Молчанов Александр
      Дыхание смерти
      1
      - Денис, ты на месте?
      - Шеф, это что, шутка юмора? Где я еще могу быть?
      - Твою дивизию! Отставить прикольчики! Ставь чайник, через десять минут буду у тебя.
      - Слушаюсь!
      - Отбой!
      Денис положил трубку и задумчиво посмотрел в окно. С чего это шеф решил среди ночи приехать на объект? Вроде бы в здании все спокойно, от клиента жалоб не поступало. Если просто Игорю Васильевичу не спится дома с молодой женой, и он вдруг захотел нагрянуть с внеплановой проверкой, то зачем предварительно позвонил? Чтобы врасплох не застать?
      За полгода работы в охранной фирме "Беркут" Денис Киреев успел привыкнуть к взрывному характеру шефа и его неожиданным выходкам. Тем не менее, Игорь Васильевич Быков был мужиком незлым и справедливым. За пьянство на объекте и опоздание на смену увольнял без звука, но без повода никогда не придирался. И если клиент начинал вдруг "качать права" и наезжать на охранника не по делу, он всегда защищал своих ребят. Денис за время работы у Быкова... не то, чтобы любимчиком, но только ему шеф разрешал наедине обращаться к нему на ты. Денис вытащил из стола сигарету, с сожалением посмотрел на нее - третья за вечер, и начал вертеть в руках зажигалку. Ничего хорошего визит шефа не сулил, но с другой стороны, матом вроде по телефону не ругался, да и чайник велел поставить. Денис отложил зажигалку, спрятал сигарету обратно в стол и пошел ставить чайник.
      Объект у него был - обзавидуешься. Не какой-нибудь гараж на окраине, где не то что чайник вскипятить - отлить по человечески негде. Денис охранял пятиэтажное здание строительной фирмы "Инвестцентр плюс" в самом центре Волоковца. В пять работники разбегались, в восемь уходили последние уборщицы, и он оставался один в здании. В его полном распоряжении оставалась каморка вахтера, где был телевизор, диван и электрическая плитка. Кроме того, он договорился с ребятами из проектного отдела, и они разрешали ему брать ключ от их кабинета и играть по ночам в компьютерные игры. Короче - лафа. Платили, правда, мало, но Денису много и не нужно было. Деньги он тратил только на еду и сигареты. Да разве что еще позволял себе иной раз бутылочку пива за скромным холостяцким ужином.
      Игорь Николаевич ворвался в каморку, как метеор.
      - Собирайся, поедешь со мной, - бросил он, задыхаясь от быстрого бега.
      У Дениса отвисла челюсть.
      - А объект я на кого оставлю? - растерянно спросил он. Игорь Васильевич стоял посреди комнатки и никак не мог надышаться. Денис заглянул ему за спину и увидел стоящего возле двери молодого пацана, который работал в "Беркуте" не то две, не то три недели. Парень был явно напуган. Денис попытался вспомнить, как его зовут, но так и не смог.
      - Замену привезли? - спросил он и встал, - а как же чай?
      - Ага, - кивнул Игорь Васильевич и сделал нетерпеливый жест рукой, собирайся в темпе, на месте чаю выпьем, клиент ждет.
      Денис пододвинул парню журнал и ручку.
      - Распишись, что принял объект, - сказал он недовольно, - можешь чаю попить, заварка в столе. Тебя ведь, небось, из постели вытащили?
      Парень пожал плечами, а Игорь Васильевич сделал страшные глаза. Денис молча накинул куртку, достал из стола сигареты, спрятал их в карман и вышел из вахтерской. Что-то ему подсказывало, что больше сегодня он уже в нее не вернется. "Пятерка" Быкова с включенным мотором стояла перед зданием.
      - Воров не боитесь, Игорь Васильевич? - спросил Денис, садясь в машину, еще угонят.
      Быков махнул рукой и нырнул в машину.
      - Какие, к чертям, воры! - пробормотал он, - кому моя ломачина нужна? Разве что на металлолом.
