Глава V

НАШЕСТВИЕ ВОЗДУШНОЙ ЭСКАДРЫ

Я не пытался бежать из Города-на-Заре. Это было бессмысленно: люди генерала Шоу охраняли все дороги, ведущие из долины, оба воздушных корабля и ангары, где стояли фей-чи. Несколько раз я наблюдал, как пилоты-китайцы испытывают эти аппараты. Авиаторы были рослыми, пышущими здоровьем, уверенными в себе парнями — они быстро осваивали удивительные машины. Я же никак не мог поверить в то, что аппарат тяжелее воздуха может подняться в небо…

Заложники с «Лох-Итайва», как и говорил Шоу, были живы-здоровы. Я даже поговорил с офицерами, которых знал еще по службе на этом судне. Они рассказали, что капитан Хардинг умер вскоре после того, как вернулся в свой домик в Бальхаме, где он обычно проводил отпуск. Не стало и другого моего знакомого: в старой газете я прочитал, что в уличной стычке с вооруженными полицейскими был убит Корнелиус Демпси, Как выяснилось, он был членом анархической группировки, осажденной в каком-го здании Восточного Лондона. Тело его до сих пор не найдено, но свидетели утверждают, что он погиб, пытаясь вместе с друзьями покинуть дом… К чувству уныния, оставшемуся у меня после кинохроники, прибавилась горечь утраты.

Большинство газет, которые люди Шоу доставляли в долину, наперебой рассказывали о дерзких налетах генерала и связанных с ними грабежах и убийствах. Одна—две газеты именовали его «первым бандитом современности» и даже нарекли «Небесным Полководцем». Пока Англия пыталась отговорить Россию и Японию от немедленного возмездия, а Центральное правительство Китая — остановить вторгающиеся на его территорию корабли, генерал Шоу совершил несколько успешных пиратских вылазок, нападая с воздуха на поезда, морские суда, военные базы и научные институты, и забирая все, что ему было нужно. А то, что ему нужно не было, он отдавал народу: перекрашенный корабль с изображением алых знамен (кстати, из «Лох-Итайва» переименованный в «Шань-Тьень», что значит «Молния») снижался над какой-нибудь китайской деревушкой, и на изумленных жителей, как из рога изобилия, сыпались мануфактура, провиант, деньги — равно как и листовки, призывающие людей вступать в армию Миротворца Шуо Хо Ти, чтобы освободить Китай от поработителей. И люди приходили к нему — тысячами вливались в дислоцирующуюся на противоположном конце долины армию. Пополнялся и воздушный флот Шоу — генерал под угрозой пушек заставлял торговые суда опускаться на землю и, высадив экипаж, отправлял в Утреннюю долину, где их вооружали по последнему слову техники. Единственной проблемой являлся недостаток опыта у авиаторов генерала, а два даже погибли. Шоу не раз предлагал мне принять командование любым воздушным кораблем, но я отказывался. Окажись я на борту судна, я непременно попытаюсь бежать… Кроме того, мне не хотелось участвовать в пиратских налетах, поскольку я все еще надеялся вернуться к прежней жизни.

Однажды Небесный Полководец рассказан мне о своем прошлом.

