Встретить альбиноса вышел сам господин Гхо. Он от души посмеивался, глядя на Элрика, пребывавшего в таком плачевном состоянии.
      - Привет тебе, привет, Элрик из Надсокора! Привет тебе, белолицый клоун-вор. Сегодня у тебя совсем не такой заносчивый вид! Ты не берег запасов эликсира, которым я снабдил тебя, и теперь пришел умолять, чтобы я дал тебе еще, и нынче ты в состоянии гораздо худшем, чем когда впервые здесь появился.
      - Мальчик… - прошептал Элрик, когда слуги помогли ему слезть с коня. Они несли Элрика на плечах, а его руки бессильно висели. - Он жив?
      - И чувствует себя получше, чем ты, мой господин! - Бледно-зеленые глаза господина Гхо Фхаази светились изощренным злорадством. - И он в абсолютной безопасности. Ты на этом так настаивал перед своим отъездом. А я человек слова. - Политик перебирал колечки своей умасленной бороды и посмеивался про себя. - А ты, господин вор, ты держишь свое слово?
      - Всегда, - пробормотал альбинос. Его красноватые глаза закатились, и несколько мгновений казалось, что он умер. Потом он обратил свой измученный взор на господина Гхо. - Так ты дашь мне противоядие и все, что обещал? Воду? Богатство? Мальчика?
      - Несомненно, несомненно. Правда, в твоем положении, вор, торговаться не пристало. А как насчет Жемчужины? Ты ее нашел? Или ты явился сюда, чтобы сообщить о своей неудаче?
      - Я ее нашел. И я спрятал ее, - сказал Элрик. - Этот эликсир…
      - Да-да, я знаю свойства эликсира. Ты, вероятно, обладаешь очень крепким здоровьем, если у тебя и сейчас хватает сил говорить. - С этими словами кварцхасаатец дал знак мужчинам и женщинам, которые несли Элрика, пройти в прохладные покои дворца и положить альбиноса на огромные подушки из алого и синего бархата и дать ему воды и еды.
      - Жажда становится все сильнее, правда? - Господину Гхо мучения Элрика явно доставляли удовольствие. - Эликсир, похоже, выпил все твои силы, как ты сам выпил весь эликсир. Ты хитер, господин вор. Значит, ты говоришь, что спрятал Жемчужину? Ты мне не доверяешь? Но ведь я благороднейший из жителей самого великого города мира!
      Элрик, весь в пыли после долгого путешествия, растянулся на подушках и медленно вытер руки о материю.
      - Противоядие, мой господин…
      - Ты же знаешь, я не дам тебе противоядия, пока Жемчужина не окажется в моих руках… - Господин Гхо снисходительно поглядывал на свою жертву. - По правде говоря, вор, я не рассчитывал, что ты окажешься таким стойким. Хочешь еще глоток моего эликсира?
      - Принеси его, если ты не против.
      Элрик изображал беззаботность, но господин Гхо видел, в каком отчаянном положении тот находится. Он повернулся, чтобы отдать распоряжение своим рабам.
      И тут Элрик добавил:
      - Да, только пусть приведут мальчика. Я хочу видеть, что с ним ничего не случилось, и услышать из его уст, что тут происходило за время моего отсутствия…
      - Ну, это малая просьба. Хорошо. - Господин Гхо сделал знак рабу: - Приведи сюда этого мальчишку Аная.
      Кварцхасаатец подошел к массивному стулу, стоявшему на небольшом возвышении между двумя навесами, и уселся на него.
      - Я даже не предполагал, что ты вернешься из такого путешествия, господин вор, я уж не говорю о том, что найдешь Жемчужину. Наши наемники-колдуны - храбрейшие, искуснейшие воины, искушенные во всяком колдовстве и заклинаниях. Но сколько я их ни посылал, а следом еще и их братьев, у них ничего не получилось. Сегодня мой счастливый день. Я обещаю, что верну тебя к жизни, чтобы ты рассказал мне, как оно все было. Как насчет баурадимов? Многих пришлось убить? Ты мне должен дать отчет обо всем, чтобы я, вручая Жемчужину для получения места в Совете, мог сопроводить это действие соответствующей историей. Это добавит ценности Жемчужине. А когда меня изберут, я снова и снова буду рассказывать эту историю по просьбам любопытствующих. Я в этом не сомневаюсь. Члены Совета будут мне завидовать… - Он облизнул накрашенные губы. - Тебе пришлось убить эту девочку? Расскажи, что первое ты увидел, когда добрался до оазиса Серебряного Цветка.
