Классика Fantasy - Меч для дракона (Хроники Базила Хвостолома - 2)

      За возможность такой жизни они бросили свою родину, променяв ее аскетизм на наслаждения радостями бытия. Ирхан не имел рабов - так он, во всяком случае, утверждал. Инула говорила, что слуги в их доме свободны, но Рибела объяснила Лагдален, что они, словно обычное имущество, намертво привязаны к дому. Им не платили за работу - только кормили и предоставляли крышу над головой. Впрочем, как поняла Лагдален, ни купца, ни его жену рабство не ужасало. Они приняли зло Урдха наравне с его величием.
      Почувствовав внезапно, что они не одни, Лагдален повернулась к двери. Там стояла Рибела, по обыкновению одетая во все черное, с серебряными мышиными черепами.
      - Леди, - низко кланяясь, сказал купец. Инула встала на одно колено.
      - Брат Ирхан, сестра Инула, - вежливо поклонилась в ответ Рибела. Замечательный вечер, как мне кажется.
      - Действительно замечательный, леди, - ответила Инула, - и мы подумали пригласить вас с Лагдален вместе с нами посетить улицу Специй, одно из чудес света. После долгого путешествия вам наверняка хочется отведать какие-нибудь необычные яства.
      Улыбка на мгновение разомкнула холодно поджатые губы Рибелы. Жена этого купца и в самом деле полагала, что Королеву Мышей может заинтересовать вкус потребляемой пищи?
      - Как-нибудь в другой раз, - фыркнула она. - Сегодня вечером, к сожалению, у нас есть работа.
      - Нас ждут во дворце, - пояснила Рибела, переходя взгляд на Лагдален. - Я хочу встретиться с Императором. Ты пойдешь со мной и, если потребуется, будешь записывать. Возьми с собой письменные принадлежности.
      Инула была разочарована.
      - Тогда, может, завтра вечером?
      - Возможно, если мы еще не уедем. - Коротко поклонившись, Рибела покинула веранду. Лагдален устремилась за ней.
      - Лучше молчи, - прошептал жене Ирхан. - Лучше молчи. Она Королева Мышей, не забывай этого, дорогая. Ей больше шестисот лет.
      Инула кивнула:
      - Как я могу об этом забыть? Все эти серебряные черепа. Дикость какая-то...
      Ирхан пожал плечами и углубился в раздумья о том, как по-разному видят мир жители Урдха и Аргоната.
      Глава 15
      Коляска прогрохотала по мостовой Императорской улицы. Мимо тянулся храмовый квартал. Справа остался массивный храм Гинго-Ла, холм пятидесяти футов в вышину и в полумилю длиной, на вершине которого находились небольшая пирамида и сам храм. Где-то там же располагалась и сверкающая статуя богини, изображенной в развевающихся одеждах, с ребенком на руках.
      Слева промелькнул еще более огромный храм Эуроса Колосса. Вдоль дороги, как на параде, выстроились более скромные храмы и пирамиды, в большинстве своем посвященные той или иной черте характера великого Эуроса. Эурос Идеальный был украшен морем зеленых изразцов. Эурос Покойный укутался во все леденяще белое.
      Наконец храмы остались позади, и коляска выехала на большую площадь, известную как "Зода", "открытое место". Площадь эта служила одновременно и для парадов, и для казней. Вдоль северной стороны Зоды стояли ряды виселиц, на которых, покачиваясь, висели казненные преступники. Некоторые из них уже начали разлагаться. Крики ворон и клекот стервятников стали здесь Привычными.
      Лагдален с отвращением отвела взор.
      А впереди уже показалась высокая стена Императорского Города, города Фидафир, в некотором смысле города внутри города.
      Вот наконец коляска подъехала к громадным Фидафирским Воротам. Вышедший вперед страж, как на обнаженный меч, натолкнулся на пронзительный взгляд Рибелы. Мгновение спустя ворота открылись.