Шоу был сыном английского миссионера и китаянки. Они мирно жили в глухой шаньдунской деревне, пока не привлекли внимание тамошнего правителя Лао-Шу — обычного бандита, как отозвался о нем генерал. Лао-Шу убил отца маленького Шуо Хо Ти, а мать взял в наложницы. Мальчик воспитывался вместе с многочисленными детьми правителя, а потом бежал в Пекин, где учился брат его отца. Оттуда он перебрался в Англию. Пошел в школу… именно в школе Шоу стал ненавидеть, по его словам, «то, что Англия ни в грош не ставит „низшие“ расы, классы и религии». После школы Шоу поступил в Оксфордский университет, там он начал понимать, что «империализм — это болезнь, которая лишает большинство стран их достоинства и права самим решать свою судьбу». «Да, — сразу признал он, — это английские воззрения, но беда в том, что вы, британцы, считаете их своей привилегией. Захватчик прекрасно понимает, что его моральное превосходство гораздо быстрее приведет к победе, нежели бессмысленная жестокость». С отличием окончив университет, Шоу пошел в армию, где постарался узнать как можно больше об английском военном деле. Затем переехал в Гонконг — британскую колонию, — стал полицейским и, разумеется, научился бегло говорить на мандаринском и кантонском диалектах. Вскоре он оставил службу, уведя с собой целое отделение местных полицейских и захватив значительное количество оружия, вернулся в Шаньдун, которым еще правил Лао-Шу… «Я отомстил убийце моего отца и занял его место», — ровным голосом сообщил он мне. Тем временем умерла мать Шоу… Поскольку у него имелись связи с революционерами почти по всему свету, он задумал построить Город-на-Заре. «Нужно взять у Европы всех тех, кого она высокомерно отвергает — ученых, инженеров, политиков, писателей, которые достаточно умны, чтобы ненавидеть собственное правительство — и использовать их в интересах моего родного Китая».

— Это только часть того, что должна нам Европа, — говорил Шоу. — Вскоре мы сможем востребовать и остаток долга… Знаете, с чего они начали уничтожение Китая? Я имею в виду в первую очередь англичан, но и американцы приложили руку… Так вот, они выращивали в Индии — на огромных плантациях! — опиум и тайком продавали в Китае, где он официально запрещен. Контрабандистам платили китайским серебром, и это вызвало такую инфляцию, что вся экономика очень быстро пришла в упадок. А когда правительство стало протестовать, иностранцы послали сюда свои армии, дабы Китай не смел самовольничать. Итог — подорванная экономика и повсеместная наркомания… Разумеется, это было вызвано только «врожденной моральной неполноценностью населения…» — Шоу рассмеялся. — Быстроходные опиумные клиперы, занимающиеся исключительно перевозкой наркотиков из Индии в Китай, доставляли сюда и Библию. Этого потребовали миссионеры — дескать, раз их, владеющих «пиджин-чайнс», превратили в контрабандистов, то они, помимо опиума, должны нести Китаю и слово Божие. После этого пути назад уже не было… А европейцы недоумевают, с чего китайцы так ненавидят их!

…Как-то Шоу угрюмо заметил:

— «Иностранные черти»? Думаете, мистер Бастейбл, «черти» — достаточно крепкое слово?

…А однажды он заявил:

— Скоро огромные шаньдунские фабрики станут нашими. Пекинские лаборатории, школы и музеи… кантонские торговые и промышленные Центры… бескрайние рисовые поля — все будет наше! — Его глаза сияли. — Китай станет единым. Чужеземцев мы выдворим из страны, и все граждане будут равны. Мы покажем пример всему миру!

— Если вам повезет, — спокойно ответил я, — докажите людям, что вы их любите. Доброта тоже производит впечатление — как фабрики и военная мощь.

Шоу пристально посмотрел на меня.

На иоле за городом находилось уже около полутора десятков пришвартованных к мачтам кораблей и примерно сто фей-чи в ангарах. Артиллерия и пехота могли защитить долину от нападения с любой стороны. И мы знали, что оно не заставит себя ждать.

Я сказал — «мы»? Почему я вдруг стал отождествлять себя с революционерами и террористами? Не знаю… Я отказался присоединиться к ним, но надеялся, что они одержат победу. Победу над воздушным флотом моей нации, который собирается нанести удар и, без сомнения, будет разгромлен. Как изменился я всего за несколько недель! Я мог думать без содрогания о неотвратимой гибели британских солдат., моих товарищей…

Но надо смотреть фактам в лицо: жители Города-на-Заре тоже были моими товарищами, даже если я не разделял их целей. Я не хотел, чтобы Город-на-Заре и все, что он олицетворяет, оказались уничтожены. Напротив, я надеялся, что генерал Шоу освободит свою страну от чужеземцев и вернет ей былое величие,

В смятении и тревоге ждал я нападения «врагов»… моих сограждан…

Я спал в своей постели, когда экран аппарата «тьень-йинь» («электрические призраки») засветился, и на нем появилось лицо генерала Шоу. Он выглядел мрачным и взволнованным.

