– Заберись внутрь, лови кур, отрывай им головы и подавай мне, а мое дело – отправлять их в мешок! – распорядился Фьють.
Осторожно, по-лисьи, Ян Бибиян прополз в курятник. Послышалось тревожное кудахтанье, потом маленькая рука протянула через дверцу окровавленную птицу. Фьють сунул ее в мешок. За ней последовала вторая, потом еще и еще. Вскоре мешок был доверху набит курами.
Бондарь, ночевавший в мастерской, проснулся и прислушался. До него донеслось слабое кудахтанье. «Дело неладное». Бондарь встал, тихонько отворил дверь и вышел наружу.
Заметив его, Фьють бросил мешок и юркнул за курятник.
В этот момент Ян Бибиян залитой кровью рукой протянул в дверцу очередную курицу и прошептал:
– Последняя…
Бондарь, стоявший там, где дежурил чертенок, взял курицу и тоже шепотом ответил:
– Ладно… Вылезай.
Из дверцы вынырнула лохматая голова воришки. Он полз на четвереньках. Mo не успел Ян Бибиян встать на ноги, могучая рука бондаря, как клещи, ухватила его за шиворот.
– Ой! – выдохнул Ян Бибиян.
– Тс-с-с!.. Ни звука! – пригрозил бондарь и сжал шею бедняги так, что глаза его выкатились, а язык застрял в горле.
Фьють, видевший все это из-за курятника, благоразумно перескочил через забор и с быстротой ветра скрылся в темноте.
– Ой-ой-ой! Отпусти, дяденька, бондарь! Я больше не буду! Это все Фьють! – хрипел Ян Бибиян.
– Тише, тише, дитятко! – добродушно промолвил бондарь. – Не бойся, я не причиню тебе вреда. Но ты идешь по дурному пути, а я хочу направить тебя по пути добра. Иди сюда… вот сюда, дитятко!
Мягкий, даже сердечный тон, которым были сказаны эти слова, успокоил Яна Бибияна. К тому же бондарь держал его теперь не за шиворот, а за руку, как родного сына.
Ян Бибиян решил воспользоваться этим и слегка дернул руку, рассчитывая удрать, но бондарь так стиснул его ладонь, что вырваться было немыслимо.
– Не пытайся улизнуть. Идем со мной, идем! Ты должен извлечь урок из своего проступка. Ступай за мной!
Бондарь привел Яна Бибияна к мастерской, где стояли бочки. Не выпуская руки Яна Бибияна, бондарь начал внимательно осматривать и выстукивать их одну за другой.
Возле бочки внушительного размера бондарь задержался дольше.
– Влезай! – приказал он Яну Бибияну.
Тот стал вырываться..
– Влезай, влезай, дитятко, не бойся. Я хочу проверить прочность этой бочки!
Поняв, что сопротивляться бесполезно, Ян Бибиян ухватился за край бочки, подтянулся на руках и плюхнулся внутрь. Бондарь закрыл бочку крышкой и, взяв молоток, приколотил ее.
– Отпусти меня, дяденька бондарь! Отпусти! – вопил Ян Бибиян. – Я не буду воровать! Пожалуйста…
Но бондарь молчал. Он опрокинул бочку на землю и покатил.
Яна Бибияна швыряло от стенки к стенке, он орал во все горло, но бочка неумолимо продолжала катиться.
Бондарь выкатил бочку сперва на поле, потом к берегу реки и столкнул в воду. Быстрое течение подхватило ее и понесло легко и плавно.
Ян Бибиян больше не перекатывался в бочке, а лежал спокойно, как в лодке. Потом, сообразив, что бочка плывет по воде, он громче прежнего стал кричать:
– Фьють, Фьють! Спаси меня! Ты все можешь, спаси друга!.. Ой-ой, Фьють!..
А бочка плыла да плыла. Только плеск воды был ответом Яну Бибияну.
Убаюканный мерным покачиванием бочки на речных волнах, усталый, он наконец заснул.
Кладоискатели
В те дни, когда происходили описываемые события, вдоль реки бродили три старика – кладоискателя: прошел слух, что из аэроплана, перевозившего в Индию багаж именитого магараджи, выпал бочонок с драгоценностями и золотом.
