В маленьком городке у подножия высокой горы, па берегу большой реки, жил-был мальчишка Он не походил на остальных детей городка, он был какой-то другой.
      Во-первых, он никогда не причесывался. Волосы над его лбом топорщились, а по сторонам свалялись и напоминали выгоревшую от солнца траву, по которой промчалось стадо телят. Мальчуган этот – приятели неизвестно почему называли его Яном Бибияном – терпеть не мог шапки, да вряд ли какой-нибудь головной убор удержался бы на такой голове. Если же иной раз шапка появлялась на шевелюре Яна Бибияна, то, не продержавшись на ней более минуты, сваливалась наземь или, словно сама по себе, отлетала в сторону. Да так, что никто потом не мог отыскать ее.
      Во-вторых, ни один костюм, надетый на коренастое тело Яна Бибияна, не оставался целым и чистым больше одного дня. Он как-то сразу терял цвет, на нем появлялись странные липкие пятна, неизвестно откуда взявшиеся. Швы на костюме, покрытом грязью и пылью, лопались, и через дырки, словно через открытые в смехе рты, как маленькие острые зубки, белели нитки.
      Ян Бибиян не признавал обуви. Ему нравилось шлепать босиком. Неудивительно, что ступни его ног раздались в ширину и смахивали на лягушачьи лапки с растопыренными в стороны пальцами. Кожа на коленках огрубела и так потрескалась от ветра, холода, воды и других неведомых причин, что временами кровоточила. На коже он иногда вычерчивал ногтем свое прозвище «Ян Бибиян», и слова эти можно было прочесть издали, словно написанные отточенным мелком.
      Годные родители прилагали немало сил и труда, чтоб наставить на путь истинный свое любимое дитя, но безуспешно.
      Ничто не помогало: ни слезы матери, работавшей от зари до зари у чужих на ткацком станке, ни наставления трудолюбивого отца, которые порой сопровождались оплеухами. Все силы отец отдавал своему единственному достоянию – винограднику. Возил он и дрова с гор на ослике, который по нраву и послушанию выгодно отличался от упрямого Яна Бибияна. Испробовав все способы воздействовать на душу любимого дитяти, отчаявшиеся родители махнули на него рукой и предоставили заботам провидения.
      И Ян Бибиян зажил на улице. Он перестал ходить в школу. Друзья из его квартала, товарищи по играм, покинули его. Одни – потому, что боялись его, другие – потому, что теперь их ничто не связывало.
      Все это мало беспокоило Яна Бибияна. Он был доволен. У него было много способов избавиться от скуки, вызываемой бездельем.
      Он любил сидеть где-нибудь на полуразрушенной ограде городской окраины, выжидая, не пробежит ли мимо собака, чтобы запустить в нее камнем. Может, появится ребенок – сорвать с него шапочку и швырнуть на землю. Не пропускал сорванец ни убогого нищего, ни цыгана, чтоб не подложить камня в их торбу, ни возницы, чтоб не напугать его лошадей.
      Когда такие развлечения надоедали Яну Бибияну, он шатался по городу, толкался в торговых рядах; там столько интересного!

      Однажды Ян Бибиян, по обыкновению, бесцельно бродил за городом. Стоял чудесный весенний день. Цвели фруктовые деревья, зеленели поля, птицы, прилетевшие с юга, вили гнезда.
      Сверстники Яна Бибияна находились в эту пору в школе, взрослые занимались своим делом, и он вынужден был развлекаться в одиночку. Утром он долго торчал возле лавки бондаря – выжидал, не удается ли стащить маленькую пилку: Ян Бибиян задумал перепилить две яблоньки в дядюшкином саду. Но бондарь, отлично знавший Яна Бибияна, крикнул ему:
      – Чего вынюхиваешь, воришка! Проваливай отсюда! Не люблю, когда лентяи вроде тебя околачиваются у моей лавки!
      Ян Бибиян показал бондарю язык и убежал, пригрозив устроить ему какую-нибудь пакость.
      – Итак, Ян Бибиян побрел за город. Постоял на мосту, бросая камни в прозрачную быстрину, где юрко шныряли рыбешки. После взобрался на старую вербу и долго куковал, подражая кукушке. Потом выбрался на дорогу и швырнул несколько камней вслед автомобилю, который промчался мимо, обдав его пылью Ян Бибиян проводил машину долгим взглядом и погрозил ей кулачком.
      Чем бы еще заняться? Сегодня ему пока ничего не удалось натворить! Мальчик брел хмурый и недовольный собой.
      Он попробовал посвистать, но его губы недовольно кривились, и из этой затеи ничего не вышло.
      Вдруг между ног у него скользнула большая зеленая ящерица. Задев хвостом пятку Яна Бибияна, она шмыгнула за обвалившийся плетень виноградника.
      Глаза мальчика радостно сверкнули; даже его волосы утратили сходство с пучком блеклой травы, а недовольно кривившиеся губы распрямились, и он весело свистнул. Красивая ящерка вползла на нагретую солнцем каменную плиту у ограды, замерла, потом повернула голову в сторону Яна Бибияна, будто собираясь заговорить с ним.
      Ян Бибиян нагнулся, поднял большой камень и, подкравшись поближе, швырнул его в ящерицу. Камень упал совсем близко, но ящерица не шевельнулась. Тогда Ян Бибиян решил поймать ее живьем. Он пополз к ней, тихонько приговаривая:
 
Я – сам Ян
Бибиян!
Хоть я мал,
Да удал!
Никого не боюсь,
До тебя доберусь!..
 
      Но ящерица не стала ждать, когда к ней протянется грязная Пятерня Яна Бибияна, вильнула гибким туловищем и была такова.
      Ян Бибиян неслышно, крадучись, последовал за ней. Ящерица проскользнула в виноградник, ловко извиваясь между молодыми лозами, перебежала рощицу, зеленевшую на небольшом пригорке, потом юркнула в лощинку, поросшую терновником и ежевикой. Здесь возвышался огромный камень. Ящерица всползла на него.
      Ян Бибиян не спускал с нее глаз. Он напряженно следил за животным, выбирая место, откуда можно взобраться на камень. Угадав намерения мальчугана, ящерица соскользнула с камня и скрылась в большом углублении под ним.
      – Фьють! – разочарованно присвистнул Ян Бибиян.
      Вдруг из углубления выскочил человечек, прыгнул на камень и сказал:
      – Эй, пацан! Зачем ты меня звал?
      – Я тебя не звал, – ответил Ян Бибиян, удивленно глядя на невиданное существо.
      – Как же так? Ты позвал меня. Ты крикнул: «Фьють!»
      – Верно. Но тебя я не звал.
      – Я чертенок, мое имя Фьють, – сказал странный! человечек.
      Хохоча, он запрыгал на камне.
      Ян Бибиян не испугался. Напротив, чертенок ему понравился. Улыбаясь, он с любопытством разглядывал нового знакомого.
      Чертенок чем-то напоминал Яна Бибияна, но был худее и подвижнее. Фьють прыгал с быстротой и легкостью блохи, лукаво поводя глазами. Усмешка обнажала его белые крепкие зубы. У висков торчали маленькие рожки. Сзади болтался хвост.
      Вдруг чертенок перестал прыгать и дружелюбно спросил:
      – Как тебя зовут?
      Ян Бибиян вскинул голову и важно проговори:
 
Я – сам Ян
Бибиян!
Хоть я мал,
Да удал!
Никого не боюсь,
До тебя доберусь!..
 
      – Ян Бибиян, Ян Бибиян! – напевал чертенок, подпрыгивая. – Имя мне очень нравится. Хочешь, будем друзьями? У меня нет товарищей. Мой отец, старый черт Фьюфьюнко, прогнал меня за то, что я целый месяц не смог устроить ни одной пакости. Он приказал мне не показываться ему на глаза и жить в этой вот дыре, пока я не научусь делать пакости и причинять людям зло.
      Ян Бибиян молчал. Внимательно слушал он рассказ чертенка. Какое интересное знакомство!
      – Хочешь дружить со мной?! – громко крикнул чертенок, подпрыгнув на одной ножке.
      – Хочу! – с готовностью ответил Ян Бибиян. – И мой отец махнул на меня рукой. Твой прогнал тебя потому, что ты не умеешь делать пакости, а мой – потому, что я только на это и способен.
      – Ах! – крикнул чертенок, спрыгнул с камня и обнял Яна Бибияна. – Ты научишь меня делать пакости! Я буду тебя слушаться и во всем тебе помогать. Я могу оборотиться в любое животное и подражать его голосу. Могу стать невидимкой, видеть в темноте. Умею еще и многое другое.
      Ян Бибиян обнял приятеля и запрыгал от радости. Вот это дружок! Теперь ему не придется слоняться в одиночку!

      Взявшись за руки, Ян Бибиян и чертенок Фьють выбрались из заросшей терном ложбинки и пошли к реке.
      Мальчик был счастлив, что нашел друга, и гор лился тем, что этот друг – чертенок. Улыбающийся и веселый, он время от времени высоко подскакивал, крича: «Берегись!» – будто дорогу ему преграждала целая толпа.
      Но вокруг – никого Тишина и безлюдье. С травинки на травинку порхали бабочки, стрекотал кузнечик, в кустах копошились пичужки. Ян Бибиян продолжал прыгать и вопить: «Берегись!..» Теперь, став другом чертенка, он почувствовал себя силачом.
 
Хоть я только мальчуган,
А силен, как великан! —
 
      распевал он.
      Фьють не отставал от нового приятеля ни на шаг. То и дело подпрыгивая на одной ножке, он бросал на него лукавые взгляды. Новый товарищ нравился ему.
      – Послушай, – заговорил Фьють, – ты мне очень нравишься, но, признаться, я тебя еще мало знаю и побаиваюсь…
      – Чего тебе бояться? – удивился Ян Бибиян
      – Боюсь, что ты уйдешь от меня. Я люблю необычные дела. Если ты не собираешься мне помогать, лучше сразу расстанемся.
      – Неужели ты больший пакостник, чем я? – ухмыльнулся Ян Бибиян.
      – Надо бы тебя испытать
      – Скоро увидишь, – сказал Ян Бибиян и так ударил Фьютя по плечу, что тот присел, хныкая от боли.
      Беседуя в таком духе, они добрались до луга, тянувшегося вдоль реки. Здесь, в тени старой дуплистой вербы, Фьють и Ян Бибиян остановились на отдых. Солнце палило немилосердно. Приятели растянулись на зеленой траве, наслаждаясь бездельем.
      Вдруг Ян Бибиян приподнялся и толкнул дремавшего Фьютя:
      – Фьють, вставай! Видишь, вон там, рядом с кобылой, пасется осел бондаря. Старик сегодня утром грозился меня вздуть. Хочешь, покатаемся на его осле.
      Глаза чертенка сверкнули.
      – Хочу, хочу! – откликнулся он, подпрыгнув. – Я давно приметил эту скотинку. Без смеха нельзя смотреть на нее. Но я ни разу не ездил на осле. А ты?
      – Эге, сколько раз! – с важностью ответил Ян Бибиян.
      – Мой отец, – продолжал чертенок, – не люби г ослов. Они добры, смирны, послушны. Чертям не нравятся добрые и покорные, будь то люди или ослы. Ослы безропотно повинуются, послушно таскают на себе тяжелый груз и молча сносят палочные удары, которыми хозяева награждают их без всякой вины…
      Не успел Фьють договорить. Ян Бибиян вскочил и подбежал к ослу. Животное перестало щипать траву и, подняв голову, ласково и дружелюбно смотрело на мальчика.
      Ян Бибиян ухватил осла за холку и поманил рукой Фьютя. Тот кузнечиком запрыгал по лугу на своих тонких ножках.
      – Садись! – предложил Ян Бибиян. – Ведь ты никогда не катался на осле. Садись! На нем легко удержаться и не тряско!
      Чертенок с легкостью блохи подпрыгнул и очутился на спине кроткого осла. Ян Бибиян последовал его примеру.
 
 
      Держась друг за дружку, они стали погонять доброе животное, заставляя его носиться по лугу.
      Фьють визжал от восторга, а Ян Бибиян царапал осла ногтями и вопил:
      – Но! Пошел!
      Осел кружил по лугу. Пасшаяся неподалеку тощая кобылка с сочувствием поглядывала на него.
      – Хочешь быстрей, Фьють?
      – Хочу, хочу! – взвизгнул чертенок.
      Ян Бибиян спрыгнул с осла, отломал на вербе ветку и начал стегать животное по заду. Но осел выбился из сил от долгого бега и заупрямился. Яну Бибияну пришла в голову новая мысль.
      Подойдя к кобыле, поймал в горсть несколько слепней, что вьются у лошадиных ног, и сунул их под хвост ослу, на спине которого, весело болтая ногами, сидел Фьють.
      Осел – опрятное животное и терпеть не может насекомых. Когда слепни поползли по нему, он обезумел от страха и, взбрыкивая, с ревом понесся по лугу. Потом повалился на траву и стал кататься.
      Чертенок, отброшенный в сторону, ударился головой о пень, скорчился и завизжал от боли.
      Подойдя к Фьютю и увидев его лицо, залитое слезами и кровью, Ян Бибиян расхохотался.
      Чертенок вскочил и тоже стал хохотать. Кровь тотчас исчезла с его лица. Он обнял Ян Бибияна.
      – Браво, браво, приятель! Ты в самом деле замечательный мальчишка. Вижу, мы будем дружить. Ты выдержал экзамен: издевался над безобидным животным и причинил зло своему другу – ведь я чуть не проломил себе башку. Да еще хохотал надо мной, когда я взвыл от боли Ты достоин моей дружбы!
      Вдруг, словно из-под земли, перед ними вырос старый бондарь: он видел, как Ян Бибиян со своим черномазым приятелем мучили осла. Зажав в руке гибкий кизиловый прут, он подкрался, крепко ухватил мальчишку за шиворот, пригнул голову проказника к земле и стал лупить его прутом по мягкой части.
      Ян Бибиян орал и метался, пытаясь вырваться Бондарь держал его могучей рукой, как железными клещами, и продолжал стегать, приговаривая:
      – Знай, как ездить на чужом осле! Знай, как ездить на чужом осле!..
      – Фьють, где ты!.. Фьють, спасай! – взвыл Ян Бибиян.
      Но Фьють, увидев кизиловый прут, благоразумно спрягался за вербой и оттуда весело наблюдал, как дубасят его дружка.
      – Фьють, ты все можешь, помоги! Стань невидимкой, ущипни за ногу проклятого бондаря! Он меня убьет!
      Слыша жалобные причитания приятеля, Фьють корчился от смеха.
      Вздув как следует Яна Бибияна и на прощанье наградив его пинком, бондарь ушел.
      Только когда тот исчез из виду, чертенок выскочил из своего укрытия.
      – Ты почему позволил меня избить?! – закричал обиженный Ян Бибиян. – Это ты называешь дружбой!
      – Прости, Ян Бибиян! – ответил Фьють. – Мы, черти, ничего не боимся, но три вещи внушают нам ужас: запах ладана, крест и кизиловые прутья. Увидев в руках бондаря кизиловый прут, я задрожал от страха и, пока добежал до вербы, три раза споткнулся.
      – Подожди, – продолжал, всхлипывая, Ян Бибиян, – придет мой черед, я отплачу тебе за услугу!.. Помоги мне встать на ноги!
      Фьють ухватил Яна Бибияна под мышки.
      – Ох, больно! – хныкал Ян Бибиян, держась за то место, по которому гулял прут бондаря. Сквозь драные штанишки бедняги проступала кровь.
      Фьють наклонился, поплевал на свежие раны, и они зажили.
      – Больше не болит! Больше не болит! – приплясывая, весело напевал Ян Бибиян.
      – И у меня все зажило! Только на голове, между рожками, вскочила шишка. Вот она… Ох, сильней разбаливается!..
      Чертенок сжал голову руками, лицо его искривилось от боли.