— Они уже близко, мистер Бастейбл. Думаю, вы захотите посмотреть этот спектакль.

— Кто… что… — пробормотал я спросонья.

— Воздушные эскадры — американские, английские, русские, японские и, кажется, французские. Торопятся сюда, чтобы проучить зарвавшегося китаезу… — Он отвернулся и быстро закончил: — Мне пора. Буду ждать вас в штаб-квартире.

— Я приду.

Изображение померкло, а я вскочил на ноги, умылся, оделся и поспешил по пустым улицам к круглой башне — административному центру города. Там вовсю кипела работа. С британского флагмана «Императрица Виктория» по беспроволочному телефону пришло предложение: если Шоу освободит заложников с «Лох-Итайва», то вместе с ними могут уйти женщины и дети Города-на-Заре — им не причинят вреда. На это Шоу ответил, что заложники уже переведены на другой конец долины, где их отпустят на все четыре стороны. А жители Города-на-Заре будут сражаться плечом к плечу до последнего.

К долине приближаются сто воздушных кораблей, передали с «Императрицы Виктории», поэтому генералу больше часа не продержаться. Шоу заметил, что, как ему кажется, город продержится несколько дольше. Задумчиво поглядев в окно, Шоу добавил: «Интересная новость: два японских броненосца не так давно разбомбили деревню, которой я помогал. Любопытно, применят ли англичане те же методы борьбы?»

«Императрица Виктория» прервала связь. Генерал Шоу холодно усмехнулся и только сейчас заметил меня.

— А, Бастейбл! Ну, с Богом! Японцы дорого за это заплатят. Хотел бы я… Что там еще? — Адъютант протянул ему записку. — Хорошо, понял… Проект БРА близится к завершению.

У противоположной стены стояли Гевара и Юна Персон — они о чем-то беседовали с одним из «командармов», одетым в хлопчатобумажный мундир. Отца миссис Персон нигде не было видно.

— А где капитан Корженевский?

— Он вновь командует «Скитальцем», — ответил Шоу, указывая в сторону аэропарка. Крохотные фигурки людей сновали туда-сюда, подготавливая корабли к вылету. На таком расстоянии фей-чи было не разглядеть. — А вот и наши гости, — добавил Шоу.

Поначалу мне казалось, что из-за гряды холмов на горизонте надвигается огромная черная туча. До меня донесся отдаленный гул. какой издавало бы множество гонгов, если по ним бить в унисон. Звук все нарастал, а туча постепенно накрыла Утреннюю долину зловещей черной тенью.

Это был объединенный воздушный флот пяти Великих Держав.

Все корабли — каждый не менее тысячи футов длиной — имели бронированный корпус. Все ощетинились пушками и огнеметами. Все в едином строю вершили свой грозный путь, намереваясь жестоко отомстить наглецам, посмевшим усомниться во власти и силе своих хозяев. Целая стая кровожадных акул, уверенных, что небо, а следовательно, и земля принадлежат им.

Там были корабли Японии — с малиновым солнцем империи на белых лоснящихся бортах…

Корабли России — на темно-красном фоне чернел огромный двуглавый орел с поднятыми, словно для удара, когтистыми лапами…

Синие корабли Франции с трехцветным флагом — лицемерие, насмешка над республикой, оскорбление идеалов французской революции…

Корабли Америки — со звездно-полосатым флагом, давно переставшим быть символом Свободы-Корабли Британии…

Корабли, вооруженные пушками и бомбами; корабли, чьи капитаны самонадеянно полагали, что уничтожить Город-на-Заре и все, что он собой олицетворяет — проще простого.

Корабли-хищники, алчные, жестокие и надменные; в рокоте их моторов слышался победный смех…

Я почти не верил, что мы сможем противостоять им хоть одно мгновение.

