Глава 2

Меньше всего Уоринг ждал, что его странная пленница зальется слезами. Несколько минут, показавшихся Моргану неимоверно долгими, она шипела и фыркала, как загнанная в угол кошка. Затем бросилась ему на грудь и стала хлюпать носом, грозя испортить его новый галстук.

Он очень следил за своей наружностью. Однако три месяца тюрьмы отрицательно сказались на его внешнем виде. Костюм не был тщательно отглажен, дорогая батистовая рубашка лишь слегка накрахмалена. Поэтому Морган скорее делал вид, что опасается за галстук.

Все же он осторожно взял девушку за плечи и попытался отстранить от себя. Но она не сдвинулась с места. Тогда Морган вздохнул и, поморщившись, проворчал:

– Ну, чего вы плачете? Помолчав, Ли буркнула в ответ:

– Я просто не в силах поверить, что вы позволили мне произнести это ужасное слово!

– Я вам позволил?!

– Да. Вы должны были объяснить мне, что оно означает!

Из глаз Ли вновь хлынули слезы. Морган продолжал хранить молчание.

– Мне нужен носовой платок! – пролепетала наконец Ли.

Она выглядела такой несчастной, что Моргану стало ее жаль.

– У меня нет носового платка! – виновато произнес он.

Ли в очередной раз всхлипнула и, повернув голову, попыталась вытереть нос о свое плечо. Но не смогла дотянуться и снова зарыдала.

Только сейчас Морган вспомнил, что руки у нее связаны за спиной, и сорвал с себя галстук:

– Черт побери, он все равно безнадежно испорчен! – с досадой проворчал он и вытер этим благородным предметом мужского туалета распухший от слез нос Броуди.

Выдержав небольшую паузу, Морган схватил Ли за плечи, повернул к себе спиной и развязал ей руки. Ли с благодарностью на него посмотрела. И Морган впервые заметил, какие у нее огромные, бездонные глаза.

– Я знаю, чего вы хотите, – прошептала Броуди. – Не принимайте меня, пожалуйста, за наивного ребенка, впервые покинувшего детскую комнату и выглянувшего на улицу. Хотя и ординарной взрослой девицей меня, видимо, тоже не назовешь.

– Это я уже заметил, – усмехнулся Морган.

Еще он заметил, что волосы у нее густые, длинные и какого-то смешанного цвета – светлого, темного и каштанового. Роста, она. была высокого. Изящная и женственная, она обладала мускулами, которым мог бы позавидовать профессиональный атлет.

Одним словом, это была действительно необыкновенная девушка! Как только его угораздило принять ее за Глорианну?! Правда, в тот момент она скакала верхом по полю, как до этого часто делала Глорианна, и действительно чем-то напоминала ее. К тому же Морган сначала увидел Ли с большого расстояния, и волосы девушки были собраны под шляпкой. Потом, связанная по рукам и ногам, с грязным кляпом во рту, она не была похожа не только на Глорианну, но даже на саму себя!

– Я знаю, чего вы от меня хотите, – тихо и вкрадчиво повторила Броуди.

– И чего же я хочу? – спросил Морган, скрестив руки на груди.

– Вы намерены сделать со мной то же самое, что ваши сообщники позволяют себе по отношению к своим пленницам. Они подвергают несчастных женщин насилию, предварительно доведя их до экзальтации с помощью наркотиков.

Морган остолбенел. Девушка фактически обвинила его в попытке изнасилования! Его, который ни разу в жизни не принудил ни одну женщину к сожительству!

Вместе с тем Моргана влекло к этой девушке.

Как она назвала подобное ощущение? Ах да! Экзальтацией! Слово, включающее в себя два значения: мелодраматическое и сексуальное. Какое из них больше подходит ему? Впрочем, это не имеет значения. Очевидно одно: он желает обладать этой женщиной! Желает! Хотя иначе как развратом это не назовешь. Но все же он хочет целовать свою пленницу до тех пор, пока не пробудит в ней плотского желания. Она должна умолять его взять ее. А когда он согласится...

Боже, так ведь это тот самый наркотик, о котором она только что говорила!

– Давайте закончим этот глупый и смешной разговор, – сказал с кислой миной на лице Морган, отстранившись от Ли и сделав шаг к выходу.

