Его слова прозвучали бесстрастно, в них не было угрозы – только простая констатация факта. Но Кэрри мгновенно ему поверила. Просто ужасно, как легко он заставлял людей верить ему. Но еще ужаснее было то, с какой готовностью ее сердце отозвалось на его слова.
      – На обеденном столе?
      – Там, где вы в тот момент окажетесь.
      – Но… это будет насилие, – сказала Кэрри хриплым голосом.
      – Нет. – Теперь он поднес руку к ее лицу, чуть коснулся пальцами пылающих щек и улыбнулся так, словно понимал, что ощущает Кэрри в данный момент. – Нет, не насилие. Это будет нечто совсем иное. Мы оба знаем, что вы будете умолять меня о большем. – Он развернулся и ушел.
      Страх охватил каждую клеточку ее существа, заставив учащенно забиться сердце. И Кэрри послушно съела яйцо, тосты до самой последней крошки, хотя они и застревали в ее горле. Она знала, что ничего другого ей не оставалось. Как могло такое случиться? Как она могла влюбиться в этого человека? Ведь она своими глазами видела чек, подписанный Милдред.
      Он не вернулся к тому времени, когда Кэрри закончила есть. Тогда она собрала посуду и поковыляла с ней в кухню.
      Кухня была обставлена мебелью из темного дерева, гармонично сочетающейся с бледно-терракотовым и кремовым цветами обивки и стен. Дом действительно был великолепен!
      Вымыв посуду, Кэролайн медленно пошла на террасу, решив лечь на диван и приподнять ногу, чтобы боль чувствовалась меньше. Но вдруг ей пришло в голову, что у нее не будет лучшей возможности осмотреть дом.
      – Кристофер!
      Кэролайн нашла его на берегу. Он сидел на камне и смотрел вдаль.
      Прошло три дня, три долгих дня, в течение которых не было никакого признака того, что их ищут. Ни с моря, ни с воздуха. Нервы Кэрри уже не выдерживали томительного ожидания. Она не могла себе представить, сколько еще способна вытерпеть общество этого человека. Он привлекал ее и отталкивал одновременно. Заставлял грезить о нем и вызывал гнев и возмущение одним своим взглядом.
      Зато Кристоферу, судя по всему, нравился тот образ жизни, который он вел на острове. Но в конце концов тут был его дом. И он занимался именно тем, чем хотел заниматься, ловил рыбу в тихой бухте, читал, исследовал рифы, надев ласты и маску. Она наблюдала за ним, страстно желая принять его приглашение присоединиться к нему. Но при этом боялась, что чувства, которые она испытывала к нему и которые пыталась скрыть, вырвутся наружу…
      – Кристофер, так больше не может продолжаться.
      – Может, – заверил он. – Сядьте и расскажите, что вас встревожило.
      – Вы знаете, что меня тревожит, – заявила она, проигнорировав ею предложение сесть. – Я хочу как можно скорее убраться с этого острова. Я хочу домой.
      – Правда? А мне казалось, что для вас было важнее провести время с сестрой.
      – Это была идея отца. Он думал… – То, о чем думал отец, больше не имело значения. Для чего бы ни предназначался чек Милдред, ясно, что не для того, чтобы Кристофер прокутил ее деньги. – Как только я выберусь отсюда, я сяду на первый самолет, летящий в Сидней. Мой отец наверняка в ярости из-за того, что не получил от меня никакой весточки.
      Крис взглянул на нее, прикрыв рукой глаза от солнца.
      – Значит, вы действительно уверены, что о вас волнуются?
      – Конечно. А как же иначе? – Она слегка нахмурилась. – Я ведь опоздала на встречу с Милдред и намного… Боже! Но ведь они могут подумать, что самолет упал в море! – Она в ужасе закрыла рот рукой. – Это так, да? Поэтому нас никто не ищет! Все думают, что мы погибли! – Кэрри старалась не заплакать. – Отец полетит в Париж, чтобы сообщить о трагедии маме. Он не станет звонить, потому что, несмотря на то что они расстались, он любит ее. Отец скажет это сам, чтобы быть рядом со своей женой в тяжелую минуту. – Слезы потекли по лицу девушки. – А вдруг отец уже в Париже? О, Кэрри! Это ужасно!