Кладоискатели обошли все окрестности, осторожно расспрашивая местных жителей в надежде обнаружить следы сказочного богатства.
В ночь, столь грустную для Яна Бибияна, кладоискатели устроили привал на берегу реки. Развели в укромном уголке костер, завернулись в меховые бурки и улеглись у огня.
На заре, едва развиднелось, одного из стариков разбудили странные звуки. Откуда они доносились? Старик спустился к берегу. Вдруг, скинув с плеч бурку, он отчаянно завопил:
– Бочонок, бочонок, бочонок!
Кладоискатели, лежавшие возле костра, кинулись к нему.
Их товарищ, как безумный, прыгал, катался по земле, показывал на что-то пальцем, хрипло бормоча:
– Бочонок, бочонок!.. Я его нашел! Я первый его увидел!.. Мне половина, вторую поделите! Бочонок, бочонок, бочонок!..
– Что с тобой?
– Говори толком!
– Бочонок!.. Клад сам плывет к нам в руки! Глядите, вон он приближается! Плывет! Он самый!.. Прощай бедность!..
И в самом деле: по реке, серебрившейся в лучах восходящего солнца, плыла бочка.
Безумная радость охватила кладоискателей. Недолго думая, как были, в одежде, они кинулись в воду. Река широко разлилась. В глубоких местах кладоискатели пускались вплавь. Вода была ледяная, но они этого не чувствовали. Мысль, что богатство магараджи само приплыло к ним, согревала их.
Вымокшие до костей, они, наконец, добрались до бочки и стали подталкивать ее к берегу, приговаривая:
– Эй, осторожнее!
– Как бы бочонок не развалился. А то все правом…
– Матушки! Не иначе, мы родились в рубашке…
– Полегоньку!
– Помалу!
От криков кладоискателей Ян Бибиян проснулся. Бедняге померещилось, что его куда-то тащат черти. Он замер в ужасе. Но, сообразив, что неизвестные люди толкают бочку к берегу, успокоился.
Вскоре он почувствовал сильный толчок. Бочку вытащили на берег и покатили по земле. Но вот она остановилась.
Ян Бибиян услышал приглушенные голоса:
– Давайте откроем ее!
– Только не здесь… Откатим-ка ее в укромное место. Не ровен час – подсмотрят.
– Тут открывать нельзя… В этих местах народ так и шныряет.
– Закопаем бочонок в землю. Стемнеет – откроем.
«Неужели меня зароют в землю?… Я задохнусь…» – с содроганием подумал Ян Бибиян.
– Ни за что! Не хватит терпения ждать!
– Откатим бочку вон туда, к ивняку, и вскроем!
– Верно!
Бочка покатилась по камням, потом по песку.
Наконец Ян Бибиян услышал шорох веток по стенкам бочки и возглас:
– Стоп! Подай-ка топор!
Несколько сильных ударов – и крышка отлетела. Ян Бибиян высунул голову, поднялся во весь рост и выпрыгнул из бочки
– Вампир, вампир! – заорали кладоискатели и бросились кто куда.
Кинулся бежать и Ян Бибиян. Он несся что было сил, избегая открытых мест, прячась, в ракитнике или среди верб.
– Стой! – донеслось до него.
Ян Бибиян застыл как вкопанный.
Перед ним стоял Фьють.
– Фьють! Ты позволил бондарю упрятать меня в бочку! Я чуть не задохнулся!
– Я спас тебя, Ян Бибиян. Не укажи я кладоискателю на бочку, тебе бы конец… Я шел по течению реки и следил за тобой. Я хотел броситься в воду и вытащить бочку на берег, но духу не хватило! Теперь мы опять вместе! Пойдем…
– Ты мой верный друг!
Растроганный Ян Бибиян обнял и поцеловал чертенка.
Глиняная голова Яна Бибияна
Фьють всюду сопровождал своего лохматого друга, участвовал в его играх, поощрял все его проказы и дурные затеи.
Но в голову Яна Бибияна закрадывались мысли, которые чертенку не нравились. Например, Ян Бибиян никак не мог забыть своих родителей.