      - Насколько мне помнится, похороны… - Элрик чуть оживился. - Да, именно похороны.
      Два стражника привели мальчика, который вырывался из их рук. Вид распростертого на подушках Элрика не очень-то воодушевил Аная.
      - Ах, господин! Тебе еще хуже, чем прежде.
      Он прекратил сопротивление и постарался скрыть разочарование. Никаких следов пыток на нем не было видно - судя по всему, вреда ему здесь не причинили.
      - Так ты в порядке, Анай?
      - Да. Главная трудность здесь состояла в том, чтобы убивать время. Изредка его светлость заглядывал ко мне и говорил, что со мной сделает, если ты не принесешь Жемчужину. Но я читал такие вещи на стенах тюрьмы для лунатиков, так что они мне не в новинку.
      Господин Гхо нахмурился.
      - Полегче, мальчик…
      - Наверное, ты вернулся с Жемчужиной, - сказал Анай, оглядывая Элрика. - Да, мой господин? Ведь иначе тебя бы здесь не было? - По всему было видно, что на душе у него полегчало. - Нам теперь можно идти?
      - Пока еще нет, - прорычал господин Гхо.
      - Противоядие, - сказал Элрик. - Оно у тебя здесь?
      - Очень уж ты нетерпелив, господин вор. Но твоя хитрость не устоит против моей. - Господин Гхо хихикнул и предостерегающе поднял палец. - Я должен иметь доказательства, что Жемчужина у тебя. Ты отдашь мне в залог твой меч? Все равно ты слишком слаб - тебе его не удержать. Он тебе больше не нужен. - Он протянул загребущую руку к бедру альбиноса, а Элрик сделал слабое движение в сторону от него.
      - Ну-ну, господин вор, не бойся меня. Ведь мы же с тобой партнеры. Где Жемчужина? Совет сегодня вечером собирается в Большом дворце заседаний. Если я смогу принести им Жемчужину, то… Сегодня вечером я достигну высот власти!
      - Червь гордится ролью короля навозной кучи, - сказал Элрик.
      - Не зли его, господин! - в тревоге крикнул Анай. - Сначала ты должен узнать, где он прячет противоядие.
      - Отдай мне Жемчужину! - Нетерпение господина Гхо переливало через край. - Где ты ее спрятал, вор? В пустыне? Или где-то в городе?
      Элрик медленно поднял тело с подушек.
      - Жемчужина была фантазией, - сказал он. - Понадобились твои убийцы, чтобы она стала настоящей.
      Господин Гхо нахмурился, поскреб свой выбеленный лоб - нервозность его возросла. Он подозрительно посмотрел на Элрика.
      - Я тебе дам еще эликсира, но только не смей больше оскорблять меня, вор. И в игры со мной не смей играть. Мальчик может умереть в мгновение ока, а вместе с ним и ты, а я от этого ничего не потеряю.
      - Но ведь и выиграть ты тоже можешь немало, мой господин, разве нет? Разве место в Совете такая уж малая цена? - Казалось, Элрик собрал остатки сил - он сел на роскошном бархате и дал мальчику знак подойти. Стражники вопросительно посмотрели на своего хозяина, но тот только пожал плечами. Анай, нахмурив лоб, с любопытством подошел к альбиносу. - Как же ты жаден, мой господин. Хочешь завладеть всем этим мирком. Этим глупейшим памятником поверженной гордыне твоего народа!
      Господин Гхо сверкал глазами.
      - Послушай, вор, если ты поправишься, приняв противоядие, которое освободит тебя от зависимости от того эликсира, что я тебе дал, ты должен обещать, что будешь вежливым со мной…
      - Да-да, - задумчиво сказал Элрик и полез в карман своей куртки. Он вытащил оттуда кожаный мешочек. - Тот самый эликсир, который должен был сделать из меня раба! - Он улыбнулся и развязал мешочек.
