(- Желаете компании?)
      - Но ты сказал, я здесь единственный инфоморф.
      (- Да. Однако наличествует файла с разнообразными человекосимуляторами. Так называемыми псевдоморфами. Должен ли я выбрать одного?)
      - Валяй,- пожал плечами Бейли.
      Едва он выговорил это слово, кто-то постучал в дверь спальни. В удивлении Бейли поднял взгляд. В дверях стоял человек медсестра в чистой, крахмальной униформе: белые туфли, белые брючки, белая курточка, белая шапочка.
      - Извините,- сказала она.- Вы удивлены, мистер Бейли?
      Он тупо кивнул.
      - Можно войти?
      - Конечно.
      Сидя он наблюдал как она входит в комнату. Она была очень красива и молода; голубые глаза, курносый носик, полные губы; длинные, вьющиеся светлые волосы, выбиваясь из-под шапочки, струились по плечам. Униформа плотно облегчала тонкую, но с пышным бюстом, фигурку. Улыбнувшись Бейли, она подошла и села на кровать подле него.
      Бейли продолжал разглядывать ее. Фантазия подростка, воплощенная в жизнь...
      - Итак, вам лучше? - спросила она.
      Как и все вокруг, она казалась абсолютно настоящей, однако была порождением MAPHISa, а MAPHIS обещал, что все окружающее будет подчиняться любым его желаниям. Значит, она ему, Бейли, тоже подконтрольна?
      - Могу я что-нибудь сделать для вас? - спросила она.
      Ее взгляд и тон ясно говорили: ограничений - совершенно никаких.
      От нее пахло духами. Он погладил ее шею, ощутив под пальцами ее волосы и мягкую, прекрасную кожу.
      - Щекотно! - рассмеялась она, склонив голову набок.Хотите, чтобы я разделась?
      - Конечно.- Бейли тупо кивнул.
      Расстегнув пуговицы, она распахнула курточку. Под курточкой не было ничего. Округло-тяжеловесные большие груди с маленькими, розовыми, чуть приподнятыми сосками... Центровой бюстик, подумал Бейли.
      - Только скажите, чего желаете,- она провела кончиком язычка по губам.
      И вдруг Бейли увидел себя сидящим в своей гостиной на диване рядом с Шерон, болтая о том, что у кого случилось за сегодня, почувствовал ту особую, прочнейшую связь, возникающую после долгого общения, после того, как делишься всем - мыслями, чувствами, жестами!.. Все это кончится объятьями, он прервет разговор поцелуем, или она поцелует его, и он овладеет ей может быть прямо здесь, на диване, и физическая близость сольется с духовной в единое целое... Потом она будет лежать рядом - может быть, ни слова не говоря друг другу, потому что не будет нужды в словах...
      Он поднялся и отвернулся к стене.
      - Я не хочу этого.
      - Вы уверены?
      Голос ее звучал сзади ласково и соблазнительно.
      - MAPHIS, убери ее. Я не хочу ее. Не желаю никаких псевдоморфов.- Он обвел широким взглядом руки роскошную комнату.- Это же просто исполнение мечты какого-нибудь недоросля. Кто это все программировал? Готтбаум? Портер? Он закрыл глаза.- Хочу обратно, в мою прежнюю жизнь.Бейли охватил приступ жалости к себе.- Можешь ты это устроить? Можешь все подделать так, чтобы я не почувствовал никакой разницы?
      (- Я постараюсь,)- ответил MAPHIS.
      И все вокруг погрузилось в непроглядную тьму.
      РЕПЛИКИ
      Но так продолжалось недолго. Всего через пару секунд вновь стало светло, и Бейли обнаружил, что находится в совершенно другом месте. Пол и потолок были безжизненно-серыми, как и все стены за исключением одной, мерцавшей белым и освещавшей небольшое помещение. В центре комнаты стоял табурет, а на табурете лежало нечто вроде ручки, с одного конца тупое, с другого заостренное.
      (- Была ли смена обстановки приемлемой?)
      - Наверное.- Бейли огляделся, пытаясь освоиться в новом окружении.- Хотя было бы лучше, если бы я, скажем, из одной обстановки прошел через дверь в другую. Выглядело бы естественнее.