      Машина медленно тронулась, разбрызгивая во все стороны грязь, - богатые строители все как-то не удосуживались положить перед своим зданием асфальт.
      Что и говорить, сапожник без сапог. Выехав из двора, Игорь Васильевич сунул в зубы сигарету. Прикурил, посмотрел на Дениса и сунул ему пачку.
      - Кури, - сказал он и глубоко затянулся. Денис покачал головой.
      Игорь Васильевич улыбнулся и кивнул.
      - Я и забыл, что ты бросаешь. Значит, слушай сюда. У нас появился новый клиент.
      - В два часа ночи? - вырвалось у Дениса. Игорь Васильевич поморщился.
      - Мне это тоже не нравится. Что за спешка? Можно было бы подождать до утра, ничего страшного у них за ночь бы ни случилось. Впрочем, это уже не наша забота. Нам приходится хлопотать, беспокоится, зато они за наше беспокойство платят. Наличными. Я подчеркиваю, чтобы ты проникся глубиной этой необычайно умной мысли. Клиент платит наличными. Не бартером, не погаными векселями, которыми в лучшем случае задницу подтереть можно, а живыми деньгами. Причем сразу, то бишь вперед. Чуешь?
      - Я надеюсь... - осторожно начал Денис, но Быков не дал ему договорить.
      - Нет, с ними все нормально. У них произошло ЧП, - проворовался начальник охраны. Узнали они об этом четыре часа назад. Мужика рассчитали за двадцать минут, а объект оставлять без охраны нельзя. Вот они и обратились ко мне с просьбой подыскать подходящего человека. Я полистал дела, предложил несколько кандидатур, они выбрали тебя. В общем, поздравляю с повышением.
      С сегодняшнего дня ты не просто охранник, а начальник охраны.
      Игорь молча курил и пытался понять, что говорит шеф. Получалась полная белиберда. Они уволили начальника охраны и, вместо того, чтобы на его место поставить кого-то из его замов, да хотя бы из того, кто представляет, что и где надо охранять, вместо этого они звонят в совершенно постороннюю фирму, находят домашний телефон начальника, поднимают его с постели и заставляют найти им "подходящего человечка".
      - Игорь Васильевич, - осторожно сказал Игорь, - а вы уверены, что нас не разыгрывают?
      Тот закусил ус, как с ним бывало в минуты необычайного волнения, и покачал головой. При этом пепел с его сигареты посыпался ему на брюки. Он начал его стряхивать, выпустил руль, и "пятерка" едва не вписалась на полном ходу в шедший на обгон грузовик. Из грузовика показали средний палец, и Игорь Васильевич сбросил скорость.
      - Вот видишь, - сказал он недовольно, - едва не попали в ДТП. Так чего ты говоришь? Да нет, тут розыгрышами не пахнет, хотя кое-какие вопросы у меня есть. Мне объяснили так, что охраны там немного, человека три, и есть подозрение, что все эти ребята с бывшим начальником... как бы это помягче сказать, спелись, что ли. В общем, они хотят полностью поменять всю свою охрану. Но этим уже, видимо, будешь, заниматься ты. Людей я тебе дам.
      Лучших. Андрея возьмешь, Сему. Ну, мы об этом завтра поговорим.
      - Скажите хоть, что за ребята, чем они занимаются? - взмолился Денис, - я надеюсь, не бандиты?
      Игорь Васильевич бросил на него свирепый взгляд.
      - Денис, не зарывайся, - сказал он, - кажется, я тебе не раз говорил, что мы ни с каким криминалом не работаем. Все открыто, все прозрачно. Контора называется "БХЛ". Если быть совсем точным, АО "БХЛ". Расшифровывается "Биохимическая лаборатория".
      - Химики, короче, - хмыкнул Денис.
      - Ага, - кивнул Игорь Васильевич, - раньше занимались военными разработками, а теперь занимаются черт знает чем. Какие-то халтуры для аграриев, разработки для металлургов. В общем, я не знаю, разберешься на месте. Главное, что я понял, мужики богатые. Офис у них отделан - мать моя женщина! Мебель, компьютеры. И чисто... как в лаборатории.