      На его вытянутой руке оказалась Жемчужина, за которую господин Гхо был готов отдать половину своего богатства, ради обладания которой он отправил на смерть сотни людей, ради которой он был готов похитить и убить одного ребенка и держать в заключении другого.
      Кварцхасаатец начал дрожать. Его накрашенные глаза округлились. Он открыл рот и, наклонившись вперед, чуть не упал в обморок.
      - Так это правда, - сказал он. - Ты нашел Жемчужину в Сердце Мира…
      - Мне ее просто подарил друг, - сказал Элрик. Не убирая Жемчужину с ладони, он поднялся на ноги и положил мальчику руку на плечо, показывая тем самым, что не даст его в обиду. - Добывая Жемчужину, я обнаружил, что мое тело больше не требует твоего эликсира, а потому не нуждается и в противоядии, господин Гхо.
      Господин Гхо почти не слышал Элрика. Он не сводил глаз с Жемчужины.
      - Какая же она огромная… И настоящая. Я вижу, что настоящая. Цвет… О!.. - Он потянулся к Жемчужине.
      Элрик убрал руку. Господин Гхо нахмурился и посмотрел на альбиноса глазами, помутневшими от жадности.
      - Так она умерла? А Жемчужина, как мне говорили, находилась в ее теле?
      Элрик почувствовал, как стоявшего рядом с ним Аная пробрала дрожь.
      Кипя от гнева, Элрик тихим голосом сказал:
      - От моей руки не умер ни один, кто уже не был мертв. Как мертв уже и ты, мой господин. В оазисе Серебряного Цветка я был свидетелем твоих похорон. И теперь я стал носителем пророчества баурадимов. Я пришел отомстить тебе за все то горе, что ты принес им и их Священной Деве.
      - Что? Другие тоже посылали своих воинов! У всех членов Совета и кандидатов есть свои секты наемников-колдунов, и все они отправили их на поиски Жемчужины. Все! Большинство из этих воинов потерпели неудачу или были убиты. Или были казнены за их неудачу. Ты говоришь, что никого не убивал. Значит, на наших руках нет крови, верно? Все к лучшему. Я дам тебе то, что обещал, господин вор.
      Дрожа от вожделения, господин Гхо протянул свою пухлую руку, намереваясь взять Жемчужину.
      Элрик улыбнулся и, к удивлению Аная, позволил кварцхасаатцу взять драгоценность.
      Тяжело дыша, господин Гхо принялся гладить сокровище.
      - Ах, как она хороша. Ах, как она прекрасна. Элрик заговорил снова - все тем же ровным голосом.
      - А наша награда, господин Гхо?
      - Что? - С отсутствующим видом господин Гхо повернул голову. - Ах, да, конечно же. Ваши жизни. Ты говоришь, что противоядие тебе больше не нужно. Отлично. Можешь уходить.
      - А разве ты не предлагал мне состояние? Самые разные богатства? И положение среди властелинов Кварцхасаата?
      Господин Гхо отмахнулся от этого.
      - Чепуха. И одного противоядия хватило бы. Ты не из тех, кому нужно богатство. Чтобы им правильно распоряжаться, нужно родиться в богатстве и воспитываться соответствующим образом. Так что я отпускаю тебя с мальчиком…
      - Так ты отступаешь от нашего начального договора, мой господин?
      - Между нами была беседа, но никаких договоров. Единственный договор включал освобождение мальчика и противоядие от эликсира. Ты ошибся.
      - Значит, ты не помнишь своих обещаний?
      - Обещаний? Конечно нет. - Борода колечками и волосы на голове мелко задрожали.
      - А моих?
      - Нет, хватит. Ты мне действуешь на нервы. - Он никак не мог оторвать глаз от Жемчужины. Он ласкал ее, как ласкают любимого ребенка. - Уходи, господин, пока я не передумал.
      - Я дал несколько клятв, которые должен выполнить, - сказал Элрик. - А я от своих слов не отказываюсь.
      Господин Гхо поднял глаза, выражение его лица стало жестче.