      Теперь взору Лагдален открылись спрятанные за стеной семь дворцов и еще один храм Эуросу, Владыке Вселенной. Каждое здание Фидафира, даже казармы для стражи, являло собой образец легкости и изысканности. Их окружали роскошные цветочные клумбы, фруктовые деревья и искусно подстриженные кусты. По дорожкам катились маленькие тележки, запряженные миниатюрными осликами.
      Под конец коляска остановилась у самого императорского дворца, гигантского сооружения из белого кирпича, с большим количеством башенок и минаретов.
      Внутри, в огромном бледно-зеленом зале-прихожей, украшенном бесчисленными картинами с изображениями батальных сцен, Рибела и Лагдален подошли к внушительного вида красному столу. За ним восседал евнух в белых одеждах. На его лысом блестящем черепе красовался кроваво-алый геометрический узор.
      Евнух старался не смотреть на пришедших. Опустив голову, он что-то сосредоточенно изучал на своем столе. В руках евнух держал амулет, а губы его непрестанно шептали заклятия, якобы спасающие от колдовства ведьм.
      Посыльный, другой евнух, поспешно убежал внутрь дворца. А тот, что сидел за столом, достав откуда-то пару ушных вкладышей, демонстративно заткнул себе уши.
      Рибела нахмурилась.
      Ожидание затягивалось. Лагдален физически чувствовала, как иссякает терпение Великой Ведьмы. Рибела не привыкла к человеческому обществу. Ей не хватало умения Серой Ведьмы вести дела с обыкновенными людьми.
      Мимо по своим делам проходили группы евнухов в обычных для этой касты белых одеждах. При виде Королевы Мышей они тут же устремляли взоры в пол, затыкали уши пальцами и принимались громко бормотать молитвы Эуросу.
      Рибела начинала сердиться не па шутку. Но Лессис предупреждала ее, что с урдхцами никогда нельзя терять терпения. "Мужчины крайне болезненно отнесутся к подобной демонстрации нашей силы. Мы лишь подтвердим самые худшие их опасения..." - так говорила Серая Ведьма.
      Рибела запомнила ее слова, но в то же время не забыла, что и сама Лессис не слишком-то хорошо знала Урдх. Серая Ведьма никогда не стремилась работать на юге. Задания Департамента Необычного Понимания в Урдхе выполняли, другие Вледа, Ведьма с Положением из Талиона, и Криссима, нынешняя Великая Ведьма в Кадейне.
      А раз так, то совет Лессис, возможно, был не так уж и хорош. Возможно, стоило как раз применить более крутые меры. Рибела смерила взглядом сидящего за столом евнуха. Если бы не эти ушные затычки, она могла бы использовать власть своего голоса. И тогда он прямиком провел бы ее к Императору.
      А Лагдален, не отрываясь, глядела на ведьму. Почувствовав ее взгляд, Рибела про себя вздохнула. Эта девушка все время судила ее по меркам Лессис.
      Так непросто было идти по стопам Серой Ведьмы - Лессис из Валмеса была святой, насколько это вообще возможно для живого человека. У Рибелы со святостью дела обстояли неважно. Она всегда выходила из себя, глядя, как люди ухитряются испортить свою собственную жизнь.
      И вот теперь ей, Рибеле из Дифвода, приходилось ждать из-за каприза какого-то там ничтожного императора. Ждать, как будто ее время ничего не стоило. Чтобы отправиться в Урдх, ей пришлось оставить проект "Эскопус" на попечение своих помощниц. Стоит одной из них допустить серьезную ошибку, и даже Великая Мать не сможет помочь Кунфшону и всей Империи Розы. Рибеле надо было вернуться. И как можно быстрее. Она и гак уже отсутствует в Дифводе больше недели. Следовало закончить дела здесь, в Урдхе, и через Черное Зеркало отправиться в Кунфшон. Только так она успеет вернуться к проекту "Эскопус" до кризиса солнцестояния.
      Рибела снова посмотрела на ушные затычки евнуха. Ей ужасно хотелось вытащить их.
      Лагдален прикусила губу.
      Вдруг сбоку открылись двойные двери, и евнухи внесли в зал два паланкина.
