Глава 19

«Легко сказать, – думала Мэг на следующее утро. – Проблема в том, что реальность никак не желает отступать». Даже после таких ночей, как прошедшая. Нет, особенно после таких волшебных ночей, как эта.

Они с Паркером уснули, не разжимая объятий. Перед рассветом Мэг проснулась и бесшумно выскользнула из «шатра». Ей очень не хотелось оставлять Паркера, но нужно было вернуться в свою постель, пока не проснулись дети. Она нашла одежду, оделась, на цыпочках вышла из библиотеки и поднялась к себе.

Следующие два часа Мэг грезила наяву, заново переживая каждую минуту прошедшей ночи.

Первой проснулась Саманта, спросонья всем недовольная. Потом Элен, как всегда разговорчивая с утра. Тедди тоже не заставил себя ждать, а за ним, держась чуть позади, в дверях показался и Гас. Пока дети одевались и чистили зубы, Мэг выслушивала замысловатый рассказ Элен о приснившемся ей сне, одновременно прислушиваясь, не идет ли к ним Паркер.

Возможно, ей следовало разбудить его перед тем, как уйти, но он так крепко спал, что Мэг стало жалко тревожить его. К тому же она чувствовала себя немного неловко. Мэг отдалась ему так легко, так безоглядно, что теперь начала беспокоиться, что-то он подумает о ней при свете дня? Она решила заглянуть в библиотеку, как только спровадит детей на кухню.

Лучше встретиться с Паркером не под их все замечающими взглядами.

В библиотеке Паркера не было. «Шатер» выглядел так же, как когда она выползала из него в предрассветных сумерках. Мэг мельком взглянула в зеркало, и оно как будто притянуло ее к себе. Мэг смотрела на свое отражение, и ей с трудом верилось, что она и есть та самая женщина, что не таясь стояла здесь вчера совершенно нагая в объятиях Паркера. Может, она сбежала, пока Паркер спал, не из-за детей, а потому, что испугалась? Испугалась тех чувств, что он пробудил в ней? Паркер показал ей, что такое рай. Знать, что Паркер существует на свете, и сознавать, что им никогда не быть вместе, – таково наказание, которое ей суждено понести за сделку с Жюлем.

Мэг понимала, что Паркер с отвращением отшатнется от нее, если она посвятит его в детали договоренности с Жюлем. Тридцать тысяч долларов за три дня… это так корыстно. Паркер примет ее за авантюристку, искательницу богатых женихов. К тому же они оба слишком горды.

– Не меня ищете?

Мэг подняла взгляд и увидела в зеркале Паркера. В памяти всплыли образы прошедшего вечера. Паркер подошел ближе, и по его взгляду Мэг догадалась, что он снова видит ее обнаженной.

Паркер еще не побрился, взлохмаченные волосы торчали во все стороны, что неудивительно, если вспомнить, как вчера она взъерошивала их, когда они занимались любовью. Он был в футболке и спортивных брюках. Мэг подумала, что никогда еще Паркер не выглядел более привлекательным – ну, может быть, только вчера ночью, когда снял с себя одежду и встал рядом с ней перед зеркалом во всей мощи своего возбуждения. Она сглотнула.

– Я… э-э… – Как назло именно сейчас Мэг как будто язык проглотила. Медленно повернувшись лицом к Паркеру, она смущенно посмотрела на него. – Вы не обиделись, что я сбежала, не дожидаясь утра?

Паркер покачал головой и взял ее руки в свои.

– Вы очень хорошая мать и не могли допустить, чтобы дети застали нас… за той игрой, в которую мы играли.

Мэг вздохнула с облегчением. Он все понял. Она улыбнулась, Паркер склонился к ней, собираясь поцеловать.

Стекла библиотеки задрожали от боевого клича индейцев в исполнении Гаса. Мэг и Паркер отскочили друг от друга, как пара застигнутых врасплох подростков. Гас посмотрел на дядю, затем на Мэг и кивнул, как будто удовлетворенный тем, что увидел.

