Бёртону показалось, что в пещере взвыло сразу тридцать или сорок человек, не считая той твари, что исторгала этот кошмарный рев. Похоже избавиться от свидетелей будет нелегко, как он и думал. Если дебилы, мимо которых он проехал тогда на дороге, сейчас торчат в пещере, снайперам работа обеспечена. Но одно наверняка: Кроу и бабу эту, кем бы она ни была, с ранчо живыми отпускать нельзя.

Зазвонил телефон.

– Что? – Пистолет он отложил и заткнул второе ухо, чтобы не мешал шум из пещеры.

– Это Гвоздворт, – сказал Паук. – Они уже выехали. Отсчет – сорок минут. Другого выхода из пещеры нет.

Бёртону вовсе не улыбалось валяться в этой щели еще сорок минут, но как только подъедет спецназ, все закончится.

– Гвоздворт, вопрос наугад, но ты когда-нибудь слыхал, чтобы кто-нибудь называл себя Кендрой, Малюткой-Воительницей Черноземья?

– Чужеземья, – поправил Паук. – Малютка-Воительница Чужеземья. Разумеется, прекраснейший из шедевров кино о Земле после ядерной катастрофы. Кендра – величайшая звезда экрана. Актрису звали Молли Мичон. А что?

– Ничего. Одна из подозреваемых убеждена, что она – клоун.

– Если хотите посмотреть, я могу переписать вам несколько фильмов по двадцать долларов за кассету. У меня почти полная коллекция.

– Гвоздворт, ты жалкий кусок говна. – Бёртон разъединился. Из пещеры по-прежнему раздавался вой, и женский голос вопил что-то неразборчивое.

Теннисные тапочки Тео еще торчали меж зубов Стива. Молли схватила палаш, взбежала по передней лапе Морского Ящера и запрыгнула на его мощную шею. Она изо всех сил вдавила кончик меча ему между глаз – так, что руки онемели.

– Выплюнь его! А ну, быстро!

Стив крутанул башкой, стараясь ее сбросить, но Молли сжала его голову ногами и принялась плашмя колотить по ней мечом. В стороны полетели куски чешуи, от лезвия посыпались искры.

– Плюй! Плюй! – орала Молли, подкрепляя каждый панический вопль ударами палаша. Она уже видела такое раньше. Если раздастся хруст, Тео конец.

Морской Ящер приоткрыл челюсти, чтобы нанести смертельный удар, и Молли услыхала, как Тео захлебнулся в крике. Она вскочила Стиву на лоб, поднесла кончик меча к самому углу глаза ящера и приготовилась, подпрыгнув, вонзить в глазницу поглубже.

– Выплевывай! Ну!

Стив скосил к переносице глаза, пытаясь разглядеть неожиданного противника, затем хрюкнул и отхаркнул констеблем на пол. Потом мотнул головой так, что Молли отлетела футов на десять, ударилась спиной о стену и сползла вниз.

Вой паломников перешел в рыдания, Стив повернулся и поплелся в самый темный угол пещеры.

Тео, завязнув в луже крови, гуано и драконьих слюней, приподнялся на руках, встал на колени и посмотрел на Молли.

– Ты как? – только и смог вымолвить он, переводя дух.

Та кивнула:

– Кажется, ничего. А ты?

Тео тоже кивнул и посмотрел вниз – на месте ли ноги.

– Ага. – Он подполз к ней и откинулся рядом на стену, все еще не в силах отдышаться. – Милые у тебя друзья. Почему он передумал?

– Мне кажется, он обиделся.

– Извини.

– Переживет. Уже большой мальчик.

Невзирая на боль, Тео расхохотался, и вскоре они с Молли без удержу хихикали, давясь и валясь друг на друга.

– Стив, значит, а? – спросил Тео.

– Ну, он же вылитый Стив, правда? – ответила Молли.

Тео стер с губ драконьи слюни и наклонился поцеловать ее. Она поймала его подбородок рукой и оттолкнула:

– Не очень хорошая мысль.

В глубине пещеры еще раз взревело – не так сердито, как в первый раз, скорее печально.

– Да, наверное, – согласился Тео.