      Кристофер быстро поднялся и обнял Кэрри, вытирая слезы с ее щек.
      – Ну-ну! Все не так уж плохо. Если бы кто-нибудь решил, что с нами случилась беда, то стали бы искать место крушения. Кэрри, милая, не переживайте так. Милдред, наверное, подумала, что я уговорил вас заехать сюда, в мое логово. Она знает, что я очень опытный пилот.
      – Она бы никогда так не подумала!
      – А ваша мать подумала бы? Вы очень с ней близки, часто видитесь?
      – Мама оставила нас много лет назад.
      – Из-за другого мужчины?
      Кэрри отрицательно покачала головой.
      – Нет. У нее много недостатков, но неверность – не один из них.
      – Тогда что же?
      – Деньги. В браке моих родителей деньги всегда были поводом для ссоры. Когда мама узнала, что отец заложил дом в пятый раз, чтобы финансировать свое последнее предприятие, она не выдержала. Думаю, она просто устала все время жить в страхе. Отец чуть было не разорился незадолго до этого. И им пришлось продать почти все, чтобы выплатить долги.
      – Почему же вы не уехали с ней?
      – Кто-то должен был остаться присматривать за отцом. Может быть, дочери не так критичны, как жены.
      – Но вы ее обвиняете? – Крис видел все только в черном или белом свете. Но на сей раз все-таки он был прав.
      Да, Кэролайн очень винила свою мать, потому что ей, дочери, пришлось стать и поварихой, и уборщицей, отвечать на телефонные звонки, быть для отца бесплатной секретаршей – и это в тот период, когда надо было заканчивать учебу. Но она ничего не могла поделать. Она сдала экзамены далеко не блестяще и, вместо того чтобы поступить в университет, продолжила учебу в местном колледже.
      Но ведь все, что ни делается, все к лучшему. Степень магистра по английской литературе, о которой она мечтала, дала бы ей возможность получить работу в каком-нибудь издательстве. А изучение бизнеса в колледже позволило организовать свою собственную фирму. У жизни свои законы. Одна дверь закрылась, но зато открылась другая.
      – Жизнь с отцом для такого человека, как мама, была просто кошмаром, – продолжала рассказывать Кэрри. – Она всегда любила порядок и надежность. Обидно то, что после стольких лет переживаний из-за того, сможет ли она в очередной раз оплатить счет за электричество, папа заработал свой первый миллион всего лишь через год после ухода мамы.
      – Удивлен, что она не вернулась обратно. Или, может, она чувствовала вину перед вами?
      Кэролайн уже давно не думала об этом. Она только покачала головой.
      – Если бы вы знали только половину того, что ей пришлось пережить! Но сейчас, когда я открою филиал во Франции, у меня будет больше возможностей проводить с нею время.
      – Филиал во Франции? – К Крису вернулась привычная ироничность.
      Она пожала плечами, словно извиняясь.
      – Яблоко от яблони недалеко падает. Я дочь своего отца. Это в крови.
      – А если вы подцепите богатого мужа?
      – Ну зачем вы так… – Забыв, с кем разговаривает, Кэрри разоткровенничалась. И, видимо, напрасно. – К тому же, чтобы найти такого мужа, я должна выбраться отсюда.
      – Хотите, чтобы я построил плот?
      – А вы сможете это сделать?
      – Ну, это займет время, – сказал он, пожав плечами. – Может быть, придумаете что-нибудь более оригинальное? Например, письмо в бутылке.
      Кэрри взглянула на него с негодованием: опять он издевался над нею!
      – Я не могу попусту тратить время.
      Кристофер лег на песок и заложил руки за голову.
      – А вы попробуйте, хотя бы раз в жизни. Вдруг вам понравится.