Раздались первые выстрелы наших сил обороны, но воздушная флотилия, словно не замечая разрывов, продолжала идти сквозь дым и сполохи огня. В небо, навстречу врагу, поднялся наш крошечный флот: пятнадцать переоснащенных торговых судов против сотни броненосцев. Конечно, корабли защитников имели свои преимущества — безоткатные дальнобойные орудия с более точным, чем у врага, прицелом; способность зависать в воздухе… но броненосцы были почти неуязвимы, поэтому большинство разрывных снарядов всего лишь царапало краску их корпусов или, в лучшем случае, разбивало иллюминаторы гондол.

В ответ на выстрелы с борта ведущего ЕИВ Воздушного Корабля «Король Эдуард» метнулась струя пламени. Я увидел, как корпус одного из наших «торговцев» вдруг сморщился, корабль клюнул носом и устремился к каменистой земле предгорья. Люди попрыгали за борт, безрассудно надеясь избежать гибели. Моторы взорвались, повалили клубы черного дыма — ведь жидкое топливо возгорается мгновенно…

Мрачно глядя в окно, Шоу отдавал приказы по беспроволочному телефону. Как трудно оказалось нанести ущерб вражеской эскадре, и с какой легкостью она уничтожила наш корабль!

«Ба-бах!.. Ба-бах!..» — вновь грохнули гигантские орудия, и еще один вооруженный «торговец», переломившись, рухнул на землю.

Лишь теперь я начал жалеть, что отказался от командования каким-нибудь кораблем. Лишь теперь почувствовал я, что должен быть рядом с защитниками, дабы, забыв о чести британского офицера, хоть как-то отплатить незваным гостям…

Ба-бах!..

Крутясь, падал «Скиталец» — гелий быстро улетучивался из пробитого, съеживающегося корпуса; два мотора были объяты пламенем. Следя за его падением, я молился, чтобы газа хватило и корабль опустился сравнительно мягко… Однако он весил почти сотню тонн, и сила тяжести неумолимо влекла его вниз. Я закрыл глаза и поежился, когда мне показалось, что земля вздрогнула от удара. Я не сомневался в гибели капитана Корженевского.

Но вот, словно вдохновленный геройской смертью старого шкипера, «Шань-Тьень» (бывший «Лох-Итайв») дал бортовой залп по японскому флагману «Ёкомото» и, должно быть, попал в крюйт-камеру, поскольку вражеский корабль тут же развалился на тысячи сверкающих обломков. Затем рухнули еще два броненосца, и мы зааплодировали — все, кроме Юны Персон. Девушка отрешенно смотрела в ту сторону, где упал «Скиталец». Гевара оживленно разговаривал с генералом и, казалось, не замечал горя своей любовницы.

Я подошел и дотронулся до ее плеча

— Возможно, он только ранен.

Юна Персон улыбнулась сквозь слезы и отрицательно покачала головой.

— Нет, он погиб… Но погиб достойно, правда?

— Как и жил, — ответил я.

— Я думала, вы его ненавидите… — в замешательстве произнесла она.

— Мне тоже так казалось… но я любил вашего отца.

Она кивнула и коснулась моей руки.

— Спасибо, мистер Бастейбл… Надеюсь, он погиб не напрасно…

— Пока мы держимся. — Вот и все, что я смог ответить ей — ведь защитники уже потеряли пять кораблей из пятнадцати, тогда как у врага их оставалось не меньше девяноста.

Глядя в небо, Шоу внимательно слушал донесения по телефону.

— Пехота и моторизованная кавалерия атакуют со всех сторон, — сообщил он. — Наши стоят насмерть… — Он послушал еще немного. — Не думаю, что с земли нам грозит серьезная опасность.

Воздушные атаки защитников и артиллерийский обстрел с земли не позволяли вражеским дредноутам приблизиться к Городу-на-Заре. Упали еще два наших корабля.

— Что ж, настал час фей-чи, — пробормотан Шоу и отдал приказ но телефону. — Великие Державы считают, что победа уже за ними! Сейчас мы покажем им настоящую мощь! — Он связался с охраной здания, где размещался Проект БРА, и напомнил, что ни один вражеский корабль не должен туда прорваться. По-видимому, этот проект играл важнейшую роль в стратегии Шоу.