      Фьють и Ян Бибиян ночевали недалеко от города, на заброшенной мельнице. Они пришли сюда засветло и приютились в углу, на охапке соломы. После целого дня бродяжничества они крепко проспали до утра.
      Родители Яна Бибияна махнули рукой на сына, но все-таки скучали по нему. Равнодушие их было, конечно, притворным. Они надеялись, что это будет для него наказанием и мальчишка возьмется за ум. Не когда их Ян Бибиян исчез на целую неделю, бедные старики решили, что с ним случилось несчастье, и встревожились не на шутку.
      Мать Яна Бибияна целыми днями гнула спину за ткацким станком и молча плакала над участью непослушного сына. Отец бродил по рынку, расспрашивая знакомых и ребятишек, возвращавшихся из школы, не встречали ли они его сынишку… Лохматого, непослушного забияку, но все же любимого, дорогого родительскому сердцу.
      Увы, никто ничего о нем не знал.
      Вы, дорогие читатели, спросите:
      «Все это так. Но чем же питался Ян Бибиян? Ведь без еды не может обойтись ни один человек, хорош он или плох».
      Яна Бибияна кормил чертенок. Он умел становиться невидимым и проникать через самые маленькие отверстия, даже через замочные скважины. Фьють ежедневно отправлялся в город и забирался в большие магазины, где продавались всяческие соблазнительные вещи, пролезал в лавки, торгующие халвой, проникал в богатые дома, где, как подсказывал ему нюх, готовились особенно вкусные блюда.
      Набрав разносолов, чертенок приносил их Яну Бибияну, который поджидал друга где-нибудь за городом.
      Если бы вы, читатель, видели, как раздобрел Ян Бибиян от наворованной снеди! В глазах его появился блеск, на щеках заиграл румянец. Тело налилось силой, походка стала смелой и уверенной, как у дикого животного.
      Убедившись, что чертенок очень привязан к нему, Ян Бибиян изменил отношение к приятелю: издевался блеск, на щеках заиграл румянец. Тело налилось способность становиться невидимкой.
      Разозленный Фьють, пригрозив мальчишке дьявольской местью, исчез.
      Ян Бибиян в первый же день почувствовал тяжесть этой потери и раскаялся в своем поступке. Но черти не любят тех, кто кается: дружеские чувства Фьютя остыли.
      Одинокий и голодный мальчик заночевал на старой мельнице. Пробудившись, он спустился к зарослям ивняка и бурьяна у реки.
      – Фьють, Фьють! – звал он. – Вернись' Обещаю никогда больше не колотить тебя так больно!
      Чертенка и след простыл.
      Ян Бибиян заглядывал во все дупла, под все ежевичные кусты, что, сплетаясь с бурьяном, образовали маленькие шатры. Фьютя не было нигде.
      К вечеру отчаявшийся Ян Бибиян вернулся на мельницу. Остановился в дверях и, сокрушенно вздохнув, подумал; «Коли Фьють и завтра не появится, вернусь к отцу. Ничего не поделаешь – стану самым хорошим из мальчишек нашего города».
      Он повторил эту мысль вслух и вошел внутрь.
      Только улегся он на солому, как увидел перед собой тарелки, полные разной еды, хлеб и гору фруктов.
      «Не забыл меня, рогатый!» – решил Ян Бибиян и накинулся на еду.
      В это время снаружи донесся странный шум.
      Хриплые голоса то перешептывались, то скороговоркой произносили непонятные слова.
      Яна Бибияна пронзил страх: не стражники ли эго, посланные отцом на его поиски?!
      Он выбрался из мельницы и со всех ног кинулся бежать, но, никого не увидев, остановился, а потом, пригнувшись, пробрался к вековой вербе и там, у толстого ствола, затаился. Но что это? Под раскидистой вербой двигались какие-то фигуры, слышались странные голоса.
      Ян Бибиян всмотрелся пристальней. Под вербой совещались старые черные черти…

      Черти собрались на важное заседание.
      При виде этих страшилищ Яна Бибияна пробрала дрожь: черти были рогаты, тощи, длинные руки их болтались, как сухие ветви на ветру. Интересно, о чем они разговаривают?
      Взошла полная луна, но ночь была темна. Рваные облака закрывали ночное светило. Временами оно показывало свой ясный лик, словно бедная красавица, облаченная в тряпье. Тогда черти поворачивали в ее сторону черные морды, и один из них сиплым, старческим голосом приказывал:
      – Погасите луну! Погасите луну!
      На вершину вербы с ловкостью белки взбирался старый черт и изо всех сил дул на луну. Черные облака вновь сгущались и заслоняли лунный диск.
      Во тьме снова слышалось жуткое перешептывание. Сначала Ян Бибиян ничего не мог уловить; постепенно слух его обострился, он стал разбирать отдельные слова, а потом и целые фразы.
      Черти докладывали своему главарю, кто какое зло причинил людям за минувший день и чем они думают заняться завтра.
      Главарь вызывал своих подручных одного за другим.
      – Атаман убийц! – хриплым голосом взревел он.
      Поднялся черт, но не черный, как все остальные, а кроваво-красный. Он размахивал длинным вертелом.
      – Говори!
      Красный черт поведал страшные истории. Сегодня он заставил молодого человека убить своего брата, а несколько других подговорил стать разбойниками и зарезать торговца. Немало преступлений было совершено нынче по его внушению.
      – Предводитель воров!
      Вперед вышел дьявол, хитроглазый, длиннорукий, и доложил о содеянном.
      Главарь шайки продолжал выкликать:
      – Предводитель лжецов!
      – Вожак лодырей!
      – Искуситель гордецов!
      – Главный зубоскал!
      – Руководитель пьяниц!
      – Атаман мучителей!
      Ян Бибиян с любопытством разглядывал чертей, внимательно вслушивался в их рассказы, стараясь ничего не упустить.
      В стороне от всех сидел погруженный в мрачную задумчивость пожилой черт. Глаза его были влажны, руки горестно повисли.
      Главарь обратился к нему:
      – А ты, старый Фьюфьюнко, что успел совершить? Ты уже не предводитель, но это не мешает тебе действовать по собственному усмотрению. Ты кому-нибудь напакостил?
      – Нет, грозный начальник. Сегодня я ничем не могу похвастаться. Мой сынишка Фьють вернулся домой избитым. Пришлось его строго наказать.
      – Кто поднял па пего руку?
      – Ян Бибиян, его друг.
      Услышав свое имя, Ян Бибиян от страха присел за вербой и весь обратился в слух.
      – Мой маленький дорогой Фьютик! – продолжал старый черт. – Сколько раз давал я ему советы, сколько раз поучал, и все-таки он позволил человеку избить себя. У бедняжки на голове вскочила большая шишка, и она все растет. Но он очень привязан к Яну Бибияну, только о нем и думает Горюет о нем, а вернуться к нему боится. Это плохо. Мы провороним этого Яна Бибияна, если предоставим мальчишку самому себе. Он, чего доброго, станет хорошим парнем Тогда с моим Фьютиком покончено: черти отвернутся от него как от никудышнего.
      – Еще не все потеряно! – откликнулся чей-то голос. – И Ян Бибиян скучает о своем дружке. Пусть он завтра принесет Фьютю воды из Кислого родника, что бьет под этой вербой. Шишка на голове чертенка пройдет, и прежняя дружбы возобновится.
      Послышалось далекое петушиное кукареканье. Черти мгновенно исчезли. Облака рассеялись, и луна залила землю нежным голубоватым светом.
      Ян Бибиян вернулся на мельницу. Ему не спалось, а едва рассвело, он взял глиняный кувшинчик, наполнил его водой из Кислого родника и отправился к камню, где в первый раз встретил Фьютя.
      – Фьють, выходи! Фьють, вернись! Я жду тебя! – звал он взобравшись на камень.

      Бедные родители Яна Бибияна были в отчаянии. Поиски сына ни к чему не привели. «Пусть наш малыш не очень хорош, но нам он дороже всех других».
      Отец молча вздыхал, мать целыми днями лила горькие слезы.
      – Милое, ненаглядное дитятко! – причитала она, целуя и прижимая к груди маленькую фотографию сына. – Куда ты запропал, где потерялся? Схватили тебя разбойники или голодные звери растерзали твое нежное тельце? Дорогое чадушко мое! Ты не так уж плох, чтобы тебя постигла такая участь! Твои глазки, как солнышко, озаряли нашу бедную хибарку. Твой смех заставлял нас забывать о пишете. Мы радовались жизни, будто богаче нас нет на свете…
      Слушая причитания матери, начинал всхлипывать и отец – сердце бедняги тоже разрывалось от горя.
      – Что ни говори, в сыночке нашем было много хорошего. Может, став постарше, мальчик исправился бы. Ведь он еще малыш. А мы запрещали ему шалить, требовали, чтоб он был скромен да тих вроде нас, взрослых. Ах, это мы, мы сами виноваты во всем!
      – Будем искать нашего сыночка без устали… – отвечала жена. – Мало ли за городом пустырей, глухих мест, поросших бурьяном да ежевикой… Будем искать его, пока не найдем!..
      Ранним утром родители Яна Бибияна вышли из дому.
      Убитые горем, молча плелись они от куста к кусту, осматривали каждый овраг, заросший терном. оглядывали каждый большой камень, утонувший в бурьяне, обшаривали каждую ложбинку, укрытую ежевикой. Они пробирались сквозь такие дебри, где с трудом проползали змеи.
      – Ян Бибиян! Сыночек! Отзовись! – то и дело жалобно звали старики. – Озорничай, сколько хочешь, только бы знать, что ты жив!
      Отчаявшись, потеряв надежду, они брели и брели. И вот, в зарослях терновника они наткнулись на холмик земли. То была свежая могила. Возле нее стоял большой камень. На нем было вырезано:
 
ЗДЕСЬ
Средь крапивы и бурьяна,
Закопали Бибияна.
Бедное дитя убито
Острым ножиком бандита.
 
      Прочитав надпись, мать в отчаянии упала на могилу. Подавленный горем отец шептал:
      – Бедное дитя, бедное мое дитя!
      – Неужто мы навсегда оставим наше дитятко в терновнике? – заговорила мать. – Перенесем его на кладбище, туда, где лежат наши родичи!
      Отец и мать руками начали разрывать землю.
      Яма достигла уже порядочной глубины, а Яна Бибияна все не было. Вдруг из ямы вылетела ворона. Она села на камень и промолвила человечьим голосом:
      – Не убивайтесь, Ян Бибиян жив! Это все подстроено чертом, чтоб вы не искали своего мальчика. Тогда он останется во власти дьявола. Ян Бибиян подружился с чертенком. Но я постараюсь спасти вашего сына. Слушайте!

      Отец и мать Яна Бибияна замерли на траве, около мнимой могилы.
      А ворона рассказывала:
      – Я была красивой девочкой. Злой волшебник превратил меня в черную ворону. Я единственная дочь богатого помещика. Мы жили в большом красивом городе на берегу Дуная, а весну и лето проводили в пашем загородном имении. Я резвилась на приволье зеленых лугов, собирала цветы, пела от радости. Родители очень любили меня и баловали.
      Среди наших владений высился холм, поросший лесом. Отец построил па его вершине красивую беседку. Мы часто отдыхали в ее тени. С холма вдалеке виднелись неведомые леса, горы, деревни. Я расспрашивала отца обо всем, что видела. Мне хотелось узнать названия этих мест, далеко ли до них, я мечтала побывать там.
      Однажды летом отец сказал, что мы всей семьей отправимся в дальнее путешествие Мне было восемь лет. Я была в восторге и с нетерпением ждала часа отъезда.
      В один прекрасный день мы тронулись в путь. Быстрые, сильные лошади легко несли красивую карету, возницей был наш старый верный слуга. Как мне было весело! Мы проезжали высокие мосты, под которыми неслись бурные реки, а на ночь останавливались в незнакомых городах.
      Через несколько дней пути мы оказались в горах, которые давно манили меня. Мы медленно поднимались по извилистой, круто уходящей вверх дороге, тянувшейся через буковый лес. Часто попадались родники, журчали ручьи. Порхали птицы, прыгали по тропинкам зайчата, вспугнутые серны мчались через поляны.
      Вдруг загремели выстрелы. Отец и мать упали на землю, истекая кровью.
      Несколько страшных разбойников выскочило на дорогу, они схватили под уздцы лошадей. Я кинулась в лес.
      Сколько времени бежала, не знаю. Я оказалась в густых зарослях. Куда идти? Было страшно, но я сдерживала рыдания, чтобы меня не услышали свирепые разбойники.
      Опустилась ночь. Усталая и голодная, в порванном платье, я прикорнула под деревом.
      «Папа, мамочка!» – долго причитала я, пока, наконец, не заснула.
      Проснулась на рассвете, дрожа от холода. Вокруг ни души.
      Долго бродила я по лесу в поисках дороги. Вдруг послышалось звяканье колокольчика. Я увидела осла, щипавшего траву. Мальчик чуть постарше меня собирал хворост. Я заплакала навзрыд. Мальчик подошел ко мне. Я рассказала ему о себе. Он дал мне хлеба и накинул мне на плечи свою старенькую курточку.
      «Не плачь, – сказал он, – я помогу тебе».
      Мальчик навьючил на осла хворост, усадил меня сверху и повез в город.
      На городской площади собралась толпа народа. Туда уже привезли моих отца и мать, убитых разбойниками. Незнакомые добрые люди сжалились надо мной и взяли к себе.
      Спустя два дня через город проезжал морской офицер со своей красавицей дочерью. Узнав о несчастье, они навестили меня. Потом увезли с собой, к морю.
      Этот добрый человек был капитаном парохода. Он привязался ко мне и удочерил меня. Его дочь заботилась обо мне, как мать.
      Однажды ночью на море разразилась буря. Блистали молнии. Черные тучи нависли над водой и слились с клокочущими волнами. Онемев от страха, мы стояли у окна.
      Вдруг во тьме, среди рева бури, словно со дна моря, возник огромный корабль. С быстротой молнии разрезая волны, он скользнул к берегу. Чьи-то длинные руки протянулись с корабля к окну и схватили меня и сестру.
      То был великий волшебник Мирилайлай. Он увез нас в свое заколдованное царство. Сестру взял в жены, а меня превратил в ворону.
      Никогда не забуду мальчика, который нашел меня в лесу. Он мой спаситель. Я благодарна ему. Ян Бибиян!.. Вечно буду помнить это имя.
      – Да ведь это он, наш пропавший сыпок! – в слезах промолвила мать.
      – Ваш сын попал в руки чертей. Но он жив. Я позабочусь о нем и отведу от него опасности. Не оплакивайте его!
      Ворона поднялась в воздух и унеслась вдаль.
      Рассказ вороны вернул в сердца стариков надежду. Судьба сжалилась над их мальчиком: он не погиб…

