Глава 5.

Гибель эсминца «Эйбел»

Строевые офицеры Пятого военно-воздушного флота ВМС никак не могли поверить, что первая же скоординированная атака различных подразделений соединения «Боги грома» полностью сорвалась, что самолеты не смогли даже добраться до вражеского флота. Особенно смущало то, что не вернулся ни один из самолетов-носителей «бетти».

Всем погибшим в этой операции повысили воинское звание сразу на два ранга – не только пилотам «охка», но и экипажам самолетов-носителей и истребителей охранения.

Среди офицеров низшего состава преобладало мнение, что сама операция была плохо спланирована. Создали группу для переоценки возможностей использования «Богов грома» в будущем. В этой исследовательской группе было 18 человек, в том числе вице-адмирал Дзисабуро Одзава, заместитель начальника Генерального штаба ВМС, и контр-адмирал Тоахитане Такаду, заместитель командующего Объединенным флотом. Окамура, непосредственно отвечающий за соединение «Богов грома», был так зол на вице-адмирала Угаки, который отдал приказ о налете, что едва сдерживался.

– Операция полностью провалилась, потому что было недостаточно истребителей охранения, а также потому, что в ней не было элемента неожиданности или какого-либо другого преимущества, столь необходимого при атаке! – резко заявил Окамура. – Всю процедуру использования «Богов грома» следует пересмотреть.

Окамура также винил себя за то, что согласился с идеей о налете боевым порядком, да еще в дневное время. Это была глупая затея, однако же он ей не воспрепятствовал, поскольку это был приказ. Когда происходят такие потери в боевых машинах, а заменить их нет возможности, остается уповать на неожиданные атаки одиночными самолетами.

В тот же день, около восьми часов утра, американские бомбардировщики совершили налет на Окинаву и остров Южный Даито. Японский патрульный самолет сообщил, что самолеты взлетели с трех американских авианосцев и что два из этих авианосцев находятся не далее чем в ста милях к юго-востоку от Окинавы.

Отдел ВМС военного штаба пришел к выводу, что во время воздушного сражения, имевшего место у побережья Кюсю, было потоплено пять американских авианосцев, два линкора, один тяжелый и один легкий крейсер, а также один неопознанный корабль. Отдел ВМС полагал, что благодаря этим успехам японцев войскам союзников придется отложить нападение на Окинаву. А поскольку налет на Окинаву произошел гораздо раньше, чем ожидалось, офицер штаба ВМС истолковал его как ответную акцию остатков американского флота, который «бежал» на юг к Улитхи на Каролинских островах. Никто в штабе не верил, что вслед за бомбежками американцы намерены высадить на Окинаву десант, появление которого должно было бы означать, что пора проводить операцию «Небо №1», основным назначением которой была защита южных островов. Это оказалось трагическим просчетом.

Налеты на Окинаву продолжались весь день, а 24 марта даже усилились, и в них приняло участие более 900 бомбардировщиков.

На самом деле в воздушном бою, имевшем место ранее у побережья Кюсю, не было потоплено ни одного американского авианосца. Три авианосца получили повреждения, однако во флоте, приближающемся к Окинаве, было еще семь больших авианосцев и шесть авианосцев поменьше. Гарнизон на Окинаве сообщил о наличии во флоте 30 линкоров и эсминцев, которые уже вели обстрел военных целей на юго-западном побережье Окинавы.

Предложение Окамуры об использовании «Богов грома» только в отдельных неожиданных атаках было принято, и теперь шло интенсивное изучение, как же их получше использовать. Теперь, когда от широкомасштабных налетов с использованием самолетов «охка» отказались, Окамуре уже не нужно было держать в резерве несколько десятков пилотов «Богов грома». Особая эскадрилья истребителей «охка» была расформирована, после чего Окамура разбил «Богов грома» на две группы: члены одной должны были летать на бомбах «охка», а члены другой – на специальных истребителях, нагруженных бомбами.