Я увидел, как удивительные машины с бешено вращающимися пропеллерами, пронзив тучи дыма, поднялись над эскадрой и, пикируя, принялись поливать броненосцы разрывными пулями. Враг очевидно, не понимал, что происходит.

На землю рухнула «Императрица Виктория».

Упал «Теодор Рузвельт».

Упал «Александр Невский».

«Тасиява».

Медленно кувыркаясь или изрываясь прямо в воздухе, вражеские корабли один за другим падали с неба. Не верилось, что хрупкие фей-чи, с экипажем только из пилота и стрелка, произвели такое опустошение в рядах противника. Броненосцы не могли поразить столь маленькие и юркие цели. Их крупнокалиберные орудия не умолкали, посылая смертоносные снаряды во все стороны, но тщетно. Со стороны казалось, юркие пираньи атакуют неуклюжих морских коров.

Обломки броненосцев усеивали Утреннюю долину. На холмах горели десятки костров — там надменные корабли нашли свое последнее пристанище.

Половина объединенного флота была уничтожена, а пять наших кораблей, в том числе и «Шань-Тьень», возвращались в аэропарк, предоставив фей-чи закончить сражение. Нападение крохотных аппаратов тяжелее воздуха явилось полной неожиданностью для захватчиков. Враг понял, что разгром армады — дело нескольких минут… и неповоротливые гиганты медленно развернулись и отступили.

Ни одна бомба не упала на Город-на-Заре.

Глава VI

ЕЩЕ ОДНА ВСТРЕЧА С АРХЕОЛОГОМ-ЛЮБИТЕЛЕМ

Итак, с некоторыми потерями мы выиграли первый бой… По что еще должно произойти, чтобы Великие Державы навсегда ушли с захваченных земель?

Пришло известие, что отбита и атака с земли; Великие Державы отступили по всем фронтам. Мы торжествовали победу.

Несколько последующих дней мы восстанавливали силы и готовились к новому сражению. Я, уже не раздумывая, согласился встать под знамена Небесного Полководца. Тот принял мое согласие без лишних вопросов и назначил меня капитаном исполинского «Шань-Тьеня».

Выяснилось, что капитан Корженевский и весь экипаж «Скитальца» погибли…

Затем Великие Державы нанесли второй удар.

Я был готов подняться на борт своего корабля, однако генерал Шоу попросил меня остаться в башне, поскольку вражеские силы применили более осторожную тактику. Броненосцы дрейфовали над холмами на горизонте и обстреливали ангары фей-чи. И вновь я обратил внимание на то, что Шоу более озабочен безопасностью Проекта Бра, чем своих летательных аппаратов. Поначалу обстрел не причинял серьезных разрушений, однако потом снаряды стали рваться в самом городе. Несколько зданий получили повреждения, окна были выбиты; от взрывов падали деревья и гибли цветочные клумбы. Я не находил себе места от нетерпения: когда же Шоу прикажет мне отправляться на корабль? Однако генерал безмолвствовал, давая врагу безнаказанно обстреливать город. Прошел целый час, прежде чем он бросил в бой фей-чи.

— А что со мной? — горько спросил я. — Мне так и сидеть, сложа руки? Я должен за многое отомстить, и в первую очередь — за смерть Корженевского.

— Все мы должны отомстить им, капитан Бастейбл. — С какой легкостью он присвоил мне новое звание! — Однако, ваше время еще не пришло. «Шань-Тьеню» предстоит особое задание. Но пока рано… рано. — Вот и все, что он ответил мне.

Фей-чи ринулись навстречу летучим броненосцам и подбили семь из них. Впрочем, на этот раз все прошло не столь гладко: оказалось, противник установил на вершинах холмов хорошо защищенные огневые точки, откуда вел прицельный огонь из скорострельного оружия. В этом бою мы потеряли шесть двухместных машин.