      В действительности Кэролайн волновало совсем иное: несмотря на отчаянные попытки занять себя чем-нибудь, она стала привыкать к тому, что Крис всегда рядом. Он рыбачил, а она рядом рисовала, он читал, а она фотографировала или пыталась научить попугая Шико нескольким новым словам. Ах, если бы между нею и Крисом все было по-другому…
      – Пришло время использовать самое последнее, что у нас осталось. Давайте подожжем самолет, Крис, – предложила Кэролайн, желая вывести его из себя, увидеть хоть какую-нибудь другую реакцию, кроме ироничной улыбки. Но он не двинулся с места. – Я заплачу потом. Сколько стоит эта старая развалина? – Ни один мускул не дрогнул на лице Криса, будто он не слышал, что она говорит. – Дым будет черным, едким. Это вам не банальный костер. Его увидят с других островов. Его невозможно будет не заметить.
      – Да, – наконец вымолвил он, – его невозможно будет не заметить. И нас, без сомнения, оштрафуют за загрязнение окружающей среды.
      – Но ведь это крайняя необходимость?
      – Правда? Вы задержались где-то на несколько дней, и весь мир должен страдать из-за этого? Милая, вы переоцениваете себя.
      – Я просто хочу поскорей убраться от вас подальше, Кристофер Браун. А вы, похожее, не собираетесь меня отпускать. Только вот что непонятно – зачем я вам в вашем раю?
      – Как зачем? Во-первых, какой же рай без Евы? А во-вторых, вы замечательно меня развлекаете.
      – Развлекаю? Вас? – Она едва верила своим ушам. – Могу ли я спросить, каким образом?..
      – Мне очень нравится, как вы облизываете губы, когда упорно о чем-то думаете. И как вы визжите перед тем, как броситься в море. А ловля креветок сеточкой из чулок просто бесподобна.
      – Ну хорошо! Вы можете меня выставить на всеобщее обозрение как развлекательный номер. Только помогите мне выбраться с этого острова!
      Он пожал плечами.
      – Вы слишком многого хотите, Кэрри.
      – Но если вы очень постараетесь… – Она приумолкла на секунду. – Вам же ничего не стоит войти в мое положение.
      Он поднял голову и посмотрел на нее с укоризной.
      – А вы хоть раз в жизни прислушались к чувствам других?
      Кэролайн с недоумением уставилась на него.
      – Что вы имеете в виду?
      – Вы сами в состоянии догадаться. Вернитесь на несколько дней назад и попробуйте представить себя на месте мистера Алана Багли.
      – Алана? Я что-то не понимаю, что общего между вами? Вы что, старые друзья или что-то в этом роде?
      – Я никогда раньше его не встречал. Вы сами мне рассказали, что он сделал вам предложение. Вы не считаете, что как-нибудь поощряли его действия, его чувства к вам? Ведь просто так ничего не бывает.
      – Я ничего не считаю. – Кэролайн разозлилась сама на себя. С Аланом она замечательно проводила время до тех пор, пока он не надумал предложить ей руку и сердце. – Это не ваше дело.
      – Мне просто интересно. Расскажите мне о «настоящих» деньгах, Огненная Кэрри, – попросил он, вспомнив ее выражение во время ее разговора с Аланом. – Сколько надо, чтобы купить ваше сердце? И есть ли оно у вас? – Он смотрел на нее холодно, почти презрительно. – Или вы считаете, что только счет в банке подтверждает наличие у человека способности чувствовать.
      Когда-то и у нее было сердце, которое жаждало любви. Но оно умерло. На мгновение в объятиях Криса Кэролайн подумала, что ее сердце сможет ожить.
      – Я не намерена говорить об этом.
      – Если вы хотите, чтобы я поджег свой самолет, вам придется быть со мной пооткровеннее. – От него веяло холодом.
      – Черт побери, Крис. Я сама смогу его поджечь! – Она повернулась, чтобы уйти, но он ухватил ее за щиколотку, не давая двинуться с места. – Отпустите! – воскликнула она, разозлившись.
      – Думаю, вам понадобится вот это, – сказал он, играя зажигалкой.
