— Ивес, — произнес молодой виконт со вздохом облегчения. — Я должен поговорить с вами.

Другого он и не ждал от этого юноши. Настроив себя на неприятную беседу, Дунстан привязал коня к забору и повел виконта в дом.

— Вы могли сообщить мне по почте.

— Терпеть не могу писать письма. — Стейнс говорил, как плохой ученик, отказывающийся делать уроки. — Мой дедушка настаивает, чтобы я присматривал за Лейлой, потому что он не доверяет ей.

Вероятно, у старика были на то серьезные причины, подумал Дунстан, но промолчал. Леди Лейла платила ему зарплату, и он должен был отплатить ей верностью, как бы его это ни раздражало.

Он проводил гостя в свою холодную комнату.

— Марта еще не пришла, так что я не могу предложить вам кофе.

Юноша поморщился.

— Я ненавижу кофе. Не понимаю, как его можно пить. Не уверен, что вы умеете готовить горячий шоколад?

— Вы правы. — Дунстан нетерпеливо указал жестом на древний обтянутый кожей стул. — Что я могу сделать для вас?

Племянник Лейлы не стал садиться, а принялся расхаживать по комнате.

— Вы позволили моей тете разбить ее сады. — Он вынул из кармана две сигары и предложил обе хозяину.

Дунстан принял подарок.

— Да, она наняла меня именно для этого. — Никак не отреагировав на причуду мальчика, вручившего ему сигары, он понюхал одну.

Стейнс, искоса наблюдая за Дунстаном уголками глаз, беспокойно замахал руками.

— Мой дядя не позволил бы ей разбивать сады. У него были на то серьезные причины. Поместье — главное охотничье угодье, а мой дедушка любит охотиться.

— Тогда ваш дядя не должен был завещать поместье ей. — Дунстан подошел к окну и, как ни в чем не бывало, ткнул сигару в зажженную лучину. Затем он повернулся к гостю спиной, удалил с сигары небольшое приспособление, выбросил его за окно, прикурил и глубоко затянулся.

— Мой дядя был влюбленным идиотом, а отец Лейлы — маркиз с хваткой акулы. Предполагалось, что она построит свой дом на холме, а на остальной территории останется парк, — с возмущением заявил молодой виконт. — Если бы дядя Теодор не умер раньше дедушки, то не было бы никакой проблемы, но теперь мне приходится иметь дело с его несчастной вдовой.

Дунстан старался подавить в себе презрение к скулящему мальчишке. Его младшие братья были гораздо разумнее Стейнса. Он сделал длинную затяжку, как следует раскуривая сигару. В это время виконт наблюдал за ним с едва скрываемым интересом.

— И если бы ваш отец не упал с парапета и не убил себя прежде, чем умер ваш дядя, — небрежно заметил Дунстан, — проблемы леди Лейлы стали бы его, а не ваши. Не думаю, что ваш дедушка надеется, что вы сможете разрешить ситуацию, которую вы не контролируете. Поместье принадлежит ей, пока она не замужем. Мне кажется, вам обоим лучше поддерживать с ней хорошие отношения.

— Мой дедушка ни за что не согласится, — хмуро ответил юноша. — Он стар и не привык никому угождать. Он вычеркнет меня из своего завещания, если я не сделаю то, что он велит. Тогда леди Мэри не захочет и смотреть в мою сторону.

Дунстан подумал, что мог бы прочитать целую лекцию о законе наследования и сопливых юнцах, которые только и ждут, что богатство свалится им с неба, вместо того чтобы заработать его, но промолчал. Он также не спросил о жадной леди Мэри. Если Стейнс имел в виду сестру лорда Джона, то они с Силией были одного поля ягоды, поэтому и дружили. Виконт был слишком молод, чтобы рассказывать ему об алчных женщинах, к тому же его это не касалось.

Дунстан не спеша зажег вторую сигару от первой, обернулся и протянул ее виконту.

— Леди Лейла урежет расходы на ваше содержание, если вы вмешаетесь, — предупредил он. — Может быть, это и не самое современное поместье, но оно в будущем принесет хороший доход, достаточный, чтобы содержать вас до конца жизни. Уж лучше синица в руках, чем журавль в небе. Если вы, конечно, не будете плясать под дудку графа, пока он не умрет. — Стейнс перевел взгляд с дымящейся сигары Дунстана на вновь зажженную, протянутую ему.