Две недели продолжался обстрел долины, причем осаждающая эскадра все время получала подкрепления, а запасы защитников истощались. Наверное, даже Шоу не ожидал от Великих Держав столь твердой решимости покончить с нами. Очевидно, они опасались, что в случае победы Небесного Полководца их позиции на захваченных землях ослабнут. Однако до нас доходили и утешительные новости. По всему Китаю прокатилась революционная волна — крестьяне, рабочие и студенты выступали против поработителей. Шоу надеялся, что волнения вспыхнут одновременно во многих провинциях, и Великим Державам придется бросить часть своих войск на подавление восстаний. Это, разумеется, снизило бы их боевую мощь.

Как бы то ни было, Город-на-Заре вынудил врага стянуть основные силы к Утренней долине, поэтому многие народные выступления увенчались успехом. Шанхай, например, отныне был под контролем революционного комитета, восставшие жители Пекина безжалостно расправлялись с японскими оккупантами… Волна революции ширилась, и это поддерживало боевой дух в защитниках Утренней долины, даже когда наши запасы подошли к концу. Мы сдерживали натиск армады, а генерал Шоу с нетерпением ожидал завершения Проекта БРА.

Однажды утром, направляясь из своих покоев к центральной башне, я услышал впереди изумленные возгласы и поспешил узнать, что случилось. Столпившиеся на улице люди возбужденно переговаривались и указывали на небо. Задрав голову, я с удивлением увидел одинокий, бесшумно плывущий по ветру корабль. На его хвостовых плоскостях был отчетливо виден флаг Соединенного Королевства!

Я заторопился в штаб-квартиру, уверенный, что там уже знают о незваном госте.

Когда я добежал до дверей здания, раздался оглушительный взрыв. Вздрогнула земля под ногами. Я прыгнул в лифт и в мгновение ока вознесся на верхний этаж.

Очевидно, этот крохотный британский кораблик, ничуть не похожий на летающие крепости, что так досаждали нам, ночью поднялся в небо, дождался попутного ветра, лег в дрейф и незамеченным подобрался к самому городу… А теперь он бомбил ангары фей-чи! К счастью, пока бомбы ложились не точно, но, судя по нескольким дымящимся воронкам, уничтожение фей-чи было вопросом времени.

Раздались выстрелы наших орудий. Вот незащищенный броней вражеский корабль получает пробоину, оседает на корму, падает и катится по аэропарку, чуть не сшибая наши корабли.

Мы покинули башню и, сев в самодвижущийся экипаж, помчались к месту падения, уже окруженному толпой пестро разодетых солдат… Одного взгляда на изувеченный корпус мне хватило, чтобы узнать его: неподалеку от здания Проекта БРА лежал «Перикл», первый воздушный корабль в моей жизни; корабль, который спас меня… Очевидно, Британия бросила все свои силы на осаду Города-на-Заре, в том числе Индийский воздушный флот.

Должен признаться, плачевный вид «Перикла» вызвал у меня жалость.

Среди раненых членов экипажа, выбирающихся из-под обломков, мелькнуло знакомое лицо. Майор Хоуэл, с головы до ног перепачканный маслом, в порванной форме, мрачно разглядывал исковерканный корпус. Одна рука его висела как плеть, но в другой он по-прежнему держал свой стек.

Майор сразу узнал меня.

— Привет, Бастейбл, — хриплым, высоким голосом сказал он. В его темных глазах горел огонек безумия. — Вы, как я погляжу, заодно с нашими Цветными братьями? Ну-ну… Похоже, я зря спас вам жизнь.

— Доброе утро, майор, — ответил я, — Восхищаюсь вашей смелостью.

— Глупостью, вы хотели сказать? Но попытка — не пытка. Все равно эти летающие утюги вам не помогут. Рано или поздно мы вас уничтожим.

— Боюсь, слишком дорогой ценой.

Хоуэл хмуро покосился на солдат Шоу.

— Что они с нами сделают? Замучают до смерти? И пошлют тела обратно — чтоб остальным неповадно было?

— Они вас пальцем не тронут. — Мы направились к городу. Я шел в ногу с майором. — Не стало «Перикла»… Мне очень жаль.

