Пропавшая буква

В это время Алеша почувствовал, что правая рука у него устала, но, превозмогая усталость, он быстро дописал протест до конца. И тут же раздался голос Саши:

— У меня все готово!

— И у меня тоже! — ответил Алеша.

— Прочитай, что у тебя получилось.

— Сначала ты, — возразил Алеша, — твое письмо надо отправить первым.

— Ладно, — согласился Саша. — Ёжик, иди сюда!.. Слушайте: “ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ!” Это цифрами, а дальше — буквами.

— Стой! — вдруг закричал Ёжик не своим голосом.

— Ну что? — недовольно спросил Саша. — Что ты перебиваешь?

— Ты сказал: “слушайте”! — кричал Ёжик. — Ты сказал: “дальше”, ты сказал: “перебиваешь”!.. А ведь в этих словах…

— В этих словах есть я! — крикнула буква Ш. — Как мне хорошо! Как хорошо! Неужели я выздоровела?.. Выздоровела! Ур-ра!

— Тише! — сказал Ёжик. — Нас могут услышать…

— Алеша! Слышишь, Алеша! Я слышу букву Ш! И я говорю букву Ш!

— И я слышу! И я говорю!

И они стали повторять:

Тише, мыши,

Кот на крыше,

А котята

Еще выше!

Тише, мыши,

Кот на крыше,

А котята

Еще выше!

— Буква Ш, ты здорова! — торжественно объявил Ёжик. — Почерк так и сказал: как только Саша и Алеша услышат или скажут тебя, значит, ты здорова!.. А теперь, Саша, читай свое письмо! Ведь кончается первый день!..

Глава тринадцатая,

в которой решается вопрос: надо ли выражать уважение, если его нет?

Все замолчали. Действительно, первый день из трех, которые дал им Пара Граф, заканчивался. Свет, падавший из люка, становился все слабее и слабее.

Когда Саша прочитал письмо, Ёжик сказал, что оно хорошее, а Алеша добавил, что его нужно поскорее отправить.

Сук с письмом был брошен в люк. Он завертелся в бурлящей воде и быстро поплыл. Через минуту его уже не было видно.

Все с грустью смотрели ему вслед. Может быть, очень скоро он поплывет по тому самому месту, где они строили свой плот. Увидит ли его кто-нибудь из друзей, прочитает ли письмо?..

Как хорошо было бы сейчас оказаться в Буквограде!.. Пусть даже на Скамье Несознательных!.. Неужели они навсегда останутся здесь, в этом мрачном подземелье?..

— Теперь слушайте, что написал я, — сказал Алеша и начал читать:

Протест Пара Графу!

Мы пришли за больной буквой Ш. А вы заманили нас в свою душную комнату и потом провалили в подземелье. Вы не имеете права держать нас в подземелье! Вы, бездушный Пара Граф, сейчас же отпустите нас всех, а то вам достанется!

Пленники: Ёжик, Саша, Алеша, буква Ш.

— Вот это протест! — восторженно сказал Саша. — Вот это я понимаю!

— Тут только одного не хватает, — заметил Ёжик. — Перед словом “пленники” надо написать: “С уважением”.

— Еще чего! — возмутился Саша. — Какое у нас может быть уважение к этому Пара Графу? Никакого!

— Это я знаю, — не сдавался Ёжик. — Но так всегда пишут протесты.

— Ну и неправильно делают! Если нет к человеку уважения, то и писать об этом нечего! А то получается один обман!

— Вот именно, — сказал Алеша.

— Ладно, — согласился Ёжик. — Только все равно так не полагается. А вообще протест хороший.

— Завтра передадим его Пара Графу, — сказал Алеша. — А сейчас давайте спать, а то скоро ночь.

И правда, в подземелье стало совсем темно. Все улеглись на мох, и наступила тишина. Лишь из люка доносилось журчание воды…

Глава четырнадцатая,

в которой рассказывается о побеге и о неожиданной встрече

В подземелье было прохладно. Свежий утренний воздух врывался через широкий люк, и вместе с ним заглядывали первые лучи утреннего солнца.

