Барбадос, 10 сентября 1993 г.
      Темнело, когда маленькая рыболовная шхуна незаметно выскользнула из неглубокой бухты. На море дул сильный ветер. Колючие брызги обожгли лицо Кристины. Она отвернулась и сразу же почувствовала запах рыбы и дизельного топлива. Горечь подступила к горлу, и Кристина с трудом поборола рвущуюся наружу тошноту.
      Порыв ветра ударил в правый борт шхуны с названием «Дух острова». Кристина споткнулась о кольца канатов. Пара крепких рук не дала потерять ей равновесие.
      – С вами все в порядке, миссис Рис-Карлтон? Она посмотрела на озабоченное лицо с добрыми темными глазами стоявшего рядом с ней священника – отца Эдварда Колимора.
      – Будет в порядке, – пробормотала она и снова едва устояла на ногах, так как судно резко накренилось.
      Да, Стивен и в этом остался верен себе – он во всем стремился к совершенству и дал точные инструкции в своем завещании.
      Похороны должны состояться в час рассвета на море приблизительно в десяти милях от северной оконечности острова, где Карибское море смыкается с южной частью Атлантического океана.
      Капитан застопорил машину. Кристина вцепилась в свежевыкрашенный борт шхуны в надежде увидеть за горизонтом полоску света. Однако качка едва не отбросила ее в сторону. Когда болтанка понемногу прекратилась и тошнота отпустила Кристину, перед ее глазами поверхность моря осветилась мощным потоком света, идущим словно из прожектора. И она увидела верхушку сверкающего шара солнца, едва возвышающегося над волнами.
      На Карибском море рассвет наступает стремительно. Золотистые лучи пронзили темноту, и все небо неожиданно засветилось голубым сиянием.
      – Сейчас, – сказала Кристина отцу Колимору. Он в ответ кивнул головой и сжал ее руку. Повернулся к рулевой рубке.
      – Пора, – и жестом указал на длинный металлический ящик на корме.
      Капитан кивнул в ответ седеющей головой и спустился вниз. Через несколько секунд он появился с пятью мускулистыми моряками, одетыми в линялые майки и потрепанные, обрезанные выше колен, джинсы.
      Они молча кивнули Кристине и священнику, отправились на корму, выстроились по трое с каждой стороны свинцового гроба, в котором находились останки Стивена Рис-Карлтона.
      Отец Колимор встал у изголовья гроба. Кристина заняла место рядом с ним.
      – Стивен Рис-Карлтон, – начал он своим глубоким звучным голосом, – прожил яркую и полную событий жизнь. Его столь преждевременный и неожиданный уход с горечью оплакивается всеми нами. Мы должны выполнить последнее желание покойного – похоронить его на рассвете в волнах любимого Карибского моря, плещущегося у берегов нашего дорогого Барбадоса, острова, ставшего Стивену Рис-Карлтону вторым домом.
      Кристина не отрывала взгляд от гроба. Смутная улыбка легла на ее губы. Трудно было предположить, что Стивена ожидают такие странные похороны. Никогда прежде он не высказывал какого-либо желания на этот счет и вообще не задумывался об этом. Он всегда был занят делами поважнее, чем собственная жизнь… Улыбка исчезла с ее губ, и в глазах возникло знакомое пощипывание. Глаза наполнились слезами. Она услышала священника, начавшего читать любимый псалом Стивена.
      – Господь Бог, мой пастырь…
      Это было достаточно коротко. Как только отец Колимор закончил, шесть пар мускулистых рук подняли гроб. Какое-то время держали его, ожидая, пока священник бормотал последние слова, и затем, без промедления, опустили его за борт. Гроб напоследок ударился с глухим стуком о шхуну и погрузился в зевающее спросонья Карибское море.
      Кристина напряженно смотрела на воду, будто хотела разглядеть под ее толщей уходящий на дно гроб. Вода осветилась солнечными лучами, и стайка быстрых рыбешек проплыла над местом, где Стивен Рис-Карлтон окончательно обрел свой покой.
      Мощно взвыли моторы, и шхуна повернула на юг в направлении дома.
      Кристина стояла, обхватив плечи руками, слушая неумолчную музыку волн, плещущихся по бортам судна. Калейдоскоп воспоминаний закружил ей голову.
      Стивен всегда любил море. Первый раз, когда он взял ее с собой на рыбалку, Кристина помнит так четко, словно это было вчера. Он поймал огромную макрель, веселился и смеялся, гордый своей удачей. Этот смех до сих пор звучит в ее ушах. С тех пор прошло десять лет, или, пожалуй, больше.
      Затем был чудесный праздник, который они устроили себе на небольшом двухмачтовом судне возле Гренадинских островов. Длинные ленивые дни, проведенные в подводных прогулках с аквалангами и купании в Табаго кийз. Яркие, залитые звездами ночи, наполненные любовью.
      Неожиданный крен шхуны, плюхнувшейся с большой волны, оборвал цепочку воспоминаний. Кристина обернулась и еще раз взглянула туда, за корму, где в беспокойном море остался лежать Стивен. Сейчас она все больше сомневалась в заключении, данном следователем, – смерть в результате несчастного случая.
      Стивен прошел тяжелый путь, приведший его к огромному богатству и власти. За спиной остались разгромленные противники и обозленные соперники. Многие из них желали его преждевременной смерти. Кристина вспомнила свой последний разговор со Стивеном за несколько часов до смерти.
      – Запомни, Кристина, когда живешь так близко к краю, как я, всегда есть риск упасть с обрыва. Или быть сброшенным. Будь осторожна, моя дорогая. Может случиться, что я окажусь слишком далеко и не смогу защитить тебя.
      Тогда она подумала, что речь идет о какой-нибудь деловой поездке, и не придала особого значения его словам. Теперь эти слова приобретали иной смысл. Пытаясь унять охватившую ее нервную дрожь, Кристина взглянула в сторону берега. Он был почти рядом. Остался за кормой бирюзовый полукруг Брайтон Бич и впереди показалась суетливая бухта и низкие каменные дома столицы острова Бриджтауна.
      – Не беспокойся, милый, я позабочусь о себе, – прошептала она, – у меня был хороший учитель, лучший из всех, кого я знала, – Стивен Рис-Карлтон.
 
       21 сентября 1993 года, Нью-Йорк
      Он не собирался ее ловить, по крайней мере, в этот раз. Но она бежала, не разбирая дороги. Продиралась сквозь острый, ломкий тростник, цеплялась за иголки мелкого кустарника. Ее ноги были изранены и кровоточили. Над головой жужжали огромные жуки. Островное солнце безжалостно обжигало ее плечи и руки, подгоняло ток крови, стучавшей в ее ушах.
      Вдруг тростниковое поле кончилось, и она увидела старый заброшенный дом. Из последних сил, задыхаясь, она помчалась к нему. Растрескавшееся каменное крыльцо с разрушенными ступеньками говорило о том, что в доме давно никто не живет. С опаской она поднялась к входной двери, постоянно оглядываясь. Но ее никто не преследовал. Он потерял ее из виду.
      – Слава Богу, – выдохнула она, когда распахнула тяжелую деревянную дверь с облупившейся краской. Внутри дома было прохладно. Она постояла несколько секунд, привыкая к полумраку. Ее дыхание эхом полетело по комнатам. Понемногу она освоилась, разглядела обширный холл с куполообразным потолком и уходящей вверх широкой каменной лестницей. Она осторожно поднялась на лестничную площадку, которая вела к нескольким комнатам. Из одной послышался скрипучий звук, зловещий и все же на удивление знакомый. У Кристины перехватило сердце от страха и восхищения. Звук медленно заполнял собой все пространство холла. Словно в трансе она пошла на него, но путь ей преграждали попадающиеся по пути двери. Все они были или закрыты, или заколочены, и лишь последняя легко открылась, и Кристина, сгорая от страха и нетерпения, попала внутрь. На цыпочках она пересекла комнату, оказавшуюся спальней, склонилась над старомодным граммофоном. Подняла заклинившую иглу, крутанула пыльную пластинку, издававшую тот скрипучий звук, и снова опустила иглу на дорожку.
      Симфония Моцарта возникла из пыли, мгновенно заполнила собой весь пустой заброшенный дом. Она звучала так громко, что Кристина не услышала зловещего смеха, который сотрясал мужчину, неожиданно появившегося позади нее. Он грубо схватил ее за руку. Кристина дернулась, стремясь освободиться, но это ей не удалось. Она повернулась к нему всем телом. На лице мужчины была жуткая колдовская маска. Самыми страшными в нем были глаза. Злые, холодные, немигающие. Мертвые зеленые глаза. Смех вдруг превратился в пронзительный визг, сотрясавший его тело. Кристина инстинктивно продолжала сопротивляться, но он был слишком силен. Странно, при этом она не испытывала страха, который он явно хотел ей внушить.
      Он напомнил ей одного из гротескных смеющихся человечков, которых она видела маленькой девочкой на благотворительных базарах. Образ мужчины казался ей нереальным. Он начал расстегивать ей блузку. Она наблюдала за ним как бы с некоторого расстояния, безразлично и покорно, зная, что сопротивление бесполезно. Он обнажил сначала одну ее грудь, затем другую. Она закричала только тогда, когда он резко сжал сосок. Он словно насладился ее болью и сразу сделался спокойным.
      Потом его руки скользнули по ее грудям вверх к шее. Она застыла, когда пальцы сомкнулись вокруг ее горла. В это мгновение ей стало страшно. Безмолвно она ждала последнего движения его рук. Но одна рука вдруг ослабла и медленно опустилась. Кристина разглядела кольцо – три сомкнутые золотые полоски, которое она подарила Стивену в день их свадьбы.
      – Нет, Стивен, нет, пожалуйста! – закричала она…
      Проснулась Кристина от собственного крика. Мокрая от пота, запутавшаяся в ворохе простыней. Трясясь всем телом, села на кровати, ухватившись за деревянную спинку, чтобы хоть немного сдержать дрожь, пока перегруженный рассудок сумеет отличить сон от реальности. Она была не на острове, а в Нью-Йорке, куда приехала для встречи с Кингслеем Клейном, адвокатом Стивена.
      Через несколько секунд она протянула руку и включила настольную лампу, стоящую на столике рядом с кроватью. Было пятнадцать минут четвертого. Она откинулась на влажную подушку и глубоко вздохнула. Ей приснился все тот же кошмар, который преследовал ее десять ночей подряд. С тех пор, как она вернулась с похорон Стивена в море в свою уютную квартиру в престижном районе Нью-Йорка Саттон Плейс.
      Кристина провела ладонью по растрепанным волосам. После стольких мучительных ночей ей так необходим был хороший сон, часов на семь. Кристина хотела принять снотворное, но в последний момент передумала: утром она будет чувствовать неимоверную слабость, а сейчас этого позволить она себе не может. Завтра она должна быть на совещании, которое неожиданно решил устроить Кингслей Клейн для обсуждения вопроса об акциях «Курорты Платинового побережья». Кристину удивило то, что в завещании об этих акциях не упоминалось вообще. В тот момент, когда переполненный благоговением молодой сотрудник компании «Баскомб и партнеры» прочитал ей на Барбадосе текст завещания, она была слишком оглушена свалившимся на нее горем, чтобы задавать какие-либо вопросы. Она знала одно – Стивен оставил огромное состояние. На много миллионов больше, чем она могла предположить. Большая часть состояния должна была перейти к ней, к Кристине, гораздо меньшая доля была завещана Виктории, дочери Стивена от первого брака, и часть средств предназначалась их общему сыну Адаму. Кристина должна осуществлять опеку до совершеннолетия Адама.
      Кристина вздрогнула, словно вспомнила свой недавний сон. В нем ее больше всего пугало холодное дыхание реальности.
      Она знала, что конфликт неизбежен. Впереди предстоят долгие недели и месяцы, когда ее будут преследовать хищники, алчущие денег. Бизнес вкупе с высокой властью ее всегда пугал своим коварством и безжалостностью. И вот сегодня утром ей предстоит вплотную столкнуться с Антонио Челлини и с падчерицей, которая всегда ее ненавидела.
      В случае с Антонио было проще – его интересовал исключительно бизнес. В отношениях с Викторией примешивается много личного, как это было и всегда. Она, несомненно, будет претендовать на акции компании «Курорты Платинового побережья», принадлежавшей Стивену. К тому же нельзя забывать, что Стивен любил Викторию и всегда уделял ей внимание.
      «Хотя, – подумала Кристина, поудобней облокотившись на подушку, – дочь Стивена совершенно испорчена, и это следствие того, что Стивен потакал ей во всем».
      Кристина горестно покачала головой. Ей никогда не удавалось наладить отношения с Викторией. С самого начала, с их самой первой встречи. В прелестных глазках девочки она увидела что-то, что не вязалось с обликом ребенка. Поначалу она пыталась завоевать душу этой девочки, а позже подружиться со взрослеющей красивой девушкой, очень быстро превратившейся в очаровательную молодую женщину. Но все многочисленные попытки заканчивались неудачей; с годами конфликт между ними усугубился и наполнился взаимным недоверием.
      В результате сложились типичные отношения мачехи и падчерицы, со Стивеном в центре их противостояния.
      Будучи талантлив в бизнесе, Стивен не замечал вероломства собственной дочери. Он осыпал ее подарками, деньгами, покупал на ее имя земли в Англии, открывал трастовые фонды, в результате чего после его смерти Виктория оказалась наследницей десятков миллионов фунтов стерлингов. К тому же с ее внешностью и мозгами она сумеет найти себе и богатого мужа.
      Но для такой девушки, как Виктория, этого было мало. Оставалась компания «Курорты Платинового побережья» – памятник Стивену и его легендарному чутью в бизнесе. Завтра станет ясно, на какую долю капитала в компании претендует каждый из них.
      И нет никаких сомнений, что на встрече у адвоката Виктория заявит о своих правах.
      Роберт Лейтон проснулся с чудовищного похмелья.
      Осторожно встал с кровати, стараясь не шевелить головой, раскалывающейся от боли. В ванной комнате покосился на свое изображение в зеркале. Краше кладут в гроб. Он увидел свою коренастую, обрюзгшую фигуру, тело с дряблыми мышцами и изможденное лицо с тяжелыми веками.
      – Стареешь, сынок, – сказал он своему отражению в зеркале.
      Осторожно, чтобы не поранить себя, дрожащей рукой он стал медленно сбривать щетину на подбородке. На сегодняшней встрече с адвокатом ему бы не хотелось сиять порезанной физиономией. Как доверенное лицо Виктории, он должен был выглядеть пристойно. Он всегда был готов сделать все для дочери старого друга и партнера Стивена.
      Трясущимися пальцами он достал сигарету, закурил и, лениво выпустив дым, смотрел на проливной дождь за окном. С тридцать третьего этажа ему казалось, что дождь смывает грязь с улиц города. Он ненавидел Нью-Йорк. И никогда он не мог понять, за что любил этот город Стивен. Было много всего, чего он не мог понять в своем бывшем партнере.
      Роберт еще раз глубоко затянулся и вспомнил слова Стивена, сказанные им за день до смерти. Его голос по телефону был чрезвычайно серьезным. «Роберт, ты должен мне кое-что пообещать. Это для меня очень важно. Если в ближайшие несколько дней со мной что-нибудь случится, ты должен поехать в Цюрих и увидеться с Николасом Вагнером. У него есть письмо. Оно касается дел компании «Курорты Платинового побережья». Он будет знать, что делать, если ты скажешь ему – «время пришло». После этого Вагнер свяжется с Клейном. А дальше все уже предусмотрено».
      Роберт был удивлен. Он и не подозревал, что Стивен может быть таким загадочным.
      – Но почему ты говоришь это мне? – спросил он тогда.
      –, Потому что ты – единственный, кому я могу доверять.
      – Что?
      – Нельзя позволить этому ублюдку Челлини заграбастать контрольный пакет акций «Платинового побережья»! Он способен на все. И остановить его можешь только ты.
      Эта просьба испугала Роберта. Он не знал человека, кроме Стивена, который мог бы остановить Антонио Челлини.
      – Ты даешь слово, Роберт? – голос Стивена был настойчивым. – Обещаешь сделать все возможное?
      Эта просьба звучала скорее как требование. Весьма озадаченный, Роберт согласился.
      – Разумеется, Стивен. Ты знаешь, я выполню любую твою просьбу. Но откуда у тебя такие предчувствия, ты же в прекрасной форме? Ну что может с тобой случиться?
      – Надеюсь, что ничего, – резко отчеканил голос на другом конце провода. – Просто предосторожность. Ты же знаешь меня. Лучше предвидеть, чем потом сожалеть.
      Это были последние слова Стивена, обращенные к нему.
      На следующий день ему позвонила Кристина и задыхающимся голосом сообщила трагическую новость. Виктор, дворецкий, нашел тело Стивена с переломанной шеей у лестницы на их вилле «Хрустальные источники» на Барбадосе.
      Местный следователь определил смерть в результате несчастного случая. Роберту было трудно поверить в это заключение, но он помалкивал. Сложные, скрытые от всех приготовления Стивена на случай его собственной смерти вряд ли могли быть простым совпадением.
      Он отвернулся от забрызганного дождем окна и раздраженно погасил сигарету. В сотый раз он задавал себе вопрос, что это за история, в которую ввязался Стивен?
      Проплыв сорок раз – свою обычную дистанцию в бассейне, Антонио Челлини легко поднялся на бортик и пошел по полу, выложенному темно-голубой плиткой, за лежащим на стуле полотенцем. Его пружинистая энергичная походка соответствовала хорошо развитой, спортивной фигуре тридцатилетнего мужчины. При росте метр восемьдесят шесть ему удавалось стабильно поддерживать вес до восьмидесяти пяти килограммов, чем он очень гордился в свои пятьдесят два года.
      Обернувшись полотенцем, он наслаждался видом парка, окружавшего особняк, построенный в колониальном стиле, который он в конце концов выкупил у родителей жены. Этот дом в Саутгэмптоне был его гордостью, так как воплощал в себе его понимание жизненного успеха.
      В окне спальни мелькнула головка со светлыми локонами и исчезла прежде, чем он поднял руку для приветствия. «Почему Сюзанна так рано проснулась?» – удивился он. Это было на нее не похоже. Он босиком побежал трусцой вверх по аккуратно постриженному газону и попал в дом через открытые настежь французские окна. Он удивился, увидев свою жену, сидящей во главе полированного обеденного стола, за которым он обычно завтракал в этой элегантной светло-зеленой комнате. Сюзанна намазывала тончайший кусочек тоста маслом. Она была полностью одета, словно собиралась куда-то ехать.
      – Доброе утро, Сюзанна, – бодро сказал он. – По какому случаю я имею удовольствие видеть тебя так рано?
      Проигнорировав его вопрос, она с раздражением сказала:
      – Антонио, сколько раз просить тебя, чтобы после купания ты входил в дом через кухню. С тебя на ковер капает вода. – Голубые глаза Сюзанны были полны холодного неодобрения.
      У него было искушение напомнить ей, что за потертый, но очень редкий ковер, на который с его ног сейчас стекала вода, именно он заплатил несколько тысяч долларов. Поэтому его дело, в каком виде ему стоять на этом ковре. Этот чертов «обюссон» напомнил ему, что за долгие годы работы с этой ловкой задницей, Стивеном Рис-Карлтоном, он научился вместо вульгарных общих слов «автомобиль», «шампанское», «ковер», говорить «мерседес», «Дом Периньон», «обюссон». Поймав себя на этом воспоминании, он иронично улыбнулся. Ему действовали на нервы светские манеры жены, типичные для людей ее круга, к которому относился и Стивен. Теперь, когда Стивена не стало, Антонио больше не хотел подстраиваться под их стиль отношений. Сейчас он предложил бы жене быть попроще. Но это наверняка привело бы к скандалу, что было нежелательно. Его голова была занята более важными мыслями.
      – Ты не ответила на мой вопрос, – продолжал он, взглянув на настольные часы в стиле Людовика XV, еще один дорогой подарок, сделанный им Сюзанне. – Так почему же ты так рано поднялась?
      – У меня свидание с Клиффордом Нортоном по поводу вечеринки, планируемой в следующем месяце. Днем он уезжает отдыхать. Сегодняшнее утро – единственное время, когда он свободен. – Она откусила кусочек тоста и ела его медленно и жеманно. Он поморщился. Его злило это манерничание во время еды.
      – Неужели еще одна вечеринка? – простонал он. – Я устал от твоих постоянных сборищ. От бесчисленной оравы никчемных людей, слетающихся к нам в дом, как саранча. Дай мне отдохнуть. Разве мы не выполнили норму развлечений на этот год?
      Сюзанна обдала его еще одним ледяным взглядом, но ничего не ответила. Антонио схватил со стола хрустящий рогалик, откусил его и вышел из комнаты, не обращая внимания на крошки, падающие на ковер. Перепрыгивая через две ступеньки, он устремился вверх по лестнице, едва не столкнувшись с горничной. Эта новенькая была взята недавно в их дом. Девушка была очень смуглой и очень миленькой. Он молча улыбнулся ей, поскольку не утруждал себя запоминанием имен часто меняющейся прислуги.
      Он прошел через анфиладу комнат, минуя спальню Сюзанны. Его всегда огорчало, что они спят раздельно. Ему хотелось по утрам просыпаться рядом с женой. До сих пор он хранил приятные воспоминания о времени, когда просыпался, разбуженный соблазнительным ароматом ее духов, дотрагивался до шелковистых прядей непокорных густых волос, ощущал пальцами бархатистость ее кожи. Но это наслаждение длилось недолго. Еще в самом начале их семейной жизни, после нескольких холодных и безразличных уступок его ласкам, Антонио понял, что Сюзанна терпеть не может заниматься любовью по утрам.
      Это было началом их отдаления друг от друга, которое постепенно привело к раздельным спальням. Его никогда не возбуждала женская неприступность. Наоборот, он хотел, чтобы женщины жаждали его, были страстными настолько, чтобы удовлетворить его буйный темперамент. В памяти невольно возник образ хорошенькой горничной, встретившейся ему на лестнице. Вот кто, очевидно, мог бы пробудить в нем желание.
      Он яростно встряхнул головой, отгоняя от себя мысли о сексе, усмехнулся. Сегодня свою энергию он должен был направить на другое. На встрече у адвоката Кингслея Клейна его ожидал кровавый бой. Перспектива битвы всегда делала его грубым и жестоким. Поэтому предстояло полностью сосредоточиться на бизнесе.
      Он был уверен, что сумеет убедить Кристину остаться в стороне. Пусть лучше заботится о своем сыне. А вот к Виктории требуется особый подход. Она – штучка Непростая…
      Он принял душ, надел темный костюм от Армани, голубую рубашку, повязал пестрый галстук, провел расческой по волосам, которые, хотя и были тронуты сединой на висках, оставались густыми и темными. Улыбнулся самому себе в зеркало, обнажив ровные белые зубы. Чувствовал он себя прекрасно. Ожидание сражения способствовало увеличению адреналина в крови, и это делало Антонио оживленным и энергичным.
      Он был уверен в победе и не сомневался, что приберет к рукам всю империю бизнеса Стивена Рис-Карлтона. Он чуть не рассмеялся вслух при мысли о том, что его триумф заставит Стивена перевернуться в гробу.
      Виктория разглядывала себя в огромном зеркале гардероба в номере отеля «Плаза». Она видела стройную молодую женщину с серьезным лицом, чей голубой, отороченный ажурной тесьмой костюм от Шанель идеально подходил к цвету глаз. Собрала в узел длинные черные волосы, чтобы подчеркнуть изысканную линию шеи и медальон с бриллиантом в форме сердца, украшавший его.
      Кончиком пальца она прикоснулась к сияющему камню в шесть карат и вспомнила слова, написанные небрежным, крупным почерком на карточке, сопровождавшей этот подарок:
      «Когда ты будешь носить его, я буду рядом с тобой.
      Обожающий тебя папа».
      На глаза у Виктории навернулись слезы, и, почувствовав слабость, она оперлась о край туалетного столика. Отец подарил ей медальон всего за несколько дней до смерти. Она сдержала слезы, чтобы не размазать тушь – времени на новый макияж уже не оставалось.
      «Держись же, Викки, – успокаивала она себя. – Ты же дочь своего отца, а он из любых ситуаций выходил победителем».
      Несмотря на желание взять себя в руки, ее сердце разрывалось от боли. Отец покинул этот мир так неожиданно, так внезапно, что не успел передать ей свое умение руководить людьми. Теперь ей придется самой постигать безжалостную науку власти.
      Виктории исполнился двадцать один год, она была богата и красива. В своем завещании отец определил срок окончания опеки над ее деньгами по достижении ею двадцатипятилетнего возраста. Но и без этого у нее было достаточно возможностей купить себе все, что она пожелает. Но Виктория стремилась к большему – она хотела властвовать.
      Теперь, когда отец умер, она была вправе считать себя единственным преемником его дела. Она унаследовала от него не только богатство, но и яркую, выразительную внешность и деловую хватку. И ей потребуется собрать в кулак всю свою волю, чтобы вырвать и закрепить за собой контрольный пакет акций «Курортов Платинового побережья». Сегодняшняя встреча должна поставить точку в этом деле. На встречу к адвокату приглашен и Антонио, но Виктория не могла поверить, что Стивен Рис-Карлтон, поддавшись сентиментальным чувствам, оставил часть акций своему партнеру по бизнесу. Скорее всего присутствие Антонио будет лишь необходимой формальностью. Так же, как и приглашение ее опекуна, Роберта Лейтона. Милый, старый дядя Боб. Преданный ей человек, из которого она могла вить веревки. Но оставалась еще и Кристина.
      Она вздрогнула от боли и разжала кулаки. На ладонях остались следы от ее ногтей. Сама мысль о мачехе рождала в ней ярость, и она была не в состоянии сдерживать себя. И в первый раз после смерти отца Виктория улыбнулась, но эта улыбка скорее напоминала злую усмешку.
      Потоки дождя, обрушившегося на Мэдисон-авеню, хлестали по тревожно гудящим автомобилям, отчаянно пытавшимся вырваться из затора.
      Через плечо шофера Антонио наблюдал за неподвижной массой машин, простиравшейся далеко вперед. А рядом, по тротуару, не обращая внимания на дождь, сновали озабоченные делами прохожие. С досадой взглянув на часы, Антонио решил присоединиться к ним. Лучше уж прийти промокшим, но вовремя, чем опоздать на полчаса.
      В нью-йоркском отделении компании «Курорты Платинового побережья», мокрый и раздраженный, он появился на пятнадцать минут позже назначенного времени.
      – Чудовищная пробка на Мэдисон-авеню, – объявил он, как бы извиняясь, энергично входя в большую комнату – кабинет Стивена. Все, сидевшие за длинным полированным столом из американского кедра, посмотрели на него, и никто не улыбнулся.
      – И тем не менее все пришли вовремя, – язвительно заметил Кингслей Клейн.
      Антонио ничего не ответил. Клейн, будучи адвокатом не только компании, но и лично Стивена, никогда не скрывал своей высокомерной неприязни к Антонио. Это чувство было обоюдным, но Антонио успокаивал себя тем, что как только станет владельцем компании, то в первую очередь подыщет нового адвоката. При этом он любезно улыбнулся Виктории и сел рядом с ней.
      Напротив него сидела Кристина, и Антонио поразили темные круги под ее карими глазами, казавшиеся огромными на изможденном бледном лице. Отведя от нее взгляд, он кивнул Роберту Лейтону. И тут заметил третьего мужчину, аккуратного и спокойного, в очках в тонкой золотой оправе, которые делали его похожим на преподавателя колледжа.
      – Теперь все наконец в сборе, – Клейн снова укоризненно взглянул на Антонио. – Может быть, мы начнем? Нам предстоит обсудить много вопросов. Но прежде, леди и джентльмены, позвольте мне представить вам господина Николаса Вагнера, специально приехавшего из Цюриха. Как и я, господин Вагнер является адвокатом. Стивен Рис-Карлтон консультировался с ним в течение последних месяцев.
      Антонио отметил про себя, что появление нового адвоката не прибавило радости Клейну, хотя оба они, похоже, были сделаны из одного теста – педанты и зануды.
      – Незадолго до своей внезапной смерти, – начал Николас Вагнер, – Стивен Рис-Карлтон передал мне важный документ. В соответствии с его указаниями конверт должен быть вскрыт не ранее, чем через неделю после похорон. – Он вынул большой коричневый пакет из манильской пеньки и положил его на стол перед собой. Никто из сидящих в комнате не произнес ни слова.
      Прежде чем продолжить, Вагнер выдержал значительную паузу.
      – Этот пакет должен быть вскрыт и находящийся в нем документ оглашен для всех присутствующих здесь мистером Лейтоном.
      По полированной поверхности стола конверт плавно перекочевал в дрожащие от неожиданности руки Роберта.
      Внутри пакета оказался белый лист стандартного формата, испещренный строчками, написанными крупным размашистым почерком Стивена.
      Роберт начал читать, но от волнения запнулся на первом же слове. Он остановился, откашлялся и продолжал:
      – «В начале этого года я почувствовал необходимость написать это письмо, с которым вы все ознакомитесь в случае моей преждевременной смерти. Создание компании «Курорты Платинового побережья» стало важнейшим событием моей жизни. Я верю, что построенные нами отели останутся лучшим памятником нашим многолетним трудам. Ни о чем, сделанном в моей жизни, я не сожалею. Мною движет одно стремление – сохранить компанию «Курорты Платинового побережья» после моего ухода. Поэтому я оставляю Кристине и Виктории по двадцать четыре процента акций компании в надежде, что, когда меня не будет в живых, они преодолеют разногласия между собой и объединятся, чтобы не дать Антонио Челлини завладеть контрольным пакетом акций. Они должны выполнить мою просьбу».
      Все сидевшие за столом шумно вздохнули и посмотрели на обескураженного Антонио. Он слегка покраснел, но, отведя взгляд в сторону, никак не прокомментировал услышанное. Роберт продолжил чтение письма.
      – «Если же события пойдут по иному сценарию, у меня есть все основания опасаться, что Антонио развалит компанию…»
      После этой фразы Челлини взорвался. Он с силой ударил по полированной поверхности стола так, что зазвенели стаканы и чашка Виктории опрокинулась. Кофе пролился на ее светлый костюм. Она схватила салфетку и принялась промокать пятно, чтобы оно не расползалось дальше. Потом зло посмотрела на Антонио.
      – Я думаю, извинений ждать от вас бессмысленно?
      – А… заткнитесь вы! – он резко махнул рукой. – Я куплю вам дюжину таких костюмов…
      Роберт оторвал глаза от письма. Он явно получал удовольствие, наблюдая за итальянцем. Челлини всегда заставлял его почувствовать собственную неполноценность.
      – Я могу продолжать? – не без иронии спросил он.
      – Продолжайте, – огрызнулся Антонио. – Но не надейтесь, что я буду сидеть и слушать подобную чепуху. Заканчивайте с любительской драматургией и переходите к делу.
      Голос его сделался еще более злым: «Боже, это так типично для Стивена! Он, сукин сын, всегда любил играть людьми и даже сейчас, после смерти, не оставляет нас в покое. Все, что мне необходимо выяснить, – кому принадлежит оставшаяся часть акций. Без этого невозможно приступить к делам».
      Роберт никогда не обращал внимания на скандальный нрав Антонио, о котором ходили легенды. Поэтому, чтобы избежать открытой конфронтации, он примирительно сказал:
      – Успокойся, здесь осталось не так много. «Несколько лет назад по некоторым причинам, которые я не излагал вам ранее, мне пришлось расстаться со значительной частью акций нашей компании, – продолжил чтение Роберт. – Двадцать восемь процентов акций «Курортов Платинового побережья» стали принадлежать моему сводному брату, Эдварду Харрингтону. Он всегда предпочитал оставаться в тени, позволяя мне действовать от его имени. В случае моей смерти он наверняка заявит о своих правах. Должен предупредить вас, что моему сводному брату не следует доверять ни при каких обстоятельствах. И я категорически против его привлечения к управлению компанией. По отношению к этому человеку вам всем необходимо быть очень бдительными. Постарайтесь изолировать его от дел любым способом. Попробуйте выкупить у него акции. Это жизненно необходимо для компании. Я доверяю вам и надеюсь, что Кристина и Виктория выполнят мое последнее желание. Мне бы хотелось думать, что «Курорты Платинового побережья» войдут в следующее десятилетие с той же энергией и стилем работы, которые принесли ей сегодняшний успех. Спасибо, Кристина, тебе за то, что ты принимала меня таким, какой я есть, и за преданную любовь ко мне. И, наконец, я желаю вам того, чего всегда желал себе, – живите долго, берегите себя и верьте в успех».
      Подпись Стивена, внушительная и уверенная, теперь, когда тело его находилось во власти моря, заставила голос Роберта дрогнуть. В течение некоторого времени в комнате царила тишина, нарушаемая стуком дождевых капель по оконному стеклу.
      Первой не выдержала Виктория.
      – Совершенно невероятное известие. Папа и дядя Эдвард виделись крайне редко и не ладили между собой. В любом случае, они всего-навсего сводные братья. И я не вижу причин, по которым мой отец должен был оставить ему двадцать восемь процентов акций.
      Швейцарский адвокат с сочувствием посмотрел на нее:
      – Я понимаю, мисс Рис-Карлтон, инструкции отца шокируют вас, но с юридической точки зрения они безупречны. Из письма ясно, что по той или иной причине мистер Эдвард Харрингтон будет претендовать на свою часть наследства.
      «По той или иной причине, – подумала Кристина. – Этот адвокатский эвфемизм удобен для юристов». Как и Виктория, она не могла придумать никакой веской причины, по которой Стивен вынужден был завещать акции компании, в общем-то, чужому человеку. Она помнила, как однажды ее муж отказался дать в долг своему сводному брату даже несколько сот фунтов. А теперь, ни с того ни с сего, дарить ему акции?!
      – К чему вся эта чертова секретность?! – взорвался Антонио. – Насколько я знаю, Стивен едва здоровался со своим никчемным братом. Я просто отказываюсь верить тому, что он натворил. С юридической точки зрения, он обязан был уведомить меня как своего партнера.
      Господин Вагнер пожал плечами:
      – Мистер Рис-Карлтон действовал вполне определенно. По его указанию я оформил оффшорную компанию и закрепил двадцать восемь процентов зарегистрированного капитала за мистером Харрингтоном. Что совершенно законно.
      Антонио фыркнул:
      – Законно-то законно, но что-то дурно пахнет. Я не позволю Харрингтону запустить свои пальцы в дела моей компании.
      – Вы имеете в виду нашу компанию? – вмешалась Кристина.
      Ее поддержала Виктория:
      – Мы, все трое, – равные партнеры. И у каждого, дорогой Антонио, по двадцать четыре процента.
      Кингслей Клейн нарушил свое затянувшееся молчание:
      – Если мне не изменяет память, Стивен сам был против участия своего сводного брата в управлении компанией. – Он посмотрел на Николаса Вагнера, который в ответ слегка кивнул головой, и продолжил: – Я не нарушу никаких профессиональных секретов, если сообщу вам, что у мистера Харрингтона нет ни малейшего желания заниматься делами компании «Курорты Платинового побережья». Вы ведь разговаривали с ним, господин Вагнер?
      Швейцарский адвокат позволил себе осторожно улыбнуться.
      – Удовлетворенный щедростью своего брата, мистер Харрингтон искренне признался мне, что не собирается посвящать свою жизнь этому бизнесу. Он желает продать свои акции и уполномочил меня действовать от его имени. Поэтому я обращаюсь к вам, как к его партнерам.
      – Наконец вы говорите на языке, понятном мне. Сколько хочет этот тип? И как быстро я могу выкупить его акции? – прорычал Антонио.
      Кристина почувствовала, как в виски ударила кровь. От возмущения у нее закружилась голова. Этот человек был невыносим:
      – Подождите, Антонио. Вы здесь не единственный, кто имеет право голоса.
      До этого заявления она предпочитала держаться в стороне от дискуссии. Упоминание в завещании об Эдварде поразило ее. Это так не вязалось с характером Стивена, но она уже почти смирилась с этим. Однако наглая самоуверенность Антонио заставила ее заявить о своих правах.
      – Господин Вагнер, насколько я понимаю, вам все равно, кто будет распоряжаться акциями компании?
      Николас Вагнер наклонил голову:
      – Именно так. Мистер Рис-Карлтон предвидел, что может возникнуть, как бы поточнее выразиться, здоровая конкуренция. Вы все трое можете назначать свою цену за акции мистера Харрингтона.
      Он испытующе посмотрел на Викторию, которая пробормотала:
      – Естественно.
      У Кристины засосало под ложечкой. Ее падчерица в двадцать один год еще никогда нигде не работала и даже не удосужилась закончить учебу. Но благодаря своему высокомерию она была уверена, что сможет занять место отца. Какая самоуверенность!
      – Моя дорогая, как ваше доверенное лицо, я думаю… – перехватив взгляд адвоката, начал Роберт Лейтон.
      Виктория холодно посмотрела на него своими большими серо-голубыми глазами:
      – Дядя Роберт, я знаю, чего именно хотел мой отец. Мне, разумеется, необходимо ваше согласие, но вы его в любом случае мне дадите. В конце концов, я же дочь своего отца.
      Лейтон пожал плечами и робко взглянул на Кристину. Она не удивилась его поведению. Роберт Лейтон никогда не мог отказать никому из Рис-Карлтонов.
      – Не сомневаюсь, мисс, что ваш опекун в этом деле будет представлять ваши интересы, – успокоил Николас Вагнер Викторию.
      – Мне кажется, самый простой и быстрый путь решения этой проблемы – предложить каждому из вас сделать письменное заявление о желании приобрести пакет акций мистера Харрингтона. Предлагаю встретиться здесь же через неделю и рассмотреть ваши предложения. У вас будет время подумать, посчитать свои возможности и сформулировать свои предложения.
      Антонио такая постановка вопроса не устраивала. Резко изменив свой грубый тон на заискивающе-примирительный, он принялся уговаривать:
      – Кристина, Викки, ну неужели мы должны прибегать к такому официальному способу решать наши дела? Соперничать, как враги, позабыв о многолетних дружеских узах между нашими семьями, – при этом он положил свою бронзовую от загара руку на сердце. – Если я пообещаю, поклявшись памятью моей покойной матери, руководить компанией, как этого желал Стивен, разве мы не сможем полюбовно договориться без этого дерьмового состязания? Вы же догадываетесь, какие деньги стоят за мной. Для меня не составит труда обойти все юридические сложности в этом вопросе.
      Его речь была настолько фальшива, что не могла вызвать ничего, кроме улыбок. Кристина собралась уже отвергнуть это предложение, но ее опередила Виктория, разгневанные глаза которой горели неистовым светом.
      – Антонио, мне очень жаль, но я не могу поверить, что вы сможете руководить «Платиновыми курортами» так, как этого хотелось бы папе. Спасибо за предложение, но я думаю, мне лучше самой позаботиться о своих делах.
      – И мне тоже лучше самой, – сказала Кристина. – Стивен всегда заботился о благополучии семьи, а руководство компанией «Курорты Платинового побережья» было изначально семейным бизнесом.
      Виктория бросила на нее холодный, презрительный взгляд:
      – Пореже, пожалуйста, употребляйте слово «семья». В своем письме папа о ней ничего не говорит. Поэтому я буду действовать от своего имени, и если мне повезет, то вам, Кристина, придется выбыть из игры, тем более что вы в нашей семье – человек случайный.
      Кристина чуть не задохнулась от несправедливого обвинения.
      Уже более десяти лет ей приходилось терпеть злобную ненависть Виктории. И вся эта непримиримая враждебность только из-за того, что она согласилась стать второй женой Стивена Рис-Карлтона.
      «Стивен, – тихо молила она, – подскажи мне, что делать. Мне так не хватает тебя. Зачем ты втянул нас всех в это безумное соперничество? Для того, чтобы доказать, как хорошо ты нас всех знаешь? Или по другой, неизвестной нам, причине?»
      Забыв о других, погруженная в свои мысли, Кристина откинулась на спинку стула и закрыла глаза, чтобы сдержать слезы. Неожиданно для себя она вдруг поняла, что борьба за контроль над «Платиновыми курортами» даст ей возможность найти ответы на вопросы, преследовавшие ее днем и ночью. Почему умер Стивен? Кто тогда вошел в их дом на Барбадосе и почему этот неизвестный желал его смерти? А в том, что было совершено убийство, у нее сомнений не было.
      Когда одиннадцать лет тому назад она встретила доброго и щедрого человека, покорившего ее своей душой, а не богатством, разве могла она тогда подумать, что однажды вся ее жизнь превратится вдруг в обычную склоку и трое соперников, как пауки в банке, будут вырывать друг у друга право на контроль над «Курортами Платинового побережья»?

       1982
      – Объявляю Центр торговли и отдыха Вестсайда официально открытым, – Крис Гоуэн, звезда мыльной оперы «Коронейшн-стрит», широко улыбнулся, позируя перед камерами. – Спасибо всем за то, что пришли сегодня к нам. – Ему пришлось кричать, чтобы быть услышанным среди оглушительных аплодисментов нетерпеливых, шумных покупателей, собравшихся у нового торгового центра на окраине Манчестера.
      Шесть юных девушек-моделей в ковбойских костюмах, вооруженных кипой рекламных брошюр, шли по направлению к небольшому подиуму, на котором стоял Крис. Их появление группа панков, с гребнями на голове и татуировкой, встретила громким свистом и улюлюканьем и бесцеремонно двинулась к подиуму.
      – Эти прекрасные девушки будут сегодня с нами, – Крис поднял руку и призвал к спокойствию, в то время как панки кричали: «Идите к нам!»
      – Позже, ребята, позже, – улыбнулся Крис, и панки одобрительно заревели. Он сделал небольшую паузу и продолжал: – Девушки нагружены массой бесплатных конфет для вас. Центр отдыха Вестсайда предлагает сегодня и всю следующую неделю бесплатные подарки для посетителей. Не забудьте про нашу бесплатную лотерею, и кто-нибудь из вас может стать счастливым обладателем двух путевок на Майорку.
      Объявление вызвало еще одну волну радостных криков и визга.
      – Я уверен, что вы получите удовольствие, делая покупки в Центре отдыха Вестсайда".
      Крис спустился с подиума к девушкам-моделям, которые позировали перед камерами местного телевидения, демонстрируя свои полуобнаженные тела и ослепительные улыбки.
      Он довольно близко подошел к одной из них и оценивающим взглядом посмотрел на ее низко вырезанное декольте.
      – Вы против? – прошептала она.
      Он подмигнул и рассмеялся. Кристина, так звали девушку, была готова пококетничать с ним. Он – приезжая знаменитость, а она – одна из девушек, приглашенных для того, чтобы уделять внимание гостям во время церемонии открытия. С дежурной улыбкой она двинулась в толпу раздавать брошюры.
      – Я могу заинтересовать вас нашей рекламой, сэр? – спросила она ухмыляющегося бритоголового зеваку и сразу же поняла свою ошибку.
      – Вы слышите, ребята? – спросил он своих приятелей. – Я ей понравился. Давай, иди сюда, дорогая. Я готов трахнуть тебя хоть здесь.
      Кристина уже собиралась сказать ему, чтобы он проваливал ко всем чертям, но он зацепил пальцем ее красную широкую резинку для чулок, оттянул ее и быстро отпустил. Ей стало так больно, что она выронила брошюры из рук.
      Посмотрев на него с ненавистью, она принялась собирать рассыпавшиеся у ее ног рекламные проспекты.
      – Меня тошнит от таких идиотов, как ты, – со злостью сказала она, выпрямляясь. Но вместо малолетнего пошляка оказалась нос к носу с элегантным мужчиной в отличном темно-сером костюме. Его густые темные волосы были аккуратно зачесаны назад. От него пахло дорогим одеколоном.
      – Извините, – Кристина почувствовала, что ее щеки покраснели. – Это не вам. Я собиралась сказать эти слова вон тому мерзкому типу… – Она вздохнула и, вызывающе посмотрев в зеленые глаза незнакомца, добавила:
      – Моя работа постоянно связана с риском нарваться на таких подонков.
      Он взглянул на жалкий костюмчик девушки, достоинством которого было только то, что он подчеркивал ее узкую талию и обнажал длинные стройные ноги. Затем кивнул головой:
      – Я хорошо понимаю, почему это происходит.
      – Вы, должно быть, считаете неприличным, когда девушка за двадцать пять фунтов в день появляется в таком наряде? Но иногда хочется есть, – и она рассмеялась совсем не радостным смехом. В ответ он протянул брошюры, оброненные ею. Кристине показалось, что он готов был продолжить начатый ею разговор, но в этот момент к ним подошел оживленный полный мужчина, в котором она узнала Роберта Лейтона, одного из организаторов презентации, отвечавшего за набор девушек для церемонии открытия.
      – Стивен, вот ты где! Чарльз Нейлор спешит к двум часам в гольф-клуб, но до этого жаждет повидаться с тобой.
      – Неудобно, чтобы такой человек, как Чарльз, опоздал из-за меня на свою игру, – словно извиняясь, объяснил Кристине ее случайный собеседник. И, не обращая внимания на Роберта, пытавшегося его увести, поинтересовался:
      – Кстати, я до сих Пор не выяснил, как вас зовут?
      Кристина чувствовала себя неловко под пристальным взглядом Роберта Лейтона. Поэтому быстро проговорила:
      – Кристина… Кристина О'Нейли.
      – Увидимся позже, мисс Кристина О'Нейли, – в его тоне слышалась явная заинтересованность.
      Кристина стояла и смотрела, как двое мужчин пробираются сквозь толпу. От этого занятия ее отвлекла татуированная рука все того же панка, гремящего цепями, прикрепленными к различным частям его тела. Юнец хотел похвастаться бесплатными подарками, собранными им на прилавках магазинов, и пригласить ее выпить с ним. К удовольствию его компании она отказалась, чем вызвала всеобщий хохот.
      Остальные шесть часов она провела в раздаче бесплатных купонов, в болтовне с пенсионерами о дороговизне жизни и в усмирении расшалившихся ребятишек. Ей приходилось протискиваться между бесчисленными детскими колясками, велосипедами, огромными пакетами для покупок, уклоняться от надоедливых приставаний юнцов. При этом она выкрикивала:
      – Шесть пакетов сахара, три банки кофе и четыре пачки чая за каждую покупку стоимостью более пятидесяти фунтов в магазине «Теско».
      – Набор пластинок за каждые две долгоиграющие, купленные в магазине «Вирджиния Мега».
      – Вы получите два флакона духов, уплатив только за один, с новым экзотическим ароматом фирмы «Эсти лаудер».
      – Отдых для двоих на Майорке по билетам небывалой лотереи в Вестсайде.
      Голова Кристины раскалывалась, и голос потерял все оттенки к тому времени, когда она наконец повторила список бесплатных приложений и раздала последние брошюры. Было семь часов, и даже самые стойкие покупатели покидали торговый центр.
      – Слава Богу, что все закончилось, – сказала Кристина Джанин, девушке из того же агентства, и они направились в комнату для персонала.
      Джанин вздохнула:
      – Каторжный труд, черт бы его побрал. Жаль, что меня не предупредили раньше, что значит работать моделью. – Она вынула пачку сигарет и протянула Кристине.
      – Спасибо. Я не курю. Хотя при таком режиме, думаю, скоро придется.
      Девушки сели на низкую деревянную скамейку. Кристина сбросила черные лаковые туфельки на высоких каблуках и с трудом разогнула опухшие пальцы ног:
      – В хорошем же мы виде, – она вздохнула, отстегивая ажурные черные чулки от красных резинок, и показала большое пятно на ярком корсете. – Того, кто говорит, что моделью быть очень престижно, следует застрелить.
      Джанин, в одних трусиках и широкой ковбойской шляпе, с сожалением разглядывала свои бедра, усыпанные синяками от щипков. Продемонстрировав их, она ответила:
      – Это престижно, дорогая, если ты попала в одно из агентств в Лондоне. Моя подруга Шарон работает в самом лучшем из них. Только что закончила сниматься для календаря с Патриком Личфилдом. Провела три недели на островах в Карибском море, вернулась загорелой и отдохнувшей и через три дня подписала контракт на съемки в тропиках для журнала «Космополитен». Вот это да!
      Кристина вздохнула и рукой отогнала дым:
      – У меня много раз возникало желание отправиться в Лондон, а после сегодняшней работы я готова сесть на первый попавшийся поезд.
      Джанин глубоко затянулась сигаретой и критически осмотрела ее с ног до головы:
      – С твоими данными есть шанс. Я бы на твоем месте рискнула, – и, не давая Кристине возможности ответить на комплимент, продолжала:
      – Я застряла в Манчестере надолго. Куда деваться, когда растет маленький мальчик? По крайней мере, я могу положиться здесь на свою маму. Она иногда присматривает за ним. Приходится зарабатывать. – Джанин встала, натянула на себя линялые джинсы и голубую рубаху.
      – А сколько лет твоему сыну? – спросила Кристина и начала вынимать свою одежду из маленького кожаного саквояжа.
      – Полтора года, – Джанин несколько поколебалась с ответом и все же продолжила: – Я даже не знаю, где его отец. – Она пожала плечами, и грустный взгляд омрачил ее прелестное лицо, она взяла в руки старую холщовую сумку и бодро добавила:
      – Надеюсь, увидимся как-нибудь еще. Но последуй моему совету и поезжай-ка лучше в Лондон. Там настоящая работа и большие деньги.
      – Может быть, я так и сделаю, – сказала Кристина и помахала ей на прощанье рукой. Одевалась Кристина медленно, думая о совете Джанин и убеждая себя в том, что настало время для решительных перемен в жизни.
      В начале девятого, изрядно промокнув под сильным дождем, она добралась до своей маленькой квартирки в Вэст Дидсбери, в пяти милях от городского центра Манчестера.
      – Сьюзи, я дома, – крикнула она и, захлопнув за собой входную дверь, вошла в маленький холл первого этажа дома, окруженного террасой. Ответа не последовало, и Кристина обрадовалась, вспомнив, что ее подруга укатила со своим парнем за город.
      Она устала и не была расположена слушать болтовню Сьюзи. Зашла в крошечную кухоньку, нашла в стакане немного белого вина, взяла пухлый пакет хрустящего картофеля «Золотое чудо», приласкала сиамского кота Юкки, мечтая заснуть прежде, чем Сьюзи и Ник вернутся и начнут шумно предаваться любви.
      – Говно, – вырвалось из уст Кристины, когда, открыв дверцу холодильника, она поняла, что ее подружка с хахалем выпили оставленную ею на вечер бутылку «Фраскати». Тогда Кристина налила в высокий стакан джина, разбавила его теплым тоником и бросила в него кусок льда, найденного под слежавшимся пакетом зеленого замороженного горошка. Подняла с полу кота и, придерживая его одной рукой, другой взяла джин с тоником и с пакетом картофеля в зубах направилась в спальню. К дверям ее спальни была прикреплена записка, написанная неразборчивым почерком Сьюзи:
      «Звонила Кейт Мейсон из твоего агентства. Она спросила, можно ли дать какому-то мистеру Рис-Карлтону твой телефон. Он настойчиво хочет тебя найти. Если это тот самый Рис-Карлтон, а я думаю, что это именно так, то ты поймала большую рыбку, Крисси!
      Не жди меня и ложись спать. Ник отсутствовал целую неделю, и нам пришлось сразу завалиться в койку. Поэтому из дома ушли поздно, а когда я заявлюсь утром, и сам Бог не знает!
      Спи крепко. Сьюзи».
      – Стивен Рис-Карлтон, – Кристина громко произнесла это имя вслух. Где она могла слышать это имя раньше? – носилось в ее голове, пока она снимала с себя одежду и развешивала ее в шкаф.
      Лежа в кровати в просторной ночной рубашке, она сделала большой глоток джина с тоником. Юкки прошелся по покрывалу и свернулся рядом калачиком. Кристина потрепала кота по животику, наслаждаясь мягкостью его шерсти. И тут она вспомнила, где ей встречалось это имя прежде. Стивен Рис-Карлтон был вместе с Робертом Лейтоном совладельцем торгового центра в Вестсайде. Его имя несколько недель назад упоминалось в газете «Вечерние новости Манчестера». Так, значит, это был тот самый Стивен Рис-Карлтон… Светло-зеленые глаза, высокие жесткие скулы, строгие черты лица.
      Что ж, может быть, на этот раз она и позволит Кейт дать свой номер телефона, хотя до сегодняшнего дня категорически запрещала это делать.
      Утро началось с того, что Сьюзи, сидя на кухне и жуя кукурузные хлопья, беспрестанно повторяла:
      – Ты должна встретиться с ним. Надо быть сумасшедшей, чтобы упустить такой случай. Он же позвонил через десять минут после того, как получил номер твоего телефона, и попросил о свидании. Тебе что, этого мало?
      – Как я могу пойти на свидание с совершенно незнакомым человеком? – упиралась Кристина, отхлебывая чай из кружки, которую держала обеими руками.
      Сьюзи выскребла последние крошки хлопьев из коробки, смяла ее и выдала главный аргумент:
      – Да потому, что он сказочно, обалденно богат. Кристина посмотрела на подругу ясными карими глазами и, покачав головой, укоризненно произнесла:
      – Иной реакции от тебя и не ожидала. Ради Бога, Сьюзи, все, что тебя волнует в данной ситуации, это толщина его бумажника?
      Сьюзи состроила задумчивую гримасу и согласилась:
      – Другие размеры тоже немаловажны. Кристина рассмеялась:
      – А вдруг мне повезет со всеми размерами?
      – Тогда, моя девочка, ты поймала жар-птицу. Давай отзвони ему и скажи, что ты согласна с ним увидеться.
      – Я же уже объяснила ему, что в следующий четверг занята. Я обещала пойти на вечеринку к Робину. Это же не моя вина, что у мистера Рис-Карлтона свободен только четверг. Он живет в Лондоне и приезжает сюда достаточно редко.
      Кристина старалась не смотреть на Сьюзи, которая метала гром и молнии.
      – Робин Харгрийвз – самая большая дрянь во всем графстве, может быть, даже во всей Англии! Не дури и делай, как я тебе говорю.
      Кристина была согласна с Сьюзи, и ее голос прозвучал неуверенно, когда она сказала:
      – Но я же обещала Робину. Он наверняка расстроится.
      Сьюзи не обратила внимания на эти слова. Встала из-за крошечного кухонного стола, подошла к раковине, наполнила чайник водой. Проходя мимо холодильника, она посмотрелась на себя в маленькое зеркальце, прикрепленное к его дверце, и простонала:
      – Боже, я выгляжу, как смерть. Этот Ник ненасытен. После него я пришла к мысли, что мужчина – самое натуральное животное. – Она расхохоталась, и Кристина улыбнулась.
      – Должна сказать, что раньше у тебя вид был получше. Но раз ты от него без ума, так не жалуйся.
      Сьюзи закатила глаза:
      – Но сейчас он разорен, и мне надоело постоянно платить за него, когда мы куда-нибудь идем. Ах, если бы у меня была твоя внешность, уж я бы дожидалась звонка от такого, как Рис-Карлтон, навела бы марафет и на всякий случай подмылась.
      – Сьюзи! – Кристина сделала вид, что шокирована. – Ладно, я позвоню ему. Соглашусь на встречу, но не сегодня. Я уверена, что стоит мистеру Рис-Карлтону только свистнуть, как у него будет навалом хорошеньких девушек. Так что он не очень обидится, если на этот раз не получится.
      Сьюзи обрадовалась:
      – Молодец! Только не заставляй его слишком долго ждать. Будем справедливы – Робин Харгрийвз, может, и будет ждать тебя всю жизнь, но я очень сомневаюсь, что Стивен Рис-Карлтон способен на такое.
      Неуверенной рукой Кристина набрала номер телефона. Ее сердце учащенно забилось, когда она услышала голос секретарши. Стараясь говорить по-деловому сухо, она попросила мистера Рис-Карлтона.
      – Мистер Рис-Карлтон сейчас на собрании, – произнес ее безразличный голос. – Если вы хотите что-нибудь сообщить, я могу связать вас с его личным секретарем.
      Кристина уже собиралась сказать, что перезвонит, когда на другом конце провода раздался голос секретаря:
      – Доброе утро. Рейчел Ньютон слушает. Чем могу быть вам полезна?
      Этот голос был более доброжелательным. У Кристины стало спокойнее на душе.
      – Я бы хотела поговорить с мистером Рис-Карлтоном, пожалуйста.
      – Боюсь, что в ближайшее время это невозможно. Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь?
      Кристина помедлила, размышляя, оставить послание или нет. И в этот момент секретарша сообщила:
      – Мистер Рис-Карлтон только что вошел и может с вами поговорить. Пожалуйста, не кладите трубку.
      Кристина держала трубку влажной рукой, а другой рисовала каракули на телефонной книге. Ее вдруг охватило желание бросить трубку, и она бы сделала это, если бы в эту секунду на другом конце провода не прозвучало: «Алло, Стивен Рис-Карлтон».
      Его голос звучал серьезно и значительно, совсем не так, как во время их короткого разговора по телефону два дня тому назад.
      – Доброе утро. Это Кристина О'Нейли. Наступила короткая пауза, которая показалась ей бесконечной. В это мгновение ей показалось, что он забыл, кто она такая.
      – Простите, Кристина. Вы можете подождать минутку? Звонит моя частная линия. – Его голос исчез прежде, чем она успела ответить.
      Кристина сжимала телефонную трубку несколько минут, прежде чем Стивен снова заговорил с ней, приветливо и оживленно:
      – Как вы поживаете? – Он не скрывал радости от того, что она ему звонит, что придало уверенности Кристине.
      – Спасибо, я прекрасно. А вы?
      – Занят, как обычно, но благодарен, что вы обо мне вспомнили. Я планирую быть в Манчестере в четверг, и мое предложение остается в силе. Я бы хотел вас пригласить поужинать, если у вас будет время.
      – Вообще-то, я думала, что буду занята в четверг, но вечеринку отменили, – солгала она. – И я могу принять ваше приглашение.
      – Мне кажется, вы не очень уверены в своем решении, Кристина, – он почувствовал в ее голосе сомнение.
      Ей следовало быть более уверенной. Ведь она хотела повидаться с ним. Но ее отпугивал покровительственный тон, частная линия, забитое расписание, безразличная секретарша – атрибуты совсем иной, незнакомой ей жизни. И все же она заставила себя ответить с легкостью:
      – Конечно, уверена! Иначе я бы вам просто не позвонила.
      Он засмеялся.
      – Хорошо, мисс О'Нейли. Будем считать, что о свидании мы договорились. Я остановлюсь в отеле «Мидленд» на площади Святого Петра, но если вы дадите мне свой адрес…
      – Лучше в гостинице, – прервала его Кристина. – Я работаю в центре города, мне так будет удобнее. В семь тридцать в баре вас устроит?
      – Прекрасно, – быстро ответил он. – Тогда до четверга. Я буду ждать с нетерпением.
      Он положил трубку прежде, чем она успела выговорить «до свидания».
      Кристина была на седьмом небе. Ее сердце перестало бешено биться от мысли о предстоящем свидании.
      – Закончила? – спросила, входя в маленький, загроможденный вещами офис, Кейт Мейсон, ее агент.
      Она подошла к столу, держа в своих ухоженных руках большой конверт.
      – Да, спасибо, Кейт. Я вам заплачу за звонок. Это было очень срочно, и я не могла ждать, пока вернусь домой.
      – Нет проблем. Вы – мой гость, – она заметила нервозное состояние Кристины. – С вами все в порядке?
      – Да, да, – кивнула Кристина, и ее густые каштановые волосы упали тяжелыми прядями на щеку. Она отбросила их и посмотрела на Кейт. Та, помахав конвертом, энергично заявила:
      – Вы будете довольны этим. Просто фантастика! Она отодвинула пачку фотографий и бумаг на край стола, достала из конверта листы и положила их перед Кристиной. Пришлось вооружиться ручной линзой, чтобы рассмотреть сорок или пятьдесят маленьких изображений, на которых она с трудом узнала себя. Фотограф сумел уловить чувственную невинность ее утонченного овала лица.
      – Посмотрите на этот снимок. Если мне не удастся продать его в престижный журнал, я съем свою шляпу.
      Кейт указала длинным красивым пальцем с ярко накрашенным ногтем на белую пометку возле изображения Кристины, где она была сфотографирована в черном, до щиколоток, шелковом платье от Билла Джибба на фоне туманного рассвета. Ее волосы были небрежно схвачены заколкой, и выбившиеся локоны воздушной пеной обрамляли лицо и шею.
      – Здесь я совсем не похожа на себя, – вздохнула Кристина. – Я выгляжу, как уличная цыганка.
      Кейт постучала пальцем по фотографии.
      – Вот здесь-то как раз вы на себя и похожи. Колин – чертовски дорогой фотограф, но он стоит этих денег. Этот снимок – лучшее, что я видела за последние годы.
      Кристина уставилась на фотографии.
      – Я довольна. Правда, Кейт, довольна. Только вот эту фотографию он обещал не печатать и даже уничтожить негатив.
      Кейт посмотрела на фотографию, изображающую Кристину в одних только крошечных черных трусиках, одной рукой прикрывающую грудь, а другой показывающую пальцем прямо в камеру. Голова ее была запрокинута назад, и она смеялась.
      – Наоборот, Кристина. Колин сообщил мне, что продал ее в «Пентхауз», – возразила Кейт.
      Кристина лишилась дара речи. Но прежде чем она смогла связать несколько слов, Кейт рассмеялась:
      – Я пошутила. Но давай не будем сбрасывать со счета журналы для молодежи. Они тоже чертовски много платят за хорошие фотографии.
      Кристина пришла в себя, и ей тоже стало смешно.
      – Нет уж, спасибо, я лучше поработаю в рекламе…
      Как только Кристина появилась в холле отеля «Мидленд», несколько голов повернулись в ее сторону. Она восприняла это как хороший знак. Ведь перед приходом сюда она провела огромную работу. Пятьдесят фунтов, взятых в банке, и двадцать – в долг у Сьюзи, позволили ей купить платье темно-изумрудного цвета и такой же жакет из шерстяного джерси. Получился элегантный костюм, скользящий по фигуре и делающий Кристину еще более гибкой и соблазнительной. К нему она подобрала черные замшевые туфли и узкую сумочку-конверт, которую удобно держать под мышкой. Копна ее каштановых волос была искусно уложена в парикмахерской «Хедлайнз» и продуманно ниспадала блестящими мягкими волнами. Под прядями волос посверкивали серьги с искусственными бриллиантами. На запястье руки, которой она небрежно поправляла прическу, хорошо смотрелись антикварные часики – наследство бабушки.
      – Кристина! – услышала она энергичный и радостный оклик. Она оглянулась, рассчитывая увидеть Стивена Рис-Карлтона. Но вместо него с удивлением обнаружила Мартина Ворда, махавшего ей рукой от стойки размещения. В городе он был известной личностью – футболистом, подписавшим солидный контракт с «Манчестер Юнайтед». Кивком ответив ему, Кристина увидела, что Ворд, извинившись перед двумя мужчинами, с которыми до того беседовал, направился в ее сторону. Столкнулись они друг с другом в вестибюле возле лифта.
      – Как поживаете, Кристина? Давно вас не видел, – широкая улыбка озарила его по-мальчишески открытое задорное лицо.
      Она рассмеялась:
      – Последнюю нашу встречу вы вряд ли запомнили, потому что были настолько пьяны, что с трудом разговаривали.
      Мартин свесил голову в комичном покаянии, продемонстрировав затылок с пышной шапкой светлых волнистых волос. И в свое оправдание добавил:
      – Кое-что я все же помню. Вы были в чем-то красном, а я в белом.
      – А вот и неправда! Цвет моих волос не позволяет мне носить красное. А во что были одеты вы, – при этом Кристина не удержалась от смеха, – честное слово, совершенно не помню.
      Она с беспокойством взглянула на часы, давая понять, что торопится. Было 7.45. Мартин не преминул спросить:
      – У вас свидание?
      – Да, и я опаздываю. Рада была повидаться. Кстати, как себя чувствует Кристол Карол?
      Мартин сделал гримасу.
      – Карол нашла более обильное пастбище. Рядом с ней возник человек, у которого ума намного меньше, чем денег. Он потворствует любой ее прихоти. Кажется, она довольна.
      – Что ж, сочувствую вам. Мне надо идти…
      – Каждый раз, когда мы встречаемся, один из нас обязательно торопится. Может, хоть сегодня я успею пригласить вас в ресторан?
      Кристина прикинула, что согласие займет меньше времени, чем отказ:
      – У вас же есть мой номер телефона. Позвоните мне. Я не против.
      – Отлично! Через пару недель в клубе состоится большой танцевальный вечер. Вам придется заранее запастись бальным платьем и диадемой. И, конечно, ждать моего приглашения.
      – А я хотел бы пригласить Кристину провести со мной сегодняшний вечер, – послышался голос за спиной Кристины.
      Кристина обернулась.
      – Стивен! – от волнения она покраснела. – Извините, я встретила старого приятеля.
      – Не такого уж старого! – улыбнулся Мартин с уверенностью молодого человека, достигшего славы и денег в двадцатилетнем возрасте.
      Стивен не отреагировал на шутку. Поэтому повисло неловкое молчание, нарушить которое первой решилась Кристина:
      – Стивен Рис-Карлтон – Мартин Ворд, – представила она мужчин друг другу.
      – Рад познакомиться, – сухо сказал Стивен.
      – Взаимно, – заносчиво и резко ответил Мартин и повернулся к Кристине. – Надеюсь, скоро увидимся. Берегите себя, – с этими словами он направился к поджидавшим его друзьям.
      Стивен посмотрел на часы.
      – Я думаю, нам лучше сразу двинуться в ресторан. Я заказал столик на 8.30.
      – Где?
      – Сюрприз, – ответил он, взял ее почтительно под руку, и они направились к выходу.
      Швейцар в кителе с галунами услужливо распахнул дверцу двухместного темно-синего «мерседеса», и, как заметила Кристина, получил на чай от Стивена один фунт.
      Они поехали по направлению трассы, ведущей на юг от Манчестера.
      – Сколько времени вы работаете моделью? – спросил Стивен после того, как они в молчании проехали минут пять.
      – Почти год. С тех пор, как закончила школу с плохими отметками. Случайно познакомилась с женщиной, которую зовут Кейт Мейсон… на вечеринке у приятелей. Она – главный агент в Манчестере Должно быть, приглянулась, и она предложила работу. Все получилось быстро и довольно легко. К тому же более-менее постоянный заработок. Сами понимаете…
      Стивен не заметил особого энтузиазма в ее рассказе, поэтому предположил:
      – Вы не очень довольны своей работой?
      – Пожалуй, нет! Конечно, бывает и скучная работа. Тогда кажется, что понапрасну теряю время…
      – Как открытие торгового центра?
      Кристина рассмеялась, вспомнив свой дурацкий костюм и липкое пятно на лифе.
      – Десять часов слоняться по переполненным залам – не лучшая сторона работы для модели.
      – О, я помню, вы сказали в субботу, что девушке надо ведь и кушать.
      – Жаль, что не всегда ешь то, что хочется, – съязвила она и покосилась на уверенный строгий профиль Стивена.
      – Ну, мисс О'Нейли, могу гарантировать, сегодня вечером у вас не возникнет такого вопроса.
      – А куда мы едем? Мне ужасно интересно!
      Она показалась ему восторженной школьницей. Он посмотрел на спидометр:
      – Потерпите еще десять миль и узнаете.
      Через пятнадцать минут они въехали в деревню Прествери, вид которой запечатлен на множестве почтовых открыток, и притормозили у парковки рядом с фантастически дорогим рестораном «Лей Армз».
      Кристина не сумела подавить возглас восторга и тихо охнула:
      – «Лей Армз»! Я всегда мечтала побывать здесь. Ой, что будет с Сьюзи, когда она узнает, где я была. Позеленеет от зависти!
      – Сьюзи? – вопросительно взглянул Стивен.
      – Девушка, с которой мы вместе снимаем квартиру. Она однажды предложила целый год копить деньги, чтобы разок шикануть в «Лей Армз».
      Стивену ее восторженность пришлась по вкусу. Он первым вышел из машины и предупредительно открыл дверцу Кристине. Опираясь на его руку, она вошла в ресторан с высоко поднятой головой и светящимися от возбуждения глазами. Посетители ресторана провожали ее восхищенными взглядами.
      Столы были покрыты розовыми скатертями и сервированы серебром. Для начала Стивен заказал бутылку шампанского «Дом Периньон».
      – Надеюсь, вам нравится шампанское? – спросил он после того, как официант отправился выполнять заказ.
      Кристину подначивало сказать, что не нравится. Очень хотелось понаблюдать за выражением его лица, но она, захлопав в ладоши, ответила:
      – Конечно. Когда могу себе позволить. – Она утаила, что знакомство с этим напитком ограничено для нее тепловатой пузырящейся жидкостью, которую называли шампанским, и торжественно, с помпой подавали на свадьбе ее кузины.
      О половине блюд, указанных в меню, поданном ей внимательным официантом, она и понятия не имела. Она его сосредоточенно листала и нашла одно знакомое название рыбного блюда «Бон фам» Это блюдо она пробовала все на той же свадьбе. Выбор мог превратиться для нее в сущую пытку. Поэтому она почувствовала себя неловко, когда подошел официант, чтобы принять заказ.
      – С чего бы вы хотели начать? – мягко, будто не замечая ее волнения, спросил Стивен.
      – Я еще не уверена. Меню слишком большое.
      Выберите сами, – не столько предложила, сколько попросила Кристина.
      – Мне бы хотелось начать с креветок и авокадо, – сказал Стивен. Пробежал глазами по меню и добавил: – А потом, пожалуйста, стейк «Диана».
      – Как вы хотите, чтобы приготовили? – поинтересовался официант.
      – Среднеподжаренным.
      – А мадам? – официант снисходительно ждал, поигрывая карандашом.
      – Я думаю, что тоже возьму авокадо и креветки, а потом рыбу «Бон фам».
      На столе появилось шампанское. Кристина с удовольствием выпила сразу целый бокал и не сопротивлялась, когда Стивен предложил еще. Она была голодна, голова слегка закружилась. Кристина уставилась на блюдо с темно-зеленым авокадо, обложенным креветками и политым соусом «Мари Роз».
      – Приятного аппетита, – сказал Стивен и медленно вонзил ложку в мякоть сочного плода.
      Кристина последовала его примеру. Она зачерпнула большой кусок авокадо и немедленно отправила его в рот. Авокадо был горьковатым и вязким на вкус. Захотелось выплюнуть эту гадость. Но Стивен смотрел на нее. Поэтому пришлось перебороть отвращение и проглотить, не разжевывая. В результате чего она подавилась и закашлялась. Рука ее непроизвольно дернулась, и соус «Мари Роз» розовым пятном украсил лацкан жакета. Кристина вскочила. Ее лицо покраснело от кашля и стыда. Стивен озабоченно тоже поднялся из-за стола.
      – Чем я могу вам помочь?
      – Нет, нет. Извините, очевидно, попало не в то горло. Я вернусь через несколько минут.
      Она бросилась в туалетную комнату и принялась стирать жирное пятно, приговаривая:
      – Идиотка! Зачем заказывать то, чего не знаешь! Оказалась полной дурой! – Она с презрением посмотрела на свое отражение в зеркале. Но при этом отметила, что выглядит не так уж плохо.
      Через несколько минут Кристина вернулась в зал. На ее лице сияла очаровательная улыбка. Стивен приподнялся со своего стула, когда она садилась. Мужчину с такими безупречными манерами она в своей жизни еще не встречала.
      – Все в порядке, – успокоила его Кристина.
      Авокадо исчез со стола, и вместо него в маленьком хрустальном стаканчике колыхалось что-то белое и тягучее.
      – Что это?
      – Лимонный шербет. Он вас немного освежит. Но если хотите, ваш авокадо принесут назад.
      – Нет, нет, благодарю, – поспешно отказалась она и пригубила прохладный освежающий напиток. – М-м-м… восхитительно. Это как раз то, что мне сейчас нужно. Ведь, если говорить честно, то…
      – Вы не любите авокадо, – продолжил за нее с понимающей улыбкой Стивен.
      – Как вы догадались? – щеки Кристины вновь предательски заалели.
      – Ну, это было не трудно заметить. Особенно по выражению вашего лица, когда вы принялись его жевать.
      – По правде говоря, до сегодняшнего дня я и не слыхала о нем. Вкус какой-то странный. Необычный. Я даже немного испугалась.
      – Это вкус приобретенный, как у хорошего вина, – Стивен поднял фужер с шампанским.
      Кристина приподняла свой бокал и со звоном дотронулась до его фужера:
      – Тогда за приобретенный вкус!
      – И за день, когда вы его приобрели, – заговорщически согласился он.
      Стейк «Диана» и рыба «Бон фам» произвели на Кристину большое впечатление. Как, впрочем, и вино «Шабли Гранд Кру». Затем на столе появились трюфели из Бельгии и ликеры. Кристина уже ничего не могла есть. Она окинула зал усталым взглядом. К своему удивлению, она обнаружила, что, кроме них, посетителей не осталось. Только два официанта скучали неподалеку от их стола. Кристина кивнула в их сторону:
      – Думаю, они надеются, что мы скоро уйдем? Стивен предложил еще по рюмочке ликера «Куантро», после чего они встали из-за стола, и Кристина слегка покачнулась. Она хихикнула:
      – Боюсь, я хватила лишку.
      Он поддержал ее под руку и успокоил:
      – Мы оба несколько переборщили. Просто у меня больше опыта.
      Стивен довел ее до машины, и Кристина проскользнула в открытую дверцу. Ее юбка высоко задралась, и Стивен долго не мог оторвать взгляд от ее длинных стройных ног, но спохватился и захлопнул дверцу. Обошел машину и уселся на водительское место.
      – Итак, расскажите мне о себе. А то весь вечер мы только и делали, что уделяли незаслуженно много внимания моему бизнесу.
      – Обо мне вряд ли интересно. Родилась в графстве Корк в Ирландии. Привезли меня в Англию, когда мне было полгода. Мы жили в разных уголках страны. Мой отец, как говорила мать, был мечтателем, гоняющимся за радугой.
      Стивен обернулся к ней:
      – Что это значит?
      – Я потеряла отца два года назад. Мне было всего семнадцать. Это был тяжелый удар. Я его обожала. Он был безнадежным романтиком, который, к сожалению, реализовывал свои мечты только с помощью бутылки. Но в остальных случаях он был заботливым и нежным. Его смерть стала для меня трагедией. Я провалила экзамены. Мама вернулась в Ирландию. Там живет ее сестра с тремя детьми. Я была в растерянности, пока не встретила Кейт Мейсон. А теперь вот работаю. Но про это вы уже знаете.
      Голос Кристины был легким, грустным и трогательным У Стивена возникло желание остановить машину, обнять ее, приласкать, как брошенную девочку. Он не сделал этого, и довольно долго они ехали в полном молчании. Пока Кристина его не нарушила:
      – Вы в основном говорили о том, какие строите шикарные торговые центры, парковки, отели, с какими интересными людьми встречаетесь, где проводите время. А о самом себе забыли? Мне же ужасно хочется узнать что-нибудь про вас. Где вы живете… – она замолкла, хотя шумное прерывистое дыхание предопределило продолжение вопроса, – и с кем?
      Стивен никак не отреагировал на ее довольно бестактный вопрос. Он внимательно смотрел на дорогу, потому что за окнами машины неистовствовал дождь. Кристина уже пожалела о своем вопросе. В трезвом состоянии она себе никогда бы не позволила подобного. Но Стивен почувствовал ее неловкость и ответил:
      – Мне тридцать четыре года. Родился на северо-востоке. Как только стукнуло двадцать, уехал оттуда в поисках славы и денег на юг. Отец мой тоже умер. Мать и сводный брат живут в Сат Шилдс. Я много работаю. У меня свой дом в Сассексе и квартира в центре Лондона. Постоянных подружек нет. Вот почти и все, что может интересовать юную девушку.
      Она поняла, что он не хочет раскрывать перед ней душу. Но все же решилась на последний вопрос:
      – Вы женаты?
      – Был. Жена умерла.
      – Извините, – прошептала Кристина и снова залилась краской.
      – Я провела замечательный вечер и не знаю даже, как отблагодарить вас, – сказала она Стивену, когда машина подкатила к маленькому домику, окруженному террасой.
      Он выключил зажигание.
      – Признаться, я чувствую то же самое и с удовольствием повторил бы нашу встречу.
      Кристина уже собралась пригласить его к себе на чашечку кофе, но, пока он вылезал из машины, чтобы помочь ей выйти, передумала и решила этого не делать. Должно быть, он ожидал этого, потому что неуверенно переминался с ноги на ногу и тем не менее довольно официально произнес:
      – У вас есть мой номер телефона. Всегда буду рад вашему звонку.
      – И вы звоните, когда приедете в наш город… – неуверенно ответила она.
      Стивен нагнулся, желая поцеловать ее в щеку. В ответ Кристина храбро подставила ему свои по-детски пухлые губы.
      После легкого невинного поцелуя он попрощался. Кристина погрустнела, и, чтобы расставание не казалось печальным, встряхнув головой, заявила:
      – Если мы больше не увидимся, по крайней мере, я всем смогу рассказать, что ужинала в «Лей Армс» и пила «Дом Периньон». – Она решительно повернулась спиной к Стивену и вдруг услышала:
      – Мы обязательно увидимся, Кристина. Я вам обещаю.
      На следующее утро Кристина проснулась с тяжелой головой, разламывающейся от боли. Она еле добралась до ванной комнаты, где столкнулась с выходившей оттуда Сьюзен.
      – Судя по твоему виду, неплохой вечерок получился?
      – Слишком хороший. У тебя есть аспирин?
      – Дам пару таблеток. Иди обратно в постель, я тебе принесу. Сейчас только семь утра.
      – Спасибо, Сьюзи, – и Кристина поплелась в спальню. Каждый ее шаг усиливал стук в висках. Она бессильно рухнула на кровать.
      Через несколько минут появилась Сью с двумя таблетками парацетамола, большим стаканом воды и чашкой слабого чая.
      – Ну-ка, сядь. Это приведет тебя в форму. Кристина запила таблетки несколькими глотками воды. Сью затолкала ей за спину подушки и протянула чашку.
      – Ну, и как это было? – Сьюзи не терпелось узнать подробности. – Куда он тебя повел?
      – В «Лей Армс», – промямлила Кристина без всякой гордости. Чашка дрожала в ее руке.
      – Обалдеть! – подружка присела на краешек кровати. Ее глаза расширились от возбуждения. – Нику надо было бы продать все свое имущество, чтобы поужинать со мной в «Лей Армс». – Она не могла подавить в себе чувства зависти. – И когда же вы увидитесь снова?
      Кристина пожала плечами и с отвращением допила чай до конца.
      – Сказал, что позвонит. Но Сьюзи не отставала:
      – А когда?
      – Откуда мне знать? Может, никогда. Он мужик занятой, строительство ведет по всей Англии.
      – А какая у него машина?
      – «Мерседес», – ответила Кристина безразличным голосом и добавила: – А какое это имеет значение?
      Сьюзи аж покраснела от возмущения:
      – Ты попробуй-ка поездить в спортивной машине, у которой отваливаются двери, протекает крыша и воет двигатель так, словно ты находишься в аэродинамической трубе. Тогда поймешь, что значит ездить в «мерседесе». Ладно, скажи хоть, что ели?
      Кристина простонала:
      – Так получилось, что пришлось больше пить, чем есть. – Она соскользнула с подушек и натянула на себя одеяло.
      – Я вижу, что тебе мое общество не очень-то по душе, мисс О'Нейли. Увидимся позже. Не забудь, что сегодня вечером иду в гости к Полу Коллвилю, и ты обещала одолжить мне свое черное платье.
      Кристина утвердительно кивнула головой под одеялом. Выключив свет, Сью вышла из комнаты.
      Кристина мгновенно заснула и наверняка проспала бы целый день, если бы не телефонный звонок.
      Она едва успела добежать до телефона, расположенного в холле, и подняла трубку, в которой раздался рассерженный голос Кейт Мейсон:
      – Кристина! Наконец-то!
      – Ой, извините, Кейт. Я только что проснулась. Вчера очень поздно легла спать.
      – Девушкам, которые собираются стать супермоделями, не рекомендуется поздно ложиться и, кроме того, следует спать днем, – произнесла Кейт голосом классной дамы.
      У Кристины возникло желание сказать ей, чтоб она заткнулась, но, к счастью, Кейт продолжила:
      – У меня для вас фантастические новости, Кристина. Через две недели начинаются съемки для одного американского иллюстрированного журнала. За пять дней работы можно получить 400 фунтов!
      – Колоссально! – выпалила в трубку Кристина. Таких предложений у нее еще не было, поэтому, снова набрав дыхание, она затаилась, чтобы слушать дальше.
      – Съемки будут в Лондоне. Работа с одним из ведущих фотографов, поэтому для вас, молодая леди, поздние гулянки заканчиваются. Надеюсь в ближайшее время увидеть вас в своем офисе. Есть работа на этой неделе.
      – Какого плана?
      – Одна – для Совета по рекламе молочных продуктов, другая – для небольшой фирмы по производству дамского белья. Они хотят прорекламировать какой-то дурацкий бюстгальтер с оригинальной застежкой и новую модель дамских панталон.
      – Ох, как мне надоели эти глупости.
      – Позвольте вам напомнить, моя дорогая, что работы не бывает ни умной, ни глупой, она либо есть, либо ее нет.
      – Знаю, знаю, – Кристина посмотрела на часы в холле. – Если я приду в два тридцать, будет нормально? Мне надо собраться.
      – Не позже, пожалуйста, – предупредила ее Кейт. – У меня на три назначена встреча. Привет, – и она положила трубку.
      Кристина вернулась в спальню, думая о заманчивом предложении. Вспомнила вчерашний вечер и сказала вслух воображаемому Стивену:
      – Вероятно, мистер Рис-Карлтон, в скором времени я сама себе смогу купить бутылочку «Дом Периньон», и меня этим вы больше не удивите.
      В этот день Кристина вернулась домой поздно. Вошла в комнату и застыла от изумления: Сьюзи пыталась запихнуть в кувшин огромный букет длинных красных роз.
      – Их только что принес посыльный, – Сьюзи вздохнула и произнесла насмешливо: – Ума не приложу, от кого они могли бы быть?
      При этом она протянула Кристине маленький белый конвертик. Кристина, не задумываясь, вскрыла его. На глянцевой карточке с золотым обрезом было написано крупным, размашистым почерком: «Вы подарили мне восхитительный вечер! Благодарю за компанию». Она не удержалась и еще раз прочла это вслух.
      – Потрясно, потрясно, – взвизгнула Сьюзи и захлопала в ладоши.
      Стараясь не смотреть на цветы, Кристина с серьезным видом произнесла:
      – Между прочим, мне предложили классную работу. Четыреста фунтов за пять дней! Да еще съемки в лучшем ателье Лондона.
      – Вот это да! – Сьюзи схватила подругу за руки и крепко их сжала, – колоссально! Может, после этого ты вернешь мне восемьдесят соверенов, которые должна? А то ведь я с трудом дотягиваю до конца месяца.
      Кристина закусила губу. Ей стало стыдно, что она хвастается перед подругой деньгами, которые еще надо заработать.
      – Ой, Сьюзи, я так виновата перед тобой, но ты же знаешь, как трудно дождаться своих денег.
      Она озабоченно посмотрела на круглое, добродушное лицо подруги.
      – Не сомневайся, я верну тебе деньги, и на этот раз обязательно с процентами.
      Сьюзи трогательно поморгала ресницами:
      – Я пошутила. В любом случае, ты меня знаешь. Я ведь всегда утверждала, друг в нужде – это головная боль, а ты самая лучшая головная боль, которая у меня была.
      Кристина рассмеялась и обняла свою маленькую подружку обеими руками.
      – А ты, Сьюзен Филлипс, самая смешная, добрая и лучшая подруга, которая только может быть!
      – За это я и выпью, – обрадовалась Сьюзи и извлекла из холодильника бутылку вина. – Не совсем «Дом Периньон», Крисси, но если мы ее допьем до дна, результат будет тот же.

