Глава 5

Через некоторое время Болан заметил вдалеке бледно-оранжевый свет, тусклыми бликами игравший на поверхности реки, и понял: скоро путешествию придет конец.

Крах Драк встал во весь рост на корме сампана, не выпуская из рук рулевой рычаг.

— Огонь, — бесстрастно произнес он.

Хорошо знавший, что такое пожар в джунглях, Мак Болан почувствовал, как тревога сжала его сердце.

— Ты не можешь прибавить скорость? — спросил он горца.

— Мотор старый и изношенный, — ответил тот. — На большее он не способен.

По мере того, как сампан все ближе подходил к условленному месту, сполохи огня делались все ярче. Теперь сомнений уже не оставалось. Болан не раз и не два — в бытность свою во Вьетнаме — видел нечто подобное. И на всю жизнь запомнил это низкое, затянутое облаками небо, по которому зловеще пробегали отсветы пожаров, полыхавших в джунглях. Он отлично знал, что это может означать.

Его спутник, судя по всему, тоже. Ибо для Крах Драка и его соплеменников насилие, смерть и война стали уже образом жизни...

Эта страна площадью триста тысяч квадратных километров воевала с незапамятных времен. Тут смерть подстерегала всюду и всегда. А жизнь значила так мало...

Армия Вьетнама разбила в 1288 году войска Хубилай-хана. После этого последовали несколько веков относительного мира, нарушаемого только междоусобными распрями между разными племенами. Затем, во второй половине XIX века, страну завоевали французы. Во время второй мировой войны страну оккупировали японцы, сея ужас и зверски расправляясь с вьетнамцами по самому малейшему поводу. В 1945 году войска Хо Ши Мина спустились с гор и свергли правительство, навязанное народу японскими завоевателями. Тогда французы вновь предприняли попытку захватить страну, развязав кровавую войну, которая завершилась их сокрушительным разгромом при Дьен Бьен Фу в 1954 году. Но не прошло и десяти лет, как в зеленый ад джунглей влезли американцы. С тех пор кровопролитие и насилие не прекращались — даже после вывода американских войск. Насильственная смерть продолжала опустошать страну, чьи богатства составляли разве что рисовые поля, плантации* каучукового дерева да несколько угольных шахт. И улучшений в жизни несчастного народа пока не предвиделось.

Сампан теперь был совсем недалеко от условленной протоки.

Болан снова взглянул на своего спутника. Крах Драк воздел глаза к небу; огненные всполохи плясали в его темных зрачках. Несколько мгновений спустя мео заговорил, словно обращаясь к небесам.

— Неужели это никогда не кончится?

Впервые за все время в его голосе прозвучали боль и тоска.

— Кому нужна эта кровь? Зачем все эти смерти?

Увы, Болану нечего было ему ответить.

К тому времени, когда Болан и его спутник осторожно приблизились к маленькой поляне, пожар уже погас. Они оставили сампан метрах в ста ниже по течению и разделились, чтобы подойти к поляне одновременно с двух сторон. Вскоре они убедились, что вражеских патрулей здесь нет. Тогда они оба, не таясь, ступили на маленькую поляну, укрывшуюся среди деревьев на берегу протоки. Картина резни, которая открылась их взору, могла ошеломить кого угодно. Болан почувствовал, как его лицо каменеет, — столь ужасно было зрелище этой беспощадной бойни. Смерть и опустошение царили на поляне, обильно политой человеческой кровью.

Судя по всему, мео, прибывшие сюда под покровом ночи, не посчитали нужным маскироваться в джунглях, полагая, что непроглядная тьма является для них вполне достаточным прикрытием. Вероятно, они рассчитывали покинуть это место еще до рассвета, сразу после завершения операции. Их лодки, два сампана и три суденышка покрупнее, связанные между собой, мягко покачивались на тихой воде у самого берега. Но от них сохранились только обгоревшие остовы. Поляна была усеяна древесными обломками, оружием, какими-то не слишком понятными предметами, а также обгорелыми, буквально растерзанными трупами. Подступающие к поляне джунгли были нещадно сожжены. От почерневших деревьев и лиан еще курился дым. В воздухе плавал тяжелый, тошнотворный запах горелого мяса...