— Бррр… — задрожал Ёжик, вскочил на ноги и начал делать зарядку.

Сделав двадцать прыжков и десять приседаний, он встал посреди пещеры и запел песенку, которую часто слышал по радио:

На зарядку, на зарядку,

На зарядку, на зарядку

Становись!..

Ёжику пришлось три раза повторить слова песенки, пока проснулся Саша, а уж Алешу будили они вдвоем. Наконец, друзья встали в шеренгу. Вид у них был довольно вялый и кислый. Но после первых упражнений — бега на месте и “насоса” — настроение стало быстро улучшаться.

— Эх, сейчас бы позавтракать! — мечтательно произнес Алеша после зарядки.

Ёжик достал из рюкзака два печенья и термос с остатками компота. Пищу разделили на четыре части, и через полминуты от нее не осталось и следа.

— Да, — с грустью проговорил Алеша и добавил: — Пора вручать протест.

— Кто пойдет?

— Я! — крикнули хором буква Ш, Саша и Ёжик.

— Всем нельзя, — уточнил Алеша. — Надо одному.

Саша посмотрел на ребят, вздохнул и сказал:

— Раз протест писал Алеша, пускай он его и вручает.

Ёжик тоже вздохнул:

— Пускай…

— Ладно, — сказал Алеша и без лишних слов стал подниматься вверх по веревочной лестнице.

— В случае чего — крикни! — напутствовал его Саша.

— Угу, — ответил Алеша с лестницы.

Он поднимался все выше и выше и скоро исчез в темноте. Саша включил фонарик, но луч стал таким слабым, что нельзя было ничего разглядеть.

И вдруг сверху раздался голос Алеши:

— Ребята!.. Скорее сюда!

— На него напали буквоеды! — крикнул Саша. — За мной!

И он, как только мог, быстро начал подниматься по лестнице. Буква Ш и Ёжик с велосипедным насосом, который он на всякий случай заткнул за пояс, последовали за ним.

Когда они оказались в комнате Пара Графа, то, к своему удивлению, увидели, что никого, кроме Алеши, в ней нет. Алеша сидел за столом Пара Графа и улыбался.

— Что ты делаешь! — заговорил Ёжик страшным голосом. — Сейчас может войти Пара Граф!..

— Не войдет, — спокойно ответил Алеша. — Чувствуешь, какой здесь воздух? Жаль, поесть нечего.

Воздух в комнате был свежий и чистый. От духоты и следа не осталось.

— Да уж, сюда-то Пара Граф не войдет, — сказал Саша. — Но тогда…

Он подбежал к стене и начал внимательно ее рассматривать.

— Нашел! — воскликнул он. — Скорее сюда!

В одно мгновение все оказались у стены.

— Сейчас я открою дверь, — зашептал Саша. — Но выходить всем вместе опасно. Сначала посмотрим, нет ли там засады. Ёжик, дай-ка сюда твой насос, на всякий случай…

— Только спокойнее, — сказал Ёжик.

Саша взял насос в правую руку, а левой нажал на маленький выступ в стене. В ту же секунду бесшумно открылась дверь, и из комнаты в коридор подул легкий ветерок.

— Сквозняк, — прошептал Саша. — Мы не закрыли люк… Вот здорово!

Он осторожно выглянул в коридор. В комнате было тихо и темно.

— Когда мы шли сюда, — шепотом вспоминал Саша, — дверь была справа… Значит, нам налево… За мной!..

Пленники гуськом вышли в коридор.

Все крадучись двигались в полной темноте.

— Ой! — вдруг сказал Ёжик вполголоса. — Я забыл рюкзак и термос.

— Молчи! — цыкнул на него Алеша.

Но было уже поздно.

— Кто здесь? — раздался поблизости голос, и ребята увидели двух незнакомцев с коптилками в руках. К счастью, в коридоре гулял ветер, и, чтобы он не задул слабенькие огоньки коптилок, незнакомцы загораживали их руками. Поэтому пленники оставались в темноте.

