Палач (№43) - Миссия во Вьетнаме

Часовые, стоявшие на посту между двумя ближними к Болану пагодами, безмятежно покуривали, лениво перебрасываясь словами.

Болан остался один.

Сиунг и Тран Ле отправились вдоль берега, отыскивая наилучшую позицию, откуда девушка могла бы надежно прикрывать огнем Болана и своего отца, когда те переберутся через ограждение и устремятся к тюрьме.

Что касается Део Руа и его товарищей, то они сейчас, должно быть, пробирались сквозь джунгли, чтобы выйти к намеченной позиции напротив разгрузочной площадки. Через несколько минут все трое откроют шквальный огонь по тюремному ангару. И уж они не пожалеют патронов, нанося удар и по амбициям, и по благосостоянию, и по служебному положению генерала Транга...

Вот тогда-то Болан и Сиунг разом бросятся к ограждению, а оттуда — к административному крылу, где томится несчастный узник.

Чтобы лишний груз не мешал молниеносному передвижению, Болан оставил при себе только самое необходимое. Тем не менее, на поясе у него висели подсумки с боеприпасами для всех трех видов стрелкового оружия, а также несколько гранат и заряд пластиковой взрывчатки, который позволит проникнуть в комнату пыток. Палач надеялся, что Боб Макфи все еще был там.

Стрелки часов показывали без десяти семь.

Болан услышал легкий шум приближающихся шагов.

Из-за невысоких прибрежных кустов появилась Тран Ле. Несколько плавных, кошачьих шагов — и она присела на землю рядом с Боланом. Тяжелый автомат, казалось, нисколько ей не мешал.

Болан нахмурился. Он ведь ожидал, что вернется Сиунг.

Тран Ле пристально поглядела в сторону часовых, со скучающим видом покуривавших между ближайшими пагодами.

— Перестрелка вот-вот начнется, — прошептала она.

Болан отметил про себя непривычно жесткие, полные решимости нотки в ее голосе и деловито поинтересовался:

— А где же ваш отец?

Девушка, не поворачивая к нему головы, ответила:

— Он занял позицию чуть выше по течению, чтобы прикрыть нас, когда мы пойдем на штурм.

— Почему он остался вместо вас?

— Я его об этом попросила, — призналась Тран Ле. — Он долго не соглашался, но потом... Честно говоря, меня очень беспокоит состояние отца. Смерть матери буквально надломила его. Не так давно я даже предложила ему передать командование нашим отрядом кому-то из более молодых. Надеюсь, он последует моему совету. Вообще-то он всегда был отчаянно храбрым и очень сильным человеком. Но теперь... Мать с отцом обожали друг друга, и, хотя наше общество допускает полигамию, отец хранил верность матери все тридцать лет их совместной жизни. Она родила ему восемь детей и погибла, сражаясь бок о бок с ним. С того момента его словно подменили... Мне кажется, сейчас ему уже трудно биться в самых первых рядах. Вот почему я и решила пойти вместо него. Надеюсь, вы поймете меня, полковник Феникс...

Болан не успел ответить. Влажный воздух разорвал треск автоматных очередей. Перестрелка доносилась из-за тюрьмы, и Болан распознал тяжелый стук китайских автоматов, перемежающийся с более глухим и мощным уханьем гранатомета РПГ-7, после которого начинали раскатисто рваться гранаты.

Война. Омерзительная, безжалостная, разрушительная... Део Руа и его солдаты начали атаку на ангар и погрузочную площадку храма-тюрьмы.

Болан и Тран Ле вскинули автоматы, приготовившись к броску.

Хранивший до этого молчание Болан не выдержал и прошептал девушке:

— Давайте я пойду один, а вы прикроете меня огнем. Боюсь, там будет слишком жарко.

Тран Ле даже бровью не повела.

— Я — воин племени мео, полковник Феникс. За время, что я сражаюсь в этом отряде, я уничтожила сорок врагов и готова уничтожить еще больше.

