Глава 16

– Все произошло так стремительно! Мы никак не могли ей помочь!

– Какая ужасная смерть! У погибшей не оставалось ни единого шанса.

– Бедняжка! Прямо под копыта!

Слейд слышал голоса, он даже разбирал слова, но не понимал смысла. Открыв глаза, он поморгал. Почему-то светило солнце, а вокруг мелькали сочувствующие лица незнакомых людей. Кажется, кто-то даже хлопал его по щекам. С трудом сглотнув, Слейд снова закрыл глаза, потому что незнакомые лица замелькали в пестром хороводе, который грозил засосать его в свою воронку.

«Что со мной? Почему я лежу на земле, окруженный зеваками? Где Ханна?»

– Эй, вы, потише! Мистер Гаррет приходит в себя!

Голос принадлежал Хаммондсу. Слейд снова открыл глаза, изумленный подобным фактом. Да, он действительно лежал на земле, затылок ныл, перед глазами плыли круги. Чьи-то руки заботливо помогли ему сесть, поддерживая под спину.

Джонс. А что он-то здесь делает? Что вообще случилось?

Кто-то справа от Слейда шмыгнул носом, и он растерянно повернул голову на звук.

Миссис Стэнли. Да что такое? И почему у них у всех такие погребальные лица?

– Джонс, помоги мне подняться.

Господи, неужели его голос звучит так сипло и неуверенно?

Крепкий охранник подхватил Слейда под локти и помог подняться. Качнувшись, Слейд едва не упал и обвел взглядом аллею. Память вернулась к нему неожиданно, почти свалив с ног своей неумолимостью.

Лошади. Ханна. Крики.

– Я хочу видеть жену, – просипел Слейд, оборачиваясь к Джонсу. Тот кивнул и, подставив Слейду плечо, указал на особняк через улицу. Миссис Стэнли за спиной принялась громко и протяжно стенать. Она бормотала что-то себе под нос, и Слейд отчетливо расслышал «столько крови» и «бедная хозяйка», отчего у него неприятно задрожали колени. Хаммондс шикнул на женщину, призывая к молчанию.

– Пойдемте, сэр. – Он тоже показал на особняк. – Мы перенесли тел… э-э… внесли миссис Гаррет в дом. Следуйте за мной, я постараюсь разогнать зевак, что стоят у нас на пути.

«Он чуть не сказал „тело“! Мне не послышалось».

Слейд в панике заторопился и растянулся бы на мостовой, запутавшись в собственных ногах, если бы не помощь охранника. Впереди он заметил столпотворение. Оттолкнув Джонса, он сумел пролезть среди зевак и остановился прямо над покалеченным телом Кейтса. Его руки и ноги раскинулись в стороны под странными неестественными углами, лицо, залитое кровью, неузнаваемо запрокинулось, грудная клетка была проломлена и представляла собой кровавую кашу. Охранник умер, пытаясь защитить Ханну.

– Немедленно уберите его, – приказал Слейд Джонсу. – Похороните со всеми почестями. И разыщите его родных.

Джонс, бледный, но внешне спокойный, кивнул. Жестом подозвав Харди, он принялся за работу.

Несчастный охранник!

Слейд прикрыл глаза.

Уж если крепкого, ширококостного мужчину так покалечило, то как выглядит Ханна?

Ужас пронзил его. Он растерянно вглядывался в окна своего особняка, не в силах сделать ни шагу навстречу. Он видел миссис Стэнли, почти вошедшую в дверь, и двоих ее сыновей, дергавших мать за юбку.

«Я просто не смогу взглянуть на нее! Я не хочу идти туда! Идти, чтобы обнять искалеченное, безжизненное тело, тряпичную куклу, в которую превратилась моя жена. Я рано потерял родителей, деда, а теперь и единственную женщину, которую любил. Почему, почему я не признался ей в своих чувствах? Из-за глупой мести я заставил Ханну страдать в последние дни ее жизни, вместо того чтобы превратить их в наслаждение. Глупец!» Кто-то тронул его за плечо.

– Пойдемте, сэр, – позвал его Хаммондс. Впервые на памяти Слейда он смотрел в глаза своему собеседнику. – Мы должны вернуться в дом.

Слейд не шелохнулся.

– Я не смогу.

– Конечно, сможете, – закивал Хаммондс, поддерживая хозяина под локоть. – Вы должны. Ради Ханны.

– Ради Ханны? – Ничего не сознавая, Слейд переставлял ноги, совсем не замечая, что делает. Он вообще не мог понять, как оказался дома. – Где она? – хрипло спросил он, уставившись на заплаканную миссис Стэнли.