      Евнух за столом низко склонился перед появившимися из них знатными господами.
      - Монстекир Квэ и монстекир Кэнфалона прибыли засвидетельствовать свое почтение Леди с Островов, сказал один из вновь пришедших евнухов.
      Все, кроме самих монстекиров, низко поклонились Рибеле.
      Лагдален была довольна, что всего за несколько дней путешествия ей удалось так основательно изучить язык Урдха. Идея, разумеется, принадлежала Рибеле.
      Ведьма сказала, что любой язык можно вполне прилично изучить за какие-нибудь семь дней. Конечно, если заниматься по-настоящему. И Рибела оказалась права.
      Они говорили только по-урдхски, не занимались ничем другим, кроме изучения урдхского - и так все время, проведенное ими на борту корабля.
      - Моя милая, твой ум еще молод, все еще достаточно гибок. Ты можешь развиться, можешь раскрыть все свои способности. Но ты не узнаешь о них, пока не начнешь ими пользоваться.
      Теперь Лагдален с радостью обнаружила, что понимает почти все из того, что было сказано. Это было просто невероятно.
      - Мы благодарим вас, - ответила Рибела. - А теперь отведите меня к Фидафиру.
      Монстекиры невозмутимо закрутили свои тросточки и дружно покачали головами.
      - Фидафир послал нас сказать, что он плохо себя чувствует и просит вас отменить назначенную аудиенцию. Обратитесь в приемную завтра, и вы, несомненно, узнаете, когда сможет состояться новая встреча.
      Лагдален нахмурилась. Не стоило так играть с Королевой Мышей.
      - В такое опасное время, - сказала Рибела, - мне грустно слышать о недомогании Фидафира. Что с ним приключилось? Я, конечно, обладаю некоторым опытом в целительстве и, возможно, могла бы ему помочь.
      Монстекиры побледнели. Они явно не ожидали, что Рибела будет так хорошо, хотя и с акцентом, говорить по-урдхски.
      - В этом нет необходимости, - быстро ответили они. - Лекари находятся с Фидафиром уже несколько часов, и...
      - Но всего лишь час тому назад посыльный передал мне, что Фидафир готов меня принять, - прервала их Рибела. - Разве это возможно? Тут что-то не так.
      Монстекиры поежились. Евнухи о чем-то беспокойно зашушукались.
      И тут терпение Рибелы иссякло. Она сердито зашипела, и евнухи поспешно зажали руками уши. Но монстекиры оказались слишком медлительны.
      Парой коротких заклинаний ведьма приковала их к месту. Потом прошептала еще одно. Минуту спустя, вслед за монстекирами, они уже шли в глубь дворца.
      Евнухи толпой валили следом.
      Они прошли через анфиладу комнат; каждая следующая была чуть меньше предыдущей и чуть больше похожа на усыпанную драгоценными камнями коробочку.
      Наконец процессия остановилась перед высокими двойными дверями, которые охраняла стража.
      Монстекиры замахали руками, воины расступились, и двери медленно раскрылись.
      Глава 16
      Фидафир Урдха, хозяин плодородной земли, владыка великой реки, кормилец миллионов, любимый сын Эуроса, живой супруг Гинго-Ла, царственное великолепие южного ветра, носитель дождя, сеятель семян, король Джмира, король Богры, король Пэтвы, высший лорд Шогимиссаров, Император Бэнви Великий, дрожа от страха, скорчился на кушетке в апартаментах своей тети Харумы.
      - Что мне делать? - вопрошал он.
      Харума глядела на него с откровенной жалостью. Бедняга, страшное бремя государственных забот сделало из него дрожащую тварь. Рано или поздно это должно было случиться, и нынешний кризис стал переломным. Лопитоли прекрасно все понимала. Она как раз и рассчитывала на слабость своего сына.
