ГЛАВА 26

Когда Рождество миновало, жизнь Каролины изменилась, ибо Алекс стал больше заниматься делами. Поручив своим людям следить за Пилквибиндером, он по-прежнему продолжал охранять жену, и Каролину это вполне устраивало.

В середине января внезапно началась оттепель. Теперь Алекс ежедневно уезжал в Филадельфию вместе с Каролиной, показывал принадлежащие ему корабли, знакомил с делами газеты, в издании которой принимал участие, а также с основами управления земельными угодьями, общей площадью в пятьсот акров, занимаемой Бель-Мезон. Несколько раз Алекс брал жену в кофейню Бредфорда, где торговцы обсуждали последние новости о кораблях, ценах и политике.

Каролина схватывала все на лету и уже вскоре легко поддерживала любую беседу с компаньонами мужа. Друзья Алекса стали все чаще посещать Бель-Мезон.

Постепенно муж стал рассказывать Каролине о войне. Она узнала, что Алекс был в действующей армии, в частности, и в конце 1776 года, когда войска генерала Вашингтона перешли реку Делавер, застигли врасплох гессенских наемников в Трентоне и одержали первую большую победу. Осенью следующего года он сопровождал Костюшко в поездке вверх по реке Гудзон к Бемисским высотам.

— Как инженер Тадеуш не имеет себе равных по таланту и изобретательности, — сказал Алекс. — И он беззаветно предан делу свободы, какого бы народа это не касалось.

О своих скитаниях в ту пору, когда он был американским разведчиком, Алекс рассказывал весьма скупо, ни словом не упоминая о романе с Эмили, а также никогда не объяснял, почему внезапно изменил род занятий и начал плавать с отцом на судне, превращенном в капер перед самым началом британской оккупации Филадельфии. Американский морской флот отчаянно нуждался в кораблях, поэтому многие судовладельцы снаряжали корабли для захвата вражеских судов. Сначала Жан-Филипп построил несколько небольших маневренных кораблей, надеясь, что они превзойдут огромные неповоротливые торговые суда англичан, однако во время войны они послужили другим целям. Отец и сын стали капитанами, и Алекс оставался на своем корабле до 1779 года, когда его сменил восемнадцатилетний Николас. Сам же он после этого отправился в Южную Калифорнию и присоединился к партизанскому отряду Фрэнсиса Мариона.

Однажды Алекс рассказал, как воевал, командуя каперским судном, Филипп Френо, и Каролина возблагодарила Бога за то, что он помогал мужу уходить от врагов.

— Кажется, сама судьба ополчилась на Френо. Когда он построил «Аврору» и стал на ней капитаном, я находился в отряде Мариона, но даже и там слышал о необычайной дерзости его команды. У меня всегда было ощущение, что, если в бою забываешь об опасности, с тобой ничего не случится. Со мной так и было, но, к сожалению, Филипп оказался не столь удачлив. Плавая на капере, он не раз бывал на волосок от смерти, но ускользал от нее, однако потом попал в плен и угодил в плавучую тюрьму. К счастью, корнуолцев скоро окружили, и он был освобожден. — Алекс рассмеялся. — По-моему, после этого Филипп утратил вкус к приключениям.

— Не смейся над ним, — сказала Каролина, — ведь и твоя бурная юность уже в прошлом.

— Это не так, — весело возразил Алекс. — Пока ты делишь со мной постель, монотонная жизнь мне не угрожает.

Одним снежным февральским утром Алекс сказал жене:

— Мне сообщили, что наш «друг» Пилквибиндер наконец-то покинул Филадельфию и направился в Бостон. Если он рискнет вновь появиться в наших краях, меня сразу же известят.

— Отличная новость!

— Не сомневался, что ты обрадуешься. Отныне тебе необязательно повсюду следовать за мной. — Лицо Каролины вытянулось, но Алекс, не заметив этого, продолжал: — Я уже позаботился о том, чтобы тебе открыли счета в лучших магазинах города. Можешь выбрать для дома все, что понравится. Кажется, недавно были получены большие поставки из Франции. Уверен, maman и Молли Морис с удовольствием составят тебе компанию.

Алекс взглянул на Каролину, сидевшую на кровати с самым несчастным видом.

