Глава 32

В последующие дни Марти держалась на расстоянии от своего пылкого тюремщика. Ненавидя его, как никогда прежде, она всерьез задумалась о побеге. Это было далеко не легко, потому что Ночное Солнце, будто разгадав намерение Марти, запретил ей утренние прогулки верхом. Тем не менее, девушка начала разрабатывать план. Понимая, что должна усыпить бдительность холодного полукровки и застигнуть его врасплох, Марти стала необычайно послушной пленницей.

Они никогда не оставались наедине, Ночное Солнце позаботился об этом. Но если он, навещая бабушку, заставал там Марти, та была тиха, учтива и умело скрывала свой страх и ненависть к нему.

Опасаясь возбудить подозрения, девушка вела себя с Ночным Солнцем так, будто между ними ничего не произошло. Он тоже не давал оснований заподозрить, что провел с Марти в своем типи страстную ночь. Девушке казалось, что случившееся ровным счетом ничего не значит для него. Несколько часов забавы с глупой белой пленницей. Низменный инстинкт, который он утолил, воспользовавшись первой попавшейся под руку женщиной. Пьяная выходка, о которой он позабыл, как только протрезвел.

Временами Марти сама была готова забыть обо всем. Она отгоняла воспоминания о том, что испытала, когда Ночное Солнце обнимал, целовал, любил ее. Старалась изгнать из памяти слова любви, которые он шептал при лунном свете. Зажмуривалась, чтобы не видеть его — нагого, возбужденного, пленявшего своей первобытной красотой.

Заставляя себя сосредоточиться на предстоящем побеге, Марти чаще всего почти не обращала внимания на появления Ночного Солнца в деревне. В этом помогал ей и он сам, поскольку всегда держался на расстоянии от Марти. И все же в иные дни они неизбежно оказывались в одном месте в одно и то же время.

Так было в день состязаний в скачках.

Много недель шли возбужденные разговоры о дружеском соперничестве между Ночным Солнцем и сильным, мускулистым воином по имени Быстрый Орел. Кроткая Олениха рассказывала Марти, что еще мальчишками они слыли лучшими наездниками в деревне. Каждый год устраивались скачки, чтобы выяснить, кто из них самый удалой и чей конь самый быстроногий.

Марти спросила, какой приз получил победитель.

— Он мог выбрать любую лошадь в деревне. Теперь — все по-другому. Они уже не мальчики, а мужчины. — Кроткая Олениха покачала головой. — Победитель выбирает женщину, какую пожелает.

У Марти сжалось сердце, ибо она не сомневалась, что Ночное Солнце выиграет скачки. Потом он выберет одну из хорошеньких девушек… и… индейская девушка испытает то же, что и она? Ночное Солнце возьмет девушку в свой типи и будет заниматься е ней любовью? Женится на красивой лакотской девушке?

Марти не стала расспрашивать старушку, не уверенная в том, что хочет услышать ответ.

Кроткая Олениха радовалась, что все произойдет как в старые добрые времена. Ночное Солнце поскачет на вороном жеребце, а Быстрый Орел на гнедом. Все соберутся посмотреть на них.

Действительно, собралась вся деревня. Пришла и Марти.

Прикрывая глаза от солнца, она стояла рядом с Кроткой Оленихой и несколькими девушками и наблюдала, как Ночное СолнцСи Быстрый Орел, смеясь и подшучивая друг над другом, обмениваются рукопожатиями перед началом состязания.

На воинах были лишь набедренные повязки. Их обнаженные тела были намазаны маслом, волосы схвачены на затылке.

Марти смотрела лишь на одного из них. Ночное Солнце казался таким беззаботным и раскованным, как если бы был пареньком, состязавшимся за быстроногую лошадь. Но он уже не мальчик, но мужчина, а приз в скачках — женщина.

Марти с трепетом наблюдала, как два воина вскочили на неоседланных скакунов.

«Пожалуйста, — молила она вороного, — пусть на этот раз победит гнедой. Уверена, ты самый быстрый, и Ночное Солнце знает это, но неужели необходимо доказывать это именно сегодня? Нельзя ли подождать до следующих состязаний? Понимаешь, меня-то здесь уже не будет. И мне не придется видеть, как Ночное Солнце выбирает девушку, которую хочет…»

Толпа заревела. Скачки начались. Затаив дыхание, Марти вместе с другими смотрела, как вороной и гнедой, поднимая облако пыли, галопом проносятся мимо.

