Белый шарф По пешеходной дорожке, ехала машина, она так внезапно вывернула из пространства, что Валера (Эдик) нервно отскочил в сугроб, пропуская машину. Мужчина за рулем на него и не посмотрел. Валера ходил пешком, и невольно увидел отпечатки шин на утреннем, нетронутом снеге, все было так прозаично! Просто машина стояла на обочине пешеходной дороги всю ночь, отсюда и возникла неожиданность ее появления.
      На обочине дороги в ряд расположились с десяток машин под легким налетом снега.
      Он увидел место стоянки, проехавшей мимо него машины. Он мимоходом посмотрел на место стоянки машины, от которой вели следы шин на свежем снегу, и увидел белый длинный шарф, который больше напоминал след от протектора, чем шарф. Он оглянулся на машину, которая ехала по пешеходной дороге достаточно медленно, багажник у нее был приоткрыт, из него выглядывала нога или башмак. Прохожих он не заметил, машину догонять не стал, решил, что это не его ума дело и пошел по своим делам.
      Вечером он возвращался этой же дорогой, шарфа на снегу не было, не было и машины, соседние машины тоже отсутствовали. На следующее утро он вновь пошел по своей пешеходной дорожке, но вышел он минут на пять раньше, чем в предыдущий день, все машины стояли на обочине, снежок падал и на фиолетовую машину.
      Утро выдалось наивным и чистым. Излюбленная тропа Валеры шла несколько выше уровня, на котором стояли дома. Вдруг от дома отделился человек и быстро стал подниматься по ступеням лестницы, которая вела к пешеходной тропе. Этот человек быстро сел в фиолетовую машину и поехал, по своему прежнему пути, но Валера уже стоял не в зоне ее движения, он просто посмотрел на место стоянки машины. Шарфа не было на снегу, и капот отъехавшей машины был плотно закрыт. Он медленно пошел по своей дороге. Внезапно его остановил крик со стороны подъезда, из которого выбежал шофер фиолетовой машины. Он остановился и посмотрел вниз, туда, где находился подъезд дома: на крыльце стояла девушка, очень похожая на Мийлору, и махала белым шарфом в след уехавшей машине. Видимо она поняла, что опоздала и быстро зашла в свой подъезд, приложив электронный ключ к дверному замку. У Валеры возникла мысль, что он заглянул в замочную скважину чужой квартиры, которая в прошлой жизни была его собственной, и пошел по своим делам.
      Следующее утро он ждал с нетерпением, непонятно почему, но белый шарф, в тумане снежного утра, казался эйфорией чьей-то зависимости.
      На третье утро в душе Валеры возникло не любопытство, а маленький страх, ему стало страшно за Мийлору на крыльце дома. Он поймал себя на мысли, что он рад был бы увидеть ее на крыльце, но встречаться с фиолетовой машиной ему не хотелось. Валера заставил выйти себя из дома в то же время, и идти той же дорогой. Сценарий повторился, но не полностью. По лестнице поднималась Мийлора с белым шарфом на светлой куртке, ее догонял шофер из фиолетовой машины, машина стояла на своем месте. Судя по всему, Валера пока был третьим лишним, они его не замечали, но он без них уже не мог существовать, неожиданно для себя он подошел к паре и спросил:
      – Вы меня не подвезете до центра? – 100 – Согласен, – ответил Валера мужчине, хоть тот и заломил цену.
      Валера сел на заднее сиденье машины, рядом с ним на сиденье лежали несколько больших коробок. Шофер и Мийлора в его присутствие не проронили ни слова. Валера остановил машину в центре города, и быстро пошел в свой офис, не оглядываясь на машину, ему казалось, что машина стоит, а они смотрят ему в след. Мийлора повернулась к шоферу фиолетовой машины:
      – Григорий Сергеевич, зачем тебе понадобился Валера? Ты понимаешь, что здесь он живет нелегально? Он уже сам напросился к нам в машину!
      – Мийлора, не возникай, посмотрела на него сегодня и довольно. Он нас заметил.
      Завтра на его глаза не появляйся, а я проеду мимо него, ко мне одному в машину, за такую цену, он проситься не будет.
      Валера нервно посмотрел на бегущее табло над главным входом в здание, поднялся на свой этаж, сел на свое место и приступил к работе. Рядом с ним, за соседним столом, сидела Надя.
