Будь осторожен со своими желаниями

Я не переживал. Никогда в присутствии Жениных родителей. Они знали меня с детского сада, поэтому мне не о чем было беспокоиться. Женина мама любила меня так же сильно, как её любил я. Ну а с папой у нас были очень тёплые взаимоотношения. Настолько тёплые, что на шестнадцатый Женин день рождения мне удалось проговорить с ним три с половиной часа, после чего наш диалог мы закончили несколькими стаканчиками отличного ирландского виски.

– Здравствуйте, тетя Наташа.

– Мотя, какой приятный сюрприз. Ты к Жене по делу или так просто посидеть заскочил?

– На самом-то деле я пришёл за моей частью доклада, которую мы должны завтра вместе рассказывать, так что я дождусь, когда Женя мне его вручит, и отправлюсь домой заучивать его. Всё-таки завтра последний день в десятом классе. Нужно произвести впечатление на все «десять».

– Заучивать – это хорошо, – начал дядя Андрей. – Заучивать нужно даже, когда у тебя последний день. Это ты правильно говоришь. Но неужели ты даже чая с нами не выпьешь, а?

– Ой нет, простите. Я действительно должен учить. Да и потом я собирался лечь пораньше. Перед завтра.

– А когда ты уезжаешь? – поинтересовалась Женина мама.

– Послезавтра. В ночь. Так что у меня завтра последний день.

– Ну ты зайдёшь к нам? На прощанье? Хоть обнимемся? Как ты на это смотришь?

– Да, конечно. Буду рад к вам заскочить, – за столь увлекательной беседой я не заметил того, что уже стоял в прихожей, с завязанными шнурками на кроссовках, и ждал, когда Женя предоставит мне мою часть доклада. Спустя несколько секунд, она появилась из своей комнаты, подошла ко мне и вручила три листка, на которых было написано всё то, что я должен был рассказать завтра.

Женя стояла там, прямо передо мной. И я знал, что она тоже хочет продолжить там, где мы остановились. Она всё ещё была готова слиться со мной в поцелуе. Нам так хотелось узнать «новых» Матвея и Женю. И мы были готовы к этому. И всё бы ничего, если бы не её мама, стоявшая прямо передо мной. Очень вовремя.

– Ладно, Моть, мы ждём тебя завтра. Давай, удачно тебе дойти до дома, смотри там, поаккуратнее, хорошо?

– Конечно, тетя Наташа. Как всегда. Я – сама аккуратность, вы же знаете.

– То же самое ты сказал мне в прошлом году накануне ночи, когда ты сломал ногу, так что я знаю твою аккуратность.

– Я не сломал её, а просто порвал связку.

– Ещё лучше.

– Ну хорошо, я пойду. До свидания. До свидания, дядя Андрей, – покричал я в надежде, что он меня услышит, но, видимо, нет.

– Осторожнее там, пожалуйста. И напиши мне, как дойдешь, – вдруг сказала Женя.

– Нет. Я не напишу.

– Нет? Но почему? – переспросила она с явной ноткой грусти в голосе.

– Я позвоню тебе. Ты же знаешь, что я терпеть не могу эти СМС и «ВКонтакте».

– А, хорошо. Тогда я буду ждать звонка. До свидания, Моть. Спасибо, что зашёл.

Дверь квартиры самой прекрасной девушки захлопнулась прямо перед моим носом, не оставив мне не единой надежды на то, что я всё же получу свой поцелуй. Но я не расстраивался, ведь я точно знал, что мы увидимся с ней завтра, и у нас будет целый день на то, чтобы побыть вдвоём. Я прошёлся по длинному белоснежному коридору, украшенному картинами и скамейками. Эмоции били через край, и я не был точно уверен, какие чувства я испытывал к этой девочке. Всё, что я знал, это то, что мне срочно нужно было идти домой к маме. Рассказать ей всё, а уж она точно поможет мне найти верное решение моей маленькой проблемы. Она всегда помогает.

4.