      – Еще один кадр, Кристина… Хорошо… Опустите левое плечо… Увлажните губы. Давайте сюда, в эту точку страстный глаз, слегка приоткройте рот. Замечательно! Больше зубов. Шире глаза, левая рука на бедре. Представьте себе, что находитесь в постели с Робертом Редфордом. Она сделала кислую гримасу.
      – Ну, кто бы вам мог понравиться, дорогая? – настаивал фотограф. – Давайте, давайте, беби. Думайте чувствами. Вы занимаетесь любовью с мужчиной вашей мечты. Он – Адонис, он – потрясающий в постели. Представьте себе, как он вас ласкает.
      Кристина представила себе то, чего бы ей действительно сейчас хотелось – понежиться в горячей ванне, засунуть ноги в меховые тапочки, завернуться в большой халат, взять стакан джина с тоником, залезть с ногами в кресло у телевизора и смотреть фильм.
      И это сработало. Макс Рейнор закричал:
      – Беллиссимо, Кристина. Продолжайте в том же духе. Не шевелитесь.
      Камера щелкнула несколько раз, и из-за нее показалось покрывшееся испариной лицо фотографа.
      – Замечательный кадр. Вы просто сокровище! – Он посмотрел на нее, лежащую на французской кушетке. – Вот и все, малышка. На этом мы заканчиваем.
      Она расслабилась и откинула голову на обитое шелком изголовье. Глаза закрылись сами собой.
      – У меня есть потрясающие снимки. Вы действительно очень хорошо поработали. Спасибо.
      Кристине было совершенно неинтересно наблюдать за его тощим телом, маячащим по студии. Слушала его она довольно равнодушно. Макс подскочил к рабочему столу, на котором валялось в беспорядке огромное количество фотографий и макетов. Натренированным глазом из целой кучи контролек он выбрал несколько наиболее достойных и долго с интересом рассматривал их. Потом порылся в ящике стола, достал оттуда маленькую табакерку и пергамент для свертывания сигарет и начал делать самокрутку.
      Кристина немного пришла в себя. Растирая уставшую шею, она пожаловалась:
      – Кейт, надо было предупредить меня, что предстоит работать с маниакальным надсмотрщиком, о котором давно известно, что он выжимает из своих моделей последние силы либо списывает тех, кто не выдерживает его темпа.
      Макс был одним из ведущих фотографов Европы и мог позволить себе роскошь быть избирательным. Макс безразлично пожал своими узкими плечами:
      – Многие девушки ленивы и считают, что их красоты достаточно для серьезной работы.
      Он протянул ей самодельную сигарету. Кристина покачала головой:
      – Нет, благодарю, я не курю. Но от бокала вина не отказалась бы.
      – Сейчас организуем.
      Он налил стакан дешевого красного вина и протянул его Кристине. Та отхлебнула горьковатого «Кьянти» и сморщила свой маленький носик.
      Макс заметил ее гримасу и покачал головой:
      – Не нравится, да?
      – Я пробовала кое-что и получше, – она еще немного отхлебнула и добавила: – Похуже, впрочем, тоже.
      Он присел к ней на кушетку.
      – Итак, мисс О'Нейли, – его тощий зад прижался к ее бедру, – вы покидаете меня, чтобы уехать сегодня вечером в мрачный Манчестер? Никак не пойму, почему вы не хотите остаться у меня. Чистая постель – к вашим услугам. К тому же неподалеку я знаю один шикарный итальянский ресторанчик, который вам должен очень понравиться.
      Изложив свои доводы, Макс глубоко вдохнул дым марихуаны и закрыл глаза. Кристина очень устала, к тому же, она была сильно разочарована. Стивен был во Франции, но перед отъездом обещал ей вернуться к концу недели. Вместо этого рано утром раздался телефонный звонок, и вышколенным, бесцветным голосом секретарша проинформировала ее, что мистер Рис-Карлтон задерживается в Париже и свяжется с ней завтра утром, как только вернется.
      – Спасибо за приглашение, Макс. Но мне действительно надо возвращаться в Манчестер. Меня там ждут, – она изо всех сил желала, чтоб это было именно так.
      – Горе мне, – не открывая глаз, Макс скривил губы. – Неужели нет способа соблазнить вас? – Он сделал паузу и затем сказал: – А если я пообещаю вам первую страницу в «Вог» в следующем месяце?
      Кристина устало поднялась с кушетки. Каждый мускул ее тела ныл от долгого напряжения. Она направилась в дальний угол комнаты и раскрыла свою сумочку:
      – Мне пора переодеваться. Я быстро.
      С иронично-печальным выражением лица Макс махнул ей рукой на прощанье. Кристина проскользнула в маленькую ванную комнату, стянула с себя черный бархатный лиф на косточках и длинную шифоновую юбку. Сняла тяжелую золотую цепь, серьги, браслеты и все это положила в ящик для драгоценностей. Одетая в собственный светло-голубой брючный костюм из кожи, она вернулась в студию, в одной руке держа снятые вещи, а в другой – сумку для украшений.
      – Куда положить вещи?
      Он не среагировал на ее вопрос, затянулся еще раз, прежде чем потушить самокрутку о треснувшее блюдце. Потом запустил руку под джинсы и долго чесал в паху.
      – Чертовски хорошая травка, после нее я чувствую себя дьявольски похотливым. Вы уверены, что мне не удастся убедить вас остаться?
      Кристина отрицательно покачала головой:
      – Извините, Макс. Мне пора идти.
      Она положила одежду и ящичек на небольшое кресло и направилась к выходу с одним желанием завалиться в кровать и проспать целую неделю.
      Но Макс вдруг резко поднялся, подскочил к ней, схватил ее за руки и заговорил:
      – Не пугайтесь. В таком состоянии я делаюсь иногда грубым, но вам ведь нравятся сумасшедшие?
      Лицо Кристины залилось густой краской, что еще более раззадорило его, и он попытался прижать ее к себе.
      Она пятилась назад и подыскивала спасительные слова:
      – Правда, Макс, я очень устала. И, как я уже говорила, меня ждет мужчина.
      – Я вас понял. В таком случае, не задерживаю, – он опустил руки. – С вами было очень хорошо работать. Я в этом деле толк знаю. Если говорю я, значит, у вас большой потенциал. – Его голос звучал вполне искренне, он нагнулся вперед и чмокнул ее в щеку.
      – Благодарю, Макс. Я горжусь вашей оценкой, – сказала Кристина.
      – Ну, тогда уходите. – Он довел ее до дверей и шлепнул по заднице. – Езжайте в свое захолустье, крошка, к своим грубым провинциалам.
      Она вышла из прокуренного, душного ателье и попала в теплый, ласковый вечер. Исчезающие лучи солнца поблескивали на окнах прелестных домиков, утопавших в изобилии веселых цветов, торчащих из оконных ящиков.
      Она шла по улице и глазела по сторонам. Вдруг ее внимание привлек выезжающий из-за угла темно-синий двухместный «мерседес» с уже знакомым номерным знаком.
      Кристина изо всех сил замахала рукой и расплылась в широкой улыбке, сообразив, что машина едет по направлению к ней. Через несколько секунд «мерседес» остановился, и из него вышел Стивен. Опустошенность, томившая ее душу, мгновенно испарилась, на смену пришло чувство эйфории, и она бросилась к нему.
      – Я так рад, что застал вас. – Он нервным жестом пригладил свои растрепавшиеся волосы. – Я, как сумасшедший, гнал машину из Хитроу. В Париже мне удалось закончить дела раньше, чем я планировал. Я добрался до аэропорта Шарля де Голля за несколько минут до отлета. Больше всего времени я потерял на таможне – своей медлительностью английские таможенники могут поспорить с сонными мухами. Я было совсем потерял надежду застать вас… но вот, видите, все-таки успел.
      Они стояли совсем близко друг к другу. Беспокойное дыхание Стивена подтверждало то, что он очень спешил.
      – А я уже собралась в Манчестер. Меня ваша секретарша предупредила, что вы задерживаетесь.
      Из-за спины Стивена раздался раздраженный голос:
      – Простите, это ваша машина? Я не могу проехать!
      Они оба повернулись к разгневанному водителю. Стивен пробормотал извинения, подхватил сумку Кристины и поспешил к «мерседесу».
      Они проехали мимо ателье Макса и свернули на тенистую аллею.
      – Кстати, я звонил в студию два дня подряд. Телефон был постоянно или занят, или какая-то дурочка толком не могла ничего объяснить.
      – Да, мы выезжали на натуру, а вы разговаривали с ассистенткой Макса, Пиппой. У нее действительно не все дома.
      Стивен мало обращал внимания на дорогу, искоса поглядывая на Кристину и любуясь ею. Ее лицо покраснело, в глазах было возбуждение от нежданной радости встречи. Она поймала его взгляд. Их обоих охватило странное возбуждение.
      – Хотите перекусить что-нибудь?
      – О, я умираю от голода. За последние пять дней ни разу нормально не поела. Макс питается исключительно сэндвичами и ужасно острыми блюдами, которые ему приносят из китайских и индийских ресторанчиков.
      – О'кей. Что же мы с вами будем есть?
      – Мне все равно. Как говорил отец, я могла бы сейчас съесть даже паршивую лошадь.
      Стивен рассмеялся:
      – Есть тут одно неплохое местечко за углом.
      Перекрестите пальцы, чтобы там были свободные места.
      Кристина подняла руки и показала Стивену скрещенные пальцы. Стивен повернул на Роланд Гарденз и остановился у отеля «Блейкс»:
      – Выходите, а я попробую припарковаться.
      Кристина буквально выпорхнула из машины и побежала вверх по ступенькам старинной каменной лестницы к особняку. В вестибюле, оглядываясь по сторонам, она поняла, что находится в частном доме, и она почувствовала смущение. Возле Кристины бесшумно появился молодой человек, одетый в ливрею.
      – Я могу быть вам чем-нибудь полезен? Кристина смутилась окончательно.
      – Я жду здесь одного человека. Он должен сейчас подняться, – ответила она тихим голосом и вдруг испугалась при мысли, что Стивен может не появиться, но молодой человек уже смотрел поверх ее головы и приветливо улыбался:
      – Мистер Рис-Карлтон, как поживаете?
      – Прекрасно, Руперт, а вы?
      – А, что я? Работы много, денег мало, – ответил тот.
      Стивен повел Кристину вверх по узкой лестнице.
      – Вы часто здесь бываете? – спросила Кристина, поднимаясь рядом со Стивеном по ступенькам.
      – Прежде бывал часто, пока не купил квартиру в Лондоне.
      На верхней площадке их встретил метрдотель:
      – Давно вы к нам не заглядывали, мистер Рис-Карлтон!
      – Простите, что не предупредил заранее, Филипп.
      Метрдотель внимательно изучил лист заказов и посмотрел на часы. Было 8.30.
      – Я могу вам предложить столик прямо сейчас, но он свободен только до десяти тридцати. Сюда придут после театра, – как бы извиняясь, произнес он.
      – Отлично! – Стивен предложил руку Кристине и дал понять, что готов следовать за метрдотелем. Они подошли к столику в дальнем углу уютного ресторанчика.
      – Для начала аперитив? – спросил Филипп.
      – А мне, пожалуйста, «Перье» со льдом и лимоном, – сказала Кристина.
      Стивен заказал фужер шампанского.
      – Какое фантастическое место! – Она обвела глазами залитый неярким светом зал ресторана. В высоких напольных вазах белели лилии. На каждом столике в вазах стояли тюльпаны нежно-розового цвета. За стойкой бара сидели несколько элегантно одетых мужчин. Откуда-то из глубины зала доносился мягкий голос Фрэнка Синатры. На столе появились напитки и меню. Кристина спросила:
      – Стивен, посоветуйте, что мне заказать, вы, наверное, хорошо знаете здешнюю кухню?
      – Здесь есть отличные фирменные блюда. – Он начал изучать меню в шикарном кожаном переплете.
      – Почему бы нам не взять суп, а потом рыбу? Здесь это готовят очень вкусно.
      Еда была восхитительна. Она съела почти полную тарелку лукового супа-пюре с двумя ломтями хрустящего хлеба, запеченную рыбу в томатном соусе, свою порцию картофеля «дофин» и еще часть с тарелки Стивена. Сначала они пили шампанское, а затем сухое белое вино «Шато Перри».
      Было уже больше десяти, когда Стивен предложил выпить «на посошок».
      Кристина с удовольствием откинулась на подушки в восточном стиле. Она была возбуждена, улыбка не сходила с ее губ. Стивен сел рядом. Через несколько минут появился коньяк и шоколадные конфеты.
      – Вам надо обязательно попробовать одну из этих конфет. – Он показал на крошечную, тонкую и плоскую шоколадку. Кристина кивнула и уже собиралась взять шоколадку, как вдруг повернулась к Стивену и неожиданно для самой себя произнесла:
      – Лучше дайте ее мне сами.
      Стивен взял конфету из коробки и медленно поднес ее к губам девушки. Кристина кончиком языка дотронулась до его пальцев. При этом она не отрывала взгляда от светло-зеленых глаз Стивена. Потом улыбнулась и восхищенно покачала головой:
      – Абсолютно потрясающе! Можно еще?
      – Повторить все в точности?
      – Если можно.
      Он снова поднес конфету к ее ждущему прикосновения рту. Только на этот раз провел пальцем по ее приоткрытым губам. Потом пальцы Стивена скользнули по шее девушки, коснулись ее плеч. Кристина вздрогнула.
      – Хотите, мы уедем отсюда? – прошептал ей на ухо Стивен.
      – Господи! А я уже боялась, что вы никогда не зададите мне этого вопроса!
      Они ушли из ресторана, и, пока ехали в машине Стивена до его квартиры в Кенсингтоне, оба напряженно молчали.
      Квартира Стивена была не такой большой, какой представляла ее в своем воображении Кристина, но мебель в ней была изысканная.
      – Ну просто картинка из шикарного журнала, – прокомментировала Кристина, входя в гостиную, разделенную высокой аркой.
      Большую часть пространства занимали два громадных бежевых дивана с горами разных размеров подушек. Между ними располагался невысокий стеклянный стол со стопками толстых иллюстрированных журналов и книг. На столе стояли фотографии в рамках и прекрасное антикварное блюдо.
      – Садитесь, – Стивен показал на диван.
      – Выпьете что-нибудь?
      – Думаю, что на сегодня мне уже хватит.
      – Последний глоток перед сном, – сказал он, открывая бутылку шампанского.
      – Хорошо. Сдаюсь, – она бросила свой бледно-голубой пиджак на кресло. – У вас великолепный вкус, – с блаженным восторгом она почти утонула в подушках роскошного дивана, с удовольствием ощущая под рукой их гладкую прохладную поверхность.
      – Ну, это не моя заслуга, – ответил Стивен, разливая шампанское в бокалы. – Моя жена была из состоятельной семьи, ее с детства окружали красивые вещи. Это все, – показал он небрежным жестом, – ее работа.
      Он протянул Кристине бокал и сел рядом. Кристина сделала маленький глоток.
      – Чудесно!
      – «Крюг», с моей точки зрения, самое лучшее шампанское, – Стивен тоже выпил и взглянул на Кристину.
      – Вам, конечно, не раз говорили, что у вас красивые глаза? Такого необычного цвета.
      – Сотни юных идиотов, – подтвердила Кристина. Взгляд Стивена стал задумчивым и грустным:
      – Я так и думал.
      Он стал перебирать книги на журнальном столике, бормоча:
      – Интересно, куда же она запропастилась?
      – Что вы ищете? – спросила Кристина.
      – Свою настольную книгу – учебник «Как соблазнить молодую красивую девушку». Уверен, она где-то здесь, – он беспомощно посмотрел на Кристину. – Понимаете, без этой книги я теряюсь.
      Кристина рассмеялась соблазнительным, раскованным смехом.
      – В таком случае, мистер Рис-Карлтон, придется мне взяться за вашу учебу, раз уж вы такой новичок. – Она помолчала секунду и решительно закончила: – Хотя, честно говоря, у меня самой слишком мало опыта, так что лучше нам учиться вместе.
      Он поставил шампанское на столик и опустился с дивана на пол к ее ногам.
      – Отличное предложение. Я буду примерным учеником.
      – Итак, урок номер один. Вы меня целуете.
      Стивен вскочил, приблизился к Кристине, взял ее за подбородок рукой и поцеловал кончик носа. Она закрыла глаза и подставила ему полуоткрытые, зовущие губы. Он медленно провел по ним языком прежде, чем накрыть страстным поцелуем.
      – Урок номер два, – прошептала Кристина, когда он начал целовать ее шею. – Вы снимаете мою блузку.
      – О, вы – великолепный учитель! – Было очевидно, что Стивен получает большое удовольствие от этой игры.
      Стивен расстегнул крошечные пуговицы на блузке Кристины и обнаружил белый кружевной бюстгальтер, едва прикрывавший ее грудь. Он пробежал пальцами по ее спине и снял лифчик, освобождая обе груди. Как только он ощутил их в своих ладонях, ее соски напряглись, и он припал к ним, лаская поочередно языком.
      – Урок номер три, – выдохнула она, напрягаясь в сладкой судороге в ответ на его поцелуи. – Вы снимаете с меня эти дурацкие брюки.
      Стивен наклонился к ее ногам, снял туфли, расстегнул молнию на брюках и медленно стал освобождать ее узкие в редких веснушках бедра.
      Кристина чуть было не вскрикнула, когда увидела свой большой палец, выглядывающий из крошечной дырки в носке.
      Стивен, к счастью, этого не заметил. Его притягивал к себе треугольник темно-коричневых волос, видневшихся из-под крошечных кружев трусиков. Он снял с нее носки и брюки и принялся нежно и страстно целовать шелковистую, с голубыми прожилками кожу ее бедер.
      Он приподнял Кристину и положил ее на диван и, сев рядом, обнял ее. В перерывах между страстными поцелуями он все повторял:
      – Как вы прекрасны, Кристина.
      Она молчала и, задыхаясь от возбуждения, расстегивала его рубашку.
      – Урок четвертый…
      – Урок четвертый, мисс О'Нейли: я буду заниматься с вами любовью, пока вы не остановите меня.
      – Вы очень хороший ученик, мистер Рис-Карлтон, – поощрила она Стивена.
      Он вглядывался в ее полузакрытые глаза с трепещущими ресницами.
      – Надеюсь, следующий урок вас не разочарует, мисс О'Нейли.
      На следующее утро Кристину разбудил резкий гудок автомобиля. Она села на постели, недоуменно оглядываясь по сторонам, пока не поняла, что находится в доме Стивена. Почти всю ночь они предавались любви, и с удовлетворенной улыбкой на лице Кристина откинулась на пуховые подушки.
      Она блаженствовала, глядя в потолок, и вздрогнула от неожиданности, когда Стивен в бирюзовом махровом халате появился в дверях с подносом в руках. На подносе были тарелки с. яичницей и пузатый кувшин с апельсиновым соком.
      – Доброе утро. Ты хорошо спал?
      – Как убитый. Я всегда просыпаюсь рано, когда бы ни лег накануне. У меня в голове – будильник. Я постарался выползти из-под одеяла, как мышь, чтобы не потревожить тебя.
      – И успел приготовить завтрак?
      – С плиты – прямо в постель. Занимайте положение поудобнее, юная леди. Сейчас будем есть.
      Он сбросил халат, и она отвела глаза, вдруг смущенная видом его сухого мускулистого тела. Он это заметил и постарался побыстрее залезть под одеяло, примостив поднос между ними. Вооружившись салфеткой и вилкой, предложил Кристине:
      – Вонзайте. Это восхитительно.
      – А что это в яичнице? – спросила Кристина, приступая к завтраку.
      – Это копченая семга, – Стивен налил в стакан сок из кувшина. – А сейчас ты попробуешь напиток, мое собственное изобретение, под названием «Фантазии одинокого денди».
      – Ты балуешь меня, Стивен.
      Он с нежностью посмотрел на ее сосок, дерзко высунувшийся из-под салфетки, которую она повязала вокруг шеи.
      – Очень изысканный завтрак, – пытаясь распробовать незнакомый ей напиток, проговорила Кристина. – Что это я пью?
      – Мой собственный рецепт – шампанское со свежевыжатым соком апельсина.
      – А ты не боишься таким завтраком испортить меня? – спросила Кристина и, увидев встревоженные глаза Стивена, положила руку под одеялом на его мускулистый живот. – В таком случае, почему бы и мне не попытаться испортить тебя? – Рука ее настойчиво и трепетно поползла вниз.
      Он поставил поднос на пол и сжал ее в объятиях.
      В полдень они наконец вышли из квартиры Стивена и отправились пешком по направлению к Хай-стрит Кенсингтон. Там они остановили такси и поехали в Вест-Энд.
      Они брели, взявшись за руки, по Бонд-стрит, разглядывая витрины магазинов. Кристина болтала без устали.
      – Какое фантастическое платье, – она показала на настоящее произведение искусства из черного шелка в витрине магазина «Ив Сен-Лоран».
      – На тебе оно будет смотреться лучше, чем на этом костлявом манекене, – и прежде, чем она могла что-либо ответить, Стивен увлек ее внутрь магазина. – Давай-ка, примерь.
      – Нет, нет! Оно же стоит целое состояние! Я не могу себе позволить платье от Ив Сен-Лорана! – запротестовала Кристина.
      – А я могу, – решительно возразил он.
      Продавщица, одетая в простое, но элегантное фирменное платье, подошла к ним.
      – Я могу быть вам чем-нибудь полезна? – спросила она, окинув взглядом Кристину, которой стало неловко за свои кожаные брюки и пиджак.
      – Нас интересует черное платье с витрины, – сказал Стивен.
      – Да, оно потрясающее, – просияла продавщица. Она снова уставилась на Кристину, профессионально оценила ее с головы до пят. – Если я не ошибаюсь, десятый размер?
      Кристина гордо держала голову и ответила пренебрежительно:
      – Вы совершенно правы.
      – Шарлотта, посмотрите, есть ли у нас черное шелковое платье десятого размера, – бросила она стоящей неподалеку девушке.
      Через несколько минут Шарлотта появилась с платьем, переброшенным через руку. Она приветливо улыбнулась им обоим и сделала знак головой в направлении примерочной комнаты.
      Кристина проследовала за ней.
      Платье сидело потрясающе. Оно было сделано из тонкого шелка с низким вырезом на спине почти до самой талии. Атласная лента подчеркивала ее осиную талию, а ниже, по бедрам, платье спадало каскадами до колен.
      Стивен тихо присвистнул, когда она вышла из примерочной.
      – Платье словно специально для вас скроено, – забыв о высокомерии, защебетала продавщица, расхваливая товар.
      Стивен с трудом оторвал глаза от Кристины, выглядевшей в этом платье, хотя и немного старше, но, несомненно, элегантнее и загадочнее.
      – Мы берем его, – кивнул он продавщице, не обращая внимания на расширившиеся от ужаса глаза Кристины.
      Она хотела напомнить Стивену, что он даже не спросил о цене, но прикусила язычок, страшась услышать сумму, намного превышающую годовую плату за ее квартиру.
      – Давай-ка переоденься, – Стивен подтолкнул ее к примерочной кабинке.
      Но Кристина задержалась и все-таки прошептала:
      – Сколько оно стоит?
      – По поводу цены не беспокойся. Ты в нем очаровательна.
      – Но Стивен…
      – Тсс… – он приложил палец к ее губам и подошел к прилавку, на который положил золотую карточку «Америкен Экспресс».
      – Вы сделали замечательный выбор, – с широкой улыбкой поздравила продавщица Стивена, принимая платье из рук переодевшейся Кристины. Она завернула его в тонкую золотую бумагу, прежде чем уложить в украшенный монограммой Ив Сен-Лорана черный пакет с ручкой. Счастливая и взволнованная, Кристина гордо взяла за руку Стивена, и они вышли на улицу.
      – Тебе не следовало делать такой дорогой подарок. Мне ужасно неудобно, – вдруг расстроенно призналась она, удивив тем самым Стивена, ожидавшего, что она осталась довольна.
      – Но почему?
      – Потому что оно стоит кучу денег…
      – Я надеялся порадовать тебя, – просто ответил Стивен.
      В течение нескольких минут они шли молча. Кристина напряженно размышляла, как дать понять Стивену, что она с ним встречается не из-за денег. Так ничего и не придумав, она прервала затянувшееся молчание тихим голосом, едва не срывающимся на плач:
      – Это фантастическое платье! В моей жизни не было ничего подобного. Огромное спасибо. Я даже не знаю, как выразить свою благодарность… Но, пожалуйста, не думай, что этим меня можно купить.
      – Что?! – возмутился Стивен и, остановившись, зло посмотрел ей в глаза, в которых он увидел явный вызов. Кристина не была похожа на других, известных ему девушек. В ней поражала неподдельная искренность и решительность.
      – У меня нет намерений покупать тебя. Поверь, Кристина, существует много красивых женщин, которые могли бы принадлежать мне, и еще больше женщин, желающих, чтобы их купили.
      Она не ответила, хотя внутренне была согласна с ним. Мужчина его положения может многое иметь.
      Они продолжали идти молча. Но вскоре Стивен заговорил:
      – Чтобы быть полностью откровенным, скажу – я и вправду рад нашей встрече. Мы с тобой провели вместе изумительный вечер. Я давно не испытывал тех чувств, которые возникли во мне сегодня. – Он поднял два пальца вверх: – Клянусь честью скаута.
      – Бьюсь об заклад, ты никогда не был скаутом.
      – Был. Морским скаутом. Целых три года, – он остановился и заглянул в ее глаза. – Примирение, мисс О'Нейли?
      – Ну разве я могу сопротивляться?!
      Стивен остановил такси, и они отправились в Сан-Лоренцо на обед. Там они ели спагетти и пили ее любимое итальянское вино «Фраскати». Потом пошли в «Хэрродс», где Стивен купил постельное белье, а Кристина потратила почти все свои деньги на черные замшевые туфли, отлично подходившие к новому платью.
      Домой вернулись с полными руками покупок, веселые, забыв о своем первом конфликте. Стивен отправился на кухню, отделанную черной плиткой с хромированными деталями. Кристина бродила по квартире, разглядывала книги и изучала фотографии в старинных рамках.
      – Кто этот красивый ребенок? – спросила она вошедшего с подносом в руках Стивена и показала на фотографию, на которой Стивен был снят с маленькой темноволосой девочкой.
      Он поставил поднос на стеклянный столик.
      – Чай подан, прошу отведать! – Он сел на диван и хлопнул по нему, приглашая Кристину сесть рядом. – А это Виктория, когда ей было шесть лет. – Он произнес имя девочки с нежностью.
      – Кто она? – поинтересовалась Кристина, наливая чай.
      – Моя дочь.
      От неожиданности рука Кристины дрогнула, и она пролила чай на столик.
      – Ой, что я натворила! – воскликнула она и принялась салфеткой промокать лужицу.
      – Виктории сейчас почти одиннадцать. Ты права, она очень красивая.
      – Я и не знала, что у тебя есть дочь. Почему ты мне о ней ничего не рассказывал? – Кристина внимательно посмотрела на Стивена.
      Его лицо приобрело отрешенно-задумчивое выражение.
      – Я не считал нужным. К тому же ты ни о чем и не спрашивала.
      Кристина хотела напомнить ему, что как раз о семейных делах Стивена она расспрашивала еще во время их первой встречи. Но тогда Стивен рассказал ей только об умершей жене.
      Стивен почувствовал ее замешательство и поспешил успокоить:
      – Я не сказал о ней, потому что вообще предпочитаю сразу не раскрывать свою душу. Сначала человека нужно узнать, поверить ему, – он отпил чай и уже совершенно спокойно продолжил: – Виктория живет в Сассексе, в моем загородном доме, и редко бывает здесь. Там ею занимается домоправительница, миссис Барнс. Она ухаживает за Викки. Я обычно навещаю ее на уик-энды и стараюсь проводить с ней свободное время. Мы стали очень близки после смерти ее несчастной матери.
      – А от чего умерла твоя жена?
      Стивен несколько минут колебался, но затем тихо произнес:
      – Барбара покончила с собой. Чрезмерная доза алкоголя и наркотика, – он прикрыл глаза, словно испытывал боль от вынужденного воспоминания, и с грустью продолжил: – У Барбары было много проблем, я в них плохо разбирался. Она постоянно обвиняла меня в том, что я много работаю и не обращаю на нее внимания. Она была чрезвычайно требовательной женщиной.
      Он открыл глаза и смотрел прямо перед собой, не мигая.
      – Я был не в состоянии дать ей то, в чем она нуждалась, – он направил задумчивый взгляд на Кристину.
      Теперь в нем не было видимой боли, а только смирение. Он налил себе еще чаю.
      – В таком случае, у нас есть что-то общее. Мы оба любили трагически, – пробормотала Кристина. Она нащупала его руку и сжала ее. Он поднял теплую, ласковую ладонь, прижался к ней губами, а потом принялся целовать ее пальцы. Кристина вздрогнула. Она смотрела на его узкое лицо, изучала каждую его черточку и понимала, что безнадежно влюбилась в Стивена Рис-Карлтона.
      Найджел Синклер стоял рядом со Стивеном и смотрел, как Кристина танцует с высоким толстым мужчиной, похожим на медведя, который, шумно отдуваясь, крутил ее во все стороны, пытаясь выдать отчаянный рок-н-ролл.
      – Где, черт возьми, ты нашел ее? – не унимался Найджел.
      – В Манчестере, на открытии торгового центра, – с вызовом подчеркнул Стивен и, довольный реакцией приятеля, добавил:
      – Я всегда придерживался мнения, что только на Севере остались самые прелестные и неиспорченные девушки.
      Найджел с неохотой оторвал взгляд от длинных ног Кристины, обнажавшихся до самых бедер всякий раз, когда партнер крепкой рукой крутил ее в танце.
      – Считаешь ее неиспорченной? – при этом Найджел ткнул Стивена локтем в живот.
      – А это уж не твое дело, – рявкнул Стивен.
      – Успокойся, успокойся, я ни в коей мере не сомневаюсь в твоем выборе. И скажу больше – завидую, – он по-дружески обнял Стивена за плечо.
      Резкие, визгливые звуки последних аккордов разбились об уши присутствующих, и танец закончился. Разгоряченная Кристина направилась к ним из оранжереи, где была устроена дискотека.
      – Слава Богу, диск-жокей смилостивился, иначе этот парень затанцевал бы меня до смерти, – еле переводя дыхание, пожаловалась Кристина. Глаза ее светились радостью, румянец горячил щеки, пряди роскошных волос выбились из пучка, над которым она долго трудилась перед зеркалом.
      Очарование юности вскружило голову Найджелу, и он не удержался от приглашения:
      – А как насчет того, чтобы перевести дух со мной в медленном танце?
      Стивен поспешил увести Кристину от сладострастного взгляда приятеля. Они вернулись в затемненную оранжерею. Там несколько пар медленно скользили по мраморному полу под романтическую мелодию в исполнении Барри Уайта.
      – Это фантастическая вечеринка! Я в жизни не получала такого удовольствия, – голос Кристины журчал от переполнявших ее эмоций. Она вдохнула терпкий запах его одеколона «Живанши», перемешанный с ароматом лимонного мыла, которым он пользовался, и почувствовала, как желание обдает жаром ее тело.
      Стивен моментально почувствовал ее состояние.
      – Я хочу тебя, Кристина, – прошептал он ей на ухо.
      – Прямо сейчас? – рассмеялась она.
      – Да…
      Она прижалась к нему всем телом и провела рукой по его спине. Стивен остановил ее:
      – Перестань, я же не в силах буду двинуться с места. – Стоя на цыпочках, с широко раскрытыми глазами, она целовала его в губы.
      – Я не понимаю, что тебя так волнует, – со смехом проговорила она.
      – Пошли домой и ляжем в постель, – взмолился он и обхватил руками ее сильные стройные ноги.
      – Это самое лучшее предложение за весь вечер! Они наскоро попрощались с Найджелом и Пенни Синклер и покинули их шикарный гостеприимный дом на Пелхем Кресент. Кристина села рядом со Стивеном на заднее сиденье лимузина, не обращая внимания на шофера, заказанного на этот вечер.
      – Послушай, Стивен, меня совершенно захватила наша новая жизнь. Кажется, что Манчестер находится за тысячу миль отсюда. – При этом руки Кристины беспрерывно гладили грудь Стивена под рубашкой, маленькие острые ногти слегка царапали кожу. Стивен сидел неподвижно. Присутствие шофера сдерживало его, и он мечтал об одном – как бы побыстрее доехать до дома. Поэтому Стивен вздохнул с облегчением, когда машина наконец затормозила на Элтон Роуд, Шофер быстро выскочил наружу и открыл обе двери.
      – Спасибо, Рэй. До скорой встречи, – сказал Стивен и, обняв Кристину за плечи, повел ее в слабо освещенный холл подъезда. Он никак не мог открыть дверь в квартиру. Но когда дверь наконец распахнулась, Кристина замотала головой:
      – Перенеси меня через порог на руках!
      – Третий час ночи, а ты все еще никак не угомонишься, – усмехнулся Стивен.
      – Да ты просто слабак! – дразнила его Кристина.
      Стивен шутливо нахмурился:
      – Ну, держись! – Он легко подхватил девушку и приподнял ее. Кристина вместо того, чтобы обхватить руками его шею, отчаянно задрыгала ногами. Стивен потерял равновесие, и они оба повалились на пол.
      Но вставать никто из них и не пытался. Кристина опрокинулась на спину и развела свои ноги в стороны. Он целовал ее волосы, губы, шею. Руки Стивена властно и настойчиво пытались сорвать с нее платье. Кристина только подзадоривала:
      – Давай, давай, быстрее, иди ко мне!
      Как безумные, они освобождали друг друга от одежды. Стивен порвал ее платье, а Кристина перепачкала помадой его рубашку и пиджак. Наконец они слились в единое целое.
      Длилось это бесконечно долго. До полного изнеможения. Пошатываясь, Стивен встал, попытался собрать раскиданную одежду и направился в ванную. Кристина побежала за ним следом, и они снова очутились вместе, ласкаясь под сильными струями освежающего душа.
      Позже, надев на себя одну из рубашек Стивена, с мокрыми спутанными волосами, она пришла на кухню, чтобы помочь Стивену. Они сделали себе несколько тостов с сыром и помидорами и потом жадно жевали их, сидя в постели. Кристина слизывала с груди Стивена крошки, она положила голову ему на живот, закрыла глаза и прошептала:
      – Я никогда в жизни не забуду этот уик-энд. – Он погладил ее по голове:
      – Надеюсь, их у нас будет еще много!
      – Аэропорт Хитроу. Рейс 294. Регистрация – стойка № 6.
      Кристина в очередной раз взглянула на табло и грустно констатировала:
      – Мне пора. – Она переминалась с ноги на ногу, не зная, что еще можно сказать о своих чувствах мужчине, с которым она стала так близка.
      – Тебе не нужно было покупать мне билет на самолет. Я могла бы поехать поездом… – Голос ее дрогнул, потому что она заметила тень раздражения на его лице. – Не сердись, что говорю об этом… Должно быть, я похожа на треснувшую пластинку и тебе начала надоедать…
      – Перестань, – оборвал ее Стивен. – Я очень давно не испытывал ничего подобного. – Он взял ее руку, прижался к горячей ладошке губами и прошептал: – Ты понимаешь, что я имею в виду.
      В динамике снова прозвучал призыв к пассажирам рейса 294 пройти на посадку. Кристина подхватила сумку, и они направились к стойке. На ходу Кристина проговорила:
      – Я позвоню вечером.
      – Надеюсь, до скорого свидания… – ответил он. В его голосе был скорее вопрос, чем утверждение.
      – Иначе я тебе не прощу, – она вытянулась из-за турникета, чтобы он поцеловал ее в щеку. Но Стивен грустно улыбнулся.
      – Вы опаздываете, – строго сказала ей служащая аэропорта.
      Пятьдесят минут полета Кристина притворялась спящей, чтобы не поддерживать разговор с соседкой – служащей какой-то фармацевтической фирмы, направлявшейся в Манчестер на трехдневную конференцию. Мысленно Кристина возвращалась к тем сорока восьми часам, которые она провела со Стивеном. Вспоминала малейшие подробности их отношений, его самые нежные и чувственные ласки и замирала от страха при мысли, что это может никогда больше не повториться.
      Было 7.30 вечера, когда самолет коснулся посадочной полосы аэропорта Рингвэй в Манчестере. В иллюминаторы хлестал настоящий ливень. Она с отвращением подумала о своей жалкой квартирке, нуждающейся в ремонте, который она не могла себе позволить. Была суббота, значит, в ванной будут сохнуть трусы и лифчики Сьюзи. С них долго и противно будет капать вода. Холодильник наверняка окажется пустым. Единственная отрада в том, что по субботам Сьюзи ходит на обед к маме, а потом на последний сеанс в кино со своим парнем.
      Когда Кристина, мокрая и дрожащая от холода, стояла в длинной очереди на стоянке такси, чтобы ехать в свой Вест-Дидсбери, она дала себе молчаливый обет уехать из Манчестера во что бы то ни стало, независимо от дальнейших отношений со Стивеном.

      Электронные ворота бесшумно распахнулись, и машина поехала по длинной гаревой дорожке мимо пастбища площадью не менее двух акров. Темноволосая девочка вела породистую гнедую пони по ярко-зеленой траве к хозяйственной постройке, отгороженной деревянным забором. Заметив машину, девочка радостно замахала рукой. Впереди. Кристина увидела свод из переплетенных веток вязов и платанов. Легкий ветерок шевелил листья, и тогда в просветах были видны голубые блики чистого высокого неба. Дорога неожиданно сузилась, и они поехали вдоль высокой каменной стены, увитой зеленью и розовыми цветами рододендрона. И вдруг Кристина замерла от изумления. Перед ней возник деревянный помещичий дом семнадцатого века. Его многостворчатые окна светились в широких лучах солнца. Рядом, словно сторож, возвышался вековой дуб. Стивен остановил машину возле массивной резной двери с медным блестящим молоточком в центре. Кристина вышла из машины и задрала голову, чтобы получше рассмотреть каменного конька над дверью и чуть ниже дату – «1626». На какое-то время она потеряла дар речи, потому что никогда не видела такого красивого дома.
      – Мило, не правда, ли? – сказал Стивен, открывая багажник машины, чтобы вытащить оттуда вещи.
      – Не то слово… – завороженно ответила Кристина. Входная дверь открылась, и на пороге появилась полная маленькая женщина. Не успела она сделать и шагу по лестнице, как мимо нее стрелой проскочил коккер-спаниель и бросился к Стивену.
      – Мистер Рис-Карлтон, добро пожаловать! – Женщина улыбнулась, и ее темно-карие глаза стали совсем крошечными на большом полном лице. Стивен потрепал по спине возбужденно лающую собаку и улыбнулся домоправительнице.
      – Дороти, позвольте мне представить вам мисс Кристину О'Нейли.
      Кристина сделала шаг вперед и протянула руку:
      – Здравствуйте, миссис Дороти. Я много о вас слышала.
      Домоправительница торжественно подала Кристине пухлую руку с натруженными узловатыми пальцами и изучающе оглядела гостью.
      – Рада познакомиться, – сказала она, почти не разжимая губ, и обратила все внимание на Стивена, пытавшегося успокоить шумливого спаниеля.
      – Пойдемте в дом, мистер Рис-Карлтон. У меня есть для вас кое-что.
      Стивен похлопал себя по животу:
      – Дороти, неужели яблочный торт с корицей и домашним кремом?
      Дороти просветлела.
      – И еще фруктовый кекс! Это его самое любимое блюдо, – на ходу бросила она, не глядя на Кристину, пропуская их вперед в большой квадратный холл с дубовыми панелями.
      Кристина удивилась тому, как гулко отдается стук ее каблуков по каменному полу. Она была ошеломлена размерами дома.
      Дороти Барнс продолжала засыпать вопросами Стивена.
      – Хорошо доехали? Какое было движение? В пятницу к вечеру бывает так много машин.
      – Нам повезло. Я забрал Кристину в Гатвике, и мы успели добраться раньше, чем машины забили дорогу. – Стивен оставил сумки у лестницы, и они пошли за Дороти в большую, светлую кухню.
      – Садитесь, – по-хозяйски приказала она. – Сейчас будете пить чай.
      А сама поспешила к ярко-красной плите, на которой уже кипел чайник.
      Стивен и Кристина сели за длинный сосновый стол, сервированный для чая белыми с синим рисунком чашками и блюдцами. В центре стола стояла большая фаянсовая ваза, в которой разноцветьем пестрели свежесрезанные цветы. Кристина с интересом оглядывала кухню. Горшки и сковородки висели на крюках, прибитых к балкам низкого потолка рядом с пучками засушенных цветов и свежих трав. На деревянных полках стояли керамические банки и посуда из дельфтского фаянса. К стене были прикреплены детские рисунки. А на толстой каменной доске над глубоким, почерневшим от возраста камином стояли большие современные и старинные поваренные книги.
      – Эта кухня очень напоминает мою, – неожиданно для всех произнесла Кристина.
      – Правда? – брови Дороти недоверчиво поднялись.
      – Я не про то. Моя кухня по размерам меньше вашей кладовки. Но атмосфера такая же.
      Выражение лица домоправительницы смягчилось.
      – Раньше эта кухня была маленькая и неудобная. Но несколько лет назад мистер и миссис Рис-Карлтон увеличили ее. Целое строительство произвели.
      Она поставила на стол чайник для заварки, накрыла его красным стеганым чехлом. Потом торжественно и неторопливо она поставила на стол блюдо с темно-коричневым фруктовым пирогом, а на высокую, увитую виноградной лозой фарфоровую вазу положила лимонного цвета торт с темно-красными цветами из крема.
      – М-м-м… Выглядит соблазнительно, – Стивен потер руки.
      – Набрасывайтесь. Я надеюсь, вы голодны? У меня еще припасены ячменные лепешки. – Дороти критически посмотрела на стройную фигуру Кристины. – Вас надо немного откормить.
      – У меня и так отличный аппетит, – и, как бы в подтверждение своих слов, Кристина положила на тарелку толстый кусок фруктового кекса.
      Зазвонил телефон, Стивен поднялся из-за стола.
      – Извини, я жду звонка от Роберта.
      Дороти щелкнула языком, вздохнула и принялась тщательно вытирать поверхность рабочего стола, выложенного голубыми и белыми плитками. При этом она недовольно ворчала:
      – Вечно эти звонки во время еды.
      – Да, да! Телефон нужно повесить на яблоню в саду! – звонкий голосок заставил Кристину вздрогнуть. Он принадлежал очаровательной маленькой девочке, вбежавшей на кухню. Это была та самая девочка с пастбища, наверняка дочь Стивена. Она была одета в бежевые бриджи для верховой езды и белую коттоновую рубашку. Ее длинные черные волосы были стянуты сзади в беспорядочный хвостик, маленькое личико раскраснелось.
      – Только твоих советов здесь не хватало, – добродушно проворчала Дороти.
      – А где папа? – спросила девочка, затем перевела взгляд с домоправительницы на Кристину. У нее были неулыбчивые, широко раскрытые серо-голубые глаза, напоминавшие море в штормовую погоду. Кристина решила представиться первой. Но ее опередила Дороти:
      – Это Кристина. Подруга твоего папы. Приехала с ним на уик-энд.
      – Папа никогда не говорил о ней, – резко оборвала ее девочка.
      – Ах, ах, Виктория, где же твои манеры? Разве о гостье можно говорить – она? – укоризненно произнес вернувшийся после разговора Стивен. Не дождавшись от дочери извинений, представил:
      – Кристина, позволь я познакомлю тебя с моей дочерью Викторией.
      Кристина поднялась и как могла приветливо заглянула в нахмурившееся лицо девочки:
      – Рада познакомиться с тобой. Твой отец так много говорил о тебе. Я давно хотела увидеть тебя.
      Это была правда. Поначалу Стивен старался не упоминать о дочери, но потом часто рассказывал Кристине о ней. Его сердце разрывалось во время каждого уик-энда. Ведь в последнее время он проводил все выходные здесь. Совместная поездка представлялась единственно возможным решением в данной ситуации. Но первая реакция дочери была вполне определенной. Виктория не улыбнулась, а пробубнила в нос:
      – Рада познакомиться, – и тут же повернулась к отцу. – Пойдем ко мне наверх. Мне нужно кое-что тебе показать. Ну, пожалуйста, прямо сейчас!
      Стивен беспомощно взглянул на Кристину.
      – А нельзя ли, Викки, немного подождать? Я как раз собирался полакомиться пирогами Дороти.
      – Нет. Это срочно! – настаивала девочка.
      – Хорошо. Только на пять минут, – Стивен улыбнулся Кристине. – Не съешьте тут все пироги!
      – В таком случае, вам придется поторопиться, – улыбнулась она в ответ.
      – Ну, вот! Стоило мне целый день стоять у плиты, чтобы никто не оценил мой пирог с корицей! – деланно сердито воскликнула домоправительница.
      – Ничего, Дороти. Ты готовишь не для того, чтобы ели, а по привычке! – крикнула Виктория, увлекая отца за собой.
      – Ух, отшлепаю тебя, наглая обезьянка! – Дороти погрозила ей вслед пальцем.
      Кристина тем временем положила себе на тарелку большой кусок и успокоила ее:
      – Ничего, миссис Дороти, я с удовольствием попробую ваш чудесный пирог.
      – Спасибо, Господи, хоть кто-то оценил мою работу, – Дороти уселась рядом с Кристиной. Навалилась грудью на стол и налила себе чай.
      Чтобы не возникло неловкое молчание, Кристина вежливо поинтересовалась:
      – Вы давно здесь работаете?
      – Да уж, давненько, – Дороти положила себе еще кусок пирога – Приехала сюда, когда моему старшему сыну Джону было пятнадцать лет. Сейчас ему двадцать восемь. Почти тридцать. В то время здесь жила семья Лайтонов. Они были американцы. Приезжали сюда пару раз в год Суматошные такие. А до них дом принадлежал старой милой женщине – леди Сомервиль. Это она меня наняла. Но работала у нее я недолго. Месяцев шесть. Она внезапно умерла. Мой старик бывало шутил, что ее погубил мой суп из гороха и ветчины. А уж мистер и миссис Рис-Карлтон купили этот дом в семьдесят шестом. И попросили меня остаться…
      Она громко отхлебнула чай и немного пролила на передник, но продолжала, не обратив на это внимания.
      – Миссис Рис-Карлтон была настоящая леди, щедрая и правильная. Такая трагедия, вспоминать страшно… – она вдруг замолчала и быстро встала, услышав в холле голос Стивена, за которым последовал детский смех.
      Виктория вбежала на кухню:
      – Папочка обещал взять меня завтра на стадион! Досси, ты приготовишь нам сэндвичи?
      – Конечно, я отправлю вас на пикник со всеми вашими любимыми блюдами, – и ласково потрепала девочку по голове. Та отмахнулась от нее и поглядела сузившимися глазками на Кристину:
      – Вы хотите поехать с нами на стадион? – Не дожидаясь ответа, она подбежала к холодильнику, налила себе апельсиновый сок и уселась за стол так близко к отцу, что казалось, будто они приклеились друг к другу. Стивен отодвинулся, чувствуя неловкость, но и Виктория не захотела оставаться на месте. Она поглядела на Кристину исподлобья, явно желая продемонстрировать свои права на отца.
      – На вашем месте я бы не затрудняла себя поездкой с нами. Вы ведь лошадей не любите, и вам там будет смертельно скучно. – Она обернулась к отцу, ища поддержки. – Правда, папа?
      – Мы решим, как поступить.
      Кристина заставила себя изобразить на лице некое подобие улыбки. Ощутив на себе жесткий недетский взгляд Виктории, она поняла, как девочка похожа характером на отца. А это не сулило легких отношений.
      – Лично я уверен, – продолжил Стивен, – что Кристина получит большое удовольствие от поездки с нами.
      – Мое дело предупредить, – пожала плечами Виктория и показала отцу язык. За что получила пальцем по носу.
      – Ты же знаешь, что язык показывают только доктору.
      Виктория засмеялась и еще несколько раз высунула язык, ловко уклоняясь от щелчков Стивена. Кристина встала:
      – Мне бы хотелось устроиться и немного отдохнуть.
      Стивен поднялся из-за стола.
      – Давай я покажу тебе твои апартаменты, – он дернул дочку за волосы. – Пока, мисс Рис-Карлтон.
      – Я побегу в конюшню. Приходи ко мне туда, – ответила она.
      – Спасибо за чай, Дороти. Ваш фруктовый кекс – просто чудо. Совсем как у моей мамы, – с этим словами Кристина поспешно направилась за Стивеном.
      – На здоровье. Я люблю людей, которые хорошо едят и ценят мою еду, – услышала она в ответ.
      Они покинули кухню. Стивен прихватил сумку, и они стали подниматься наверх по широкой лестнице из темного дуба. Кристина поскользнулась на отполированной ступеньке. Стивен поддержал ее, не дав упасть. Каждый их шаг сопровождался скрипом. На стене вдоль лестницы висели картины в роскошных тяжелых рамах. Стивен остановился у двери с аркой, легко толкнул ее, и взору Кристины предстала небольшая комната с широкой высокой кроватью под балдахином времен Регентства. Стены были оклеены обоями в желтые и голубые цветочки. Те же цвета с разными оттенками преобладали на покрывале, занавесках, подушках и драпировке. Другая дверь вела в узкую светлую ванную комнату с белой старомодной ванной и маленькой раковиной. На белых полках стояло несколько изящных кувшинов, лежали голубые полотенца с каймой лимонного цвета.
      Пока Кристина осматривала ванную комнату, Стивен из окна смотрел в сад. Она подошла сзади, прижалась к нему и тоже взглянула в окно. Сад был разбит в староанглийском стиле – с ровными зелеными лужайками, с дорожками, выложенными плоскими каменными плитками. Аккуратные зеленые изгороди огораживали пестрые цветочные клумбы. Сад раскинулся широко, и где-то далеко впереди были видны округло подстриженные кроны деревьев.
      – Какой изумительный, волшебный сад, – сказала Кристина, целуя Стивена в ухо. – Я ничего подобного не видела. Разве что в кино.
      – Это всего лишь часть его. Давай я устрою тебе маленькую экскурсию. Надень только обувь поудобнее и спускайся вниз. Я подожду.
      Кристина переоделась и, бросив вещи на кровать, легко сбежала вниз по скрипучей лестнице. Стивен сидел на корточках рядом с тяжело дышавшим спаниелем. Она спросила, как зовут собаку.
      – Маффи, – Стивен поднялся, взял Кристину за руку и позвал с собой спаниеля. Но Маффи улегся на теплых ступеньках и положил голову на лапы, не собираясь следовать за хозяином.
      – Он, должно быть, целый день провел с Викторией на конюшне, – объяснил Стивен. – Оттуда они оба возвращаются без сил.
      Поддерживая Кристину под руку, он повел ее вокруг дома. Они шли друг за другом по узкой дорожке, огибающей чудесный розарий, где гордо и независимо, словно красуясь на зависть другим, цвели старые и совсем еще молодые кусты английских роз. С ними спорили миниатюрные и гибридные камелии с множеством оттенков – от белого до бледно-лимонного, от розового до нежно-малинового. Сад был наполнен густым цветочным ароматом.
      – Здесь больше пятидесяти разновидностей растений. Этот сад разбили по желанию моей жены. Она была прирожденным садовником. Гордилась своим садом, – тихо сказал Стивен.
      – А ты?
      – Боюсь, в этом деле я профан. Мне нравится, что здесь так красиво. Но предпочитаю платить садовнику, а не копаться в земле.
      Дорожка привела их к заброшенному летнему домику, стены которого обвивала белая ползущая роза.
      – Идем. – Стивен открыл дверь, и они вошли внутрь. Там пахло сыростью и плесенью.
      – Здесь владение Виктории, – он указал рукой на груду пыльных игрушек, валявшихся в углу. Протерев оконное стекло ладонью, он сделал знак Кристине, предлагая взглянуть.
      Прильнув к окну, она увидела внутренний дворик. Растения беспорядочно пробивались сквозь камни. Жимолость и ломонос ползли вверх по выбоинам стен. В центре дворика находился бассейн. По всему было видно, что им давно не пользовались. Желтые листья и сломанные ветки плавали на поверхности подернутой зеленью воды.
      – Вы не пользуетесь бассейном? – спросила Кристина.
      – В общем-то, нет. Виктория боится воды. Она чуть не утонула, когда ей было всего два года. До сих пор не может этого забыть.
      – А я обожаю плавать.
      – Отлично. Я поручу Джеку, нашему садовнику, вычистить бассейн сегодня же. И если будет достаточно тепло, мы сможем поплавать.
      – Давай поплаваем сегодня, когда стемнеет. Стивен прижал ее к себе и прошептал на ухо:
      – Тогда холод нам не страшен, правда?
      Взявшись за руки, они еще долго гуляли по лесистой местности, пока не забрели на конюшню, где Виктория чистила своего пони.
      – Идем, идем, познакомишься с Проказником, – подтолкнул ее Стивен, заметив, что Кристина замешкалась, собираясь с духом.
      Лошадка была не выше полутора метров. Виктория расчесывала ей хвост. Кристина осторожно погладила лошадь по гриве.
      – Давно у тебя такая прелесть?
      – Папочка купил мне его в день рождения. Когда мне исполнилось десять лет. Очень неожиданный подарок. Правда же, папочка?
      Стивен кивнул и улыбнулся. Виктория продолжала говорить, обращаясь только к нему:
      – Помнишь, как ты привязал к его хвосту и гриве много атласных красных лент, ужасно весело мы тогда праздновали! Я никогда не расстанусь с Проказником. Даже когда вырасту большая, – она закончила расчесывать хвост, положила щетку на скамейку у ног:
      – Папочка всегда знает, что мне купить. – Она взяла пони за ухо и потянула за собой. Но Проказнику понравилось внимание Кристины, и он не двигался с места.
      – Со мной, мальчик! – зло приказала девочка и сильно хлопнула его по крупу. Животное отпрянуло от нее и наступило копытцем Кристине на ногу. Та вскрикнула, пони испугался и дернулся. Виктория бесстрашно обхватила его шею и принялась успокаивать. Кристина не могла ступить на отдавленную ногу. Стивен бросился к Кристине. Нога опухала на глазах.
      – Ничего, папочка, не беспокойся, со мной такое каждый день случается, – она завела Проказника в стойло, дала ему конфетку и закрыла задвижку на низкой калитке – До завтра, мой дорогой. – Затем повернулась к Кристине и притворно посочувствовала:
      – Как же вы завтра пойдете с нами на стадион? Там будет много лошадей, и они могут снова наступить вам на ногу. Не боитесь?
      Стивен сердито оборвал дочь:
      – Виктория, разве у тебя нет сочувствия? Ты не видишь, что Кристине больно?
      Кристина решила не реагировать на детскую ревность и, прихрамывая, вышла из загона. Виктория презрительно посмотрела в ее сторону и сказала довольно громко:
      – Надо же, какая изнеженная. Нарочно прикидывается, чтобы ее пожалели! – и прежде, чем отец успел возмутиться, пробежала мимо них по тропинке, круто поднимающейся к дому.
      Кристина оперлась на руку Стивена. Он попытался смягчить обиду, нанесенную дочерью.
      – Она ко всем так относится, поэтому я никогда не привозил своих знакомых женщин сюда. Ты – первая после смерти Барбары.
      Кристина застонала от боли и подумала, что если Виктория и дальше будет так себя вести, то, очевидно, она станет и последней приехавшей сюда женщиной. Но сдержалась и вместо этого примирительно произнесла:
      – Надеюсь, со временем она привыкнет ко мне. За несколько часов нога Кристины раздулась до угрожающих размеров, и Стивен вызвал доктора. Осмотрев ногу, доктор предположил, что возможна небольшая трещина или, в лучшем случае, растяжение связок. Так или иначе в понедельник следовало сделать рентген. Доктор туго перевязал ей ногу эластичным бинтом, дал болеутоляющее и посоветовал соблюдать покой и держать ногу повыше.
      Стивен планировал пообедать в итальянском ресторанчике, находившемся неподалеку, поэтому отпустил Дороти. Кристина настаивала, чтобы он поехал в ресторан с Викторией.
      – Ну правда, Стивен. Будет замечательно, если ты сделаешь мне сэндвичи с сыром и оставишь у телевизора.
      Он колебался:
      – Мне, право, не хочется уезжать без тебя, – они сидели перед камином и разговаривали. – Хочешь я зажгу камин? – Стивен показал на решетку, на которой лежали приготовленные щепки и старые газеты для растопки. Рядом с тускло поблескивающей медной решеткой стояла прогрызенная собакой плетеная корзина, в которой были сложены ровные поленья.
      Кристина покачала головой:
      – Мне тепло, спасибо, – она устроилась на диване, подоткнув под себя подушки, вышитые чьей-то заботливой рукой. Нога покоилась на скамеечке. – Как бы то ни было, ты не должен разочаровывать Викторию. Она так хочет поехать с тобой. – Кристина невольно отметила про себя, как привлекательно выглядит Стивен в спортивной куртке цвета морской волны и зеленой рубашке, очень подходившей к его глазам. Конечно, она хотела бы услышать от него, что на этот раз дочка обойдется без похода в ресторан, но совсем не удивилась, когда он медленно произнес:
      – Мы съездим ненадолго. Не больше, чем на пару часов.
      В ответ она кивнула головой. На его лице отразилось облегчение и благодарность. В это время в комнату вошла Виктория, она улыбалась.
      – Я искренне сожалею по поводу вашей ноги, Кристина. Мне жаль, что вы не поедете с нами.
      Марио наверняка приготовит самую вкусную лазанью на свете.
      Стивен смотрел на нее с любовью.
      – Как тебе идет этот свитер, доченька! – восхищенно воскликнул он.
      Виктория была в бледно-розовой кофте из ангоры, на груди красовалась мордочка персидской кошки. Свитер был заправлен в линялые голубые джинсы с заклепками на карманах. На ногах девочки были розовые носочки и такого же цвета матерчатые туфли. Густые блестящие волосы она распустила, и они, рассыпавшись по плечам, спускались почти до пояса.
      – Ты же этот свитер видел в прошлый раз! Неужели забыл?
      – У меня память на такие вещи отсутствует, ты же знаешь, – оправдывался Стивен, встал и, направляясь в кухню, сказал: – Пойду сделаю сэндвичи, а ты пока поговори с Кристиной.
      Виктория присела на диван. Кристина первая завела разговор:
      – Я понимаю, ты привыкла к тому, что отец, когда приезжает, все свое время посвящает тебе. Я не собираюсь портить тебе уик-энд.
      – Вот и прекрасно, – согласилась Виктория, резко вставая с дивана. – Тем более, я бы все равно вам этого не позволила. Держитесь-ка лучше от нас подальше.
      Кристину бросило в дрожь от этих слов. Глаза девочки пылали ненавистью. Ни на какое сочувствие с ее стороны рассчитывать не приходилось.
      – Пойду-ка лучше помогу папе, он же сам ничего не умеет, – сказала она и выбежала из комнаты.
      Кристине стало страшно и захотелось плакать. Но тут вошел Стивен с большим подносом в руках, накрытым белой кружевной салфеткой. Он торжественно поставил его перед Кристиной.
      – Обед подан.
      – Благодарю, – она посмотрела на поднос, осторожно сняла салфетку. На тарелке лежали тосты с сыром и помидорами, украшенные листьями салата. Кусок яблочного торта лежал на тарелке рядом с охлажденной бутылкой «Фраскати», а в высоком стакане стояла роза абрикосового цвета. Сверху на сэндвичах лежал маленький белый конвертик. Кристина вопросительно посмотрела на Стивена.
      – Прочтешь позже, – он положил ей руку на плечо и наклонился. – Мы ненадолго, я обещаю.
      В дверях, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, его ждала Виктория.
      – Желаю вам приятно провести время, – произнесла Кристина и услышала, как, выходя на улицу, Виктория крикнула:
      – Не беспокойтесь, повеселимся!
      У Кристины не было аппетита, но незаметно для себя она принялась за еду и выпила почти всю бутылку вина. И тут же вспомнила про записку. Открыла конвертик, прочла написанное крупным почерком на карточке: «Вспомни, когда мы в последний раз ели тосты с сыром и помидорами?
      Я никогда этого не забуду. Люблю. С».
      Кристина вздохнула и с грустью подумала о тех днях, когда им было так хорошо вдвоем. Тогда Стивен был совершенно другим…
      …Она дремала и в легком полусне ощущала ноющую боль. А еще она томительно ждала, когда придет Стивен. Он вернулся вместе с Викторией через два часа, как и обещал. Она открыла глаза и первое, что определила, – он пил. На его щеках алели два красных пятна.
      – Какой фильм смотрит моя милая ушибленная?
      – Не знаю. Просто ждала тебя, – она дотронулась рукой до его пылающих щек. Стивен наклонился, чтобы поцеловать, и тут же отпрянул, как ужаленный, потому что в комнату ворвалась Виктория.
      – А что если нам сыграть в «монополию»?! – Она стала рыться в старом красного дерева комоде, вытаскивая оттуда свои настольные игры.
      Внутри Кристины все бунтовало против подобного издевательства. Они ни минуты не могли побыть вдвоем со Стивеном. Он, как всегда, почувствовал ее состояние, посмотрел на старинные каретные часы, стоявшие на комоде, и безо всякой родительской строгости объявил:
      – Я думаю, тебе, моя милая, пора спать. Виктория надулась:
      – Только десять часов. По уик-эндам я ложусь спать позже.
      Она протянула коробку с «монополией».
      – Пожалуйста, один разочек. Быстро, быстро!
      – В «монополию» не получится быстро. На это потребуется несколько часов, ты же прекрасно знаешь!
      – Но мне же не нужно завтра вставать рано в школу. Папа, ну пожалуйста, – ее большие глаза умоляюще смотрели на него.
      – Может, нам действительно сыграть? – словно извиняясь, спросил Стивен Кристину.
      – Лучше всего играть за большим столом в гостиной. А Кристине, наверное, там будет неудобно, – Виктория схватила отца за руку.
      – Я полагаю, что втроем играть интереснее, – возразил Стивен.
      Девочка продолжала дергать отца за рукав и с вызовом поглядывала на Кристину:
      – Ведь в прошлый раз, когда мы играли вдвоем, я не сумела купить все твои владения.
      Кристина поняла, что игра для нее превратится в пытку, поэтому приняла наиболее разумное решение. Умышленно зевая и потягиваясь, она отказалась:
      – Я слишком устала, и к тому же я едва знаю правила.
      Она увидела, как глаза Виктории вспыхнули от восторга.
      – Ты поможешь мне, Стивен?
      – Конечно же, – он наклонился, одной рукой обнял Кристину за плечи, другой обхватил ноги и выпрямился. – Раскладывай, Викки. Я спущусь через несколько минут.
      – Только не задерживайся, – крикнула им вслед девочка.
      Стивен отнес Кристину наверх и положил на кровать. Она очень хотела скрыть свое раздражение, но у нее это плохо получилось. Поэтому на ее слова «иди и поиграй с Викторией» он сухо ответил:
      – Это мой единственный ребенок, и я вижу ее гораздо реже, чем мне бы этого хотелось.
      Кристина вздохнула. Умом она понимала, что Виктория – всего лишь маленькая девочка, пережившая трагическую смерть матери. И вполне естественно, что для отца на первом месте стоит его дочь. Но сердце ее желало любви.
      – Я так мечтала побыть с тобой наедине и так ждала этот уик-энд.
      – Я чувствую то же самое. Но мне трудно ей в чем-либо отказать. – Он присел на краешек постели и взял руки Кристины в свои.
      – Не обращай на меня внимания, я просто немного раскисла, – ей вдруг безумно стало жалко Стивена. Она приподнялась и осыпала короткими поцелуями его руки.
      – Подожди немного, я ее скоро уложу и тогда постараюсь сделать все, чтобы ты забыла о своей боли.
      Кристина благодарно положила руку на брюки Стивена и погладила его напрягшийся член.
      – А я обещаю, что ты вообще забудешь обо всем. Он крепко поцеловал ее в губы и рукой поласкал ее грудь с набухшими сосками. Кристина обвила руками его шею, прижалась к нему, и он почувствовал, как дрожь желания сводит ее тело.
      – Папа, папа! Все готово! Ты будешь какао или бренди? – кричала снизу Виктория.
      Стивен с трудом оторвался от Кристины. Ее разомкнутые руки тяжело упали на кровать.
      – Я пойду.
      – Только недолго, иначе я не дождусь тебя и засну.
      – Надеюсь, мои объятия тебя разбудят.
      Он вышел, а она принялась медленно раздеваться. Потом долго стояла под душем, стараясь не замочить повязку на ноге. Почистила зубы, надушилась и, не надевая ночной рубашки, захромала к кровати. Она долго лежала в предвкушении любовных ласк Стивена и незаметно для себя заснула.
      Разбудили ее стук дождя, барабанившего в окно, и нестерпимая боль в лодыжке. При сером свете рассвета она с трудом разглядела время на стенных часах. Было десять минут седьмого. Кристина встала и не слишком уверенно проковыляла в ванную. Там она нашла таблетки, оставленные ей доктором, растворила две в стакане с водой, выпила и вернулась в кровать. Ей стало грустно и одиноко, и она постаралась побыстрее заснуть. Когда через три часа Кристина снова открыла глаза, в комнате уже хозяйничал Стивен. На подносе ее ждал принесенный им завтрак.
      – «Как радостно твое увидеть пробужденье», – торжественно произнес он, цитируя строчку из старинной ирландской баллады.
      – Что случилось? Почему ты не пришел? – обиженно спросила она и уселась на кровати, протирая глаза. – Мне казалось: ждала тебя вечность.
      – Мы играли меньше часа, потом я, как заботливый отец, заставил ее улечься в постель и на цыпочках пробрался сюда в надежде превратиться в страстного любовника. Но ты… – он ущипнул Кристину за ногу, – ты пребывала в сладких объятиях. Морфея.
      – Даже во сне я ждала, когда ты, наконец, разбудишь меня.
      – Прости, но ты выглядела такой умиротворенной…
      – Ладно, извинения ни к чему, – она свесила ноги с кровати. – Ты потерял эту ночь, впрочем, как и я.
      – Пустяки. Сегодня вечером обязательно компенсируем, – он произнес это бодрым голосом.
      Она прохромала мимо него в ванную, заметив:
      – Не давай обещаний, если не уверен, что сможешь их исполнить.
      Стивен хотел поддержать Кристину, но она проигнорировала его помощь. Он проводил ее взглядом, и точеная фигура Кристины еще раз убедила его в том, что он действительно украл у себя часы блаженства.
      – По-моему, ты почти не хромаешь, а значит, поедешь с нами на ипподром?
      – Обязательно! – крикнула из ванной комнаты Кристина. – Даже если меня там затопчут насмерть.
      Ипподром был переполнен, несмотря на то, что было ветрено, холодно и сыро. Под большим зонтом Стивен, под руку с Кристиной, бродили по грязному полю больше часа, а Виктория, сидя в машине, становилась все более мрачной. Зато она выиграла приз, так как лошадь, на которую она поставила, пришла второй. Этого было достаточно, чтобы она, не переставая, болтала о лошадях и скачках во время долгого пути домой. Около шести вечера машина подкатила к дому. У Кристины раскалывалась голова. Она сразу поднялась в свою комнату, чтобы выпить таблетку.
      Когда она заскучала от одиночества и, держась за перила, с трудом спустилась вниз, то увидела сидящих в обнимку Стивена и Викторию возле жарко пышущего огнем камина. Они впились глазами в видео и активно обсуждали фильм. Стивен взглянул на Кристину:
      – Сейчас заканчивается. Это действительно захватывает.
      Ничего не ответив, Кристина пошла в кухню. Там Дороти жарила мясо к ужину.
      – У нас обычно бывает воскресный обед. Но господин Рис-Карлтон завтра улетает за границу, поэтому мы устраиваем сегодня ужин, – проинформировала ее толстуха-домоправительница.
      Сообщение поразило Кристину. Она не подала вида, но Стивен ей ничего не говорил об отъезде. Он вообще не считал нужным посвящать ее в свои планы. Раньше она не придавала этому значения, а теперь впервые почувствовала обиду. Запах мяса щекотал нос. Ко всему, ужасно захотелось есть. Она тяжело опустилась на стул возле деревянного кухонного стола. С удовольствием выпила бы чашечку чая, но стеснялась попросить об этом монументальную домоправительницу.
      Дороти обрадовалась, что появилась возможность посудачить:
      – Уж поверьте мне, что-что, а мясо я готовить умею, – она гордо выпятила свою необъятную грудь. – Господин Рис-Карлтон утверждает, что никогда в жизни нигде вкуснее не пробовал.
      Она продолжала расточать хвалу собственным кулинарным способностям, одновременно взбивая тесто для йоркширского пудинга.
      – Как ваша нога? – спросила она, оставаясь тем не менее безучастной.
      Кристина оглядела свою распухшую лодыжку и без всякого выражения ответила:
      – Спасибо, уже намного лучше.
      – Уверяю вас, после ужина вы почувствуете себя совершенно здоровой, – она вылила жидкое тесто на разогретый противень и поставила его в духовку. – Через двадцать минут пудинг будет готов.
      На кухню вошел Стивен. И сразу занялся поиском вина. Бутылки лежали на стеллаже под разделочным столом. Вынул бутылку сухого «Сент Эмильон», открыл ее и перелил в графин. Кристина отвела глаза в сторону и ничего не сказала ему.
      Сначала был подан йоркширский пудинг. Так в этом доме повелось – этот порядок завела еще мать Стивена, и сын неукоснительно ему следовал. Пудинг оказался просто воздушным и рассыпался во рту. Жареное мясо действительно было достойно всяческих похвал, и Кристина попросила еще и мяса, и золотистого жареного картофеля, и густого благоухающего соуса.
      За столом Виктория, к удивлению Кристины, говорила очень мало.
      Потом Дороти принесла пирог со сливками и разлила чай. Стивен спросил Викторию:
      – Ты ждешь в гости свою подружку Каролину? Виктория отрицательно завертела головой и, облизывая пальцы, объяснила:
      – Она, конечно, хотела прийти ко мне, но когда я узнала, что ты приезжаешь, попросила ее не приходить. Когда мы вместе, нам никто не нужен, правда?
      Девочка поморщилась. «Да, эта девочка может любому отравить настроение», – подумала Кристина. Чтобы хоть как-то поддержать разговор, она показала рукой на висящую в рамке на стене фотографию молодой женщины, смотревшей куда-то далеко, за горизонт, светлыми глазами под тяжелыми веками.
      – Это твоя жена, Стивен?
      – Да, это Барбара.
      – Привлекательная женщина, – искренне воскликнула Кристина.
      – Скажете тоже! Она была красавица! – возмущенно проговорила Виктория. Оглянулась на портрет, затем сузившимися глазами вперилась в Кристину:
      – Никто не сможет заменить мне маму! Кристина выдержала ее упрямый взгляд и сказала:
      – Вряд ли кто-нибудь захочет это сделать. Тебе нечего беспокоиться.
      Закончив с десертом она поблагодарила Дороти и тут узнала, что Виктория и Стивен собираются смотреть фильм про Джеймса Бонда. Вот уж что она ненавидела! Но пришлось забиться в угол дивана и смотреть «Голдфингера». Виктория растянулась на диване во весь рост, положив ноги отцу на колени.
      Кристина вздохнула с облегчением, когда выяснилось, что девочка заснула посередине фильма, и Стивен отнес ее на руках в кровать.
      – Она крепко спит, – уверенно сказал Стивен, вернувшись к Кристине с двумя рюмками бренди.
      Она взяла бренди, сделала глоток и как можно спокойнее спросила:
      – Ты, оказывается, собираешься завтра уезжать? Стивен обреченно вздохнул.
      – Прости. Это выяснилось вчера, когда позвонил Роберт Лейтон. Мне придется лететь в Испанию. Я сразу забыл тебе про это сказать, а потом ты повредила ногу, – он провел рукой по ее волосам, погладил шею. – Скорее всего мне надо успеть на самолет в 11.30 из Гатвика в Малагу. Мы там закладываем парк отдыха, и я должен встретиться с проектировщиками рано утром в понедельник. Я и тебе заказал билет в Манчестер. Твой самолет вылетает через пятнадцать минут после моего. Вряд ли ты захочешь остаться здесь без меня.
      – Да уж, благодарю. Чтобы твоя дочь здесь меня с потрохами съела!
      – Ну, ладно, Кристина. Она не настолько плохая. Кристина подавила в себе желание продолжить разговор о его дочери. Она погладила Стивена по щеке и прошептала:
      – У нас последняя возможность побыть вместе. Не будем тратить попусту время.
      Подняла его темно-зеленый свитер и кончиками пальцев погладила волосы на его животе. Стивен напрягся и шумно вздохнул. Кристина молча расстегнула его брюки, и ее рука проникла в трусы. Стивен застонал. Кристина наклонилась, чтобы поцеловать его, и в ужасе отпрянула. В дверях маячила маленькая фигурка в белой ночной рубашке.
      – Папа! Мне приснился кошмар! Я не могу заснуть! Ужас, как страшно…
      Виктория подошла к дивану и уставилась на Стивена, лихорадочно застегивающего молнию на брюках.
      – Что ты делаешь? – она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Он быстро притянул ее к себе, чтобы скрыть смущение. Откинул слипшиеся волосы с ее лба.
      – Ничего, малышка. Папа рядом, расскажи мне об этом кошмаре, и я тебя успокою.
      Кристина молча встала с дивана и, не прощаясь, медленно поднялась в свою комнату. Она упала на постель, расстроенная и подавленная. Ждать Стивена не было никакого смысла. Она поняла – пока его дочь будет рядом, он не придет.
      Они сидели в баре отеля «Мидленд» в Манчестере, и Стивен, заметив, что несколько человек с любопытством посматривают на них, наклонился к Кристине и настойчиво попросил:
      – Говори тише. На нас обращают внимание.
      – Мне плевать! – резко ответила она и продолжала: – Твоя дочь невыносима! Она симулирует болезнь, лишь бы разрушить наши отношения, и ты тут же отменяешь наш уик-энд в Испании, которого я так ждала!
      Стивен устало и раздраженно принялся снова доказывать:
      – Ты необъективна. Доктор Мантегю считает, что у Викки какой-то вирус. Рисковать нельзя. Представляешь, вдруг она серьезно заболеет, когда меня не будет?
      – Она знала о нашей поездке в Испанию неделю назад. Не находишь ли ты слишком странное совпадение между ее болезнью и днем нашего отъезда?
      – Прости меня. Ты же знаешь, как я ждал этой поездки. Тем более следующий уик-энд придется провести в школе Викки. У них там какой-то спектакль. Я обещал.
      – Я не знаю, где буду через две недели. Мне некоторое время необходимо провести в Ирландии. Моя мать очень больна.
      Стивен одним глотком допил содержимое стакана и, словно вдруг решившись, сказал:
      – А что, если тебе поехать со мной во Францию на среду и четверг?
      Он взял Кристину за руку, но она резко выдернула ее. Кристина не хотела прощать.
      – Ты разве не помнишь, что я работаю? На хлеб себе зарабатываю!
      – Кому нужна твоя дурацкая работа для футбольного клуба «Манчестер Юнайтед»? Отмени ее, – в его голосе зазвучали безапелляционные нотки, от которых она пришла в бешенство.
      – Мне, Стивен, нужны деньги!
      Он отвернулся от ее перекошенного лица и махнул рукой проходящему официанту. Тот подошел к их столику, и Стивен заказал еще один джин с тоником.
      – Не говори при мне, что тебе нужны деньги! – его голос стал пронзительным. – Я предлагал тебе и деньги, и прекрасную квартиру на твое имя. Но из-за своей дурацкой детской гордости ты продолжаешь жить в какой-то конуре с сумасшедшей подругой! Продолжаешь болтаться здесь по унизительным работам, вместо того, чтобы жить рядом со мной в Лондоне.
      К столику подошел официант с джином на подносе. Но он чуть не опрокинул стакан, когда ставил его перед Стивеном – крик Кристины изумил его.
      – Нет, нет и нет! Сколько раз тебе повторять, что меня нельзя купить! – кричала она.
      Официант поставил стакан и поспешил отойти от их столика. Опомнившись, Кристина посмотрела на Стивена и натолкнулась на немигающий взгляд его сузившихся глаз. Она почувствовала внутренний озноб. Стивен показался ей холодным и бесконечно далеким.
      – Я не собираюсь тебя покупать. Просто хочу облегчить тебе жизнь и натыкаюсь на… детскую глупость! – он старательно контролировал свою речь, будучи уже на сильном взводе.
      Кристина поднялась из-за столика. Было видно, как она взволнована.
      – Может, я и дура, но не глухая и не слепая. Я прекрасно вижу, что ты хочешь получить меня на своих условиях. Аккуратно запихнешь меня в удобную квартирку в Лондоне, куда сможешь наведываться в удобное для тебя время и еще делать это так, чтобы не узнала твоя драгоценная дочь!
      – Кристина, ты же знаешь ситуацию не хуже меня. С нашего первого уик-энда, который мы провели в Перли Холле, прошло почти шесть месяцев, но ты до сих пор никак не хочешь понять, что Виктория нуждается во мне. Я не могу лишить ее еще и отца, – после этих слов он тоже поднялся.
      Кристина глубоко вздохнула.
      – Я понимаю, Стивен… ты должен идти. Успеть на самолет в Лондон… Ты прав. Сейчас ты нужен Виктории, – она подняла свой чемодан, который с такой радостью упаковывала утром. Глаза ее были полны слез, и, чтобы не расплакаться, она заморгала часто-часто. Кристина набрала дыхание и произнесла решительно: – Ты мне больше не нужен. По крайней мере, пока ты так безраздельно принадлежишь своей дочери…
      Она повернулась и вышла из отеля «Мидленд», надеясь, что Стивен догонит ее, хотя в глубине души она знала – это не произойдет.
      Кристина прикрывала один глаз рукой, стараясь сфокусировать взгляд на Мартине Ворде. Но Вордов почему-то оказывалось сразу двое. К счастью, когда он приблизился, Кристина убедилась, что Ворд пребывает в единственном числе.
      – Где ты пропадаешь? Я уже обыскался тебя, – спросил он, будто и впрямь страдал без нее.
      – Пила. И еще хочу пить, – она наклонилась, чтобы привлечь внимание бармена, и чуть не упала с табурета.
      Мартин подхватил ее.
      – Думаю, тебе достаточно. Давай-ка поедем ко мне. Выпьешь кофе, съешь чего-нибудь, может, и протрезвеешь.
      – К тебе? – непонимающе уставилась на него Кристина.
      Она напоминала ему маленького полосатого котенка, которого когда-то, когда был ребенком, он спас из-под трамвая. Тогда он сам был тонкокостным, с широко раскрытыми глазами и презрительным непониманием опасности мальчишкой.
      – Ладно уж, все равно сегодня от тебя в постели мало толка. Пошли, дорогая, отвезу тебя домой, – крепкой рукой он подхватил ее и, прижимая к себе, повел из бара.
      Они пересекли танцевальный зал. На них смотрели с удивлением. Мартин злился на себя за то, что не сумел уделить Кристине достаточно времени. С начала вечера он не мог отвязаться от президента клуба «Манчестер Юнайтед». Тот был в плохом настроении и постоянно привязывался к Мартину. Потом пришлось по традиции танцевать с женами игроков команды, затем с девчушками-поклонницами. А в это время приглашенная им Кристина, в отличие от женщин, не сводивших глаз с его широкоплечей фигуры, не обращала на него внимания и надиралась за стойкой бара. Он хотел ее с шиком заарканить, а ей, оказывается, нужно плечо, в которое можно поплакаться.
      Он, конечно, догадывался, что виной всему тот самый мужчина, которого он видел с Кристиной в гостинице «Мидленд». Усевшись в «БМВ», Кристина вроде немного пришла в себя.
      – Извини, Мартин. Мне так стыдно. Я совсем плоха, да?
      – Ничего, со всеми когда-нибудь такое случается. Это еще не конец света. Я в таких ситуациях выглядел гораздо большим дураком. Однажды меня принесли домой в дупель пьяным.
      Кристина чихнула, шмыгнула носом, высморкалась и откинулась на подголовник. Голова кружилась, и хотелось спать.
      – Поверь, Мартин, меня просто не хватит провести с тобой ночь. Не сердись, отложим до следующей встречи…
      Мартин слушал ее и насвистывал прицепившийся танцевальный мотив.
      – Я давно хочу переспать с тобой. И если быть честным, очень надеялся на сегодняшний день… – он осторожно подбирал слова. – Но не собираюсь воспользоваться твоим состоянием. Я не привык, чтобы спали со мной, а думали о другом.
      Кристина фыркнула, хохотнула пьяным смехом, ничего не ответила и уставилась в раскрытое окно автомобиля. Мартин не продолжал свое признание, и она подумала, что он обиделся, поэтому решила его поддержать:
      – Ты прав! Очень редко мужчины разбираются в этом. Спасибо тебе. Как хорошо, что ничего не нужно объяснять. Сжалься надо мной, довези до дома.
      Он остановил машину напротив двери ее дома.
      – Мне хотелось бы с тобой увидеться завтра, в крайнем случае, послезавтра. Ведь я сейчас оформляю лист перевода и скорее всего подпишу контракт с «Тоттенхемом». На следующей неделе я уеду из Манчестера… – он сделал паузу, – я знаю, ты собираешься искать работу в Лондоне, мы могли бы… – он намеревался предложить поехать вместе, но голос его дрогнул, и фраза осталась незаконченной.
      Кристина как-то странно улыбнулась и сказала:
      – Я уверена, все у тебя будет хорошо.
      Она вышла из машины, слегка пошатнувшись, замерла на тротуаре, но увидев, что и он собирается вылезти из машины, наклонилась к окошку:
      – Не выходи, Мартин. Я в порядке. Прости за испорченный вечер.
      – Нет проблем. Подумай о Лондоне. Я позвоню утром, – он махнул на прощание рукой, и машина резко сорвалась с места.
      Она долго смотрела вслед удаляющимся огонькам. Половина девушек Манчестера отдали бы все на свете, чтобы получить приглашение от Мартин Ворда. Он красивый, богатый, знаменитый. Но не для нее. Существовал лишь один человек, которого она хотела…
      Следующее утро началось с непрерывного телефонного звона. Кристина с неохотой взяла трубку, уверенная, что услышит голос Мартина. Но это звонила ее сестра.
      – Плохие новости, доктора говорят, мама не проживет и ночь.
      Кристина уставилась на свое отражение в треснувшем зеркале над телефоном. Бледное лицо с запавшими глазами очень подходило для такого известия.
      – Но ведь они говорили, что она продержится как минимум несколько месяцев! – закричала Кристина в трубку. – Я бы давно отменила все дела и приехала.
      В голосе сестры послышалось едва сдерживаемое рыдание:
      – Мама ни за что не согласилась бы на твой приезд. Ведь она так гордилась тобой, – она говорила так, словно мамы уже не было в живых.
      – Я еду… – всхлипнула Кристина.
      Тошнота, которую она испытывала поутру, оказалась детским лепетом по сравнению с морской болезнью, мучившей ее на пароме Ливерпуль – Дублин. Она стояла на палубе, впившись руками в поручни. Жгучий ветер обдувал ее лицо. Но и это не помогало. Тошнота подступала с равными промежутками, не позволяя сосредоточиться на чем-то другом, кроме этого гнусного состояния. Никогда еще Дублин не казался ей таким приветливым, как в этот раз, когда паром вошел в бухту, сверкавшую огнями в серых сумерках.
      Муж сестры Райан терпеливо ждал у выхода из зала таможни, откуда неверной походкой появилась Кристина. Она с трудом помахала ему рукой, но тут же испугалась мрачного выражения его лица.
      – Мама скончалась два часа назад, – сквозь гул в ушах услышала она.
      Кристина не сводила глаз с румяного крупного лица Райана. Она никак не могла осознать того, что он произнес.
      – Не может быть, Райан! Ей же всего пятьдесят шесть лет! В таком возрасте не умирают! – Голос ее был потерянным и по-детски жалобным. Неужели я уже никогда не увижу ее живой?!
      – Прими мои соболезнования, – не умея утешать, ответил ей этот большой человек. – Я тоже любил ее. Но никто бы не пожелал продолжения ее страданий, особенно в самом конце, – его глаза были полны слез. Он раскрыл свои широкие объятья, и Кристина упала ему на грудь. Грубый материал пиджака больно терся о ее лицо. Она онемела от поглотившей ее боли и одновременно от ощущения какой-то пустоты. Через три недели ей исполнится двадцать лет, и она безумно одинока на этой жестокой земле.