— Вот что, радость моя, — твердо сказал он. — Мне бы хотелось, чтобы ты почувствовала свободу. Не считай, будто я тебя бросил, — этого не будет. Но ты не должна слишком зависеть от меня, ясно?

Каролина кивнула.

— Но я хочу быть с тобой.

— Я тоже, cherie.

Алекс твердо придерживался убеждения, что у каждого из супругов должны быть свои интересы. К весне у Каролины появилось много новых друзей.

В феврале по настоянию Алекса Каролина, заручившись поддержкой Антонии, решила заняться убранством Бель-Мезон. Свекровь откликнулась на это с энтузиазмом и сообщила, что Уильям Пойнтел предлагает в магазине на Второй Южной улице новые обои.

— Я с удовольствием буду сопровождать тебя в поездках за покупками и охотно отвечу на все твои вопросы. Пойнтел продает современные обои, удовлетворяющие самым изысканным вкусам.

Вскоре Каролина поняла, что современные обои отражают в основном китайское влияние. В последнее время процветала торговля с Востоком, да и в Европе уже начали производить изделия в китайском стиле.

Обои действительно оказались на редкость приятными, и Каролина отобрала два вида для Бель-Мезон.

Верхнюю гостиную, где они с Алексом часто пили днем чай, обновили и перекрасили. Ободренная успехом, Каролина решила оклеить одну из спален обоями с нежным рисунком на светло-сером фоне.

Алекс купил жене новый письменный стол, вместе с которым доставили письменные принадлежности, расходные книги и прочие предметы, необходимые для ведения домашней бухгалтерии. Комнату на втором этаже, примыкающую к библиотеке, переоборудовали в маленький кабинет. Оценив жест мужа, Каролина взяла на себя ответственность за домашнее хозяйство: составляла меню, управляла прислугой, вела бухгалтерские книги. Алекс предоставил ей право свободно распоряжаться деньгами, но Каролина никогда не злоупотребляла его щедростью.

Когда начали поступать счета, Каролина пошла показать их Алексу в его небольшую контору за теплицей. Сумма привела ее в ужас, но Алекс лишь рассмеялся, притянул жену к себе и усадил на колени.

— Знаешь ли ты, сколько мы потратили на ремонт Бель-Мезон! — воскликнула Каролина. — Зачем ты позволил мне делать такие дорогие покупки?

— Значит, ты сомневаешься, что я способен оплатить эти счета? — насмешливо спросил Алекс.

— Нет… но эти цифры…

— Да, цены в наши дни немалые, но подпиши эти счета, Каро, и ни о чем не беспокойся. Разве ты еще не научилась мне доверять?

— Конечно, я доверяю тебе, но…

— Радость моя, пойми же, наконец, что мы богаты.

— Богаты? — изумилась она.

— Именно так. Сейчас Филадельфия процветает. Это естественно после долгой войны. Впрочем, полагаю, скоро разразится кризис, однако не беспокойся, на нас он не очень повлияет.

— Ты уверен?

— Конечно, — сказал он, и Каролина, успокоившись, прижалась к широкой груди мужа.

— Алекс, откуда у тебя богатство, ведь ты еще так молод и последние несколько лет провел на войне?

Алекс засмеялся:

— Я с детства помню, как отец цитировал Эдуарда Юнга: «Трать юность, как деньги, — бережливо». Я никогда об этом не забывал, считая юность самой лучшей и продуктивной частью жизни, и не хотел тратить ее понапрасну. Да, я искал приключения, но при этом знал, что мне никогда не придется думать о средствах к существованию. Меня мало занимают деньги, но только потому, что мои запасы неограниченны. Я умею делать деньги, прилагая к этому минимум усилий. Так вот, никогда не беспокойся из-за этих счетов. У нас достаточно средств, чтобы оплатить их, любовь моя.

Глаза Каролины вспыхнули от радости.

— Что ж, рада это слышать. А теперь, раз уж мне не о чем тревожиться… — Она прижалась к мужу и умолкла.

Алекс изобразил крайнее удивление.

— Надеюсь, ты не предполагаешь, что я соблазню тебя здесь, средь бела дня? Сюда может войти кто угодно!

— Дорогой, советую тебе запереть дверь.

