый. Он мне - заместо кошки. Как Тишка-кот подох, так домовик и завёлся. Мы с тобой ему сейчас колбаски отрежем.
      Аня на цыпочках боязливо спустилась на пол, положила за печку кусочек колбасы и шёпотом произнесла:
      - Кушай, домовуша, кушай, милый. Ты меня не бойся. Не обижу.
      Лошадиная голова
      Девочка Ира Коткова однажды заболела ангиной. И осталась дома совершенно одна. Родители её ушли на работу, но обещали звонить и спрашивать про её здоровье.
      Села Ира телевизор смотреть. Там как раз передача "В мире животных" шла. И какой-то умный дядечка в очках рассказывал про лошадей: - Недавно на юге северо-азиатского региона, - говорил дядечка, - в результате клонирования* был выведен редкий необычайный вид лошади - лошадиная голова. У этой лошади почти совсем отсутствуют ноги, хвост, туловище и шея. Есть только голова. На копытцах. Лошадиная голова отличается удивительной прожорливостью... Э-э-э... То есть хорошим аппетитом. Она ест всё, что попадается ей под руку... То есть, конечно, руки у неё тоже нет... Она ест всё, что попадается ей под нос. Понюхает и съест! Понюхает и съест! Ай-яй-яй! - всплеснул руками ведущий передачи Николай Николаевич. - Что же она ест? - Всё!!! - воскликнул умный дядечка, и его глаза за очками стали совсем круглыми и какими-то испуганными. - Сначала она съела все пробирки в лаборатории, где её вывели. Потом съела стол, потом - стул, потом лаборанта! Потом - белый халат лаборанта, потом - его ботинки, потом облизала стены и ушла. - Куда ушла? - спросил Николай Николаевич. - На улицу! - огорчённо воскликнул умный дядечка. - А по дороге она съела вахтёршу! Наш профессор Фанатиков хотел изловить лошадиную голову, он вызвал пожарную машину и рыболовную службу города - с сетями. Но эта гадость... То есть этот редкий экземпляр лошадки... Прорва эта... Сожрала сети, пожарную машину вместе с лестницей и новую модную куртку профессора. К счастью, сам профессор успел из куртки выпрыгнуть! - Какой кошмар! покачал головой Николай Николаевич. - Самое неприятное, что её так и не удалось поймать! - сообщил дядечка в очках. - Она путешествует по городам и сёлам нашей страны и пожирает всё на своём пути! В августе её видели в деревне Верхние Пятки. Там она съела козу и весь урожай свёклы. Через две недели лошадиная голова объявилась в селе Нижние Подмышки. Там было съедено четыре кошки, стог сена и библиотека со всеми книгами. - Библиотека? удивился Николай Николаевич. - Да! А в городке Масюткино, Лисюткинской области, лошадиная голова пробралась в торговый центр и съела все джинсы вместе с продавцом Александром Сороконожкиным. Впрочем, в отделении милиции предполагают, что Сороконожкин жив, и что он просто скрылся со всеми джинсами. - Удивительное явление! - согласился Николай Николаевич.
      Умный дядечка заёрзал в кресле: - Я хочу предупредить наших телезрителей, что по нашей стране ходит опасная лошадиная голова. Она может заходить в квартиры! Она может есть предметы, животных и даже людей! Как её остановить, неизвестно. Где она сейчас, неизвестно тоже. - Уважаемые телезрители! - сказал Николай Николаевич. - Будьте осторожны! Не открывайте двери незнакомым людям, а если увидите лошадиную голову, звоните 01, 02 и 03! До свидания.
      Ира выключила телевизор и забралась на кровать - под одеяло. И тут затрезвонил телефон. Это звонила Аня Морозкина, которая тоже болела ангиной. - Ты слышала? По улицам ходит лошадиная голова! Мой дедушка звонил из деревни. У них она уже побывала! Съела корову, забор и баньку у бабы Тоси. Хотела ещё поросёнка съесть, но её отогнали.