      – Эдик, ты сегодня рано приехал, не спалось с утра?
      – Надя, здравствуй, у меня много дел, – скороговоркой проговорил Валера (Эдик).
      – Ты сегодня мне свою работу передаешь, не забыл, тебе уходить скоро?
      – Видишь, спешу передать, – буркнул молодой человек и полез в Интернет, потом резко встал и подошел к окну, фиолетовой машины за окном не было.
      – Эдик, что-то случилось? – праздно поинтересовалась Надя.
      – Девушка, займись своими делами.
      – Уходишь от ответа, значит, случилось, ну и не говори, – обиделась Надя и занялась работой, не обращая внимания на Эдика.
      Валера (Эдик) устроился на работу под своим вторым лицом, по своим вторым документам, здесь никто не знал, что он человек, убивший любовника жены и охранника.
      Светло-серое небо, напоминало курточку Мийлоры. Очень хотелось Валере посмотреть на ее лицо, глаза; пусть она уехала, но она забрала с собой его мысли и душу. Он решил, что сейчас действительно надо заняться работой. День прошел в молчаливых делах.
      Утром Валера вышел из дома с белым шарфом на шее, который купил накануне вечером, после работы. Концы шарфа развевались на утреннем ветре. Фиолетовая машина стояла на месте, шофера и Мийлору Валера не увидел, он посмотрел на часы, время тоже, но их нет, он вздохнул, и в это время из подъезда выскочил шофер. Валера кивнул ему, как старому знакомому. Мийлоры не было видно. Шофер заметил белый шарф на парне.
      – А чего ты сегодня хочешь? – спросил Григорий Сергеевич у Валеры.
      – Это моя обычная дорога, иду на работу.
      – Тебя подвезти?
      – За сотню?
      – Да.
      – Дорого, я на автобусе доеду.
      – Как хочешь, – сказал Григорий Сергеевич, и фиолетовая машина поехала по пешеходной дороге в противоположную сторону.
      На душе у Валеры стало так пусто, хоть волком вой, он посмотрел на крыльцо, там никого не было. Надя на работе его не о чем не спрашивала, начальство не тревожило. Он ждал пятое утро, ему хотелось увидеть Мийлору хоть одним глазком!
      Пятое утро радости не принесло, фиолетовой машины Валера не увидел. Молодой человек посмотрел в сторону крыльца подъезда. В двух метрах от крыльца лежало нечто, прикрытое белой простыней, из-под простыни выглядывал конец белого шарфа.
      Он быстро сбежал вниз по косогору, рядом с телом под простыней он упал, запнувшись обо что-то, торчащее из земли, его лицо оказалось вблизи головы тела под простыней. Он вздрогнул от неожиданности и поднялся.
      Прямо на него смотрела Мийлора в светлой куртке, но без белого шарфа.
      – Валера, откуда ты свалился? – спросила я.
      – Я шел своей дорогой, увидел шарф, который высунулся из-под простыни, ею кого-то накрыли, подумал, что под простыней ты лежишь, вот и прибежал, даже упал, – быстро проговорил Валера.
      – Это, не я, это моя соседка по подъезду.
      – А почему у нее твой белый шарф?
      – У нее свой белый шарф, вот и у тебя я вижу белый шарф, но это не значит, что у тебя, мой шарф.
      – Логично. А, что с соседкой произошло, почему она лежит на улице?
      – Мог бы сам догадаться: она выпала из окна.
      – Сама? Почему?
      – По кочану и по капусте! Я не знаю почему, я ее увидела, когда выходила провожать Григорий Сергеевича.
      – Он сегодня раньше уехал?
      – Не намного раньше обычного времени, минут на пять.
      – И не стал ждать, когда отвезут труп соседки?
      – У него работа, он не может опаздывать, ты ведь ходишь в одно время по этой дороге.
      – Твоя, правда. Милицию вызвали?
      – Мы вызвали скорую помощь, думали, она еще жива. Ты чего мне допрос учинил? Шел бы на работу, а я сама подожду. Ты, где живешь?
      – Меня сейчас зовут не Валера, а Эдик, я и, правда, сегодня могу опоздать на работу, до свидания! – крикнул Валера.