      Самолет из Дублина в Манчестер опаздывал на два часа. В пути пилоты наверстали немного времени и приземлились в аэропорту в 4.30 дня. Теплый, но пасмурный и ветреный сентябрь как нельзя лучше соответствовал настроению Кристины. Она вошла в зал прибытия, толкая перед собой тележку и всматриваясь в толпу встречавших, ища вечно улыбающееся лицо Сьюзи. Но подруги не было видно. Очевидно, она устала ждать и отправилась домой, – решила Кристина.
      Она направила тележку к выходу на стоянку такси и остановилась как вкопанная, когда родной голос позвал ее.
      Перед ней стоял Стивен. Они не сводили друг с друга глаз, забыв о суете вокруг. Он поражался, какой бледной и опустошенной выглядела она, как похудела за те пять недель, что они не виделись.
      – Прими мои соболезнования, Кристина, – во взгляде Стивена были и сочувствие, и радость от встречи с ней. – Я переживал за тебя и очень скучал.
      Она опустила глаза и взялась за тележку.
      – Я тоже думала о тебе. Последние три недели были самыми тяжелыми в моей жизни. Я чувствую ужасную пустоту внутри себя…
      Кристина снова взглянула на него, и он увидел в ее янтарных глазах тоску одиночества. С какой нежностью Стивен обнял бы ее, прижал к себе, зацеловал так, чтобы она забыла перенесенное горе. Но вряд ли она после их последней встречи расположена к его утешению.
      – Мне очень жаль, но я никак не мог вырваться в Дублин.
      – Там я была последние три недели. А до этого ты и не пытался со мной связаться. Решила, больше не хочешь меня видеть.
      Он взял рукой ее подбородок и приподнял его, чтобы она не могла отвести глаз.
      – Я не находил себе места после нашей ссоры. Во многом, приходится сознаться, ты права…
      Кристина не верила своим ушам. Неужели этот властный, не терпящий возражений человек шел на попятную?
      Стивен вздохнул, положил руки ей на плечи и притянул к себе. Кристина снова ощутила волнение от его близости.
      – Не будем сейчас вдаваться в подробности. За последнее время много бед выпало на твою долю. Но меня тоже закрутили неприятности. На объекте в Саус Шилдз случилось несчастье…
      – Это где вы строите стоянку для автомашин?
      – Да. Там наш мастер погиб. Полиция почему-то не приняла версию несчастного случая. Началось следствие…
      Такие вещи Кристина принимала близко к сердцу, особенно сейчас, пережив свою трагедию, поэтому перебила его:
      – Ужасно! У него осталась семья?
      – Не в этом дело, я говорю только для того, чтобы ты поняла, в каком замоте я находился. Проверки, комиссии. Три раза давал показания. А когда позвонил, Сьюзи сообщила, что ты в Дублине. Я умолял дать твой номер телефона, но она ответила, что не уверена, захочешь ли ты со мной разговаривать.
      Кристина не хотела слушать дальше. Слишком много обид накопилось в ее сердце. Единственная, непроизвольно вырвавшаяся фраза была адресована Сьюзи:
      – Я приеду домой и убью ее! – Слезы досады и жалости покатились по ее щекам.
      – Кристина, – проговорил Стивен серьезным взволнованным голосом. – Я хочу сказать тебе нечто важное, что не терпит дальнейших отлагательств…
      – Ты хочешь жениться на мне? – выдохнула она, замирая от волнения.
      Он вздрогнул от неожиданности, не поверив своим ушам, и растерянно переспросил:
      – Ты хочешь, чтобы я на тебе женился?
      – Я решила, что ты именно это собирался мне сказать…
      – О! Я готов встать на колени среди этого грязного аэропорта и повторить вопрос, угаданный тобой!
      На лице Кристины промелькнуло подобие улыбки:
      – Что ж, пожалуй, это единственный способ.
      На секунду Стивен замялся, уж слишком по-детски все получалось.
      – При одном условии, – согласился он. – У меня должна быть гарантия твоего согласия.
      Кристина покачала головой и снова погрустнела.
      – Я должна подумать, – тихо и печально ответила ему. – К тому же, сегодня в моей жизни уже произошло одно событие.
      Стивена словно подменили. От его уверенности в себе и независимой манеры держаться не осталось и следа. Он слегка побледнел и почти обреченно спросил:
      – Какое еще событие?
      – Четыре часа назад, – Кристина демонстративно посмотрела на часы, – мне исполнилось двадцать лет.
      Стивен расплылся в радостной улыбке.
      – В таком случае, я действительно должен встать на колени.
      – Я жду, господин Рис-Карлтон, – твердо проговорила она, видя, что он не решается.
      У Стивена не было выхода. Он и вправду опустился на одно колено.
      – Кристина О'Нейли, вы согласны выйти за меня замуж?
      Пожилая женщина, проходившая в этот момент мимо и тянувшая за ручку чемодан, остановилась с открытым ртом.
      – Да… – густой румянец залил бледные щеки Кристины. Она протянула к Стивену свои руки, он взял ее руки в свои и резко поднялся.
      – Я попытаюсь измениться и не командовать тобой, – заверил он, как бы боясь, что она передумает.
      – Я не хочу, чтобы ты сильно менялся. Достаточно, чтобы ты меня любил, – смущенно ответила она.
      – Я люблю тебя, мисс О'Нейли.
      На глазах у многочисленных пассажиров они бросились друг к другу в объятия. Кристина плакала, а он целовал ее мокрые щеки.
      Через десять дней они поженились. Они единодушно решили отпраздновать свадьбу скромно. Среди близких друзей и родственников. Накануне бракосочетания Стивен подарил ей обручальное кольцо с бриллиантами в три карата. Коробка с кольцом была упакована в бумагу, на которой обозначался маршрут их свадебного путешествия и медового месяца на острове Барбадос.
      Сентябрьским утром они поклялись в вечной любви друг другу в муниципалитете Челси при свидетельстве небольшой группы людей, включая Сьюзи, одетую в нелепое яркое платье. Она не отпускала от себя своего любимого Ника, который неуютно чувствовал себя в плохо сидящем на нем новом костюме.
      Кейт Мейсон оценила элегантный кремовый костюм невесты от Брюса Олдфилда, разглядывая ее из-под полей своей огромной шляпы, и мысленно подсчитала убытки от прерванных контрактов с Кристиной.
      Мать Стивена, высокая суровая женщина в несколько старомодном платье от Джегера, сидела, словно отставной военный, не шевелясь во время всей длинной церемонии. Одной рукой она удерживала Викторию, будто та могла сорваться с места и расстроить бракосочетание.
      Роберт и Джейн Лейтон опоздали и громко перешептывались, пока регистратор не призвал их к благоговейной тишине строгим взглядом. Роберт был уверен, что Стивен сошел с ума, и две недели до этого дня отговаривал его от опрометчивого и безрассудного решения.
      Кристина забыла обо всех – существовали только они двое: она и Стивен. Когда она появилась на ступеньках ратуши, то почувствовала, словно она парит в воздухе и впереди ее ждет заоблачная счастливая жизнь. И в эту минуту она поклялась себе, что этот брак будет ее единственным и нерушимым браком.
      – Вы счастливы, миссис Рис-Карлтон? – Стивен откинул прядь волос с ее лба и прикоснулся губами к ее пылающей щеке.
      – Я все еще пытаюсь ущипнуть себя, – наивно призналась она. В радостном порыве Кристина бросила свой букетик цветов в Сьюзи, но промахнулась, и его подхватила Виктория. К ужасу Кристины, девочка принялась со злостью срывать нежные лепестки и раскидывать их. Среди шума и веселья Кристине пришлось выдержать вызывающий взгляд падчерицы и осознать – Виктория никогда не простит ей того, что она украла ее «папочку».
      Свадебное путешествие было восхитительным. Уютно примостившись рядом со Стивеном в салоне первого класса «Бритиш эрвейз» реактивного самолета, Кристина читала журнал, предложенный стюардессой.
      В нем описывался Барбадос – коралловый остров в форме груши, соскользнувший с ожерелья Малых Антильских островов и затерявшийся в Атлантическом океане. Он известен был также под названием «маленькая Англия». Статуя адмирала Нельсона охраняла вход в бухту, где расположена столица Бриджтаун, гордящаяся своей Трафальгарской площадью. Британские черты легко узнаются на узких улицах, лиственных аллеях, навевающих воспоминания о Корнуолле с его исторической архитектурой грегорианской и викторианской эпох.
      На острове английская колониальная культура сформировала уникальное сообщество людей, не потерявших свои африканские корни, продолжавших рубить сахарный тростник, но молившихся богу в каменных церквушках и предпочитавших жить в больших домах времен расцвета колониальной архитектуры, утопавших в зарослях мальвы и штокрозы.
      На двадцать одну милю в длину и четырнадцать в ширину простирается этот оазис, где английская элегантность соседствовала с карибским очарованием…
      Кристина подняла глаза от журнала. Ей безумно хотелось самой увидеть все, о чем там было написано.
      – Сколько же нам еще лететь? – возбужденно спросила она.
      – Ты спрашиваешь в двадцатый раз за два часа, – Стивен нежно улыбнулся ее ребяческому нетерпению.
      – Мне надоел этот чертов самолет… – Кристина посмотрела на него долгим взглядом и облизала свои сухие губы. Стивен не удержался, наклонился и страстно поцеловал ее.
      – Потерпи еще пару часов.
      Как только двери самолета открылись, внутрь салона проник воздух, полный незнакомых ароматов. Кристина и Стивен зажмурились от яркого солнца, едва их ноги коснулись ступенек трапа. Здание аэропорта больше напоминало самолетный ангар времен второй мировой войны, окруженный пустырем и несколькими одинокими пыльными пальмами. Им пришлось встать в длинную очередь, начало которой не было видно. Стоять на жарком солнце было не очень-то приятно. В помещении для проверки документов, куда они наконец попали, офицер в военной форме долго смотрел на них мрачным взглядом, прежде чем занялся их въездными документами. Наконец он что-то пометил в них и обратился к Стивену:
      – Как долго вы собираетесь пробыть на Барбадосе?
      – Там написано, – нетерпеливо кивнул головой Стивен. – Три недели.
      Офицер продолжал старательно писать. Стивен шумно вздохнул, отбросил назад влажные волосы.
      – Мы были в пути десять часов, – сердито объявил он. – Что-нибудь не в порядке?
      – Порядок, господин, порядок. Мы просто выполняем свою работу, – офицер иммиграционной службы не поднял глаз. – Мне надо взглянуть на ваши обратные билеты.
      Кристина, видя, что Стивен потерял терпение, вынула их из сумки и протянула офицеру. Но и после этого офицеру потребовалось немало времени для внимательного изучения авиабилетов, прежде чем он дал знак, что все в порядке.
      – Слава Богу, все позади, – простонала Кристина.
      – Как бы не так, – пробормотал Стивен.
      Их мгновенно окружила толпа молодых, шумно галдящих носильщиков. Один из них, на голову выше остальных, улыбнулся широкой улыбкой, подхватил вещи и быстрой походкой направился в сторону таможни, где невысокий, толстый человек окинул их подозрительным взглядом.
      – Нам нечего заявлять, – сразу предупредил Стивен. – Мы приехали сюда отдохнуть. Раньше на Барбадосе никогда не были и, судя по приему, оказываемому здесь, вряд ли повторим свое путешествие.
      На толстого таможенника спич Стивена не произвел ровно никакого впечатления. Он долго и основательно осматривал содержимое чемоданов. Тяжело вздохнув, захлопнул наконец крышку последнего.
      – Желаю вам приятного отдыха на нашем прекрасном Барбадосе, – автоматически проговорил он и жестом показал носильщику, чтобы тот загружал вещами тележку.
      – После вашего приема в аэропорту это просто необходимо, – бросил Стивен.
      Такси, которое им подыскал носильщик, представляло собой полуразвалившийся «кадиллак» выпуска 1954 года. Его лихо вел общительный немолодой мужчина по имени Оскар, ни на минуту не прекращавший болтать. Молодожены решили, что остров много потерял, не сделав его министром по туризму. Спустя некоторое время непрекращающийся комментарий Оскара отошел на задний план. Кристина удивленно смотрела в окно. Возникшее раздражение стремительно сменялось изумлением. Кристина предполагала увидеть шикарные отели, современные торговые центры со сверкающими витринами, сменяющуюся череду дорогих ресторанов, золотые пляжи, загорелых, наслаждающихся жизнью туристов.
      Вместо этого ее глазам открылась однообразная картина – крошечные, ярко раскрашенные, деревянные хибары, больше похожие на временные сарайчики. Оскар объяснил, что такие дома называются «рабскими конурами». Люди вокруг были шумными и оживленными. Они стояли у дороги небольшими группами и о чем-то спорили, темпераментно жестикулируя. Повсюду носились босоногие дети. Они сновали и играли прямо на дороге, и Оскару приходилось постоянно резко притормаживать.
      По обе стороны дороги шли похожие на траншеи овраги. Кристина в жизни своей не видела такой опасной дороги. Но водителя это нисколько не волновало. Он постоянно оглядывался через плечо, чтобы поговорить с пассажирами. Чудом избежали колес бездомные собаки, козы, хромые ослики, усталые пони и даже коровы, постоянно возникающие перед машиной. Но стоило «кадиллаку» выскочить на берег Карибского моря у залива Пэйнз, как Кристина поняла, что все опасности путешествия стоили того.
      Солнце цвета мандарина протянуло свои широкие лучи во все стороны синего глубокого неба, они отражались в море, а волны омывали золотой песок бесконечного пляжа. Кристина затаила дыхание и сжала руку Стивену. Это было именно то, что являлось ей в мечтах.
      – Правда, прекрасно? – восхищенно прошептала она. Стивен кивнул молча, и Кристина поняла, красота пейзажа была настолько совершенна, что не стоило и пытаться описать ее словами. Можно только, задыхаясь от восторга, наслаждаться ею.
      Широкая магистраль с королевскими пальмами по обеим сторонам дороги привела к отелю – деревянному сооружению в колониальном стиле. Наверняка внутри его скрипели рассохшиеся доски полов, лениво и натужно крутились вентиляторы, незыблемо возвышалась мебель пятидесятых годов. Но Кристина и Стивен прошли мимо этого археологического чуда Они пересекли лужайку, обрамленную кустами цветущего олеандра, прошли по дорожке между кокосовыми пальмами и остановились у коттеджа с остроконечной крышей, увитой диким виноградом и тропическими плющами.
      Просторная гостиная с красным глиняным полом, плетеной мебелью из ратановой пальмы, обитой тканью в лимонных и красных тонах, была выдержана в национальном стиле. Большая ванная комната соединялась со спальней, окна которой были открыты, и свежий ветерок гулял по комнатам. В ведерке со льдом стояла бутылка шампанского. Рядом на круглом столе – ваза с тропическими фруктами. Стивен откупорил бутылку, наполнил фужеры и пригласил Кристину на террасу. Перед ними простирался широкий, длиной в милю, песчаный пляж.
      С удовольствием опустившись в шезлонги, они пили шампанское, завороженно глядя на открывшийся вид и слушая монотонный гул прибоя. Стивен первый наклонился к Кристине и нежно поцеловал ее в шею:
      – Ты потрясающе красива.
      – Эта красота обязывает. Я безумно счастлива, Стив.
      Стивен предложил освежиться и пойти принять душ. Кристина с улыбкой посмотрела на него:
      – Если мы залезем вместе в душ, то наверняка опоздаем к ужину.
      Он засмеялся:
      – Я не против. Будем ужинать поздно. Здесь же карибское время.
      И они поспешили внутрь дома.
      Открытый ресторан под тростниковой крышей был почти пуст. Они устроились за столиком в углу, чтобы видеть море, катившее к берегу бирюзовую пену по темной блестящей воде.
      – Я голоден, как волк! – сказал Стивен.
      – А я чувствую себя великолепно, – ответила она, и оба рассмеялись.
      Они заказали суп из тыквы, летающую рыбу со сладким жареным картофелем и зеленый салат.
      Была почти полночь, когда они покинули ресторан и пошли к своему коттеджу. Сад был заботливо подсвечен, ступни ног утопали в мягкой траве лужайки. Они чувствовали пряное благоухание тропических растений, смешанное с запахом ночного моря.
      – Господи, какая красота! – в который раз восхищенно повторила Кристина.
      Стивен молча указал ей на освещенное дерево, на его ветке сидела маленькая райская птичка, и ее блестящие крылья трепетали. Кристина долго любовалась этой картиной, пока Стивен не втащил ее в дом. На кровати светлел цветок штокрозы, заботливо положенный горничной на подушку. Кристина взяла его и, прикрепив к волосам, начала импровизированный гавайский танец. Стивен наблюдал за ней, сидя на краю кровати. Она смотрела на его восхищенное лицо и смеялась призывным смехом.
      – Иди ко мне, – произнес он глухо.
      Кристина, продолжая копировать откровенно-бесстыдные движения гавайских танцовщиц, приблизилась к нему. Он ощутил зовущий аромат ее духов и прошептал:
      – Боже, девочка моя, если бы ты знала, как я тебя люблю.
      – Я тоже люблю тебя, Стив, – ответила она и опустилась на кровать.
      Стив покрыл ее лицо поцелуями. Его горячие губы оставляли пламенеющие следы на ее щеках, подбородке, шее. Он нежно расстегнул лиф вечернего платья и освободил маленькие упругие груди с темными сосками, прямыми и твердыми от поднявшегося в ней желания.
      Его жаждущий рот скользил вниз по ее телу, а руки стягивали струящийся шелк платья. Ее медовая кожа матово мерцала при волшебном свете ночной лампы. Кристина медленно развела ноги и обхватила ими голову Стива. Она сама притянула его вниз к своим набухшим губам – трепещущей, ждущей его ласк ее потаенной плоти. Язык Стива принялся прокладывать вожделенный путь и, устремившись в зовущую глубину, заставил Кристину застонать от радости и желания.
      – Не торопись. Будь терпеливой, – прошептал он – Я хочу, чтобы это длилось долго.
      В ответ она еще крепче прижала его голову к своей пылающей плоти.
      Они медленно и нежно любили друг друга и на рассвете уснули в изнеможении. Несколько часов спустя их разбудил крик чаек и непрерывно бьющийся в берег прибой.
      – Что будем делать сегодня? – спросил Стивен. Было пятое утро их отдыха. Они сидели на террасе, наслаждаясь завтраком из свежего манго, сладких свежевыпеченных булочек и джема папайи.
      – Будем заниматься тем же, чем и вчера, и позавчера, и еще за день до того. Прогуляемся по пляжу, позагораем, поплаваем, выпьем перед ланчем «пунш плантатора» и… – она провела рукой по внутренней стороне его ноги.
      Он засмеялся. Его глаза посветлели и стали голубыми – то ли от загара, то ли от любви.
      – Я подумал, что неплохо бы сменить обстановку, и заказал такси, чтобы показать любимой жене красоты этого острова, – пытаясь говорить с интригующей загадочностью, сообщил Стивен.
      Кристина капризно застонала. В ее планы не входило путешествие. Хотелось побыстрее подставить тело под загар и дочитать роман Ландлема. Она с мольбой подняла на него глаза:
      – Ты думаешь, нам обязательно надо ехать? Стивен повернулся к Кристине и, театрально подняв руки, удивился:
      – Где твой дух приключений? Мы должны покорить этот остров! Вернемся назад, когда ты захочешь, можем прямо к ланчу.
      – Хотелось бы, – лениво ответила она, понимая, что спор бесполезен. Через несколько минут они уже направлялись к лужайке. Когда Кристина увидела ярко-желтого цвета с открытым верхом автомобиль, она подумала, что, возможно, их поездка не окажется слишком нудной и утомительной.
      Когда они сели в машину, Стивен дал ей карту острова и попросил быть штурманом. Он объяснил ей:
      – Сначала сделаем остановку у Кодрингтонского колледжа, затем у «Садов Андромеды». Дальше аперитив в клубе «Кингслей» и потом назад в наше гнездышко. Приступай к исполнению обязанностей.
      Она весело отдала честь:
      – Слушаюсь, сэр. Но у меня нет уверенности в том, что мы не заблудимся.
      – С таким штурманом это исключено.
      – Как бы тебе не пришлось брать свои слова назад, – покачала головой Кристина.
      – Если что и брать, так это тебя, – он дотронулся до ее голой ноги.
      Она вздрогнула и засмеялась, а Стивен больно поцеловал ее в шею и рванул машину с места. Ехали они в правильном направлении до первого поворота с основной дороги. Стивен послушно свернул и поехал по грунтовой дороге. Очень быстро машина попала в глубокую рытвину.
      – Ты уверена, что мы едем правильно, Крисси? Она долго вглядывалась в карту и наконец робко предположила:
      – Думаю, дальше надо ехать до пересечения с дорогой, идущей вдоль побережья.
      Он взглянул через ее плечо и сразу понял, что они заехали не туда. Пришлось разворачивать машину, и в этот момент Стивен увидел стоящий неподалеку дом. Странно, что они оба не заметили его сразу. Высокие черные ворота надежно охраняли покой этого заброшенного строения. Через кованую железную решетку хорошо был виден внушительных размеров старый дом из розового камня, словно подернутый паутиной, а на самом деле увитый зарослями вьющихся растений. Стивен почувствовал непреодолимое желание войти. Дом будто манил его. Он подошел к воротам и принялся выворачивать ржавый замок, но безуспешно – замок не поддался его усилиям. Кристина среди зелени на воротах увидела почерневшую от грязи и времени медную табличку.
      – Смотри, Стивен, – она показала на нее. Стивен принялся оттирать глубоко въевшуюся грязь, пока не проступили буквы. На табличке было написано: «Хрустальные источники».
      Стивен долго рассматривал табличку и надпись на ней. Потом уверенно и решительно сказал Кристине:
      – Нам надо запомнить это место. Не знаю почему, но мне совершенно необходимо осмотреть этот дом.
      Через два дня, когда они вернулись снова, висячий замок удалось открыть, и они, вслед за молодым агентом по недвижимости, прошли в раскрытые ворота. Широкая, посыпанная гравием дорожка, извиваясь между королевскими пальмами, привела их к дому. Он был красив той значительной красотой, которую люди и вещи приобретают в старости. Внутри каменные стены поднимались к потолку овальными сводами. Налево находилась широкая каменная лестница, направо, через проход в виде арки, был виден внутренний дворик, выложенный черными и белыми мраморными плитами. Блаженная тень от распахнутых веером пальмовых листьев окутывала дворик. В центре – круглое углубление со старым, но все еще красивым итальянским фонтаном. Когда-то это сооружение было романтическим прудом с лилиями. Сейчас же стоячая вода в фонтане стала прибежищем москитов, раздражавших уши своим мерзким гудением.
      Кристина и Стивен последовали за агентом в комнаты. Первая, с четырьмя французскими окнами, когда-то была гостиной. Окна выходили на террасу, окружавшую по периметру весь дом. Затем они попали в овальный зал, который служил столовой. Вьющиеся растения проникли внутрь и расползлись по резному сосновому потолку, изъеденному древесным жучком.
      Повсюду было запустение. Всевозможные твари бегали, ползали, копошились при шуме их шагов. Молодой агент по недвижимости смущенно объяснял, что в этом доме не жили уже более двадцати лет. Он был построен богатым английским аристократом в начале тридцатых годов, как убежище от возможных мировых войн.
      Кристина не сомневалась, что тот, кто строил его, обладал отличным вкусом и чувством стиля. За ветхостью угадывалась красота, и грех было попытаться не вернуть «Хрустальные источники» к былому величию. Она оставила Стивена выяснять подробности у агента и отправилась осматривать территорию, с трудом продираясь сквозь мелкий, цепляющийся подлесок и кустарники. И все же сумела добраться до небольшого пляжа. Крошечный песочный краб с серебряной спинкой пробежал по ее ногам, и она испуганно отскочила в сторону. А потом, успокоившись, наблюдала, как он быстро вырыл норку и забрался в нее. Кристина подошла к теплой воде и почувствовала у ног приятную свежесть моря. Она долго стояла, наслаждаясь покоем и мерным движением ласковых волн. Неожиданно откуда-то издалека раздался голос Стивена. Вскоре из кустов появился Стивен.
      – Боже, на кого ты похож! Все лицо расцарапал, – она бросилась вытаскивать из его волос сухие листья и колючки.
      – Черт побери, совсем как в джунглях, – никак не мог отдышаться он. – Ну, что ты скажешь? Невероятная красота!
      Кристина посмотрела на море – туда, где оно встречалось с безоблачным небом и рождало неповторимый цвет кобальта.
      – Да, – прошептала она в ответ. Это было нечто вроде ожившей картинки из туристических буклетов. Однако наяву пейзаж был еще прекраснее, потому что его композиция имела перспективу, что на фотографии невозможно было воспроизвести. Этот пейзаж заключал в себе какое-то небесное сияние и внутренний свет, чистота и неизбывность которого оставляла неизгладимый след в памяти. – Это самое прекрасное место на земле, какое я когда-либо видела… – голос Кристины был глухим и взволнованным.
      – Тебе хотелось бы здесь жить?
      Она повернулась и уставилась на него. В течение долгих минут они молча, внимательно смотрели друг на друга. Кристина по его выражению лица поняла, что он имеет в виду, и боялась вымолвить слово.
      – Я только что купил все… Дом, землю, участок. Это все твое, Крис! – Голос Стивена, его лицо, фигура выражали полный триумф.
      Кристина продолжала молчать, пытаясь справиться с волнением. Стивен понял, что она поражена, и поспешил успокоить ее:
      – Оказалось совсем простым делом, даже особенно торговаться не пришлось. По-моему, они очень обрадовались, что удалось спихнуть этот дом. Поздравь меня, себя… Ну же! – воскликнул он.
      Кристина ожидала услышать нечто подобное, но тем не менее все это скорее было похоже на сон. Мужчина, которого она обожала, предлагал ей жить в раю. И это происходит с ней! Она смотрела на мужа, и ей казалось, что Стивен подарил не просто дом, но и море, и небо, и серебристый пляж, и даже сам воздух! Она перевела взгляд на него. Стивен ликовал. У Кристины закружилась от счастья голова.
      – Как я тебя люблю, Стив! Наша жизнь начинается с нового дома. Там поселится любовь и счастье, дорогой! – и она бросилась в его объятия. Подставляя свои губы его губам, она умудрялась шептать между поцелуями: – Я готова сама приводить его в порядок, день и ночь заниматься ремонтом. Нам понадобится новая мебель, хорошо бы из бамбука, мягкие пастельные ткани. Проложим новые дорожки и одну – к этой бухточке. И тогда сможем готовить барбекью прямо здесь…
      – Не все сразу, моя любимая, – гладил ее по шелковистым каштановым волосам Стивен. – Нам придется сделать нечто большее, чем возродить этот дом. У меня большие планы по поводу «Хрустальных источников». – Стивен сделал небольшую паузу и задумался. Кристина поняла, что мысли его витают где-то далеко, и отстранилась, чтобы вглядеться в любимое лицо, ставшее вдруг таким сосредоточенным.
      – Когда я впервые увидел этот дом, во мне возникло своего рода предчувствие, которое никогда меня не обманывает. Ни одно свое большое предприятие я не начинал, если не испытывал этого интуитивного чувства. Изредка сама судьба подает мне знак, и два дня назад у поржавевших ворот мне был такой знак. И поверь мне, более сильного импульса я не испытывал в своей жизни, – Стивен говорил страстно и горячо. Его зеленые глаза оживленно блестели. Выдержав паузу, Стивен уверенно произнес: – Я решил строить гостиничный комплекс.
      Он широким жестом обвел бухту и дом.
      – Здесь пятьдесят акров земли. Вполне достаточно, чтобы я сумел возвести прекрасный отель на острове, нет, лучший отель во всем Карибском бассейне. И назовем его «Хрустальные источники» – курорт Рис-Карлтона!
      – Гостиница? – растерянно улыбнулась Кристина. Где-то в глубине души она ощутила разочарование. Уж слишком не вязались его конкретные планы с ее романтическими мечтами. – А я думала, ты купил этот дом, чтобы мы сюда приезжали отдохнуть…
      Стивен откинул голову, подставив лицо солнцу, и громко, энергично рассмеялся.
      – Вряд ли у нас будет время для отдыха, Крис Мы будем строить самую шикарную гостиницу, ты такую и представить себе не можешь. И это только начало…
      Все последующие дни Кристина видела перед собой человека, занятого своими мыслями; только глаза Стивена выдавали его еле сдерживаемое нетерпение. Их безмятежный, как надеялась Кристина, медовый месяц превратился в дни, заполненные бесконечными переговорами с адвокатами, строительными агентами, согласованиями с проектировщиками. Кристина вдруг осознала, что вышла замуж за человека, про которого она ничего не знала. Она и раньше замечала, что у Стивена сложный и непредсказуемый характер. Но ей казалось, после их свадьбы совместная жизнь будет подчинена их общим интересам и желаниям. И эти неожиданные открытия пугали Кристину. Прежде всего его волевой напор, с которым он занялся делами, забывая обо всем на свете, включая и его молодую жену.
      Когда первые лучи солнца разбудили Кристину, она с радостью вспомнила, что наступил последний день их пребывания на острове. Стивен выглядел не слишком отдохнувшим, он был полностью поглощен своими делами. Поднявшись на борт самолета, готовившегося взять курс на Лондон, он удобно устроился в кресле, выпил два фужера шампанского, принял таблетку снотворного и заснул глубоким сном ребенка. Кристина обрадовалась, что в течение восьми часов могла предаваться своим мыслям.
      Она удивлялась всему происшедшему. Ведь если бы тогда не согласилась поехать осматривать со Стивеном остров, то ни о каких «Хрустальных источниках» и разговора не было бы. А если бы она не запуталась в дорогах, обозначенных на карте? Кристина встряхнула головой. Слишком много возникло нюансов. Ей так нравилась идея создать на Барбадосе райский уголок для них двоих! В маленьком убежище среди скал она мечтала проводить долгие дни в объятиях Стивена, а оказалось, что и там главным для него стала работа. Когда она согласилась выйти замуж за него, то представляла себе, как переедет в Перли Холл, который уже успела полюбить, как устроит свой семейный быт в то время, как Стивен будет и дальше заниматься строительным бизнесом. Единственные проблемы, волновавшие ее тогда, были связаны с Викторией, хотя теперь у Кристины появились несомненные преимущества – любовь Стивена. И вот, без всяких предварительных разговоров, советов, он перевернул все ее представления о дальнейшей жизни. Легкая вибрация самолета соответствовала ее тревожному внутреннему состоянию. Не предполагала она, стремясь на Барбадос, что будет возвращаться с грузом новых вопросов и волнений.
      За час до приземления Стивен проснулся. Увидев ее серьезное и даже мрачноватое лицо, недоуменно спросил:
      – В чем дело, Крис? Разве ты не соскучилась по нашему дому?
      Она выразительно посмотрела на него:
      – Дело в том, что мне трудно определить, где мой дом. Прежде он был в Манчестере. Потом я думала, что он в Перли Холле, а сейчас выяснилось, что наш дом на острове для туристов… Честно говоря, я растерянна, и мне даже немного страшно.
      – Тебе? Девушке, не побоявшейся на открытии торгового центра дать отпор громиле? Вспомни, какая ты была бесстрашная, когда мы познакомились, – он искал глазами в ней ту девчонку, от которой потерял голову. И Кристина снова обрела покой. Только его постоянное внимание к ней придавало Кристине уверенность в себе.
      – Наверное, глупо требовать от тебя менять темп жизни. Слишком стремительно, на мой взгляд, ты переиначиваешь свои, а теперь и наши планы. Мне необходимо время, чтобы привыкнуть… Ведь я еще никогда ни от кого не зависела.
      Стивен не возмутился, не обиделся, он лишь задумался. Его глаза потемнели. Потом он ласково улыбнулся и объяснил:
      – По правде говоря, ничего подобного я раньше не делал. Мне совершенно не известен бизнес в строительстве высококлассных отелей. Но я чувствую, что мы на правильном пути. «Хрустальные источники» могут стать жемчужиной Карибского моря. Но если ты убеждена, что это помешает нашим отношениям, давай я отменю проект, пока не начато его финансирование. Без тебя заниматься этим бессмысленно…
      Кристина изумленно уставилась на мужа. Стивен прервал свою речь и поцеловал ее в полуоткрытый рот.
      – Я понятия не имею, как надо содержать гостиницу, но я достаточно пожил в дорогих отелях и твердо знаю, все зависит от личности владельца. Хватит заниматься мелким строительством, пора предложить людям нечто такое, чтобы они там, на острове Барбадос, в нашем новом отеле почувствовали себя в раю. Так, как почувствовала это ты. Но случиться такое может при одном условии, – если хозяйкой этого рая станешь ты, моя любимая. Без твоей теплоты, которая так очаровала меня, без твоего заинтересованного отношения к людям, без твоей элегантности и шарма ничего не получится. Я – опытный бизнесмен, и построить для меня не проблема, а вот наполнить жизнью наши «Хрустальные источники» предстоит тебе.
      – Что… что ты говоришь? – взволнованно переспросила Кристина и покраснела. – Ты затеял это ради меня?
      Он наклонил голову. Кристина и так знала, что Стивен ее любит, но до сегодняшнего дня не представляла, как высоко он ее ценит. Такой поворот событий не мог не вселить в ее душу гордость. Стивен предложил ей не просто быть хорошей женой и учиться вести домашнее хозяйство, а хочет сделать ее своим партнером. Больше ей не хотелось задавать вопросов.
      Стюардесса удивилась, услышав их просьбу принести бутылку шампанского, но не подала вида. Некоторые пассажиры поступали так, желая воспользоваться возможностью без дополнительной платы распить бутылку-другую. Для них же, поднявших бокалы в салоне первого класса, шампанское означало начало новой увлекательной жизни, в которой Кристине нечего было бояться. Отныне в Стивене был заключен смысл всей ее жизни – и ее дом, и ее будущее.

      Кристина искренне удивилась, узнав по возвращению в Перли Холл, что главной задачей Стивена стал поиск денег для начала проектирования «Хрустальных источников». Ей казалось, что он богат, как Крез. Стивен расхохотался, услышав ее вопрос, и объяснил, что у него даже близко нет тех денег, которые должны быть на текущем счету компании.
      – Кроме того, Крис, запомни первое правило бизнеса – никогда не рискуй своими собственными капиталами, а привлекай для любого начинания капитал со стороны.
      – Не слишком ли это опасно? На Барбадосе же ничего нет, кроме земли.
      – Я уверен на сто процентов. Мы добьемся успеха. Поверь мне, любимая. В таких вещах мне ошибаться не приходилось.
      Однако банкиров с такой же легкостью убедить Стивену не удалось. Несколько дней он провел в банках, предоставляющих кредиты для инвестиций в страны третьего мира. Но банкиры боялись наступающего экономического спада и отсутствия квалифицированной рабочей силы на Барбадосе. Стивен терял терпение.
      – Кажется, лед тронулся! – воскликнул он после очередного тяжелого дня переговоров с членами правления одного из банков. Кристина встречала его на каменном крыльце дома в Перли Холле и сразу по его возбужденному состоянию поняла, что Стивен готов пойти на любые условия, лишь бы начать осуществление проекта. Она не ошиблась.
      – Эти толстосумы с жирными животами, тупоголовые мешки, все-таки клюнули! Но они ждут, кто даст первый начальный капитал. Я готов бросить на это все мои побочные средства, и ежели понадобится, заложу Перли Холл!
      Кристина задержала возникшее в душе возражение. Стивена уже было не остановить. Помимо этого, у нее были собственные проблемы. Виктория бросилась к отцу с распростертыми объятьями. Кристина безрезультатно пыталась установить хоть какой-то маломальский приемлемый контакт с ней. Ни фотографии, даже самые удачные, которые снимала Кристина, понимая толк в том, какой выгодный ракурс избрать для Виктории, ни подарки не смягчали эгоистичного, ревнивого сердца девочки. Кристина еле сдерживалась. Другого выхода не было, тем более что переезд на Барбадос не означал расставания с Викторией. Хотя она об этих планах и не подозревала.
      – Тебе не кажется, что нам пора рассказать твоей дочери о скором отъезде на Барбадос? – спросила Кристина однажды вечером, после того, как Дороти накормила их отличным, хотя и чересчур обильным ужином, состоявшим из овощного супа, бифштекса в тесте с золотистым сиропом и ананасовым шербетом. Виктория отправилась к себе наверх делать уроки, а Стивен и Кристина воспользовались ее отсутствием и легли отдохнуть вместе на широком кожаном диване в библиотеке.
      – Она будет очень расстроена, если мы вдруг соберем манатки, заберем ее из школы, разлучим с друзьями… Кстати, а какие учебные заведения могут быть на острове? Ты не знаешь случайно, там есть хорошие школы? – заволновался Стивен.
      – Хорошее образование нигде не проблема. Но я подумала… я никогда не посмею навязывать… но только почему бы Викки не отправить в пансионат? Это был бы лучший выход!
      Однажды Кристина уже поднимала этот вопрос, но тогда разговор чуть не закончился скандалом, и она прикусила язык, почувствовав себя злой мачехой-разлучницей. Но на этот раз Стивен не вскипел, а достаточно робко начал сам:
      – Я недавно встретил мать Каролины, когда забирал Викторию из клуба верховой езды, и она мне кое-что предложила… Викки и Каролина очень подружились, пока нас не было. Вирджиния Колтон считает, что эта дружба идет на пользу обеим девочкам. Каролина – довольно спокойный ребенок.
      Кристина кивнула головой в знак согласия, хотя ей трудно было понять мать Каролины – робкая, худенькая Каролина полностью находилась в тени своей хорошенькой и своенравной подруги.
      – Вирджиния интересовалась вопросом дальнейшего обучения. Она хочет, чтобы Каролина закончила в двенадцать лет начальную школу, как и ее брат… А потом она нашла замечательный интернат для девочек всего в шестидесяти милях отсюда. Там дают очень серьезную подготовку. И самое привлекательное то, что и Викки, и Каролину увлекает верховая езда. А там в школе свои конюшни, и ученицам разрешено держать пони и даже, впоследствии, получить аттестат инструктора по верховой езде.
      Кристина молча посылала благословение Вирджинии Колтон, но старалась не выдавать своих чувств.
      – Мысль о какой-то закрытой школе для девочек мне всегда была отвратительна, – в который раз напомнил Стивен. – Но в данном случае девочки будут вместе и возьмут с собой любимых пони. Что ты думаешь на этот счет?
      – Мне это кажется идеальным, – спокойно произнесла Кристина. – Виктория смогла бы проводить уик-энд у Каролины, а на каникулы приезжать к нам.
      – Да, да, – подхватил Стивен, – в конце концов всегда можно пропустить недельку и пожить с нами. Я мечтаю показать ей «Хрустальные источники».
      – Может быть, следует навести там сперва относительный порядок? – поспешно предложила Кристина. Она заботливо относилась к дому в Перли Холле и к квартире в Лондоне, но, как бы она ни старалась, ей не удавалось изменить уже сложившийся образ и дома, и квартиры – везде лежал отпечаток Барбары. А «Хрустальные источники» могли стать ее первым собственным домом, и ей не хотелось бы, чтобы падчерица увидела дом в его нынешнем неприглядном виде.
      – Действительно. Правда, мы можем пожить и в гостинице, – не совсем уверенно предложил Стивен. Он знал о желании Кристины поскорее отремонтировать дом и переехать туда до начала строительства.
      Конечно, Кристина могла бы продолжать настаивать на своем, но Стивен решил бы, что в ней говорит ревность. А быть ревнивой она просто не имела права. Тем более что Викторию еще ждет сильный удар, когда она узнает про пансион. Их заботу она наверняка расценит как предательство.
      Действительно, лишь только Викки услышала о пансионе, дом наполнился воплями ярости и отчаяния. Стивен вышел из ее комнаты с побелевшим лицом.
      – Должно быть, мы поспешили… – слабо произнес он.
      – Пусть пройдет несколько дней, – посоветовала Кристина. – Она постепенно свыкнется с этой мыслью. Это замечательное место, Стивен. В ее возрасте о лучших условиях я бы не мечтала.
      То ли желание проводить время с подругой, то ли обещание, что Проказника она сможет взять с собой, повлияли на Викторию, она неожиданно смирилась с решением отца. Во всяком случае, истерики закончились. Со Стивеном она была, как и прежде, ласкова и привязчива, а к Кристине явно продолжала проявлять антипатию. Однажды утром она проследовала за Кристиной к заново вычищенному, вымытому и наполненному прозрачной водой бассейну. Та, ничего не подозревая, загорала на надувном матрасе, плавно скользящем по водной глади. Она была вся в мыслях о «Хрустальных источниках», надеясь, что Стивен все-таки достанет деньги и развернет там строительство. И вдруг с бортика бассейна раздался негромкий и злой голос падчерицы:
      – Я хочу, чтобы вы знали, – никакие ваши хитрости не сработают.
      Кристина открыла глаза и с тревогой покосилась на Викторию.
      Искаженное злобой лицо девочки потрясло Кристину.
      – Что не сработает?
      – Ваш подлый планчик встрять между мной и папой. Жаждете избавиться от меня? Это вы уговорили его отослать меня подальше! Но даже если я буду учиться в этой вонючей школе, все равно буду писать ему каждый день, и вам не удастся оттеснить его от меня. Для папочки я всегда буду номер один.
      Кристина соскользнула с матраса и поплыла к бортику.
      – Послушай, Виктория, подожди минутку. Нам надо поговорить.
      При ее приближении брызги обдали ноги падчерицы. Лицо девочки побелело, и она закричала:
      – Ты сделала это нарочно! Знаешь, что я боюсь воды, и специально обрызгала меня. Папа! Папа! Кристина издевается надо мной!
      Она бросилась через сад к дому, намереваясь привлечь внимание Стивена. Кристина вздохнула и начала одеваться. Виктория испортила ей удовольствие от купания, как, впрочем, и само пребывание в Перли Холл. Еще раз она вернулась в мыслях к райскому уголку в Карибском море, где по-настоящему начнется ее новая жизнь со Стивеном.
      Через две недели он сообщил ей, что средства для «Хрустальных источников» в основном найдены. Бесконечные изматывающие встречи с банкирами и юристами остались позади. Но ему пришлось несколько изменить первоначальные планы. Он был вынужден взять в дело Роберта Лейтона и согласиться на его долевое участие в размере 25 % вкладываемых средств.
      – Конечно, я надеялся поднять это строительство без его помощи. Но пришлось бы потратить еще уйму времени в поисках новых банков. А под Лейтона кредит дали быстро, – объяснил он Кристине и, успокаивая скорее себя, нежели ее, твердо заявил: – При первой же возможности я откуплюсь от него. Не сомневайся – «Хрустальные источники» станут нашим детищем. Роберт просто замечателен, когда дело упирается в уговоры членов правления и в необходимость убедить представителей финансовых союзов, но он никогда не будет бизнесменом международного масштаба, и потом, я не желаю, чтобы он мешал моему выработанному стилю, когда дело дойдет до начала эксплуатации комплекса.
      Кристина впервые услышала, что речь уже идет не об одном отеле, и ей показалось нечестным использовать Лейтона лишь как средство для достижения цели. Но она начала понемногу привыкать к манере поведения Стивена. Ее советы и комментарии, как правило, отскакивали от него. Ссылаясь на ее неинформированность, Стивен терпеливо и непреклонно давал ей почувствовать, что она в очередной раз влезла не в свое дело.
      – Значит, я могу готовиться к нашему отъезду на Барбадос? – меняя тему, искренно обрадовалась она.
      – Да, Крис, именно это я и имел в виду. Тебе не понадобятся шикарные туалеты, пока будет идти строительство, но ты можешь запастись ими на будущее.
      На следующий день она отправилась в город и провела несколько часов в магазинах на Слоан-стрит. Ей хотелось еще успеть попасть на Бонд-стрит и близлежащие улицы с небольшими дорогими бутиками, но она благоразумно решила, что хорошего понемногу. Погрузив покупки в новенький двухдверный спортивный «мерседес» ярко-голубого цвета, она отправилась в их лондонскую квартиру и приехала туда раньше, чем они договорились со Стивеном. Уже в дверях Кристина услышала чужой высокий истеричный голос:
      – Ради Бога! Я прошу совсем немного. Неужели тебе жалко несколько сотен фунтов?!
      – Я тебе объяснил, Эдвард, только не сейчас Сотни, тысячи, но в свое время. И прекратим этот разговор, – раздраженно и властно ответил Стивен.
      Кристина, боясь помешать какому-то деловому спору, бесшумно вошла в холл и стояла, не решаясь идти дальше. И тут прямо на нее из комнаты выскочил грузный светловолосый мужчина с длинными волнистыми волосами, лежащими на подставных плечах кричаще модного пиджака. Он столкнулся с ней, и пакеты попадали на пол. Даже в полумраке она заметила его кошачьи зеленые глаза, которыми он на мгновение вперился в нее. Вместо извинений он крикнул, оглянувшись:
      – Ты пожалеешь об этом, Стивен! – и выскочил, грубо хлопнув дверью.
      Кристина зажгла свет и вопросительно посмотрела на Стивена, вышедшего ей навстречу. Его обычно бледные щеки слегка порозовели, что говорило о крайнем волнении. Брови так и оставались нахмуренными. Взглянув на валяющиеся пакеты, он строго спросил:
      – Это он сделал?
      – Ерунда, случайно столкнулись…
      – Очень похоже на него! Мой братец не привык извиняться, он научился одному – появляться, когда его не ждут, и клянчить деньги. Получать их, исчезать, а после снова клянчить. Во всем виновата моя мать. Она всегда была с ним слишком мягкой.
      – У тебя есть брат? – Кристина от удивления широко раскрыла глаза. – Почему же он не был на бракосочетании?
      – Мы редко видимся. По правде говоря, он мне доводится сводным братом. Моя мать, до того как встретила моего отца, была замужем. Эдвард Харрингтон – бесполезный ублюдок, бездельник, картежник и еще кое-что похуже. Весь в своего отца.
      – Дорогой, не слишком ли ты суров? Он же член вашей семьи, – попыталась успокоить мужа Кристина. Но ее слова подлили масла в огонь.
      – Да что ты знаешь об этом? – сорвался Стивен. – Эдвард – наказание для всех нас. Он доводит мать до бесчувственного состояния, выжимает из нее все до последнего фунта, потом бросает ее больную одну дома и уезжает кутить со своим очередным бой-френдом с накачанными мускулами и раскрашенным лицом.
      – Он что – голубой? – с этой проблемой Кристина никогда не сталкивалась так близко.
      – Да. Но не думай, что моя неприязнь к нему объясняется этой причиной. Просто он – полное барахло. Гнилой до мозга костей. Если он когда-нибудь позволит себе явиться в мое отсутствие, захлопни дверь перед его носом.
      – Хорошо, Стивен, как скажешь… – и тем не менее она была заинтригована. Стивен не переставал ее удивлять. Сколько же у него в жизни секретов? Казалось бы, ей все известно, и вдруг нежданно-негаданно появляется голубой братец. Для себя она тут же решила, что обязательно познакомится с ним, как только Эдвард Харрингтон даст о себе знать. Может быть, из разговоров с ним она узнает и другие тайны своего мужа.
      Уезжать из Перли Холла было и печально и радостно.
      – Вы ведь скоро вернетесь? – с надеждой в голосе и мольбой в глазах снова и снова спрашивала Дороти. Накануне, со слезами и вздохами, она попрощалась с Викторией и долго следила за машиной, увозящей ее любимую девочку в неизвестный пансионат.
      Кристина обняла толстую, уютную и очень расстроенную домоправительницу:
      – Берегите себя, миссис Дороти. Мы будем скучать о вас и ваших неповторимых пирогах.
      На морщинистом лице деревенской женщины засветилась нежность.
      – Вы уж за ним получше приглядывайте. Он привык к хорошей обслуге. И себя не забывайте витаминами пичкать. От их иностранных микробов хорошо помогают мед и лимонный сок…
      Кристина улыбнулась сквозь накатившие и на ее глаза слезы.
      – Не волнуйтесь, миссис Дороти. Я у вас многому научилась, – заверила она на прощанье домоправительницу. Быстро села в машину, и их «мерседес» плавно покатился по узкой, извилистой дороге. Вокруг шумел и прощался с ними ранний май. Солнечное утро было полно обещанием долгожданного тепла. Цветущие деревья делали их отъезд праздничным и торжественным. Теннисные мячики, которые она забыла подобрать, желтыми пятнами игриво перемигивались с молодой сочной зеленой травой возле корта. Чугунные ворота были открыты, и они выехали за пределы Перли Холла. Кристина повернулась на сиденье и в последний раз взглянула на красивый фасад особняка. Миссис Дороти еще махала рукой им вслед. Коккер, как безумный, носился у ее ног, и Кристина поймала себя на грустной мысли – увидит ли она эту милую трогательную картину еще раз?
      Через двенадцать с половиной часов разболтанное, пыльное такси подъехало к закрытым облезлым воротам, охранявшим покой «Хрустальных источников».
      Стивен ворчливо заметил, что уж совсем не годится, когда тебя никто не встречает. Не глядя, он дал таксисту на чай десятидолларовую купюру и принялся дергать большой навесной замок на воротах. Солнце быстро опускалось в притихшее море. Дом, окутанный тишиной, казался насупленным и негостеприимным. Еще немного, и он совсем исчезнет в кромешной темноте быстрой южной ночи. Не успел Стивен решить, как поступить дальше, на дороге, в облаке бронзово-красноватой пыли, показался автомобиль. Высокий молодой человек с безмятежной улыбкой неспешно выбрался из него и оказался тем самым агентом по недвижимости, который показывал им дом.
      – Простите, что я опоздал, господа, – его ухмылка стала еще откровеннее и пошлее. – Но на острове это не считается опозданием. Восточнокарибское время отличается от вашего, вы привыкнете к нему.
      – Сомневаюсь, мистер Гарсиа, – в голосе Стивена явно звучал зарождающийся гром будущей грозы.
      Гарсиа вынул ключ и принялся возиться с дверным замком.
      – Утром сегодня открывался нормально, – успокоил он. Улыбка, казалось, приклеилась к его лицу. Потребовалось несколько неприятных минут, чтобы заставить ключ с печальным скрежетом повернуться.
      Забыв про вещи, Стивен и Кристина поспешили за Гарсиа, беспокоясь о проржавевших замках в дверях. Но деревянные массивные темно-красные двойные двери распахнулись при первом же прикосновении ключа. На полу их ждала куча нераспечатанной почты. Гарсиа, с манерами экскурсовода, провел их в гостиную, расположенную в передней части дома. Он обернулся, и впервые улыбка пропала с его лица.
      – Мы постарались сделать все, чтобы хоть мало-мальски придать этому помещению жилой вид, – промямлил он, видя раздосадованные лица новых хозяев. И снова заулыбался, найдя спасительную фразу:
      – Мы решили, что вам самим захочется сделать все по собственному вкусу.
      Кристина устало осмотрела убогую обстановку и, не глядя, села в расшатанное плетеное кресло. Оно опасно скрипнуло, Кристина схватилась рукой за широкую деревянную ручку и вдруг увидела ящерицу, прошмыгнувшую по ее запястью. С криком отвращения Кристина стряхнула ее с руки и вскочила.
      – Не следует бояться ящериц. Они вам не нанесут никакого вреда, миссис Рис-Карлтон, – наставительно посоветовал Гарсиа.
      – Я боюсь всего, что ползает, – воскликнула Кристина и, постеснявшись своего испуга, пошутила: – За исключением Стивена, когда он лежит рядом.
      Мужчины оценили ее шутку. Стивен расхохотался, а Гарсиа обрадовался, что может вернуть на лицо свою бессмысленную улыбку.
      – В холодильнике для вас кое-что припасено, – сказал он и повел их в маленькую кухню в задней части дома. Воздух повсюду был спертый, кисловатый и тяжелый.
      Кристина открыла холодильник, заглянула туда и сердито нахмурилась, увидев его жалкое содержимое. Стивен поспешил проверить сам.
      – Ну, Джордж Гарсиа, ты заставляешь нас гордиться твоей заботой. Когда я был здесь в последний раз, не тебе ли я оставил значительную сумму? – рассерженно спросил Стивен.
      Гарсиа смущенно присел на стул, стоявший возле грязного кухонного стола.
      – Да, мистер Рис-Карлтон…
      – И ты получил задание потратить их на мебель, посуду, столовые приборы и постельное белье? Я также просил не жалеть денег на приличную еду к нашему приезду. Так где это все?
      Стивен был на пределе. Он вообще не терпел никаких неудобств и старался предвидеть любые мелочи, связанные с бытом.
      Гарсиа заморгал глазами и, заикаясь, принялся оправдываться, наверняка придумывая объяснения на ходу:
      – Моя жена, Келли, растерялась… она не знала, к какой еде вы привыкли… не будете же вы есть то, что мы… вот и собиралась завтра пойти в магазины вместе с миссис Рис-Карлтон, а уж потом и мебель подобрать… что ж было сюда возить ту, которая вам потом не понравится… Вкусы таких людей, как вы, нам неизвестны…
      – Какого же черта ты не предупредил сразу?! Я бы поручил это кому-нибудь другому, В любом случае завтра отчитаешься мне за каждый пенни.
      Гарсиа промолчал. Было похоже, что ему хочется одного – провалиться сквозь землю. Стивен махнул рукой и отправился в гостиную. У него не было сил для продолжения разборки. На ходу он крикнул:
      – Помоги отнести чемоданы наверх. Хоть какая-то польза будет.
      Каждый из них взял в руки по чемодану, и они с трудом поднялись по широкой скрипучей лестнице. Гарсиа первым проскользнул в большую спальню. Уже стемнело, Гарсиа щелкнул выключателем, и спальня осветилась бледным желтоватым светом. На потертом ковре стояла старинная кровать под балдахином из полинялого золотистого Дамаска. Рядом покоилось еще более древнее кресло, внутренности которого вываливались из дыр прохудившейся обивки. У стены возвышался гардероб, покрашенный зеленой, облезлой уже краской. Две глубокие трещины пересекали в длину потолок, и между ними ненадежно висела тускло мерцавшая медная люстра.
      Кристина с ужасом оглядела их новый приют.
      – Далее ванная, – не задерживаясь в спальне, Гарсиа поспешил распахнуть следующую дверь.
      В центре квадратной комнаты, подобно надгробию, белела большая эмалированная ванна, ножки которой утопали в прорванных квадратах линолеума. Сама же ванна была покрыта темно-желтыми пятнами. Хромированный душ болтался на единственном крючке, готовый сорваться в любую минуту.
      Улыбка снова слетела с лица Гарсиа. Он вдруг заторопился и, взглянув на часы, объявил:
      – Мне уже пора, пожалуй.
      – Вас, должно быть, ждут к ужину? – с издевкой заметил Стивен.
      – Да, да… Келли обычно жарит мясо к моему приходу и не любит, когда я опаздываю.
      – Может, стоит позвонить Келли и предупредить, что к ужину приедут гости? Ведь то, что вы оставили нам в холодильнике, дает шанс умереть с голоду, – вполне серьезно спросил Стивен.
      – Я могу ей сказать. К нам часто приходят друзья… – растерялся Гарсиа.
      Несколько минут Стивен изучающе наблюдал за ним. Агент переминался с ноги на ногу, смотрел в сторону и готов был в первый же удобный момент смыться. Выглядело это достаточно смешно. В конце концов, молодой человек не так уж и виноват. Здесь, на острове, все привыкли к расслабленному, безответственному образу жизни. Им трудно будет понять уровень его требований. Стивен улыбнулся.
      – Ладно, передавай жене привет. Я буду ждать вас завтра ровно в 8.30. Кристина отправится с Келли по магазинам, а мы разберемся в финансовых делах. Приятного ужина.
      Гарсиа еще раз обдал их своей улыбкой и растворился в темноте.
      В холодильнике Стивен обнаружил несколько баночек «Коки» и бутылку рома «Маунтгей» – национальный островной напиток. В буфете удалось отыскать два пыльных фужера. Отмыв их, он поднялся наверх с более чем скромным ужином.
      Кристина успела снять пару высоких ставней, прикрывавших снаружи стеклянные двери, выходящие на веранду из спальной комнаты. Она стояла, наслаждаясь ароматами ночного воздуха, легким ласковым ветерком и блестящей лунной дорожкой, бегущей по черной морской глади. Причудливые тени от пальмовых листьев ложились на деревянный пол полукруглой веранды. Стивен подошел к Кристине и протянул ей бокал:
      – В нашу первую ночь в нашем новом доме самое подходящее – отмстить приезд местным национальным напитком.
      – За нас, дорогой, – улыбнулась Кристина, попробовала тягучую жидкость и тут же закашлялась. – Боже, как крепко! Еще два таких глотка, и я перестану себя контролировать…
      – В таком случае, меня ждет прекрасная перспектива… – рассмеялся Стивен.
      Они спустились вниз и съели яичницу с фасолью в пустой, тускло освещенной комнате. Затем Стивен повел Кристину вверх по лестнице. Ноги у нее заплетались. Им стало безумно весело. Он стащил с нее джинсы и принялся целовать ее длинные ноги, покусывая внутреннюю сторону бедер, словно собирался, подобно аборигену-людоеду, съесть ее в сексуальном экстазе. Смех Кристины перешел в стоны восторга, она поспешила избавиться от крохотных шелковых трусиков, и пальцы Стивена принялись ласкать влажную горячую плоть. Ноги Кристина подняла высоко над головой и развела их так, что развернувшиеся для любви складки губ трепетными лепестками обнажили влажную глубину ее плоти. Она резко вскрикнула, когда он глубоко вошел в нее, безудержно накатил всем телом, завел ее ноги далеко за голову и медленно начал двигаться.
      Большую часть ночи старый дом не засыпал. Откликался эхом на звуки страстного, яростного порыва и безжалостного треска старинной кровати.
      Беспокойный сон Кристины был совсем недолог. Она проснулась от удушающей жажды.
      – Ты спишь? – тронула она за плечо Стива. Он пробурчал во сне что-то нечленораздельное.
      – А? В чем дело?
      – Я умираю, дай чего-нибудь выпить… Стивен прижался к ней.
      – Засни, потом я пойду, найду что-нибудь… – прошептал он.
      Она выскользнула из его сонных объятий. Это его мгновенно разбудило. Стивен резко встал.
      – Хорошо, хорошо. Там внизу должна быть банка «Коки».
      Он вышел из спальни и начал на ощупь спускаться вниз по лестнице. Вдруг дом оглушил его крик:
      – Черт! Что б вы сдохли!
      Кристина сорвалась с постели и бросилась вслед за ним. Шлепая босыми ногами, она спустилась по лестнице в гостиную, заглянула в полутемную кухню и в ужасе отпрянула… Стивен стоял на стуле над вздымающейся, ползущей массой земляных крабов с поднятыми вверх клешнями. Они взбирались друг на друга, штурмовали стены, чтобы потом, достигнув потолка, упасть вниз. Один из крабов оказался на голове Кристины. Он царапался и шевелился, стремясь выпутаться из ее волос. Рывком руки она сбила его на пол и, рыдая, побежала наверх.
      Она продолжала дрожать и всхлипывать, когда в спальне появился Стивен.
      – Ничего подобного в своей жизни не видел, – встревоженно признался он. – Слава Богу, они безобидные…
      – А вдруг эти твари заберутся сюда? – уткнувшись в его грудь, простонала Кристина.
      – Вряд ли им удастся одолеть ступеньки. В любом случае, завтра я вызову службу по борьбе с этими тварями.
      – А здесь такое есть? Он пожал плечами.
      – Должно быть нечто в этом роде. Мы же не единственные люди, которых они атаковывают, – улыбнулся ей Стивен.
      – Но я умираю от жажды… – прошептала она.
      Стивен принес ей в бокале тепловатую воду из-под крана в ванной комнате. Кристина выпила и тут же пожалела об этом: ее немедленно стало мутить. В левом виске возникла тупая боль. Они оба пытались заснуть, но безуспешно. Сквозь щели в ставнях в комнату пробивался рассвет. Спасительное солнце рассеяло ночной кошмар. Стивен и Кристина, не сговариваясь, поднялись, сбежали вниз и направились к морю. Снова пришлось пробираться сквозь кустарники. Широкие листья пальм еще сохраняли влажную тень. Воздух холодил кожу пронзительной свежестью. Но песок на пляже был уже теплым. Кристина наткнулась на детеныша черепахи, пытающегося найти убежище в море. Она подняла маленькую, безобидную рептилию, положила на ладонь и осторожно отнесла в море. Забавно было наблюдать, как быстро, словно лопастями, заработала маленькими плавниками черепашка и нырнула в глубину. Кристина последовала ее примеру. Вода оказалась теплой – наверное, не успела остыть за короткую ночь. Кристина зашла по грудь и легла на спину. Недвижимая гладь моря, ласковый свет утреннего солнца, проникающего сквозь закрытые глаза, немного успокоили боль, стучащую в виске.
      Стивен, будучи прекрасным пловцом, заплыл далеко в море и оттуда махал рукой и кричал ей:
      – Плыви сюда!
      Кристина делала вид, что не слышит, и наслаждалась покоем и мерным движением волн. Так она лежала минут десять, пока вода не забурлила вокруг нее и мощным толчком ее тело не поднялось в воздух.
      – Стивен! – заорала Кристина. И стремительно пошла под воду. Его крепкие руки подхватили ее и подняли на поверхность. Стивен громко смеялся, а Кристина фыркала и кашляла.
      – Погоди, я тебе отплачу! – Кристина бросилась на него, но Стивен увернулся и выбрался на берег. Они оба, тяжело дыша, упали в горячий, мягкий, почти белый песок. Головная боль, сонливость и сухость во рту прошли окончательно.
      – Потрясающе! – не сдержал восторга Стивен.
      – Фантастика! – согласилась Кристина и стянула с него полотенце, чтобы вытереть разметавшиеся каштановые, перепутанные и прекрасные волосы. – Нам следует сделать купание ежедневным утренним ритуалом.
      – Я бы к этому добавил ночные купания голышом… – добавил он.
      – Ну, если ты потом не дашь мне замерзнуть, – прыснула она. Вскочила и с призывом: «Догоняй!» – побежала к дому.
      Когда Стивен наконец продрался сквозь кустарник и поднялся на террасу, Кристина готовила тосты, мазала их неизвестно откуда взявшимся джемом, в бокалы был налит апельсиновый сок. Оказалось, Кристина прихватила все это с собой из самолета Они сидели на веранде, опоясывавшей дом, пили сок и любовались морем.
      – Стивен, что это за дерево? – указала Кристина на исполина с коричневой и серой корой, стоящего особняком от пышной рощи кокосовых пальм. Его тонкие, перекрученные, шишковатые ветки каскадами опускались и выгибались к земле, словно хотели прорасти в землю. Казалось, что огромный фонтан в одно мгновение одеревенел, и его грациозные струи застыли навсегда. – Потрясающее зрелище! – восхищенно прошептала Кристина.
      – Да. Что бы мы ни делали на этом участке, обязательно сохраним это дерево.
      Она посмотрела на Стивена, надеясь побольше узнать об этом чуде природы.
      – Это – Цитрофолия фикус, то есть бородатая фига, или, как многие его называют, – фиговое дерево.
      – Какая прелесть! – Кристина захлопала в ладоши. – Ты меня изумляешь. Скажи, когда ты успел узнать все это?
      – Признаюсь тебе чистосердечно… я знаю только про это дерево. По его имени и назван остров.
      – Правда?
      – Когда первые португальские завоеватели высадились здесь в шестнадцатом веке, вдоль берега росли сотни таких деревьев. Точь-в-точь, как наше. С моря они выглядели, как бороды стариков, и моряки их назвали Лос Барбадос, что значит по-португальски: бородатые. А остров стал Барбадосом.
      – А что ты еще знаешь об острове? – спросила она с интересом и уважением.
      Стивен потрепал ее по щеке:
      – Неужели тебе интересно?
      – Еще бы! Ведь здесь будет наш дом! – с пафосом ответила она.
      – Хорошо, – он сделал паузу, пытаясь вспомнить что-нибудь значительное и занимательное. На какой-то момент черты его продолговатого лица смягчились. Кристина любила, когда его лицо становилось задумчивым. Он сосредоточил свое внимание на пламенном дереве, стоявшем в нескольких ярдах от террасы. Сплошь усыпанное огромными огненными цветами, оно было похоже на гигантский красный зонт.
      – Первыми поселенцами были аравакские индейцы, которые мирно жили здесь сотни лет и были покорены карибами, воинственным племенем из Южной Америки. А те, в свою очередь, были побеждены пор тугальцами.
      – А когда прибыли мы – англичане?
      – Британцы под командованием капитана Генри Рауэлла высадились в 1627 году и довольно быстро колонизировали остров.
      – Откуда ты это все знаешь? – Кристине нравилось слушать Стивена. К тому же она уже ощущала себя новым завоевателем.
      Он повернулся к ней, и она заметила, что глаза его то ли от моря, то ли от душевного покоя приобрели необычный золотистый оттенок. В прозрачной зелени зрачков вспыхивали ярко-желтые искорки.
      – Я читал и уверяю тебя, это намного интереснее, чем самый крутой бестселлер.
      Она не сводила с него глаз и чувствовала, как сердце ее переполняется любовью. Их глаза встретились, и долгое время ничего на свете не существовало, кроме чувства взаимного притяжения. Первым очнулся Стивен. Он взглянул на часы:
      – Гарсиа с женой скоро пожалуют. Надо подготовиться. – Кристина вздохнула и последовала за мужем. На деревянной балюстраде террасы ящерица ловко поймала муху своим длинным языком и мгновенно проглотила ее. Путь ящерицы загородил неподвижно лежащий краб.
      – О! – воскликнула Кристина и отскочила назад. Стивен ногой скинул мертвого краба на траву.
      – Придется привыкать. Здесь, как-никак, Вест-Индия.
      – Никогда, – вздрогнула Кристина.
      Но она привыкла, и гораздо раньше, чем могла бы предположить. Легко научилась жить рядом со всем этим летающим, ползающим, прыгающим, копошащимся миром. Хотя, в первый раз увидев летучую мышь, которая не просто пролетела в сумерках над террасой, но и коснулась своим мерзким крылом ее лица, Кристина почти потеряла сознание. Ничего не случилось, пришлось пережить, так же, как и бесконечных жуков, пулей влетавших в раскрытые окна и садившихся на что угодно, и древесных крыс размерами с небольшую кошку, бегавших по оконным карнизам и исчезавших где-то под сводами крыши. Она научилась сражаться с огромными лягушками и жабами, квакающими и прыгающими по террасе после жутких тропических ливней. Не боялась даже сороконожек, лениво ползающих совсем рядом. Особенно страстно Кристина боролась с массивными неповоротливыми земляными крабами, – местные жители их называли болотными, – которые приходили в движение по ночам, поднимали свои клешни, размером с детскую руку, медленно ползли по дорожкам, высвеченные светом автомобильных фар, когда Кристина и Стивен выезжали вечером из дома.
      Привыкла ко всему Кристина главным образом потому, что была занята. Они принялись за работу, чтобы превратить «Хрустальные источники», по крайней мере временно, в место, пригодное для жилья. В течение недели в их доме толпились декораторы и мастера, которые, вооружившись белой эмульсией, красили все, что можно было красить, – включая себя и новый сосновый письменный стол.
      Гарсиа помог им приобрести новую раттановую и плетеную мебель и большой ассортимент ярких мексиканских ковров, а Кристина вместе с Келли рыскала по антикварным магазинам в поисках столов красного дерева и различных старинных вещей.
      Одна из комнат наверху была превращена в офис для Стивена. Там же, где, кроме основной спальни, было еще пять, соединенных с тремя ванными комнатами, они создали просторную квартиру. Вместе с большой спальней и ванной они отделали гостиную, столовую, уютную кухню и спальню для гостей.
      За неправдоподобно короткое время «Хрустальные источники» из полуразрушенного строения превратились в современное, удобное для жизни жилище. Кристина понимала, что все пока сделано временно и ей придется терпеливо ждать, пока Стивен не осуществит свой амбициозный план строительства гостиничного комплекса. Лишь после этого она сможет по-настоящему заняться реставрацией дома, чтобы вернуть его к былому великолепию. Хотя и в нынешнем виде она уже любила свой первый настоящий дом. Он, с высокими французскими окнами на каждой стороне, купался в ярких лучах солнца с рассвета до темноты, и куда бы ни обратила взгляд молодая хозяйка, повсюду ее окружали восхитительные пейзажи с королевскими пальмами, кокосовыми чащами и бесконечно прекрасным и загадочным морем.
      Келли нашла им служанку – молодую местную девушку по имени Селия. Очень скоро Стивен и Кристина привыкли к ней, хотя двигалась она медленнее улитки, но была всегда в хорошем настроении, улыбалась, обнажая свои крепкие белые зубы, и была благожелательна. Селия научила Кристину торговаться на рынке и не попадаться в руки бессовестных торговцев, назначающих запредельные цены для туристов. Привыкла она и к езде по местным дорогам, испещренным рытвинами и зачастую кишащим различными насекомыми или крысами. Кроме того, она освоила науку шутливых разговоров с местными молодыми людьми, развязно свистевшими при виде любой белой женщины в возрасте до ста лет.
      Постепенно Кристина вписалась в замедленный ритм жизни, свойственный островитянам, хотя постоянно ловила себя на том, что, по сравнению с местными жителями, жила с гораздо большей скоростью. Весело и непринужденно она училась принимать эту страну и ее жителей и радовалась тому, что и они приняли ее.
      Стивен выстрелил пробкой из бутылки шампанского прямо в высокое темно-синее вечернее небо. Пенящаяся жидкость наполнила бокал, подставленный Кристиной. Он засмеялся, и морщины на лице разгладились. Кристина засмеялась вместе с ним, заметив, что он смотрит на нее наконец-то не деловым, а восхищенным, влюбленным взглядом.
      Почти стемнело, и они стояли в центре обширной строительной площадки, только что расчищенной для земляных работ. Это был первый день строительства отеля «Хрустальные источники».
      – Ну, Крис, пока все идет по плану, – он отхлебнул из стакана и посмотрел на нее через пузырящуюся жидкость. – Я хочу кое-что тебе сказать. Именно сейчас, потому что, боюсь, в ближайшие месяцы на это не окажется времени. Я люблю тебя. Спасибо за твою помощь!
      Он показал на горы теплой земли, смешанной с песком, и на груды розового камня, сложенного повсюду. Блоки этого камня, добываемого в местном карьере, освещенные последними лучами заходящего солнца, напоминали свежеиспеченные пирожные безе.
      – Я тоже люблю тебя, Стивен, – Кристина вздохнула и посмотрела вокруг. – Нам придется пройти вместе чертовски длинный путь.
      Он поднял стакан над головой и закричал на всю пустынную строительную площадку:
      – За «Хрустальные источники» и за наше везение! – и тихо добавил: – Оно нам так необходимо!
      – За «Хрустальные источники» – самый лучший курорт в Карибском море! – эхом вторила ему Кристина.
      – Пошли, – прихватив бутылку, он повел Кристину по дорожке, которую рабочие проложили сквозь кустарник к пляжу. Они уселись на теплый песок, и он снова наполнил стаканы. Они пили молча, без тостов, наблюдая за погружающимся в воду утомленным диском солнца. К тому времени, как они закончили бутылку, темные тени протянулись по всему пространству пляжа… Они встали и, держась за руки, направились в сторону дома.
      – Остановись, Стивен, – вдруг вскрикнула Кристина. – Посмотри на дом! Тебе не кажется, что он выглядит как-то странно грустным в темноте. Почти, как предзнаменование… Словно хочет нас о чем-то предупредить! – она вздрогнула, и он обнял ее за плечи.
      – Этот дом станет свидетелем строительства лучшего отеля в Карибском море. Он просто ждет этого дня, – Стивен показал на ночное небо, быстро наполнившееся крупными, чистыми, сверкающими звездами. Полная луна выплывала из-за дома и создавала своим серебряным светом нимб вокруг крыши. – Видишь, какое свечение?
      – Да. Он так же прекрасен, как наши мечты. Я верю, ты построишь великолепный отель! – и Кристина зябко прижалась к Стивену.

      Телефонный звонок от Стивена на рассвете заставил Поля Ричардсона прибыть в «Хрустальные источники» через пятнадцать минут. Одним из немногих обычаев карибской жизни, который полностью удовлетворял Стивена, было раннее пробуждение привыкших вставать с восходом солнца островитян. Рабочий день был недолог и заканчивался с первыми приметами надвигающегося зноя. Поэтому утренние часы были у Стивена расписаны по минутам. Он попросил Кристину присутствовать на обсуждении планов строительства бассейнов. Кристина уже не раз доказала, что неплохо разбирается в делах. Ей хотелось, чтобы новые проекты, с учетом уже сделанных ею замечаний, понравились Стивену.
      Поль с удивлением обнаружил приветливую улыбку на лице Стивена, когда зашел в офис. Из-за этого даже опешил и забыл протянуть руку для приветствия.
      – Поль, – сказал Стивен. – Чему ты удивляешься? Я всегда улыбаюсь, когда люди в совместной работе дают повод для этого.
      Мистер Ричардсон пожал плечами. Будучи пойманным врасплох, он покраснел и заморгал глазами.
      Кристине стало жалко его. Стивен любил неожиданно менять отношение к людям, работавшим на него. И это их всегда держало в напряжении.
      – Вы выглядите усталым, – констатировал Стивен, но никакой озабоченности в его голосе Кристина не уловила.
      Поль вытащил из черной пластиковой тубы свернутые в тугую трубку планы и разложил их на столе Стивена. Пока они вместе рассматривали изменения, Кристина вспомнила, как молодой архитектор появился в их жизни. Безрезультатно проведя переговоры с местными архитекторами, которых порекомендовал Джордж Гарсиа, Стивен предложил отправиться выпить в бар. Ему требовалось выпустить пар.
      – Знаешь, сколько фирм я перебрал за последние два месяца? Сам сбился со счета! Какого черта там делают тупые, примитивные идиоты, способные проектировать лишь безликие коробки. Мне нужен человек, которому однажды уже приснился во сне невероятный красоты отель. Но этим сонным мухам подобное не снится. От злости хочется разорвать их примитивные проекты.
      Стивен стукнул стаканом по стойке бара и пролил на ее грязноватую поверхность немного рома. Но не заметил этого.
      – Люди сюда будут приезжать на отдых, надеясь хоть ненадолго вырваться из серой, однообразной жизни. И им необходимо предложить романтику, мечту, раздразнить их воображение! Завоевать их сердца! Отель своей архитектурой, простором и удобствами не должен уступать красоте самого острова. Мы должны дотянуться в нашем воображении до простоты и величия, с которыми природа создала этот райский остров… – он отхлебнул из стакана ром, смакуя его, и как бы сам себе сказал: – Вернувшись к своим делам, они должны увезти отсюда светлый манящий образ «Хрустальных источников». В этом – условие нашего процветания. Неужели я слишком многого хочу? Скажи мне, Гарсиа?
      – Во всяком случае, мне не кажется, что слишком… – раздался голос из-за плеча агента по недвижимости.
      Стивен удивленно посмотрел на незнакомого молодого человека, судя по всему – англичанина.
      – Меня зовут Поль Ричардсон, и я полагаю, что являюсь именно тем человеком, которого вы ищете.
      Он был очень молод. Совсем недавно закончил один из университетов в Великобритании и, захватив диплом, простился с серым утомительным климатом родины и приехал на острова Вест-Индии попытать счастья. Стивен восхитился смелостью, а Кристина – небрежностью его одежды. Мешковатые шорты и гавайская расписная рубашка делали его более похожим на загулявшего моряка. Но, как выяснилось, в стиле его работы никакой расхлябанности не было. И к тому же он был первым человеком на острове, готовым работать так же много, как Стивен.
      Для начала Стивен поручил ему сделать проект дизайна бара на открытом воздухе. Проект Поля привел их обоих в восторг изломанной перспективой, использованием индийского финикового дерева в качестве композиционного центра, ветви которого он сумел задействовать, как естественный навес. С тех пор Стивен и Поль обсуждали, спорили и отстаивали каждый свою точку зрения, пока не согласовали блоки размещения и развязки служебных помещений.
      Пока они спорили, строительство шло своим чередом. Большая часть кокосовых пальм была удалена, густая растительность срезана и выкорчевана. Образовался серповидный пляж, на который должны были выходить на разных уровнях шесть этажей жилых помещений, в каждом по двадцать номеров, разных по размеру и дизайну, но все с большими крытыми террасами и обязательным видом на море. Дорожка вела от номеров мимо каменного фонтана ручной работы, блоку приема гостей и к зданию администрации, расположенного вдоль центрального двора и облицованного белым мрамором.
      Стивен предложил соорудить пруд с лилиями и миниатюрным фонтаном, который был бы копией того старого, находящегося у их дома, только большей площади.
      Высокие изогнутые резные двери вели в конференц-зал и круглый холл для отдыхающих, где будет подаваться полуденный чай и откуда можно будет любоваться садом, расположенным внизу, предаваться неге под аккомпанемент рояля.
      Длинный проход под навесом с другой стороны вел к вечернему ресторану и маленькой кофейне. Позади этих зданий шли постройки различных служб.
      Стивен хотел, чтобы отель был неразрывно связан с ландшафтом и выглядел так, будто всегда стоял на этом месте. Поль порекомендовал специалиста по ландшафтам из Южной Америки, о котором был наслышан, и надеялся, что он сможет превратить пустыню в роскошный тропический сад.
      И вот пришло время заняться проектированием и дизайном бассейна. Стивен собирался построить его для тех клиентов, которые, преодолев тысячи миль с желанием увидеть Карибское море, вдруг решат для себя, что не собираются плавать в нем.
      Кристина была уверена, что Поль явился настоящей находкой, и подбадривала его, как могла. Когда Стивен отвергал предложенные им проекты, она переживала и убеждала мужа, что для профессионального становления Поля необходимо, чтобы он смог сделать проект всего комплекса.
      – Заждался я ваших предложений, – потирая руки, с детской непосредственностью Стивен взялся изучать предложенные чертежи. Поль с волнением наблюдал за ним и за движением лупы в его руке. Вдруг Стивен выпрямился и разочарованно оттолкнул от себя листы. – Мне они не нравятся. Положительно не нравятся. Я представлял себе больше движения, фантазии. Этот бассейн выглядит, как тысячи других, в которых я когда-то плавал в других странах.
      Поль вздохнул и покачал головой:
      – Не думаю, что он похож на другие бассейны. Он снова развернул перед Стивеном ватман, но тот упрямо отказывался возвращаться к обсуждению. Тогда Поль повернулся к Кристине и предложил убедиться ей:
      – Я придумал бассейн, как оазис, окруженный пальмами, с каскадом водопадов. Все это из розового мрамора.
      Стивен только пожал плечами и отошел от стола. Поля это задело, и он довольно резко заявил:
      – Мы и так уже нарушили концепцию. Если пойдет так и дальше, то бассейн будет напоминать Диснейленд. А я уверен, это не подойдет «Хрустальным источникам».
      Кристина вся сжалась, ожидая взрыва Стивена. Ведь только с ней он сдерживал себя. Но с другими… Однако Стивен снова начал объяснять:
      – Мне нужна фантазия и оригинальность, а ваш проект скучен. Поэтому давайте-ка возвращайтесь к чертежному столу и начинайте сначала…
      Поль решился на еще один заход.
      – То, что требуете вы, будет стоить слишком дорого. Стивен резко оборвал его:
      – Позвольте мне самому думать о деньгах. Ваша задача воспринимать мои идеи и заниматься интерпретацией их на бумаге.
      Поль сгреб чертежи, зажал их под мышкой и прихватил пустой пластиковый футляр. Кристина протянула ему еще один лист. Пока он соображал, какой рукой его взять, Кристина взглянула на него и увидела, что его лицо посерело от усталости и разочарования. Она не высказала своего мнения не потому, что полностью разделяла позицию мужа, просто верила в Поля и ожидала от него настоящего чуда.
      – Представляете, Поль, сегодня делают закладку фундамента для бара. Там уже находится специалист по озеленению. Он наблюдает, чтобы не повредили корни растений. Мне не терпится увидеть воплощение вашей идеи в натуральную величину. У его стойки мы выпьем за ваш успех. Правда, Стивен? – спросила Кристина, желая придать оптимизма сникшему архитектору. Но Стивен не поддержал ее. Он был занят другими бумагами. Наступила неловкая пауза. Стивен почувствовал, что от него ждут какой-то реакции.
      – Что? – он поднял голову и быстро спросил: – Бар? Великолепно. Поэтому до завтра. В это же время. Принесите с собой бассейн моей мечты.
      Долгий звонок телефона прекратил их дискуссию. Поль ушел, а Стивен поднял трубку, в которой отчетливо слышался голос Роберта Лейтона, говорившего из Лондона.
      – Стивен? Наконец-то! Проще добиться аудиенции у папы, чем поговорить с тобой.
      Стивен собрался ответить, но Роберт продолжил:
      – Меня замучил Майкл Дейвис. Ему срочно нужно связаться по телефону с тобой!
      Стивен досадливо поднял брови, давая понять Кристине, что только этого ему сейчас и не хватало.
      – Хорошо, Роберт. Я знаю, чего он хочет. В ближайшее время свяжусь с ним. Кстати, как обстоят дела со сделкой в Манчестере?
      Кристина настолько привыкла видеть Стивена, увлеченного исключительно проблемами «Хрустальных источников», что совсем забыла о его бизнесе в Англии, который в данное время был полностью возложен на Роберта, и хоть Стивен держал в руках все основные нити сделок, тем не менее его партнер вел себя все более независимо. Поэтому она не удивилась, когда вместо ответа Роберт, в свою очередь, спросил:
      – Как дела со строительством?
      – Прекрасно. Просто прекрасно. Не волнуйся и не забудь – во всех делах я предпочитаю угли в камине держать тлеющими. Ты понял меня?
      – Понял, понял. Я стараюсь не забывать твои принципы. Положись на меня.
      Последнее было произнесено с излишним усердием, что было типичным для Роберта и действовало на нервы Стивену.
      – Ладно, Роберт, я должен торопиться, хочу попасть в банк до закрытия.
      – А Майкл Дейвис – банкир? – спросила Кристина.
      – Н-да, большая головная боль.
      Стивен знал, что хотят услышать от него в банке, поэтому прибегал к четким коротким ответам, правда его информация не всегда соответствовала реальности. Но как мог педантичный британский банкир понять, что творится на крошечном острове третьего мира. К радости Стивена секретарша Дейвиса сказала, что он отбыл по срочному делу и до пятницы в офис не вернется. Стивен продиктовал ей информацию, весьма довольный двухдневной отсрочкой нежелательного разговора.
      – Спаси меня Бог от управляющих банками и бухгалтеров! – воскликнул он, бросив трубку. – Если бы мы слушали их советы, ничего не было бы построено.
      Они стояли возле окна офиса Стивена и смотрели на строительную площадку. Здесь мало что напоминало первоначальный пейзаж, который они увидели, впервые приехав сюда. Густая пальмовая роща была вырублена, а сотни деревьев казуарнины выкорчеваны. Кристине казалось, что внизу творилась полная неразбериха, но, глядя в глаза Стивену, она обретала уверенность и определенность. Он отчетливо видел свое детище. За нагромождениями стройматериалов и железобетонных блоков он угадывал аккуратные лужайки с узкими дорожками, извивающимися между пышной тропической растительностью. Он уже слышал, как журчит вода в огромном фонтане, и восхищался белыми террасами, видел служащих в красивой униформе, обслуживающих богатых солидных клиентов.
      Энергия, казалось, выплескивалась из его темно-зеленых глаз и наполняла Кристину радостным оптимизмом. Какое счастье, что она вышла замуж за такого провидца, как Стивен. Сколько бы времени ни понадобилось и каких бы затрат это ни стоило, ничто не помешает Стивену возвести гостиничный комплекс и воплотить «Хрустальные источники» в реальность. Разумеется, если не случится чего-то сверхъестественного. Землетрясения, урагана…
      – А я вам говорю, мадам, ураган обязательно будет! – большие глазища Селии прямо вылезали из орбит. – Старик Горди сообщил мне по секрету.
      – Какие глупости ты повторяешь! – возмутилась Кристина. – Давно бы уже предупредили по радио. Откуда такое может быть известно дикому старику?
      – Он как раз обо всем первый узнает. У него дар такой, – служанка посмотрела через плечо и шепотом сообщила на ухо Кристине: – Черная магия.
      – Не смеши меня, Селия. Ты же взрослая девушка. Они стояли на ступеньках входной лестницы дома «Хрустальные источники». Селия покачала головой, посмотрела в сторону моря и задумчиво предположила:
      – Будем надеяться, что старик ошибся. В прошлый раз он предсказал большой шторм. Случился он в указанный день. Мы потеряли дом и шестерых кур. Поэтому теперь у нас нет свежих яиц.
      Кристине показалось, что девушка была больше озабочена пропажей кур, чем разрушенным домом.
      – Не волнуйся, Селия, никакой шторм не предвидится. Посмотри, небо ясное, ни одного облачка на горизонте, – Кристина оставила служанку разглядывать небо, а сама села в машину и поехала в Бриджтаун.
      Стивен поручил ей подобрать материалы по дизайнерским разработкам интерьеров отеля, выполненным известным специалистом из Парижа. Они решили ориентироваться на местное производство, учитывая экзотику и низкие цены. Кристина очень хотела внести свой собственный вклад в воплощение их общей идеи и чувствовала себя ответственным и серьезным работником. В то утро у нее была первая встреча с владельцем фирмы по импорту-экспорту текстиля Колином Везерхедом, обещавшим показать ассортимент тканей, которые, с его точки зрения, должны были ей понравиться.
      Путешествие в город заняло в два раза больше времени, чем обычно. Большую часть пути они тащились за ярко раскрашенным автобусом, везущим школьников. Маленькие смеющиеся девочки в белых накрахмаленных школьных блузках мотали без устали волосами, собранными в конские хвосты, и махали ей руками. «Почему школьники здесь выглядят наряднее, чем в Англии?» – подумала она. В результате Кристина опоздала на встречу, припарковала машину на двойной желтой линии в узком переулке, надеясь, что ее не оштрафуют. Быстро пересекла запруженную машинами улицу и свернула в переулок.
      На стертых каменных ступеньках потемневших от древности домов XVIII и XIX веков, на вынесенных из квартир стульях и табуретках сидели старые женщины с неподвижными головами, покрытыми шарфами или шляпами с круглыми полями, поднятыми вверх и напоминавшими формы для выпечки пудинга. Костлявые старики стояли группками, редко перебрасываясь словами и подсчитывая мелочь для похода в рюмочную. Молодые матери несли на головах большие тюки, успевали еще следить за снующими под ногами детьми и ругали их во весь голос.
      Кристина с интересом наблюдала суету и толчею уличной жизни Вест-Индии и чуть не прошла мимо маленькой, выкрашенной розовым цветом таблички, висевшей над полуразрушенным лепным фасадом. Оказавшись в прохладном темноватом холле с занавешенными окнами, она с трудом разглядела красивого молодого темнокожего человека, направившегося к ней.
      – Доброе утро. Вы, должно быть, Кристина Рис-Карлтон. Рад приветствовать вас в «Интерьерах тропического острова».
      Он был очень высок. Приходилось вытягивать шею, чтобы смотреть на него.
      – Вы, должно быть, Колин Везерхед?
      – Один во всех лицах, – даже в полумраке было видно, как блестят его глаза. Он предложил Кристине чашечку кофе. Она не стала отказываться и удобно устроилась в плетеном кресле. Она уже знала, что на острове любое дело принято начинать с разговоров.
      – Итак, вы строите гостиницу в «Хрустальных источниках»? Прекрасное место для отдыха. Вы недавно на острове?
      – Да. Приехали, чтобы провести медовый месяц, влюбились в Барбадос и «Хрустальные источники». Я думала, что просто купим этот дом, чтобы приезжать на каникулы, но у мужа возникли другие идеи.
      – Мужчин всегда обуревают идеи, даже в самые счастливые минуты жизни, – белозубой улыбкой усмехнулся хозяин.
      – Согласна с вами, но на меня возложена обязанность выбрать мебель, ткани, обивку и все самого высокого качества.
      Бесшумно возник мальчик и на круглом подносике принес кофе. Напиток оказался очень горьким и черным. Кристина подсластила его двумя ложками золотистого местного сахара.
      – Не стоит волноваться, – спокойным, даже несколько вялым голосом начал Колин. – Мы возьмем на себя все заботы. Мы уже выполняли такие заказы для нескольких отелей на Карибском побережье. У моей фирмы хорошая репутация.
      – Да, знаю, мне рекомендовал вас наш архитектор Поль Ричардсон.
      Колин свой кофе выпил залпом, несмотря на то, что он был почти раскаленным.
      – С Полем работать очень приятно. Можете на нас положиться, миссис Рис-Карлтон.
      – Зовите меня Кристина.
      – Хорошо, Кристина. Мы отлично поладим.
      Он был настолько несуетен и убедителен, что Кристина действительно успокоилась. Несколько часов они провели, отбирая образцы тканей, и остановились на двух, гармонирующих по тону – карибской пуанцетии в ярких тонах и другой, с узорами вьющихся растений и летящих птиц.
      С образцами в сумке она покинула офис, договорившись о встрече в конце недели. Когда она вышла наружу, то сразу заметила какое-то необъяснимое волнение на улице. Люди второпях закрывали ставнями витрины магазинов и лавок. Заталкивали тележки во дворы. Тащили за руки детей, чтобы поскорее скрыться в своих домах. И при этом все кричали.
      Кристина подошла к молодому парню, разгружавшему ящики с ромом на веранду крошечного бара.
      – Что происходит?
      – Приближается ураган. Все ужасно боятся его! – даже не удостоив ее взглядом, ответил юноша.
      Кристина взглянула на небо, которое было слишком голубого, нереального цвета. Она устремилась вперед, пробираясь сквозь переполненные мечущимися людьми переулки, и с трудом добралась до Фиви Аллеи, где стояла припаркованная машина. Выбираясь из запруженного машинами Бриджтауна, она молила Бога, чтобы успеть вернуться в «Хрустальные источники» до начала урагана.
      Стивен стоял на стремянке и забивал накрепко ставни восьмидюймовыми гвоздями, когда она, резко затормозив, остановилась возле дома.
      – Иди скорее в дом! – крикнул он, не отрываясь от работы. – Вот-вот начнется!
      – Неужели правда?! – спросила мертвенно-бледная Кристина, еще не верившая, что добралась.
      – В течение ближайших часов он обрушится на нас, и придется пережить самое страшное испытание, которое время от времени обрушивается на остров.
      В пугающей тишине, когда казалось, что вся природа онемела, последние удары молотка прозвучали особенно тревожно.
      Стивен обнял Кристину и повел ее в дом. Селия с испуганным лицом бросилась к ней:
      – Я же говорила, мадам, Горди всегда прав. Ураган налетел на Барбадос через шесть часов со скоростью 145 миль в час. Кристина, Стивен и Селия спрятались в спальне на первом этаже. Сидели, молча прислушиваясь к надвигающемуся гулу водоворота, несущего разрушения. Словно тысячи диких животных одновременно взвыли в предсмертном вое. Руки Кристины тряслись, и она отхлебывала ром прямо из бутылки. Потом передала ее Стивену.
      – Молю Бога, чтобы он не разбросал в клочья нашу стройку, – едва успел вымолвить Стивен, как тут же ураган прямо над их головами с невероятным треском навалился на дом. Захлопали сорванные ставни, зазвенели стекла, рев ветра заметался по комнатам. Раздался оглушительный грохот, словно палили из пушек. Селия шепотом объяснила, что это раскалываются деревья. В доме на втором этаже сначала задвигалась, а потом стала падать мебель.
      Кристина прижалась к Стивену:
      – Я боюсь… – рыдала от страха она.
      – Я тоже, – вторил он и приговаривал: – Сейчас… сейчас все кончится… этот дом пережил не один ураган… выдержит.
      В безумном напряжении они провели несколько часов, прежде чем унеслись вдаль последние звуки урагана, оставившего следы ужасных разрушений. Все трое осторожно вышли из спальни и, держась друг за друга, в темноте стали пробираться к выходу. Дверь, сорванная с петель, загораживала путь. Стивен залез под стол и помог женщинам перебраться поближе к лестнице. Под ногами звякало стекло, цеплялись за ноги обломки мебели. Из стен торчала обнажившаяся проводка. Кристина подобрала чудом сохранившуюся чашку из нового сервиза, который она купила на прошлой неделе.
      Стивен вышел на террасу и в оцепенении смотрел на строительную площадку, вернее, на тот кошмар, который она собой представляла.
      Кристина насчитала по меньшей мере шесть королевских пальм и четыре золотых, вырванных с корнями и разбросанных по опустошенной территории.
      Тонны розового камня, разбитого на мелкие куски, покрывали все пространство до самой воды. И на все это с черного неба обрушивались мощные потоки дождя.
      – Я неделями ждал этих грузов… Какой ценой они мне достались, – простонал Стивен. Он спустился с террасы и, не обращая внимания на дождь, отправился осматривать фундамент. Кристина рванулась за ним, но ее удержала Селия.
      – Не ходите, опасно!
      – Ты же промокнешь! – крикнула она вслед Стивену. Ее слова потонули в шуме штормовых волн.
      Дождь и ветер продолжались еще два дня. Гигантские волны с моря, достигавшие пятнадцати футов, продолжали биться о береговую линию, затопляя и уродуя многие дома. Стивен работал не покладая рук, спасая уцелевшие блоки розового мрамора и облицовку из-под обломков. Их дом тоже пострадал. Часть крыши снесло, и ему пришлось самому настилать новую. Ни о каких рабочих не могло быть и речи, каждый был занят ремонтом собственного жилища. Было почти темно, когда Кристина подошла к той части стройплощадки, где Стивен перебирал груды плиток терракоты своими исцарапанными, кровоточащими руками.
      – Я получу деньги откуда угодно! Достану в два раза больше розового камня. Ничего не произошло, просто меня отбросили на две недели назад. Нет такого урагана, который смог бы меня остановить, – говорил он, не оборачиваясь.
      – Тебе нужно отдохнуть. Иначе ты убьешь себя. Нельзя же строить одному. Это смешно. Иди в дом, Селия умудрилась достать свежую рыбу и приготовила ее со специями, как ты любишь.
      – Прежде закончу, – упрямо мотнул головой он. Кристина тяжело вздохнула. Так продолжалось каждый день со дня урагана. Он работал с рассвета до наступления темноты, без всяких перерывов. Лицо и шея обгорели на солнце и были темно-красного цвета, с пятнами облезшей кожи, обнажившей ярко-розовые болячки под ней.
      – Хорошие новости, Стивен, – решила приободрить его Кристина. – Сегодня нам починят телефонную линию.
      Это известие распрямило Стивена. Он повернулся и впервые за эти дни улыбнулся усталой улыбкой.
      – Потрясающе! Я смогу связаться с Робертом и начать все по новой. Прежде всего закажу плитку из Испании. Большая часть упаковок повреждена.
      Кристина вытерла платком его лоб и подбородок. Внимательно посмотрела в глаза и уверенно сказала:
      – Когда будешь с ним разговаривать, попроси, чтобы подыскал человека, способного приехать сюда и помочь тебе. Слишком много работы для одного.
      – Ничего, справлюсь…
      Но она решила не отставать от него и настоять на своем.
      – Не сомневаюсь, что сможешь. А я не смогу. Смешно, когда ты сам отнимаешь у себя драгоценное время. Сегодня тебе и мне следует заниматься не черновой работой, а организацией новых поставок.
      На этот раз Кристина попала в точку. Стивен задумался, ничего не ответил и пошел за ней в дом.
      Она не удивилась, когда после одного из долгих разговоров с Лейтоном, он ей сообщил:
      – Помнишь, ты беспокоилась о помощи? Так вот по счастливой случайности сейчас без работы остался довольно ценный человек, Джеймс Моррис, и он обратился к Роберту с просьбой напомнить мне о нем.
      – Тебе же нужен проверенный человек, – не без внутреннего торжества произнесла Кристина.
      – В том-то и дело! – довольно шлепнул себя по коленям Стивен. – Он – координатор проектов. Работал в большой строительной компании многие годы. И главное – надежный партнер.
      – Ты согласился?
      – Пока нет. Не следует показывать излишнюю заинтересованность. Иначе он заломит сумасшедшую цену.
      Кристина забеспокоилась.
      – Он же будет просто подарком для нас. Не упусти эту возможность!
      – Я знаю, – Стивен кончиком пальца дотронулся до ее носа, – но ему придется принять мои условия, а не наоборот.