      Кэрри потянулась, пытаясь схватить ее, и не устояла на ногах.
      – Отдайте мне ее, – закричала она, чуть не плача.
      – Только после того, как вы расскажете мне о вашем бедном отвергнутом любовнике.
      Упав, Кэрри оказалась совсем рядом с Кристофером. Она быстро села, отвернувшись от него.
      – Почему я должна рассказывать вам что-либо?
      – Допустим, что я изучаю психологию людей, – заявил он. – И я даю вам возможность разобраться в собственных чувствах.
      Почему он так настойчив? Отчего его волнует этот несчастный Алан, человек, которого он раньше никогда не встречал.
      – Алан Багли совсем не бедный, и он никогда не был моим любовником. Я совершенно не понимаю, зачем он появился у нас и упросил отца остаться с нами подольше.
      – Не беден? Но недостаточно богат для вас, однако…
      – А «настоящими» деньгами, Крис, мы с отцом, к вашему сведению, называем только те деньги, которые ты сам заработал. Количество же – два фунта или два миллиона – совершенно не важно.
      Кристофер задумался, словно переваривая информацию.
      – Для вас это действительно не имеет значения?
      – Не имеет. С тех пор как отец разбогател, мы встречали много людей, похожих на Алана. У него счет в банке, унаследованный от родителей. Он никогда не пачкал свои руки работой, а нанимал умных людей, вроде моего отца, чтобы увеличить свое состояние. Алан приятный, очень милый человек, и, несмотря на все мною сказанное, я очень им дорожу. Только в роли возлюбленного я его представить себе не могу. Его хороших качеств для этого недостаточно.
      – Даже его очарования вместе с деньгами?…
      – В мужчине должно быть что-то еще, как мне кажется? Если Алан завтра потеряет все, что имеет, он даже не сможет заработать деньги на буханку хлеба.
      – Понятно.
      Действительно ли Кристофер понял, что она имеет в виду? Она мельком взглянула на него, но его глаза ничего не выражали. Видимо, скрытность была чертой его характера.
      Кэрри опять рассказала намного больше, чем предполагала. Но ведь как давно ей не представлялась возможность поведать кому бы то ни было то, что у нее наболело в душе.
      – Конечно, – продолжила она, наклонив голову, – кольцо его бабушки, которая отнюдь не отличалась особыми добродетелями, было только предлогом… Я сама теперь жалею, что так себя вела.
      Крис взял выбившуюся прядку ее великолепных волос и намотал на свой палец.
      – Я теперь вижу, что он действительно плохо выбрал обручальное кольцо. Надо было найти что-нибудь более подходящее. Что-нибудь редкое, необыкновенное.
      – Это ничего бы не изменило, – сказала Кэролайн, высвободив свои волосы и аккуратно заправив их за уши.
      – Так в чем же дело?
      – В том, что я не люблю его. – Тишина словно приветствовала ее ответ. Наконец-то она сказала то, на что он не мог ответить в своей обычной саркастической манере. – Можно, я возьму зажигалку, Крис? Пожалуйста… – тихо спросила она после затянувшейся паузы.
      Он сидел, глубоко задумавшись, словно не слыша ее. Потом накрыл зажигалку своей рукой.
      – Некоторые вещи в этом мире не имеют цены. Алан Багли не смог купить вашу любовь, Кэрри. И даже за «настоящие» деньги я не продам мой самолет. – Словно желая подчеркнуть последнюю фразу, он демонстративно засунул зажигалку и карман.
      – Я позабочусь, чтобы у вас появился новый самолет, – стояла на своем Кэрри, прекрасно понимая, что его не переубедить. – Такой же хороший. Даже намного лучше.
      – Нет, Кэрри, нет. Этот самолет невозможно заменить ничем другим. Это часть того, что делает меня тем, кто я есть.
      – Кто же вы на самом деле? Вы критикуете меня за то, что я жестока к людям, что их чувства меня не волнуют. А вы сами? Ведь есть же люди, которым вы тоже причиняете боль? Вы о них никогда не задумывались?
