- Когда в пещеру полезем? - поинтересовался Колчаков. - Становится прохладно, мне надоело дрожать на ветру. Я не пьянствовать ехал сюда, а купаться, пить можно и в лагере, в теплой конуре.
      - Не нагоняй волну, замполит! Сейчас прибежит специально обученный туркмен, отопрет решетку, включит освещение, прожектора, проводит до подземелья. Ты же не хочешь свернуть шею в темноте.
      - Нет. А что там темно?
      - Чудак! Конечно. Это же пещера, а не какой ни будь овраг. Глубокая пещера знаменитого "Али Бабы". Сказку в детстве читал? - усмехнулся Чекушкин. - Вот это она и есть, и клад где-то замаскирован. В ней только одна площадка освещена фонарями и кусочек водяной глади. Дальше жуткий мрак таинственного неизведанного подземелья, где прячутся духи, джины, волшебники и великаны. А вон и проводник спешит, хозяин чудесной горы.
      Маленький сухонький старикашка прихромал к машине, и пригласил следовать за собой.
      - Салам!- произнес туркмен и без лишних разговоров повел в "чистилище".
      - Товарищи командиры! А нам можно с вами искупаться? - поинтересовался Кулешов.
      - Можно! Но вначале, любезные солдаты, сбегайте в душевую и помойтесь! - распорядился Чекушкин. - А то от вас портянками за версту воняет. А под землей воздух спертый и без вашего крепкого солдатского духа. Не проветрить после нашего посещения неделю. Все духи и приведения сдохнут!
      Водитель и Кулешов помчались мыться, а офицеры поспешили за хранителем озера. Дед поминутно оглядывался назад, что-то бормотал про себя, энергично тряся редкой седой бородой, и кидал сердитые взгляды на попутчиков. Видимо не радовался незваным посетителям. Чем выше поднимались по серпантину, тем сильнее дул ветер и, врываясь в небольшую пещеру, расположенную в конце тропы, он создавал звучание, напоминающее хриплое пение фальшивящего певчего.
      - Джин изволит сердится! - произнес мрачным голосом Чекушкин. - А возможно дух самого Али Бабы.
      Наконец добрались по тропе к входу. Туркмен отомкнул массивную, выше человеческого роста решетку, дернул рубильник на электрощите и щелкнул потайным включателем. Минуту назад казалось, что сразу за решеткой провал в таинственную мрачнейшую бездну, и где - то в пропасти действительно скрывается злобный джин, а там оказалась широкая рукотворная площадка. Никита легкомысленно двинулся вперед и, сделав несколько шагов, едва не загремел "костями" по ступеням, которые резко повернули вниз и влево. Вырубленная внутри скалы лестница имела крутой наклон и сделана была по закрученной против часовой стрелки спирали. Небольшие перильца из металлических прутьев, были довольно жиденькие, раскачивались, и за них было лучше не держаться. Внизу действительно разверзлась пропасть глубиною несколько десятков метров. Никита благоразумно отпрянул к стене и невольно схватился за выступающий из нее остроугольный камень. Он взглянул вверх, там, над головой, в вышине светила тусклая одинокая лампочка. Лучше бы он этого не делал, потому что стены перед глазами закружились и поплыли. Ромашкин схватился обеими руками за стену и зажмурился. Страшно! Тут можно получить боязнь высоты и клаустрофобию в одном "флаконе"!
      - Ну, чего встал, шагай, герой! - ухмыльнулся Чекушкин. - Зачем полез поперек батьки? Думал, спелеологом быть легко и просто? Улетишь вниз, костей не соберешь! Дай-ка я впереди пойду. Дорогу ветерану - следопыту!
      Васька, придерживаясь за плечи Никиты, обошел его, и потопал, не спеша и аккуратно вниз по скальным ступеням, цепляясь за скальные выступы.
      Ромашкин потряс головой и вновь огляделся. Ствол пещеры был в диаметре метров десять, и имел форму купола "цирка - шапито". Над лесенкой выдолбленной чьими -то руками в горном монолите, метрах в семи нависал каменный свод, где и была закреплена лампочка. Внизу размещалась неширокая квадратная площадка с яркими фонарями по периметру. Воды Никита нигде не увидел. Где -же озеро-то? Не шутка ли это с купанием, со стороны пьяного Чекушкина?