По ночам он нередко пробирался к порогу их бедной хижины и оставлял там каравай хлеба: мальчуган похищал хлеб из пекарни.
Обо всем этом Фьють рассказал своему отцу. Они помирились, и чертенок часто получал от старика полезные советы.
Старый Фьюфьюнко улыбнулся.
– Башку, в которую приходят мысли о добре, надо заменить другой! – произнес он, похлопав сынишку по плечу.
Через несколько дней Ян Бибиян заметил, что на верхушку старой вербы возле мельницы, где они жили с Фьютем, села черна ворона. Словно задумавшись, она долго и неподвижно сидела там.
Ян Бибиян швырял в птицу камнями, но она не улетала, а только жалобно каркала время от времени.
Наконец Яну Бибияну удалось попасть в нее камешком.
– Остерегайся своего дурного приятеля, Ян Бибиян! – промолвила тогда птица человечьим голосом. – Не обижай меня, я тебе пригожусь! Никому не говори обо мне!
Ворона тяжело поднялась с ветки и улетела.
Встревоженный Ян Бибиян спрятался на мельнице. С этого дня в его душе поселилась тревога.
Плохое настроение приятеля не укрылось от чертенка.
– Поиграем с ребятишками, – предложил раз Фьють, – они собираются на поляне за городом.
– С удовольствием! – согласился Ян Бибиян, душа которого жаждала шумных мальчишеских забав. – Но не испугаются ли они тебя?
– Я превращусь в цыганенка.
И Фьють мгновенно превратился в шустрого, веселого цыганенка, белозубого, кудрявого, с лукаво поблескивающими глазенками.
– Такой ты мне больше нравишься, – признался восхищенный Ян Бибиян.
За городом зеленела большая лужайка, куда собирались на игры ребятишки. Неподалеку стояла гончарная дядюшки Горчилана. Это был тихий, добрый человек с очками на носу, в длинном, испачканном глиной фартуке.
Дядюшка Горчилан мастерил красивую глиняную посуду: кувшины, миски, блюда, горшки. Свои изделия он выставлял на просушку перед мастерской. Нередко для забавы дети швыряли камнями в еще сырые изделия или даже топтали их босыми ногами.
Дядюшка Горчилан бранил проказников, отгонял их, уговаривал. Но ни с кем он не поступал грубо, ни одного из них не ударил: у мастера была добрая душа. Он жил бобылем и, не имея своих детей, относился с любовью ко всем чужим.
В тот день, о котором идет речь, гончар смастерил из глины человечка и поставил его сушиться на солнышке.
Человечек был ростом с Яна Бибияна. Дядя Горчилан вылепил фигуру с таким искусством, что глиняный мальчуган казался живым. Он стоял, крепко упершись ногами в землю и засунув руки в карманы. Мастер назвал его Калчо.
Дядя Горчилан хлопотал во дворе у печи для обжига, когда Фьють с Яном Бибияном, бродя по поляне в поисках подходящей компании, остановились перед Калчо.
Неподвижный глиняный мальчик с его молодецким видом и устремленным вдаль взглядом вызвал в душе Яна Бибияна прилив возмущения.
Он подошел к Калчо и так ущипнул его, что вырвал кусок глины. Это доставило Яну Бибияну большое удовольствие. Отломав ветку терновника, он стал тыкать ею в бока и уши Калчо, колоть его босые ноги Глиняный мальчик терпеливо сносил все, издевательства, а Фьють корчился от смеха.
Послышался шум крыльев. Черная ворона, старая знакомая Яна Бибияна, описала несколько кругов над его головой, потом, громко каркая и махая крыльями, опустилась на крышу гончарни.
Птица старалась обратить на себя внимание Яна Бибияна, а тот, увлеченный своим занятием, даже не обернулся в ее сторону.
Но вот Ян Бибиян вонзил палец под ребро Калчо, стараясь попасть туда, где у человека сердце, и глиняный мальчик закричал от боли, замахнулся на мучителя.
– Спасайся! – взвизгнул Фьють и помчался прочь.