      Ян Бибиян принес Фьютю воды из Кислого родника, и дружба их возобновилась.
      Временная размолвка заставила Яна Бибияна призадуматься.
      Покинув родителей, забытый товарищами и даже Фьютем, он почувствовал себя одиноким. Ему стало страшно. Нет, впредь он будет добрее к своему рогатому дружку…
      Однажды после веселого дня, проведенного в бродяжничестве и сумасбродствах, Фьють спросил:
      – Не позабыл ли ты, Ян Бибиян, о тумаках, которыми тебя наградил бондарь?
      – Я никогда не забуду их! – последовал ответ.
      – Нужно отомстить бондарю!
      – Согласен. Но как?
      – Украдем его кур!
      – Вот здорово! – подпрыгнул от радости Ян Бибиян. – У бондаря много породистых кур, он очень дорожит ими. Курятник – за бондарней. Ну и взбесится старик!
      – Идет! Нынче ночью мы опустошим его курятник, – заключил Фьють.
      Когда погасли городские огни, Фьють и Ян Бибиян направились к бондарне, которая стояла па окраине города.
      Вскоре друзья, никем не замеченные, приблизились к цели. Осторожно обогнули старый забор и через дыру в ограде пробрались в маленький дворик.
      Здесь царила мертвая тишина. Под навесом выстроились одна возле другой кадки, бочки и бочонки. На одной из кадок лежал пустой мешок. Фьють схватил его и шепнул приятелю:
      – Сюда будем класть кур.
      Воришки подкрались к курятнику – глинобитному старому сараю, крытому черепицей. Небольшая дверца была не заперта. Белые красавицы-хохлатки мирно спали.
      – Заберись внутрь, лови кур, отрывай им головы и подавай мне, а мое дело – отправлять их в мешок! – распорядился Фьють.
      Осторожно, по-лисьи, Ян Бибиян прополз в курятник. Послышалось тревожное кудахтанье, потом маленькая рука протянула через дверцу окровавленную птицу. Фьють сунул ее в мешок. За ней последовала вторая, потом еще и еще. Вскоре мешок был доверху набит курами.
      Бондарь, ночевавший в мастерской, проснулся и прислушался. До него донеслось слабое кудахтанье. «Дело неладное». Бондарь встал, тихонько отворил дверь и вышел наружу.
      Заметив его, Фьють бросил мешок и юркнул за курятник.
      В этот момент Ян Бибиян залитой кровью рукой протянул в дверцу очередную курицу и прошептал:
      – Последняя…
      Бондарь, стоявший там, где дежурил чертенок, взял курицу и тоже шепотом ответил:
      – Ладно… Вылезай.
      Из дверцы вынырнула лохматая голова воришки. Он полз на четвереньках. Mo не успел Ян Бибиян встать на ноги, могучая рука бондаря, как клещи, ухватила его за шиворот.
      – Ой! – выдохнул Ян Бибиян.
      – Тс-с-с!.. Ни звука! – пригрозил бондарь и сжал шею бедняги так, что глаза его выкатились, а язык застрял в горле.
      Фьють, видевший все это из-за курятника, благоразумно перескочил через забор и с быстротой ветра скрылся в темноте.
      – Ой-ой-ой! Отпусти, дяденька, бондарь! Я больше не буду! Это все Фьють! – хрипел Ян Бибиян.
      – Тише, тише, дитятко! – добродушно промолвил бондарь. – Не бойся, я не причиню тебе вреда. Но ты идешь по дурному пути, а я хочу направить тебя по пути добра. Иди сюда… вот сюда, дитятко!
      Мягкий, даже сердечный тон, которым были сказаны эти слова, успокоил Яна Бибияна. К тому же бондарь держал его теперь не за шиворот, а за руку, как родного сына.
      Ян Бибиян решил воспользоваться этим и слегка дернул руку, рассчитывая удрать, но бондарь так стиснул его ладонь, что вырваться было немыслимо.
      – Не пытайся улизнуть. Идем со мной, идем! Ты должен извлечь урок из своего проступка. Ступай за мной!
      Бондарь привел Яна Бибияна к мастерской, где стояли бочки. Не выпуская руки Яна Бибияна, бондарь начал внимательно осматривать и выстукивать их одну за другой.
      Возле бочки внушительного размера бондарь задержался дольше.
      – Влезай! – приказал он Яну Бибияну.
      Тот стал вырываться..
      – Влезай, влезай, дитятко, не бойся. Я хочу проверить прочность этой бочки!
      Поняв, что сопротивляться бесполезно, Ян Бибиян ухватился за край бочки, подтянулся на руках и плюхнулся внутрь. Бондарь закрыл бочку крышкой и, взяв молоток, приколотил ее.
      – Отпусти меня, дяденька бондарь! Отпусти! – вопил Ян Бибиян. – Я не буду воровать! Пожалуйста…
      Но бондарь молчал. Он опрокинул бочку на землю и покатил.
      Яна Бибияна швыряло от стенки к стенке, он орал во все горло, но бочка неумолимо продолжала катиться.
      Бондарь выкатил бочку сперва на поле, потом к берегу реки и столкнул в воду. Быстрое течение подхватило ее и понесло легко и плавно.
      Ян Бибиян больше не перекатывался в бочке, а лежал спокойно, как в лодке. Потом, сообразив, что бочка плывет по воде, он громче прежнего стал кричать:
      – Фьють, Фьють! Спаси меня! Ты все можешь, спаси друга!.. Ой-ой, Фьють!..
      А бочка плыла да плыла. Только плеск воды был ответом Яну Бибияну.
      Убаюканный мерным покачиванием бочки на речных волнах, усталый, он наконец заснул.

      В те дни, когда происходили описываемые события, вдоль реки бродили три старика – кладоискателя: прошел слух, что из аэроплана, перевозившего в Индию багаж именитого магараджи, выпал бочонок с драгоценностями и золотом.
      Кладоискатели обошли все окрестности, осторожно расспрашивая местных жителей в надежде обнаружить следы сказочного богатства.
      В ночь, столь грустную для Яна Бибияна, кладоискатели устроили привал на берегу реки. Развели в укромном уголке костер, завернулись в меховые бурки и улеглись у огня.
      На заре, едва развиднелось, одного из стариков разбудили странные звуки. Откуда они доносились? Старик спустился к берегу. Вдруг, скинув с плеч бурку, он отчаянно завопил:
      – Бочонок, бочонок, бочонок!
      Кладоискатели, лежавшие возле костра, кинулись к нему.
      Их товарищ, как безумный, прыгал, катался по земле, показывал на что-то пальцем, хрипло бормоча:
      – Бочонок, бочонок!.. Я его нашел! Я первый его увидел!.. Мне половина, вторую поделите! Бочонок, бочонок, бочонок!..
      – Что с тобой?
      – Говори толком!
      – Бочонок!.. Клад сам плывет к нам в руки! Глядите, вон он приближается! Плывет! Он самый!.. Прощай бедность!..
      И в самом деле: по реке, серебрившейся в лучах восходящего солнца, плыла бочка.
      Безумная радость охватила кладоискателей. Недолго думая, как были, в одежде, они кинулись в воду. Река широко разлилась. В глубоких местах кладоискатели пускались вплавь. Вода была ледяная, но они этого не чувствовали. Мысль, что богатство магараджи само приплыло к ним, согревала их.
      Вымокшие до костей, они, наконец, добрались до бочки и стали подталкивать ее к берегу, приговаривая:
      – Эй, осторожнее!
      – Как бы бочонок не развалился. А то все правом…
      – Матушки! Не иначе, мы родились в рубашке…
      – Полегоньку!
      – Помалу!
      От криков кладоискателей Ян Бибиян проснулся. Бедняге померещилось, что его куда-то тащат черти. Он замер в ужасе. Но, сообразив, что неизвестные люди толкают бочку к берегу, успокоился.
      Вскоре он почувствовал сильный толчок. Бочку вытащили на берег и покатили по земле. Но вот она остановилась.
      Ян Бибиян услышал приглушенные голоса:
      – Давайте откроем ее!
      – Только не здесь… Откатим-ка ее в укромное место. Не ровен час – подсмотрят.
      – Тут открывать нельзя… В этих местах народ так и шныряет.
      – Закопаем бочонок в землю. Стемнеет – откроем.
      «Неужели меня зароют в землю?… Я задохнусь…» – с содроганием подумал Ян Бибиян.
      – Ни за что! Не хватит терпения ждать!
      – Откатим бочку вон туда, к ивняку, и вскроем!
      – Верно!
      Бочка покатилась по камням, потом по песку.
      Наконец Ян Бибиян услышал шорох веток по стенкам бочки и возглас:
      – Стоп! Подай-ка топор!
      Несколько сильных ударов – и крышка отлетела. Ян Бибиян высунул голову, поднялся во весь рост и выпрыгнул из бочки
      – Вампир, вампир! – заорали кладоискатели и бросились кто куда.
 
 
      Кинулся бежать и Ян Бибиян. Он несся что было сил, избегая открытых мест, прячась, в ракитнике или среди верб.
      – Стой! – донеслось до него.
      Ян Бибиян застыл как вкопанный.
      Перед ним стоял Фьють.
      – Фьють! Ты позволил бондарю упрятать меня в бочку! Я чуть не задохнулся!
      – Я спас тебя, Ян Бибиян. Не укажи я кладоискателю на бочку, тебе бы конец… Я шел по течению реки и следил за тобой. Я хотел броситься в воду и вытащить бочку на берег, но духу не хватило! Теперь мы опять вместе! Пойдем…
      – Ты мой верный друг!
      Растроганный Ян Бибиян обнял и поцеловал чертенка.

      Фьють всюду сопровождал своего лохматого друга, участвовал в его играх, поощрял все его проказы и дурные затеи.
      Но в голову Яна Бибияна закрадывались мысли, которые чертенку не нравились. Например, Ян Бибиян никак не мог забыть своих родителей.
      По ночам он нередко пробирался к порогу их бедной хижины и оставлял там каравай хлеба: мальчуган похищал хлеб из пекарни.
      Обо всем этом Фьють рассказал своему отцу. Они помирились, и чертенок часто получал от старика полезные советы.
      Старый Фьюфьюнко улыбнулся.
      – Башку, в которую приходят мысли о добре, надо заменить другой! – произнес он, похлопав сынишку по плечу.
      Через несколько дней Ян Бибиян заметил, что на верхушку старой вербы возле мельницы, где они жили с Фьютем, села черна ворона. Словно задумавшись, она долго и неподвижно сидела там.
      Ян Бибиян швырял в птицу камнями, но она не улетала, а только жалобно каркала время от времени.
      Наконец Яну Бибияну удалось попасть в нее камешком.
      – Остерегайся своего дурного приятеля, Ян Бибиян! – промолвила тогда птица человечьим голосом. – Не обижай меня, я тебе пригожусь! Никому не говори обо мне!
      Ворона тяжело поднялась с ветки и улетела.
      Встревоженный Ян Бибиян спрятался на мельнице. С этого дня в его душе поселилась тревога.
      Плохое настроение приятеля не укрылось от чертенка.
      – Поиграем с ребятишками, – предложил раз Фьють, – они собираются на поляне за городом.
      – С удовольствием! – согласился Ян Бибиян, душа которого жаждала шумных мальчишеских забав. – Но не испугаются ли они тебя?
      – Я превращусь в цыганенка.
      И Фьють мгновенно превратился в шустрого, веселого цыганенка, белозубого, кудрявого, с лукаво поблескивающими глазенками.
      – Такой ты мне больше нравишься, – признался восхищенный Ян Бибиян.
      За городом зеленела большая лужайка, куда собирались на игры ребятишки. Неподалеку стояла гончарная дядюшки Горчилана. Это был тихий, добрый человек с очками на носу, в длинном, испачканном глиной фартуке.
      Дядюшка Горчилан мастерил красивую глиняную посуду: кувшины, миски, блюда, горшки. Свои изделия он выставлял на просушку перед мастерской. Нередко для забавы дети швыряли камнями в еще сырые изделия или даже топтали их босыми ногами.
      Дядюшка Горчилан бранил проказников, отгонял их, уговаривал. Но ни с кем он не поступал грубо, ни одного из них не ударил: у мастера была добрая душа. Он жил бобылем и, не имея своих детей, относился с любовью ко всем чужим.
      В тот день, о котором идет речь, гончар смастерил из глины человечка и поставил его сушиться на солнышке.
      Человечек был ростом с Яна Бибияна. Дядя Горчилан вылепил фигуру с таким искусством, что глиняный мальчуган казался живым. Он стоял, крепко упершись ногами в землю и засунув руки в карманы. Мастер назвал его Калчо.
      Дядя Горчилан хлопотал во дворе у печи для обжига, когда Фьють с Яном Бибияном, бродя по поляне в поисках подходящей компании, остановились перед Калчо.
      Неподвижный глиняный мальчик с его молодецким видом и устремленным вдаль взглядом вызвал в душе Яна Бибияна прилив возмущения.
      Он подошел к Калчо и так ущипнул его, что вырвал кусок глины. Это доставило Яну Бибияну большое удовольствие. Отломав ветку терновника, он стал тыкать ею в бока и уши Калчо, колоть его босые ноги Глиняный мальчик терпеливо сносил все, издевательства, а Фьють корчился от смеха.
      Послышался шум крыльев. Черная ворона, старая знакомая Яна Бибияна, описала несколько кругов над его головой, потом, громко каркая и махая крыльями, опустилась на крышу гончарни.
      Птица старалась обратить на себя внимание Яна Бибияна, а тот, увлеченный своим занятием, даже не обернулся в ее сторону.
      Но вот Ян Бибиян вонзил палец под ребро Калчо, стараясь попасть туда, где у человека сердце, и глиняный мальчик закричал от боли, замахнулся на мучителя.
      – Спасайся! – взвизгнул Фьють и помчался прочь.
      Струсивший Ян Бибиян бросился за ним. Разъяренный Калчо поискал взглядом камень, чтобы запустить в мучителя, но не нашел. Тогда он оторвал свою глиняную голову и швырнул ее в Яна Бибияна.
      Удар был так силен, что голова проказника мальчишки скатилась с плеч и отлетела в сторону.
      Старый черт Фьюфьюнко, который следил за этой сценой, подхватил голову Калчо, быстро насадил ее па шею Яна Бибияна, а голову мальчика – на шею Калчо.
      Ян Бибиян и Фьють продолжали бежать, будто ничего не случилось. Приятели отбежали на порядочное расстояние и спрятались в густом ивняке.
      Тогда Ян Бибиян удивленно сказал:
      – У меня голова какая-то тяжелая, Фьють…
      Склонившись над лужей, мальчик всмотрелся в свое отражение: на его плечах сидела глиняная голова Калчо.
      – Где моя голова? – захныкал Ян Бибиян. – Фьють, найди мою голову!
      Чертенок, утешая, обнял приятеля, из глаз которого катились грязные слезы.
      – С этой головой ты будешь чувствовать себя отлично. В ней не будут бродить разные глупые мысли. Мы заживем спокойно и весело. У многих людей на плечах глиняная голова, но они и не догадываются об этом. Они чувствуют себя счастливцами оттого, что голова их набита глиной. Эти люди не знают головной боли: ведь они безмозглые. Ты должен радоваться, что избавился от своей лохматой башки. Нa ней после каждой драки оставалось немало синяков…
      На глиняной физиономии Яна Бибияна появилась улыбка.
      Но вот над ним закружила черная, ворона. Печально покаркав, она промолвила человечьим голосом:
 
Знаю, тебе тяжко,
Ян мой, Бибиян
Но не падай духом,
Бедный мальчуган.
Сохраняй надежду,
Будь душою смел.
Твоим горьким мукам
Недалек предел.
Если ненароком
Попадешь в беду,
Знай: тогда на помощь
Я тебе приду!
 
      Ворона взмыла к небу и исчезла.