      Осторожно ступая по неровным ступенькам, медленно след в след спустились в нерукотворную шахту, и из полумрака выбрались на освещенную террасу, сооруженную на шероховатом граните. Тут-то и висели по углам четыре светильника, а над перилами был закреплен яркий прожектор. Под террасой действительно (о чудо!), плескалась вода. Вернее не плескалась, а лежала черная, спокойная водяная гладь. Настоящее озеро "мертвой воды"! Для того чтоб попасть в него, и погрузиться в целительном водном эликсире, предстояло спуститься по нескольким влажным, скользким, более узким ступеням на другую площадку, и с нее уже можно нырять.
      Какая неописуемая, величественная красота, сотворенная неведомыми силами открылась взору! Какое великолепие и чудо создала природа! Сверху, на поверхности безжизненные горы и выжженная солнцем пустыня, а под землей замечательный водный мир. И если у самого входа было промозгло, сыро и прохладно, то внизу тепло, и холод совершенно не чувствовался. Наоборот, словно попали в другое время года. По температуре что-то вроде июня. Вода тихо шуршала о камни, то есть все-таки это живая вода, а не "мертвое море", и присутствует какое-то движение.
      "Интересно, а есть тут рыба?" - подумал Никита и спросил с усмешкой у Чекушкина:
      - Васька, а в озере живность какая-то имеется? Лягушки, пиявки?
      - Не боись, крокодилов и змей здесь нет. Проверено. Никто тебе яйца в воде не откусит! Раздевайся и ныряй. Акулы отсутствуют, барракуды не водятся. Водица чистая, можно сказать стерильная. Надеюсь, такой останется и после вас лоботрясов!
      Ромашкин и остальные гости подземелья разулись на верхней площадке у входа в пещеру и вниз спустились босиком, (даже без носок), так как тапочек не взяли, а ненавязчивым местным сервисом, наличие сменной обуви не предусмотрено. Никита снял китель, брюки, майку и задумался. Купаться в трусах, значит, после купания намочить форму. Плавок нет, в Педжене ведь не подозревал о предстоящей экскурсии, поэтому не побеспокоился захватить в дорогу. Что ж будем купаться голышом! Возможно русалка, какая польстится и выплывет на голочленовую наживку.
      Групповой стриптиз закончился, и офицеры без малейшего и неуместного в чисто мужской компании стеснения, устремились к долгожданной воде. Ромашкин ожидал обжигающего холода, а водичка оказалась как парное молоко, не менее тридцати градусов. Вот это да!
      - Ох, хорошо! - Воскликнул Колчаков, выныривая через минуту из воды. Там глубина, не донырнуть! Я побоялся опуститься пониже. Боюсь, ориентир потеряю. Темно как у негра...
      - А я нырять не люблю, уши закладывает, - ответил Никита. - Я лучше поплыву вперед, разведаю, что там дальше.
      Прожектор и фонари освещали овальное водное зеркало размерами приблизительно двадцать метров на пятьдесят. Далее каменный свод, резко снижаясь, опускался к воде, и было не ясно, можно ли вглубь проплыть, или нет. Не понятно, что это большой и глубокий колодец, заводь от подводной реки, или залив широкого озера? Кто построил, сей бассейн?
      Обоих солдат, окунувшихся несколько раз в воду, отправили наверх, от греха подальше. Хорошего помаленьку! Еще утонут, отвечай за них! А сами офицеры поплыли на разведку.
      -Алади- и-и- н-н! Али -и Баба-а-а! Джины! - громко заорал, сложив ладони рупором Ромашкин. В ответ со скального купола упал маленький камушек. Более орать лейтенант не стал. Зачем испытывать судьбу, и накликать на голову булыжник?
      Никита несколькими гребками добрался до нависшего гранитного гребня и очутился перед торчащим из воды массивным каменным выступом. Лейтенанты вскарабкались на валун, что удивительно, оказалось глыба не холодная, а в меру теплая: ни тины, ни водорослей, ни мха. Ничего, все мертво и безжизненно, только сглаженные водой гранитные края. Купол в этом месте нависал в паре метров над головой. Далее потолок опускался еще ниже, соединяясь с кромкой озера. Видимо этот валун, когда-то был частью стены, которую подмыло, и она рассыпалась. Вода уходила в черную непроглядную темень, и что там далее было, не ведомо, но разбирало сильное любопытство.