      - Ты должен на время забыть об интригах своей матери, - сказала Харума. Если ты поймаешь Занизару, то скормишь его крокодилам. Ты уже один раз предупреждал его. Что до Лопитоли, то ее можно и не трогать. Без Занизару ей некого проталкивать на трон. Во всяком случае, до тех пор, пока не подрастет один из твоих юных кузенов. За это время ты вполне успеешь подготовиться к борьбе с матерью. Сейчас же она все еще слишком сильна.
      - Ну вот! Ты говоришь - забыть о ней, но тот, кто забывает о Лопитоли, рискует жизнью! Я-то знаю, на что она способна. Есть так много ядов без вкуса и без запаха, и в том числе медленные яды, действующие только на следующий день.
      Те, кто пробуют мою пищу, никогда не смогут найти такую отраву. А Лопитоли знает яды как свои пять пальцев. Вспомни, как умер мой отец. Он выступил против нее, и она его убила. А потом отравила моего дядю, и братьев, и кузена Элупа. И ты говоришь - забыть о ней?
      Харума вздохнула:
      - Ее положение не так сильно, как раньше. К тому же у тебя есть доказательства измены Занизару. Когда о стране идет гражданская война, Лопитоли не резон рваться к трону. Политическое преимущество на твоей стороне. Стекиры все, как один, последуют за тобой.
      - Ах, где же Зеттила? Почему ее нет?
      - Зеттила ведет свою собственную игру, - нахмурилась Харума. - Ты и сам это прекрасно знаешь. Ей можно доверять далеко не всегда.
      - А я доверяю ей, - капризно ответил Бэнви. - Она мне дорога.
      - Просто будь осторожен, мой господин, это все, что я хотела сказать. Харума знала, на что способна Зеттила, дочь Гинго-Ла. Действительно ли жрицы Гинго-Ла так уж пекутся об интересах Императора и Империи?
      - Настоящая угроза - моя мать!
      - Тебе, мой господин, надо сосредоточиться на врагах в Дзу. Они опаснее всех остальных.
      - Пусть берут себе Запад. Они могут делать все что угодно, если я останусь правителем города и Востока.
      - Но ты же король Эджмира.
      - Ну и что? Там нет ничего, кроме песка и блох. Я могу подарить им Эджмир.
      - Но, мой господин, почему ты думаешь, что они обязательно победят?
      Генерал Гектор одержал победу под Селпелангумом.
      - Хватит!
      Генерал Гектор не мог победить. Император решил, что битва проиграна. Он бежал с поля боя, и вместе с ним - его наголову разбитая армия. И чтобы то же самое сражение оказалось выигранным аргонатскими легионами? Нет, это было просто невозможно!
      - Мой господин, я всего только твоя глупая тетя Харума. Я хочу как лучше.
      - Раньше ты вроде ничего не хотела. И мне так больше нравилось.
      - Мой господин, почему ты даже не хочешь выслушать то, что генералу Гектору удалось узнать у пленных?
      - Это, женщина, одна ложь. Неужели ты не понимаешь, что это ловушка? Что это попытка отнять у меня то немногое, что мне осталось! Аргонатцы полагают, будто могут захватить Восток, так же как сипхисты уже захватили Запад. Они думают, что могут оставить меня ни с чем! Но я вижу их насквозь! Им не удастся осуществить свои коварные замыслы.
      Голос Бэнви сорвался на визг.
      - Генерал Гектор идет на Дзу. Он рассчитывает быть там до того, как врагам удастся собрать новую армию.
      - Его скормят Змею! Я видел это во сне! Харума обреченно закатила глаза.
      Как может генерал Аргоната планировать захват Империи, если его вот-вот должен сожрать Змей? Ее племянник совершенно выжил из ума.
      - Мой господин, поведай свои видения толковательнице снов. Почему ты не хочешь этого сделать?
      - Она шпион.
      - Миила - шпион? Чей шпион, мой господин? Я знаю ее всю жизнь и уверена, что ей можно доверять.
      - Я видел во сне, что чужеземцы будут разгромлены. Их уничтожат - всех до одного. Я договорюсь с сипхистами. Они возьмут себе Запад, а мне оставят Восток.
      Харума была просто в отчаянии. И как только ее племянник вбил себе в голову подобный бред?