– Что, к чертям собачьим, там происходит, Кроу? – заорал снаружи Бёртон. – У вас не очень много времени осталось хреном по стенам колотить. Спецназ уже на подходе. Чего вы хотите?

– Я вообще не понимаю, о чем вы, – ответил из пещеры Тео.

– Чего ты хочешь, чтобы уйти отсюда? Уехать из штата. Забыть обо всем вообще. Сколько? Назови сумму.

Тео посмотрел на Молли так, точно сумму знала она. Та ответила:

– Мне показалось, мы выдвинули свои требования достаточно ясно.

– Он не выпустит меня, Молли. А теперь не выпустит и тебя. Если сюда едет спецназ, похоже, нам крышка.

– Мне нужно поговорить со Стивом. – Молли встала и прошла между сопливыми пилигримами в глубину пещеры. Тео смотрел, как она сливается с темнотой, в которой Морской Ящер пульсировал тусклыми пятнами зеленого и синего. Тео протер глаза.

– Ну, Кроу? Сколько?

– Ваше предложение? – ответил Тео, пытаясь придумать какую-нибудь гарантию. Хоть что-то, только бы продлить жизнь еще секунды на две после того, как он выйдет из пещеры.

– Даю тебе сто тысяч. Это хорошая цена, Кроу. Ты все равно ничего не сможешь доказать, раз Линдер мертв. Бери деньги и уходи.

– Я покойник, – сказал себе Тео. Сами масштабы блефа Бёртона выдавали серьезность его намерений. Он определенно не собирался выпускать Тео отсюда живьем.

– Мы это обсудим! – крикнул Тео.

Голова трещала от ударов пистолетом, а левый глаз слезился. Из кучи одежды паломников зачирикал телефон, пришлось разбросать белье и пузырьки с пилюлями, чтобы его откопать. От движения в глазах у Тео потемнело, он оперся рукой о стену, выжидая, пока вернется зрение. Телефон он обнаружил в колготках.

Он узнавал врагов по внешнему виду. Он чувствовал волны агрессии и страха, исходящие от них, а теперь то же самое ощущал в своей теплокровной возлюбленной. Страх сочился из нее, пока она пробиралась к нему между кормом. Если она собиралась найти себе другого самца, то зачем разворачивала весь этот корм?

Он не переживал, когда его били твердой штуковиной, – это было приятно. Он решил, что она опять хочет спариться, но когда она чуть не воткнула эту дрянь ему в глаз, понял: она может и убить. Почувствовал. Она обратила свою преданность на другого. Он подумал было о том, чтобы откусить ей голову, – просто показать, как ему от этого гадко.

Когда она подошла, он сунул башку под переднюю лапу. Молли почесала ему пенек жабры, и он послал по спине алую молнию, чтобы она так больше не делала.

– Прости меня. Стив. У меня не очень много друзей. Я не могла разрешить тебе съесть Тео.

Он ощущал в ее голове доброжелательность, но больше ей не доверял. Ну, может, только руку и откусит – на пробу. Спина его пульсировала синим и пурпурным.

– Ты должен уйти, Стив. Сюда едет спецназ. А мимо парня у входа ты пройдешь легко. На самом деле, можешь даже съесть этого парня у входа, если хочешь. На самом деле, я была бы тебе даже признательна, если бы ты его съел.

Она отступила от него на шаг.

– Стив, ты должен отсюда выбраться, иначе тебя убьют.

Он пыхнул на нее оливково-тусклым светом и засунул голову еще дальше подмышку. Ей хочется, чтобы он ушел – это вне всякого сомнения. Да он и сам был непрочь – ему не хотелось только, чтобы ей хотелось, чтобы он ушел. Он знал: она никогда не станет такой, как надо, а слово “никогда” он уже понимал. Но и чтобы она досталась теплокровному, ему тоже не хотелось. Разноцветные краски бегали по его чешуе, как сама печаль.

– Я не гоню тебя, – сказала Молли. – Я хочу спасти тебе жизнь.