— Отсутствие ответа на вопрос является признаком плохого воспитания, — заявил один из незнакомцев, и пленники узнали Отсиха. — Я повторяю свой вопрос: кто здесь?

Молчание становилось опасным. И тут, неожиданно для всех, Алеша произнес скрипучим голосом:

— Это я, Пара Граф…

Это получилось у него так похоже, что только опасность быть узнанными заставила друзей удержаться от смеха. Ёжик даже укусил себя за палец, чтобы не рассмеяться.

— Время наего дежурства истекло, и мы уходим, — сказал Отсих. — Сквозняк предрасполагает к насморку, гриппу и ангине.

— Идите, — проскрипел Алеша голосом Пара Графа.

Отсих и Досих удалились.

— А теперь — вперед, — шепнул Саша.

— Подождите! — раздался позади них голос.

Беглецы замерли.

— Алеа и Саа, вы здесь? — продолжал голос. Из темноты к ребятам снова приближалась фигура с коптилкой в руке.

Ответа не последовало.

— Это я, Досих, — продолжала фигура. — Наружная дверь заперта.

— Все, — прошептал Ёжик. — Мы погибли.

— Но я помогу вам, — сказал Досих.

— Но как же…— начал Отсих, который тоже подошел к ребятам.

— Молчи, — оборвал его Досих. — Слуайте, Саа и Алеа. Слева у двери есть тайная кнопка, такая же, как в дядиной комнате. Нажмите ее, и дверь откроется. Вы меня слыите?

— Слышим, — сказал Алеша. — Спасибо, Досих.

— Пожалуйста, — с грустью ответил Досих.

— Слушай, Досих, — Саша выступил из темноты, — идемте с нами. Уходите от этого Пара Графа. Идемте в Буквоград! Знаете, как там хорошо! Ведь правда, Ёжик?

— Правда! — сказал Ёжик. — Идемте!

— Я никуда не пойду, — заявил Отсих. — И вообще я вас не видел и вы меня тоже не видели.

— Идите, — сказал Досих. — Может быть, когда-нибудь и мы…

— Эх! — махнул рукой Саша. — Чудаки! Ну, ладно, спасибо за помощь! Пошли!..

— До свидания, — сказал Ёжик.

Но ему никто не ответил. Коридор был пуст.

— За мной! — крикнул Саша.

Глава пятнадцатая,

в которой рассказывается о погоне и о том, что Почерк тоже умеет улыбаться

До двери оставалось совсем немного, когда в дальнем конце коридора раздался крик:

— Стойте!.. Немедленно остановитесь!..

— Пара Граф! — в ужасе закричала буква Ш.

— Быстрее! — крикнул Саша.

Он подбежал к двери и стал осматривать слева от нее стену. Где кнопка? Где она?

Свистящее дыхание Пара Графа раздавалось все ближе и ближе… Вот он уже совсем рядом, уже протягивает свою длинную руку, чтобы схватить букву Ш… И в эту самую секунду Саша нащупал еле заметный выступ в стене и с силой нажал на него. Дверь распахнулась, и ветер, сильный ветер ворвался в подземелье.

Пара Граф подпрыгнул, ударился головой о потолок, упал на пол, свернулся в клубок и покатился по коридору, вопя не своим голосом:

— Караул!.. Отравили!!

— Ура! — закричали пленники и побежали вверх по лестнице.

Едва они выбрались на поверхность, как услышали нарастающий гул вертолета.

Друзья посмотрели вверх. Из-за густой листвы ничего не было видно. Только несколько солнечных лучиков пробились сквозь нее и плясали на тропинке.

— Эх, костер бы сейчас! — сказал Саша.

И тогда Ёжик с криком: “Велосипед!” — бросился в лес. Через минуту он появился с велосипедом, достал из кармана носовой платок и смочил его бензином.

— Скорее увеличительное стекло! — крикнул Ёжик.

Он схватил стекло, поставил его под солнечный луч, и яркая светлая точка упала на платок. Платок вспыхнул бледным пламенем.

— Хворосту! Скорее хворосту!