      Ира услышала это и задрожала. - А сегодня наша соседка видела лошадиную голову в супермаркете, в отделе игрушек. Она там меховых медведей ела.
      Ира повесила трубку и зажгла свет.
      Тут позвонила баба Люда. - Ирочка! Ты дома? Никому не открывай! Говорят, по подъездам лошадиная голова ходит! В доме напротив её видели! Ирка! - позвонила Тамара Камышова. - Что сегодня в школе было! В канцелярию лошадиная голова влезла. Директрису напугала! И секретаршу! В раздевалке шубу химичкину съела. И как только не отравилась? Нас всех на крышу вывели, а в лошадиную голову из огнетушителя пеной пуляли. Физик и физрук. Лошадиная голова пены этой наглоталась! А потом плюнула в них пеной и ушла!
      Чтобы успокоиться, Ира включила радио и слышит: - Будьте внимательны! На улицах города, в подъездах и в подвалах, в метро и в автобусе вы вполне можете повстречать лошадиную голову!..
      Ира скорее выключила радио, взялась было за книжку - стихи почитать, открывает, а там:
      Я люблю свою лошадку,
      Причешу ей шёрстку гладко...
      Ира вздрогнула и отбросила книжку. И тут в дверь постучали. Ира затихла и забилась в уголок. Тогда в дверь начали стучать всё сильнее и сильнее. Ира изо всех сил сжала кулачки и с надеждой смотрела на дверь. Но дверь не выдержала. Она слетела с петель. И тут Ира увидела... Собачий хвост! Один только хвост, без лап, без тела, а главное - без пасти и зубов! Это Иру немного утешило: раз зубов нет, то и кусать нечем! К тому же собачий хвост вилял хвостом! - Я хозяина ищу! - жалобно сказал собачий хвост. - Я тебе случайно не нужен? - Мне мама не разрешит! - сурово ответила Ира. - Ну вот, - ещё жалобнее сказал собачий хвост. - Все вы так: "Мама не разрешит! Мама не разрешит!" А я так одинок! Мне так нужен кто-то. - И папа тоже не разрешит! - осмелела Ира. - У-у-у-у-у! - заскулил собачий хвост. - Какие вы вредные! А я бы тебя защищал! И ты бы дома не боялась, когда одна.
      Ира задумалась. - Хорошо, - серьёзно сказала она. - Я поговорю с родителями. - А это идея! - хохотнул папа, когда увидел собачий хвост. Его ведь, наверное, и кормить не надо! - И выгуливать! - добавила Ира. Ладно уж, пусть охраняет, - разрешила мама и с опаской погладила собачий хвост. Хвост завилял и радостно взвизгнул.
      И с тех пор он верно несёт свою службу, охраняет дом, хотя лошадиная голова к ним пока так и не приходила.
      Кикиморское болото
      Однажды Надя Глухарёва пошла с папой за грибами. Папа уже три подосиновика нашёл, а Надя - ещё ни одного! Так - несколько хлипких сыроежек попалось, а больше - ничегошеньки. Ну ещё - лисичка одна, тоже маленькая. Идёт Надя по болоту и хнычет: очень ей обидно, что корзинка пустая. Вдруг видит: лягушечка маленькая скачет. А у Нади примета такая была: лягушка всегда к грибам приведёт. И пошла Надя за лягушечкой. Идёт, идёт, только под ноги и смотрит. Вдруг слышит, над ухом завыл кто-то: жалобно так и протяжно: - У-у-у-у!
      Поднимает Надя голову и видит: туман голубой вокруг клубится, под ногами болотная жижа хлюпает: того гляди, затянет, засосёт! И прости-прощай, Надя Глухарёва! Никто не узнает, где могилка твоя!