Она протолкалась меж паломников – те стояли на коленях и громко всхлипывали, а одна женщина, рыжая, лет тридцати, с отвергающей гравитацию фальшивой грудью, схватила ее за локоть:

– Я могу принести себя в жертву, – сказала она. – Точно могу.

Молли вырвала руку

– Отвалите, дамочка. Мучеником быть легко, если канализация не засорилась.

Только поднеся телефон к уху, Тео понял, как досталось его слуховым органам от Бёртона.

– А-ай! Черт бы его побрал! Ай! – И констебль от боли захромал по кругу, несмотря на то, что ноги его как раз остались нетронутыми.

– Тео? – спросил из динамика тоненький голосок Гейба.

– Да, это я. – Тео переложил телефон в другую руку, но все равно держал его в нескольких дюймах от уха, раз трубка уже один раз укусила.

– Ты где? Кто отвечал по твоему телефону?

– Молли Мичон. Мы в этой пещере на ранчо, где раньше грибная ферма была. Нас тут Бёртон в осаде держит, он вызвал антитеррористическое спецподразделение.

– Ты Его видел?

– Да, я Его видел, Гейб. Мне кажется, ты был прав насчет химии мозга. Тут куча народу в трансе, и все говорят, что их призвали в жертву. И все – с рецептами, которые выписала Вэл.

– Ух, – произнес Гейб. – Ух ты. Как он выглядит?

– Он большой, Гейб.

– А ты не мог бы поконкретнее?

– Послушай, Гейб, нам нужна помощь. Бёртон нас прикончит. Мне позарез требуются свидетели, чтобы он не смог утверждать, будто мы стреляли в его людей. Позвони на телестанцию и в газету. Пусть присылают вертолет с журналистами.

Тео почувствовал, как Молли схватила его за плечо, повернулся и увидел, что она качает головой.

– Секундочку, Гейб. – Он прикрыл микрофон ладонью.

– Никаких репортеров, Тео.

– Почему?

– Потому что если они разнюхают про Стива, его посадят в клетку или убьют. Никаких репортеров. Никаких камер. – Она стиснула плечо Тео так, что на глазах у того выступили слезы. – Прошу тебя.

Тео кивнул.

– Гейб, – сказал он в трубку. – Забудь про репортеров. Никаких журналистов. Никаких камер. А вы сами приезжайте. Мне здесь нужны свидетели, которые не работают на Бёртона.

– Ты же сказал, что там куча народу?

– Они все ни хрена не соображают. Совершенно бесполезные. И к тому же – голые.

Повисло молчание. Наконец Гейб осторожно спросил:

– А... почему они – голые?

Тео посмотрел на Молли:

– Почему они голые?

– Чтобы не заходили в пещеру.

– Чтобы не заходили в пещеру, – повторил Тео в телефон.

– Ну, тогда это не очень удалось, правда? – сказал Гейб. – А почему она не отпугнула их чудовищем?

– Я тебе про это и толкую, Гейб. Они здесь для того, чтобы бытьс чудовищем.

– Очаровательно. А Молли им управляет?

Тео посмотрел на следы драконьей слюны у себя на джинсах.

– Не совсем. Гейб, я тебя прошу – бери Вэл и тащи сюда свою задницу. Можешь утверждать, что ты здесь с научными целями. А Вэл может сказать, что она квалифицированный переговорщик по освобождению заложников. Эти люди – ее пациенты. Мол, это должно восстановить доверие к ней. Притащи сюда как можно больше народу.

Молли снова схватила Тео за руку и затрясла головой.

– Поправочка, Гейб. Только вы с Вэл. Никому ничего больше не говори.

– Мэвис, Говард и Сомик уже знают.

– Тогда – только они. Гейб, пожалуйста, – попроси у Мэвис машину и гребите сюда быстрее.

– Тео, толку от нас мало. Может, мы и не дадим тебя пришлепнуть, но Бёртон вас все равно арестует. Сам же знаешь. А как только ты окажешься в его тюрьме... понятно, да?

– Всему свое время.

– Тео, мы должны сохранить это существо. Это величайшее...

– Гейб, – перебил его Тео. – Я пытаюсь тут сохранить собственную задницу. Шевели поршнями, пожалуйста.