– Мы перенесли несчастную в гостиную. Она на диване, – давясь рыданиями, ответила женщина, непрерывно гладя детей по кудрявым головкам.

Слейд посмотрел на дворецкого.

– Я хочу побыть с ней наедине. Прошу меня… не сопровождать.

Миссис Стэнли и Хаммондс торопливо закивали и покинули холл. Когда Слейд остался один, до него вдруг стали доноситься разные звуки. Где-то в парке смеялись и кричали детишки… детишки, которых у них с Ханной уже не будет. По мостовой стучали колеса экипажей – опасных, тяжелых экипажей, которые в считанные минуты превращают человека в бесформенную груду плоти. В гостиной громко тикали часы, отсчитывая время его одиночества.

Не в силах больше выносить мучения, Слейд деревянно повернулся в сторону гостиной и зашагал к двери на негнущихся ногах.

В гостиной царил сумрак, шторы задернули, и лишь на одной стене играли солнечные зайчики. Словно в насмешку над его утратой.

Слейд обвел безумным взглядом гостиную и заметил худую фигурку, вытянувшуюся на светлом диване.

Ханна. Такая спокойная! Какое у нее бледное лицо, словно маска! Пятна крови на покрывале и на рукаве платья, порванный подол. Господи, как странно лежит ее рука! Должно быть, она сломала ее под колесами экипажа…

Застонав, Слейд опустился в кресло, придвинутое к дивану. Глаза выхватывали все новые и новые детали: порезы на щеках, ссадина на виске и спутанные, пропитанные кровью волосы.

Не сдержавшись, Слейд схватил податливое тело и исступленно прижал его к себе.

Она до сих пор теплая, Господи…

В груди больно сдавило. Слейд застонал, падая на колени возле дивана и притягивая к себе тело Ханны. И вдруг он зарыдал, некрасиво вздрагивая и судорожно прижимаясь лбом к волосам жены.

«Не уходи от меня, Ханна. Прошу тебя, не уходи! Я так мало успел. Я столько тебе не сказал!» – думал он.

– Я люблю тебя, Ханна… – произнес он вслух.

– Я тоже люблю тебя, Слейд, – услышал он.

Слейд замолчал и резко выпрямился, не выпуская тело жены из рук, и взволнованно вгляделся в бледные черты ее лица. Никаких красок в щеках, ни дрожания ресниц – ничего. Должно быть, страшная потеря лишила его рассудка!

– Я люблю тебя, Ханна, – повторил Слейд, не решаясь признаться себе, что в душе зародилась надежда.

– Я тоже люблю тебя.

Глаза Ханны раскрылись и уставились на Слейда.

– Матерь Божья! – Он выпустил Ханну из объятий и шарахнулся назад, сшибая кресло, в котором сидел. Оказавшись на полу, он потрясенно уставился на жену. – Так ты жива! Чертовы слуги, они вели себя так, словно тебе пора в гроб! Как ты меня напугала, Ханна!

Ханна нахмурилась, приподнимаясь на локтях.

– Я жива, правда.

Она жива!

Слейд помотал головой, пытаясь прийти в себя. Глаза его застилали слезы.

– Хаммондс сказал… «тело миссис Гаррет». Я не знал, что и думать!

Ханна улыбнулась, садясь и морщась от боли.

– Ты даже подумал, что любишь меня. Я слышала.

Ну, если Ханну волнуют лишь его слова, значит, с ней все в порядке.

Лицо Слейда смягчилось. Ему захотелось расхохотаться от облегчения, запрокинув голову и повалившись на ковер. Зайчики на стене весело подмигивали ему, и он, не удержавшись, подмигнул им в ответ. Еще Слейду хотелось прижать жену к себе и больше никуда не отпускать. Возможно, не будь он Гарретом, он именно так бы и поступил.

Нахмурившись, Слейд сказал:

– Я ничего подобного не говорил. Тебе почудилось.

Ханна снова улыбнулась.

– Говорил. Признайся же! Ты сказал, что любишь меня. Дважды. Я слышала.

Слейд улыбнулся в ответ, поднимаясь с пола. Он присел рядом с Ханной на диван и снова прижал ее к себе, как можно бережнее. Ему хотелось говорить нежные глупости и во всем потакать Ханне, так счастливо, так удивительно оставшейся в живых.

Слейд заставил себя нахально ухмыльнуться:

– Я не говорил, что люблю. Тебе точно послышалось.

– Слейд, ну прекрати же! Отпусти меня! Я вполне сама спуститься с лестницы. Я понимаю, что ты дал Оливии очередной выходной, но я могла одеться и без ее помощи. Я здорова. И я не могу принимать гостей неодетая.

