Огастас Мальтрейверс (№1) - Милосердие Латимера

Люди пришли в себя, успокоились, стали расходиться, но многие заглянули в трапезную, чтобы выпить кофе.

Мелисса повернулась к брату.

– Гас, это было чудесно, – сказала она. – Ты понимаешь женщин лучше, чем кто-либо из тех, кого я знаю. Даже Майклу придется задуматься над этим.

– Спасибо, – ответил он, когда она его поцеловала. – Но ведь мое слово воплотила на сцене Диана. Слово, точно произнесенное Дианой… Это был самый прекрасный спектакль, который я когда-либо видел в ее исполнении.

– Она придет на кофе? – спросила Мелисса озабоченно. – Я должна поздравить ее.

– Разумеется, она придет и тебе придется подарить ей несколько минут. Ты иди, а мы с Тэсс сходим посмотрим, как она.

Когда они подошли к комнате Дианы, Тэсс сжала руку Мальтрейверса, но ничего не сказала.

– Я знаю, – сказал он просто. – Давай пойдем и опустим ее на землю.

Диана распахнула шторы и стояла у окна, наблюдая за наступлением сумерек. Мальтрейверс подошел к ней и положил руки на ее плечи.

– Ты делаешь мою работу более значительной, чем, боюсь, она есть.

– Спасибо, – сказала она. – Это и в самом деле было хорошо, не так ли?

– Можно сказать: так. Но точнее будет выразиться, это было близко к чуду.

Диана повернулась и посмотрела на Тэсс.

– А что думаешь ты?

– То, что я могу сказать, только что сказано, – ответила она.

– Ты говоришь глупости, и знаешь это. – Диана засмеялась и протянула им обоим руки. – Но я так рада, это было что-то особенное, я рада, что вы оба одобряете. – Она обняла Мальтрейверса, и он почувствовал напряжение, волнами исходящее от нее.

– Пойдем, – сказал он. – Твои зрители ждут тебя в трапезной, они были очень хорошими зрителями.

– Разве они не были великолепными? Знаешь, какой момент был решающим, чтобы все именно так сложилось? Сразу вначале, когда прозвучали слова, что у Адама появился некто, кого можно обвинять. Я думала, та женщина никогда не выдаст своей реакции! Кто она?

– Жена епископа.

На лице Дианы появилась гримаса притворного ужаса.

– Значит, в субботний вечер в Веркастере я была на грани смерти?

– Я тоже чуть не умер вместе с тобой. Я знал, кто она.

Втроем они добрались до трапезной, где, к удивлению Мальтрейверса, Диана была еще раз высоко оценена: снова последовали поздравления, такие же экспансивные, как сразу после спектакля, но теперь более лаконичные. А потом они подошли к группе влиятельных гостей, где Мальтрейверс представил ее епископу, деликатному человеку с благородной сединой и красным жизнерадостным лицом.

– Мисс Портер, – сказал он и поклонился, но поклонился с достоинством, свойственным его сану. – Мне трудно выразить словами то удовольствие, которое вы доставили мне сегодня вечером. В моем возрасте я не ожидал, что наступит момент, когда мне придется пересматривать мою веру, но вы многим из нас дали пищу для размышления. Позвольте мне представить вам…

Мальтрейверс отошел, взяв свой кофе, пока епископ представлял Диане гостей, смотрел на нее как отец, полный гордости за свою талантливую дочь. Мальтрейверс почувствовал, что кто-то прикоснулся к его рукаву. Он обернулся и увидел Джексона.

– Здравствуйте, – приветствовал он следователя. – На дежурство или с дежурства?

– Да. Я думал, что, возможно, здесь увижу кого-то или что-то, что может пролить свет на кражу.

– И увидели?

– Нет, – Джексон улыбнулся. – Но мне довелось увидеть мисс Портер, на это стоило взглянуть.

– Я так понимаю, никаких сдвигов?

Джексон покачал головой.

– Абсолютно ничего, правда, времени прошло совсем мало. Никаких новых деталей, которые можно было бы прибавить к тому, что мы имеем. Я только надеюсь, что мы перекрыли все возможные «выходы» из страны.