Палач насчитал девять трупов. Некоторые полностью обуглились, а некоторые были словно гвоздями прибиты к земле, так сильно их захлестнула лавина пуль, обрушившаяся, по всей видимости, с неба. Воздушный налет, не иначе...

Болан отвернулся и закурил. По щеке его медленно скатилась одна-единственная слеза, но в ней соединились вся его ярость и боль. В очередной раз он заглянул в бездонную яму людской жестокости, чтобы вновь убедиться, каким зверем может быть человек по отношению к себе подобным...

Крах Драк бродил по поляне, опускаясь на колени возле каждого трупа, чтобы получше его рассмотреть.

Когда он наконец подошел к Болану, тот отметил про себя, что взгляд горца оставался все таким же бесстрастным и еще более непроницаемым, чем обычно.

— Очень похоже на воздушный налет, — сказал Болан. — Никаких следов наземного боя. Похоже, вертолеты облили их напалмом и расстреляли из пулеметов. Думаю, они прилетели с той самой военной базы, на территории которой находится тюрьма. Твоих друзей застали врасплох.

— Боюсь, военные что-то подозревают, — задумчиво отозвался мео. — Этот налет, два патрульных катера на реке... вряд ли это случайное совпадение.

— Возможно, — пробормотал Болан, — или нам просто-напросто не везло. Мне приходилось бывать на таких заданиях. Когда с самого начала все шло шиворот-навыворот. Главное, не склонять голову перед судьбой и бороться до конца. Не знаешь, что с вашим командиром? Ты нашел его труп?

Горец отрицательно покачал головой и указал подбородком в сторону сгоревших лодок:

— Может, он там? Я не все трупы сумел опознать. Некоторые настолько изувечены... Но одного я опознал точно: это мой брат.

— Сожалею, Крах Драк.

Мео взмахнул рукой и глухим, каким-то далеким голосом произнес:

— Нет смысла горевать о том, чего уже не поправишь.

— Ты прав. Но я надеюсь отомстить за твоего брата в самом скором времени. Когда вы сюда прибыли?

— Вчера вечером. Мы приняли все меры предосторожности. Лодки подъезжали по одной, с интервалом в полчаса. Потом мы с моим другом поехали на встречу с вами.

— Как ты считаешь, среди вас не было предателя?

Мео гордо вскинул голову.

— Никогда! Мы же не наемники, полковник Феникс. Мы сражаемся за право жить на этой земле. Как можно продаться врагу? Это равносильно смертному приговору нам всем!

Он умолк, и тут Болан услышал чьи-то приглушенные шаги. Он весь напрягся, пытаясь определить направление, откуда доносились звуки. Да, кто-то с двух противоположных сторон крадучись пробирался сквозь джунгли. Совсем рядом с поляной...

Крах Драг тоже услышал тихие шаги.

Болан и его спутник моментально залегли и приготовились стрелять. Палач навел ствол своего АКМ на правую сторону поляны, а Крах Драк взял на прицел левую.

Насекомые снова перестали шуметь в ночном лесу. Но все равно звук шагов был едва различим. Те, кто приближался, либо родились в джунглях, либо были профессионалами в деле маскировки, а может, и то, и другое одновременно.

Болан до рези в глазах всматривался в темноту.

Да, смерть и жестокость с самого начала ворвались непрошеными гостями в его игру...

Он никогда не тешил себя иллюзиями, ибо знал: худшее на этом не кончается. Смерть и насилие еще не раз скажут свое слово.

Глава 6

Внезапно звук шагов прекратился.

В темноте прокричала хищная птица, и крик ее в непривычной тишине девственного тропического леса прозвучал особенно пронзительно.

Болан заметил, что лежавший позади него Крах Драк немного расслабился.