      - Разведаем? - спросил Никита у приплывшего следом Колчакова.
      Если честно, далее исследовать озеро не хотелось, страшновато. Но коль приятель согласится, можно еще проплыть какое-то расстояние. Было ощущение, что они любопытствующие первопроходцы неведомых земель. Вот она настоящая "Тера инкогнито"!
      - Можно попробовать, но до тех пор, пока оглядываясь обратно, виден хоть лучик света. Как свечение исчезнет, плывем обратно.
      Друзья, осторожно гребя, углубились еще немного и почти уперлись в нависающий потолок. Продвигались, держась руками за острые камни, чтоб не удариться нечаянно о какой-нибудь остроконечный выступ. Вроде бы свод дальше в пещере вновь начал подниматься вверх, но свет ламп сзади потускнел, настала пора возвращаться обратно.
      - Как жутко! - воскликнул Вадим. - Настоящая преисподняя. Только без кипящих котлов, костров и суетящихся чертей.
      - Ты знаешь, Вадик, судя по тому, что становится теплее и теплее, мы недалеко от адской кухни. Поднырнем метров на двадцать и окажемся в хвосте длинной очереди грешников к гигантской сковородке или котлу с кипящим маслом. Лучше поплыли обратно, нам еще рано на "страшный суд".
      Никита с радостью в душе принялся грести руками обратно. Когда плыли на разведку, создавалось ощущение, что преодолели больше километра, а стоило повернуть назад, расстояние уменьшилось в несколько раз. Удаляясь от света, пространство и время расширялись и растягивались, а теперь ускорились и сузились. Так сколько же мы плыли в действительности? Видимо не далее ста метров, остальное от страха. Заветный камень находился на прежнем месте, значит полный порядок! Реальность не исчезла, жизнь продолжается! Фонари светят, сослуживцы не исчезли, потолок не рухнул, врата из преисподней перед носом не захлопнулись.
      - Жить на земле все же лучше, чем мучаться в аду! - радостно воскликнул, взобравшись на глыбу Колчаков.
      Он сгруппировался и резко вытянувшись вперед, оттолкнулся и устремился в глубину. Большое мускулистое тело исчезло, и лишь пузырьки воздуха вырывались на поверхность. Около минуты его не было, а затем он резко вынырнул в стороне, громко отфыркиваясь и шумно вдыхая воздух.
      - Нет, не достал и теперь дна! Глубокий бассейн! - обратился он к Ромашкину разлегшемуся на валуне. - Чего ты там обсохнуть решил? Хватит изображать из себя древнегреческого Аполлона. Яйца застудишь! Поплыли на террасу к одежде!
      Никита очнулся от оцепенения вызванного тишиной и покоем, скользнул в воду, аки водяной змий, и тихо последовал за приятелем. Вода обтекала кожу, приятно успокаивала организм, вызывала непонятные ощущения, погружения в гипнотический транс. Нагота абсолютно перестала смущать. " А водятся ли тут русалки? Интересно если русалка - женского рода, то, как называется ее самец? Русал, русалец, русальщик, русаебец? Русаебец, мне нравится больше всего. Оно вульгарное, оригинальное, и придумано мной", - усмехнулся Ромашкин. - "Русалки вы где?"
      Словно угадав его мысли, где-то под каменным сводом раздался звонкий женский смех. Как по заказу! Действительно пещера Али Бабы! Только подумал о женщинах, и на тебе, появились девчата. Мистика! Наваждение! Никита потряс головой, но смех и женские голоса повторились. Лейтенант начал озираться по сторонам, но никого не увидел, и в ужасе оглянулся назад, однако там тоже не было ни русалок с плавниками, ни обнаженных девушек, ни ведьм.
      - Не понял! - произнес, подплывая к камню, вновь вынырнувший из глубины Колчаков. - Это только мне мерещиться девчата, или на самом деле?