— Лейла, вероятно, будет жить столько, сколько и я. — Он нерешительно взял сигару, вдохнул дым и закашлял. — Я никогда не смогу распоряжаться своей собственной жизнью. Мне известно, что она уже отвергла три предложения. Клянусь, она делает это специально назло мне.

— Возможно, вы правы. — Припоминая постоянные возражения леди, Дунстан добавил: — Вероятно, она всего лишь хочет делать духи. Вы говорили с нею?

Сигара виконта затрещала, затем зашипела. Он быстро вытащил ее изо рта и, держа на расстоянии вытянутой руки, с испугом посмотрел на нее.

Дунстан с невозмутимым видом прислонился к оконной раме, стал поудобнее, скрестив ноги, и одной рукой небрежно приоткрыл окно пошире.

Стейнс стремительно прошмыгнул мимо и выбросил сигару на лужайку. Она с шумом и искрами упала на кустик травы.

— Как вы догадались? — выкрикнул он. Повернувшись, виконт вздрогнул, увидев мирно дымящуюся сигару Дунстана. Он скрестил руки, явно стараясь успокоиться. Дунстан пожал плечами, закрыл оконную створку и выпустил кольцо дыма.

— Я полагаю, что вы учились с Полом, одним из моих младших братьев. Старшие братья, любители всевозможных изобретений, решили, что было бы здорово научить Пола делать сигары, которые взрываются у лица хвастунов и задир. Я уже давно научился их обезвреживать… Так о чем мы говорили?

Разозлившись, что его розыгрыш не удался, виконт раздраженно объяснил:

— Лейла смеется надо мной и говорит, что лисы могут сколько угодно прятаться среди ее роз. Она ненавидит охоту. — Он весь напрягся и посмотрел на Дунстана. — Сады придется уничтожить. Дедушка будет здесь в сентябре, он собирается поохотиться на шотландскую куропатку. Если к тому времени здесь все еще будут цветники, он примет меры, чтобы вас уволили.

Дунстан фыркнул. Это сообщение не удивило его, потому что он жил последнее время на грани отчаяния, стараясь не думать о будущем.

— Я подумаю, что можно сделать, но леди — здесь хозяйка. Выдайте ее замуж, и она забудет о своих маленьких причудах.

Если подобное произойдет, он, без сомнения, потеряет это место. Одно другого стоит.

— Я не собираюсь находиться все лето в деревне, — заявил Стейнс. — У меня есть занятия поинтереснее. Поговорите с ней о замужестве. Посоветуйте ей кого-нибудь. Женитесь на ней сами, в конце концов. Мне плевать. Только уберите ее с моего пути, и вы получите это место пожизненно, — закончил браваду Стейнс, явно наслаждаясь своим великодушием.

— Не слишком заманчивое предложение, — заметил Дунстан, вновь опуская зарвавшегося юнца с небес на землю. — Мне нужна своя земля и свобода, а не пожизненная обуза быть прикованным к земле чужой. Почему меня должно заинтересовать ваше предложение?

На самом деле у Дунстана не было выбора, так как семена уже посеяны. Он не мог уехать, по крайней мере, до уборки урожая. У него засосало под ложечкой, но ради своего же блага он решил не говорить мальчишке об этом.

Виконт нахмурился, как будто раздумывал, сколько заплатить за оказанную услугу. Внезапно его безбородое лицо озарилось улыбкой.

— Если вы выдадите ее замуж, я отдам вам ферму арендатора.

— Вы это действительно сделаете, если она выйдет замуж? — Дунстан не верил своим ушам. Юноша что-то соображал, и он не собирался оспаривать подобное предложение. Ради собственной фермы в качестве награды он подумал бы над возможностью подыскать ей пару — но не ради того, чтобы, так или иначе, насолить семейству Малколм.

Дунстан подумал, что мог бы поговорить с ее кузиной Ниниан. Может, та сможет посоветовать кого-нибудь, чье предложение смогло бы заинтересовать леди Лейлу. Стейнс нетерпеливо кивнул.

