Медик еще раз улыбнулся, кивнул и углубился в изучение данных на дисплее установленного перед ним терминала:
      – Помните ли вы, при каких обстоятельствах осуществился ваш перевод сюда?
      Девушка на миг прикрыла глаза. Можно было бы не задавать ей такой вопрос все последние события до мельчайших деталей накрепко запечатлела ее память.
 
      … Этот день начался в точности как другие.
      Ясна проснулась, по обыкновению, чуть раньше, чем нужно, но не поднималась, пока не раздался бодрый музыкальный сигнал и голубоватые сполохи не осветили комнату. Будильник был самый незамысловатый и доступный из возможных – просто стерео, подключенное к таймеру.
      – Первый утренний час, день обычный, рабочий Передача новостей всегда начиналась с этих слов.
      – …гражданство Империи лучшая награда, утверждают герои; тысячи молодых добровольцев отвечают на гибель флагмана Эвинда вступлением в имперскую армию; на слете Юных Первопроходдев подрастающее поколение рапортует о своем вкладе в укрепление оборонной мощи Двенадцати Созвездий: подробнее об этих и других событиях мы расскажем вам в нашей программе новостей. Теперь – важнейшие фронтовые сводки. Успешно завершилась спланированная высшим имперским командованием войсковая операция. Сектор Ангри, освобожденный от угрозы вражеского нападения, единодушно изъявил свою волю – вступить под протекторат АлТро-оны, чтобы вместе с братскими народами Империи продолжить борьбу против раанских агрессоров.
      Запросив дежурное блюдо в центральной пище-доставке, Ясна отправилась в душевую. Голос стерео глухо пробивался сквозь шум очищающих кожу мелких ионизированных абразивов, тугими струями вырывавшихся вместе с воздухом из стенок тесной кабинки.
      Госпиталь лежал на окраине поселения Цинху, часть его приземистых буровато-желтых зданий скатывалась с холмов в низину, сливаясь с местным однообразным ландшафтом. Ясна помнила, как в первый раз увидела этот комплекс. Ей не исполнилось тогда даже пятнадцати, и она была до смерти напугана, хоть и твердила себе, что дочери пилота негоже быть такой паникершей. Она даже представить себе не могла в тот далекий день, что после новостей, которые она узнает здесь, жизнь ее изменится навсегда и госпиталь Цинху станет для нее работой, домом, отдыхом и хобби на долгий-долгий срок… на последующие восемь с лишним местных лет.
      Код карты-идентификатора, вживленного в ладонь, открыл Ясне проход за предупреждающую табличку-символ "Только для работников комплекса". Ясна разделась у своего шкафчика в гардеробной, прошла сквозь полный синего свега и запаха озона фильтр-шлюз и, оказавшись в комнатке младшего персонала, взяла с лотка свежий – выдаваемый ежедневно, – нарядно-оранжевый комбинезон медтех-ника. С одеждой, которую приходилось покупать за свои деньги, у Ясны были вечные проблемы. Должное сочетание размера, качества и цены попадалось не слишком часто, к тому же каждая вещь отчего-то, как правило, отказывалась служить так долго, как хотелось бы Ясне. Но госпиталь снабжал своих служащих рабочей униформой исправно. Еще полагались льготы на жилье и питание, но лишь коренным жителям планеты или гражданам Империи. У Ясны был только статус подданной, а родилась она вообще на корабле во время прыжка через подпространство, так что платить на Шанчане ей приходилось по самым высоким тарифам. Но жаловаться Ладова не привыкла – к тому же она давно научилась правильно распоряжаться своими возможностями в подобных обстоятельствах.
      Ясна скрутила в жгут на макушке длинные светлые волосы и убрала их под шапочку. Затем достала из ящичка изогнутый металлический обруч нейроконт-роллера. До окончания предыдущей смены оставалось еще немало времени. За прошедшие годы приходить так рано стало для Ясны твердо усвоенной привычкой: прежде она навещала мать, а теперь… перед началом работы можно было еще так много сделать! Девушка повторила про себя список исследований и разработок, в курсе которых, по ее мнению, ей всегда надлежало быть, прикинула, как лучше выполнить полученные ею последние распоряжения врачей. Нужно будет переговорить с доктором Вэйшунем и с доктором Миньлай, – может быть, наблюдения, которые ей посчастливилось сделать, занимаясь с подопечными комплекса, как-нибудь пригодятся врачам в их работе.