      (- В следующий раз я так и организую. Вы готовы начинать?)
      - А что нужно делать?
      (- Пожалуйста, наблюдайте белую стену.)- Стена превратилась в экран, на котором появилось трехмерное цветное изображение в натуральную величину: улица Бейли в Гранада-Хиллс, а позади - его дом.- (Это ваш дом?)
      - Да,- медленно кивнул Бейли.
      Он почувствовал приступ тоски по дому. Хоть со времени его отъезда прошло лишь 2 дня, дом был бесконечно далек - как в пространстве, так и во времени.
      (- Хотите произвести улучшения? Можете описать их мне, либо обозначьте исправления стилом.)
      Бейли невесело рассмеялся.
      - Ты не понял. Я не желаю ничего менять. Все именно так и должно быть.
      (- Здание полностью удовлетворительно?)
      - Да,- нетерпеливо сказал он.- А откуда ты взял изображение?
      (- Смоделировал по архитектурной документации, полученной в городском проектном бюро. А вот вид сбоку.)
      Картина на экране начала плавно поворачиваться, точно Бейли скользил вокруг здания над газонами и кустами.
      - Жакаранды должны быть выше,- сказал он.- Наверное, успели подрасти с тех пор, как создавали файл с проектом.
      Деревья на экране стали выше и толще.
      (- Так?)
      Он тщательно осмотрел все. Теперь изображение было верным до единой детали, однако все еще выглядело искусственно, точно компьютерная симуляция. Да, все точно.
      - Мы можем войти внутрь?
      MAPHIS продемонстрировал холл. Бейли поправил кое-какие детали: оттенки краски, забытые искусственные цветы... Поскольку MAPHIS не понимал, каким образом осуществляется хранение его воспоминаний, то и не мог получить нужную информацию непосредственно из сознания Бейли.
      Картинка поменялась; теперь перед Бейли было изображение жилых комнат. Комнаты были абсолютно пусты, ему предстояло меблировать их. Мало-помалу Бейли поглотило описание обстановки, которую MAPHIS затем проецировал на экране, чтобы он мог вносить поправки, обивать мебель нужной тканью и ставить на нужные места.
      Так прошел час его субъективного времени. Бейли нашел, что он, хотя и был полностью сосредоточен на работе и трудился усердно, совсем не утомлен. Ни тебе ноющей боли в шее и плечах, ни усталости глаз, ни надобности устроить перерыв и перекусить - ведь теперь у него не было тела, необходимого, чтобы питать мозг. Может, ему и нужно немного отвлечься - так, иногда - но физическое истощение безвозвратно кануло в прошлое.
      Наконец интерьер пришел в точное соответствие с его воспоминаниями. Бейли почувствовал предвкушение. Задача оказалась легче и решалась успешнее, чем он ожидал.
      (- Хотите войти?)
      - Да, это бы хорошо.
      Изображение гостиной пропало, стена перед ним вернулась в исходное состояние, засияв безжизненной белизной.
      (- Если вы пройдете в дверь позади вас, то окажитесь на своей улице.)
      - Хорошо.
      Обернувшись, он увидел дверь. Повернув ручку, он резко распахнул дверь и выглянул наружу.
      Мягкие косые лучи после полуденного солнца хлынули внутрь. Послышалось пение птиц. Лепестки жакаранд плавно осыпались на землю.
      Некоторое время Бейли просто стоял и смотрел. Теперь, когда все детали окружающей обстановки поступали прямо в его электронные глаза и уши, все казалось настоящим. Может, только кое-где цвета были чуть-чуть не того оттенка; может, жакаранды[?] все еще были не совсем верного размера... Сощурившись и посмотрев вверх, он уловил маленькую неточность - мелкие детали кончиков веток были слегка размыты. Однако, шагнув наружу, в созданный им мир, он ощутил твердость тротуара под ногами, и неподдельно теплый бриз дохнул ему в лицо.
      Сделав пару шагов, он оглянулся назад. Маленькая серая комната исчезла. Теперь иллюзия была совершенной - то была его улица, а он стоял перед своим собственным домом.