– Мотя, иди кушать, сынок, – прокричала мне мама из кухни, что находилась на другом конце нашей столичной квартиры. Квартира у нас была небольшая. Относительно небольшая для нас двоих. В квартире было три комнаты, которые, как и положено, мы разделили поровну. Одна комната отошла маме, одна комната отошла мне, и самая большая комната стала гостиной. Правда, гости здесь никогда не собирались. Никакие. Если гости приходили ко мне, то мы все собирались в моей комнате на большой кровати. А если гости приходили к маме, то они всегда располагались на кухне, раскрывали бутылочку хорошего вина и наслаждались вечером. Папы у меня не было. Ну то есть он, конечно, был, но я его не видел с того времени, как отправился в первый класс. Он ушёл от нас, не сказав ни единого слова ни мне, ни маме. Он просто ушёл от нас. Всё, что от него осталось, это квартира. Квартира раньше принадлежала моей бабушке, его маме, а после её смерти она отошла к папе. Потом он просто оставил её нам и ушёл. Конечно, без папы мне тяжело. И маме тяжело. Я её понимаю. И всегда понимал. В одиночку растить сына, да ещё и подростка к тому же. Эта работа не из самых простых. Мама у меня красавица. К своим тридцати восьми годам она выглядела просто великолепно, на мой взгляд. Её пышные, огненно-рыжие волосы – одно из самых ярких моих воспоминаний из детства. Они и до сих пор остались такими же яркими и рыжими. Высокий лоб Софии Петровны свидетельствовал о большом наличии интеллекта в её голове. Действительно, так и было. Мама прочла просто невероятное количество книг. Причём самых разных жанров. От всемирно известных детективов сэра Артура Конан Дойля до книг великих восточных мудрецов, в которых они рассказывали о своём отношении к миру. Эти книги, как она утверждала, помогали ей смотреть на мир более светло. Они прочищали её разум. Эти мысли, которые она вычитывала мне из своих бесконечных коллекций книг, не раз помогали и мне. Меня всегда также забавлял её маленький, но острый нос, покрытый огромным количеством веснушек. Я всегда говорил ей о том, что её поцеловало солнышко, когда она родилась, но она упорно не желала в это верить. Голубые глаза моей мамы казались мне невероятно глубоким омутом знаний и мудрости. И каждый раз, когда она просила меня остановиться, чтобы она могла посмотреть на моё лицо в поисках прыщей, я заглядывал в её глаза и наслаждался этим прекрасным видом. Ещё она всегда очень трепетно относилась к своим зубам. Это я тоже очень хорошо помню. Она проверяла свои зубы у стоматолога каждые две недели. Роста она была не высокого, да и в ширь не росла. В двух словах: маленькая и худенькая. Рост её был настолько невелик, что уже к двенадцати годам я перерос её и был выше на полголовы. Каждый раз, когда я смотрел на неё сверху вниз, мне казалось, что передо мной стоит героиня детской сказки. Такая маленькая, худенькая, с насыщенными рыжими волосами и веснушками. Мне казалось, что её миссией было найти волшебный кулон или другую атрибутику волшебного мира. И этой героини сказки нужно было одевать меня, кормить, поить, давать мне хорошее образование, а это требовало немалых финансовых затрат. Но самое главное, меня нужно было верно воспитать. А эту миссию выполнить было труднее всего без отца. Ведь мальчиком должен заниматься мужчина, а не женщина, но, признаться честно, она справлялась с этой задачей просто блестяще. Я всегда понимал, что жизнь без мужа – большая проблема для неё, но я также понимал, что это огромная проблема и для меня. Он нужен был мне гораздо чаще, чем я думал. Я очень сильно нуждался в нём, когда впервые полюбил девочку. Я очень сильно нуждался в его настоящих мужских советах, когда она начинала играть со мной, а я просто не понимал, что мне нужно делать. Я очень нуждался в его поддержке, когда она разбила мне сердце. Бросила меня как собаку на улицу. Он был нужен мне очень часто. Именно как отец. Но его никогда не было рядом. Он просто бросил меня. Отказался от моего существования и не появлялся на протяжении одиннадцати лет. Ни звонков, ни писем, ни встреч. Поэтому с каждой своей новой проблемой, неважно, какой категории, я отправлялся к маме. И мы вместе пытались найти решение этой проблемы, несмотря на её характер. Всегда вместе. Поэтому моя мама была мне всегда больше чем просто мама, она была моим самым лучшим другом. Единственным человеком в мире, на которого я мог полностью положиться, и точно знал, что она поможет мне в любой ситуации. Она была моим напарником. Союзником. Она была и остаётся для меня всем миром. Самым дорогим, что у меня есть. Именно поэтому я никогда не жаловался на то, как жил. Мама делала всё, что было в её силах, чтобы дать мне всё что нужно. И мне этого хватало. И я всегда ценил это. Мы жили с ней вместе сообща. Всегда делились друг с другом тем, что происходило в наших жизнях. Она очень любила восточную культуру, поэтому всегда говорила мне: «Не думай об этом много, сынок, просто так есть. С этим ничего не поделаешь. Ты можешь только научиться на его ошибках и никогда не повторять их, будучи сам отцом». Я всегда прислушивался к её словам. И её слова часто помогали мне, а порой даже спасали жизнь. Так что жаловаться мне было не на что. Я жил в прекрасной квартире, у меня было отличное образование, прекрасная одежда, вкусные блюда, которые готовила мама. Помимо этого у меня были отличные друзья, и сегодня вечером появилась потрясающая девушка. Жизнь у меня была прекрасной, и поверьте мне, вскоре она станет ещё лучше, ну а пока…