Внимание Мальтрейверса было отвлечено от Джексона голосом епископа, произнесшим его имя, и он присоединился к нему и Диане. Они стояли с мэром города, его женой и всем цветом духовенства.

– Я понял, это вы написали сценарий, мистер Мальтрейверс, – сказал епископ.

– С небольшой помощью Библии, сэр.

– Мы вас также должны поздравить. Просто замечательная интерпретация. Скажите, вы никогда не задумывались над тем, чтобы принять веру?

Мальтрейверс услышал, как Мелисса, стоя за его спиной, поперхнулась кофе.

– Нет, – ответил он. – Я думаю, у меня возникнут трудности с некоторыми постулатами учения.

К его облегчению, епископ не развивал больше эту тему. И, хотя Мальтрейверс уже много лет постоянно спорил со своим шурином, пытаясь пошатнуть и даже осмеять его веру, обнаруживать свои взгляды перед епископом он не хотел, епископ не был членом его семьи. Подошел настоятель собора, начал поздравлять Диану, и это дало Мальтрейверсу возможность тактично удалиться.

– Большое самообладание, – пробормотала Мелисса. – Епископ слишком кроток и потому терпит твою категоричность.

– Он одобрил то, что я написал, – сказал Мальтрейверс.

– Да, но и ты поначалу стелил очень мягко. Между прочим, только не поворачивайся сразу, но как раз позади тебя, чуть правее, – человек, который все время пристально смотрит сюда. У двери. Я наблюдаю за ним вот уже несколько минут, а он, кажется, не может оторвать глаз от Дианы.

– Это вполне естественно, она ведь сегодня центр притяжения, – сказал Мальтрейверс. – Ты знаешь, как люди относятся к знаменитостям. Вспомни мисс Таргет.

– Да, но это… не знаю… мне не нравится, как он смотрит.

– По-видимому, ты не знаешь его.

– Нет. Я уверена, он никак не связан с собором. Интересно, смог бы ты… о, проклятье, он ушел!

Мальтрейверс инстинктивно обернулся и посмотрел на дверь в трапезную, которая оставалась открытой.

– Как он выглядел? – спросил он. Мелисса пожала плечами.

– Совсем обычно. Возможно, я все выдумала. Хотя мне не понравилось, как он смотрел. Еще кофе?

Было около одиннадцати часов, когда они вышли из собора и коротким путем бархатным летним вечером вернулись в Пунт-Ярд, где выпили напоследок, прежде чем отправиться спать.

– Когда ты должна завтра уехать? – спросила Мелисса у Дианы.

– О, где-то во второй половине дня! Когда есть поезда в это время? Самое позднее в понедельник утром мне нужно быть в городе.

– Прекрасно. У Майкла завтра утренняя служба в соборе Святого Джона, поэтому, может быть, вы возьмете Ребекку с собой, когда пойдете погулять, я же пока приготовлю ленч?

– С радостью, – ответила Диана.

– А ты собираешься пойти на прием, который устраивает в своем саду настоятель?

– Конечно. Он очень просил меня. Не имеет значения, каким поездом я уеду.

Когда все пошли спать, Мальтрейверс и Тэсс остались поговорить.

– Она перешла все границы дозволенного сегодня вечером, – заметила Тэсс.

– Да, действительно. Только подумай, что она дерзнула сделать. Дездемона, Джульетта, Клеопатра, Офелия. Она пытается проделывать такое, что даже благословенный Вильям не мог вообразить.

Тэсс смотрела, как пристально вглядывается Мальтрейверс в пустой камин, притягивающий к себе взгляд даже тогда, когда в нем не пылает огонь, и знала, что голова Гаса полна созданиями, рожденными его необычным, богатым воображением. Почти три года они были вместе, и она чувствовала себя спокойной рядом с ним, знала, что главная его суть таится в колдовстве слов, написанных или произнесенных, и она не имеет права вторгаться в его заповедный мир. И эти его чувства не могла с ним не разделить. Она сама была актрисой и знала, что такое творчество. Час назад искусство перевоплощения продемонстрировала на высочайшем уровне женщина, которая так же, как и Мальтрейверс, имеет свой заповедный мир и является ее, Тэсс, другом.