      - Галлюцинации у обоих, - ответил Никита. - Голоса слышу, но видеть не вижу. Может на лодочке, откуда выплывут?
      Голоса и смех становились все громче, задорнее и звонче. Наконец, друзья увидели эту веселую компанию, спускающуюся по ступеням. Впереди шел толстый туркмен, за ним три стройные девицы, а замыкал шествие офицер в шинели и с портфелями в обеих руках. Явно из Ашхабада, штабной, потому что на полигоне офицеры одеты в бушлаты. Только нарваться на проверяющего не хватало для полного счастья! И где? В потайном подземелье!
      На "пляже" пришедших приветствовал Чекушкин громкими возгласами восхищения неземной красотой посланниц небес. Он засуетился словно петушок вокруг курочек, что-то "кудахтал", щебетал, смеялся, совершенно не стесняясь отсутствия одежды. Он даже не попытался создать ладонями "фиговый лист". Девицы взвизгнули от неожиданности, а затем дружно рассмеялись, подшучивая над Васькой.
      - Ребята, плывите сюда! Тут шикарные девчата в гости пришли! - призывал он товарищей.
      Чекушкин был без трусов, абсолютно нагой, но его нахальства хватало на десятерых и он не смущался. А лейтенанты, оказавшись без плавок, вылезать постеснялись. А как хотелось потрещать, закадрить какую-нибудь из них! Пришлых мужиков двое, а девах - три. Перебор. Один экземпляр явно свободен для обхаживания. Если начнется разврат, не скучать же ей, не для того пришла. Что бедняжке в очереди стоять, ожидая порции любви и ласки? Или это дуплет для толстяка? А не переломится ли, не лопнет толстопуз?
      Пока Никита размышлял, плавая вблизи террасы, как добраться до одежды, девчата скинули с себя одеяния, и бросились в воду. Две прыгнули голышом, а одна из "русалок" в трусиках, очевидно, самая стеснительная. Вся троица подплыла к лейтенантам, блестя в свете прожектора гладкой бледной кожей. Та, которая осталась в частичке одежды была брюнетка с длинными волосами, ее обнаженные подруги блондинкой и огненно - рыжей. Крашенные или нет, не поднырнув, не определишь, пришлось доверять глазам, поверить, что цвет волос натуральный. Если повезет, то удастся проверить, убедиться воочию, какие они на самом деле.
      - Привет мальчики! Вам тут не скучно без нас? - обратилась к офицерам блондинка с длинной светлой косой. - Не желаете побарахтаться? Пошалить, похулиганить?
      - Желаем, похули - ганить! - усмехнулся Колчаков. - Только боюсь, вам не разрешат Ваши ухажеры.
      - Это не ухажеры, это гладиаторы. Они только гладят, - сердито ответила коротко стриженая рыжая. - При том у меня подозрение, оба импотенты.
      Она старалась держать голову над водой, и часто хлюпала ладонями, что бы ни замочить свое каре, поэтому одновременно с прической над водой была и большая округлая грудь. Время от времени, она отглаживала свои "боеголовки", нагло и призывно завлекающие, посматривала на ребят.
      - Давайте знакомиться! Вадим! - произнес осмелев Колчаков, и протянул руку рыжей.
      Та схватила его за ладонь, резко потянула к себе и обхватила бедрами.
      - Ура! У него отросток уже шевелится! - взвизгнула девица и назвала себя. - А я Ирина! Ира. А под водой наши с тобой части тела, похоже, уже начали знакомиться.
      Рыжая захихикала, а ее подруга - блондинка презрительно фыркнула:
      - Эх ты, Ирка-дырка. Не успела к парню подплыть, как уже и ноги раздвинула и внутрь пустила. А поухаживать за тобой он не должен? Пусть помучается. Я вот не такая, запомни, милый мальчик! Я разогреваюсь не мгновенно, а минут через десять!
      Она внимательно посмотрела в глаза Никите, чем его сильно смутила, и лейтенант почувствовал, что краснеет. Девица видимо уловила его смущение, громко рассмеялась, заплыла к нему за спину, и обняла за плечи, прижавшись небольшими твердыми сосками.