      – Это они, – Стивен подтолкнул Кристину, указывая на пару, выходящую из зала таможни в аэропорту «Грентли Адамс». Джеймс был довольно толстым, мешковатым мужчиной с редеющими темными волосами. А его жена Элейн оказалась намного выше своего мужа, со светлыми волосами до плеч и длинными ногами, хотя фигура ее была скорее полноватой. Оба были разгорячены и взъерошены. Моррисоны были одеты в свободные одежды, изрядно помявшиеся в самолете.
      Джеймс протянул руку и приветливо, просто и доверительно поздоровался:
      – Рад вас видеть, Стивен. Вы в прекрасной форме.
      – Вы тоже, – ответил Стивен, хотя после их последней встречи два года назад Джеймс несколько сдал. Повернув голову в сторону Элейн, Стивен поинтересовался:
      – Хорошо долетели?
      В ответ она улыбнулась, поставила рядом с собой потертый саквояж и призналась:
      – Несколько лучше, чем могли предположить. Слишком долго, и народа набилось огромное количество. Кондиционеры не справлялись, но в результате мы целы и невредимы. А это главное!
      – А это, должно быть, Кристина? – цепкие глаза Джеймса задержались на низком вырезе ее майки, потом скользнули по длинным загорелым ногам и только после этого поднялись к ее лицу. – Джеймс Моррис, – протянул свою руку, которая оказалась мягкой и липкой. – Рад познакомиться с вами. Роберт Лейтон говорил, что вы привлекательны, но он явно преуменьшил.
      Его внимательный, изучающий и немного напряженный взгляд заставил ее покраснеть.
      – Рада познакомиться. Добро пожаловать на Барбадос.
      Элейн поцеловала Стивена в щеку, оставив при этом след красной помады, который он, впрочем, незаметно стер.
      – Последний раз я встречалась с вами на вечеринке в семьдесят девятом, – засмеялась она. – Правда, тогда я была слегка под мухой…
      – Мы все тогда себе позволяли лишнего, – ответил Стивен сдержанно и подвел ее к Кристине. – Познакомьтесь с моей женой.
      Элейн пригладила свои прямые светлые волосы и посмотрела на Кристину.
      Женщины обменялись приветствиями и натянутыми улыбками, исподволь оценивая друг друга.
      – Пошли, – Стивен подхватил саквояж Элейн и отправился вслед за носильщиком, погрузившим на тележку вещи и пакеты с покупками из магазина в аэропорту.
      Джеймс на ходу болтал с Кристиной:
      – Здесь что, всегда так жарко? – Он расстегнул еще одну пуговицу на рубашке, и она увидела густые, спутанные волосы на его груди.
      – Сегодня ко всему еще большая влажность. Когда мы приехали сюда на медовый месяц, была зима и вечером иногда приходилось надевать пиджак.
      – А я люблю жару, – вставила Элейн. – Мечтаю поджариться на солнышке.
      Кристина критически посмотрела на ее розовую кожу и заметила:
      – Вам надо быть очень осторожной. При здешнем солнце можно обгореть за несколько минут.
      – Я никогда не обгораю, – гордо заявила Элейн и повернулась к Джеймсу, ища поддержку. – Правда ведь?
      Тот ничего не ответил. Они подошли к джипу Стивена. Носильщик уложил вещи в багажник.
      Стивен выехал из аэропорта и свернул на дорогу, идущую вдоль южного побережья. Проехал по ней пару миль, прежде чем свернуть в глубь острова.
      Элейн в изумлении смотрела из окна.
      – Неужели люди живут в этих хибарах?
      Ее недоумение позабавило Кристину и заставило вспомнить свою первую реакцию на увиденное во время медового месяца.
      – Они зачастую живут целыми семьями в одной комнате. Когда рождается ребенок, пристраивается еще одна крыша, и получается вторая комната, потом следующая. Внутри они оборудованы намного лучше, чем кажется снаружи. У многих там телевизоры, видеосистемы, другая техника, – объяснила она.
      – Осторожно! – закричал Джеймс Стивену, когда старик на дряхлом муле, запряженном в телегу, внезапно возник на пути джипа, вывернув из узкого переулка.
      – Глупый старик! Из-за тебя мы чуть не разбились! – кричал он в окно улыбавшемуся ему в ответ беззубой улыбкой вознице.
      Старик спокойно хлестал мула, отказывавшегося двигаться. Стивен терпеливо ждал, не обращая на него никакого внимания.
      – И часто так? – уныло спросил Джеймс, очевидно в душе уже сожалея, что решился приехать на этот нищий остров.
      – Здесь отсутствует понятие времени, оно зависит от движения, поэтому вам, Джеймс, придется овладевать спецификой, чтобы поспевать вовремя на запланированные встречи, – со смехом в голосе заметил Стивен. Кристина рассмеялась следом. А супруги беспомощно переглянулись. Они долго молчали, пока на широкой доске не прочитали надпись: «Хрустальные источники» – строительство отеля». Стивен съехал на испещренную рытвинами дорогу, ведущую к дому.
      Сторож Клайд встал навытяжку, когда они выходили из машины. Его услужливая улыбка обнажила два больших золотых зуба.
      – Добрый вечер, господин, добрый вечер, госпожа, – он дотронулся до своей войлочной шляпы. – Селия ушла, но скоро придет.
      Кристина нахмурилась:
      – Я же предупредила, чтобы она была дома! – она не скрывала раздражения.
      – Не знаю, госпожа, – пожал плечами сторож. – Лучше я вам помогу, госпожа. – Он протянул свою скрюченную руку к сумке Кристины.
      – Помоги лучше нести чемоданы.
      Джеймс и Элейн с подозрением посмотрели на этого плохо одетого неряшливого слугу.
      Мужчины, бросив чемоданы, прошли на кухню, чтобы налить себе чего-нибудь выпить, а Кристина повела Элейн на террасу. Они уселись в глубокие кресла из тростника с широкими подушками и смотрели туда, где когда-то была кокосовая роща, а сейчас красовалась стройплощадка. Несколько пальм, покрытых белой пылью от мраморных распилов, при свете появившейся луны выглядели, словно огромные привидения. Элейн наклонилась к Кристине:
      – Вам нравится здесь жить?
      Та ответила ей не сразу. Быстрые мимолетные воспоминания роем пронеслись в ее мозгу.
      – Требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к Барбадосу. Хорошие стороны жизни здесь перевешивают трудности. Здесь жизнь очень отличается от европейской. Бывают времена, когда я скучаю по Англии, даже хочется сесть в первый же самолет и улететь…
      – О чем же вы скучаете?
      – А, о всяческой ерунде. Жареном мясе, йоркширском пудинге, возможности зайти в кафе и выпить рюмочку, пройтись по лондонским магазинам, – голос ее стал тихим и доверительным.
      Элейн невольно залюбовалась ею и подумала – какая же Кристина хорошенькая. Потом вытянулась в кресле, закинула руки за голову и призналась:
      – Уж я-то не буду скучать по этой беготне из магазина в магазин в пятницу вечером, чтобы тащиться к машине, нагруженной пакетами. Не вспомню и о грязном пивном баре в конце нашей улицы, куда Джеймс так любил заходить по вечерам. Там не моют стаканы, они в них просто дуют. Мы жили в многоквартирном доме, и из окна ничего интересного не было видно. Да и жареное мясо, честно говоря, мы не часто употребляли.
      Элейн засмеялась, и ее смех почему-то напомнил звон колокольчиков.
      – И уж определенно я не буду скучать по нашему несравненному британскому климату.
      Воспоминание о климате заставило Кристину без тени притворства согласиться:
      – Я жила в Манчестере и, должна признаться, совершенно не скучаю по бесконечным серым дням и длинным зимним ночам.
      Элейн встала и покружилась на месте. Ее лицо осветилось нетерпеливым волнением и уже не было бледным и усталым с дороги. Льющийся из дома свет подчеркивал очарование и пикантность этой женщины.
      – Не дождусь момента, когда увижу дом, который вы для нас сняли!
      – Это неподалеку, в двух милях отсюда. Я выбрала коттедж по своему вкусу. Надеюсь, вам он понравится. Очень жаль, но вы не сможете поехать туда сейчас же. Его подготовка проходила, как выражаются островитяне, по восточно-карибскому времени, то есть с немыслимым опозданием, – она вздохнула. – Я заказала кровати несколько недель назад, и они должны быть доставлены завтра утром. Но это ровно ничего не значит. Их могут и не привезти. Они обещают что угодно, лишь бы их поменьше беспокоили, особенно по телефону. Поэтому скрестите пальцы, чтобы не остаться здесь больше, чем на одну ночь.
      – О, я не возражаю! В таком сказочном месте можно спать и под тентом на пляже.
      Кристина впервые за многие месяцы почувствовала удовольствие от болтовни с другой женщиной.
      На террасу вышли Стивен и Джеймс. Один нес поднос с напитками, другой вазочки с орешками и хрустящим картофелем.
      Джеймс передал Элейн большой стакан джина с тоником, а Стивен протянул Кристине бокал с шампанским. Потом Джеймс несколько патетично, с чувством произнес:
      – Хочу поблагодарить вас за предоставленную нам возможность работать здесь и заверить, что сумею проявить себя в полной мере.
      – Вас, скажу прямо, мне очень рекомендовали. Как работника я вас отлично помню. Но придется сразу же освоить специфику местных отношений. И пусть мои советы не покажутся вам пустыми нравоучениями, Джеймс.
      – О, я хороший ученик, – подмигнул он Стивену.
      – Отлично! – и мужчины обменялись взглядами, смысл которых был непонятен Кристине.
      Когда на следующее утро Кристина проснулась, Стивена и Джеймса уже не было дома. Кристина надела простой черный купальник и отправилась на море. И была удивлена, увидев над водой покачивающуюся голову Элейн. Помахав ей рукой, Кристина крикнула:
      – Доброе утро! – Потом вошла в воду и поплыла к ней.
      – В жизни не видела такой чистой воды! – восторженно встретила ее Элейн. Она легла на спину и вытянула свои еще нетронутые загаром белые ноги. – Такая теплая, чистая! Выходить не хочется.
      – Потому мы и поселились поближе к морю. – Кристина легла рядом.
      – Здесь есть акулы? – спросила Элейн и сама испугалась своего вопроса. Кристина помотала головой.
      – Даже не слышала о них. Я часто заплываю далеко и не опасаюсь, – она нырнула под воду и появилась опять рядом с Элейн, отбросив с лица длинные волосы. – Поплыли?
      – Нет, мне и тут хорошо, – отказалась Элейн.
      – Тогда увидимся позже.
      Элейн наблюдала, как легко и грациозно плыла Кристина, но рябило в глазах от солнечных зайчиков, отражавшихся от волн, и она вышла на берег. Бросилась на ласковый теплый песок, предоставив морю ласкать ее тело. Минут через десять из воды вышла Кристина. Женщины пошли в сторону дома по дорожке, вдоль которой росли источавшая насыщенный запах мимоза и низкий бамбук. Утреннее солнце падало на их плечи сквозь широкие листья пальм.
      Приняв душ и одевшись в длинные коттоновые майки, Кристина и Элейн вышли на затененную террасу к завтраку, уже накрытому Селией. Он состоял из свежевыжатого сока манго, овсянки, сладких пышных булочек, бананового хлеба, кокосовых орехов, разрезанных на большие куски.
      – Где мистер Рис-Карлтон? – поинтересовалась Кристина, когда на террасе появилась Селия, неся на подносе свежие тропические фрукты и кофейник.
      – Господин уже ушел с другим мужчиной и передал, чтобы завтракали без них, – ответила служанка.
      – А куда они ушли?
      – Мне не сказали, – Селия поставила поднос на стол и быстро выпорхнула, помня вчерашнюю обиду.
      – Ну, начинаем! Не знаю, как вы, а я страшно голодна! – сказала Кристина, пододвигаясь к мраморному столу.
      – Мне кажется, Стивен решил показать Джеймсу стройплощадку раньше, нежели наш дом. А Джеймсу только того и надо. Он соскучился по работе, – говорила Элейн, намазывая разломленную пополам булочку маслом и густым слоем лимонного джема.
      Две крошечные птички сели на стол и, прыгая бочком, приблизились к открытой сахарнице. Кристина отогнала их рукой. Уплетая с большим аппетитом булочку, Элейн воскликнула:
      – Ужасно хочется побыстрее увидеть наш дом! – Все в ней излучало утреннюю свежесть, радость и восторг. – Я и спала-то всего пару часов. Наверное, от возбуждения. Для меня здесь все так необычно, – ее глаза расцвели голубыми барвинками.
      Кристина съела кашу, выпила три чашки чая и только приступила к банановому хлебу, как на пороге появились Стивен и Джеймс.
      – Вы выглядите вполне отдохнувшими, – Стивен с улыбкой выхватил из ее руки приготовленный кусок.
      – Ну, Стивен! Поросенок! – Она попыталась ударить его по руке, но промахнулась. Мужчины сели за стол. Джеймс, в отличие от его жены, держался скованно. Его лицо покраснело от жары и напряжения.
      – Как впечатление? – спросил Стивен, явно рассчитывая на интерес дам.
      Джеймс налил себе сока манго, залпом выпил, немного отдышался и ответил:
      – Дьявольски много работы, но я уверен, мы все сделаем, если будем подталкивать этих негров под задницу.
      Стивен закашлялся.
      – На вашем месте я не называл бы их неграми, иначе вполне возможна перспектива закончить жизнь в госпитале королевы Елизаветы.
      Элейн зыркнула на мужа строгим взглядом:
      – Я же тебя предупреждала!
      – Хорошо, – испуганно согласился Джеймс, – но как, черт возьми, вы их называете?
      Стивен понизил голос и спокойным твердым тоном сказал:
      – Барбадосцы – гордые люди с чувством собственного достоинства и заслуживают вашего уважения тоже. Вы должны называть их по имени.
      Джеймс опустил глаза.
      – Хорошо, Стивен, я понимаю. Мы – новые люди в городе и не хотим огорчать местных жителей. – Он налил себе чай и занялся булочкой с джемом.
      – Не совсем так. Негр – презрительное обращение для них, – заключил Стивен и повернулся к Элейн.
      – Не беспокойтесь, Стивен, все будет в порядке, – заверила она. И тут же поинтересовалась, когда можно будет переселиться в коттедж.
      Кристина посмотрела на часы, было уже почти девять часов. Она закончила завтрак и встала из-за стола.
      – Я позвоню на фабрику. Может быть, кровати уже готовы.
      Через несколько минут она вернулась довольная.
      – Сегодня в половине одиннадцатого вам привезут две односпальные кровати, а большую двуспальную – через четыре дня.
      – Хотя все они должны были быть доставлены неделю тому назад, – прокомментировал Стивен. Он скептически пожал плечами и кисло улыбнулся. – Они так привыкли на Барбадосе.
      После завтрака он отправился работать, а Кристина повезла супругов в маленький коттедж с названием «Восход».
      – Обалдеть можно! Что за прелесть! – воскликнула Элейн, не в силах сдержать восторга, когда вошла в комнаты, декорированные ярко-лимонными с голубым рисунком тканями, которые выбирала Кристина.
      Они поставили чемоданы и открыли ставни. Через большие окна в комнату хлынули потоки солнечного света. Кристина повела Элейн на террасу, опоясывающую домик. Полосатый бело-желтый тент создавал на террасе тень. Ярко-розовая вьющаяся буганвилла ползла по стенам старого камня, из которого был выложен коттедж. Легкий ветерок шевелил лимонные и белые цветы ибикуса.
      Элейн закрыла глаза и глубоко вдохнула сладкий аромат цветущей магнолии.
      – Я в раю, – блаженно пробормотала она. Кристина искренне обрадовалась, что коттедж им понравился. Ведь в нем все было сделано на ее вкус.
      – Я боялась, что он покажется вам слишком тесным, – заметила Кристина.
      – Великолепно, огромное спасибо за такой интерьер! – Элейн пожала руку ей и добавила: – Я очень ценю настоящий вкус. Ты со мной согласен, Джеймс?
      Она повернулась к мужу, выпускавшему струю дыма из толстых губ.
      – Есть наконец-то место, где можно повесить шляпу, – меланхолично запыхтел он. – Ты же знаешь, что я думаю по поводу всех домов на свете – что там кирпич с раствором, что здесь. Нет смысла привыкать.
      Столь откровенная бестактность заставила Кристину обращаться исключительно к Элейн. Та была переполнена впечатлениями.
      – Ты только посмотри, Джеймс, отовсюду видно море, – она приподнялась на цыпочки, чтобы лучше разглядеть побережье.
      – Я видел море и раньше, – пробурчал в ответ Джеймс.
      – Но не Карибское же!
      – По мне один черт. Когда же ты перестанешь вести себя, как шестилетняя девочка. Помоги лучше распаковать вещи.
      Кристине захотелось сказать ему что-нибудь резкое, чтобы поддержать Элейн. Но она прикусила язык, вспомнив, что Стивен много раз повторял ей – не следует комментировать то, что ее не касается. На Элейн реакция мужа не произвела ни малейшего впечатления. Она лишь небрежно махнула рукой.
      – Извините его, он вообще не способен на какие-либо чувства. Я привыкла и научилась получать удовольствия без помощи сварливых стариков. – Элейн даже не посмотрела в сторону склонившегося над чемоданом Джеймса.
      – Мне нравится климат, очаровательный коттедж, и, должно быть, я уже чуть-чуть влюбилась в Барбадос. И мы будем любить его вместе, правда, Крис?
      Не успела Кристина подумать, что общего может быть между такими разными людьми, ведь заразительный энтузиазм жены резко контрастировал с равнодушием ее мужа, как Элейн вдруг засуетилась и заговорщически прошептала:
      – Пойду-ка все же помогу ему раскладывать вещи, а то он мне голову открутит. – Кристина в недоумении последовала за ней в дом.
      – Я лучше заеду за вами после обеда и отвезу вас в магазины. Подыщем нужные вам вещи.
      – А что, например, тебе нужно, Элейн? – уточнил Джеймс.
      – Ну, полотенца, постельное белье, всякие мелочи туалета, – ответила за Элейн Кристина.
      – Фантастика! – закричала Элейн, словно боясь, что муж может не отпустить ее. – В два часа вам будет удобно?
      – Прекрасно. Тогда до встречи, – и Кристина поспешила в машину.
      В тот день она и Элейн промчались по всем магазинам Бриджтауна. Они купили хлопчатобумажные простыни с кружевной отделкой и к ним такие же наволочки, голубые полотенца с белыми аппликациями по углам, коллекцию декоративных раковин для ванной комнаты и разные плетеные корзины, сделанные местными умельцами. Элейн также решилась купить себе яркую национальную одежду саронг и к нему ожерелье из ракушек.
      Когда они вышли из большого универсального магазина, Элейн, шумно дыша, простонала:
      – Я умру, если немедленно чего-нибудь не выпью.
      Они двигались по Брод-стрит к Трафальгарской площади в поисках припаркованной машины. Молодые люди засвистели и заулюлюкали им вслед, к большому удовольствию Элейн. Она им приветливо ответила.
      – Не раззадоривай их, иначе потом не избавимся, – предупредила ее Кристина.
      Элейн засмеялась.
      – Я бы не возражала. Некоторые вполне симпатичные.
      Кристине пришлось буквально оттягивать ее от группы развязных парней, которые кричали:
      – Ух ты! Какая замечательная задница! Подойди, дай подержаться!
      Элейн упиралась и, смеясь, спрашивала:
      – О чем они говорят?
      – Восхищаются твоим задом. У мужчин в Вест-Индии это лучший комплимент.
      – У меня толстая задница? – удивилась она.
      – Им чем толще, тем шикарнее.
      – Хорошо, придется начать толстеть, – Элейн оглянулась, убедилась, что парни провожают ее горящими взорами, отставила зад и, покачивая бедрами, продолжила путь к машине. За их спинами хохот перемешался с пронзительным свистом.
      Кристина обрадовалась, когда наконец уселась в машину, и быстро нажала на газ, чтобы толпа местных бездельников не успела окружить машину. Она поехала вдоль побережья. Одинокая лошадь с наездником маячила на берегу залива Карличси, темным силуэтом вырисовываясь напротив оранжевого шара солнца, опускавшегося в спокойное серебристое море.
      – Здесь на самом деле намного красивее, чем можно судить по туристическим проспектам, – восхищалась Элейн. Кристина думала о своем, но не упустила случая остановиться возле бара.
      – Выходи, Элейн! Ты, кажется, хотела пить? Ром перед ужином?
      – Предпочитаю джин-тоник и побольше.
      Женщины вошли в переполненный бар «Риф», сели за столик с видом на море и заказали напитки.
      – Здесь так быстро темнеет? – удивилась Элейн, разглядывая, как на черном бархатном небе прямо на глазах загорались крошечные мерцающие звездочки.
      – Карибское море. В одну минуту все меняется. То же самое происходит и с дождем. Кажется, ливень на весь день, не успеешь оглянуться, уже светит солнце.
      Принесли напитки, и Кристина расплатилась.
      – У меня такое ощущение, что здесь я буду счастлива, – отпивая джин с тоником, сказала Элейн. – Мне кажется, будто я жила среди этой красоты раньше, и не верится, что когда-нибудь я уеду отсюда.
      – Хорошо, если будет так. Мы сможем дружить, – Кристине явно не хватало той дружбы, которая связывала ее с Сьюзи, ее соседкой по квартире. Элейн была такая же общительная, жизнерадостная и восторженная.
      – Подружиться? – переспросила Элейн. – Да мы ведь уже подружились!

      Дорога на Журавлиный пляж вилась среди зарослей сахарного тростника, верхушки которого шевелились под ветром где-то на уровне десяти футов. Ехали мимо старых каменных церквушек, полных нарядно одетых людей, пришедших на воскресную службу. По дороге Элейн без устали болтала, не обращая внимания на мрачные реплики Джеймса, и просила терявшего терпение Стивена останавливать машину у каждого домика на плантации, чтобы его поближе осмотреть.
      Кристина поддерживала ее. Они обе были в прекрасном настроении и не желали потакать капризам мужчин. Наконец Стивен подрулил к стоянке перед отелем «Журавлиный пляж». Построенный в архитектурном стиле тридцатых годов, он пришелся бы к месту в Барнемоузе, или Скарборо, или на любых других британских курортах.
      Стивен открыл багажник и каждому предложил что-нибудь взять в руки. Кристине досталась корзинка с булочками и фруктами. Сверху лежали скатерть с салфетками, одноразовые пластиковые чашки, вилки и ложки. Элейн нагрузилась пакетами с купальными принадлежностями. Стивен нес маленький мангал для барбекью и угли. Джеймс едва поспевал за ними с портативной сумкой-холодильником, вином и пивом местного производства.
      Несмотря на то, что фасад отеля был ничем не примечателен, проходя мимо него и его стеклянных коридоров, Кристина поразилась тому, что увидела. Отель располагался на массивном, продуваемом ветрами, обрывистом берегу на высоте двести пятьдесят футов над водой Атлантики. При неистовом полуденном солнце вода простиралась до горизонта и постоянно меняла свой цвет – от светло-бирюзового до темного индиго. Ветер путался в волосах, поднимал и рвал одежду. Его соленый привкус ощущался на губах. Дорожка к пляжу представляла собой крошечные, вырубленные из камня ступеньки. Головокружительный путь вниз прервался утоптанной песчаной площадкой, словно покрытой белой пудрой.
      – Посмотри, Джеймс! – воскликнула совсем по-детски Элейн, показывая пальцем на молодых людей, скользящих по волнам на досках.
      Он не только не взглянул туда, куда указывала жена, но уселся прямо на песок и жалобно прокряхтел:
      – Что-то мне не по себе. Пожалуй, я здесь выпью, а потом присоединюсь к вам, когда будет готово мясо.
      И действительно, Джеймс выглядел неважно. Очевидно оттого, что боялся высоты.
      – Не порть компанию, я буду держать тебя за руку, – надулась жена.
      – Ага, и столкнешь меня с радостью вниз, – проворчал он и отвернулся. – Придется выпить пару рюмок, чтобы набраться храбрости. Идите вниз, не ждите меня.
      Стивен стал спускаться первым. Кристина нисколько не сочувствовала Джеймсу, она довольно язвительно предложила ему:
      – Бар сзади вас. Выпейте коктейль «Пунш плантатора» и сразу же, как на крыльях, прилетите к нам.
      В ответ Джеймс предпринял героическую попытку улыбнуться.
      Элейн бросилась спускаться, напевая «Прекрасный, прекрасный Барбадос, жемчужина Карибского моря». Кристина следовала за ней, удивляясь тем переменам, которые произошли с ее новой подругой со времени приезда. Нельзя сказать, что она сделалась более стройной. Но если раньше казалась чересчур располневшей, то теперь выглядела скорее пышненькой. Она быстро акклиматизировалась. Золотистый загар и выгоревшие волосы придавали Элейн свежесть и обаяние. Одевалась она, как и все на острове, в яркую многоцветную одежду, вручную разрисованную тропическими цветами.
      – Не могу дождаться, когда окунусь, – кричала она, совершенно не глядя себе под ноги.
      Ветер относил звуки голоса. Кристина спросила, напрягая связки:
      – У тебя купальник с бретельками? А то часто волны смывают бикини.
      – А какое это имеет значение? – рассмеялась Элейн кокетливо и со смехом спрыгнула к подножью обрыва. Тут же повернулась, чтобы помочь Кристине, потому что та с трудом тащила свою корзину.
      – Ах, черт побери! У Джеймса осталась сумка со всеми напитками! – расстроилась Элейн.
      Кристине уже давно хотелось пить. Она подбежала к Стивену, обняла его:
      – Что стоит для такого стройного, спортивного мальчика, как ты, подняться за сумкой? – молила она мужа.
      Стивен погладил ее по голове и предложил:
      – Идите-ка пока купаться. Если к вашему возвращению Джеймс не спустится, тогда я выполню твою просьбу, моя самая любимая, но требовательная жена.
      Кристина послушно стянула с себя майку и осталась в черном купальнике на широких бретельках. Стивен любил, когда она надевала крошечные бикини, поэтому при виде такого чопорного купальника он скривил недовольно губы.
      – Может, это не так сексуально, зато безопасно, – объяснила она мужу. – Не вижу причин устраивать показ мод на Журавлином пляже перед этим Джеймсом.
      – Ну, ладно… зато твоя приятельница, кажется, придерживается иного мнения, – он посмотрел в сторону раздевшейся Элейн.
      Тонкие лямки, из которых, в основном, и состояло бикини, соблазнительно врезались в ее розовую кожу.
      Женщины рассмеялись и побежали к морю. Кристина показала Элейн, как следует выпрыгивать из воды и дожидаться большой волны. Потом сделала знак, и они вместе нырнули в волну. Сильный прилив буквально выбросил их на берег. Кристина услышала смех Элейн и увидела ее голой с намотанным на шее купальником. Она упала в воду и пыталась как-то вернуть бикини на место. Кристина поспешила ей на помощь. С трудом это удалось сделать.
      – После такого купания неплохо бы выпить, – предложила Элейн.
      Кристина отбросила назад мокрые волосы.
      – Пошли, ежели лентяй Стивен не захочет подняться за сумкой, я сама отправлюсь.
      Элейн побежала впереди. В это время Кристина заметила на берегу высокого светловолосого мужчину, учившего местных ребятишек играть в футбол. Два самодельных столбика были воткнуты в песок, и возле них шел оживленный разговор о нарушениях и пенальти. Она остановилась неподалеку, удивленная тем, что местные мальчишки могут увлекаться чем-то, кроме их любимого крокета. В фигуре мужчины, его манере держаться было что-то неуловимо знакомое. Он наклонился к мальчику и поправил ногу для удара по мячу. Кристина вдруг услышала его голос. Господи, да возможно ли такое?
      – Мартин, это ты?
      Он резко обернулся, едва не потеряв равновесия, и бросился к ней.
      – Кристина?! Не могу поверить! – Он вскочил на ноги, стряхивая с себя песок. Несколько минут они не могли оправиться от шока. Не выдержав напряжения, Кристина рассмеялась.
      – Представляешь, я вижу тебя здесь… Я просто глазам не верю!
      – Мне остается ответить то же самое. Хотя почему Манчестер должен быть единственным местом на земле для нашей встречи?
      Солнечный свет высвечивал его тонкие, выгоревшие волосы, которые оттеняли загорелое сильное тело, словно покрытое медовым воском.
      – Согласись, мир не так уж велик, – она заслонилась рукой от солнца. – Каким ветром тебя занесло на Барбадос? – Кристина посмотрела на окружавших его мальчиков. – Организовываешь футбольную команду?
      – Лучше бы так. Но я здесь после несчастного случая, – он похлопал рукой по правой ноге. – Авария. Чуть не распрощался с жизнью…
      – О, Мартин, это ужасно, – Кристина посмотрела на уродливый шрам, неровно идущий от бедра к коленной чашечке, и на шишковатый узел сращенных сухожилий. – Боже…
      – Не самое приятное зрелище… – с горестной гримасой согласился он. – Лечение заняло много месяцев, нужно было вновь учиться ходить. И вот сейчас я стою на прекрасном пляже и говорю с тобой.
      Она смотрела на него глазами, полными сострадания.
      – Хватит обо мне, – вдруг спохватился Мартин. – Ты как оказалась на Барбадосе? После моего отъезда мы потеряли друг друга из виду. Я до сих пор сожалею об этом…
      Кристина посмотрела в сторону пляжа и увидела, что Стивен и Элейн распаковывают корзину с продуктами.
      – Это долгая история. Не хватит времени, чтобы рассказать.
      – Ну, у меня-то много свободного времени.
      – Если коротко – я живу здесь. Мартин присвистнул от неожиданности.
      – Я вышла замуж за Стивена Рис-Карлтона, мы проводили на Барбадосе медовый месяц, и он решил построить на побережье большой отель. Кроме того, мы неподалеку отсюда купили дом. Вот и все…
      Мартин хотел что-то сказать, но из-за его спины послышался звонкий игривый голос:
      – Мартин, ты же собирался учить мальчиков, а не заглядываться на миссис Рис-Карлтон! – Он принадлежал веснушчатой брюнетке с пышной фигурой, которая не замедлила обнять Мартина за талию и демонстративно прижаться к нему всем телом.
      – Вы знакомы? – удивился Мартин. Девушка, видя недоумение Кристины, затараторила:
      – Официально нет. Пока. Но я полагаю, вы знаете моего отца Роджера Дайсона? Он выполнял геодезические работы для вашего мужа в «Хрустальных источниках». Папа вон там. – Она показала на мужчину и женщину, лежавших под большим красно-белым зонтом. – А меня зовут Луиза Дайсон! – сказала она с вызовом.
      – Кристина Рис-Карлтон. Рада с вами познакомиться. Извините, что задержала Мартина, мы с ним давние друзья, еще с Манчестера. Удивительная случайная встреча…
      – Неожиданная и прекрасная, – подхватил Мартин, не обращая внимания на Луизу. Та вспыхнула от раздражения:
      – Прошу прощения, что прерываю ваш приятный разговор, но папа умирает от жажды, и мы должны подняться наверх чего-нибудь купить. Пора собираться. Нас ждет в гости Каролина Роуч!
      – Хорошо, Луиза. Идите, я догоню вас. А к Каролине можно прийти в любое время.
      Хорошенькое лицо Луизы выразило явное огорчение. Кристина почувствовала себя неловко и отвернулась. Она увидела Стивена, стоящего к ней спиной, возившегося у мангала, дым от которого клубами шел к небу. Элейн махала ей рукой и что-то кричала. Кристина не разобрала. Но, заметив, что Мартин и Луиза смотрят в ту же сторону, поспешно сообщила:
      – Мне пора идти, мой муж уже приготовил барбекью.
      Луиза взяла Мартина за руку.
      – Он замечательно поправился у нас в Барбадосе. Я все время ухаживала за ним. Правда, Мартин? – решила поставить все точки над «и» Луиза и заявить тем самым свои права на Мартина.
      Мартин понял ее намек и послушно поддержал:
      – Для меня этот отдых явился Божьим подарком. В иных условиях трудно было бы восстановиться. И, конечно, я благодарен Луизе.
      Он демонстративно пожал Кристине руку. Словно хотел подчеркнуть их дружеские отношения.
      – Мы ведь тоже старые друзья, разве Мартин не рассказывал вам? – не сдавалась девушка.
      Кристина покачала головой.
      – О, наши семьи дружили многие годы. Мне было всего одиннадцать лет, я была маленькой глупенькой девочкой, когда влюбилась в Мартина…
      Кристина никак не отреагировала на это откровение. Мартину оно явно пришлось не по душе. Он, пристально глядя на Кристину, предложил:
      – Давай как-нибудь встретимся? Я был бы очень рад.
      – Я тоже, – и Кристина взглянула на его израненную ногу. – Мне очень жаль тебя.
      – Ничего. Я потерял все шансы играть в футбол, зато остался жив!
      – До встречи. Сколько ты еще пробудешь на Барбадосе?
      Луиза незамедлительно парировала:
      – По моим расчетам, еще долго.
      Кристина поняла, что ей пора оставить Мартина, чтобы не навлечь на себя нарастающее раздражение его подружки. Но не удержалась и попросила:
      – Позвони мне на виллу «Хрустальные источники», и мы поедем куда-нибудь посидеть и выпить. У Роджера Дайсона есть номер нашего телефона.
      Мартин близко подошел к Кристине, пристально посмотрел ей в глаза:
      – Обязательно позвоню.
      У него и раньше была потрясающая улыбка, открытая и мальчишеская, а сейчас, после травмы, стала задумчиво-мечтательной. Таким она его не помнила или не знала?..
      – Пока, Мартин. Надеюсь, до скорого свидания, – Кристина резко повернулась к ним спиной и почти бегом устремилась к Стивену.
      – Я чуть не сжег мясо, пока ты там разговаривала, – упрекнул он и протянул ей дымящиеся кусочки.
      – Что это за хмырь, с которым ты разговаривала? – немедленно поинтересовалась Элейн.
      – Невероятно! Мой старинный приятель из Манчестера. Его зовут Мартин Ворд.
      Рука Стивена, протягивающего ей мясо, на секунду замерла, но он сумел побороть в себе вспыхнувшую ревность при упоминании этого имени.
      – Он был футболистом. Фантастическим игроком! Его перекупил «Тоттенхем». А я вышла замуж, и мы потеряли друг друга из вида.
      Кристина заметила, что корзина, стоявшая у ног Элейн, полна бутылок.
      – О, оказывается, вы раздобыли напитки!
      – Да. Джеймс принес их вопреки нашим ожиданиям и, захватив с собой хот-дог, поднялся обратно в бар. Он не любит сидеть на пляже. Что хочешь выпить? – Элейн заинтересовалась рассказом о футболисте.
      – Пожалуй, пиво.
      Элейн передала подруге бутылку «Банкс», а себе налила стакан вина.
      – Симпатичный твой футболист. Я бы не возражала, если бы он меня немного потренировал!
      – Боюсь, это единственное, чем он способен заниматься. Несколько месяцев назад он попал в серьезную автокатастрофу. У него какие-то осложнения с коленной чашечкой. Требуется длительный отдых. Он живет у Дайсонов. Они, оказывается, старые приятели. Стивен знает Роджера Дайсона, да, милый?
      В ответ Стивен промычал что-то неразборчивое. При этом нервно проткнул вилкой распухшую сосиску, и струйка горячего жира брызнула ему на голый живот. Он вскрикнул и принялся растирать кожу.
      Кристина, как ни в чем не бывало, продолжала рассказ:
      – Я была так рада увидеть его. Мы всегда много с ним смеялись. Он здесь надолго…
      Стивен откусил большой кусок хот-дога и, чтобы прервать поток воспоминаний жены, сказал:
      – Бьюсь об заклад, у них что-то наклевывается с дочерью Роджера. Не могу вспомнить, как ее зовут. Вполне привлекательная девушка. Я с ней несколько раз виделся.
      – Ее зовут Луиза, и она действительно от него без ума, – ответила Кристина.
      – Любая бы на ее месте… – откровенно призналась Элейн и, не заметив мрачного взгляда Стивена, продолжала наблюдать, как Мартин и Луиза поднимаются по каменным ступенькам в отель. Мартин, очевидно, почувствовал, что на них смотрят, обернулся и помахал им рукой. Элейн и Кристина дружно замахали в ответ. Элейн подмигнула:
      – Думаю, следует подружиться с этим футболистом.
      – У него достаточно женского внимания на острове, – усмехнулся Стивен.
      – Лишнее ему не повредит, – не сдавалась Элейн.
      Ее замечание окончательно вывело из себя Стивена.
      – Ради Бога, Элейн! Неужели ты не способна думать ни о чем ином?
      Кристина тут же пришла на помощь подруге:
      – Это несправедливо. Какие глупости! Не умирать же ей на острове от скуки. В любом случае Мартин – хороший и очень веселый парень. Почему бы не пригласить его как-нибудь к нам? Что в этом плохого?
      Ее глаза встретились с холодным светом в глазах Стивена.
      – Ничего особенного. Делай, как считаешь нужным, – процедил он, и ей стало понятно, что лучше изменить тему.
      – Почему бы нам не вытащить твоего заблудшего мужа из бара и не поехать в клуб «Кингслей»? Там тоже можно опрокинуть пару рюмок!
      – Потрясающая идея, – откликнулась Элейн, глядя с благодарностью на Стивена, заливавшего водой гаснущие угольки.
      Он безразлично кивнул головой. Этого было достаточно, чтобы женщины быстро собрали вещи и устремились наверх в поисках Джеймса.
      Клуб «Кингслей» находился на диком пляже с огромными валунами, величественно нагроможденными в Атлантическом заливе. Стивен припарковал машину возле старого белого здания с зелеными ставнями. Он пошел первым, за ним – полные энтузиазма Кристина и Элейн. Джеймс, в мрачном расположении духа, замыкал компанию. Они поднялись по широкой каменной лестнице и оказались в вестибюле отеля. На стенах были развешаны картины местных художников, и несколько посетителей увлеченно их разглядывали. Народу было немного, кто-то уже закончил воскресный обед и, прихватив кокосовое мороженое, перебрался из большого зала на веранду, где находился бар. Кристина едва не поскользнулась на полированном полу и почти упала в кресло-качалку красного дерева, стоящее у открытого окна. Отсюда открывался сказочный вид на океан.
      Старая официантка в тюрбане и накрахмаленном белом переднике прошаркала к ним.
      – Вы пришли слишком поздно, обслуживание закончилось час назад, – негостеприимно предупредила она.
      Стивен вежливо ответил ей:
      – О, не беспокойтесь, мы и не рассчитываем на обед. Нам очень хочется попробовать ваш знаменитый пунш из рома и съесть кокосовое мороженое, которое подают только здесь.
      – Не уверена… – проворчала официантка и ушла, что-то бормоча себе под нос. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем она появилась с грацией черепахи, неся на подносе четыре пунша.
      Стивен беседовал с Джеймсом о проблемах строительства, а Кристина и Элейн планировали, как они проведут вечер на Бакстер-Роу, в ночном баре, слушая калипсо.
      – Может, пригласим твоего друга Мартина? – Элейн подтолкнула локтем Кристину.
      – Он собирался мне позвонить. Уверена, он составит нам веселую компанию, – она украдкой посмотрела на мужа. Стивен внимательно слушал Джеймса и не реагировал на болтовню женщин.
      Им принесли еще напитки. Элейн допивала ромовый пунш и тянула через соломинку его остатки. Раздался громкий звук.
      – О, господи, Элейн! – возмутился Джеймс. Неодобрительно посмотрел на жену и неожиданно для себя и для всех совершил то же самое. Он разбрызгивал остатки пунша на рубашку. Все дружно рассмеялись. Кристина отказалась от второй порции. Голова и без того уже кружилась. Стивен вообще не дотронулся до выпивки. Элейн и Джеймс допили остатки пунша и вышли из клуба, смеясь и пошатываясь.
      По пути домой Элейн довольно фальшиво напевала свои любимые мелодии. Джеймс подбивал ее, чтобы она спела что-нибудь неприличное. Кристина была довольна, когда джип подкатил к Сансет-Ридж. Супруги Моррисы с трудом вылезли из машины, крича на прощание «спасибо». Поддерживая друг друга, они направились по дорожке в свой коттедж «Магнолия».
      Оставшуюся часть пути Стивен был молчалив.
      – С тобой все в порядке? – как бы невзначай спросила Кристина.
      – Да, все прекрасно. А почему ты спрашиваешь?
      – Просто ты молчишь, вот и все.
      – Это из-за Элейн, – солгал Стивен. – Она меня раздражает. Когда вы вместе, вы ведете себя как школьницы.
      – Она такая веселая и забавная. Прямая противоположность скучнейшему Джеймсу.
      – Для тебя он скучный, потому что недостаточно фривольный. Он с юмором и прекрасно шутит.
      – Да он понятия не имеет о юморе! Бедняжка Элейн, как она живет с ним? Для меня ее приезд хоть какое-то развлечение. У меня здесь не так много друзей. А. Мартин Ворд просто мой приятель из прошлого.
      Стивен ничего не ответил. По его каменному лицу невозможно было понять, как он реагирует на ее слова. Припарковав машину позади дома, они вместе выгрузили вещи. Стивен отнес мангал в кладовую, а Кристина отправилась на кухню с корзиной. Потом поднялась в спальню, сняла с себя влажную одежду и залезла под теплый душ. Состояние блаженного покоя охватило все ее тело. Струйки воды скользили по нему, доставляя наслаждение. Перед глазами то и дело возникало красивое лицо Мартина. Кристина отогнала это видение и, вздохнув, вышла из ванной. Обернув себя полотенцем, отправилась на балкон и подставила мокрые волосы последним лучам заходящего солнца. Легкий ветерок запутался в них, и она встряхнула головой, рассыпая волосы по сторонам. Ее взгляд скользил по верхушкам королевских пальм. Она вздрогнула, когда ощутила прикосновение Стивена. Он обнял ее сзади за плечи и жадно поцеловал в шею. Его руки путались в складках полотенца в поисках ее груди.
      – Идем, Кристина, – настойчиво шептал он.
      Ее тело одеревенело. Судорожным движением она не позволила ему стянуть с нее полотенце и прошептала:
      – Я не могу. – Стивен, ни слова не говоря, опустил руки и быстро вышел из комнаты.
      Кристина видела с балкона, как он пошел в сторону пляжа. Ей самой показалось неожиданным возникшее нежелание заниматься с ним любовью. Такое случилось второй раз с тех пор, как они поженились. Никакого объяснения этому она не находила. Кристина вернулась в комнату, оделась и спустилась на кухню, где Селия готовила ужин.
      Начинало темнеть, а Стивен не возвращался. Кристина вышла из дома в сад. Она нарвала цветов, сломала несколько веточек мимозы, добавила в букет барвинки и лаванду и, вернувшись, поставила букет на обеденном столе. Тяжелый аромат распространился по всей комнате. Сумерки быстро превратились в ночь. В дверях появился Стивен.
      – Где ты был?
      – Гулял по пляжу. Хотелось побыть одному, – он не задержался и отправился наверх.
      Селия подала суп из огурцов и бифштексы. Кристина много раз говорила ей, что Стивен любит бифштекс с кровью, но та постоянно пережаривала мясо. В этот вечер он почти не притронулся к еде. На все попытки заговорить Стивен отвечал односложными фразами. Кристина почувствовала облегчение, когда он встал и, сославшись на усталость, отправился спать. Она не торопилась идти за ним в спальню. И была рада, когда, пробираясь туда на цыпочках, обнаружила мужа мирно спящим. Ей в ту ночь не спалось. Вспомнилось детство, отец, рано ушедший из жизни. Потом мысли переключились на Стивена. В своей жизни она никогда не встречалась с таким непредсказуемым, сложным человеком, глядя на него спящего, она почувствовала его незащищенность. Бедный Стивен, не следовало ей дразнить его, преувеличивая свою дружбу с Мартином. Было очевидно – он ревновал. Глупо, конечно. Пусть Мартин и симпатичный, и влюбленный в нее парень, но Стивен – муж, с которым она собирается прожить всю жизнь.
      Кристина долго не могла привыкнуть к звукам, наполнявшим ночные тропики. Но постепенно она полюбила засыпать, убаюканная стрекотом кузнечиков, ветром, шуршащим в гигантских пальмах, ласковыми волнами Карибского моря, бьющимися тихо у берега.

      Майкла Штейна Кристина невзлюбила с первого взгляда. Она доверяла своей интуиции, редко подводившей ее.
      Стивен попросил ее приехать в офис и познакомиться с новым главным менеджером. Ей самой не терпелось увидеть молодого специалиста по гостиничному бизнесу. Внешне он был таким, каким и должен быть молодой человек, закончивший привилегированную частную школу, университет в Лозанне и успевший поработать в лучших отелях Англии, Европы и Востока.
      Она сразу заметила, что Майкл держит себя довольно самоуверенно. Он хорошо знал себе цену. Его густые светлые волосы, аккуратно зачесанные назад, и выразительные серо-голубые глаза должны были нравиться женщинам.
      – Рад познакомиться с вами, миссис Рис-Карлтон. – Его правильная речь и произношение свидетельствовали о хорошем воспитании. На нем был светлый, прекрасно сшитый костюм стиля сафари, рубашка и галстук фирмы «Гермес». Все это служило контрастом запачканным грязью шортам, футболке и кроссовкам Стивена.
      Кристина не сводила с него глаз, словно привороженная его самодовольной улыбкой – широкой, доброжелательной, профессиональной.
      – И мне приятно, – она старалась говорить как можно искреннее.
      Стивен вмешался:
      – Рад приветствовать вас на нашем корабле. Отличная команда подбирается.
      – Я в восторге, что приехал сюда, – откликнулся живо Майкл. – Давно мечтал поработать на Карибском побережье. – Он рассматривал свои холеные руки. – Мне не надо объяснять про сложность задачи, новые начинания всегда хлопотны. И в этом есть свои преимущества… – Майкл сделал паузу и произнес, видимо, заранее подготовленную фразу: – Строительство на Барбадосе шикарного отеля – слишком большой риск, и если кому и удастся добиться успеха, так это только мистеру Рис-Карлтону.
      – Мы тоже так думаем, – сдерживая невольную улыбку, произнесла Кристина и с удивлением посмотрела на Стивена, стараясь понять, чем его мог заинтересовать этот молоденький выскочка.
      Забывшись, Майкл продолжал, желая произвести впечатление:
      – Я участвовал в открытии нескольких отелей по всему миру. На Бали был просто кошмар. За два дня до открытия не завезли мебель. На Мауи по крайней мере дизайнеры закончили работу в срок, но то, что они там сотворили, было чудовищно. А на Сейшельских островах было вообще черт знает что! Там произошло восстание, и эти чертовы туземцы спалили полздания за неделю до открытия. Нам пришлось спасаться на быстроходном катере… – уверенный, что поразил их своим рассказом, он небрежно закурил «Житан», даже не уточнив, курят ли в офисе.
      – Вы рисковали жизнью? – воскликнула Кристина, утомленная его болтовней. Но Майкл не заметил подвоха и, ободренный, продолжил:
      – После этого я твердо решил работать только в солидных компаниях. Два года на одном месте. В «Савое» мне быстро наскучило. Общение с надутыми бизнесменами и нуворишами – достаточный опыт, – он погасил сигарету и, не увидев пепельницы, бросил окурок в ведро для мусора.
      Кристина знала, что Стивен обычно не позволял курить в его присутствии. Очевидно, на этот раз он решил смириться с дымом ради светлых мозгов нового менеджера.
      – Снова захотелось быть первопроходцем? – без всякого юмора спросил Стивен, желая послушать дальнейший рассказ.
      – О! Манил Восток. Как я мог противостоять зову Востока? Группа отелей «Мандарин» предложила мне работу, и я не стал отказываться.
      – Это там у вас возникли проблемы? – как бы невзначай задал вопрос Стивен.
      Улыбка по-прежнему не сходила с лица Майкла Штейна. Он одобрительно заметил:
      – Вы отлично информированы, господин Рис-Карлтон. Я восхищаюсь вами. Буду откровенен. Был в моей жизни период, когда я увлекся… чисто из познавательных целей некоторыми медицинскими препаратами. С кем этого не бывает? Через наркотики проходят почти все молодые люди. Но, поверьте, с этим покончено раз и навсегда.
      – Но если вам не поверили в «Мандарине», почему должен верить я?
      – В таком случае зачем вы заказали мне билет на Барбадос в первом классе? Поверьте, для «Мандарина» это была большая потеря. Они признали мою работу первоклассной и дали мне рекомендации. Я положил им столько задниц в постели, ни один менеджер с этим бы не справился так, как я.
      – Боже! Что за чудовищное выражение? – изумилась Кристина.
      Майкл небрежно пожал плечами:
      – Этот термин принят во всем мире. Нормальный жаргон в гостиничном бизнесе. Означает занятость отелей. – И он снова сконцентрировал все внимание на Стивене.
      – Как я говорил, мне удалось поднять рейтинг занятости номеров до сорока процентов. Ко времени моего ухода благодаря рекламной кампании, удачно проведенной мною, название «Мандарин» стало известным в мире. За полтора года, что я там был, бюджет маркетинга сократился вдвое.
      Стивен согласно кивал головой.
      – Здесь, в «Хрустальных источниках», мне понадобится много задниц в постелях. И чем скорее мы этим займемся, тем будет лучше.
      – Предоставьте это мне. У меня есть гениальный друг и мой бывший коллега. Он в Нью-Йорке возглавляет сеть туристических бюро с массой агентов. Если мы свяжемся с его компанией, такой проблемы у вас не будет.
      – А может, стоит его пригласить сюда? – энергично предложил Стивен. По всему было видно, что он верит Майклу. – Познакомится с островом, увидит строительство.
      – Я позвоню, с вашего разрешения, – перебил его менеджер. – Он посоветует нам, как лучше раскрутиться. Брошюры, рекламные фотографии, презентации, видео и слайды – короче, подготовим целый пакет. Позже, когда работы закончатся, мы пригласим сюда рекламных агентов бесплатно на несколько дней и создадим им хорошие условия для отдыха. После этого они сами наладят туризм. Подобное следует сделать и в Европе. У меня есть один ловкий человек, который займется этим для вас. Он живет в Лондоне.
      – Отлично, Майкл! – Стивен радовался услышанному. – Надеюсь, вы знаете немало людей в этой сфере.
      – В этом моя работа. За несколько лет я хорошо изучил рынок. Знаю, кого где искать. Многие за всю жизнь не приобретают подобных связей. Уверен, что окажусь полезным для вас. Вы не пожалеете, что пригласили меня.
      – Надеюсь. Давайте теперь перейдем к вопросу об авиалиниях. Я слышал, что…
      В этот момент в офис ввалился растерянный Джеймс Моррис.
      – Стивен, здесь иммиграционная служба. Они настаивают на встрече с тобой. Человек по имени Элвин Брейтвейт, говорит, по важному делу.
      – Только этого не хватало! – простонал Стивен. Впервые улыбка исчезла с лица Майкла.
      – Неужели из-за меня? Вы говорили, не будет проблем?
      – По идее, не должно быть. Но это Карибское побережье, – успокоила его Кристина. – У нас такое уже было. Стивен сумеет все уладить.
      Стивен попросил Джеймса проводить посетителей в свой кабинет на втором этаже. Но Джеймс, презрительно разглядывая нового менеджера и, очевидно, желая показать, что он здесь не последний человек, предложил Стивену:
      – Давай-ка я займусь этим! Как я понимаю, нужно заплатить и все. Сколько здесь стоит разрешение на работу? Несколько сот восточно-карибских долларов и связка бананов. – Он засмеялся собственной шутке.
      Побелевшими от гнева губами, Стивен медленно отчеканил:
      – Джеймс, это чужая страна. Мне надоело повторять. Нам позволили здесь находиться, и мы обязаны уважать их законы. Если вы до сих пор не можете этого усвоить, вам лучше на острове не задерживаться.
      Крупное лицо Джеймса враз обмякло. Он опустил глаза и, как провинившийся школьник, принялся оправдываться:
      – Простите, Стивен, я думал…
      – Будьте любезны займитесь своими прямыми обязанностями. Кровельщики давно ждут, чтобы вы наконец приняли их работу. И, пожалуйста, в следующий раз стучитесь в дверь. Ведь можете нарваться и на более резкий прием.
      – Ладно… ладно… – до самой двери повторял Моррис.
      Майкл победоносно закурил, пригладил свою и без того безупречную прическу и уставился на вошедшего через минуту шефа иммиграционной службы. Ростом Брейтвейт был не менее шести футов. Накрахмаленные манжеты его рубашки были коротки для его длинных рук и безупречно отутюженные брюки были ему не по росту.
      – Итак, господин Рис-Карлтон, у нас тут возникла проблема, – с ходу начал он. – У мистера Штейна неверно оформлено разрешение на работу. Оно временное, позволяющее ему работать не более шести месяцев. Но нам известно, что вы назначаете его генеральным менеджером. А эта должность предполагает более длительные сроки.
      Кристина подумала, что шеф ошибается. Стивен умеет выжимать из людей то, что ему нужно, в предельно сжатые сроки.
      – Пожалуйста, мистер Брейтвейт, садитесь. Вот здесь поудобнее, – Стивен провел его мимо своего рабочего стола к двум мягким низким креслам с круглым столиком перед ними. – Позвольте предложить что-нибудь освежающее? – жестом он показал в сторону бара.
      Брейтвейт нахмурился:
      – При исполнении служебных обязанностей запрещено употребление спиртных напитков. Может, что-нибудь легкое, из рук миссис Карлтон.
      Кристина улыбнулась.
      – В таком случае, лимонный сок!
      С царственным видом он кивнул головой.
      – Замечательно. И нам то же самое! – Стивен улыбался и старался быть чрезвычайно любезным. Пока Кристина занималась приготовлением лимонного сока, смешивая его с тростниковым сахаром и ледяной водой, Стивен принялся за обработку местной власти:
      – Мы надеемся, что работа мистера Штейна будет продолжительной в «Хрустальных источниках», и мы со временем подадим новое прошение разрешить ему работать и жить на Барбадосе постоянно. Мы же знаем ваши законы. Его нельзя было пригласить больше, чем на шесть месяцев. Во всяком случае, сейчас.
      Брейтвейт взял свой стакан из рук Кристины и подождал, пока она передаст стаканы остальным.
      – Вы признаете, мистер Карлтон, наши законы, но допускаете несоответствие в своих действиях. Мистер Штейн собирается работать здесь долго, а подает прошение на полгода. Это серьезный вопрос, очень серьезный, – шеф грустно и долго качал головой.
      – А почему бы вам не дать ему второе разрешение? – ласково улыбаясь, предложила Кристина.
      Брейтвейт посмотрел на нее, как на опасного преступника.
      – Если у мистера Штейна будет два разрешения, он окажется вообще вне закона! – при этом костлявый палец шефа иммиграционной службы взлетел вверх. – Представляете? Вне закона!
      Стивен явно Начинал нервничать.
      – Но должен же быть какой-то выход? Когда-то вы пошли нам навстречу…
      Тогда Стивен нанял хорошего адвоката, который сумел договориться с Брейтвейтом. Брейтвейт потерял интерес к проблеме и посоветовал:
      – Пусть по истечении срока мистер Штейн вернется в Англию и подаст новое прошение по всей форме.
      В глазах Стивена вспыхнули злые огоньки, и он готов был вспылить. В разговор смело и энергично вмешалась Кристина:
      – Хорошо, мистер Брейтвейт. Но это приведет к тому, что у многих людей на острове не окажется работы. А они очень в ней нуждаются.
      Шеф уставился на нее:
      – Как так?
      – Одной из обязанностей мистера Штейна как генерального менеджера является наем персонала. Он лично отвечает за подбор нужных работников. Вы представляете, сколько людей ждут с ним встречи…
      Стивен поддержал жену:
      – Я бы сам мог в отсутствие менеджера заняться этим, но вопросы строительства не позволяют уделять внимание посторонним проблемам. А кто-то же должен искать поваров, администраторов, садовников, горничных, барменов, прачек, официантов… не из Англии же их привозить?
      – Подождите, подождите… – Элвин Брейтвейт покрутил подбородком. – Сын моей сестры, Альфы, работает на автобусной станции в Сенди-Лейн. Она просила, чтобы я устроил его в полицию, но он мечтает получить место официанта.
      Майкл Штейн сделал надменно-важную гримасу и задумчиво произнес:
      – Он как раз тот сообразительный молодой человек с опытом, который мне нужен в первую очередь. Жалко, что не успею с ним поработать…
      Мистер Брейтвейт поднял руку.
      – Подождите, мистер Штейн, про Англию говорить еще рано. Кто вас туда отправляет?
      Казалось, он в самом деле забыл о своем недавнем требовании. Стивен попросил Кристину плеснуть ему немного рома в сок. Она поставила на столик перед шефом иммиграционной службы открытую бутылку. Мистер Брейтвейт опустошил стакан и, как бы машинально, налил себе сразу две порции рома. Следующие полчаса он давал советы Майклу, как надо набирать персонал гостиницы, рекомендуя надежных, достойных кандидатов из числа своих многочисленных родственников и соседей. В результате, согласившись с высокой оценкой персоны Майкла Штейна для Барбадоса, он сам взялся ходатайствовать о продлении срока пребывания менеджера на острове.
      – Если, разумеется, не будет с вашей стороны каких-либо противоправных действий, мистер Штейн, – предупредил он.
      – Не беспокойтесь. Я буду слишком занят, – успокоил его Майкл.
      Кристина проводила Элвина Брейтвейта к его машине. А когда вернулась, услышала слова Майкла:
      – Я восхищен. Ведь могло быть намного хуже. Вы знаете свое дело, Стивен.
      – Спасибо, – ответил ее муж. – …Гостиничный бизнес пока для меня китайская грамота, но я быстро схватываю. Помните это.
      О деньгах, которые Кристина передала Брейтвейту, когда провожала его, естественно, он не упомянул. Но ее больше удивило другое. Легкая, свободная манера поведения Майкла вдруг исчезла. Он стал встревоженным и напряженным.
      – Спасибо, Стивен. Я буду всегда помнить то, что вы сделали для меня сегодня, – сказал он.
      Следующие месяцы жизнь шла своим чередом, по принципу – шаг вперед, два – назад. Надежды сменялись разочарованиями и простоями. Уже полтора года их мысли были заняты только строительством. Стивен заказал немецкое оборудование для кухонь поставщику из Венесуэлы. Его убедили, что такой путь импортирования надежнее и быстрее, чем прямая поставка из Германии. Но поставщик-венесуэлец игнорировал письма, не отвечал на факсы и телефонные звонки. Стивен сделал ему солидную предоплату и был вне себя от ярости. Пришлось послать Джеймса Морриса в Венесуэлу, а все вопросы строительства опять легли на плечи Стивена.
      Кристина чем могла старалась помогать ему. Были проблемы с фирмой Колина Везерхеда. Они должны были выполнить заказ по текстилю. Ничего, кроме обещаний, от них добиться было нельзя. Она сама поехала на фабрику, взявшую на себя шитье занавесок, портьер, подушек и покрывал, ее уверили, что начнут работу через несколько недель, но никаких гарантий она не получила.
      Она обратилась к Полю Ричардсону, который когда-то рекомендовал ей Колина. Поль занимался установкой трехъярусного бассейна, задуманного Стивеном. Он не удивился поведению мистера Везерхеда. Он как-то неопределенно пробормотал:
      – Кажется, Колин близок к банкротству… Кристина схватила его за рукав:
      – Я же через его фирму разместила заказ. Перевела деньги. Надеюсь, он не сбежит с ними?
      Поль уныло посмотрел на нее.
      – О, Боже, Крис, извините, я не думал, что вы начнете с ним серьезную работу. Мне следовало бы вас предупредить, что Колину нельзя давать наличные деньги, пока заказ не будет выполнен. Любой депозит нужно открывать только на поставщика.
      Кристина схватилась за голову.
      – С ума сойти! Я подвела Стивена!
      – Не принимайте так близко к сердцу. Колин – не жулик, он большой любитель травки. Пока не прокурит ваши денежки, к работе не приступит…
      – Большое спасибо, Поль! Меня это очень устраивает! Никогда в жизни не воспользуюсь больше твоей рекомендацией.
      Он не стал с ней спорить, а сдержанно постарался ей объяснить:
      – Кристина, я здесь давно и, полагаясь на свой опыт, позволю дать вам совет. Если вы хотите, чтобы вам что-нибудь сделали, знайте – вам придется делать это самой.
      – Но, черт побери! Я же плачу Колину деньги за работу!
      – Нет. Вы платите ему за то, что он знает, как это делать. У него есть контакты, а уж ваше дело контролировать. Вот его домашний адрес, езжайте к нему и устройте скандал. Не оставляйте его ни на минуту, пока он все не сделает.
      Выхода у Кристины не было, и она отправилась в Хоултаун. Она застала Колина спящим на раттановой кушетке. Он несколько дней не брился, и несвежий запах шел от его волос и одежды. Она заставила его выпить несколько чашек кофе и повезла в магазин в Бриджтауне. После того, как Колин подтвердил все заказы, она по пыльной грунтовой дороге поехала в Сан-Филипп произвести расчеты непосредственно с владельцем фабрики. Расставаясь с Колином, Кристина заявила, что не заплатит ни копейки сверх того, что уже дала ему, хотя сумма была невелика. Он воспринял это безропотно, а потом, к ее изумлению, заявил, что ему понравилось работать с такой энергичной женщиной и, если понадобится, он всегда к ее услугам. Придя в себя от подобного заявления, Кристина решила еще раз испытать его. Она поручила Колину достать мрамор для ванных комнат и столиков. На этот раз она настаивала на переговорах только с производителями и согласилась заплатить ему пять процентов за посреднические услуги, если заказ будет выполнен.
      Все ее мытарства завершились определенным успехом. Во всяком случае, когда Стивен поинтересовался, как идут дела с меблировкой, она смогла показать график завоза мебели и тканей.
      Выполнить поручения сумел и Майкл Штейн. Он сидел, удобно развалясь в кресле, возле вентилятора и непрестанно звонил по телефону, ведя переговоры с персоналом отелей, где он уже ранее работал. Казалось, он не столько уговаривал их, сколько наслаждался собственным голосом. Однако что касалось местного контингента, то Майкл сумел подобрать помощника менеджера, директора службы приема гостей, менеджера по питанию, шеф-повара, кастелянш. Все под его руководством включились в подготовку открытия отеля. Штейн и его подчиненные сгорали от нетерпения начать свою деятельность. Майкл организовал приглашения на церемонию открытия многочисленных звезд шоу-бизнеса и политического истэблишмента. Их бесплатный недельный отдых устраивался с прицелом на мировую рекламу.
      Какой бы вопрос Стивен ни задавал ему, ответ был всегда наготове. Причем в интонациях голоса, в жестах сквозило высокомерие. Это начинало раздражать. Стивен беспокоился по поводу обучения персонала. Ведь именно первое впечатление от встречи с персоналом должно играть немалую роль. Небрежный ответ, «позаботились и об этом», разозлил Стивена не на шутку.
      – Что значит – «позаботились»? Вы хотите сказать, что можно без всякого обучения бросить на ничего не подозревающих клиентов неотесанный, безграмотный сброд, который вы набрали?!
      Майкл в ответ выпустил колечки дыма от неизменного «Житана». Стивен закашлялся.
      – Как вам известно, я лично ездил к поставщикам нашего оборудования, и через два дня оно будет на месте. А что касается моих красавиц, они регулярно посещают занятия в местном колледже, где обучаются по разработанным мною программам. Оплата за их обучение не введет вас в большие расходы, потому что я уговорил директора колледжа ввести этот курс как обязательный для дальнейшей профориентации учеников.
      Майкл с горделивым видом посмотрел на Стивена. Тому захотелось одной резкой фразой стереть триумф с лица генерального менеджера. Но самообладание и умение сдерживать свои эмоции были одной из сильных сторон его характера. Поэтому Стивен улыбнулся.
      – Хорошо, Майкл. Но в будущем я бы просил информировать меня о ваших решениях заранее. Это избавит нас от лишней траты времени.
      Кристина предвидела дальнейшее обострение отношений между мужем и ох, каким опытным генеральным менеджером. Единственное, что успокаивало, так это то, что не приходилось волноваться ни за один участок работы, порученный Майклу. Чего нельзя было сказать о мистере Гиттингсе, декораторе. Только за две недели до открытия он приступил к косметическому выполнению интерьеров. Главный садовник Эндрю Холл закончил посадку цветущих тропических кустарников и, кроме того, вырезал из розового камня цветы в центральном фонтане сада. Этим он доставил Стивену редкую возможность порадоваться.
      Мебель привезли в последний момент. Кристина уговорила грузчиков не оставлять гарнитуры в холле отеля, она заплатила им, и мебель разместили в номерах. Последнее кресло было водружено на предназначенное ему место, и она вышла на террассу комнаты № 216, где Стивен, Поль Ричардсон и Перси Гиттингс, задрав головы, разглядывали свежемореную балку.
      – Ну и что это значит? – разгневанно спрашивал Стивен, указывая на балку пальцем. – Выглядит просто чудовищно!
      От неожиданности Поль не поверил своим ушам:
      – Как вы сказали?
      – Не испытываю желания повторять.
      – Но мы же согласовали цвет несколько недель назад! Неужели не помните? – возмутился Поль. – Я даже показывал вам образец. Кусок мореного дерева до сих пор лежит у вас в кабинете.
      Стивен стоял, игнорируя все аргументы.
      – Ладно, – вздохнул он. – Так или иначе цвет должен быть другим. Балки должны быть темно-коричневые.
      – У нас нет темной морилки. Дай бог, чтобы успели этой проморить все балки за оставшееся время! – взмолился Поль.
      Стивен вопросительно посмотрел на Гиттингса. Тот уставился на балку и делал вид, будто разговор его не касается.
      – Черт с вами! Делайте пока так. После открытия поменяйте цвет.
      У мистера Гиттингса голова пошла кругом. Он схватил кисть и со словами:
      – Чего рассуждать, сто восемьдесят балок впереди, – начал красить балку.
      Стивен махнул головой в знак одобрения и поспешил по другим делам. Поль и Кристина вышли из номера. Как только за ними закрылась дверь, Поль взял Кристину за руку и приложил палец к губам. Они молча постояли минут десять, потом резко открыли дверь в номер. Гиттингс, удобно развалившись на двуспальной кровати, пил из бутылки ром и закусывал сэндвичем. Ни тени испуга не появилось у него на лице. Не вставая, он весело сказал, что займется этой балкой завтра.
      Тут уже не выдержал Поль. Он пригрозил, что аннулирует контракт и прибегнет к штрафу. Гиттингс, ворча, взял кисть и полез вверх по лестнице.
      Медлительный Гиттингс любил длительные сиесты, но работать хорошо умел. Многие же молодые рабочие вообще не имели понятия, как справляться с работой. Однажды утром Кристина увидела парня, который красил деревянные части оконных проемов. Он громко пел, а краска с кисти разлеталась по всему номеру. Шесть керамических кашпо были испорчены. Она позвала Стивена, Но даже его окрик утонул в мелодии популярных калипсо, эхом разносившимся по безлюдному коридору.
      Пришлось на подмогу вызвать мистера Гиттингса. Стивен и Кристина зашли в апартаменты, выходившие верандой на океан, номер был готов для заселения. Тяжелая сосновая дверь с номером 301 была приоткрыта. Кристина включила вентилятор. Его лопасти бесшумно завертелись под потолком. Большой двойной люкс был декорирован светло-розовыми тканями, они хорошо сочетались с белой раттановой мебелью. На низких столиках из известкового мрамора стояли вазы со свежими цветами. На резном сосновом письменном столе лежали письменные принадлежности с названием отеля. Белые стены украшали эстампы с изображениями экзотических цветов. Все гармонировало с ярким мексиканским ковром, прикрывавшим широкую двуспальную кровать.
      – Как тебе? – с гордостью спросила Кристина.
      – Я был абсолютно прав, поручив тебе интерьеры, – медленно произнес Стивен. – Таким помощником можно гордиться.
      Кристина покраснела от удовольствия. Она знала, что Стивен никогда не станет расточать похвалы, если не будет удовлетворен на сто процентов.
      – Конечно, мне большую помощь оказал Колин, после того, как я уладила с ним наши отношения, – скромно сказала она.
      – Не притворяйся. Мне известны твои проблемы. Во всем твоя заслуга. Я надеюсь, ты не слишком устала?
      Она не призналась, что нервы ее на пределе, и, улыбнувшись, ответила:
      – Чувствую себя прекрасно.
      – Вот и хорошо, – он подошел к входной двери, поглядел на ручку и покачал головой. – Все же есть недоработка с твоей стороны, Крисси. Ты забыла повесить таблички: «Просьба не беспокоить».
      – Да нет же! – моментально обиделась Кристина. – Они будут висеть завтра, максимум послезавтра.
      – Хорошо. А сегодня нам придется положиться на надежность нового замка, – Стивен захлопнул дверь и стал раздеваться. – В интересах наших будущих гостей мы обязаны проверить на прочность матрасы этой комнаты…
      Позже, лежа в его объятиях, она сонно простонала:
      – Жалко, что у нас не получится проверить к открытию…
      Стивен дернулся:
      – Я все предусмотрел! Кристина засмеялась.
      – Как? Ты надеешься таким способом проверить остальные 199 комнат к четвергу?

