Но Изя решительно остановил ее на подступах:

– Нет, я хочу быть до конца честен с тобой и с твоим папашей, чтобы он был здоров. Давай вначале свадьба, а уж потом все остальное.

– А...

– А прямо сейчас ты пригласишь сюда твоего отца и я официально попрошу у него твоей руки.

Газель взвизгнула от радости, резво облачилась в свое одеяние и бросилась за родителем.

– Ты только не торопись, мне еще надо привести себя в порядок! – уже вслед убегающей бросил Изя.

Дверь закрылась, черт в изнеможении сполз по стеночке и очутился на полу. Ноги просто отказывались его держать, так что временная передышка, пусть и в таких нестерильных условиях, была просто необходима.

– А это очень гуманно, что они носят такие вот паранджи... – заметил черт, собираясь с мыслями. – Может, глаза – это действительно зеркало души, но мастер, сотворивший это зеркало, был явно не в ударе.

Однако рассиживаться было некогда, надо было срочно линять. Изя собрал всю свою волю в кулак, призвал на помощь все внутренние резервы, и только после этого поднялся. Дальше пошло легче. Он с умопомрачительной скоростью оделся, взвалил мешок на плечо и направился к двери. До свободы оставался один только шаг, но сделать его черту было не суждено – в коридоре ясно послышались трескотня Газели и зычный бас Каюбека Талибского. Оценив ситуацию, средний богатырь, ни секунды не сомневаясь, запер дверь на засов. И, как оказалось, вовремя. Только он это проделал, как могучая рука посла рванула с противоположной стороны кованую ручку.

– Извини, Каюбек, но папой я тебя называть не буду, – развел руками Изя и потащил мешок с золотом к окну.

Помещение, в котором произошла роковая встреча с Газелью, оказалось на втором этаже. Опытным взором черт оценил расстояние до земли и недовольно поежился. Однако в это время нетерпеливый бухарец замолотил сапогом в дверь, и сомнения Изи улетучились, словно сторублевка после посещения супермаркета, будто ее никогда и не было.

– Ладно, в первый раз, что ли? – подбодрил себя средний богатырь и со вздохом выбросил заветный мешок в окно.

Теперь уже отступать было некуда, мосты сожжены, сзади Каюбек с мутнозеркальной дочкой, а впереди свобода и вновь обретенная касса. Изя крякнул и полез в окно вперед копытами...

– Эх, ну и жизнь у меня... – рассуждал Изя, торопливо хромая по пути в «Чумные палаты», – ведь хотел же остепениться, жениться и начать новую жизнь. И что в итоге? А ничего, все проблемы начинаются сначала. Жалко, рога закончились, а то бы обязательно махнул на полгодика в будущее, пока тут страсти поутихнут.

Черт переложил мешок с кассой на другое плечо и продолжил горевать о своей нелегкой судьбе-судьбинушке.

– Хотя, с другой стороны, красноармеец Петруха, когда его Гюльчатай наконец-то скинула паранджу, кончил совсем плохо.

Ничто не могло утешить старого черта так, как осознание, что кому-то в этот момент может быть еще хуже. Подбодренный такой вот нехитрой мыслью, Изя заметно повеселел и продолжил свой путь домой, прикидывая в уме, как бы погуманнее сказать друзьям, что их проблемы с представителями «Иноземной слободы» еще не закончились...