      - Меня зовут Ольга! - продолжила знакомство блондинка. - Ужасно мечтаю познакомиться с молодым офицером и крепко подружиться. Хочу серьезных отношений!
      - Ты еще о возвышенной любви что-нибудь скажи, - захихикала ее подружка. - Я честно говорю, просто хочу развлечься. Дорогой дружок, твой размер мне очень нравится.
      При этих словах Ирина опустила руку под воду и принялась поглаживать Колчакова.
      - У-у-у! Ох! - взвыл Вадик и ушел с головой под воду.
      - Ха-ха-ха! Утонул мальчик от избытка чувств и острых ощущений. А если б я не рукой взялась, а поднырнула б и пошалила? - рыжая надула пухлые ярко красные губы, сложила их в трубочку и, высунув острый язычок, быстро пошевелила им не двусмысленно из стороны в сторону. - Сердечный приступ обеспечен! Наверняка. Эй, ты там под водой! Не кончился в конвульсиях?
      - Скорее корчится в судорогах и коликах сердечных, - засмеялась Ольга. - А тебя-то как зовут, чего молчишь? Что вы такие скромные, словно девственники? Ваш приятель гораздо смелее. Будете скромничать, уплывем к нему! - произнесла выбравшая Никиту в партнеры Ольга. Она крепко обхватила его за плечи и принялась тормошить. - Ну, что молчишь? Язык проглотил?
      - Никита, я! - назвался лейтенант, смущенный напором девицы.
      От прикосновения ее рук и гибкого тела к его груди и бедрам, "настроение" у Ромашкина заметно приподнялось.
      - Ого! Пробудился! - блондинка выплыла из -за спины и живым поплавком принялась плескаться перед лейтенантом, от нее пахло ароматными духами, вином и шоколадом. - А я думала, ты совсем замерз. Но нет, вроде оттаял и даже шевелишься.
      - Извини, нечаянно! - пробормотал Ромашкин. - Сильно уж ты прижалась. А ваши попутчики не возмутятся, что мы тут в воде тремся и шаркаемся? Как отреагируют на легкий флирт?
      - Но у нас же ничего не было? - искренне изумилась девица. - И к тому ж это Ася (брюнетка) пришла с Байрамом, а мы с капитаном. Но капитан какой-то странный, Байрам ему говорит, развлекись с девочками, а тот не хочет, грустит и беспрестанно курит. Если позовет, тогда вернемся к нему и развлечем. Не позовет, пошалим с вами. Зачем нам легкий флирт? Хотим тяжелого....
      Девушка с вызовом многообещающе смотрела на Ромашкина. Тем временем Колчаков со своей подружкой уже скрылись за камнем. Вскоре оттуда раздались громкие стоны и смех.
      - Шустро Вадик добрался до заветной цели! - Восхитился Никита вслух.
      - До заветной цели говоришь! - рассмеялась блондинка. - Что ж и ты к ней приблизился практически вплотную, остались считанные сантиметры, не теряйся, смелее. Рискни вояка!
      Эх, была, не была! Ромашкин смущенно хмыкнул, а девица обвила ладонями шею, притянула лицо лейтенанта к своему, впилась губами в его губы, почти ввела в шоковое состояние.
      Полноценной женской лаской Никита был услажден, пару месяцев назад, на чужой свадьбе, мимолетно, а в тот, после новогодний вечер, спьяну толком ничего не ощутил. В молодом организме скопился значительный запас избыточной энергии и гормонов. Даже если б рядом плескалась "крокодилица", сошла бы и такая. Но девица на удачу лейтенанта, выглядела аппетитно, довольно симпатично, и к тому же очень податлива. Сама настойчиво ибез стеснения напрашивалась. Тем временем Колчаков со своей русалкой вернулись из-за камня, и направились на отдых, к террасе.
      Блондинка вновь нахально посмотрела на Ромашкина, и спросила с вызовом:
      - Наша очередь!Сплаваем за пределы лагуны? Хочешь узнать глубину моей лагуны?
      Ольга не двусмысленно облизнула губы и вновь прижалась молодым крепким телом.
      - Отчего бы ни поплыть? Конечно! - утвердительно ответил лейтенант, и они несколькими гребками покинули освещенную акваторию.