      - Ну, хорошо. Ты меня утомил. Этим вечером я стану членом Шести и Еще Одного. Угрожая мне, ты угрожаешь Совету. А потому вы оба враги Кварцхасаата. Вы предатели империи, и с вами нужно обращаться соответствующим образом! Стража!
      - Ты глуповат, - сказал Элрик.
      И тут закричал Анай, потому что в отличие от господина Гхо он не забыл о силе Черного Меча.
      - Делай, что он говорит, господин Гхо, - воскликнул он, больше опасаясь за себя, чем за господина Гхо. - Я тебя очень прошу, великий господин! Делай, что он просит!
      - Так с членом Совета не разговаривают. - Господин Гхо говорил раздосадованным, рассерженным тоном. - Стража, немедленно уберите их отсюда. Придушите их или перережьте им глотки - мне все равно…
      Стражники ничего не знали о рунном мече. Они только видели перед собой хрупкого на вид Элрика, к тому же, видимо, больного проказой, а с ним беззащитного мальчика. Они ухмыльнулись якобы удачной шутке хозяина и, обнажив мечи, беспечно надвинулись на Элрика.
      Элрик оттолкнул Аная к себе за спину. Его ладонь легла на Буревестник.
      - Напрасно вы это делаете, - сказал он стражникам. - У меня нет никакого желания убивать вас.
      За спинами воинов одна из служанок открыла дверь и выскользнула в коридор. Элрик, увидев это, сказал:
      - Лучше последуйте ее примеру. Она, видимо, предчувствует, что произойдет, если вы и дальше будете угрожать нам.
      Теперь стражники рассмеялись открыто.
      - Он сумасшедший, - сказал один из них. - Правильно решил господин Гхо - от него нужно избавиться!
      Они ринулись навстречу Элрику, и тогда рунный меч рассек прохладный воздух роскошного зала - меч завыл, как голодный волк, выпущенный из клетки и жаждущий только смерти и пищи.
      Элрик почувствовал, как в него вливается энергия, когда меч взял жизнь первого стражника, разделив его надвое от макушки до грудной кости. Другой попытался сменить тактику и от нападения перейти к бегству, но споткнулся, и меч пронзил его; глаза стражника расширились от ужаса, когда он почувствовал, как рунный меч выпивает его душу.
      Господин Гхо съежился на своем стуле - он был слишком испуган и не мог пошевелиться. В одной руке он держал Жемчужину, другую руку он выставил ладонью навстречу Элрику, словно надеясь таким образом отразить удар.
      Но альбинос, напитавшись чужой энергией, вложил Черный Меч в ножны и, сделав пять быстрых шагов по залу, подошел к возвышению и заглянул в лицо господина Гхо, которое исказилось от ужаса.
      - Возьми назад Жемчужину. Только сохрани мне жизнь… - прошептал он. - Сохрани мне жизнь, вор…
      Элрик взял Жемчужину, но остался на месте. Он снова вытащил свой кожаный мешочек и извлек из него сосуд с эликсиром, который дал ему господин Гхо.
      - Ты не хочешь ее запить?
      Господин Гхо задрожал. Его лицо под белилами стало еще белее.
      - Я тебя не понимаю, вор.
      - Я хочу, чтобы ты проглотил Жемчужину, мой господин. Если ты это сделаешь и останешься живым, значит, будем считать, что предсказание твоей смерти оказалось преждевременным.
      - Проглотить ее? Но она слишком большая. Мне ее и в рот не взять! - Господин Гхо хихикнул, надеясь, что альбинос шутит.
      - Нет, мой господин, я думаю, у тебя получится. Я думаю, тебе удастся ее проглотить. Ведь именно так она и могла попасть в тело девочки?
      - Но ведь говорили, что это сон…
      - Да. Может, тебе удастся проглотить сон. Может, тебе удастся войти в царство Снов и избежать своей судьбы. Ты должен попытаться, мой господин, иначе мой рунный меч выпьет твою душу. Что ты предпочтешь?
      - Ах, Элрик, пощади меня. Это несправедливо. Мы же договорились.
      - Открывай рот, господин Гхо. Не исключено, что Жемчужина может ужиматься или твое горло сумеет расшириться, как у змеи. Ведь змея легко проглотила бы Жемчужину, мой господин. Но ведь ты-то лучше змеи.