Перестрелка усиливалась. Део Руа и его ребята старались на славу и не жалели боеприпасов. Ответный огонь со стороны погрузочной площадки был довольно слабым и неуверенным.

Значит, Болан оказался прав. Эта часть тюрьмы охранялась довольно малыми силами — скорее всего, из-за хранившегося там секретного груза... Если стратегическое чутье Палача сработало, Транг не замедлит оголить оборону фронта, чтобы укрепить свой тыл.

И действительно, не прошло и минуты, как Болан заметил: солдаты, стоявшие у самых отдаленных пагод, бросились в сторону погрузочной площадки.

Однако часовые у ближайших пагод даже не шелохнулись. Вероятно, Трангу было не с руки ослаблять охрану вокруг административного здания... Хороший признак, решил Болан.

Вдруг позади и чуть сбоку послышался ровный стук автомата: это замаскировавшийся Сиунг открыл огонь, чтобы прикрыть атакующий бросок американского полковника и своей дочери. Вождь хорошо знал свое дело, и град пуль калибра 7.62 миллиметра обрушился на часовых у ближних пагод.

Боковым зрением Болан увидел, как на земле конвульсивно задергались растерзанные, окровавленные тела вьетконговских солдат. Он тронул Тран Ле за плечо.

— Ну, вперед!

И они дружно выскочили из укрытия.

Метра за два до ограды Болан резко остановился и выпустил длинную очередь из АКМ по двум часовым у первой пагоды справа.

Тран Ле, не останавливаясь, подскочила к ограждению, на ходу вытаскивая из кармана спецзажимы, чтобы перемкнуть проволоку, по которой был пропущен ток.

Под ударами пуль оба часовых отлетели назад, заливая кровью стены маленького строения. Они рухнули на землю как раз в тот момент, когда Тран Ле перемахнула через ограду.

Секундой позже из самой удаленной пагоды справа от Болана выскочили трое часовых. Но, прежде чем заняться ими вплотную, Болан в свою очередь преодолел обесточенный забор. Часовые между тем приближались, нещадно паля из автоматов. Однако в силу того, что они находились несколько выше по склону, нежели Болан и Тран Ле, пули их, слава Богу, просвистели мимо.

Болан и Тран Ле, не сбавляя скорость, помчались дальше и, миновав пагоды, устремились к административному крылу, время от времени замедляя бег, чтобы ответным огнем отбить у врага желание преследовать их.

Один из трех солдат внезапно рухнул, словно попал ногой в волчий капкан. Двое других бросились под прикрытие ближайшей пагоды.

Наконец Болан и Тран Ле достигли административного крыла, но оказались в довольно опасном положении, ибо со стороны пагод их прекрасно было видно.

Воспользовавшись этим, двое уцелевших часовых выскочили из укрытия, готовые открыть прицельный огонь. Но общая нервозность, видимо, сыграла свою роль, и пули их вонзились в стену храма высоко над головами тех, кому предназначались.

Болан хладнокровно вытащил из сумки, висевшей на поясе, заряд пластиковой взрывчатки с куском бикфордова шнура и протянул их Тран Ле:

— Уложите-ка все это у основания стены.

И тотчас обернулся к часовым, продолжавшим обстреливать их.

Закинув ремень автомата на плечо, он отстегнул от пояса зажигательную гранату М34 и вырвал зубами чеку. После чего широко размахнулся и швырнул гранату в сторону ближайшей пагоды.

Граната еще не успела разорваться, а Тран Ле уже уложила заряд пластика в том месте, которое указал Болан.

— Оставьте шнура на десять секунд, — коротко распорядился Болан, — и бегите в укрытие.

В этот момент пуля просвистела так близко от него, что обожгла мочку левого уха, но Мак не обратил на это никакого внимания.

Взрыв гранаты встряхнул пагоду, и языки пламени весело забегали по сухому дереву. Автоматный огонь оттуда прекратился.