      Он пошел к дому. Достоверность окружающего мира просто-таки пугала. Он готов был поверить, что попал обратно домой, а все, что произошло - просто галлюцинации. Он побежал по дорожке, мимо роз и кактусов, к парадной двери. Он толкнул дверь, и та распахнулась, но бесшумно, не издав тихого скрипа, который он помнил. Ну, наконец-то, подумал Бейли, догадался кто-то смазать петли. И тут же почувствовал себя дураком: нет здесь никого, кто бы мог до чего-нибудь догадаться... Единственной причиной отсутствия скрипа было то, что MARHIS не знал, что дверь должна скрипеть.
      Взбежав по лестнице, он остановился перед дверью в свою квартиру.
      - Дверь должен открывать опознающий меня механизм.
      (- Так?) - Голос теперь не имел видимого источника, слышался откуда-то сверху.
      Дверь отворилась.
      - Да. Так.
      Он шагнул вперед, и оказался в своей квартире. Проходя комнату за комнатой, он испытывал нарастающее чувство облегчения. Он поправил подушки на диване - они ощущались именно так, как должны были. Пройдя в кухню, он ощупал полки буфета, плиту, раковину.
      В гостиной он остановился против DVI и, глядя на громадный темный экран, внезапно вспомнил Дэймона, исследующего трехмерную видеоигрушку - ферму старого Макдональда. Теперь вся квартира - лишь ферма старого Макдональда, а он, как Дэймон, бродит по несуществующему мирку...
      (Все ли удовлетворительно?) - Теперь голос звучал из колонок по сторонам экрана.
      - Да,- сказал он. Энтузиазм его мало-помалу улетучивался.- Да, все замечательно.
      Вот только ферму старого Макдональда населяли множество прелестных, поющих зверушек, а в квартире было пусто и тихо. Он почти способен был вообразить, что Шерон с Дэймоном просто спустились в магазин и вот-вот вернутся - ворвавшись в дверь подъезда, помчатся по лестнице. Дэймон будет изо всех сил стараться перегнать Шерон, и та позволит ему выиграть...
      Он взял себя в руки и приготовился работать дальше.
      - Пожалуй, я готов приступить к созданию... созданию симуляторов моей жены и сына.
      (- То есть, вы хотите создать своих собственных псевдоморфов?)
      - Пожалуй, именно так.- Он притянул к себе кресло и погрузился в него.- Можно сделать это здесь, на экране DVI?
      (- Конечно).
      - Итак, с чего начнем?
      (- В идеальном варианте мне следует начать с электронного фото.)
      Бейли задумался.
      - Фото Дэймона взять неоткуда. Но фото Шерон должно быть в ее файле отдела кадров городских служб Лос-Анджелеса, по отделу информации. Можешь связаться с ними? Она работает на гостелеканале. Первое имя - Шерон, а фамилию для работы она использует девичью - Блейк.
      (- Минуточку.)
      Бейли подождал. Теперь он занервничал. Создание квартиры было просто развлечением, упражнением в компьютерном моделировании. Он вместе с Шерон, въезжая в дом, занимался, по сути, тем же самым.
      А вот теперь предстояло нечто совершенно другое. Создавать личность, человека, которого знаешь лучше и любишь больше всего на свете... Бейли почувствовал себя современным Франкенштейном. Да, все, что он видит вокруг - всего лишь программы. Он не создает жизнь, он ее только имитирует; однако предстоящее все равно внушало опасения. Помимо всего прочего, он сомневался, выйдет ли у него что-нибудь.
      На экране появилась Шерон изображение Шерон. Казалось, она улыбается ему с экрана; глаза были живыми, а выражение лица - слегка озорным. Она была очень фотогенична; внезапно Бейли почувствовал острый укол тоски по ней. Он приказал себе успокоится: он сможет утолить эту тоску, если подойдет к предмету хладнокровнее.