ГЛАВА 27

В конце марта пришла весна, проклюнулись первые ростки тюльпанов и нарциссов. Сад зазеленел, и Алекс с удовольствием отметил, что результат трудов Каролины превзошел все ее ожидания. По деревянной решетке вилась фиолетовая глициния, а клумбы, окаймленные живыми изгородями самшита, пестрели анютиными глазками, ирисами и гвоздикой. Алекс и Каролина считали, что сад очень бурно разросся и после войны казался немного запущенным. Однако в таком виде он нравился им еще больше. Свежий весенний воздух благоухал ароматами цветов. Радуясь приходу весны, бабушка по утрам выходила из дома с палитрой в руках.

Луга за усадьбой, по которым они каждый день скакали на лошадях, становились день ото дня все зеленее. Алекс теперь носил муслиновую рубашку с открытым воротом, коричневые бриджи и сапоги для верховой езды. По настоянию Алекса Каролина отправилась с ним в начале апреля в Филадельфию к портному, где купили для нее новые весенние платья.

Оттуда они заглянули в особняк на Третьей улице. Антония пила чай с Элизой Пауэл, и гостья несколько раз намекнула, что молодой чете следовало бы устроить вечеринку.

— Понятно, почему Элизабет так этого хочет, — сказал Алекс по дороге домой. — Кризис «Североамериканского банка» внезапно приостановил веселую светскую жизнь Филадельфии. Счета Роберта Мориса были опротестованы на сумму в шестьдесят тысяч фунтов. Не удивлюсь, если Элиза Пауэл зачахнет без привычных балов и вечеринок! — Алекс насмешливо улыбнулся. — Ладно, чертовски не хочется потакать Элизе, но, возможно, ее идея не лишена смысла. Тебе не мешает показать гостям то, что ты сделала с Бель-Мезон. Я должен был догадаться об этом сам!

В конце концов, они решили устроить небольшой прием в саду. Каролина разослала приглашения молодым друзьям мужа и нескольким солидным семействам. Все с готовностью откликнулись на них, и по мере приближения приема энтузиазм Каролины все более возрастал.

День приема выдался на удивление теплым даже для апреля. На чистом лазурном небе лишь иногда появлялись белые облака. Все утро Каролина была занята предпраздничными хлопотами. Был приготовлен пунш с портвейном и ромом, испечены кексы, пирожные и булочки.

В середине дня Алекс пришел домой перекусить с женой, а потом проводил ее наверх переодеться. Каролина прошла в свою прежнюю спальню, где Роза искусно уложила ей волосы. В легком муслиновом платье Каролина казалась такой же нежной и прекрасной, как весенние цветы в саду.

Роза восторженно вздохнула:

— Мадам, вы выглядите великолепно! Вы и всегда были красавицей, но сегодня в ваших глазах есть что-то…

— Это любовь, — улыбнулась Каролина. Услышав смех, донесшийся со двора, она подошла к окну и увидела губернатора Мориса.

— Уже начинают прибывать гости! — воскликнула Каролина. Приподняв юбки, она быстро направилась к лестнице, но вдруг застыла.

В залитом солнцем вестибюле стояла Мадлен Чемберлен и не отрываясь смотрела на Алекса. От внимания Каролины не ускользнул необычный блеск в глазах мужа, и она тотчас вспомнила слова Мэри Армстронг: «Хотела бы я, чтобы он хоть раз взглянул на меня так, как на Мадлен Чемберлен… Он восхищается ее телом».

В этот самый момент губернатор посмотрел наверх и заметил Каролину.

— А вот и наш маленький лютик! Мадлен, не правда ли, она прекрасна?

— О да, губернатор, Каролина — очаровательный ребенок!

— На вашем месте, дорогая, я бы спрятал коготки, — усмехнувшись заметил Морис.

Алекс подошел к лестнице и подал руку жене.

— Ты обворожительна, любовь моя, — сказал он.

При этом в глазах Мадлен вспыхнула такая ненависть, что Каролина прижалась к мужу.

— Я не виноват, дорогая, — шепнул Алекс. — Она приехала с губернатором, а он не предупредил меня об этом.