Сама идея летающей бомбы «охка» в том и заключалась, чтобы усилить разрушительную мощь обычных истребителей, идущих на таран со взрывом. Теперь, когда Пятый военно-воздушный флот ВМС уже не был хозяином воздушного пространства вокруг Японии, специальные атакующие истребители смертников были гораздо практичнее, чем летающие на короткое расстояние и совершенно неманевренные «охка».

24 марта, когда обстрел Окинавы американскими военными кораблями продолжался, всем пилотам самолетов «охка», разбросанным в районе Кюсю, было приказано явиться на авиабазу Томитака. Само летное поле было почти полностью разбито, однако налетевшие самолеты оставили казармы фактически нетронутыми, что говорило о мастерстве вражеских бомбометателей. «Боги грома» собрались на открытом пространстве перед казармами, как раз когда садилось солнце. Дул прохладный ветерок, было тихо. К тому времени уже погибло 27 пилотов самолетов «охка» – 15 в первом вылете под руководством Нонаки, а 12 других во время несчастных случаев и воздушных налетов.

Окамура поднялся на возвышение перед собравшимися и сообщил им, что от первоначального намерения по использованию бомб «охка» в массовых налетах пришлось отказаться. Собравшиеся принялись удивленно переглядываться. У некоторых появился проблеск надежды, что им все же не придется сыграть свою последнюю роль. Затем Окамура объяснил, что принято решение разбить соединение на две группы, и пилоты одной из них будут совершать вылеты смертников на загруженных бомбами самолетах. Искорка надежды мгновенно погасла.

– Однако двухсотпятидесятикилограммовые бомбы, применявшиеся в атаках смертников на Филиппинах, не давали желаемых результатов, – продолжал Окамура, – поэтому я решил, что мы воспользуемся пятисоткилограммовыми бомбами. Полагаю, это вполне возможно, если у нас будет последняя модель «зиро». Окончательное решение о весе бомбы будет принято, как только мы проведем испытательный полет.

Затем Окамура дал указание ведущему подразделения «Богов грома» поделить их на две группы: одна – для полетов на обычных самолетах, другая – для полетов на «охка».

– Все, кто предпочитает летать на истребителях, поднимите руки! – громко выкрикнул командир.

Поднялось всего четыре руки.

– Все, кто хочет, несмотря ни на что, летать на «охка», поднимите руки! – снова выкрикнул лейтенант.

На этот раз поднялось всего три руки.

Люди были сбиты с толку и обозлены. Они все решили умереть на бомбах «охка». Их сознание слилось с бомбой, они считали себя и ее единым целым: цветками вишни, которые взорвутся, стукнувшись о врага, в одной славной вспышке ради императора и родины.

Теперь же у всех вдруг возникла острая психологическая неустойчивость. Появление идеи истребителя-бомбардировщика нарушило сложившиеся у них отношения с самолетами «охка». Понимание того, что на них смотрят лишь как на средство для проведения атак смертников против врага, неважно каким способом, вызвало у многих обозленность и возмущение.

Лейтенант повторил довод Окамуры, что гораздо практичней летать на загруженном бомбами самолете, чем на крылатой бомбе, и что их шансы на успех гораздо предпочтительней. Пилоты принялись спорить друг с другом. Наконец один из младших лейтенантов запаса в отчаянии простонал:

– Если нужна наша жизнь, нам что, не все равно, где мы умрем, в «охка» или в истребителе? Давайте согласимся, да и дело с концом!

Спор продолжался еще несколько минут, но наконец точка зрения младшего лейтенанта убедила большинство собравшихся, и они согласились принять план Окамуры. Среди тех, кто настаивал, что, раз уж им суждено умереть, они умрут только на «охка», был и старший унтер-офицер летного состава Кеисуке Ямамура, который уже однажды отказался от предложения променять подразделение пилотов-смертников на место летчика в эскадрилье, обеспечивающей охранение самолетов-носителей. Чтобы подчеркнуть свою решимость умереть на «охка», Ямамура сделал себе головную повязку с длинной лентой, свисавшей до пояса. На одной стороне повязки он написал: «Кара небесная, эскадрилья „Богов грома“ „охка“, старший унтер-офицер летного состава Кеисуке Ямамура». На другой стороне было его посмертное заявление: «Превращаясь в огненный шар, я мщу за сто миллионов соотечественников!»