Дистанция составляла милю. Один полный круг, опоясывающий деревню, и назад — к отметке старта. Топот копыт, возбужденные крики зрителей, биение собственного сердца — все, что слышала в тот момент Марти.

Сейчас она не видела соперников, не знала, кто из них побеждает. Казалось, прошла вечность, прежде чем кони снова появились в поле зрения, устремляясь к финишу. Марта смотрела на них и беззвучно шептала:

— Нет, нет!

Вороной лидировал.

Она прикрыла глаза, но тут же открыла их. Гнедой нагонял вороного. Но это продолжалось только секунду. Вороной вновь начал отрываться, увеличивая дистанцию между ними. Однако соперник не сдавался и вскоре вновь поравнялся с лидером. Кони бок о бок галопом мчались к финишной линии.

Теперь уже невозможно было сказать, кто победит. То голова вороного высовывалась вперед, то гнедой, вытягивая морду, едва заметно опережал соперника. В десяти ярдах от финиша они по-прежнему шли голова к голове. И тут Марти заметила движение, столь незначительное, что никто не понял, что произошло.

Однако Марти поняла.

Она увидела, как Ночное Солнце слегка шлепнул животное по холке. Вороной сбился с шага именно в тот момент, когда кони подлетели к финишной отметке. Гнедой выиграл скачку.

Пока все аплодировали, смеялись и поздравляли победителя, Марти оставалась на месте. Она не сомневалась, что Ночное Солнце специально уступил сопернику. Он отдал победу Быстрому Орлу, чтобы не выбирать себе девушку. Осознав это, Марти чуть не заплакала.

Поздно вечером, когда Ночное Солнце вернулся в их типи, Марти, как всегда, притворилась спящей. Но сон не шел к ней, и она знала, что Ночному Солнцу тоже не спится. Он долго ворочался и курил в темноте.

То, что он ненавидел ее, было очевидно, и пока Марти наблюдала, как сигара с оранжевым кончиком опускалась и вновь поднималась к его рту, ужасная правда во всей своей наготе явилась ей.

Офицер, оставивший на груди Ночного Солнца уродливый шрам, — ее отец. Это объясняло все. Вот почему Ночное Солнце привез ее сюда. Чтобы добраться до отца. Она лишь разменная карта в игре, где сводятся старые счеты. Неужели поэтому он занимался с ней и любовью?

Сквозь слезы, глядя на Ночное Солнце, Марти решила, что это последняя ночь, когда она лежит и смотрит на него.

Завтра она исчезнет.

Глава 33

На следующее утро, как только Ночное Солнце оделся и направился к выходу из типи, Марти поднялась, прижала к себе покрывало и зевнула, притворяясь, что только что проснулась.

— Ночное Солнце!

— Да? — откликнулся он, не оборачиваясь.

— Моя кобыла застоялась. Можно мне сегодня ненадолго съездить к восточным утесам?

Она предполагала, что Ночное Солнце ответит отказом, поскольку не доверяет ей.

— Я попрошу, чтобы Совсем-не-Говорит зашел за тобой через полчаса, — сказал он и исчез, прежде чем Марти успела поблагодарить его.

Сердце ее неистово забилось. Опасаясь вызвать подозрения Ночного Солнца, девушка не взяла с собой ничего. В кожаном платье, высоких мокасинах, со стянутыми узлом на затылке волосами, она нервно мерила шагами типи, ожидая прихода немого воина.

Расхаживая взад и вперед, Марти оглядывала ставшую ей привычной за несколько недель обстановку — длинную постель Ночного Солнца, его военный головной убор из орлиных перьев, украшенное копье. Ее взгляд задержался на деревянном сундучке, и она двинулась к нему. Выдвинув верхний ящичек, Марти прикоснулась к черному бархату, в который была завернута ее белая гардения.

Подумав, что завядший цветок будет единственным напоминанием о ней, оставшимся у Ночного Солнца, девушка вдруг сообразила, что сама не взяла ничего на память.