      Анай стоял у окна и с напускным безразличием смотрел на улицу, не желая быть свидетелем мести, которую считал отвратительной.
      - Служанка, господин Элрик, - сказал он. - Она переполошила весь город.
      В зеленых глазах господина Гхо мелькнула отчаянная надежда, но тут же угасла, когда Элрик поставил сосуд с эликсиром на ручку стула и наполовину вытащил из ножен рунный меч.
      - Твоя душа поможет мне сражаться с этими новыми воинами, господин Гхо.
      Великий гражданин Кварцхасаата медленно, плача и хныкая, начал открывать рот.
      - Вот тебе Жемчужина, мой господин. Клади ее себе в рот. Постарайся хорошенько, мой господин. В таком разе у тебя появляется хоть какой-то шанс остаться живым.
      Руки господина Гхо тряслись, но все же он начал просовывать прекрасную драгоценность между своих накрашенных губ. Элрик вытащил пробку из сосуда и налил немного жидкости на растянутые щеки кварцхасаатца.
      - Постарайся хорошенько, господин Гхо. Проглоти Жемчужину, ради обладания которой ты готов был убить ребенка! А потом я тебе скажу, кто я такой…
      Несколько минут спустя двери зала были выбиты и ввалились внутрь - Элрик узнал татуированное лицо Манага Исса, главаря Желтой секты и родственника госпожи Исс. Манаг Исс перевел взгляд с Элрика на искаженное лицо господина Гхо, которому так и не удалось проглотить Жемчужину.
      Манага Исса пробрала дрожь.
      - Элрик, я узнал, что ты вернулся. Я слышал, что ты умираешь. Очевидно, это был трюк, чтобы обмануть господина Гхо.
      - Да, - сказал Элрик. - Мне нужно было освободить этого Мальчика.
      Манаг Исс сделал движение собственным мечом.
      - Так ты нашел Жемчужину?
      - Нашел.
      - Моя госпожа Исс послала меня сказать, что готова предложить тебе за нее все, что ты пожелаешь.
      Элрик улыбнулся.
      - Скажи ей, что я буду на заседании Совета через полчаса. Я принесу с собой Жемчужину.
      - Но там будут и другие. А она хочет поговорить с тобой наедине.
      - А разве не разумно выставить такую ценную вещь на аукцион? - спросил Элрик.
      Манаг Исс вложил свой меч в ножны и улыбнулся едва заметной улыбкой.
      - Ты хитер. Я думаю, они и не подозревают, насколько ты хитер. Не знают они и кто ты такой. Я еще должен поделиться с ними этим соображением.
      - Ты можешь сказать им то, что я только что сообщил господину Гхо. Я наследственный император Мелнибонэ, - небрежно сказал Элрик. - И это истинная правда. Я думаю, что моя империя оказалась удачливее вашей.
      - Это может привести их в ярость. Я готов быть твоим другом, Элрик из Мелнибонэ.
      - Благодарю тебя, Манаг Исс, но мне не нужно больше друзей из Кварцхасаата. Сделай то, о чем я тебя прошу.
      Манаг Исс взглянул на убитых стражников, на мертвого господина Гхо, который теперь приобрел странный цвет, на неспокойного мальчика и поклонился Элрику.
      - Через полчаса на собрании Совета, император Мелнибонэ. - Он повернулся на каблуках и вышел из зала.
      Дав Анаю инструкции, касающиеся необходимого для путешествия запаса продуктов, Элрик вышел во двор. Солнце село и повсюду в Кварцхасаате горели факелы - впечатление было такое, будто город ожидает атаки.
      В доме господина Гхо не осталось слуг. Элрик отправился в конюшню и нашел там своего коня и свое седло. Он надел сбрую на баурадимского жеребца, тщательно прикрепил к луке тяжелый мешок, потом сел в седло и поехал по улицам в поисках Дворца Заседаний, где его должен был ждать Анай.
      В городе царила неестественная тишина. Несомненно, был издан какой-то приказ гражданам не выходить на улицы, потому что Элрик не видел здесь даже стражников.