Он открыл перед ней дверь и бросил через плечо:

– Думаю, вам лучше вернуться в угодья. Оттуда легко найти дорогу домой.

– Но я думала... вы... – забормотала Ли, не решаясь последовать за Морганом.

Он посмотрел на Броуди и указал пальцем на дверь. Ли поняла, что ей не только позволено, но и приказано покинуть дом.

Видимо, она пробудила желание в своем похитителе. Она и сама испытывала неведомые ей доселе чувства. Злясь на себя за это, она поднялась с кушетки и, склонив голову, направилась к двери. Морган пропустил ее вперед. При этом локон девушки коснулся его щеки, и он почувствовал пьянящий аромат, от которого закружилась голова и задрожали колени.

Они подошли к привязанным у крыльца лошадям.

– Быстрее! – шепотом приказал Морган.

Ли подняла голову. Гроза прошла, и в небе не осталось ни облачка. Воздух был чистым и свежим. Морган расправил плечи и с наслаждением вдохнул пряный запах полей, надеясь, что это поможет ему выпутаться из паутины неожиданно нахлынувших чувств и далеко не возвышенных желаний. Но соткавший ее паук оказался весьма искусным, и разорвать паутину Моргану не удалось. Он тщетно старался отогнать опасные мысли о невесть откуда свалившейся на него загадочной незнакомке. Они преследовали его, вытеснив из головы все остальные. К тому же Морган ощущал присутствие девушки каждой клеточкой своего тела, даже не глядя на нее. Не перемолвившись с ней ни словом, решив, что так будет лучше, Морган подошел к лошади Броуди и обернулся. Сейчас он поможет девушке усесться в седло. Ли выглядела очень слабой и жалкой. Быть может, еще и потому, что ее любимый костюм для верховой езды оказался заляпанным грязью и порванным во многих местах. На голове Броуди была все та же смешная шляпка, которую она пришпилила к волосам за несколько минут до похищения. Моргану хотелось сорвать ее и затоптать в землю, чтобы роскошные волосы девушки рассыпались по плечам.

Однако несмотря ни на что, Ли выглядела очень даже сексуальной.

– Почему вы решили меня отпустить? – спросила Ли.

– Разве вам не хочется уехать отсюда?

– Конечно, хочется! Но вы же сами сказали, что не отпустите.

– Не совсем так. Мне просто нужно поразмышлять о случившемся. А вы в этом мне не помощница. К тому же не думаю, что вы станете рассказывать кому-либо о том, что с вами произошло. Ведь сами сказали, что не хотели бы сплетен. Разве не так? Обещаю вам хранить все в тайне, если вы будете молчать. Давайте заключим своего рода соглашение.

Ли издала звук, похожий на икоту.

– Вы трусливая, блудливая дворняжка! – воскликнула она и хотела было тронуть лошадь. Но Морган успел перехватить поводья и крепко сжал их, не давая животному сдвинуться с места.

Некоторое время Ли и Морган молча смотрели друг на друга. Наконец он разжал руку, освободив поводья. А другой рукой сорвал с головы Ли столь ненавистную ему шляпку. Волосы девушки свободно упали, рассыпавшись по плечам и спине.

Ли выглядела просто великолепно. Тем более что умела, как никто другой, красиво сидеть в седле. Она посмотрела в лицо Моргану и впервые за время их нежданного знакомства улыбнулась:

– Наверное, я должна быть вам благодарна?

– Возможно. Сегодня с вами могло случиться кое-что похуже.

Ли покраснела:

– Вы бы не посмели! Не забывайте, что я вас узнала.

– Да, это так. Кстати, вы не назвали мне своего имени.

– А что бы это изменило? Вы же сами сказали, что мы скоро расстанемся.

– Но когда я буду думать о своей удивительной пленнице, хотелось бы мысленно называть ее по имени.

– Неужели вы будете обо мне думать?

– Время от времени – вполне возможно. Это станет для меня своеобразным лекарством от грубости и напоминанием о том, что надо всегда сохранять достоинство. Утром я был слишком самоуверенным и не желаю впредь повторять подобной ошибки.

– Ну а вы? Как мне называть вас, вспоминая об этой ужасной встрече?

– Но вы же знаете мое имя. Разве не так?

– Не уверена, что оно настоящее. А второе, известное всем, больше похоже на прозвище. Причем не делает чести его обладателю. Знаете, лучше я буду мысленно называть вас просто милордом.