      Кристина слышала, как Стивен, стараясь не потревожить ее, выскользнул из постели и отправился в ванную.
      – Я уже больше часа не сплю, – призналась она, сидя на краю кровати, когда он вернулся из ванной.
      – Мне тоже не удалось поспать. Такое ощущение, что по животу кто-то ходит в ботинках с гвоздями.
      На нем были старые шорты и большая рубаха. Он сел рядом и взял в руки ее теплую влажную ладонь.
      – Ни секунды? – прижалась она к его щеке.
      – Не-а.
      Стивен подошел к окну, раскрыл настежь ставни. Было еще темно. Он посмотрел на море, светящееся слабым бледным светом. Предутренний покой примирил землю, берег и море. Казалось, они замерли в вечной гармонии. Стивен вспомнил о долгих часах неустанной работы, ошибках, потерях, неудачах, о самом себе, ввязавшемся в строительство отеля без должной квалификации и опыта. Но он верил в свои силы и не ошибся. Тихие, темные, аккуратные лужайки, подстриженные кустарники, белые здания, недвижимые пальмы ждут первого луча солнца, чтобы открыть миру новую реальность, созданную энергией и упорством Стивена.
      Кристина быстро умылась, натянула на себя шорты и хлопчатобумажную рубашку, наскоро причесалась и подбежала к нему.
      – Идем, совершим последнюю нашу прогулку в одиночестве. Больше такой возможности не предвидится. С самого утра начнут прибывать первые гости, – она увлекла его вниз.
      Из дома они вышли, держась за руки. Прошли по упругому дерну дорожки, миновали окутанный темнотой зал ресторана, пробрались между новых столов с опрокинутыми на них стульями. Они почти слышали возникающий звон хрустальных бокалов, шум пробок открывающихся бутылок шампанского, взрывы смеха и гул болтовни.
      Они заметили голубую полоску, отделившую небо от моря, и направились к пляжу. Лишь только они подошли к скалистому мысу, засаженному кустистыми деревьями, солнце показало свою розовую макушку. Чистое, полупрозрачное небо взорвалось одним мощным, широким оранжевым лучом. Кристина невольно протянула руку в надежде дотронуться до него.
      Стивен наблюдал за двумя рыбаками, распутывающими сети.
      – Доброе утро, – поприветствовал он их. Более старший, должно быть, отец улыбнулся, показав кривые пожелтевшие зубы:
      – Должен быть хороший день.
      – Очень надеюсь, – обрадовался Стивен. – Я вчера молился, чтобы не было дождя. Должно быть, Бог меня услышал. – Он поднял глаза и улыбнулся чистому, без единого облачка небу.
      – А сегодня у внука первое крещение морем, – старик показал на юношу. Тот грузил распутанные рядами собранные сети в небольшую, ярко раскрашенную рыбацкую шхуну с таинственным названием «Дух острова». – Это мой внук. До него все девочки рождались. Но Господь захотел, и появился еще один молодой Сэндиформ.
      Стивен похлопал парня по плечу.
      – У нас сегодня тоже крещение. – Обнял Кристину за талию. – И тоже угодное Богу и людям.
      Кристина вошла в вестибюль, где ее ждали Роберт, Джейн Лейтон и сидящая на краешке тростникового кресла мать Стивена. Роберт, стоявший у большого арочного окна, с восхищением смотрел на каменный фонтан.
      – Невероятно, Роберт! Я и представить себе не могла, что здесь будет так красиво, – вторила ему Джейн, держа в руках свой бежевый кардиган.
      – Простите, что заставила ждать! Швейцар сказал, что вы разошлись по своим номерам, – приветствовала их Кристина. Она раскраснелась от бега. Ее волосы были заплетены в пышную косичку. Налей было короткое белое хлопчатобумажное платье и босоножки без каблуков. Длинные ноги загорели до темно-коричневого цвета. Роберту показалось, что она выглядит лет на шестнадцать. А Джейн завистливо поглядела на ее стройную фигуру и с ужасом подумала о предстоящем вечере, где наверняка будет выглядеть нелепо рядом с ней в своем платье от Франка Ашера, если удастся в него втиснуться.
      – Джейн, вы превосходно выглядите! – словно подслушав ее мысли, воскликнула Кристина и переключила свое внимание на мать Стивена. – Стивен очень ждал вашего приезда.
      – Но неохотно я собралась в такое дальнее путешествие. Дорога была ужасная. В самолете рядом сидела женщина с двумя ссорящимися детьми. Вместо того, чтобы воспитывать их, она мне рассказывала о своей жизни и жаловалась на детей. – Джин Рис-Карлтон вытерла лоб маленьким вышитым платочком. – Зачем я позволила Стивену уговорить себя ехать на край света? Он же знает, как я ненавижу жару.
      Кристина еще раз с напряжением оглядела белый мраморный вестибюль.
      – А где Виктория? Я думала, она приедет с вами.
      – А как же. Умчалась искать Стивена. Вам же известна ее привязанность к отцу, – назидательно сделала упор на последней фразе миссис Рис-Карлтон.
      Кристина поймала сочувственный взгляд Роберта.
      – Виктория не виделась с ним несколько месяцев. Ни о чем другом она не могла и говорить во время путешествия. Естественно стремление ребенка ощутить отцовскую любовь, – доложила старуха. Ее глубоко посаженные глаза колюче смотрели на Кристину в упор. – Надеюсь, мы не задержимся здесь и вы проводите меня в мою комнату. Я умираю от жары и жажды.
      Кристина покраснела и разозлилась – к ней обращались, как к обслуживающему персоналу.
      – Мы тоже устали, – заявила Джейн, разглаживая спереди свою плиссированную юбку в синих цветочках на белом фоне.
      Роберт поднял с пола набитый до отказа саквояж, лежавший у его ног.
      – А что делать с багажом? – Он поглядел в сторону стойки администратора, возле которой стояли четыре чемодана.
      – О них позаботятся, не волнуйтесь, – заверила Кристина и повела их вдоль яркой стены тропических кустарников, за которой пряталась стоянка автомашин. Они прошли мимо обсаженного пальмами плавательного бассейна, вырезанного из внушительного розового камня, и дальше по деревянному мостику, переброшенному между двумя валунами. Джейн оглядывалась вокруг, восхищаясь Террасами, утопающими в цветах, спускающимися рядами вниз на три мили к белому песку пляжа.
      – Изумительно! – не сдержалась она, говоря это прежде всего себе. Окружавшая ее красота погружала ее в другой, сказочный мир грез.
      Кристина провела их под сводчатым каменным портиком и через лабиринт белых оштукатуренных двориков, увитых виноградными лозами, где слышалась возня райских птичек, подвела к зданию, у крыльца которого стояли античные вазы с цветами.
      – Двойной номер 106 для мистера и миссис Лейтон, это самый лучший в доме, – объявила она и повернула ключ в затейливом медном замке. Массивная сосновая дверь открылась, Кристина отошла в сторону, чтобы пропустить вперед супружескую пару.
      Они вошли в элегантную комнату, и Джейн раскрыла рот от восторга.
      – Фантастический интерьер! Неужели это все ты, Кристина?
      – Да, это было непросто, – подтвердила она, не скрывая своего торжества.
      Роберт наблюдал за строительством на разных его стадиях. Он принимал активное участие в поставках строительных материалов. Последний раз на Барбадосе он был четыре месяца назад и не мог не оценить масштабности происшедших изменений. Он тяжело опустился на двухместную кушетку, обитую самым розовым из всех розовых оттенков шелком. Стянул с себя ботинки и, разминая пальцы со вздохом облегчения, вышел через высокие двери на мраморную террасу, тянущуюся во всю длину комнаты. Любопытство подтолкнуло Джин Рис-Карлтон последовать за ним. Кристина жестом предложила выйти и Джейн.
      – Бобби, Бобби! Гляди туда, – едва перегнувшись через перила, закричала она, показывая рукой в сторону бело-розовых шатров, которые плавно колебались и напоминали воздушные шары, готовые оторваться от земли и взмыть в голубое небо. Вокруг них сновали официанты, нагруженные подносами с едой, салфетками и столовыми приборами из серебра. Джейн повернулась к мужу:
      – Это называется сладкий запах успеха.
      – Мы заслужили его, – улыбнулся Роберт самодовольной улыбкой триумфатора.
      Кристину подмывало напомнить ему, что его доля в этом – самая незначительная. Глядя на миссис Рис-Карлтон, отвернувшуюся от торжествующего Роберта и бормочущую себе под нос: «Хоть раз сделали что-то стоящее», Кристина чувствовала себя оскорбленной. Такая оценка матери дел своего сына была чудовищно несправедлива и не укладывалась в голове Кристины. Она попыталась взять из рук свекрови дорожную сумку, чтобы отнести в ее номер, но та воспротивилась:
      – Я пока в состоянии нести сама. Идите лучше вперед. Тут сам черт ногу сломает.
      Стивен отвел матери угловой номер из двух комнат, со спальней, гостиной и баром, маленькой кухонькой из мореной сосны и большой квадратной террасой, на которой можно было при желании обедать. Там стоял мраморный овальный стол в окружении высоких стульев.
      Джин ничего не сказала, войдя в свои апартаменты Ее занимал вопрос, где найти стакан холодной воды и чашку горячего чая.
      – Я думала, брат Стивена приедет с вами? – неожиданно спросила Кристина. Это была с ее стороны провокация, потому что недели две назад, когда она задала подобный вопрос мужу, он лаконично ответил:
      – Только через мой труп.
      Джин, забыв про воду, уставилась на нахальную невестку.
      – При данных обстоятельствах это не лучшая шутка, – ее обычно неподвижное лицо перекосилось от едва скрываемой злости. Прямая спина еще более выпрямилась.
      – Эдвард является сводным братом. Они никогда не были близки друг другу. Все равно, что лед и пламя, но это мои проблемы, – резко закончила она.
      – Стивен никогда не рассказывал мне о своем прошлом, – продолжала Кристина в надежде вы удить какие-нибудь детали его жизни.
      Джин усмехнулась холодным глухим смешком.
      – Есть масса вещей, о которых он вам ничего не расскажет, моя Дорогая. Поверьте мне, когда я говорю, что у него, как и у всех, есть теневая сторона Я – его мать, и мне известно все!
      – Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! – разметав черные блестящие волосы по плечам, Виктория топала ногами перед зеркалом. – Это самое отвратительное платье, которое я когда-либо видела! – кричала она Кристине.
      – Да, но оно единственное, которое у тебя есть. Что же делать? – вздохнула та. Тирады Виктории нужны были ей, как дырка в голове. – В Англии ты сама выбрала его в магазине.
      – Я и не покупала его! – взвыла Виктория. – Эта подлая Вирджиния Колтон купила его… она заставила меня мерить. В магазине «Харви Никольс» оно прилично выглядело, а здесь я вижу детское дурацкое платье! Мне уже следует носить что-нибудь взрослое!
      Кристина не рискнула возразить, что в тринадцать слишком рано требовать сногсшибательные наряды.
      – То, что я хотела, было слишком дорогим, по мнению этой чертовой Вирджинии. Как жалко, что папочка не видел меня в черном кружевном платье!
      Кристина сама одобрила выбор Вирджинии и выслала ей чек за платье, разбираясь в моде и не желая потакать юной «фамм фаталь».
      Виктория сорвала бледно-голубое хлопчатобумажное платье со своего худенького тельца и швырнула его на кровать.
      – Я не пойду на открытие. Я чудовищно выгляжу, а так хотела быть самой красивой для папочки… особенно сегодня!
      Кристина могла ей возразить, что даже в мешковине она останется очаровательной, но подумала о комплиментах, которые девочке придется слышать многие годы. Она спокойно и убедительно возразила.
      – Твой отец не только очень расстроится, но и рассердится. Ведь это его день. И будет чрезвычайно несправедливо портить ему настроение и праздник. В таком случае не рассчитывай на поддержку и сострадание с моей стороны, – она сжала виски, чувствуя начинающуюся мигрень.
      Нежное личико Викки застыло и исказилось гримасой. Сквозь сжатые зубы она произнесла:
      – С вашей стороны я никогда не ждала никакой помощи, – она подняла брошенное платье. – Ладно, пусть будет это платье. Но запомните, я не только его ненавижу, но и вас. Даже больше, чем платье. На всю жизнь.
      Кристина ничего не ответила. Развернулась и резко вышла.
      Было шесть часов вечера. До открытия оставался час. Ей бы хотелось, чтобы побыстрее все прошло и на часах стрелки показывали бы шесть утра. Она бессильно уселась рядом со своим, лежащим поперек кровати платьем и без всякой радости гладила его рукой. Она увидела его в журнале «ВОГ» и ей посчастливилось найти такое же в магазине «Харродз». Это было одеяние для принцессы из сказки. Ярды и ярды тончайших кремовых кружев на шелковистой, слонового цвета подкладке ниспадали каскадами к ее ногам и расцвечивались брызгами десятков мелких жемчужин.
      Стивен запаздывал. Она начала волноваться. Он влетел в номер и на ходу принялся снимать с себя мятую одежду.
      – Успокойся, – сказала она, видя его злое лицо.
      – Как я могу успокоиться, когда этот кретин, шеф-повар, заставил весь персонал на кухне готовить бутерброды. А нужно все делать для фуршета! Он сошел с ума!
      Стивен не мог отдышаться. Кристина сжала его голову своими холодными ладошками.
      – Перестань. Он не сумасшедший. Он из Вест-Индии.
      Стивен снял ее руки и поспешил под душ. После него почувствовал себя намного лучше. Внешне успокоился и пошел в спальню одеваться.
      – Кристина, помоги, – беспомощно крикнул он, не в силах завязать галстук. – Руки не слушаются. И где мои запонки? Через двадцать минут нужно быть внизу.
      Она мягко подошла, почти по-матерински, спокойно завязала ему галстук, достала из шкатулки с драгоценностями запонки, заколола манжеты. Стивен стоял молча, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.
      – Вот и все! Ты выглядишь потрясающе! – Она отошла в сторону в надежде, что он оценит ее платье.
      Он этого не сделал. Лишь заглянул в ее янтарные глаза, слишком сильно сжал ей руку и прошептал.
      – Мы все-таки довели это дело до конца! Понимаешь – довели!
      Голос его дрожал от волнения. Он вывел ее на террасу, где их уже поджидала Виктория.
      Она затянула свои длинные волосы в гладкую прическу, и маленькие пряди выбивались на лоб и у основания шеи. Очаровательная улыбка предназначалась отцу. Кристина отошла в сторону, чувствуя себя брошенной, особенно когда Стивен поцеловал дочку и сказал те самые слова, не сказанные ей:
      – Выглядишь прелестно! Юная, свеженькая и очень красивая.
      После этих слов Виктория окинула взглядом Кристину с чувством явного превосходства.
      Они все вернулись в номер. Стивен из холодильника достал бутылку шампанского, выстрелил пробкой в потолок. Виктория вскрикнула от восторга. Он наполнил три фужера. Один протянул Кристине, другой Виктории, потом поднял свой. Кремовые кружева Кристины находились в постоянном движении, серьги с жемчугом и бриллиантами сверкали многочисленными огоньками на фоне медового загара ее шеи Он не мог не оценить этой красоты.
      – За «Хрустальные источники», самый красивый отель, который я когда-либо видел И за мою жену, которая сегодня выглядит еще более потрясающе, чем обычно! – Он повернулся к дочери. – И за тебя, Викки! Так замечательно, что ты приехала. Никогда не забывай, дорогая, что это тоже твой дом, так же как Перли Холл. Давайте до дна. Нас ожидают шестьсот гостей.
      Черный «даймлер» остановился возле пылающего огнями парадного входа в отель. Из него вышел Джонатан Эллайн – премьер-министр. За ним – его жена Сьюзен. Какое-то время они стоял на месте, позируя прессе. Эллайн – высокий, худощавый человек отличался врожденной элегантностью. Кристина обратила внимание на его темно-зеленые глаза и гладкую кожу оттенка кофе с молоком. Его жена была настолько же низенькой, насколько он высок. Выглядела она безвкусно в ярко-изумрудном платье, державшемся на плечах благодаря большим атласным бантам, похожим на бабочек, вздрагивающих на ветру.
      Стивен приветствовал своего почетного гостя:
      – Добрый вечер, господин премьер-министр, добрый вечер, миссис Эллайн. Разрешите представить вам мою жену Кристину и дочь Викторию.
      Кристина пожала руку Эллайну. Он задержал на ней взгляд, приведший ее в замешательство.
      Все гости собрались на открытом воздухе перед главным входом. Премьер-министр поднялся на специально сооруженную трибуну, официально объявил об открытии отеля «Хрустальные источники» и, спустившись с нее, перерезал бело-розовую ленту, после чего на публику сверху посыпались белые и розовые лепестки роз. Гости зааплодировали и закричали от восторга. Бесшумно появились официанты с подносами, на которых пенились фужеры с шампанским. Повсюду слышались тосты: «За «Хрустальные источники». Стивен и Кристина проводили премьер-министра с супругой вниз по мраморным ступенькам к шатру на лужайке Все было подсвечено скрытыми от глаз огоньками. Они прошли мимо фонтана, который, к сожалению, еще не был освещен. Это была единственная накладка электриков, работавших, без устали вплоть до приезда гостей. Сьюзен и Эллайн остановились на мостике, нависавшем над бассейном.
      – Ничего подобного я не видела, – признала жена премьера, она завороженно смотрела на подсвеченную воду, падавшую тремя каскадами вниз.
      Под водой видна была мозаичная надпись «Хрустальные Источники». На протяжении многих дней Кристина видела все приготовления, но сегодня и она готова была воскликнуть – это прекрасно!
      – Вы все придумали сами, мистер Рис-Карл-тон? – с интересом спросил премьер-министр.
      – Боюсь, я не имею права присваивать себе все лавры. Здесь труд архитектора Поля Ричардсона и еще многих.
      Они подошли к шатру, где было накрыто восемь длинных столов, украшенных цветами бледно-розового и белого дягиля. На них стояли серебряные блюда, заполненные копченой семгой, омарами, кусочками заливного мяса-филе. Огромные индейки, жаренные в меду, всевозможная дичь разместились на богато сервированных столах. В центре каждого возвышались торты из мороженого с надписью «Хрустальные источники».
      Кристина взяла у проходившего мимо официанта бокал шампанского, слегка задев пышный бант на плече Сьюзен Эллайн. Та сделала вид, что не заметила. Кристина мечтала, как бы побыстрее закончилась официальная часть и можно было бы затеряться в толпе приглашенных. Но Стивен предупредил ее, чтобы она не отходила от четы премьера до момента, когда они не будут нуждаться в их обществе. Сам он поддерживал беседу с Джонатаном Эллайном и отвечал кратко на его многочисленные вопросы. Почетные гости должны были располагаться рядом с министром по туризму, его женой и Себастьяном Ажилером и его подружкой из Тринидада. Стивен представил Кристину министру. Себастьян Ажилер был выходцем из бедной семьи, как он утверждал, хотя его чернокожий отец из Тринидада завещал ему нефтяную компанию в Порто Спейн, бизнес в авиалиниях и автобусные маршруты на острове. Он был близким другом Джонатана Эллайна, и поговаривали, что также партнером по бизнесу, но это держалось в тайне. Официально премьер не имел права заниматься бизнесом. В молодости они вместе учились в Оксфорде и бравировали этим.
      Кристина сделала комплимент Рейчел Моттли, похвалив ее плиссированное платье канареечного цвета.
      – Вы прелестны в этом удивительном платье.
      – Да? Я купила его специально к сегодняшнему приему в Лондоне, – она наклонилась к Кристине, благоухая духами, чтобы поцеловать ее в щеку.
      Себастьян Ажилер поздравил Стивена.
      – Вы проделали колоссальную работу. Благодаря этому мы увидим толпы туристов на Барбадосе, установим новые жизненные стандарты.
      – Согласен, – вторил ему Джонатан Эллайн. – Мы долго ждали отель такого масштаба.
      – Спасибо вам обоим, – почтительно улыбнулся Стивен. – Мы все работаем для единой цели – сделать Барбадос одним из ведущих туристических центров в мире.
      Стивен сделал знак рукой Орсону, старшему официанту, который тотчас подбежал к нему. Потом извинился за себя и за Кристину:
      – Боюсь, что мне придется вас оставить в надежных руках Орсона, нам следует поприветствовать остальных гостей. Поэтому, пожалуйста, извините нас.
      – Мне бы очень хотелось с вами еще раз встретиться, скажем, у меня на Новый год, – в голосе Джонатана Эллайна послышался местный акцент, хотя он вполне пристойно говорил по-английски благодаря Оксфорду, где изучал юриспруденцию.
      Себастьян Ажилер пожал руку Стивену, потом Кристине, и ей почудилось в его любезной улыбке и взгляде холодных синих глаз нечто зловещее.
      Как только они отошли, Стивен прошептал ей: «Мне необходимо выпить» – и заказал большой стакан водки с тоником.
      У входа в шатер они обменялись рукопожатиями с многочисленными гостями. Со всех сторон звучали поздравления и восторженные возгласы. Кристина заметила, что муж расслабился и даже с удовольствием отбивал ногой такт мелодии, доносящейся из диско-бара.
      – А где Виктория? – неожиданно спросил он.
      – Не знаю. Я потеряла ее из вида, как только подъехал премьер-министр.
      Однако им не пришлось долго искать ее, через минуту она появилась на мостике над бассейном, кокетливо болтая с высоким блондином, в котором Кристина узнала Мартина. За ними следовала семья Дайсонов. Виктория подбежала к Стивену, сжала ему руку и громко объявила:
      – Папочка, я хочу представить тебе своего друга Мартина. А это – владелец «Хрустальных источников» – мой папа, – объявила она с детской помпезностью.
      – Полагаю, мы уже встречались. – Как показалось Кристине, Стивен протянул руку без особого желания знакомиться.
      – Да. «Мидленд-отель». Манчестер, – Мартин напомнил без всякого ехидства. – Примите мои восторги по поводу отеля. Вы добиваетесь того, чего хотите.
      – Вот поэтому и женился на Кристине, – резко ответил Стивен и занялся показавшимися из-за широкой спины футболиста Роджером и Ами Дайсон, дав понять Мартину, что не желает больше уделять ему внимания.
      – Как поживаешь, Мартин? – Кристина обняла его и поцеловала в щеку.
      – Прекрасно… – громко ответил он и прошептал ей на ухо: – А ты выглядишь великолепно… – очевидно, он хотел сказать еще несколько комплиментов, но жесткий окрик Стивена заставил Кристину оторваться от него.
      – Кристина! С тобой говорит Роджер! Кристина улыбнулась и пообещала подойти к Мартину попозже. Она повернулась к чете Дайсонов, в эту минуту Луиза увлекла Мартина под сень шатра.
      Кристину задело настойчивое преследование молодой женщины.
      Она обменялась светскими фразами с Роджером и Ами, поприветствовала гостей и отправилась в дамскую комнату, где столкнулась с Элейн.
      – Ты сегодня неотразима, – польстила она подруге.
      – Спасибо тебе, – Элейн поправила бретельку на плече и посмотрела в зеркало на драпированное черное платье из шелкового джерси. – Ты меня очень выручила, одолжив это платье. Я получила массу комплиментов, даже от одной важной персоны.
      Кристина подняла брови: «Кто бы это мог быть?»
      Элейн медленно накрасила губы и положила помаду в сумочку. Она небрежно взмахнула рукой и кокетливо призналась:
      – Всего лишь друг премьер-министра, несравненный Себастьян Ажилер.
      Кристина поморщилась.
      – Не мой тип. Слишком высокого мнения о себе.
      – А мне он очень симпатичен. – Элейн поправила волосы. – Вдруг это шанс? Он попросил меня о встрече… – Она посмотрела на Кристину. Та была шокирована.
      – Когда же?
      – Несколько минут назад. Его секретарь позвонит мне и договорится о встрече. Представляешь?
      – Ну, я не связалась бы с ним на твоем месте, – предупредила Кристина.
      – Послушай, не надо обо мне волноваться. Я уже взрослая и в состоянии понять, чего мне хочется, – ее фиалковые глаза стали грустными. – Джеймс никогда не узнает. Он любит бутылку гораздо больше, чем меня.
      Кристина ничего не ответила, лишь увидела обиженную улыбку на губах Элейн, с которой та отправилась навстречу новым приключениям. Когда спустя несколько минут Кристина вернулась на вечеринку, она столкнулась с Джеймсом, который схватил ее за плечи и больно стиснул их своими грубыми руками.
      – Вы прелестны, как всегда… – он не сводил с нее маслянистых глаз. Джеймс с его мясистым, потным лицом и шеей, выпиравшей из тесного воротничка, был ей отвратителен.
      Кристина улыбнулась и осторожно высвободилась, пытаясь не замечать его похотливого взгляда. Она сделала вид, что ищет в толпе мужа:
      – Вы не видели Стивена?
      Джеймс сразу обмяк и, что-то буркнув, удалился. Кристина заметила Мартина.
      – Что за урод? – поинтересовался он, когда они приблизились друг к другу. – Кажется, ему здесь не нравится?
      – Джеймс Моррис, правая рука Стивена.
      – И муж той самой молодой и темпераментной Элейн? – Мартин присвистнул. – Как не повезло бедняжке!
      Он несколько раз встречался с Элейн во время экскурсий по острову и морских прогулок. Включая и тот замечательный день, когда они втроем решили покататься на водных лыжах после многих выпитых стаканчиков рома в баре «Риф».
      – Кто разберется в чужой жизни? Как твои дела, Мартин? Луиза так активна, а Роджер и Ами столь демонстративно опекают тебя, что наверняка мы скоро услышим звон свадебных колокольчиков?
      – Ни в коем случае! – неожиданно резко ответил он. И эта его реакция принесла ей облегчение. – Луиза ко мне хорошо относится. Но я всегда был предельно честен с ней. Женитьба мне не угрожает.
      Он замолчал, отвернулся от Кристины, словно кого-то высматривая, и достаточно неуклюже произнес:
      – На свете существует, вернее, существовала только одна девушка, которой я всерьез собирался сделать предложение.
      Кристина опустила глаза. Сердце ее неровно забилось. Она машинально крутила свое обручальное кольцо с бриллиантами. Пытаясь защититься от возникшего волнения, ответила поспешно:
      – Мы ведь едва были знакомы. Всего несколько встреч. О серьезных чувствах и речи не было…
      Он взял ее за руку.
      – Я просил тебя поехать со мной в Лондон. Не так ли?
      Она все отчетливо помнила. Тогда на нее свалилось многое – смерть мамы, разрыв со Стивеном. Конечно, ей было не до новых чувств.
      – Помню… – тихо сказала она. – Вряд ли этому суждено было случиться. Я быстро и неожиданно для себя вышла замуж за Стивена… Мы очень счастливы вместе.
      – Неужели? – он испытующе смотрел на нее, пытаясь понять, насколько искренне она говорит. Вздохнул, поднял руки, как бы сдаваясь. – Хорошо. Пусть будет так. Но, надеюсь, счастливая миссис Рис-Карлтон не откажет мне в удовольствии потанцевать со мной один танец в память о старых временах? – Он взял ее за руку и повел на танцевальную площадку под открытым небом, где оркестр играл медленную музыку. Мартин обнял ее. Они танцевали, молча раскачиваясь под сладкую грустную мелодию песенки «Девушка с острова».
      Когда музыка закончилась, Кристина подняла голову, склоненную к его плечу, и с ужасом увидела, что за ней немигающими глазами наблюдает Джин Рис-Карлтон. Ее жесткий, полный ненависти и презрения взгляд буравил Кристину насквозь. Рядом, с лицом мученика, стоял Роберт Лейтон.
      – Я очень рада, что вы в состоянии забыть свои обязанности и предаваться увеселениям, дорогая, – отчетливо и громко произнесла мать Стивена. – Вы, по-моему, хотели опекать на вечере Викторию? Но не беспокойтесь. Моя внучка сидит за нашим столом рядом с Джейн. Может быть, вы уделите ей время и покажете фейерверк?
      Кристина отодвинулась от Мартина:
      – Спасибо за танец, мне пора. Стивен, очевидно, уже ищет меня.
      – Понимаю. Жду с нетерпением четверга, – успел сказать Мартин.
      Какое-то мгновение она не могла понять смысл сказанного. Затем со страхом вспомнила, что пригласила его, Элейн и нескольких друзей с острова совершить прогулку на новом моторном катере, который Стивен предоставил ей в полное распоряжение. Мартин обещал прийти без Луизы. Она работала медсестрой и днем была занята.
      Кристине и в голову не могло прийти, что Мартин рассчитывает на более серьезные отношения, чем просто дружеские. Что же касалось ее, то, кроме благодарности Мартину за поддержку в трудные для нее времена, она не испытывала к нему никаких других чувств. Конечно, между ними могла бы возникнуть интимная связь в те далекие дни. Но это не имело никакого отношения к Стивену. Ведь он для нее был мужчина номер один и всегда будет. Ей следует объяснить Мартину, что верность мужу для нее свята.
      С чувством облегчения она увидела Стивена, разговаривавшего с каким-то солидным джентльменом, судя по всему, барбадосцем, прижимавшим к себе экзотическую спутницу. Она поспешила подойти к ним.
      – Кристина, вот и ты! Я тебя повсюду искал. Познакомься, это Денни Баскомб, адвокат и политик. Именно он помог нам уладить проблемы с иммиграционной службой. Помнишь?
      Кристине Денни понравился сразу. Его приветливые темно-карие глаза поблескивали на квадратном красивом лице, и во всем облике было то, что отец Кристины называл честным поведением. Серебристые виски придавали ему значительность и надежность.
      – Я действительно рада познакомиться. Стивен рассказывал о вас много интересного.
      – О, моя репутация превосходит меня самого, – голос его был низким и мелодичным. – А вы и вправду очаровательны, как и говорил мне Стивен. Кристина покраснела.
      Денни засмеялся и представил стоявшую рядом молодую женщину.
      – Познакомьтесь с Паулиной, моей женой. Вряд ли Кристине встречалась женщина с такой естественной красотой. Паулина была в красном облегающем шелковом платье. Узкие бретельки едва удерживали платье на ее полной груди, которая, казалось, вот-вот может вырваться из корсажа. Кристина сама была статной и яркой женщиной. Но Паулина была намного выше ее и сложена, как совершенная и изящная статуэтка. На ней были золотые босоножки на высоких каблуках с ремешками, завязанными вокруг лодыжек. Ее вьющиеся длинные волосы были откинуты назад, открывая удлиненное лицо с огромными миндалевидными глазами, опушенными длинными ресницами.
      – И я рада, – ответила Паулина искренне. – Стивен рассказывал, сколько времени вы потратили на меблировку отеля. Везде чувствуется тонкий женский вкус.
      – Да, вы совершили чудо! – поддержал жену Денни, прежде чем Кристина успела ответить. Я сам – уроженец Барбадоса и, уж поверьте, знаю, чего стоит здесь любая попытка претворить что-либо в жизнь. Моя мать была служанкой в доме «Хрустальные источники». Все мои детские годы связаны с этим местом. Меня ваш дом возвращает к самым счастливым воспоминаниям. Поэтому желаю вам всяческих успехов.
      – Спасибо вам, – ответила Кристина и заметила приближавшуюся пару Лейтонов. Они, должно быть, сбежали от Джин и Виктории. Стивен позвал Роберта, чтобы познакомить с Денни.
      Их разговор прекратился, когда громкий, уверенный в себе, торжественный голос Майкла Штейна перекрыл все остальные шумы.
      – Добро пожаловать, господин премьер-министр, уважаемые гости, дамы и господа, в отель «Хрустальные источники»! Позвольте поблагодарить мистера Эллайна, нашего почетного гостя, за открытие церемонии и всех вас за то, что вы почтили своим присутствием сегодняшний праздник. – Переждав долгие аплодисменты, Майкл продолжил: – А теперь, пожалуйста, поприветствуем и поздравим хозяина «Хрустальных источников» – мистера Стивена Рис-Карлтона!
      Стивен поднялся на трибуну. Он заметно нервничал. Как правило, он не любил произносить официальные речи и готовился к ним по крайней мере за неделю. Сегодня шпаргалок у него не было. Нужно было говорить от сердца.
      – Почти два года назад я приехал сюда с молодой женой в счастливое свадебное путешествие. Тогда, в первые дни нашего медового месяца, мы были влюблены друг в друга, и оба влюбились и в этот сказочно прекрасный остров. Однажды, гуляя по берегу, мы натолкнулись на заброшенный дом «Хрустальные источники», и тогда, восхищенный этим домом, я принял решение построить здесь мой первый отель. Понимаю, это может показаться красивой историей, но это сущая правда. Когда мы подъехали к воротам и увидели разрушающийся, обветшалый особняк, я испытал сильное чувство, если хотите – видение. Меня осенило, и я понял – нужно строить не просто гостиницу, а настоящий рай, способный навсегда очаровать тех, кто будет сюда приезжать. Наверное, моя жена Кристина тогда думала, что я сошел с ума. Сегодня я хочу поблагодарить ее за поддержку и терпение. Ей было нелегко, особенно в последний год, но она выдержала. Спасибо тебе, Крисси. И еще я хочу поблагодарить всю команду, с которой мы проработали бок о бок, за преданность, за труд и самоотверженность. Мне хочется представить вам моего архитектора Поля Ричардсона. Подойдите сюда, Поль…
      Поль, подталкиваемый друзьями, неохотно вышел вперед. Стивен протянул ему руку и заявил:
      – «Хрустальные источники», как вы сегодня убедились, – это триумф архитектора и строителей. Но это лишь начало. Первый отель из многих «Платиновых отелей», которые я собираюсь открыть по всему миру!
      Кристина услышала, как Роберт Лейтон сердито пробормотал:
      – Черт побери, я впервые слышу о таком проекте!
      – С каких это пор Стивен не советуется с тобой? – прошипела Джейн. – Он без тебя принимает решения, но на этот раз топни, наконец, ногой…
      Их голоса утонули в аплодисментах. Стивен, обнимая упирающегося Поля Ричардсона, продолжал:
      – У Поля и у меня были свои взлеты и падения, хорошие и плохие дни в прошедшем году, но сегодняшний успех мы по праву делим вместе. Дамы и господа, мы дарим вам отдых на лучшем курорте Карибского побережья «Хрустальные источники».

      Кристина входила в отель, Когда услышала громкие нервные голоса из холла. Она увидела, что Майкл Штейн безуспешно пытался успокоить рассерженного клиента, который спорил с ним по поводу оплаты счетов.
      – Я категорически отказываюсь платить за такое обслуживание! Вчера мы с женой больше получаса прождали ужин, и так повторялось на протяжении всего нашего пребывания здесь.
      У него была копна кудрявых светлых волос и мясистое загорелое лицо. Его бледно-голубая рубашка-сафари, с короткими рукавами позволяла видеть золотой «Ролекс», обрамленный мелкими бриллиантами.
      Несмотря на такой напор, Майкл Штейн оставался непреклонен:
      – Я проверил счета у Орсона, нашего главного официанта. Он клянется, что обслужил вас, мистер Банвилль, в течение пятнадцати минут.
      – Он лжет! – закричал мужчина. – Вся ваша обслуга – сплошные лгуны!
      Проходившие мимо гости задерживались, наблюдая за разгоревшимся спором. Кристину беспокоило, что у клиентов может сложиться неблагоприятное впечатление от «Хрустальных источников».
      – Я – миссис Рис-Карлтон. Чем могу вам помочь? – Она вежливо протянула руку разгорячившемуся клиенту. За два года работы Стивен научил ее никогда не терять терпения в контактах с клиентами и стараться избегать конфликтов даже тогда, когда их претензии обоснованны.
      Мистер Банвилль выглядел сердитым и отказался пожать ей руку.
      – Этот выскочка обвиняет меня во лжи!
      Майкл Штейн открыл рот, чтобы ответить, но в последний момент закусил губу.
      – Я так не думаю, мистер Банвилль, – успокаивающе сказала Кристина.
      – Я потратил здесь целое состояние и прошу предоставить мне скидку в оплате за номер. – Он взглянул на Майкла, ожидая нового высокомерного отпора со стороны главного менеджера.
      Кристина зашла за стойку и попросила дать ей копию счета мистера Банвилля. Потом взяла ручку, перечеркнула весь счет и передала его негодующему гостю. Он не верил своим глазам.
      – Спасибо вам, миссис Рис-Карлтон, за ваше понимание.
      – Извините за то, что ваш отдых омрачило наше пока еще не совсем совершенное обслуживание. Надеюсь, когда вы приедете в следующий раз, вы будете довольны.
      – Обязательно приедем! – Он протянул кредитную карточку, чтобы оплатить расходы.
      Кристина отошла от стойки, но уйти далеко ей не удалось. Майкл нагнал ее и попросил зайти к нему в офис. Только они переступили порог, как он напустился на нее:
      – Ради Бога, Кристина, зачем вы сделали это?! Этот человек три недели каждый день доставлял мне сплошные хлопоты. Он – профессиональный халявщик. За время своей работы я с такими типами сталкивался. Они специально ко всему придираются, чтобы потребовать скидку при оплате счета. По поводу этого Банвилля я располагаю сведениями о его поведении в двух предыдущих отелях. Там он вел себя так же. – Майкл сел в глубокое кожаное кресло и нахмурился. – Сейчас он, наверное, хвастается перед своей коровой-женой, как одурачил жену владельца гостиницы!
      Кристина побледнела:
      – Я и понятия не имела…
      – Да это же очевидно! – Майкл перевел дыхание, выбирая слова, боясь обидеть жену Стивена. – Послушайте, Кристина. Я – главный менеджер, ваш муж нанял меня, потому что я обладаю опытом работы в этом бизнесе. Мне бы очень хотелось, чтобы вы доверяли мне.
      – Извините, Майкл. Я не хотела помешать вам. Я только старалась сделать, как лучше для отеля. Стивен учил меня: если дело доходит до скандала, клиент всегда прав, – она извиняюще улыбнулась. – Мне казалось, я нашла верный выход.
      Майкл глубоко вздохнул.
      – Дело сделано. Но на будущее, прежде чем принимать какое-либо решение, посоветуйтесь все же сначала со мной.
      Зазвонил телефон, и она обрадовалась, что их разговор закончился.
      Оставив Майкла договариваться со своим коллегой из Нью-Йорка о бронировании мест для участников конференции, она направилась на встречу с местным художником посмотреть его полотна. Картины ей понравились, и она согласилась их вывесить в холлах отеля. И еще она заказала ему пейзаж «Хрустальных источников» ко дню рождения Стивена.
      Довольная собой, счастливая, она спешила к мужу, чтобы вместе с ним пообедать. Стивена она нашла возле стойки. С ним, опершись на стойку, стояла высокая, элегантно одетая моложавая женщина. Судя по ее замедленной малопонятной речи, было ясно, что она крепко пьяна. Рядом стоял невысокий пожилой мужчина. Он опирался на палку искривленной артритом рукой. Лицо его было серого цвета, что говорило о хронической болезни.
      – Кристина, познакомься с мистером и миссис Гамильтон. Они занимаются гостиничным бизнесом в Америке. Им так нравятся «Хрустальные источники», что они хотят их купить.
      Женщина едва обратила на Кристину внимание и продолжала разговор со Стивеном, с каждым словом приближаясь к нему.
      – Мне бы очень хотелось иметь отель на Карибском море. Правда, Джо?
      Старик хмыкнул.
      – Здесь что-то есть… в этом месте… ну, ну, – она искала нужные слова, но закончила бессвязно, – короче, нечто такое… божественное. Подумайте, Стивен. Не каждый в состоянии купить весь этот отель. Ну, не хотите продавать… можно создать совместное предприятие…. – Миссис Гамильтон каким-то чудом удерживала равновесие на своих высоченных каблуках.
      – Если она хочет получить отель, она непременно его получит, – хрипло проговорил Джо. – Назовите цену. Деньги переведут в течение двадцати четырех часов.
      Миссис Гамильтон слишком резко кивнула головой, подтверждая слова мужа, и, окончательно потеряв равновесие, упала на руки Стивена, хохоча звонко и возбужденно, словно девчонка.
      Стивен был смущен, он не знал, что с ней делать. Не глядя на старика, он твердо сказал:
      – Этот отель не продается, мистер Гамильтон. Я уже объяснял это вашей жене.
      – Все продается, – небрежно махнул рукой тот. – Она его получит, уверяю вас… – он цепко взял жену за талию и поставил прямо перед собой – Пойдем, моя драгоценная, я голоден. Мне пора перекусить.
      – Увидимся позже, мистер… Стивен, – миссис Гамильтон посмотрела на него и подмигнула, затем позволила мужу увести себя.
      Кристина наблюдала за оригинальной парочкой, с трудом лавировавшей между столиками.
      – Удивительно. Я слышала о мужчинах, покупающих своим женам драгоценности, машины, дома. Но купить отель только потому, что он ей понравился…
      – Он – миллиардер. Вот-вот откинет копыта. Что ему делать со своими деньгами?
      – Я бы на ее месте придумала миллион всяких вещей. Хотя выбор ее правильный.
      – Кристина! – Стивен притворился, что шокирован.
      Они сели за любимый столик над прудом. С другой стороны было видно море. В тот день оно грозно шумело. На обед обслуживавший их Орсон посоветовал суп-пюре из овощей, свежую рыбу со специями и салатом, потом кофе и торт из кокосовых орехов. Но не успел Стивен прикоснуться к еде, как его срочно вызвали к телефону.
      Когда он вернулся к столу, его лицо было мертвенно-бледным.
      – На Майкла Штейна напал клиент…
      – Как?!
      – Не знаю подробности. Он сегодня утром поспорил с каким-то парнем по поводу счета и отправился к нему в номер. Тот грозился проучить его и каким-то образом столкнул с балкона.
      – Ужасно… – простонала Кристина. Ей не нужно было спрашивать имя клиента.
      – Какой-то Банвилль. Говорят, он все дни вел себя странно. Я должен идти. Увидимся позже.
      Стивен быстро удалился. Кристина допила в растерянности кофе и поспешила в офис Джеймса Морриса. С тех пор как Стивен сделал его главным менеджером по эксплуатационным работам, он находился постоянно на месте.
      Он был рад ее появлению и приступил к рассказу. Джеймс обожал всяческие сплетни, а тут – целое происшествие.
      – Его забрали в госпиталь королевы Елизаветы с подозрением на перелом ноги. Плюс ссадины, синяки, ничего серьезного. Впрочем, так ему и надо. Всегда стремится откусить больше, чем может прожевать.
      Кристина ждала подробностей, поэтому пропустила мимо ушей комментарий Джеймса.
      – Так как же это произошло?
      – Ну, насколько я понял, мистер Банвилль прибыл в отель три недели назад и предъявил кредитную карточку. А сегодня утром при оплате счета выяснилось, что подтверждение не пришло. Майкл отправился к нему все выяснить. Там произошел скандал. И Банвилль выкинул его с балкона. Жалко, что не с последнего этажа.
      – Надеюсь, это шутка?
      – Вовсе нет. Мы ненавидим друг друга с первого дня. Он самый хитрожопый на всем побережье. И учтите, себе на уме.
      – А где Банвилль с женой?
      – Они рванули в аэропорт. Но Стивен уже сообщил в полицию. Их не выпустят с острова. Нескучно, да? На Карибском побережье иначе быть не может.
      – Я надеюсь, с Майклом все будет в порядке?
      – Меня это не интересует. Думаю, он переживет нас с вами.
      – Спасибо, Джеймс, до встречи. – Кристина собралась уходить. Ей вслед он попросил позвонить Элейн, которая хотела переговорить с ней.
      Кристина быстро добралась до дома и сразу же позвонила Элейн. Но никто не ответил. Только спустя несколько часов она дозвонилась до подруги.
      – Джеймс сказал, ты ждала моего звонка! Элейн заговорила шепотом:
      – Я встречалась с одним другом, мы провели вместе полдня.
      – А Джеймс дома? – удивилась Кристина.
      – Нет.
      – Тогда почему ты говоришь шепотом?
      – Понимаешь, когда я встречаюсь с Себастьяном, чувствую что-то таинственное и незаконное.
      – Ты уже давно в таком напряжении. Неужели не устала?
      – Временами бывает тяжко, но это стоит каждой минуты… ты понимаешь, что я имею в виду?
      Кристина решила поменять тему разговора:
      – Как насчет того, чтобы поиграть в теннис в четверг? Я пригласила Мартина. С ним будет друг, приехавший на отдых.
      – С такими ногами, как у Мартина, и моей тяжелой задницей мы станем непобедимой парой, – рассмеялась Элейн. – Ладно, я готова. А как у вас с Мартином? Он так и вьется вокруг тебя. На прошлой неделе у Максимиллиана он глаз с тебя не сводил. Просто не понимаю, как Стивен терпит такое?
      – Не думаю, что он заметил.
      – О, ты недооцениваешь Стивена.
      – Наоборот. Он – мой муж, и Мартин это прекрасно понимает. Мы просто друзья. Хотя единственное, что интересует Стивена, это «Хрустальные источники». Я даже иногда начинаю думать, что моя супружеская верность не нужна ему.
      – Шутишь? Стивен без ума от тебя!
      – Может быть, ты и права. Встретимся в четверг. Стивен пришел! – она положила трубку и поспешила навстречу мужу.
      Он сидел утомленный на террасе и смотрел на море. Кристина села рядом в плетеное кресло.
      – Как Майкл?
      – Нога сломана в двух местах и много синяков, но все будет в порядке. Обошлось. Этот маньяк мог бы убить его.
      – Банвилля забрали в полицию?
      – Да, он в участке. Ему будут предъявлены обвинения в нанесении тяжких телесных повреждений.
      Появилась Селия с подносом, поставила на столик все для вечернего чая.
      – Звонил какой-то мистер Ворд. Сказал, что в четверг все готово для тенниса.
      Кристина покраснела и опустила глаза. Стивен насупился. Она знала, когда он злится, всегда сжимает челюсти и его левый глаз нервно подергивается.
      – Мне кажется, ты слишком часто встречаешься с этим парнем. Языки на острове уже начинают всякое болтать. Не забудь, я занимаю определенное положение…
      Глаза Кристины загорелись обидой.
      – Это все тебя волнует? Тебя беспокоит мнение местной элиты? Да они перестанут говорить о тебе, только когда ты будешь лежать на шесть футов под землей!
      – Это не довод, Кристина. И тебе прекрасно известно. – Ему становилось все труднее контролировать себя, лицо и шея налились кровью от напряжения. – У нас на острове существует некий статус, который надо поддерживать.
      – Ну ладно, Стивен, не говори чепуху. Ты же просто ревнуешь. А на это нет никакой причины.
      Он собрался возразить ей, но под балконом в саду возник запыхавшийся Джеймс Моррис.
      – Слава Богу, вы здесь! Я думал, вы в городе. Этот воинственный Форбс, о котором я предупреждал на прошлой неделе, призвал весь персонал блока питания объявить забастовку!
      Стивен вскочил как ужаленный.
      – Где они сейчас?
      – В комнате для обслуживающего персонала. Я просил их дождаться вашего прихода.
      – Тогда пошли. – Стивен лихо перемахнул через перила и скрылся за густым кустарником.
      Кристина разочарованно вздохнула. Снова дела не дали им поговорить о своих отношениях. Своим постоянным отсутствием Стивен, сам того не желая, подталкивал ее к дружбе с Мартином. Да, это была просто дружба. Но Кристина понимала, что Мартин слишком задержался на острове, питая какие-то надежды на перемены в ее поведении. Хотя он окончательно перестал видеться с Луизой, Кристина не давала ему никаких шансов. Она была замужем, хотела иметь ребенка от Стивена. Ее волновала одна проблема. Она никак не могла забеременеть. Каждый раз, как только она заикалась об этом, Стивен менял тему разговора, или, как назло, возникала ситуация, вынуждавшая его срываться с места и спешить в офис. Иногда она спрашивала себя – зачем вообще существует генеральный менеджер?
      Стивен вернулся часа через два, совершенно разбитый. Ему не удалось предотвратить забастовку.
      Кристина ужаснулась:
      – Сколько сделано заказов?
      – Около сорока шести…
      – А если мы сами сделаем все? – предложила она. – Ты, я, Элейн и Селия. Уверена – напряжемся и справимся.
      – Наверное, этим все и закончится. Я уже отправил Джеймса обзвонить все частные дома на острове и пригласить нескольких поваров хотя бы на сегодняшний вечер. Велел предлагать любые деньги.
      Зазвонил телефон. Стивен схватил трубку. Моррис успокоил его. Ему удалось уговорить четырех поваров и одного безработного шеф-повара.
      За десять минут до того, как столы должны быть накрытыми, отключилось электричество. На столиках появились свечи, и недостатки в обслуживании удалось списать на отсутствие электроэнергии. Гости нашли все это очень романтичным и забавным. Особенно, когда со свечами в руках пробирались по коридорам отеля. Впервые Кристина и Стивен были благодарны Богу за недостаточно совершенную инфраструктуру на острове.
      На следующий день Стивен с раннего утра вел изнурительные переговоры с цеховым старостой. Потом вернулся домой и крикнул Виктору, дворецкому, чтобы принесли кофе.
      Кристина в это время плавала в бассейне. Стивен сел на мраморный бортик и принялся разгорячено рассказывать:
      – Я пригрозил им, что лучше прикрою отель, чем уступлю двенадцать процентов, которые они требуют. Это смешно! В конце концов, думаю, они согласятся на пять, но в таких ситуациях никогда нельзя быть уверенным наверняка.
      Кристина поднялась по ступенькам бассейна.
      – Я слышала разговор, что Джеймс в последнее время много спорил с Астоном Форбсом. Джеймс не представляет, как руководить персоналом. На него все обижаются.
      – Кто это тебе сказал?
      – Донна, секретарша Майкла Штейна. Ты же знаешь, они там все сплетничают.
      – Майкл ненавидит Джеймса, и я не удивлюсь, если узнаю, что слух пущен по его инициативе. Я не доверяю этому человеку.
      – Зато слишком доверяешь Моррису.
      – Вероятно, он не имеет того лоска, что Штейн, но зато я точно знаю, как управлять Джеймсом. Майкл – совершенно другой. Я не испытываю радости оттого, что его Банвилль выкинул с балкона, но в его отсутствие мы узнаем, сможем ли обходиться без него.
      Кристина и раньше понимала, что поведение Майкла, его независимость снижали авторитет Стивена. Придется следить за ним по возвращении из больницы. Стивен встал, быстро чмокнул ее в щеку:
      – Я должен бежать. Увидимся за ужином!
      – А как насчет обеда?
      – На него времени не хватит. Необходимо провести собрание всех служб. – Она проводила его взглядом, вспомнив, что многие недели они не ужинали вместе, что его все время отвлекали дела. А секс вообще отошел на второй план. Тем вечером она поклялась себе, что, несмотря ни на какие забастовки, она заставит его забыть о «Хрустальных источниках».
      Стивен выглядел совершенно изможденным, когда вернулся домой в семь вечера. Бросил ей на колени местную газету и американский иллюстрированный журнал. Кристина машинально листала журнал и вдруг замерла, потрясенная. На фотографиях она узнала звезду экрана Росса Милтона и его любовницу. На одной из них они обнимались на пляже в «Хрустальных источниках», а на другой великолепная пара была изображена в объятиях друг друга прямо в море. Статья начиналась словами: «Солнце, песок и секс для Росса Милтона на курорте «Хрустальные источники» на Барбадосе». Даяна Милтон покинула виллу на Беверли Хиллз и начала бракоразводный процесс.
      – Репортер, наверное, снимал из лодки, – прокомментировал Стивен. – Не могу сказать, что я их осуждаю. Она – красивая девочка, а жена – чистый крокодил, – он ткнул пальцем в фотографию, где обманутая Даяна позировала на пороге их дома.
      – Он мне понравился, – согласилась Кристина. – Не такой неприступный, как все, и не страдает звездной болезнью.
      – Этот бракоразводный процесс крепко ударит по его карману. Придется отвалить ей кругленькую сумму. Адвокаты в Лос-Анджелесе знают свое дело. Надеюсь, что прелестная Клаудиа достойна этих потерь.
      Кристина взяла местную газету «Националь». Там была статья о налогах с туристических компаний. Правительство обязалось начать жесткую политику налогообложения на прибыли отелей. Были приведены высказывания премьер-министра и министра по туризму.
      Стивен подсел к ней, схватил газету и, потрясая ею, принялся разъяснять.
      – Правительство не видит за деревьями леса! Они не понимают, что единственный путь вперед – это развитие международного туризма. Без него они мертвы! Барбадос не сможет выжить, торгуя исключительно сахаром. Но пытаться убедить их в этом все равно что биться головой о стенку. Я говорил с Денни Баскомбом. Он это понимает и полностью поддерживает…
      – А ты считаешь, с ним будут считаться в правительстве? – с сомнением спросила Кристина.
      – К черту правительство! Денни – самая подходящая кандидатура для Барбадоса. Если у него будут умные советники и финансовая поддержка за спиной, он сможет победить на выборах. Избиратели покупают то, что рекламируется. А для этого нужны большие деньги. Но я не остановлюсь перед затратами.
      В сузившихся зеленых глазах Стивена она заметила то странное выражение, которое появилось лишь однажды, когда он задумал строить «Хрустальные источники». Она поняла, что Стивен ввязывается в местную политику и не успокоится, пока Денни Баскомб не станет следующим премьер-министром.
      Стивен предложил сходить поужинать в «Горшок с омарами», небольшой ресторанчик, расположенный на Гиббс Бич. Он был неподалеку, там подавали свежих омаров, доставляемых из Санта-Винсанта. Они пошли туда пешком и, поскольку не испытывали голода, большую часть омаров и салата оставили нетронутой. Вернулись домой около девяти часов. Виктор встретил их при входе и вручил Стивену записку от Джеймса. Дрожащими руками Стив вскрыл конверт, пробежал глазами текст и вздохнул с облегчением.
      – Леди Нагент-Скотт опять натворила черт знает что! Дежурному менеджеру пришлось убрать ее с танцевальной площадки во время представления кабаре. Она пыталась танцевать голой, а сумасшедший пьяница-муж подбадривал ее. Джеймс пишет, что гости были в восторге. Потешались и аплодировали…
      Кристина нахмурила брови:
      – Они действительно считают, что попали в рай. Ведь этой женщине семьдесят лет. Интересно, как ведет она себя в Лондоне?
      – Очевидно, она всю жизнь прожила очень сдержанно и, попав в Вест-Индию, начинает сходить с ума. На Барбадосе происходят удивительные вещи.
      – Да, когда мы приехали сюда на медовый месяц, ты тоже потерял голову и не мог от меня оторваться.
      Свет свечей мерцал сквозь стекло фонаря, и Стивен разглядел в глазах Кристины желание. Кажется, он наконец понял, как мало времени уделял жене.
      – Как я могу забыть? – он поцеловал ее и ощутил нервную дрожь, пробежавшую по ее телу. Стивен расстегнул пуговицы на плечах ее хлопчатобумажного платья, и оно слетело на пол. Она переступила через него, оставшись совершенно голой, если не считать крошечных кружевных трусиков, неизвестно как державшихся на ее шоколадном теле.
      – Пошли к морю… – с мольбой проговорил Стивен.
      Они с разбега бросились в ласковые волны. Кристина обхватила его шею руками, скрестила ноги на его бедрах и ощутила блаженство в теплом Карибском море. Потом он бежал следом за ней к дому, возбуждаясь высокими звуками ее смеха. Они снова отдавали себя друг другу на влажном мраморном полу террасы. И когда без сил добрались до кровати, впервые за многие месяцы уснули в объятиях друг друга.
      – Здесь что-то не в порядке. Я чувствую это… Кристина посмотрела через плечо Стивена на разложенные счета.
      – Ты считаешь, что есть расхождения в цене за бронирование номеров и их реальной стоимостью? – спросила она.
      – Попробуем разобраться… – Стивен в который раз внимательно изучал финансовые документы.
      – Я же сама в начале прошлого сезона вместе с Майклом и бухгалтером подготовила развернутый отчет, где были расшифрованы наши доходы и убытки. В нем основным был баланс между ставками, меняющимися в зависимости от сезона. Цена за номер колебалась. Многое зависело от срока проживания и от количества людей в туристических группах. К тому же мы обслуживали международные конференции.
      Везде существовали различные льготы. Мне самой очень трудно было понять, сколько же на самом деле стоил номер в прошлом году. Цифры разные. Смотри сам, – она указала на период с конца апреля до начала мая. Почему в этот активный сезон номера в основном были по низким ценам? В целом по прошлому году у нас было 80 % заполняемости, а в бюджете 25 % убытков.
      Стивен не отрывал глаз от документов. Некоторые цифры подчеркивал фломастером.
      – Восемьсот тысяч американских долларов. Это валовый сбор от агентства путешествий в Нью-Йорке, которое закупило в прошлом году большое количество мест. Это составляло по крайней мере 30 % от ожидаемого дохода всех оптовых бронирований…
      Кристина передала ему чашку кофе и села напротив. Стивен даже не заметил. Он был полностью погружен в анализ меняющихся цифр.
      – Мне непонятно, почему мы продаем бронирование наших номеров американскому агентству по заниженным ставкам? Майкл, несомненно, будет утверждать, что ему пришлось снизить цену, чтобы обеспечить заполняемость в мертвый сезон. Ну а как он объяснит это в разгар туристического лета?
      Стивен нажал на кнопку селектора.
      – Майкл, вы не могли бы зайти ко мне?
      – У меня посетитель.
      – Да хоть принц Уэльский. Я жду прямо сейчас!
      После этого Стив связался с финансовым контролером и пригласил его к себе. Оторвавшись от документов, обратился к Кристине:
      – Дело чрезвычайно запутанное. Боюсь, мне придется долго разбираться. Но потом понадобится твоя помощь.
      Кристина встала. На ней была длинная белая юбка, туфли без каблуков и вязаный топик бледно-розового цвета. Он подумал, как привлекательно она выглядит.
      – Увидимся позже. Позвони мне, когда закончишь. Я буду у себя.
      У входа в офис Стивена она встретила Майкла. Со дня его травмы прошло почти шесть месяцев, а он все еще заметно хромал. Сейчас он выглядел встревоженным.
      – Что за спешность такая? Ко мне через пять минут должен прийти председатель совета по туризму!
      Кристина пожала плечами. Майкл нахмурился и, не постучав, раздраженно толкнул дверь. Кристина пошла на второй этаж в блок для размещения гостей. Там находился ее кабинет с видом на сады и фонтан. День был жаркий, и она обрадовалась прохладе, создаваемой мощным кондиционером. Обстановка как нельзя лучше соответствовала характеру хозяйки. Уют сочетался с деловитостью. На стенах висели картины местных художников. На антикварном письменном столе всегда стояли живые цветы возле фотографии, на которой она была сфотографирована со Стивеном во время открытия «Хрустальных источников». Кристина села в кресло красного дерева конца восемнадцатого века и внимательно посмотрела на фотографию. Трудно было поверить, что прошло всего два года. Сколько изменений! Отель занял прочное место в списке первоклассных курортов. Издатели роскошных иллюстрированных журналов использовали его интерьеры для демонстрации самых престижных коллекций ведущих модельеров. Писатели и журналисты со всего мира съезжались сюда для работы и отдыха, чтобы потом многократно описывать свое пребывание в «Хрустальных источниках». Во всех рекламных изданиях отель назывался раем для богатых и привилегированных слоев общества…
      Кристина вздохнула, вспоминая, сколько прекрасных дней супружества украли у нее заботы, связанные с отелем.
      Стук в дверь прервал ее размышления. В кабинет вошла Тодни, секретарша Стивена, в новой форменной одежде – бледно-голубом хлопчатобумажном платье без рукавов с белым воротничком. Стивен любил, чтобы все сотрудники отеля, а не только официанты и метрдотели, носили форменную одежду. Он считал, что форма делает сотрудников более дисциплинированными и ответственными.
      – В этом костюме вы замечательно выглядите, Тодни.
      Девушка покраснела и поправила воротничок.
      – Я не уверена в этом.
      Кристина оставила эту тему, зная, что стоит заговорить с девушками на темы, не касающиеся работы, как разговор становится бесконечным. А у нее нет времени выслушивать их проблемы.
      – Мне поручено забронировать для мистера Рис-Карлтона номера в гостиницах в Ангвилле и Сант-Мартене. Я хотела бы выяснить, сколько времени он планирует оставаться в Ангвилле.
      Кристина полистала свой календарь.
      – Туда он прибывает восемнадцатого, а двадцатого у него встреча в Сант-Мартене. Полагаю, следует бронировать на два дня. Но лучше все-таки уточнить у него.
      Девушка нервно улыбнулась.
      – Он запретил его беспокоить. Мне неудобно обращаться к вам. Извините.
      – Можете рассчитывать на мою поддержку, – ответила Кристина, и девушка с благодарной улыбкой выскользнула за дверь. После ее ухода она продолжила изучение календаря и, пролистав последние месяцы, с грустью обнаружила огромное количество дней, проведенных в одиночестве. «Слишком много», – подумала она с горечью.
      Гора почты, лежавшая на столе, отвлекла ее от безрадостных воспоминаний. Пришли накладные на новые ткани для замены драпировок в некоторых но мерах. Яркими бланками пестрели предложения про вести в отеле презентации новых модных коллекций из дорогих магазинов Барбадоса. Приглашение от Мартина Ворда и его партнера по бизнесу Бобби Скаута на коктейль в честь открытия их нового спортивного магазина в Крайстчерчи.
      Приглашение было на девятнадцатое. Она была рада, что Мартин нашел себя в спортивном бизнесе и дела у него, судя по всему, идут неплохо. Ей было приятно, что он принял решение остаться на Барбадосе, купил себе небольшой уютный дом и все средства, полученные по страховке, вместе со своими сбережениями вложил в магазинчик, торговавший досками для серфинга и аквалангами для подводного плавания. Он быстро расширил торговлю и в паре с местным бизнесменом Бобби Стаутом начал импортировать спортивную одежду и оборудование со всего мира, продавая это в небольших магазинчиках, открытых при отелях. Правда, с «Хрустальными источниками» они пока не установили партнерских отношений.
      Кристина не виделась с Мартином около полугода, с тех пор, как Стивен дал ей понять, что возражает против их встреч. Она решила больше не испытывать его терпения и подчинилась. Но сейчас совсем другое дело – ее приглашают на официальный раут, на который слетятся все сливки острова. Совершенно естественно, что Рис-Карлтоны, будучи владельцами лучшего курорта на острове, обязаны быть на коктейле. И лишь непредвиденное совпадение с отъездом Стивена заставит ее появиться там в одиночестве.
      Кристина занесла дату в свой еженедельник. Она с нетерпением ждала этого дня и встречи с Мартином.

      Непрекращающийся звонок вырвал Кристину из сладких объятий сна. Не открывая глаз, она рукой нащупала трубку, но не удержала ее. Из упавшей на пол трубки громкий голос настойчиво повторял:
      – Алло! Алло! Кристина? Это Денни Баскомб. – Кристина наконец подняла трубку.
      – Слушаю, Денни.
      – Я должен срочно поговорить со Стивеном!
      – Но они с Джеймсом рано утром уехали в Антигуа осматривать новую площадку для строительства. Могу чем-нибудь помочь?
      – И никак невозможно с ним связаться?
      По его голосу она поняла, что случилось нечто экстраординарное. Она быстро настроилась на деловой тон.
      – Объясни мне, что случилось?
      – Арестовали Майкла Штейна за хранение наркотиков. Дело сразу передали в суд. Слушание состоится сегодня.
      От неожиданности Кристина вскочила с постели.
      – Где он сейчас?
      – Как где? В тюрьме. Положение его безнадежно. Даже если суд смилостивится и не приговорит его к длительному заключению, он все равно заплатит огромный штраф и будет немедленно депортирован с острова. Я уже объяснил ему, что нужно просить о помиловании. Но он клянется в своей невиновности.
      – А Может, он действительно не виноват? – от растерянности предположила Кристина. Она хоть и недолюбливала Майкла, но не хотела верить в худшее.
      – Полиция нашла кокаин, спрятанный в его матрасе.
      Кристина пыталась вспомнить каких-то знакомых, через которых можно попробовать разыскать Стивена.
      Похоже, Денни не очень верил в благополучный исход, поэтому, передав сообщение, решил, что его помощь более не требуется.
      – Я еду в суд. Передайте всю информацию моему секретарю. К тому же мне следует переговорить с вашим помощником менеджера. Совершенно очевидно – Майкл Штейн никогда не вернется в «Хрустальные источники».
      На этом разговор закончился. Кристина задумалась. Вспомнила первую встречу с Майлом Штейном, когда он сам признался, что употреблял наркотики, когда работал на Востоке. С его стороны было очень глупо подвергать себя опасности здесь и ставить крест на своей карьере.
      Следующий час ушел на поиски Стивена. Это было бессмысленным занятием, так как он осматривал отдаленные участки земли, расположенные с другой стороны острова. Агенты по недвижимости, закрыв свои конторы, последовали за ним. В два часа дня позвонил снова Денни Баскомб.
      – Суд состоялся. Мистер Штейн признал свою вину. Его оштрафовали на две тысячи долларов и сегодня вечером его депортируют на «Бритиш эрвейз» в Лондон. Он просит вас собрать его вещи и привезти в аэропорт к 7.30 вечера. Он будет находиться в отделении иммиграционной службы.
      – Разумеется, я привезу.
      – Спасибо, Кристина. Простите, что принес вам плохие новости. Я уверен, Стивен подберет нового, стоящего менеджера.
      – Я тоже надеюсь, – ответила она. – Спасибо за помощь.
      Закончив разговор, Кристина немедленно разыскала Норику Каммингс, управляющую отелем, которая проводила ее в небольшой коттедж за территорией отеля, где жил Майкл. Вместе они упаковали его одежду и другие вещи в чемодан и саквояж. Перед отъездом в аэропорт Кристина забежала в офис и оставила Стивену записку. Машин на трассе была уйма. Она добиралась почти час и еще минут пятнадцать искала отделение, куда доставили Майкла. Случайно подвернувшийся сотрудник иммиграционной службы согласился проводить ее по лабиринту коридоров и подвел к выкрашенной красной краской двери, где-то на задворках аэропорта. Дверь глухо открылась, и шаги отдались жутковатым эхом, пока она не добралась до комнаты, скорее напоминавшей тюремную камеру. В ней был длинный, с вырезанными надписями и разрисованный авторучками стол и единственный стул, на котором сидел взъерошенный Майкл. Над ним, на стене, краской было написано изречение: «Никогда не трогай беду, беда сама тронет тебя. На дереве бед не бывает цветов». Кристина улыбнулась иронии, заключенной в старинной местной пословице.
      – Приятно видеть, что хоть кто-то счастлив, – зло съязвил Майкл. Он был небрит, с темными кругами вокруг глаз.
      – Мне очень жаль, что с вами это произошло, – тихо сказала Кристина, покосившись на стеклянную перегородку, за которой должен был находиться тот, кто охранял Майкла. Но разглядеть никого не удалось.
      – Ваш муж решил избавиться от меня и постарался сделать так, чтобы без лишних осложнений для него я получил билет в одном направлении.
      Кристина была шокирована подобным заявлением. Она открыла рот, чтобы возразить, но Майкл поднял руку, предупреждая ее слова. Его серые глаза излучали презрение:
      – Пожалуйста, Кристина, не стройте из себя невинную овечку. У меня нет сил выслушивать это. Вы же прекрасно знаете, что живете с жуликом.
      – Думаю, мне лучше уйти, Майкл.
      – Я тоже так считаю, – он зажег сигарету и выпустил едкий дым в ее сторону. У нее запершило в горле. Охваченной паникой, ей хотелось побыстрее убежать прочь из этой маленькой жуткой комнаты.
      – Вы передадите от меня послание Стивену? Она молча кивнула.
      – Передайте ему, чтобы он шел в самую сраную задницу.
      Ругательство, произнесенное мерзким голосом, подействовало на нее, как удар хлыста. Кристина попятилась, стараясь не смотреть на перекошенное злобой и обезображенное ненавистью красивое лицо Майкла. Он не шевельнулся, продолжая лениво курить и медленно выпускать струи дыма:
      – Скажите Стивену, что я терпеливый человек с долгой памятью. И никогда не прощаю нанесенных обид и оскорблений. Возмездие для меня самая сладкая вещь на свете.
      Кристина нажала кнопку звонка, чтобы ее выпустили, и покинула комнату, не удостоив прощальным взглядом когда-то самодовольного, вальяжного менеджера, на ее глазах превратившегося в мрачного, снедаемого ненавистью человека. Она была уверена, что случившееся затмило разум Майкла, и он вместо того, чтобы винить себя, готов облить грязью всех окружавших его людей. Стивен, по ее твердому убеждению, был не способен на подлый, недостойный поступок.
      – Мистер Рис-Карлтон дома, госпожа, – предупредил ее дворецкий Виктор, как только ее машина подъехала к воротам «Хрустальных источников». Она вздохнула с облегчением и побежала в гостиную, откуда слышался голос Стивена. Он разговаривал с Джеймсом по телефону и мгновенно прервал разговор, когда она влетела в комнату. Положил трубку и поспешил ей навстречу. Поцеловал в губы, пристально посмотрел в глаза и взволнованно спросил:
      – Ты ужасно выглядишь, Кристина! Что произошло?
      – Я только что виделась с Майклом Штейном в иммиграционном отделении аэропорта. Ты знаешь, что его депортируют?
      – Да, мне сообщил Денни. Я не удивлен. Майкл уже привлекался к суду за наркотики. – Казалось, Стивен совершенно не удивлен и не озадачен таким поворотом событий. Его поведение заставило еще раз вспомнить сцену в аэропорту. Кристина не могла забыть угрозы Майкла, и смутное чувство тревоги не оставляло ее.
      – Бренди – для моей жены, – громко произнес Стивен, и Виктор бросился выполнять его приказание. – Ты вся дрожишь. Сядь, выпей и расскажи, в чем дело.
      – Мне пришлось везти барахло Майкла в аэропорт. Очень тяжело было видеть все это. Давай забудем. С тобой я в полном порядке.
      Вошел дворецкий и протянул ей стакан с бренди. Она сделала несколько глотков.
      – Что этот ублюдок сказал тебе? Оскорбил? В таком случае, я лично займусь им.
      – Не хочу сейчас говорить об этом. – После бренди она почувствовала себя лучше. Откинулась на мягкую спинку дивана. Он обнял ее за плечи, нежно погладил по голове.
      – Почему бы нам не поужинать где-нибудь? Как насчет твоего любимого «Марио»?
      – Я не хочу есть, – тихо сказала она, изучая его лицо. – Кажется, тебя совсем не расстроила потеря Майкла? Тебя даже не беспокоит реакция прессы?
      – Ну, репортеры об этом не пронюхают. Джеймс уже принял меры. До меня доходили слухи, что Майкл продолжал употреблять наркотики. Я понимал, что рано или поздно этим должно было закончиться.
      – Считаешь, что на Джеймса можно положиться в этом вопросе? – Кристина откровенно недолюбливала его и была уверена, что он проваливает все порученные ему дела.
      – Через него я узнаю обо всем, творящемся в отеле. И это одно из его ценных качеств.
      – Он просто сует свой нос всюду, и это многих возмущает.
      – Здесь, Крисси, не детская площадка. В любом бизнесе существуют скрытые враги. И одного из них нам удалось вывести на чистую воду.
      – Стивен, ты меня пугаешь! Какие враги?
      – Майкл мухлевал в бухгалтерии. Он продавал Гарри Друеру номера нашего отеля по демпинговым ценам, а Гарри через свое туристическое агентство перепродавал их по высокой цене, что ударяло по нашему бюджету и по репутации. Доходы от этих махинаций Майкл делил с Гарри.
      – Он тебе сам признался? Стивен покачал головой:
      – Полностью отрицал. Но его чистосердечные признания и не требовались. Он использовал отработанный механизм, которым овладел во время работы в других гостиничных компаниях. За год махинаций с нашими номерами, думаю, на его счете накопилась кругленькая сумма.
      Кристина почувствовала себя опустошенной и очень уставшей.
      – Этот день был слишком долог. Майкл был в аэропорту в подавленном состоянии. Очень агрессивный и намекал, что все подстроено по твоему приказу.
      – Неужели ты способна поверить в подобный бред?
      Она устало покачала головой, словно хотела стряхнуть все свои сомнения:
      – Так считает Майкл.
      – Что считает? – раздраженно спросил Стивен.
      – Нес какие-то гадости. Просил передать тебе, что он очень терпеливый человек и дождется момента, когда сможет тебе отомстить.
      Стивен рассмеялся.
      – Надеюсь, эта идея придаст ему сил в его длинном путешествии в никуда. Я позабочусь, чтобы гостиничный бизнес больше в нем не нуждался.
      Стивен созвал всех руководителей отделов ранним утром, чтобы проинформировать их об отставке Майкла и назначении Джеймса Морриса генеральным менеджером. Он подчеркнул, что назначение временное, пока не удастся найти соответствующую кандидатуру.
      Кристина об этом узнала от Перета Томаса, дежурного менеджера. Она решила, что ослышалась, и собралась было отправиться к Стивену, когда в вестибюль отеля неожиданно вошел Эдвард Харрингтон, сводный брат Стивена. Кристина обомлела. Муж ни словом не обмолвился о приезде брата на Барбадос. Она взяла себя в руки и с улыбкой подошла к стойке.
      – Если не ошибаюсь, мистер Эдвард Харрингтон?
      – Да, я. Чем обязан удовольствию?
      На нем была цветастая рубашка, тесные джинсы, перетянутые ремнем из поддельной крокодиловой кожи. В руках он держал небольшую сумку-визитку. Шлепанцы были надеты на босу ногу.
      – Я – Кристина Рис-Карлтон, жена Стивена. – Она вежливо улыбнулась ему дежурной улыбкой. – Добро пожаловать в «Хрустальные источники». Стивен не предупредил о вашем приезде.
      – О, ради Бога! Он и понятия не имеет. До вчерашнего дня я и сам не собирался. Даже не осталось времени связаться с ним. Приехал сюда наобум. И чрезвычайно рад застать его на месте.
      – Вам действительно повезло. Стивен часто уезжает на строительство новых отелей. – Кристина обратила внимание, что он смотрит не на нее, а по сторонам. Разглядывает мраморный интерьер вестибюля, элегантную форму обслуживающего персонала, клиентов в небрежных курортных одеждах и крупных драгоценностях. Кристина попросила дежурного администратора связаться со Стивеном и предупредить его. Но Эдвард положил на ее руку свою и попросил не делать этого.
      – Пусть для него мое появление будет сюрпризом. – При этом он жевал резинку маленькими неровными зубами и смотрел на нее жестким, требовательным взглядом.
      – Ладно. Я провожу вас к нему.
      Эдвард улыбнулся, и в солнечных лучах, попадавших в вестибюль через открытые высокие окна, она заметила, что глаза брата имеют тот же переливающийся зеленоватый оттенок, что и у Стивена. Кристина поднялась к мужу в офис и со словами. «Смотри, кто к тебе приехал», – открыла дверь. Когда из-за ее спины вынырнул Эдвард, на лице Стивена отразилась сперва растерянность, быстро сменившаяся яростью.
      – Стивен, ради Бога, не говори, что не рад видеть старшего братца! Как же тебе не стыдно! – ухмыльнулся Эдвард. Казалось, он просто не замечает враждебного приема.
      Не обращая внимания на его зубоскальство, Стивен обратился к Кристине:
      – Оставь нас, пожалуйста, наедине. Тут кое-какие семейные проблемы.
      – Конечно, конечно. Мы увидимся с Эдвардом позже, – как можно мягче произнесла она, не оставляя давно засевшую в ее голове мысль побеседовать со сводным братом о прошлом Стивена.
      – Что касается меня, моя прекрасная леди, то я с удовольствием. – Он изысканным жестом подхватил ее руку и поцеловал.
      Кристина с улыбкой вышла из кабинета и, не пройдя и трех шагов, столкнулась с бегущим по лестнице Джеймсом. Он прислонился к стене. Его одутловатое лицо было покрыто мелкими капельками пота.
      – Куда так торопится наш генеральный менеджер? – спросила она.
      – Это временный пост, – пробасил он, но по самодовольству, которое он не мог скрыть, было ясно, что он надеется продержаться на этом посту долго. Несмотря на дружбу с Элейн, Кристине стало не по себе от необходимости сталкиваться с ним по работе каждый божий день.
      У меня к Стивену срочное дело, – значительно заявил он.
      – Каждый в отеле считает, что его проблемы самые срочные. Он вряд ли вас примет. Сейчас там находится его сводный брат. – Кристина скрестила руки на груди, потому что ей давно надоел его похотливый взгляд, всегда блуждающий по кромке декольте.
      – Я и понятия не имел, что у него есть сводный брат. – Джеймс уселся на пустое кресло, принадлежавшее секретарше Стивена. – А где Тодни?
      – Сейчас уже первый час, думаю, она обедает, – сухо объяснила Кристина.
      – Отлично. Я посижу здесь и кое-что попишу, пока Стивен занят родственником.
      Кристине показалось, что он что-то замышляет. Скорее всего ему очень хотелось увидеть неизвестного брата Стивена, поэтому, уходя, она предупредила:
      – У них с братом напряженные отношения. Стивен считает его наказанием для всей семьи. – И тут же пожалела, что посвятила Джеймса в эту тайну.
      Она надеялась, что вечером Эдвард появится у них к ужину. Но Стивен как-то неохотно объяснил, что у брата неприятности с ногой, и ему трудно передвигаться. В последующие несколько дней она мельком видела Эдварда возле отеля в компании молодых людей. Он вел себя по отношению к ней весьма дружелюбно. Кристине показалось, что он наслаждается жизнью на Барбадосе, и она решила отложить на время интересующий ее разговор. Поэтому ужасно расстроилась, когда заметила на столе у Тодни чек за проживание, подписанный рукой Стивена. Значит, Эдвард, пожив за счет брата, уехал, даже не попрощавшись с ней. Кристине казалось крайне подозрительной секретность, которой были окутаны семейные истории Стивена. Ей позволено было только расспрашивать о самочувствии и учебе Виктории.
      Кристина узнала американскую пару, фотографировавшуюся у фонтана, когда они со Стивеном возвращались в офис после обеда. Блондинка всегда была очень элегантно одета и безукоризненно накрашена. Даже когда она возвращалась с пляжа, ее волосы были аккуратно собраны в пучок или на голове была шикарная легкая шляпа. Мужчина был высоким, плотным, загоревшим до шоколадного цвета. Густые черные волосы оттеняли ясные голубые глаза. Сегодня на нем были модные мешкообразные шорты цвета хаки и белая коттоновая рубашка с короткими рукавами. Было видно, что этот выходец из Латинской Америки без ума от своей жены, которую он постоянно фотографировал. Очевидно, они проводят здесь медовый месяц.
      Кристина и Стивен приблизились к ним в тот момент, когда женщина приняла непринужденную позу и изобразила на своем красивом лице ослепительную улыбку. Пришлось остановиться, чтобы не помешать фотосъемке. Мужчина, щелкнув фотоаппаратом, повернулся к ним и с белозубой улыбкой предложил:
      – Могу ли я надеяться сфотографировать Сюзанну с владельцем отеля? – Та, в свою очередь, энергично и призывно замахала рукой. Стивену стало неловко, и он, не решаясь отказаться, подошел к американке. Глядя на все это, Кристина почувствовала какую-то напряженность, и ей показалось, что случайная съемка была инспирирована американцами.
      – Смотрите сюда. Так, прекрасно! – камера щелкнула несколько раз.
      – Большое спасибо, мистер Рис-Карлтон, – мужчина протянул руку. – Рад знакомству. Антонио Лоренцо Челлини, – и снова обворожительно улыбнулся.
      Его жена подошла плавной, легкой походкой и тоже протянула свою холеную, с идеальным маникюром руку.
      – Сюзанна Челлини. Мне так приятно познакомиться с вами. Я никогда еще так шикарно не отдыхала.
      – Иначе медовый месяц и не проводят, – поспешил поддакнуть Антонио Челлини.
      Сюзанна открыла рот, чтобы еще что-то сказать, но, словно спохватившись, провела языком по приоткрытым губам. И, переводя дыхание, пожаловалась:
      – Я боялась ехать сюда. У меня есть печальный опыт отдыха на Карибском море…
      Кристину неприятно резанул ее американский снобизм.
      – Сами понимаете, – продолжила Сюзанна. – Плохой сервис, хамство, враждебность. А на Ямайке… – она понизила голос, – я просто испугалась за свою жизнь.
      – У нас таких проблем не возникает, – в тон ей ответила Кристина. – Люди на Барбадосе радушны и гостеприимны.
      – Моя жена Кристина, – представил Стивен. Пара Челлини заулыбалась и приветственно закивала головами.
      – Это я уговорил Сюзанну приехать сюда. Считаю, что сделал лучший свадебный подарок, – мускулистой рукой он обнял жену за талию и прижал к себе. Кристине вновь показалось, что та как-то неестественно напряглась и через мгновение отстранилась.
      – Я рад, что вам доставляет удовольствие отдых в «Хрустальных источниках». Мы рады всем, кто считает наш курорт превосходным.
      Антонио с удивлением спросил:
      – А что, бывают недовольные?
      – Есть такая поговорка: «Всем не угодишь». Но мы, конечно, пытаемся…
      Кристина поняла, что эта светская беседа никогда не закончится, и с улыбкой обратилась к гостям:
      – К сожалению, я вынуждена бежать. У меня назначена на два часа встреча.
      Стивен с благодарностью подхватил.
      – Да, да. Работа не ждет. Приятно было познакомиться.
      – Прежде чем вы уйдете, позвольте вас пригласить на ужин, – улыбнулся Антонио.
      Кристина чуть не застонала от перспективы еще одного скучного вечера с малосимпатичными людьми. И надеялась, что Стивен откажется.
      – Позвоните мне завтра утром, и я постараюсь точно сказать, когда это будет возможно, – ответил он неуверенно, рассчитывая, что отсутствие энтузиазма послужит сдерживающим средством.
      Но Антонио Челлини сделал вид, будто не заметил нежелания. Должно быть, он решительно настроился поближе сойтись с хозяином отеля.
      – Ну, я уверен, хоть один свободный вечерок на горизонте появится. В крайнем случае если не ужин, то хотя бы небольшой аперитив на пару рюмок… – Видя, что Стивен сомневается, он просто и прямо заявил: – В любом случае я появлюсь завтра в вашем офисе. У меня есть несколько деловых предложений, которые могли бы вас заинтересовать. – Он вытащил из заднего кармана шорт визитную карточку и протянул ее Стивену. Тот с интересом взглянул на нее. Адрес офиса Челлини указывал на центральную часть Манхэттена.
      – Вы иногда выбираетесь в Нью-Йорк? – поинтересовался Антонио.
      – Изредка, и каждый раз там либо чудовищная жара, либо чертовский холод.
      Сюзанна поправила солнечные очки в черепаховой оправе:
      – Вам надо приехать осенью. Это так красиво. Я раньше, до замужества, жила в Новой Англии и даже не подозревала, как божественно в Нью-Йорке в сентябре—октябре.
      Кристину снова резанула ее манера говорить в нос, и она настойчиво сказала:
      – Нам действительно пора.
      Стивен протянул руку Антонио. Тот крепко и уверенно ее пожал.
      – Так я завтра зайду к вам, Стивен?
      – Буду рад.
      Эти слова вызвали на лице Антонио победную улыбку.
      Когда Кристина и Стивен отошли на почтительное расстояние, она попросила:
      – Не соглашайся на ужин. Предупреждаю, если ты не откажешься, я тебе этого никогда не прощу.
      Кристина читала под сенью тюльпанового дерева в глубине сада. Ее чтение прервал дворецкий.
      – Госпожа, простите, но вас к телефону просит мистер Стивен.
      – Передайте, что я позвоню попозже.
      – Он передал, что срочно разыскивает вас.
      Она вздохнула и с раздражением отложила книгу.
      В круглом кабинете, выходящем окнами на дворик, окруженный каменной стеной, было прохладно. Кристина лениво посмотрела на ручную желтую птичку, прыгавшую по подоконнику, и без особой радости взяла трубку.
      – Алло! Кристина! Я не могу поверить… ты помнишь парня, американца, которого мы встретили вчера? Он только что был у меня и предложил совместно участвовать в инвестициях проекта на Багамах. Я показал ему расчеты. Он их взял на пару дней для изучения. Понимаешь, что это значит? Если он пойдет на инвестиции, я смогу приступить к строительству нового отеля и вернуть Роберту его двадцать пять процентов! Мне мешает его присутствие в моем бизнесе.
      – Это фантастика! – ответила Кристина, стараясь придать своему голосу восторженное звучание. Но очевидно, это у нее не очень хорошо получилось, потому что Стивен подозрительно спросил:
      – Мне кажется, тебя это не обрадовало?
      Кристина решила не отмалчиваться. В конце концов они многое делают и решают вместе. Так почему бы и не высказать свое мнение теперь?
      – Ты уже был в подобных ситуациях. Сначала тебе помогут деньгами. На первом этапе. Потом что-нибудь сорвется, и финансирование прекратится. И тебе снова придется искать нового партнера. А Роберт, на мой взгляд, не так уж плох. Он вполне справляется с нашими делами дома.
      Стивен помолчал в трубку. Потом спокойно, без ноток раздражения, произнес:
      – Да, ты права. Вполне возможно, что Челлини не осилит всего объема капиталовложений. А вообще, кто его знает? Ни одна сделка не считается удачной, пока не поставлены все подписи и не оплачены все банковские гарантии. В любом случае, я пригласил их сегодня вечером на ужин. Ты не против?
      Кристина застонала.
      – Мы же обещали Денни и Паулине заехать к ним на аперитив, а потом поужинать в ресторане «Ботатель».
      – Не волнуйся. Я уже перезвонил Денни. Он все понимает. Ты же знаешь, Кристина, как это важно для меня.
      Она сгорала от желания напомнить ему о многих никчемных вечерах, проведенных с потенциальными инвесторами, с самодовольными банкирами и их провинциальными женами. Но не решалась на столь категоричное заявление, а лишь с обидой произнесла:
      – Любой повод, затрагивающий твой бизнес, становится для тебя главным. Ты ни о чем больше не желаешь думать. Лично меня уже тошнит от всего этого.
      В ответ последовало молчание. Потом глубокий печальный вздох.
      – Я занимаюсь бизнесом не для того, чтобы поправлять свое здоровье. Ты, выходя за меня замуж, знала, что моя жизнь – это моя работа. Она приносит плоды нам обоим. Не забывай, Крис, мы – одна команда…
      – Правда? – взволнованно произнесла Кристина и закусила губу. Она всегда так делала, когда начинала волноваться. – Прежде я была в этом уверена, но ты в своих делах как-то отдалился от меня…
      – Перестань говорить глупости, – оборвал он ее и совсем ласково продолжил: – Мы с тобой – одно целое, девочка моя.
      – Да? А я иногда думаю, что ты забыл об этом. В любом случае, не будем обсуждать этот вопрос по телефону. На какое время назначен ужин?
      – Ну и прекрасно. Около семи встретимся в баре, а в половине восьмого поужинаем. Я так понял, что Сюзанна предпочитает ужинать рано.
      – Прекрасно, – выдохнула Кристина. – Я все организую. Хочешь что-нибудь особенное?
      – Предоставляю решать тебе… И послушай, Крис, я тебя очень люблю, и не надо сомневаться во мне.
      – Я тоже люблю тебя, Стивен, – ответила она, борясь с желанием добавить: – «Но мне надоело делить тебя с твоим бизнесом».
      Кристина положила трубку и, с твердой уверенностью в самое ближайшее время серьезно поговорить со Стивеном об их жизни, подошла к окну. Прохладный ветер освежил ее горящее лицо, принеся с собой шум бьющихся струй фонтана, который они с таким трудом восстановили во внутреннем дворике. Невольно она перенеслась мыслями к тому дню, когда они оба впервые увидели «Хрустальные источники». Казалось, с того времени прошла целая вечность…
      Стол в гостиной был сервирован хрусталем баккара и старинным серебром. В центре стояла огромная ваза с цветами. Виктор поставил два высоких подсвечника с тонкими белыми свечами и разложил накрахмаленные салфетки из ирландского полотна с вышитыми монограммами «X. И.». Было 6.30 вечера.
      Кристина стояла возле стола и перекладывала подсахаренный миндаль в большую стеклянную миску. На крытой террасе, ведущей к обеденной комнате, появился Стивен. Он даже не поприветствовал ее, а только распорядился:
      – Крикни Виктору, пусть принесет водки с тоником!
      – Слушаюсь, сэр! – она встала навытяжку и отдала честь. Это было сделано не из шалости, а с явным вызовом. Стивен понял и нахмурился.
      – Что с тобой происходит? Особенно в последнее время.
      – Неужели заметил? – наигранно удивилась она. – Я уж было подумала, что ты вообще перестал меня замечать. Такое бывает, когда привыкаешь к своему дивану. Подходишь к нему и, не глядя, комфортно устраиваешься на нем. Вспомни, о чем ты в последний раз, кроме своего бизнеса, разговаривал со мной?
      – Но у меня просто не остается свободного времени!
      – В том-то и дело! На меня в твоем расписании времени не отводится. Я забыла, что значит спокойно пообедать или поужинать без непрерывных звонков.
      – Перестань, Крис, не все так плохо. – Стивен протянул руку, чтобы погладить ее по голове. Он настолько был увлечен предстоящей встречей с Антонио, что не хотел ссоры. – Ну правда же.
      Она отвернулась. В этот момент бесшумно возник Виктор и объявил о прибытии гостей. Чету Челлини они оба встретили с невозмутимой учтивостью и шармом.
      Антонио был в отличной форме и неотразимо красив. Черные волосы и загар являлись прекрасным фоном для его ярких глаз.
      На Сюзанне было черное шелковое платье без бретелек. В отличие от мужа загар едва коснулся ее узких плеч и длинной грациозной шеи. Она смотрелась неестественно белокожей в своем легком черном наряде. Бесстрастное лицо с мелкими чертами лица было безукоризненно накрашено.
      От Антонио исходил запах лимона, смешанный с какими-то горькими специями. У Кристины приятно защекотало в носу, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее руку.
      – У вас совершенно прелестный дом, – прищелкнув языком, оценил Антонио. Окинул интерьер взглядом знатока и одобрительно повторил: – Изумительно!
      – Спасибо, – отозвался Стивен и повел гостей на террасу. На его традиционный вопрос: – Что будете пить? – Сюзанна ответила:
      – Лучше шампанское. Например, «Премьер Жуйэ» розовое или «Кристалл»! Но если не найдется, то обойдусь белым сухим вином.
      – И все-таки, какое вы предпочитаете? – язвительно спросила Кристина, зная, что в их подвалах имеются эти марки. Ее возмутило, что американка вела себя в их доме как в ресторане.
      – Для юной леди всегда самое лучшее, – Антонио с восторгом посмотрел на жену, которая ленивым жестом откинула свои прямые длинные волосы назад.
      Виктор принес бутылку шампанского «Кристалл» в серебряном старинном ведерке, что заставило Кристину испытать гордость за свои владения. И не потому, что Сюзанна Челлини или, как она себя величала, Белфорд-Челлини, была поражена, а потому что Кристина не позволит ей пренебрежительного отношения к себе как к хозяйке дома, в котором есть все.
      Они уселись за накрытый стол в бамбуковые кресла с высокими спинками в центре террасы с видом на море. Горизонт был цвета темной терракоты. Верхушка умирающего солнца пылала последней исступленной энергией, и на их глазах упала в темное присмиревшее море. Небо быстро поглотило оставшийся свет и повисло тяжелым черным бархатным занавесом.
      – Это самое изумительное место на свете, – вдруг совсем просто и искренне сказала, поднимая бокал, Сюзанна. Очевидно, величественная картина природы покорила ее. – И поверьте, у вас самый удивительный отель, в котором я когда-либо останавливалась.
      – А уж она-то бывала в самых шикарных, – вмешался Антонио.
      – Я непременно приеду сюда еще раз, – продолжала Сюзанна, не реагируя на реплики мужа.
      – О, только скажи, моя дорогая, – с готовностью произнес он и подмигнул Стивену: – Вы не будете возражать, если я попрошу вас показать мне ваш дом? Меня совершенно очаровала его архитектура.
      Его неподдельный интерес покорил Стивена. Он выразил готовность проводить гостя.
      – Сюзанна, хочешь взглянуть? – спросил Антонио. Она безразлично пожала плечами, давая понять, что бывала в домах и пофешенебельнее.
      – Мне приятнее поболтать с Кристиной. Мужчины энергично удалились.
      – Итак, когда же вы возвращаетесь в Нью-Йорк? – спросила Кристина так, словно это ее действительно волновало.
      – О, не напоминайте, – сморщила личико американка. – В первый же день по возвращении у меня обширная благотворительная программа. Я не могу вам передать, какая чудовищная будет спешка. К маникюрше я помчусь прямо из аэропорта, а потом – в кресло к своему парикмахеру Роберту, – она рассмеялась высоким резким смехом.
      Кристина отпила шампанского и подумала: какого черта она должна поддерживать этот глупый разговор и изобретать темы для беседы с заносчивой американкой? Но пытка продолжалась недолго.
      Во время ужина разговор вели Стивен и Антонио. Основное внимание было уделено превосходному авокадо и муссу из семги в лимонном соусе и блинчикам из манго.
      – А что это за рыба? – Сюзанна тронула вилкой белое рыбное филе.
      – Рыба – дельфин, но не тот дельфин, просто они очень похожи, с плоской головой и гладкой черной кожей. Отсюда и название, – объяснила Кристина, заметив, что Сюзанна не столько ест, сколько ковыряет вилкой, оставляя на тарелке нетронутые куски.
      Потом они пили кофе в саду, и Антонио не уставал восхищаться подсвеченными кустами с кремовыми и розовыми цветами. Кристина почувствовала облегчение, когда чета Челлини в половине одиннадцатого стала прощаться.
      – Мы так быстро устаем здесь на острове, – Сюзанна притворилась, что зевает.
      – Она быстро устает. А у меня нет сил встать с кровати, как только мы в нее попадаем. – Антонио ущипнул Сюзанну за ее костлявый зад. Она скривила лицо.
      – Это местный воздух истощает меня.
      – Ну, истощает он тебя или нет, но последние четыре ночи тебе не придется долго спать. Как-никак, медовый месяц.
      Она вскрикнула, с трудом выбираясь из его неуклюжих объятий:
      – Антонио, ради Бога, держи себя в руках. Ты очевидно, слишком много выпил. – Ей пришлось оттолкнуть от себя мужа и короткими нервными движениями привести в порядок свое задравшееся платье.
      – Пустяки, – прошептал Антонио на ухо Кристине. – На самом деле ей это до чертиков нравится.
      Она оставила его замечание без внимания, поэтому он продолжил уже громко:
      – Спасибо за фантастический вечер! Кристина, оказывается, потрясающе готовит!
      – Я несколько сомневаюсь, что ужин – дело рук самой хозяйки, – кокетливо протянула Сюзанна.
      Кристина улыбнулась как можно любезнее:
      – Вы не ошиблись, у нас прекрасный повар. Но кое-что я приготовила сама. Стивен любит мои специалитеты, и я с удовольствием хозяйничаю на кухне.
      – О… – протянул Антонио. – А Сюзанна единственное, что способна сделать для обеда, – это зарезервировать столик в ресторане. – Он громко рассмеялся, довольный собственной шуткой. Стивен поддержал его. Сюзанна промолчала. Кристина, поглядев на нее, решила распрощаться, пока Антонио не сморозил очередную непристойность.
      – Мы рады, что вы нас навестили. Сказать по правде, и нас после целого рабочего дня кровать зовет отдохнуть.
      – Надеюсь, поведение Антонио не испортило этот чудесный вечер? – все так же неискренне улыбаясь, спросила Сюзанна. – Он после двух рюмок бывает невыносим.
      – О чем речь! Просто ваш муж любит пошутить, – успокоила ее Кристина, желая побыстрее увидеть их спины, исчезающие в черных кулисах ночи.
      Первый вопрос, который задал ей, улегшись в постель, Стивен, естественно, касался Антонио. Кристина ожидала этого вопроса. Стивен сказал, что пригласил Челлини для того, чтобы она могла лучше его изучить. Тем самым давал понять, что считается с ее мнением.
      – Думаю, он крепкий орешек. И отчаянно пытается сделаться престижным мужем. Сюзанна совсем другого класса и при каждом удобном случае демонстрирует это ему и всем окружающим.
      – Ты права. Она из высшего общества. За ней старые деньги, и потому такое пренебрежение к типичному выскочке из второго поколения итальянцев в Америке.
      Кристина пальцами ног дотронулась до щиколоток Стивена. Но он никак не отреагировал. Тогда она продолжила:
      – Создается впечатление, что у него много денег. В тебе и в гостиничной индустрии он видит возможности престижного бизнеса высокого уровня. Пожалуй, его жена не против такого занятия. Конечно, вкус и оригинальность у него глубоко в заднице…
      – Может, и к лучшему. Мне нужны лишь его деньги, – довольный услышанным, согласился Стивен.
      – Теперь настала моя очередь задавать тебе вопросы, – вдруг серьезно заявила Кристина, не глядя в сторону мужу. – Что ты думаешь о мужчине, переставшем обращать внимание на собственную жену?
      Стивен выпил изрядное количество шампанского и красного вина. К тому же был доволен общением с будущим партнером и совершенно не хотел серьезных выяснений отношений.
      – Думаю, что такого мужчину следует отлупить!
      – Я не шучу, Стивен.
      – Хорошо, извини, – он погладил ее руку. – Возможно, я недостаточно уделяю тебе внимания. Но это максимум того, что я могу тебе предложить.
      – А если этого недостаточно? – ее голос дрожал. Стивен обнял ее и прижал к себе:
      – Какие глупости! Я люблю свой бизнес, люблю отель, люблю тебя. И больше мне ничего не надо.
      – Именно в таком порядке? – в голосе Кристины послышался вызов.
      Стивена это задело. Он медленно и властно произнес:
      – Если ты рассчитываешь, что ради тебя я брошу свои дела, то забудь об этом. Когда я женился на тебе, думал, что ты станешь похожа на меня, воспримешь мой деловой стиль жизни. А ты вместо этого все больше выставляешь требований, которые я в силу своего характера не переношу.
      Его слова больно ранили ее. Она резко оттолкнула Стивена от себя.
      Он не сопротивлялся, а сухо повторил свои слова:
      – Очень сожалею, но все обстоит именно так.
      Кристина хотела ответить ему что-нибудь резкое, но слезы брызнули из глаз, и комок подкатил к горлу. Рыдания не дали ей закончить этот разговор.

