Глава 10

«Мы отвезем тебя домой». Паркер мысленно повторил эту фразу, наблюдая как Гас с аппетитом уминает даже не один, а два чизбургера. Мэг отдала должное салату в пластиковой коробочке. Самому же Паркеру, который уже бог знает сколько лет не ступал ногой в «Макдоналдс», его сандвич с цыпленком показался совершенно несъедобным. Впрочем, возможно, дело было даже не в самом сандвиче. Вероятно, выразительный жест Гаса, который показал, как ему надоели цыплята, напрочь отбил у Паркера аппетит к курятине.

Улыбнувшись при этой мысли, Паркер бросил племяннику салфетку. Гас в это время соскребал со стенок стаканчика последние молекулы мороженого и шоколада. Гас ловко поймал салфетку, помахал ею перед носом и откинулся на спинку стула, положив руки на свой совершенно плоский живот.

– Вот это я понимаю, это настоящая еда, – сказал мальчик. – А вы разве не проголодались, дядя Паркер?

Паркер замотал головой и заметил, что Мэг сдержала усмешку. Вероятно, на ее вкус у него слишком аристократические замашки, но он, в свою очередь, готов простить ей почти все только за то, что она согласилась поехать и разделить с ним нелегкую задачу сообщить Жюлю о смерти отца.

Удивительно, но Гас реагировал так же, как он сам. Жюль был этаким приходящим папашей, но все же он проводил с Гасом больше времени, чем Марианна. Мать Гаса сбагрила сына нянькам, а сама вернулась к прежним занятиям, то есть игре в гольф и доведению собственной фигуры до совершенства.

Паркер с интересом наблюдал, как Мэг и Гас обсуждают правила игры, в которую можно играть скатанной в шарик бумажной крышкой от стаканчика. Он мог только позавидовать непринужденности ее общения с ребенком. Некоторых женщин во имя гуманности следовало бы стерилизовать, как только они достигнут половой зрелости, и Марианна явно из их числа. Мэг же, напротив, обращается с детьми совершенно естественно. У Паркера даже мелькнула безумная мысль: возможно, его брат потому и женился на Мэг, что из нее получилась бы хорошая мать для Гаса.

Гас щелчком послал бумажный шарик в сторону Мэг, она мгновенно отбила его и издала победный клич, когда шарик пересек воображаемую линию ворот.

– Так нечестно, – заявил Гас, – вы смухлевали. Мэг стала возражать, а он тем временем бросил шарик так, что тот пролетел мимо нее и упал на пол. По-видимому, бросок считался удачным, потому что Гас завопил:

– Есть!

Паркер отогнал нелепую мысль. Его братец никогда не думал ни о ком, кроме самого себя, и Гас не составлял исключения. И когда Жюль выходил на Джексон-авеню, чтобы купить дозу, он явно не думал о собственном сыне.

Гас хихикал, в его голубых глазах, очень похожих на глаза Жюля, плясали веселые огоньки, которых Паркер не видел в них, наверное, с тех пор, как мальчик научился ходить.

«Как будто ты много уделял ему внимания».

Даже несколько лет назад, когда Гас жил в Понтье-Плейс, Паркер, наведываясь в гости к родителям, почти не замечал ребенка.

Мэг поймала бумажный шарик, нацеленный ей в лицо, и торжествующе потрясла в воздухе кулаком.

– Я победила! Ну что, ты готов ехать в «Уолмарт»?

– В «Уолмарт»? – По тону, каким Гас произнес это слово, можно было заключить, что известный универмаг, торгующий недорогими товарами, стоит в его шкале ценностей даже ниже курятины.

Мэг кивнула.

– Думаете, он работает по воскресеньям? – спросил Паркер. Он действительно не знал этого, к тому же покупки вполне можно было бы отложить до завтра. Тинси поедет с Гасом сама или пошлет Хортона.

– Конечно, работает, – сказала Мэг. – Воскресенье – как раз тот день, когда вся Америка делает покупки.

Гас наморщил нос.

– В «Уолмарте» покупают только низшие классы.