      Элрик скакал неторопливым галопом по широкому проспекту Военных успехов, по бульвару Древних подвигов и по полудюжине других проездов с такими же величественными названиями. Наконец он увидел впереди длинное низкое здание. По своей простоте именно оно должно было быть местом пребывания власти Кварцхасаата.
      Альбинос остановил коня. У него на боку запел рунный меч, почти что требуя нового кровопускания.
      - Потерпи, - сказал Элрик. - Может быть, никакой драки тут и не понадобится.
      Ему показалось, что среди деревьев двигаются какие-то тени, но он не обратил на них внимания. Его не интересовало, что они задумали или кто следит за ним. У него была миссия, которую он должен был выполнить.
      Наконец он доехал до дверей и ничуть не удивился, когда увидел, что они открыты. Он спешился, забросил мешок себе на плечо и тяжелой поступью вошел в большое простое помещение без каких-либо украшений. Здесь стояли семь стульев с высокими спинками и дубовый стол с побеленной столешницей. В конце стола полукругом стояли шесть фигур в мантиях и полумасках, что напомнило Элрику об одной из сект наемников-колдунов. На седьмой фигуре был высокий конический колпак, поля которого полностью закрывали лицо. Именно эта фигура и заговорила. Элрик не удивился, услышав женский голос.
      - Я - Еще Один, - сказала она. - Насколько мне известно, ты привез нам сокровище, которое умножит славу Кварцхасаата.
      - Если ты считаешь, что это сокровище умножит вашу славу, то, значит, мое путешествие было небесполезным, - сказал Элрик. Он сбросил мешок на пол. - Манаг Исс сообщил вам все, что я просил его сказать?
      Один из членов Совета шевельнулся и ответил:
      - Да, он сказал, что ты - наследник затонувшего Мелнибонэ.
      - Мелнибонэ не затонуло. И не отвернулось от реальностей мира, как это сделали вы, - презрительно бросил Элрик. - Когда-то давно вы бросили нам вызов и по собственной глупости потерпели поражение. А теперь ваша алчность вернула меня в Кварцхасаат, тогда как я был готов пройти через ваш город незамеченным.
      - Ты обвиняешь нас! - Женщина с закрытым лицом была взбешена. - Кто был причиной стольких бед? Ты, в котором течет порченая кровь этой недочеловеческой расы, той, что ради удовольствия совокупляется с животными и производит, - она указала на Элрика, - подобных тебе.
      Элрик не шелохнулся.
      - Разве Манаг Исс не предупредил, чтобы вы были поосторожнее со мной?
      - Он сказал, что у тебя Жемчужина и колдовской меч. Но еще он сказал, что ты один. - Женщина откашлялась. - Он сказал, что ты принес Жемчужину из Сердца Мира.
      - Я принес ее и то, в чем она находится, - сказал Элрик. Он нагнулся и развязал бархатный мешок - из него показалось тело господина Гхо Фхаази; лицо его все еще было перекошено, в горле стоял огромный комок, словно неимоверно разросшийся кадык. - Вот тот, кто первый поручил мне найти Жемчужину.
      - Мы знаем, что ты его убил, - неодобрительно сказала женщина с закрытым лицом. - Но это вполне в традициях Мелнибонэ.
      Элрик на это никак не прореагировал.
      - Жемчужина находится в глотке господина Гхо Фхаази. Хотите, я вырежу ее для вас, господа?
      Элрик увидел, что по меньшей мере одного из них пробрала дрожь, и улыбнулся.
      - Вы посылали убийц убивать, пытать, похищать и от вашего имени творить зло во всевозможных формах, но вы боитесь увидеть капельку крови? Я предоставил господину Гхо выбор. Он выбрал вот это. Он слишком много говорил, а ел и пил столько, что я подумал, он вполне сможет проглотить Жемчужину. Но он, видите ли, поперхнулся, и, боюсь, тут ему пришел конец.
      - Ты жестокий негодяй! - Один из них вышел вперед взглянуть на несостоявшегося коллегу.
      - Да, это Гхо. Я бы сказал, что его цвет улучшился. Их глава неодобрительно выслушала эти слова.
      - Так что же, мы должны делать ставки на тело?