      Он взбежал по лестнице на свою дорожку и пошел быстрым шагом. Я проводила его глазами, потом перевела их, на подъезжающую к подъезду, скорую помощь. Врач вышла из машины и подошла трупу под простыней, подняла простынь над головой, лицо женщины было прикрыто шарфом, подержала в руке ее руку:
      – Пульса нет, – сказала врач, ни к кому не обращаясь, потом задумчиво посмотрела на труп женщины, и спросила у меня, – Вы что-нибудь видели? Милицию вызвали?
      – Я соседку увидела на земле, когда вышла на крыльцо, думала, она жива и ей плохо, вот и вызвала по сотовому телефону скорую помощь, потом посмотрела на нее ближе, поняла, что она умерла и сбегала домой за белой простыней. Утро. Дети в школу идут, чтобы не напугались.
      – Девушка, вы все правильно сделали, я, вызову специальные службы, и мы уедем, а вы уж их подождите, – сказала врач, вскочила в машину и уехала.
      Я тоской смотрела на белую простыню на снегу и кусок белого шарфа, который опять высовывался из-под простыни в области головы. Подъехала милицейская машина, из нее легко выскочил на морозный воздух мужчина. Он кивнул мне головой, резко откинул простыню и застыл на месте. Я посмотрела туда, куда смотрел мужчина: лицо женщины было в маске, или точнее на ней лежала лепешка из теста, раньше я этого не заметила, из-за того, что лицо прикрывал шарф, а врач только трогала пульс, а шарф с лица не снимала. Приехавший милиционер в штатском снял с трупа одним жестом простыню и шарф.
      – Она задохнулась под тестом, но почему она его с лица не сорвала? – спросил вслух мужчина, потом повернулся ко мне:
      – Вы кто этой женщине приходитесь?
      – Соседка по подъезду.
      – Что знаете по этому поводу?
      – Увидела ее на улице, лицо у нее было прикрыто шарфом, она не дышала. Я вызвала скорую помощь и накрыла простыней, больше ничего не делала и ничего не знаю.
      – Как вы определи, что она не дышит, если шарф с лица не снимали?
      – Пульс трогала, да и врач только пульс потрогала и уехала.
      – Значит, врач была?
      – Была.
      – Знаю, кто приезжала, она всегда так делает, не лезет в наши дела, если случай безнадежный. В бумагах у нее будет полный отчет, а на месте преступления эта врач не задерживается. Меня, кстати зовут детектив Митя. Да, мы с вами хорошо знакомы.
      Только сейчас из машины вышли еще два человека, они сфотографировали труп на фотопленку и опять сели в машину. Подъехала еще одна машина и увезла труп. Я пошла к двери подъезда.
      – Мийлора, остановитесь, вы единственная свидетельница.
      – Я не видела, как она умерла.
      – Оставьте свои координаты, и тогда домой пойдете, я с вами должен поговорить.
      Митя, еще раз посмотрев на меня, уехал.
      Странно, но думать о трупе ему не хотелось, он думал о Мийлоре в светлой куртке.
      Подумав о ней, он решил, что с ней обязательно встретиться, после вскрытия трупа.
      Ему дадут выписку о том, почему женщина умерла, и умудренный этими данными он поговорит с Мийлорой, пусть она его ум почувствует.
      Я пришла домой, с ощущением, что мне плохо, я легла и уснула.
      Детектив Митя получив данные вскрытия, приступил к делу с женщиной под тестом.
      Вскрытие показало, что она не падала с девятого этажа, где живет, она умерла от удушья в тесте, это тесто на лице ей держали белым шарфом, одета она была так, словно выбежала из дома, чтобы открыть входную дверь в подъезд: в тапочках, брюках, вязаной кофте.
      Теперь он был готов встретиться с Мийлорой в светлой куртке.
      Я открыла дверь детективу Мите, он вел дело об убийстве соседки по подъезду.
      – Мийлора, что вы можете сказать о своей убитой соседке? Какой у нее характер?
      Какой образ жизни она вела?
      – Ее звали Маня, соседей редко зовут по имени и отчеству, последнее время она жила в общей квартире, у нее была комната в трех комнатной квартире, до этого у нее была однокомнатная квартира. У каждого своя комната и свои финансовые интересы, мы с ней практически не разговаривали, и почти не здоровались.
      – А кто третий сосед или соседка?
      – Третью комнату сдают хозяева много лет разным людям, сами живут в другом городе.
      – С кем стоит из них поговорить?
      – С другом ее соседа, он живет этажом ниже, под моей квартирой.