«Иди кушай»… Я обожал эти слова. Всегда. Когда мама мне это говорила, я знал, что сейчас я плотно поужинаю, расскажу маме всё, что со мной сегодня приключилось, а потом пойду наслаждаться сном в свою тёплую кроватку. И так и было. Закончив домашнее задание по литературе на компьютере, я выключил его и отправился на кухню. По всему дому стоял великолепный запах жареного мяса, фаршированного кабачками. Я обожаю кабачки. И я очень люблю этот потрясающий запах, который проникает по всему дому, забирается ко мне в комнату и манит меня на кухню. Пахло так вкусно, что уже через несколько секунд я был на кухне, готовый к употреблению очередного кулинарного шедевра. Мама вытащила мясо из духовки, хорошенько его разрезала, выложила на тарелку, красиво сортируя его с зелёным горошком и кукурузой, и подала блюдо на стол. Секунду спустя она поставила на стол прозрачный бокал, который наполнила вином. Далее она сняла с себя фартук, положила его на стол, подняла свой бокал в воздух и произнесла:

– За конец года, мой дорогой.

Её «волшебные» глаза прострелили бокал взглядом, и уже спустя секунду он опустел.

– Но, мам, официальный конец моего десятого класса будет только завтра, понимаешь?

– Ничего, мы и завтра выпьем и пригласим гостей ещё. Завтра тоже будет очень здорово. Я куплю ещё вина. Да и потом, как можно не отпраздновать тот факт, что мой любимый мальчик закончил без единой плохой оценки? По случаю этого точно нужна новая бутылочка красного «золота».

Вино в нашей семье было святым напитком. Напитком богов. Своего рода Амброзией. Не то, чтобы мама была заядлой алкоголичкой, но хорошего вина выпить она бы никогда не отказалась. Поэтому ей нужен был лишь повод, а конец моего десятого класса – это отличный повод.

– Ладно, как скажешь, – смиренно согласился я и продолжил наслаждаться изумительно вкусным куском мяса.

– Ну давай, расскажи мне что-нибудь интересное. Я же знаю, что всё самое весёлое в твоей жизни происходит именно в тот момент, когда очередная четверть подходит к концу. Кроме оценок, конечно, но с ними всё хорошо, я довольна.

– На самом-то деле, да. Есть кое-что интересное. Даже больше, чем просто интересное. Завораживающее, – я увидел, как загорелись её глаза. Она вдруг вскочила на стул, стоявший прямо передо мной. Подогнув под себя колени, она подпёрла обе щеки двумя руками. Сквозь стекло её очков я мог видеть это сияние в глазах. Она улыбнулась так широко как могла – это было знаком того, что мне можно начинать.