Тран Ле даже не обернулась, целиком занятая взрывчаткой. Мгновение спустя она выпрямилась, и Болан, схватив ее за руку, увлек за собой в укрытие.

Отбежав от стены, Болан и Тран Ле упали за небольшой бугорок. Они едва успели прильнуть к земле, когда заряд пластиковой взрывчатки рванул с такой силой, что содрогнулся весь храм. В небо взвился целый сноп каменных обломков, объятых пламенем. Болан и Тран Ле почувствовали, как задрожала под ними земля, и почти сразу же часть стены обвалилась.

Болан первым вскочил на ноги. Несмотря на пыль и дым, его наметанный глаз моментально засек неподалеку часового, который наводил на него автомат. Но он даже не смог точно прицелиться — Болан мигом выпустил одну-единственную пулю, угодившую часовому точно в грудь. Солдат умер, даже не успев ничего почувствовать...

Из дальних пагод выскакивали солдаты, но пока они не представляли реальной опасности. Даже не удостоив их сколько-нибудь серьезного внимания, Болан повернулся к стене, взорванной Тран Ле. В стене зиял огромный пролом. Однако в воздухе внутри здания стоял такой столб пыли, что Болан ничего не мог там рассмотреть.

Не говоря ни слова, он схватил девушку за руку, рывком поставил на ноги и потащил за собой к пролому.

Треск автоматов позади них возобновился с новой силой — теперь выстрелы звучали гораздо ближе. В заднем дворе тюрьмы шум боя тоже не утихал. Део Руа и его ребята умело противостояли превосходящим силам врага.

Тран Ле замедлила бег и, обернувшись, полоснула из автомата в сторону пагод, надеясь таким образом прикрыть продвижение Болана вперед.

А тот одним прыжком ворвался в здание и замер на секунду, выставив перед собой автомат и готовый в любой момент открыть огонь.

Но никто не встретил его в комнате пыток, открытой сейчас всем ветрам.

Никакой охраны.

Пленника тоже нет.

На одной из бетонных стен Болан обнаружил цепи, на которых еще два часа назад был подвешен полковник Макфи.

Сейчас цепи лишь глухо позвякивали, ударяясь о шершавую кирпичную стену...

Может, прав был Део Руа: удача и в самом деле отвернулась от бесстрашных бойцов?..

Глава 18

Нгуен Винь сидел в кабинете генерала Транга. Он был совершенно один и чувствовал себя не в своей тарелке.

Тюрьма подверглась нападению, и наиболее ожесточенный бой развернулся у заднего крыла — там, где находились ангар и погрузочная площадка. Грохот автоматов, паливших совсем рядом с кабинетом генерала Транга, болезненно отдавался в ушах Виня, пробуждая в нем воспоминания, которые он предпочел бы навсегда изгнать из своей памяти.

Винь вдруг почувствовал всю свою бесполезность. Он привык считать себя интеллектуалом, образованным человеком, пацифистом, наконец... Внезапно в нем пробудилось неодолимое желание что-то предпринять...

Транг вынудил его остаться в стороне от событий под тем благовидным предлогом, будто не хотел рисковать жизнью посланника из Ханоя. Но за многие годы, проведенные в среде чиновников-интриганов, Винь научился быть проницательным и распознавать самые сокровенные мысли и побуждения людей, с которыми доводилось работать. В Ханое без этого было просто не выжить.

В глубине души Винь не сомневался, что генерал Транг попросту темнит... Он явно что-то скрывал, скорее всего, какую-нибудь преступную махинацию. Вероятно, ее удалось так хорошо организовать и закамуфлировать, что Виню до сих пор не удавалось найти сколько-нибудь весомых доказательств. Позволяющих припереть к стене начальника тюрьмы.

Ясно одно: генерал щедро платит своим подручным, вот и не возникает ни у кого желания хоть намеком подставить своего шефа...