      – У Мани были подруги?
      – Не видела.
      – А дети у нее были? В паспорте у нее сын Паша записан.
      – Я видела ее сына, но давно.
      – Крики или ругань в их квартире слышали?
      – Глухо, у них двойные двери, но соседка этажом ниже их квартиры на них жаловалась, у нее слышимость лучше, чем через двери. С ней поговорите.
      Детектив Митя ушел делать опрос соседей. Я осталась одна. Григорий Сергеевич только иногда живет у меня, гостит у меня неделю, потом исчезает, даже нового телефонного номера мне не оставляет.
      На Рождество я скучала, новогодние елки еще светились празднично, по телевизору показывали золото церковной утвари и богослужение среди дорогих икон, я решила поехать к голубой церкви, где проходило богослужение. Внутрь церкви попасть было трудно, но народ стекался на свет свечей и чистые звуки церковного пения. Для народа организовали крестный ход вокруг квартала с иконами, так толпа приобщилась к святыням церкви, внутри все было забито людьми. Я совершила с толпой крестный ход.
      Григорий Сергеевич подошел ко мне:
      – Мийлора, скучаешь одна, вот и помолиться пришла, к чему бы это?
      – К Рождеству христову!
      – Не, я все понимаю, но моя машина стоит через два квартала от церкви, могу доставить тебя, куда прикажите! Так, Мийлора, идем быстро!
      Григорий Сергеевич взял меня под руку и быстро повел в сторону от церкви. За нами из толпы пошли два человека, но их я не видела, я почти бежала рядом с ним.
      Он быстро втолкнул меня в машину, она стояла с работающим мотором и завелась с пол оборота.
      Фиолетовая машина рванула с места, два человека коснулись ее руками и отстали.
      Один из них достал пистолет, но второй опустил его руку с пистолетом:
      – Григорий Сергеевич от нас не уйдет.
      Я оглянулась на мужчин:
      – Это твоя команда?
      – Мои топики.
      – Поясни.
      – Хорошо, это часть моей команды.
      – А почему от них уезжаешь?
      – У нас мелкие счеты, они стрелять не стали, но пугнули, я испугался, и мы едем к тебе.
      – Ко мне? А я не одна живу!
      – Мийлора, я психолог, раз ты в церкви, значит у тебя проблемы на личном фронте.
      – Да, я одна живу последнее время, сын живет у бабушки, Инессы Евгеньевны, и так получается, что ты редко приезжаешь…
      – Я знаю, где твой дом.
      Мужчина прошел по квартире:
      – Что, неплохо живешь, я останусь на неделю, потом появлюсь, неизвестно когда.
      – Григорий Сергеевич ты можешь занять вторую комнату, благо у меня теперь двухкомнатная квартира.
      – Не откажусь, на тебя, моя родная, я не претендую.
      Двое преследователей в это время говорили между собой.
      Первый: Ловкий Григорий Сергеевич, сразу девушку подцепил.
      Второй: Она нас видела, на неделю его приголубит.
      Первый: У нас машина сразу не заведется, пока мотор еще прогреется!
      Второй: А мы свое дело выполнили, можно не торопиться.
      Я так и не поняла Григория Сергеевича, он прожил у меня неделю, ко мне не приставал, не выходил из дома, только дал деньги на продукты. Через неделю он уехал, но вскоре он позвонил в дверь. Я открыла дверь, молча пропустила мужчину в квартиру, он прошел, как хозяин. Без поцелуев и объятий прошел по квартире, дал деньги на продукты и лег на свое место. Я ушла в магазин.
      Григорий Сергеевич быстро вскочил, достал коробку с обувью, поднял каблук на сапоге, вставил в него пластину с платой на микросхемах, каблук приклеил клеем.
      Я вернулась с продуктами, Григорий Сергеевич поцеловал меня в щечку:
      – Мийлора, тебе подарок: сапоги. Размер твой.
      – Спасибо, Григорий Сергеевич, но сапоги трудно без примерки покупать.
      – Ты примерь!
      Одела я сапог, а он точно по ноге оказался, второй сидел на ноге тоже хорошо.
      – Здорово! Так трудно сапоги выбрать, а эти сами на ноги оделись!
      – На том стоим, скромно ответил он, в ожидании ужина.