      "Разговаривать" с погруженным в глубокое кресло человеком было трудно. Лу Яогун не реагировал ни на какие внешние впечатления, сознание его было далеко, в полете сквозь космос. Реальностью были только его грезы, разум пилота отказывался признавать своим убогий и тусклый мир, который окружал его теперь. Было бы слишком чудовищно стать заложником биологической жизни тела, заботиться о нем, исполнять грубые потребности собственной плоти – и это после того, как он ощущал себя могучей космической машиной, в десятки и сотни раз более умной и быстродействующей, чемжалкая, неуклюжая и никчемная кучка живых клеток. Яогуну было совершенно неинтересно, что, сутками оставаясь неподвижным в своем кресле, он умрет от истощения и грязи. Бывший пилот хотел только одного – чтобы его оставили в покое и позволили снова и снова переживать все ощущения, которые он испытывал, когда был слит в единое целое с Астро. Подлинной ценностью были только звезды, внутренний взор пилота видел их даже сквозь стены госпиталя.
      Но виски Яогуна сжимала дуга неироконтроллера, несносный прибор позволял чужим мысленным импульсам касаться его сознания. Составлявшие их тепло и участие отвлекали Яогуна, вытягивали его разум из сверкающих космических далей, в которые он был погружен. Снова и снова доброжелательно и терпеливо его звали вернуться назад, ведь он многим дорог, многими любим. Ему сообщали, что он нужен не только Галактике. Зов ласкового, успокаивающего существа нарушал хрустальные грезы пилота, он заставлял вспомнить, что, кроме звезд, есть еще и люди.
      "Я не хочу… – Помимо воли в сознании Яогуна мелькнула паника. – Не хочу… Я помню – катастрофа… Быть человеком – это такая боль!.".
      "Мы поможем вам. – Нейроконтроллер передал еще чей-то голос-мысль. – Ничего не бойтесь. Мы с вами. Мы поможем вам вернуться".
      Ясна провела рукой по лицу и отключила нейро-контроллер. С Лу Яогуном теперь работает доктор Беожень, она хорошо знает, что делать. Ясна снова придет к этому человеку завтра. Впереди еще огромная работа, но первый шаг сделан. Ей удалось достучаться до "потерявшегося" разума, заставить его откликнуться. А для успеха самое главное – эта первая маленькая победа.
      В ухе Ясны прозвучал чуть слышный, похожий на комариный звон сигнал вызова. Чтобы связь была четче, девушка поправила тонкий усик приемника, ответвляющийся от тяжелой дуги неироконтроллера:
      – Ясна Ладова на связи.
      – Администратор по кадрам Тан Сенконг. Не будете ли вы так любезны подняться в административный ярус? Помещение ноль тридцать два.
      Ясна невольно прижала рукой бархатистый черный кружок:
      – Да, администратор Сенконг, я поднимаюсь. Ярус восемь, помещение ноль тридцать два.
      Хозяин небольшого, но светлого и, пожалуй, самого удобного кабинета в административном корпусе окинул взглядом темных, широко посаженных глаз девушку, приглашенную им для беседы. Много выше среднего роста, гибкая, подтянутая – или просто худая, потому что ограничивает себя в еде? Светлокожая, бледная – явно почти все время проводит в закрытом помещении. Жаль, никто не подскажет ей, что стоит посещать солярий, чтобы выглядеть хотя бы сколько-нибудь более привлекательной. Впрочем, даже загар мало бы ей помог. Сам администратор считал себя человеком с прогрессивными взглядами, потому что ему нравились инопланетные женщины, но прочим жителям Шанчана – приземистым и коренастым, с широкими коричневато-сизыми лицами – девушка с таким ростом, фигурой, длинными золотистыми, убранными сейчас под аккуратную шапочку волосами должна была казаться попросту уродкой. Сложив руки в официальном жесте, администратор поклонился в сторону темноволосого человека, по-хозяйски устроившегося за его терминалом.