Струсивший Ян Бибиян бросился за ним. Разъяренный Калчо поискал взглядом камень, чтобы запустить в мучителя, но не нашел. Тогда он оторвал свою глиняную голову и швырнул ее в Яна Бибияна.
Удар был так силен, что голова проказника мальчишки скатилась с плеч и отлетела в сторону.
Старый черт Фьюфьюнко, который следил за этой сценой, подхватил голову Калчо, быстро насадил ее па шею Яна Бибияна, а голову мальчика – на шею Калчо.
Ян Бибиян и Фьють продолжали бежать, будто ничего не случилось. Приятели отбежали на порядочное расстояние и спрятались в густом ивняке.
Тогда Ян Бибиян удивленно сказал:
– У меня голова какая-то тяжелая, Фьють…
Склонившись над лужей, мальчик всмотрелся в свое отражение: на его плечах сидела глиняная голова Калчо.
– Где моя голова? – захныкал Ян Бибиян. – Фьють, найди мою голову!
Чертенок, утешая, обнял приятеля, из глаз которого катились грязные слезы.
– С этой головой ты будешь чувствовать себя отлично. В ней не будут бродить разные глупые мысли. Мы заживем спокойно и весело. У многих людей на плечах глиняная голова, но они и не догадываются об этом. Они чувствуют себя счастливцами оттого, что голова их набита глиной. Эти люди не знают головной боли: ведь они безмозглые. Ты должен радоваться, что избавился от своей лохматой башки. Нa ней после каждой драки оставалось немало синяков…
На глиняной физиономии Яна Бибияна появилась улыбка.
Но вот над ним закружила черная, ворона. Печально покаркав, она промолвила человечьим голосом:
Знаю, тебе тяжко,
Ян мой, Бибиян
Но не падай духом,
Бедный мальчуган.
Сохраняй надежду,
Будь душою смел.
Твоим горьким мукам
Недалек предел.
Если ненароком
Попадешь в беду,
Знай: тогда на помощь
Я тебе приду!
Ворона взмыла к небу и исчезла.
Сигаретаbufhtnf
За несколько дней Ян Бибиян свыкся со своей новой головой.
Чертенок сказал правду: глиняная голова и в самом деле была лучше прежней. Без забот и тревог, в безделье проводил свои дни ее владелец. Ничто не смущало его душу. Безропотно исполнял он желания Фьютя.
Когда он оставался один, прилетала загадочная черная ворона. Яна Бибияна забавляло ее жалобное карканье, он позволял ей садиться себе на голову, но иногда ему хотелось схватить ворону и оторвать ей хвост. Словно угадав его намерение, она улетала.
Однажды ворона промолвила:
– Ян Бибиян, ты идешь к гибели. Фьють хочет увести тебя далеко, в подземное царство чертей. Берегись!
– Я не боюсь, – ответил Ян Бибиян. – Интересно побывать там…
– Если я буду нужна тебе, позови меня. Я прилечу.
– Как же тебя позвать?
– Крикни: «Га-га-га!»
Ян Бибиян расхохотался.
– Га-га-га! – прыгая на одной ножке, выкрикивал он.
На глазах у вороны выступили слезы. Помедлив, она улетела. В это время до Яна Бибияна донеслось веселое насвистывание Фьютя, а потом показались и его черные рожки.
– Пошли вместе, Ян Бибиян, – позвал чертенок.
Они зашагали по полю, засеянному табаком. В воздухе разливался дурманящий запах.
– Как чудесно пахнет!
– Упоительно… – согласился Фьють.
– Я пробовал курить, но меня стошнило.
– Я угощу тебя такой сигаретой, что раз затянешься – и никогда не бросишь курить. – И Фьють показал приятелю красивую блестящую коробочку с сигаретами.
– Дай! – потянулся к ней Ян Бибиян.
– Не здесь!
Миновали поле. Вот и ущелье, откуда берет начало река.
– Куда мы идем?
– Иди за мной и помалкивай…
Они шли по узкой каменистой тропинке, которая круто поднималась на вершину горы.