— Ферма арендатора не входит в наследство. Избавьтесь от нее — и этот дом ваш. Участок земли небольшой, но плодородный. — Избавиться от нее, уныло подумал Дунстан, скептически приподнимая бровь. Подобное предложение взамен на собственность, учитывая его репутацию, совершенно не нравилось ему.

— Я постараюсь убедить ее разбить цветники в другом месте, но по поводу стального ничего не могу гарантировать.

— Я хочу избавиться и от нее и от садов! — мальчишка почти топал ногами. — Она живет на моей земле, в моем доме. Это несправедливо.

Не все в жизни справедливо, но юноша должен испытать это на собственной шкуре.

— Я не волшебник. Вы также можете помолиться, чтобы ваш дедушка умер до сентября, а не надеяться, что леди Лейла к тому времени уйдет.

— Мне кажется, что лучше заплатить, чем молиться. Это более эффективно. — С присущим юнцам высокомерием виконт направился к двери. — Я оставляю ее в ваших руках, Ивес. Мы оба выиграем от этого.

С последними словами Дунстан мог согласиться. Он остался стоять, прислонившись к оконной раме, дымя сигарой и рассматривая кровавую картину охоты на стене, а в это время экипаж уже отъезжал от дома.

Избавиться от цветников к сентябрю и потерять экспериментальный турнепс. Выдать ее замуж и получить землю, чтобы заработать которую потребуются долгие годы упорного труда. Невозможно, однако, соблазнительно. Этот парнишка сущий дьявол. Если бы виконт был одним из его младших братьев, он бы положил его на колено и отлупил как следует.

В плохом настроении Дунстан вышел на улицу, сел на коня и вонзил пятки ему в бока. Он пожалел, что поблизости не было более зрелого и опытного человека, чтобы помочь ему разрешить возникшую проблему. Советоваться с Дрого не имело смысла, так как тот примет сторону леди Лейлы. Вот что делает женитьба с мужчиной: она подчиняет его женщине. Видимо, предстояло самому принимать решение.

Дунстан избегал посещения цветника до конца дня. Он беседовал об овцах, полевом дренаже, вложениях и погоде с людьми, которые так же, как и он, с большим уважением относились к земле. А в лабиринте уловок аристократического общества и женщин он мог и заблудиться.

Солнце уже садилось за холмами, когда Дунстан направил коня на дорожку, ведущую к особняку. Он мог, конечно, запретить себе думать о женщинах, но эта, особенная, была его работодателем, будь она проклята, и ей необходимо сообщить о намерениях коварного племянника.

Подобное оправдание собственного поведения продолжалось до тех пор, пока он не увидел прогуливающуюся по выходящей на незаконченные цветники террасе леди. Ее шелковые юбки касались холодных камней, в то время как гости смеялись и болтали в большой комнате за ее спиной. Подъезжая к дому, он задавал себе вопрос: почему она была здесь одна?

Дунстан с облегчением отметил, что с сильно завитыми, напудренными и украшенными кружевным чепцом волосами, одетая в черное обтягивающее в талии платье леди Лейла никоим образом не напоминала раскованную Лили. Спрыгнув с коня и привязав его, он зашагал к хозяйке, готовый в любую минуту сразиться с надменной аристократкой.

Однако ее манера двигаться и исходящий от нее аромат возбудили его так же стремительно, как при встрече с Лили. Дунстан почувствовал внезапный прилив жара. Последние дни искушение преследовало его на каждом шагу.

Леди подняла взгляд, когда он приблизился, и приветливо улыбнулась.

Дунстан решил не отвечать на улыбку, в очередной раз напомнив себе, что она его работодатель и он не позволит этой колдунье соблазнять себя.

Внезапно ее улыбка исчезла с лица, и Дунстан понял, что обидел леди, но сделал вил, что не обратил на это внимания.

В доме полно неутомимых поклонников. Может, дать кому-нибудь из них шанс? Вряд ли. Если все они такие, как Викхам, то едва ли ее можно упрекнуть в том, что отказала этим кретинам.

Он недостаточно хорошо знал Викхама, но, если мужчина так плохо поступил по отношению к деревенской девушке Лили, можно ли доверить ему леди? Юного племянника Лейлы, похоже, совсем не интересовала судьба ее благосостояния.

Дунстан смутился, но затем решил, что его это касается меньше всего. Пусть ее всемогущее семейство позаботится о ней.