      Тут ветер холодный подул! Чёрные деревья скрипят, ветками небо царапают, листья мокрые по лицу бьют, паутина осенняя в глаза попадает! И где папа - совершенно неизвестно! Потеряла его Надя, когда за лягушечкой гналась. Села Надя на кочку и заплакала. Вдруг видит: невдалеке трухлявый пень зашевелился! Замерла Надя, глядит, что дальше будет. Вдруг болото забулькало, забурлило и из него, из самой глубины, из трясины, зелёная тётка вынырнула. Кикимора - по всему видно! Пень открыл глаза и почесался. Кикимора от неожиданности вздрогнула, чуть обратно в болото не свалилась! Надя к земле прижалась: только бы не заметили!
      - А, это ты, трухляк? - спросила Кикимора и поправила упавшую на нос прядку. Пень сонно потянулся, глухо откашлялся и сказал:
      - Я, Кика, кто же ещё. Как твои кикиморские дела? Замуж не вышла?
      - Ах, - сказала Кикимора. - Наша кикиморская жизнь так несносна! Появился в лесу симпатичный Леший - и тот уже женат на этой кикиморе из Вонючего Болота! А Водяной застенчив! Забьётся под корягу и сидит - глазами вращает: туда-сюда, туда-сюда! Да, найдёшь здесь кавалера! Даже поговорить по душам совершенно не с кем!
      - О чём говорить-то собралась? - невежливо фыркнул пень.
      - О погодных явлениях, о ценах, о политике, наконец, - Кикимора посмотрелась в лужу. - Дуб выдвинул себя в президенты от партии деревьев, а от партии цветов были выдвинуты двое: лютик и колокольчик.
      - Ну и что? - не понял пень.
      - Как что?! Можно обсудить, кто больше подходит для роли президента. По правде говоря, мне кажется, что дуб глуповат. Лютик слишком уж легкомысленный, а про колокольчик все говорят, что он пустозвон и болтушка.
      - По-моему, самым лучшим президентом был бы кто-нибудь из наших, заметил пень. - У пней большой жизненный опыт, много накопленной мудрости и устойчивость.
      - Вот ещё! - хмыкнула Кикимора. - Пень ничуть не лучше, чем дуб! Уж если и выбирать президента, то кого-нибудь из наших, болотных. Водяной, конечно, не годится: я уже говорила, что он трус. Болотный Дух тоже не подойдёт - слишком уж прозрачен, его даже ветром сносит. Лешак Трясинник днём всегда спит, а ночью только и делает, что пускает через соломинку болотные пузыри: "Буль-буль-буль". Недоумок какой-то! Нет, президентом должен стать кто-нибудь умный, яркий, представительный, красивый, наконец! - Кикимора снова поправила причёску.
      - Лешачиха что ли? - пень наморщил лоб. - Ну ты, пень трухлявый! Где твои глаза? Лешачиха разве красивая? Или разве умная? Да я во сто раз и красивее, и умнее, и... и... вообще лучше! В тысячу раз! В миллион! Старый безмозглый пень! Это же я самая-самая замечательная в лесу! А вы: пни, лешаки, водяные, духи - все вы - дубы безглазые! Ну посмотрите же на меня! Я вполне могу стать президентом! Или женой на худой конец, хоть и кикимора!
      И тут Наде почему-то смешно стало. Просто хохотунчик какой-то напал. Как захихикает Надя! И громче, и громче, и с каждой секундочкой - всё смешнее ей и смешнее. И - удивительное дело - от её смеха туман как-то сам собой рассеялся, ветер утих, болото подсохло. И Кикимора подевалась куда-то, и пень шевелиться перестал. И папа, конечно, сразу отыскался!
      Смеяться иногда ужасно полезно!
      Лиловый дядька
      В то утро Коля Колотовкин вышел на улицу пораньше: у него дел было много. Вышел на лестничную клетку, а там будто бы кто-то мелькнул и пропал. Коля сел в лифт, спустился вниз, вышел на улицу. Идёт себе спокойненько, насвистывает. Вдруг слышит: за спиной словно дышит кто-то. Коля остановился, и этот кто-то тоже остановился. Коля дышать перестал, а этот кто-то дышит, посапывает даже. Наверное, у него нос заложен. Оглянулся Коля и видит: идёт за ним по пятам... лиловый дядька! Волосы у лилового дядьки длинные, пол-лица закрывают, глаз один волосами прикрыт, а второй блестит-сияет! Нос крючком - колдовской. А губы - трубочкой почему-то. Больше Коле оглядываться не захотелось!