      После ужина Григорий Сергеевич подарил мне белый шарф, и попросил неделю в этом шарфе провожать его до крыльца, иногда его сопровождать, а через неделю он уедет.
      Неделя прошла тихо, только я не поняла, зачем Григорий Сергеевич привлекал к себе внимание Валеры, который каждое утро шел по дороге наверху. Я заметила, что он тоже купил себе белый шарф. Григорий Сергеевич вел себя пристойно всю неделю.
      Труп соседки Мани у подъезда, я с Григорием Сергеевичем не связывала, он такой тихий, даже с любовью не приставал!
      Детектив Митя поговорил с другом убитой женщины под тестом. Его квартира находилась под квартирой Мийлоры. Друг Мани, пил бутылочное пиво, батареи бутылок стояли по квартире, но больше всего Митю удивило то, что к потолку был прикреплен черный конус, о его назначении, хозяин квартиры говорить не хотел.
      Под напором вопросов детектива мужчина сказал, что это звукоуловитель, его попросил поставить знакомый убитой Мани. У него было устройство для прослушивания звуков, в квартире выше этажом. Поставили его почти год назад. За это ему привезли пиво в ящиках, вот он его и пьет! Митя посетил соседку Мани.
      Соседка пожаловалась хорошо отрепетированными словами, о том, что над ней в квартире происходит постоянный садом. Ночью у них музыка и пьяные голоса, иногда танцы по ее люстре. О Мане соседка сказала, что она была тихой женщиной, но иногда громко ругалась с друзьями. Пьяной ее она не видела. Митя спросил у соседки, был ли у Мани белый шарф.
      – Товарищ капитан, у Мани я белого шарфика не видела. Она всегда ходила в черных одеждах, или в темных.
      – У нее в подъезде враги среди женщин были? Кто мог ей тестом лицо залепить?
      – Знакомый. Под пьяную лавочку, так он тесто бы не смог сделать.
      Митя вернулся в квартиру Мийлоры.
      – Мийлора, вы не могли бы сказать, почему знакомый Мани мог бы прослушивать вашу квартиру, из квартиры своего друга, в течение последнего года? Что было у вас в квартире столь интересное? Комнату никому не сдавали? Кто к вам приезжал в течение этого года?
      – Я одна живу, ко мне никто не приходит, – сказала и задумалась, стоит ли говорить Мите о Григории Сергеевиче.
      – Мийлора, вы что-то хотите скрыть, может, Валера объявился? – спросил он наугад.
      – Митя, у меня два раза по недели жил тихий человек, Григорий Сергеевич, у него есть фиолетовая машина, мы с ним на Рождество у церкви встретились.
      – Интересно! Кто он, что он, не знаете?
      – Григорий Сергеевич последнее время к обуви не равнодушен. У него в машине всегда лежат коробки с обувью.
      – У него есть белый шарф?
      – У него нет, но мне он подарил белый шарф, а вот после смерти Мани я его не могу найти.
      – Еще интересней. Как найти Григория Сергеевича?
      – Я не знаю, он ко мне приезжал, жил неделю, еще он травил одного прохожего молодого человека.
      – Это еще кто?
      – Идемте к окну. Вон видите под окном дорожку пешеходную? По ней один молодой мужчина каждое утро в одно время ходит, а Григорий Сергеевич его все зацепить хотел.
      – Тот парень Григория Сергеевича видел?
      – Да.
      – Как с этим парнем встретиться?
      – В будни, утром, в одно и то же время.
      – И в это время была убита Маня?
      – Вы, знаете, почти в это время. Он подошел к трупу до приезда скорой помощи и опять пошел своей дорогой.
      – Заметано, завтра утром буду у ваших ног.
      Я посмотрела на него и ничего не ответила.
      Валера шел по темному асфальту, посыпанному новой солью, для съедания обуви. Из темноты на него вырулила фиолетовая, грязная машина.
      – Валера, садись в машину, быстро! – сказал ему Григорий Сергеевич, – подвезу даром.
      Молодой человек сел в машину, она резко набрала скорость.
      Валера не видел, как от дома отделился детектив Митя и побежал вверх по ступенькам, но он опоздал на наблюдательный пункт.
      Детектив вернулся к Мийлоре:
      – Мийлора, что вы видели в окно сквозь шторы?
      – Григорий Сергеевич подъехал на фиолетовой машине, постоял немного, потом поехал навстречу молодому человеку, посадил его в машину, и в это время вы поднялись на дорожку по лестнице.