      Он начал работу с воссоздания профиля Шерон, затем разработал разворот в три четверти, с точек выше, с точек ниже, и так далее. Было тяжело; несколько раз приходилось прерываться, чтобы совладать с собой. Да и работы был непочатый край: покончив с видом с различных точек, пришлось разрабатывать различные выражения лица вплоть до мелочей, столь хорошо изученных за годы совместной жизни, мелочей почти неуловимых, лишь намекавших на то, что она чувствует.
      Наконец MAPHIS вывел на экран базовое изображение женской фигуры, и Бейли принялся подгонять все анатомические подробности под свои воспоминания о теле жены.
      Прошло много времени. Когда работа была завершена, он, сидя перед экраном, думал: а не пойдут ли все старания прахом? Процесс воссоздания ее образа лишь усилил тоску по ней.
      (- Должен ли я анимировать изображение на экране?)
      - Да,- тихо, спокойно сказал Бейли.
      Он взглянул на экран, не слишком многого ожидая от результата своей работы.
      Изображение дрогнуло. Фигура повернулась влево, вправо, подвигала для пробы руками-ногами точно марионетка. На лице ее, одна за другой, промелькнули несколько гримас. Она моргнула.
      (- Удовлетворительно?)
      Бейли судорожно вздохнул.
      - Пока - да.
      Так себе удовольствие - созерцать жалкую пародию на нее...
      (- Прежде, чем мы перейдем к следующей сцене, не желаете ли внести какие-либо коррективы?)
      - Я же говорил...
      Бейли осекся. Он вспомнил, как они с Шерон говорили о внешнем облике человека. Сошлись на том, что всякому, хоть будь он распрекрасней всех на свете, всегда хочется изменить что-нибудь в своей внешности. Вот ему, Бейли, всегда хотелось быть на пару дюймов повыше, а Шерон говорила, что просто ненавидит свои лодыжки. Толстые, говорила она, как у бабы деревенской...
      - Сделай лодыжки слегка потоньше.
      Бейли чувствовал, что делает это не для себя, а для нее. Она сама поступила бы так же.
      MAPHIS подчинился.
      (- Еще коррективы? Не желаете ли убрать волосы на теле?)
      Бейли вздохнул. Раз уж начал...
      - Хорошо. Ей не нравились волосы на руках и ногах.
      Правду говоря, ему тоже, хотя никаких неудобств не доставляли. Но, если уж есть возможность что-то поменять, моментально и безболезненно, то что в этот дурного?
      (- Желаете ли убрать волосы под мышками?)
      - Нет,- резко сказал он. Ему уже совестно было изменять ее облик.- Оставь.
      (- Изменить ли какие-либо черты лица?)
      - Нет! Оставь, как есть.
      (- Улучшить фигуру? Сделать талию тоньше? Более упругий бюст?
      Бейли невольно пришла в голову мысль: если он любил ее, как личность, отчего нельзя слегка изменить тело? И, как неотвязное воспоминание, стоял перед глазами образ медсестры псевдоморфа, созданной MAPHISом. Но если это - все, что ему нужно, почему он отверг эту мечту тинэйджера и затеял возню с воссозданием образа жены, как он ее помнит?
      - Никаких изменений,- твердо сказал он.
      (- Хорошо. Теперь нужно разработать личность.)
      - Как? Он подался вперед, точно обозревая предстоящую работу.- Как ты предполагаешь это сделать.
      (- Я анимирую изображение. Оно произнесет набор общепринятых английских фраз. Вы будете указывать на необходимые изменения в тембре, интонации, жестикуляции, выражении лица и слаженности всего этого.
      Первое, что пришло в голову Бейли: "Да это всю ночь займет..." Но тут же он понял, что в его распоряжении находится и вся ночь, и весь следующий день, и вся следующая неделя - словом столько времени, сколько потребуется, чтобы проделать всю работу как нужно. Временного фактора для него теперь не существуют.
      - Давай начнем,- сказал он.
      (- Желаете делать это при посредстве экрана, или воспользуетесь объемной физической моделью?)
      - При посредстве экрана.
      - Привет,- сказало изображение.- Меня зовут Шерон.
      Улыбка выглядела совсем по-настоящему, и глаза - тоже, однако голос раздражающе царапнул по нервам, а речь звучала неестественно и неуклюже.