      На следующее утро Стивен проснулся с мыслями об Антонио Челлини. Он верил своему внутреннему голосу, который еще ни разу не подводил его. Следовало уговорить американца и получить двадцать пять процентов уставного капитала, чтобы начать новое строительство. Самое большое в его практике. Сама мысль об этом будоражила Стивена и приобретала навязчивость испепеляющей страсти. Если замахнуться на этот проект, получить семьдесят пять миллионов в банке и двадцать пять от Челлини, то он, Стивен Рис-Карлтон, будет иметь свой маленький остров на Багамах с собственным заливом, роскошными отелями, казино и полем для игры в гольф.
      Стоя под холодным душем и в который раз возвращаясь к этой теме, Стивен неохотно задавал себе вопрос – а что взамен инвестиций в уставной капитал потребует Челлини. Этот американец не так прост, как может показаться на первый взгляд, благодаря своим манерам простолюдина.
      Сюзанна разглядывала в холе витрину магазинчика женской одежды, расположенного на первом этаже отеля, но сразу заметила проходивших по вестибюлю Стивена и Кристину. Она приветливо помахала им рукой, и им ничего не оставалось, как подойти к ней. Тут же из магазинчика вышел Антонио с большим пакетом в руках, который он презентовал супруге. Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в лоб.
      – Ты заслужила. Столько дней мирилась с моим присутствием.
      Антонио повернулся к Стивену и Кристине.
      – Уверен, нам еще удастся с вами пообедать.
      – Сегодня вечером мы улетаем, – объяснила Сюзанна и скривила лицо.
      – Все хорошее когда-нибудь кончается, – успокоил ее Стивен. – Единственно постоянно то, что вы прекрасно выглядите.
      Сюзанна благодарно улыбнулась ему. Она действительно смотрелась восхитительно. Белый с синим легкий костюм свободно облегал ее тело с матовой, тронутой загаром кожей. При этом на ней впервые не было косметики. Волосы были затянуты в пучок, и открытое лицо казалось более доступным для общения.
      – Такого отдыха в моей жизни ни разу не было. Этот сезон в «Хрустальных источниках» будет на устах у всей светской публики от Нью-Йорка до Бостона. Уж я об этом позабочусь.
      – В таком случае мы обязаны предложить вам работу рекламного агента, миссис Челлини, – пошутила Кристина.
      Стивен повел дорогих гостей из вестибюля вниз по дорожке мимо красных деревьев, разделенных кустами мальвы.
      – За прогулки в таких потрясающих садах нужно брать отдельную плату, – заметил Антонио.
      – У меня есть сотрудник, Роберто Сабортини. Именно ему я обязан этими ландшафтами. Он родом из Бразилии и проектирует искусственные сады с таким вкусом, будто сама природа является его партнером.
      В ресторане «Золотая пальма» было тихо и прохладно. Их проводили к столику, зарезервированному Стивеном. Именно эта часть отеля стала особой гордостью хозяина. С его точки зрения, это была вершина архитектурных решений. Подвешенные на двадцать метров над уровнем моря кусты тонкого бамбука росли из десяти огромных кашпо и почти доходили до сводчатого потолка. Шесть широких проходов с арками были обращены к морю, и это позволяло, находясь в ресторане, наслаждаться видом Карибского моря и платиново-белым пляжем.
      – Посмотрите на эту неутомимую птичку! – Кристина показала рукой, и все увидели крошечную птичку колибри, кувыркающуюся в струе воды, бьющей из фонтана, почти невидимого среди вьющихся растений, и расплескивающей брызги на разукрашенные вручную керамические плитки, что было типичным для средневековых домов Флоренции и Севильи.
      Сюзанна и Стивен заказали салат из омаров Кристина сложный сандвич, Антонио – чизбургер.
      – Это лучшее, что мне доводилось пробовать за пределами Америки.
      – Такую пищу тебе вообще не следует есть. Ты сильно поправился за эти дни, – Сюзанна похлопала его по животу.
      Антонио захохотал и обратился к Стивену.
      – Мы потрясающе отдохнули. Я не буду повторять надоевшую чепуху, типа: ой, ай, ух – здорово! Приезжайте к нам в Нью-Йорк. Мы с вами – люди дела и все понимаем…
      Принесли еду, и разговор прервался. Антонио молча и с видимым удовольствием занялся своим чизбургером. Сюзанна наслаждалась салатом.
      – Восхитительно! – не замедлила оценить она. Неужели здесь ловят омаров?
      – Мы импортируем их из Сант-Винсента. Они неплохие, но не самого лучшего качества, – признался Стивен. И сразу задал вопрос Антонио. – Вы вернетесь к нашему разговору в Нью-Йорке? – Антонио оставался невозмутимым, но от внимания Стивена не ускользнуло последовавшее за его вопросом некоторое напряжение.
      – Да. Меня это продолжает интересовать. Челлини добавил кетчупа на остатки чизбургера и принялся за картофель фри. Наступило напряженное молчание. Кристина исподволь наблюдала за Стивеном. Она почти не сомневалась, что американец забудет о проекте, как только вернется к себе домой. Но он, окончательно разделавшись со всем находившимся на тарелке, вытер губы салфеткой и уверенно произнес:
      – Я должен обдумать финансовую сторону этого вопроса. Скорее всего буду вас просить прилететь на следующей неделе в Нью-Йорк и встретиться с моими парнями, занимающимися финансами. Надеюсь, вы выберете время?
      Внутренний голос Стивена говорил ему – дело в шляпе! У этого парня имеются Деньги.
      – Отлично! – просиял он, не в силах сдержать эмоции.
      Антонио протянул руку:
      – В моем городе… на следующей неделе. Там и поговорим о партнерстве.
      Кристина чувствовала себя виноватой. Уже несколько недель она не виделась с Элейн и даже не знала, как та восприняла назначение Джеймса на такой ответственный, хотя и временный, пост. Она была уверена, что подруга должна быть счастлива уже потому, что из-за этой работы Джеймс будет бывать дома реже, чем обычно. Она позвонила Элейн и договорилась встретиться с ней вечером.
      В половине седьмого бар «Риф» уже был полон. Кристина с трудом пробралась по залу к столику, за которым сидела Элейн. Та была пьяна. Бросался в глаза ее неопрятный вид. Сальные волосы, вылинявшая майка, мятая юбка с экзотическими узорами.
      – Привет, Крис, – пробормотала Элейн и хлопнула рукой по стулу рядом с собой. – Что будешь пить?
      Кристина заказала лимонный ром без сиропа и села. Она не спускала глаз с подруги.
      – Давно я тебя не видела. Ты странно выглядишь. Элейн усмехнулась и уставилась на стакан с ромом. Потом громко, почти истерично произнесла:
      – Я беременна, Крис. Это ужасно. Около двух месяцев.
      – И поэтому страдаешь? – не поняла Кристина. – Иметь ребенка в твоем возрасте не так уж плохо.
      Элейн сильно сжала ее запястье.
      – Ты должна мне помочь… Я в отчаянии! – В ее широко раскрытых глазах была паника. Видно было, что она на пределе.
      Кристина заказала еще рому. Она молчала, не зная, как реагировать на слова Элейн. Та немного успокоилась и продолжала уже без истерики:
      – Прости, что обременяю тебя своими проблемами, но больше нет никого, к кому я могла бы обратиться. Сегодня утром я получила результаты анализов. Хотя предполагала это и раньше. О Боже! Как чертовски глупо все обернулось.
      – Успокойся, – промямлила Кристина, стремясь скрыть растерянность. – Если я правильно поняла, Джеймс не является отцом ребенка?
      – Точно! – Лицо Элейн перекосилось. – Да он не подходил ко мне уже несколько месяцев! Я его вообще не интересую. Иногда он уезжает подальше от этого дурацкого отеля и напивается. Если бы он не был таким вшивым мужем, я бы не залезла так глубоко…
      – Во что? – осторожно спросила Кристина, видя, что подругу волнует нечто большее, чем нежелательное материнство.
      – Ты же знаешь о Себастьяне. Это довольно серьезно и продолжается уже почти два года. Поначалу я была в восторге. Я никогда не знала заранее о новой встрече. Он объяснял, что слишком занят и заранее не может знать, когда будет свободен. На самом же деле это была часть игры. – Она до хруста сдавила свои пальцы.
      Кристина была озадачена. Она не могла представить, на что намекает ее подруга.
      – О, Крис, ты такая невинная. Замужем за первым мужчиной, который сделал тебе предложение. И бьюсь об заклад, тебе даже не приходила в голову мысль изменить ему. Хотя вокруг тебя постоянно вьется этот Мартин.
      – По отношению к Стивену я не смогла бы этого сделать, – призналась Кристина. Она с беспокойством подумала, что не раз возвращалась в мыслях к Мартину и к возможности продолжения их отношений.
      Слава Богу, Элейн была слишком поглощена своими проблемами и не заметила ее смущения.
      – Все было так захватывающе. Как в настоящем романе. Мне звонил его секретарь и передавал, в каком переулке меня будет ждать лимузин. Потом шофер Себастьяна отвозил меня к нему. Поначалу мы встречались в гостиницах. Но это было опасно. Его узнавали люди… Пришлось искать более уединенные места.
      – Могу себе представить! Ты же – замужняя женщина, а он – известный человек, друг премьер-министра. Это рискованно, – согласилась Кристина.
      Элейн опустила глаза и покраснела. Сделала пару глотков и, набравшись решимости, продолжала:
      – Скрывать встречи, конечно, было не простым делом. Но меня мучило другое… Дело в том, что Себастьян хотел приучить меня к боли. Вернее, мы вместе поступали так…
      У Кристины пересохло во рту от подобного признания. Она вспомнила непонятную фразу, оброненную Элейн в телефонном разговоре: «Иногда бывает так тяжело» – или что-то в этом роде.
      – Себастьян считает, что в сексе нужно испытать и попробовать все. Просто заниматься любовью для него недостаточно. Он уверен, что настоящее наслаждение должно непременно сочетаться с болью.
      Кристина чувствовала себя неуютно. То, о чем рассказывала Элейн, было для нее полнейшим откровением.
      – Странно звучит, – задумчиво произнесла она.
      – Ты все еще не понимаешь, – грустно вздохнула Элейн. – Иногда все это заходило слишком далеко. Я молила его, чтобы он не оставлял слишком заметных следов. Джеймс хоть и пьяница, но не идиот. Ты только не думай, Себастьян совсем не чудовище. Я даже начала испытывать удовольствие.
      – Не верю, – мотала головой ошарашенная Кристина. – Невозможно полюбить боль.
      После ее слов лицо Элейн стало отрешенным. Она ждала понимания, а не упреков.
      – У нас редко заходило слишком далеко. В общем, если быть честной, в последние разы я прикрывалась. Но, поверь мне, начиналось все совсем не так. Себастьян был лучшим из всех моих любовников. И когда он предложил, я подумала, а почему бы и нет? Какого черта! Прости, я шокирую тебя. Но ты должна понять – мне необходимо сделать аборт.
      – Понимаю, – кивнула Кристина. Какая ирония судьбы! Она мечтала забеременеть и родить ребенка, а ее приятельница собирается избавиться от него.
      – Ты дашь мне денег в долг? – еле слышно выдавила из себя Элейн. – Я, конечно, могла бы попросить у Себастьяна. Но мне бы не хотелось, чтобы он знал. Я не уверена, что он правильно поймет ситуацию.
      Для Кристины явилось полной неожиданностью, что Элейн и в такой ситуации заботилась о спокойствии Себастьяна, а не о своем.
      – Я навру Джеймсу. Скажу, что должна слетать в Лондон повидаться с мамой, которая выиграла в лотерею деньги и хочет отдать их мне. В Лондоне, сама знаешь, полно частных клиник. Утром приду в клинику, а вечером уйду.
      Кристина подавила в себе дрожь. То, что они так буднично и безжалостно обсуждали, было жизнью ребенка. Очевидно, Элейн поняла, о чем думала Кристина. Она виновато улыбнулась:
      – Это единственный выход из положения, поверь мне, Крис. Перед отъездом я предупрежу Себастьяна, что наши отношения пора прекратить. Хоть он и не делал ничего такого, на что бы я не соглашалась. Но лучше покончить со всем этим.
      Кристине стало жалко подругу. К тому же она не любила Джеймса. Она без колебаний согласилась помочь Элейн.
      – Не волнуйся, я дам тебе пару тысяч. Только придется подождать несколько дней, пока Стивен не уедет в Нью-Йорк. Ведь тебе же нужны наличные.
      Элейн облегченно вздохнула.
      – О, Крисси, спасибо тебе. Что бы я без тебя делала?
      Рейс «Пан Америкэн» на Нью-Йорк вылетал в 11.30 утра. Кристина предложила Стивену отвезти его в аэропорт, но он отказался и предпочел воспользоваться помощью Джеймса Морриса, сославшись на неотложные дела, которые надо было обсудить с Джеймсом в пути.
      День был душный. Вот-вот должен был начаться дождь. Кристина проводила мужа до машины. За рулем сидел ухмылявшийся Джеймс. Стивен прижал ее к себе на прощание. Она чуть не заплакала и торопливо проговорила:
      – Береги себя, Стивен. Удачного тебе полета. – Он повернул ее лицо к себе и долго смотрел на золотистые веснушки на ее носу и щеках.
      – Я тебе предлагал лететь со мной, – напомнил он.
      – Помню, – кивнула она. – Но если я и поеду, то с тобой, а не с твоим бизнесом. – Она ласково похлопала его по щеке, оценив, как привлекательно он выглядит в белоснежной хлопчатобумажной рубашке и брюках цвета хаки. Волосы Стивена, густые и мягкие, по-детски трогательно вились на шее. Стивен словно прочитал ее мысли:
      – Я постараюсь подстричься, когда окажусь в цивилизованных условиях.
      – Вовсе не надо. Мне нравится так гораздо больше.
      – Ну, чуть-чуть. – Он, как ножницами, повел большим и указательным пальцами. Она с сомнением пожала плечами. Стивен наклонился и поцеловал ее в губы, а потом прошептал на ухо: – Будь молодцом и веди себя хорошо. Помни, я люблю тебя. – И пошел к машине.
      Кристина махала рукой, пока машина не скрылась из вида. Затем вернулась в дом и вдруг ощутила странное, забытое чувство свободы. Ей стало даже неловко, будто на ней лежала какая-то вина. Она рассмеялась. Стивен ведь ни в чем не ограничивал ее. И без него она будет вести активную жизнь, встречаться с подругами, следить за домом и работой отеля и через несколько дней отправится на презентацию магазина Мартина Ворда.
      Первым делом необходимо было встретиться с Паулиной Баскомб, чтобы обсудить предстоящую благотворительную акцию для нуждающихся детей, которую «Хрустальные источники» согласились спонсировать. Для их свидания Паулина зарезервировала столик в кафе «Вотерсайд» в Бриджтауне на 12.30. Время еще оставалось, и Кристина пятьдесят раз проплыла бассейн туда и обратно, приняла душ и отправилась к себе в офис, чтобы просмотреть почту. Из отеля, воткнув в магнитофон кассету с народной музыкой и подпевая, она поехала в Бриджтаун. Глядя на дорогу, обдумывала, как лучше организовать благотворительный вечер. Паулина предложила сделать ужин, ей же хотелось устроить костюмированный бал, какой обычно устраивается на Халлоуин.
      Несколько миль она никак не могла обогнать открытый грузовик, полный улюлюкающих молодых людей, и как только появилась возможность, решила вырваться вперед. Она нажала на газ и двинулась по центру дороги, не заметив темно-серого джипа, выехавшего из-за грузовика. Кристина изо всех сил нажала на тормоз и непрерывно сигналила, но с ужасом увидела, как джип завалился в кювет.
      – О, черт! – выругалась она и, остановив машину, побежала к краю дороги, где над сточной канавой навис джип. Из него с трудом выбирался мужчина. Кристина сразу же узнала в нем Мартина.
      Он обернулся на звук ее голоса, и злость исчезла с его лица.
      – Кристина?!
      – Ты в порядке? – со страхом спросила она. Вид нависшего над канавой джипа как бы предупреждал, что еще чуть-чуть, и могла бы произойти непоправимая катастрофа.
      – Кажется, все хорошо… – было непонятно, от чего Мартин ошалел больше: то ли от ситуации, то ли от встречи с Кристиной.
      Вокруг них стал собираться народ, бурно обсуждая случившееся на местном диалекте.
      – Хорошо же вы попали! – кричал один парень с широко посаженными глазами. – Вам не обойтись без старика Бойси. Он здесь и все вам починит.
      – Так давай тащи его сюда, – Мартин протянул доллар, и парень, схватив его, побежал с оглушительным криком:
      – Старик Бойси! Старик Бойси! Иди выручай! Кристина подошла к джипу. Прикоснулась к нему рукой, и он опасно закачался. Она от неожиданности вскрикнула и отпрянула. Мартин подбежал к ней. Немного придя в себя, Кристина прошептала:
      – Господи, я тебя чуть не угробила! Прости меня, Мартин!
      – Если для того, чтобы тебя увидеть, придется попадать в дорожно-транспортные происшествия, я готов смириться.
      Кристина почувствовала, как вспыхнуло ее лицо и предательская краска залила ее щеки.
      – Прости, Мартин, я должна торопиться. У меня назначен ленч с Паулиной Баскомб в половине первого, а сейчас уже больше.
      – Я не видел тебя несколько месяцев, и вот ты, отправив меня в канаву, собираешься снова исчезнуть. Это несправедливо.
      Она почувствовала себя неловко и не знала, как вести себя в подобной ситуации. Мартин сам подсказал выход.
      – Ты, к примеру, можешь сказать: «Дорогой Мартин, я готова компенсировать твое нервное расстройство и обещаю встретиться с тобой выпить или пообедать, а может, и сыграть в теннис».
      Кристина знала, что ей не следует соглашаться. Но чувство вины за едва не происшедший несчастный случай не позволило ей отказаться. Ничего плохого не произойдет, если они увидятся ненадолго. И на предложение Мартина встретиться на теннисном корте в половине седьмого заявила:
      – Я долго отрабатывала подачу. Тебя ждут крупные неприятности. Готовься.
      Он засмеялся, и она поняла, что ужасно соскучилась по нему.
      Кристина вырулила на дорогу и увидела в ветровое стекло, что на помощь к Мартину прибежало несколько человек. В кафе «Вотерсайд» она приехала только в четверть второго, взволнованная и с извинениями.
      – Не волнуйтесь. Это Вест-Индия. Здесь все всегда опаздывают, – невозмутимо сказала Паулина.
      – К сожалению, я все еще остаюсь англичанкой и ужасно переживаю, когда опаздываю на встречу. Но сегодня произошло невероятное, я загнала джип Мартина Ворда в кювет.
      – Для встреч с интересными мужчинами можно найти более легкие пути, – пошутила Паулина и сделала жест официанту. – Что будем пить?
      – Пиво. Мне жарко, – Кристина откинула волосы с лица.
      Официант принес две бутылки «Банкса». Потягивая пиво, Паулина многозначительно сообщила:
      – В настоящее время Мартин Ворд – самый популярный мужчина на острове. Каждая дама до шестидесяти мечтает залезть к нему в штаны. Вы должны согласиться, Кристина, что он очень мил… Я и сама поймала себя на том, что любуюсь его мускулистым телом, золотистым загаром, выцветшими волосами. – Она внимательно посмотрела на Кристину. Та закрылась меню, выбирая блюда.
      Сначала решили взять блинчики с крабами. Официант торжественно удалился выполнять заказ. Кристина облокотилась на ручку раттанового кресла и с восхищением рассматривала платье Паулины из батика. Оно было из тонкой прозрачной ткани, облегающей ее безупречную фигуру. На длинной шее несколькими рядами лежали золотые цепочки, а в ушах золотились массивные серьги в виде колец. Впервые она видела Паулину с распущенными волосами, они тяжелыми локонами спускались на плечи.
      – Потрясающие волосы, – не удержалась от восхищения Кристина. В ответ Паулина мягко улыбнулась.
      Им принесли крабные блинчики с острым перченым соусом и белое вино.
      – Как Денни? – тактично поинтересовалась Кристина, пока они не приступили к еде.
      – Он всегда слишком занят, живет только своими делами, ты же знаешь его амбиции. Весь в себе, как истинный англичанин, – Паулина скривила широкий рот. Она грустно улыбнулась. Отодвинула тарелку в сторону и наклонилась к Кристине, обдав ее запахом терпких духов. – Уверена, у нас с вами схожие проблемы. Иногда мне кажется, что мой муж одержимый человек.
      – И Стивен, к сожалению, такой же. Если бы я наклеила свою фотографию в полный рост на картон и поставила перед ним во время ужина, сомневаюсь, заметил бы он подмену.
      Паулина посмотрела своими огромными темными глазами на высокого мужчину, вошедшего в кафе. Он помахал ей рукой, она улыбнулась в ответ. И опять обратилась к Кристине:
      – Бывает ли в жизни, чтобы мы были всем довольны? Я вышла замуж за Денни, влюбившись в него по уши. Бросила свою карьеру в рекламе и приехала из Англии на Барбадос. Теперь, после четырех лет супружеской жизни, я все еще влюблена, но все меньше и меньше вникаю в его заботы.
      Для Кристины этот неожиданный разговор был своего рода отдушиной. Она с удовольствием поддержала его.
      – Очень похожая ситуация. Я тоже замужем три с половиной года, и последние полгода были самыми трудными. Стивен так часто отсутствует. Даже когда мы едим, пьем, ложимся в постель, его мысли заняты вопросами строительства нового отеля.
      Кристина, словно заговорщица, придвинулась к Паулине и ловила каждое ее слово.
      – Денни, как вы знаете, полностью поглощен политической карьерой. Он ведь из очень бедной семьи и считает себя обязанным добиваться улучшения условий жизни самых низов общества. – Она наполнила стакан вином, отпила и продолжила: – Он слушает меня, как когда-то свою мать. В одно ухо впускает, в другое выпускает…
      – Стивен решил открыть целую сеть отелей и даже не поинтересовался моим мнением, – перебила ее Кристина, и на этом разговор закончился. Они поняли, что жаловаться друг другу могут бесконечно. Проблемы у них были поразительно схожи.
      Три часа продолжалась их встреча. Болтали они о чем угодно, кроме благотворительного вечера, ради которого пришли. Но, вспомнив о нем, решили встретиться еще раз. Тем более что обе стали подруга ми и союзницами. Теперь им было кому излить душу и доверительно говорить о трудностях семейных отношений.
      Когда Кристина вернулась в гостиницу, ее ждала корреспонденция. До шести часов она работала за письменным столом и отправилась домой уже в сумерки, когда на деревья падали тени.
      Мартин приехал, когда она переодевалась. Услышав шум подъезжающей машины, Кристина крикнула Виктору, чтобы он предложил гостю выпить.
      Корт был освещен мощными лампами. Но настоящей игры не получилось, и менее чем через час Мартин мужественно признал свое поражение.
      – Здорово, Кристина! Я дорого плачу своему тренеру, но пока для тебя неподходящий партнер. Может, ты состоишь в родстве с другой Крис? По-моему, ее имя Эверт?
      Кристина расхохоталась и легонько ткнула его ракеткой в бок.
      – Я в отличие от тебя играю постоянно, а тебе еще придется потренироваться.
      Они шли по залитой лунным светом дорожке по направлению к вилле «Хрустальные источники».
      – Ты же не сможешь отправить мужчину, которого победила на корте, опозоренным домой? Предложи хоть выпить за твое здоровье и мастерство. Я действительно умираю от жажды.
      – Думаю, после утреннего происшествия я должна тебе больше, чем выпивку. Пойдем в дом.
      Они вошли в холл и оглянулись на отделившуюся от стены тень:
      – Добрый вечер, госпожа. Это я, Клайд – ваш охранник и защитник.
      – Ох как вы меня напугали! – с облегчением сказала Кристина. Клайд был человеком, который и мухи не обидит. Нерешительный, деликатный. Никакой защиты дому и его хозяевам, слава Богу, не требовалось.
      – Вы можете идти и продолжить свое дежурство в саду. Доброй ночи.
      Клайд подозрительно посмотрел на Мартина и сказал, обращаясь к Кристине:
      – Доброй ночи, госпожа. Надеюсь, вас ничто не потревожит, вокруг много всяких проходимцев появилось.
      Кристина рассмеялась и обняла старика.
      – Познакомьтесь – мистер Ворд, мой старинный приятель.
      Мартин кивнул старику:
      – Я присмотрю за ее безопасностью.
      Клайд ушел, улыбаясь беззубой улыбкой и бормоча себе под нос:
      – Тогда порядок. Пойду проверю в саду. Не дай Бог, если что, зовите меня. Я по ночам не сплю. – Его не по размеру большие ботинки зашаркали по мраморному полу.
      Мартин вопросительно посмотрел на Кристину. Она поняла его беспокойство.
      – Он ничего плохого не имел в виду.
      – Не сомневаюсь. Но он не сумеет защитить даже карликового пуделя, – прокомментировал Мартин, думая, как одиноко должна себя чувствовать в этом огромном пустом доме Кристина, когда рядом – единственная живая душа – этот беспомощный старик.
      Кристина грустно улыбнулась:
      – Ерунда. В любой момент я могу вызвать из отеля службу безопасности.
      Они вышли в сад и остановились у фонтана, залитого спокойным лунным светом. Вместе безмолвно наблюдали, как лягушка прыгнула в воду и спряталась под великолепную белую лилию. Взяв Мартина за руку, Кристина повела его на террасу. Она отпустила Виктора пораньше и принялась сама ухаживать за Мартином. Налила ему пива, а себе сок. Мартин любовался темными садами, каскадом спускающимися к морю. Не поворачиваясь к ней, он задумчиво произнес:
      – Ты когда-нибудь думала, живя в маленькой квартирке в Манчестере, что в один прекрасный день тебе будет принадлежать кусочек рая?
      – И в мыслях ничего подобного не было. Собиралась рвануть из Манчестера. Я мечтала только об одном – работать моделью в Лондоне.
      Она протянула ему стакан с пивом, и на мгновение их пальцы встретились. Кристина опустилась в кресло. Мартин последовал ее примеру. Долго никто из них не решался заговорить, и неожиданно заговорили одновременно:
      – Я действительно…
      – Где…
      – Нет, сначала ты, – настаивал он.
      – Я только хочу сказать, что соскучилась по тебе, Мартин. Сегодня утром увидела тебя и призналась в этом себе. Ты должен понять, что Стивен ревнует и каждая наша, даже случайная, встреча ужасно его злит. Мне надоело. Жизнь слишком коротка…
      Мартин осторожно взял ее руку.
      – Да, Кристина, жизнь слишком коротка. Мне трудно повторять, какие чувства в моей душе рождает каждая наша новая встреча. Стивен уделяет тебе слишком мало времени. Я не претендую ни на что. Просто хочу чаще видеть тебя.
      Он поднес ее руку к губам и поцеловал каждый ее тонкий палец, глядя на нее в упор своими преданными глазами из-под выгоревших на солнце золотистых ресниц. Она не сделала попытки, не сопротивлялась, когда он наклонился и поцеловал ее. Почувствовав одобрение, Мартин, не отрывая своих жадных губ от ее рта, принялся расстегивать ее блузку, прикасаясь к обнажившейся груди.
      Кристина пыталась что-то сказать, но его долгий поцелуй лишил ее сил. Золотистые густые волоски на его обнаженных ногах ласково щекотали кожу Кристины, когда Мартин приник к ней. Сердце ее бешено забилось.
      – Я хочу тебя, Кристина, как не желал ни одну женщину в жизни. – Он сжимал ее плечи своими дрожащими от желания руками.
      В это мгновение она подумала о многих женщинах, которые бы мечтали почувствовать такое же безумное возбуждение. Она чувствовала себя безрассудной и полной жизни, страсти, желания. Она не испытывала ничего подобного за все прошедшие месяцы. Ее грудь испытывала невыразимое томление зарождающегося нетерпения. Сильные руки Мартина срывали с нее одежды, а рот его касался ее груди, словно стремился захлебнуться своей страстью.
      – Мартин, успокойся. Ты делаешь мне больно – она с трудом отстранила его.
      – Прости. Но это выше моих сил…
      – Я вижу, – она протянула руку, чтобы дотронуться до его обнаженной груди, и вдруг отдернула ее словно ужаленная. В комнате настойчиво зазвенел телефон.
      – Не бери, – схватил он ее руку. – Ну пожалуйста! Кристина несколько секунд колебалась, не сводя глаз с его умоляющего лица. Телефон продолжал трезвонить. Она уже поняла, что это Стивен.
      – Привет, Крисси! Крошка, как ты? – его близкий голос точно разбудил ее.
      – Прекрасно… все хорошо. А как там в Нью-Йорке?
      – Мокро и ветрено. И мне чертовски холодно. Но дела идут неплохо. Мельком виделся с Антонио. Он назначил встречу на завтра с его финансистами. У меня впечатление, что он многое может. Вопрос в том, насколько его устроит заявленный мною уставной фонд.
      – Не сомневаюсь – ты во всем разберешься… – Кристина опустилась на кресло возле столика с телефоном. Ноги ее не держали.
      – У тебя все в порядке? Голос какой-то усталый, – забеспокоился Стивен.
      – У меня сегодня был трудный день. Просто намоталась по жаре.
      – Ну, хорошо. Укладывайся спать. Ты должна завтра вылететь ко мне в Нью-Йорк.
      – Что? – выдохнула она. – Я не смогу…
      – Это очень важно, – прервал он. – Антонио и Сюзанна устраивают большой прием в своем доме в Хамптонсе. Я хочу, чтобы ты была со мной. Билет на «Пан Америкэн» тебе уже забронирован на завтрашнее утро, а в аэропорту Кеннеди будет ждать автомобиль. Все организовано по высшему классу. К тому же ты ведь еще никогда не была в Нью-Йорке.
      – Мне же нечего надеть, – нерешительно пробормотала она, думая о своем тропическом гардеробе. Там был лишь один теплый костюм, в котором она когда-то прилетела из Англии.
      – Завтра же мы пробежимся с тобой по Пятой авеню и Мэдисон и купим тебе самое прекрасное платье. Потом мы останемся только вдвоем на пару дней и устроим себе потрясающий праздник. Что скажешь, Кристина?
      Она ничего не ответила, за ее спиной раздались шаги. Она повернулась, ожидая увидеть Мартина, и встретилась взглядом с Джеймсом Моррисом. Он вошел, не постучавшись. Ей стало неловко за свой вид. Безуспешно пытаясь засунуть блузку в шорты, она продолжала разговор по телефону:
      – Только что вошел Джеймс.
      – О! Прекрасно. Он принес билет и фотографии площадок на Багамах. Будет хорошо, если ты их захватишь с собой. Желаю хорошего сна и жду с нетерпением. Удачного путешествия!
      – Пока, Стивен… – она повесила трубку и подошла к Джеймсу и Мартину. Они сидели на террасе. Наступило неловкое молчание.
      – Простите, что побеспокоил вас в этот уютный вечер, – Джеймс посмотрел на нее, потом на Мартина и опять на нее.
      – Вечер не слишком приятный, – резко, с вызовом ответила она.
      – У нас была партия в теннис, и мы зашли в дом, чтобы выпить.
      Кристине не понравилось, что Мартин пытается оправдаться. Кому какое дело и кого касается, чем она занимается дома? С трудом заставив себя быть вежливой, она небрежно предложила Джеймсу выпить.
      – Нет. Я спешу, – сказал он и протянул ей коричневый пакет из манильской пеньки. Она взяла его трясущимися руками.
      – Фотографии для Стивена и билет на самолет для вас. Вам нехорошо, Кристина? – с улыбкой спросил он. Джеймс был не дурак и, конечно, по ее внешнему виду и бегающим глазам понял, что она крайне смущена. Он бы с удовольствием остался и разнюхал бы побольше. Но нужно было срочно составить для Стивена список первоочередных работ и отправить их по факсу. – Придется вас покинуть. Хотя в такой компании всегда приятно выпить.
      Кристина посмотрела на билет и небрежно сказала:
      – Мартин уже уходил, когда позвонил Стивен.
      – Да, да, – признался тот. – Меня ждет Линда Филдс.
      Джеймс присвистнул:
      – Ого! Жаль, что не меня. Мисс Барбадос, основная претендентка на титул мисс Вест-Индия!
      Кристина внутренне сжалась. Неужели у него и впрямь свидание? Она почувствовала себя обманутой.
      Мужчины направились к двери. Обернувшись, Мартин бросил на ходу:
      – Не забудь о вечеринке по поводу открытия магазина. Будет много народа. Мы устроим показ мод и танцы!
      – Не уверена, что получится. Скорее всего в это время я буду в Нью-Йорке.
      Разочарование так сильно отразилось на лице Мартина, что она была готова броситься к нему, обнять и расцеловать.
      – А мы с Элейн придем, – успокоил его Джеймс. – Она мне рассказывала, что ваш новый магазин у всех на устах.
      – Буду рад вас видеть, – рассеянно произнес Мартин.
      Но скоро он вернулся на террасу, где осталась Кристина:
      – Джеймс направился в сторону отеля. Я дождался, пока он не скрылся из вида. Я не мог так уйти. – Он подошел, чтобы поцеловать ее, но она мягко отстранилась от него.
      – Прости. На какой-то момент я забыла, что замужем.
      – Для меня это самое большое несчастье, – продолжал настаивать он.
      – Мартин, тебе лучше уйти, – в ее голосе не было твердости, зато звучали обида и разочарование.
      – Когда я увижу тебя в следующий раз? Снова через полгода?
      Кристина глубоко вздохнула и серьезно ответила:
      – Обещаю, это случится гораздо раньше.
      Он стоял перед ней. Ветер шевелил его волосы. Красивое лицо было печальным. В глазах была невыразимая боль.
      – Я хочу тебя, Кристина. И никакое время не властно над моим желанием.
      Ей нечего было ответить. И он, резко развернувшись, быстрым шагом скрылся за дверью.

      Кристина почти не спала и с больной головой поднялась на рассвете. Стивен предупредил, что в Нью-Йорке холодно. Она открыла старинный гардероб и нашла там два теплых свитера Стивена и свой пиджак, о котором забыла. Упаковала вещи в чемодан, захватив длинное черное шифоновое платье и черные туфли на тот случай, если рейс задержится и она не успеет купить что-нибудь стоящее. Открыла ставни спальни, за окном было серое пасмурное утро. Низкое небо накрывало верхушки деревьев казуарины, и тяжелый туман окутал темное плоское море.
      Кристина привстала на цыпочки и посмотрела на восточное побережье. Огромная туча покрывала небо до горизонта, не оставляя ни одного голубого просвета. Судя по всему, приближался сильный шторм, который наверняка продлится несколько дней.
      Она приняла душ, надела джинсы, белую рубашку с длинными рукавами, босоножки без каблуков и положила на видное место пиджак, чтобы не забыть.
      Виктор подал ей легкий завтрак прямо в спальню – апельсиновый сок, фрукты и лимонный чай, а Селия заплела волосы в толстую косу.
      Мистер Пейн на «даймлере» заехал за ней сразу же после девяти часов. Попрощавшись с прислугой, она предупредила, что они вернутся через несколько дней, и если возникнут проблемы, то можно связаться с мистером Моррисом. Виктор стоял навытяжку, и ей трудно было сдерживать смех. Его полное симпатичное лицо, обычно улыбающееся, было торжественным и решительным. Он важно повторял:
      – Я за всем прослежу.
      – А вы, Селия, почистите все ящики и буфеты в кухне, пока меня не будет. На днях я нашла на сковородке двух мертвых тараканов.
      Селия подобострастно склонила голову, что всегда раздражало Кристину, и она добавила:
      – И никаких отговорок, что не пришли на работу из-за дождя. Я купила вам превосходный зонт.
      Селия широко улыбнулась, обнажая свои крупные зубы:
      – Хорошо, госпожа.
      Сделав все распоряжения, Кристина села в машину. Виктор и Селия долго махали ей вслед. По пути Кристина попросила Пейна заехать к мистеру Моррису. Его коттедж «Магнолия» находился на Сансет-Ридж.
      Кристина была рада, что машины Джеймса возле дома не было. Элейн открыла дверь прежде, чем подруга вышла из автомобиля. Она была одета в несвежее кимоно, ее волосы были в беспорядке, кожа на лице была серого цвета. Кристина просто испугалась:
      – Ради Бога, скажи, что случилось? – воскликнула она, как только они вошли в дом. Элейн смотрела на нее покрасневшими глазами из-под опухших век. Должно быть, она долго плакала.
      – Я дошла до ручки. Все кончено…
      Кристина подумала, что Джеймс узнал об измене, и собралась успокоить подругу, когда та, ни слова не говоря, развязала пояс кимоно, и оно соскользнуло, обнажив ее тело. Элейн стояла, не двигаясь, а Кристина с ужасом смотрела на ее изуродованное, израненное тело. Спина Элейн представляла собой сплошной кровоподтек с лиловыми жгутами рубцов и кровавыми ранами. Ее ягодицы были сплошь покрыты маленькими круглыми язвочками, и Кристина ужаснулась: она поняла, что это следы от прижигания сигаретами.
      – Боже мой! Какой нужно быть скотиной, чтобы так изуродовать женщину… – еле сдерживая охватившую ее дрожь, прошептала Кристина.
      Элейн опустилась на колени и принялась натягивать халат, чтобы прикрыть страшные следы оскорбления.
      – Мне надо уехать. В следующий раз он может меня убить, – бормотала она. – Надо бежать от него, бежать. Мне страшно, Кристина!
      Из ее перекошенного рта вырвался вопль. Кристина помогла ей подняться на ноги. Элейн упала к ней на грудь, рыдая, как ребенок. Боясь причинить ей боль, Кристина гладила ее по спутанным волосам:
      – Скажи мне, почему Джеймс поднял на тебя руку? Он все узнал? – Элейн взглянула на нее, растерла рукавом слезы и тихим дрожащим голосом призналась:
      – Мне так стыдно. Я надеялась, что он любит меня. Даже не предполагала такого зверства. – Она снова упала головой на грудь Кристине и повторила, точно мольбу: – Мне срочно нужно уехать… Моя жизнь висит на волоске…
      – Я привезла тебе деньги. – Кристина протянула конверт.
      Элейн взяла его и несколько минут молча разглядывала.
      – Что я могу сказать? Спасибо – слишком недостаточно.
      Кристину тяготила ее молчаливая благодарность, и она заторопилась:
      – Мне пора. Я опаздываю на самолет. Ты обратись к доктору Гилберту. Эти раны могут быть опасны. Начнется заражение крови. Обещай, что пойдешь?
      Элейн вяло кивнула.
      – И обещай, что подашь на Джеймса в суд! – В душе Кристины клокотал праведный гнев. Не случайно она так ненавидела этого грязного типа. Но в ответ Элейн разразилась сумасшедшим хохотом, напугав ее окончательно.
      – Джеймс? При чем тут Джеймс! Да он никогда не поднимал на меня руку. А ты хочешь, чтобы я в суде прилюдно обнажила шрамы и призналась, что лучший друг их любимого премьер-министра таким способом удовлетворял со мной свои низменные страсти?
      Кристина отшатнулась, услыхав подобную жуть. Ее страшило любое насилие, а сейчас случилось это с ее подругой. Во рту она ощутила горький привкус. Элейн снова рассмеялась и прижала к губам конверт с деньгами:
      – Я убегаю с Барбадоса. Когда ты вернешься, меня уже здесь не будет. Но я позвоню и дам знать, где я и что со мной.
      Кристина обняла ее и поцеловала в мокрую от слез щеку.
      – Будь умницей и позвони мне, когда все будет в порядке.
      – Хорошо. Ты моя единственная подруга… и ты… ты… спасла мне жизнь. Спасибо, Крис…
      Дождь мелко стучал по затемненным стеклам длинного лимузина «линкольн». Они на большой скорости проскочили мост у 59-й улицы и помчались по скоростному шоссе в сторону Лонг-Айленда и далее в Саутхемптон, где Сюзанна и Антонио устраивали прием в родовом доме семьи Белфорд.
      – В такой машине можно обойтись и без вечеринки у Челлини. Места нам вполне хватит. – Кристина с восхищением разглядывала обитый бархатом салон огромного автомобиля. Она держала в руке и играла пультом дистанционного управления телевизором. Потом открыла панель из орехового дерева и увидела встроенный бар с напитками. – Фантастика!
      – Ты ведешь себя, будто тебе не двадцать три года, а всего двенадцать, – довольно рассмеялся Стивен.
      – Я в восторге! Может быть, мы здесь займемся самым приятным? – Она ласково прикоснулась рукой к его обнаженной ноге. – Здесь никто нам не помешает.
      Стивен прижал ее к себе и прошептал на ухо:
      – Может быть, мы так и сделаем на обратном пути.
      Кристина отстранилась от него.
      – Нет. Скорее всего любовь в лимузине останется лишь мечтой. Твои обещания редко выполняются, когда касаются моих желаний. – Она оглянулась и посмотрела через заднее стекло на башни Манхэттена. Небоскребы быстро исчезали вдали. Сверкающие окна напоминали мерцание крупных южных звезд. – Изумительный город! Я все еще не могу перевести дыхание с тех пор, как сошла с самолета!
      – У всех, кто впервые попадает в этот город, он поначалу вызывает восхищение. Потом люди осваиваются, и одни в него страстно влюбляются, другие проклинают.
      – Я уже люблю его.
      Стивен весело посмотрел в ее глаза:
      – Должен признаться, ты потрясающе выглядишь. Мне кажется, именно такой ты была, когда я тебя впервые пригласил на вечеринку к Синклерам. Помнишь?
      Она кивнула головой и добавила:
      – А помнишь, ты купил мне платье от Сен-Лорана, и я ужасно рассердилась?
      Он сентиментально улыбнулся.
      – Сегодня ты не злилась, когда я предложил тебе платье от Валентино вместо платья от Ральфа Лаурена, которое нам усиленно предлагали.
      Кристина чмокнула его в щеку.
      – Если бы я не растерялась от первых часов пребывания в Нью-Йорке, тебе пришлось бы купить оба эти наряда, чтобы достойно отпраздновать сделку с Антонио.
      – О! Он оказался тертым калачом. Условия его чересчур жесткие. Мне пришлось пожертвовать большим, чем я предполагал.
      – Почему?
      – Банки хотели, чтобы я отказался от сделки. Поставили условие, если в течение двадцати одного дня мой основной капитал не будет составлять семьдесят пять миллионов долларов, они не откроют кредитную линию. Попробуй набрать такую сумму, да еще в сжатые сроки. Пришлось впрячь Челлини. Другого выхода не было.
      Кристине казалось, что Стивен несколько драматизирует ситуацию. Он любил преувеличивать финансовые сложности. Проект строительства отелей на Багамах – слишком выгодное вложение капитала, чтобы им никто не заинтересовался.
      – А почему нужно менять название? Это твое предложение? Разве «Курорты Риса» плохо?
      – Потому что под это название попадают и «Хрустальные источники». А я не собираюсь отдавать Антонио ни одной акции в своей компании. В новой ему будет принадлежать двадцать четыре процента. Это означает, что он через два года получит со своих инвестиций проценты, а по истечении пяти лет вернет свои двадцать пять миллионов.
      – Это считается для него хорошей сделкой?
      – Хорошей? Потрясающей! Он возвращает свои деньги с процентами плюс двадцать четыре процента имеет в постоянно растущей компании, которая строит отели мирового класса! – Стивен вздохнул. – Он умело воспользовался ситуацией и выжал из нее все…
      Кристина заметила легкую тень досады на его лице и поняла, что он действительно переживает по поводу условий, предложенных Антонио. Мысли о Мартине и встречах с ним окончательно вылетели из головы. Она прижалась к мужу:
      – Перестань думать о бизнесе, расслабься. Мы же снова вместе. Впереди – роскошный прием.
      Хантингтон Лодж, родовое поместье семьи Бел-форд, располагалось достаточно далеко от дороги, за высокими внушительными стенами и железными воротами. Их лимузин проехал по длинной извилистой дорожке и остановился около увитого плющом каменного дома с многостворчатыми окнами и огромными, тяжелыми, из резного дуба дверями. Эдвард Белфорд-третий построил его в 1926 году, и, на взгляд Стивена, стоил он около двадцати миллионов.
      – Ничего себе домик! – сказал Стивен тихо, когда они прошли мимо дворецкого в белых перчатках в овальный, обитый дубом зал. Красивая резная лестница поднималась к галерее, окна которой украшали малиновые шторы из дамасского шелка.
      – Как приятно вас видеть у нас!
      Они разом обернулись и увидели Сюзанну, спешащую к ним, шурша облаками тафты красного цвета и благоухающую духами «Жан Пату».
      – Замечательно, что вы приехали на эту сумасшедшую вечеринку! – Она подставила напудренную щеку сначала Кристине, а потом, на более длительное время, Стивену. – Ума не приложу, где Тони. Предлагаю поискать его вместе с бокалами в руках. – Она щелкнула пальцами с ярко накрашенными ногтями, давая знак услужливому официанту, разносящему напитки. – Что будете пить?
      – Водку с тоником, – ответил Стивен. – А Крис-си – шампанское.
      – Любой марки, – предупредила, сладко улыбаясь, Кристина.
      – Бокал «Дом Периньон» и водку с тоником, Чарльз. – Она приказывала тоном человека, окруженного слугами с детства. Кристина подумала, что специально обучиться такому невозможно. Сюзанна провела их в большую комнату, полную прекрасно одетых людей, и помахала Антонио, который разговаривал с ее отцом. Они с трудом протолкнулись сквозь толпу гостей, сверкающих бриллиантами и заколками на галстуках, и попали в руки идущего к ним Джефри Белфорда.
      – Стивен, что за очаровательный сюрприз вы преподнесли нам сегодня! Да как можно такое очарование оставлять в одиночестве на острове! Стыдитесь! – Старик похлопал его по плечу и, смеясь, добавил: – Шучу.
      В эту минуту Кристина почувствовала себя виноватой. Но ее успокоили голубые жизнерадостные глаза Джефри Белфорда, лукаво смотревшие из-под нависших век. После того как Антонио поприветствовал Кристину, старик взял разговор в свои руки.
      – Должен сказать, что я чрезвычайно доволен договором, который вы заключили. Антонио это пойдет на пользу. – И, наклонившись вперед, доверительно сообщил: – Мальчик много работает, но стиль у него отсутствует. Вы понимаете, о чем я говорю?
      Стивен, разумеется, понимал. Но считал дурным тоном делать подобные замечания в присутствии Антонио. По выражению лица Стивена Челлини понял, что тот не одобряет бестактности тестя.
      – Не волнуйтесь. Об этом я постоянно слышу от своей несравненной жены. Но зато у меня достаточно других достоинств, в которых она пока еще не разобралась.
      Все рассмеялись, а Джефри Белфорд посмотрел на него с нескрываемой неприязнью.
      – Прошу не говорить о моей дочери в таком тоне! – резко произнес старик, повернулся спиной и обратился к Кристине и Стивену: – Извините меня, пожалуйста, я заметил среди гостей одного очень нужного человека… – Он быстро отошел от них и начал пробираться сквозь толпу в другой конец зала.
      – Ставит нас на место, да? – удивился Стивен. Антонио продолжал наблюдать за спиной удаляющегося тестя и без привычной улыбки на лице сказал:
      – Давайте я представлю вас некоторым из моих людей.
      Кристина обратила внимание на то, как он произнес слово «моих». Она почувствовала прилив сострадания к красавцу, не принятому, этим домом. Джефри Белфорд оказался в общении не тем обаятельным человеком, каким показался ей вначале. Но когда через несколько минут она познакомилась с несколькими коллегами Антонио, то уже не знала, кого здесь стоит жалеть. На этом роскошном приеме в доме Белфорда столкнулись две различные культуры. Все «люди Антонио» либо работали на него, либо были в родственных связях с ним. Женщины, все без исключения, носили яркие платья от знаменитых дизайнеров и, в отличие от бриллиантов Сюзанны, были украшены золотом. При этом каждая из них относилась к своему мужу с глубоким почтением. Мужчины также были хорошо одеты и соблюдали этикет. Но в их одежде недоставало того пренебрежения к моде, которое демонстрировали друзья Джефри Белфорда. Было что-то неуловимо осторожное и замысловатое в том, как они выглядели, одевались и играли свою роль. «Да-да, – сказала себе Кристина. – Они именно играют роль». И обрадовалась, что нашла правильное определение. Казалось, все «люди Антонио» чувствовали себя как на сцене и изо всех сил изображали ту самую светскую респектабельность, свойственную высшим слоям общества. Ей было бы интересно понаблюдать за ними в другой, обычной обстановке.
      Только один человек не хотел играть роль даже в течение одного вечера. Его галстук был завязан слишком небрежно, показывая незастегнутую верхнюю пуговицу воротника. Серый костюм из какого-то блестящего материала плотно облегал фигуру, и, ко всему, он смотрел на окружающих через темные очки. На ком-то другом все это смотрелось бы достаточно нелепо. Но на Джино Санторини, как он сам отрекомендовался Кристине, казалось вполне к месту. Его тяжелого проницательного взгляда человека, много повидавшего в жизни, не могли скрыть затемненные стекла. Кристина интуитивно старалась не встречаться взглядом с его глазами.
      На обратном пути, в той же роскошной машине, она сидела спокойно, погруженная в свои мысли. Стивен устал за эти несколько дней. Он закрыл глаза и откинулся, положив голову на кожаный подголовник.
      – Ты уверен по поводу сделки? – вдруг спросила она.
      Он открыл глаза и сел прямо:
      – Все подписано и договорено, Крисси. Поэтому уверен. Со вчерашнего дня Антонио и я являемся владельцами «Платинового побережья». Хотя, к счастью, не равными партнерами. А у тебя возникли какие-то сомнения?
      Кристина заметила, что он встревожен. И его уверенный тон на самом деле скрывает поселившиеся в душе сомнения.
      – Мне показалось, что коллеги Антонио по бизнесу… милые люди… но у меня возникло подозрение, что сегодня они все играли какую-то не свойственную им роль. Уверена – обычный стиль их жизни совсем иной.
      Глаза Стивена сузились:
      – Ты имеешь в виду, что все они не являются миллионерами в четвертом поколении с поместьями в Хетонсе и не похожи на старую перечницу Белфорда? Я и не предполагал в тебе подобного снобизма.
      – Вовсе нет, – ответила она обиженно. – Просто я интуитивно почувствовала какую-то неестественность в их поведении. Не могу точно выразить словами. Один Джино Санторини выглядел словно герой фильма «Крестный отец». Стивен хлопнул в ладоши:
      – Никогда не замечал в тебе предубеждения к людям. Неужели ты считаешь, раз Антонио и его друзья американцы итальянского происхождения и быстро разбогатели, значит, они обязательно мошенники?
      Кристине нечего было ответить. Она была в замешательстве. В конце концов ничего конкретного, только сомнение. Ей оставалось убедить себя, что Стивен наверняка собрал информацию об Антонио и его деятельности, прежде чем вступил с ним в деловые отношения. Он всегда так делал, когда речь шла о крупной сделке, и все же она сейчас сомневалась.
      – Я не имею права вмешиваться. Просто пообещай мне, что не позволишь втянуть себя в темные дела.
      Стивен никак не отреагировал на ее просьбу. Ему был неприятен этот разговор, потому что касался исключительно его деловых качеств, которые он никому не позволял ставить под сомнение.
      – Я надеялся порадовать тебя заключением сделки, а не наводить уныние… и вообще, Крисси, ты хотела на обратном пути заниматься в этом автомобиле совсем другим! – И настойчиво полез рукой ей под платье.
      В конечном счете в Нью-Йорке они провели больше времени, чем планировали. Ходили по магазинам, сидели в ресторанах, смотрели самые последние фильмы и мюзиклы на Бродвее. Оба постриглись за фантастические деньги в самой престижной парикмахерской. А в один пасмурный день просто не вылезали из постели роскошного номера в отеле «Пьер», заказывая еду в номер и обедая во время коротких перерывов между занятиями любовью. Все напоминало им чудесный медовый месяц.
      Кристина была так счастлива и так увлечена Стивеном, наконец-то уделившим ей столько времени, сколько она хотела, что воспоминания о Мартине стерлись в ее памяти. Она чуть не уступила ему, дав возможность обиде на Стивена затмить ее разум. Теперь она была счастлива, что этого не произошло. И если Мартин настоящий друг, как он это говорит, пусть порадуется за нее…

      Мистер Пейн свернул к отелю, и из окна автомобиля Стивен увидел припаркованную полицейскую машину у входа в гостиницу. Не дождавшись полной остановки, он открыл дверцу и выскочил наружу. Взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Кристина поспешила за ним. Они столкнулись с Джеймсом Моррисом, выходившим из офиса с двумя полицейскими. Его одежда выглядела мятой и несвежей, словно он проспал в ней ночь, а налитые кровью глаза смотрели бессмысленно по сторонам. Он поравнялся со Стивеном, но не обратил на него внимания, пока тот не спросил:
      – Что случилось?
      – Элейн мертва.
      Эти слова ударили Кристину как током, она покачнулась.
      – Это невозможно! Она была… – Кристина вовремя спохватилась и уставилась на Джеймса.
      – Что была? – безжизненным голосом спросил он.
      – Она была в прекрасном настроении, когда я рассталась с ней на прошлой неделе. Не могу поверить. Как это произошло? – Кристина невольно прижалась к Стивену.
      – Умерла от летальной дозы барбитуратов и алкоголя, – вяло произнес Джеймс. – Горничная обнаружила ее утром уже мертвой. Полиция исключает убийство. Типичное самоубийство, как сказал врач. Мне надо ехать на опознание.
      – Очень сожалею, Джеймс, – сказал Стивен. – Вам лучше поехать домой и успокоиться.
      Кристина схватила Морриса за руку и вопросительно посмотрела в его бледное расплывшееся лицо:
      – Зачем надо было Элейн кончать жизнь самоубийством?
      Он пожал плечами.
      – Не имею ни малейшего представления. Какое-то наваждение…
      – Она не убивала себя, – твердо заявила Кристина. Стивен обнял ее за дрожащие плечи.
      – Ты можешь назвать причину ее смерти? Давай я отвезу тебя домой. Ты слишком потрясена.
      Один из полицейских подошел к ним.
      – Прежде чем вы уйдете, нам надо кое-что спросить у вас, миссис Рис-Карлтон, если вы не против.
      Стивен встал между полицейским и женой:
      – Неужели вы не видите, в каком состоянии находится миссис Рис-Карлтон? Ваши вопросы можно задать и попозже.
      – Нет. Со мной все в порядке. Лучше сейчас закончим с этим! – твердо сказала Кристина.
      – Тогда прошу вас ко мне в офис. – Стивен повел полицейских из вестибюля наверх.
      Офицеры расположились на диване в кабинете Стивена и молчали, пока он крепко не прикрыл дубовую дверь.
      – Как хорошо вы знали миссис Моррис? – важно спросил Кристину полицейский, очевидно старший из них.
      – Она была моей близкой подругой, – с некоторым вызовом ответила Кристина.
      – Очень хорошо. Тогда скажите, какие у нее были отношения с мужем?
      – Нормальные… – соврала она и посмотрела на Стивена, ища поддержки.
      Он не заставил себя долго ждать:
      – Жили, как все супружеские пары. Со своими проблемами и радостями. Вы понимаете, о чем я говорю?
      – Если вы не возражаете, мне бы хотелось, чтобы на вопросы отвечала ваша супруга. Вам я задам вопросы несколько позже.
      Стивен раздраженно кивнул и ничего не ответил.
      Кристина молила Бога, чтобы полицейские не задали ей вопроса о тайной жизни Элейн, поэтому поддержала Стивена:
      – Они действительно были самой обычной парой.
      – Дело в том, миссис Рис-Карлтон, что жертва была найдена с рубцами и свежими рваными ранами на теле. Это следы от кожаного ремня или от плети. К тому же многочисленные следы от ожогов. Ее постоянно подвергали насилию, что следует квалифицировать, как пытки в изощренной форме, – полицейский даже не удостоил Кристину взглядом. – А были ли у миссис Моррис какие-либо друзья помимо мужа?
      Этого вопроса Кристина страшилась больше всего и, удивляясь самой себе, она хладнокровно, рассудительно ответила:
      – Элейн здесь знали все. Она легко сходилась с людьми. У нее было множество знакомых. И мужчин, и женщин.
      – А почему вы так уверены, что она не покончила с собой? – Полицейский оторвал глаза от своих записей, и Кристине стало дурно от воспоминаний.
      – Потому что она была оптимисткой. Что бы ни случилось, всегда говорила: «Когда одна дверь закроется, то другая непременно откроется…» – Рыдания перехватили ее горло, и она стала задыхаться словами.
      – Спасибо, миссис Рис-Карлтон, теперь у нас несколько вопросов к вашему мужу. Сэр, вы ведь знали миссис Моррис так же, как и ваша жена?
      – Естественно. Она очень любила развлечения, была доброжелательна. Вся ее жизнь состояла из вечеринок и ленивого отдыха. Непостижимо, что она покончила с собой!
      Полицейский офицер захлопнул записную книжку и спрятал ручку в верхний карман мундира:
      – Может быть, это и так, – сказал он и пристально посмотрел на Кристину.
      Стивен вышел их проводить. Когда он вернулся в офис, Кристина сидела и смотрела из окна на море. Там человек стремительно скользил за катером на водных лыжах. В какое-то мгновение он не вписался в поворот и упал, поднимая веер брызг. Из них вдруг возникло лицо Элейн, живое и улыбающееся. Она молча благодарила Кристину за то, что та спасла ей жизнь. Кристина от страха закрыла глаза и крикнула:
      – Ее убили, Стивен!
      – Не будь наивной! Кому могло прийти в голову убить Элейн Моррис?
      Кристина посмотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами:
      – А я утверждаю, что ее убили! И даже знаю, кто это сделал.
      – Раз ты так уверена, почему не сделала заявление полицейским? – мягким, понимающим голосом спросил Стивен, по-видимому решив, что у жены нервный стресс и следует во всем с ней соглашаться.
      – Как я могла им сказать, что необходимо допросить Себастьяна Ажилера, дружка премьер-министра?
      Стивен от невероятности предположения не мог вымолвить ни слова. Потом заставил себя сказать:
      – Если это шутка, то неудачная.
      Кристина почувствовала слабость в ногах. Но все-таки встала и подошла поближе к столу Стивена. Села на кушетку возле стены и почти шепотом принялась рассказывать:
      – У Элейн была связь с Себастьяном более двух лет. Она познакомилась с ним на открытии «Хрустальных источников». Несколько недель назад она попросила меня дать ей в долг деньги, чтобы поехать в Англию и сделать аборт. Ребенок был от Себастьяна. Я заехала к ней перед поездкой в Нью-Йорк. И тогда она мне показала… – Кристина почувствовала, что подступает тошнота, но договорила до конца: – Он чудовищно избил ее. Смотреть на ее раны было страшно. Она сообщила, что расстается с ним. Была напугана и хотела побыстрее улететь в Лондон.
      Глубоко задумавшись, Стивен подошел к фотографии в деревянной рамке, висевшей на стене позади его письменного стола. Она была сделана во время открытия отеля. На ней был запечатлен он рядом с улыбающимся Джонатаном Эллайном, перерезающим ленточку перед отелем «Хрустальные источники».
      – Хорошо, что ты промолчала. Официально об этом заявлять нельзя. Я не хочу, чтобы ты была вовлечена во всю эту грязь. Тем более, твои сведения основываются лишь на словах самой Элейн. А ведь она могла сказать неправду.
      – Прекрати, Стивен! Она не лгала и не кончала жизнь самоубийством. Что бы ты ни говорил, я обязана разобраться в том, что произошло.
      – Поверь мне, Кристина. Ничего хорошего из этого не выйдет. Она была англичанка, любила выпить и погулять и, возможно, баловалась наркотиками, во всяком случае теперь трудно доказать обратное. – Он вздохнул, понимая, что нужно как можно логичнее и спокойнее убедить Кристину не совершать глупости. – Себастьян Ажилер – лучший друг премьер-министра и наполовину абориген. Сама знаешь, что это значит на острове. Он здесь свой. А мы кучка чужаков. У тебя нет доказательств. Расценят это как провокацию. Выступить в одиночку против всего истеблишмента Барбадоса – значит объявить войну. Будь благоразумной. Элейн мертва. Пусть спит спокойно…
      – Бедняжка Элейн не заслужила такой смерти!
      – Согласен. Но ее уже нет в живых. И мне следует заботиться о тебе. Не буди спящую собаку и не впутывайся в эту историю.
      – А подонок пусть преспокойно гуляет на свободе? – крикнула она с надрывом и презрением к уговорам Стивена. И вдруг, что-то решив для себя, успокоилась и тихо согласилась: – Пожалуй, ты прав. Это пустая трата времени, и потом Элейн этим не поможешь.
      Стивен помог ей подняться:
      – Пойдем, я провожу тебя до дома. – Кристина позволила обращаться с ней, как с неразумным ребенком. Придя домой, послушно легла в постель и лежала молча, пока Стивен не ушел обратно в офис. Потом вынырнула из-под одеяла и набрала телефон Денни Баскомба.
      – Привет, Денни. Это Кристина Рис-Карлтон.
      – Слушаю, Кристина. Как поживаете?
      – У меня плохие новости. Вы помните Элейн Моррис? Так вот, ее нашли сегодня утром мертвой.
      – Боже! Как это случилось? – Денни был потрясен услышанным.
      – Одни говорят, что это самоубийство. Но я не верю, есть и другие версии. Мне нужно обязательно с вами встретиться. Я приеду к вам в офис.
      – Да, да… я, правда, очень занят, – колебался Денни.
      – Это очень важно, – умоляла она.
      – А Стивен знает, что вы связались со мной?
      – Нет. И я хотела бы, чтобы он узнал об этом последним.
      На другом конце провода повисло молчание. Она ощущала, как лихорадочно работают его мысли. И решила ему помочь:
      – Ну, пожалуйста, это вас ни к чему не обязывает. Мне нужен только совет.
      – Хорошо, Кристина. Приезжайте в конце дня. Около семи. Годится?
      – Прекрасно. До встречи.
      Когда Кристина появилась в офисе Баскомба, его секретарша уже ушла домой. Кристина испугалась, что адвокат не дождался ее. И вдруг в приоткрытых дверях увидела Денни.
      – Входите, Кристина, рад вас видеть, – он распахнул дверь и указал ей на большое коричневое кресло. Сам Денни уселся за стол, заваленный бумагами, и это создало впечатление официальной встречи.
      – Как хорошо, что я вас застала. Вы, Денни, прекрасно выглядите, впрочем, как всегда, – для начала польстила ему Кристина.
      – От такой женщины, как вы, вдвойне приятно это слышать. Итак, вам нужен мой совет?
      – Да. Только сперва дайте слово, что все останется строго между нами, – она с надеждой заглянула ему в глаза. Он их слегка прикрыл, давая понять, что она может не волноваться и довериться ему полностью.
      – Я хочу рассказать об Элейн Моррис то, чего не знает никто. А вы мне посоветуете, как поступить дальше.
      Кристина глубоко вздохнула и решительно принялась излагать подробно, без утайки и без щепетильности трагическую тайну своей подруги. Денни с каждой минутой все более мрачнел и, когда она закончила, задумчиво произнес:
      – Вы наткнулись на банку с пауками. Неужели вы абсолютно уверены, что хотите открыть ее?
      – Я готова, если вы поможете мне.
      Денни подумал о своей политической карьере, об огромных связях человека, которому будет предъявлено обвинение, об отсутствии доказательств и свидетелей и о той волне провокаций, которая наверняка обрушится на его голову:
      – Позвольте мне, Кристина, обдумать мою позицию. Обещаю, что сообщу о своем решении завтра… А если я все же откажусь? Должен вас предупредить, что это не исключено.
      – В таком случае я сама буду иметь дело с этим подонком, – вызывающе заявила она.
      Денни не скрыл беспокойства, охватившего его. Он понимал, что Ажилер не по зубам этой милой, отважной молодой леди. К тому же она создаст ряд непредсказуемых осложнений бизнесу Стивена. Поэтому признался честно:
      – Будьте предельно осторожны. Хотите самый лучший совет? Забудьте об этом. Не будите спящую собаку.
      – То же самое сказал мне и Стивен. – Она встала, подчеркивая этим, что дальнейший их разговор потерял смысл. – Я не смогу просто так забыть об этом.
      Денни видел неестественную бледность на ее лице, ее припухшие глаза и тени вокруг них.
      – Это действительно трагедия. Так и следует относиться к смерти несчастной миссис Моррис.
      Денни проводил ее вниз по слабо освещенной дорожке, плутавшей в темноте, и довел до машины. Она передала привет Паулине и помахала из окна своего автомобиля, сильно сомневаясь, что адвокат ей поможет. Он не мог жертвовать политической карьерой. Кристине придется надеяться исключительно на свои силы и на справедливое следствие.
      На следующее утро она встала, полная решимости начать неравную борьбу за справедливость. Ее ошарашила новость – вертолет, на борту которого был премьер-министр островного государства Джонатан Эллайн в компании со своим неразлучным другом Себастьяном Ажилером, упал в море и затонул где-то между Тринидадом и Барбадосом…
      А следствие по делу Элейн Моррис признало акт самоубийства. Ее кремировали. В приходской церкви Святого Джеймса состоялась панихида. Среди присутствовавших были убитая горем мать Элейн и ее сестра с мужем, прилетевшие из Англии. Стивен стоял поодаль, переминаясь с ноги на ногу. Он ненавидел церковные обряды любого рода. Поль Ричардсон и его жена Мэнди были искренне расстроены. Кристина задавала себе один и тот же вопрос: как случилось, что так глупо оборвалась жизнь ее подруги?
      Себастьяна Ажилера похоронили в семейном склепе в их родовом поместье на Тринидаде.
      А Джонатан Эллайн был похоронен с почестями, которые полагались государственному деятелю, у католического собора Всех Святых при большом стечении народа. На траурной церемонии присутствовали главы многих государств. День похорон был объявлен нерабочим. Среди почетных гостей Стивен появился без Кристины. В эти дни он уже обдумывал, как лучше организовать предвыборную кампанию Денни Баскомба.
      Через месяц Даниел Эндрю Баскомб был избран главой оппозиционной партии и стал одним из главных претендентов на высший пост в стране. Его соперником оказался вице-премьер Чарльз Пейн. До выборов оставалось три месяца. Стивен выписал из Англии опытного человека, подготовившего проведение не одной предвыборной кампании. Его задача состояла в том, чтобы создать привлекательный образ Денни Баскомба – молодого профессионала с Барбадоса, бедного мальчика из Сант-Льюиса, который благодаря упорному труду и усердию закончил Оксфорд, стал адвокатом и вернулся на остров, чтобы быть полезным на родине. Многие разделяли мнение, что пришло время влить в политику свежую молодую кровь. И критиковали правительство старого стиля.
      Денни понимал, что у него есть реальные шансы выиграть на выборах, и испытывал возбуждение и трепет от перспективы стать в возрасте сорока двух лет самым молодым премьер-министром за всю историю острова.
      Кристина и Стивен слушали его первую программную речь перед избирателями в прямом эфире.
      Экзальтированная дикторша с безукоризненной улыбкой обратилась к слушателям:
      – Добрый вечер, господа. Это Терри Гейл из передачи «Карибские новости». Наш гость из Бриджтауна в прямом эфире. Это мистер Денни Баскомб – лидер оппозиции. Он нам расскажет, почему думает, что будет лучшим премьер-министром, чем Чарльз Пейн.
      Денни улыбнулся прямо в камеру своей неотразимой мальчишеской улыбкой.
      – Я хотел бы поправить очаровательную Терри Гейл. Надеюсь, она не будет возражать. Дело в том, что я никогда не заявлял, что буду лучшим премьером, чем мистер Пейн. Но я уверен, что буду другим премьер-министром. Я убежден, что в нашей стране необходимы серьезные реформы. До сих пор мы никак не можем покончить с политикой, доставшейся нам в наследство от колониального режима. Независимость была завоевана двадцать лет тому назад, а мы до сих пор живем так, будто это произошло на прошлой неделе. Нам необходима свежая кровь, новые идеи, молодые энергичные политики, полные оптимизма и энергии. Конец девяностых годов должен стать расцветом нашей экономики, ориентированной на международный туризм. Нам следует способствовать иностранным инвестициям, строить новые отели, привлекать капиталы и валюту туристов, предлагая им набор всевозможных первоклассных услуг на нашем прекрасном острове. К нам уже приезжают туристы со всего мира, и мы воспользуемся туристическим бумом. Мы должны превратить валюту наших клиентов в новые школы и университеты, где наши дети могли бы учиться и получить отличное образование. Эти деньги пойдут и на строительство больниц, оборудованных по последнему слову техники, новых домов для престарелых и молодежных центров. Я, Баскомб, сын крестьянина из Сант-Льюиса, буду каждый час, посланный мне Богом, использовать на то, чтобы превратить Барбадос, мою родину, в самое процветающее место на свете. В этом я обязуюсь перед вами, моими соотечественниками, всеми и каждым в отдельности!
      Денни откинулся назад, и в его глазах блестели настоящие слезы.
      – Мы желаем вам всяческих успехов, мистер Баскомб, и я надеюсь, что мы еще встретимся с вами во время вашей избирательной кампании, – проворковала ведущая.
      – Блестяще! – воскликнул Стивен и выключил телевизор. На его лице сияла улыбка победителя. – Что скажешь? – спросил он с энтузиазмом.
      – Фантастика! – подтвердила Кристина, все еще не сводя глаз с погасшего экрана. – И знаешь почему? Потому что Денни искренне хочет помочь людям. Он живет их проблемами.
      – Главное, что они с удовольствием слушают. Пройдет время, и они станут есть из его рук. Вот тогда мы по-настоящему развернемся! – И Стивен издал победный возглас, словно уже выиграл бой. – Старый Пейн не выдержит натиска нашего молодого красивого парня.
      – Да, Чарли Пейн не самый привлекательный мужчина. Наверняка большинство женщин будет голосовать за Денни.
      Но за Денни проголосовало не только большинство женщин, но и подавляющее число мужчин. Обаятельный молодой лидер оппозиции выиграл выборы. Когда он выступал после объявления итогов выборов по телевизору, Кристина слушала его с комком в горле. Она не сомневалась в его честности, искренности и бескомпромиссности.
      Стивен и Кристина были приглашены на инаугурационную речь в Дом правительства.
      – Кристина, мы уже опаздываем на десять минут! – Голос Стивена выдавал его волнение перед значительностью предстоящего события. Кристина возилась с застежкой. Он нервничал. – Не надейся, что кто-нибудь обратит внимание на твой бант. Все будут заняты пышной грудью миссис Баскомб.
      – Спасибо, утешил. – Она схватила бархатную сумочку и взглянула на свое длинное платье из черной тафты.
      – Тебе не кажется, что помада слишком яркая? – спросил он, когда они спускались по лестнице.
      – Нет. Если это хорошо для Паломы Пикассо, значит, хорошо и для меня.
      Стивен пожал плечами:
      – Будь по-твоему.
      Ему нравились пастельные тона, с особой мягкостью оттенявшие ее золотистый загар и каштановые волосы. Он одобрительно взглянул на сверкающие бриллианты в ее ушах, которые он недавно подарил ей.
      – Серьги выглядят замечательно. И вообще все мило, миссис Рис-Карлтон… за исключением малиновых губ.
      У Дома правительства выстроилась очередь машин. Стивен пристроил свой «мерседес» за темно-синим «даймлером» и медленно продвигался к массивным железным воротам. Наконец они припарковались и сразу слились с массой народа, заполнившего полукруглый вестибюль. Одетые в ливреи официанты предлагали собравшимся шампанское в высоких хрустальных фужерах на больших круглых серебряных подносах. Кристина и Стивен перешли в следующий зал и встали в очередь, чтобы быть представленными новому премьер-министру. Дождались, когда назовут их фамилию, и направились в большой, богато убранный зал.
      Денни выглядел безупречно в идеально сидящем на нем костюме от Савиль Роу. Он протянул руку Стивену:
      – Я рад, что вы пришли.
      На его лице сияла самая широкая улыбка из всех, когда-либо виденных Кристиной. Он поцеловал Кристину в щеку, она заметила морщинки у его глаз. Было видно, в каком напряжении он провел последние месяцы.
      – Ты победил, Денни! Иначе и быть не могло. Я никогда не поддерживал неудачников, – Стивен по-свойски похлопал его по плечу.
      – Это наша общая победа, Стивен. Без вашей поддержки ничего бы не вышло, – улыбнулся новый премьер, и Кристина заметила в его глазах какую-то настороженность, даже испуг.
      – Все нормально, Денни, – продолжал Стивен, не обращая внимания на реакцию своего протеже. – Я не подведу вас! – и довольно засмеялся.
      Их внимание переключилось на Паулину. Она улыбалась. Но каждый мускул на ее лице был напряжен.
      – Как поживаете, Паулина? – Кристина проигнорировала протянутую для пожатия руку и наклонилась, чтобы поцеловать подругу, умудрившись сказать ей на ухо:
      – Похоже, вы похудели.
      Действительно, пышные формы жены премьера явно уменьшились. Платье изумрудного цвета с низким декольте буквально висело на ней.
      – Быть женой политического деятеля не так легко, – отшутилась она.
      Паулина не только похудела, в ней уже не было привычного блеска. Под глазами были круги, она выглядела усталой. Даже умелый макияж не мог скрыть этого. Но Стивен небрежно заметил:
      – Все равно вы остаетесь самой сексуальной женщиной на острове.
      И Кристина увидела настороженно-отстраненную реакцию Денни на слова Стивена.
      Чтобы как-то смягчить холодок этого момента, Кристина кокетливо спросила:
      – Надеюсь, мы продолжим наши обеды с приятной болтовней? Вам не помешает статус жены премьер-министра? Признаться, мне было бы скучно без них.
      – Конечно, конечно… – автоматически произнесла Паулина. – Только в ближайшее время я буду в абсолютном замоте.
      – Безусловно! Я понимаю и буду ждать, когда вы найдете время и позвоните.
      Ждала она напрасно. Хотя Паулина и оставалась внешне очень любезной во время их встреч на официальных раутах, а Денни постоянно приглашал Стивена участвовать в каких-то комиссиях по развитию туризма, но в их дружеских отношениях что-то исчезло.
      – Ничего не понимаю, – призналась Кристина Стивену после долгих месяцев. – Мы были такими прекрасными друзьями. А с Паулиной – просто подруги. Но как только она стала женой премьера, свела на нет наши отношения. Как ты думаешь, почему это произошло?
      Он пожал плечами.
      – Скорее всего она поддерживала контакты с тобой, желая получить поддержку для карьеры Денни. Им нужна была моя помощь. Политика – это как в бизнесе: все работает на результат.
      – Нет, Стивен. Не может быть все так расчетливо. Здесь что-то другое. Мне надо докопаться.
      – Пусть пройдет некоторое время. Такие дамы, как Паулина, знают, как крутиться в этом мире. Чему и тебе не мешало бы научиться. А вообще, по-моему, мы оба устали. Помнишь, как тебе понравилось в Нью-Йорке? Давай-ка я оставлю на несколько недель дела. Поручу их Джеймсу, и мы махнем с тобой в Европу. Мы вполне заслужили отдых. Заодно заберем Викки после летних каникул. Что ты думаешь по этому поводу?
      – Я была бы благодарна тебе за такое путешествие, – улыбнулась она. – И готова ехать в любой момент!