– Элен говорит, что обыграет меня в «Фрэгзону», а я говорю, что нет. Дядя Паркер, можно нам воспользоваться вашим компьютером?

– Не возражаю, – ответил Паркер, поглядывая на Мэг.

Мэг кивнула. Хорошо бы Паркер и дети забыли о вчерашнем приговоре «принцессы-шейха». Компьютер как раз может их отвлечь.

– Поиграйте полчаса, а потом будем делать уроки, – сказала она.

Элен застонала, Гас состроил гримасу. Оба устроились за письменным столом Паркера. В библиотеку вошел Тедди, ведущий на поводке Джима.

– Джим хочет погулять, можно мне его вывести?

– Конечно, – разрешил Гас, не отрывая взгляда от экрана.

– Мы с Самантой тоже пойдем, – сказала Мэг.

В дверях появился Хортон, вокруг него, пританцовывая, скакала младшая дочь Мэг.

– Хортон, Хортон! – выкрикнула Саманта и залилась звонким смехом.

Неожиданно девочка остановилась. Увидев Паркера, она некоторое время очень серьезно разглядывала его, потом снова побежала к дворецкому и ухватилась за его ногу.

Паркер потер подбородок.

– Пожалуй, мне лучше пойти побриться. Кажется, я испугал Саманту. – Он улыбнулся Мэг и вышел из библиотеки. Его улыбка словно обещала, что он скоро вернется.

Несмотря на суматоху, поднятую детьми и собакой, комната внезапно показалась Мэг опустевшей. Хортон погладил девочку по голове.

– Миссис Мэг, не желаете ли позавтракать?

– Боюсь, я не смогу проглотить ни кусочка, – искренне ответила Мэг.

Хортон улыбнулся. Его мудрая улыбка чем-то напомнила Мэг улыбку сфинкса, которого она видела на фотографиях. «Вероятно, этот хранитель дома в курсе всех тайн его обитателей», – подумала она, краснея.

– Завтрак – самая важная еда дня, – провозгласила из-за монитора компьютера Элен.

Мэг покачала головой и вслед за Хортоном вышла из библиотеки. За ней последовали Саманта, Тедди и Джим. Вся компания дошла примерно до середины центральной ротонды, когда Джим внезапно застыл в напряженной позе с поднятым хвостом, нюхая воздух и рыча.

– Этого только не хватало! – воскликнул Тедди. – Агамемнон!

Мэг не поверила своим ушам.

– Ты хочешь сказать, что миссис Феннистон привезла с собой кота?

Впереди них стрелой пронеслась полоска серебристо-серого меха. Пес рванулся вперед, вырвав поводок из рук Тедди, и свернул в меньшую из двух гостиных.

– Так получилось, ма, – оправдывался Тедди. – Девочка, которой его отдают в таких случаях, уехала из города, а он никогда не оставался в пансионе для домашних животных. К тому же миссис Феннистон сказала, что нам нужно собираться побыстрее.

Мэг услышала грохот и заткнула уши. Но вспомнив, что именно она в ответе за этот бродячий цирк, поняла, что должна действовать.

– Тедди, срочно возьми этого пса!

Тедди помчался почти так же быстро, как Джим. Мэг поспешила следом. Жалобно скулящий Джим был в передней гостиной. Он опрокинул небольшой столик, но тяжелая мраморная столешница придавила конец его поводка. Агамемнон уселся под самым носом у Джима и стал умываться, на всякий случай не спуская глаз с собаки.

– Завтрак откладывается, – объявила Мэг.

Она взяла поводок, поставила столик на ножки и выпроводила Тедди, Саманту и Джима в боковую дверь.

Паркер решил, что выйдет из дома через редко используемую парадную дверь. Чем больше времени он проводил с Мэг, тем большего ему хотелось, но мечтать остаться наедине с вдовой брата – никуда не годится. К тому же в офисе у него накопилась гора работы. Нужно встретиться с адвокатами, кроме того, на дворе декабрь, а это значит, что на плантациях сахарного тростника в самом разгаре сбор урожая. Плюс ко всему вчера звонил представитель международной многопрофильной корпорации, которая интересовалась их коммерческой недвижимостью, и попросил назначить ему встречу сегодня днем. Корпорацию обхаживал Жюль.