Некоторое время они сидели, вспоминая величайший триумф Дианы Портер, а потом пошли спать.

Глава 4

Жирные, хорошо откормленные утки плескались у берега, пока Тэсс, Диана и Ребекка бросали им куски хлеба, и те, открывая клювы, бормотали что-то на одном им понятном языке.

В полумиле отсюда через равные промежутки звонили соборные колокола, и звон этот несогласованно спутывался с электрическим звоном мелодии Гринсливса, доносившейся из вагончика продавца мороженого, который двигался в автомобильный парк, расположенный на краю заливных лугов Верты. Пока Ребекка смеялась над шалостями уток, высоко над рекой, на фоне кристально голубого неба парила пустельга, очень низко над поверхностью серебряной воды, касаясь ее крыльями, носились стрижи.

– Мир наполнен великолепием Господним, – заметил Мальтрейверс. – Я не могу разделить веру несчастного Джерарда, но в этом я с ним согласен.

Они пошли на утреннюю службу в собор, и не успели занять свои места, как сразу почувствовали на себе внимание прихожан: те оборачивались, толкали друг друга локтями и перешептывались. Отец Майкл все еше был в соборе Святого Джона, а Мелисса готовила блюдо, прослоенное несколькими слоями риса.

По дороге к развалинам заброшенной саксонской церкви, покинутой людьми после того, как был построен собор, Тэсс взяла под руку Мальтрейверса, а очарованная Дианой Ребекка ухватилась за ее руку. Полуразрушенные стены еще стояли, включая и арку, которая, должно быть, одновременно служила когда-то и парадной дверью. Арка неплохо сохранилась, и по ней можно было определить размеры и формы всего здания.

– Оно было очень маленькое, – сказала Диана.

– Да, в период между уходом римлян и обмороком Эзельдреды на религиозной почве Веркастер еще не был метрополией, – пошутил Мальтрейверс. – В этой церкви, вероятно, могло разместиться не больше восьмидесяти человек.

– Это все еще святая земля? – спросила Тэсс.

– Вполне может быть. Я не могу с уверенностью сказать, как освящают землю. А может быть, эта – не освященная? Конечно, церковь стоит на земле соборной, но и со множеством останков католического города, она даже туристов теперь не привлекает.

Они уселись на траву, спинами прижавшись к развалинам стен. Диана сплела венок из маргариток, красиво приладила его на блестящих темных волосах Ребекки.

– Себе тоже сплети, – потребовала девочка.

– Хорошо. Пойдем нарвем еще маргариток.

Мальтрейверс наблюдал за отношениями Дианы и Ребекки с живейшим интересом.

– Этот материнский инстинкт – что-то новое, – сказал он. – Я никогда раньше не замечал, чтобы ты интересовалась детьми.

– Я очень люблю их, – ответила Диана, аккуратно вплетая одну маргаритку за другой. Она повернулась к Ребекке. – А если у меня когда-нибудь будет маленькая девочка, я назову ее твоим именем. Вот так. – И она надела венок на свою голову. – А может, Титанией?

В этот момент они услышали бой соборных часов.

– Я воздержусь от само собой напрашивающейся цитаты, но время возвращаться, нас ждут к ленчу, – поторопил женщин Мальтрейверс. – А потом это разномастное сборище у настоятеля…

За ленчем он размышлял о том, как встретится на вечере со Слоупом, Прауди и Септимом Хардином.

– Ты будешь вести себя хорошо, – внушала брату Мелисса. – Ведь ты наш гость.

– Да, моя старшая сестрица, – ответил он кротко.

– Не старшая сестра, я на пять лет моложе тебя.

– Возможно. Но ты всегда кажешься мне старшей.

Дом настоятеля стоял на территории, принадлежащей Собору и тянущейся параллельно Пунт-Ярду, напротив Дома Капитула.