      Это был один из тех редких дней поздней осени, когда вдруг возвращается тихий, теплый покой увядающей природы. Слабый солнечный свет сочился сквозь замысловатый узор на красновато-коричневых листьях на деревьях. Зяблики и дрозды пели в кустах, наслаждаясь последним теплом. Легкий ветерок касался плюща, покрывавшего фасад дома в Перли Холл. Кристина и Виктория вышли из машины. Кристина испытывала тот же прилив восторга и ожидания, какой у нее возник, когда Стивен впервые привез ее сюда. Они редко наведывались в этот старинный английский особняк после того, как обосновались на Барбадосе. В основном только сопровождая Викторию после школьных каникул.
      Миссис Барнс выбежала на каменную лестницу, а возбужденный Маффин крутился у ее ног. Добрая улыбка осветила морщинистое лицо Дороти. Кристине показалось, что она заметно сдала и утратила былую энергию. Ей ведь, наверное, было уже к семидесяти. Виктория бросилась навстречу домоправительнице и обняла ее. Дороти с нежностью гладила черные волосы девочки и одновременно приветствовала Кристину.
      – Миссис Рис-Карлтон, как же я рада вас видеть. Вы выглядите точно с обложки журнала. Смотреть на вас одно удовольствие.
      Кристина подала Дороти руку. Она никогда не целовалась с ней раньше и сомневалась, что домоправительнице понравились бы чрезмерные нежности.
      – Как хорошо возвращаться назад…
      – Отдыхайте, дышите свежим воздухом, нажимайте без стеснения на домашнюю стряпню старушки Барнс, и вы почувствуете себя дома.
      – Уж если я начну отдавать должное вашим блюдам, то тогда прощай фигура! – Кристина похлопала себя по плоскому животу.
      – Даже не хочу слушать такие разговоры! В моей семье пять человек, и ни один из них не растолстел от моей еды.
      Дороти сказала шоферу, куда отнести вещи. Виктория с радостным визгом помчалась на второй этаж особняка, за ней с лаем последовал Маффин.
      – Жаль, что мистер Рис-Карлтон не смог приехать с вами. Я его так давно не видела.
      Кристина вздохнула:
      – Мне тоже безумно жалко. Но ему срочно пришлось лететь на Багамские острова. Он пытался отвертеться, но ничего не вышло. Я решила сама привезти Викторию и кое-что купить себе перед нашей поездкой в Италию. – Она улыбнулась при мысли о предстоящей поездке и продолжала рассказывать, следуя на кухню за охающей домоправительницей.
      Та продолжала сокрушаться:
      – Ему же необходим спокойный отдых, а не всякие там путешествия. Вот бы здесь и побыли некоторое время. Я так скучаю по замечательной поре, когда он приезжал сюда на уик-энды. Было так весело. Потом появились вы. А сейчас мы коротаем время с Маффином и тоскуем, как две старые клячи. – Дороти сняла с полки медный чайник, наполнила его водой и поставила на плиту: – Садитесь за стол, напою вас чаем.
      Кристина послушно опустилась на стул.
      – Я приготовила любимый обед Виктории, – продолжала Дороти. – Бифштекс и пирог с ливером, а на десерт песочный пирог с яблоками и кремом. Вы тоже это любите, я знаю.
      Кристина не решилась признаться, что после трансатлантического перелета сама мысль о бифштексе и пирогах была для нее чудовищной. Вместо этого она сказала:
      – Не терпится попробовать! Давно не ела ничего подобного!
      – Да кто ж нынче готовит настоящую еду, особенно у вас там на островах!
      – Мы в основном едим рыбу и фрукты, как и все местные.
      – То-то, я жаловалась нашему садовнику Биллу, что вы и мистер Рис-Карлтон очень похудели, как уехали из Англии. Особенно, конечно, мистер Рис-Карлтон.
      – Это потому, что он много работает.
      – Разве дело в этом? Его покойная жена тоже всегда жаловалась, что он много работает. – Дороти сняла кипящий чайник с плиты и перелила кипяток в другой, из темной коричневой глины. Поставила на вычищенный сосновый стол две кружки и блюдо с домашним песочным печеньем. – Я испекла его сегодня утром. Давайте-ка попробуем, а то придется доедать мне и Биллу.
      В кухню стремительно вбежала Виктория, схватила печенье, разломила на две части и одну отдала Маффину, тут же поднявшемуся на задние лапы. Девочка переоделась. Теперь на ней были брюки для верховой езды, обтягивавшие ее уже по-женски округлые формы и стройные, подрагивающие, как у жеребенка, ноги. Плотно облегавший бледно-лимонный свитер подчеркивал ее упругую грудь. Она уже не выглядела ребенком и хорошо понимала это.
      – Виктория! Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не кормила собаку со стола. Ты уезжаешь, а он не дает мне покоя. Сводит с ума своим нахальством.
      Виктория не обратила внимания на причитания Дороти и потрепала Маффина по голове.
      – Я иду на конюшню.
      – А ты не устала? – заволновалась Дороти.
      – Я поспала в самолете. – При этих словах Виктория дерзко взглянула на Кристину.
      – Ну да… выпила три бокала шампанского, это и свалило ее с ног.
      – Не понимаю, что здесь особенного? Папа всегда позволяет мне пить шампанское в самолете.
      Кристина возмущенно подняла брови, но промолчала. В самолете они уже серьезно поспорили по этому поводу, но Виктория все же настояла на своем. Поэтому Кристина повторила главный довод:
      – Тебе сегодня вечером предстоит ехать в школу, а после такого количества шампанского голова не может нормально соображать.
      – Ну и что? Я сегодня не собираюсь туда ехать.
      – Тебя же там ждут?!
      – Я уже позвонила Каролине, она возвращается только завтра утром. Миссис Колтон говорит, что, если вы позвоните в школу и предупредите, все будет в порядке! – Виктория выбежала из кухни прежде, чем Кристина успела ей ответить. Маффин с лаем бросился за ней.
      – У меня на обед бифштекс и пирог с ливером! – крикнула ей вслед Дороти.
      Кристина съела песочное печенье и выпила кружку дымящегося чая. Это немного успокоило ее, хотя чудовищная усталость с новой силой овладела ею. В полете она не сомкнула глаз, потому что сидевший в кресле перед ней мужчина чудовищно храпел. К тому же мгновенно заснувшая после шампанского Виктория большую часть ночи вертелась, постоянно задевая Кристину.
      – И все же расскажите, миссис Барнс, как же вы тут жили все это время? Как поживает ваша семья?
      – А, – махнула рукой Дороти. – Были проблемы с Тревором. Он долго не мог найти работу. Начал пить. Салли в страхе ожидала его по вечерам. Я пыталась поговорить с ним, но вы же знаете, какие они, молодые, не хотят слушать. А потом наша Роза! Нашла себе в конце концов достойного парня, а ведь ей в следующем месяце уже тридцать шесть…
      Звонок телефона, к счастью, прервал эту длинную семейную сагу. Бедная старуха истосковалась по обществу и по слушателям. Теперь она будет говорить без остановки. Дороти поспешила к телефону, успев сообщить, что ждет звонка от мясника. Но тут же радостно закричала:
      – Кристина, идите скорее! Это мистер Рис-Карлтон! Кристина бросилась к телефону.
      – Привет, Стивен. Да, дорогой. Прекрасно, только немного устала. Слишком утомительный перелет. Как у тебя дела?
      – К сожалению, подтвердилась необходимость моего присутствия здесь. Не буду докучать тебе свалившимися проблемами. Расскажу при встрече. Надеюсь, миссис Барнс вне себя от радости, получив возможность заботиться о вас?
      – Да. И планирует меня кормить до отвала.
      – Прекрасно. Бегу на переговоры! Приеду на следующей неделе, если все будет в порядке. Целую.
      Стивен очень торопился и первым повесил трубку. Кристину очень огорчили его слова «если все будет в порядке». Но она запретила себе думать о том, что дела смогут помешать их отдыху.
      – Я собираюсь принять душ, – крикнула она Дороти.
      – Что вы говорите, дорогая?
      – Я сказала, что хочу немного полежать в ванной. В какое время обед?
      – В час тридцать вас устроит? В вашем распоряжении полтора часа.
      – Отлично. Увидимся позже.
      – И, пожалуйста, не распаковывайте сами чемоданы. Я сделаю это днем, когда вы ляжете отдохнуть.
      Кристина поднялась наверх по широкой дубовой лестнице. На столике времен регентства стояли в большой вазе красные розы. Она наклонилась и коснулась лицом нежных лепестков. Запах заставил ее блаженно закрыть глаза. Дороти специально поставила их здесь, на проходе. Она знала, как Кристина любит розы. Дверь в спальню была приоткрыта. Эта единственная комната, на переделке которой она настояла после свадьбы. Кристина провела рукой по огромному покрывалу из старинного кружева и подбросила несколько гобеленовых подушек, горкой возвышавшихся на старинном кресле, сохранившемся со времен французской империи.
      Она подошла к высокому окну, выходившему на аккуратную лужайку, обрамленную каймой темного низкого кустарника. Далеко от дома в ярко-синем небе вспыхивал золотом в лучах последнего солнца шпиль собора Святого Эндрю. Облака, словно легкие кружева, цеплялись за его верхушку. Кристина обрадовалась, что вернулась в этот дом. В дорогую ее сердцу Англию.
      На следующее утро в семь часов Дороти принесла в спальню Кристины чашку чая. Поставила на столик возле кровати и, поздоровавшись, сказала, что Виктория уже проснулась и находится в приподнято-несносном настроении. После этого она подняла тяжелые шторы, и в спальню проник тусклый свет пасмурного, безрадостного дня. Порывистый ветер рвал мокрые листья с деревьев и запутывал дождинки в ветвях старого дуба, растущего возле окна. Тяжелые медленные капли стекали с его съежившихся потемневших листьев.
      Кристина уселась на кровати, с трудом размыкая глаза.
      – Пойду приготовлю завтрак, а потом как раз пора будет ехать. Виктория заявила, что ей в школе нужно быть к десяти часам. – И Дороти поспешила на кухню.
      Кристина выскочила из-под одеяла, приняла душ, надела широкие брюки, голубой теплый свитер и туфли без каблуков. Приведя себя в порядок, спустилась вниз. На кухне Дороти взбивала в глубокой миске яйца, туда же вошла и Виктория, одетая в темно-зеленую школьную форму.
      – Доброе утро, – бодро сказала Кристина и села за стол.
      – Это вам доброе. А мне приходится ехать в эту мерзкую тюрьму!
      – Ну, там уж не так плохо.
      – Вам бы туда на недельку! – Виктория уселась за стол и принялась за овсянку.
      Кристина не хотела ссориться с Викторией и поэтому мягко напомнила:
      – Осталось совсем немного. Всего два года. Виктория проглотила ложку каши. И с вызовом заявила:
      – Меньше! Я уже попросила папочку, чтобы на будущий год он меня забрал оттуда сразу после экзаменов. И он обещал подумать!
      – Тогда меньше года, – согласилась Кристина. – Но лучше получить полное образование. Он мне ничего не говорил.
      – Ах, Кристина, не все вам рассказывают. Да, он был за то, чтобы я прошла весь курс. Но при условии, если мне там будет хорошо, а мне там – плохо! – Она сжала губы, совсем как Стивен, и Кристина поняла, что Стивен не посчитал нужным поделиться с ней планами о дальнейшей судьбе его дочери.
      – Ничего, всегда найдется способ поймать обезьяну, – засмеялась она.
      – Какую обезьяну? – не поняла домоправительница, ставя две тарелки с яичницей на стол.
      – А, поговорка с Барбадоса, – отмахнулась Кристина. – Она означает, что, коль не можете поймать обезьянку одним способом, придумайте другой.
      Виктория медленно жевала, глядя в окно на кружащие желтые листья, потом без всякого раздражения и агрессии, но с железными нотками в голосе, столь знакомыми Кристине, произнесла:
      – Если папочка не позволит мне уйти из этой школы, я сама найду другую.
      Кристина ей не возразила, потому что про себя подумала, что эта девушка вся в отца, и если уж чего надумала, так горе тому, кто встанет на пути.
      По дороге в Хэмпшир, где находилась школа, Кристина раза три пыталась начать разговор. Безуспешно. Но к ее удовольствию, девчонка быстро заснула в автомобиле. Ее не будили до тех пор, пока шофер не остановил «мерседес» у ворот школы.
      – Желаю тебе счастливого семестра, Викки. Увидимся на Рождество, – с облегчением напутствовала ее Кристина.
      – А может, и раньше…
      – Что ты имеешь в виду? – забеспокоилась Кристина.
      – Если эта старая сволочь, мисс Монтегю, только попробует меня при всех отчитывать, я отсюда пешком уйду. И папочка меня поймет! – Она встряхнула рюкзаком, набитым учебниками, и прежде, чем Кристина успела с ней попрощаться, скрылась за тяжелой дверью.
      Всю дорогу назад Кристина расслабленно дремала, довольная, что избавилась от дерзостей падчерицы. Мысленно она была уже в Лондоне, куда планировала поехать на несколько дней.
      – Что это? – поразилась Кристина, когда Сьюзи вошла на кухню с коробкой в руках.
      – Цветы для леди. – Ее давнишняя подружка была счастлива провести несколько дней вместе с Кристиной в квартире Стивена в Лондоне. Она протянула длинную, обернутую целлофаном коробку, в которой была белая орхидея. – Скажи, почему я всегда получаю цветы, предназначенные тебе?
      Кристина не ответила. Она крутила коробку, ища записку, потом в недоумении подняла глаза:
      – Что, никакого послания?
      – Мальчик-рассыльный не знает. Ему поручили вручить миссис Рис-Карлтон, жаль, что не миссис Сьюзи Вильямс.
      – Ладно, Сьюзи, твой Джордж ничем не хуже остальных.
      – Конечно, не хуже. Проблема в том, что он до сих пор ищет работу. Оказывается, существует масса хороших мест, для которых он сам не хорош.
      Кристина осторожно открыла коробку и вынула орхидею.
      – Какая красивая! Это, должно быть, Стивен. Он знает, что я люблю орхидеи.
      – Только не вздумай его благодарить, когда он позвонит. Вдруг это какой-нибудь тайный поклонник, – наставительно посоветовала Сьюзи, наливая себе кофе.
      – Ума не приложу, кто, кроме Стивена, может прислать мне такие экзотические цветы.
      – А никто ничего не знает. – Сьюзи откусила кусочек круассана. С набитым ртом она продолжала: – Убей меня, но никто ничего не знает. Несколько месяцев назад я познакомилась с одним парнем на работе, ничего особенного – уродливый дубина. Мне стало его жалко, и я несколько раз с ним куда-то ходила, мы просто болтали. Потом получила несколько анонимных открыток. Джордж злился, как черт. А я действительно не понимала, от кого бы они могли прийти. Оказалось, от этого самого урода. Представляешь, если с такой клушей, как я, случаются подобные вещи, то уж с тобой сам Бог велел.
      Кристина отхлебывала кофе и не могла ничего придумать по поводу появления орхидеи.
      – И все-таки я уверена, что это Стивен. Он старается меня задобрить после нашей последней легкой размолвки. Он обещал приехать сюда на уик-энд, но, кажется, возникли проблемы с главными подрядчиками. Стивен отказался от их услуг и теперь ищет новую фирму, которая возьмется за строительство. Только после этого он сможет спокойно уехать.
      Сьюзи намазала масло на тост.
      – Прости, Крис, но мне невдомек, чего ты так переживаешь, что он не может приехать? Да я была бы просто счастлива. Пожить одной в такой шикарной обстановке, и весь Лондон у твоих ног!
      – Я рада, что тебе здесь нравится, – вздохнула Кристина. – А мы со Стивеном собирались съездить в Италию. Но если Стивен не раскрутит свою заморочку, поездка накроется. В который раз одно и то же. В нашей жизни, Сью, бизнес подчинил себе все.
      – Ой, не жалуйся, когда я каждый день вижу несчастное лицо Джорджа, то клянусь, я мечтаю, чтобы он куда-нибудь уехал. – Она напряженно помолчала и вдруг закончила решительно: – А лучше бы, по правде говоря, если бы он уехал вообще. Это было бы великолепно.
      Кристина серьезно посмотрела на подругу.
      – Неужели все так плохо? Сьюзи кивнула головой:
      – Боюсь, что да. Но мы же уже притерлись друг к другу… и потом, сама видишь. – Она погладила свой округлившийся живот.
      – Ты права, Сьюзи. У ребенка должен быть отец.
      – А у тебя не предвидится малыша? Кристина покраснела.
      – Я очень хочу ребенка, уже больше года не принимаю таблетки, но пока все безуспешно.
      – А куда торопиться? У тебя еще полно времени. Ты молодая. Рано или поздно это произойдет. Нужно только, чтобы твой Стивен получше постарался, – рассмеялась Сьюзи.
      Кристина не выдержала. Ей не хотелось, чтобы подруга считала, что она счастлива по всем статьям. Поэтому призналась:
      – В этом-то все дело. Стивен либо очень занят, либо совершенно без сил от того, что очень занят.
      Сьюзи хлопнула в ладоши и с удивлением посмотрела на нее.
      – Боже, Крис, неужели и у богатых есть проблемы?
      Вместо ответа Кристина кисло улыбнулась и предложила пройтись по магазинам и выбрать для Сьюзи новый наряд с учетом ее положения.
      На следующее утро рассыльный снова принес цветы. На этот раз это были бордовые штокрозы. Дверь открыла сама Кристина.
      – Миссис Рис-Карлтон? – спросил рассыльный.
      – Да, – Кристина протянула руку, чтобы взять коробку с цветами.
      – А вчера была другая женщина, – насторожился юноша и не выпустил коробку из рук.
      – Не беспокойтесь, просто моя подруга назвалась мною. Но это неважно. Меня больше интересует, почему нет никакой записки. Кто их отправляет?
      – Понятия не имею. Звоните в магазин. Они скажут. – Он передал Кристине коробку вместе с визитной карточкой магазина.
      Кристина сразу же позвонила в магазин. Ей объяснили, что какой-то мужчина сделал заказ на прошлой неделе и специально оговорил, чтобы никаких записок не было.
      У Кристины не осталось сомнений. Это мог быть только Стивен. Подобные романтические сюрпризы он устраивал в раннюю пору их супружества. Кристина решила, что это своего рода прелюдия к путешествию по Италии. И не могла дождаться, когда Стивен приедет в Лондон, чтобы с благодарностью броситься ему на шею.
      В среду она получила лилию, а в четверг прекрасный бледно-розовый цветок франгипани. В пятницу утром Сьюзи собралась возвращаться назад в Чешир. Подруги обнялись на прощанье и долго не могли оторваться друг от друга. Такси, вызванное для Сьюзи, терпеливо ждало внизу.
      – Я потрясающе провела время, Крис. Даже боюсь возвращаться. Там и при нормальных обстоятельствах жизнь достаточно скучна, а после этой недели будет вообще нетерпимой.
      – Ничего, Сьюзи. Ты выживешь. Ведь у тебя есть ради кого жить. – Кристина бережно погладила подругу по животу. – Береги себя. Я так рада, что мы увиделись! Мне давно не было так легко и весело. И не забудь, как только родишь, позвони мне. Я хочу быть крестной твоего малыша.
      – Обязательно позвоню, если смогу тебя разыскать. Кто знает, в каком уголке мира ты будешь наслаждаться жизнью.
      – Позвони в наш лондонский офис и попроси Роберта Лейтона отыскать меня.
      – Ладно. Спасибо за все и передай от меня Стивену, чтобы он постарался насчет ребенка!
      – А ты передавай от меня привет Джорджу, – улыбнулась Кристина.
      Сьюзи состроила уморительно-презрительную гримасу и залезла в такси, укатившее ее на вокзал.
      Кристина потратила утро в походе по магазинам. Сначала она подбирала вещи для итальянской поездки, потом зашла в парикмахерскую. Звонок телефона застал ее на пороге квартиры. Бросив пакеты на пол в прихожей, она бросилась к трубке.
      Голос Стивена был сухим и нервным:
      – Кристина, я пытаюсь дозвониться до тебя с обеда. У меня плохие новости. Я не смогу в ближайшее время приехать. Проблемы с Митчелом Робардсом требуют моего присутствия здесь. Очень жаль, но ничего конкретного я сейчас сказать не могу… – устало, без эмоций закончил он.
      – О, Стивен! – простонала Кристина. – Неужели никто не может тебя заменить? Ведь это же была твоя идея отдохнуть в Италии! Поручи Джеймсу вести переговоры.
      – Он занимается открытием магазина на Барбадосе. И здесь он мне не помощник. Успокойся, в конце концов не конец же света. Поедем в Италию в другой раз.
      – А для меня это самый настоящий конец света! – выкрикнула Кристина. – Ты обещал мне! К черту твой бизнес! Что это за жизнь?!
      – Ты опять все преувеличиваешь, Крисси, – раздраженно ответил Стивен. – Я устал не меньше тебя и тоже хотел бы расслабиться где-нибудь в Венеции. Но происходят неожиданные события, приходится на ходу менять свои планы. А в таком тоне, когда ты отказываешься меня понимать, мне трудно продолжать с тобой разговор.
      – Скажи лучше прямо – тебе наплевать на меня! И вся наша жизнь ничто по сравнению с твоими делами, – резко прервала его Кристина. От обиды и отчаяния она уже не контролировала себя.
      – Ради Бога, Кристина! Когда же ты наконец вырастешь? У меня серьезные проблемы с бизнесом, на мне завязаны десятки фирм. Как только я утрясу эту неразбериху, мы тут же поедем отдыхать.
      – Забудь об этом. Я больше никуда не хочу ехать. Все твои обещания гроша ломаного не стоят. Лучше не давай их. Все равно нарушишь.
      – Прости. Больше мне сказать нечего… – устало и как-то безразлично произнес Стивен и, чтобы хоть как-то подбодрить ее, предложил: – Ты могла бы поехать в Италию со своей подругой Сьюзи. Вдвоем вам было бы там весело и интересно.
      – Спасибо. Я хотела ехать с тобой. Сейчас отменю билеты на самолет и бронирование отеля…
      Больше им нечего было сказать друг другу. Никакие слова и эмоции уже не могли изменить ситуацию. Стивен первым нарушил молчание:
      – Я позвоню завтра. Кристина ответила сухо:
      – Меня может не быть дома. Раз ты не приедешь, я, вероятно, воспользуюсь приглашением Вебстеров и поеду завтра к ним на ужин. Они предлагают мне погостить у них несколько дней.
      – В таком случае, желаю тебе приятно провести уик-энд. На сегодня, пожалуй, все. Пока, Крисси. – Он сказал это с некоторым облегчением, словно уладил один из многочисленных деловых вопросов, отмеченных в его календаре.
      Кристина долго стояла с трубкой, вслушиваясь в тишину на том конце провода. Слезы текли по ее щекам. И в этой невыносимо одинокой тишине, словно сирена, прозвучал гудок домофона. Она чуть не подпрыгнула от неожиданности.
      – Пакет для миссис Рис-Карлтон, – послышался в динамике странно напряженный голос.
      Она подошла к двери и с некоторой боязнью приоткрыла ее. В образовавшееся пространство проникла рука с розой в целлофановой упаковке. Кристина не удержалась и выглянула, чтобы посмотреть, кто же на этот раз одаривает ее цветами.
      У двери стоял Мартин. Он церемонно поклонился ей:
      – Рассыльный – лично для миссис Рис-Карлтон. Кристина несколько секунд не могла прийти в себя от изумления. Она смогла прошептать:
      – Значит, цветы всю неделю присылал ты…
      – Да, – с гордостью подтвердил он. – Но на этот раз к цветам приложена карточка. – И Мартин продемонстрировал маленький конвертик, прикрепленный к ленте.
      – Входи, – Кристина шагнула в сторону, пропуская его. Она вся дрожала от волнения. Она не могла успокоиться. Слишком большое нервное напряжение после разговора со Стивеном еще больше завладело ею при виде неотразимо привлекательного Мартина. Она медленно прикрыла входную дверь и, прежде чем пригласить его в комнаты, распечатала конвертик. Там было написано: «Моя дорогая, я безумно тебя люблю… Ты свела меня с ума! Ты – самое драгоценное сокровище в моей одинокой жизни!» Кристина сперва пробежала текст глазами, а потом прочла его вслух дрожащим от волнения голосом. Потом со счастливой улыбкой подняла глаза на Мартина:
      – Ты помнишь все…
      – Как же мне забыть твою любимую песенку, под мотив которой мы танцевали на Барбадосе.
      Она покраснела и протянула ему руку.
      – Спасибо тебе.
      Он опустил глаза, пряча неожиданно возникшую робость, и горячими губами прижался к ее руке.
      Она повела его в гостиную, спросив, что он хочет выпить.
      – Стакан вина, пожалуйста, – его лицо светилось радостью встречи, и Кристина с удовольствием откликалась на это чувство.
      Она быстро пошла на кухню и через несколько минут вернулась оттуда с подносом, на котором стояли два стакана с белым вином и вазочка с ее любимыми фисташками.
      – Как у тебя здесь красиво, Кристина, – Мартин стоял на месте и крутился во все стороны.
      – Эта квартира была у Стивена еще до того, как мы поженились. Сейчас мы редко бываем здесь. В прошлом году даже сдавали и скорее всего после Рождества выставим ее на продажу.
      Она протянула Мартину стакан и предложила сесть на диван. Он был одет в вылинявшие голубые джинсы, свитер цвета морской волны. Куртку из мягкой кожи он снял и бросил на спинку кресла. Мартин осторожно уселся, вытянув длинные ноги, боясь задеть столик для кофе с бесчисленным количеством безделушек, стоявших на нем.
      – Как ты узнал, что я здесь?
      – Очень просто. Позвонил в отель. Мистер Моррис сообщил, что ты уехала в Лондон. – Он отхлебнул вино, показав свои прекрасные белые зубы.
      – И ты прилетел сюда… – растерялась Кристина.
      – Сказать по правде, я звонил, чтобы попрощаться. Я решил уехать с Барбадоса навсегда. Меня там больше ничего не держало. Остров сыграл положительную роль в моей жизни. После аварии я обрел там новую энергию, пережил расставание с футболом. Занялся бизнесом. Но при всей любви к Барбадосу в последнее время я стал чувствовать, что живу словно в заточении…
      – А как же твой бизнес? Мне казалось, он процветает.
      – Так оно и есть. Но несколько месяцев назад один мой старый приятель из Лондона, тоже бывший футболист, организовал рекламную кампанию, которая работает только на крупные футбольные клубы. Ему стало не под силу одному справляться с делами, и он предложил мне войти в дело. Там большие перспективы. Я, к огромной радости Бобби Стаута, продал ему свою часть в нашем бизнесе. Потом сдал в наем дом на острове. И с грустью продал джип, который был мне особенно дорог после того, как одна молодая леди заставила его вместе с водителем свалиться в канаву. – Мартин шутливо подмигнул ей и ущипнул ее за ногу: – Ну и как долго ты собираешься пробыть в Лондоне? – Дрогнувший голос выдал надежду на ее долгое пребывание в столице.
      – Не знаю. То есть мы со Стивеном должны были улететь завтра в Италию. Но его задерживают дела на Багамах. Он там строит новый отель. И я в растерянности, не знаю, что делать дальше.
      Мартин сочувственно произнес:
      – Я очень сожалею. Кристина громко рассмеялась.
      – Над чем ты смеешься? – недоуменно спросил он.
      – Я смеюсь над твоим счастливым выражением лица, когда ты говоришь мне о сожалении по поводу отсутствия Стивена!
      Они оба рассмеялись.
      – Ты права. И все же, у тебя есть планы на предстоящий уик-энд?
      – А у тебя?
      – Что угодно. Только с тобой.
      Она посмотрела на часы. Было почти шесть вечера.
      – В таком случае, как ты относишься к предложению прямо сейчас махнуть в Париж?
      Он вскочил на ноги и протянул ей руки.
      – Уверен, что Париж готов встретить нас с почестями!
      Они успели на рейс «Эр Франс» в 8.30 из аэропорта Хитроу и спустя час с небольшим приземлились в аэропорту Шарль де Голль. Париж встретил их проливным дождем. Из такси они стремглав бросились под козырек отеля «Де Суед» на улице Ванно. Это здание в семнадцатом веке строилось для монастыря, и все комнаты были расположены в форме крытых аркад вокруг дворика, увитого диким виноградом и мощенного крупным камнем.
      Их провели в небольшой номер с деревянными балками под потолком и старинной кроватью с балдахином из выцветшего золотистого гобелена. Из такого же гобелена было много подушечек, лежавших на кушетке, стоявшей рядом с изящным письменным столиком и двумя прелестными резными стульями.
      – Как здесь романтично! – воскликнула Кристина и открыла высокие створки дверей на маленький балкон.
      Мартин стоял позади, положив ей руки на плечи.
      – Откуда ты знаешь это место? – поинтересовалась она, облокотившись о чугунные перила и прислушиваясь к мелодичным звукам маленького фонтана во внутреннем дворике. Последние капли дождя падали на ее волосы.
      Мартин прижался к ней и прошептал на ухо:
      – Один мой приятель провел здесь медовый месяц и рассказал мне о романтической атмосфере, царящей в этом отеле.
      Кристина повернулась к Мартину и поцеловала его.
      – Ты умница! Здесь действительно рай для влюбленных! – Она больше не противилась его ответным поцелуям и слегка подтолкнула его в комнату. И тут же, словно чего-то испугавшись, сказала:
      – Не знаю, как ты, но я умираю, хочу есть! Может, мы пойдем куда-нибудь?
      – Позже, – задыхаясь, ответил Мартин и увлек ее на кровать, но она не позволила себя уложить.
      – Мартин! Я же первый раз в Париже! Нужно быстрее бежать на улицу, пока дождь не пошел с новой силой. Мы погуляем и вернемся. Идем же! – Она избегала его взгляда, полного безумного желания.
      Он засмеялся, видя ее почти детское нетерпение. Разве мог он отказать любимой женщине. Мартин встал, захватил их пальто и открыл дверь.
      – Прошу!
      Они вышли из отеля, их лица обожгло холодным ветром. В лунном свете четко были видны очертания старой церкви в Сен Жермен де Пре.
      Кристина растерялась от количества ресторанов и никак не могла решить, в какой им пойти. Они останавливались у каждого, читали меню, заглядывали внутрь и шли дальше, пока не выбрали самый шумный и многолюдный.
      Их провели к столику в углу. Стены ресторана были задрапированы темной шелковой тканью, репродукции импрессионистов оживляли зал. На каждом столе стояли вазы с цветами.
      – Я тоже голоден, – признался Мартин и занялся изучением меню, начертанного мелом на графитовой доске.
      Он заказал паштет и бифштекс с перцем. Кристина – эскарго и мясо по-бургундски. Причем сделала заказ на французском языке.
      – Где ты научилась говорить по-французски? – удивился Мартин.
      – Сначала прилежно осваивала в школе. А потом в отеле. У нас было несколько поваров-французов, и таким образом появилась возможность практиковаться.
      Им принесли два бокала шампанского с клубникой, а затем заказанную Мартином бутылку «Жевре Шамберти». Он поднял бокал и, глядя на нее влюбленными глазами, произнес:
      – За нас!
      Кристина выдержала его взгляд, молча пригубила шампанское и перевела разговор на другую тему.
      – Расскажи же мне о своей новой работе. Это, должно быть, тебе интересно. Все-таки связано с твоим любимым футболом.
      – О, фантастика! Как раз то, что мне нужно, – ответил он. – Я менеджер по маркетингу и рекламе в старом клубе. Эта работа очень хорошо оплачивается и дает возможность для собственной деятельности. А главное, ты поняла сразу, футбол – моя жизнь, и без него я чувствую себя потерянным…
      Принесли еду, и они оба набросились на нее. Мартин молчал, пока не закончил свой паштет. А потом спросил:
      – Кристина, скажи мне честно, ты счастлива? Только такой открытый человек, как Мартин, мог просто спросить об этом. Кристина задумалась. Насколько она счастлива, да и счастлива ли вообще? Ей казалось, что она больше в этом не уверена. Чувства, переполнявшие ее душу в начале замужества, возможно, от невостребованности, потеряли остроту. Иногда это пугало Кристину.
      – У меня есть то, что многие бы сочли за прекрасную жизнь, но с каждым годом я чувствую себя все более одиноко. Стивен полностью поглощен бизнесом. Мне кажется, бывают моменты, когда он вообще забывает о моем существовании…
      – Какие же мужчины идиоты! – в сердцах воскликнул Мартин. – Они не ценят того, что имеют.
      Кристина маленькими глотками пила вино.
      – Ты не прав. К моему мужу это не относится. Я знаю, что он любит меня. Но нельзя только говорить об этом. Что толку, если у него нет времени для меня. Новый проект на Багамах полностью завладел им, как пламенная любовница. Мы едва видимся. Почти ни о чем не разговариваем. Встречаемся за завтраком. Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стала эта несостоявшаяся поездка в Италию.
      Мартин задумался. Он хотел и боялся задать Кристине вопрос. Его любящее сердце противилось. Он боролся с собой, но все-таки спросил:
      – Значит, единственная причина, почему ты здесь, – желание наказать Стивена?
      Она смотрела на его красивое лицо, добрые темно-карие глаза, его рот, готовый в любой момент подарить ей улыбку. Она, глубоко вздохнув, ответила: – Нет. Я здесь потому, что хочу быть с тобой. Радость от этих слов, охватившая Мартина, была так очевидна, что она потянулась к нему, чтобы хоть на миг прикоснуться. Он сжал ее руки. Еда их больше не интересовала. Расплатившись, они, подгоняемые желанием, помчались в гостиницу.
      Возвращались по тихим пустынным улицам, держась за руки. Звук их шагов сопровождал их путь. В неясном свете фонарей возник отель. Ночной портье, что-то ворча под нос, открыл дверь. От возбуждения Мартин нажал не ту кнопку в лифте, и сперва они оказались в подвальном помещении. Они поднялись обратно наверх и молча вошли в свой номер. Мартин запер дверь и включил настольную лампу на столике рядом с кроватью.
      Он завороженно смотрел, как Кристина расстегивала пуговицы на шелковой блузке. Ей нравилось раздеваться под его пристальным взглядом. Блузка соскользнула с плеч и плавно полетела на пол. А руки Кристины, уже медленно расстегивали «молнию» на юбке, пока она не упала вниз. На загорелом теле остались лишь маленькие белые трусики. Кристина сделала шаг и, не приближаясь к Мартину, остановилась. Он смотрел на нее и не мог оторвать глаз от темнеющего треугольника волос, который не могли скрыть кружева.
      Кристина вся дрожала. От частого прерывистого дыхания полные груди поднимались. Кристина одной рукой попыталась сжать обе груди, потом провела ладонью по своему плоскому животу. Она судорожно вздрогнула от собственных прикосновений. Резко приспустила трусики и тонкими пальцами принялась ласкать себя, делая круговые движения и медленно погружая пальцы глубоко внутрь. Через несколько мгновений она протянула руку Мартину, и он облизал каждый ее палец.
      – Ты вкусная, как нектар, – сказал он приглушенным голосом и опустился перед ней на колени. Она вздрогнула и застонала, когда его горячие губы и язык обнаружили, насколько возбуждено ее лоно.
      Он поднял ее на руки и понес в постель. Кристина сбросила туфли. Опустив ее бережно, точно фарфоровую статуэтку, он принялся раздеваться, не отрывая взгляда от ее разведенных ног. И тут сердце Кристины восторженно забилось. Она потянулась к его напрягшемуся пенису, желая сперва ощутить его в руках.
      Мартин медленно ввел его во влажную розовую плоть Кристины. Она обхватила ногами его торс, перекрестив их на спине. И выгнулась навстречу его бурному движению.
      – Вошел! – победно воскликнул Мартин, и его рот накрыл ее губы, которые издавали короткие крики, постепенно перешедшие в вопль, когда она достигла потрясшего ее оргазма, который все продолжался и продолжался.
      Немного погодя он вышел из нее, чтобы дать ей возможность передохнуть, и Кристина, схватив рукой все еще сильный пенис, снова довела его до оргазма, наблюдая за выплескивающимся семенем.
      Она растирала сперму по грудям и шее, приговаривая, что это полезно.
      – В любое время, как только тебе понадобится, зови меня.
      Она рассмеялась, а он принялся целовать ее живот и груди, снова и снова говоря о своей любви.
      – Я тебя тоже люблю, Мартин, – ответила она, приподняв его голову за взъерошенные светлые волосы.
      – Ты сделала меня счастливым мужчиной! Сколько лет я мечтал об этом мгновении. Постоянно мечтал о том, как буду заниматься с тобой любовью.
      – Я оправдала ожидания? – шутливо спросила она и ущипнула его, видя, что он решил прикинуться разочарованным.
      – Это превзошло самые сумасшедшие мечты, – сказал он и крепко прижал ее к себе. Он не решался спросить, хорошо ли ей было, и пришел в ужас, когда услышал следующие слова:
      – Это было так ужасно, что я никогда больше не отважусь на подобное…
      Его подкинуло на кровати. Он сел, спустив ноги на пол.
      – Ты серьезно?!
      Она расхохоталась, глядя на его испуганное лицо:
      – Мартин, неужели ты не понял? Ничего подобного я не испытывала в жизни! Выйди на балкон, проветрись! – Она поцеловала его и прошептала: – Все прекрасно. Я люблю тебя. Ты самый лучший мужчина… – И положила голову ему на грудь.
      Мартин лежал не шелохнувшись, слушал тихое дыхание заснувшей Кристины и думал о невероятности происшедшего. Рука у него затекла, и он осторожно вытащил ее из-под головы любимой. Заснул он под утро, когда голос разносчика хлеба перемешался с гомоном птиц и серый свет тонкими лучиками проник сквозь узкие щели ставен.
      Кристина разбудила его поцелуями. Было 10.30.
      Они опять утонули в объятиях друг друга. Любили сонно, медленно и закончили бешеной страстью, достигнув оргазма одновременно.
      Кристина пошла принять душ, а Мартин заказал по телефону круассаны и кофе с молоком.
      – Иди ко мне! – позвала она из ванной, полной клубящегося пара. Он не раздумывая плюхнулся к ней в горячую ванну.
      Оставшиеся сорок восемь часов Кристина провела, словно в полузабытьи, полностью отдавшись во власть чувств. Мысли о Стивене не беспокоили ее, она вся была поглощена Мартином. Ей было весело и легко. Она смеялась за ужином, когда Мартин пытался справиться с эскарго, ракушка скользила по тарелке, пока не оказалась на полу.
      В Лувре, любуясь Джокондой, она шепнула Мартину, что знает, почему так загадочно улыбается Мона Лиза. Ее предположение их так рассмешило, что, не в силах сдержать себя, они бегом покинули музей.
      На Монмартре он купил ей картину, и она, не стесняясь, целовала его. На пароходике они совершили прогулку по Сене. Там она демонстрировала японским туристам свою картину, они щелкали аппаратами и выражали одобрение.
      На пристани угощались горячими блинчиками, купленными у уличного торговца.
      Они беспричинно смеялись, поднимаясь на Эйфелеву башню, но на площадке не пробыли и пяти минут – влажный холодный ветер согнал их вниз.
      Они продрогли и зашли в уютное кафе, где пили горячий шоколад с французскими пирожными.
      В их последний вечер Мартин купил за двойную цену билеты на позднее представление в «Бешеной лошадке». Кристина смотрела на сцену, широко раскрыв глаза: толпа полуодетых красивых девушек вытворяла на сцене невероятное!
      В ту ночь они предавались любви, зная, что это их последняя встреча. После страстной ночи пришла усталость, но Кристина не сомкнула глаз до утра. Мысли о Стивене, которые она гнала прочь, навалились на нее и не оставляли в покое.
      Завтра она возвращается в Лондон. Кристина мучительно думала, надо ли ей все рассказать мужу? Признаться ему, что влюбилась в Мартина так же безотчетно, как когда-то в него? Или изменить свою жизнь и бросить Стивена ради Мартина?
      Она приняла решение, встала с кровати и раскрыла ставни, впустив в спальню солнечный свет, упавший на светловолосую голову Мартина.
      – Вставай, лентяй! Это же наше последнее утро. Давай спустимся к реке.
      – Позже, – пробормотал он и натянул на голову простыню, закрываясь от яркого света.
      – Нет, сейчас! – Она сбросила простыню и увидела его мощный пенис в возбужденном состоянии.
      – Иди ко мне, – он призывно протянул руки. Но Кристина осталась на месте.
      – Нет. Пожалуйста, Мартин, вставай, сегодня замечательный день.
      – Ну, хорошо. Твое желание – закон для меня. – Он быстро встал с кровати, обнял Кристину за талию и одним движением уложил ее обратно в постель. Она отбивалась руками и ногами, но он мало обращал на это внимания, покусывая ее налившийся желанием сосок. Кристина остро ощутила в себе что-то новое, когда он силой овладевал ею.
      – Нет, Мартин, нет! – кричала она и била его кулаком в грудь. Сначала с яростью, потом с восторгом.
      Не задерживаясь в постели, они вместе приняли душ, оделись в джинсы и шерстяные джемпера и вышли на улицу. По маленьким переулкам, мимо многолюдного уличного рынка, где запах свежей рыбы перемешивался с запахом свежеиспеченного хлеба, спустились к Сене.
      Мартин обнял Кристину за плечи, и они стоя наблюдали за проплывающими пароходиками.
      – Мне кажется, после нескольких дней счастья нам не следует больше встречаться. Поверь, это самое правильное решение, – она выпалила заготовленные слова, боясь смотреть в его сторону.
      Они долго провожали взглядом пыхтевший от старости баркас и толстого матроса в одной тельняшке и вязаной шапочке, который развешивал на палубе чистое белье.
      Первым заговорил Мартин:
      – Итак, ты немного погуляла, побесилась, да? Весело было? Не правда ли? Надеюсь, я удачно выполнил свое назначение? Оправдал желания? – В его голосе звучала зарождающаяся ярость.
      – Совсем не то, Мартин… Стивен никогда не позволит мне уйти. – Она отвернулась, чтобы не видеть его бледного напряженного лица.
      – Хорошо, Кристина. Ты возвращаешься домой, к своему счастливому супружеству. Но в таком случае объясни, зачем тебе понадобился именно я? – Его слова обожгли ее как морозный сухой ветер. – Я хорошо трахаюсь? Сумел внести разнообразие в твою монотонную жизнь? – Безжалостно продолжал он.
      – Перестань, Мартин, перестань! – закричала она и закрыла уши руками. – Я влюблена в тебя, влюблена! Но не могу уйти от Стивена. Ты никогда не поймешь! Он нуждается во мне.
      – Нет. Ты слишком жалеешь мужчину, у которого бизнес на первом месте, а после него ты. Если хочешь продолжать такую жизнь, тогда вперед, я не задерживаю! – Он отвернулся, не желая видеть в ее глазах мольбу. Она искала прощения, но он был слишком уязвлен.
      Через несколько минут Мартин продолжил:
      – Это элементарная трусость. У тебя не хватает смелости уйти от Стивена. Значит, я тебе просто не нужен. Дай Бог, когда-нибудь ты влюбишься по-настоящему, как я сейчас, и тогда, наверное, тебя ничто не остановит. Ты поймешь, что я переживаю сейчас. Но не волнуйся, я не стану тебя преследовать… – Он повернулся и, не оглядываясь, пошел в сторону отеля.
      Ей стало так больно, как будто он ударил ее. Она пыталась вернуть его, но горло перехватило, она была не в состоянии произнести ни слова. Стояла без движения и наблюдала, пока Мартин не скрылся за поворотом.
      – С вами все в порядке? – поинтересовалась старая парижанка, выгуливавшая пуделя.
      Кристина не обратила внимания на нее. Старушка взяла пуделя на руки и мелкими шажками пошла прочь.
      – Трусость, – Кристина повторяла это слово и понимала, что не смогла бы объяснить Мартину, что ей судьбой предназначено быть со Стивеном Рис-Карлтоном. Она это знала с первого дня их встречи. Только смерть способна разрушить их союз. Она это понимала, но ей не становилось легче. Слишком тяжело было мириться с потерей Мартина.
      Темно-синее небо отражалось в Сене, и река несла свои темные воды. Накрапывал дождь. Не обращая на него внимания, Кристина медленно побрела к отелю.
      Мартин уже уехал. У него был билет на более ранний рейс в Манчестер. Там его клуб организовывал встречу ветеранов. Кристина была благодарна ему за то, что он избавил ее от возможной встречи в аэропорту. Она повалилась на кровать и, лежа в пустой комнате, терзалась в поисках выхода. Потом с усилием поднялась, чтобы собрать свои вещи, и, когда пришло время ехать в аэропорт, с тяжелым сердцем вышла из номера.
      В Лондон она прилетела к вечеру. Встречавший ее шофер передал просьбу Стивена немедленно связаться с ним. «У Стивена всегда все срочно», – подумала она. Это была единственная предсказуемая черта его характера. Но в этот вечер Кристина не хотела бы с ним разговаривать и обрадовалась, когда ей ответили по телефону, что мистер Рис-Карлтон на деловой встрече.
      Она провела ночь в страданиях, выпив бутылку белого вина и игнорируя телефонные звонки. Она бредила во сне, обращаясь то к Стивену, то к Мартину.
      На следующее утро она встала рано. После завтрака позвонила в агентство и заказала билет в Вест-Индию. Место было на дневной рейс из аэропорта Хитроу. Всю сорокавосьмичасовую дорогу домой Кристина пыталась выбросить из головы мысли о Мартине.

      Кристина вошла во дворик виллы «Хрустальные источники» и услышала жизнерадостный смех. Она увидела Стивена, сидящего в кресле, и рядом с ним взгромоздившуюся на подлокотник и прильнувшую к его плечу девушку. Поначалу она растерялась. Но девушка повернула голову, и Кристина узнала Викторию. Отец и дочь пребывали в прекрасном настроении. Тяжелый груз, который она ощущала в душе с момента расставания с Мартином, в эту минуту показался ей просто невыносимым. После того как Кристина приняла самое трудное и важное решение в своей жизни, она мечтала побыть наедине с мужем.
      – Я думала, что ты приедешь только на Рождество, – вместо приветствия ледяным тоном произнесла Кристина.
      – А мы с папочкой думали, что вы проведете в Лондоне и предстоящий уик-энд. Правда, вас там никто не мог найти. Мисс Монтегю несколько раз звонила на папочкину квартиру, чтобы сообщить вам о моей болезни. Нужно было срочно забрать меня из школы домой.
      Виктория самодовольно улыбнулась и торжествующе поглядывала на Кристину. Та покраснела и, медленно подбирая слова, начала врать:
      – Дело в том, что Сьюзен упросила меня поехать с ней в Манчестер на вечеринку, которую организовал ее муж Джордж. Там оказалось много наших старых приятелей…
      – Тебе следовало сообщить мне об этом, – мягко упрекнул ее Стивен. – Мы все переволновались, потому что нигде не могли тебя найти. Дороти, бедняжка, вообще опасалась за твою жизнь и названивала каждый час.
      Внутренне Кристина застонала. Она представила, какие разговоры велись в ее отсутствие. Бог знает, что они здесь подумали.
      – А почему не сообщила о своем приезде? – смущенно спросил Стивен. Ему было неудобно перед дочерью за эту странную ситуацию. – Я бы послал Пейна встретить тебя…
      – Кристина, должно быть, хотела сделать сюрприз своим неожиданным появлением. Ей же нравится, когда ее все ждут и беспокоятся, – с гнусной интонацией произнесла Виктория.
      С какой бы радостью Кристина съездила ей по губам. Но девчонка, сидя рядом с отцом, чувствовала себя в полной безопасности и всеми силами старалась подлить в огонь масла, понимая, что Стивен очень недоволен поведением Кристины. Она решила подняться к себе наверх. Стивен, очевидно, тоже подумал об этом и предложил:
      – Наверное, тебе лучше всего сейчас подняться наверх, принять душ и выпить немного чего-нибудь крепкого. Я прикажу Виктору принести тебе что-нибудь выпить.
      Она последовала его совету. Зашла в спальню и тяжело опустилась в шезлонг. В дверях появился Стивен и, не входя в комнату, задумчиво посмотрел на нее.
      – У тебя все в порядке? – как бы невзначай спросил он. – Я волновался…
      – Знаю. Прости. Это никогда больше не повторится, – ее глаза наполнились слезами. Она отвернулась и поспешила в ванную комнату. Кристина не сомневалась, что Стивен заметил ее подавленное состояние. Но у нее не было сил притворяться. Струи горячего душа смешивались со слезами, и губы ощущали солоноватый привкус. Кристина в сотый раз повторяла себе, что больше никогда не увидит Мартина, и от этого плакала еще безутешнее. Вода понемногу успокаивала ее тело, но пустота в сердце не проходила.
      Наплакавшись, Кристина взяла махровую варежку и, обмакнув ее в ледяную воду, приложила к опухшим векам и повторяла процедуру до тех пор, пока краснота не исчезла. Потом обмотала полотенцем волосы и нарумянила щеки. Села на край ванны и решила взять себя в руки. Ей необходимо было настроиться на дальнейшую жизнь со Стивеном и быть сдержанной в общении с его дочерью. Виктория ведь прилетела на рождественские каникулы. Она умудрилась начать их значительно раньше, сославшись на болезнь. О какой болезни шла речь, Кристина так и не поняла, девочка выглядела вполне здоровой.
      Она успокоилась и, стараясь не думать о Мартине, вышла из спальни и услышала возбужденный голос Виктории:
      – Папочка, как замечательно, что мы будем жить вместе! Каждый день мечтала об этом!
      Отец и дочь сидели на маленькой двухместной кушетке. Нога Виктории была переброшена через колено Стивена.
      Услышав это, Кристина потеряла самообладание и, спустившись, посмотрела в серо-голубые глаза девочки. Они были широко раскрыты и невинны.
      – Я не совсем поняла, что ты сейчас сказала?
      – О, вы же не в курсе! Дело в том, что я совсем ушла из школы и буду жить здесь вместе с вами и папочкой.
      – А что ты думаешь по этому поводу? – резко спросила Кристина, повернувшись к Стивену.
      Он пожал плечами.
      – Когда Викки приехала сюда, мне оставалось только согласиться с ее доводами. Я думал, там, на месте, ты сможешь решить эту проблему. Но до тебя не дозвонились. Викки говорит, что ей стало совсем невмоготу там. Скучно и неинтересно.
      – Не понимаю, Виктория, ты же собиралась после школы продолжить обучение в колледже…
      – Я и буду учиться. Мы с папочкой все обсудили и договорились. Мне почти шестнадцать, и с меня достаточно частных репетиторов на те несколько месяцев, что я буду здесь. А потом я поступлю в лучший частный колледж в Америке. Разве не замечательная идея? – Она обняла отца за шею и положила голову ему на плечо. Стивен одобрительно потрепал ее по волосам.
      Кристина поняла, что спорить бессмысленно. Они без ее участия решили все проблемы, не спросив ее мнения. Но в данный момент говорить об этом было нелепо. Она прошла в конец террасы, отодвинула пышную ветвь белой буганвиллы и села на низкий парапет. Ни о чем не хотелось думать. Кристина наблюдала за маленькой райской птичкой, прыгающей возле ярко-красной лилии.
      Она вздрогнула, когда Стивен бесшумно подошел к ней и, наклонившись, прошептал:
      – Она же еще совсем ребенок. Попытайся понять ее и подружиться с ней. Ради меня, – он откинул ее волосы и поцеловал в щеку.
      – Я постараюсь, – пробормотала она и поцеловала Стивена в губы. Это был глубокий, сочный поцелуй, поразивший его. Несмотря на присутствие дочери, наблюдавшей за ними, он ответил Кристине и крепко прижал ее к себе. Она из-под руки взглянула на Викторию и увидела гримасу ненависти на ее лице. Кристина поняла, что не сможет выполнить просьбу Стивена.
      «Хрустальные источники» сверкали, готовые к рождественским праздникам. Кристина наряжала елку, когда в гостиную вошел Стивен. Было пять часов вечера, канун Рождества.
      – Будь осторожна, – предупредил он, видя, как она карабкается по лестнице, чтобы водрузить большую красную звезду на верхушку елки.
      – Тебе нравится? – спросила она, балансируя на верхней ступеньке.
      Он разглядывал рождественскую елку, мерцающую серебряными, красными и золотыми украшениями, и присвистнул от восторга:
      – Выглядит фантастически! Прекрасная работа. А теперь спускайся вниз, а то я нервничаю. – Он крепко ухватил лестницу руками и держал ее, пока Кристина не спустилась.
      Кристина отошла в сторону полюбоваться на произведение собственных рук. Сама она была не менее прекрасна, чем елка. Раскрасневшаяся и возбужденная, с остатками мишуры на пышных волосах.
      Стивен рассмеялся:
      – Твое лицо покрыто золотыми блестками и клеем, – он потер ее щеку пальцем. – Невозможно стереть. Придется оставаться такой все Рождество. Но зато, пока ты украшала елку, под ней появился рождественский подарок. – Стивен нагнулся и достал из-под веток небольшой сверток, обернутый золотой фольгой и перевязанный красной ленточкой с розовым цветком. Он передал его Кристине. Та потрясла сверток, стараясь догадаться, что же там внутри.
      – Но придется подождать до завтра, – с улыбкой предупредил Стивен.
      – А чего ждать? – вдруг за их спинами раздался голос Виктории.
      Кристина показала ей подарок.
      – Ужасно интересно, что твой папа мне купил!
      – А я знаю. Сама выбирала. – Виктория хотела испортить ей настроение перед самым Рождеством.
      – Ну, не совсем так, – быстро вмешался Стивен. – Ты просто помогала мне выбирать.
      Когда он снова повернулся к Кристине, она больше не улыбалась. Предвкушение Рождества, которое наполняло ее всего несколько минут назад, исчезло окончательно.
      Стивен переменил тему разговора.
      – Давайте-ка собираться. Хоральная служба начнется через час.
      Виктория зевнула и демонстративно заявила:
      – Кому нужна эта скучнейшая служба.
      – Молодая леди должна помнить, что я люблю семейную атмосферу на Рождество и не собираюсь менять сложившиеся традиции. Поэтому отправляйся одеваться, – строго ответил Стивен. Он был возмущен отношением дочери к его жене.
      Хор заканчивал исполнение «Однажды в городе царя Давида». Кристина с умилением наблюдала, как маленький мальчик-хорист лет восьми вышел вперед с нотами в руках. Его ангельское личико светилось, и тонкий мелодичный и чистый голосок нарушил благостную тишину вест-индской ночи.
      Кристина почувствовала, как к горлу подступают слезы. Мальчик закончил свою партию и отступил назад. Хор грянул «Слушайте, как поют ангелы». И все двести пятьдесят человек гостей, собравшихся в ресторане и на террасе, присоединились к хору.
      Потом был коктейль, а после него традиционный рождественский ужин – индейка с острой начинкой, жареной тыквой, сладким картофелем, кроме индейки, была соленая и жареная рыба, а на десерт, для тех, кто был в состоянии что-либо съесть, пирог из слоеного теста с кокосом и взбитыми сливками, к нему подавался ром, мороженое с изюмом и мусс из манго.
      После ужина начались танцы с участием очаровательных барбадосских девушек, одетых в национальные костюмы. Гости и зрители награждали их аплодисментами. Больше других всем понравился номер «пожиратель огня».
      В полночь неподвижный воздух наполнился восторженными криками, сотни многоцветных воздушных шаров полетели в яркое звездное небо. На каждом шарике было написано: «Счастливого Рождества всем гостям «Хрустальных источников». Стивен и Кристина со счастливыми улыбками наблюдали за всем с эстрады. Потом он взял ее за руку и повел к столу. Где была Виктория, они понятия не имели. Стивен налил шампанское и протянул бокал Кристине.
      – За наше будущее и будущее «Хрустальных источников»!
      К ним подошел Джеймс Моррис с распростертыми руками.
      – Счастливого Рождества, Кристина! – он потянулся к ней с поцелуем, выпятив свои мокрые губы Она уклонилась. Он был очень пьян. Галстук-бабочка съехал на левый бок, рубашка была запачкана соусом, и лацкан смокинга залит вином.
      – Итак… миссис Рис-Карлтон, вы у нас, оказывается, недотрога…
      – Что вы хотите этим сказать?! – спросила она сухо, с презрением глядя на него.
      Он постучал по своему носу толстым пальцем.
      – Вам меня не одурачить, дорогая Кристина. У меня глаз наметанный. Я ведь тогда все понял. Не просто так заходил к вам выпить стаканчик вина рекламный красавчик Мартин Ворд. Вы оба так тяжело дышали… О, уж я-то догадался, что появился не вовремя.
      Кристина прикрыла глаза, ее тошнило от близости его потного красного лица и ужасного запаха виски.
      – Выбирайте слова, мистер Моррис. Вам никто не давал права оскорблять меня. Я пожалуюсь мужу Из того, что ко мне зашел на минутку старый знакомый, я не делаю секрета.
      Джеймс театрально затряс головой.
      – Мне-то все равно. Но не думаю, что Стивен будет согласен с вами. Стоит мне захотеть, и я зажму вам хвостик между дверями, уважаемая миссис-недотрога. Я тут на днях встретил Бобби Стаута, и он похвастался мне, что откупил у мистера Ворда его долю в их общем бизнесе. И сообщил, что златокудрый красавец отчалил в Лондон прокучивать денежки Странно, но в это же время вы тоже оказались в Лондоне…
      Кристина вспыхнула и резко ответила ему:
      – Идите рассказывайте Стивену ваши гнусные выдумки. Слава Богу, Лондон – большой город, и одновременно там бывает много народа…
      Джеймс снова почти вплотную приблизился к ней и заговорщицки прошептал:
      – О, миссис-недотрога, я знаю, что вы способны выкрутиться из любой ситуации, поэтому проделал серьезную работу. Вы разве не заметили, что с тех пор как умерла Элейн, я частенько встречаюсь с одной молодой достойной леди из туристического агентства, некоей мисс Пэм. Так вот, когда все сбились с ног, разыскивая вас, я попросил ее, используя связи, просмотреть пассажирские листы прибытия и убытия из аэропорта Хитроу. И, о радость! Она обнаружила два знакомых имени в самолете, следовавшем в Париж… Вам понравился Париж, миссис-недотрога, или вы его не успели осмотреть?
      Кристина поняла, что этот мерзкий человек решил загнать ее в ловушку. И только ждет, когда повыгоднее захлопнуть дверцу. Как Элейн могла жить с таким дерьмом? Она его боялась. А Кристина бояться не собирается. И, оттолкнув это мерзкое животное от себя, она громко заявила:
      – Я не собираюсь выслушивать ваши грязные угрозы! Мне наплевать на вашу информацию. Стивен обо мне знает все. Но если вы не цените свою работу и остатки своей репутации, идите, посвящайте его в свои домыслы. Посмотрим, как он вас отблагодарит.
      В глазах Джеймса отразилось замешательство. К такому повороту разговора он был не готов. Даже в пьяном состоянии он понял, что последует за разоблачением жены шефа. Кристина верно оценила ситуацию и продолжила:
      – На мой взгляд, вы сегодня достаточно выпили, впрочем, это вы позволяете себе каждый день. Думаю, будет лучше, если вы переложите свои обязанности на помощника. Я передам Стивену ваши извинения.
      Джеймс отошел от нее с видом побитой собаки. Сегодня он побоится показываться Стивену в таком виде, но у Кристины не было никаких гарантий, что уже завтра он не предпримет новую попытку шантажа. Ей нужно решаться сегодня. Кристина понимала, что не лучший сюрприз преподнесет мужу на Рождество. Но выбора у нее не было. Она отправилась на поиски Стивена.
      Нашла его растерянным и негодующим. Виктория с сильно намазанными глазами и ярко-красными губами, увешанная драгоценностями, одетая в плотно облегающее красное платье с огромным декольте, танцевала, прижавшись к молодому парню, какой-то малоприличный танец.
      Наконец Стивену удалось оттащить дочь в сторону и, не обращая внимания на ее обиду, отправить домой спать. Он хотел разобраться с молодым парнем, но Кристина его отговорила, утверждая, что в таком виде Виктория выглядела не моложе, чем ее кавалер.
      Было три часа утра, когда последние гости разошлись по своим номерам, и Кристина со Стивеном вернулись на виллу. Он выглядел усталым. Но Кристина не могла ждать ни минуты – собственная вина была бременем на ее сердце и не давала нормально дышать. Без всякой подготовки, когда Стивен развязывал галстук, она выпалила:
      – Стивен, я должна тебе признаться, у меня была связь с Мартином Вордом.
      Наступило молчание. Он машинально продолжал возиться с галстуком. Она продолжила, не смея поднять на него глаза:
      – Прости меня, я себя чувствовала совершенно заброшенной. Ты был так занят своими отелями. А потом, когда отменил наше путешествие в Италию, я совсем разочаровалась в нашей жизни. И тут позвонил Мартин… и мы…
      Дальше у нее не хватило духа признаваться. Наступила длинная пауза. Она ожидала упреки, злость, презрительное заявление, чтобы убиралась прочь. Ко всему этому она была готова. И вдруг услышала невероятное…
      – Я все знаю. У тебя нет необходимости дальше рассказывать. Между вами всегда что-то существовало. Пробегала какая-то искра, когда вы встречались. Поэтому я и просил прекратить подобные встречи.
      Но ты сделала это, когда я был в Нью-Йорке и потом в Лондоне.
      Кристина уставилась на него, не веря своим ушам.
      – А почему ты ничего не сказал?
      – Потому что ждал, что ты расскажешь мне сама.
      – Ты презираешь меня? – Она все еще не могла заставить себя поднять на него глаза, но чувствовала, какая борьба происходит в душе Стивена, и с облегчением ощутила на своем плече его крепкую, дрожащую руку.
      – Ты можешь мне пообещать, что между вами все закончено? И что ты вернулась ко мне навсегда?
      Она молча кивнула. Он крепко прижал ее к себе. Она слышала, как бешено бьется его сердце у ее щеки.
      – Но все должно измениться, Стивен. Я вернулась, потому что люблю тебя и буду любить всегда. К Мартину меня подтолкнуло то, что ты позволил бизнесу встать между мной и тобой. Ты сам отдалил меня от себя.
      Стивен приложил свою руку к ее рту, желая прекратить этот тяжелый разговор, но она продолжала:
      – Выслушай меня! Это очень важно. Мы должны с тобой с сегодняшнего дня быть на равных условиях. Вспомни, что ты сказал мне, когда впервые привез сюда? Я была напугана, что не смогу помогать тебе в бизнесе. Но ты дал мне возможность внести свой вклад. А потом, вместо того чтобы взять с собой дальше, отмахнулся и забыл. Разве я заслужила участи глупой и безмолвной куклы? Мне очень больно, Стивен.
      – Я знаю, – глухо произнес он. – Иногда я слишком ухожу в текучку и теряю ощущение реальной жизни. Но ты – лучшая часть меня самого, Крисси. Без тебя бы я был другим человеком – таким, который мне самому бы не понравился.
      Это было самое откровенное заявление, которое она когда-либо слышала от него. В ту ночь они не занимались любовью, довольствуясь тем, что заснули в объятиях друг друга.
      Кристина проснулась в десять часов и обнаружила, что кровать рядом пуста. Она уже собралась вставать, когда Стивен вернулся в спальню с конвертом в руках.
      – Ты давно проснулся? – с удивлением спросила она.
      – Нет, и собираюсь лечь снова. Просто пошел, чтобы принести тебе рождественский подарок.
      Кристина привстала и с недоумением посмотрела на конверт:
      – Ты же сказал, что подарок под елкой?
      – Да. Там новый браслет с бриллиантами. А это кое-что более важное. Открой его.
      Она взяла из его рук конверт и вытащила оттуда вдвое сложенный листок бумаги. Развернула его и прочла, потом взглянула на Стивена и прочитала еще раз, не веря своим глазам:
      «Я, Стивен Рис-Карлтон, настоящим документом передаю своей любимой жене Кристине Рис-Карлтон в совместное владение отель «Хрустальные источники» на Барбадосе. Она уже владеет нашей общей виллой и моим сердцем». Ниже подпись – Стивен Рис-Карлтон.
      – После праздника мы оформим это юридически, – пообещал он, садясь на краешек постели.
      – Спасибо, – прошептала она, гладя его по лицу. – Ты можешь мне доверять. У нас все будет хорошо.
      Через несколько недель она сказала Стивену о беременности. Но ее признание не нарушило их заново обретенной близости. Они не касались темы возможного отцовства будущего ребенка. Им мог быть и Стивен, и Мартин. Стивен носился с Кристиной и делал все, чтобы ее беременность протекала нормально. Он не нарушил своего обещания, данного в день Рождества, и официально сделал Кристину совладелицей отеля. Это прибавило ей массу хлопот. Кристина с энергией взялась за работу. Единственное, от чего он оградил Кристину на время беременности, так это от участия в работе над проектом строительства на Багамах.
      Беременность Кристины проходила, как один счастливый миг. Она знала, что у нее теперь есть все для счастья – семейная жизнь, ожидание ребенка, новое отношение к ней Стивена. Иногда она вспоминала о Мартине с нежностью и надеялась, что он скоро найдет новую любовь. Всего за несколько недель перед родами она стала тяжелой и неуклюжей. Последние дни ее волновало, на кого будет похож ребенок. А вдруг на Мартина?
      Сын родился в начале сентября. Назвали его Адамом. Он был похож на Кристину. Те же красновато-коричневые волосы, тонкие черты лица и глаза небесно-голубого цвета, но через несколько недель они превратились в светло-карие.
      Стивен был счастлив и радовался новому члену семьи. Виктория от ревности заявила, что хочет вернуться в Лондон. Было решено, что она будет жить в доме своей подруги по школе. Кристина с чувством огромного облегчения попрощалась с ней. К их удивлению, в Лондоне Викки не только тратила деньги в молодежных клубах, но отлично сдала экзамены и получила аттестат о среднем образовании. С гордостью Виктория сообщила им, что собирается пройти отбор для учебы в Америке в Брауновском университете в Род-Айленде.
      Но гордость за неожиданные успехи дочери не могли сравниться с любовью и гордостью, которые Стивен испытывал к Адаму. Он замечательно оборудовал детскую комнату на вилле «Хрустальные источники», но чаще ребенка привозили в отель, где его представляли как законного наследника.

      Самолет с Кристиной на борту, направлявшийся на Багамы, совершил посадку на острове Провидения. Она зажмурилась от яркого солнца, когда спускалась по короткому трапу из нового личного самолета, рассчитанного на четырех пассажиров и недавно приобретенного Стивеном. Ее руки крепко держали Адама.
      Стивен дожидался их в здании аэропорта. Кристина упала в его объятия. Это было их самое продолжительное расставание после рождения сына. События последних недель требовали обязательного присутствия Стивена на Багамах, и ему пришлось оставить Кристину с сыном на Барбадосе. Она должна была найти няню, которая могла бы сопровождать их в поездках. Поэтому первым вопросом был:
      – А где Патриция?
      – Она прекрасная няня, но я отпустила ее на несколько дней. Хочу побыть с тобой. Вместе с Адамом. Она приедет к нам.
      Стивен поцеловал Кристину и сына. Она почувствовала, что он недоволен.
      – Ты не беспокойся, Патриция раньше работала у актрисы Мелоди Лайен и привыкла к переездам. Она перешла ко мне, потому что ей надоели эти актерские истерики. Пат – серьезная, солидная женщина. Типичная уроженка Уэльса. Она тебе понравится. Я никогда бы не взяла няню, к которой не испытывала бы доверия. Тем более, как только начнутся приготовления к открытию отеля, она все время будет заниматься Адамом.
      – Если открытие состоится, – мрачно констатировал Стивен.
      – Что-нибудь произошло?
      – Расскажу по дороге.
      Дорога из аэропорта до острова Парадиз была очень живописной. Она пролегала параллельно морю. С одной стороны – пенящийся прибой, с другой – домики с резными ставнями, выкрашенными в пастельные тона. Стивен был занят своими мыслями. Вдоль дороги росли огромные, с пышной кроной, старые деревья, но вскоре им на смену пришли жилые современные дома и отели. Они тянулись по всему побережью Кейбл Бич. От него машина повернула к исторической столице Нассау с ее истинно колониальным очарованием. Кристина с жадностью всматривалась в пейзажи и оживилась, когда они поехали по людной Бей-стрит с массой магазинчиков и ресторанов. Оторвавшись от созерцания местных красот, она попросила Стивена:
      – Начни с самого плохого.
      – Строители не укладываются в график. Поль Ричардсон болен, у него какой-то странный вирус. Генеральный менеджер в панике. А Антонио просто сводит меня с ума. В остальном же все нормально.
      – Ну, нечто подобное я слышала перед открытием «Хрустальных источников», – несколько успокоившись, она потрепала его по волосам.
      – Не всегда мои опасения бывают перестраховкой, – Стивен напряженно улыбнулся, и она вдруг поняла, что дела действительно идут не блестяще. Слишком утомленным и издерганным казался непоколебимый мистер Рис-Карлтон.
      Старый «плимут», на котором они ехали, подрулил к посту у моста, соединявшему трассу с островом Парадиз, шофер оплатил проезд, и машина загромыхала по сводчатому мосту, под которым находился судоремонтный завод принца Джорджа. Оказавшись на острове, они миновали уютные отели, высокие дома современной архитектуры, рестораны с роскошными открытыми верандами и садами и свернули на дорогу, покрытую свежим асфальтом. По обеим сторонам дороги росли пальмы. Первым, что бросилось в глаза, была неоновая светящаяся реклама «Пляжный клуб и казино "Хрустальные источники"». Их автомобиль остановился возле внушительного двухэтажного входа в отель.
      – Откуда здесь этот ужас? – крикнул Стивен и, выскочив из машины, бросился в вестибюль. Кристина, подхватив сына, последовала за мужем. Первым, кого она увидела, был Антонио, беседовавший с человеком, уже известным Кристине. Он яростно мотал головой.
      – Я же говорил тебе, Тони… – продолжал он что-то, но их прервал Стивен.
      – Какого черта вы повесили эту неоновую вывеску?
      – Прости меня, Джино, – бросил на ходу Антонио и поспешил к Кристине. Поцеловал ее в обе щеки, приговаривая: – Вы замечательная мама! А это, должно быть, Адам? Прелестный мальчик. Я знаю, как им гордится Стивен.
      – Мы оба им гордимся, – подчеркнула Кристина и решила, что Антонио восхищается совершенно искренне. Он и сам был не против иметь такого карапуза. Хотя с его Сюзанной это было проблематично.
      – Антонио, не отвлекайся, – грубо оборвал его Стивен.
      В глазах американца вспыхнуло бешенство. Но он тут же погасил свой гнев.
      Стивен не мог себя сдержать. Для него каждая деталь была делом принципа:
      – Эта вывеска чуть не расколола мне голову. Снимите ее немедленно! Вы решили устроить Лас-Вегас? Антонио! «Хрустальные источники» – это совсем другое.
      – Успокойся, Стивен. Давай сядем, выпьем, и я объясню, почему вывеску надо оставить, – он убедительно коснулся руки Стивена.
      – Нет, лучше прикрыть это чертово место, чем работать под такой вывеской. Забудь о ней, Антонио! Почему никто не посоветовался со мной? Поль об этом знает?
      – Нет, – у них за спиной раздался голос архитектора Ричардсона.
      С его появлением Антонио изменил тактику. Он принялся объяснять, словно речь шла о сущей безделице.
      – Чего ты устраиваешь скандал из-за ерунды? Большое дело – дурацкая неоновая вывеска. Хочешь – снимем. Джино купил ее у парня, который поставляет оборудование для казино. Она мне нравится. Ночью будет классно смотреться.
      – В «Хрустальных источниках» нет никакой неоновой рекламы, – вмешалась Кристина. – Если вы хотите, Антонио, использовать имя нашего отеля, то следует с уважением относиться к его имиджу. Вас ведь он привлек именно этим.
      Кристина говорила тихо и убедительно. Она понимала, что надо сгладить раздражение и грубость Стивена.
      – И когда же нам ее снять? – Антонио посмотрел в сторону Джино Санторини, который выглядел таким же злым, как Стивен.
      – Завтра. И не позднее, – Стивен повернулся к архитектору. – Что с вами, Поль, вы неважно выглядите. Надо бы еще полежать, – в голосе Стивена послышалась искренняя забота.
      – Полежишь тут, – отмахнулся Поль и показал рукой на Антонио.
      Тот что-то быстро говорил по-итальянски, яростно жестикулируя. Санторини слушал его спокойно Его черные очки были как две дырки на узком лице.
      – Я им обоим не доверяю. Они все время что-то замышляют, – признался Поль Кристине.
      – Ну, не надо так, – мягко упрекнула его Кристина. – Если вы начнете делить всех на наших и ваших, то ничего хорошего не выйдет. Без финансовой поддержки Антонио проект вообще не сдвинулся бы с места. А вывеску он снимет.
      К ним подошел Стивен и примирительно сказал:
      – Честно говоря, это не самая большая из моих забот. Не обращай внимания. Пойдем, Крис, устроимся в хорошем номере.
      Отель «Хрустальные источники» в Нассау был еще лучше, чем его старший брат на Барбадосе. На этот раз у Стивена было больше денег, опыта и лучшая площадка. Здания поднимались на восемьдесят футов над уровнем моря. Каждое окружали балконы, утопавшие в цветах лаванды и буганвиллы. Из каждой комнаты открывался прекрасный вид на живописный холм, а впереди было море. Контуры отеля напоминали два развернутых полумесяца.
      Стивен выбрал для наружных отделочных работ светлый оттенок персикового цвета. Особенно эффектно смотрелся ресторан, поднимавшийся прямо из моря. Он опирался на двадцатифутовые сваи, и его панорамные окна открывали чудесный вид естественной лагуны. Роберто Сабортини – дизайнер по ландшафту – превзошел самого себя. Он скромно заявлял, что в данном случае природа обеспечила его дружеской поддержкой. Образцы редких деревьев поражали своими формами, особенно искусно посаженные по берегам двух естественных озер.
      Стивен добился от Поля почти невозможного в проектировании нового бассейна. Он наполнялся водой из каменного фонтана, вырубленного в скалистом холме на шестьдесят футов над морем. Вода неслась вниз по грубым, необработанным камням, вздымаясь каскадами, и осторожно переливалась из искусственного озера в аккуратно вырезанный бассейн. Японский мостик был перекинут через один его край, и с мостика можно было видеть восточный садик, засаженный орхидеями всех оттенков. Все это было триумфом архитектурной мысли и через полтора года получило мировое признание.
      Неоновую вывеску, естественно, сняли и заменили двумя солидными медными рельефными табличками, аккуратно прикрепленными по обеим сторонам массивных резных дверей. Открытие отеля стало главным событием сезона. Гости были приглашены исключительно Сюзанной Белфорд-Челлини. Самолетом были доставлены омары, белужья икра, свежие устрицы и шампанское «Кристалл». Большинство гостей прилетели на собственных самолетах.
      На банкете лестные высказывания и всяческие похвалы были посвящены Сюзанне и Антонио. Они были в центре внимания и купались в славе. А Стивен, энергией, вкусом и административным талантом которого проект воплотился в жизнь, оказался в тени. Кристина видела, что он не ощущает той эйфории и чувства триумфа, владевших им при открытии «Хрустальных источников» на Барбадосе.
      Они вернулись в свои апартаменты глубокой ночью в растерянном состоянии. Кристина хорошо понимала, что от Антонио в данном случае будет избавиться сложнее, чем от участия Роберта Лейтона в барбадосском проекте. Но, с другой стороны, Антонио при всех объявил об идее строительства нового гостиничного комплекса в Фуке. Проблема денег перед ним, судя по всему, не стоит.
      Стивен горько усмехнулся.
      – Денег ему дадут сколько угодно, но он понятия не имеет, как использовать их в бизнесе. Ты же сама все видела. Единственное, что его интересует, так это очередная сделка.
      Кристина понимала, что Стивен мучается, не зная, на что решиться, и ждет от нее совета. Она серьезно принялась обсуждать с ним возможные перспективы.
      – Нужно признаться, что в вопросах недвижимости Антонио просто незаменим. Вам нужно разделить сферы влияния. Ты же сам говорил, что идея строительства отеля в Фуке многообещающая.
      Стивен утвердительно кивнул и решительно произнес:
      – Я останусь работать с Антонио. Мне это надо. Хотя за ним нужен глаз да глаз. Без тебя мне никак не обойтись. Мы начнем строить отель за отелем. Будет много переездов. Много суеты. По отдельности мы не выживем.
      – Конечно, тебе никак не обойтись без козла отпущения. Иначе зачем бы мне было выходить за тебя замуж, – со смехом согласилась она и запустила в него подушкой. Их день закончился намного лучше, чем начинался.
      Когда они предложили Антонио план разделения деятельности, он воспринял это невозмутимо.
      – Идея мне нравится. Я не буду вмешиваться в дела Стивена, а он не будет задавать мне лишних вопросов, особенно касающихся финансов, – и при этом многозначительно подмигнул.
      Стивен протянул ему руку, и Антонио твердо пожал ее. Их глаза встретились.