      Идёт лиловый дядька, шаг в шаг, почти на пятки наступает. Идёт и тихо так зубами поскрипывает. И носом своим сопливым шмыгает. У Коли душа замирает: "Сейчас, - думает, - догонит меня и съест!" А лиловый дядька не догоняет. Только идёт да поскрипывает.
      Зашёл Коля в игровые автоматы, думает: "Народу там много, отвяжется этот лиловый", но не тут-то было! Лиловый дядька встал прямо за спиной. В затылок дышит, играть мешает. Коля думает: "Поиграю-ка я в игру, где монстры всякие бегают! Они страшные такие! Может, этот лиловый испугается?" Начал играть. И тут лиловый дядька ему вдруг руку на плечо положил! А монстры из игры как лилового дядьку увидели, так в обморок и упали! Похолодел Коля от ужаса. А лиловый руку убрал, но стоит, не уходит - ждёт Колю! И - ничего не говорит. Дышит только.
      Смотрит Коля на часы - два часа скоро - ему в гости пора. К Марьяне Мишкиной. А этот дурацкий лиловый дядька всё не отвяжется никак! Зашёл Коля в магазин - тортик купить. И лиловый дядька - тоже в магазин. Коля тортик купил, и лиловый тоже руки тянет. Продавщица ему тортик дала, так он, прямо с места не сходя, его и слопал! Весь вымазался в креме - смотреть противно! Нос - в креме, волосы длинные - в креме - фу, гадость какая! Продавщица тоже поморщилась.
      Ну ужас просто: в гостях тебя ждут, а за тобой это простуженное чудище в креме мотается! Не брать же его с собой! Коля к Марьяниному дому подошёл, в подъезд - шмыг! В лифт - прыг! Прямо перед лиловым носом дверь захлопнул и на пятнадцатый этаж к Марьяне поднялся. Дверь лифта открывается, выходит Коля, а там... лиловый дядька стоит! С ноги на ногу переминается! Кошмар какой-то! В этот самый миг Марьяна дверь открыла. А лиловый дядька - сразу в квартиру ринулся! Коля от ужаса чуть не умер. И тут вот что вышло. У Марьяны толстый кот жил. Мармелад его звали. Так вот этот Мармелад как лилового дядьку увидел, запрыгнул на холодильник и лиловому дядьке лапой по морде! Охнул лиловый дядька и растворился в пространстве. И никогда-никогда больше не появлялся!
      И отчего так всё вышло - непонятно. То ли Мармелад этот кошачий как-то на лиловых дядек влияет особенно? То ли эти дядьки вообще котов не переносят? Но только, как выяснилось, коты - от дядек, от лиловых, средство самое верное! Если у вас нет живой кошки, носите с собой какую-нибудь открытку, где котёнок нарисован. Это для лилового дядьки - как фильм ужасов!
      Крыса Земфира - мутант
      У Вовки Летучкина с самого детства мечта была. И мечтал он об очень странном: о крысе! Мама эту мечту не разделяла. Мама крыс боялась просто-напросто. Мама этих крыс терпеть не могла. Она когда крысу видела, в обморок готовилась упасть. А папа Вовкину мечту понимал. - Ну и что, говорил, - мечта как мечта. И крыса - животное нормальное, вполне для дома пригодное. Я вот в детстве о коне мечтал. А где бы мы в городской квартире коня разместили? - Вот получишь в четверти все пятёрки, купим тебе крысу! пообещал папа Вовке.
      Мама сначала хотела в обморок упасть, но папа её успокоил: - Не бойся. Всех пятёрок ему сроду не получить.
      Но Вовка вдруг начал стараться. Он старался всё больше, больше и больше! И получил все пятёрки! Пришлось папе покупать крысу.