Поблизости раздалось знакомое ржание ее гнедой кобылы, и Марти, закрыв сундучок, бросилась к выходу. Высунув голову наружу и тепло улыбнувшись Совсем-не-Говорит, она дала понять старику, что скоро присоединится к нему. Обернувшись, Марти бросила последний взгляд на внутреннее убранство типи.

На всю жизнь она запомнит, как выглядело это маленькое уютное жилище. Не раз будет вызывать в памяти сладкий запах шалфея, освежающий воздух, приятное прикосновение мягких шкур к ее коже, образ Ночного Солнца, просовывающего голову через откинутый полог.

Бросившись наружу, Марти взобралась на спину лошади. Хлестнув кобылу поводьями, она пустила ее галопом.

Однако два черных глаза напряженно смотрели ей вслед.

Опершись плечом о дерево и скрестив руки на груди, Ночное Солнце наблюдал, как Марти и старый воин мчатся прочь. Гнетущая тяжесть лежала у него на сердце. Наблюдая, как удаляется Марти, Ночное Солнце всей душой желал устремиться за ней.

Стиснув зубы, он оттолкнулся от дерева и не спеша, направился к деревне.

Марти молчала, проезжая через деревню с Совсем-не-Говорит, хотя, как правило, болтала без умолку — так, будто старик слышал каждое ее слово. Удивленный необычным поведением девушки, старый воин посматривал на нее грустными вопрошающими глазами. Этот взгляд тяготил Марти, но она понукала кобылу и мчалась вперед, помня о том, что собирается сделать.

Совсем-не-Говорит, как и предполагала девушка, не отставал от нее. Она улыбнулась старику, когда тот поравнялся с ней, и некоторое время они ехали бок о бок по широкой долине. Когда всадники добрались до каньонов, Совсем-не-Говорит дал понять Марти, что пора возвращаться, и указал на облака, собирающиеся над вершинами холмов на востоке.

Марти весело рассмеялась и сделала знак, что хочет проехать немного дальше и чуть быстрее. Все это время она надеялась ускользнуть от старика, достигнув каменистой дикой местности, простирающейся впереди. Однако получасом позже, когда они въехали в пустынный песчаный каньон, Совсем-не-Говорит по-прежнему скакал рядом, и девушка поняла, что так ей не отделаться от него.

С ужасом, думая о том, что ей придется сделать, Марти попридержала лошадь, чтобы не сломать себе шею, и, прежде чем Совсем-не-Говорит остановил своего скакуна, сделала вид, будто случайно упала на землю. Потом замерла не двигаясь.

Совсем-не-Говорит тут же спешился. Девушка, затаив дыхание, сжала в кулаке камень. Как только Совсем-не-Говорит встал перед ней на колени, она ударила его по голове.

— He-Говорит! — вскричала Марти, когда старый индеец рухнул на землю рядом с ней. Объятая страхом, она потрясла его за плечо. Горько раскаиваясь в содеянном, Марти умоляла старика открыть глаза. Но тот не подавал признаков жизни.

Застыв на корточках рядом с потерявшим сознание воином, Марти размышляла, что предпринять. Она могла бы вернуться в деревню за помощью и… и… Девушка представила себе, как разъярится Ночное Солнце, покачала головой и поднялась. Удар был не особенно сильным. Через несколько минут старик очнется, обнаружит, что Марти исчезла, и отправится в деревню поведать о случившемся.

— Прости меня, прости! — прошептала Марти и, подобрав поводья, села на лошадь и пустила ее галопом. Лошадь He-Говорит поскакала рядом. Несколько миль они скакали во всю прыть.

Девушка нервно оглядывалась; ей казалось, что Не-Го-ворит следует за ней пешком. Марти предстояло определить, где она находится, и решить, в какую сторону направиться. Посмотрев на небо, девушка нахмурилась. Там, где еще час назад было два-три облачка, теперь громоздились, быстро продвигаясь на запад, тяжелые грозовые тучи.

Марти натянула поводья. Она не имела понятия, куда ей следует ехать. Где ближайший город или форт, Марти не знала. Она только помнила, что Денвер расположен на юге, а по пути к своему лагерю Ночное Солнце завозил ее в какой-то маленький городок, чтобы показать врачу. Возможно, тот городок поблизости. Марти повернула на юг, надеясь добраться до него еще до заката солнца.

Ночное Солнце был встревожен.