Обернувшись, Каролина увидела, что приехали мистер и миссис Шиппен, и вместе с Алексом пошла к ним навстречу. Пока Алекс и Каролина обменивались приветствиями с четой Шиппенов, на подъездной аллее показались еще два экипажа. Не прошло и часа, как гости заполнили дом и сад.

Казалось, каждый из гостей стремился сказать Каролине что-нибудь приятное, но вечер понравился бы ей куда больше, не появись у нее в доме Мадлен Чемберлен.

Не раз она замечала, что вдовушка оживленно болтает с Алексом, и сердце ее при этом сжималось. Она поняла, что у губернатора нет романа с Мадлен, и недоумевала, зачем он привез ее в Бель-Мезон. Губернатор так увлекся беседой то с Натали, то с другими девицами, что редко вспоминал о Мадлен. Та же, казалось, видела только Алекса. К концу вечера воображение Каролины все больше разыгрывалось, и она уже не могла дождаться, пока гости разойдутся.

Когда стемнело, Каролина печально подумала, что эта чудесная звездная ночь словно предназначена для любви. Однако она утешала себя тем, что ее первый прием удался на славу, гости довольны и, кажется, очарованы молодой хозяйкой Бель-Мезон. Ее радовало также и то, что Николас не отходил от Мэри Армстронг, а Натали с удовольствием выслушивала комплименты трех или четырех кавалеров.

Очень довольна вечером была и бабушка, которая выигрывала одну за другой партии в вист у издателя газеты Джона Данлопа. Он добродушно сносил поражения, и оттуда, где они сидели, доносился веселый смех.

Нельзя сказать, что Алекс вообще не проявлял внимания к жене. Он пристально наблюдал за ней — особенно видя с Каролиной кого-нибудь из мужчин. Заметив, что молодые люди с восхищением смотрят на нее, Алекс тут же появлялся рядом и, обнимая жену за талию с видом собственника, сверлил ее собеседника угрожающим взглядом. Но стоило Каролине немного воспрянуть духом, как муж уходил к гостям, а Мадлен уже поджидала его.

Около девяти часов Николас прервал беседу Каролины с Филиппом Френо и сообщил, что они с Мэри уезжают. Кое-кто из гостей отбыл еще раньше, и хозяйка с облегчением поняла, что прием подходит к концу. Каролина пошла поискать мужа, полагая, что он захочет попрощаться с братом, но его нигде не было видно. Тут она осознала, что и Мадлен давно уже не попадалась ей на глаза.

Она выглянула в сад, но не сразу заметила Алекса и Мадлен, стоявших рядом на самой дальней дорожке. Разобрать слов было нельзя, но Каролина слышала кокетливые интонации Мадлен. Затем Алекс схватил свою спутницу за руку и увлек ее в беседку. Охваченная отчаянием и ужасом, молодая женщина забыла обо всем на свете, кроме своей боли. Сквозь слезы, застилающие глаза, она вдруг увидела, как над ней склонился Николас.

— Каролина, что случилось? — в тревоге воскликнул он. — Вы не заболели?

Прищурившись, Алекс смотрел на Мадлен и недоумевал, почему связался когда-то с такой холодной, бездушной женщиной. Он вспомнил нежное, отзывчивое тело Каролины, ее простодушную улыбку, и его раздражение усилилось. Мадлен между тем вцепилась в лацканы его сюртука.

— Ах, Алекс, милый мой, последние месяцы мне было так плохо! Я думала только о тебе — женатом — и жила лишь одной надеждой увидеться с тобой наедине. Почему ты ко мне не заходил? По-моему, у нас все складывалось прекрасно, особенно в ночь после бала в доме твоих родителей… — Помолчав и изобразив глубокую печаль, она продолжала: — Уверена, эта девчонка каким-то образом поймала тебя в западню — иного объяснения и быть не может. Но это же не значит, что между нами все кончено! Не понимаю, почему тебя должен связывать такой неудачный брак. Эта простоватая… Алекс оттолкнул Мадлен.

— Будь любезна, избавь меня от продолжения этого спектакля! Еще одна фраза — и я за себя не ручаюсь. Мадлен, я привел тебя в беседку, не желая, чтобы нас кто-нибудь услышал, и хочу тебе кое-что сказать.

— Ну конечно, дорогой!