Мальтрейверс поджидал всех остальных на пороге, чтобы идти к настоятелю, и неожиданно на противоположной стороне улицы заметил человека, который пристально разглядывал их дом. У него были редеющие, зачесанные назад волосы, одет в клетчатую рубашку, расстегнутую у ворота. Внезапно он почувствовал, что Мальтрейверс смотрит на него, и поспешил прочь, по направлению к главной дороге, которая уводила от собора в другой конец улицы.

– Странная птичка. Интересно, кто бы это мог быть? – в раздумье произнес Мальтрейверс, когда на пороге появилась Тэсс.

– Кто?

– Парень, который скрылся за углом. Еще один веркастерский наблюдатель.

– Может, просто турист, которых тут полно. Пошли, все уже здесь.

Их встретила жена настоятеля, женщина внушительных размеров, с необыкновенно большой грудью, провела через дом, мимо французских окон прямо в сад, украшением которого стали духовные лица, сидящие, стоящие или двигающиеся медленной, важной, подобающей их сану поступью. Сад был громадный, – позднее Мальтрейверс узнал, что тянется он приблизительно на три четверти акра, – с неоглядной безупречной лужайкой между двумя рядами темных рододендроновых кустов, возвышающихся над цветочными клумбами. Кустарники поменьше и клумбы, разбросанные по лужайке, граничили с отборной коллекцией старых деревьев, потом шло мелколесье, и наконец – дикий лес, занимавший третью часть сада. Все это создавало эффект полной уединенности, соседние сады были совсем не видны за большой террасой дома. «Пожалуй, это самое подходящее место для сборищ веркастерских нуддистов», – подумал Мальтрейверс. И решил мысленно позабавиться, освобождая нынешних обитателей сада от ряс, пурпурных жилетов и величавых гетр, но резко оборвал это занятие, когда встретился взглядом с женой настоятеля.

Как он и предполагал, случай снова привел сюда Барчестера: церковные власти строго следили за всем происходящим. Разговоры велись вполголоса и учтиво.

Он и Тэсс разговорились с молодым кюре и его женой, неожиданно выразившей страстное желание закурить, но боявшейся гнева жены настоятеля, который обязательно последовал бы из-за окурка, способного, по ее мнению, нанести непоправимый вред девственного вида траве. Мальтрейверс сочувственно вздохнул и предложил прогуляться к заповедному лесу в конце сада, и они пошли к забору, за которым виднелся берег Верты, находящийся в двадцати ярдах. Не успели они вернуться, как жена настоятеля, у которой возникли самые темные подозрения по поводу того, чем они занимались, разлучила их, повела Мальтрейверса и Тэсс к священнику дальнего прихода, который якобы выразил желание поговорить с ними, кинув уходя на жену кюре буквально испепеляющий взгляд, не предвещавший помощи успешному продвижению ее мужа по службе в епархии.

Пока они разговаривали со священником, Мальтрейверс наблюдал, как Диана, сопровождаемая хозяином дома, переходила от одной группы гостей к другой, и тут же раздавался звонкий смех, возникало оживление.

– Такая очаровательная женщина! – послышался голос за спиной, и Мальтрейверс повернулся на него. Перед ним снова возник монумент хозяйки. – Мы так рады, что она смогла выбраться к нам. Вам нравится у нас? – И не дожидаясь ответа, видимо, воспринимая их с Тэсс присутствие как неизбежную плату за то, что она заполучила Диану к себе, поплыла дальше.

Чай, естественно, был подан в чашках тончайшего китайского сервиза, с маленькими, но сытными бутербродами на такого же качества тарелках.

Это было изысканное, высшее общество церковной знати, которую Мальтрейверс, весьма возможно, и высмеет в будущем, но сегодня он находил его вполне приятным.

– Единственное, что ставит меня в тупик: разве сегодня у вас всех – не рабочий день? – спросил он у приходского священника, жонглировавшего чашкой, блюдцем и тарелкой. – Я знаю, Создатель сделал сегодняшний день днем отдыха, но разве вы все не должны именно в этот день идти к людям – проповедовать?