Паркер принял душ и стал бриться. Давно уже он не чувствовал себя так хорошо, наверное, несколько дней – да что там дней, месяцев. Единственная проблема в том, что его тело требует большего. Точнее, еще больше Мэг.

Паркер с неудовольствием думал о том, что она была женой Жюля, пусть даже всего один день. Он не знал, что побудило Мэг выйти за Жюля, но не поверил, что брат завладел ее сердцем. Если сердце женщины принадлежит одному мужчине, она не может отдаваться другому так щедро, с такой любовью, как Мэг отдавалась ему прошлой ночью.

Паркер вспомнил, как она стояла перед зеркалом, когда он снял с нее лифчик и выпустил на свободу ее груди. Мэг была вся открыта перед ним, такая нежная, незащищенная, богиня, которую ему хотелось оплодотворить своим семенем. Паркер выронил бритву. Она со звоном ударилась о фаянсовую раковину, заскользила вниз и остановилась, наткнувшись на пробку.

Он забыл о мерах предосторожности!

– Твою мать! – пробурчал Паркер своему отражению. Он, Паркер А. Понтье, никогда в жизни не спал с женщиной, не предохраняясь.

Он сердито уставился на раковину, вцепившись руками в края и пытаясь прогнать неприятные мысли, лезшие в голову. Не прошло и недели, как Мэг занималась сексом с Жюлем, она наверняка принимает пилюли. Но это не снимает проблемы безопасности.

Паркер снова взялся за бритву и закончил брить подбородок, порезавшись при этом два раза. Ему было невыносимо представлять Мэг с другим мужчиной. Однако обсудить этот вопрос все равно придется, а это означает, что ему нужно остаться дома и подождать подходящего момента. Заодно он спросит у нее и про брачный контракт.

Проклятие! О чем он только думал?

Паркер ополоснул бритву и снова посмотрел на себя в зеркало. Если уж на то пошло, он вообще ни о чем не думал. Просто руководствовался чувствами, чего с Паркером Понтье никогда раньше не случалось. И это оказалось чертовски приятно.

После того как Мэг выгуляла Джима и наспех съела пончик, ей удалось усадить Элен, Тедди и Гаса в кружок вокруг письменного стола Паркера. Она решила провести с ними урок географии. Примерно с год назад Мэг создала для детских уроков веб-страничку и подключила ее к информационным ресурсам системы образования. Поэтому благодаря достижениям современной техники Элен и Тедди не слишком сильно отстанут от школы.

Саманта – о чудо из чудес! – относительно тихо играла с Барби и Кеном, которых миссис Феннистон разрешила ей взять с собой в дорогу. Девочка сняла с дивана оставшиеся подушки, на одной из них жил Кен, на другой – Барби.

Мэг точно уловила момент, когда в комнату вошел Паркер. Он переоделся в строгий темно-серый костюм. И хотя Паркер умел носить деловой костюм с непринужденной элегантностью, в нем он выглядел далеко не так беззаботно, как раньше в простой спортивной одежде. Паркер стоял с таким видом, как будто хотел о чем-то поговорить, но был не уверен, подходящее ли выбрал для этого место. Что довольно глупо, если учесть, что они находятся в его библиотеке.

– Боюсь, мы совсем выжили вас из кабинета, – неуверенно проговорила Мэг, пытаясь понять, не начал ли ему надоедать беспорядок.

– Ничего страшного, я все равно собирался сегодня работать у себя в конторе.

– Хорошо.

На самом деле Мэг хотелось сказать совсем другое: «Не уходи, сними свой дорогой пиджак, закатай рукава и назови столицу Ботсваны».