      За дверью раздался тихий звон. Слуга, просунув голову, что-то тихонько прошептал Харуме на ухо. Она устало кивнула.
      - Мой господин, пришла кузина.
      Бэнви улыбнулся.
      Смеясь, в комнату влетела принцесса Зиттила.
      - Ох, мой господин, надо было видеть выражение лица этой ведьмы.
      Представляете, она открыла двери и пошла в пустой зал. Я думала, она превратит монстекиров в лягушек. Я наблюдала за ней через потайной глазок. Она ушла, на все лады проклиная ваше имя.
      Бэнви нахмурился:
      - Проклятая ведьма! Я не желаю ее видеть. Она хочет скинуть меня с трона.
      Но меня так просто не обманешь!
      Харума снова вздохнула. Бэнви сам себя обрекал на смерть. Главную угрозу сейчас представляли сипхисты, но Император не желал этого понимать. Харума задумалась. Может, ей самой попытаться войти в контакт с Великой Ведьмой?
      Кто-то же должен это сделать...
      Глава 17
      К вечеру следующего дня посыльный Рибелы вернулся из армии генерала Гектора, находившейся в сотне миль к северу.
      Лагдален позвали на веранду.
      Там девушка нашла ведьму в обществе довольно грязной морской чайки, которая все еще не могла отдышаться от тяжелого полета против ветра.
      - Есть новости? - спросила Лагдален.
      - Кое-какие есть, - ответила Рибела. - Особенно для тебя.
      Холодок пробежал у Лагдален по спине. Что ведьма имела в виду? Как там Холлейн? А может, его ранило? Или он убит?
      Рибела с кислой миной наблюдала за взволнованной Лагдален. Порой она могла только поражаться, что Лессис нашла в этой девушке. Ведьме иногда казалось, что е новая помощница ни с какой стороны не подходит для той работы, какую ей приходилось выполнять.
      - Генерал Гектор скорым маршем движется на Дзу. Вражеские силы дезорганизованы и вряд ли оправятся раньше чем через несколько дней. К тому времени генерал уже достигнет своей цели. У Дзу мы встретимся и вместе уничтожим сотворенную Повелителями мерзость.
      Лагдален сосредоточенно кивала, всеми силами стараясь унять отчаянно бьющееся сердце. Важно было ничем не выказать своего волнения, иначе Рибела могла бы и не передать ей новости о Холлейне. Лагдален прекрасно знала, как Королева Мышей презирает обычные человеческие эмоции.
      - А еще, некий капитан Холлейн цел и невредим, - помолчав, добавила ведьма. - Генерал Гектор потрудился добавить эту информацию к своему донесению.
      Учитывая, что я не сообщала ему о том, кто меня сопровождает, генерал не так уж плохо осведомлен. Ты не находишь?
      Лагдален даже покраснела от этого незаслуженного обвинения.
      - Моя госпожа, я вовсе не пыталась связаться с мужем. И тем более с генералом. Рибела едва заметно улыбнулась:
      - В этом я не сомневаюсь, но вот кое-кто в Марнери явно не умеет держать язык за зубами.
      - Да, госпожа, - кивнула Лагдален, но мысли ее сейчас были далеко. Она думала о муже, марширующем вместе со своим легионом где-то среди бескрайних полей Урдха.
      Рибела смотрела на девушку и вдруг увидела себя как бы со стороны. С ней такое случалось нечасто. Но в этот момент Рибела почувствовала, что она всего-навсего дряхлая старуха, забывшая о том, что это значит - быть человеком. Вот перед ней стоит молодая женщина, которой пришлось покинуть своего первенца, чей муж сражался в чужой стране. Вся жизнь этой женщины в одночасье встала с ног на голову, и она, Великая Ведьма Рибела, не испытывала к ней никакого сочувствия. Это было печально. Лессис наверняка вела бы себя по-другому.
      - Извини, милая, ты должна меня простить. Я несколько подзабыла, как надо общаться с людьми.
      Лагдален молчала, не зная, что и сказать.
