Ночь с 26 на 27 мая 1905 года была безоблачной, но туманной. Луна в своей последней четверти только что взошла. Около 2 ч 45 мин., капитан третьего ранга Наригава, командир вспомогательного крейсера «Синано Мару» внешней патрульной линии, заметил далеко впереди по курсу пароход, силуэт которого не был похож на силуэт военного корабля, но навигационные огни его не были обычными огнями торгового судна. Видимость не улучшалась, и Наригава направился к подозрительному объекту, не отрывая от глаз бинокля. В этот момент восходящая на востоке луна высветила силуэт: две трубы, три мачты, по-видимому, никаких пушек. Наригава подошел еще ближе, обогнул пароход сзади. Под навигационными огнями замигал огонек сигнального фонаря. Наригава понял, что обнаружен и у него что-то спрашивают или о чем-то сигнализируют. Но в тот же момент он понял, что только что произошла сенсационная встреча: пароход был госпитальным судном русской эскадры. А через несколько мгновений командир «Синано Мару» сквозь разрыв в туманном покрывале увидел и впечатляющий строй 2-й Тихоокеанской эскадры, изрыгавшей в небо клубы черного дыма и вспахивавшей поверхность моря.

4 ч 45 мин. Наригава послал в эфир, наверное, самую волнующую телеграмму в своей жизни: «Вижу эскадру врага в квадрате 203. Она направляется в проход восточнее Цусимы».

В 5 ч 05 мин. Того получил сообщение, ретранслированное Такаокой. Когда его ординарец стремительно влетел в каюту и протянул ему листок бумаги, всегда невозмутимый Того не смог сдержать вздох облегчения: Рожественский появился в намеченном месте, там, где его ждали.

В свою очередь, Того продиктовал телеграмму в Токио:

«Только что поступило сообщение о появлении вражеской эскадры. Флот выходит в море, чтобы атаковать и уничтожить врага. Погода ясная, ветер свежий». С уверенным автоматизмом японский боевой механизм пришел в движение.

Не прошло и часа после получения сообщения от «Синано Мару», как «Микаса» вышел в море во главе боевого строя: «Микаса», «Сикисима», «Фудзи», «Асахи», «Кассуга», «Нисин». Было 6 ч 05 мин. Никто не провожал эскадру. Бухта была пуста, только зеленые волны накатывались на берег.

В 6 ч 35 мин. «Синано Мару», первым заметивший врага, получил приказ дождаться крейсеров, не теряя контакта с противником.

Эскадра Рожественского, оставив позади двадцать тысяч миль, устремилась к Японскому морю как к морю надежды. Японские крейсера настороженно сопровождали ее, окружив широким полукольцом. Но их беспроволочные телеграфы не молчали: «Эскадра врага в сопровождении транспортов двигается двумя параллельными колоннами. В правой колонне собраны самые мощные корабли. Скорость 12 узлов, курс – северо-восток». Получив эту информацию, Того принимает решение «встретить русских в полдень около острова Окиносима главными силами и атаковать голову левой колонны».

Около 11 часов поступило сообщение, что русские броненосцы открыли огонь по крейсерам Дева. Японские корабли отошли, не отвечая, и стрельба вскоре прекратилась.

Как потом выяснилось, огонь был открыт по ошибке. На броненосце «Орел» одна из пушек выстрелила случайно, а затем начала палить и вся эскадра, решив, что это приказ адмирала. После сигнала Рожественского: «Не тратить зря снаряды», – стрельба прекратилась. Первая стычка произвела определенный моральный эффект. Многие подумали, что бой уже произошел и враг отогнан. Рожественский поднял новый сигнал: «Курс северо-восток 23 градуса. Идти во Владивосток». По случаю годовщины коронации царя во всех кают-компаниях офицеры поднимали бокалы с шампанским за здоровье императора, императрицы и победу России.

В этот момент «Микаса» находился в 10 милях севернее Окиносимы. На японских кораблях все офицеры и матросы находились на своих боевых местах и никто не произносил ни слова. Над морем висели клочья тумана. Того приказывает идти навстречу врагу.

План Того по встрече эскадры Рожественского состоял из семи последовательных пунктов, рассчитанных на четыре дня действий от южной до северной части Японского моря. Первым пунктом шла атака миноносцев перед входом в Корейские проливы, последним – генеральное сражение перед Владивостоком. Но из-за плохой видимости и сильного волнения на море, заставивших Того отдать приказ миноносцам укрыться в бухте на острове Цусима, план начал осуществляться с третьего пункта: артиллерийской дуэли главных сил в проливе Цусима. Эскадры двигались навстречу друг другу. Того все время был в курсе местонахождения врага, в то время как Рожественский, который не отпускал от себя свои крейсера, знал только, что враг где-то на севере.