Паркер повернулся к двери. Саманта подняла Кена и обратилась к нему:

– Как ты думаешь, Кен, Паркер будет с нами играть? Паркер заколебался.

Мэг ждала. Сделает ли он вид, что не слышит, и уйдет как ни в чем не бывало?

Собрав кукол, Саманта подошла к Паркеру и потянула его за полу пиджака. Он медленно повернулся к ней.

– Ты хочешь, чтобы я играл с тобой?

Саманта кивнула.

– Я самая младшая, я еще не хожу в школу, поэтому со мной некому играть. Но вы же ничего не делаете.

На лице Паркера появилось такое забавное выражение, что Мэг чуть не расхохоталась. Словосочетание «ничего не делаете» как-то не вязалось с образом Паркера, занятого управлением империей Понтье. Ответ Паркера заглушил нетерпеливый возглас Элен:

– Мама, щелкни мышкой!

Подойдя к столу, Мэг оглянулась и увидела, что Саманта ведет Паркера к диванным подушкам. Как будто прочтя мысли Мэг, Паркер снял пиджак, положил его на оставшееся без подушек сиденье дивана и сел на пол рядом с Самантой, скрестив ноги по-восточному.

– Я могу поиграть несколько минут, но только тебе придется объяснять мне, что делать.

Мэг улыбнулась: Саманта только так и играет.

Прошло полчаса. За это время Паркер, действуя за Кена и следуя указаниям Саманты, пригласил Барби на свидание, заехал за ней на «феррари», роль которого выполнял его же ботинок, отвез ее в ресторан, находящийся на террасе, куда из библиотеки вели застекленные двери, затем доставил ее обратно домой и поцеловал на прощание. Когда Мэг пришла к нему на выручку и объявила, что пора кончать игру, Паркер почувствовал облегчение и необъяснимое разочарование. Он прислонился к дивану и улыбнулся Мэг:

– Что дальше? Учеба? Мэг глянула в окно.

– Сегодня хорошая погода, поэтому, думаю, мы можем устроить пикник. Но вы, кажется, говорили, что вам нужно быть в офисе?

– Пикники – это для малышни, – заявил Гас.

– Кен и Барби хотят на пикник! – возразила Саманта.

– Папам всегда нужно в офис, – со знанием дела сообщила Элен.

– Паркер не папа, он мой дядя, – пояснил Гас.

– Что вы думаете насчет поездки в Шугэ-Бридж?

Паркер сам удивился, услышав собственный голос. Должно быть, он выжил из ума! От Нового Орлеана до Шугэ-Бридж добрых полтора часа езды, а у него полно дел.

– Что такое Шугэ-Бридж? – спросила Элен.

– Это место, где Понтье выращивают сахарный тростник, – сообщил Гас. – Я был там всего один раз, но можешь мне поверить, делать там абсолютно нечего.

Если Паркер еще колебался, то слова Гаса решили вопрос. В Шугэ-Бридж нечего делать? Да это одно из его любимых убежищ вне города! Конечно, с Марианны и Жюля станется привезти ребенка в нарядном костюмчике и приказать ему сидеть на веранде и не устраивать беспорядка!

– Урожай сахарного тростника почти собран, но еще одно поле осталось неубранным. Оденьтесь во что-нибудь попроще, и я вам покажу, сколько всяких занятий можно найти в Шугэ-Бридж!

Мэг улыбалась одобрительно и немного удивленно. Она, небось, думает, что он никогда в жизни не ходил босиком, не одевался во что попало. И она почти права, если не считать времени, когда дед привозил его на лето в Шугэ-Бридж. Оставшись без отца и Тинси, Паркер бродил по лесам, исследовал окрестности, плавал, рыбачил, скакал верхом.

– Ну как, ребята? – Мэг по очереди посмотрела на каждого из своих детей.

– По-моему, это скукотища. – Элен украдкой взглянула на Гаса.

Одного этого было достаточно, чтобы ее брат заявил:

– Отличная идея! Это самый лучший план, какой я только слышал за весь день. Берем Джима – и вперед!