– Давай, – крикнула она, – начинай. Мне же интересно.

– Ну, это касается Жени.

– Жени. Да. Я так и знала! Наконец-то! – мама, как и Лидия Ивановна, и как большинство учителей нашей школы, представляла собой болельщиков нашей с Женей «команды». Они не упускали ни единой возможности, чтобы сказать нам о том, какая мы красивая пара, как мы хорошо смотримся вместе и что самые крепкие браки всегда получаются из самой крепкой дружбы. На протяжении всего того времени, что я общался с Женей, и наши родители дружили семьями, мама ни разу не упустила возможности сказать мне о том, что когда-нибудь наступит тот день, когда вы будете вместе, но, честно говоря, до сегодняшнего вечера я ей не верил.

– Ну давай. Давай, давай, продолжай. Что у вас было?

– Честно говоря, пока ничего, – смутившись, отвечал я.

– То есть как – ничего? Как ничего? Вы шли к этому двенадцать лет – и сегодня вдруг ничего? Так не должно быть. Сергеева Евгения не должна остаться одна!

– Да послушай же ты! – неловко прервал её я. – Ты даже не даёшь сказать мне ни слова. Как ты ожидаешь услышать рассказ, если всё время говоришь?

– Ты прав. Ты прав. Пожалуйста, продолжай.

– Я ещё даже не начал. Ладно, – я дожевал очередной кусочек жареного мяса, проглотил его, запив вином, выдержал небольшую паузу и начал: – В общем я всё провалил.

– То есть как провалил? – изумлённо спросила меня мама.

– Ну я пришёл к ней сегодня за докладом, который должен буду рассказать завтра на литературе. Я пришёл, всё, сел. Мы посидели, выпили чашечку чая, поговорили о том о сём. Я рассказал ей про свою мечту, а она рассказала мне про свою. Дальше мы ещё о чём-то поговорили, а я уже даже и не помню, о чём. Но это и не важно. Мы переместились в гостевую комнату, где сели на диван. И тут на протяжении всего нашего разговора я наблюдал за тем, как она то отворачивалась, то шмыгала носом, то её глаза начинали блестеть. Я сразу и не понял, что с ней случилось. А потом она завела разговор про то, что это наш последний год, что мы больше никогда не увидимся, и что она не хочет потерять меня, потому что мы с ней вместе всю жизнь и она не видит другой жизни без меня в ней. И вдруг она заплакала. Причём не просто заплакала, а у неё началась своего рода истерика. Я сидел там словно вкопанный в этот диван.

– И чего? – продолжила мама с ещё более сияющим блеском в глазах. – Что ты сделал?

– Я. Я ничего. Честно говоря, я просто даже не знал, что мне делать, и как нужно было поступить в этой ситуации.

– Дурак! Ну что же вы все мужики такие… Ох! У меня даже слов нет, как бы тебя назвать. Бедная девочка расплакалась перед тобой, открыла тебе свою душу, а ты «не знал, что делать». Знаешь, ты просто олицетворение мужика. Тебе не хватало в тот момент только футбола по первому и пива с рыбой. Что же такое-то? Как же так?

– Да подожди ты, – перебил я маму. – Это только начало. Ты снова не даёшь мне сказать.

– Да, да. Ты прав. Извини, продолжай.

– Я подсел к ней. Сначала просто подсел, потому что я же не знал, что мне нужно делать и чего она от меня хочет. А-то мало ли, это был её план. Я бы к ней подсел, а она бы накинулась на меня. Ну так вот, ладно. Я подсел к ней поближе, хотел положить ей на плечо руку, чтобы показать, что мне не всё равно и что я тоже переживаю за неё и за всю эту ситуацию. И тут, представляешь, она повернулась ко мне и обняла меня. Крепко-крепко.

– Ай молодец, девочка. Сразу видно, что она знает, чего хочет. Поняла, что ты туп, как скамья в парке, и решила взять всю инициативу на себя. Вот это я понимаю!

– Мам!

– Да, извини снова. Я слушаю.