Мео забросил автомат за плечо и, сложив руки рупором, издал такой же крик, как и тот, что только что раздался в джунглях.

В ответ из глубины леса послышался новый крик, но теперь в нем звучали несколько иные нотки.

Снова послышались крадущиеся шаги.

Не снимая палец со спускового крючка, Болан продолжал пристально вглядываться в темноту, стараясь не пропустить ни малейшего движения.

— Это твои друзья? — спросил он тихо.

— Да, — пробормотал Крах Драк. — Похоже, кое-кто уцелел сегодня ночью. Кричал наш вождь Сиунг Там.

В этот момент в разрыве облаков блеснул тонкий серп луны, и Болан сразу же заметил четырех человек, тоже мео, осторожно выходивших из горелого леса.

При лунном свете вновь прибывшие быстро рассмотрели Болана и Крах Драка и только после этого начали приближаться.

Трое мужчин и одна женщина, облаченные в военные маскировочные комбинезоны. Все четверо вооружены такими же автоматами, как и у Крах Драка.

Когда они подошли достаточно близко, один из мужчин — по всей видимости, их вождь — сделал шаг в сторону Болана и протянул ему руку.

— Полковник Феникс?

Болан утвердительно кивнул, и они обменялись рукопожатием. Вождь мео был на вид гораздо старше своих бойцов, но рука его сохранила прежнюю силу. Загорелое лицо было испещрено глубокими морщинами, а правое ухо практически отсутствовало.

И тут Болан с изумлением обнаружил, что уже знаком с вождем. Они встречались, когда Болан шесть месяцев жил среди мео в горах Лаоса. Однажды Болан осуществлял разведку вокруг северо-вьетнамской базы, затерянной в джунглях, и этот человек сопровождал его.

Но Боже, как это было давно! Словно в другой жизни на другой планете...

Джон Феникс тогда еще был просто Маком Боланом, да и черты лица имел совсем иные. Это уже потом, вступив в смертельную схватку с мафией, он поменял имя и сделал себе пластическую операцию, изменившую его до неузнаваемости.

Болан и вождь мео провели тогда вместе всего один день, но Палач не забыл отважного горца.

Что же касается вождя, то он, разумеется, не мог признать в полковнике Фениксе своего давнего знакомца. Даже если бы сейчас сияло солнце, все равно это ему вряд ли бы удалось. Собственно, для того Палач и старался...

— Так точно, Феникс, — подтвердил Болан ровным тоном, не выдававшим никаких эмоций.

— Сиунг Там, — представился вождь.

— О, вы унаследовали свое имя от великого вождя, прославившегося в прошлом веке несравненным героизмом, — почтительно произнес Болан.

— Зато на этом поле боя нет и намеков на героизм, — вздохнул вождь мео. — Людей коварно и безжалостно перебили! Всех до одного.

Подойдя к вождю, женщина ласково погладила его по плечу:

— Я не согласна с тобой, отец. Наверняка, наши братья погибли как герои. Но мы отомстили за них и сбили вертолет.

Сиунг медленно покачал головой.

— Это не вернет нам погибших, — с безысходной тоской проговорил он.

Болан повнимательнее присмотрелся к девушке — слава Богу, свет от пожарища позволял это сделать. На вид ей казалось лет двадцать шесть — двадцать семь, но кожа лица была гладкая и нежная, как у ребенка. Маскировочный комбинезон не мог скрыть ее грациозной, прелестной фигуры. На скуластом лице неукротимым огнем сияли огромные миндалевидные глаза.

Восхитительное существо! Но Болан догадывался, что девушка способна быть столь же опасной, сколь и красивой. С невольным сожалением он перевел взгляд на вождя.

— Вы давно за нами наблюдаете?

Сиунг утвердительно кивнул:

— Вас могли обнаружить с самого начала. Поэтому мы предпочли выждать, пока не убедились, что за вами нет хвоста.

— Как все это произошло? — спросил Болан, обводя взглядом разбросанные трупы.