– Конечно, у большинства из нас сегодня вечерни, и те, кто служит в отдаленных приходах, уже уехали. – Мальтрейверс наконец понял, почему число гостей стремительно убывало. – В самом деле, – священник с непристойной поспешностью допил остывший чай и извинился: – …если вы не обидитесь… мне тоже необходимо идти.

Вечерня в соборе начиналась в половине седьмого, и к пяти минутам седьмого сад опустел, от его временных обитателей не осталось и следа.

Тэсс, отец Майкл и Мальтрейверс последними прощались с хозяевами на террасе.

– Спасибо вам большое, настоятель, – сказал отец Майкл. – Это было замечательно, но мне пора быть в соборе.

– Конечно, – отвечал настоятель. – Я только хотел бы попрощаться с мисс Портер. Где она? Мне пришлось ее оставить ненадолго, когда уходил епископ. – Он смотрел на них вопросительно, и в воздухе повисло недоумение, пока все они взглядом окидывали сад, в котором уже никого не было.

– Я видела ее несколько минут назад. Там. – Тэсс указала на деревья в дальнем конце сада.

– С кем она была? – спросил Мальтрейверс.

– Не знаю. Мне показалось, она была одна, но, может быть, я просто не заметила за деревьями и кустами того, с кем она разговаривала.

– Вероятно, она в доме, – высказала предположение жена настоятеля. – Нет, нет, вы оставайтесь здесь, я приведу ее сейчас сюда.

Пока они ждали на террасе, гряда облаков укрыла медленно заходящее солнце, и на сад опустилась темнота.

Тэсс взяла Мальтрейверса за руку, она слегка дрожала.

– Прохладно, – сказала она, принужденно улыбаясь.

– Ее нет в доме, – констатировала слегка раздраженно хозяйка, вернувшись: одна из ее гостий плохо себя повела.

Мальтрейверс и теряющий терпение отец Майкл принялись обыскивать сад, но не нашли никаких следов Дианы и в конце концов, извинившись перед хозяевами, оставили их: настоятеля, чувствующего освобождение и в то же время понимающего их беспокойство, и его жену, далекую от того, чтобы быть довольной.

– Где, черт побери, она может быть? – сердито спросил Мальтрейверс, едва они вышли из дома.

– Возможно, вернулась в Пунт-Ярд, – предположила Тэсс.

– Даже не попрощавшись? – возразил он жестко.

Дианы в Пунт-Ярде тоже не оказалось, хотя ее чемодан, готовый к возвращению в Лондон, все так же стоял в холле. Подруга Мелиссы, приведшая свою дочь поиграть с Ребеккой, пока все отсутствовали, не видела ее.

Они подождали еще с четверть часа, потом Мальтрейверс, потеряв всякое терпение, отправился на поиски, сам не зная куда. Он обошел собор, но сторож у западных дверей уверил его, что Диана тут не появлялась. Мальтрейверс вернулся к реке, к развалинам. Диана никогда раньше не бывала в Веркастере и в этот приезд тоже успела увидеть всего лишь несколько мест.

– Это становится странным, – обеспокоенно сказал он, вернувшись в Пунт-Ярд и не найдя Дианы дома.

– Где Диана? – спросила вдруг Ребекка, глядя внимательно на него с пола, на котором она играла.

– А с тобой Диана попрощалась? – спросила Мелисса.

– Нет, – ответила девочка, и трое взрослых растерянных людей уставились друг на друга.

Мальтрейверс выпил воды, предложенной ему сестрой, прикурил сигарету, шумно и взволнованно выдыхая дым через зубы.

– Давайте все по порядку, – сказал он. – Ты говоришь, Тэсс, что видела ее за деревьями в… когда?.. Немногим позже шести часов? И ты говоришь, рядом с ней никого не было?

– Я не видела никого. Но вполне может быть, что того, с кем находилась там Диана, было не видно за деревьями, – повторила она.

– Что она делала?