      - Давай по быстрому! Не то скоро позовут к шашлыкам! - настойчиво велела девушка. - Доверься, я тебе помогу...
      Дело завершилось действительно очень быстро. Даже слишком. Во всем виноват большой перерыв в общении с женским полом.
      - Может еще разок? - спросил Никита, заметив явное разочарование подруги.
      - Уверен, что справишься? - усмехнулась блондинка, с сомнением оглядев смущенного парня.
      - Уверен. Только нужно чуть-чуть помочь, постимулировать...
      - Слабаки- мужики, - вздохнула она и, скользнув губами от горла Никиты, по его груди, и животу, скрылась под водой...
      Через десять минут с площадки кто-то крикнул:
      - Эй, водоплавающие! К столу! Второй раз приглашать не будем. Тоните голодными!
      В этот раз вполне друг другом довольные, и девушка, и лейтенант перебрались через каменную преграду и, омываясь на плаву, устремились к скалистому берегу.
      - А кто это такие, ваши попутчики? Приятели? - поинтересовался Никита.
      - Толстый Байрам, давний дружок Аси. Ну, даже не дружок, знакомый, скажем так, любовник. Несколько раз он ее сюда привозил. А нас, для этого капитана сняли. Мы в "Фирюзе" с утра шампанским баловались, ребята пригласили. Вернее прихватил, этот "боров", туркменский. Сказал, если капитан будет сачковать, желание не появится, и настроение у него не улучшится, он нас всех сам обслужит. Ха-ха! А тут такая колоссальная удача, лейтенантики молоденькие плещутся, словно дельфины!
      Девица поплыла вперед, приподнимая ягодицы над водяной гладью и делая резкие гребки, развратно широко разбрасывая ноги, словно вновь приглашая...
      Никита опять начал терять над собой контроль, снова пробудилось не контролируемое, яростное, всепоглощающее, сжигающее желание.
      - Плыви одна, я немного поныряю! - сказал Ромашкин и вернулся к выходу из лагуны.
      "Эх, хороша лагуна у этой русалки! Эластичная и плотно облегающая!" подумал Никита и облизнулся, вспомнив происшедшее, несколько минут назад приключение. Лейтенант нырнул глубже в черную кромешную темень озера, с трудом задерживая дыхание из-за частого сердцебиения. Лишь спустя несколько минут после того, как погружаться в воду стало уже невмоготу, организм сдался, выдающаяся вперед часть его тела опала, и появилась возможность выбраться на поверхность без стеснения и смущения. Не хотелось подвергаться насмешкам со стороны приятелей и разбитных девиц, что он, "стоит как юный пионер и салютует".
      - Сволочь, ненасытный! - произнес вслух суровым тоном Никита, усевшись на ступеньках причала и, глядя на своего "приятеля" вновь делающего наглые попытки пошевелиться и привстать. - Спать! Отдыхать! Ты свою порцию уже сегодня получил! Дай теперь мне выпить и закусить! Змей ненасытный! Моя очередь чревоугодничать.
      - Иди сюда к нам! Не стесняйся! - позвала Ольга и задорно рассмеялась. - Мы ведь только что все близко перезнакомились...
      Ромашкин стряхнул ладонями с тела воду, подергал руками и ногами, разбрасывая брызги, как дворняга после купания. Полотенца почему-то тоже забыли взять, наверное, из-за бешеной злости на ротного. Теперь придется обсыхать, подпрыгивая и тряся головой, размахивая руками. Минута энергичных упражнений и брызги прекратились. Можно надевать трусы и топать к остальной веселящейся компании.
      На верхней террасе, оказалось, имелся столик, ранее второпях не замеченный, в безоглядном устремлении к купанию. Его металлическая столешница была вмонтирована в каменную глыбу, а сиденьями служили две вытесанные в скале лавки, гладкие и широкие, оказалось, их вполне можно использовать и как лежаки. Толстяк на одной из них и возлежал, словно древний бог Вакх. На втором ложе примостился между двумя мокрыми полуголыми девицами Чекушкин. В стороне сидел с бутылкой пива в руке, неуловимо знакомый военный. Брюнетка притулилась в ногах у туркмена, и массировала его ступни, а толстяк в это время лениво пережевывал поджаренное мясо, на косточке запивая водкой прямо из горлышка бутылки. По толстому подбородку обильно стекал жир от баранины.