На тропинке запылал костер. Друзья забросали огонь старыми листьями и хвоей, и повалил такой густой белый дым, что над лесом поднялось целое облако.

Ёжик отбежал от костра и начал взбираться на высокую ель. Он добрался до вершины и закричал на весь лес:

— Вертоле-ет! Вертолет!.. Он летит сюда!.. Ура!!!

— Уррра! — подхватили Саша, Алеша и буква Ш.

Ёжик ухитрился снять с себя рубашку и, размахивая ею, стал кричать что было силы:

— Сюда!!! Сюда-а-а!!! Мы здесь!..

Шум мотора становился все сильнее. Ёжик быстро спустился с дерева и, весь исцарапанный, подбежал к друзьям.

— Они над нами!.. Они меня заметили!..

Все не отрываясь смотрели вверх. И вот ветви деревьев дрогнули, и в образовавшемся отверстии показался конец веревочной лестницы.

— Уррра! — закричали друзья и затанцевали вокруг костра.

А в это время по лестнице спускалась знакомая фигура в фиолетовом костюме. Это был Почерк.

Едва он ступил на землю, как ребята повисли у него на шее и на плечах.

— Тише! Тише! — сказал Почерк. — Вы меня задушите!.. Ну, здравствуйте!.. Здравствуй, маленькая Ш!.. Здравствуй, мой дорогой Ёжик!.. Здравствуйте, мои храбрые Саша и Алеша!..

Мальчики никогда бы не подумали, что строгий Почерк может улыбаться такой доброй улыбкой. Им захотелось немедленно рассказать ему о своих приключениях. Почерк как будто почувствовал это.

— Все рассказы потом, — сказал он. — А сейчас — в вертолет! Сможете подняться?

— Конечно, сможем! — воскликнул Саша. — И не по такой лестнице карабкались!

— А как же велосипед? — вдруг жалобно спросил Ёжик.

— Не беспокойся, — ответил Почерк.

Он затоптал костер, привязал к концу лестницы велосипед и тоже поднялся в вертолет.

Глава шестнадцатая,

в которой рассказывается о том, как действует на буквоедов воздух улицы Разума

…Саша, Алеша, буква Ш и Ёжик рассказывали о своих приключениях. Слушая их, Твердый Знак смотрел в окно и хмурился, а Слива так и подпрыгивала в кресле от любопытства. Только Мягкий Знак, как всегда, застенчиво улыбался.

Когда Саша дошел до встречи с Кривпочем и принцессой Ленью, Твердый Знак сказал Почерку:

— Так вот куда они сбежали!

— Сбежали? — удивился Саша.

— Само собой! — мрачно сказал Твердый Знак. — Еще как сбежали.

И тут ребята услышали обо всем, что произошло в Буквограде.

Узнав, как обманули его Ах и Ох, Ёжик застыл с открытым ртом и не мог вымолвить ни слова.

Потом рассказывала буква Ш, а под конец Алеша красочно описал, как Пара Граф отравился свежим воздухом. Все засмеялись, даже Твердый Знак. А Почерк сказал:

— Все это очень интересно и лишний раз доказывает, что смелость, находчивость и смекалка — очень нужные качества. А то, что вы отказались предать своих товарищей, достойно самой высокой похвалы! Но вы допустили серьезную ошибку! Вы ушли, никому ничего не сказав. Кроме того, ни в одном месте своего пути вы не оставили условного знака, по которому вас можно было бы найти. Правда, в ваших письмах было сказано…

— Вы их нашли? — перебил Саша, но тут же спохватился и тихо добавил: — Извините…

— Да, мы нашли их, — ответил Почерк. — Первое письмо было зашифровано. Интересно, кто его писал? Ты, буква Ш? Молодец! А кто писал второе?

— Я, — ответил Саша и покраснел.

— Тоже хорошее письмо. И главное, в нем было сказано, что буквоеды боятся свежего воздуха…

— Мы еще послали протест Пара Графу, — гордо сказал Саша. — Его писал Алеша. Жаль, что Пара Граф его не видел.