– Ты должен выманить оттуда это существо, Тео. Тебя при свидетелях, может, и не пристрелят, но ему они уйти не дадут.

– Он не хочет двигаться. Сидит в пещере и дуется.

– Дуется?

– Не знаю, Гейб. Приезжай давай, ладно? – Тео разъединился и осел на пол. – Гейб прав. Должно быть, мы просто тянем резину, откладываем неминуемое. Наверное, стоит взять Бёртона штурмом, пока спецназ не нагрянул.

Молли подобрала с пола АК-47, отсоединила рожок и наклонила его, чтобы Тео смог увидеть: пусто.

– Неудачная мысль.

– Освобождение заложников? – переспросила Вэл Риордан. – В ординатуре я писала диссертацию о нарушении питания. И ближе всего подходила к переговорам об освобождении заложников, когда отговаривала залипшую на сахаре актрису зараз сжирать по четырнадцать кварт мороженого “Кусок Макаки” после того, как ей не дали роль в “Пляжном патруле”.

– Считается, – сказал Гейб. Он передал ей все, о чем ему рассказал Тео и уже готов был бежать на выручку, но Вэл никак не решалась.

– Я полагаю, мороженое называлось “Макака-Кусака”, – вмешался Г. Ф.

– Без разницы, – ответила Вэл. – Я не понимаю, зачем мы понадобились Тео, если у него полная пещера моих пациентов.

Гейб изо всех сил старался проявить выдержку, но не мог не слышать, как в голове тикают часики, с каждой секундой укорачивая его шанс спасти другу жизнь и хоть одним глазом взглянуть на тварь из мелового периода.

– Я же сказал тебе – Тео говорит, что они ни хрена не соображают.

– Совершенно логично, – произнес Г. Ф.

– Почему это? – спросила Вэл. Ее явно раздражал тон консервативного ресторатора.

– Традиция принесения жертв стара, как сам человек. Может быть, это даже больше, чем традиция. Вавилоняне приносили жертвы змею Тиамету, ацтеки и майя – змеиным богам. Возможно, это существо и есть тот самый змей.

– Просто курам на смех, – сказала Вэл. – Эта тварь пожирает людей.

Г.Ф. хмыкнул.

– Люди любили мстительных богов тысячи лет. И кто может утверждать, что любовь эту вдохновляет не мстительность, а что-то другое? Возможно, как это отметил доктор Фентон, между охоничьими повадками существа и химией мозга его жертв действительно имеются какие-то симбиотические отношения. Возможно, они не только возбуждают любовь, но и сексуально стимулируют. Ведь это чувство не обязательно должно быть взаимным, знаете ли. Существо может не иметь никакого понятия о своих поклонниках, как и любое другое божество. А жертвы оно принимает как должное, безо всякой ответственности со своей стороны.

– Да глупее этого непроваренного мешочка собачьих соплей я ничего в жизни не слыхал, – прорвало вдруг Сомика. – Да я с этой тварью рядом был, и она только перепугала меня до светопреставления, а больше ничего.

– Вот как, мистер Терпуг? – переспросил Г. Ф. – А разве не ваш страх перед этим существом вдохновил вашу музыкальную карьеру? Возможно, зверю вы должны сказать спасибо.

– Я должен всех вас в психарню сдать, вот что я должен.

– Довольно! – крикнул Гейб. – Я еду. Поехали со мной или сидите здесь, мне все равно, но я еду к Тео. Глядишь, и существо удастся в живых оставить. Мэвис, можно взять твою машину?

Та швырнула ключи на стойку.

– Жалко, что я с тобой не могу, парнишка.

– Могу ли я к вам присоединиться? – вопросил Г. Ф.

Гейб кивнул и посмотрел на Вэл:

– Они твои пациенты.

Вэлери вжалась спиной в стойку:

– Там все обязательно взорвется, а когда полетят брызги, меня посадят в тюрьму. И я должна тебе в этом помогать?

– Да, – ответил Гейб.

– Почему?

– Потому что так правильно, потому что для меня это важно, а ты меня любишь.

Вэл смотрела на него долгую минуту, потом сдернула со стойки сумочку.