      Вошедший слуга сообщил о посыльном, желающем увидеть Рибелу. Подробно расспросив слугу, ведьма велела привести посыльного.
      Им оказалась женщина, довольно полная, средних лет. С ног до головы она была закутана в темно-коричневые одежды. Голову ее закрывал капюшон, лицо скрывалось под непроницаемой чадрой.
      Рибела вздохнула. Именно так одевались все женщины Урдха, за исключением рабынь и проституток. Впрочем, даже рабыни носили обычный урдхский "геруб".
      Рибела не привыкла к подобным патриархальным правам. Как, впрочем, и Лагдален.
      Здесь, в Урдхе, женщины считались собственностью, и это казалось невероятным.
      Откинув вуаль, женщина открыла широкое лицо с толстыми губами и чуть приплюснутым носом. В глазах ее, и Рибела это сразу заметила, светился незаурядный ум. Похоже, она была не простой посыльной.
      - Привет вам, - сказала женщина. - Я принесла нам важные вести от одной весьма высокопоставленной особы. - Она умоляюще поглядела на Рибелу. - Но только для ваших ушей, Великая Ведьма.
      Рибела вздрогнула. Кто эта женщина? И что ей известно?
      - Мои вести связаны с Императором. Об этом Рибела уже и так догадалась.
      Особа, о которой шла речь, была или самим Императором, или кем-то из его ближайшего окружения. Возможно, теперь она узнает о причинах фарса, который ей пришлось пережить вчера.
      - Кто ты? - спокойно спросила Рибела. Женщина нервно облизала губы. Лгать она никогда не умела.
      - Я не могу сказать.
      - Не можешь или не хочешь?
      - Наедине. Только вам. Это очень опасно. Рибела кивнула на дверь, и Лагдален без слов покинула балкон.
      Женщина опустилась на сиденье возле перил. Подождала, пока Рибела присоединится к ней.
      - Я Харума Шогимиссар.
      Значит, вот она какая, верная тетя Императора.
      - Понятно, - кивнула Рибела. - Добро пожаловать. И от кого у вас вести?
      - От меня самой. Мне не хотелось возбуждать у вашей юной спутницы ненужных подозрений.
      - Она никому не расскажет о вашем визите.
      - Мне хотелось бы объяснить, почему вчера мой племянник вел себя так невежливо.
      - В самом деле?
      - Ситуация сейчас крайне неопределенная. Бэнви словно околдован. Он верит, что сипхисты удовольствуются половиной Империи и оставят ему Восток. Во всем и везде он видит заговоры и интриги. В этом, без сомнения, вина его кузины, принцессы Зиттилы.
      - Насколько я понимаю, у Императора есть все основания опасаться своей семьи.
      - Он почти ничего не ест, - кивнула Харума. - Он лично спускается в кухню за хлебом и соленьями. Он отказался от горячей пищи. Никому не доверяет.
      - Не слишком-то приятное положение. Харума тяжело вздохнула:
      - Он не встретится с вами. Он боится, что вы околдуете его и захватите власть в Империи. Он не будет сотрудничать с генералом Гектором. Он ничего не станет предпринимать против сипхистов. Клянусь, он попал под власть какого-то вражеского заклинания.
      Рибела еще и до этого разговора решила, что подобный оборот вполне вероятен.
      - Спасибо, сестра, что ты пришла поговорить со мной, - сказала ведьма. - Я скоро покину город и не стану больше пытаться встретиться с Императором. Может, в следующий мой визит мне повезет больше.
      - Ох, моя госпожа, - опечалилась Харума. - Я бы так хотела, чтобы вы его все-таки повидали. Кто-то же должен снять с него черное колдовство. Он не чувствует реальной угрозы. Он может думать только о заговорах Лопитоли.
      - Я не могу встретиться с Императором, который упорно не желает меня видеть. Я не могу сражаться с императорской стражей. Я всего лишь одинокая женщина. Я не могу с ним встретиться. К тому же у меня очень мало времени.