      Крыса была маленькая, с пол-ладони. Такая беленькая. Даже мама её один раз погладила, когда из обморока встала. Назвали крысу Земфирой.
      День живёт Земфира у Летучкиных, два живёт. Вот приходят папа с Вовкой с прогулки, глядь - а крыса выросла! - Как лапоть стала! - ужаснулся папа. - Сорок восьмого размера! - уточнил Вовка.
      А мама ничего не сказала - она опять в обмороке лежала. Через два дня крыса уже под столом не умещалась. А ещё хвост у неё такой омерзительно-длинный и розово-волосато-голый. - На большого червяка похожий! - морщилась мама. - Крыса, - растерянно говорил папа Летучкин, вполне домашнее животное. - Ну переросток у нас почему-то вышел, но в целом... - В целом свете нет таких болванов, чтобы монстров дома держали! возмущалась мама Летучкина. - Уйду я от вас! - Ну дорогая, - стонал папа. Ну кто ж знал, что этот оболтус закончит четверть на пятёрки!
      В этот самый миг в форточку синичка залетела. Крыса разинула свою чудовищную зубастую пасть и... Проглотила синичку! И сразу, на глазах прямо, выросла на целых шесть сантиметров! Потом она по-хозяйски распахнула холодильник и слопала колбасу, кастрюлю картошки (вместе с кастрюлей), майонеза три банки (вместе с банками) и селёдку неочищенную.
      - Что же мы есть будем? - испугался папа. - Я думаю, тебе стоит на вторую работу устроиться, чтобы домашнее животное содержать! - сказала мама. - А сегодня мы поужинаем в ресторане! Я там уже сто лет не была!
      Когда они пришли из ресторана, мама снова упала в обморок, потому что крыса уже не помещалась в комнате, а из её прожорливой пасти торчал недожёванный рукав Вовкиной куртки!
      Крыса Земфира нежно посмотрела на папу и... Проглотила его! Сытый папа показался ей даже более вкусным, чем голодный Вовка. Через лежащую маму Земфира брезгливо перешагнула: - Дохлятину не ем! - пробурчала она и вышла на улицу. Когда мама пришла в себя, крысы уже не было. Выбежала мама на улицу, а там от крысиного хвоста - длинный след, как от каната.
      Побежала мама по следу. Бежит, бежит, а вокруг уже темнеет, дождик заморосил, а мама никак крысу Земфиру не догонит! Тут видит мама - люк! Под землю ведёт! Подошла мама, заглянула, а там, в глубине - метро! Вагоны бегают, грохочут... И видно по всему, что крыса Земфира сюда спустилась. На крыше вагона, видно, решила покататься!
      Не побоялась мама и героически в колодец залезла! Очень уж ей хотелось Вовку и папу спасти! Слышит - голоса глухие. - Наверное, монтёры, - думает мама. - Или путевые обходчики. Или машинисты, в крайнем случае.
      Пошла на голос, видит: а это - крысы-мутанты! Каждая - выше мамы ростом! Сидят, кровожадно облизываются и о своём, о крысином, беседуют: Вы, Земфира Вячеславовна, сколько народу сегодня пожрать изволили? Спасибо, немало. - А Вы, Наталья Нестеровна, как пообедали? - Славно пообедали. - Ну и наздоровьечко!
      Беседуют мутанты, а вокруг - ботинки да туфли съеденных людей стоят! И Земфира эта подлая туфли эти на свои розовые пятки примеряет! Мама от злости чуть не заплакала: "Дать бы этой крысе по башке, чтоб чужих деток не ела!" - О! - придумала мама. - Врежу-ка я ей зонтиком! Пусть меня за это тоже съедят, зато хоть немножечко и этой мутантихе голохвостой достанется!
      Полезла мама в сумку за зонтиком, а там - баллончик со слезоточивым газом. Как брызнет мама газом на весь этот мутантский крысятник - крысюги все попадали - лапищи кверху!