– Меня действительно зовут Морганом. И это ни для кого не секрет. Я хотел бы, чтобы, вспоминая редкие светлые минуты нашей встречи, вы называли меня именно так.

– А если и меня зовут Морган?

Морган с удивлением посмотрел на Ли, и она подумала: «Он действительно хочет знать мое имя...»

Выдержав короткую паузу, Морган усмехнулся:

– Ну вы и штучка!

– А вы... вы...

– Хватит! – прервал ее Морган. – Вы меня как только не называли!

– Хорошо! Скажу в последний раз: мерзавец!

– В таком случае я буду называть вас Злючкой... Морган тоже вскочил в седло, и оба одновременно тронули поводья.

До начала охотничьих угодий они ехали в полном молчании. Ли думала о том, что Дафна обеспокоена ее долгим отсутствием. Ведь прошло больше четырех часов с тех пор, как Броуди отправилась на верховую прогулку. Интересно, как подруга воспримет рассказ Ли о том, что ее похитил таинственный Уоринг-Дьявол? Отнесется ли к этому как к забавному приключению или же станет негодовать? Впрочем, Ли даже представить себе не могла, чтобы Дафна негодовала по какому-либо поводу. В то же время Ли знала по собственному опыту, что подруга умеет поставить на место или мягко одернуть даже тех, кого очень любит.

Нет, Ли ничего не расскажет подруге! Дафна с ее высокоморальными взглядами, чего доброго, признается во всем матери Броуди, которая ничего не должна знать!

Правда, во всей этой истории был и положительный момент, касавшийся лично Ли: она не испугалась! И это вселяло в нее гордость и уверенность. Кроме того, Уоринг-Дьявол, хотя и подтвердил ходящую о нем славу грубияна, все же поступил разумно, отпустив ее. А потому ей и впрямь не стоит рассказывать кому-либо об их встрече. Даже ближайшей подруге!

Итак, она будет хранить свой и его секрет!

Сама мысль о том, что теперь у нее есть общая тайна с этим человеком, была захватывающей. Ли поймала себя на том, что с непонятным волнением то и дело поглядывает на красивый профиль Моргана. И не могла до конца поверить, что рядом с ней действительно скачет убийца. А тем более предположить, что он станет расправляться с таким беспомощным существом, как она в настоящий момент.

– Мы недалеко от Мадиганз-Тор? – спросила Ли. – Я имею в виду та место, где ваши молодчики на меня напали. Если – да, то я легко смогу найти отсюда дорогу домой. Долго нам еще ехать?

– А почему бы вам не расслабиться и не отдохнуть немного в седле? – ответил вопросом на вопрос Морган.

– Расслабиться? Отдохнуть? После ужаса, который мне пришлось пережить?! Неужели не понимаете, что это практически невозможно?!

Морган усмехнулся. Девушка явно преувеличивает. Вряд ли случившееся могло до такой степени ее испугать.

– Но если вы этого хотите, – не без ехидства продолжала Ли, – я постараюсь расслабиться!

– Поступайте как знаете, Злючка!

– Не называйте меня Злючкой!

– Тогда скажите мне свое имя.

– Ни за что!

– В таком случае буду называть вас Злючкой! Наступило молчание.

Наконец показались охотничьи угодья. Ли узнала зеленые лужайки, небольшие водоемы и широкие просторы йоркширских полей. Отсюда уже было недалеко до дома Дафны, приютившегося в лесу чуть севернее. Морган проводил ее дальше, чем обещал.

– До чего же красив Йоркшир! – нарушил молчание Морган, слезая с лошади.

Он подошел к Ли, взял у нее поводья и протянул руку, чтобы помочь спешиться. Броуди отпрянула, не желая даже на мгновение оказаться в его объятиях, но в следующую секунду все же оперлась на его руку и легко соскочила на землю.

Отступив на пару шагов, Ли некоторое время пытливо смотрела на Моргана, пытаясь определить по глазам его намерения, и не стоит ли ей опасаться какой-нибудь мерзкой выходки. Поняв, что ей вроде бы ничто не угрожает, Ли бросила смущенный взгляд на свой помятый, запачканный и местами порванный костюм.