– Ни за что! Смотри, какие крутые ступеньки. Бьюсь об заклад, ты свалишься с них и сломаешь себе шею. Бедная Изабель собирает гостей для приема, а ты хочешь умереть в расцвете сил. Прекрати дергать ногами!

Ханна радостно засмеялась, прижимаясь к груди мужа. На самом деле она чувствовала себя счастливой, ведь муж носит ее на руках.

Какой у него красивый профиль. И его черные волосы тоже так дьявольски красивы!

Не сдержавшись, Ханна поцеловала Слейда в шею.

Охнув, Слейд оступился и прислонился спиной к перилам.

– Мало того что ты хочешь погибнуть, упав с лестницы, ты еще хочешь забрать и меня с собой! – возмутился он.

– Тебе не понравился мой поцелуй? – Ханна сделала огорченное лицо. – Что ж, больше не стану целовать тебя в шею.

Глаза Слейда недобро блеснули.

– Ханна, с момента нападения прошло всего два дня. Ты еще не до конца здорова. Я уже целую неделю схожу с ума без твоих ласк. Не дразни меня!

Ханна осторожно облизнула губы, привлекая к ним внимание мужа.

– Ну… а что случится, если я буду тебя дразнить? – Она еще раз медленно облизнула губы.

– Вот ведьма! – воскликнул Слейд, спуская Ханну с рук. – Ты доиграешься! – Прижав жену к перилам, он начал ее целовать. Его руки зашарили по телу Ханны настороженно, опасаясь задеть одну из многочисленных ссадин. Ханна вела себя куда менее осмотрительно. Она прильнула к Слейду всем телом, обвила руками шею и со всей страстностью ответила на поцелуй.

– Кхм, кхм, – раздалось откуда-то снизу.

Рука Слейда как раз скользнула в вырез сорочки жены, чуть сжимая грудь.

– Эй, двое Гарретов! Кхм, кхм! – снова кашлянули снизу.

Ханна и Слейд оторвались друг от друга, изумленные вторжением. На несколько ступеней ниже стояли дворецкий и Дадли Эймс под руку с незнакомой Ханне девушкой. Рыжий здоровяк одобрительно улыбался, на лице его спутницы застыло изумление. Лицо Хаммондса представляло самое живописное зрелище из всех трех – его глаза округлились, рот приоткрылся, да и весь он подался вперед.

– Вот видишь, дорогая! – пропел Дадли, собственническим жестом прижимая спутницу к себе. – Я же говорил, что миссис Гаррет отлично себя чувствует.

Смутившись, Ханна торопливо одернула сорочку, которая слишком выбилась из пеньюара. Слейд же повернулся к гостям спиной и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Понимая, что возбуждение мужа имеет довольно очевидные проявления, Ханна предпочла отвлечь внимание гостей на себя.

Она спустилась ниже – неторопливо и с достоинством, словно уже одета для приема и словно ее только что не застали в неловкой ситуации. Дадли с готовностью подал ей руку.

– Рада видеть вас, мистер Эймс, – кивнула Ханна, мысленно уговаривая себя не краснеть.

Дадли, одетый непривычно неброско и элегантно, учтиво склонился в полупоклоне, приложившись губами к ее руке.

– Я счастлив видеть вас, миссис Гаррет, в добром здравии. Я очень волновался за ваше здоровье после того несчастного случая. – Выпрямившись, он подал руку своей спутнице. – Позвольте представить вам мою невесту, мисс Констанс Холмс Уоннмейкер.

Ханна взглянула на гостью, протягивая руку, и едва не ахнула. Тонкие, изящные черты лица, белоснежная, словно фарфоровая кожа, яркие глаза мисс Уоннмейкер тотчас напомнили ей о Глории, ее младшей сестренке. Тепло улыбнувшись, Ханна кивнула девушке:

– Мисс Уоннмейкер, вы так хороши собой, что я невольно залюбовалась вами. Рада, что вы удостоили Дадли вниманием. Поздравляю с помолвкой.

Слейд, пришедший, наконец, в себя, стремительно сбежал по ступенькам, направляясь в гостиную.

– Я тоже за вас рад. Думаю, такое событие следует отметить. Как насчет стаканчика, Дадли? – Он, походя, хлопнул друга по плечу. – Хаммондс, распорядись, чтобы принесли напитки.

Дворецкий поклонился и, преисполненный достоинства, покинул гостиную.

– Эй, Дадли, если бы не твоя невеста, я бы задал тебе взбучку за несвоевременный визит, – с досадой покачал головой Слейд.