Неужели в окружении общества и вездесущих родственников леди Лейла могла быть настолько одинокой, какой казалась? Невозможно. Должно быть, ее женственность совсем ослепила его.

Она направила свой надменный пристальный взгляд на розовые кусты, покрытые новыми зелеными побегами. Ее гордость при виде плодов их труда передалась ему, и возможность того, что они могли бы разделить общую страсть к живым существам, взволновала его.

— Я вижу, они все еще живы, — пробормотал Дунстан.

— Не могу сказать то же самое о слабых побегах, — Она вновь начала расхаживать. — Думаю, еще слишком рано делать выводы. Как вы считаете, может быть, нам сделать крытую аллею из вьющихся растений в дальнем конце сада, чтобы поднять розы и глицинию? Была бы отличная возможность перейти к следующему уровню, кроме того, там можно поставить скамейки, чтобы скрыться от солнца.

Дунстан целый день думал об угрозах и обещаниях Стейнса. Он был изобретательным человеком и придумал несколько аргументов, чтобы отговорить леди от ее садов. Но просто не знал, как лучше всего это сделать.

Возможно, если бы он подумал, что величественная Лейла такая же простая, как Лили, то мог бы говорить с ней открыто. Ведь если не обращать внимания на ее рост — леди доставала ему до подбородка, — то под слоем пудры он почти мог вообразить искреннюю Лили.

— Возможно, это не самое лучшее место для сада, — осторожно предположил он.

Она резко повернулась, будто он ударил ее. Темнота скрывала выражение ее лица, но голос прозвучал настороженно:

— Почему?

— Судя по всему, граф дает здесь волю своим гончим. Охотники на лошадях уничтожат розы.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Или шипы уничтожат несколько лошадей. Старик может подыскать новое место для развлечений. Это моя земля, и я буду делать с ней все, что пожелаю.

Дунстан засунул руки поглубже в карманы, чтобы не было соблазна. Лейла была прекрасной женщиной с изящной фигурой, и он почувствовал себя неловко рядом с нею. У него не было ни малейшего желания произвести на кого бы то ни было впечатление, но мысль, чтобы леди посмотрела на него с той же теплотой и одобрением, как смотрела Лили, не давала ему покоя.

— Виконт серьезно настроен угождать своему деду, — продолжил Дунстан. — Он делает мне щедрые предложения взамен на помощь выдать вас замуж. Нет ли здесь другого места, где можно разбить ваши сады?

— Что еще за щедрые предложения? — встревожилась Лейла.

Дунстан поежился.

— Он обещал отдать мне ферму арендатора, если я смогу убедить вас выйти замуж.

— Неблагодарное маленькое чудовище, — пробормотала Лейла, продолжая прохаживаться. — Не сомневаюсь, что лорд Джон приложил к этому свою руку. Его сестра сейчас охотится на мужа, а Стейнса легко покорить.

— Вы имеете в виду леди Мэри?

— Стейнс водится с плохой компанией, — согласилась она, не отвечая непосредственно на заданный вопрос. — Если они склонят его на свою сторону, то, вероятно, попытаются меня убить, чтобы завладеть поместьем.

Дунстан и не думал, что юный виконт настолько опасен, но ведь раньше он и себя не считал таковым. Тревога охватила его при мысли, что еще одна женщина может быть убита в его присутствии.

— У виконта и его деда достаточно силы, чтобы уничтожить мой урожай, так же как и ваш, устроив одну-единственную охоту, — заметил он.

Говоря это, Дунстан не думал, что леди поняла, насколько серьезны будут для него последствия.

— Вам следует, хорошенько подумать, где разместить сады. Если я потеряю урожай из-за ваших разногласий, это отбросит сельское хозяйство на десять лет назад.

Он наблюдал, как она руками обхватила себя за талию, словно пыталась собраться с силами. У него в очередной раз возникло непреодолимое желание защитить ее. На короткое мгновение она показалась ему простой беззащитной женщиной, и долг его — успокоить и защитить, а не ругать, хотя он знал, куда это может его завести, и не мог допустить этого.

Он повернулся к саду. Работы по строительству стены шли хорошо. Она отлично впишется в каменные террасы, которые он собирается построить на холме — если, конечно, леди не выйдет замуж и не лишится земли.