В 13 ч 15 мин. Того увидел на горизонте крейсера Дева, которые сопровождали русскую эскадру, оставаясь восточнее ее. Через некоторое время появились корабли 5-й и 6-й флотилий, двигавшиеся параллельно врагу, но впереди и западнее. Наконец Того увидел в разрывах белой туманной дымки картину, о которой он так часто думал все эти последние месяцы. Посреди зеленого пространства воды, расчерченного белыми полосами барашков волн, на него медленно надвигались черные корпуса, желтые трубы, толстые столбы дыма, разрываемые ветром. Время 13 ч 39 мин.

Теперь счет шел на минуты и секунды. Форштевень «Микасы» мощно вспарывал море во главе японского боевого порядка, пена залетала на переднюю часть палубы, до основания 305-мм башни. На узком мостике перед передней мачтой стоял Того в окружении своих офицеров. Один из офицеров штаба предложил Того пройти в боевую бронированную рубку и руководить боем оттуда. По традиции ему каждый раз делали это предложение, и все знали, что он откажется. И на этот раз он ответил с легкой иронической усмешкой:

– Мне скоро будет шестьдесят лет, я уже пожил. Но вы молодые, вы должны позаботиться о себе. Отправляйтесь в боевую рубку.

Естественно, никто из окружения адмирала не покинул своего места. Того сказал несколько слов своему начальнику штаба, тот повторил приказ, и на мачте «Микасы» поднялся сигнал. Свежий ветер трепал сигнальные флажки:

«Судьба отечества зависит от этого единственного сражения. Пусть каждый выполнит свой долг и отдаст для этого все свои силы».

Это почти повторение фразы Нельсона перед Трафальгаром: «Англия рассчитывает, что каждый выполнит свой долг». Время 13 ч 55 мин.

Сквозь стекла своего бинокля Того видел русскую эскадру. Она шла все еще двумя колоннами, но не совсем так, как это было утром. Правая колонна, включавшая самые мощные корабли – «Суворов», «Александр III», «Бородино», «Орел» – выдвинулась вперед, обогнав левую, возглавляемую броненосцем «Ослябя». Потом станет известно, что таким расположением русская эскадра была обязана неосуществленному желанию Рожественского перестроить ее в линию фронта. Теперь Рожественский снова перестраивался в кильватерную колонну. Маневр еще не закончился, когда появился Того. Того также видел, и это привлекло его внимание, что курс русской эскадры отклонялся на север. Северо-восток 23 градуса. Рожественский взял курс на Владивосток. Преградить ему путь, навалиться на голову врага всеми силами, вот что надо было делать. Первоначальный план был изменен в части цели (атаковать голову левой колонны), но не в части направления движения, речь шла о нападении с запада. Курс: северо-восток 58 градусов.

В 14 ч 02 мин. дистанция до врага 13 000 метров. Того слева от противника. Пора напасть на него. Курс юго-юго-запад. Все просто и понятно, враждебные эскадры сближаются теперь с наибольшей возможной скоростью. Направления их движения параллельны, но противоположны: на северо-восток 23 градуса у русских, на юго-запад 23 градуса у японцев. Если ничего не изменится, противники пройдут мимо друг друга левыми бортами, обмениваясь пушечными ударами. Довольно классический вариант. Но, внимание! При таком раскладе первое боевое столкновение может оказаться коротким и не принести решающего успеха. После чего русским ничего не останется, как спокойно удалиться на север – в сторону Владивостока. Этого Того не желал ни в коем случае. Любой ценой нельзя было допустить повторения боя-преследования с Порт-артурской эскадрой. Рожественский не должен был уйти от сражения. Настал момент преградить дорогу Рожественскому и дать ему бой. Надо было поворачивать назад именно сейчас.

Есть два способа повернуть назад эскадре, двигающейся кильватерной колонной. Первый: поворот «все вдруг», каждый корабль поворачивается на 180 градусов в обозначенную адмиралом сторону. Маневр относительно быстрый, и корабли не закрывают друг для друга противника. После его окончания эскадра опять оказывается в кильватерном строю, но в обратном порядке, головной корабль – адмиральский – плывет последним. Но Того считал, что место адмирала во главе боевого порядка, а в бою корабли эскадры должны лишь повторять действия флагмана. Пока адмиральский корабль идет впереди, как бы серьезны ни были на нем разрушения, сражение не проиграно. Кроме того, маневр поворотом «все вдруг» подставил бы под огонь русских броненосцев самые слабые крейсера японской эскадры. Того отбросил это решение.