– Просто стояла там.

– Разговаривала?

Тэсс подумала немного.

– Нет, но если там и был кто-то, кого я не могла видеть, возможно, она слушала его.

– Видимо, так, – согласился Мальтрейверс. – Может, она возвратилась в город? Но ее чемодан всё еще здесь.

– У Дианы всегда с собой сумочка, – сказала Тэсс. – И в ней билет на поезд.

– Итак… нет, это глупо. Она ни с кем не попрощалась. Даже с Ребеккой. Дьявольщина какая-то!.. Где же она?

Никто не мог ответить на его вопрос. Исчезновение Дианы потрясло всех. Ребекку уложили в постель. Но и за ужином, когда пришел отец Майкл, и все молча поели, мысль эта не оставляла Мальтрейверса. Он встал из-за стола, решив позвонить Диане домой в Лондон. Ее телефон не отвечал.

– Не кажется ли вам, что мы должны заявить в полицию? – спросила Мелисса.

– А что она может сделать? Не бросаться же на охоту за человеком только для того, чтобы обнаружить: нет ничего, кроме необъяснимых дурных манер.

– Ее чемодан все еще здесь, – заметила Тэсс.

– Совершенно верно. А может быть, она просто гуляет по городу? Правда, это на нее совсем не похоже, но я не думаю, что полиция будет очень взволнована.

Остаток вечера все провели у телевизора, пытаясь отвлечься. Мальтрейверс звонил друзьям Дианы, но никто ничего не знал о ней. Телефон в ее лондонской квартире так и не ответил.

Измучившись беспокойством и неизвестностью, Мальтрейверс не выдержал и позвонил в полицию.

Дежурный сержант выслушал все, что он рассказал, потом задал несколько вопросов, которые крутились вокруг того же.

– Может быть, кто-то из друзей знает, где она?

– Те, кому я звонил, не видели ее. Но у нее много друзей и я со многими из них не знаком. Я обзвонил, может быть, дюжину…

– Думаю, это самое лучшее, что можно было сделать в подобной ситуации, – одобрил сержант. – Минуточку, вы говорили, она должна была ехать в Лондон. Вы проверили, садилась она в поезд?

– Нет, об этом я не подумал.

– Хорошо, мы сделаем это сами. Можете ли вы мне сказать, что было на молодой леди?

– О, Господи, я не знаю. Не вешайте трубку. – Мальтрейверс подозвал Тэсс к телефону, и та детально описала одежду Дианы, а затем снова передала трубку ему.

– Продолжайте держать связь с ее друзьями, сэр, а я вам сообщу то, что узнаю на вокзале. Если вы оставите мне номер вашего телефона. – Мальтрейверс продиктовал.

– Спасибо. Мне кажется, нет оснований для беспокойства, но я передам начальству. А вы тем временем проведите свое расследование, какое сможете.

Повесив трубку, Мальтрейверс задумался. Он понимал, сейчас глубокая ночь и неудобно звонить тем, кому он еще не звонил, чтобы спросить, не знают ли те, где может быть сейчас Диана, но, несмотря на это, решил все-таки попытаться. Сделал три звонка, на которые ответили с разной степенью вежливости. Позвонил сержант, сообщил: никаких следов пребывания Дианы на вокзале нет.

– Уверен, молодая леди возвратится в полном здравии, сэр, но дайте нам знать утром, если она не появится. Думаю, не стоит волноваться, – повторил он. – Доброй ночи, сэр.

Мальтрейверс неохотно лег в постель и лежал в темноте, размышляя. Дверь в его спальню тихонько отворилась и вошла Тэсс.

– Подвинься, – сказала она, подойдя к кровати. – К черту приличия, я не могу оставить тебя сейчас наедине с твоими мыслями. – Она легла рядом и обняла его. – Диана вернется, вот увидишь. Утром всe будет хорошо.

Диана не вернулась и утром.

Мальтрейверс, едва проснувшись, сразу позвонил в ее лондонскую квартиру, но никто по-прежнему не отвечал. Он позвонил ее близким друзьям, и тоже безуспешно: она нигде не объявлялась. Тогда он снова позвонил в полицию.