— Конфликт не из-за турнепса или роз, — наконец ответила она. — Это из-за власти и господства. Те, кто имеет их всегда, хотят большего. Подобные графу люди никогда не успокоятся, пока не получат все, потому что думают, что они — единственные, кто прав.

А она, оказывается, бунтарка, подумал Дунстан. И эту ведьму и бунтарку он жаждал. Почему же дьявол так мучает его? Задавая себе этот вопрос, он отводил от леди глаза.

— У вас власти больше, чем требуется, — сказал он, стараясь поскорее разрешить возникшую проблему. — Если вы перенесете сады, виконт, возможно, оставит вас в покое. Почему я должен жертвовать своим турнепсом ради мимолетных увлечений?

— Это — не мимолетные увлечения. Я хочу создать свои собственные духи. У меня отлично это получается, и для работы мне нужны все эти земли. — Она жестом указала на покрытую травой лужайку. — Сегодня привезли еще кустарники. Кроме графа и меня, у моего племянника нет родни. Мне бы хотелось видеть, как он заботится о своем поместье, но пока эта земля принадлежит мне, он не должен мешать мне работать на ней.

Дунстан едва удержался, чтобы не напомнить, что стоит ей выйти замуж, и земля ей больше не принадлежит. Леди Лейла наняла его, чтобы получить помощь и поддержку, и он поможет ей. Где-то в глубине души тлело желание подыскать ей подходящего жениха и получить во владение ферму, но ему не хотелось помешать ей осуществить свою мечту.

— Я приведу еще людей, чтобы отгородить нижний сад, — наконец согласился он. — Держите кустарники в воде, пока мы не сможем их привить. — Он развернулся, но Лейла положила руку на рукав его пальто, отчего Дунстан напрягся, борясь с новой волной желания. Ее тело было сущим искушением для мужчины. Дунстану до боли захотелось обнять ее за стройную талию и прижать к себе, как будто она была Лили. Каков вкус ее губ, если он закроет их своими? Она с готовностью приняла бы его язык?

Но ему просто следовало помнить, что она леди, и держать себя в руках.

— Спасибо, что все рассказали мне, — поблагодарила она, прерывая его похотливые размышления. — Большинство мужчин относятся к женщинам ничем не лучше, чем к животным в поле, считая, что они хороши только для спаривания и мужских интриг.

Рассерженный ее прямолинейностью, Дунстан решил защищаться.

— В целом мужчины думают об одном и полагают, что женщины думают так же, — резко возразил он. — Женщины не всегда стараются нас разубедить в этом.

— Хорошо, в таком случае, возможно, женщины — животные, — отозвалась она с улыбкой, поглаживая рукав его пальто. — Но даже куры имеют право выбрать лучшего петуха. Поверьте, что у некоторых из нас неплохой вкус.

— Я должен поверить, что у некоторых из вас вкус домашней птицы?

Она усмехнулась игре его слов.

— Некоторые мужчины — заносчивые петухи, — согласилась она. — Я только не думаю, что большинству женщин нравится, когда их держат когтями за шею.

Когда она говорила так, то была очень похожа на Лили. Дунстан, не задумываясь над тем, что делает, протянул руку и провел большим пальцем по ее нежному лицу. Она не отвернулась. Он не мог поверить, что делал это, казалось, что рука принадлежала другому человеку.

— Прежде чем мы приступим к теме о способах размножения, я лучше пожелаю вам спокойной ночи. — Он старался говорить мягче, чтобы хоть немного ее утешить.

— У этого петуха есть занятие получше, чем развлекаться с курицами, которые ждут, что он заплатит за удовольствие.

Она тотчас оттолкнула его и почти выкрикнула в ответ:

— У вас мозгов, как у павлина, если думаете, что я хочу плату за ваши развлечения!

Дунстан имел в виду совсем другое, но если благодаря этой вспышке ему удастся поскорее улизнуть отсюда, то он не станет доказывать обратное. Целый долгий день он боролся с искушением, и вот тебе результат. Две несносные женщины, и он хотел их обеих. Помоги ему, Господь.

— Кто-то всегда платит, — парировал он и зашагал прочь, думая о том, что легче было бы найти хорошую пещеру и стать отшельником.