      - Я покажу, как надо,- сказал Бейли.
      Он закрыл глаза, вообразил себе характерную для Шерон манеру говорить и попытался передать ее мимику.
      Так продолжалось еще несколько часов. Словно шлифуешь произношение у студентов-филологов, обращая их внимание на все те мелочи, что отличают местного уроженца от пришельца извне. Процесс попервости был мучителен - столь карикатурным казалось изображение на экране. Но MAPHIS обучался быстро, и со временем Шерон уже была похожа скорее на видеозапись, чем на марионетку.
      Мало помалу они достигли точки, когда дальнейшее улучшение не представляется возможным. В ней еще оставалась кое-какая фальшь, но Бейли никак не мог ее поймать. Частично, как понял он, мешало и то, что он слишком долго наблюдал Шерон на экране изображение начало вытеснять воспоминания о реальной Шерон.
      (- И, наконец, мне нужен типичный для Шерон словарь. Построение фраз, излюбленные слова и выражение, ласкательные выражения.)
      Это было куда легче. Он вытянулся на диване, закрыл глаза, вспомнил все те вечера, что провел с ней на этом диване и принялся прокручивать в памяти их беседы, проговаривая ее слова вслух. Среди воспоминаний попадались и плохие: споры из-за денег (это из первых лет совместной жизни), разногласия по поводу того, когда заводить детей... Однако чем больше он вспоминал, тем пуще терзала его ностальгия.
      В конце концов MAPHIS перебил его:
      (- Вы начинаете повторяться, мистер Бейли. Мне уже достаточно данных.)
      Бейли моргнул, стряхивая с себя грезы. Спустил на пол ноги, сел.
      - Ты... готов? - Он заметил, что экран погас.
      (- Я готов. А вы?)
      - Да.
      Он сказал это быстро, чтобы успеть подыскать благовидного предлога для отсрочки. Если, напомнил он себе, здесь будет убедительная реплика Шерон, то выключение из реальности будет раза в два легче перенести.
      Передняя дверь отворилась, и она вошла в комнату.
      - Привет милый,- Она улыбнулась ему.
      Он уставился на ее, изучая. Она выглядела точно как Шерон. Да, несомненно. Он засмеялся - странным, неуверенным смехом. Он не был уверен ни в ней, ни в себе, ни в том, чего бы он хотел в качестве продолжения происходящего.
      - Это и вправду ты,- сказал он,- стараясь убедить себя в этом.
      - Конечно, я.- Она закрыла дверь.- Как ты тут?
      Она села на противоположной край дивана и хлопнула ладонями по коленям. Она изогнула брови и вопросительно взглянула на него. Все было точно так, как помнилось Бейли.
      - Прекрасно,- сказал он в ответ.- То есть... ну, наверное, все в порядке, если принять в счет...
      Он осекся. Нет, не этого он хотел. Ведь хотел он обратно в настоящую свою жизнь, так?
      - День был ужасно длинным. Мне очень не хватало тебя,сказал он.
      Он почувствовал, что будто бы играет роль, имитирует ту жизнь, которой жил еще так недавно.
      Она моргнула, ничего не говоря.
      Бейли взял ее за руку, удивившую его объемностью и теплотой.
      - А как ты сегодня?
      В данной обстановке вопрос был - глупее не придумаешь, однако он спрашивал об этом всегда, и привычка уж очень сильно укрепилась.
      - Неплохо.- Она пожала плечами и снова улыбнулась. А что еще она могла сделать? Она - не личность, просто создание, полностью подконтрольное MAPHISу, а откуда MAPHISу знать, что за день выдался для Шерон Бейли? MAPHIS ничего не понимал в работе телерепортера, склоках на работе, продвижении по службе, подсиживании, подготовке материала к эфиру, видеомонтаже, звукозаписи, а все это - часть повседневной деятельности Шерон. Вероятно не многое знал MAPHIS и о повседневных заботах пригорода: о ежедневной сутолоке фри-уэя, о хождении по магазинам, ужинах с друзьями, мытье машины, благоустройстве двора. Столько всего люди принимают, как должное, хотя зиждется все это на фундаменте из сложных физических и механических взаимодействий, родственных связей, общепринятых ритуалов, человеческих желаний и прочих понятий, разбираться в которых компьютер не приспособлен. Неизменная проблема искусственного разума: уйму времени нужно потратить, разъясняя ему очевидное, те знания, что люди накапливают в процессе роста, общения с другими людьми - вообще делая все то, что обычно делают люди.