      – Инспектор Олёв Атриан, порученец имперской службы персонала, желает переговорить с ассистентом Ясной Ладовой.
      Ясна взглянула на непроницаемо-любезного человека за терминалом. Ответственный по кадрам… Самая обычная, на первый взгляд малозначительная чиновничья должность. Но за семь галалет в стенах госпиталя Ясна успела понять, как много зависит от людей, занимающих подобные места. Они могли предложить новую должность, повышение, перевод – но могли разрушить даже успешную карьеру или добиться увольнения тех, кто по их непонятным загадочным данным не подходил для выполняемой работы.
      Ясна опустила глаза на свои узкие белые руки:
      – Мне не хотелось бы надолго отвлекаться…
      Служащий Империи пристально посмотрел на девушку:
      – Разве вы не отключили уже свой нейроконтроллер? В любом случае, полагаю, у вас не возникнет затруднений… Проходите, садитесь, мая Ладова.
      Шанчанец-администратор предупредительно исчез, дверь за ним закрылась.
      Олев Атриан перевел взгляд с терминала на девушку и обратно:
      – Ваше личное дело, мая Ладова, невольно привлекает к себе внимание. – Он указал подбородком на данные, выведенные на дисплей. – Вы прибыли на Шанчан с Койла восемь галалет назад, полтора года спустя подали прошение о зачислении на работу и с тех самых пор без выходных и отпуска трудитесь в этом реабилитационном комплексе?
      – Я не думаю, будто в этом есть что-то особенное.
      – Понимаю. У вас были особые обстоятельства для подобного рода поведения. Ваша специальность медика вам нравится?
      Что он хочет услышать, формулируя этот вопрос?
      – Мне хотелось бы суметь добиться большего.
      – Вы имеете в виду рост карьеры?
      – Повышение? – недоуменно сдвинула брови Ясна. – Нет, инспектор Атриан. Я хотела сказать, я вполне соответствую теперешней должности. Просто хотелось бы делать больше для тех, кто поручен моему вниманию.
      Имперец мельком взглянул на свои записи:
      – Здесь отмечено, что администрация несколько раз поощряла вас за самоотверженное отношение к работе.
      Девушка покачала головой:
      – Я только делаю то, что должна, мой инспектор. Вы ведь понимаете, чем занимается наше отделение.
      – Да. Реабилитацией пострадавших во время межзвездных полетов.
      – Мы пытаемся вернуть к прежней жизни операторов Астро, пилотов… – Голос Ясны дрогнул. – Я посещала лекции по основам Астро-теории. Когда пилот соединяется с сознанием своего корабля, он ощущает себя им. Иначе современными звездолетами управлять невозможно – они слишком сложны, чтобы поддаваться чему-то, кроме нейроконтроля. Но если разорвать это слияние насильно, если пилот не успевает сам, по доброй воле, покинуть связку, не проделывает всех положенных процедур выхода… его разум не выдерживает внезапности возвращения. – Ясна коснулась массивного прибора на лбу. – Здесь, в нашем отделении, "потерявшихся" пилотов пытаются убедить, что быть человеческим существом совсем не так уж мало, но… Они утратили способность и желание вести жизнь обыкновенных людей. Для большинства из "потерявшихся" единственный способ существования – быть подключенными к комплексам виртуальной имитации, полностью повторяющим системы жизнеобеспечения погубившего их звездного корабля. Ну, а если разум их Астро получил смертельные повреждения, пока они были подключены к нему, – это самое страшное. У таких вместо сознания черная дыра, заполненная одной только болью пустота. Можно лишь искусственно поддерживать процессы в организме "ушедших в пространство", вернуть их к нормальной жизни нереально.
      Олев Атриан молча слушал этот монолог.