Он беспокойно бродил по деревне, не в силах ничем заняться. Посматривая на небо, молодой вождь прикидывал, сколько времени отсутствуют Марти и Совсем-не-Говорит. Через несколько часов он направился к своему коню.

Ночное Солнце выехал из деревни, заткнув за пояс свой «кольт» сорок пятого калибра. Он не знал, с чем ему предстоит столкнуться, но предчувствие беды преследовало его все утро.

Оставив деревню позади, Ночное Солнце пустил коня галопом на восток. Вскоре он добрался до того места, где сидел Совсем-не-Говорит, потирая голову.

Мгновенно сообразив, что произошло, Ночное Солнце поспешил к старому воину. He-Говорит энергично жестикулировал, признаваясь, что подвел молодого вождя и упустил белую девушку.

— Я довезу тебя до лагеря. — Ночное Солнце указал в сторону деревни.

Старик дал понять ему, что дойдет пешком, но молодой воин посадил его на вороного и, вскочив в седло сам, пустил жеребца вскачь. На краю лагеря он остановил коня, помог Совсем-не-Говорит спешиться и сказал:

— Не волнуйся. Я привезу ее назад.

Марти осторожно вела свою лошадь под нависавшими над ней гребнями скал. Солнце скрылось за свинцовыми тучами. Девушка поглядывала то на утесы, то вниз в глубокие расщелины, размышляя о том, каковы ураганы в этой дикой местности.

Наконец она натянула поводья и встала на стременах, выискивая тропинку, которая вывела бы ее на вершину хребта. Над ней клубились тяжелые дождевые облака. Воздух посвежел, и поднялся ветер.

Прозвучал и замер отдаленный раскат грома. В наступившей за этим тишине Марти расслышала какой-то звук и насторожилась.

Вскоре до Марти донесся стук копыт. Она поняла, что ее уже преследуют. Каким же образом Ночное Солнце так быстро напал на ее след?

Девушка стиснула пятками бока лошади. Та понеслась галопом, но преследователи уже приближались к ущелью.

Марти бросила быстрый взгляд через плечо, ожидая увидеть смуглое злое лицо, но ее преследовал не Ночное Солнце. Четверо индейцев, которые гнались за ней, не принадлежали к племени сиу!

Едва они настигли Марти, ее худшие опасения подтвердились. Широкая рука схватила кобылу за узду и остановила на ходу. Окруженная Марти была так испугана, что не могла ни закричать, ни двинуться. Высокий крупный воин стащил ее с кобылы и подтолкнул к уродливому мужчине с испещренным шрамами лицом.

Глазами-бусинками он, усмехаясь, разглядывал Марти.

— Вот мы и встретились снова, — сказал Шрам, в котором девушка узнала следопыта кроу. У нее блеснула надежда.

— Да-да, ты служишь у моего отца. — Марти через силу улыбнулась.

— Шрам никому не служит, — возразил индеец. — Значит… ты женщина Ночного Солнца?

— Нет. Нет… я… Ты поможешь мне вернуться… в Денвер?

— Десять тысяч долларов, — сообщил Шрам, вперившись в девушку глазами.

— Десять тысяч… я не…

— Ты стоишь десять тысяч долларов.

— Я?! — Марти сочла это хорошей новостью. — Да! Конечно, награда. Это большая сумма. Ты разбогатеешь.

— Возможно, я махну рукой на деньги. — Шрам притянул Марти за волосы к себе.

— Но почему? — Он ухмыльнулся:

— Возможно, я предпочту женщину Ночного Солнца деньгам белых людей.

Марти взмолилась, чтобы Шрам оставил ей жизнь, но он был глух к ее просьбам. Вскоре она уже умоляла их прикончить ее.

Четыре враждебных кроу поволокли беззащитную кричащую девушку к небольшому, заросшему травой возвышению на дне каньона. Через несколько минут ее швырнули навзничь на землю, закинули руки за голову и раздвинули ноги в стороны. Запястья и лодыжки быстро привязали к столбикам, предварительно вбитым в землю.

Пока три воина собирали хворост для костра, Шрам вытащил длинный острый нож из-за пояса грязных кожаных штанов и опустился на землю рядом с Марти. Крик застрял в горле девушки, когда кроу приставил конец сверкающего ножа к шнуровке на ее груди и перерезал ремешки. Рубашка приоткрылась, и Марти с ужасом ждала, когда Шрам распахнет ее до пояса.