      Наступил момент ужасающей истины. Бейли осознал, какого свалял дурака. Он воображал, что, воссоздав физический мир, сможет воссоздать свою прежнюю жизнь. И это MAPHIS ему устроил с относительной легкостью. Но вот общаться с этим миром и населяющими его людьми, и чтобы те отвечали как надо - уже совсем другое дело. Решение этой задачи - явно за пределами возможностей системы.
      И все же Шерон выглядела такой настоящей, такой любимой - и любящей!... И MAPHIS явно мог справиться с поддержанием несложной беседы. Что-нибудь вроде этого...
      - Тепло сегодня,- сказал он. Это было слабовато, но для начала...
      - Что сегодня теплое? - Она склонила голову набок точно так, как он помнил - и сдвинула брови.
      - Погода. Погода теплая.
      - А, понимаю. Погода.
      - Уже почти июнь. Наверное, пора включать кондиционеры.
      Она серьезно кивнула.
      - Ты прав, пора.
      - Ты не передумала брать отпуск в июле? - Это он сказал, не подумав. Подразумевалось, что на эту тему они беседовали прежде. Прежде...
      На лице ее отразилась неуверенность.
      - Не знаю.
      И откуда ей знать? Допустим, MAPHIS понимает, что такое отпуск, что такое работа и что такое месяц. Допустим, MAPHIS знает, что "взять" отпуск не значит "украсть" его или "перепрыгнуть", как прыжковую планку, или "съесть", как шахматную фигуру, или "посетить", как урок языка. Допуская все это, откуда MAPHISу знать все преимущества и недостатки отпуска в июле сравнительно с отпуском в августе?
      Он вздохнул.
      - Ты сегодня очень здоровы выглядишь.
      Улыбка ее стала какой-то наклеенной, ненастоящей.
      - Знаешь, кого ты напоминаешь мне? - спросил он.
      Она покачала головой, и ее темные волосы закачались из стороны в сторону.
      - Нет. А кого я тебе напоминаю?
      - Говорящего Тедди.
      Истинная правда. Так и есть.
      Она склонила голову набок, точно забыв, что уже делала так всего минуту назад.
      - Кто такой Говорящий Тедди?
      - А, вздор. Не имеет значения.
      Он встал. Она подняла на него взгляд. Она выглядела такой настоящей... И от этого было еще хуже. Он протянул руку.
      - Поцелуй меня на прощание.
      Она сжала его руку, и он притянул ее к себе.
      - Разве ты куда-то уходишь? - спросила она.
      - Совсем ненадолго. Так - где мой поцелуй?
      - Вот твой поцелуй.
      Фраза была из любимых фраз Шерон. Это MAPHIS знал - потому что он, Бейли, ему объяснил.
      Он прижал ее к себе. Ощущение было приятным. Все выпуклости и впадины были такими, как он помнил. Он взглянула в ее поднятое лицо и коснулся губами ее губ, прежде чем начать слишком уж задумываться о том, что происходит.
      Поцелуй был чужим, несравнимым. Откуда знать MAPHISу, каким должен быть поцелуй Шерон? И как он мог даже надеяться, что сумеет описать это?
      Отпустив ее, он отвернулся.
      - Выйдя в дверь,- сказал он,- я хочу оказаться в номере гостиницы. Совершенно обычном и безликом.
      Он повернулся к Шерон и сжал ее руку.
      - Прощай.
      ЦЕНТРЫ НАСЛАЖДЕНИЯ.
      Номер оказался модульной комнатой, обставленной стандартно: [?]овый пластиковый ковер и мебель под старину, в стиле середины XX века. Была здесь узкая кровать, телевизор с плоским экраном, крохотная ванная, отгороженная листом из стекловолокна. Окно открывало вид на шлакоблоковую стену в 10 футах от гостиницы, выкрашенную в коричневый цвет.