– И я онемел. Я не знал, что мне делать. Я просто был парализован. Она как будто меня околдовала чарами неподвижности, – я так увлёкся рассказом истории маме, что сам не заметил, как отодвинул от себя подальше тарелку с наивкуснейшим мясом на свете. Я уже не хотел есть. Меня мучил голод. Голод, который жаждал получить очередного мудрейшего совета от мамы. Как дальше действовать в этой ситуации, и как вести себя завтра с ней в школе. – Я просто сидел там, на этом диване. И ничего, ничего не делал.

– Ну ты хоть её обнял, балда?

– Мам!

– Да, да. Ты прав.

– В общем, через несколько минут меня всё же осенило, и я тоже обнял ее за талию. Ты даже не представляешь, что это было для меня. Я никогда в жизни не обнимал Женю за талию, а тут. И самое интересное то, что после того, как я её обнял, за эту самую талию, она меня не ударила по печени, как тогда, когда нам было по семь, и не дала мне пощечину. Она просто пододвинулась ко мне поближе. Ты можешь себе это представить?

– Ну а почему она должна была тебя ударить-то? Она красивая девочка, ты привлекательный умный молодой человек, почему она должна тебя бить? Вы знакомы уже целую вечность, вы готовы быть вместе, и её родители тебя любят, и я её люблю. Задумайся над этим, сынок, возможно, это начало чего-то нового и необыкновенного.

– Чего это может быть начало? Ты меня даже не дослушала. Это не конец истории, слушай дальше.

– Давай, хорошо.

– Ну и вот, значит. Я сидел там. Весь такой нервничаю, переживаю, не знаю, что делать.

– А чего ты нервничал-то?

– Мама! Ты хочешь дослушать или нет?

– Да. Да. Давай.

– И вот. И только я хотел уже освободиться от её объятий, как она разжимает руки, переворачивается и укладывается своей головой на мои колени. Она закрыла глаза и будто уснула. Вот в тот момент я действительно даже испугался. А вдруг она заснёт. А вдруг, а что мне тогда с ней делать? И самое главное, я даже не мог рассчитывать на поддержку родителей, которые могли прийти и разрушить весь её план, потому что они были на даче. Так что прийти они просто не могли. Ну и вот, и я сидел там, думал, что мне делать. Я не мог ни встать, ни обнять её, просто потому что это была Женя. Даже не Женя на тот момент, а для меня Женёк. Я даже представить себе не мог, что мне с ней делать. Я сидел там, тихо, молчал, ждал, когда что-нибудь случится.

– Так, – продолжила за меня мама. – И что?

– И я посмотрел на неё. Вдруг. Случайно. Даже не знаю, почему. И представь, я увидел что-то. Что-то, чего не замечал до сих пор. Увидел, что она красивая какая-то.

– «Красивая какая-то?» – повторила она. – Моть, на эту девочку охотится вся мужская половина твоей школы, а ты вдруг заметил, что она «красивая какая-то». Ну ты просто проявляешь чудеса наблюдательности. Молодец.

– Я сидел там рядом с ней, просто смотрел на неё, и вдруг во мне загорелось желание поцеловать её.

– Наконец то! Двенадцать лет. Двенадцать лет понадобилось этому желанию, чтобы загореться. Невероятно, и что же было дальше? Ты это сделал?

– Подожди, слушай. Я так сильно этого захотел, что не мог сдержаться. Но по мере того, как моё лицо приближалось к её, я разрывался внутренними противоречиями о том, что я не должен этого делать, что это всё же Женя. Что это в каком-то смысле даже незаконно. И я наплевал на всё, и поцеловал её щеку. Она улыбнулась. Так сладко улыбнулась, представляешь? Должно быть, ей понравилось, раз она улыбнулась? Вот. И тут она хватает меня за шею. Ну… как хватает? Не как Хищник, а так нежно и ласково. Подтягивает меня к себе и тихо шепчет мне на ушко, как секрет.

– Что? Что она прошептала?

– Она предложила мне остаться у неё. С ней вместе.

– Это странно для меня сейчас как для матери, честно говоря, но я понимаю, что ты уже взрослый, но не понимаю, что ты делаешь здесь сейчас, если красавица девочка предложила тебе побыть с ней?