Однако он передвинулся ниже и, разрезав мокасины Марти, уставился на обнаженные ноги, потом пощекотал голую пятку Марти. Но ей было не до смеха, она кричала и плакала. Кроу приказал ей замолчать, и девушка повиновалась, хотя слезы струились по щекам и судорожные рыдания душили ее.

Разрезав длинную кожаную юбку Марти, Шрам выразил удовольствие от того, что открылось его глазам.

Он сообщил также, что желал Марти с тех пор, как увидел ее в форту Коллинз и был очарован ее надменной красотой. Теперь она принадлежит ему, и он постарается ей понравиться.

— Догадываетесь, что я сделаю с вами, мисс Кидд? — Шрам раздвинул края юбки и обнажил ее ноги. Марти молчала. Кусая губы, чтобы не закричать, она закрыла глаза. Ухватив девушку за подбородок, он нагнулся к ее лицу.

— Десять тысяч долларов — высокая цена за женское тело. Я хочу получить все сполна. Когда закончу, тобой займутся мои воины. А после этого ты больше не понадобишься самонадеянному псу сиу.

Открыв глаза, Марти увидела, что Шрам поднялся и начал, ухмыляясь, раздеваться. Потом опустился перед Марти на корточки, расставил колени и велел ей не закрывать глаза.

Марти видела перед собой лишь мясистые руки, испещренную рубцами грудь, массивные бедра и вздутую промежность, едва прикрытую куском грязной кожи. Шрам отвел край распахнутой рубашки Марти.

Внезапно молния прочертила яркий зигзаг в темном небе. Тут же раздался удар грома и послышался похотливый смех Шрама.

Первые редкие капли упали на спину индейца. Омерзительный Шрам, усмехаясь, сообщил Марти, что теперь разрежет на ней оставшуюся одежду.

— И тогда, — его крошечные глазки выражали похоть, — когда ты будешь лежать бледная и нагая передо мной, я…

Прозвучал выстрел, и слова Шрама застряли в горле, глаза закатились. Он выронил нож и схватился за грудь.

Парализованная удивлением и страхом, Марти услышала, что за первым выстрелом раздалось еще несколько. Эти звуки смешались с гулкими раскатами грома, и через мгновение все кроу уже лежали на земле мертвые или смертельно раненные.

Марти закричала, взглянула вверх и увидела его.

Под струями дождя стоял Ночное Солнце. Черные волосы развевались вокруг сурового прекрасного лица, ружье в его руках еще дымилось.

Глава 34

Марти одними губами произнесла его имя, испытывая блаженное облегчение. Слезы струились по ее щекам, и она уже не старалась вырваться из пут.

Здесь Ночное Солнце! Она спасена!

Вознеся благодарственную молитву, Марти смотрела, как он приближается к ней, видела смуглое лицо, искаженное гневом и ненавистью. Встав над девушкой, Ночное Солнце бросил взгляд на следопыта кроу, опустил ступню на толстую шею мертвеца и надавил пяткой с такой силой, что уродливое лицо Шрама погрузилось в грязь.

Подобрав нож кроу, молодой вождь перерезал путы на затекших запястьях и лодыжках Марти. Когда он поднял девушку, она, всхлипывая, пролепетала его имя.

Цепляясь за любимого, Марти целовала его смуглое мокрое лицо. Ночное Солнце направился к вороному жеребцу, посадил девушку в седло и, усевшись рядом, проехал туда, где стояла гнедая кобыла.

Прорезав темное небо над каньоном, молния ударила в крепкую сосну с такой силой, что дерево вспыхнуло как спичка. Мощный удар грома оглушил Марти. Дождь и сильный ветер хлестали ее лицо.

Но Марти не испытывала страха.

Что бояться, когда сильные руки отважного вождя сиу обнимают ее?

Девушка успокоилась и затихла в объятиях Ночного Солнца. Между тем жеребец и кобыла пробирались по залитому дождем каньону. Через несколько минут Ночное Солнце направил лошадей под низкий и широкий выступ известняка. Как только они оказались под прикрытием нависавшей скалы, он спешился и снял с седла Марти.