Более мощный и близкий взрыв отвлек Виня от тягостных мыслей. Стены кабинета заходили ходуном да так сильно, что висевшие на них картинки в рамках попадали на пол.

Нгуен Винь рывком вскочил на ноги. Дальше бездействовать он не мог. Подумаешь, у него нет оружия! Это не беда: он прекрасно знал, где находится оружейная комната тюремной охраны. Вот сейчас он пойдет и возьмет там револьвер, а потом...

Он уже, было, направился к двери, когда та распахнулась под мощным ударом чьей-то ноги.

Нгуен Винь оказался лицом к лицу с человеком, который словно вышел прямиком из преисподней.

Белый... Надо полагать, американец. Настоящий великан в необыкновенной боевой одежде. На левом плече у него висел автомат, а в правой руке он держал револьвер столь чудовищных размеров, что Винь поневоле содрогнулся...

Незнакомец переступил порог кабинета, и черный зрачок револьвера уставился на вьетнамца с расстояния в каких-то полтора метра. Посланник из Ханоя почувствовал, как лицо его покрывается мелкими капельками пота. Он словно прирос к полу, не в силах пошевелиться.

— Где пленный американец? — по-вьетнамски спросил незнакомец.

И добавил по-английски:

— У вас десять секунд для ответа и не вздумайте мне врать.

Винь понимал, что великан не шутит и смерть как никогда близка. Он и рад бы был ответить, но от страха не мог выдавить из себя и слова.

Вдруг он услышал позади легкий скрип. Высокий американец, должно быть, тоже его расслышал, ибо он моментально уставился на что-то у Виня за спиной.

Нгуен Винь испуганно обернулся и увидел, как книжные полки, закрывавшие одну из стен кабинета, медленно поворачиваются под действием невидимого механизма. Мгновение спустя в стене открылся потайной ход, за которым видна была уводившая вниз лестница.

Когда Винь снова обернулся к входной двери, высокий американец уже исчез. Но Винь был уверен, что он затаился где-то совсем рядом. Скорее всего, вышел в коридор, чтобы наблюдать за дальнейшими событиями, оставаясь при этом незамеченным.

Ханойский чиновник вновь уставился на потайной ход, в тот момент, когда на верхних ступеньках появился генерал Транг.

Итак Винь попал в западню, это было очевидно. И Транг явился сюда вовсе не за тем, чтобы спасти его от огромного американца. Судя по выражению его лица, генерал даже не догадывался о недавнем визите нежданного гостя.

Нет, генерал пришел сюда, намереваясь воспользоваться нападением на тюрьму, чтобы раз и навсегда избавиться от посланника ханойского правительства! Винь догадался об этом раньше, чем разглядел огромный пистолет Стечкина, который генерал выставил перед собой.

Транг не смог сдержать злобной ухмылки, когда увидел застывшее от ужаса лицо Виня.

— Ну что, господин чиновник? — с издевкой спросил он. — Ваше болезненное любопытство начинает мне серьезно надоедать. Причем настолько, что я решил окончательно убрать вас со своей дороги.

Винь понял, что ему настал конец.

Но в этот момент в кабинете, будто ниоткуда, вновь возник одетый в черное великан, целясь из своей кошмарной «пушки» прямехонько в начальника тюрьмы.

— Умрете вы, генерал, — спокойно произнес незнакомец.

Его пистолет чуть слышно кашлянул, на срезе ствола вспыхнул бледный язычок пламени — и 9-миллиметровая пуля вонзилась генералу Трангу точно между глаз.

Удар был такой силы, что Транг отлетел назад, тело его опрокинулось на потайную лестницу и с грохотом скатилось по ступенькам.

Ошарашенный Винь застыл на месте, все еще не понимая, что произошло. Он почувствовал, как американец осматривает его с головы до пят, и бессознательно отметил: страшный пистолет опустился дулом вниз. Однако в комнате по-прежнему осязаемо витал призрак смерти, готовый с любой момент поразить и самого Виня...

Наконец к нему вернулся голос.