Чертенок шел легко и быстро. Ян Бибиян старался не отставать, но его глиняная голова была такая тяжелая, что бедняга вскоре выбился из сил.
– Фьють, отдохнем! – взмолился он.
– Вперед! – приказал чертенок.
Он обернулся и захихикал при виде глиняной физиономии Яна Бибияна, измученной, но без капли пота на лбу.
– Садись на загребок, – сказал Фьють, подставляя спину Яну Бибияну.
Тот сел верхом на чертенка.
Фьють понесся вперед, с легкостью перышка прыгая с камня на камень, со скалы на скалу, потом перелетел через несколько пропастей и взмыл вверх.
Ян Бибиян крепко держался за шею Фьютя. Быстрота, с которой они летели в поднебесье, ему нравилась.
На вершине самой высокой горы Фьють сбросил приятеля наземь:
– Видел, каков я? Доволен?
– Еще бы!
Друзья растянулись па мягкой травке. Фьють раскрыл блестящую коробочку с сигаретами, и оба закурили.
Жадно втягивая ароматный дым, Ян Бибиян молча смотрел вдаль.
Далеко внизу лежал маленький городок. Там в постоянной тревоге за сына жили его родители.
Багровое страшное солнце опускалось к горизонту. За ним плыло темное облако, похожее на чудовище с разинутой пастью Казалось, оно собирается проглотить раскаленный солнечный шар.
Ян Бибиян не чувствовал пи жалости, ни страха. Одурманенный, он лежал неподвижно, без единой мысли, с остановившимся взглядом. Легкий горный ветерок ласкал его глиняное лицо, но не приносил прохлады. Фьють лежал радом и смотрел на приятеля с недоброй улыбкой.
В царстве зла
Ян Бибиян впал в забытье. Что-то сладостное затуманило его пустую голову, в ушах раздавался мелодичный звон. Ему чудилось, что он летит, поднимается все выше и выше, со страшной быстротой проносятся темные тучи. Потом стало казаться, что он плавно опускается в бездну.
Ян Бибиян вздрогнул, открыл глаза. Неужели он спал и во сне видел себя летящим? Нет, нет… Он на спине Фьютя. Чертенок стремительно летит вниз, в бездонную пропасть.
– Куда мы летим?
Фьють промолчал и полетел еще быстрей.
Но вот стены ущелья остались позади. Вокруг – необозримое пространство, озаренное синим светом Его излучают какие-то загадочные светильники. Ведь это глаза больших окаменевших чудовищ! Слышен шум, будто шипят тысячи змей.
Яна Бибияна охватил страх.
– Фьють! – закричал он. – Где мы?
– Ты в нашем царстве, Ян Бибиян. Простись с прошлым. Будь послушен!
– Фьють! Верни меня на землю! К солнечному свету!
– Молчи! – приказал чертенок.
– Если не повернешь назад, Фьють, я оторву тебе хвост! – пригрозил Ян Бибиян.
Но чертенок продолжал нестись в пространстве, озаренном светом, струившимся из глаз чудовищ. Шипение становилось все страшней и ближе.
Возмущение и ненависть закипели в сердце мальчика. Впервые в глиняной голове его возникли дорогие черты матери, доброго отца. «Сохраняй надежду, будь душою смел…» – пришли ему на память слова вороны, которая так часто кружила над ним.
Он вцепился в хвост чертенка, вырвал его, как сорняк, и что было силы хлестнул Фьютя по голове.
Чертенок взвыл и стал метаться из стороны в сторону, чтоб сбросить с себя всадника, но тот, держась за шею чертенка, продолжал безжалостно колотить его.
– Поворачивай обратно, или я обломаю тебе рога! – кричал мальчик.
Чертенок извивался под ним змеей и, наконец, изловчившись, сбросил Яна Бибияна со спины. Мальчик камнем полетел вниз, где всюду торчали острые рота чертей.
«Конец!» – решил Ян Бибиян и закрыл глаза. И опять вспомнил он печальную черную птицу.
– Помоги мне, милая ворона! – прошептал он. – Га-га-га!
И в тот же миг очутился на спине черной вороны.