— Так вот, прошу тебя, исчезни навсегда из моей жизни. Ты с самого начала оскорбляла Каролину, и, зная, как это несправедливо, я почувствовал отвращение к себе из-за того, что был связан с тобой. Теперь я понимаю, что это было помрачение рассудка!

Глаза Мадлен потемнели от удивления и гнева.

— Я не верю тебе! — воскликнула она. — Это невозможно! И я не стану терпеть оскорблений ни от тебя, ни от нее! Эта жеманница с детским лицом…

Алекс едва сдержал желание ударить Мадлен, но, к счастью, в этот момент в беседку влетел Николас с горящими от ярости глазами. За спиной у брата Алекс увидел Каролину.

— Ты худший из мерзавцев! — задыхаясь, воскликнул Николас.

— Ты дурак, братец, и не вынуждай меня к решительным действиям.

Взбешенный Николас бросился на брата, но тот увернулся и ударил его в живот. Николас, застонав, упал. Повернувшись к жене, Алекс заметил, что она бледна как полотно. Мадлен между тем уже исчезла. Алекс шагнул к Каролине:

— Что ты вообразила, дорогая?

Уже не владея собой, Каролина размахнулась и дала ему пощечину.

Бешенство исказило лицо Алекса. Он схватил жену за руки и закричал:

— Ради Бога, что происходит?

— Только то, что ты отправился на свидание в беседку с Мадлен Чемберлен! Да ты просто сущий дьявол!

— Сегодня вечером меня награждали многими нелестными именами, — примирительно заметил Алекс, помогая брату подняться. — Кажется, — обратился он к нему, — ты пытался защитить честь Каролины?

— Именно так. Кто-то ведь должен это сделать! — резко бросил Николас.

— Разумеется, дорогой братец, — усмехнулся Алекс, — но тебе не стоило утруждать себя: мою жену никто не собирался обидеть. Я пришел сюда лишь для того, чтобы попросить Мадлен не попадаться мне впредь на глаза.

— Видимо, мне не стоило вмешиваться, — смущенно пробормотал Николас.

— Мудрое замечание. Признаться, твоя выходка, Ник, мне не слишком понравилась. Кстати, не Каролина ли послала тебя сюда?

— Нет, я нашел ее всю в слезах возле глициний, и она сказала, что ты увел Мадлен в беседку. Меня охватил гнев. Я не мог примириться с мыслью, что ты снова причиняешь боль Каролине.

Алекс заметил вдруг, что Каролина ушла.

— Ник, давай объявим перемирие и уйдем отсюда! Сегодня ночью мне предстоит распутать множество запутанных клубков.

У входа в сад братьев встретила Мэри, бросилась к Николасу и порывисто обняла его.

— Где вы были? Ник, что с твоим лицом? И что с Каролиной? Несколько минут назад она пробежала мимо меня с таким видом, будто встретила привидение!

Алекс быстро прошел через южную гостиную и взбежал по лестнице. Спальня была пуста. Увидев полоску света из-под двери бывшей спальни Каролины, он громко постучал.

— Каро! Ты здесь?

Из комнаты выглянула Роза.

— Мистер Бовизаж, госпоже нездоровится.

— Черта с два ей нездоровится! Прочь с дороги! — рявкнул Алекс.

Роза с жалостью взглянула на хозяйку и вышла.

Каролина лежала на своей старой кровати в ночной сорочке, застегнутой на все пуговицы, и смотрела на мужа широко раскрытыми немигающими глазами. Бледность заливала ее лицо.

— По какому праву ты отослал Розу и ворвался сюда? — холодно спросила она.

— Приняв мою защиту и покровительство в лесах Коннектикута, ты отказалась от всех своих прав. И если ты останешься моей женой, тебе придется делить со мной постель, хочешь ты этого или нет. — Эти слова приятно взволновали Каролину, а следующая реплика Алекса обрадовала ее еще больше. — Интересно, с чего это ты напялила ночную рубашку? Просто не понимаю. — Он умолк, и Каролина заметила, как вспыхнули его глаза. — В такую теплую ночь, как сегодня, тебе будет жарко под одеялом, cherie.

Одно стремительное движение руки — и он сорвал с нее одеяло. Каролина возмутилась.