      За несколько дней Ян Бибиян свыкся со своей новой головой.
      Чертенок сказал правду: глиняная голова и в самом деле была лучше прежней. Без забот и тревог, в безделье проводил свои дни ее владелец. Ничто не смущало его душу. Безропотно исполнял он желания Фьютя.
      Когда он оставался один, прилетала загадочная черная ворона. Яна Бибияна забавляло ее жалобное карканье, он позволял ей садиться себе на голову, но иногда ему хотелось схватить ворону и оторвать ей хвост. Словно угадав его намерение, она улетала.
      Однажды ворона промолвила:
      – Ян Бибиян, ты идешь к гибели. Фьють хочет увести тебя далеко, в подземное царство чертей. Берегись!
      – Я не боюсь, – ответил Ян Бибиян. – Интересно побывать там…
      – Если я буду нужна тебе, позови меня. Я прилечу.
      – Как же тебя позвать?
      – Крикни: «Га-га-га!»
      Ян Бибиян расхохотался.
      – Га-га-га! – прыгая на одной ножке, выкрикивал он.
      На глазах у вороны выступили слезы. Помедлив, она улетела. В это время до Яна Бибияна донеслось веселое насвистывание Фьютя, а потом показались и его черные рожки.
      – Пошли вместе, Ян Бибиян, – позвал чертенок.
      Они зашагали по полю, засеянному табаком. В воздухе разливался дурманящий запах.
      – Как чудесно пахнет!
      – Упоительно… – согласился Фьють.
      – Я пробовал курить, но меня стошнило.
      – Я угощу тебя такой сигаретой, что раз затянешься – и никогда не бросишь курить. – И Фьють показал приятелю красивую блестящую коробочку с сигаретами.
      – Дай! – потянулся к ней Ян Бибиян.
      – Не здесь!
      Миновали поле. Вот и ущелье, откуда берет начало река.
      – Куда мы идем?
      – Иди за мной и помалкивай…
      Они шли по узкой каменистой тропинке, которая круто поднималась на вершину горы.
      Чертенок шел легко и быстро. Ян Бибиян старался не отставать, но его глиняная голова была такая тяжелая, что бедняга вскоре выбился из сил.
      – Фьють, отдохнем! – взмолился он.
      – Вперед! – приказал чертенок.
      Он обернулся и захихикал при виде глиняной физиономии Яна Бибияна, измученной, но без капли пота на лбу.
      – Садись на загребок, – сказал Фьють, подставляя спину Яну Бибияну.
      Тот сел верхом на чертенка.
      Фьють понесся вперед, с легкостью перышка прыгая с камня на камень, со скалы на скалу, потом перелетел через несколько пропастей и взмыл вверх.
      Ян Бибиян крепко держался за шею Фьютя. Быстрота, с которой они летели в поднебесье, ему нравилась.
      На вершине самой высокой горы Фьють сбросил приятеля наземь:
      – Видел, каков я? Доволен?
      – Еще бы!
      Друзья растянулись па мягкой травке. Фьють раскрыл блестящую коробочку с сигаретами, и оба закурили.
      Жадно втягивая ароматный дым, Ян Бибиян молча смотрел вдаль.
      Далеко внизу лежал маленький городок. Там в постоянной тревоге за сына жили его родители.
      Багровое страшное солнце опускалось к горизонту. За ним плыло темное облако, похожее на чудовище с разинутой пастью Казалось, оно собирается проглотить раскаленный солнечный шар.
      Ян Бибиян не чувствовал пи жалости, ни страха. Одурманенный, он лежал неподвижно, без единой мысли, с остановившимся взглядом. Легкий горный ветерок ласкал его глиняное лицо, но не приносил прохлады. Фьють лежал радом и смотрел на приятеля с недоброй улыбкой.

      Ян Бибиян впал в забытье. Что-то сладостное затуманило его пустую голову, в ушах раздавался мелодичный звон. Ему чудилось, что он летит, поднимается все выше и выше, со страшной быстротой проносятся темные тучи. Потом стало казаться, что он плавно опускается в бездну.
      Ян Бибиян вздрогнул, открыл глаза. Неужели он спал и во сне видел себя летящим? Нет, нет… Он на спине Фьютя. Чертенок стремительно летит вниз, в бездонную пропасть.
      – Куда мы летим?
      Фьють промолчал и полетел еще быстрей.
      Но вот стены ущелья остались позади. Вокруг – необозримое пространство, озаренное синим светом Его излучают какие-то загадочные светильники. Ведь это глаза больших окаменевших чудовищ! Слышен шум, будто шипят тысячи змей.
      Яна Бибияна охватил страх.
      – Фьють! – закричал он. – Где мы?
      – Ты в нашем царстве, Ян Бибиян. Простись с прошлым. Будь послушен!
      – Фьють! Верни меня на землю! К солнечному свету!
      – Молчи! – приказал чертенок.
      – Если не повернешь назад, Фьють, я оторву тебе хвост! – пригрозил Ян Бибиян.
      Но чертенок продолжал нестись в пространстве, озаренном светом, струившимся из глаз чудовищ. Шипение становилось все страшней и ближе.
      Возмущение и ненависть закипели в сердце мальчика. Впервые в глиняной голове его возникли дорогие черты матери, доброго отца. «Сохраняй надежду, будь душою смел…» – пришли ему на память слова вороны, которая так часто кружила над ним.
      Он вцепился в хвост чертенка, вырвал его, как сорняк, и что было силы хлестнул Фьютя по голове.
      Чертенок взвыл и стал метаться из стороны в сторону, чтоб сбросить с себя всадника, но тот, держась за шею чертенка, продолжал безжалостно колотить его.
      – Поворачивай обратно, или я обломаю тебе рога! – кричал мальчик.
      Чертенок извивался под ним змеей и, наконец, изловчившись, сбросил Яна Бибияна со спины. Мальчик камнем полетел вниз, где всюду торчали острые рота чертей.
      «Конец!» – решил Ян Бибиян и закрыл глаза. И опять вспомнил он печальную черную птицу.
      – Помоги мне, милая ворона! – прошептал он. – Га-га-га!
      И в тот же миг очутился на спине черной вороны.
      – Ласковая птица, дорогая сестра, спаси меня Верни меня на родную землю! – сквозь слезы шептал он, ухватившись за шею птицы.
      Трижды прокаркав «га-га-га» ворона влетела в огромные ворота, раскрывшиеся, как гигантская пасть, и Ян Бибиян оказался в большом зале. Пол, потолок и стены зала были из черных зеркал.
      Посреди зала стоял черный трон. Ворона села на его ступеньки. Ян Бибиян спустился со спины птицы на пол.
      – Это трон страшного волшебника Мирилайлая, – промолвила ворона. – Я его пленница. Я в его власти.
      Мальчик горько заплакал. Он гладил и целовал черную птицу. Она смотрела на него ласково и печально.
      – Не плачь! – шепнула ворона. – Не падай духом и знай: пока хвост чертенка в твоих руках, тебе никто не страшен. Понял?
      – Да…
      – Помни: когда я понадоблюсь тебе, позови меня Прощай!
      Ворона, казалось, растаяла в воздухе.
      Ян Бибиян остался один-одинешенек в огромном зале из черных зеркал, как букашка, попавшая в большую черную коробку.
      Крепко зажав в руке хвост чертенка, мальчик бродил по залу. Его мучила жажда. Где взять глоток воды?
      Но что это? Из зеркальной стены на него в упор смотрела страшная мертвая рожа. Мурашки поползли по спине Яна Бибияна. Он мотнул головой – мертвая рожа повторила его движение.
      «Это моя новая голова!» – пронзила Яна Бибияна страшная догадка.
      Он совсем забыл, что на плечах у него глиняная голова! Ах, недавно на месте этих темных отверстий блестели его живые глаза, алели губы, сверкали два ряда белых зубов.
      Бедняга упал на пол и горько заплакал.
      – Черти проклятые, отдайте мою голову! – кричал Ян Бибиян. – Верните мою живую, мою красивую голову!..
      Он колотил ногами и катался по полу, потом вскочил, опять посмотрел на себя в зеркало. Но на его плечах сидела уже не глиняная голова, а… ослиная морда с длинными ушами. Обезумев, он кинулся к другой зеркальной стене – оттуда на него смотрела собачья голова.
      Ян Бибиян метался от зеркала к зеркалу и в каждом видел себя с другой головой: то с козлиной, то с кошачьей, то с обезьяньей, то с лисьей, то с головой ящерицы, змеи, жабы.
      В отчаянии Ян Бибиян стал бить хвостом чертенка по черным зеркалам.
      Они с грохотом разлетались на большие куски, которые тотчас возвращались на свои места, и зеркала принимали прежний вид.
      Долго хлестал Ян Бибиян по страшным зеркалам; обессилев, он упал на пол и заснул.

      Ян Бибиян спал так крепко, будто выпил волшебного зелья. Из раскрытого рта его вырывались громкие вздохи. Казалось, он хочет освободиться от тяжелою груза. Иногда по его лицу пробегала тень тревоги, он кого-то отталкивал ногами, но все крепче сжимал в руке хвост чертенка.
      Яну Бибияну снится, будто вошел он в бурную мутную реку, которая понесла его через подводные камни и скалы, швыряя от берега к берегу.
      «Помогите! Помогите!» – зовет Ян Бибиян.
      Никого! Рев реки заглушает его голос. Он пытается ухватиться за прибрежный камень, за корень дерева, но и камень и дерево тотчас уносятся вдаль. А река все шире, бурливей. Тело болит от ударов о камни, вода размывает глиняную голову, она вот-вот отделится от туловища. Как трудно удерживать над водой эту голову! Она не повинуется ему.
      А бурные волны стремительно несут его между сказочными берегами.
      Картины одна чудеснее другой возникают па них.
      По широкой аллее, по цветущему лугу с книжками в руках идут в школу его сверстники. Какие они сланные, эти ребята! Как красиво одеты, какой добротой светятся их глаза!
      А вот трудолюбивый пахарь налегает на соху, взрыхляя землю, и поет.
      На другом берегу – зеленая поляна с раскидистым деревом посредине. Вокруг него празднично одетые девушки с венками на головах ведут веселый хоровод.
      Дальше – озаренная солнцем маленькая деревушка. Мимо церкви, по широкой дороге, бредет бедная женщина… Это его мать! «Дорогой… сыночек…» – шепчет она.
      «Мама!» – в отчаянии вскрикивает Ян Бибиян и протягивает к ней руки. Но фигура матери исчезает.
      А там, с высокой горы, спускается человек, погоняя навьюченного дровами осла. Это он, его отец, сгорбленный, седой, слезы уже иссякли в запавших глазах его.
      «Отец, отец!» – зовет Ян Бибиян. Но видение исчезает.
      …Река, грохоча, все дальше стремит свой бег. Опять знакомые места.
      Показалась гора… У подножия раскинулся родной городок. Солнышко заливает светом бедные домишки. По кривым улочкам спешат на работу люди.
      Вот школа. Высоко над тополями, окружившими большое белое здание, носятся прилетевшие с юга скворцы. Детские голоса весело приветствуют пернатых гостей.
      Речные воды бегут все быстрей, относя его все ближе к берегу. Раз! И Ян Бибиян выброшен на пологий берег, а река с грозным ревом устремляется дальше.
      «Спасен!..»
      Обессилевший, мокрый, Ян Бибиян озирается вокруг. Все ему здесь знакомо, он в окрестностях родного городка! Мальчик поднимается на ноги, бредет. И вдруг замирает: перед ним гончарная дядюшки Горчилана, а перед ней Калчо – такой же, как тогда, в первую их встречу. Только вот голова… Да ведь это его, Яна Бибияна, прежняя голова!
      Охваченный гневом, сжав кулаки, мальчик бросается к невозмутимому Калчо:
      «Отдай мою голову!..»
      «Глиняная тебе больше подходит, – с улыбкой отвечает его бывшая голова. – А мне на плечах Калчо хорошо…»
      «Это моя голова! Отдай мою голову, Калчо! Возьми свою, глиняную! Она давит мне на плечи!»
      Ян Бибиян кричит так громко, что… просыпается.
 
 
      …Он лежит в страшном зале из черных зеркал. Около него – черная ворона. Глаза ее печальны, она заботливо расправляет клювом волосы Яна.
      Мальчик прижал к груди черную птицу и горьки заплакал.
      – Не плачь! – промолвила ворона. – Пока ты владеешь хвостом чертенка, тебе нечего бояться! Но, если потеряешь его, ты погиб.
      И птица опять исчезла.

      Долго бродил по черному зеркальному залу Ян Бибиян. Нужно было найти дверь и поскорей выбраться отсюда. Вдобавок его мучила жажда.
      А вокруг – грозная тишина. Ни одного живого существа, ни единого звука, кроме звука его шагов.
      В зале разлит синий полумрак. День сейчас или ночь? Ни стола, ни стула. Только черный трон торчит посреди пустого зала.
      Присмотревшись, Ян Бибиян увидел на спинке трона несколько стеклянных рук, от которых исходило синее свечение. Оно и создавало голубоватый полумрак в зале. На каждой руке – надпись. Ян Бибиян прочел:

«Налево». «Направо». «Прямо».

«Вверх». «Вниз». «Здесь».

«Стой!» «Подумай!» «Берегись!»

      Назначение надписей было непонятно. В самом деле: «налево» написано на руке, указывавшей направо; «направо» – на руке, тянувшейся влево; «вверх» – на руке, опушенной вниз; «вниз» – па руке, поднятой вверх.
      Ян Бибиян замер и закрыл лицо руками: отсюда нет выхода.
      Рыдания душили его. Слезы струились из глаз… Но что это?… Слезинки, падая на зеркальный пол, издавали звук, похожий на стук ударяющихся о стекло горошин. Странно… Мальчик посмотрел на пол и увидел тоненький ручеек слезинок.
      Извиваясь, он вычерчивал слова:

«Смело следуй за нами!»

      Ян Бибиян заплакал еще горше и пошел за наплаканным ручейком.
      Струйка неторопливо ползла вперед. Ее прихотливые изгибы вычерчивали:
 
Следуй за нами, мальчик, не бойся!
Горькие слезы, мы льемся из сердца.
Душу твою от страданий омоем,
Как дождь освежает цветы полевые…
Кто не страдал, тот и плакать не может:
Камень в груди у него, а не сердце.
Ян Бибиян! Смело следуй за нами —
Выйдешь из мрака на свет!..
 