      – Причитания и слезы по всему архипелагу? – Он усмехнулся. – Вы только подумайте о вечеринке, которую устроят эти милые дамы, когда я возвращусь из царства мертвых.
      – Черт вас побери! – выпалила Кэрри. Но не успела она опомниться, как Крис был уже подле нее, а его рука обвила ее талию. Он так прижал ее к себе, что девушка боком почувствовала в его кармане корпус зажигалки.
      – Вы тут хвастались, что ваши манеры просто безупречны, – сказал он язвительным тоном. – Мой самолет, как вам уже известно, не продается, но если бы вы вспомнили одно волшебное слово, возможно, я бы отдал его вам. – Кэрри как завороженная следила за его губами, пока он говорил, и вдруг ей страстно захотелось их поцеловать, а волна желания где-то внутри нее подсказала ей, что она в ловушке. Крис дотронулся до ее щеки, нежно провел пальцем вдоль линии скулы. – Скажите «пожалуйста», Кэрри, и вы можете взять зажигалку. Если только осмелитесь уничтожить то, что бесконечно дорого другому человеку.
      – Идите вы!.. – воскликнула она в сердцах и отшатнулась, одновременно отталкивая его тыльной стороной ладони. Кристофер не сделал попытки удержать ее.
      Этим вечером она отказалась от еды, которую он приготовил, если верить его словам, специально для нее. Тихо легла в кровать и глубоко вздохнула – ей предстоит провести еще одну ночь, чудесную ночь в раю. Но это был рай, в котором Кэрри всегда будет чувствовать себя чужой.
      Она спала беспокойно, то и дело ворочаясь с боку на бок. Ей снилась мать, спокойная женщина с ясными глазами, которая отвергла любовь своего мужа, потому что он жаждал риска. Она не смогла так жить. Кэрри снилось, будто она кричит на мать, говорит, что та сумасшедшая, ненормальная, что никто не идеален, что нужно с благодарностью принимать то, что посылает тебе судьба. Но мама ее не слышала и уходила все дальше и дальше от нее.
      – Нет! – закричала Кэрри. – Нет! Вернись!
      – Кэрри! – Кристофер прижимал ее к груди, а она в волнении протягивала руку, словно пытаясь удержать мать. – Это был всего лишь сон, любимая. Тихо, успокойся. – Он гладил ее по волосам, прижимая к себе еще крепче. Постепенно сознание Кэрри прояснилось: Крис обнимал ее и он назвал ее любимой!
      – Сон? – пробормотала она. – Что было сном, а что происходило на самом деле?
      – Ты хочешь поговорить об этом? – Кэрри кивнула и только потом поняла, о чем он спрашивает.
      – Мне снилась мама… впервые за последние несколько лет.
      – Ты скоро увидишься с нею.
      – Ты так думаешь?
      – Обещаю. – Он оглядел ее смятую постель. – Пойдем, ты не должна здесь больше оставаться. Я уложу тебя в свою кровать.
      – Нет, я останусь здесь, – быстро произнесла Кэрри, отодвигаясь от него.
      – Не спорь.
      – Я не могу…
      – Я не собираюсь делить мою постель с тобой, Кэрри.
      – Я не это имею в виду. Просто я не хочу больше спать. Сны часто приходят снова. Я боюсь…
      – Тогда пойдем на пляж и подождем восхода солнца. – Крис поднял ее с кровати и, бережно держа на руках, пронес через дом, затем вниз по тропинке к белому полумесяцу пляжа. Опустив ее на песок, сел рядом и обнял.
      – Еще один день в раю, – сказала она вздрогнув.
      – Мог бы быть.
      – Но не для меня.
      – А ты попытайся. Слушай. – Море нежно ласкало берег, успокаивая и убаюкивая. Редкие крики птиц были слышны из леса, где деревья таинственно шептали что-то друг другу. Море, остров, белая луна. И яркие звезды на бархатном небе…
      Кэролайн коснулась щекой плеча Криса и взглянула на него, впервые не испугавшись бездонной глубины его глаз.