      - Ну, если вы не хотите достать оттуда Жемчужину, то да.
      - Манаг Исс, - сказала женщина с закрытым лицом, подняв голову. - Войди сюда!
      Наемник-колдун появился из дверей в дальнем конце зала. Он чуть ли не извиняющимся взором посмотрел на Элрика. Он положил руку на кинжал, висевший у него на поясе.
      - Мы не допустим, чтобы мелнибониец проливал еще кварцхасаатскую кровь, - сказала женщина с закрытым лицом. - Жемчужину вырежет Манаг Исс.
      Глава Желтой секты набрал в грудь побольше воздуха и приблизился к телу. Он быстро сделал то, что ему было приказано. Он держал на ладони Жемчужину из Сердца Мира, а по его руке текла кровь.
      Жемчужина произвела на членов Совета сильное впечатление. Некоторые из членов Совета разинули рты, потом принялись шепотом обмениваться мнениями. Элрик подумал, что они подозревали его в обмане, поскольку ложь и интриги были их второй натурой.
      - Держи ее повыше, Манаг Исс, - сказал альбинос. - Ведь именно эту Жемчужину жаждали вы получить с таким вожделением, что были готовы заплатить за нее остатками своей чести.
      - Остерегись, господин! - воскликнула женщина с закрытым лицом. - Пока мы проявляли терпимость по отношению к тебе. Назови свою цену и уходи.
      Элрик рассмеялся. Смех этот был не из приятных. Это был смех мелнибонийца. В этот момент он являл собой истинного жителя острова Драконов.
      - Отлично, - сказал он. - Мне нужен этот город. Не его жители и не его сокровища. Не его животные и даже не его вода. Я позволю вам уйти, взяв с собою все, что вы сможете унести. Мне нужен только сам город. Это мое наследное право.
      - Что? Чепуха. Как мы можем на это согласиться?
      - Вы должны согласиться, - сказал Элрик. - Иначе вам придется драться со мной.
      - Драться с тобой? Но ведь ты один.
      - Об этом не может быть и речи, - сказал один из членов Совета. - Он сошел с ума. Его нужно убить как взбесившуюся собаку. Манаг Исс, позови своих братьев и их людей.
      - Я бы не советовал это делать, кузина, - сказал Манаг Исс; он явно обращался к госпоже Исс. - Я думаю, было бы разумнее провести с ним переговоры.
      - Что? Ты стал трусом? У этого негодяя что - здесь армия?
      Манаг Исс потер кончик носа.
      - Моя госпожа…
      - Зови своих братьев, Манаг Исс!
      Глава Желтой секты поскреб шелковый рукав и нахмурился.
      - Принц Элрик, если я правильно тебя понимаю, ты вынуждаешь нас сразиться с тобой. Но мы никак тебе не угрожали. Совет честно собрался здесь, чтобы сделать ставки на Жемчужину…
      - Манаг Исс, ты повторяешь их ложь, - сказал Элрик, - а это не приносит тебе чести. Если они не желали мне зла, то зачем здесь наготове ты со своими братьями? Я видел поблизости не меньше двух сотен воинов.
      - Это только меры предосторожности, - сказала госпожа Исс. Она обратилась к своим коллегам. - Я же вам говорила: глупо собирать столько воинов так быстро.
      Элрик спокойно сказал:
      - Все, что вы делали, мои благородные господа, было сплошной глупостью. Вы были жестокими, жадными, вы легко распоряжались чужими жизнями и желаниями. Вы были слепы, неразумны, провинциальны и лишены воображения. Мне кажется, что правительство, заботящееся только о собственных удовольствиях, должно быть по меньшей мере заменено. Когда вы все покинете город, я назначу губернатора, который будет лучше служить Кварцхасаату. А потом спустя какое-то время я, может быть, позволю вам вернуться в город…
      - Убейте его! - воскликнула госпожа Исс. - Хватит тратить на это время! Мы сначала покончим с ним, а потом решим, кому владеть Жемчужиной.