— Может, еще увидит, — сказал Алеша. — Я оставил протест у него на столе.

— Трудно было писать? — спросил Почерк Сашу и Алешу. — Знаю, что трудно. Ведь вы еще первоклассники. Зато вы спасли ее. — И он нежно погладил букву Ш. — И не просто спасли, а вылечили.

— Мы ее не лечили, — сказал Саша. — Буква Ш выздоровела просто так…

— Нет, милый Саша, — сказал Почерк. — Просто так ничего не бывает. Буква Ш выздоровела от того, что вы начали хорошо к ней относиться. А хорошее отношение бывает лучше любых лекарств.

— Правда, — смущенно сказала буква Ш.

— А теперь смотрите, — Почерк показал в угол кабины.

Там стояли высокие металлические баллоны. От них тянулся длинный тонкий шланг.

— Это воздух, — объяснил Почерк. — Тот самый воздух, которым мы дышим и без которого не можем жить. Но для буквоедов это яд. Потому что это воздух улицы Разума! Это и есть наше оружие.

Вертолет медленно летел над горой, покрытой густым лесом. На вершине горы леса не было. Там, окруженное большими плоскими камнями, лежало озеро. Вода в нем была такого черного цвета и так блестела под лучами солнца, что с высоты казалось, будто поверхность озера начистили черным гуталином и протерли бархоткой. Даже береговые камни блестели, как носки сапог.

— Смотрите внимательно, — предупредил Почерк, — нам нужно найти ваш люк.

Вертолет начал снижаться. Теперь он летел над лесом, едва не задевая верхушки деревьев. Лес был мрачным и молчаливым. Ни одна птица не взлетала, ни одна белка не прыгала с ветки на ветку. Постепенно лес начал редеть, и вскоре друзья увидели глубокое ущелье, на дне которого бурлил поток.

— Смотрите! — крикнул Саша. — Наш люк!

На одном из склонов ущелья чернело отверстие.

По команде Почерка вертолет повис в нескольких метрах над люком.

— Со мной пойдут Знаки, Саша и Алеша, — сказал Почерк.

— А как же я? — спросил Ёжик.

— Ты будешь наблюдать за склоном горы, — и Почерк дал Ёжику большой бинокль.

Твердый Знак сбросил веревочную лестницу, и спуск начался.

Почерк, Мягкий Знак, Саша и Алеша прыгнули с лестницы в люк и очутились в подземелье. Последним спустился Твердый Знак. В руке он держал конец резинового шланга. Почерк включил сильный фонарь, и ребята вновь увидели подземелье, в котором они провели столько времени. Лестницы, по которой они поднимались в комнату Пара Графа, не было.

— Я нашел рюкзак и термос Ёжика, — сказал Твердый Знак.

— Хорошо, — ответил Почерк, — бери их с собой.

— Смотрите, кто это? — крикнул Мягкий Знак и отступил назад.

Почерк повел фонарем, и все увидели на полу подземелья две съежившиеся фигурки.

— Это племянники Пара Графа Отсих и Досих! — воскликнул Саша. — Как же они сюда попали?

— Наверное, за то, что они нас выпустили, — предположил Алеша.

От сильного света Отсих и Досих открыли глаза, вскочили на ноги и в страхе прижались к стене.

— Не бойтесь, — сказал Саша. — Это мы.

— Саа и Алеа, — растерянно проговорил Досих. — Вы опять в плену…

— Не Саа и Алеа, — поправил Саша, — а Саша и Алеша. И мы не в плену. Теперь мы вас спасем.

— Спасите, — шепотом сказал Отсих. — Пожалуйста, спасите.

— Он нас избил, — сказал Досих. — За то, что мы плохо дежурили. И потом бросил сюда.

— Вот негодяй! — крикнул Твердый Знак. — Попался бы он мне в руки!

— Тише, — сказал Досих и указал на стену. В стене виднелось отверстие величиной с блюдце. Оно было закрыто камнем.

— А мы и не видели, — удивился Алеша.

— Это они недавно сделали, чтобы подслушивать, — объяснил Досих. — А я заложил его камнем. Так вы спасете нас?