— Алекс!

Он схватил ворот ночной рубашки и разорвал ее сверху донизу. Каролину охватили чувства, весьма далекие от гнева, но тут она вспомнила о Мадлен.

— Алекс, как ты смеешь! Неужели ты настолько низок, что способен изменить жене и в ту же ночь вернуться в ее постель?

— Ты только что показала, как мало мне доверяешь. Тебе придется пожалеть об этом, Каро, — проговорил он таким тоном, что Каролина похолодела, и вышел из комнаты.

ГЛАВА 28

И Алекс, и Каролина провели долгую бессонную ночь, но гордость не позволяла ни ему, ни ей сделать шаг к примирению.

Около шести утра Алекс встал, быстро натянул на себя бриджи, рубашку и вышел из комнаты. Увидев Пьера, он бросил:

— Я еду кататься верхом.

В холле он столкнулся с Каролиной, одетой в амазонку.

— Сейчас только шесть утра, или я ошибаюсь? — растерянно спросил он.

— Не ошибаешься, — смущенно пробормотала Каролина.

Взяв жену за локоть, Алекс повел ее к конюшне. Они молча оседлали своих лошадей и поскакали в луга. Сначала Каролина держалась позади мужа, но вскоре Молли догнала Жана, и лошади пустились аллюром.

Заметив, как тяжело дышит Жан, Алекс остановил его у густых зарослей, спешился и подвел коня к деревьям. Каролина последовала его примеру. Место, где они оказались, было на редкость красивым. Весна уже вступила в свои права, земля покрылась густой мягкой травой, свежий утренний воздух благоухал цветами. Небольшая рощица уже зеленела. Неподалеку журчал ручей.

Алекс опустился на траву. Каролина села поодаль от него, не зная, как себя вести.

Ничто, кроме плеска воды и фырканья лошадей, не нарушало тишины. Алекс до сих пор ни словом не обмолвился с женой, но то, что Каролина услышала от него накануне, привело ее в ужас. Ночью она горько жалела, что не выслушала мужа, слишком поздно поняв, что Алекс не пришел бы к ней, если бы не хотел уладить возникшее между ними недоразумение. Каролина укоряла себя за то, что отказалась разделить с ним постель. Да, не следовало проявлять такой строптивости! Алекс прав — она его жена, а значит, он может рассчитывать на ее доверие.

Ведь — видит Бог — четыре месяца назад она готова была принять его таким, какой он есть.

Каролина мучительно размышляла о том, как ей быть, когда услышала голос Алекса:

— Иди сюда, детка.

Каролина поспешила к нему и неуверенно опустилась на траву. Увидев усталые и печальные глаза мужа, она почувствовала, что сердце ее тает. Алекс молча взял жену за плечи, положил на траву и страстно припал к ее губам.

Немного успокоившись, он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Слезы радости брызнули из глаз Каролины, и она обвила руками шею мужа.

— Ах, Алекс, я так боялась, что прошлой ночью непоправимо все разрушила и ты больше никогда меня не обнимешь!

— Любовь моя, боюсь, это не последняя наша ссора, но, каковы бы ни были мои вспышки, никогда не думай, что я брошу тебя!

— Меня постоянно преследует ощущение, что ты безудержно хочешь вырваться на свободу. И я решила, что этот момент настал! — призналась Каролина. — Ах, Алекс, если бы ты только видел тогда свое лицо…

Он пригладил ее волосы и улыбнулся.

— Да, говорят, в гневе я и впрямь выгляжу устрашающе. Вот уж никогда не думал увидеть твой страх! Впрочем, кажется, ты не слишком испугалась, по-моему, даже вела себя мужественно и дерзко.

Каролина покраснела.

— И ужасно глупо!

— Да, дорогая, отчасти ты искушала судьбу. Но скажи, неужели ты всерьез думала, что в беседке я занимался любовью с Мадлен?

— Я… э-э…

— Черт побери! — Алекс вскочил, немного отошел, потом обернулся. — А я-то надеялся, что за эти месяцы ты научилась доверять мне! Разве я еще не доказал, что люблю тебя? Значит, я ошибался, считая, что любящие люди безоговорочно доверяют друг другу? Понимаешь ли ты, это прежде я вел такую распутную жизнь. Просто мне были безразличны женщины, с которыми я встречался! — Он подошел к жене и, присев на корточки, взял ее за подбородок: — Ты недооцениваешь меня! Поверь, я способен устоять против чар любой женщины, кроме одной.