      Однако позже мы, несомненно, сможем как следует разобраться в том колдовстве, которое вы заметили.
      Харума хотела возразить, но не осмелилась.
      - Еще раз спасибо тебе, сестра, - потрепала ее по руке Рибела. - Я понимаю, сколько мужества тебе потребовалось, чтобы прийти сюда. От имени Императора Розы говорю, что мы всегда будем помнить тебя как друга.
      Харума поднялась, вновь закрыла лицо чадрой и, попрощавшись, ушла. А Рибела, углубившись в медитацию, пыталась определить ближайшее будущее. Настало время разобраться, что происходит в Дзу. Рибела и раньше пыталась это сделать, но тогда, издалека, это не удалось. Теперь же ей, возможно, будет сопутствовать удача.
      Глава 18
      Три дня легионы шли на юг, мимо пальм, мимо полей колосящейся пшеницы, мимо глинобитных крестьянских деревенек. И куда ни посмотри - всюду, не покладая рук, трудились крестьяне, федды. Люди копали новые оросительные каналы, кто-то пахал свое поле, погоняя неторопливую пару волов, кто-то тащил за узду ослика, нагруженного выше головы мешками с зерном или вязанками хвороста. В деревнях за драконами неотступно бегали мальчишки с раскрытыми от удивления ртами. Из тени и из-за стен маленьких двориков выглядывали любопытные женщины.
      В первый день северяне повсюду встречали следы прошедших перед ними сипхистов. Сожженные деревни, выжженные поля, бегущие от смерти и разорения люди. На второй день они увидели вдалеке банды сипхистов, удирающие во все лопатки. Им, похоже, очень не хотелось снова встречаться с северянами.
      На третий день враг окончательно исчез из виду. Деревня сменялась деревней, поле - полем. Жизнь текла тут, как и тысячи лет тому назад, тихая, покойная и вечная, благословленная Эуросом, благосклонно взирающим на своих детей с вершин пирамид.
      Города вдоль дороги становились все больше и больше. Было ясно, что приближается по-настоящему крупный город - Квэ.
      Вскоре проселочная дорога превратилась в улицу, окруженную высокими домами. В полдень легионы прошли мимо пирамиды, на которой вершилась какая-то торжественная церемония. В жертву Эуросу принесли быка. Под рев медных труб, грохот барабанов и свист флейт кровь алым водопадом потекла по ступеням храма.
      Толпы одетых в белое людей, собравшихся на пирамиде, с некоторым удивлением воззрились на топающие мимо легионы. Впрочем, совсем недавно тут прошли отряды императорской армии. Так что жители уже успели привыкнуть к марширующим по улицам полкам.
      Но когда дошла очередь до драконов, вся толпа так хором и ахнула. Во все глаза мужчины глядели на громадных рептилий, четко марширующих по дороге.
      Час спустя легион остановился на обед. Повара разожгли костры и начали готовить обычное походное блюдо - бобы. Их труды были сведены на нет сотнями женщин, покинувших свои кухни, чтобы вынести солдатам котлы с супом, свежий хлеб или даже только что сваренное пиво.
      Это была благодарность за спасение от мародеров сипхистов.
      Люди и драконы наелись до отвала. Стоило генералу Гектору отдать приказ поварам сварить особо крепкий келут, как об этом стало известно женщинам окрестных районов. Не прошло и нескольких минут, как целая стая мальчишек принялась разносить уставшим воинам тыквы с горячим келутом прямо с огня, где он, как это было принято в большинстве урдхских домов, кипел чуть ли не круглые сутки.
      Отдохнувшие и подкрепившиеся легионы продолжили путь. Вдали и чуть слева уже показались высокие дома центральной части Квэ.
      При виде башен и пирамид по рядам солдат прокатилась настоящая волна шуточек о знаменитых проститутках Квэ. Многие с тоской поглядывали на далекий центр большого города. Но легионы шли без остановки, обходя Квэ стороной, двигаясь по пригородам и предместьям. Здесь, между радиальными улицами, располагались многочисленные мастерские и производства, конюшни и загоны для скота.