– Вы только посмотрите, во что превратился мой любимый костюм, – смущенно сказала она. – Каждое утро я в нем каталась верхом. Черт побери, он сшит на заказ и стоит немалых денег!

– Весьма прискорбно, – усмехнулся Морган. – Но сейчас нам надо решить, что делать дальше. Обсуждать ваш костюм или расстаться, чтобы вы быстрее добрались до дома. Слово за вами.

Броуди нерешительно посмотрела вниз, где у подножия холма приютились фермерские коттеджи. Оттуда можно было быстро доехать до дома Дафны. И вдруг поняла, что ей очень не хочется расставаться с Морганом.

– Подойдите ко мне, – сказал Морган. – Хочу дать вам несколько последних советов.

Морган положил ладонь на плечо Ли, заставив ее вздрогнуть.

– Запомните нашу договоренность, – очень серьезно продолжал он. – Все происшедшее я буду хранить в строжайшей тайне. А вы... – Он сделал паузу, после чего выразительно посмотрел на губы Ли. – А вы тоже не обмолвитесь об этом ни словом.

Морган долго смотрел на Броуди. Она тоже не сводила с него глаз, размышляя о том, сколько еще грубостей могла бы ему наговорить, но почему-то язык не поворачивался.

Морган наклонился и поцеловал ее в губы. Она, не отдавая себе в том отчета, прижалась к нему всем телом. Морган обнял Ли, и их губы слились в долгом, страстном поцелуе...

Это был первый настоящий поцелуй в жизни Ли.

Морган воспринял случившееся как приступ лихорадки. Ничего подобного он от себя не ожидал. Он просто захотел запечатлеть на ее губах дружеский прощальный поцелуй. Но когда Ли прижалась к нему, потерял голову, охваченный желанием.

Он ощущал сладость и тепло ее малиновых губ. Ее высокую, крепкую грудь, прижатую к его груди.

Немалых трудов Моргану стоило оторвать губы от ее губ. Глаза ее были закрыты. Она не шевелилась, и он продолжал держать ее в объятиях, стараясь унять свою разбушевавшуюся похоть. Нет, он не тронет эту невинную девочку. В том, что она девственница, Морган не сомневался. Он не сделает этого, потому что не до конца потерял достоинство и честь.

– Злючка! – прошептал он ей на ухо.

Ли подняла веки. Морган смотрел в ее бездонные глаза и готов был утонуть в них.

Но в этот момент его буквально поверг в шок удар кулаком по лицу.

– Черт побери! – воскликнул он, отскочив от Броуди.

Удар, нанесенный маленькой женской ручкой, оказался отнюдь не безболезненным. У Моргана прямо-таки искры посыпались из глаз.

Проклятие! Эта бестия уже во второй раз ударила его!

– Как... Как вы... – проговорила Ли дрожащим от злости голосом. – Как вы посмели...

– Как я посмел? – эхом откликнулся Морган.

Ли снова замахнулась, но Морган успел перехватить ее руку и, не в силах справиться с желанием, сжал ее упругие девичьи груди.

Ли вырвалась и отступила на шаг. Глаза ее горели яростью.

– Уберите руки! – завизжала она. – И не смейте ко мне больше прикасаться!

Овладев наконец собой, Морган произнес:

– Поезжайте домой, Злючка. И постарайтесь утешиться хотя бы тем, что мы никогда больше не увидимся!

– Я утешусь довольно быстро. Не сомневайтесь, – буркнула Ли.

– Не сомневаюсь! А сейчас – уезжайте!

– А вы не командуйте!

Ли видела, что Морган буквально раздевает ее взглядом, и ее снова охватило желание. Боже, какое унижение!.. Ведь она позволила этому человеку себя целовать! И сама целовала его!

Ли с трудом сдерживалась, чтобы снова не залепить Моргану пощечину. Она просто внимательно посмотрела ему в лицо и с презрением сказала:

– Вы мне отвратительны, я с трудом переношу ваше присутствие. Но прежде чем уехать, хочу вам кое-что сказать.

– Вот как? – усмехнулся Морган. – Что ж, говорите. И дай Бог, чтобы на этом наше знакомство закончилось!

Он так внимательно смотрел на ее губы, что Ли испугалась, как бы их разговор не закончился новым затяжным поцелуем. И тут же все оскорбительные слова в адрес Моргана вылетели у нее из головы.