Испытание нового «зиро», нагруженного 500-килограммовой бомбой, было намечено на 25 марта. Пилот, газуя, вырулил на взлетно-посадочную полосу. Сначала он толкнул рычаг управления вперед, чтобы посмотреть, не опустится ли нос самолета. Как он его ни выжимал, нос не опускался. Оторвать самолет от земли ему удалось лишь перед самым концом полосы. Он сумел с грехом пополам поддерживать горизонтальный полет, но, поскольку самолету полагалось врезаться во вражескую цель да и только, испытание посчитали успешным.

Была сформирована новая эскадрилья из самолетов-смертников с 500-килограммовой бомбой. Для руководства операциями был приглашен капитан третьего ранга Тадаси Накадзима, уже имевший дело с вылетами самолетов-смертников на Филиппинах, и новая группа получила название эскадрилья «Кемму». Тем временем американцы продолжали атаковать Окинаву как с воздуха, так и с моря. Главнокомандующий Объединенном флотом приказал начать подготовку операции «Небо №1», а 26 марта, когда американские войска уже стали высаживаться на острова Керама, к югу от Окинавы, поступил окончательный приказ о проведении этой операции. Третий военно-воздушный флот ВМС был придан Пятому, и все самолеты этих двух флотов стали собираться на южной оконечности Кюсю.

27 марта на авиабазе в Каное собрались 30 пилотов самолетов «охка», чтобы подготовиться к атакам против американских сил, готовивших вторжение на Окинаву. Большинство зданий авиабазы было разрушено во время следовавших одна за другой бомбардировок, поэтому пилотов разместили в реквизированном здании начальной школы Нодзато, с западной стороны от летного поля. Воздушной волной повыбивало почти все стекла, в стенах и в потолке были отверстия от пуль. В комнатах гулял ветер. Люди спали на полу на одеялах. Вишни во дворе школы были в цвету, напоминая пилотам о том, что и их самих, как и этих розовых лепестков, тоже вскоре не станет.

Теперь, когда операция «Небо №1» вступала в действие, объединенные флоты военно-морской авиации издали 31 марта директиву, определяющую основные задачи плана. «Прежде всего будут уничтожены вражеские военные корабли, затем десантно-транспортные, чтобы сорвать планы вторжения врага».

Операция «Небо №1» предусматривала налеты Третьего и Пятого военно-воздушных флотов ВМС на американское оперативное соединение и налеты Десятого военно-воздушного флота ВМС на транспорты для перевозки войск союзников. Эскадрилье «Кемму» из «Богов грома» ставилась задача атаковать авианосцы, тогда как другим пилотам «охка» полагалось топить военные корабли в районе Окинавы. Однако флотам военно-морской авиации еще требовалось время, чтобы собрать свои оставшиеся самолеты и скоординировать их действия. Вторжение американских наземных войск на Окинаву надо было каким-то образом отсрочить.

Стоял апрель, до наступления дня оставалось еще несколько часов. Над авиабазой, почти затмевая далекую луну, повисла дымка тумана. Шесть пилотов «Богов грома» и 42 члена экипажей самолетов-носителей сели в грузовик перед зданием школы. Когда грузовик остановился перед штабом, люди вышли и построились.

В первом ряду среди «Богов грома» стоял Ямамура, старший унтер-офицер, который сделал себе головную повязку с длинной лентой, чтобы заявить миру о своих намерениях. Некоторые из пилотов отломали веточки вишни около своих квартир и заткнули их себе сзади за униформу. Окамура произнес короткую речь, прося людей исполнить свой долг и напомнив им, что, если они окажутся не в состоянии подобраться к вражеским кораблям и провести успешную атаку, им следует вернуться на базу. Выпили на прощанье чашечки саке, и обреченным был дан приказ разойтись по своим машинам.