      – Простому ассистенту мало что подвластно, мой инспектор, – негромко закончила Ясна. – Все, что он может сделать для "потерявшихся", – точно и строго следовать указаниям лечащих врачей. И все же нельзя выполнять такую работу только по обязанности. Пусть разумы многих моих подопечных так навсегда и останутся погибшими. Но голос, образ работающего с ними медика – единственная их связь с реальностью. Никогда нельзя забывать об этом, и другого секрета тут нет.
      Атриан сделал какую-то пометку для себя:
      – Как вы оцениваете то, что с вашей помощью удалось вернуть в строй нескольких военных пилотов, оказавшихся в этом комплексе?
      – Я просто верила, что они должны вернуться к звездам, – тихо ответила Ясна.
      – С вашей помощью доктор Беожень доказала, что часть пациентов комплекса, хотя и с трудом обслуживающих себя в повседневной жизни, могут на прежнем и даже на более высоком уровне выполнять свои обязанности операторов-пилотов?
      – Я только помогала собирать данные…
      – Так же как для доктора Миньлай и для доктора Вэйшуня?
      – Но ведь они – доктора, ученые, а я простой ассистент. Помогать им – и всем "потерявшимся" – моя единственная обязанность.
      – Вы не думали о том, чтобы самой стать доктором?
      Ясна покачала головой:
      – Нет, хотя я стараюсь быть в курсе медицинских новинок.
      – Как сильно определяет ваше отношение к пациентам то, что случилось с вашей матерью, ассистент? – неожиданно и жестко спросил Атриан.
      Ясна побледнела:
      – Я… моей матери… Она была из безнадежных, инспектор Атриан. Корабль, который она пилотировала, получил смертельные повреждения. Ее тело прожило еще восемь лет благодаря этому комплексу, но ее разум… Я любила ее, я бы сделала все, что могла, но…
      – Но вы знали, что все ваши усилия не принесут результата, и это накладывало свой отпечаток на ваше отношение к матери. Вам до сих пор кажется, что в этом вы виноваты перед ней, так, мая Ладова? Успокойтесь. Ваш долг перед этой женщиной полностью исполнен. Немногие согласились бы восемь лет оплачивать поддержание такой жизни – а вы ведь до самой смерти матери, случившейся полгода назад, отдавали за услуги комплекса почти все, что только зарабатывали в нем.
      – Это было самое меньшее, что я обязана была сделать, – низко наклонив голову, прошептала Ясна.
      – Чудес не бывает, и мы оба это знаем, – как можно более мягким голосом проговорил администратор. – Тем не менее после того, что случилось, вы все же не изменили отношения ни к комплексу, ни к его пациентам. И все же, вероятно, вам захотелось бы теперь сменить обстановку? Это пошло бы вам на пользу. Вы никогда не думали о том, чтобы покинуть комплекс и Шанчан, попробовать себя на других планетах?
      – Но… Мне позволяли работать здесь все эти годы… – Голос Ясны предательски дрогнул. – Уехать было бы неблагодарностью. Здесь я могу приносить пользу, так мне говорили. А в других местах?..
      – В других местах не меньше, если вы сохраните теперешнее отношение к работе, – отрезал имперец. – Цинху-Шанчан эксплуатировал вас достаточно.
      Ясна чуть нахмурила брови, силясь понять:
      – Перевод?..
      – Эта планета ведь не ваша родина, верно?
      – Да, но…
      – Вы хотите стать не подданной, а гражданкой Империи?
      Глаза девушки вспыхнули.
      – Вы считаете, такое возможно?!
      – Все зависит от вас, вы можете заслужить это. Итак, вы подтвердите заявление о переводе? Или вам нужно время подумать?
      – Если такова будет оплата, мне не нужно ни о чем думать, – тихо вымолвила девушка. – Моя мать всегда хотела… О, извините.
      – Вы можете выполнить мечту вашей матери. Вот все наши бланки, мая Ладова. Обращение в имперскую службу персонала, ссылка на все ваши заслуги и опыт работы… Запрос о вашем увольнении отсюда будет оформлен через местного администратора по кадрам. – Края губ имперца изобразили подобие улыбки. – Да, и вот еще бланк. Согласие предоставить себя в распоряжение Имперских вооруженных сил.