Озябшая, дрожащая девушка стояла, скрестив руки на груди. Мокрое рваное платье противно прилипло к телу. Ночное Солнце отвязал от седла плед и бросил его на землю в их сухом убежище.

Счастливый, что Марти не пострадала, Ночное Солнце злился на себя за то, что ее исчезновение так напугало его. При взгляде на дрожащую девушку страсть и ненависть нахлынули на молодого вождя. В нем всколыхнулось желание, и пробудилась дремавшая жестокость. Желая Марти, он хотел причинить ей боль. Шагнув к девушке, Ночное Солнце схватил ее за руку и рывком притянул к себе. Вперившись в нее глазами, он запустил пальцы за порванный ворот ее рубашки, распахнул его и оголил плечи Марти.

Опустив черные глаза на обнаженные груди, Ночное Солнце сказал:

— Если тебе и суждено быть использованной дикарем, то этим дикарем буду я.

И с этими словами прильнул к ее губам. Его зубы вонзились в нижнюю губу Марти, затем отпустили ее. Потом он поцеловал ее еще более пылко и грубо. Желание наказать девушку за то, что она задела его чувства, лишь распаляло страсть молодого вождя.

Марти не сопротивлялась. Благодарная за то, что он спас ей жизнь, радуясь, что находится в его руках, она добровольно отдавалась ему и пылко отвечала на его поцелуи. Марти застонала от удовольствия, когда язык Ночного Солнца вторгся в ее полуоткрытый рот. Касаясь его своим языком, девушка чувствовала, как эта игра дрожью отзывается в теле Ночного Солнца.

Внезапно он поднял голову. Его глаза выражали жар и холод, страсть и ненависть, жестокость и растерянность.

Теплая ладонь молодого вождя накрыла сосок, а его губы скользнули к шее Марти.

Еще минута — и он опустился перед Марти на колени, обвил ее стан и стиснул его.

Марти погрузила пальцы в его влажные волосы, в исступлении притягивая Ночное Солнце ближе к себе и выгибая спину. Странный тихий звук вырвался из груди, когда влажные губы возлюбленного оставили одну ее порозовевшую грудь и переместились к другой.

Как только он втянул в рот ее набухший сосок, Марти откинула голову и, застонав, прошептала:

— О да, Ночное Солнце! Да!

Чувствуя, как болезненно наливается мощью пах под тесными кожаными штанами, он был теперь уверен, что овладеет Марти, и именно так, как пожелает. Преподаст ей урок, который она никогда не забудет. Пропустит мимо ушей мольбы девушки о великодушии и терпимости. Поэтому Ночное Солнце содрал с нее юбку в тот момент, когда неистовый порыв ветра ворвался в их убежище. Вороной, громко заржав, ткнулся в плечо хозяина. Молнии прорезали небо, дождь и ветер крепчали, а Ночное Солнце, буйный и дикий, как разыгравшаяся буря, раздевал Марти донага.

Он присел на корточки, ожидая, что Марти испугается, но она бросала ему вызов. Обнаженная, мокрая и прекрасная, девушка стояла с гордо поднятой головой, а изумрудные глаза сверкали бесстыдным желанием, руки тянулись к Ночному Солнцу, приглашая его взять то, что уже однажды принадлежало ему.

Ее вызывающий взгляд и готовность отдаться привели в ярость Ночное Солнце. Положив Марти на плед, он опустился рядом, перекинул ногу через ее колени, прильнул к ее губам и поцеловал крепко и жадно. Оторвавшись от губ девушки, Ночное Солнце скользнул горячим ртом вниз по ее нагому телу.

Вцепившись в его плечи, Марти выдохнула имя любимого и нежно прошептала:

— Милый, сними одежду. Твои штаны царапают меня.

Он не ответил. Закрыв глаза, Ночное Солнце скользил сильными властными руками по ее телу и продолжал так жадно целовать ее, будто не мог насытиться.

Марти лежала совсем нагая, тогда как одетый Ночное Солнце осыпал обрывистыми поцелуями ее живот. Вокруг бушевала гроза, сыпал град. Пока его губы и язык скользили по коже Марти, она глубоко вдыхала посвежевший от дождя воздух и блаженно улыбалась. Как зачарованная, она смотрела на крупный град, падающий в бурлящие воды.