Ведущий самолет-носитель поднялся ровно в 02.21 ночи и быстро исчез в дымке тумана: как будто его поглотила вселенная. Пять других самолетов последовали за ним с интервалом в две минуты каждый, причем все направились прямо к различным военным судам, которые все еще долбили Окинаву из своих орудий. Ямамура со своей длинной лентой находился на борту ведущего самолета, сидел сразу же за пилотом. Вибрация от двигателей передавалась его телу. Когда самолет взлетел, Ямамура выглянул из окна и увидел, как мимо проносятся – в полном цвету – вишенки. Впервые в жизни на глаза у него навернулись слезы. «Я умру! Умру!» – отдавалось эхом в его сознании. По щекам у него побежали слезы, а он, захваченный остротой момента, даже не делал попыток сдержать их.

Когда самолет оказался над океаном, легкая дымка сменилась густым туманом. Пилот стал снижаться и наконец на высоте около 3000 м нашел прорыв в тумане. Ямамура снял свой спасательный жилет, готовый спуститься в бомбу «охка», когда они доберутся до района цели.

Из задумчивости Ямамуру вывел неожиданный взрыв пулеметного огня, доносившегося откуда-то сзади. Пилот быстро ушел в крутой вираж, пытаясь скрыться в тумане на высоте примерно 1000 м. Но прежде чем они вошли в пелену тумана, Ямамура в нескольких сотнях ярдов от окна увидел красный выхлоп американского истребителя. Пилот тоже увидел вражеский истребитель и перевел самолет на скользящее пикирование, отчего протестующе завыли его металлические суставы. В то же время пилот сбросил тяжелую бомбу «охка», которая должна была унести Ямамуру на смерть.

Самолет по-прежнему спускался. Ямамура бросил взгляд через плечо пилота. Альтиметр быстро приближался к нулю.

– Потяни вверх! – завопил Ямамура.

Самолет вдруг вышел из тумана, но было уже слишком поздно. Навстречу им, как бешеная, мчалась черная поверхность моря. Ямамура успел заметить, что спидометр показывает 220 узлов.

Следующее, что осознал Ямамура, это что его барабанные перепонки сейчас лопнут, и он оказался под водой. Не зная, как глубоко он находится, Ямамура заработал руками и ногами, чтобы добраться до поверхности. Через несколько секунд он вынырнул на поверхность, но кругом было море огня. Он быстро нырнул обратно под воду, наглотавшись при этом воды, и проплыл несколько ярдов. Всплыв на поверхность, он снова оказался посреди горящего топлива. Ему еще дважды пришлось выныривать, прежде чем он выплыл на чистую воду. Вода была жутко холодной, и боли обгоревшего тела он не чувствовал. Он знал, что без спасательного жилета он сможет продержаться всего несколько минут. Затем, будто чудом, он наткнулся на обломки самолета. Это было сиденье. Он ухватился за него.

Ямамура услышал, как кто-то кричит, выкликает какое-то имя. Потом послышались и другие голоса. В пределах нескольких минут четыре других члена экипажа сумели собраться вместе. Все они пострадали в разной степени. Все были в машинном масле, у всех глаза лезли из орбит от страха и шока. Некоторые были в таком плохом состоянии, что держались на плаву только благодаря спасательным жилетам. К ним подбило тело еще одного члена экипажа. На месте его лица зияла большая дыра, так что опознать его было невозможно. Выругавшись, Ямамура подплыл к телу, с трудом стащил с него жилет и нацепил на себя. Тело сразу же потонуло.

Люди могли лишь постараться держаться вместе, только и всего. Вот они и держались друг за друга. Через несколько минут к ним прибило частично надутую спасательную лодку, сброшенную одним из американских самолетов. По очереди прикладываясь к клапану для надувания, они сумели надуть эту лодочку, но влезть в нее смог только один. У Ямамуры были сильно побиты ноги и грудь. Ему чуть не расщепило правую руку между большим пальцем и указательным, а мизинец едва не оторвало совсем. Работая здоровой рукой, он сумел прикрепить правое запястье к лодке ремешком от часов, а сам стал болтаться на волнах. Его часы остановились чуть позже 02.30 ночи.