Принять другое решение – развернуть эскадру последовательным поворотом всего строя значило дать сразу же Рожественскому значительное преимущество. В этом случае корабли эскадры следуют за флагманом в его кильватерной струе. То есть каждый из них начинает поворот, дойдя до той точки, где повернул вперед идущий. И это место становится той точкой, куда враг может наносить удар, не сомневаясь в успехе. Общий рисунок маневра похож на заколку для волос. Все время, пока корабль находится на задней ветке «заколки», он закрыт ее передней веткой и не может стрелять.

Того все это знал. Он знал также, что эскадра, сформированная им, обученная им, выполнит перестроение без колебаний и ошибок, под любым огнем врага. Он был уверен в хладнокровии своих моряков и надеялся на разницу в эффективности своей и русской артиллерии. Он не медля ни секунды отдал приказ: «Последовательный левый поворот на 180 градусов». Корабли эскадры подтвердили получение сигнала. «Микаса» начал отклоняться влево. Было 14 ч 05 мин. Русских этот маневр Того привел в полное замешательство. Один из русских офицеров писал в своих воспоминаниях: «Я смотрел и не мог поверить своим глазам: японцы начали последовательный поворот на левый борт… Этот маневр с математической точностью приводил каждый последующий корабль в точку, где повернул предыдущий, а оказавшись в этой точке, он на несколько секунд застывал там, значительно облегчая нашу задачу. Кроме того, хотя японская эскадра имела ход 15 узлов, этот поворот занял бы у нее не менее четверти часа. Все это время броненосцы, уже легшие на новый курс, закрывали бы видимость тем, которые шли за ними. Какое безумие! Еще минута, и мы могли столкнуться с их головным кораблем!»

Время 14 ч 08 мин. Рожественский отдает приказ открыть огонь. Дождь русской стали обрушился на японцев. Так и должно было быть. Вокруг «Микасы» море вскипело, фонтаны воды обрушились на адмиральский корабль, воздух наполнился громовыми раскатами залпов. Японская эскадра продолжала выполнять поворот с безукоризненной точностью. Без единого выстрела. Так прошли три минуты, которые должны были показаться Того вечностью. С 14 ч 08 мин. до 14 ч 11 мин. императорский флот представлял собой безответную мишень для русских артиллеристов.

Наконец в 14 ч 11 мин. первые японские броненосцы, закончившие разворот, открыли ответный огонь, к ним последовательно присоединялись остальные, выходившие на переднюю ветвь «заколки для волос». Огонь сосредоточился на «Суворове» и «Ослябе».

В 14 ч 20 мин. 305-мм снаряд разорвался позади командного мостика, ранив 15 офицеров, разбив компас, рядом с которым стоял Того. Того остался на месте, улыбаясь. Через несколько секунд попадание в переднюю башню, выведено из строя одно из двух орудий. Но в 14 ч 21 мин. японский маневр завершился, и без серьезных потерь. Время Рожественского прошло. Слово было за пушками Того, которые наконец могли показать все, на что способны, находясь в наилучшей тактической позиции.

Японские снаряды были впервые начинены шимозой. Они разрывали броню, как бумагу. Они взрывались при встрече с любым препятствием, была ли это стойка ограждения или броневой лист, даже от падения в море. Взрываясь, снаряды выбрасывали сноп огня, град осколков и клубы удушающего ядовитого газа. Как только японские канониры пристрелялись, положение головных русских кораблей стало ужасным.

Со своего места Того, конечно, не мог видеть разрушительное действие каждого японского снаряда. Но он видел, что темп стрельбы его кораблей был в три раза выше, чем у врага. Менее чем через полчаса после начала сражения русский огонь становится все более неточным и неэффективным. На русских кораблях были разбиты все дальномеры и прицелы. Удивляло то, что русские артиллеристы все еще каким-то образом умудрялись наводить свои орудия.

Японская эскадра сохраняла свой великолепный порядок в строю. Русские корабли сбивалась в кучу. Кильватерная колонна Рожественского сгибалась на восток под жестоким огнем противника, как дерево под ураганом. Того как будто почувствовал, что враг не сможет долго выдерживать этот яростный бой, и усилил натиск, также вслед за противником изменяя свой курс и начиная неумолимо охватывать голову русской эскадры.