      – Опоздал я, но другие были на месте, портреты парня и шофера я вам покажу для опознания.
      Григорий Сергеевич заметил, что их сфотографировали сквозь стекло автомобиля на выезде с пешеходной дороги на магистраль. Скорость в этом месте маленькая.
      Снимок мог и получиться.
      Он обратился к Валере:
      – Валера, не вздрагивай, я знаю о тебе больше, чем ты обо мне. Нас засекли, твое дело сменить маршрут и не ходить по этой дороге. И еще, вот ботинки твоего размера, надень. И в них выйдешь на остановке, чтобы собаки след не взяли.
      Объяснение было вполне логичным, Валера снял свои башмаки и надел новые, из обувной картонной коробки. На остановке автобуса он вышел из машины и быстро прошел сквозь остановку с людьми. Прогремел взрыв. Остановка подпрыгнула и развалилась. Люди взревели от ран. Валера (Эдик) взорвался в своих новых башмаках.
      Григорий Сергеевич, увидев, что Валера взлетел в воздух, проговорил:
      – Все, Валера – Эдик, твой конец пришел, отомстил я тебе!
      В десяти метрах от остановки Паша остановился и ждал, когда к остановке подойдет его сводная сестра Нина, ее он заметил на противоположной стороне дороги. Потом он отметил про себя, что фиолетовая машина, за которой он невольно смотрел, проехала по той стороне дороги. Почти мгновенно на остановке прогремел взрыв. От взрывной волны Паша покачнулся и прикрыл запоздало уши, рядом с ним остановилась машина, из нее вышел детектив Митя:
      – Молодой человек, вы случайно не видели, что произошло на остановке до взрыва?
      – Видел фиолетовую машину, из нее вышел красивый мужчина в новых башмаках, и все ворвались. Машина уехала очень быстро.
      – А я тут за этой фиолетовой машиной еду по следу и опоздал! Почему ты решил, что у мужчины были новые ботинки?
      – Мне так показалось, они блеснули в воздухе, мужчина сделал пять шагов, и все взорвалось, от его ботинок, мне так показалось.
      – А еще что-нибудь заметил?
      – Я видел шофера этой машины у одного подъезда, когда шел в школу в тот день, когда у подъезда убили женщину. Вначале я заметил шофера машины, и стал следить за ним глазами на остановке, из нее вышел мужчина и прогремел взрыв.
      – Молодец, спасибо! Номер фиолетовой машины не заметил?
      – Номер машины я запомнил…
      – Как тебя зовут?
      – Паша.
      – Спасибо, Паша, где тебя можно найти?
      – Вот моя визитка. Я ее сам придумал, – добавил Паша и подумал, что интересно говорить о себе в третьем лице.
      Детектив Митя взял визитку у Паши, посмотрел на оцепление милиции рядом с остановкой, и поехал догонять фиолетовую машину. Паша, увидев Нину, махнул ей рукой, чтобы стояла на месте, и пошел к ней через переход. Горел зеленый свет для пешеходов, вдруг мимо Паши вновь пролетела фиолетовая машина. Он успел отскочить и машина его не задела. Он подошел к Нине, она стояла, широко открыв глаза от удивления и страха. За фиолетовой машиной гнались две милицейские машины.
      – Паша, тебя чуть машина не сшибла!
      – Нина, поездка отменяется, остановку взорвали, хорошо, что ты опоздала, а то бы взлетели мы в воздух.
      – Меня задержала у подъезда Мийлора, она ведь соседка по подъезду убитой в тесте, женщины Мани.
      – Знаешь, у меня ощущение, что эти два преступления связаны между собой. Мать Маня у меня спрашивала о том, зачем в квартире отца стоит подслушивающее устройство квартиры Мийлоры. На потолке у него точно какая-то железка прикреплена, а отец все пиво пьет.
      – Здорово! Пойдем к отцу посмотрим на прослушивающее устройство времен динозавра, почему не жучок, а тарелка?
      – Это не мое дело.
      У подъезда стояла фиолетовая машина, с двух сторон она была зажата милицейскими машинами. Людей не было. Паша и Нина брат и сестра по отцу вошли в подъезд.
      Никого. Вызвали лифт доехали до нужного этажа, зашли в квартиру отца.