Дежуривший ночью сержант еще не ушел.

– Совсем ничего, сэр? Минутку, я соединю вас с дежурным инспектором. Он уже в курсе дела.

Как только в ухо Мальтрейверса забарабанили щелкающие звуки, исчезновение Дианы перестало быть лишь его проблемой, оно стало делом полиции, не делающей различия между Мальтрейверсом и другими, привлеченными к официальному расследованию. Инспектор, женщина решительная и деловая, сначала поинтересовалась, нет ли какой-нибудь новой информации, а затем попросила Мальтрейверса оставаться дома, пока не прибудет полицейский.

Это снова был Джексон. Мальтрейверс, которому казалось, что полиция должна бы не очень интересоваться взрослым человеком, исчезнувшим меньше, чем двадцать четыре часа назад, был поражен, а потом и встревожен уровнем ее активности.

– Несколько лет назад было иное положение, – сказал ему Джексон. – Теперь же мы бьем в таких случаях тревогу.

Он начал подробно расспрашивать Мальтрейверса и Тэсс как людей, хорошо знавших Диану. Не казалась ли она подавленной? Необычно взволнованной? Не беспокоилась ли о чем-нибудь? Не говорила ли когда-нибудь о том, чтобы покончить с жизнью?

Мальтрейверс уставился на него.

– Не будьте глупцом, – огрызнулся он.

– Это не глупости. Это банальная линия расследования. Можете ли вы дать мне ее точный адрес в Лондоне?

– Для чего?

– Мы хотим поговорить с ее соседями.

– Какого черта вы надеетесь от них услышать?

– Мы не надеемся, но, может быть, мы найдем там мисс Портер.

– Ее там нет. Я говорил вам, что уже много раз звонил ей.

– Возможно, она не отвечает на телефонные звонки, – сказал Джексон мягко.

– Ради Христа, почему не отвечает?

Джексон помолчал, вздохнул и покачал головой.

– Извините, но я должен объяснить вам, – сказал он. – Мисс Портер – личность известная, но при подобных обстоятельствах мы должны поступать именно так, кто бы ни попал в беду. Она исчезла, и мы должны рассмотреть все возможные варианты. Вы говорите, она не похожа на самоубийцу, но ведь некоторые иногда не показывают вида. Я не хочу вселять в вас тревогу и мучить в сложившейся ситуации, потому что понимаю, как сильно вы взволнованы, но ведь вполне вероятно, что она может находиться в своей квартире и быть не в состоянии ответить на телефонный звонок… если она покончила с собой, например. Я понимаю, что вы не допускаете такую возможность, но эта версия – одна из тех, которую нельзя не принимать во внимание.

– Но вы не можете так просто вломиться в ее квартиру, – сказал недовольно Мальтрейверс.

– Можем, если у нас есть для этого основания. И, поверьте, в данной ситуации у нас они есть.

Мальтрейверс резко откинулся на спинку стула, расстроенный предполагаемыми действиями полиции и доводами Джексона. Он вспомнил восторг Дианы после спектакля, ее звонкий смех на вечеринке В саду, ее состояние расслабленности и счастья. Но все это не имело значения для полиции: по статистике исчезнувшие следуют определенным образцам поведения, у них ограничены варианты выбора. Он понял: единственное, что остается, – это сотрудничать с полицией.

– Я только что вспомнил, – сказал Мальтрейверс. – У Дианы на сегодняшнее утро назначена встреча в Лондоне. Не знаю, где, но наверняка ее агент знает. Позвонить?

Джексон кивнул с выражением чрезвычайного терпения на лице.

– Если бы вы были так любезны…

Джо Голдман буквально вцепился в Мальтрейверса по телефону.

– Гас! – закричал он. – Где, черт побери, Диана?

– Ты от нее не имел никаких известий? – в свою очередь вопрошал Мальтрейверс.