— Вы... вы спасли мне жизнь, — сипло выговорил Винь.

Американец никак не отреагировал на эти слова. Не спуская с него убийственный ледяной взгляд, он пересек комнату и приблизился к потайному ходу в стене.

— Идите вперед, — приказал он Виню.

Тот покорно повиновался и, неуверенно нащупывая ногой ступеньки, начал спускаться впереди американца.

Труп генерала Транга валялся у подножия лестницы в луже густой и липкой крови. А дальше Виню открылась ярко освещенная просторная комната с низким потолком, заставленная сверкающим лабораторным оборудованием.

— Что... все это означает? — пролепетал потрясенный увиденным посланник из Ханоя.

— Это лаборатория, — сухо пояснил американец. — Сверхсовременная установка по переработке мака в чистейший героин.

— Героин? — недоверчиво протянул Винь.

— Именно так. В дельте действует процветающая сеть торговцев наркотиками, а генерал Транг, похоже, был у них самым главным.

— К-к-кто вы такой? — прохрипел Винь, проклиная себя за то, что никак не может совладать со своим голосом.

Не обращая внимание на его вопрос, американец сказал:

— Я видел вас сегодня утром, когда вы присутствовали при допросе Макфи. Транг собирался его пытать, а вы пытались ему воспрепятствовать. Вот поэтому я и даю вам шанс остаться в живых. Но при одном условии: вы должны мне помочь.

Несмотря на драматизм положения, миролюбивый по натуре Винь вдруг почувствовал: все у него в душе восстает при мысли, что придется сотрудничать с этим иностранцем, бывшим в его глазах воплощением насилия и жестокости.

— Все эти солдаты, которых вы истребили!.. — с негодованием вскричал он. — За что? Они просто честно исполняли свой долг!

— Преступники, по уши погрязшие в контрабанде наркотиков, — бесцеремонно оборвал его Болан. — Думаете, генерал Транг мог бы с таким размахом творить черные дела, не заручись он поддержкой своих подчиненных? Но это уже не мои проблемы. Я должен освободить заключенного Макфи, и вы мне в этом поможете. Учтите: ханойское правительство никогда не обвинит вас в его бегстве. Во всем будет виноват генерал Транг. Учитывая же его теперешнее состояние, не думаю, что ему это очень навредит.

Винь на мгновение задумался. Американец прав: в первую очередь именно генерал Транг являлся для него воплощением всего того, что он ненавидел в этой стране, снизу доверху разъедаемой коррупцией. Ну а что касается пленного американца, то, каковы бы ни были его преступления против вьетнамского народа, он за них уже заплатил сполна...

И кроме того, Винь обязан жизнью этому американцу...

— Генерал приказал перевести заключенного в карцер. В конце коридора, первая дверь направо, сразу за караульным помещением.

Американец едва заметно кивнул.

— Спасибо. А теперь повернитесь лицом к стене. Это облегчит вам жизнь, когда будете писать рапорт своему ханойскому начальству.

— Понимаю, — прошептал Винь.

И безропотно повернулся к стене, прекрасно понимая, что сейчас произойдет.

Да, придется меньше объясняться с руководством после возвращения в Ханой... Американец прав...

Острая боль пронзила его череп за левым ухом, и тотчас Винь почувствовал, как проваливается в бездонный черный колодец небытия.

Последняя мысль была об этом странном великане. Очень хорошо, что Винь помог ему... Ну просто замеча...

Глава 19

Палач подхватил на лету бесчувственное тело посланника ханойского правительства, не дав ему грохнуться на бетонный пол. Каким бы ни был этот человек и какую бы должность он ни занимал там, в верхах, он все-таки сумел сохранить в себе остатки достоинства и человечности. И Мак Болан был тому свидетель...

Он отнес неподвижное тело в кабинет генерала. Там уложил его на пол и пощупал пульс. Убедившись, что пульс в норме, он стремительно выбежал в коридор.