Сердце Каролины бешено забилось.

— Кто… кроме кого?

— Господи, конечно же, это ты! И пожалуйста, не задавай мне больше таких дурацких вопросов. — Помолчав, он добавил: — Надеюсь, инцидент исчерпан? Если тебя все еще мучают сомнения, обратись к Николасу. Вчера ночью я рассказал ему все — с начала до конца.

— Значит, вы помирились? А я боялась…

— Да, — ответил Алекс. — Кстати, не знаешь ли, куда делась Мадлен? Не помню, чтобы она когда-либо ретировалась так быстро.

Каролина покраснела.

— Я попросила ее уйти.

— Интересно, как именно?

— Кажется, сказала, чтобы она держалась подальше от тебя, если не хочет, чтобы я выцарапала ей глаза.

Алекс бросил на нее недоверчивый взгляд, а потом расхохотался.

У Каролины отлегло от сердца, и вскоре она уже смеялась вместе с мужем.

Наконец Алекс обнял жену, и они соединились тут же, на траве под деревьями.

Когда все кончилось, она опустила голову на траву и закрыла глаза.

— Каро? Ты спишь?

Она нежно улыбнулась мужу:

— Нет. Мечтаю.

— Не хочется прерывать твои мечтания, но мне нужно кое-что с тобой обсудить. Только оденься, иначе я не смогу собраться с мыслями.

Когда Каролина облачилась в амазонку, Алекс сказал:

— Ночью я много размышлял и решил, что нам с тобой следует ненадолго уехать отсюда. Ведь у нас не было медового месяца. К тому же, если мы проведем некоторое время наедине, это пойдет нам обоим на пользу. После венчания у нас все было не слишком гладко, да и прежде — тоже. Ну, что ты об этом думаешь?

Каролина просияла.

— Это самое великолепное предложение, какое я когда-либо слышала. Куда же мы отправимся?

— Я должен еще раз посетить Коннектикут и прояснить вопрос с той злосчастной фермой. Полагаю, ты не откажешься поехать со мной? А потом, если это тебе придется по душе, мы могли бы отплыть во Францию. Вообще-то я хотел бы отправиться в путешествие по воде. Не возражаешь?

— Не возражаю? — в восторге воскликнула она. — Да я и мечтать об этом не смела! А на чем мы поплывем?

— Мы с отцом переоборудовали одно из наших каперских судов в роскошный прогулочный корабль. На нем две пассажирские каюты, а это подходит как для романтических путешествий, так и для деловых поездок. Мы поставили там хорошую мебель, покрасили стены, повесили портьеры — словом, на корабле очень уютно. Но морские путешествия сопряжены с опасностью, поэтому многие избегают их. Это побережье скалистое, и кораблекрушения здесь не редкость.

— Ах, Алекс, с тобой я всегда и везде чувствую себя в безопасности! По-моему, тебе неизменно сопутствует удача.

— Ладно, будем надеяться, что так оно и есть, — усмехнулся он. — Но я хотел поговорить с тобой кое о чем еще, однако всякий раз откладывал, не желая огорчать тебя.

Сердце Каролины сжалось от тревожных предчувствий.

— Это касается твоего прошлого, — продолжал Алекс. — Нет, я пока еще ничего не знаю, хотя предпринял немало усилий. Все это время мы оставались здесь, потому что я ждал новостей.

— От кого?

— Несколько человек — выше и ниже по побережью — занимались по моей просьбе этим вопросом. Однако сейчас у меня уже опускаются руки. Складывается впечатление, что после окончания войны десятки девушек сбегают с мужчинами — с колонистами, роялистами, «красными шинелями», гессенцами. По-моему, нет никакой возможности что-либо выяснить, пока не определится местонахождение большинства беглянок. Но не исключено, что тебе удастся сделать для себя кое-какие открытия в Коннектикуте. Конечно, шансы на то, что мы окажемся поблизости от твоего дома, весьма невелики, но терять надежды нельзя.