— Моя дочь, трое солдат — двоих вы видите здесь — и я решили понаблюдать за храмом, где заключен наш общий друг, — пояснил Сиунг. — Мы отсутствовали не больше часа. Когда возвращались, услышали звуки перестрелки. Затем над нами пролетели военные вертолеты. Они шли со стороны поляны, и мы сразу все поняли. Мы открыли по ним огонь и потеряли одного из наших солдат. Но вертолет все-таки сбили. После чего побежали сюда.

Болан коротко рассказал, как добрался к месту встречи.

— Пришлось сражаться с двумя патрульными катерами. Мы тоже потеряли одного человека. Не думаете ли вы, что военные хорошо осведомлены о наших замыслах?

— Нет, не думаю. Просто в последнее время нам ужасно не везло. Этот район здорово патрулируется из-за контрабанды наркотиками. По реке так и шныряют патрульные катера, а в небе — вертолеты. Когда им удастся обнаружить мео, они из кожи вон лезут, чтобы их уничтожить. Если бы военные пронюхали о наших планах, вертолеты ни за что не вернулись бы на базу, а на поляне устроили бы засаду. Да и на реке патрульных катеров было бы куда больше. Нет. То, что с нами случилось, — всего лишь неудачное стечение обстоятельств. Если только боги за что-то не отвернулись от нас.

В этот момент один из солдат выдвинулся вперед и подошел к вождю. Он бросил на Болана испепеляющий взгляд и заговорил отрывисто и сухо, словно строчил из автомата.

— Сиунг! Не обижайся, но я не согласен с тобой. Ты прекрасно знаешь, за что боги отвернулись от нас. Это американец, который сидит в тюрьме, наводит на нас порчу.

— Макфи — американец, — согласился Сиунг. — Но он нам помогал, сражался на нашей стороне. Теперь наша очередь прийти ему на помощь.

— И пусть погибают наши братья, да? — яростно возразил солдат. — Не спорю, Макфи сражался за наше дело. Да только стоит ли за его освобождение платить такой дорогой ценой? Полковник Феникс тоже американец. Вот пусть он один и спасает своего соплеменника.

Он ловко сбросил автомат с плеча и, взяв его на изготовку, гордо заявил:

— Мы — мео! Мы должны отомстить за убийство наших братьев. Но наши синие горы далеко отсюда. Вот и давайте-ка вернемся и отомстим за наших братьев по крови, как это у нас принято.

Болан холодно посмотрел на разгоряченного воина.

— Ты — мео, и я знаю, что тебе не знакомо чувство страха. Я знаю также, что резня, которая произошла здесь этой ночью, далеко не единичный случай и подобное постоянно случается во Вьетнаме и Лаосе. Мне, наконец, известно, как жестоко преследуют твой народ. Но ты потеряешь гораздо больше братьев и сестер по крови, если люди, захватившие Макфи, заставят его говорить. Насколько я понимаю, ему известно все относительно вашей армии восстановления национальной независимости. Оставить Макфи в застенке — значит, обречь на верную смерть еще многих и многих мео. Чтобы этого избежать, мы должны действовать сообща.

Прелестная девушка выступила вперед и решительно кивнула.

— Американец прав, Део Руа, — твердо заявила она. — Твой разум помутился от гнева. Чтобы быть сильными и победить, мы должны поддерживать друг друга.

Болан смотрел на нее, не скрывая восхищения. Не только красавица, но и умница к тому же. Да и с автоматом, судя по всему, обращалась запросто. Короче, тот тип женщины, который Болану нравился больше всего: толковая — и в то же время наделенная интуицией и врожденной женской деликатностью.

Део Руа пристально поглядел сначала на нее, а потом на Болана. И, конечно же, от него не укрылся восторженный взгляд высокого американца, ибо солдат тотчас злобно расхохотался.