Конечно, вьетнамец мог запросто и наврать насчет Макфи, но Болан в глубине души не сомневался, что тот сказал правду. А чутье редко обманывало Палача.

В районе ангара и погрузочной площадки перестрелка продолжалась с прежней силой. Део Руа и его товарищи не дрогнули перед подкреплением, присланным на подмогу засевшим в ангаре солдатам.

Палач бежал по коридору, когда заметил мчавшуюся навстречу Тран Ле.

Лицо девушки было перепачкано сажей, волосы растрепались в ходе боя, а в глазах сверкала неукротимая отвага.

Разгоряченная сражением она казалась еще прекраснее, чем обычно.

— Я уничтожила нескольких солдат, которые бежали сюда со стороны фасада, — запыхавшись, доложила она.

Девушка заглянула в оставшуюся открытой дверь кабинета генерала Транга и увидела на полу безжизненное тело Нгуен Виня.

— Вы узнали, где находится Макфи? — встревоженно спросила она.

— Да, — кивнул Болан. — Они перевели его в другое крыло. Там содержатся все остальные заключенные. Это сразу за караульным помещением. Так что нам придется иметь дело еще с несколькими охранниками, — со скрытой насмешкой добавил он.

Взгляды их на мгновение встретились.

— Пытаетесь меня запугать? — обиделась Тран Ле.

— Нет, только предупредить, — улыбнулся Болан. — Ладно, не будем терять времени. Пошли! Нужная дверь ведет и в заднее крыло, и к камерам заключенных. Макфи где-то там.

Они двинулись по коридору в сторону караульного помещения. Семеня рядом с Палачом, Тран Ле недоуменно спросила:

— Интересно, почему коридор не охраняется и никто не заметил нашего прорыва на экранах мониторов?

— Транг хотел свести тут кое с кем личные счеты, — пояснил Болан. — Позволив нам проникнуть сюда, он рассчитывал свалить всю ответственность на нас. Ну а поскольку он опасался, как бы ему не помешали заниматься подлыми делишками, он заранее приказал, чтобы никто не появлялся в этом коридоре. Не забывайте: будучи начальником тюрьмы, он чувствовал себя здесь полным хозяином.

— Вы говорите о нем в прошедшем времени? — удивилась Тран Ле.

— Естественно, — пробурчал Болан.

Палач первым ворвался в караульное помещение. Тран Ле не отставала ни на шаг. В комнате находились трое солдат. Двое, не отрываясь, следили за экранами контрольных мониторов, на которые поступало изображение с камер, установленных прямо перед входом в тюрьму. Третий стоял у дверей с переносной рацией в руках и благодаря ей следил за развитием событий у ангара и погрузочной площадки.

Все трое испуганно обернулись, едва Болан и Тран Ле ворвались в караульное помещение.

Один из сидевших перед мониторами попытался было встать, но не успел — по экрану мигом разлетелись брызги крови вперемешку с мозгами и осколками костей.

Двое других только-только потянулись за своими автоматами — и для них на этом все кончилось.

Тран Ле и Болан, не сговариваясь, распределили между собой охранников: грохот выстрелов еще не стих в замкнутом пространстве караульного помещения, а два трупа, неестественно изогнувшись, уже тяжело оседали на пол.

Итак, путь к камере Боба Макфи был, кажется, свободен.

Но трудности только начинались...

Тран Ле выглянула за дверь, ведшую в заднее крыло. Именно оно своим концом упиралось в ангар и погрузочную площадку.

— Нашу стрельбу услышали, полковник, — возбужденно прошептала девушка. — Идет подкрепление парням из караульного помещения.

Не успела она договорить, как внезапно главная дверь храма-тюрьмы распахнулась и в нее вихрем ворвался Сиунг. Ему удалось-таки обнаружить потайной ход, скрытый каменной плитой. Вождь тяжело дышал после быстрого бега, но автомат держал наизготове. Глаза его яростно сверкали.