      Бейли запер дверь и завесил окно. Найдя пульт дистанционного управления, он повозился с ним, пока не погасил световую панель в стене над кроватью. Сбросив с ног туфли, он уложил одну подушку на другую, лег на спину, скрестив руки на груди, и долго смотрел в ровный, без всякого рисунка, потолок.
      Из глубин памяти неотвязно выплывало на поверхность лицо Шерон. Он гнал его прочь, говорил себе, что более нельзя думать о прошлой жизни.
      Безликость гостиничного номера утешала. Никаких зацепок для чувств, никакой связи со знакомым ему миром. Подходящее место, чтобы понять, как жить дальше.
      А хочет ли он жить дальше? Тех, кого любил, он больше никогда не увидит. Профессиональной деятельности, пожалуй, тоже конец. Физического тела его и мозга больше не существует. И заключен он в MAPHISе, не просто пожизненно, а навечно.
      Интересно, а подчинится ли система, если он попросит прекратить свою инфоморфную жизнь? Это ведь очень просто - всего-то стереть кое-что из памяти компьютера. Он так и сяк рассмотрел идею, но затем отложил - хотя бы до тех времен, когда он полностью разберется, какие у него еще остались возможности.
      - Когда здесь появятся другие инфоморфы? - спросил он.
      (- Я не уполномочен давать вам эту информацию.)
      Голос шел из динамика телевизора.
      - Это почему же?
      (- Я не уполномочен давать вам эту информацию.)
      Ладно, это все равно неважно. Если кто и присоединится к нему по доброй воле - так разве что Готтбаум, Френч и ее гоп-компания. А Бейли не слишком хотелось общаться с людьми, учинившими над ним такое.
      - Имеется ли возможность поговорить с кем-нибудь снаружи? - спросил он.- У тебя ведь явно есть выход на внешние информационные сети. Так почему бы не подключить меня к телефонной?
      (- Этого не позволено.)
      Значит, что ему остается? Можно строить любую обстановку, какую только пожелаешь. Можно что угодно вытворять с симуляторами людей, псевдоморфами, взятыми MAPHISом из каталога или построенных по указаниям Бейли. И, похоже, все.
      Он вернулся мыслями к прежней жизни. Любовь, работа, потомство - три человеческих функции, значительные для всех времен. Ни одна из них ему теперь недоступна.
      Хотя остаются еще физические ощущения.
      - Ты говорил, что можешь управлять моим гипоталамусом?
      (- Да.)
      - Значит, можешь обеспечить мне наслаждение?
      (- Да.)
      Бейли вспомнил старый опыт. Лабораторным крысам даны были три кнопки: одна для получения еды, другая - воды, а за нажатием на третью следовало воздействие слабым разрядом электротока на центры наслаждения в их мозгу. Крысы быстро теряли интерес к еде и воде и знай жали кнопку наслаждения, пока не издыхали от истощения. Может, это не такой уж плохой способ жить дальше - раз уж он, благодаря MAPHISу, практически бессмертен.
      - Тогда обеспечь мне наслаждение в чистом виде,- сказал он.
      Тело его затрепетало. К лицу прихлынула кровь. Остро запульсировало в паху. Член поднялся. Напряжение в нижней части живота заставило застонать, выгнувшись дугой; все мускулы натянулись до предела. Затем, без всякого предупреждения, он кончил, однако то был не обычный оргазм - он продолжался 20 секунд, 30, 40, полностью захватил его, затмив все прочие ощущения.
      - Хватит! - закричал он наконец, чувствуя, что якобы тонет, напрочь теряя способность думать.
      Наслаждение схлынуло. Он лежал без сил, ошеломленный, тяжело дыша. Чувства постепенно приходили в норму и, сумев наконец сосредоточиться на окружающем мире, Бейли обнаружил, что комнатушка стала как бы мрачнее, беднее, чем прежде.
      Может, попросив MAPHIS сделать наслаждение менее интенсивным, он смог бы избыть тоску и в то же время не отключался бы? Хотя - чем все это, в сущности, отличается от постоянной мастурбации или наркотической эйфории?