      Одна за другой возникали перед ним строки из слезинок. Как жемчужные ожерелья, блестели они на черном стеклянном полу.
      Ян Бибиян шел за извивающимися строками, пока путь не преградила стена. Строки превратились в длинное многоточие… И вдруг мальчик увидел на черной стене очертания двери.
      Он толкнул ее, она распахнулась. Перед изумленным мальчиком открылась бескрайняя пустыня, залитая ослепительным светом.
      Ян Бибиян шепнул вперед и оцепенел: справа и слева от него тянулись бесконечные ряды дверей – красных, зеленых, синих, черных и белых.
      На каждой большими буквами выведена надпись.
      На двери, через которую только что прошел Ян Бибиян, значилось:

ВОЛШЕБНИК МИРИЛАЙЛАЙ

      На соседней черной двери Ян Бибиян прочитал:

ЦАРСТВО ЧЕРТЕЙ

      «Хорошо, что я не в царстве чертей. Как бы не угодить туда!» – подумал Ян Бибиян и хотел повернуть назад, но в это время из-за двери, которая вела в царство чертей, донеслись странные голоса, грозные крики, глухие удары. Кого там избивают?
      Любопытство заставило его подойти вплотную к черной двери. Он узнал голос Фьютя.
      – Ай-ай! Ай-ай! Отпустите меня! – вопил Фьють так, что дрожала дверь.
      – Куда ты дел свой хвост?… Где твой хвост?… – орал кто-то басом, похожим на львиный рык.
      За вопросом следовал удар бича.
      – Ай-ай! Не бейте меня! Я обещаю найти свой хвост!
      – Известно ли тебе, сыну мрака, что, пока человек владеет хоть одним нашим хвостом, мы бессильны делать зло на земле?
      Страшные возгласы прерывались ударами бича.
      – Я верну хвост, верну! – визжал Фьють. – Отпустите меня, я разыщу Яна Бибияна. Обману его и отниму свой хвост! Мальчишка не уйдет от меня!
      – Но как ты это сделаешь? – гремел неумолимый бас. – Ян Бибиян в царстве великого волшебника. Зачем ты оставил его там, глупый бесенок?
      Кнут просвистел опять.
      – От боли я перепутал дверь, – послышался слабеющий голос Фьютя. – Но я разыщу свой хвост… Отпустите меня!
      Мальчик затаил дыхание, сердце его отчаянно билось. Радость наполнила душу – он спасен! Владея хвостом Фьютя, он держит чертей взаперти, они не могут причинять зло людям.
      Надо беречь хвост чертенка как зеницу ока. Но где же он? Мальчик посмотрел на свои руки: хвост исчез.
      Ян Бибиян бросился назад, в черный зеркальный зал.

      Здесь, в царстве грозного молчания, где не было и признаков жизни, Ян Бибиян с изумлением и страхом увидел старика с белой, до полу бородой, в красной широкой мантии. В руках он держал такую огромную книгу, какой Ян Бибиян в жизни не видел.
      Загадочный старик двигался осторожно, будто выслеживая кого-то. В тот момент, когда Ян Бибиян прикрыл за собой дверь, старик наклонился, чтобы поднять с пола хвост Фьютя. Мальчик оттолкнул незнакомца, бросился на пол и закрыл собой хвост чертенка.
      «Погибну, а хвост не отдам!» – решил он.
      Но старик, видимо, испуганный неожиданным появлением Яна Бибияна, громко вскрикнул, выронил книгу, кинулся бежать и исчез, будто провалился сквозь землю.
      В черном зале воцарилась тишина. Убедившись, что поблизости никого нет, Ян Бибиян встал на ноги, крепко держа в руках хвост чертенка, и, чтобы опять не потерять его, опоясался им под рубахой.
      Теперь одиночество казалось мальчугану еще более страшным Желание вернуться на свободу щемило сердце. Он был голоден, и, что еще хуже, его мучила жажда. В мире нет ничего приятнее глотка воды!.
      «Не позвать ли на помощь черную ворочу? «– пришло ему в голову, и он крикнул:
      – Га-га-га!
      Послышались взмахи крыльев, и на троп опустилась ворона.
      – Пить, пить!.. – прошептал Ян Бибиян.
      Ворона улетела и вскоре вернулась, держа в клюве ореховую скорлупку с водой.
      Маленький глоток живительной влаги избавил Яна Бибияна от мучительной жажды.
      – Я голоден…
      Ворона улетела и вернулась с виноградиной в клюве. Ян Бибиян взял ягоду, проглотил и почувствовал, что сыт.
      Он упал перед птицей на колени:
      – Черная ворона, дорогая сестрица, я не знаю, кто ты, но прошу, выведи меня отсюда! Освободи меня! Хочу опять на белый свет. Я хочу домой! Я найду свою голову и буду учиться в школе!
      Ворона кивнула головой на огромную книгу, лежавшую на зеркальном полу.
      – Читай ее. Она укажет тебе путь к спасению.
      И птица исчезла.
      Ян Бибиян несколько раз осторожно обошел объемистый фолиант На серебряном переплете книги, украшенном драгоценными камнями, крупными золотыми буквами было выведено:

Я – КНИГА ЖИЗНИ

      Ниже значилось:

Прочти меня – не будешь знать жажды.

Изучи меня – не будешь знать голода.

      Мальчик развернул «Книгу жизни» и стал читать.
      Какие странные буквы! Да ведь это маленькие человечки! И – живые! Из них составлены слова, строки, страницы. Человечки веселы, красивы, нарядно одеты. Одни хохочут, другие грустят, третьи показывают язык, словно поддразнивая Яна Бибияна, четвертые хитро подмигивают ему.
      Как ни удивителен был шрифт «Книги жизни' , Ян Бибиян все понимал в ней.
      Сперва он читал молча, потом шепотом и так увлекся, что стал читать вслух.
      «Книга жизни» рассказывала о том, как жили люди в давние времена, о вековой борьбе человека с природой, о его неустанном труде во имя лучшей, радостной жизни.
      Мальчик читал одно сказание за другим, не поднимая головы, забыв об усталости.
      Между двумя листами книги он нашел горстку влажной земли, стряхнул ее на пол, собрал в кучку и опять погрузился в чтение. Перевернув следующую страницу, Ян Бибиян увидел несколько пшеничных зерен. Он положил их на кучку земли и почувствовал, что проголодался.
      – Ах! – вздохнул Ян Бибиян.
      Тотчас буквы А и Б выскочили из книги и, побегав по залу, исчезли в каком-то отверстии, похожем на замочную скважину. Вскоре они вернулись, неся большие блюда, уставленные разными кушаньями.
      – Пожалуйста, Ян Бибиян!
      – Благодарю вас, А и Б! – ответил Ян Бибиян, принимаясь за угощение.
      Он ел с таким аппетитом, что буквы-слуги отошли в сторону из опасения, как бы не проглотили случайно и их.

      Сколько часов провел он за «Книгой жизни», Ян Бибиян не знал. Здесь ничто не выдавало смену дня и ночи Увлеченный чтением, он не ощущал полета времени.
      Когда он перевернул последнюю страницу, книга исчезла, словно ее и не было.
      Ян Бибиян встал, потянулся и решил побродить по залу. Увидев свое отражение в зеркале, он заметил, что стал выше ростом па целых десять сантиметров. Знания, почерпнутые из книги, влили в пего бодрость. Страх исчез, душа наполнилась надеждой.
      Теперь Ян Бибиян знал: какие бы ошибки ни сделал в своей жизни человек, он может их исправить. Можно выбраться из любой беды, найти выход из самого трудного положения, если ты отважен и настойчив в преодолении препятствий, в борьбе со злом. Смело иди вперед!
      До этого часа Ян Бибиян был покорным рабом случая. Теперь он решил: во что бы то ни стало выбраться на свободу, найти свою голову и вернуться в родной городок.
      Он ходил по залу и строил планы спасения. Воображение рисовало увлекательные приключения, которые выпадут на его долю, опасности, из которых он выйдет победителем.
      Он стал насвистывать, потом запел:
 
Моей грозной мести
Бойся, злой колдун!
И в укромном месте
Я тебя найду!
 
      Смело звучал голос Яна Бибияна в заколдованном зале. Черные зеркала дрожали и звенели. Ян Бибиян почувствовал новый прилив сил. Если надо будет, он разобьет эти проклятые стены! И он запел еще громче:
 
Злобным чародейством
Водворен я в ад.
Знай, колдун проклятый:
Я вернусь назад!
 
      Стеклянные стены затрещали и стали лопаться, как при землетрясении. Пол колебался, стало светло.
      Во всех четырех стенах приоткрылись небольшие дверцы, в комнату вбежали испуганные пестро разодетые маленькие человечки и стали на колени:
      – Замолчи, Ян Бибиян! Перестань петь, ты разбудишь нашего господина, великого волшебника Мирилайлая.
      Мальчик выхватил из-под рубахи хвост чертенка и, взмахнув им, крикнул:
      – Проклятый Мирилайлай! Освободите меня, не то всем вам придется плохо!
      Маленькие человечки, как подкошенные, повалились на пол.
      – Встаньте! – приказал Ян Бибиян. – Я хочу выйти на свободу!
      Но карлики даже не пошевелились. Они, казалось, оцепенели. Лишь вытаращенные глазки их бессмысленно бегали по сторонам.
      – Встаньте! – повторил Ян Бибиян. – Отведите меня к вашему Мирилайлаю.
      Крошечные человечки, как ежи, свернулись в шарики.
      Это развеселило мальчика. Он сунул хвост чертенка под мышку, схватил за шиворот одного из человечков и стал разглядывать. Остальные вскочили, с писком бросились к дверцам и исчезли.
      – Ай-ай-ай-ай! Пожалей меня, Ян Бибиян! Отпусти меня! – умолял человечек.
      – Ладно. Но сперва покажи мне выход отсюда.
      – Я ничего не знаю, не знаю! – лепетал человечек.
      – Не бойся, я не причиню тебе вреда, – улыбнулся Ян Бибиян.
      – Убери, пожалуйста, хвост чертенка! Для нас, слуг великого волшебника Мирилайлая, и для него самого нет ничего страшней этой вещи. Наш господин очень хочет достать хоть самый маленький чертячий хвостик и обезвредить его своими чарами. Знай: даже за один-единственный волосок из этого хвоста Мирилайлай отпустит тебя на свободу.
      – Веди меня к Мирилайлаю! – приказал Ян Бибиян.
      – Хорошо, Ян Бибиян. Но отпусти меня, пожалуйста!
      – Не думай удирать, иначе познакомишься с хвостом черта.
      – Отпусти меня, Ян Бибиян. Увидишь, я не обману!..
      Ян Бибиян разжал пальцы.
      – Иди за мной! – крикнул человечек, подбежал к стеклянной стене, наплел в ней маленькую, еле заметную скважину, вставил в нее крохотный, с иголочку, ключик и повернул.
      Стена тотчас раздвинулась, и перед Яном Бибияном открылся чудесный зеленый лес. Благоухала сирень, на синем небе сияло солнце, отовсюду слышались веселые птичьи голоса.
      Человечек кинулся в кусты и исчез.
      – Я спасен! Здравствуй, родная земля! Никогда не разлучусь с тобой! – воскликнул Ян Бибнян и по первой попавшейся тропинке пошел к лесной опушке.
      Но расстояние до нее почему-то не сокращалось. Мальчик ускорил шаги, потом побежал… Лес отдалялся еще быстрей.
      Тогда Ян Бибиян взмахнул хвостом чертенка.
      – Стой! – приказал он.
      Лес остановился, и Ян Бибиян вошел под его зеленый шатер.
      Среди зарослей, переплетаясь, вились бесчисленные дорожки. Не раздумывая, Ян Бибиян пошел по правой.
      Вскоре он увидел три фонтана. Можно утолить жажду! Ян Бибиян склонился над струей ближнего фонтана, но она сразу стала железной. Струя второго фонтана сделалась золотой, а третьего – серебряной…
      Ян Бибиян пошел дальше, но, услышав знакомое карканье, остановился.
      – Не иди по этой дороге, Ян Бибиян! – промолвила ворона человечьим голосом. – Следуй за мной. Я отведу тебя к Мирилайлаю.
      Ворона полетела вперед. Ян Бибиян пошел за ней. Вот над лесом взвился дым. Пройдя еще немного, Ян Бибиян увидел старца, того самого, который, убегал, обронил в стеклянном зале огромную книгу. Старик сидел у большого костра и длинной ложкой помешивал варево в глиняном горшке, висевшем над огнем.
 

      Занятый своим делом и погруженный в размышления, великий волшебник Мирилайлай не обратил внимания на Яна Бибияна.
      Шепча заклинания, он то и дело опускал ложку в большой горшок, распространявший удушливый запах. Над горшком вились испарения всех цветов радуги. Лоб колдуна был нахмурен. Белая борода ниспадала на землю, глаза устремлены на костер.
      Ян Бибиян, уже повидавший в этом заколдованном царстве немало чудес, разглядывал великого волшебника без страха. «Хорошо бы, – подумач он, – пинком ноги опрокинуть этот вонючий горшок».
      – Эй, Мирилайлай! – крикнул Ян Бибиян. – Освободи меня отсюда!
      Голос мальчика прозвучал смело и решительно.
      Великий волшебник вздрогнул и повернул голову Глаза его загорелись гневом:
      – Ты мой пленник, Ян Бибиян! – Мирилайлай поднялся. Его фигура стала огромной. – Я брошу тебя в этот горшок и сварю, дерзкий мальчишка! Облачко пара – это все, что останется от тебя. Кш-ш! – зашипел колдун на ворону, которая села около Яна Бибияна. – Прочь окаянная!
      Ворона улетела.
      Длинная рука Мирилайлая с растопыренными пальцами протянулась к шее Яна Бибияна, но тот успел отскочить в сторону, выхватил из кармана хвост чертенка и замахнулся на великого волшебника Мирилайлай вдруг стал уменьшаться в росте, пока не сделался ниже Яна Бибияна. Лицо колдуна побелело от страха, глаза выкатились из орбит, зубы выстукивали дробь.
      – Смилуйся, смилуйся! – жалобно бормотал Мирилайлай. – Пощади меня, о могучий Ян Бибиян!
      Костер погас, пар перестал валить из горшка; оттуда грозно шипя, выползли три огромные змеи и скрылись в зарослях бурьяна.
      – Освободи меня из твоего заколдованного царства! Освободи, или я убью тебя! – кричал Ян Бибиян, размахивая хвостом чертенка над головой испуганного Мирилайлая.
      – Останови свою руку, Ян Бибиян! Знай: если ты убьешь меня, все двери моего царства навеки замкнутся. Источники иссякнут. Зеленый лес превратится в пустыню. Ты умрешь от голода и жажды. Никакая сила не спасет тебя. Убери этот чертов хвост, и я тебе помогу!
      Как только Ян Бибиян сунул за пазуху хвост чертенка, Мирилайлай начал расти и через несколько мгновений достиг нормального человеческого роста.
      – Покажи мне выход отсюда! – повторил Ян Бибиян.
      – Слушай, – сказал великий волшебник, – хвост черта – источник твоей власти. Против него мои чары бессильны Но среди людей хвост принесет тебе несчастье. Отдай его мне, и ты получишь свободу.
      Мальчик задумался. Снова стать свободным!.. Желанную свободу можно купить всего лишь за хвост черта! Прекрасно!
      Но тут он заметил лукавый блеск бесцветных под косматыми бровями глаз Мирилайлая и вздрогнул: «Я не отдам хвост чертенка, – решил он. – Ведь я знаю, какая сила таится в нем, пока я здесь, в царстве колдуна…»
      – Торопись!
      Волшебник поднял руки и заухал:
      – У-у! У-у-у!..
      Со всех сторон сбежались бесчисленные толпы маленьких человечков в ярких одеждах и смиренно окружили волшебника.
      – Лестницу! – произнес Мирилайлай. – Принесите большую лестницу.
      Человечки кинулись в глубь леса и вернулись, неся длинную, казалось, бесконечную, лестницу.
      – Поставьте ее! – приказал Мирилайлай.
      Карлики, как муравьи, закопошились около лестницы. Через минуту верхний конец ее потерялся в небе, а нижний все еще не показался из лесу.
      – По этой лестнице ты поднимешься в земной мир, – проговорил Мирилайлай, повернувшись к мальчику. – Через девять дней бы будешь там. Отдай мне хвост чертенка – и в добрый путь!
      – Нет, – ответил Ян Бибиян. – Я брошу тебе хвост, когда выберусь наверх.
      – Я не позволю тебе подниматься, если ты не оставишь его здесь, – решительно заявил Мирилайлай.
      – Тогда мы пойдем вместе. На последней ступеньке хвост будет твоим.
      – Я старик, у меня не хватит на это сил, – протестовал колдун.
      Вместе ответа Ян Бибиян вынул из-за пазухи хвост и взмахнул им.
      Человечки с воплями кинулись врассыпную, а великий волшебник опять стал меньше ростом.
      Не теряя времени, Ян Бибиян с проворством кошки начал подниматься по лестнице, крепко сжимая в руке хвост чертенка. Поднимался он долго. Земля давно скрылась из виду, а лестнице, казалось, не будет конца.
 