      Обычно молчун Вадик, раздухорился, "распустил хвост", словно павлин, щедро разливал шампанское по кружкам, и произносил тост за тостом, один смешнее другого. Судя по трем стоящим в стороне пустым бутылкам, вот-вот придет пора идти наверх отливать употребленное и переваренное.
      Никите протянули кружку, и он машинально выпил шампанское. Была б кружка водки, хлопнул бы и ее, взбудораженный организм требовал горючего, вернее охлаждающей жидкости. После второй порции шампанского тотчас налили третью. Ромашкин ухватил пучок зелени, большой кусок мяса и принялся жевать. Несколько раз, взглянув на сидящего в стороне капитана, он задумался.
      "Где же я его видел? - размышлял несколько минут Никита. - Лицо неуловимо знакомо, только, кажется, слегка изменилось, словно осунулся отчего-то мужичок".
      Капитан подстелил под задницу шинель, китель повесил на каменный выступ, снял сапоги, но более не разделся и остался в рубашке и брюках.
      И тут вблизи взглянув на профиль, Ромашкин вспомнил его. Ба! Да, это капитан, м-м-м, точно фамилию не припомнить, как его.... Начальник финансовой службы из медицинского батальона! Вместе со Шмером однажды на вокзале в пивнушке сидели, а этот мужик к ним присоединился. Как зовут тоже не вспомнить. Саша? Сережа? Ну да ладно, не страшно. Лейтенант придвинулся к задумчивому офицеру и поздоровался:
      - Привет, ты кажется, Сергей! Не признаешь Педженских собутыльников?
      Капитан рассеянно взглянул на Никиту и промолвил:
      - А-а-а! Да-да! Припоминаю. Вместе в поезде ехали на сборы в Ашхабад...
      - Нет, в вокзальном кабаке пиво пили. Мишка Шмер нас знакомил.
      - Точно! - обрадовался начфин и хлопнул себя по лбу ладонью. - То-то гляжу, рожи знакомые! Только я не Сергей, а Сергеич. Александр Сергеич! Как великий русский поэт - Пушкин.
      - Извини дружище, с именем оплошал, запамятовал. А я, Никита.
      - Ничего страшного, что забыл. Никита, ты "Жигулевское" будешь?
      - Буду, - не стал отказываться лейтенант и взял одну из стоящих в длинном ряду пивных бутылок. - Ничего, что мы ваших курочек-цыпочек потискали?
      - Ерунда. Не жалко, они же общие, пользуйтесь, потребности нынче нет. Я сегодня не в настроении, вернее не в форме. Не суметь при всем желании, пятый день пью, и хмель не берет. Девок, Байрам набрал, разномастных, для ассортимента и услады взора. Специально выбирал черненькую, светленькую и рыженькую. Ему палитра цветов, а мне палитра: пол литра! Каков каламбур?
      - Не плохо! И девчата, неплохие, шустрые. Главное что б после них не страдать, посещая туалет! Контингент проверенный? Лечиться не придется?
      - Вами и проверены. Только что. Результаты узнаем спустя несколько дней. Если что заходи в медсанбат. Посодействую в конфиденциальном лечении. Ха-ха!
      Капитан гнусно хохотнул при мысли о возможных последствиях для отчаянных лейтенантов и продекламироровал: " Любовь сладка - болезнь горька!". Тоже своего рода каламбур. Пытаясь придать себе, вид бывалого ухаря и тертого жизнью мужчины, Никита сделал легкомысленный вид и махнул рукой:
      - Чепуха! Это ж как насморк для настоящего офицера!
      - Ну-ну! Досморкаешься. Не пожалеть бы в старости. Это я тебе как медик, авторитетно говорю. Пусть я и финансист, но у медиков служу. Беречься орудие производства, надо смолоду!
      - А чего ж сам этих телок приволок целый табун? Гладить? Поить? Смотреть?
      - Не знаю. Наверное, для того, чтоб полнее ощущать свободу. Пиво, водка, девчатки, воля! Всего этого я был лишен целых три месяца!