      Мама как подойдёт отважно, как врежет крысе по пузу! Оттуда сразу Вовка с папой и выкатились. А за ними - две банки майонеза, кастрюля с картошкой и селёдкин хвост! А колбаса не выкатилась! Крыса её уже переварила. Вовкин папа продукты собрал в пакет целлофановый - не пропадать же добру! - и они все вместе бодро домой пошли.
      А в газетах потом написали, что неизвестные террористы слезоточивым газом всё метро забрызгали. А это и не террористы никакие! Это - Вовкина мама!
      Привидение-дантист
      В доме, где жила Женя Матошина, на первом этаже, появилась зубная поликлиника. Идут в эту поликлинику несчастные люди. Все за щёку держатся. Идут, идут, один за другим, толпой нескончаемой. Идут и плачут. Посмотреть на них - и то жуть берёт! Женя как в окно выглянет - всё в несчастных людей взглядом утыкается.
      Вот однажды вечером легла Женя в постель, но не спится ей: зубные больные перед глазами стоят, за щёки держатся и жалобно охают. Тут смотрит Женя: в темноте из стены прямо выходит кто-то белый. - Привидение! - ахнула Женя. - А-га-га-га-га! - страшным голосом отозвалось привидение. - Ты кто? - прошептала Женя. - Я - зубной врач! - отвечает. - По-научному - дантист! Визгосверлилов Исидор Исидорович. Мастер зубовыдирания, взубековыряния, нервоудаления и пломбоустановки. А-га-га-га-га!
      И тут врач Визгосверлилов стал к Жене подбираться: всё ближе и ближе! Смотрит Женя, а в руках у него - щипцы огромные, шприц в полметра, крючок специальный для ковыряния в самой глубине зуба, и ещё какие-то железные штуки из кармана торчат! - А-га-га-га-га! - радуется Исидор Исидорович. Вот и попалась мне девочка с молочными зубками. Вот на ком я потренируюсь эти молочные зубки рвать! Открой, деточка, ротик! А-га-га-га-га! - и протягивает к Жене толстую свою волосатую руку, а в руке - щипцы огромные. Такими щипцами не только молочные зубы, можно и гвозди толстые из стены выдирать!
      Прижалась Женя к стенке - бежать-то некуда! Подступил вплотную господин Визгосверлилов. Женя зубы сжала и рот двумя ладошками крепко-накрепко закрыла. Только глазами, от ужаса круглыми, смотрит на зубного врача. А тот гогочет радостно: - А-га-га-га-га! - и щипцами поигрывает.
      Протянул он к Жене руку и ладошки её от лица отдирает! Пальцы у него сильные! А тело полупрозрачное, как и положено привидениям!
      В это время в клетке канарейка Дунька проснулась да как запищит! Визгосверлилов вздрогнул и исчез. - Фу-у! - выдохнула Женя.
      Укуталась она в одеяло и заплакала. Так до утра с открытыми глазами и просидела.
      Прошёл день, снова ночь настала. Снова из стены дантист появился! Вышел, ухмыляется, руки волосатые потирает. - А-га-га-га-га! - гогочет. И за собой из стены прямо зубосверлильную машину тянет. (По-научному она бормашинкой называется.)
      Жужжит машина, свистит машина, визжит машина: сверло в ней вращается. А дантист улыбается злобно и руку со сверлом к Жене протягивает: - Открывай рот! Сейчас я тебе дырок понаделаю!
      Женя опять рот захлопнула, руками закрылась, трясётся вся от ужаса, а врач Визгосверлилов уже руку со сверлом над ней занёс.
      И снова канарейка Дунька Женю спасла. Проснулась в клетке и как заверещит изо всех сил! Дёрнулся дантист и исчез!
      Снова день прошёл, и ночь настала. Снова Женя спать не может. Ждёт. И снова, как стемнело, из стены Исидор Исидорович появляется. Зубоковырлкой острой машет. А в кармане у него - банка огромная, с надписью "Мышьяк"! Надвигается дантист на Женю и обещает: - Сейчас, дорогая моя деточка, будем тебе нервы из зубов выдирать! - Ой-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй! - застонала Женя.