– Я хочу... – начала она и запнулась. – Хочу сказать... – Ли снова умолкла, а затем выпалила первое, что пришло в голову: – Хочу сказать, что вы мерзкий, отвратительный тип! И чем скорее я от вас избавлюсь, тем лучше! Все это я вам уже говорила. Но не могу не повторить!

– И только-то?

– Демонстрируете свое превосходство? Учитывая ситуацию, в которой я оказалась, вам это не составляет труда. Состязаться в остроумии я не научилась. Тем более в столь грубой и мерзкой форме! В отличие от вас я достаточно хорошо воспитана! А вас родители, видимо, не сочли нужным обучить правилам хорошего тона! А потому ваше насмешливое, подчас издевательское отношение ко мне объясняется лишь недостатком воспитания. В чем повинны ваши родители! Поэтому...

– Берегитесь, Злючка! – оборвал ее Морган. – Я не потерплю клеветы на родителей! За свои проступки ответственность несу только я сам, а не мои отец и мать!

– Этих проступков – великое множество, милорд!

– Например?

– Да хотя бы этот ужасный, мерзкий поцелуй, который вы только что украли у меня, бессовестно воспользовавшись слабостью беззащитной девушки! И не только это! Уже не говоря о тех оскорблениях, которые я вытерпела от похищавших меня молодчиков! Вам должно быть стыдно за все происшедшее!

Последовало продолжительное молчание. Ли внимательно наблюдала за Морганом. Ей казалось, что этот человек высечен из камня, так умело он сдерживал свои эмоции. И все же Ли чувствовала, что в душе Моргана идет внутренняя борьба. Причем отчаянная, глубокая и беспощадная.

Наконец он заговорил:

– Мне и в самом деле немного стыдно за то, что случилось. Говоря по правде, в моей жизни всегда главенствовали эмоции. Понимаю, для вас подобное признание не очень утешительно. – Морган замолчал на несколько секунд, после чего сказал повелительным тоном: – Ну а теперь поезжайте домой!

Ли подошла к своей лошади и взялась за луку седла. Морган тут же подсадил ее. Броуди тронула поводья.

– До свидания, Злючка! – донесся до нее насмешливый голос Моргана.

Ли ничего не ответила, даже не оглянулась. Пришпорив лошадь, она быстро спустилась по склону холма и через несколько минут уже была на дороге, ведущей к дому Дафны.

Глава 3

Экипаж Ли Броуди въехал на вымощенный брусчаткой полукруглый подъезд для карет и остановился перед парадным крыльцом великолепного загородного дома виконта и виконтессы де Фонтвилье в Гленвуд-Парке. Конечно, для Ли оба были просто Джулией и Рафаэлем – ее сестрой и зятем.

Войдя в просторное, с высокими потолками фойе дома Броуди, Ли увидела там и других близких родственников, приехавших днем раньше.

Мать обняла ее, затем оглядела с ног до головы.

– Ты себя лучше чувствуешь? – спросила она, проведя ладонью по роскошным волосам Ли.

Естественно, задавая подобный вопрос, матушка имела в виду отношения дочери с Карлом. Но Ли теперь думала только об Уоринге...

Дездемона – так звали родительницу Ли – строго следила за своими чадами и одобряла только те их поступки, которые соответствовали ее утонченным вкусам и требованиям. Ли с пониманием относилась к этому. Но сейчас, очутившись в объятиях матери, почувствовала, что вот-вот выдаст себя потоком слез и рыданиями, подступавшими к горлу. В этом случае матушка непременно добьется от нее откровенных признаний.

Отведя в сторону взгляд и подавив рыдания, Ли поспешила успокоить Дездемону:

– Спасибо, мама! Мне гораздо лучше. Дездемону не очень убедил ответ дочери. Она была слишком проницательной, а потому сразу же поняла, что Ли не сказала ей правды. Но в этот момент к ним подошел Фрэнсис Броуди, муж Дездемоны, и вмешался в разговор:

– Она просто соскучилась по своему дому и семье, Мона, – сказал он, подойдя к Ли и заключив ее в объятия. – Нам ведь тоже ее не хватало!

– Да, это действительно так! – с трудом проговорила Ли, силясь высвободиться из богатырских объятий отца.