Он сразу же увидел Болана и свою дочь.

— Я частично подавил сопротивление в районе центральных пагод, — с гордостью доложил он. — Потому и покинул свою позицию, чтобы помочь вам здесь.

— Всегда приятно встретиться с другом, — улыбнулся Болан, — Вы с Тран Ле останетесь здесь и прикроете меня, пока я буду искать Макфи. После чего мы исчезнем через главный выход и попытаемся добраться до реки.

— Договорились, — ровным голосом отозвался вождь. — Делайте спокойно свое дело, а уж мы не подведем. Обеспечим достойную встречу солдатам, что подходят сюда с тыла.

И Сиунг, сопровождаемый дочерью, выскочил за дверь, ведущую в заднее крыло. Несколько солдат, привлеченных грохотом перестрелки, мчались по коридору в сторону караульного помещения. Отец и дочь открыли огонь, короткими очередями методично прочесывая коридор — прямой путь к ангару и погрузочной площадке.

Воспользовавшись этим, Болан устремился в крыло, где размещались камеры заключенных. Он сразу же попал в длинный коридор, в стенах которого на равном расстоянии одна от другой виднелось множество металлических дверей. Приблизительно посередине коридора стоял часовой. Очутившись лицом к лицу с гигантом в черном комбинезоне, он растерялся на какие-то доли секунды, и этого оказалось достаточно, чтобы распрощаться с жизнью.

Из ствола АКМ вылетела одна-единственная пуля — и охранник, вскинув руки к голове, сполз на пол по серой стене, оставляя на ней кровавые потеки.

Тут же из многочисленных камер послышались испуганные вопли заключенных. Но Болан не обращал на них ни малейшего внимания. Он продолжал бежать по коридору и остановился лишь у последней двери справа. Именно за ней, как подсказывала интуиция, должен был находиться Макфи.

Жив ли он еще? Ведь когда Болан увидел полковника в камере пыток, состояние того внушало серьезные опасения...

Забросив автомат на плечо, Палач выхватил огромный «отомаг». От первого же выстрела замок в двери разлетелся на куски. Болан вихрем ворвался в камеру.

Он не ошибся: Макфи был здесь!

Тяжелая цепь, намертво охватывая запястья, тянулась к массивному стальному кольцу, вделанному в стену. С того момента, когда Болан впервые увидел его, полковник стал выглядеть еще ужаснее. Нос у него теперь был окончательно разбит, а распухшие губы кровоточили. И тем не менее, услышав грохот взламываемой двери, Макфи с трудом приоткрыл глаза, и в них мелькнула искорка надежды, едва он разглядел могучую фигуру Палача. Ему даже удалось произнести каркающим голосом:

— Это вы учинили тут погром сегодня утром, а? Я так и знал, что вы вернетесь. Здорово же вы их провели!

Вместо ответа Болан коротко приказал:

— Берегите запястья, Боб! Пора на выход — и без промедлений!

Он выпустил две пули по звеньям цепи, охватывавшей руки заключенного. Металл не устоял перед чудовищной силой удара, и Макфи осел на пол.

— Сможете держаться на ногах? — спросил Болан.

Нечеловеческим усилием воли Макфи заставил себя подняться и попытался сделать первый шаг. Но ноги его подкосились, и он со стоном начал оседать на пол. Однако Болан успел подхватить ослабевшее тело. Он забросил левую руку Макфи себе на плечо, и в этот момент их взгляды встретились. Болан понял, что пленник его не узнал... Он бы с удовольствием назвался ему, но доведенный до полного изнеможения Макфи вряд ли понимал сейчас весь смысл происходящего... И маловероятно, чтобы в эти минуты он мог припомнить бывшего сержанта Милосердие... Ладно, они с этим потом разберутся...

— Крепче держитесь за мою шею, — приказал Болан. — Уходим отсюда.

— Да, да, скорее, — все тем же каркающим голосом откликнулся полковник.