– Джим – моя собака. Он пойдет, только если я так скажу. А если я скажу, что он никуда не пойдет, значит, он никуда не пойдет.

– Да что ты говоришь? – Тедди сжал кулаки.

– Кто соберется последним, тот проиграл, – объявила Мэг. – Что касается Джима, то он поедет, только если Паркер разрешит ему сесть в его машину.

– В машину? – Паркер хмыкнул. – Да нам понадобится целый автобус! Впрочем, не волнуйтесь, я его раздобуду.

Паркер в уме пересчитал пассажиров по головам. Для такой оравы придется взять микроавтобус. К счастью, у Хортона как раз есть такой. Значит, нужно попросить у него машину напрокат, переодеться и позвонить в офис. Международная многопрофильная корпорация подождет до завтра, ничего с ней не случится. А он устроит детям и Мэг экскурсию в Шугэ-Бридж.

Глава 20

Шугэ-Бридж принадлежал семейству Понтье еще с тех времен, когда в конце восемнадцатого века в Луизиане обосновались первые представители клана. Плантация, расположенная на берегу Миссисипи, служила семейству и домом, и фабрикой по переработке сахарного тростника. Первый городской дом Понтье, разумеется, находился в Новом Орлеане, во Французском квартале. Он дважды сгорал дотла и отстраивался заново, пока Понтье не переехали в Садовый район, а затем, уже во времена деда Паркера, в фешенебельный жилой пригород.

Всю эту историю Мэг узнала от Паркера, пока они ехали по дороге из города, двигаясь вдоль Миссисипи. Однако сама по себе история семьи, связанная с плантацией, не объясняла почти мальчишеского восторга, который слышался в голосе Паркера, когда он описывал свой загородный дом. Едва они подъехали к дому со стороны реки, Мэг поняла чувства Паркера.

К двухэтажному дому вела аллея вековых дубов, их толстые стволы клонились один туда, другой сюда – наглядное напоминание о многочисленных штормах, пронесшихся над парком за прошедшие десятилетия. Мэг заметила впереди за деревьями проблеск розового, а может быть, красного цвета. Паркер не остановился у парадного входа, а повернул на боковую дорогу, посыпанную гравием. Когда они подъехали к дому поближе, Мэг увидела, что стены выкрашены в розовый цвет, оттенок которого в зависимости от того, как падал солнечный свет сквозь листву, менялся от гвоздичного до бледно-клубничного.

– Какая красота! – воскликнула Мэг.

Паркер кивнул. Он поставил микроавтобус рядом с небольшим грузовичком. Дети высыпали наружу.

– В доме кто-нибудь живет? – спросила Мэг.

– Сейчас только сторож. – Паркер печально улыбнулся. – Когда-то я сам мечтал поселиться здесь, но дом слишком далеко от города, а я всегда…

– … очень занят, – подсказала Мэг.

Это очень хорошо, просто замечательно, что она должна скоро возвращаться в Лас-Вегас. Не хватало только влюбиться в еще одного трудоголика. Неужели она не извлекла никакого урока из прошлого?

Уже почти выйдя из машины, Мэг вдруг замерла на месте, ее охватила паника, опутала липкой паутиной и не отпускала, как Мэг ни пыталась высвободиться. Она влюбилась в Паркера? Нет! Не может быть!

– Нет, – прошептала Мэг, спуская ноги на гравиевую дорожку и глядя на кроссовки с таким видом, как будто рассчитывала прочесть на них решение своих проблем. Одно дело – позволить себе единственную ночь страсти, такую, какая ей и не снилась, и совсем другое – полюбить.

Паркер подал ей руку.

– Пошли?

Мэг медленно подняла голову. Паркер был в футболке, выцветших джинсах и кроссовках на толстой подошве. Волосы, обычно аккуратно причесанные, взъерошил ветер. Взгляд добрый, на лице написано предвкушение приятного дня.

– Пошли, – ответила Мэг, думая, что ей нужно поскорее уезжать из Нового Орлеана.