К 14 ч 47 мин. курс был уже восток-юго-восток, дистанция – 4000 метров. В 14 ч 50 мин. «Ослябя», охваченный огнем и окутанный клубами черного дыма, покинул строй. Через десять минут пылающий «Суворов» покатился из строя влево. Броненосец «Александр III», оказавшийся во главе эскадры, вдруг повернул на север – на Владивосток! – пытаясь избежать окружения и проскочить позади японского строя. Но Того был внимателен. Того чувствовал, что ключ к победе в его руках. Поворот на восемь румбов влево «все вдруг», потом еще на восемь румбов влево «все вдруг», и японская эскадра снова в боевой колонне на курсе северо-запад, в обратном порядке – но теперь это уже не имело большого значения – и преграждает путь противнику.

В 15 ч 10 мин. броненосец «Ослябя» перевернулся и затонул. Камимура продолжает двигаться на юго-восток, прикрывая маневр 1-й эскадры и сосредоточив огонь на «Александре III». Охваченный пожаром «Александр III» в свою очередь покинул строй, уступив свое место броненосцу «Бородино». Того снова маневром «все вдруг» вернулся на курс юго-восток, «Микаса» опять впереди и начал теснить огнем русскую эскадру.

«Суворов», вероятно потерявший управление, оказался в центре смертельной карусели, по очереди обстреливаемый эскадрами Того и Камимуры. Он стал похож на корабль-мишень для учебной стрельбы. Его разбитый остов производил страшное впечатление. Некоторые его пушки еще стреляли, хотя трудно было представить, что кто-то мог еще оставаться живым среди этой груды разорванного, скрученного железа и моря огня.

Русские снаряды все реже и реже достигали цели. Корабли сбились в кучу, вокруг которой кружила японская эскадра. «Суворов» пять часов выдерживал огонь всей японской эскадры, отбил две атаки миноносцев и все еще оставался на плаву. На нем еще стреляла одна 75-мм пушка, последняя. Миноносный отряд капитана третьего ранга Фузимото получил приказ снова атаковать «Суворова» и потопить его. Превращенный в руины и оставшись с одним небольшим орудием, гордый корабль показывал твердую решимость сражаться до конца. Он продолжал стрелять, пока сохранял плавучесть. Наконец, в 19 ч 20 мин., после еще двух атак миноносцев, он величественно отправился на дно.

В тот же момент на борту «Бородино», который все еще вел своих боевых товарищей в направлении Владивостока, прогремел взрыв, и броненосец исчез под свинцовыми волнами. За двадцать минут до этого «Александр III» был поглощен морем, и никто на нем не спасся. Пароходы «Камчатка», «Урал» и «Русь» были расстреляны из пушек и тоже потоплены. Два плавучих госпиталя попали в плен. Третья часть плана Того была выполнена.

Наступила ночь. Волнение на море не уменьшалось, но ветер стих. Погода, казалось, благоприятствовала для запланированного четвертого акта: ночной атаки миноносцев. По всем направлениям они разбежались в поисках добычи, как стаи волков на охоте. Того приказал основным силам эскадры прекратить огонь и идти на север, назначив встречу на следующее утро у острова Мацусима.

За ночь на японских кораблях был наведен порядок, очищены палубы, артиллерийские батареи, на свежий воздух вынесли раненых, вышли подышать те, кто весь день провел в душном аду трюмов и кочегарок. Мертвым приготовили гробы. Погибших оказалось около сотни, и пятьсот тридцать раненых. Для такого яростного сражения это было не так уж и много. На броненосце «Микаса», главной цели врага, насчитали самое большое количество жертв. В него было 48 попаданий. Из всей артиллерии осталось только пять 152-мм орудий.

«Нисин», который сражался на другом конце боевого порядка, также получил самые серьезные повреждения. В броненосец «Асама» в 14 ч 27 мин. попал снаряд с «Осляби». Он вынужден был покинуть строй и оказался под сосредоточенным огнем противника, пока производился ремонт рулевого управления. Его корма на полтора метра опустилась в воду. Но в 15 ч 15 мин. он вновь занял свое место в строю. У крейсера «Кассаги» был поврежден корпус ниже ватерлинии, и он в сопровождении «Ситозе» отправился к ближайшей бухте Абурадани. На других кораблях повреждения не представляли серьезной опасности. Того знал, что он потопил три из четырех новейших русских броненосцев типа «Суворова», считавшихся в Санкт-Петербурге непобедимыми.