– Ласковая птица, дорогая сестра, спаси меня Верни меня на родную землю! – сквозь слезы шептал он, ухватившись за шею птицы.
Трижды прокаркав «га-га-га» ворона влетела в огромные ворота, раскрывшиеся, как гигантская пасть, и Ян Бибиян оказался в большом зале. Пол, потолок и стены зала были из черных зеркал.
Посреди зала стоял черный трон. Ворона села на его ступеньки. Ян Бибиян спустился со спины птицы на пол.
– Это трон страшного волшебника Мирилайлая, – промолвила ворона. – Я его пленница. Я в его власти.
Мальчик горько заплакал. Он гладил и целовал черную птицу. Она смотрела на него ласково и печально.
– Не плачь! – шепнула ворона. – Не падай духом и знай: пока хвост чертенка в твоих руках, тебе никто не страшен. Понял?
– Да…
– Помни: когда я понадоблюсь тебе, позови меня Прощай!
Ворона, казалось, растаяла в воздухе.
Ян Бибиян остался один-одинешенек в огромном зале из черных зеркал, как букашка, попавшая в большую черную коробку.
Крепко зажав в руке хвост чертенка, мальчик бродил по залу. Его мучила жажда. Где взять глоток воды?
Но что это? Из зеркальной стены на него в упор смотрела страшная мертвая рожа. Мурашки поползли по спине Яна Бибияна. Он мотнул головой – мертвая рожа повторила его движение.
«Это моя новая голова!» – пронзила Яна Бибияна страшная догадка.
Он совсем забыл, что на плечах у него глиняная голова! Ах, недавно на месте этих темных отверстий блестели его живые глаза, алели губы, сверкали два ряда белых зубов.
Бедняга упал на пол и горько заплакал.
– Черти проклятые, отдайте мою голову! – кричал Ян Бибиян. – Верните мою живую, мою красивую голову!..
Он колотил ногами и катался по полу, потом вскочил, опять посмотрел на себя в зеркало. Но на его плечах сидела уже не глиняная голова, а… ослиная морда с длинными ушами. Обезумев, он кинулся к другой зеркальной стене – оттуда на него смотрела собачья голова.
Ян Бибиян метался от зеркала к зеркалу и в каждом видел себя с другой головой: то с козлиной, то с кошачьей, то с обезьяньей, то с лисьей, то с головой ящерицы, змеи, жабы.
В отчаянии Ян Бибиян стал бить хвостом чертенка по черным зеркалам.
Они с грохотом разлетались на большие куски, которые тотчас возвращались на свои места, и зеркала принимали прежний вид.
Долго хлестал Ян Бибиян по страшным зеркалам; обессилев, он упал на пол и заснул.
Чудесный сон
Ян Бибиян спал так крепко, будто выпил волшебного зелья. Из раскрытого рта его вырывались громкие вздохи. Казалось, он хочет освободиться от тяжелою груза. Иногда по его лицу пробегала тень тревоги, он кого-то отталкивал ногами, но все крепче сжимал в руке хвост чертенка.
Яну Бибияну снится, будто вошел он в бурную мутную реку, которая понесла его через подводные камни и скалы, швыряя от берега к берегу.
«Помогите! Помогите!» – зовет Ян Бибиян.
Никого! Рев реки заглушает его голос. Он пытается ухватиться за прибрежный камень, за корень дерева, но и камень и дерево тотчас уносятся вдаль. А река все шире, бурливей. Тело болит от ударов о камни, вода размывает глиняную голову, она вот-вот отделится от туловища. Как трудно удерживать над водой эту голову! Она не повинуется ему.
А бурные волны стремительно несут его между сказочными берегами.
Картины одна чудеснее другой возникают па них.
По широкой аллее, по цветущему лугу с книжками в руках идут в школу его сверстники. Какие они сланные, эти ребята! Как красиво одеты, какой добротой светятся их глаза!
А вот трудолюбивый пахарь налегает на соху, взрыхляя землю, и поет.
На другом берегу – зеленая поляна с раскидистым деревом посредине. Вокруг него празднично одетые девушки с венками на головах ведут веселый хоровод.