– Нет! Через десять минут мы с ней должны быть на Би-би-си. Я пытался дозвониться к ней домой, но она не отвечает. Исчезла? Что ты имеешь в виду под словом «исчезла»? Она – жертва колдовства? Твои шуточки…

– Это не шутка. Мы обратились в полицию.

– Ты хочешь сказать, у тебя сидит полицейский сыщик? Диана Портер исчезла во время приема в доме священника, и теперь полиция занимается этим? – Его голос приобрел типично еврейскую интонацию. – Это полный разрыв отношений с целой страной Би-би-си! Сегодняшний визит стоил мне трех обедов. Найди эту глупую проклятую корову!

Мальтрейверс, будучи сам в состоянии крайне нервного возбуждения, сделал все возможное, чтобы успокоить агента, но это у него не получилось.

– Найди ее! – завопил Джо. – И я хочу быть вторым человеком, который узнает об этом. Я отделаюсь от Би-би-си какой-нибудь историей, но ты поскорее притащи ее сюда! – На другом конце провода резко бросили трубку.

Когда Мальтрейверс вернулся в комнату, он увидел еще одного полицейского.

– Вы говорили, чемодан мисс Портер в холле? Этому офицеру нужно что-нибудь из ее одежды, чтобы он дал понюхать собакам.

– Собакам? Каким собакам?

– В настоящий момент собаки-ищейки находятся в доме у настоятеля и начнут искать Диану с того места в саду, где она стояла, хотя там было столько людей, что я настроен не очень-то оптимистично. – Джексон заметил выражение изумления на лице Мальтрейверса. – И водолазы готовы идти к Верте, – добавил он. – Мисс Дэви, не будете ли вы так любезны открыть чемодан мисс Портер, чтобы офицер мог найти что-нибудь подходящее? И еще один вопрос у меня к вам, – продолжал он. – Не знаете ли вы случайно, никто не угрожал мисс Портер? – Мальтрейверс покачал головой. – Хорошо. Может быть, что-нибудь даст обследование квартиры. Или помогут соседи. Нам понадобятся показания и ваши и всех, кто присутствовал на приеме у настоятеля. Попытайтесь вспомнить тех, с кем она разговаривала. И о чем. В ваших показаниях должна быть представлена каждая, самая мелкая деталь с момента ее приезда в Веркастер и до момента исчезновения. Самый незначительный пустяк может помочь раскрыть истину. Случайно, нет ли у вас с собой ее фотографии?

– Здесь нет, а что?

– Очевидно, мы должны поместить ее в газетах, хотя, возможно, у них найдется в архиве.

– Послушайте, а не много ли всего… этого? – спросил Мальтрейверс.

– Это как с Библией «Милосердие Латимера», – сказал Джексон. – Мы собираемся предупредить все порты о поисках мисс Портер, проинформировать все полицейские участки. А что бы вы хотели? Чтобы мы сидели сложа руки? Пожимали плечами и ждали ее возвращения, а когда этого не произойдет, поняли бы, что упустили время и совершили непоправимую ошибку? У нас есть достаточно причин для того, чтобы делать то, что мы собираемся делать. Если же и получится так, что мы чересчур перестраховались, то и в этом случае мы ничего не теряем. Но нас забросают тухлыми яйцами, если окажется, что мы потерпели неудачу только потому, что вовремя не предприняли соответствующих мер.

Остаток утра был ознаменован постепенно нарастающим напряжением – из-за тех самых «соответствующих мер»: оскорбленная внедрением тяжелых сапог и собачьих лап в драгоценную траву жена настоятеля не выходила из границ учтивости лишь благодаря заботе и стараниям настоятеля; водолазы, взбаламутившие тихие воды Верты, привлекли к своим действиям любопытных, которые во время работы водолазов торчали на берегу; не переставая звонил телефон; все больше волнующийся и безрассудный Джо Голдман развил бурную деятельность; встревоженная и назойливая мисс Таргет путалась под ногами; епископ был потрясен и старался помогать советами; репортеры преследовали Мальтрейверса. И на всем этом фоне беспокойства и бурной деятельности – никаких новостей о Диане.