– Это кульминация моего рассказа. Как только я приблизился к её губам, в тот момент, когда я уже чувствовал её дыхание и одновременно желание на своих губах, я услышал: «Женечка, мы дома. На даче всё хорошо, так что мы приехали пораньше. Как ты тут?»

– Что, что ты услышал?

– Я услышал голос её мамы, которая приехала пораньше с дачи, чтобы навестить дочку, а потом я почувствовал мощный толчок ногой в грудь и отлетел.

На несколько последующих секунд она замолчала. Зато потом я стал явным и единственным свидетелем того, как её щеки начали наполняться румянцем, а рот расплывался в улыбке. Уже через секунду она смеялась так, как будто только что посмотрела очередную серию Мистера Бина. Она смеялась так сильно, что мне казалось, что за её широкой улыбкой я могу насчитать три ряда зубов, которые раньше никогда не видел.

– Ну ты и лох, – сквозь смех и слёзы проговорила она мне. – Как же можно так провалиться?

– Мам, ну так нечестно, – грустно ответил я, но это не помешало ей смеяться, схватившись обеими руками за живот. Давно я не видел её такой счастливой. Последний раз, когда она так смеялась, был, когда мы ходили на спектакль про мужчин, там она тоже посмеялась вдоволь.

– Невероятно просто. Как можно так провалиться? На протяжении двенадцати лет ты не мог её заинтересовать ничем, кроме дружбы, а в самый ответственный момент ты не смог удержать эту золотую рыбку в сетях.

– Мам, я хотел увидеть перед собой советчика и помощника мне в этом деле, а не победителя конкурса метафор.

– Да, да, ты прав. Сейчас дай мне отсмеяться.

Я терпеливо подождал, пока моя мама, резидент «Камеди Клаб», отсмеётся до конца и сможет приступить к обсуждению моей небольшой проблемы. Она смеялась достаточно долго, настолько долго, что за это время я успел доесть мясо и помыть за собой тарелку.

– Ну всё, всё, я закончила. Можем продолжать.

– Ты уверена? – удостоверился я.

– Да. Да. Конечно. Давай.

После того, как я абсолютно точно убедился в том, что смеяться надо мной она больше не будет, я решил всё-таки задать свой вопрос: – Что мне делать дальше?

– В каком смысле? – переспросила меня мама.

– Я имею в виду, как мне себя дальше с ней вести? Ведь это был неловкий момент, когда пришли её родители, а мы так и не поцеловались. То есть, если бы мы всё же поцеловали друг друга, то мы смогли бы тогда считать себя парой. А теперь, когда ничего не произошло, я даже точно не знаю, хочет она попробовать что-то ещё раз или не хочет. Может, она вообще не хочет меня теперь видеть. Может, она надеялась на то, что я буду более настойчив, а я не оправдал её надежд. Как мне теперь действовать? Что мне делать дальше? Как мне завтра с ней общаться и что сказать? – Мама уселась на стул в привычную для себя позу. Подложила под себя ноги. Сделала ещё один глоток вина и посоветовала мне то, о чём я никогда бы не подумал.

– Расслабься.

– Что? – переспросил я в недоумении.

– Просто расслабься, Моть. Не беги вперёд батьки в пекло. Всё образуется само собой. Просто плыви по течению, и смотри, куда оно тебя принесёт.

– Но как? Почему? Почему она это сделала? Мы же никогда раньше не проявляли ничего друг к другу. Я так сильно запутался с этой историей.