      В любом случае, это было не то, чего ему хотелось.
      - У тебя в каталоге есть параметры какого-нибудь места снаружи?
      (-Я имею 64 готовых варианта.)
      - Какие-нибудь города...
      (- Избранные районы Нью-Йорка, Лондона, Лос-Анджелеса, Токио и прочих.)
      Ну, на худой конец можно хоть мир посмотреть.
      - Лондон,- сказал Бейли.- Выйдя из комнаты, желаю оказаться в Лондоне.
      (- Хорошо. Вы окажетесь в Лондоне.)
      Бейли встал с кровати, прошел к двери и вышел из номера.
      КАТАСТРОФА
      Спустившись на две ступеньки, он увидел, что находится на маленькой улочке. Дома были старыми. Перед ним толпилось множество журналистов с камерами, и полисмены в Британской форме сдерживали их натиск. Вспыхнули софиты, взяв его в перекрестные лучи. Толпа ревела. Он вздрогнул от внезапности света и шума.
      - Сюда, сэр.
      Кто-то подхватил его под руку и провел к черному лимузину, ждавшему с открытой задней дверцей у обочины.
      Бейли оглянулся. Позади осталась черная деревянная дверь с белыми цифрами. Номер 10. За ней мелькнул холл, старинная лампа на столике, старинная стойка для зонтов... Ни следа от комнатушки в отеле, в которой он был за минуту до этого.
      - MAPHIS, что это?
      - Следите заявление для прессы, господин премьер-министр? - Журналист перегнулся вперед, едва не падая через полицейский кордон, и тянул к Бейли микрофон.
      - Скорее, сэр.- Шедший рядом мягко повлек его к лимузину.- Вас ждут в парламенте.
      - Будет ли официально объявлена война? - крикнул другой репортер.
      - MAPHIS,- сказал Бейли,- что бы это ни было, я этого не желаю. Немедленно верни меня в номер отеля.
      Шедший рядом адъютант изумленно уставился на него.
      - Сэр, вас ждут в парламенте.
      Полицейские под напором журналистов сдавали позиции. Бейли вспомнил бетонную площадь. Опыт показывал, что он в качестве инфоморфа может испытывать боль. Втянув голову в плечи, он промчался сквозь толпу и нырнул на заднее сиденье лимузина.
      Адъютант присоединился к нему, хлопнул дверцей, и машина, пронесшись по Даунинг-стрит, свернула направо к Уайтхоллу. Резкая смена обстановки, ошеломленно подумал Бейли. Внезапный тяжеловесный шок. И, хуже того, шок узнавания. Его швырнули в какой-то заранее разработанный сценарий.
      - MAPHIS, забери же меня отсюда!
      Адъютант встревоженно взглянул на него.
      - Сэр?
      Бейли взглянул на него. Адъютант был одет в старомодный костюм-тройку и котелок, рядом на сиденьи лежал толстый кожаный портфель. А за окном проносились улицы Лондона, но все выглядело очень уж по-старинному. Ни одного нового здания. Даже машина, в которой он ехал, тоже оказалась старинной. Панели красного дерева, сиденья из коричневой дубленой кожи, верх из бежевого фетра. Задние сиденье отделял от шофера стеклянный барьер. А впереди показалось тем временем здание парламента.
      - Ваша речь, сэр.- Адъютант в котелке подал Бейли несколько машинописных страниц.
      Бейли взял их. Сверху стояла дата: 3 сентября 1939. Значит, его забросили к началу Второй Мировой войны. Стало быть, кто же тогда он? Черчилль? Но Черчилль пришел к власти позже. Налицо были и другие неточности: слишком оживленное движение, софиты, ослепившие его несколько минут назад... Тот, кто программировал симулятор, явно был не в ладах с историей.
      Бейли вовсе не улыбалось оставаться в этой второсортной пьесе еще пять лет, переигрывая заново затяжную, мрачную, неприглядную войну в умирающей с голоду стране. Что же это? У него нет выбора, раз нет связи с MAPHISом?