После захода солнца русские тоже стали подсчитывать свои потери и приводить в порядок корабли. Проявив традиционную невероятную способность к восстановлению, им удалось потушить пожары, закрыть пробоины в бортах. Приступили к лечению раненых, похоронам погибших. На русских кораблях на некоторое время надежда сменила отчаяние. Японские пушки замолчали, огни вражеской эскадры исчезли далеко позади.

Может быть, после всего этого ада удастся добраться до Владивостока. Оказаться в безопасности, найти, пусть даже на время, убежище, встретить соотечественников – предел мечтаний! Облегчение длилось не больше часа. Внезапно со всех сторон послышалось тарахтенье двигателей, визг выскакивавших их воды винтов. Миноносцы. Отчаяние снова наполнило сердца.

Командиры японских миноносцев, уже знавшие об итогах дневного сражения, сгорали от нетерпения показать, в свою очередь, свою храбрость. Они злобно накинулись на уже раненую добычу. Броненосец «Наварин», получив в борт две торпеды, пошел на дно вместе со всем экипажем. Броненосец «Сысой Великий» и крейсер «Адмирал Нахимов», также поврежденные, с трудом добрались до берегов острова Цусима, где и открыли кингстоны, чтобы не попасть в плен. Не все русские корабли спокойно ждали своей участи. Наводчики с перевязанными головами и обожженными руками крутили маховики орудий, ловя в прицелы темные силуэты миноносцев. Под их снарядами два миноносца затонули, еще шесть были выведены из строя. Японские миноносцы отошли, как только небо на востоке начало сереть.

Вставало солнце. День обещал быть погожим и ясным, именно такой и нужен был японцам. Начинался пятый акт выработанной Того программы.

В 5 ч 20 мин. Того получил от Такаоки сообщение, что примерно в 60 милях к югу от эскадры замечено много столбов дыма. Через несколько минут Такаока уточнил: «Вижу четыре броненосца и два крейсера. Идут на северо-запад».

Остатки русского флота пытались прорваться во Владивосток. Того снова встал на их пути.

На этот раз все было в его руках: и скорость, и сила. Около двух часов дня показался противник. Это был старый броненосец «Николай I» с адмиральским флагом на мачте, броненосец «Орел» и два броненосца береговой обороны «Апраксин» и «Сенявин». Чуть впереди и в стороне шел крейсер «Изумруд».

В 10 ч 34 мин. «Кассуга», сразу же поддержанный всеми японскими броненосцами, открыл огонь. «Изумруд» внезапно покинул русский отряд, развил полный ход и удалился на восток. Он пытался удрать. Того это видел, он видел также, что «Ситозе», устремившийся за ним, не поспевает его перехватить. Ну и пусть. Можно позволить мелкой добыче ускользнуть. Главное – не упустить основную. А основные силы, вернее, то, что осталось от основных сил русской эскадры, были перед Того. Окруженные превосходящими силами противника, русские корабли снова подверглись беспощадному истреблению.

Стрельба продолжалась уже девять минут, когда один из офицеров, стоявших рядом с Того, произнес несколько слов, среди которых промелькнуло «Николай I». Что-то происходило на борту русского броненосца.

На мачте корабля боевой флаг несколько раз дернулся, затем он опустился до середины мачты. В тот же момент появился сигнал международного кода: X.G.H. – «Сдаюсь».

Того не двигался. Казалось, он оцепенел. Офицеры вокруг застыли в молчании. Они переводили взгляд с адмирала на русские корабли, на которые продолжали сыпаться японские снаряды. У многих из них открылись рты от того, что они увидели в следующее мгновение.

На других русских кораблях почти одновременно спустились русские флаги. И, как только они исчезли из виду, на их место быстро поднялись другие: с восходящим солнцем, национальным японским символом. Это было душераздирающее зрелище. Сердца офицеров забились чаще, ком застрял в горле, у многих на глазах появились слезы.

Того наблюдал за всем этим сухими глазами. Он молча смотрел на японские флаги над русскими кораблями. Русские пушки больше не стреляли, а японские снаряды продолжали рваться на палубах кораблей.

– Адмирал, они сдаются, – произнес один из офицеров. – Прекратить огонь?

Того молчал. Неужели он решил добить безоружного противника? Секунды казались присутствующим нестерпимо длинными.

– Адмирал, они сдаются, – сказал дрожащим голосом начальник штаба. – Дух бушидо требует прекратить огонь.

Того еще раз взглянул на сигнал на «Николае I» и японские флаги на других кораблях.

– Прекратить огонь, – сказал он.

Японские корабли образовали круг вокруг поверженного врага.

Это произошло 28 мая 1905 года в 10 ч 45 мин. утра.