Но Сиунг умиротворяюще поднял руку и заявил тоном, не терпящим возражения:

— Хватит спорить. Я достаточно услышал. Део Руа, молчи и подчиняйся своему вождю. Это твой долг. И не только перёд отрядом. Но и во имя нашего общего дела. Не забывай, ты у нас один из самых отважных воинов. — Затем, указывая подбородком на девушку и Болана, Сиунг добавил: — Тран Ле и полковник Феникс правы. В конце концов, именно я попросил американцев прислать специалиста. Я дал слово, что мы ему поможем, а Сиунг никогда не отказывается от своего слова. Теперь мы вернемся к храму и еще до восхода солнца вместе атакуем его. Ты понял меня, Део Руа?

Молодой воин понурил голову и пробормотал:

— Слушаюсь, вождь, и буду подчиняться тебе до самой смерти.

После чего, пройдя между Боланом и дочерью вождя Тран Ле, он встал рядом с Крах Драком и третьим солдатом мео. Но от Болана не укрылся взгляд, которым тот наградил его, шагая мимо. С такой ненавистью смотрят только на самого заклятого врага. Впрочем, Болан не придал этому особого значения? воодушевленный речью вождя. Он только машинально взглянул на часы: было ровно без десяти пять.

— У нас совсем мало времени, Сиунг, — сказал он. — Для начала я хочу проникнуть в эту тюрьму и все хорошенько осмотреть, прежде чем мы пойдем на штурм. Поэтому предлагаю немедленно тронуться в путь.

Тран Ле моментально вмешалась в разговор:

— Вы не пойдете туда один, полковник. Это равносильно самоубийству. Храм расположен на территории военной базы и тщательно охраняется.

Сиунг согласно кивнул:

— Тран Ле права. Я предлагаю взять тюрьму штурмом. Молниеносный налет — и дело сделано. Захватим пленника и...

Болан не дал ему закончить.

— Это смелый план, Сиунг. Даже чересчур. Вы и так потеряли слишком много людей из-за воздушного налета — тут я полностью присоединяюсь к словам Део Руа. Нельзя рисковать жизнью оставшихся людей. Нужно точно знать, куда нанести удар в этом храме и какими силами. А единственный способ выяснить это — кому-то одному проникнуть в тюрьму и узнать точно, где содержат Макфи. Вы просили у американского правительства прислать специалиста. Вот почему именно я должен выполнить эту часть задания.

— Не смею возражать, полковник, — пробормотал Сиунг.

Болан уловил в его голосе оттенок огромного уважения.

— Сколько понадобится времени, чтобы выйти к базе?

— Напрямую через лес — минут двадцать.

— Тогда пошли, — скомандовал Болан. — Не терпится взглянуть на эту тюрьму.

Группа молча углубилась в джунгли, оставив позади заваленную трупами поляну.

Болан понимал: шансы на успешное завершение операции таят с каждой минутой. И не только потому, что группа, на поддержку которой он рассчитывал, сильно поредела, но и потому, что времени у них практически не оставалось.

Скоро займется заря. Заря нового дня. Что он принесет с собой? Победу? Смерть? А может, и то, и другое?..

Глава 7

Они продвигались по двое по едва заметной в густой траве тропинке, протоптанной метрах в пятистах от берега.

Выше по течению, в каких-то ста километрах отсюда, джунгли мало-помалу исчезали и уступали место промышленным сооружениям пригородов Ханоя, столицы Северного Вьетнама.

Но здесь лес оставался практически нетронутым — редкое население с трудом отвоевывало у буйной тропической растительности каждый клочок земли.

Тропу, по которой они шли, часто перегораживали гигантские лианы. Местами приходилось пробираться через заросшие древовидным тростником болотца, буквально кишевшие водными насекомыми. И никаких признаков человеческого жилья. Порой из-за густого тумана видимость почти совсем пропадала.

Небо на востоке потихоньку приобретало тускло-серый оттенок, и Болан подумал, что до восхода солнца осталось максимум двадцать пять минут. Впрочем, в джунглях пока еще было совершенно темно.

Высокий человек в черном продолжал упрямо шагать вперед. До того места на берегу реки, где стоял храм-тюрьма, было еще минут десять ходу. Скоро, совсем скоро Палач приступит к решающим действиям...