– Пойми ты: она красива, умна, обаятельна. Ты тоже весьма красив, умён, остроумен. Вы знакомы уже тысячу лет. Почему, ты думаешь, я всегда говорила тебе о том, что вы чудесная пара? Потому что так и есть. Потому что действительно самые красивые и крепкие браки получаются именно из такой дружбы. Это не значит, что ты сейчас, в возрасте семнадцати лет, должен бежать и просить её руки, нет. Это значит, что ты должен подождать. Попробовать, посмотреть, что из этого получится. Видишь, она готова сделать к тебе навстречу первый шаг. Она готова попробовать, посмотреть, что из этого получится. Твоя задача сейчас – не давить на нее. Просто будь с ней рядом, наслаждайся теми чувствами, которые она тебе дарит. Будь рядом. Люби то, что имеешь. Люби жизнь в каждом её проявлении, и она ответит тебе взаимностью. Сынок. Просто, не парься. Вот, что я хочу тебе сказать. Просто расслабься и получай удовольствие от того, что у вас есть, и поверь мне, жизнь сама приведёт тебя туда, где тебе самое место. Жизнь очень умна и мудра, она сама всё за тебя сделает, тебе остаётся просто жить и наслаждаться тем, что она тебе дарит. А насчёт того, как тебе с ней себя вести, ответ прост: как обычно. Будь собой. Тебе не надо прыгать сквозь горящие кольца на мотоцикле или засовывать голову в пасть к голодным львам. Ты уже привлёк её внимание. Не напирай на неё завтра. Не переставай забывать о том, что ей тоже нужно своё личное пространство, а всё, что тебе понадобится потом, это просто прийти к ней. Побыть с ней рядом. Посмотреть хороший фильм. Может быть, даже открыть бутылочку вина, – она посмотрела на меня ехидными глазами. Такой взгляд всегда появлялся при наличии новой бутылочки. – Одним словом: живи. Будь с ней рядом и наслаждайся её компанией.

– Но я не смогу долго наслаждаться, ведь завтра ночью мы уезжаем. И я не увижу её до сентября.

– Тем важнее для тебя этот завтрашний день. Потрать его с пользой для себя.

– А лето?

– А что лето? – переспросила она.

– Лето, – это демон, который всегда разрушает все отношения. Он их просто убивает и у влюблённых не остаётся ничего. Ничего вообще. Я не хочу, чтобы у нас ничего не осталось. Как мне это предотвратить?

– Перестань. То, что ты сейчас говоришь, это просто ерунда. Ты это и сам знаешь. Ты просто навязываешь себе что-то невозможное. Ты должен просто понять, хочешь ли ты удержать эти отношения. Если ты этого действительно хочешь. Если ты уверен в том, что ты сможешь пронести их через три месяца, то, поверь мне, твоя уверенность передастся и Жене, и вы с ней сможете пройти через это вместе. Пронести эти отношения через три месяца. А разлука вам поможет. Ведь ты знаешь, что разлука проверяет чувства. И разогревает их. Ты просто должен подумать и понять сам для себя: ты этого хочешь? Хочешь, чтобы это было у тебя? Подумай и прими это. А как только ты примешь эти отношения и эти чувства, поверь мне, их уже ничего не сломит. А особенно какие-то девяносто дней. А теперь подумай над этим, а мне надо пойти и ответить на телефонный звонок.

Я остался один на кухне. Мама меня покинула ради того, кто звонил, а я остался наедине со своими мыслями. А мыслей у меня в тот момент было даже больше, чем обычно. – Может, она права? – подумал я. – Может, мне действительно стоит отпустить всё на самотёк? Может, я слишком много думаю об этом? Мне просто нужно продолжать жить и наслаждаться каждым моментом, что она мне дарит. Что дарит мне она и наши с ней новые отношения. Не стоит думать об этом всё время. У меня есть ещё над чем подумать. Что делать в деревне, ведь завтра я уже отправлюсь туда. И куда поступать? Да, этот вопрос, конечно, волновал меня больше всего. И хотя у меня оставался ещё ровно год, задумываться я начал об этом уже сейчас. Как и многие в моём возрасте, я думаю.

Хотя эти мысли и посетили мою голову, они там надолго не задержались. Уже через несколько минут я держал в руке домашний телефон и думал, стоит ли мне позвонить Жене, или всё-таки оставить разговор с ней на завтра. Спросить совета у мамы я не мог, потому что та разговаривала с кем-то по телефону, так что я был сам по себе. Я должен был принять решение незамедлительно, ведь время было уже довольно поздно, а я не хотел разбудить ни её, ни её родителей. Простояв на одном и том же месте на протяжении нескольких минут с телефонной трубкой в руке, я наконец решился, что надо позвонить. Из-за переизбытка нервов я ошибся тринадцать раз, пока набирал телефонный номер, что странно, на самом деле, ведь раньше я никогда не ошибался и набирал этот номер правильно на протяжении двенадцати лет. Но, в конце концов я победил свой страх, номер был набран, и гудки пошли…

– Алло, – послышалось из трубки. – Алло, я слушаю.