— Спасем, — сказал Почерк. — Вы полетите с нами на вертолете. И вы будете жить у нас. Вы станете хорошими, правильными параграфами. Параграфами, которые имеют смысл и служат людям! И вас не будут называть Отсихом и Досихом. А теперь — в вертолет. Твердый Знак, проводите.

Твердый Знак взял Отсиха и Досиха за руки и повел к люку.

— Не испугаетесь? — спросил он.

— Мы вертолета не проходили, — сказал Отсих.

— Сейчас пройдете, — заявил Твердый Знак. — А ну, лезьте вверх.

Отсих и Досих медленно стали подниматься по веревочной лестнице.

Когда их не стало видно, Почерк вынул из отверстия в стене камень, и в подземелье вдруг послышался приглушенный скрипучий голос. Саша вздрогнул. Голос принадлежал Пара Графу.

— Я едва остался жив, — говорил Пара Граф, — меня чуть-чуть не отравил этот ужасный мальчишка Саа!..

— К сожалению, он теперь не Саа, — ответил другой голос, и все узнали Кривпоча. — Но главное не в нем. У меня есть еще один враг. Злейший!.. Мало того, что не давал мне житья в Буквограде, он явился и сюда!.. Ну, хорошо же! Я затоплю его вместе с его аккуратненькими чистенькими буквами в этой пещере!.. Я спущу на них озеро Пролитых Чернил!

При этих словах Саша так и подпрыгнул. Почерк приложил палец к губам.

— Вы с ума сошли! — заскрипел Пара Граф. — А мой письменный стол, мои бумаги!..

— Ха-ха-ха! Бумаги! — зло рассмеялся Кривпоч. — Да кому они будут нужны, эти бумаги, если вы сами исчезнете и все ваши детки-буквоедки! И без пересадки отправитесь на тот свет! Сначала надо уцелеть, а потом думать о бумаге!.. А то как пустят в вас воздух с улицы Разума!..

— Вред и бред! Не говорите мне об этом воздухе! Подумать страшно…

— То-то! Поэтому необходимо срочно готовиться к побегу. Мы обоснуемся в другом месте. Есть у меня одно на примете… В нашем распоряжении полчаса. Раньше они сюда не доберутся. Слышите, они летают вокруг горы на вертолете? На всякий случай проверьте запоры на дверях.

— Что ж, не возражаю, — прошипел Пара Граф. — Посмотрим, каково им будет барахтаться в чернилах! Будите принцессу.

— Это не так-то просто сделать. Принцесса, проснитесь! Да проснитесь же, наконец!

— Ах, что случилось?

— Нам пора уходить отсюда. Вставайте!

— Как это “вставайте”? Я не умею. Где мои верные Кляксы?

— Они погибли.

— Как погибли?

— Очень просто: пошли купаться в озеро Пролитых Чернил и утонули.

— Какой ужас! Кто же теперь меня будет носить?

— Не огорчайтесь. Появятся новые Кляксы. А пока вставайте скорее! Иначе вы погибнете сами.

— Ах, боже мой, вы меня пугаете!..

— Скорее, — зашипел Пара Граф, — сейчас они узнают, отживший я или нет!.. Сейчас!..

Почерк взял у Твердого Знака шланг и вставил его конец в отверстие.

— Назад!

Через несколько минут все были в вертолете.

Твердый Знак стал быстро разматывать шланг и сбрасывать его вниз.

— Внимание! — сказал Почерк и открыл клапан.

И тотчас в шланг устремился воздух.

Все не отрываясь смотрели в окна.

И вот они увидели, как откуда-то из-под земли на вершину горы стали выскакивать маленькие согнутые фигурки. Их лица были закрыты платками, а на глаза надеты темные очки. Они метались по берегу чернильного озера. Некоторые старались опять спрятаться в земле, но, как ошпаренные, выскакивали обратно.

Вдруг озеро забурлило, на его середине вздыбились волны. Они хлынули на берега и, как огромные черные языки, слизнули буквоедов. В центре озера образовалась гигантская воронка, и озеро стало исчезать в глубине горы.