– Неужели? – Мэг внимательно посмотрела на мальчика, перебрасывая бумажный шарик из одной руки в другую.

Паркер услышал в голосе Мэг опасные нотки. Если бы он любил заключать пари, то поставил бы на то, что сейчас Гасу будет преподан урок по части снобизма. Надо признать, вполне заслуженный.

– Естественно, это всем известно. – Гас стал высасывать через соломинку остатки коктейля с самого дна, издавая при этом характерные звуки.

– Всем также известно, что подобные звуки издают только представители низших классов, так что поехали, – заключила Мэг, вставая из-за стола.

– Эй, не забывайте, что я – Понтье. – Гас подбоченился. – А Понтье не покупают одежду в «Уолмарте». – Явно не собираясь вставать, Гас откинулся на спинку стула. – Дядя Паркер, скажите ей.

Паркер действительно не помнил случая, чтобы когда-нибудь заглядывал в магазин, торгующий ширпотребом. Вместо того чтобы поддержать Мэг, он сказал:

– А ты знаешь, что человек, основавший сеть «Уолмарт», умер одним из самых богатых людей на планете?

Гас скривил губы.

– Подумаешь! Он помер, значит, больше не может тратить свои денежки. Как и мой папа.

Гас вытер рот рукой и прижал к губам сжатый кулак. Губы его дрожали. Паркер клял себя последними словами за то, что ляпнул такую неудачную фразу. Мысленно извинившись и так же мысленно умоляя Мэг о помощи, он протянул руку и тронул племянника за плечо.

– Извини, Гас, мне очень жаль.

Мальчик пнул ногой ножку стула и стряхнул руку Паркера.

– Все нормально. Всякий может вляпаться в дерьмо. – Он с вызовом посмотрел на Паркера, явно ожидая реакции на свою грубость.

– Гас… – начал Паркер.

– Скажи-ка, в школе запрещалось ругаться, я угадала? – перебила Мэг.

Гас кивнул.

– А когда ты ругался, на тебя все обращали внимание, правда?

Гас снова кивнул, уголки его все еще дрожащих губ чуть приподнялись в улыбке.

– Ну так мы будем действовать по-другому, – отрывисто проговорила она. – Твой дядя и я будем отвечать только на вежливую, интеллигентную речь, только когда ты будешь говорить тем языком, который подобает Понтье из Понтье-Плейс.

Паркер сдержал усмешку. Он искренне восхищался тем, как Мэг не погнушалась воспользоваться в своих интересах ребяческим снобизмом Гаса. Гасу действительно не помешало бы вымыть рот с мылом. Обращаясь к племяннику, Паркер серьезно сказал:

– Мэг права.

Мальчик посмотрел поочередно на обоих взрослых, затем уставился на свои руки и упрямо пробормотал:

– Хрен я вам поверил.

Мэг собрала остатки оберток от сандвичей и пустые пакетики от кетчупа и бросила на поднос.

– Когда мы проезжали по автостраде, я видела, что «Уолмарт» не так далеко отсюда. Я как раз просыпалась, когда мы проезжали мимо него.

– Я уже сказал, – Гас повысил голос, – что не собираюсь ничего надевать из этого вонючего «Уолмарта»!

Парочка, сидящая за соседним столиком, повернулась и уставилась на них с явным любопытством. Паркер уже искренне пожелал никогда не иметь дела ни с «Макдоналдсами», ни с «Уолмартами», ни с избалованными племянниками.

– Вы готовы? – спросила Мэг.

Паркер встал, спрашивая себя, что им делать, если Гас не пожелает подняться. Мальчишка уже барабанил каблуком ботинка по ножке стула с яростью, не предвещавшей ничего хорошего. Не глядя на Гаса и обращаясь исключительно к Паркеру, Мэг сказала:

– У них там в «Уолмарте» бывают отличные перочинные ножички.

«Значит, она заметила тогда ножик Гаса», – подумал Паркер, отдавая должное наблюдательности Мэг.