      И тут снова проснулась канарейка да как запоёт!
      Исидор Исдорович весь сморщился, как от зубной боли. - Заткни свою канарейку дурацкую! - просит. - Не могу я этот звук терпеть! - Почему? спрашивает Женя, не разжимая губы. - Очень она у тебя поёт противно. Будто несмазанная бормашинка жужжит. Я такой звук переносить не могу! Он для меня, как удар током. - Почему? - снова не поняла Женя. - Мне всё кажется, будто мне ржавой машинкой зубы сверлят! - захныкал дантист. - Кто же вам рискнёт зубы сверлить? - изумилась Женя. - Мало ли злодеев на свете! заплакал Исидор Исидорович.
      Он плакал горько и безутешно, как маленький мальчик, и при этом широко разевал рот. Поэтому Женя увидела, что во рту у него зубов почти не осталось! - Не хочу зубы сверлить! - плакал дантист. - Я боюсь!
      И тут из стены решительно вышла какая-то дама со щипцами в руке, а с ней - два полупрозрачных качка-санитара. Они схватили Исидора Исидоровича за плечи и уволокли куда-то.
      А канарейка Дунька радостно запела своим тонким переливчатым голосом, совсем даже и не похожим на звук бормашинки.
      Больше доктор Визгосверлилов не приходил. И вообще Женя скоро из дома того переехала. А уезжая, на столе записку оставила: "Чтобы зубы были хорошими, грызите морковку. В худшем случае станете похожими на зайца. Но зайцем быть всё-таки лучше, чем беззубым привидением!"
      Весёленькая квартирка
      У мальчика Тоши Бучкина многоюродный дядя в Америку уехал. Тоша с ним даже и знаком не был. Но когда этот дядя уехал, оказалось, что в его квартире много всяких разных вещей осталось. Коллекция кактусов, бинокль, скрипучий стул-качалка, тапочки и глобус. А главное - осталась сама квартира. И мама объявила, что теперь она с Тошей в эту квартиру переедет на свободу - так мама почему-то сказала. И они переехали. Пришлось Тоше переходить в новую школу... Но это всё чепуха по сравнению с тем, что было ночью. Мама легла в гостиной, а Тоше досталась дядина спальня. Шторы в ней были тёмные, стены тоже тёмные и поэтому вся комната походила на пещеру. Лёг Тоша спать и вдруг слышит: со скрипом противным открывается старый шкаф. Потом вдруг: "Шарк, шарк!" - тапочки стоптанные сами собой по полу зашаркали. А потом стул скрипнул и закачался, словно бы сел кто-то. И тапки друг друга пододвигают, подталкивают, словно спорят между собой. Глобус крутится, крутится! Кошмар просто! И бинокль со стола поднялся, летает по комнате, всё что-то высматривает. Того гляди, заметит Тошу. Тоша к подушкам прижался: "Выручайте!" - шепчет. А подушки ему - тоже шёпотом: "Не волнуйся, не выдадим!" Тоша в подушках закопался, глаза закрыл, будто спит, а сам сквозь ресницы подглядывает. Тут из стола стали сами собой ящики выдвигаться. А кто-то невидимый подкашливать стал да бормотать что-то. Потом кто-то захрапел, точно во сне, а потом всё стихло. Тоша и заснул.
      Утром встаёт: в комнате всё тихо. Никто не бегает, не шуршит и не храпит. Подошёл Тоша к шкафу, стал с него пыль вытирать. И стул на место поставил. И тапочки примерил. И ящики в столе назад задвинул. Да и говорит им всем громко: - Не повезло нам с квартиркой! Привидения какие-то по комнатам бродят! В ящиках роются! Грохочут! Нет, в самом деле, если ты привидение, так веди себя спокойно! Нечего шуметь да кашлять! Скромнее надо быть! Тут ещё и другие люди живут! И им, людям этим, в школу ни свет ни заря!