Глава семнадцатая,

которой заканчивается наш рассказ

— Ну, вот мы и дома, — сказал Почерк, когда все вошли в Букварь и сели вокруг стола. — Я очень рад, что наше путешествие закончилось благополучно.

— Но что стало с Кривпочем и принцессой Ленью? — спросил Саша.

— И куда девался отживший Пара Граф? — добавил Алеша.

— Этого я не знаю, — ответил Почерк. — Но надеюсь, что больше они никогда не появятся на вашем пути. А если все-таки когда-нибудь они вам встретятся, не подпускайте их близко, гоните их прочь от себя!

Неожиданно отворилась дверь. На пороге стоял доктор Поправочкин.

— Что ж, Саша и Алеша, — сказал он, — собственно говоря, все ясно. — Он посмотрел на буквы и прибавил: — Дружите с ними. Дружите со всеми буквами. Ведь из них получаются замечательные слова, чудесные фразы и очень интересные книги!..

За окном послышались звуки горна, и все буквы выбежали из Букваря. Саша и Алеша тоже вышли на улицу и направились в ту сторону, где играли горнисты. Они пришли на площадь Точности и Ясности и увидели, как и в первый раз, ровный строй букв. И так же, как и тогда, перед буквами появился Почерк.

— Равняйсь!..

В эту минуту на площади показалась девочка. Это была хозяйка Дворца Усердия. Она шла прямо к буквам.

— Смирно! — скомандовал Почерк. — По порядку назовись!

И сейчас же раздались звонкие голоса:

— А! Б! В! Г! Д! Е! Ё! Ж! З! И! Й! К! Л! М! Н! О! П! Р! С! Т! У! Ф! X! Ц! Ч! Ш! Щ! Ъ! Ы! Ь! Э! Ю! Я!

Все буквы были на своих местах.

Почерк четко повернулся и пошел навстречу девочке.

— Уважаемая повелительница! — сказал он. — Алфавит построен на прощальную линейку в полном составе! Все здоровы! Настроение замечательное!

— Спасибо, — сказала повелительница и улыбнулась.

По ее знаку строй алфавита нарушился, и по площади зашагали пять букв:

АЛЁША

Они шли и улыбались. А Ёжик, шагавший третьим, хитро подмигнул Саше и Алеше. Потом они вернулись в строй, и зашагали четыре буквы:

САША

Буква Ш, которая шла уже второй раз, просто сияла от счастья. В третий раз появилось сразу десять букв:

ДО СВИДАНИЯ

И тут зазвучала песенка:

С нами крепко, ребята, дружите,

Открывайте свои буквари!

И учтите, что нас в алфавите —

Тридцать три! Тридцать три! Тридцать три!

Нас будить папе с мамой не нужно —

Мы и сами встаем до зари

И без устали трудимся дружно —

Тридцать три! Тридцать три! Тридцать три!

Друг за другом в строжайшем порядке

Станем в строчки, — а ну, посмотри!

В каждой книжке и в каждой тетрадке —

Тридцать три! Тридцать три! Тридцать три!

Когда кончался куплет, буквы пели такой припев:

Друг друга знаем мы давно,

Не хнычем и не плачем.

Мы буквы маленькие, но…

Мы буквы маленькие, но…

Но очень много значим!

Они шагали, высоко подняв головы, полные достоинства, и приветливо махали Саше и Алеше руками…

Вдруг буквы стали уменьшаться и скоро стали такими маленькими, что их уже нельзя было рассмотреть. А звук горна стал похож на тоненький-тоненький звон. Но вот и он затих…

* * *

В комнату вошла мама.

— Почему вы не ложитесь спать? — спросила она.

— Мама! — сказал Саша. — Если бы ты знала, где мы были и что с нами произошло!..

И ребята наперебой стали рассказывать о своих приключениях.

Мама улыбалась, и было видно, что она не очень верит рассказу своих сыновей.

Но мы-то с вами знаем, что все, о чем они говорили, было правдой.