— Мне тоже. — Он чуть не плакал — то ли от горя, то ли он злости. Я не знал, как успокоить его. — Так вог ты кто на самом деле! Нигилист чертов! То-то болтал об амнезии. Думаешь, я поверил, будто ты на нашей стороне?

— Я был на вашей стороне, — тихо ответил я. — Возможно, я и сейчас… Не знаю.

— Скверное дело вы затеяли. Весь Китай охвачен мятежом. Индию лихорадит. О Северо-Восточной Азии и говорить нечего. Недоразвитые нации полагают, что у них есть шанс… Черта с два!

— По-моему, теперь шанс есть, — возразил я. — Эпоха империализма заканчивается — по крайней мере, империализма в нашем с вами понимании.

— Значит, мы скатимся в средневековье. Целое столетие Великие Державы сохраняли мир на Земле, и теперь всему приходит конец. Понадобится десять лет, чтобы вернуться к нормальной жизни… если это вообще удастся.

— «Нормальной жизни» уже никогда не будет. Тот мир стоил нам слишком дорого.

Майор хмыкнул.

— Как видно, они обратили тебя в свою веру. Но меня им не переубедить… ты бы, конечно, предпочел, чтобы война охватила Европу, а не Китай?

— Войне в Европе следовало начаться много лет назад. Распря между Великими Державами разорвала бы цепи рабства, сковывающие их народы. Вы так не считаете?

— Ни в малейшей степени. Напротив, я чувствую себя как свидетель последних дней Римской империи… О, черт! — он поморщился, задев сломанной рукой навес.

— Как только дойдем до города, я перевяжу вас.

— Нужна мне твоя перевязка… — огрызнулся Хоуэл. — Китаезы и черномазые, которые правят миром — ют что смешно!

Мы расстались, и больше я его никогда не видел.

Если до той встречи я и сам не знал, на чьей стороне нахожусь, то презрительная ухмылка, которой Хоуэл одарил меня на прощание, окончательно убедила перейти на сторону генерала Шоу. Маска заботливого покровительства спала с лика Великих Держав, и под ней я увидел лишь ненависть и страх.

Шоу ждал меня в центральной башне. Настроен он был очень решительно.

— Эта трусливая вылазка навела меня на мысль, — сообщил генерал. Проект БРА завершен — надеюсь, успешно. Сейчас нет ни времени, ни способа проверить это. Посему, Бастейбл, мы вылетаем сегодня ночью. Проделаем тот же трюк, что и этот корабль.

— Не могли бы вы говорить понятнее? — улыбнулся я. — Что вы собираетесь предпринять?

— Великие Державы приспособили большой аэропарк неподалеку от Хиросимы под свою главную базу. Там они ремонтируют корабли, хранят боеприпасы… там же строятся броненосцы. Для Великих Держав это единственный подходящий аэропарк поблизости от Утренней долины. И если мы уничтожим его, у нас будет значительное преимущество.

— Согласен, — сказал я. — Но у нас не хватит кораблей. Да и бомб очень мало. А фей-чи не смогут преодолеть такое расстояние. Кроме того, есть вероятность, что нас заметят и собьют, как только мы вылетим из долины… или в любой другой точке на пути к Хиросиме. Что скажете на это?

— Скажу, что Проект БРА завершен. Сумеем ли мы провести «Шань-Тьень» мимо Объединенного флота?

— Пожалуй, раз британскому кораблю удалось пробраться сюда незамеченным. Лишь бы был попутный ветер.

— В таком случае, на закате мы отправляемся. Готовьтесь.

Я пожал плечами. Подобный шаг был равносилен самоубийству. Но приказ есть приказ.

Глава VII

ПРОЕКТ БРА

К заходу солнца все были на борту. Вместе с нами собрались лететь Ульянов, Гевара и Юна Персон. «Я хочу, чтобы они увидели своими глазами», — так объяснил мне Шоу их присутствие на корабле.

Днем вражеская эскадра предприняла несколько вялых атак, но серьезного ущерба городу не нанесла