Поддерживая узника, Палач вышел в коридор, собираясь вернуться к караульному помещению.

Вдруг до него дошло, что стрельба в районе погрузочной площадки прекратилась. Соблюдая расписанный по минутам план проведения операции, Део Руа и его парни отошли в джунгли. А значит, солдаты, которым теперь там нечего было делать, могли быстро занять позиции со стороны фасада и главного входа...

Но Тран Ле и ее отец не стали дожидаться дальнейших приказаний Болана. Они и так знали, что им делать. Расположившись у потайной двери в караульное помещение, они простреливали всю зону между тюрьмой и пагодами.

— Ну что же, вперед, — скомандовал Болан. — Только каждый — поодиночке, чтобы врагу пришлось вести рассеянный огонь. Постараемся встретиться у этой проклятой реки.

Первым, держа наперевес автомат, вышел Сиунг, готовый в любой момент открыть огонь.

Сразу же за ним здание тюрьмы покинул Болан. В правой руке он сжимал «отомаг», а левой поддерживал полковника Макфи.

Последней показалась Тран Ле. Она так уверенно держала в руках автомат, словно это была безобидная детская игрушка, а не грозное боевое оружие.

Короткими перебежками, соблюдая дистанцию, они устремились к линии пагод — последнему препятствию на пути к реке.

И тут Болан расслышал, как человек, висевший у него на плече, прошептал ему в самое ухо:

— Задайте им напоследок взбучку, солдат! От души...

Взбучку! Напоследок!..

Как бы она вообще не стала последней для Палача в этом чертовом Вьетнаме...

Глава 20

Вначале Болан и искалеченный полковник не встретили никакого сопротивления. Бежавший впереди них Сиунг уже успел сразить одного часового, влепив ему целую очередь свинца в живот, а двое других солдат в форме вьетнамской армии, мчавшихся наперерез вождю, поспешили укрыться за одной из пагод, видя, как из их соратника полезли наружу кишки.

Чуть погодя Болан, Макфи и Тран Ле догнали Сиунга.

До сверкавшей под лучами солнца реки оставалось еще метров триста.

Вдруг Болан остановился и властно приказал полковнику:

— Вцепитесь в меня покрепче, Боб! Я понесу вас на плече. Так будет быстрее.

Палач присел на одно колено и, приподняв Макфи, взвалил его себе на плечо. Затем выпрямился и побежал дальше, мелко перебирая ногами. Он сделал большой крюк, чтобы обогнуть на порядочном расстоянии пагоду, за которой укрылись двое часовых, перепуганных смертоносным огнем Сиунга. Уже когда она осталась позади, он услышал, как вождь скомандовал дочери:

— Оставайся со мной позади американца. Мы прикроем его отход. Скорее, давай стреляй!

Продолжая свой безумный бег наперегонки со смертью, Болан услышал грохот двух автоматов, поливающих свинцом пространство между пагодами и тюрьмой. Уцелевшие вьетконговцы тут же ответили огнем на огонь. Пули свистели со всех сторон, едва не задевая Болана и его беспомощного «седока». Но Палач, петляя и не сбавляя скорость, продолжал бежать к реке.

До нее оставалось меньше двухсот метров, а значит, и линия пагод была теперь далеко позади, как вдруг почти одновременно случились два непредвиденных события.

Сначала Део Руа и двое его солдат выскочили из-за самой крайней пагоды. Они, должно быть, обогнули храм, прячась на опушке джунглей, и теперь спешили на помощь своему вождю и его дочери.

А вслед за тем с аэродрома военной базы в километре отсюда взмыл в небо огромный вертолет Ми-8 советского производства и на малой высоте устремился в сторону тюрьмы.

Похоже, пилот нисколько не опасался Део Руа и его парней. Ми-8 летел прямиком на Болана и Макфи. А вооружен он был что надо: тяжелый пулемет калибра 12.7 миллиметра и четыре контейнера с неуправляемыми реактивными снарядами на внешней подвеске.