      Ясна устремила на Атриана пристальный вопрошающий взгляд. Имперец кивнул:
      – Инспектору по кадрам приходится решать самые разные вопросы… В эти места я прибыл, чтобы рассмотреть несколько десятков заявлений о вступлении в Вооруженные силы Двенадцати Созвездий.
      – Но я…
      – Не знаете, подходите ли вы для армии? Об этом можете не беспокоиться, мая Ладова. Где, как не там, среди лучших сынов и дочерей Империи, ваши таланты будут востребованы наиболее эффективно? Армии нужны профессионалы самых разных, даже сугубо гражданских специальностей. Или призыв имени флагмана Эвинда оставил вас равнодушной?
      – Нет, но…
      – Никто не станет покушаться на вашу свободу, пока вы честно делаете свое дело. – Инспектор оперся руками о край терминала и наклонился так, что его глаза оказались на одном уровне с глазами Ясны. – Если бы ваша мать была пусть не гражданкой Империи, но хотя бы ее военным пилотом, возможно, помощь к ней подоспела бы быстрее и оказалась бы эффективнее. Армия не бросает своих в беде.
      С застывшим лицом Ясна протянула руку, чтобы прикосновением подтвердить каждый заполненный бланк. Губы Олева Атриана снова шевельнулись, и на сей раз это была настоящая улыбка.
      – Правильное решение, мая Ладова, – ободряюще сказал он. – Вы даже не представляете себе, какое отличное будущее сейчас себе обеспечили. Отправляйтесь домой, когда закончится ваша смена, и начинайте собирать свои вещи. В очень скором времени мы свяжемся с вами и сообщим, куда и когда вам следует прибыть.
 
      … Ясна очнулась – ощущение было такое, будто она заснула в яйцекресле посреди белой комнаты, и ее разбудили резким окриком или пинком. Но у суб-майора медслужбы на экране выражение лица было благожелательным и спокойным.
      – Итак, вы помните, при каких обстоятельствах осуществился ваш перевод сюда?
      Перелет от Шанчана к Ирнор, крупной скучной узловой в системе Зианд, тесты и экзамены, мундир – отчего-то технической, а не медицинской службы – и еще один скачок сквозь подпространство. Сюда. На Фэр'Элун.
      – Да, я все помню.
      – Хорошо. Теперь позволю себе предложить вам выполнить несколько тестов… Вот список имен, прочтите их. Каждое слово – это имя "потерявшегося" пилота. Вы должны связаться с ними по одному, позвать как можно убедительнее, заставить их вам откликнуться. Вам понятно?
      Ей было непонятно. Как она будет "звать" без нейроконтроллера? Как ее проверят? Но она не стала спорить – просто сосредоточилась, собралась, как всегда перед началом работы.
      – Виннард… "Я здесь, я излучаю нежность; кто бы ты ни был, я надеюсь, что ты услышишь меня". – Навен… Роал… Арвис…
      Когда совершенно измотанная Ясна вышла из белой комнаты, оказалось, что остальные девушки и Дэсс тоже уже освободились. Куратор Владиан терпеливо ждал их со стопкой маленьких плотных карточек в руке.
      "Добро пожаловать в мир Фэр'Элун. Данные Вашей ид-карты введены в Центральную базу данных. Пожалуйста, зарегистрируйтесь на новом месте вашей работы и проживания. ВАШ ДОМАШНИЙ АДРЕС – ярус 006, сектор 200, полоса 318, блок 061.
      Задайте указанные цифры кода автопилоту мини-кара".
      Дэсс подмигнул Ясне и, как фокусник, перевернул свою карточку между пальцами.
      – Сличим адреса, девушки, – может, мы теперь соседи?
      – Вся группа, кроме вас, доктор Дэсс, проживает в одном секторе, перебил Владиан. – Вызывайте мини-кары, отправляйтесь устраиваться. Встречаемся здесь через десять галачасов – этого времени вам должно быть достаточно, чтобы отдохнуть и свежими начать свой первый рабочий день.