      – Как красиво.
      В сумраке ночи он улыбнулся ей в ответ.
      – Жаль, что луна полная. Может быть, я бы соблазнил тебя, если бы было новолуние.
      – Соблазнил меня? Неужели ты не понял, Крис, что, если ты меня захочешь, я не стану сопротивляться.
      – Хочу ли я тебя? – прошептал он с нежностью. – Кэрри, разве ты не чувствуешь, какие чувства я испытываю к тебе? Как бы я ни старался скрыть их, все равно…
      Этого было достаточно. Кэрри приложила палец к его губам.
      – Молчи. Больше ничего не говори. – Поняв, что Крис послушается, она убрала руку с его губ и поцеловала его нежно, мягко, словно вздох волн, и в этот момент ее тело казалось хрупким, как стекло, которое он держал в руках и мог с легкостью разбить.
      – О, Кэрри, – выдохнул Крис, когда она откинула голову. Он тихонько провел рукой по ее белой шее, которая будто светилась в темноте. – Девчонка. Сумасшедшая, красивая девчонка. – За тем приблизился губами к ее шее и принялся осыпать ее поцелуями. Его нежные прикосновения вызывали в ней сладкую истому, разжигая внутри огонь желания.
      Кэрри протянула руку и принялась ласкать его грудь. Ей казалось, что она сейчас упадет в обморок от радости, ощущая, как он дрожит от ее прикосновений.
      – Кэрри! – прошептал он отрывисто. – Я ведь сделан не из камня.
      Он в одно мгновение снял с нее майку и кинул на песок. Ее тело светилось в лунном свете, словно серебряное, она походила на нимфу. О, какое непередаваемое чувство свободы и радости ощутила Кэрри! Легкий бриз с берега растрепал ее волосы и освежил горячую кожу. Она не могла дождаться того момента, когда окажется совершенно обнаженной. Кэрри поднялась и прижалась к мужчине, стоявшему на коленях.
      – Помоги мне, Крис, – прошептала она охрипшим голосом.
      – О Боже, Кэрри, – простонал он, прикоснувшись губами к ее животу, а руками лаская ее бедра. – Ты не представляешь, что со мною творишь.
      Она взглянула вниз, коснулась его лица, проведя рукой по изгибу скул, теплым губам, которые разомкнулись и поймали кончики ее пальцев. В этот момент оба оказались у грани, за которой здравый смысл уступает место инстинктам. Неважно, как дальше сложится ее судьба, подумала Кэролайн, но об этой ночи она не будет сожалеть никогда.
      – Покажи мне, – пробормотала она. – Покажи, что я с тобой делаю.
      Кристофер просунул пальцы под легкий шелк ее трусиков, и через мгновение она была восхитительно свободна, стоя перед ним обнаженной, готовая любить и быть любимой.
      Его губы осторожно коснулись белоснежной кожи чуть ниже живота, и все ее тело затрепетало от непередаваемого удовольствия. Она словно таяла от прикосновений его губ, языка, его рук, гладивших ее с нежностью, которая доводила ее до безумия. Он ласкал изгибы ее тонкой талии, мягкую округлость бедер, а она словно уже не находилась на земле, а парила где-то высоко. Затем он поднялся и коснулся ее груди. Ее соски тут же набухли и затвердели. Тогда Крис начал нежно покусывать их, и Кэрри застонала, а ее ногти впились в его плечи. Она изнемогала от изысканного, мучительного наслаждения.
      – Теперь твоя очередь, Кэрри, – сказал Крис хриплым голосом.
      Да, она попытается доставить ему не меньшее наслаждение. Она исследовала его тело языком и руками, желая подарить ему все, что могла. Она с удовольствием отвечала на его стоны наслаждения, лаская его все более страстно. И когда наткнулась на шорты, то не колеблясь освободила его жаждущее тело от одежды.
      – Люби меня, Крис, – выдохнула она.