Одна из дверей отворилась, и в фойе вошла Джулия – старшая из сестер Броуди. Она была такой же высокой и стройной, как Ли. Видимо, обе пошли в отца.

– А, Ли! – воскликнула она. – Наконец-то ты приехала! Мы без тебя очень скучали!

– Привет, Джулия! – нежно улыбнулась ей Ли. Сестры обнялись. Тем временем в фойе появился Рафаэль, и Ли повернулась к нему:

– Добрый день, Рафаэль!

Рафаэль отвесил изысканный салонный поклон и как-то рассеянно улыбнулся. Зять внушал Ли благоговение, смешанное со страхом. Рафаэль был великолепно сложен и отличался утонченными манерами.

Ли долго не могла понять, что случилось три года назад, когда Рафаэль и Джулия неожиданно для всех поженились. Она только слышала от родителей, что со свадьбой им надо было непременно спешить. А до того радостного дня Джулия ходила с несчастным видом. Ли никогда не была особо близка с Джулией, и поэтому не знала подробностей, предшествовавших их свадьбе с Рафаэлем. Она пыталась выяснить хоть что-нибудь у матери, но та плотно сжимала губы и молчала.

Ли так и не поняла, почему свадьба сестры окутана тайной. Тем более что в конце концов Джулия с Рафаэлем поженились, и казалось, в мире не было супружеской пары счастливее их. Джулия получила красивого, желанного супруга, обладавшего высоким титулом и богатого, как Крез. У них родилась очаровательная дочка, которую назвали Козеттой. К моменту приезда Ли ей исполнилось шесть месяцев. Девочка была всеобщей любимицей.

Роскошный дом Джулии и Рафаэля на берегу красивейшего озера Камбриан всегда был полон гостей.

Одним словом, если у Джулии и был какой-то недостаток, так это ее совершенство.

– Что-нибудь слышно о Лоре? – спросила Ли. Лора была чуть старше ее, но моложе Джулии. Ее муж, Николас Роулинг, принадлежал к кругу богатых предпринимателей, что вынуждало его вместе с молодой женой подолгу жить за границей. Не так давно они переехали на Цейлон, где отец Николаса владел большими чайными плантациями.

– На прошлой неделе я получила от нее письмо, – ответила Джулия. – Оно лежит на столе в гостиной. Прочти, если хочешь.

Лора никогда не писала Ли, только Джулии. И это задевало Ли за живое. Впрочем, Ли тоже не написала Лоре ни одного подробного письма. И только сейчас поняла, что Лора скорее всего страдает от одиночества, а потому была бы счастлива почаще получать подробные письма из дома.

Сама Лора, наверное, писала длиннейшие письма всем родным и знакомым. Ли же скорее всего была по натуре весьма скрытной и даже немного эгоистичной, а потому не хотела делиться своими переживаниями. Не только с Лорой, но и с остальными членами семьи.

Когда все перешли из фойе в гостиную, Ли спросила, где младшие сестры Хоуп и Мэри. Оказалось, что обе девочки отдыхают после утренней прогулки.

Ли взяла со стола письмо Лоры, прочитала его за чаем и тут же набросала послание старшей сестре. Отец дремал за столом. Рафаэль сидел рядом с Джулией и при каждом удобном случае старался как бы ненароком дотронуться до нее. Дездемона делала вид, будто не замечает этого. Ли же наблюдала столь трогательную сцену чуть ли не со слезами на глазах.

Да, Джулия и Рафаэль, несомненно, счастливы! Ли только сейчас это поняла. И вдруг подумала, как было бы хорошо сейчас сидеть за этим столом в кругу своей большой семьи рядом с Морганом. И чтобы он все время касался ее руки, слегка прижимался плечом и нежно смотрел на нее. Так, как это делает Рафаэль, сидя рядом с Джулией.

Ли взяла из стоявшей на столе вазы два пирожных и потихоньку завернула в салфетку. Посидев для приличия еще несколько минут за столом, поднялась, извинилась и направилась в детскую.

Мэри и Хоуп уже проснулись. Хоуп читала сестренке какую-то детскую книжку.

– Привет, сестрички! – улыбнулась им Ли.

– Здравствуй, Ли! – воскликнула Хоуп.

Мэри, которая была моложе сестры, соскочила с кровати и бросилась на шею Ли.