      – А пройтись по городу? – поинтересовалась бойкая девчонка с крашенными в рыже-зеленый цвет волосами.
      – Да, – поддержала ее чернявая толстушка, – надо же нам познакомиться со "своей новой родиной"! Владиан с ног до головы окинул их взглядом:
      – "Городом" здесь именуются ярусы внутрипланетного комплекса. Ограничений нет, можете ходить по жилым секторам где хотите. Форму, которая на вас сейчас, носить не следует – здесь в ходу гражданские костюмы, – хотя свое звание вы всегда обязаны помнить и называть.
      – Ясно…
      – Есть только одно-единственное НО – как куратор я должен предупредить вас о нем. На Фэр'Элун не поощряется КАКОЕ БЫ ТО НИ БЫЛО проявление любопытства к окружающим – к их прошлому, частной жизни и в особенности к их работе. – Он остро и жестко посмотрел прямо на Дэсса. – В свою очередь, если кто-нибудь начнет интересоваться вами и задавать вопросы, вы обязаны немедленно и сразу же доложить об этом: поначалу мне, а позже – офицеру, который будет давать вам задания. Понятно?
      Не понять намека мог бы только полный тупица.
      – Со временем вы поймете, почему здесь так принято, и ощутите, как это удобно, – закончил Владиан. – А пока – просто помните: НИКАКОГО ПРАЗДНОГО ЛЮБОПЫТСТВА.
      – Ни к кому совершенно? – игривым тоном протянула рыжая.
      Куратор, прикрываясь улыбкой, ощупал ее взглядом.
      – Совершенно, – прежним тоном откликнулся он, – Если не желаете привлечь к себе внимание службы имперской безопасности.
      Ясна вызвала к дому миникар – местное такси, одноместную машину, похожую на летающий прозрачный шар, – почти на галачас раньше назначенного срока. Отчасти это была привычка, отчасти волнение перед первым рабочим днем. Спала она в эту ночь плохо, проснулась рано, а одеваясь, отчего-то пожалела, что ее прежний шанчанский комбинезон, пусть идеально чистый и без единой морщинки, не был все же хоть немного поновей и неприглядней.
      Приемный покой, располагавшийся за пропускным пунктом, встретил Ясну предложением пройти в помещение первичного медосмотра, если она больна, или сообщить, кого именно она желает видеть в госпитале. Синтезированный голос был мягким, бархатным – Ясна невольно залюбовалась его тембром и тоном. Только так и должно разговаривать с посетителями лечебного учреждения – не важно, здоровыми или больными: приходя сюда, и те, и другие одинаково взвинчены.
      – Я новый сотрудник госпиталя. – Ясна прижала к сканеру ладонь с ид-картой. – Мой руководитель – координатор Канг Владиан.
      – Проходите, – раздалось из-под потолка. – Дежурная часть направо по коридору.
      Стена впереди раздвинулась, Ясна почувствовала знакомый терпкий запах обычного фильтр-шлюза. Девушка посмотрела на хроно, встроенное в стере-обраслет. До назначенной встречи с Владианом оставалось больше галачаса а на новом месте всегда лучше проявлять долю инициативы и самостоятельности. Ясна как раз успевала познакомиться с госпиталем и вернуться к входу в нужное время.
      Девушка поправила скрученные в жгут волосы и решительно вступила в фильтр-шлюз.
      Когда Владиан отыскал наконец свою подопечную, лоб у него был нахмурен, губы крепко сжаты.
      – Младший медтехник Ладова!…
      Ясна, успевшая за это время переделать несколько десятков дел, а теперь спешившая вслед за одним из врачей по его вызову, остановилась и взглянула сначала на хроно, потом на своего офицера:
      – До встречи было еще десять сотых, координатор Владиан…
      – Так она из вашей команды? – бросил Владиану врач. – Толковая девочка и расторопная. Я подал бы рапорт, чтобы она осталась у нас.
      – Благодарю за лестное мнение, – прошипел куратор, – а теперь, если позволите, я переговорю с ней наедине.