      И они упали на влажный песок. Только теплый ночной воздух укрывал их тела, а волны иногда нежно целовали их. Они летали, невесомые, где-то там, в полночной вышине, а потом будто упали в бездонную пропасть, где тихо журчала вода… Какое-то время Кэрри молчала, она даже боялась вздохнуть. Затем тихо засмеялась от счастья.
      – Не хочешь ли повторить еще раз? – Крис взглянул на нее, в его глазах светилась странная грусть.
      – Кэрри.
      Она подняла руку и нежно коснулась его лба, словно пыталась прогнать все его печали.
      – Не смотри так на меня, пожалуйста.
      – Просто ты поразила, удивила меня. Я не ожидал… Давно у тебя был любовник?
      – Я не оправдала твоих надежд? – Его слова причинили ей боль.
      – А разве ты не догадываешься? – прошептал он.
      – Я думала… мне казалось… – Она попыталась прочитать что-нибудь на его лице, но напрасно. – Я знаю, что я не очень…
      – Ради Бога, о чем ты говоришь… – тихо сказал он, и Кэрри почувствовала себя глупой, маленькой и такой неопытной.
      Она попыталась сесть, отодвинуться от него как можно дальше, но его руки поймали ее и никуда не хотели отпускать.
      – Извини, если разочаровала тебя…
      – Разочаровала?! Я чувствую себя самым счастливым мужчиной на земле. – Он еще крепче прижал ее к себе и поцеловал с такой мучительной нежностью, что она поняла, как много значили его слова. Кэрри всхлипнула, и слезы покатились по ее щекам.
      – Скажи мне, Кэрри. – Она покачала отрицательно головой, не желая омрачать красоту этого мгновения мрачными воспоминаниями. – Скажи, кто причинил тебе боль. Не давай прошлому отравлять свою жизнь. Расскажи мне все.
      – Я не знаю, откуда начать, – пробормотала Кэрри, уткнувшись лицом ему в грудь. Она так долго не позволяла себе даже думать об этом.
      – Начни с имени.
      – Джорней. – Ее голос был таким слабым, что она сама едва его услышала. Она встретилась с ясными, внимательными глазами Криса и словно обрела силу. – Его звали Джорней, – сказала она чуть смелее, и после этого слова полились, словно вода в ручье. Очаровательный молодой мужчина, на пять лет старше нее, престижная работа, офис в центре города, красная спортивная машина. И семейное поместье на побережье. Мечта каждой девушки.
      – Сколько тебе было тогда лет?
      – Всего лишь девятнадцать. – Очень ранимый, уязвимый возраст. Она только что окончила колледж, полная надежд и желания завоевать мир. А неожиданное богатство ее отца означало, что ее ждало нечто большее, совсем не то, к чему она привыкла. Без мамы, которая должна была оберегать ее от превратностей судьбы, Кэролайн на огромной скорости ворвалась в эту новую жизнь, не подозревая, какие испытания ей были уготованы судьбой.

      – Рассказывай, Кэрри. Не останавливайся.
      – Я… я не могу. Я никогда никому не рассказывала.
      Он взял ее за подбородок и поцеловал в лоб, словно маленького ребенка.
      – Так расскажи мне. – Его голос был нежным, но в нем слышалась настойчивость, твердость.
      И Кэрри поняла, что, несмотря на боль, которая вернулась к ней при воспоминании о прошлом, она действительно способна рассказать ему обо всем.
      – Я была слишком молодой и наивной. Его страстное желание жениться на мне не могло не найти отклика. Он хотел оформить наши отношения, как можно скорее.
      – Что же остановило его?
      – Моя ужасная сентиментальность и к тому же упрямство. Я мечтала о подвенечном платье, о свадьбе в церкви с дюжиной подружек, со всей моей семьей и друзьями. Для этого требовалось больше, чем несколько дней и чековая книжка моего отца, чтобы оплатить расходы. А папа настаивал, чтобы мы подождали шесть месяцев… Дела заставили его уехать и оставить меня одну. В это время Джорней пригласил меня в имение, чтобы познакомить с семьей.