Во главе маленькой колонны шли Сиунг и Део Руа. За ними — Крах Драк и третий уцелевший воин по имени И Бо. Болан и Тран Ле шли замыкающими.

Прокладывая себе путь сквозь древовидную траву, Болан вновь принялся вспоминать о Бобе Макфи и о том хорошем, да и плохом тоже, что ему довелось пережить за время его знакомства с полковником ЦРУ, отвечавшим за связи с повстанцами во Вьетнаме. Однажды они долго беседовали в крохотном блиндаже в нескольких километрах от демаркационной линии между Севером и Югом страны. Болан дожидался там приказа об очередном задании, который по неизвестным причинам все никак не приходил. Вот тогда-то он и провел несколько часов в компании американского полковника, обсуждая с ним и все ужасы войны, и более чем смутные шансы на победу... Затем оба заговорили о личном. Вспоминали прошлое, гадали, что ждет их в будущем, после окончания войны...

Да, когда все это было!.. А теперь он с трудом продирался сквозь нехоженую чащу, а впереди шагал Део Руа. Солдат уже несколько раз оборачивался и, смерив Болана испепеляющим взглядом, огорченно смотрел на Тран Ле.

Понизив голос, Болан пробормотал своей прелестной спутнице:

— Что-то Део Руа меня невзлюбил. Похоже, дело не только в возникшем между нами споре.

Даже в темноте видно было, как ослепительно улыбнулась Тран Ле.

— Вы очень проницательны, полковник.

— Део Руа ваш ухажер? — спросил Болан.

— В том-то и дело, — не переставая улыбаться, ответила девушка. — Он очень хотел бы стать моим любовником и даже жениться на мне. Но, боюсь, это невозможно. Как вы уже заметили, Део Руа очень вспыльчив и легко теряет самообладание и способность трезво мыслить. А мне это не нравится.

— Почему же ваш отец держит его при себе?

— Потому что Део Руа очень храбрый и умелый войн. Он ведь тоже из племени мео и предан нашему делу душой и телом.

— А вы, Тран Ле? — спросил Болан. — Что вы делаете среди солдат? Вы очень красивы и, думаю, не менее отважны. Но кое-что меня удивляет. Где, например, вы научились так хорошо говорить по-английски?

— Мне очень повезло, полковник Феникс. Хотя бы потому, что мой отец — вождь племени. Благодаря этому я смогла до семнадцати лет ходить в школу к миссионерам, которые жили в наших горах. Замечательные горы! И все же одной их красоты мне было мало. Сколько помню себя, я смотрела на них и все пыталась представить себе, а что же находится за ними — там, далеко-далеко... Девушки моего возраста и положения обычно об этом не думают...

— Как знать, быть может, когда-нибудь вам удастся уехать из Вьетнама и посмотреть на мир, — заметил Болан, проникновенно глядя на нее.

— Я тоже надеюсь. Но пока чувство долга велит мне оставаться здесь. С тех пор, как правительство решило истребить народ мео, я обязана сражаться бок о бок с моими братьями по крови. Мое место среди них.

— Тран Ле, вы поистине восхитительная девушка, и душа ваша чиста и прекрасна, как вы сами! — искренне прошептал Болан.

В этот момент Сиунг поднял руку, подавая всем знак остановиться. Болан коротко и горячо пожал ладонь Тран Ле и тотчас, пройдя вперед, встал рядом с Сиунгом.

— До реки несколько десятков метров, — сообщил вождь. — Туман вам будет только на руку. Но вам нужно спешить, потому что он рассеется, как только взойдет солнце.

— А где находится тюрьма?

— На другой стороне реки, возле самого берега, почти напротив нас. Идемте, я покажу.

Вождь мео обернулся к остальным.

— Ждите меня здесь, — приказал он. — И будьте начеку. Тут вполне могут быть патрули.

Сиунг углубился в джунгли, Болан следовал за ним по пятам. Сразу же за деревьями к реке полого спускался абсолютно открытый участок местности.