Дальше – озаренная солнцем маленькая деревушка. Мимо церкви, по широкой дороге, бредет бедная женщина… Это его мать! «Дорогой… сыночек…» – шепчет она.
«Мама!» – в отчаянии вскрикивает Ян Бибиян и протягивает к ней руки. Но фигура матери исчезает.
А там, с высокой горы, спускается человек, погоняя навьюченного дровами осла. Это он, его отец, сгорбленный, седой, слезы уже иссякли в запавших глазах его.
«Отец, отец!» – зовет Ян Бибиян. Но видение исчезает.
…Река, грохоча, все дальше стремит свой бег. Опять знакомые места.
Показалась гора… У подножия раскинулся родной городок. Солнышко заливает светом бедные домишки. По кривым улочкам спешат на работу люди.
Вот школа. Высоко над тополями, окружившими большое белое здание, носятся прилетевшие с юга скворцы. Детские голоса весело приветствуют пернатых гостей.
Речные воды бегут все быстрей, относя его все ближе к берегу. Раз! И Ян Бибиян выброшен на пологий берег, а река с грозным ревом устремляется дальше.
«Спасен!..»
Обессилевший, мокрый, Ян Бибиян озирается вокруг. Все ему здесь знакомо, он в окрестностях родного городка! Мальчик поднимается на ноги, бредет. И вдруг замирает: перед ним гончарная дядюшки Горчилана, а перед ней Калчо – такой же, как тогда, в первую их встречу. Только вот голова… Да ведь это его, Яна Бибияна, прежняя голова!
Охваченный гневом, сжав кулаки, мальчик бросается к невозмутимому Калчо:
«Отдай мою голову!..»
«Глиняная тебе больше подходит, – с улыбкой отвечает его бывшая голова. – А мне на плечах Калчо хорошо…»
«Это моя голова! Отдай мою голову, Калчо! Возьми свою, глиняную! Она давит мне на плечи!»
Ян Бибиян кричит так громко, что… просыпается.
…Он лежит в страшном зале из черных зеркал. Около него – черная ворона. Глаза ее печальны, она заботливо расправляет клювом волосы Яна.
Мальчик прижал к груди черную птицу и горьки заплакал.
– Не плачь! – промолвила ворона. – Пока ты владеешь хвостом чертенка, тебе нечего бояться! Но, если потеряешь его, ты погиб.
И птица опять исчезла.
Куда попал Ян Бибиян?
Долго бродил по черному зеркальному залу Ян Бибиян. Нужно было найти дверь и поскорей выбраться отсюда. Вдобавок его мучила жажда.
А вокруг – грозная тишина. Ни одного живого существа, ни единого звука, кроме звука его шагов.
В зале разлит синий полумрак. День сейчас или ночь? Ни стола, ни стула. Только черный трон торчит посреди пустого зала.
Присмотревшись, Ян Бибиян увидел на спинке трона несколько стеклянных рук, от которых исходило синее свечение. Оно и создавало голубоватый полумрак в зале. На каждой руке – надпись. Ян Бибиян прочел:
«Налево». «Направо». «Прямо».
«Вверх». «Вниз». «Здесь».
«Стой!» «Подумай!» «Берегись!»
Назначение надписей было непонятно. В самом деле: «налево» написано на руке, указывавшей направо; «направо» – на руке, тянувшейся влево; «вверх» – на руке, опушенной вниз; «вниз» – па руке, поднятой вверх.
Ян Бибиян замер и закрыл лицо руками: отсюда нет выхода.
Рыдания душили его. Слезы струились из глаз… Но что это?… Слезинки, падая на зеркальный пол, издавали звук, похожий на стук ударяющихся о стекло горошин. Странно… Мальчик посмотрел на пол и увидел тоненький ручеек слезинок.
Извиваясь, он вычерчивал слова:
«Смело следуй за нами!»
Ян Бибиян заплакал еще горше и пошел за наплаканным ручейком.
Струйка неторопливо ползла вперед. Ее прихотливые изгибы вычерчивали:
Следуй за нами, мальчик, не бойся!
Горькие слезы, мы льемся из сердца.