Как ни странно, эта мысль не испортила ей настроения, а, напротив, дала стимул провести этот день так, чтобы насладиться каждой оставшейся минутой с Паркером. Мэг оперлась на его руку и вылезла из микроавтобуса.

Джим, радостно повизгивая, прыгал вокруг детей. Увидев петуха, ходившего по траве вдоль кромки гравиевой дорожки и что-то клевавшего, пес бросился за ним. Мальчики и Элен побежали за Джимом. Саманта крутилась вокруг Паркера, поглядывая на него и прижимая к себе Барби и Кена.

– У Саманты появился новый товарищ по играм, – пошутила Мэг.

Паркер улыбнулся.

– Если мы снова будем играть в Кена и Барби, я теперь точно знаю, что делать на свидании. – Он подмигнул Мэг. – Может, мне скоро представится возможность попрактиковаться еще.

Мэг покраснела и показала на вымощенную красным кирпичом дорожку, ведущую к дому.

– Ну что, устроим экскурсию?

– А может, стоит сначала дать детям набегаться всласть, пусть израсходуют накопившуюся энергию? – предложил Паркер.

– Это мысль!

Паркер по крайней мере рассуждает логически. Ей же сейчас хотелось, чтобы он по-прежнему держал ее за руку, но она боялась смутить этим детей.

К счастью, ее присутствие в доме Понтье и их внезапный приезд в Новый Орлеан не вызвали у ребят шквала вопросов. Мэг объясняла это тем, что миссис Феннистон и Понтье-старший очень хорошо поладили, и у ребят сложилось впечатление, будто они старые друзья.

– Помните день, когда Гас сбежал?

Мэг кивнула. Задумавшись, она и не заметила, как они подошли к надворным постройкам. Паркер открыл дверь в какое-то строение непонятной архитектуры с низким потолком.

– А не взять ли нам всех на рыбалку?

Рыбалка. Мэг сразу представила себе противных извивающихся червяков. Но если поход на рыбалку – лишняя возможность побыть с Паркером, то она преодолеет отвращение.

– Я никогда этим не занималась, хотя люблю пробовать все новое.

Подбежал Гас. Необъятная футболка и мешковатые шорты развевались на худеньком тельце подростка.

– Что-то я не помню, чтобы в прошлый раз тут был этот петух.

Паркер вернулся из постройки с тремя удочками в руках.

– Наверное, этого петуха не пускали в дом. Гас состроил гримасу отвращения.

– Да, а мне, когда я сюда приезжал, велели сидеть на этой дурацкой… – мальчик заметил удочки и разулыбался. – … дурацкой веранде.

Паркер протянул одну удочку Гасу.

– Сегодня на веранде сидеть никто не будет. Пойду поищу мистера Соломона, присматривающего за домом, а потом соберу все остальное, что нам понадобится для рыбалки.

– Мы пойдем на реку? – спросил Гас.

– Я знаю место получше, чем река, – ответил Паркер. – Я покажу вам мое сверхсекретное местечко для рыбалки на Шугэ-Байо. Это рукав Миссисипи, протекающий на задах поместья. – И тихо, чтобы слышала одна Мэг, добавил: – Летом это отличное место для купания голышом.

Воображение нарисовало Мэг картину, от которой ее сердце подпрыгнуло. Солнечный свет отражается и играет в ряби на воде, образовавшейся там, где она и Паркер резвятся и плещутся, прежде чем выйти на берег, чтобы заняться… Мэг резко одернула себя, запретив думать об этом.

Следующим летом она будет в Лас-Вегасе, то чуть не плавясь от жары на улице, то замерзая в кондиционированных помещениях цивилизации, созданной человеком посреди пустыни.