Утренний туман немного рассеялся, и теперь над поверхностью воды витала лишь легкая дымка.

Путники залегли на самом краю леса, и Болан, вытащив из кармана бинокль «Старлайт», принялся осматривать противоположный берег, который как раз проступал из-под туманной дымки, так что видимость была довольно четкая.

Ширина Сонг Хонга в этом месте была около четырехсот метров. На совершенно спокойной и гладкой, словно зеркало, поверхности воды Болан не заметил ни единой лодки.

На востоке, далеко за храмом, небо начинало потихоньку розоветь, и древнее сооружение четко рисовалось на светлом фоне.

Хотя Болан и не мог рассмотреть некоторые детали из-за тумана, храм, по всей видимости, не претерпел никаких особых изменений с той давней эпохи, когда был воздвигнут.

Здание состояло из центральной четырехэтажной башни и двух примыкавших к ней боковых одноэтажных крыльев.

Каменные стены местами начали крошиться от старости, но это ничуть не умоляло великолепия постройки и мастерства древних зодчих. Фасад храма был щедро украшен скульптурами, во многих местах виднелись высеченные из камня головы Будды с его извечной загадочной улыбкой на лице. Боковые стены также покрывали искусные барельефы, изображавшие мифических персонажей, людей и животных.

Особенно тщательно Болан осмотрел непосредственные подступы к храму-тюрьме. Он обратил внимание на выстроившиеся в ряд маленькие пагоды, отделявшие тюрьму от берега реки, и в который уже раз подивился парадоксальности этой страны и населяющего ее народа.

Два тысячелетия подряд, пока Европу сотрясали религиозные катаклизмы, здесь люди с восторженным смирением, независимо от того, богаты они были или бедны, почитали Будду. Величайшие умы и таланты всей Юго-Восточной Азии посвящали свои жизни постижению идей Учителя, уединяясь в горах или возводя монастыри и храмы дивной красоты.

Но если время оказалось невластным над всеми этими чудесами архитектуры, то люди и цивилизация, породившие их, давно уже канули в небытие. Исчезли и монахи в длинных красных одеяниях, и их ученики, и толпы верующих, некогда осаждавшие эти храмы...

Еще до начала нынешнего века многие храмы пришли в запустение, поглощенные тропическими лесами. И лишь гораздо позже французские археологи взвалили на себя непосильную ношу по изучению восточной архитектуры...

Как бы то ни было, храм, который Болан рассматривал в бинокль, был идеальным прикрытием для устройства в нем тюрьмы. И многочисленные рыбаки, в дневное время сновавшие на лодках по реке, даже не догадывались, что внутри этого древнего культового сооружения содержатся политические заключенные.

Среди них томился и полковник Боб Макфи.

Храм окружала высокая металлическая ограда. От нее до берега было метров двадцать.

Закончив осмотр местности, Палач положил бинокль в непромокаемый мешок, сунув туда же «беретту», «отомаг» и несколько гранат. Рядом с собой он положил АКМ и несколько подсумков с ножами, удавками и другими приспособлениями для ведения боя.

После чего встал, стащил с себя черный боевой комбинезон, свернул его и тоже сунул в непромокаемый мешок.

Повернувшись к вождю, он заявил:

— Оставляю вам свой АКМ и остальное вооружение. С таким грузом трудновато плыть на тот берег. Ждите меня здесь полчаса. Я должен уложиться в это время.

— Обычно заключенных содержат в одноэтажном крыле справа от башни, — заметил Сиунг. — Макфи, вероятно, тоже там?

— Вряд ли, — возразил Болан. — Макфи слишком много знает. Его наверняка засадили в одиночку, чтобы исключить общение с другими заключенными.

— Начальник тюрьмы — генерал Транг. Умный и хитрый, но само воплощение зла. Вы правы: он не должен был посадить Макфи туда, где, по всей логике, мы могли бы его найти. Еще вопрос, полковник. Что будет, если вы не вернетесь через полчаса?