      Врач сочувственно кивнул Ясне и поспешил дальше по коридору, на ходу вызывая по стерео другого ассистента.
      Ясна низко опустила голову и крепко прижала обе ладони к груди, ожидая жестокого выговора.
      – Так как же это произошло? – заложив руки за спину, осведомился Владиан.
      Ясна стояла ни жива ни мертва.
      – Я хотела дождаться вас, мой координатор, но меня впустили сразу… Я оказалась нужна одновременно в стольких местах!… Простите, мой куратор!
      Она понимала, как глупо это звучит.
      – Больше такого не повторится.
      – Разумеется, – сказал Владиан холодно. – Я переговорю кое с кем в контроле безопасности уровня.
      Ясна опустила голову еще ниже.
      – Насколько серьезную, по-вашему, ошибку вы совершили? – осведомился у нее куратор.
      – Я… я не знаю.
      – Вы уверены, что вообще совершили ошибку, младший медтехник первого класса Ладова?
      Только теперь Ясна рискнула недоверчиво поднять глаза на куратора.
      – Вы хотите сказать, что я поступила правильно?!
      – Если на ПП вам было предложено войти, а не подождать, то лично вы сделали то, что от вас требовалось сделать. Однако запомните, что в будущем вам нужно сначала изучать принятые правила, а потом уже действовать. Вам понятно?
      – Да, куратор Владиан, – виновато пробормотала Ясна, снова опуская голову.
      – Могу я поинтересоваться, что заставило вас явиться к месту встречи за столько времени до срока?
      – Я привыкла заранее приходить на работу.
      Владиан усмехнулся.
      – Это я и имел в виду, когда сказал, что нужно сначала ознакомиться с правилами. На Фэр'Элун нет понятия "слишком рано". Госпиталь работает круглосуточно, и смена каждого начинается тогда, когда это ему подходит, лишь бы человек проработал шесть часов подряд и явился снова через девять.
      – Не может быть! – вырвалось у Ясны, – На Шанчане мы работали десять через десять.
      – Там живут на поверхности и связаны сменой дня и ночи, в отличие от нас… Мы поговорим еще об этом, но несколько позже. А пока идемте. Члены группы не должны ждать друг друга.
      Госпиталь Фэр'Элун оказался во много раз больше, чем в поселении Цинху и даже чем в космопорту Шанчан-1, где сначала находилась мать Ясны. Сектор двести девять был отделением для пилотов. Ясна поразилась: почти все ее подопечные оказались совсем молодыми, последних призывов, курсантами родом с самых разных планет, испытателями новых типов управления для военных машин. По счастью, большинство из них были поражены нетяжело, и Ясна не знала, радоваться ей или досадовать, видя, как быстро ее нейроконтроллер приносит ответ их сознания. Шанчанцы шли на контакт гораздо труднее и крайне редко испытывали к своему "оператору" такую почти чувственную симпатию.
      Всех остальных медтехников группы проблемы взаимоотношений с пациентами, похоже, не смущали. Ясна попыталась поделиться с товарками своими сомнениями, но три из четырех едва не подняли ее на смех и отказались что-либо объяснять. Самая старшая, молчаливая имперка, только покачала головой:
      – У тебя явно раньше не было парня.
      Замечание девушки повергло Ладову в сомнения. Что значит, был ли у нее парень? В каком смысле? Как медик, она прекрасно понимала предназначение и суть физической близости двух существ, разбиралась в механизмах влечения и его причинах. Но в ее эмоциональном опыте на этом месте был пробел. Ясна считала себя вообще не способной на любовь, о которой ей доводилось так часто слышать, а иногда даже чувствовать ее отголоски в сознании своих пациентов. Конечно, хорошо было бы когда-нибудь… Но при подобных мыслях Ясна всегда безжалостно одергивала себя. Такой, как она, не дано испытать ни с кем духовного, а потому – и физического родства. Однажды на Шанчане немолодой, степенный и рассудительный чиновник из администрации госпиталя – завидный жених, прекрасная партия -преложил ей законное и достойное всяческого уважения брачное партнерство, но она не испытала при этом никакого внутреннего подъема, как следовало бы в подобных обстоятельствах. Если Ясна отвергла его, как она может поощрять стремления хоть одного из этих мальчиков-пилотов?