К счастью, необходимость собирать вещи на рыбалку отвлекла Мэг от ненужных мыслей. Предстояло вытащить из фургона сундук-холодильник, куда Хортон сложил еду, нагрузить всех поклажей и двигаться в путь. Мэг и Паркер вместе понесли сундук-холодильник. Они миновали полуразрушенное строение, которое Паркер назвал остатками самой первой сахарной мельницы на плантации. Джим с лаем убегал вперед и возвращался обратно, как будто хотел сказать, что расчистил для них путь. Вскоре компания достигла берега узкого рукава реки, который здесь расширялся, изгибался и пенился на огромных валунах, громоздившихся на повороте.

– Когда-то мы с Жюлем перетаскали сюда эти камни из середины ручья, чтобы можно было с них нырять. Бывало, мы заново расчищали их каждое лето.

Молча посмотрев перед собой, Паркер опустил сундук-холодильник на землю.

– Я рад, что мы сюда пришли.

– Расчистка валунов была единственным занятием, в котором ваши с Жюлем интересы совпадали.

Паркер бросил на Мэг быстрый взгляд.

– Именно об этом я сейчас подумал, и от этой мысли мне становится гораздо легче.

На протяжении следующего часа Паркер посвящал их всех в секреты искусства рыбалки. К радости Мэг, они использовали в качестве наживки не живых червей, а ярко раскрашенные пластиковые приманки причудливой формы. Гас, Элен и Тедди закинули каждый свою удочку, а Паркер расхаживал между ними вдоль кромки воды.

Мэг же досталась роль, весьма устраивавшая ее: прислонившись к валуну, она играла со своей младшей дочерью в свидание Кена и Барби, за Барби играла Саманта, за Кена – Мэг.

Гас то и дело дергал свою удочку и кричал:

– У меня клюет! У меня клюет! – Но когда выдергивал удочку из воды, оказывалось, что на ней болтается только приманка.

Тедди сидел тихо, погруженный в свои мысли. Мэг порой с тревогой думала, что смерть отца нанесла сыну рану, которую она не в силах залечить. Тедди стал более молчаливым, чем раньше, и казалось, ему больше десяти лет. Поскольку они жили в пустыне, Мэг точно знала, что ее муж никогда не брал Тедди на рыбалку, она даже не помнила ни одной однодневной поездки на озеро Мид. Правда, Тедди ходил с отцом на баскетбольные и бейсбольные матчи.

Видя, как быстро ее сын проникся симпатией к Паркеру, Мэг испытывала и радость, и грусть. Терпеливо следуя указаниям старшего, Тедди забросил леску. Глядя со стороны, можно было подумать, будто он всю жизнь рыбачил на рукаве Миссисипи в Луизиане.

Элен вела себя иначе: ее подход к рыбалке гораздо больше напоминал подход Гаса.

Мэг с удовольствием наблюдала за тем, как Паркер возится с детьми. Разум твердил ей, что она не настолько хорошо знает Паркера, чтобы влюбиться в него. Но сердце подсказывало другое.

После того, как Кен и Барби поцеловались на прощание, Саманта уснула, прижимая кукол к себе и положив голову на колени матери. Мэг гладила ее по головке. Паркер помог Гасу еще раз забросить удочку, потом повернулся к Мэг.

– Вы точно не хотите попробовать поудить рыбу? Мэг покачала головой. Ей было так хорошо, что двигаться не хотелось. Точнее, настолько хорошо, насколько это возможно, если все время помнишь, что придется возвращаться в Лас-Вегас с раной на сердце размером с Понтье-Плейс.

– Что дальше? – Это был голос Элен. – Мне становится ску… – Не закончив фразы, девочка закричала: – Ой!

Удочку вырвало у нее из рук. Элен попыталась схватить ее, но промахнулась, и удочка заскользила по земле к воде. Гас с воплем бросился на удочку и прижал ее к себе, бросив собственную. Его удочку взял Паркер.

– Спокойно, спокойно. Держи крепче. Поднимай. Так, теперь выбирай леску. Не торопись, постепенно. Так… хорошо. Есть.

Леска поднялась над водой. На конце ее блеснула серебром трепыхавшаяся рыба. Гас, несмотря ни на что, не выпускал из рук удочку. С решительным выражением лица он боролся с рыбой, метавшейся из стороны в сторону. Элен стояла рядом и во все глаза смотрела на хлопающую по воде рыбину.