      Элрик вздохнул чуть ли не с сожалением и сказал:
      - Я бы советовал тебе подумать, госпожа, а то я могу потерять терпение. Если я извлеку из ножен свой меч, то перестану быть благоразумным и милосердным…
      - Убейте его! - гнула свое женщина с закрытым лицом. - И покончим с этим!
      На лице Манага Исса было такое выражение, будто его приговорили к чему-то более страшному, чем к смерти.
      - Моя госпожа…
      Она вышла вперед. Конический колпак раскачивался на ее голове. Она протянула руку и вытащила меч из ножен Манага Исса. Она занесла меч, собираясь снести альбиносу голову.
      Элрик стремительно перехватил ее руку. Его движение было броском атакующей змеи. Он держал ее запястье в кольце своих пальцев.
      - Нет, моя госпожа. Клянусь, я делаю все, чтобы вразумить вас…
      Буревестник зашептал, зашевелился у него на боку.
      Она уронила меч и отвернулась, потирая саднящее запястье.
      И тогда Манаг Исс нагнулся, чтобы подобрать свой упавший меч и делая вид, что хочет вложить его в ножны, но тут же незаметным движением попытался пронзить Элрика. Когда Элрик, предвидя этот выпад, сделал шаг в сторону и меч Манага Исса прошел мимо, на перекошенном от страха лице наемника-колдуна появилось выражение смирения. Элрик одним движением извлек из ножен Черный Меч, который начал петь свою странную демоническую песню и засиял жутковатым черным сиянием.
      Манаг Исс испустил дух, когда меч пронзил его сердце. Рука, все еще державшая Жемчужину, словно вытянулась, возвращая драгоценность Элрику. Через мгновение Жемчужина вывалилась из его пальцев и покатилась по полу. Трое из членов Совета ринулись было вперед, но, увидев умирающие глаза Манага Исса, вернулись на свои прежние места.
      - Скорее! Скорее! Скорее! - закричала госпожа Исс, и, как и предполагал Элрик, отовсюду, из всех укромных мест Дворца Заседаний, держа наизготовку свое оружие, стали появляться члены различных сект наемников-колдунов.
      И тогда альбинос усмехнулся своей жуткой боевой ухмылкой, его красные глаза засверкали, его лицо превратилось в маску смерти, а его меч - в орудие мести его собственного народа, баурадимов и всех тех, кто за прошедшее тысячелетие пострадал от несправедливости Кварцхасаата.
      Он предлагал взятые им души своему покровителю - Герцогу Ада, могущественному Герцогу Ариоху, который разжирел на множестве жизней, посвященных ему Элриком и его мечом.
      - Ариох! Ариох! Кровь и души моему повелителю Ариоху!
      И тут началось кровавое побоище.
      Рядом с этой бойней меркли все другие сражения. Это была бойня, которая никогда не будет забыта и навсегда сохранится в анналах народа пустыни, узнавшего о ней от тех, кто бежал в ту ночь из Кварцхасаата, предпочитая отдаться на милость безводной пустыне, чем предстать перед белым смеющимся демоном на баурадимском коне; этот демон скакал по их прекрасным улицам и объяснял им, какой может быть цена самодовольства и бездумной жестокости.
      Ариох! Ариох! Кровь и души!
      Они рассказывали о белолицем существе из Ада, чей меч сиял невиданным сиянием, чьи малиновые глаза светились непреодолимым гневом, которым, казалось, овладели какие-то потусторонние силы, а он сам уже был не их властелином, а жертвой. Он убивал без жалости, без различий, без жестокости. Он убивал, как убивает взбесившийся волк. И убивая, он хохотал.
      Этот смех навсегда останется в стенах Кварцхасаата. Он будет звучать в ветре, приходящем из Вздыхающей пустыни, в музыке фонтанов, в ударах кузнечных молотов и молоточков ювелиров, работающих над своим товаром. Останется и запах крови вместе с воспоминанием о бойне, о том ужасающем числе жизней, что покинули город, в котором больше не было ни Совета, ни армии.
      Но никогда больше в Кварцхасаате не будут рассказывать легенд о мощи этой империи. Никогда больше этот город не будет относиться к кочевникам пустыни, как к животным. Никогда больше Кварцхасаат не будет почивать на лаврах гордыни, столь свойственной всем великим империям периода их упадка.