      - Что случилось? Болел? - спросил участливо Никита. - Лежал в госпитале?
      - Сидел! В тюрьме сидел. Давил спиною нары.
      - На гауптвахте что ли? Так долго!? Три месяца? Столько обычно не сидят. Что начальник гауптвахты издевался и срок прибавлял?
      - Я же тебе русским языком говорю: сидел в тюрьме! Не на губе, а в вонючей городской тюрьме. В Ашхабаде! С уголовниками! Бр-р-р!!!
      Капитана передернуло от неприятных воспоминаний, и он залпом выпил полстакана водки. (Возле сапог, кроме пива, стояла ополовиненная бутылка "Столичной").
      Сергеич протяжно занюхал выпитое кулаком, потому что тарелки с закусками вокруг не наблюдалось.
      - На, заешь! - Предложил Ромашкин, протянув кусок мяса.- Закуси, друг.
      - Благодарствую, не надо. Я организм уже отучил от лишней пищи. Закушу пивом.
      - Такими коктейлями быстро убьешь желудок! - посочувствовал лейтенант и настойчиво всучил капитану кусок мяса. - Ешь Сергеич. Не то тебя на руках придется отсюда выносить, а ступеньки больно крутые! Разобьемся...
      Никита метнулся к столику, зацепил на тарелку зелени, хлеба и шампур шашлыка. Вернулся, и стал настойчиво кормить начфина.
      Тот съел два не жирных куска, пучок петрушки, луковицу, запил бутылкой пива и блаженно зажмурился. В желудке Сергеевича явственно заурчало. "Червячок" обрадовался полученной обильной пище, впервые за несколько суток
      - Спасибо, приятель! Думаю, чего мне в этой жизни особенно не хватает? Оказывается участия! Внимания, заботы, сопереживания, и приятного собеседника. Если хочешь, расскажу, как я в тюрьму загремел и как оттуда выбрался.
      - Хочу! - искренне ответил Никита без малейшего сожаления, что выпадает тем самым из остальной разгульной компании.
      Действительно, мало ли что еще можно со случайными девицами, опасного приобрести. С этой, первой девицей, может беда минует, а с другими возможно и нет. Его недавнюю случайную, подружку, блондинку Ольгу, потянул в воду Колчаков, поменявшись бывшей партнершей с Чекушкиным. А туда, куда заглянул однажды Васька Чекушкин, увольте, Никита не ходок! Лучше внимать рассказам и байкам, чем опосля колоть уколы! - решил Ромашкин и устроился удобнее на теплых камнях, греясь в ярких лучах жаркого фонаря.
      Пиво, мясо, зелень, интересная история, что еще нужно для успокоения расшатанных нервов?! На время забудутся неприятности: и обмоченный ротным сапог, и теоретическая тревога за половое здоровье.
      - Что ж приятель, если тебе интересна моя история, то слушай! Тем более она любопытна и поучительна. Особенно для вас, балбесов, молодых офицеров!
      Никита с любопытством и сочувствием, внимательно посмотрел на одутловатое серое с багровыми прожилками лицо капитана, на его седые с проплешинами волосы, на глубокие носогубные складки, на частую сеточку морщин возле глаз и мысленно согласился с капитаном о своем возрасте. С радостью признался себе, что действительно еще очень молод, "зелен", и впереди целая жизнь....
      ***
      - Больно часто в твоем рассказе податливые девицы встречаются! усомнился Котиков. - Привираешь?
      - А тебе, старому черту, завидно, что с девчатами полный порядок у Никиты? - вступился Кирпич за Ромашкина. - Я если начну всех перечислять, до утра считать будешь! Продолжай Никитушка...
      Глава 17. Байки капитана Александра Сергеевича П.
      Рассказ первый. Грустный.
      Почему капитана П.? Потому что, фамилия начфина начиналась на букву "П": толи Александр Сергеевич Плющев, толи Пущин, толи Паньшин. Но одно точно - не Пушкин. С именем в ходе знакомства разобрались, а фамилию уточнить было как-то невдомек, и не к чему, ведь не у следователя на допросе. Не в этом суть, фамилия рассказчика нам не важна. Интересны и поучительны сами рассказы!