 
      Усталый Ян Бибиян сунул хвост под мышку и присел на ступеньку отдохнуть. Вдруг снизу донесся страшный гул и крики. Лестница стала так сильно раскачиваться, что Ян Бибиян сорвался и полетел вниз.
      – Га-га-га! – вырвалось у него.
      В тот же миг мальчик почувствовал, что сидит на спине быстро несущейся черной птицы.

      Держась за спину вороны, Ян Бибиян горячо благодарил свою спасительницу. Птица, повернув к нему голову, велела молчать.
      Они неслись в синеватом тумане. Исчезли из виду бесконечная лестница, и лес, и все, что открывалось перед ним, когда он поднимался вверх. Вокруг царила мертвая, гнетущая тишина. Яну Бибияну хотелось узнать у вороны, куда они летят, но он боялся заговорить. Оставалось надеяться на то, что птица, как всегда, выручит его.
      Но вот синий туман остался далеко позади. Они летели над безбрежным бушующим черным морем. Рассекая ревущие волны, по морю плыли два корабля: белый и красный.
      На палубе красного корабля сидел великий волшебник. Погрузившись в мягкое кресло, он следил в подзорную трубу за полетом вороны. Его окружала толпа карликов, в ожидании приказаний не спускавших глаз со своего господина.
      Белый корабль казался безлюдным и неуправляемым. Он то исчезал среди волн, то взлетал на их гребни.
      Черная птица, напрягая последние силы, устремилась к белому кораблю и опустилась на палубу.
      Ступив на судно, Ян Бибиян увидел, что подзорная труба Мирилайлая направлена в его сторону. Черные волны забушевали с новой силой. Они вздымались, как горы, и с грозным ревом обрушивались на белый корабль.
      – Не бойся, Ян Бибиян! – промолвила ворона. – Ведь ты владеешь хвостом черта. Но будь осторожен.
      Птица взвилась над морем и исчезла. Ян Бибиян остался один на пустом корабле. Волны играли судном, подбрасывая его, как щепку, заливая палубу. Ян Бибиян промок до костей Он снял одежду и сложил ее в небольшой шкафчик, куда не попадала вода, заботливо завернув хвост чертенка в рубаху.
      Тотчас сотни карликов окружили Яна Бибияна.
      – Куда же он спрятал хвост? – слышались голоса.
      Ян Бибиян замер: великий волшебник приказал маленьким человечкам, своим слугам, украсть хвост чертенка!
      В несколько прыжков Ян Бибиян оказался у заветного шкафчика, выхватил оттуда хвост и замахал им нал головами карликов. С воплями и писком они кинулись врассыпную; одни попрыгали за борт, другие, как мыши, юркнули в щели, третьи замертво упали на палубе.
      Ян Бибиян занес хвост чертенка над разъяренными волнами, и они смирились. А когда он угрожающе замахнулся хвостом на красный корабль, великий волшебник, выронив подзорную трубу, беспомощно сполз с кресла на палубу.
      – Пощади меня, Ян Бибиян! – стонал он. – Спрячь этот чертов хвост! Чего ты хочешь?
      – Я хочу высадиться на берег.
      Волшебник подошел к борту и сделал лад волнами магический знак рукой. Оба судна поплыли к берегу, а когда они причалили, Ян Бибиян вбежал на палубу красного корабля, где, дрожа от страха, стоял волшебник, окруженный трепещущими карликами.
      – Все на сушу! – приказал Ян Бибиян и ударил хвостом о борт корабля.
      Мирилайлай спрыгнул на берег и упал на колени. Маленькие человечки покатились, как шарики, и замерли вокруг своего господина.
      – Встаньте!
      Мирилайлай поднялся, а за ним – испуганные карлики.
      – Спрячь хвост чертенка, Ян Бибиян, и внимательно выслушай меня, – заговорил великий волшебник. – Отсюда простирается царство великого молчания. Слова излишни. Здесь действует только мысль. Иди за мной, Ян Бибиян, и реши сам: отдать мне хвост и стать свободным или скитаться здесь без надежды вернуться в земной мир, попадая из беды в беду. Ян Бибиян, иди за мной!
      Мирилайлай подал своим маленьким слугам знак, и они мгновенно исчезли.
      – Иди же за мной, Ян Бибиян! – властно повторил Мирилайлай.
      Мальчик последовал за волшебником и вскоре увидел бесконечный мертвый лес. Засохшие ветви огромных неведомых деревьев походили на воздетые к небу руки.
      Все деревья в лесу и трава под ними были железные. Далее тропинку, по которой они шли, устилал черный железный песок.
      Но страшнее всего были птицы, молчаливые и недвижимые. Ветви железных деревьев сгибались под их тяжестью. Только глаза у них жили – смотрели так грустно, будто хотели что-то сказать.
      Ян Бибиян, словно одурманенный зельем, шел за волшебником.
      Говорить не хотелось, вспоминалось пережитое. Вот дорогое лицо матери… Мальчик глубоко вздохнул. Казалось, легкий ветерок коснулся тонких железных веточек, и они зазвучали жалобно, как струны арф.
      Сунув хвост чертенка в карман, мальчик задумчиво шагал за Мирилайлаем.
      – Стой! – крикнул он, заметив, что фигура великого волшебника выросла так, что он казался пеликаном, хотя ушел далеко вперед. – Стой! – повторил Ян Бибиян и поднял руку, в которой держал хвое г чертенка.
      Мирилайлай замер и стал уменьшаться, пока не сравнялся ростом с Яном Бибияном.
      У птиц на железных деревьях был такой печальный вид, что Яну Бибияну захотелось их расшевелить: он хлестнул хвостом по одному из деревьев. По лесу понесся звон, похожий на далекие жалобные стенания.
      Но вот среди леса возник огромный железный дворец, мрачный, без единого окна. Мирилайлай поднялся по его ступеням к массивной железной двери, и дверь с грохотом захлопнулась.
      Мальчик остался один.

      Стоя перед массивной дверью железного дворца, Ян Бибиян понял, что обманут.
      Вскоре на железный лес опустилась тьма. Разразилась буря. Железные деревья жалобно зазвенели.
      Неподвижные птицы на их ветвях так отчаянно стонали, что мороз подирал по коже.
      Яркие молнии, как огненные мечи, рассекали мрак. Все сотрясалось от грохота и грома. Железный дворец гудел, как огромный колокол. Дождь хлынул как из ведра. Ступени, на которых стоял Ян Бибиян, задергались и отбросили его далеко от дворца, на железный песок.
      Побежали ручьи, затопляя все вокруг. Ян Бибиян, натыкаясь во мраке на железные деревья, метался в поисках укрытия. Ручьи сливались в широкую, грозно рокочущую реку. Ян Бибиян стоял в воде по самую шею. ноги подкашивались, бешеное течение увлекало его за собой. Вспомнив о спрятанном за пазухой хвосте, он начал отчаянно размахивать им во тьме, бить по мутной воде, по железным деревьям. Мрак стал редеть, молнии не сверкали, ручьи иссякли. Рассвело.
      Бури словно и не бывало. В заколдованном лесу опять воцарилась напряженная тишина.
      Железного дворца и единственной тропинки, которая вилась по лесу, уже не было.
      Ян Бибиян пошел наугад и вскоре увидел прямо перед собой гигантского удава. Чудовище извивалось, раскрывая и закрывая огромную пасть. Вот-вот одно из колец его опояшет руку мальчика. Ян Бибиян ударил змею хвостом чертенка. Змей распрямил кольца и быстро пополз в чащу железного леса. Там опять возник железный дворец колдуна. Мальчик кинулся за удавом, но он всполз на черные ступени дворца, обратился в дождевого червя и юркнул в замочную скважину.
      Поняв, что опять обманут, Ян Бибиян стал бить по двери хвостом Фьютя. Она со скрипом распахнулась, и мальчик, вбежав во дворец, увидел удава, свернувшегося в огромный клубок. Он покатился по полу и превратился в Мирилайлая. Волшебник был так высок ростом, что Ян Бибиян приходился ему по колено.
      – Ян Бибиян, – заговорил Мирилайлай, – отлай мне хвост, и я освобожу тебя.
      – Подлый обманщик! – крикнул мальчик.
      Он ударил волшебника хвостом, и тот стал ниже Яна Бибияна.
      Не бей меня, Ян Бибиян! – взмолился Мирилайлай. – Раны от удара хвостом черта не заживаю!. Я обреку тебя на вечное заточение здесь. Я превращу тебя в железную птицу и прикую к стволу железного дерева там, за стенами дворца…
      Мирилайлай вышел. Железная дверь с грохотом захлопнулась за ним.
      Из глубины дворца донесся голос Мирилайлая, созывающего маленьких человечков. Тотчас послышался топоток их ног. Они заполнили, казалось, не только дворец, но и весь лес.
      Мальчик заглянул в замочную скважину и увидел великого волшебника в окружении крошечных слуг. Перед ним навытяжку стоял их предводитель. Голову его украшало большое перо, на котором в разные стороны вращались три глаза.
      – Лю-лю! – повелительно обратился к нему Мирилайлай. – У тебя три вращающихся глаза, ты видишь втрое лучше всех, тебе известны все мои тайны! Прикажи люлючатам схватить Яна Бибияна и бросить его в железную воду. Пускай он станет железной птицей. Потом прикуйте его к дереву на вечные времена! Но берегитесь чертового хвоста, с которым он не расстается.
      – Я одурманю его ароматным зельем, – ответил Лю-лю. – Потом отниму у него хвост, а самого брошу в железную воду.
      – Ступай! – Мирилайлай поднял руку, и карлики исчезли.
      Ян Бибиян отошел от двери.
      Вскоре перед ним предстал Лю-лю в пестром костюме, с трехглазым пером на голове. Улыбающийся и любезный, предводитель карликов с поклоном протянул ему прелестный цветок:
      – Храбрый Ян Бибиян! Тебе, кто властвует над нами, обладателю чертового хвоста, великий волшебник Мирилайлай дарит этот цветок. Понюхай его в знак примирения.
      Потянувшись будто бы к цветку, Ян Бибиян схватил карлика за руку и замахнулся на него хвостом чертенка.
      Лю-лю упал замертво. Ян Бибиян поднял его за шиворот и стал трясти.
      Снаружи неслись взвизгивания и крики:
      – Люлючата, спасайтесь!..
      – Ян Бибиян взял в плен нашего предводителя!..
      – Спасайся, Мирилайлай!..
      Суматоха, поднявшаяся за стенами дворца, вскоре стихла.
 

      Карлик отчаянно вырывался, но Ян Бибиян крепко держал его за шиворот. Он решил выведать у предводителя все тайны Мирилайлая
      – Не сопротивляйся, или я задушу тебя! – сказал Ян Бибиян, поднимая маленького человечка высоко над полом и встряхивая.
      Видя, что вырваться ему не удастся, Лю-лю пустился на хитрость.
      – Умоляю, Ян Бибиян, отпусти меня! Я только слуга Мирилайлая и не могу помочь тебе. Мой ум так мал…
      – Покажи выход отсюда, или живым ты не уйдешь!
      – Хорошо, Ян Бибиян! Я все тебе расскажу, но разожми, пожалуйста, пальцы!
      – Говори, Лю-лю!
      – Как ты меня испугал, Ян Бибиян! Я все-все позабыл от страха. Позволь мне подойти вон к тому железному дереву. Я посижу там, отдышусь, соберусь с мыслями…
      – Хорошо. Идем…
      – Разреши мне пойти одному. Когда ты около меня, я весь дрожу, не могу сосредоточиться…
      – Не хитри, Лю-лю! Мы пойдем вместе.
      И Ян Бибиян пошел к дереву, на которое указал Лю-лю.
      – Не к этому! – упирался карлик. – Вон к тому.
      Нет, Ян Бибиян не позволит себя одурачить! У карлика, конечно, есть причина упорствовать…
      Крепко держа Лю-лю за шиворот, он потащил его за собой.
      Вот и дуб, на который указал карлик. У корня дерева виднелась небольшая дверца с надписью:

ЛЮ-ЛЮ

ПРЕДВОДИТЕЛЬ ЛЮЛЮЧАТ

Вход запрещен всем, кроме хозяина!

      Пока Ян Бибиян разбирал надпись, Лю-лю пробормотал несколько слов, заслонка приоткрылась, и карлик попытался проскользнуть в отверстие.
      – Ты куда?
      – Это мой дом. Не угодно ли заглянуть ко мне?
      Ян Бибиян рассмеялся:
      – Благодарю. У меня нет охоты забираться еще в одно подземелье. Я должен выбраться из подземного царства Мирилайлая.
      – Путь к твоему освобождению начинается отсюда, – ответил Лю-лю и опять пробормотал бессвязные слова, похожие на заклинания.
      Дверца жилища Лю-лю распахнулась, и оттуда вылетел огромный орел. Описав в воздухе несколько кругов, он ринулся вниз, ударил Яна Бибияна клювом по голове и сжал в когтях.
      Ян Бибиян успел схватить карлика за ворот лсунуть под рубаху, туда, где лежал хвост Фыотя. Потом сдавил шею орла. Но могучая птица, цепко держа свою жертву в когтях, взвилась в поднебесье.
      Ян Бибиян чувствовал, как ползает Лю-лю под его рубахой. От страха перед хвостом чертенка в соседстве с которым он оказался, предводитель люлючат превратился в букашку.
      С высоты, на которой летел орел, Яну Бибияну был виден бесконечный заколдованный лес. Между деревьями бегали крохотные люлючата, радостно крича:
      – Мирилайлай бросит его в озеро!..
      Ян Бибиян понял, что орел, в чьи лапы он попал, – великий волшебник. Он сунул руку за пазуху, вытащил хвост чертенка и стал размахивать им.
      – Опусти меня на землю, Мирилайлай! Или я ударю тебя хвостом!
      Орел, испуганно клекоча, устремился вниз и опустился неподалеку от железного дворца, разжал когти, освободил свою жертву и взлетел на крышу. Держа под мышкой Лю-лю, Ян Бибиян сел на железные ступени дворца.
      Люлючата бегали по лесу, визжа:
      – Спасайтесь, спасайтесь!..
      – Лю-лю в плену!
      Ян Бибиян швырнул карлика на землю и ударил его хвостом чертенка.
      – Я все открою тебе, Ян Бибиян! – взмолился Лю-лю. – Не бей меня!
      – Встань!
      Карлик поднялся.
      – Говори!
      – Слушай, Ян Бибиян. Пока хвост чертенка в твоих руках, мы бессильны. Отнять его было бы счастьем для нас. Мы старались, но нам это не удалось. Лучше, чтоб ты убрался из нашего царства. Мы не хотим постоянно дрожать от страха. Знай: у Мирилайлая три жены. Во дворце жены прислуживают ему, поют и развлекают его. Если великий волшебник спит, они стоят у изголовья и охраняют его сон. Когда же Мирилайлай вздумает сделать своих жен невидимыми, он превращает их в три волоса своей бороды: железный, золотой и серебряный. Железный волос – самая уродливая и злая из жен. Она погубит тебя. Золотой волос – жена подобрей, но она питается только человеческими глазами: ты можешь лишиться глаз. В серебряный волос Мирилайлай превращает добрую жену. Она любит песни. Заставит петь и тебя. Если твоя песня понравится ей, она спасет тебя, если нет, превратит в черную ворону. Помни! Надо вырвать из бороды Мирилайлая эти три волоса и каждый завязать узлом. Волосы превратятся в женщин Легче вырвать железный волос. Золотой труднее Серебряным волосом ты завладеешь, вырвав сперва два других. Но, выдергивая этот волос, не порви его, а то превратишься в дождевого червя. Вот и все. Уходи поскорей отсюда. Из-за тебя мы. бедные карлики, потеряли покой. – Лю-лю заплакал. – Я тебе больше не нужен, Ян Бибиян… Освободи меня и спеши к Мирилайлаю Он спит в своих покоях. Стоит волшебнику увидеть хвост черта, он становится больным и не может тронуться с места…
      – Ты свободен, Лю-лю.
      Ян Бибиян отпустил предводителя люлючат.
      Не теряя времени, он ударил хвостом Фыотя по железной двери дворца, и она распахнулась.
      Миновав множество комнат, Ян Бибиян увидел пещеру. В глубине ее лежал Мирилайлай.