      Марк Денисович сидел с разбитой бутылкой пива, рядом валялась черная тарелка с потолка, в потолке видно было углубление и маленький металлический предмет.
      – Папа, ты здоров? – спросила Нина.
      – Дочь, бросаю пить, тут ко мне черти заходили.
      – Нина, здесь разлито пиво, а запах примитивной водки желтого цвета, это не пиво! – воскликнул Паша.
      – Папа, кто заходил к тебе? – спросила она у отца – Друг мой закадычный, знакомый Мани убиенной, а с ним черт приходил, тарелку с потолка грохнул из пистолета, и мне бутылку разбил, – вздохнул отец, и лег на полу.
      – Отца отравили этим пивом. Он давно его пьет? – спросил Паша.
      – Ой, Паша, он почти год пьет, оторвать его от этого пива не можем. Мама уже ревет от него.
      – Дети, тсс! Григорий Сергеевич Маню обляпал тестом, она проклятущая баба принесла мне это пиво со своим дружком, им надо было Мийлору прослушивать.
      Мийлора хорошая баба, – сказал отец детей и захрапел.
      Я задумалась над жизнью, узнав, что на остановке погиб мужчина, вышедший из фиолетовой машины, я сразу подумала, что это был Валера.
 

 
      Я – невидимка У каждого человека своя музыкальная программа в голове, это очень серьезная программа восприятия музыкальных произведений. В разные периоды роста, человек усваивает самую различную музыку. Есть периоды современной музыки или классической. Ужас в том, что современная музыка быстро меняется. Итак, если в комнате находятся два человека разных поколений, и звучит музыка, которую поставил один из них, то недалеко и до ссоры. Но бывает и по-другому, и все равно, музыка – это страшный фактор несовместимости или совместимости.
      Это я ударилась в музыку после смерти Валеры, заказчика которой не нашли. Прошел почти год бренной музыки…
      И обо мне вспомнил Самсон! Я его почти забыла, но Валеры не стало, а его хитрый убийца Григорий Сергеевич, отомстив Валере за смерть брата Егора Сергеевича, уехал на Малахит.
      Самсон соскучился по Мийлоре Блог! Нужна ему его дама сердца и секса. А его черти носили по свету. Лето в разгаре, нежные тела девушек и женщин гуляют без брючного покрытия, кофточки у них размером в верхнюю часть комбинации, все это как-то окучивает мужской ум и вселяет надежды на реальные чувственные удовольствия.
      В такой теплый период года Самсон невольно осознал, что только Мийлора может быть его партнершей.
      С помощью сотовых телефонов он стал доставать меня…
      Я не верила, что он жив и здоров, так долго его не было на моем горизонте! А он твердил, что был в зарубежной командировке и не мог со мной встретиться. Я, немного поскулив, согласилась на свидание и приехала в хорошо забытый мною дом зовущего меня молодого мужчины.
      После продолжительной разлуки страсти были раскалены при одном взгляде на партнера. Нам осталось ждать считанные минуты. Я приехала после ванны с солью.
      Он срочно побежал под душ. Душу раздирающий секс первобытной страсти без всякой подготовки – награда за длительную разлуку. Боль и радость объединения, какие-то спешащие движения. Он крепок и могуч, я, неуспевающая пустить слюнки удовольствия, терплю боль от вторжения. Сладость ли это? Скорее удовольствие от полной загрузки. Я встаю, ощущая себя лишней через пару минут, одеваюсь и ухожу.
      Проходит пару недель история повторяется один в один, но после сексуального объединения он вспоминает о руках. Игра на моих нервах пальцами, нужна, коль то не вышло по иному…
      Третья встреча вообще была лишней, но мы уделили ей ночь. Тела соприкасались с нежными чувствами, мы работали телами и мышцами, и руками и всеми фибрами души, уснули, но ничего не получилось…
      Утром он проснулся и включил классическую музыку, которая лилась из пяти колонок.
      Я оделась и ушла.
      Четвертая встреча после загара оказалась злосчастно – счастливой. У Самсона все получилось, у меня возникло чувство обмана. Он включил музыку. Чистые звуки музыки в сопровождении известных песен последнего десятилетия. Я оделась и ушла, выдержав три песни.
      Пятая встреча. Самсон шел с другой женщиной. Глаза его и мои встретились. В его глазах промелькнул испуг, украшенный чистой ненавистью.
      Листья каштана пожухли кусочками.