Паркер бросил поднос в контейнер. Двигаясь со скоростью разомлевшего на солнышке аллигатора, Гас вытащил, вернее, выволок из-под стола сначала одну ногу, потом другую, затем поднял свое худенькое тело с пластикового стула.

– Я иду, – заявил он с бунтарским видом, – но не рассчитывайте, что мне понравится та дрянь, которой они торгуют.

Мэг улыбнулась. Паркер пошел вперед и придержал дверь для Мэг и племянника. Странно, но у него ненадолго возникло ощущение, что он неожиданно приобрел семью. И ощущение не было неприятным.

Три часа спустя уже Мэг придержала дверь в дом, а Паркер вошел, ведя под руку сонного Гаса. Гас был в широких шортах по колено и необъятных размеров футболке, почти такой же длины, как шорты. И то и другое он сам выбрал в «Уолмарте». Гас также выбрал туристические ботинки на толстой подошве, серые носки и перочинный ножик.

Мэг взяла на себя покупку нижнего белья, пижам и зубной щетки – предметов, которые по вполне понятным причинам не интересовали Гаса, увлеченно играющего с новым ножичком. Все это вместе обошлось Паркеру в сто пятьдесят долларов – довольно выгодная сделка, если учесть, что за весь обратный путь до Нового Орлеана Гас больше ни разу не заикнулся о том, что не желает ничего покупать в дешевом магазине.

В особняке горели все окна, вдоль подъездной аллеи выстроилась вереница машин. Сейчас Мэг меньше всего на свете хотелось бы знакомиться с еще одной порцией друзей и родственников Понтье.

– Давайте сразу уложим его в постель, – прошептала она Паркеру.

Из бокового коридора появился Хортон.

– Добрый вечер, миссис Мэг, мистер Паркер, мистер Гас.

– Кто у нас в гостях? – спросил Паркер.

Хортон поднял руку и стал загибать пальцы. Мэг с удивлением отметила, что он по-прежнему в белых перчатках, на которых за весь день не появилось ни единого пятнышка.

– Гравье, Миллисенты, Беннингзы, Дюфуры. Ах да, звонила мисс Лежен. Она отдельно спрашивала о вас.

Интересно, кто такая эта мисс Лежен? Мэг быстро покосилась на Паркера, пытаясь понять его реакцию, но тот просто сказал:

– Я вернусь чуть позже. Сейчас нам нужно уложить Гаса в постель, кстати, перед этим ему не мешает помыться.

– Эй, я не ложусь спать в такую рань! – Сонливость Гаса мгновенно прошла, он стряхнул с себя руку Паркера, занял бойцовскую стойку и с вызовом бросил: – Только попробуйте заставить меня!

– Хортон, на ту телеграмму был какой-нибудь ответ?

– Нет, сэр. – Хортон протянул руку Гасу. – Может, начнем с ванны?

– О, не утруждайте себя, – ответила Мэг. Паркер удивился.

– Хортон нас вырастил, знаете ли.

Мэг смутилась. Интересно, какую должность занимает этот Хортон? Дворецкого, горничной, няньки? По важному виду Хортона не скажешь, что в его обязанности входит присматривать за купанием десятилетнего мальчика.

– Вы предпочитаете заняться этим сами? – вежливо поинтересовался Хортон.

Мэг подумала о перспективе предстать перед гостями, которых он только что перечислил. Стоит ли говорить, что все они умирают от любопытства и им не терпится взглянуть на новоиспеченную вдову Жюля.

– Да, пожалуй.

Гас уставился на нее с открытым ртом.

– Я вас даже не знаю толком и не собираюсь перед вами раздеваться!

Мэг округлила глаза.

– Ради Бога, Гас, я вовсе не рвусь увидеть тебя голым. Только чистым.

– Спасибо, Хортон, – сказал Паркер, – я провожу Мэг и Гаса в комнату мальчика. – Он указал на широкую элегантную лестницу, расположенную в дальней части вестибюля, и скомандовал Гасу: – Вперед! Мы идем сразу за тобой.

– Мне нравится ходить грязным, – пробурчал Гас, однако подчинился приказу и даже побежал вверх по лестнице, перескакивая через ступеньку.