Все люди испытывали мучительную боль от ран, которую усиливала еще больше холодная, как лед, вода. После долгого периода ожидания, показавшегося им вечностью, пришла заря, но было так туманно, что видимость ограничивалась всего несколькими ярдами. Минут пять-шесть спустя один из членов экипажа умер. Другие привязали его тело к спасательной лодке. Минуты тянулись ужасно медленно. Самые слабые, едва способные держаться за лодку, попрощались.

– Держитесь! – подбадривал их Ямамура. – Продержитесь еще хоть немного!

И вдруг они услышали доносившиеся из тумана голоса, которые спрашивали:

– Японцы? Американцы?

Ямамура и другие люди закричали изо всех сил:

– Японцы! Японцы!

Из тумана выскользнула рыбацкая лодка и подплыла к болтающимся на воде людям. Она была из деревни Куросу на мысе Сата. Рыбаки втащили в лодку раненых и мертвеца. Ямамура, когда его втаскивали, потерял сознание.

Позже Ямамура узнал, что из пяти самолетов его группы один сбился с курса и вернулся на базу. Другой совершил вынужденную посадку. Третий врезался в гору на полуострове и загорелся, а два других просто пропали без вести. Вылет закончился полной неудачей. Графа «Результаты» в «Донесении о результатах вылетов» соединения «Боги грома» осталась пустой.

Приблизительно в то же самое время, когда Ямамура был привязан к небольшому плоту у побережья Когосимы, американские военные корабли подвергли интенсивному артобстрелу аэродромы в северной и центральной части Окинавы. Сотни американских самолетов, базирующихся на авианосцы, заполнили небо над Окинавой, осыпая остров градом бомб. Шум от разрывающихся бомб и снарядов не прекращался ни на минуту. Побережье окутал густой слой дыма и пыли, который поднимался все выше и выше. Сверху можно было увидеть страшные пожары, полыхающие по всему острову. Военно-морская батарея Хаиандзан, с южной стороны центрального аэродрома, за несколько минут была превращена в дымящиеся развалины. Небольшие группы солдат, оставленные на аэродроме, чтобы не дать воспользоваться им перебрасываемым по воздуху американским войскам, были разбиты и оставили свои позиции.

Первый контингент американских войск высадился на Окинаве 1 апреля в 08.30 утра. За ним последовали волна за волной десантных барж и судов класса «корабль – берег», и не прошло и часа, как на острове уже оказалось около 16 000 американских солдат. За ними сразу же последовало огромное количество танков.

Наземные войска и танки начали продвигаться в глубь острова и к 14.30 сумели захватить и удержать все аэродромы в центральном и северном районах острова. Организованного сопротивления они практически не встретили. Благодаря артобстрелу с американских кораблей и бомбардировкам с самолетов в первой половине дня большая часть японских военных объектов была подавлена. Два основных аэродрома больше напоминали свалку для разбитых самолетов и военной техники. Среди обломков оказался и ряд «подсадных самолетов», сделанных из натянутого на бамбуковые рамы брезента, что вызвало у американских солдат большой смех.

На центральном аэродроме американцы обнаружили четыре уцелевших в полной сохранности самолета «охка», спрятанных в бункерах в земле, и вскоре поняли, что это управляемые человеком летающие бомбы, которые, как союзники и полагали, являются измененной моделью немецкого «Фау-1». Они прозвали «охка» «бака», что означает «чокнутый», или «дурацкий». Позже самолеты «охка» были аккуратно упакованы и отправлены в Соединенные Штаты, где их тщательно осмотрели и изучили в техническом центре военно-воздушной разведки. 17 июня центр подготовил доклад о конструкции «охка». Увидев этот доклад тридцать лет спустя, Мики, главный конструктор «охка», поразился. «Доклад был даже более подробный, чем спецификация, которую подготовили мы», – признался он.

Вслед за подробным анализом конструкции и рабочих характеристик самолета «охка» в американском докладе предлагались изменения конструкции, которые улучшили бы рабочие характеристики. Предлагались, в частности, новый двигатель, который бы дал возможность запускать «охка» прямо с кораблей или с земли, и улучшенная система наведения. Практически все предложения касались именно тех ключевых узлов, которые японские конструкторы рассматривали или над которыми работали до самого окончания войны.