– Ой, как я люблю их! – радостно закричала она, увидев в руках Ли завернутые в салфетку пирожные.

Схватив одно, Мэри откусила большой кусок и от удовольствия закатила глаза.

– Все, что у нас осталось, так это хлеб и джем, – проговорила она с набитым ртом.

– Это гораздо полезнее для сохранения стройной фигуры, чем объедаться пирожными и сдобными кексами! Нужно сначала есть полезную еду, а уж потом набрасываться на сладости и сдобу!

– Не понимаю, почему? – пожала худенькими плечиками Мэри.

– Жизнь диктует свои многочисленные правила, – философски заметила Хоуп.

– Это правда! – вздохнула Мэри, откусывая очередной кусок пирожного. И вдруг ни с того ни с сего спросила: – Как поживает кузина Дафна?

– Очень хорошо. Просила передать вам обеим привет.

– Я хотела бы ее навестить, – вздохнула Мэри.

– Подрастешь немного, тогда и навестишь. Добираться туда нелегко.

– Но я хочу сейчас! – затопала ножками Мэри.

– Сейчас нельзя, – строго произнесла Ли.

– Ты говоришь точно так же, как наша мама!

– Что ж, мама права.

– Тогда – расскажи нам какую-нибудь историю, написанную Дафной! – попросила Хоуп.

– С радостью.

Девочки уселись рядом с Ли и обратились в слух. Она с улыбкой посмотрела на них и, вздохнув, начала:

– Как-то раз ранним утром одна еще очень юная девушка поехала кататься верхом, даже не подозревая, что в розе спрятались похитители, посланные их главарем, намеревавшимся захватить в плен и наказать свою жену, причинившую ему много страданий. Его жена была, очень похожа на девушку, которая поехала кататься. И вот когда девушка проезжала через рощу, преступники, не разобравшись, кто перед ними, набросились на нее, связали и привезли в дом главаря. Только тут он обнаружил, что перед ним совсем другая женщина...

– Ой, как интересно! – в один голос воскликнули Хоуп и Мэри. – Продолжай! Что было дальше?

– А дальше произошло вот что...

И Ли, не открывая имен похищенной девушки и ее похитителя, почти полностью пересказала сестренкам всю историю, случившуюся с ней самой в охотничьих угодьях...

Семья Броуди ежегодно приезжала в Гленвуд-Парк, где проводила как минимум три месяца. Здесь Ли целыми днями играла с Козеттой и отдыхала в кругу семьи. Время от времени все выезжали на берега близлежащих небольших озер, которых в этой местности было великое множество.

Раз или два в сезон Дездемона, отправляясь в соседние деревни за покупками, брала с собой младших дочерей. В остальные дни дети с интересом изучали соседние рощи, играли на зеленых лужайках, принимали участие в спортивных занятиях взрослых на открытом воздухе. Поскольку гувернанток здесь не было, девочки на время освобождались от уроков и были предоставлены самим себе.

Пребывание в кругу семьи на время отодвинуло на второй план воспоминания об Уоринге. Но по ночам мысли об этом человеке не давали ей уснуть. Интересно, нашел ли Морган женщину по имени Глорианна или все еще ищет ее? И вспоминает ли о своей недавней пленнице так же часто, как она о нем?

Однажды утром, когда Ли сидела за столом в гостиной и отвечала на письма лондонских друзей, в комнату вошла Джулия. Они поболтали немного, и Ли собиралась снова приняться за письма, когда Джулия, внимательно глядя на сестру, спросила:

– У тебя что-то случилось, Ли? Ты стала такой тихой, грустной, молчаливой. Все время думаешь о чем-то. Что с тобой?

«Как она догадалась? – с тревогой подумала Ли. – Неужели по выражению лица?»

– Наверное, это возрастное. Пришла пора выходить замуж. Ведь я, в сущности, уже взрослая женщина. Разве не так?

– Возможно, что и так. Но, скорее, тебя что-то очень тревожит. Надеюсь, это не досадный инцидент между тобой и Карлом Эндерсом. Я понимаю, мы с тобой никогда не были настолько близкими, чтобы рассчитывать на взаимную откровенность. В этом есть немалая доля и моей вины. Хотя, откровенно говоря, порой тебя бывает очень трудно понять. И все же иногда начинало казаться, что ты специально стараешься доставить мне неприятности.