      К вечеру на юге начали собираться тучи. Предсказывающая погоду ведьма, предупредила генерала Гектора о приближении дождя. Тот отдал приказ прибавить шагу. Ему хотелось до ночи оставить Квэ далеко позади. Но небо быстро темнело, и через два часа зарядил проливной дождь.
      Генерал Гектор выругался. Легионы все еще находились в пригородах Квэ, в районе, где располагалось множество прекрасных вилл, окруженных садами и необычно подстриженными деревьями. Это было далеко не самое лучшее место для лагеря. К тому же кое-кто из солдат был склонен к воровству. Найдутся и такие, кто наверняка захочет посетить центральный Квэ и испробовать предлагаемые там удовольствия. Придется силой наводить дисциплину. Кое-кого надо будет выпороть.
      Генерал Гектор до смерти не любил подобные мероприятия, но тут другого выхода у него не будет. Одна только дисциплина делала из толпы солдат настоящие боевые полки. Без нее все пропало.
      Талионские разведчики донесли, что неподалеку находится весьма внушительных размеров амфитеатр. Там, дескать, вполне можно расположиться на ночлег. Местные власти, когда их удалось разыскать, дали соответствующее разрешение.
      И вот два уставших, промокших легиона разбили лагерь там, где обычно проходили гонки колесниц. По указанию Гектора офицеры тщательно осмотрели амфитеатр. Они обнаружили добрую дюжину входов, включая и подземные для выноса убитых животных и мусора. Да, удержать людей внутри будет очень непросто.
      Гектор и Пэксон устроили совещание. Кто-кто, а генерал Пэксон собаку съел на таких вопросах. Он предложил раздать солдатам по двойной порции крепчайшего виски. Идя по тридцать пять миль в день вот уже третий день подряд, говорил он, люди устали. Виски поможет им расслабиться, и они вскоре крепко уснут.
      Пэксон оказался прав. Лишь несколько человек попытались выбраться наружу, причем двое из них - опытные воры, отправленные в легион вместо долгих сроков заключения на тюремном острове. Все остальные грелись у костров, пели песни, болтали, а потом отправились спать.
      Генерал Гектор вздохнул с облегчением.
      - Спасибо, Пэксон, - сказал он. - Генерал, я бы просил вас на остаток вечера принять на себя командование легионами. Майор Бриз пригласил меня и врачей поужинать у него в шатре. Нам есть что обсудить, и мне бы очень хотелось немного расслабиться с бокалом хорошего урдхского вина.
      Пэксон был весьма рад этому поручению. После битвы при Селпелангуме он чувствовал себя старым и совершенно бесполезным.
      Довольные своей предусмотрительностью, ни тот ни другой не подумали о мальчишках-драконирах, считавшихся слишком юными и потому не получавшими виски.
      Это была большая ошибка.
      И в самом деле, стоило легионам разбить лагерь, как пять юных дракониров взялись за работу с необычайным усердием и проворством. Их громадные подопечные мигом получили еду вместе с бочонком свежего эля, подаренного местной пивоварней. Крепкий эль развязал драконам языки, но вскоре в Стодевятом снова стало тихо. Утомленных рептилий сморил сон.
      Именно тогда в заранее обусловленном месте и собрались наши герои. Внешняя стена арены была весьма старой и выщербленной. Забраться по ней для сильного, ловкого юноши не представляло особого труда. Свейн из Ривинанта поднялся на стену правее пары часовых, стерегущих южный квадрант. Остальные четверо дракониров притаились левее.
      Из старых просмоленных тряпок Свейн разжег небольшой костер, а сам спрятался. Учуяв дым, часовые бросились разбираться.
      Тут-то четверо мальчишек и выскочили наружу.
      Часовые нашли только кучку серого пепла. Покрутившись и не увидев ничего подозрительного, они вернулись на свой пост.
      Тогда Свейн подал знак своим притаившимся у подножия стены друзьям. Он начал спускаться, а когда добрался до совсем отвесного участка, спрыгнул прямо вниз, на растянутое одеяло.