      Наблюдениями и раздумьями первой пары недель работы Ясна постоянно делилась с Владианом. Он был ее куратором, медиком и специалистом – а новые впечатления Ясны были необычным и интересным аспектом чисто медицинской проблемы. Кроме того, Владиан специально приходил каждый раз после смены учить свою команду обращаться с новыми, незнакомыми девушкам прежде приборами, беседовать о подробностях "периода адаптации" – и особенно поощрял всех обсуждать с ним мельчайшие переживания и подробности прошедшего дня.
      Поприветствовав Ясну и усадив ее в кресло с высокой массивной спинкой, Владиан вернулся к работе с каким-то громоздким агрегатом. Девушка излагала свою точку зрения, а куратор поглядывал на нее, то и дело отрываясь от своего дисплея.
      – Так вам не кажется правильным, что эти мальчики видят в вас больше, чем друга? – еще раз уточнил он, когда Ясна выговорилась.
      Девушка чуть нахмурила лоб, пытаясь точнее выразить свою мысль:
      – Понимаете… мой образ должен пробуждать в них желание вернуться к прежней жизни, но… мотивы этого желания должны быть иными.
      – Вы полагаете, могут быть мотивы лучшие, чем тяга к молодой красивой женщине? – осведомился Владиан. – Вы не думали о том, чтобы, наоборот, поощрять их? Для ваших подопечных это может стать лишним стимулом.
      – Я никогда не смотрела на это… с такой точки зрения, – с запинкой сказала Ясна. – Может быть, если у меня будет назначение врача…
      – Вы это сделаете?
      Девушка в раздумье изучала свои руки.
      – Наверное, не смогу, – тихо призналась она. – Эти мальчики для меня только подопечные, а нейроконтроллер исключает в общении какую бы то ни было фальшь. Даже если бы я смогла себя заставить, было бы недопустимо и жестоко потом так разочаровать пациентов.
      – В самом деле?
      – "Потерявшиеся" похожи на тех, у кого завязаны глаза, – голосом и прикосновениями у них можно создать любой образ, но будет горькая трагедия, если придуманное не совпадет с тем, что они увидят, когда снимут повязку. А получилось бы именно так. – Ясна невесело улыбнулась. – Шанчан совсем отучил меня от эмоций, а зеркало каждое утро отрезвляет касательно внешности.
      Владиан чуть искоса, оценивающе смотрел на нее:
      – Зеркало вас именно "отрезвляет"? Интересно…
      – Такая, как я, не может быть по-настоящему желанной.
      – Я понял. Тогда, возможно, вы предпочли бы подопечного, вообще лишенного эмоций?
      – Это невозможно…
      – Отчего же? Общение на уровне логики и фактов, общение, которое с его стороны никогда не переросло бы ни во что большее… Я правильно понял ваше пожелание?
      – Это было бы более честно, – сказала Ясна, не понимая, почему вообще признается в таких вещах.
      – В какой-то степени я даже рад это слышать, – еще раз сверяясь со своими приборами, пробормотал Владиан. – Что ж, посмотрим, что я смогу для вас сделать.
 
      Прикосновением ладони Ясна открыла дверь квартиры, или блока, как говорили на Фэр'Элун. За дверью была санитарная зона – затянутая розовой пленкой опалесцирующая ниша в толстой стене, – а затем начиналось огромное, словно шанчанский закрытый стадион, полупустое помещение.
      С течением времени человек так или иначе обрастает вещами, место, которое он называет домом, отражает личность своего жильца, его склонности и характер. По жилью Ясны сказать что-либо о ней было почти невозможно – несмотря на необъятные возможности внутреннего преобразовательного процессора, девушка все никак не могла собраться сменить стандартную, в гостиничном стиле, отделку квартиры. Единственное, что придавало помещению индивидуальность, стереокартины, в ряд размещенные на стене, позади мощного рабочего терминала.