Яростно завывал ветер. Дождь лил как из ведра. Небо было темным, как ночью.

Но ни разыгравшаяся стихия, ни смуглый прекрасный мужчина, исступленно целующий ее обнаженный живот, не пугали Марти. Она не понимала Ночное Солнце, не могла постичь загадку, которой он оставался для нее, но всем сердцем, всей душой любила его.

Горячие губы Ночного Солнца стремительно перемещались ниже, пока не коснулись золотистого треугольника волос. Обжигающий жар, охвативший Марти с того момента, когда его губы прикоснулись к ней, сменился жгучим, болезненным желанием.

— Ночное Солнце! — прошептала она.

Индеец даже не поднял головы. Распаленный любовью и ненавистью, стремящийся к ней с животной страстью, незнакомой ему раньше, он прильнул щекой к золотистым волосам и раздвинул ей ноги.

— Ты моя, Марти. Тебе не спастись от меня. Никто, кроме меня, не испробует сладости твоего тела. Оно принадлежит только мне.

— Да, — прошептала она, — оно твое. Возьми меня, милый.

Он взглянул на нее, но Марти не смогла объяснить выражение этих глаз. Приковав ее к себе взглядом, Ночное Солнце зарылся лицом в золотистый треугольник волос, и Марти задохнулась, когда он поцеловал ее так, как если бы целовал в уста, лаская интимное место губами и зубами. Ощутив смелое прикосновение его языка, Марти вздрогнула и затрепетала от наслаждения.

Ночное Солнце любил ее со всем жаром и яростью, которые она возбуждала в нем. Его язык быстро нащупал, начал ласкать и вычерчивать круги у маленькой сладостной точки. Он был уверен, что распалит, шокирует, испугает Марти, и торжествовал, сознавая это. Он будет возбуждать эту обнаженную чаровницу до тех пор, пока она не взмолится о благословенном освобождении. Он вознесет ее к пределам всепоглощающего человеческого желания. Покажет, что обладает заветным ключиком, открывающим доступ к исступленному восторгу.

Теперь Марти действительно испугалась.

Девушку устрашила дикая радость, овладевшая ею, глубина любви к этому смуглому мужчине, доставляющему ей неземное наслаждение. Она боялась, что он оторвется от ее губ и оставит ее одну догорать в пламени желания.

Марти принадлежала ему вся. Ничто уже не могло изменить этого.

Жар, захлестывающий ее, нарастал, пока Ночное Солнце целовал и ласкал ее, и его любовное искусство влекло Марти к полному освобождению.

Язык Ночного Солнца ласкал ее с яростным напором. Он довел Марти до такого исступления, что экстаз уже казался агонией.

Секунды тянулись словно вечность. Как безумная, выкликала она его имя, и щемящее, пугающее чувство бросало ее из стороны в сторону, как если бы Марти была листом, носившимся на ветру вместе с тяжелыми каплями дождя.

Ночное Солнце ни на мгновение не оставлял девушку, давая ей все, в чем она нуждалась, любя ее так жарко, так неистово, что уже сам чувствовал близость освобождения. Когда, наконец, она перестала содрогаться, он прильнул в последнем поцелуе к сокровенному месту меж бедер и поднял голову.

Она прерывисто дышала, прикрыв глаза и облизывая пересохшие губы. Не было ни слез, ни тихих укоров за то, что он сделал с ней.

Ночное Солнце поднялся. Марти даже не сдвинула ноги, и его сверкающему взгляду предстал набухший плод сладострастия.

Открыв глаза, Марти увидела, что Ночное Солнце срывает с себя одежду.

Обнаженный, он встал над Марти — бронзовый бог со вздымающимся символом мужественности, и она невольно задрожала.

Дрожь не ускользнула от внимания Ночного Солнца. Но он истолковал это по-своему, считая, что добился от нее того, чего хотел, — страха. Теперь он всей тяжестью обрушится на нее. Пусть она дрожит, потрясенная его видом. Да, именно это он и сделает.

Дыхание Марти участилось, когда Ночное Солнце опустился рядом с ней. Она затрепетала от нарастающего возбуждения. Ночное Солнце прильнул к ее устам так жестоко, что она попыталась высвободиться. Он не отпускал ее. Его язык вторгался все глубже, и их уста слились в поцелуе.