Я остолбенел. Ощущение было, будто сам Гарри Поттер подбежал ко мне из-за спины и околдовал меня заклинанием страха. Я не мог пошевелиться. Я не мог сказать ни слова. Внезапно я просто затих. Из головы исчезли все мысли, и я просто не знал, что сказать.

– Да что это с тобой, тряпка? – подумал я. Или не я. Кто-то за меня внутри моей головы. Наверное, тот же, кто диктовал мне условия во время моего несбывшегося поцелуя. – Не будь ты размазней, скажи что-нибудь. Она же ждёт. Она же не просто так подняла трубку.

– Алло, – вдруг сказал я. Внутри меня всё заиграло, задвигалось. Словно ожило. Я не понимал, как это работает, но мысли твердили мне: – Видишь. Это не так сложно. Нужно было просто переступить через себя. Вот и всё.

– Мотя. Это ты? Господи, как я рада тебя слышать. Я думала, что ты не позвонишь. У тебя всё хорошо? Ты спокойно дошёл?

Я был так рад. Безумно рад вновь слышать её голос. Знакомые мне мурашки вновь побежали по спине, и я не контролировал эмоции. Будто я за них не отвечаю. А эмоций было в избытке. Хотя бы потому, что теперь я точно знал, что она ждала моего звонка и переживала за то, как я дойду до дома. А это определённо означало то, что я ей всё ещё небезразличен. Значит, надо действовать дальше: – Я боялся разбудить тебя. Надеюсь, я никому не помешал, – стеснительно продолжил я.

– Нет, нет. Конечно, нет. Всё хорошо. Мама и папа смотрят их любимый сериал, а я сидела и ждала, когда ты позвонишь. Так здорово. Как ты?

– У меня всё хорошо. Честно, хорошо. Я только что поел, – я не хотел с ней говорить. А точнее, я хотел, но просто… Просто не хотел. Мне хотелось, чтобы в моём сознании фигурировал тот факт, что я позвонил, а она дождалась. Мне не хотелось напирать на неё с самого первого дня. Мне хотелось, чтобы она соскучилась по мне до завтра. Я просто хотел позвонить, чтобы точно понять, что у нас с ней всё хорошо, и что она заинтересована во мне. – Ты знаешь, я просто хотел узнать, как ты.

– Я поняла. Всё хорошо, спасибо.

– Не обижайся на меня, но сегодня столько всего произошло, и я как-то по-особенному устал, так что, я надеюсь, что ты не будешь против, если я пойду, а завтра мы с тобой расскажем доклад в школе и отправимся на целый день куда-нибудь вместе, как тебе такая идея?

– Отлично, Моть. Мне очень нравится.

– Ну отлично, тогда завтра, после школы, я жду тебя около выхода, хорошо?

– Хорошо, Моть, я поняла.

– Тогда, до завтра.

– До свидания, мой хороший. Спасибо, что позвонил мне. Я, правда, очень ждала.

– Спасибо тебе за сегодня. Я буду очень ждать нашей встречи завтра.

Я нажал на кнопку сброса, и меня одолели знакомые мне юношеские чувства. Чувства, оповещающие о молодой любви, которая стучится в мою дверь. Я и раньше испытывал это чувство. Всего раз. Но сейчас оно было сильнее. Насыщеннее. Колоритнее. Я чувствовал, что с каждой мыслью о ней я становлюсь всё более и более счастливым. Сердце замерло. Замерло и «убежало» куда-то в пятки. Мне хотелось кричать. Эмоции били через край, и я знал, что их нужно скорее успокоить. Правда, я не знал, как. Я не был уверен, что смогу, честно говоря. Я открыл её фотографии «ВКонтакте» и долго-долго просто смотрел на неё.