Душу твою от страданий омоем,
Как дождь освежает цветы полевые…
Кто не страдал, тот и плакать не может:
Камень в груди у него, а не сердце.
Ян Бибиян! Смело следуй за нами —
Выйдешь из мрака на свет!..
Одна за другой возникали перед ним строки из слезинок. Как жемчужные ожерелья, блестели они на черном стеклянном полу.
Ян Бибиян шел за извивающимися строками, пока путь не преградила стена. Строки превратились в длинное многоточие… И вдруг мальчик увидел на черной стене очертания двери.
Он толкнул ее, она распахнулась. Перед изумленным мальчиком открылась бескрайняя пустыня, залитая ослепительным светом.
Ян Бибиян шепнул вперед и оцепенел: справа и слева от него тянулись бесконечные ряды дверей – красных, зеленых, синих, черных и белых.
На каждой большими буквами выведена надпись.
На двери, через которую только что прошел Ян Бибиян, значилось:
ВОЛШЕБНИК МИРИЛАЙЛАЙ
На соседней черной двери Ян Бибиян прочитал:
ЦАРСТВО ЧЕРТЕЙ
«Хорошо, что я не в царстве чертей. Как бы не угодить туда!» – подумал Ян Бибиян и хотел повернуть назад, но в это время из-за двери, которая вела в царство чертей, донеслись странные голоса, грозные крики, глухие удары. Кого там избивают?
Любопытство заставило его подойти вплотную к черной двери. Он узнал голос Фьютя.
– Ай-ай! Ай-ай! Отпустите меня! – вопил Фьють так, что дрожала дверь.
– Куда ты дел свой хвост?… Где твой хвост?… – орал кто-то басом, похожим на львиный рык.
За вопросом следовал удар бича.
– Ай-ай! Не бейте меня! Я обещаю найти свой хвост!
– Известно ли тебе, сыну мрака, что, пока человек владеет хоть одним нашим хвостом, мы бессильны делать зло на земле?
Страшные возгласы прерывались ударами бича.
– Я верну хвост, верну! – визжал Фьють. – Отпустите меня, я разыщу Яна Бибияна. Обману его и отниму свой хвост! Мальчишка не уйдет от меня!
– Но как ты это сделаешь? – гремел неумолимый бас. – Ян Бибиян в царстве великого волшебника. Зачем ты оставил его там, глупый бесенок?
Кнут просвистел опять.
– От боли я перепутал дверь, – послышался слабеющий голос Фьютя. – Но я разыщу свой хвост… Отпустите меня!
Мальчик затаил дыхание, сердце его отчаянно билось. Радость наполнила душу – он спасен! Владея хвостом Фьютя, он держит чертей взаперти, они не могут причинять зло людям.
Надо беречь хвост чертенка как зеницу ока. Но где же он? Мальчик посмотрел на свои руки: хвост исчез.
Ян Бибиян бросился назад, в черный зеркальный зал.
Необыкновенная книга
Здесь, в царстве грозного молчания, где не было и признаков жизни, Ян Бибиян с изумлением и страхом увидел старика с белой, до полу бородой, в красной широкой мантии. В руках он держал такую огромную книгу, какой Ян Бибиян в жизни не видел.
Загадочный старик двигался осторожно, будто выслеживая кого-то. В тот момент, когда Ян Бибиян прикрыл за собой дверь, старик наклонился, чтобы поднять с пола хвост Фьютя. Мальчик оттолкнул незнакомца, бросился на пол и закрыл собой хвост чертенка.
«Погибну, а хвост не отдам!» – решил он.
Но старик, видимо, испуганный неожиданным появлением Яна Бибияна, громко вскрикнул, выронил книгу, кинулся бежать и исчез, будто провалился сквозь землю.
В черном зале воцарилась тишина. Убедившись, что поблизости никого нет, Ян Бибиян встал на ноги, крепко держа в руках хвост чертенка, и, чтобы опять не потерять его, опоясался им под рубахой.
Теперь одиночество казалось мальчугану еще более страшным Желание вернуться на свободу щемило сердце. Он был голоден, и, что еще хуже, его мучила жажда. В мире нет ничего приятнее глотка воды!.