Саманта вздрогнула и проснулась. Снова поднялась суматоха, и пока Паркер помогал Гасу засунуть его трофей в ведро, которым их снабдил мистер Соломон, Тедди – с гораздо меньшим шумом – тоже поймал рыбу.

Мэг ожидала, что Элен согласится просидеть на берегу весь день, а то и всю ночь, лишь бы только самой поймать рыбу. Но, как ни странно, когда Паркер сказал, что им пора устроить пикник, а потом собираться домой, девочка не стала спорить. А позже, когда они пошли обратно, ее дочь, обычно такая деловая и чуждая сантиментов, взяла Мэг за руку и прошептала:

– Мама, я рада, что не поймала рыбу. Мне ее жалко. Рыба была такая красивая, она так боролась за жизнь, но все равно ее поймали.

Мэг, которая тоже втайне сочувствовала рыбе, обняла дочь и стала искать слова утешения. Но Элен, выразив свои чувства, повеселела и бросилась играть в догонялки с Гасом и Тедди.

Паркер с улыбкой смотрел, как дочь Мэг гоняется за мальчишками. Их возвращение несколько задержалось из-за того, что Гас и Тедди поспорили, кому нести ведро с уловом. Гас заявлял, что он не только поймал первую рыбу, но и спас удочку Элен. Тедди не желал уступать, вполне резонно возражая, что каждый из них поймал по одной рыбе, поэтому каждый имеет право нести ведро. В конце концов вопрос решился к обоюдному удовлетворению. Гас предложил обмен: за то, что Тедди позволит ему одному нести ведро, он разрешит ему целый час играть его перочинным ножичком. Паркеру идея обмена очень понравилась. За короткое время, прошедшее с тех пор, как его забрали из школы «Сент-Суплициус», Гас стал заметно мягче и сговорчивее.

И это благодаря Мэг.

Паркер улыбнулся ей, глядя поверх холодильного ящика, который они снова несли вдвоем. Пока они перекусывали и шли обратно, солнце переместилось к западу гораздо дальше, чем хотелось бы Паркеру. Он, если бы мог, с радостью замедлил бы течение времени, чтобы подольше не возвращаться в Новый Орлеан, к обычной жизни, где дела считаются важнее удовольствий. Паркер все еще не спросил Мэг, принимает ли она противозачаточные таблетки, и не извинился за свое безрассудное поведение. Он не мог бы сказать, что сожалеет о случившемся, но его терзала мысль о собственной безответственности. Нет уж, больше он не позволит застать себя врасплох. Даже сегодня Паркер пришел во всеоружии. Просто так, на всякий случай.

«Да что уж там, Паркер, хватит юлить, признайся, что ты хочешь ее. И еще как сильно». Он покосился на Мэг. Весь день она была какой-то непривычно тихой.

– Даю пенни за ваши мысли.

В ее глазах вспыхнули и погасли знакомые задорные огоньки.

– Интересно, кто-нибудь когда-нибудь всерьез отвечает? Паркер кивнул, улыбаясь – как он сам догадывался, глуповато.

– Ну ладно, так и быть, – согласилась Мэг. – Я просто наслаждаюсь настоящим. А как здесь бывает летом?

Вспоминает ли она его фразу насчет купания нагишом? Паркер надеялся, что да.

– Я бы рад сказать, что в середине лета здесь так же прекрасно, как сейчас, но на самом деле в июле здесь невыносимо жарко и душно, а воздух гудит от москитов.

Казалось, Мэг удивилась.

– Но вы говорили, что любили приезжать сюда летом. Паркер усмехнулся.

– Плохое забывается быстрее, чем хорошее. Да и потом, что такое для десятилетнего мальчишки десяток-другой комариных укусов? Посмотрите на Гаса и Тедди. Если они так счастливы, поймав всего по одной рыбешке, то что с ними было бы, набери они полное ведро?