– Хортон, вещи Мэг уже доставлены? – спросил Паркер.

Хортон кивнул:

– Я велел поместить их в бургундские покои.

Мэг заметила, что у Паркера усталый вид. Он еще некоторое время обсуждал какие-то вопросы с Хортоном, но она, уже не прислушиваясь к их разговору, огляделась. С тех пор как они несколько часов назад уехали в Миссисипи, в вестибюле прибавилось еще несколько букетов.

– Вы вернулись как раз вовремя! – раздался голос Понтье-старшего. Он проехал на инвалидной коляске по коридору и остановился перед Мэг и Паркером. – Им надо подать еще еды, – обратился старик к Хортону.

Слуга кивнул и удалился.

– Где вы пропадали столько времени? Застряли в казино?

– Добрый вечер, дедушка, – сказал Паркер.

– Добрый вечер, мистер Понтье, – проговорила Мэг. Старик метнул на нее недовольный взгляд.

– Вы можете тоже звать меня дедушкой, меня все так зовут.

– Вероятно, ты хочешь узнать, как Гас воспринял новость? – спросил Паркер.

– Ты всегда умел переходить прямо к делу. – Старик кивнул, и Мэг поняла, что скрывается за его резкостью. Дед Паркера искренне переживал за Гаса.

– Я тебе все расскажу, только сначала покажу Мэг ее комнату. У Мэг был трудный день, и ей нужно немного отдохнуть, прежде чем знакомиться с новыми людьми.

Мэг тронула забота Паркера. А может, он сказал так потому, что она стала похожа на чучело и он не желает ставить своих родных в неловкое положение, вынуждая их краснеть за вдову Жюля? Как бы то ни было, Мэг с радостью ухватилась за его предложение. Любая отсрочка пойдет ей только на пользу.

– Ладно, ладно, только сразу же спускайся. А вы, юная леди, не забывайте, что обещали мне кое-что рассказать.

– Не забуду, – слабо отозвалась Мэг, поворачиваясь и следуя за Паркером. Они прошли через холл и стали подниматься по лестнице. В отличие от Гаса Мэг шла медленно: во-первых, сказывалась накопившаяся за день усталость, во-вторых, оставшись наедине с Паркером, она почему-то вдруг застеснялась. Вместе с тем по каким-то неведомым причинам она чувствовала себя в обществе Паркера на удивление уютно. С его братом ей никогда не было так легко и свободно – ни когда она стояла рядом с ним у алтаря во время свадебной церемонии, ни когда летела в самолете из Лас-Вегаса в Новый Орлеан, сидя буквально в нескольких дюймах от него. Мэг было не по себе, и не только из-за того, что она выходила замуж по найму.

Прежде высокомерный, Паркер стал мягче и показал себя Мэг с другой стороны – теперь он был доступнее, более того, притягивал к себе. Мэг нравилось находиться с ним рядом и хотелось побольше узнать о нем.

– Бургундские покои расположены в дальней части дома, – сказал Паркер таким будничным тоном, что Мэг тут же устыдилась своих мыслей, принявших слишком романтическое направление.

На втором этаже в обе стороны от лестницы шел длинный коридор. Паркер указал направо. Потолки были здесь не ниже, чем на первом этаже, коридор освещался настенными светильниками.

– Там будет потише, – добавил Паркер.

– Я рада. А где комната Гаса?

Паркер показал на дверь, которую они только что миновали.

– А не лучше ли мне поселиться поближе?

– К Гасу? – удивился Паркер. Помолчав и словно взвешивая ее вопрос, он добавил: – А вы точно не против?

– Конечно, нет!

Мэг, правда, не собиралась слишком долго задерживаться в этом доме, но пока не уехала, должна помочь ребенку всем, что в ее силах. Мэг представила себе Гаса всеми забытым в огромном особняке, что вполне реально, особенно если учесть предстоящую суету, неизбежно сопутствующую похоронам – событию, из-за которого он как раз больше, чем всегда, нуждался в эмоциональной поддержке.

Паркер толкнул дверь, расположенную напротив двери в комнату Гаса.