      Мальчик бросился на великою волшебника и вцепился ему в бороду.
      Великий волшебник вздрогнул и проснулся. Глаза его выкатились из орбит, губы беззвучно шевелились. Ян Бибиян быстро перебирал волосы в его бороде. Вот золотой волосок… вот серебряный… вот железный…
      Он смело вырвал железный волос, зазвеневший, как струна. За ним – золотой. Когда очередь дошла до серебряного, Мирилайлай застонал и стал вырываться. Длинные языки пламени заплясали вдоль стен пещеры.
      – Бежим, Ян Бибиян! Бежим или сгорим заживо! – в отчаянии метался Мирилайлай.
      Он хотел встать, но Ян Бибиян цепко держал колдуна за бороду. Еще минута – Мирилайлай бросит его в огонь. Мальчик выхватил из-за пазухи хвост чертенка. Несколько взмахов – и пламя погасло.
      – Отпусти мою бороду, Ян Бибиян! – упал на колени Мирилайлай. – Оставь мне серебряный волос, и я выведу тебя в земной мир.
      Вместо ответа Ян Бибиян нашел в бороде волшебника серебряный волос и осторожно вырвал.
      – Теперь убирайся в свои железный дворец! – приказал он Мирилайлаю.
      – Я не могу уйти, – печально промолвил великий волшебник. – Как я покину своих жен? Между ними смертельная вражда, они съедят друг друга…
      – Во дворец! – повторил Ян Бибиян.
      «Как быть? – раздумывал он, шагая по железному лесу. – Если я завяжу эти три волоса узлом, жены Мирилайлая сожрут меня… Первая жена его так свирепа, что ее, пожалуй, не стоит оживлять. Вторая жена, чего доброго, выпьет мои глаза… Оживлю третью!.. Она любит пение… Так и быть, я ей спою!..»
      Едва Ян Бибиян начал связывать узлом серебряный волос, на его руку упала горячая капля. Он посмотрел вверх. На ветке железного дерева неподвижно сидела его приятельница – ворона. Из глаз ее катились слезинки, одна из них и упала на руку Ян Бибияна.
      – Га-га-га! – радостно крикнул он.
      Но птица не отозвалась.
      – Черная ворона, верная подружка, сестра! Ты не раз помогала мне, была моей наставницей, отзовись? Как мне быть? Завязать сперва серебряный волос?
      Ворона отрицательно покачала головой.
      – Быть может, сперва завязать золотой волос?
      Ворона опять покачала головой.
      – Значит, сначала завязать железный волос?
      Ворона утвердительно кивнула головой.
      Ян Бибиян завязал узлом железный волос и увидел перед собой толстую, уродливую ведьму с зелеными глазами.
      – Кто ты? – взвизгнула она и протянула к нему костлявые пальцы.
      – Молчи! – Ян Бибиян угрожающе поднял над головой хвост Фьютя.
      Ведьма в страхе попятилась.
      Как только Ян Бибиян завязал узлом золотой волос, перед ним появилась высокая, худая женщина с ласковым взглядом. Ведьма низко поклонилась и спросила:
      – Кто ты и что тебе нужно?
      – Я обладатель хвоста черта, пленник Мирилайлая.
      – Чего же ты хочешь?
      – Выбраться из заколдованного царства. Вернуться в земной мир.
      Не успел он договорить, как женщина прыгнула вперед, протянула к его лицу тонкие пальцы с острыми длинными ногтями.
      Ян Бибиян ударил колдунью хвостом по рукам. Она попятилась, но ласково пропела:
      – Дай мне свои глаза, Ян Бибиян! Я питаюсь человеческими глазами. Подари мне свои глаза. Я помогу тебе…
      – Мои глаза из глины, – сокрушенно ответил Ян Бибиян. – Я потерял свою голову, а вместо нее получил глиняную. Едва ли мои глаза понравятся тебе.
      Ян Бибиян торопливо завязал узлом серебряный волос и увидел перед собой женщину изумительной красоты. На губах ее играла улыбка, глаза сияли, как голубое небо, а щеки были нежны, как два розовых облачка.
      – Ах! – вскрикнула она, удивленно посмотрев на Яна Бибияна. Голос женщины был пленительно напевен
      – Ишь церемонится с этим мальчишкой! А я с превеликим удовольствием высосала бы из него кровушку! – прошипела толстая ведьма.
      – Молчи, кикимора! – бросила ей в ответ красавица.
      – Сама замолчи, угодница! – вскипела костлявая.
      Между женами Мирилайлая вспыхнула ссора. Толстуха и тощая принялись рвать на красавице платье, дергать ее за волосы.
 
 
      – Где ты, Мирилайлай? – крикнула она. – Спаси меня! Ян Бибиян, неужели ты можешь смотреть, как меня бьют?
      Размахивая хвостом черта, мальчуган бросился на выручку молодой женщины. Ведьмы в страхе повалились наземь.
      – Благодарю тебя, Ян Бибиян! – прошептала красавица. – Ты спас меня. Проси в награду все, что пожелаешь.
      – Спаси и ты меня, красавица. Помоги мне вернуться в земной мир.
      – Много ты захотел, Ян Бибиян. Прежде чем исполнить твою просьбу, я должна послушать, как ты поешь. Если песня твоя понравится мне, я помогу тебе… Начинай! Я жду!
      Ян Бибиян в смущении стоял перед молодой женщиной.
      Но вот чудная, непонятная сила наполнила его грудь, и он запел.

      С первыми звуками песни в потеплевшую душу Яна Бибияна хлынули воспоминания о родном городке, раскинувшемся у подножия высокой горы, о раздольных полях и лугах, о речке, поившей землю. А над всем этим виделось ему страдальческое дорогое лицо матери, ее печальные глаза, ее работящие ласковые руки.
      «Мама, мамочка! Ты грустишь обо мне! А сын твой тоскует, хочет вернуться к родимой!..» – гак начиналась песня Яна Бибияна.
      Вспомнился ему и вечный труженик отец, и добрые его советы…
      Одно за другим приходили к мальчику слова, нежные, полные глубокой печали. Голос его окреп. Далеко разносился он по заколдованному лесу. Чуть слышным звоном отозвались на песню железные буки. Неподвижные птицы, затрепетав крыльями, повернули свои головы туда, откуда летела песня. И полная тоски по свободе, песня Яна Бибияна зазвучала еще призывней.
      Красавица, которая сперва посматривала на юного певца с насмешкой, задумалась. Синие глаза ее наполнились непрошеными слезами, из груди вырвался вздох.
      Песня Яна Бибияна лилась и лилась. Вдохновением был полон его голос.
      – О красавица! Моя судьба в твоих руках! Помоги мне вернуться в нашу бедную хижину! Помоги, как весна помогает птице вернуться в родное гнездо. – Мальчик шагнул вперед и прижал руки к груди.
      Красавица глубоко вздохнула, улыбнулась, и вдруг все птицы вспорхнули со своих веток. Всюду зазвенели их веселые трели. По лесу пронесся легкий ветерок. На ветвях набухли и раскрылись почки, лес оделся в зелень, залепетали ручьи.
      Из глаз красавицы падали крупные слезы. Она подошла к Яну Бибияну и поцеловала его в лоб.
      – Знай: твоя песня согрела мне сердце. Ведь и я пленница Мирилайлая, ведь и я из земного мира. Я невольница, как и ты. Ты пробудил во мне жажду свободы. Я помогу тебе, но и ты должен помочь мне. – Она протянула руку вперед и позвала:
      – Ия! Ия!
      Послышался веселый крик и легкие взмахи крыльев черной вороны.
      – Ия, бедная сестрица моя! – промолвила красавица. – Коней власти колдуна! Скоро мы будем свободны. Отведи Яна Бибияна к Роднику живой воды. Ждите меня там.
      – Иди за мной, Ян Бибиян, – сказала ворона человечьим голосом и полетела низко над землей.
      Ян Бибиян пошел за ней.
      От железного леса не осталось и следа. На его месте шумела чудесная дубрава. Ярко зеленели высокие липы, буки, березы. Вместо черного железного песка пестрели усеянные цветами поляны. Ручейки, весело журча, бежали между деревьями.
      В глубине леса ворона обернулась к Яну Бибияну:
      – Ты наш спаситель, Ян Бибиян. Надейся, но будь осторожен. Мирилайлай тяжело болен. Он скоро умрет. Освобождение близко.
      Я и Бибиян сунул руку за пазуху и проверил, па месте ли хвост чертенка.
      Вскоре они увидели большую, покрытую мохом скалу. Из родника у ее подножия била чистая, прозрачная вода. В траве, среди ярких цветов, то и дело наклоняясь, ходил Лю-лю и что-то искал. Заметив Яна Бибияна, карлик бросился наутек.
      Достав из-за пазухи волшебный хвост, Ян Бибиян крикнул карлику
      – Стой! Что ты здесь ищешь?
      В это время ворона взлетела на скалу и крикнула:
      – Берегись, Ян Бибиян!
      За скалу метнулась странная фигура.
      Лю-лю, стоявший навытяжку перед Яном Бибияном, бормотал:
      – Я ничего не искал здесь… Я не понимаю, о чем ты спрашиваешь…
      – Говори правду, Лю-лю, или…
      – Мирилайлай очень, очень болен… Я ищу траву жизни, – признался карлик, со страхом смотря на хвост чертенка в руках Яна Бибияна. – Трава жизни растет только возле этого родника… Если я не принесу ее своему господину, он умрет…
      – А кто прячется там? – кивнул Ян Бибиян на скалу. – С тобой сюда пришел еще кто-то. Признайся, нет ли здесь и колдуна?
      Карлик упал на колени.
      – Не бей меня, о Ян Бибиян! – бормотал он. – Ты угадал. Самая злая из жен моего господина тоже здесь. Великий волшебник приказал ей умертвить красавицу, когда та придет сюда. Колдунья принесла с собой ядовитое зелье, чтобы отравить родник. Не пейте из него…
      – Ты свободен, Лю-лю!
      Карлик, пугливо озираясь, убежал.
      За скалой, действительно, пряталась безобразная свирепая колдунья, жена великого волшебника. Зеленые глаза ее злобно сверкали.

      Как только из бороды Мирилайлая был вырван третий волосок, силы покинули колдуна. Его заклинания больше не действовали, приказания не исполнялись.
      Песня Яна Бибияна освободила от чар молодую рабыню.
      Сидя на камне около Родника живой воды, Ян Бибиян нетерпеливо ожидал появления красавицы.
      Почему же она не идет? Желание поскорее выбраться из ненавистного заколдованного мира жгло душу Яна Бибияна.
      Чья-то тень, мелькнувшая неподалеку, вывела его из задумчивости. Он поднял голову и увидел злую ведьму, жену Мирилайлая. Растопырив пальцы вытянутых вперед рук, она осторожно подкрадывалась к нему.
      Ян Бибиян подпустил ее поближе, зачерпнул из родника горсть живой воды и плеснул ведьме в лицо Она превратилась в жабу и с громким кваканьем запрыгала в болото Мальчик догнал оборотня и пнул ногой. Жаба ударилась о камень и лопнула. Зеленоватая зловонная жидкость брызнула из нее во все стороны, и там, куда упали ядовитые капли, тотчас выросли листья табака. Но из леса вышла вторая жена великого волшебника. В руках ее была сеть, похожая на рыбацкую. Ян Бибиян понял, что сеть эта предназначена для него.
      Он позволил ведьме подойти поближе, опять зачерпнул из родника горсть живой воды, плеснул колдунье в лицо, и та мгновенно превратилась в злобно шипящую гадюку. Схватив большой камень. Ян Бибиян обрушил его на змею. Из размозженной головы оборотня брызнула желтая жидкость, и там, куда упали ее капли, появились ядовитые грибы.
      Веселая, полная радости жизни песня зазвенела вдали. Ян Бибиян увидел приближающуюся красивую девушку в нарядном белом платье. Русые косы ее падали до самой земли, голову украшал венок из белых роз, в руке алел букет из цветов дикой герани.
      Красавица улыбнулась Яну Бибияну, погрузила букет в Родник живой воды и стала кропить землю.
      Тогда птицы, сидевшие на ветвях, слетели вниз и превратились в мальчиков и девочек.
      – Молчи, иди за мной! – молвила красавица Яну Бибияну. Она вынула из широкого рукава платья сосуд, наполнила его водой из родника и пошла вперед.
      Ян Бибиян и дети двинулись за ней.
      Ход детских голосов завел торжественную песню. Красавица опускала букет в сосуд и кропила деревья. Всё новые стаи птиц превращались в детей и присоединялись к шествию, вливая свои голоса в общий хор. Ярко сияло солнце, наполняя оживший лес лучезарной радостью.
      Они шли долго, и все на их пути преображалось, ключом начинала бить новая жизнь.
      А вот и железный дворец колдуна. Мертвящим холодом веет от него.
      Красавица брызнула на двери дворца живой водой, они распахнулись, и красавица вместе с Яном Бибияном вошла внутрь.
      Обрызганные живой водой из сосуда, падали железные стены, открывая зал за залом.
      Вдруг перед ними разверзлась мрачная пропасть. Через нее был перекинут высокий мост. Он вел к пещере в отвесной скале.
      Красавица и Ян Бибиян миновали мост. Молодая женщина обрызгала живой водой вход в пещеру, заваленный камнями. Они тотчас раздвинулись. Посреди пещеры лежал на постели великий волшебник.
 
 
      Увидев вошедших, колдун стал двигать руками, видимо творя заклинания, губы его беззвучно шевелились. Он хотел крикнуть, но не мог издать ни звука.
      Красавица погрузила свой букет в сосуд с живой водой, брызнула ею на Мирилайлая, и великий волшебник обратился в мех для вина. Ян Бибиян пнул его ногой, он лопнул, из него полилась желтоватая, пахнущая спиртом жидкость.
      В лесу зазвенели торжествующие веселые возгласы:
      – Мирилайлай умер!..
      – Великого волшебника не стало!..
      – Конец наваждению!..
      – Мы спасены! – обернувшись к Яну Бибияну, воскликнула красавица.
      Они пошли к выходу из пещеры. Высокий мост исчез. Перед ними лежала прямая живописная дорога, уходящая вдаль. По обеим сторонам ее стояли бесчисленные ряды маленьких люлючат.
      Посреди дороги на коленях стоял их начальник.
      – Ты плачешь, Лю-лю? Тебе жалко великого волшебника? – Красавица бросила осуждающий взгляд на предводителя карликов.
      – Нет, нет! – сказал Лю-лю умоляюще. – Когда-то мы были рабочими муравьями, трудолюбиво строили свои муравейники в зеленых лесах. Мы жили счастливо, пока великий волшебник Мирилайлай не превратил нас в человечков и не заставил служить себе. Но вот он умер, а мы, несчастные, ни к чему не приспособлены. Как нам хочется вернуться в родные муравейники!..
      То и дело погружая букет в сосуд, красавица шла вдоль рядов маленьких человечков и широкими взмахами руки обрызгивала их живой водой.
      Карлики тотчас превращались в хлопотливых муравьев и быстро расползались по лесу.