– За что? Что я такого сделал? – изумился здоровяк. – Мы находились в холле, когда услышали на лестнице странные звуки. Мне показалось, что кто-то застонал. Я думал, случилась беда, и поспешил на помощь. Констанс и твой дворецкий составили мне компанию. – Дадли почесал лоб и застенчиво спросил: – А кто стонал?

Ханна бросила испуганный взгляд на девушку. Что она обо всем этом подумает?

Однако юное создание совершенно не собиралось падать в обморок или потрясенно ахать. Констанс хихикнула, прикрыв рот ладошкой. На пальце у нее красовалось кольцо с таким огромным бриллиантом, что Ханна поперхнулась. Камень размером со сливу переливался и отбрасывал искры, словно живой.

– Какой ты все-таки медведь, – протянула Констанс, глядя на Дадли. – Твои вопросы кого угодно поставят в тупик. – Она посмотрела на Ханну своими васильковыми глазами, в которых плясали чертенята. – Думаю, наш визит будет коротким. Наверняка у вас куча дел, не так ли, Ханна? Надеюсь, вы не будете против, если я стану звать вас по имени?

– Я буду только рада, – улыбнулась Ханна. – А как мне звать вас?

– Констанс, разумеется, – тряхнула головой девушка. – Так меня зовут все мои друзья. Кстати, я хотела вас поблагодарить за ту роль, которую вы сыграли в моей судьбе.

Ханна смущенно покачала головой:

– Совершенно не за что. Дадли сам пришел к выводу, что в его жизни не хватает такой чудесной девушки, как вы.

– О нет! Если бы он принял решение сам, без посторонней помощи, то наверняка к тому времени я давно перешла бы в разряд старых дев или даже успела бы состариться и умереть. Так что именно вы, Ханна, помогли мне. Вы… приструнили Дадли.

Ханна развела руками и засмеялась. Затем она наклонилась к самому уху Констанс и прошептала так, чтобы слышали все:

– Если бы кто-нибудь приструнил так же моего мужа!

– Дадли уверен, что вы сами справитесь с ним, и довольно скоро, – убежденно шепнула в ответ Констанс.

Слейд мгновенно возник между ними, подхватил обеих под руки и увлек в гостиную.

– Вижу, вы нашли общий язык. Ваши несчастные мужчины совершенно обделены вниманием, пока вы шепчетесь. Бедняжка Дадли, ослепленный любовью, изнывает без вашего общества, Констанс.

– Кто здесь ослепленный любовью? – вопросительно выгнул бровь Дадли.

– Помолчи, Дадли, – проворчал Слейд небрежно и подвинул кресло для Констанс поближе к Эймсу. Затем он вернулся к жене, проводил ее до дивана, соорудил там гнездо из подушек и устроил в нем Ханну. Затем пододвинул скамеечку, чтобы жена могла вытянуть на нее ноги. Ханна едва не расплакалась от умиления.

– Так кто здесь ослеплен любовью? – ехидно подал голос Дадли, тыча пальцем в Слейда.

Слейд обернулся и вновь бросил беззлобно:

– Помолчи, Дадли.

Все четверо рассмеялись. Слейд устроился подле Ханны, сжав ее руку в своих ладонях. На душе у Ханны царили полный покой и безмятежность.

Наверное, так выглядит счастье.

Появился Хаммондс с подносом. Когда он начал расставлять на столе чашки и бисквиты, Дадли покачал головой. Никаких крепких напитков дворецкий не принес. Разлив по чашкам чай, Хаммондс выпрямился и посмотрел на хозяина.

– Думаю, для горячительного слишком рано, сэр. Быть может, чуть позже. – Он степенно развернулся и вышел из комнаты.

Дадли вытаращил глаза и едва не свернул шею, глядя ему вслед.

– Дружище, он смотрел тебе прямо в глаза! – воскликнул Эймс. – Что произошло? Я потрясен!

– Впервые подобное случилось позавчера, – ответил Гаррет. – Как раз в день несчастного случая. И заметь, прежде он так мной не командовал.

Все четверо принялись обсуждать удивительную новость, предварительно объяснив Констанс, в чем причина всеобщего восторга. Девушка вызвалась помочь с чаем, чтобы Ханне не пришлось вставать с дивана, и теперь подавала чашки. Незаметно разговор перешел на недавнюю трагедию, стали обсуждать детали произошедшего.

– Ханна, так ты едва не погибла! – испуганно воскликнула Констанс.

– Меня спас Кейтс, – кивнула Ханна, заметив, как окаменело лицо Слейда. – Если бы не он, сейчас вы пили бы чай втроем. – Слейд осторожно погладил ее руку. – Охранник буквально отшвырнул меня прочь, и я упала в кусты, вся ободралась. Сам же Кейтс попал под колеса…