       Пять лет спустя
      – Мама, иди сюда, скорее. Смотри, снег! Кристина подошла к Адаму. Он стоял на цыпочках и указывал пальцем на снежные хлопья, кружащиеся в сильных порывах ветра и налипающие на окно его спальни. Они снимали большую квартиру в восточной части Манхэттена и считали ее своим домом, когда приезжали в Нью-Йорк. Она опустилась на колени позади него, обняла и взъерошила волосы, все еще влажные после недавней ванны. С наслаждением вдохнула детский запах, исходивший от него.
      – Представляешь, как там холодно. А мы находимся в тепле и уюте. – Она еще крепче прижала его к себе.
      – Я хочу гулять по снегу! Почему бы мне не пойти с тобой на вечеринку? – капризно заявил Адам.
      – Ну я же сказала, это только для взрослых.
      – Но Викки же идет с вами? – захныкал он, обратив на нее большие глаза, полные мольбы. Его покрытое веснушками лицо выдавало упрямый характер.
      – Викки – большая девочка.
      – Но она все еще ходит в школу, – возразил он.
      – Она посещает колледж, а не школу. Это совсем другое дело. И вообще, у нас с тобой был уговор, завтра мы пойдем покупать тебе большой конструктор, если ты не будешь капризничать.
      Это сработало. Адам запрыгал от восторга.
      – Самый большой, со всеми грузовиками и трале-рами?!
      – Именно такой, – подтвердила она, ведя его к кровати.
      Он забрался на постель и, прыгая на ней, запричитал:
      – А где Гоги? Где Гоги?
      Кристина принялась искать его любимую игрушку, с которой он всегда спал, – потрепанную старую куклу. Она знала, что без нее он не уснет.
      – Может, Пат знает? – Кристина уже собралась позвать няню, когда в комнату вошел Стивен. Одну руку он спрятал за спину и с хитрой улыбкой подошел к сыну.
      – Посмотри, что я нашел в ванной, – и протянул Адаму влажную куклу.
      – Гоги! – Адам схватил свою игрушку и с удвоенной энергией запрыгал на кровати. – Гоги принял ванну! Гоги принял ванну!
      – А после ванны и Гоги, и Адаму следует ложиться спать, – Кристина укутала сына одеялом, погладила по голове и поцеловала. – Спокойной ночи, спи хорошо, завтра у нас с тобой много дел.
      – Папа, покажи «козу»! – потребовал ребенок.
      – Не сегодня, дорогой. Мы опаздываем на очень важный ужин.
      – Ну хоть один разок…
      Стивен вздохнул и, сделав пальцами рожки, принялся бодать сына в бок: «Вот идет коза…» Адам хохотал от всей души.
      – Еще, папочка! Еще!
      – Нет, мистеру Козе пора идти на важную встречу, а тебе ложиться спать.
      – Тогда пусть мне Пат почитает сказку! – И снова обратил на Кристину полные мольбы глаза. Она не могла спокойно выдерживать этот взгляд и поспешила за бесценной няней, которая была в большой уютной гостиной и смотрела телевизор.
      Патриция была няней Адама с пятимесячного возраста, и Кристина часто задавала себе вопрос, как бы она обходилась без нее на протяжении этих лет, когда так много времени прошло в разъездах.
      – Пат, вы не могли бы почитать Адаму сказку? Только недолго. Он сегодня устал.
      – Разумеется, и еще я приготовлю его любимый горячий шоколад. А вы вернетесь поздно?
      – Думаю, да. Не ждите нас. – И отправилась переодеваться.
      Она надела новое черное трикотажное платье от Донны Карен и удлиненный жакет, скрывавший ее слегка округлившийся живот. Выбрала маленькую вечернюю сумочку от Гермеса. Взяла помаду с туалетного столика и, взглянув в зеркало, осталась довольна собственным отражением. Кроме нескольких предательских морщинок вокруг глаз и слегка осунувшихся щек, ничто не напоминало о том, что ей скоро тридцать.
      Она расчесала ровно подстриженные волосы, едва достающие до плеч. Этот деловой стиль Кристина культивировала с тех пор, как стала работать вместе со Стивеном по управлению компанией «Платиновое побережье». Она дотронулась пальцами до сверкающего бриллиантового колье на шее. Полюбовалась игрой его камней и вышла из комнаты. Стивен уже ждал ее, одетый в элегантный вечерний костюм.
      – Пойдем, дорогая, мы опаздываем.
      Он помог ей надеть меховую накидку. Ночной портье Том раскрыл зонтик и проводил их до лимузина. Шофер открыл дверцу, и они сели в темный, теплый, обитый бархатом салон длинного «кадиллака» И медленно поехали по переполненным улицам.
      Стивен протер окно и посмотрел на улицу, заметенную снегом.
      – Какая ночь! Надеюсь, это не продлится долго.
      – В новостях сказали, что завтра будет теплее и снег растает.
      Он ничего не ответил, но Кристина поняла, что его волнует совсем не снег.
      – Ты, по-моему, целый день не в своей тарелке. Он дотронулся кончиками пальцев до висков, показав, что болит голова.
      – Меня, как обычно, беспокоит Антонио. Вчера и сегодня между нами длился бессмысленный спор. С ним стало невыносимо разговаривать. Он встал на дыбы по поводу моего нового проекта в Австралии.
      – А ты не попробовал от него откупиться? – Эту идею Кристина поддерживала в муже постоянно. «Платиновое побережье» оказалось невероятно успешным предприятием. И Стивену в настоящее время не составляло труда откупить те двадцать четыре процента, которыми владел Антонио. Даже по их текущей цене.
      Стивен глубоко вздохнул:
      – Хуже не бывает. Единственное, о чем бы я мечтал, так это расстаться с ним.
      – Ты созрел?
      Он стиснул ей руку так, что она вскрикнула.
      – Это не так легко, как тебе кажется.
      Она хотела продолжить этот разговор, но лимузин притормозил перед входом в отель «Пьер» на Пятой авеню. Миновав ледяной поток ветра и снега, они быстро скрылись в теплом фойе отеля. Вывеска указывала, как пройти в зал, где будет проводиться церемония награждения. Кристина оставила накидку гардеробщику, и они со Стивеном смешались с толпой. Несколько человек направились к ним навстречу. Стивен извинился и начал разговор с Бреттом Хантером, управляющим директором «Америкэн Аервейз», компании, которая учредила награды вместе с фирмой «Международный досуг».
      Кристина заметила Викторию, болтающую с Антонио. Из привлекательной девочки-подростка она превратилась в красавицу, которая могла бы украсить обложку любого иллюстрированного журнала. Но у Виктории были собственные планы на жизнь. Она открыто объявила об этом на своем дне рождения, когда ей исполнился двадцать один год. После окончания Брауновского университета в будущем году она собиралась начать работать в компании «Платиновое побережье».
      Сегодня она выглядела совершенно потрясающе в длинном облегающем черном платье, подчеркивающем ее точеные формы. Кристина глядела на нее с завистью и восхищением. До беременности у нее самой была фигура ничуть не хуже, а теперь состязаться трудно. И талия увеличилась, и грудь обвисла. Чтобы отвлечься, Кристина решила поговорить с одним из своих бывших менеджеров. Но кто-то сзади взял ее за локоть.
      – Привет, Кристина!
      Она повернулась и внутренне пришла в ужас. Перед ней во всей надменной красе стояла Сюзанна. Та сразу, окинув ее с головы до ног, безапелляционно заявила:
      – Мне нравится, как вы одеты. Я тоже хотела купить себе нечто подобное, но не оказалось моего размера.
      Кристина знала, что для сидящей на постоянных диетах и стремящейся довести себя до худобы скелета Сюзанны трудно что-либо подобрать даже в самых изысканных бутиках.
      Кристина однажды поинтересовалась у Антонио, не больна ли его жена какой-нибудь иссушающей ее болезнью. В ответ он в своем обычном грубом стиле сообщил, что его жена всегда ела, как птичка, а в обнаженном виде он ее давно не видел. Поэтому не берется судить. И безразлично пожал плечами.
      – А как вы? – ей пришлось изобразить на лице интерес к полностью зацикленной на себе Сюзанне.
      – Прекрасно. Но вы же знаете, у меня, как всегда, большая благотворительная Деятельность. И много других дел. С тех пор как в прошлом году у мамы случился удар, она стала такой требовательной. И, кроме меня, с ней никто не может иметь дело.
      – Бедняжка… – посочувствовала ей Кристина, стремясь, чтобы это прозвучало как можно искреннее.
      Сюзанна благодарно улыбнулась и, бросив взгляд в сторону Антонио, прошептала:
      – Ах, Кристина, мой влюбленный красавец-муж так редко бывает дома, что я забыла, когда мы вместе ужинали, не говоря уж о чем-то более интимном.
      Кристина посмотрела в сторону Антонио и увидела, что Викки, разговаривавшая с ним, повернулась в сторону подходившего к ним Стивена.
      – Очень красива, правда? – прошипела Сюзанна.
      – Да, – согласилась Кристина.
      – Последнее завоевание моего мужа… Кристина открыла от удивления рот и посмотрела на Сюзанну с недоумением:
      – Надеюсь, это шутка? Или я не так поняла?
      – Какие уж шутки. Боюсь, что слишком серьезно. Ой поглядывал на нее, когда ей было всего шестнадцать лет. А сейчас я знаю наверняка, что у них роман.
      Кристина, видя, что Стивен направляется к ним, в ужасе схватила Сюзанну за руку:
      – Умоляю, не говорите Стивену.
      – А почему нет, дорогая? Он убьет Антонио, чем окажет нам обеим любезность, – и расплылась в широкой улыбке, когда Стивен поцеловал ее в щеку.
      – Сюзанна, вы потрясающе выглядите!
      Она ему не поверила и, услышав призыв председателя комитета «Международного досуга» занимать свои места в ресторане, где накрыт торжественный ужин, рванулась туда.
      Стивен и Кристина сели за шестиместный столик рядом с Антонио, Сюзанной, Викторией и сопровождавшим ее молодым биржевым маклером. Он представился как Вильям Банфорд-младший из Бостона.
      Кристина разглядывала большие фотографии различных отелей, развешанные по залу. Одна из них привлекла ее внимание. Это был красивый снимок бара на пляже и ресторана на утесе Лани в Мауи, одном из чудесных уголков «Платинового побережья».
      Десять отелей из пятидесяти, принадлежавших им, были номинированы для награждения. Среди них один из группы «Мандалой», который Стивен приобрел три года назад. В то время он лично руководил превращением двадцати заброшенных обветшалых гостиниц в эксклюзивные отели мирового класса.
      Им подали мусс из копченой семги, затем следовал суп и медальоны из говядины в красном вине или, на выбор, рыба в соусе из шампанского. На десерт был предложен фантастический крем-брюле с ягодами. Потом кофе с пирожными-трюфелями.
      Кристина заметила, что Антонио пил больше обычного. Его поведение слегка изменилось. Обычно ему стоило усилий вести себя в общении со Стивеном на дружеской ноге. Сегодня же, то ли под воздействием их ссоры, или из-за того, что выпил лишнего, он вообще не обращал внимания на партнера. Зато не сводил глаз с Виктории, разговаривая исключительно с ней, чем доставлял неудобство сидящему рядом с ней молодому маклеру. Сюзанна хмуро наблюдала за ним. А Стивен просто был мрачнее тучи.
      Кристина ела пирожное и делала вид, что слушает Вильяма Банфорда, от нечего делать докучавшего ей деталями сделки, которую он провернул на Уолл-стрит. Наконец Бретт Хантер поднялся на сцену и подошел к микрофону. Его ровный, торжественный голос разнесся по всему залу:
      – В первую очередь я хотел бы поблагодарить всех вас за то, что вы пришли сюда, невзирая на ужасную погоду. Когда я смотрю в зал, то вижу много знакомых лиц из мира туризма и путешествий. Как вы все хорошо знаете, мы собрались здесь сегодня, чтобы присудить приз за лучшую группу отелей для отдыха в мире. Список претендентов оказался внушительным, и нам пришлось внимательно изучать представленные документы, прежде чем прийти к окончательному решению…
      Кристина держала под столом перекрещенные пальцы. Она надеялась, что Стивен выиграет, потому что более всех достоин этого. Но конкуренция была жесткая, и всякое могло произойти. В таких случаях большое значение имеют закулисные игры, в которых он никогда не принимал участия. Она видела, как нервно дернулись его губы, когда Бретт Хантер открыл конверт с именем победителя.
      – Я рад объявить, что победителем стала группа отелей «Платиновое побережье», владельцем которых является мистер Рис-Карлтон.
      Взрыв аплодисментов был оглушительным. Стивен встал, на мгновение пристально посмотрел на Кристину и направился сквозь рукоплещущую аудиторию получать приз. Под щелканье камер он занял место у микрофона. Помолчал и, когда зал притих начал громко и отчетливо:
      – Во-первых, я хотел вас всех поблагодарить за то, что вы приехали сюда. А также поблагодарить служащих туристических агентств, направляющих нам клиентов. Лист наших повторных клиентов достигает ста шестидесяти процентов всех наших гостей. Цель нашей компании – предложить лучшие стандарты размещения и обслуживания, и то, что я получил этот приз, доказывает, что мы на правильном пути…
      Он с гордостью дотронулся до бронзового диска, символизирующего восходящее солнце.
      – Я очень взволнован, и для меня большая честь сегодня получить эту награду. Прежде чем покинуть эту трибуну, мне бы очень хотелось поблагодарить мою жену Кристину, которой следовало бы стоять здесь, рядом со мной, и разделить поровну это признание. Она поддерживала меня и помогала мне во всем, что я когда-либо делал. Спасибо, Кристина! И, конечно же, я благодарю всех, кто голосовал за самую высокую награду нашим отелям.
      Он высоко поднял золотую статуэтку и спустился со сцены под новый шквал аплодисментов. Кристина наблюдала за тем, как он старается протиснуться сквозь толпу, а люди бросались к нему, чтобы поздравить и пожать руку. Она не слышала, как Виктория что-то резкое сказала Вильяму, не заметила, как она выскользнула из зала. Вслед за ней быстро вышел Антонио. Но это не ускользнуло от внимания Сюзанны Наконец Стивен вернулся к столу. Кристина была уже на ногах, и он прижал ее к себе так крепко, что накрахмаленный воротничок его смокинга врезался ей в шею:
      – Великолепно, Стивен, ты заслужил это, – прошептала она.
      – И ты тоже, как я и сказал. Без тебя у меня ничего бы не получилось…
      Кристина прикрыла ему рот рукой:
      – Получилось бы. У тебя всегда все получается. Но спасибо за то, что ты упомянул обо мне, сам знаешь, какое это имеет значение для меня. – Глаза ее были влажными от переполнявших ее чувств.
      Он тоже замигал, и в первый раз за этот вечер улыбка осветила его лицо.
      – А где Викки? – вдруг спросил он. – Я думал, ей не терпится поздравить своего старого папочку.
      – Она сказала, что плохо себя почувствовала, – невнятно объяснил Вильям и поднял стакан с виски. – Пошла глотнуть немного воздуха… – Он замолчал, обдумывая то, что сказал.
      Сюзанна улыбнулась презрительной улыбкой, скривив уголки своих тонких губ.
      – Я видела, что она пошла вон в том направлении. Поздравляю вас, Стивен, и хочу, чтобы вы знали, награда полностью принадлежит вам с Кристиной, что бы по этому поводу ни думал Антонио.
      – Благодарю, Сюзанна, – ответил Стивен, отметив про себя, что она выглядит совсем больной. И все еще держа приз в руках, добавил: – Пойду поищу Викки. Посмотрю, все ли с ней в порядке.
      Кристина бросила взгляд в сторону Сюзанны и пошла вместе со Стивеном. У нее закралось подозрение, что Виктория могла пойти вместе с Антонио. Они вышли из зала и спросили у швейцара, не видел ли он девушки, и описали, как она выглядит.
      – Я думаю, молодая леди, судя по вашим рассказам, направилась в дамскую комнату, – и он указал направление по длинному коридору.
      – Кристина, ты не могла бы пойти посмотреть, все ли с ней в порядке? – попросил Стивен, когда они шли в указанном направлении, и вдруг, проходя мимо гостиничного номера, они услышали через приоткрытую дверь неестественно высокий смех Виктории и сладкий голос Антонио:
      – Возьми, Викки, детка, это фантастическая штучка, ты же знаешь, у меня бывает только самая хорошая. Совершенно улетная! Как только я избавлюсь от Сюзанны, мы с тобой…
      – Что?! – взревел Стивен и ворвался в комнату. Виктория от испуга спрыгнула с тахты, отчаянно стараясь застегнуть пуговицы на платье, пряча обнаженную левую грудь. Ее губная помада была размазана, и на шее алели свежие пятна. Стивен мгновенно подскочил к ней и выхватил из ее руки маленький целлофановый пакетик с белым порошком. Понюхал и ударил Викторию наотмашь по лицу. Она упала, перелетев через низкий столик. Антонио вскочил на ноги.
      – Подонок! – гремел Стивен, наступая на него. – Предлагать моей дочери героин?
      – Да это же совсем безобидно, Стивен, – засмеялся Антонио. – Она сама меня просила. Знаешь, как после этого замечательно трахаться…
      Он не закончил фразу. Стивен размахнулся и ударил его тяжелой статуэткой. Удар пришелся в челюсть. Антонио повалился на бок, теряя равновесие, кровь потекла из разбитой нижней губы. Кристина и Виктория закричали, но Стивен, не обращая внимания на их вопли, ударил падающего Антонио еще раз.
      – Ты мерзавец, поганая слизь, Тони, и я сумею тебя уничтожить. – После этого предупреждения он выскочил из номера. Вслед за ним выбежала Кристина.
      Стивен остановился в фойе и попросил ее.
      – Мне в таком состоянии лучше не показываться на банкете. Пойди, извинись, скажи им, что у меня началась мигрень. Ну, или что-нибудь в этом роде. – Ему было трудно говорить. На его лице не было ни кровинки. Он весь трясся. Кристина осторожно дотронулась до его руки.
      – Конечно, Стивен, не волнуйся… Он благодарно кивнул.
      – Я подожду в машине.
      Она вернулась в зал, где шло веселье, и, извинившись за них двоих, схватив в гардеробе накидку, побежала к машине. Всю дорогу назад Стивен молчал и нервно сжимал преподнесенную статуэтку. Машина остановилась перед их домом на Саттон Плейс. Он не двигался, продолжая смотреть на статуэтку – золотое солнце, прикрепленное к подставке из бронзы со словами, выгравированными на ней – «Лучшей в мире группе отелей «Платиновое побережье». 1992 год».
      Водитель открыл дверцу, и ледяной порыв ветра запорошил их снегом.
      – Куда ты идешь?! – крикнула Кристина, видя, как Стивен решительно двинулся по дорожке.
      – Собираюсь выбросить это в бак для мусора! – Он потряс над головой преподнесенным призом. – Там единственное достойное место для этой штуки!
      Кристине было до ужаса обидно, но она не решалась остановить его. Через несколько минут Стивен подошел к ней с пустыми руками и мокрыми, налипшими на лоб волосами. Ей показалось, что он плачет.
      – Зачем ты это сделал, Стивен?
      – Затем, что все кончено…
      Кристина не поняла, что он имеет в виду, но боялась упоминать о Виктории и Антонио.
      – Мне надо выпить, – сказал он, когда они вошли в квартиру и включили свет.
      – Сейчас, я только посмотрю сначала на Адама. А потом мы выпьем вместе.
      Она зашла в комнату сына и склонилась над его кроваткой. Мягкий ночной полумрак падал на его лицо Одной рукой он обнимал Гоги, а другая была закинута за голову Кристина осторожно взяла его крошечную невесомую ручку и спрятала под одеяло.
      Адам выглядел таким маленьким и ранимым, что ее материнское сердце защемило от любви и нежности Она хотела поцеловать сына, но он, что-то бормоча, перевернулся на правый бок, и она побоялась нарушить его сон. Выходя из детской комнаты, Кристина услышала голос Стивена, говорящего с кем-то по телефону. Она удивилась, не понимая, кому он может звонить в столь позднее время. Остановилась и прислушалась.
      – Контактный номер 5892209. Я готов говорить, но я должен покинуть Нью-Йорк как можно скорее Буду ждать дальнейших указаний.
      Кристина подождала, пока он не положил трубку, и подошла к нему.
      – С кем ты разговаривал?
      Он растерянно посмотрел на нее. Но быстро овладел собой и предложил ей виски. Руки его дрожали.
      – Садись, Крис. Извини, я сначала выпью, а потом поговорим. – Он медленно выпил из стакана и неуверенно сказал: – Есть одна важная вещь, на которую я решился. Она давно уже созрела в голове, и теперь пришло время заняться этим.
      – Чем? – сбитая с толку, удивилась Кристина.
      – Прости, но об этом я не могу тебе сказать. Во всяком, случае, сейчас.
      – Это… опасно? Скажи, остальное меня не интересует, – слукавила она.
      Он долго думал, прежде чем ответить на ее вопрос.
      – Запомни, Кристина, когда живешь так близко к краю, как я, всегда есть риск оступиться и упасть вниз… или тебя просто подтолкнут. Ты должна беречь себя. Всякое может случиться. К сожалению, я не всегда бываю рядом, чтобы защитить тебя.
      – Мне страшно, Стивен. Что ты задумал? Объясни! Он поставил свой стакан на столик, обнял ее и поцеловал с таким страстным желанием, которое уже давно не проявлялось в нем.
      – Все будет хорошо. Я все улажу. Тебе опасаться нечего.
      – Я почему-то боюсь за тебя, Стивен, – Кристина пыталась остановить его внезапные ласки.
      – Ну, мне-то положено не менее ста лет протянуть. Пойдем в кровать…
      Она не противилась ему. И, держась за руки, они пошли в спальню. Он смотрел, как она раздевается, и затем они занялись любовью. Кристине казалось, что она находилась в руках незнакомца. И только голос Стивена возвращал ее к реальности, которой она ужасно боялась, и стремилась снова забыться в его объятиях. В нервном и физическом изнеможении она заснула под утро и не слышала, как ушел Стивен.
      Разбудил ее Адам. Он дубасил по ее постели своей любимой куклой. Было восемь часов утра.
      – Мамочка! Мамочка! Просыпайся! Надо идти покупать конструктор.
      Кристина приоткрыла глаза и затащила его под одеяло, прижав к себе.
      – Полежи немного, пока я совсем не проснусь. Ты видел папочку?
      – Да. Он в кабинете разговаривает по телефону с каким-то дядей. Но за конструктором с нами не пойдет, потому что улетает на Барбадос.
      Неожиданное сообщение заставило ее сесть в кровати Адам тоже вскочил.
      Папочка сказал мне, чтобы я был хорошим мальчиком и заботился о тебе, пока его не будет.
      Кристина быстро встала и, направляясь в ванную, попросила Адама.
      – Пойди и скажи папочке, что мне необходимо его видеть.
      – А когда пойдем покупать конструктор?
      – Магазины еще закрыты. У нас впереди много времени. Приведи сюда папочку.
      Адам выбежал и через несколько минут вернулся, ведя Стивена за руку и не переставая болтать о предстоящем подарке.
      – А Пат обещала, что пойдет со мной кататься на коньках! – заявил он.
      – Ты же никогда раньше не катался на коньках, – возразила Кристина.
      – Нет катался! – мгновенно надулся Адам.
      – Но это было всего несколько минут. И мне эта идея не нравится.
      – Но мамочка…
      – Не спорь с мамой! – Стивен подхватил его на руки и несколько раз подбросил над головой его легкое тельце. Адам зашелся в восторженном крике. Так он летал несколько раз, пока Стивен не приземлил его на постель. Сел рядом и стал щекотать сына, от чего тот залился шумным смехом.
      – Адам рассказал, что ты едешь сегодня на Барбадос. Это правда? – спросила взволнованно Кристина.
      – Да. Я дал указания, чтобы самолет подготовили к вылету в одиннадцать часов из аэропорта Кеннеди.
      – К чему такая спешка? У тебя ведь на следующий вторник назначена встреча. А сегодня мы хотели все вместе пойти погулять.
      Стивен посадил сына на колени и рукой сделал жест Кристине, чтобы она подошла. Потом обнял их обоих и прижал к себе.
      – Моя семья – это все, что у меня есть.
      – А Викки? – спросил Адам. – У тебя же еще Викки есть.
      Стивен как-то отрешенно взглянул на него и с горечью произнес.
      – Это так, Адам. Викки не следует забывать. Кристина не могла поверить своим ушам. Стивен забыл о своей драгоценной дочери. Но сейчас ей было не до торжества.
      Стивен снова поцеловал их обоих и сказал:
      – Адам, ты должен заботиться о мамочке А я сделаю все дела и пришлю за вами самолет.
      – О, как мы полетим! Я сяду рядом с Джиммом и буду помогать ему вести самолет.
      – Да уж, скоро ты у нас будешь настоящим летчиком, – Стивен погладил сына по непокорным волосам.
      – И все-таки, Стивен, ты не ответил на мой вопрос, – сказала Кристина.
      Стивен поставил Адама на пол, взял ее за руки и внимательно посмотрел в глаза.
      – Ты должна доверять мне. Очень скоро ты многое узнаешь. А главное – помни, что я тебя люблю, с самого первого дня нашей встречи… и всегда буду любить.
      Стивен уехал в аэропорт, и тут же позвонил Антонио. Кристина сухо ответила ему, что мистер Рис-Карлтон срочно вылетел на Барбадос. Потом позвонила Виктория и плаксивым голосом спросила, как она может связаться с отцом. Кристина предложила ей через несколько часов позвонить в «Хрустальные источники». О вчерашнем инциденте разговора не было.
      Оставшуюся часть дня она провела с Адамом. Купила ему конструктор, и, вернувшись домой, они вместе строили на полу огромный отель. В полдень погода изменилась. На небе показалось солнышко, и теплый ветер разогнал над небоскребами Манхэттена тяжелые серые облака. О том, чтобы кататься на коньках, не могло быть и речи. Но пришлось уступить просьбе Адама и отвести его погулять в Центральный парк. Там, закутанный в теплый шарф, он кидался снежками, лепя их из мокрого серого снега.
      Потом они вернулись домой с купленными по дороге хот-догами, раскрасневшиеся и усталые. Пат приготовила дымящийся шоколад, и Адам съел три своих любимых эклера. Потом отправился смотреть детскую передачу по телевизору. В девять часов позвонил Стивен. Он пожелал Адаму спокойной ночи и повторил Кристине то, что говорил перед отъездом.
      – Я люблю тебя, дорогая, никогда не забывай об этом.
      – Ты говоришь об этом так часто, что я просто не способна забыть, – рассмеялась в ответ Кристина.
      Она села смотреть фильм о Джеймсе Бонде. Но в отличие от Адама и Патриции не могла сосредоточиться на нем. Ее мысли все время возвращались к странному поведению Стивена. Было ясно, что он для себя принял какое-то важное решение. И впервые она не знала, какое. Кристина уже стала жалеть, что не настояла на совместном возвращении на Барбадос. Но все произошло так неожиданно для нее.
      Она уложила Адама в кровать и тоже легла, хотя время было еще непозднее. Спала она тревожно: металась и страдала. Внезапно проснулась и никак не могла вспомнить свой страшный сон, вконец измотавший ее. Кристина пыталась заснуть снова, но дурное предчувствие не покидало ее. И когда в семь утра зазвонил телефон, она уже знала, что следует ждать неприятных известий.
      Девушка с мелодичным голосом предупредила, что с ней будет говорить премьер-министр Барбадоса. И сразу же послышался голос Денни Баскомба:
      – Кристина, у меня плохие новости. Вам надо крепиться, – он сделал паузу, и она затаила дыхание, предчувствуя, что он произнесет. – Мне очень жаль, но я должен сообщить, что Стивен мертв.

       22 сентября 1993 года
      В первом салоне «конкорда» было на удивление мало народа – кроме Кристины, всего четыре человека, когда самолет оторвался от взлетной полосы аэропорта Кеннеди и взял курс на Лондон. Откинувшись на спинку удобного кресла, она закрыла глаза, вспоминая о вчерашней встрече и неожиданном известии, что Эдвард Харрингтон владеет двадцатью восемью процентами акций «Платинового побережья» Кристина не понимала, почему Стивен отдал большую часть акций своей компании человеку, которого презирал. Для этого должен быть мощный повод.
      Кристина решила разобраться в этом, подозревая, что странное решение Стивена как-то взаимосвязанно с его гибелью. У нее было всего семь дней, за это время она должна достать деньги, чтобы выкупить акции Эдварда и сохранить «Платиновое побережье» для себя и сына. Она не сомневалась, что Стивен хотел бы именно этого.
      «Конкорд» приземлился по расписанию в 9.30 по местному времени. У Кристины с собой была лишь ручная кладь, и она прошла по почти безлюдному коридору к выходу, где ее приветствовал новый шофер Робин. До этого она виделась с ним лишь однажды. Он показался ей симпатичным и прекрасно вел машину. Магистраль № 4 была пуста, им потребовалось всего тридцать пять минут, чтобы добраться до дома на Вилтон-Кресент, который Стивен купил три года назад. Кармо – домоправительница, по национальности португалка, открыла дверь.
      – С приездом, мадам. Мне так грустно по поводу печального известия.
      – Спасибо, Кармо. А как вы и Хосе? – спросила Кристина.
      – Все нормально. Вы будете ужинать?
      – Спасибо, я не голодна. И сразу лягу в постель. Мне бы хотелось горячего Чая и минеральной воды.
      Кристина тяжело поднялась по ступенькам, держась за широкие перила, и вошла в спальню. Газовый фонарь ярко горел в мраморном античном камине, и постель уже была расстелена и манила своим покоем. Над ней был балдахин времен Регентства.
      Она пошла раздеваться, стараясь не смотреть на фотографию на стене, где они были сфотографированы вдвоем со Стивеном. Должно было пройти много времени, чтобы она смогла смотреть на нес без слез. Из душа Кристина слышала, как Кармо принесла чай, и крикнула ей, что она на сегодня свободна. Потом, сняв полотенце с теплой сушилки и обернувшись им, она вернулась в комнату. Налила стакан воды и приняла снотворное. Со дня смерти Стивена Кристина не могла заснуть без таблеток, но и в тяжелых недолгих снах ее мучили кошмары. С чаем в руке она улеглась на прохладные простыни и снова почувствовала пустоту рядом с собой. Ужасно, что нельзя прижаться к теплой спине, почувствовать быстрые поцелуи в плечо и грудь, ощутить на себе крепкую, уверенную руку, способную защитить и успокоить. Кристина подтянула ноги к груди и постаралась утешить себя сама. Стивен не захотел бы, чтобы она его жалела. Если бы ситуация была другой, он бы начал борьбу и выиграл. Именно так должна поступить и она.
      Кристина подумала о двух встречах, назначенных на завтра, и ей показалось, что они будут сложнее и серьезнее, чем представлялись раньше. Одна была с финансовым директором банка «Ситокорп», а другая с распорядительным директором «Мелвил Стэмфорд». Оба банка проявляли интерес к финансированию покупки акций «Платинового побережья» на основании залоговой стоимости компании – полного владения «Хрустальными источниками» и домом на Вилтон-Кресент. Кристина пила чай и чувствовала, как ею овладевает мягкая сонливость. Это была первая ночь, свободная от кошмаров.
      – Я внес предложение нашему комитету по кредитам, миссис Рис-Карлтон, и ответ для вас будет дан в понедельник, – важно произнес Сандерсон.
      Кристина сидела в офисе на верхнем этаже административного здания банка «Мелвил Стэмфорд» на площади Хаслетт, напротив Чарльза Сандерсона. Он был третьим банкиром, которого она посещала за последние три дня.
      – Спасибо, мистер Сандерсон.
      – Пожалуйста, зовите меня Чарльз. – Его манера общаться была ровной, и тонкая улыбка губ не затрагивала безразличных глаз. Он ей совсем не нравился.
      – Думаете, у меня есть шанс получить положительный ответ? Вы же помните, мне предстоит предлагать цену двадцать четвертого числа.
      – Согласен, не так уж много времени, чтобы собрать такое количество денег, – он что-то нацарапал в блокноте. – Чтобы быть честным до конца, миссис Рис-Карлтон… (Кристина не позволяла ему называть ее по имени)… фактор риска не такой уж большой. У отелей «Платинового побережья» замечательная репутация и отличная прибыль за последние годы. К тому же в залог остается ваша собственность. Сомневаюсь, что вам могут отказать. Я лично рекомендовал одобрить ваше предложение.
      Он откинулся в кресле, ожидая, что она примется благодарить его. Она же смотрела на его брюшко, выпирающее из-под расстегнутой пуговицы полосатого пиджака.
      – Спасибо, – и, поколебавшись, добавила: – Чарльз.
      Он обошел письменный стол и придвинулся к ней слишком близко.
      – Позвоню в понедельник, как только у меня будут какие-либо новости. – Он протянул ей руку, которая оказалась маленькой, почти детской.
      Кристина пожала ее и удивилась, насколько рука холодна. Он смотрел на нее с выражением дружеского участия, в котором легко угадывался совсем иной интерес. За недолгое время своего одиночества она поразилась, как много мужчин смотрели на нее именно с таким выражением.
      – Я уезжаю за город сегодня днем на уик-энд. Приеду рано утром в понедельник. У вас есть мой номер телефона?
      Чарльз Сандерсон посмотрел на какие-то бумаги на своем столе и вслух прочитал номер телефона.
      Кристина обедала, сидя одна в столовой, когда позвонил телефон. Кармо взяла трубку и через несколько секунд просунула голову в приоткрытую дверь.
      – Простите меня, вас спрашивает какой-то мужчина.
      – Пусть оставит номер телефона, я перезвоню.
      – Я говорила, но он настаивает.
      Кристина бросила вилку и нож и с раздражением прошла к телефону.
      – Привет, Кристина, – голос Джеймса Морриса нельзя было перепутать ни с каким другим. Его было хорошо слышно, и ока засомневалась, что он говорит с Карибского побережья.
      – Джеймс, вы где?
      – Я в Англии. Приехал только вчера. Остановился у приятеля в Шарее и надеюсь встретиться с вами, если вы не очень заняты.
      – Я не предполагала, что вы собираетесь в Англию. В «Хрустальных источниках» все нормально? – в ее голосе послышалась тревога.
      – Я сам не знал, что приеду, – он колебался, прежде чем сказал: – Мне срочно нужно поговорить с вами о будущем отеля. Мы можем встретиться сегодня вечером?
      – Хорошо… – подумав, согласилась Кристина. – Приезжайте в Перли Холл. Патриция пойдет с Адамом в кино, и мы сможем спокойно поговорить.
      Этот звонок был совершенно не к месту. Вот уж с кем она не жаждала встречаться. Но «Хрустальные источники» предстояло заложить под ссуду в банке, и поэтому нужно было учитывать все. Придется отказаться от верховой прогулки с Адамом и от спокойного вечера.
      – В какое время? – Моррис был напорист.
      – В 7.30.
      – Отлично, Крис. Обязательно буду!
      Ее резануло то, что он назвал ее кратким именем. Раньше он себе подобного обращения не позволял. Ничего, Джеймс – первый в списке среди тех, от кого она решила избавиться, как только уладит дело с «Платиновым побережьем» и возьмет управление в свои руки.
      Она положила трубку и попросила Кармо приготовить ей кофе. Потом переоделась, поменяв свой официальный костюм на джинсы и мягкий свитер. Накопившуюся за эти дни почту Кристина взяла с собой. Удобно устроившись на сиденье «роллс-ройса», начала просматривать письма, большая часть которых состояла из приглашений на приемы, благотворительные вечера, официальных и дружеских соболезнований и рекламных проспектов. Один конверт упал с ее колен, и, нагнувшись, она сразу узнала почерк Мартина Ворда. Дрожащими руками разорвала конверт и прочла:
      «Дорогая Кристина!
      Я чувствую себя обязанным написать тебе. Прими мои соболезнования по поводу смерти Стивена. В прошлом году я потерял маму. Мы были близки с ней, и я понимаю, какую пустоту ощущаешь, когда теряешь любимого человека. Но время лечит, знаю это по себе. И уверен, то же самое будет и с тобой.
      Береги себя, Кристина, и позвони, если понадобится плечо, на котором можно поплакать. Твой навсегда Мартин».
      Она перечитала письмо несколько раз. И вспомнила его стоящим на берегу Сены с бледным, перекошенным от обиды лицом. Это из памяти вычеркнуть невозможно. Она подумала, что именно сейчас ей нужно то дружеское участие, о котором пишет Мартин. И взяла в руки телефонную трубку Набрала номер, указанный на конверте, и после двух гудков услышала знакомый голос:
      – Мартин Ворд слушает.
      – Мартин? Это Кристина Рис-Карлтон.
      – Кристина?! Какой сюрприз! Где ты?
      – Я в Лондоне. Вернее, в своей машине. Сейчас направляюсь в Сассекс. Я приехала два дня назад и только что прочитала твое письмо.
      – Поверь, я очень расстроился, когда узнал о смерти твоего мужа. Понимаю, для тебя это настоящий шок.
      – Да, Мартин. Спасибо за письмо. Я очень ценю твою поддержку.
      – Трудно передать, что я ощущаю, слыша через столько лет твой голос.
      Последовала пауза, и она поняла, как много она должна ему рассказать… гораздо больше, чем это возможно сделать по телефону, да еще в присутствии Робина.
      – Сколько времени ты будешь в Англии? – с дрожью в голосе спросил Мартин и, прежде чем она ответила, продолжил: – Может, мы могли бы встретиться? Выпить, поужинать, обменяться новостями.
      – Получится слишком долгий ужин. Мы ведь не виделись семь лет.
      – Хорошо. Пусть будет несколько ужинов и несколько обедов. Так сколько же ты будешь здесь?
      – Мне необходимо вернуться назад в Нью-Йорк на следующей неделе. Там запланирована важная деловая встреча.
      – О нет! Я завтра днем на неделю уезжаю, и, к сожалению, это отменить невозможно.
      – Не волнуйся, я позвоню тебе в другой раз, тогда и увидимся, – сказала она, не в силах скрыть разочарования.
      Но Мартин не мог упустить возможность увидеться с ней.
      – А как насчет сегодняшнего вечера? Мы могли бы ненадолго встретиться, если ты не против. – В его голосе прозвучала надежда.
      – Хорошо. Сегодня у меня встреча по делам «Хрустальных источников» с генеральным менеджером Джеймсом Моррисом. Почему бы тебе не приехать в Перли Холл к 8.30. вечера на легкий ужин? – В течение нескольких секунд на другом конце провода была тишина. – Мартин, ты меня слышишь?
      Его голос стал хриплым:
      – Да, слышу.
      – Я отпустила домоправительницу, и тебе придется довольствоваться тем, что сварганю сама.
      – Фантастика! Когда-то в Манчестере ты меня угощала спагетти, – напомнил ей Мартин.
      – Боже, я совсем забыла об этом. Как ты можешь помнить такие вещи?
      – Я помню все, что касается тебя, – просто сказал он.
      Она была польщена, но что-то ее и насторожило. Она хотела видеть в нем друга и надеялась, что прошедшие годы расставили точки в их отношениях. Было невозможно сейчас думать иначе. С нее достаточно взглядов и улыбочек, которыми ее одаривают банковские заправилы.
      – А Моррис тоже будет? – спросил Мартин.
      – Ну да. – Кристина не хотела, чтобы Мартин подумал, будто она приглашает его для интимной встречи.
      – Он не самый приятный тип, Крис. На острове о нем ходили разные слухи. Может, мне лучше прийти пораньше?
      – Хорошо, Мартин. Так даже лучше. Мне мучительно быть одной… – призналась она.
      Она позвонила в Перли Холл и попросила Пат посмотреть, есть ли в хозяйстве миссис Барнс спагетти и мясной фарш для соуса «булонез». Ей хотелось доказать Мартину, что она не разучилась готовить спагетти.
      – Мы уходим, Кристина, – крикнула Пат из холла. Кристина появилась в большом полосатом кухонном фартуке.
      Няня стояла на коленях перед Адамом и застегивала последнюю пуговицу на его пальто, а шею обвязала длинным шерстяным шарфом.
      – А что ты готовишь, мамочка? – спросил он, наморщив носик, когда она вышла к ним.
      – Твои любимые спагетти «булонез». Я оставлю для вас с Пат на ужин, и вы съедите их, когда вернетесь домой после кино.
      – А почему ты не можешь пойти с нами? Бен сказал мне, что это самый лучший фильм, который он когда-либо видел.
      – Прости, Адам. Мне тоже хотелось посмотреть его, но придет Джеймс Моррис обсудить важные вопросы. Ты мне расскажешь про кино, когда вернешься.
      Адам сорвал шарф и затопал ногами.
      – Не хочу его, он колется!
      Пат посмотрела на Кристину, та кивнула головой:
      – Ладно, пусть идет так, но после кино обязательно наденет. А то будет холодно. – Она наклонилась к сыну и поцеловала его в щеку.
      – Мамочка, а когда вернется папа? – вдруг спросил он.
      – Я ведь объяснила тебе, Адам. Папа поднялся на небо.
      – Я знаю. Но он должен вернуться, потому что обещал мне пойти покататься со мной на лыжах, – сын вопросительно смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
      Кристина глубоко вздохнула, голос ее дрогнул, она, стараясь быть спокойной, сказала:
      – Папочка никогда не вернется, но я не хочу, чтобы ты грустил по этому поводу. Он занят многими делами, и все у него хорошо.
      Адам подумал и согласился.
      – В таком случае, ты пойдешь со мной кататься на лыжах.
      Кристина улыбнулась. Какое счастье, что у детей отсутствует понимание смерти. Может, ее действительно не существует? Она любовалась ясными темно-янтарными глазами сына и пообещала:
      – Обязательно пойдем, клянусь тебе, – и перекрестилась.
      – Тогда верю, – серьезно сказал Адам и побежал к двери, но тут же обернулся. – А можно, мы возьмем с собой Бена?
      – Хорошо, – согласилась она. И проводила его до машины. Адам проворно забрался в «роллс-ройс» и, приоткрыв окно, принялся стрелять из игрушечного пистолета. Робин подыграл ему и упал на капот, изображая убитого, что привело Адама в восторг. Кристина рассмеялась и махнула на прощание рукой.
      Затем вернулась на кухню, попробовала «булонез» и добавила еще немного чеснока и черного перца. Перелив густой мясной соус в кастрюлю, поставила ее на плиту. Довольная собой, она сняла фартук и с наслаждением выпила стакан белого вина. Вышла в коридор и остановилась у высокого узкого зеркала в позолоченной раме. Критично смотрела на себя. Ее волосы были собраны назад. На ней было простое трикотажное платье в рубчик, оно ей шло, но, как ей показалось, подчеркивало слегка округлившийся живот. После рождения Адама это стало ее головной болью. Она сидела на диете, делала специальные упражнения, но ничего не помогало, приходилось как-то скрывать его. Стивен никогда не обращал на это внимания и приговаривал, что ему нравятся ее округлые формы.
      Кристина, глядя на свое отражение, несколько раз втянула живот, одернула платье и решила переодеться. Но передумала. Она ведь пригласила Мартина как друга, и не следует особенно наряжаться. Это может быть неверно понято.
      Она вошла в комнату и подкинула пару поленьев в камин. Языки пламени весело оживились. За окнами раздался скрип тормозов. Она подошла к окну. Во дворе стоял темно-синий «форд-эскорт». Ее охватила нервная дрожь. На всякий случай спросила по домофону:
      – Джеймс, это вы?
      Он ответил глухим голосом, и она нажала на кнопку. Он вошел и внес с собой холодный воздух. Лицо его было белым, в красных пятнах. Очевидно, он здорово промерз. Кристина протянула ему руку, но он поцеловал ее в щеку своими всегда влажными губами. Она непроизвольно вытерла рукой место поцелуя.
      – Я чертовски замерз! Напрочь отвык от британской погоды. Наверное, у меня кровь стала жидкой. – Он потер руки, и она обратила внимание, что рукава его поношенного пальто были слишком длинны.
      – Снимайте побыстрее пальто и вешайте вот сюда, – она указала на вешалку и пошла в комнату. Джеймс торопливо последовал за ней.
      – Усаживайтесь, – Кристина предложила ему место на диване перед низким камином, охваченным пламенем.
      Он глубоко погрузился в мягкие подушки.
      – Прелестная комната, – прокомментировал, рассматривая уютную богатую обстановку.
      – Что вы хотите выпить, Джеймс? Есть почти все, – она остановилась у столика, заваленного бутылками.
      – Виски и немного воды. Разве вы не помните? – В его голосе послышалось раздражение.
      – Конечно, – согласилась она. – Но иногда люди меняют свои привычки. Например, так делаю я. – Кристина выдавила из себя подобие улыбки, когда передавала ему стакан. – Ну, рассказывайте, что привело вас в Лондон. Надеюсь, «Хрустальные источники» живут своей привычной жизнью?
      – Я последнее время неважно себя чувствую. Приехал показаться врачам, – он одним махом выпил полстакана виски и облизал губы. Кристина засомневалась, действительно ли у него есть вопросы по отелю, и поэтому решила, не теряя времени на светские разговоры, перейти к делу.
      – Джеймс, пожалуйста, расскажите, что творится на Барбадосе? У меня слишком много дел и голова забита проблемами. Как в «Хрустальных источниках» – порядок?
      – Когда я уезжал, все было хорошо. Обычные каждодневные дела. Нет ничего серьезного, с чем бы не мог справиться мой помощник, – по-деловому ответил он.
      – Но ведь вы же хотели поговорить со мной о возникших проблемах? – настаивала Кристина.
      Он протянул ей пустой стакан.
      – Нельзя ли вас попросить еще виски. Я начинаю чувствовать себя лучше.
      Кристина быстро налила ему почти полный стакан, едва разведя водой, и молча протянула. Он, беря стакан, с силой сжал ее руку. Она отдернула ее с явным раздражением.
      – Скажите, какая вы все же! Я знаю про вас столько, а вы продолжаете разыгрывать недотрогу. Ладно, – он кивнул. – Пора и вам объяснить кое-что…
      – Джеймс! Я хотела бы узнать, зачем вы ко мне пожаловали?! – резко оборвала его Кристина. На смену беспокойству пришел гнев.
      – Послушай, дамочка! – агрессивно рявкнул Моррис. – Прекрати мне указывать, что и когда говорить! Я это имел от твоего мужа. Так что более, чем достаточно. Годами выполнял его грязную работу, годами рисковал! Я спрашиваю тебя – для чего?!
      Она заметила, как дрожит стакан в его руке. Он продолжал, не глядя на нее:
      – А все делал из-за тебя, Кристина! Болтался вокруг, ловил каждый твой взгляд, каждое слово. Я умирал от желания и чувств…
      У Кристины потемнело в глазах. Она подавила возглас ужаса. Неужели он мог говорить об этом серьезно? Но, взяв себя в руки, холодно произнесла:
      – Я всегда любила Стивена. И никогда не думала о ваших чувствах. Вы работали на нас. К тому же ваша жена была моей подругой. Стыдитесь, Джеймс.
      – Просто я был недостаточно хорош для тебя! Зато ничто не помешало тебе трахаться с Мартином Вордом! Бегать за ним влюбленной сукой! Я внимательно следил за вами, миссис шлюха! – взревел он, И чуть не выплеснул из стакана остатки виски.
      У Кристины от возмущения закружилась голова, возникла тошнота. Она молила лишь об одном, чтобы быстрее приехал Мартин и выкинул из дома этого подонка.
      – Надеюсь, вы освободите меня от своего общества, – бессильно приказала она и направилась к двери.
      Он вскочил с дивана и преградил ей путь. Вытащил из кармана пиджака смятый конверт, расправил его и швырнул к ее ногам:
      – Прежде чем я уйду, потрудитесь прочесть вот это! Она увидела на конверте свое имя, написанное крупным, размашистым почерком Стивена. Это повергло ее в легкий шок. Конверт был надорван. Наверняка эта скотина Джеймс смаковал каждое слово, написанное там. Потеряв над собой контроль и забыв о присутствии Морриса, она судорожно развернула лист бумаги и прочла:
      «Крис!
      Это письмо написано в спешке, и поэтому прости меня, если я излагаю факты скомканно и путанно. Горько мне, но, как бы я ни желал, – Адам не мой сын. Когда я был женат на Барбаре, у меня была операция, после которой я уже не могу иметь детей. Я обследовался, но ничего сделать было невозможно. Я знал, как ты хочешь иметь ребенка, и у меня даже мелькнула мысль найти отца нашему ребенку. Но Мартин, сам не подозревая, оказал мне эту услугу, хотя было время, когда я был готов свернуть ему шею.
      Я хочу, чтобы ты знала: невзирая на то, что не являюсь биологическим отцом Адама, во всех отношениях считаю его своим сыном. Люблю его и горжусь им. Я собираюсь положить это письмо в сейф и молю Бога, чтобы у тебя никогда не появилась необходимость прочесть его. Но в случае, если со мной что-либо случится, будет лучше, если ты будешь знать правду.
      И всегда помни, моя дорогая, как много ты значишь для меня. Люблю тебя с каждым днем все больше. Стивен».
      Кристина поначалу просто не поверила тому, что прочла. Слезы потоком лились из глаз, не давая возможности перечитать еще раз.
      – Почему он мне не сказал? – спросила она не столько у Морриса, сколько у клочка бумаги, дрожащего в руке.
      – Стивен в очень многое тебя не посвящал, – со злорадством констатировал Джеймс.
      Она скомкала письмо и сунула его в карман платья. Прикрыв рукой перекошенный от страдания рот, старалась поглубже дышать, чтобы сдержать потоки слез, готовых вырваться из ее глаз.
      – Я не верю этому, – шептала она.
      – А ты поверь. Я все выяснил. Его заставила стерилизоваться жена, потому что у нее были слишком тяжелые роды. А ты сама-то уверена, что этот ребенок от ублюдка Мартина? Или еще с кем-нибудь путалась?
      – Да как вы смеете! – закричала Кристина, трясясь от неистовой ярости, она готова была убить этого мерзавца. Он невольно сделал несколько шагов от нее. – Где вы взяли это письмо?! Он же написал, что кладет его в сейф? Говорите!
      – Не имеет значения. Ты узнала какую-то часть правды, и с тебя достаточно, – пробормотал он, ошарашенный остротой ее реакции.
      Кристина вдруг подбежала к нему и, заглядывая в его напряженное лицо, тихо, без злости и упреков, попросила:
      – Расскажите мне все, Джеймс. Я умоляю вас.
      Он снова больно схватил ее за руку и, глядя с ненавистью, жестоко произнес, стараясь имитировать голос Стивена.
      – Ты хочешь знать все, моя дорогая Кристина? Ты уверена, что хочешь знать, каким в действительности был твой замечательный муженек? Пожалуйста… У него была мания величия. Он сам сотворил из себя легенду и поверил в нее. Поэтому им легко было впутать его в свои игры…
      Джеймс уставился перед собой. Потом подошел к столику, не спрашивая разрешения, налил себе виски и развалился на диване. Кристина не мешала ему, затаив дыхание и ловя каждое слово, чувствуя, что Моррис в данную минуту не врет.
      – Поверь мне, никто не в силах устоять перед мафией. Санторини, подручный Антонио Челлини, прикончил его. И этим поставил точку.
      – Санторини? – слабо повторила она.
      Значит, ее подозрения были не напрасны. Санторини, с каменным, ничего не выражавшим, бледным, как у мертвеца, лицом и мертвыми глазами? Кристина вздрогнула. Она всегда его боялась. И, к ужасу, оказалась права.
      – Но почему, Джеймс? – взмолилась она.
      – Почему… – бесстрастно повторил он. – А что тут такого? Для Джино сломать шею и инспирировать несчастный случай проще любой детской забавы. Стивен был с ними заодно. Он занимался исключительно законной стороной их бизнеса. А деньги получал от Челлини. С самого начала мафия финансировала строительство этих самых отелей, которыми вы так гордились. Иначе он фиг бы где нашел такие гигантские средства. А для Антонио гостиничный бизнес служил прикрытием для его мафиозных дел. Через отели проходили сотни миллионов долларов, полученных от торговли наркотиками и оружием.
      – Что? – Кристина не верила своим ушам и с каждой новой фразой, произнесенной Джеймсом, теряла силы. Ей пришлось схватиться за спинку кресла.
      Возбужденный видом страдающей женщины, Моррис с воодушевлением продолжил:
      – Затем Антонио стал подталкивать Стивена использовать «Хрустальные источники» как базу для транспортировки наркотиков из Колумбии. Стивен отказался. У него была небольшая сделка с Денни Баскомбом, и он не хотел подвергать ее опасности. Небольшие партии наркотиков шли через Барбадос. Это позволило поддержать местную экономику. Но Денни и слышать не хотел о крупной операции. Стивен с ним очень считался и к тому же оберегал «Хрустальные источники». Наверное, это было связано с тобой.
      У Кристины все перемешалось в голове. Благороднейший Денни Баскомб связан с наркобизнесом? Так вот почему в их отношениях наметился холодок. А Кристина так долго недоумевала, почему Паулина отвернулась от нее. Она, наверное, была уверена, что Кристина в курсе происходящего.
      – Я отказываюсь верить вам, Джеймс, – из последних сил выдохнула Кристина.
      Он схватил ее за подбородок так, что ей трудно стало дышать.
      – Я не лгу. Последней искрой, взорвавшей Стивена, стала связь Виктории с Антонио. Ему было наплевать, сколько наркотиков и наркоденег проходило через его отели, но когда дело коснулось его дочери, да к тому же он узнал, что она сама стала пробовать героин, он сорвался. Управление по борьбе с наркотиками подозревало Стивена, но без доказательств у них ничего не получалось. После инцидента с дочерью Стивен решил сам заявить туда.
      Вдруг Джеймс рассмеялся тонким высоким смехом, заставив ее вздрогнуть.
      – Нет, Кристина, посуди сама, какова ирония судьбы! Я подстроил так, что Майкла Штейна обвинили в хранении наркотиков, а он в отместку заложил Стивена в Управлении по борьбе с наркотиками. Сначала у него не было конкретных фактов. Стивен познакомился с Антонио после того, как мы лишили Штейна его кормушки. Но этот говнюк всегда любил рыться в чужом белье. Он понимал, что прибыли, о которых мы заявляли, не соответствуют действительности. Если бы Санторини не поспешил Штейн мог бы их всех вывести на чистую воду. Он умудрился перепроверить и сравнить тысячи документов отчетности, направляемых в налоговые инспекции. Думаю, поторопились мы его выгнать. С ним от Стивена можно было бы избавиться куда проще… – Глаза Джеймса затуманились. Он казался отрешенным.
      Кристина, впившись пальцами в спинку кресла, стояла как вкопанная. Она не хотела верить услышанному, но рассудок соглашался с тем, что многое из сказанного Моррисом имело под собой реальную почву. Джеймс шумно отхлебнул виски из стакана, громко чмокнул и продолжал:
      – У Стивена были дубликаты всех финансовых документов по «Платиновому побережью», по ним можно было проследить прохождение денег мафии. Папки хранились в сейфе на Барбадосе. Он собирался передать их в официальные органы. Но Санторини добрался до них раньше… Дорогая Крис, он не мог допустить предательства Стивена и заставил его замолчать навсегда.
      Кристина обошла кресло и почти упала в чего.
      – Откуда вам известны такие подробности?
      – В тот вечер я был у Стивена в «Хрустальных источниках». Мы закончили дела, я вышел и случайно увидел промелькнувшую фигуру Санторини. Никаких дел у него на Барбадосе не было. Поэтому его появление меня насторожило. Я решил спрятаться в вашем саду, надеясь узнать что-нибудь интересное. И, как видите, не ошибся. После ухода Санторини я нашел бездыханное тело Стивена. А письмо, адресованное тебе, валялось возле сейфа. Санторини не обратил на него внимания.
      Кристина покачала головой и произнесла вслух, говоря сама себе:
      – Я всегда подозревала Антонио. Чувствовала что-то не то… Не раз уговаривала Стивена откупиться от него. Но он всегда находил предлог не делать этого. Бедный Стивен, он не смог выбраться из сетей этих подонков. Теперь я понимаю, что его так мучило перед смертью.
      Ее размышления вслух позабавили Морриса. Он вскочил и подошел к ней. Дыша алкоголем в лицо, закричал:
      – Стивен Рис-Карлтон – невинная жертва? Да он отъявленный подлец! Как ты можешь быть такой наивной. Не обольщайся. Антонио и твой муж были из одной шайки.
      Она отчаянно затрясла головой.
      – Вы лжете, Джеймс. Вы всегда ненавидели его. Потому что он был талантлив и обладал даром предвидения. Он был не без недостатков, но уж никак не преступник.
      – Спокойно. Есть еще кое-что для тебя. Не двигайся, – он погрозил пальцем и вышел из комнаты.
      Она воспользовалась этим, подбежала к телефону, схватила трубку и лихорадочно набрала 999. Джеймс вернулся назад, и ей пришлось быстро положить трубку на место. Он пьяно улыбнулся.
      – Телефонный шнур я перерезал, пока ты открывала мне дверь. Для нашей встречи свидетели ни к чему. – Он поставил на столик рядом с бутылками портативный диктофон. И объяснил:
      – Стивен поручил мне следить, чтобы в его офисе телефоны не прослушивались. Не правда ли, забавно? Нашел, кому поручить. Слушай, детка, – и включил диктофон.
      Комната наполнилась голосом Стивена. Он разгоряченно спорил с каким-то человеком. От неожиданности и волнения Кристина сразу не могла вникнуть в смысл записанного разговора. Но когда раздался высокий, капризный голос, она поняла, что Стивен говорит со своим сводным братом. Тот, повизгивая, почти кричал:
      – Я тебя, Стивен, предупреждаю в последний раз, если ты не дашь того, что я требую, я завтра же все расскажу, и все газеты выйдут с заголовками – «Стивен Рис-Карлтон обвиняется в убийстве Алана Рэнделла, совершенном на строительной площадке».
      – Ты же знаешь, я его не убивал, – голос Стивена казался уставшим.
      Эдвард не сдавался.
      – Сам ты его не убивал, но организовал это убийство. У меня имеются свидетельства, которые неопровержимо доказывают, что вы с ним расправились, потому что он решил разоблачить тебя! Ты за взятку в городской мэрии получил разрешение на застройку района. Поверь, этого достаточно для полиции…
      Потом пленка тянулась без звука. Должно быть, оба молчали. Наконец она снова услышала голос Эдварда:
      – Я подумал и решил отказаться от денег. Это слишком простое для тебя решение. А мне следует подумать и о старости. Придется выложить тебе долю акций компании.
      Задыхающимся от ярости голосом Стивен ответил:
      – Нет, Эдвард, никогда! Либо ты берешь сто тысяч и оставляешь меня в покое, либо проваливай отсюда к чертовой матери!
      Послышался высокий смех Эдварда:
      – Неужели ты хочешь лишиться всего? Дворца, полного удовольствий, дорогой женушки, положения в мире бизнеса? Никогда не поверю. Ты хорошо считаешь и понимаешь, лучше потерять часть бизнеса, чем весь. К тому же управлять моей долей я поручу тебе. И об этом вообще никто не узнает…
      Джеймс выключил диктофон. И снова налил себе виски.
      – Надеюсь, тебе достаточно? Более убедительных доказательств не потребуется?
      Кристина молчала. Ни говорить, ни двинуть рукой она была не в состоянии. До ее сознания медленно доходило, что она жила столько лет с совершенно неизвестным ей человеком. Он обманывал ее, притворялся честным и порядочным человеком. Гордился своими добродетелями, а на самом деле… Может быть, и в своей любви к ней он всего лишь играл фальшивую роль?
      – Почему вы мне рассказали? – безучастно спросила она тяжело дышавшего где-то рядом с ней Морриса.
      – По той же причине, что и Эдвард. Мне приятно будет тебя шантажировать.
      – Зачем мне покупать твою информацию? Достаточно того, что я ее услышала.
      – В таком случае ты рискуешь потерять все. Я не задумываясь разоблачу компанию в Управлении по борьбе с наркотиками. А мне известно, что ты хочешь приобрести контрольный пакет акций «Платинового побережья». Но если ты откажешься, я пойду к Антонио. Он скупиться не будет.
      – А что, если я сама пойду в Управление?
      – Я бы тебе не советовал. Посмотри, что случилось с твоим дорогим покойным мужем.
      – Какое право вы имеете мне угрожать! – Кристина собралась с силами и решительно встала с кресла. Но Джеймс грубо толкнул ее обратно.
      – Не беспокойся, я не жадный. Я не педрило Эдвард, – он сел рядом с ней и принялся гладить ее ногу. – Прежде чем мы начнем торговаться, ты доставишь мне небольшое удовольствие.
      Дрожа всем телом, она оттолкнула его руку. Часы на камине показывали 8.15. А Мартин обещал приехать раньше Морриса.
      – Да ты замерзла, моя дорогая? – спросил Джеймс и встал, чтобы подбросить полено в камин. Кристина воспользовалась этим и схватила тяжелую хрустальную вазу, но не успела запустить ее в голову мерзавца. Джеймс резко обернулся и одним ударом выбил вазу из ее рук. Она отлетела к книжному шкафу, ударилась о дверцу и разбилась на множество мелких кусочков, разлетевшихся по полированному дубовому полу.
      – Ты ведешь себя, как глупая девчонка. Лишилась такой красивой вазы, – он схватил ее за запястья и, выкрутив руки, заставил опуститься на пол. Потом навалился всем телом.
      – Отпустите меня, Джеймс… – стонала она, не находя сил с ним бороться. Его красное лицо с бешеными глазами нависало над ней.
      – Тебе не нравится? – хрипел он. – Хочешь узнать, как любила это делать моя сука-жена?
      Он ударил ее наотмашь по лицу. От боли Кристину начало тошнить.
      – Что ж ты не воешь? Не нравится со мной? Элейн тоже предпочитала садистские игры с Себастьяном Ажилером. Тащилась от его кнута. Но ты же знаешь, я все уладил. Сделал так, чтобы она больше ни с кем не трахалась.
      Кристина вдруг поняла, что он сумасшедший. Ужас сковал ее. Этот человек убил ее подругу, свою жену, теперь он не пощадит и ее. Он вплотную приблизил свой рот к ее лицу и с силой потянул ее руки к своим брюкам.
      – Я хочу, чтобы ты делала мне так, как этим ничтожествам Стивену и Мартину. Ты будешь заниматься этим, пока я не заполню спермой весь твой рот.
      Он сделал паузу. Кристина застонала, как попавший в капкан зверек.
      – Если ты это сделаешь, я не причиню тебе вреда. Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю… – Он отпустил ее руки и принялся расстегивать брюки. Кристина напрягла все силы и попыталась вырваться. Он, схватив ее за подбородок, прижал к полу. Дыхание перехватило. Кристина, задыхаясь, вертела головой, стремясь освободиться.
      – Сделай, Кристина, сделай. Это же совсем не трудно. Ты ведь всем так делала, – уже почти молил Моррис. У него не получалось держать ее и стаскивать с себя брюки. Он отпустил ее голову и приподнялся. Кристина, лежа на спине, пыталась как-то освободиться. Она, упираясь руками в пол, ползла в сторону камина. Он, наконец содрав с себя брюки и сжимая рукой член, передвигался за ней на коленях. Кристина, чтобы не видеть эту мерзость, отвернулась и увидела торчащее полено в тлеющем камине. Она расслабилась и опустилась на спину, чтобы притупить его внимание. Джеймс, ничего не замечая, надвигался на нее, сжимая ногами ее переставшее дергаться тело. Еще немного, и он навис бы над ее лицом. Но Кристина нащупала рукой полено, торчавшее из камина, схватила его и ткнула тлеющим концом в пах Джеймсу. Раздался душераздирающий крик, он сначала откинулся назад, а потом, перевалившись через нее, стал кататься по полу.
      Кристина вскочила и бросилась бежать. Нечеловеческий вопль преследовал ее, пока она не выбежала из дома. Как в тумане, она брела по дорожке и вдруг совсем рядом увидела фары машины. Навстречу ей выскочил Мартин и за ним почему-то два полицейских. Кристина упала на капот и, истерически рыдая, кричала:
      – Он там, там… я убила его.
      Один полицейский бросился в дом. Другой остался возле нее.
      – Ну, где же ты был? – рыдала она. – Он перерезал телефонные провода. Я так боялась… Он хотел убить меня, как убил свою жену Элейн… – Рыдания не дали ей продолжать.
      Мартин прижал ее к себе:
      – Тише, Крис. Все хорошо. Я с тобой. Раньше приехать не получилось, попал в аварию. На улице жуткий туман. Пытался дозвониться тебе из полицейского отделения. Когда понял, что линия мертва, заставил их приехать со мной.
      Она посмотрела в сторону дома. Полицейский вышел на улицу, разговаривая по радиотелефону. Второй полицейский подошел к нему, и они о чем-то долго говорили. Затем разошлись. Один вернулся в дом, другой подошел к ним и объяснил, что произошло.
      – Нет повода волноваться, миссис Рис-Карлтон. То состояние, в котором он находится, надеюсь, надолго обезопасит женщин от его посягательств. Мы вызвали «скорую помощь».
      – Надеюсь, ему хоть больно? – холодно спросила Кристина. Полицейский пришел от ее слов в недоумение. Но что она могла сейчас рассказать об этом мерзавце? Она только сейчас начала осознавать, что Джеймс хладнокровно убил свою жену и лицемерно принимал соболезнования. Сколько времени она работала бок о бок с убийцей? Ей в голову не могло прийти, что он убийца. Потом ее мысли перескочили на Майкла Штейна, вечно вынюхивавшего все, рыскавшего по отелю в поисках своей мелкой выгоды… Но воспоминания о Стивене лишили ее покоя. Она почувствовала холод ночи, трагизм своего положения Огни, горевшие в доме, вдруг увеличились до размеров солнца и ослепили ее.
      – Поддержите ее, сэр! – воскликнул полицейский, видя, что Кристина теряет сознание. Она упала на руки Мартину.
      – Тебе следовало быть доктором, а не футболистом, – поблагодарила Кристина. – Так хорошо все сделал.
      Они сидели за обеденным столом, и Мартин возился с повязкой на ее руке.
      – Ну, вот и все. Есть небольшие ожоги. Завтра в любом случае необходимо вызвать доктора. Надеюсь, Джеймсу придется приходить в себя намного дольше.
      – Бедная Элейн. Я всегда сомневалась в ее самоубийстве.
      Она положила голову на здоровую руку. Мартин очень переживал за нее и от растерянности не знал, как себя вести.
      – Завтра приедут полицейские, и ты сделаешь заявление, а до тех пор я побуду с тобой.
      – Спасибо, Мартин. Я ценю это Пат и Адам скоро придут домой. Нам не следует говорить им, что случилось. Скажем, что я обожгла руку у плиты. Сколько сейчас времени?
      – Полдесятого. Кристина встревожилась:
      – Уже должны вернуться. Фильм заканчивается в девять, езды от кинотеатра минут пятнадцать.
      Мартин встал. Прошелся по глубокому эркеру и прижался лбом к стеклу.
      – Туман очень густой. Ваш водитель будет ехать крайне осторожно.
      – Я тоже на это надеюсь. На сегодня с меня достаточно стрессов. Хватит на всю оставшуюся жизнь.
      В это время Мартин заметил слабый, размытый свет фар. Они медленно, но неуклонно прорезали завесу тумана.
      – Едут! – объявил он.
      – Помни, ни слова! – Кристина подняла вверх перебинтованную руку. Мартин кивнул и остался стоять возле окна.
      Адам вбежал в дом и сразу со всей прытью бросился к матери.
      – Обалденный фильм, – кричал он. – Бен был прав! Пат тоже понравился.
      Пат появилась вслед за ним и принялась снимать с него шарф и варежки. Кристина стала ей помогать, но не могла избавиться от мысли, что смотрит на сына по-другому. Раньше она искала в нем черты Стивена, а теперь узнавала в нем Мартина. Перед ней стоял ее мальчик, но он больше не был сыном человека, увязшего в махинациях с наркотиками и политиками, которого убили только за то, что он был ослеплен собственной манией величия.
      Адам увидел повязку на ее руке:
      – Мамочка! Что случилось?
      – Ну, ты же знаешь, мама не привыкла возиться у плиты. Я была неосторожна и обожгла руку.
      – А это больно? – спросил он и дотронулся до повязки.
      – Нет, не очень. Но ужасно стыдно, что я сожгла «булонез».
      Адам расстроился:
      – А мы с Пат так хотели его попробовать!
      – Ничего, я попрошу Дороти приготовить «булонез» к завтрашнему ужину. Она делает его намного лучше меня. А если ты голоден, в холодильнике есть пицца. Можешь съесть и мигом в постель. Тебе пора спать.
      – Я совсем не хочу спать! – закричал он и побежал по комнате, но замер на месте, увидев Мартина. Уставился на незнакомого человека, не в силах от неожиданности произнести ни слова. Они внимательно пригляделись друг к другу. Мартин нарушил молчание первым.
      – Судя по всему, тебя зовут Адам Твоя мама много рассказывала о тебе.
      Адам продолжал рассматривать незнакомца с серьезным выражением лица.
      – А вы пробовали спагетти «булонез», прежде чем мамочка их сожгла? – наконец спросил он.
      Мартин расплылся в обезоруживающей улыбке.
      – Нет. Как и ты, я приехал слишком поздно. Адам побежал и вскарабкался на кресло, чтобы быть на уровне глаз с гостем.
      – А как тебя зовут? – спросил он.
      – Мартин Ворд. Я друг твоей мамы. Я ее знал еще до того, как ты родился.
      – А ты любишь играть в конструктор? Мы могли бы сыграть, – поинтересовался Адам.
      Мартин еле сдержал возглас, настолько улыбка мальчика напоминала ту, с которой к нему в первый раз обратилась Кристина.
      – Молодой человек немедленно отправляется спать, и ни о каком конструкторе не может быть и речи.
      – Я не устал и хочу есть! – воскликнул Адам и бросился на кухню, где Пат ставила в микроволновую печь холодную пиццу.
      – Не обращай внимания на Адама. Он типичный избалованный шестилетний ребенок. У него слишком много энергии, и иногда он ужасно утомляет. Но я не представляю жизни без него.
      – Красивый мальчик, – сказал Мартин. – И похож на тебя.
      – Ты прав, похож, – согласилась она и взглянула на сильный подбородок Мартина и его глубоко посаженные глаза орехового цвета. Сомнений не было, Адам становился все больше похожим на него.
      Адам не заставил себя долго ждать. Он прибежал из кухни, неся в руках пиццу «пепперони». За ним шла Пат с томатным соусом и двумя стаканами апельсинового сока.
      – Прости, Мартин. Я не спросила тебя, голоден ли ты? – ей стало неудобно, ведь она приглашала его на ужин.
      Он покачал головой.
      – Нет, но я хотел бы выпить. Если ты дашь мне стакан сухого вина, будет прекрасно.
      – Конечно. Мы оставим проголодавшихся киноманов наслаждаться пиццей, а сами пройдемся по дому.
      Мартин с готовностью встал.
      – Ты останешься на ночь? – по-деловому поинтересовался Адам.
      – Да.
      – Тогда мы завтра утром сыграем в конструктор. Мартин потрепал мальчика по голове и подумал, что точно такие же волосы были у него в этом возрасте. Кристина достала бутылку «Шабли» и два бокала Она повела Мартина в комнату, где они обычно смотрели телевизор. На одной из стен были развешаны многочисленные рисунки Адама. На трех других висело несколько картин известных художников. Основное место в комнате занимала огромная тахта, на которой горой лежали мягкие игрушки. По всему полу были разбросаны солдатики и машинки. Кристина наклонилась, чтобы подобрать их и положить в большую красную коробку, стоящую в углу комнаты.
      Мартин подошел к картине, изображавшей мальчика в шляпе Пьерро. Картина принадлежала кисти Пикассо. Почтительно дотронувшись до рамы, поинтересовался:
      – Это настоящая вещь?
      – Здесь все подлинники. Стивен был большим ценителем живописи. Особенно начала двадцатого века.
      Мартин взглянул на рисунок Матисса:
      – Это, должно быть, стоит целое состояние?
      – Коллекция Стивена оценивается в пятьдесят миллионов долларов. – Она легко назвала эту цифру, давно привыкнув к большим суммам. И вдруг поймала себя на мысли, что все деньги, связанные с ним и окружающие ее, – грязные. Вся эта роскошь оплачена деньгами от продажи наркотиков и торговли оружием. Как страшно жить с подобными мыслями. Ей казалось, что теперь каждый понимает, откуда такое богатство.
      Она подала Мартину бокал вина. Тот не успел пригубить, как в комнату вбежал Адам.
      – Пат заставляет меня идти спать! А кто мне почитает? – Он обнял ее ноги и прижался к ней, чуть не выбив бокал из рук.
      – Адам, слишком поздно. К тому же я не могу оставить Мартина сидеть здесь одного, – строго возразила Кристина.
      Адам оторвался от нее и оценивающе поглядел на Мартина:
      – А может, этот дядя прочтет мне сказку? Мартин расхохотался.
      – Нет, это не по моей части, но скажу по секрету, я футболист. Ты умеешь играть в футбол?
      Адам открыл рот от восхищения и кивнул головой.
      – Тогда какие проблемы? Я буду приезжать и давать тебе уроки футбольной игры, – подмигнул ему Мартин.
      – А можно я приглашу своего друга Бена? Он отличный футболист.
      – Конечно, а сейчас иди спать. Спортсмены ложатся рано.
      Адам послушно пошел к двери и на ходу прокричал:
      – Я иду спать! А завтра стану футболистом! Спокойной ночи! – И выбежал так, словно он на футбольном поле.
      Мартин присел на тахту.
      – Устаешь ты с ним? Кристина села рядом.
      – А у тебя есть дети? Мартин покачал головой:
      – Нет. Последние три года мы надеялись на чудо. Моя жена Мария не может иметь детей. Выяснилось, что у нее бесплодие. Но ей по-прежнему кажется, что причина во мне. Сейчас мы как-то отдалились друг от друга. Эту неделю она гостит у матери в Глочестершире, а я уезжаю в Италию и Испанию по делам бизнеса.
      – Очень жаль… – ее так и подмывало сказать ему о сыне. Но она благоразумно промолчала.
      Он выпил вино и, как бы извиняясь, добавил:
      – Ерунда все это. У тебя своих проблем на сегодня достаточно, – его рука нашла ее. Кристина не придумала ничего лучше, как рассказать ему все, что наболтал ей Джеймс Моррис, разумеется, кроме отцовства. Кристина умолкла на минуту, но потом призналась, что с трудом верит во все это.
      – Неужели я жила в сплошном обмане? Человек, которого я любила, вел двойную жизнь.
      Мартину показалось странным, что она раньше не задумывалась об этом.
      – И ты совсем ничего не подозревала?
      – Было несколько случаев. Но Стивен объяснял, что есть такой закон – нельзя путать выгодный бизнес с отношением к человеку, который тебе лично не нравится. Я не перечила ему. Хотя Антонио никогда не доверяла.
      – И что ты собираешься делать? – спросил Мартин.
      – У меня нет выбора. Пойду в Управление по борьбе с наркотиками и выведу Антонио и его банду на чистую воду.
      – Это опасно. Скорее тебе стоит отказаться от покупки акций и позволить Антонио их купить, а потом уже сообщить об этом в Управление.
      – Нет. Я не могу, Мартин. Оказывается, за нашей компанией давно следят. Стивен собирался обратиться туда, и я обязана выполнить его желание, чего бы мне это ни стоило.
      Мартин подвинулся к ней поближе и отбросил со лба ее волосы.
      – Я беспокоюсь о тебе. Ведь до сих пор все еще влюблен в тебя.
      Она осторожно отстранила его.
      – Я знаю. Но вряд ли сейчас подходящее время. Известия о Стивене для меня страшнее его смерти. Позволь мне попрощаться с тобой и пойти спать. Силы совершенно покинули меня. А ты останься. Для тебя комната налево в конце коридора.
      – Спокойной ночи, Кристина, – он поцеловал ее в щеку и уже собирался выйти из комнаты, но она достала из кармана платья скомканный лист бумаги и протянула ему.
      – Не уверена, что сейчас лучшее время для такого откровения, но ты вправе знать все Прочти. Стивен оставил мне письмо. В нем он утверждает, что Адам – твой сын.
      Прочитав письмо, Мартин поначалу растерялся, потом разозлился и вдруг проникся жалостью не к себе и не к Кристине, а к Стивену. Этот сильный человек мог все и не сумел главного – сделать ребенка.
      – Придумать это невозможно. Несмотря на чудовищные вещи, которые ты сегодня о нем узнала, он по-настоящему любил тебя. И ты должна жить с этой мыслью, – заключил он.
      Это была щедрая оценка человека, которого он никогда не любил. Но Мартин понимал, что тяжелые времена у Кристины по-настоящему только начинаются. Он не оставил ее в эту ночь. Они долго-долго говорили. Кристина пробовала уговорить его наладить отношения с женой и не ставить их в зависимость от того, что она опять свободна. С тяжелым сердцем он согласился. Почти на рассвете они, обессиленные разговорами, одетые, прильнули друг к другу, зная, что через несколько часов они должны расстаться, и может быть, навсегда.
 
       28 сентября 1993 года
      Ясное бледно-голубое небо приветствовало Кристину, когда она, потянув за шнур, открыла тяжелые шторы. Слабый солнечный свет просачивался сквозь начинающую желтеть листву деревьев и падал на головы любителей побегать в столь раннее время. Она увидела маленького терьера, который, подняв лапу, написал на сверкающее хромом колесо «бентли», припаркованного у дома.
      Было 7.30 утра, на ней был черный брючный костюм и белая шелковая блузка. Кристина приготовила себе кофе и бесцельно прохаживалась по пустой десятикомнатной квартире, на ходу отхлебывая ароматный напиток. Вчера вечером она впервые расстелила сама себе постель, а чемоданы бросила нераспакованными в холле. Как только она закончит все дела в Нью-Йорке, то покинет этот город навсегда. Она вымыла чашку и вышла из дома. Быстро прошла по Саттон Плейс и на Йорк-авеню поймала такси.
      – Угол Мэдисон и 58-й улицы, – сказала она водителю. Как обычно, тот пробормотал в ответ что-то неразборчивое. Грязный желтый автомобиль несся по тихим улицам к Мэдисон-авеню, где находился офис «Платинового побережья». Она наблюдала из машины за бродягами, спящими на вентиляционных люках, за маленьким черным мальчишкой, стянувшим крендель у отвернувшегося уличного торговца. И подумала, что грязный и распутный город мировой мечты похож на знаменитую когда-то кинозвезду, цепляющуюся за забытые дни своей славы.
      Первая, кого встретила Кристина у дверей в офис, была секретарша Стивена Кэрол Роджерс.
      – Доброе утро, миссис Рис-Карлтон. Какая прекрасная погода!
      – Да, вы правы. Будет замечательный день, – она последовала за секретаршей, обратив внимание на ее элегантные туфли от Гуччи.
      – А вы рано на работе, – прокомментировала Кристина.
      – Мистер Челлини оставил мне вчера много работы. А я была приглашена на ужин, поэтому пришлось прийти пораньше, чтобы доделать ее сегодня утром. Вы не хотите чашечку кофе?
      – Нет, спасибо.
      Кристина села в лифт и доехала до тридцать шестого этажа. Щелкнула выключателем, и осветился один из самых, по ее мнению, потрясающих офисов, которые она когда-либо видела. У Стивена был превосходный вкус, и эта комната целиком это подтверждала. Начиная с облицовки стен из американского кедра и кончая дубовым паркетом с инкрустацией из черного дерева, по которому были разбросаны изысканные ковры «обюссон». Стены украшали картины Дега и Шагала, под ними висела фотография Кристины с Адамом. Она не очень соответствовала интерьеру, но Стивен настоял, чтобы она осталась на стене. Возле его письменного стола на полу стояла скульптура Генри Мура. Вещи на столе еще хранили тот порядок, в котором их оставил хозяин. Около увлажнителя воздуха из кленового дерева лежали три гаванские сигары. Мягко тикали антикварные часы. Рядом стояла настольная серебряная зажигалка и лежала новая ручка от Картье, которую она подарила ему на предыдущее Рождество.
      Из задумчивости Кристину вывел приглушенный голос секретарши, раздавшийся из селектора:
      – Здесь мистер Челлини. Он может войти?
      – Конечно. И поинтересуйтесь, не хочет ли он кофе. – Кристина встала из-за стола, готовая встретить Антонио. Она боялась, что не сможет скрыть своего презрения, но сейчас ни в коем случае ему нельзя было показать, что ей известно.
      Он вошел в офис – красивый, энергичный и, как всегда, уверенный в себе.
      – Доброе утро, Кристина. Как вы?
      Какое счастье, что она уже не реагировала на лживый образ «своего парня в доску». Она знала, что за беззаботной улыбкой скрывается жестокий циничный убийца.
      – Хорошо, Антонио. А как ты?
      – О, прекрасно! С нетерпением жду аукциона. У меня есть предложение Эдварду Харрингтону, и он от него не откажется.
      Она ничем не выдала своего раздражения. Кристина хорошо понимала, что он прощупывает ее. Антонио подозрительно посмотрел на Кристину. Она выглядела независимой. Они оба повернулись к двери, когда вошла Виктория. На ней была очень пикантная блузка, прямая юбка и большой свободный жакет. Ее темные волосы были заплетены в длинную косу.
      – Доброе утро. Надеюсь, не опоздала?
      – Нет, еще достаточно рано, – успокоил ее Антонио и показал на кресло рядом с Кристиной.
      Раздался звонок по селектору, и Кристина услышала:
      – Пришел мистер Харрингтон с мистером Клейном и мистером Вагнером. Они могут подняться?
      – Проводите их в комнату заседаний. Мы сейчас направляемся туда, – ответила Кристина сухим голосом. Теперь она находилась со своими противниками лицом к лицу. – Вы готовы?
      – Как никогда ранее, – ответил Антонио. Он стоял рядом с Викторией, словно намекая, что она его потенциальная союзница.
      Они втроем прошли в зал заседаний, где уже были Эдвард Харрингтон и адвокаты. Николас Вагнер, поздоровавшись, вытащил из своего кейса пачку документов и сертификаты акций. Надел очки и, внимательно окинув присутствующих цепким взглядом, спросил:
      – Начнем?
      – Не могу дождаться этого момента! – потирая руки, улыбнулся Эдвард. – Кто же из вас, прекрасных и добрейших людей, собирается сделать меня богатым человеком? Ужасно интересно!
      – Процедура проста, это будет аукцион акций на покупку выставленных 28 % компании «Отели Платинового побережья», которые принадлежат мистеру Эдварду Харрингтону. Участники аукциона – мистер Антонио Челлини, миссис Рис-Карлтон и мисс Виктория Рис-Карлтон. Они должны положить свои заявки в конверты, которые будут вскрыты здесь в присутствии моих коллег.
      – Мистер Харрингтон, мы вас пригласим, как только процедура будет закончена, – сказал Кингсл Клейн.
      Эдвард неохотно вышел из комнаты.
      – Прошу вас подавать заявки, – предложил Николас Вагнер.
      – Конечно, – Антонио вытащил из кармана пиджака конверт и передал его адвокату.
      Виктория достала конверт из сумки и бросила его на стол.
      Кристина не двигалась, хотя ее сердце бешено колотилось.
      – Я не буду предлагать цену, – сказала она, и сама поразилась тому, как отчетливо и уверенно прозвучал ее голос.
      Все в недоумении развернулись к ней.
      – Могу я вас спросить, почему? – Вагнер от волнения снял очки и впился в нее своими совиными глазами.
      – Потому что компания на сегодняшний день ничего не стоит.
      Первым пришел в себя Антонио и сразу ринулся в наступление:
      – О чем вы говорите? В своем ли вы, Кристина, уме? К чему глупости в таком важном деле!
      – Я не сошла с ума, Антонио. Дело в том, что в настоящий момент проверкой компании занимается Управление по борьбе с наркотиками. И на все счета наложен арест.
      Лица обоих адвокатов выражали панику. Виктория прикрыла глаза рукой. И только Челлини продолжал улыбаться непонятно чему.
      Кристина встала и продолжила:
      – Джеймс Моррис, наш бывший менеджер на Барбадосе, арестован в Лондоне. Он уже сделал заявление и представил доказательства, что компания «Отели Платинового побережья» использовалась для отмывания нелегальных доходов от торговли наркотиками и контрабанды оружием. А этот человек… – она показала рукой на Челлини, – руководил всей операцией.
      – Да как вы смеете меня обвинять?! – продолжая улыбаться, с явной угрозой возразил Антонио. – Если ваш муж занимался подобной дрянью, то меня он в эти дела и не посвящал.
      У Кристины засосало под ложечкой. Но она хотела быть достойным противником и, не дрогнув, спокойно ответила:
      – Доказательства представлены в Управление по борьбе с наркотиками. Вы не все забрали из его сейфа на Барбадосе. Еще одни копии документов оказались в нашем доме в Англии. – Это было явной ложью, но у Кристины не было другого выхода.
      Антонио мигом подскочил к ней. Его глаза пронзали ее насквозь:
      – Я не верю. Вы блефуете! – прохрипел он. Кристина выдержала этот наскок и с улыбкой ответила:
      – Поговорите с Денни Баскомбом.
      Она в душе торжествовала, когда увидела, как побледнел Антонио. И добавила:
      – Денни согласился дать показания при закрытых дверях. Вы прекрасно понимаете, чем это для вас закончится. Игра проиграна, мистер Челлини.
      В комнате повисла гробовая тишина.
      – Джеймс Моррис видел, как Санторини убил Стивена по вашему указанию. А Денни рассказал мне на Барбадосе, с какими предложениями вы к нему обращались. – Она молила Бога, чтобы не сорваться, и единственным источником силы был для нее страх, мелькавший в глазах Челлини.
      – Проклятый Баскомб! Я давно предлагал Стивену избавиться от него, – вдруг взревел Антонио, потеряв самообладание. Потом вдруг подошел к Кристине и выпалил: – Я не убивал Стивена, этого вы мне не пришьете! Я всего-навсего попросил Санторини предупредить его. А Джино, проклятый мясник, решил по-своему. И никакой ответственности за него я не несу.
      – Ну об этом вам лучше рассказать агентам ФБР. – Она благодарила Бога, что Антонио сам выдал себя, и подошла к дверям, за которыми находились пришедшие задолго до начала аукциона представители закона. Теперь, когда они своими ушами услышали признания Челлини, незачем было их скрывать. Оба агента сразу же предъявили свои значки.
      Виктория с криком: «Ты убил моего папочку!» – бросилась на Антонио. Тот ударил ее в грудь, и она, не удержавшись на ногах, повалилась на руки подбежавшему агенту.
      Антонио поправил галстук и дотронулся до царапины на щеке. К нему подошел второй агент и официально заявил:
      – Антонио Лоренцо Челлини, довожу до вашего сведения…
      – Хорошо, хорошо, – презрительно оборвал его Антонио. – Мне необходимо сейчас же связаться со своим адвокатом.
      – Сделаете это из другого места, – возразил агент и щелкнул замком наручников.
      Когда Антонио вывели, Кристина подошла к рыдающей на диване Виктории.
      – С тобой все в порядке?
      – Какой позор! Какое несчастье… мне никогда не свыкнуться с тем, что моего папочку убили, потому что он был связан с наркотиками…
      – Если для тебя станут хоть малым утешением мои слова, то поверь, Стивен никогда не хотел впутываться в грязные дела. Он просто переоценил свои силы. Он вознамерился играть с дьяволом по своим правилам. Антонио дал ему деньги на строительство отелей, и Стивен, для которого это было делом всей жизни, решил, что неважно, откуда они, и хотел держаться в стороне, занимаясь честным бизнесом. Но так не получилось. Последние годы он умело скрывал, но был бесконечно несчастным. Когда он застал тебя с Антонио и увидел, как этот подонок предлагает тебе наркотики, его терпению пришел конец…
      Об остальном Кристина предпочла не рассказывать. Виктория больше не плакала и как-то по-новому смотрела на нее.
      – Он любил вас, Крис, гораздо больше, чем меня. Я поняла это с самого первого дня, когда вас увидела. Несколько недель назад он признался мне, что Адам не его сын, но, не желая терять вас, он стал относиться к нему как к собственному. И взял с меня клятву, что я никогда вам об этом не скажу. Но теперь все равно.
      Она встала, поправила волосы и сказала уже привычным голосом:
      – Хотя принять это тоже никогда не смогу.
      – Мне очень жаль, Виктория, – вздохнула Кристина и неожиданно почувствовала себя безумно уставшей. – Мы могли бы стать хорошими друзьями.
      – Никогда, – ответила Викки, и злоба исказила ее лицо. – Вы отняли у меня единственного человека, которого я любила.
      Она вышла из комнаты, и Кристина поняла, что больше они не увидятся. Повернувшись к сидящим в растерянности адвокатам, она спросила.
      – Итак, кто из вас возьмет на себя удовольствие сообщить мистеру Харрингтону, что стоимость его акций равна нулю?
      Невыносимое чувство одиночества охватило Кристину, как только она осталась одна в кабинете Стивена. Все страхи оказались позади. Она подошла к фотографии Стивена и долго разглядывала ее со смешанным чувством любви и угрызений совести. На карточке он торжествующе смеялся во время открытия отеля в Южной Калифорнии, тогда он получил приз за лучшую архитектуру. Она долго смотрела на фотографию, но понять Стивена не могла, впрочем, как и за годы жизни с ним.
      – Все закончено, Стивен. Наконец все закончено, – сказала она, отходя от фотографии. – Теперь я могу похоронить тебя раз и навсегда и начать новую жизнь.

       Декабрь 1994 года
      – Адам, ты маленькая чума! – вскрикнула Кристина, когда он обрызгал ее водой и побежал по берегу, громко смеясь.
      – Поймай меня! Поймай меня! – кричал он. Кристина приняла вызов и помчалась за ним в море. Но поймать Адама оказалось непросто. Он нырял и выныривал в разных местах, а потом заплыл далеко в море. Кристина не волновалась. Ребенок, выросший на берегу Карибского моря, в воде чувствовал себя так же привычно, как и на суше. Она вышла на берег и опустилась на белый горячий песок. Она отказалась от отелей «Платинового побережья», уединилась на вилле «Хрустальные источники» и жила спокойно. Справляться с одним отелем было сплошным удовольствием, и большую часть времени она уделяла сыну.
      Сейчас отель был заполнен на девяносто процентов. Люди все шли и шли на пляж. Их привлекал великолепный декабрьский день с безоблачным голубым небом и спокойным бирюзовым морем, которое охлаждал умеренный пассат.
      Кристина взглянула в сторону красавца-отеля и увидела спускающуюся на пляж парочку, которую вчера обвенчал прямо в отеле отец Эдвард. Они шли, держась за руки, а позади них выделялся стройной фигурой белокурый мужчина. Что-то в его облике показалось Кристине знакомым. Но только когда молодожены побежали к морю, она ясно разглядела Мартина. Он подошел и сел с ней рядом. Она испытала сумасшедший прилив радости. На нем была легкая рубашка и шорты, обнажавшие мощные мускулистые ноги со шрамами.
      – Как поживаешь, Кристина? – спросил он дрогнувшим голосом.
      Она затаила дыхание и боялась поднять глаза из-за страха, что он обнаружит воскреснувшее в ней чувство.
      – Надеюсь, у тебя хороший номер в отеле? – деловым тоном спросила она.
      Он посмотрел в море, прикрыв глаза ладонью:
      – Мой развод с Марией состоялся на прошлой неделе, Крис. Я теперь свободный мужчина.
      Им не хватило времени продолжить разговор, потому что из моря выбежал Адам и плюхнулся на песок у ног матери.
      – Посмотри, кто к нам приехал, – неуверенно сказала Кристина.
      Яркие глаза мальчишки вдруг загорелись еще сильнее, потому что он узнал Мартина.
      – Я вас помню. Вы из Англии. Футболист! Правильно?
      Мартин утвердительно кивнул.
      – И вы приехали учить меня играть в футбол?
      – Конечно, – подтвердил тот.
      Кристина смотрела на сына и на Мартина, таких похожих друг на друга, и понимала, что дальнейшая ее жизнь немыслима без них обоих.