      Долго шел Ян Бибиян за красавицей. Везде, где они проходили, сразу все преображалось, оживало. На месте железных деревьев весело шумели кронами ветвистые буки и дубы. Груды черного железа превращались в одетые зеленым мохом утесы. Уходили прочь серые облака, висевшие над заколдованным миром, открывая ласкающее взор синее небо.
      А Ян Бибиян и красавица все шли, шли, пока далеко на горизонте не взметнулся к небу голубоватый силуэт гор; на высоких вершинах белел снег.
      Солнце лило на землю благодатные лучи.
      – Вот он, наш желанный мир, наша родная земля! – в восторге крикнул Ян Бибиян. – Спасибо, спасибо тебе! Это ты спасла меня.
      Он поцеловал руку девушки.
      – И я благодарна тебе, Ян Бибиян. Ты спас меня своим мужеством. Я тоже из земного мира. Я дочь морского офицера. Меня зовут Лиана. В темную грозовую ночь из морской пучины вышел Мирилайлай и похитил меня вместе с маленькой сестричкой Ией. Волшебник сделал меня своей женой, а Ию превратил в черную ворону… Но где же она?
      Лиана остановилась и ласково позвала:
      – Ия, Ия!
      Черная ворона, покружившись, опустилась на плечо сестры. Лиана погрузила букет из герани в живую воду, обрызгала птицу – и она превратилась в хорошенькую девочку.
      – Дорогая сестра, прекрасная Лиана!.. – повторяла Ия, горячо целуя ее и плача от радости. – Мы спасены, спасены!
      – Да, милая Ия. Мы опять вместе… Какое счастье!
      Ия повернулась к Яну Бибияну и сквозь слезы проговорила:
      – Я всегда была с тобой, Ян Бибиян. Я старалась помогать тебе. Но волшебник мешал мне. Я так жалела тебя…
      – Скорее идемте дальше… туда, – сказал Ян Бибиян, указывая на синеющие вдалеке горы.
      И все трое зашагали вперед.
      Вскоре путники увидели широкую равнину, потом большую реку. Но воды ее были мертвы. Волны застыли, словно отлитые из железа. Неподвижна была и лодка с сидевшими в ней окаменевшими гребцами.
      За рекой простирались цветущие земли, раскинулись села, уходили вдаль дороги, брели по пастбищам стада.
      Взявшись за руки, путники перешли через мертвую реку. Лиана побрызгала па нее живой водой, и река заструилась, побежали волны, вдоль берегов зазеленели травы и раскидистые ивы, зазвенели птичьи голоса. Лодка под ударами весел оживших гребцов быстро разрезала волны, и над рекой понеслась песня, которую завели матросы:
 
Мы, храбрые матросы,
Обрыскали все страны
И реки и моря —
Всё ищем мы Лиану.
 
 
Пленен ее красой,
На горе капитану,
Похитил злой колдун
Красавицу Лиану.
 
      Сердце Лианы затрепетало: ее не забыли!.. Девушка помахала матросам, они перестали грести и повернулись в ее сторону.
      Лиана запела:
 
Это я, Лиана ваша!
Стойте, славные гребцы!
Посадите меня в лодку,
Молодые удальцы…
 
      Матросы с веселыми возгласами стали грести к берегу.
      Лиана подошла к Яну Бибияну, глаза ее были полны слез.
      – Прощай, Ян Бибиян! Эта лодка отвезет меня и и сестру домой. Прощай! Я не забуду тебя.
      – Ия всегда буду помнить о тебе, Ян Бибиян… – вздохнула Ия. – Послушай, может быть, ты хочешь стать моряком? Поедем с нами, к морю. Отец примет тебя на свой пароход.
      – Да! Я хочу стать настоящим человеком! – сказал Ян Бибиян и задумчиво повторил: – Моряк… Это здорово… Но сперва я должен найти свою голову и навестить родителей. Они не знают, что со мной.
      – До свидания, Ян Бибиян! – повторила Лиана.
      Вместе с Ией она села в лодку, уже причалившую к берегу.
      – До свиданья! Не забывай меня! – крикнула Ия.
      Матросы взмахнули веслами, лодка отделилась от берега и поплыла. Ян Бибиян провожал ее взглядом, Лиана и Ия приветливо махали ему, пока лодка не скрылась за поворотом.
      Ян Бибиян осмотрелся. Вокруг ни души. Берег безлюден. Грусть охватила его. Мальчик сел на землю и заплакал. На душе стало тепло и светло.
      Солнце клонилось к закату Стемнело. От реки тянуло холодом. Опустилась ночь. Ян Бибиян поднялся и пошел туда, где днем были видны далекие горы.
      Он шел широким лугом. Узкая тропинка, белевшая в траве, вела его вперед. Вызвездило. Давно не видел Ян Бибиян ночного неба! С восторженным изумлением смотрел он на звезды.
      На тропинке мелькнула тень. Ян Бибиян всмотрелся: на большом придорожном камне что-то шевелилось… Птица или человек?…
      – Кто здесь? – спросил Ян Бибиян.
      – Я… я… – испуганно ответил дрожащий голос, показавшийся мальчику знакомым.
      – Кто ты?
      – Я Фьють, твой старый друг…
      – Неужели это ты, Фьють? – обрадовался Ян Бибиян. – Зачем ты здесь?
      – Ожидаю тебя, Ян Бибиян. Сколько времени жду не дождусь! Наконец-то мы встретились!
      Ян Бибиян подошел к камню: в самом деле, на нем сидел Фьють. Они протянули друг другу руки.

      «Бедный Фьють!» – подумал Ян Бибиян, глядя на старого приятеля. Фьють причинил ему немало зла, но сейчас внушал лишь чувство жалости. Хилый, с потухшим взглядом, он походил на лохмотья, вытащенные из дымящейся мусорной кучи.
      Маленькие рожки покрылись зелеными наростами, кожа – в лишаях. Фьють все время почесывался. Ноги в мозолях смахивали на ослиные копыта. Там, где когда-то болтался хвост, гноилась рана.
      – На кого ты стал похож, Фьють! – вырвалось у Яна Бибияна. – Что с тобой?
      Чертенок, дрожа как в ознобе, хотел что-то сказать, но не смог.
      – Успокойся, Фьють. – В голосе мальчика слышалось сочувствие. – Тебе, верно, порядком досталось. И на мою долю выпало немало бед. Но я одолел все. Не теряй бодрости и ты.
      – Ян Бибиян, с тех пор как ты вырвал мой хвост, нет на свете чертенка несчастнее меня. Все черти презирают и ненавидят меня. По приговору суда чертей меня поджаривали на огне. Варили в казане. Кололи вертелами… Я еле вырвался и удрал. Но из-за меня страдает мой отец. Беднягу повесили на дереве вверх ногами, а внизу развели костер. Отец будет висеть так, пока я не вернусь. Но я не могу вернуться без своего хвоста. Я всюду искал тебя. Бесхвостый, я не могу ни стать невидимкой, ни летать. Превратиться в нищего и клянчить у людей подаяние – это все, что я умею. Вот я и стою перед тобой, Ян Бибиян, как нищий. Будь добр, сжалься надо мной!
      – Чем я могу помочь тебе. Фьють?
      – Верни мне хвост, Ян Бибиян!
      – Где моя голова, Фьють? Ты забыл, что заменил мою голову глиняной? Ты хочешь вернуть свой хвост, а я хочу вернуть свою голову.
      – Она на плечах Калчо. Я встречал его… Отдай мой хвост, и я помогу тебе…
      – Ты хочешь обмануть меня, Фьють! Я не верю в твою дружбу.
      – Я плохо поступил с тобой. Но и ты меня жестоко наказал.
      – Мне жаль тебя, Фьють, но я не верну хвоста, пока не получу свою голову. Твой хвост цел Вот он…
      Ян Бибиян сунул руку за пазуху и… вынул букетик – тот самый, который Лиана погружала в живую воду. Очевидно, девушка незаметно положила его туда при прощанье.
      – Этот веник совсем не похож на мой красивый хвостик… – огорчился Фьють.
      Но Яна Бибияна букетик обрадовал. «Лиана сделала это не без умысла», – подумал он. Спрятав букетик за пазуху, Ян Бибиян достал оттуда хвост чертенка.
      – Какая прелесть! – закричал Фьють, протягивая к мальчику дрожащие руки. – Ян Бибиян, верни мой чудный, мой дорогой хвостик!
      Ян Бибиян согнул хвост пополам и сунул в карман.
      – Отдай мой хвост! – взмолился чертенок, упав на колени.
      – Сперва найдем Калчо… – не сдавался Ян Бибиян.
      – Мой хвост, мой хвост! Верни его! Клянусь, ты вернешь свою голову! Если боишься потерять власть надо мной, оторви от хвоста один-единственный волосок, и, пока он в твоих руках, я волей-неволей буду служить тебе.
      – Я подумаю, Фьють. Разыщем Калчо. Я хочу видеть свою голову.
      – Я очень слаб. Без хвоста я не могу ходить… Путь далек…
      – Мы пойдем медленно, Фьють.
      – Хорошо… – со вздохом согласился чертенок. – Надо идти вон туда!
      Фьють показал на восток, где занималась утренняя заря.
      Они шли долго, не произнося ни слова. Подгоняемый надеждой, Ян Бибиян шагал, не зная усталости. Оглянувшись, он увидел, что Фьють отстал и едва плетется.
      – Устал, Фьють? – спросил Ян Бибиян, когда чертенок поравнялся с ним.
      Он посадил чертенка на спину и пошел дальше.
      Бедный чертенок так отощал, что мальчик шел, не чувствуя ноши.
      – Как поживает Калчо?
      – А что ему? Ведь он глиняный. Ни хлеба, ни воды ему не надо. Поспит, полежит и идет куда глаза глядят. Твоя голова на его плечах только о тебе и думает. Если глиняное тело Калчо слишком высыхает, он окунется в воду и опять как ни в чем не бывало. Но дождя Калчо боится…
      На рассвете подошли к реке. Ян Бибиян опустил Фьютя на траву.
      – Отдохнем.
      Не успели они сесть, как Фьють схватил Яна Бибияна за руку:
      – Смотри!..
      За кустом, собираясь купаться, раздевался мальчик. Он обернулся на шорох, и по телу Яна Бибияна поползли мурашки.
      – Калчо, – прошептал он,

      Когда тело Калчо слишком высыхало, он спешил окунуться в реку, иначе оно покрывалось трещинами. И, хотя кровь из них не шла, они были очень болезненны.
      Ян Бибиян и Фьють следили за каждым движением Калчо. Мальчик был радостно взволнован: его, Яна Бибияна, собственная голова, некогда такая лохматая, выглядела очень аккуратной· волосы причесаны на гладкий косой пробор, лицо чисто умыто, добрые глаза смотрят спокойно.
      – Удобный случай вернуть твою голову, Ян Бибиян, – шепнул Фьють. – Отдай мне хвост, и я все устрою. Торопись! Калчо пробудет в воде недолго.
      – Поклянись самой страшной клятвой, Фьють, что не обманешь меня!
      – Клянусь адом и его рогатыми обитателями!
      – Поклянись имением своего отца…
      – Клянусь именем своего отца, старого Фьюфьюнко!
      Ян Бибиян достал из-за пазухи хвост чертенка, вырвал из него волос подлиннее и протянул хвост Фьютю.
      Чертенок приставил его на прежнее место, к незажившей ране, и он мгновенно прирос Фьють преобразился. Кожа его стала блестящей, заплесневевшие рожки почернели и поднялись кверху, в глазах появился веселый блеск.
      Фьють взвизгнул бы от радости, не закрой ему Ян Бибиян ладонью рот:
      – Спугнешь Калчо!
      – Спасибо, Ян Бибиян, тысячу раз спасибо! Но, признаюсь, если бы ты не выдернул из моего хвоста волосок, я не отплатил бы тебе добром за добро…
      В это время Калчо бросился в воду, окунулся и фыркнул от удовольствия.
      – Раздевайся! – шепнул чертенок.
      Ян Бибиян сбросил с себя одежду. Волосом из хвоста чертенка он обвязал себе кисть руки, чтоб Фьють не украл его, а букет Лианы прикрыл рубахой.
      – Я готов…
      – Вперед! – крикнул Фьють, прыгая в реку.
      Калчо, плывший к берегу, испуганно оглянулся и повернул назад, но Фьють уже схватил его за ногу.
      – Пусти, пусти меня! – умолял Калчо. – Ой-ой-ой! Я размокну, я раскисну, я утону!..
      Ян Бибиян кинулся на помощь Фьютю и, схватив Калчо за плечи, погрузил в воду…
      Глиняное тело Калчо начало обмякать. Он жалобно просил о пощаде.
      Вдруг голова Калчо и голова Яна Бибияна отделились от своих тел, Фьють быстро поменял их местами, и Ян Бибиян выскочил из воды, на его плечах красовалась его прежняя голова Калчо, к которому прилепилась глиняная голова, остался в воде. Взгляд его, полный печали, был устремлен на Яна Бибияна. Тому стало жалко бедного Калчо, так долго хранившего его голову.
      – Фьють, спасем его!
      – А на что он нам?
      – Я приказываю, Фьють!
 
 
      Фьють поднял безжизненное, размякшее тело Калчо и вынес на берег. Оно лежало на траве неподвижное, с бессильно раскинутыми руками. Глаза глиняного мальчика с мольбой смотрели на Яна Бибияна. Он взял букет Лианы и помахал им над Калчо. В чашечках цветов сохранились капельки живой воды, и она тонкой пыльцой опустилась на глиняное тело. Оно вздрогнуло, а через минуту Калчо поднялся на ноги и со слезами на глазах стал обнимать своего спасителя.
      – Спасибо, Ян Бибиян!.. В моих жилах движется кровь, жизнь проснулась в моем теле. О, как бьется мое сердце! благодарю тебя!..
      Ян Бибиян был счастлив. Еще бы! Он нашел свою голову и стал самим собой. Мир открылся ему заново. Он перешагнул черту, отделяющую зло от добра.
      Желание скорее вернуться под отчий кров с новой силой овладело Яном Бибияном.
      Он протянул чертенку волос, вырванный из его хвоста:
      – Ты свободен, Фьють. Наши пути разошлись навсегда. Теперь я знаю, что такое зло. У меня есть силы для борьбы с ним… Не вздумай искушать меня – ты будешь побежден! И опять лишишься хвоста!
      Фьють схватил протянутый ему волос и исчез.
      Ян Бибиян и Калчо остались вдвоем. Вдали возвышалась знакомая гора. Там, у ее подножия, среди зеленых полей белел их родной городок.
      – Мама, я возвращаюсь! Я иду к тебе, отец! – взволнованно крикнул Ян Бибиян.
      Он взял Калчо за руку:
      – Идем!..
      – Славный мой отец гончар! – промолвил Калчо. – Я тоже возвращаюсь к тебе! Буду твоим верным помощником, опорой на старости лет.
      Оба торопливо зашагали к родному городку.