      Денис внимательно посмотрел на него.
      - А вы не пробовали их прокачать... по нашим каналам?
      - Как не пробовал! Первым делом сделал пару звонков.
      - Ну и как?
      Игорь Васильевич пожал плечами.
      - Все у них вроде чисто. Налоги платят вовремя, с криминалом не общаются, секреты американским шпионам не продают.
      - А есть чего продавать? - заинтересовался Денис.
      - А то, - развеселился Игорь Васильевич, - надо понимать: оборонное предприятие. Лет десять назад наверняка даже их жены не знали, где они работают. А теперь они рекламу дают в бесплатных газетах.
      - Да, кстати, - самым беспечным голосом, какой у него был, сказал Денис, что у них украл этот деятель, мой предшественник?
      - Вот этого мне не сказали, - помрачнел Игорь Васильевич, - но, похоже, вещь очень ценная. У них там все на ушах стоят.
      - Милицию вызвали? - усмехнулся Денис.
      - Да нет, - сквозь зубы ответил Игорь Васильевич, - милицией там и не пахнет.
      Просто чувствуется в воздухе... некая нервозность. Знаешь что, Денис. Я тебя прошу. Я не знаю, что там у них за ерунда. Думаю, ты сможешь разобраться и при этом не ввязаться ни в какую темную историю. Ты пойми одну очень важную вещь: проще всего было бы сейчас отказаться от этого заказа. Но я не могу. Я как подумаю, что через семь, нет, уже через шесть дней мне вам зарплату платить нужно, так у меня в глазах темнеет. У нас половина клиентов либо не платит вообще, либо расплачивается какой-нибудь херней на бартер.
      А эти химики платят деньги, которых нам так не хватает. И если тебе наплевать на себя, подумай о ребятах, которым детей кормить надо. Нам нужна эта работа, и ты ее сделаешь!
      - Понятно, - неопределенно сказал Денис, протянул руку и взял сигареты. Закурил, несколько раз затянулся, потом открыл окно и выбросил окурок на улицу. Они выехали на окраину и остановились перед неприметным двухэтажным зданием, почти полностью закрытым от посторонних взглядов высоким бетонным забором.
      - Приехали, - сказал Игорь Васильевич и выключил мотор. Они вылезли из машины, подошли к воротам. Игорь Васильевич надавил кнопку звонка. Через минуту за металлической дверью послышалась какая-то возня, потом дверь неслышно отворилась. Из-за двери выглянул молодой человек в строгом черном костюме, увидел их и широко улыбнулся.
      - Здравствуйте, мы уже заждались. Проходите.
      Войдя, Денис про себя отметил, что помещение от нападения не защищено совершенно. Даже глазка в двери нет, а за дверью - стеклянная перегородка, которая распарывается автоматной очередью за долю секунды, и кабинеты работников. Молодой человек перехватил взгляд Дениса и снова улыбнулся.
      Он подошел к перегородке и изо всех сил ударил ее кулаком. Перегородка не дрогнула.
      - Пуленепробиваемая, - гордо сказал парень, - только если гранатометом шарахнуть, может быть, пара трещин и появится.
      Они поднялись на второй этаж и вошли в обыкновенную приемную, каких Денис за свою жизнь видел немало. Стол, компьютер, пальма в кадке, секретарша с непроницаемым лицом. Словом, ничего особенного. Только Игорь Васильевич, измученный постоянным безденежьем, мог углядеть здесь вопиющую роскошь. Случалось Денису бывать и в более презентабельных кабинетах. Увидев вошедших, секретарша кивнула на обитую черной кожей дверь.
      - Проходите, вас ждут.
      Парень остался в приемной. Игорь Васильевич пропустил Дениса вперед.
      Кабинет был маленький, очень скромно обставленный, и наверняка неудобный.
      За широким столом, перегородившим кабинет поперек, сидел огромный бородатый человек. Денис едва не присвистнул, прикинув его рост. Получалось то ли два десять, то ли два пятнадцать.
      - Здравствуйте, Андрей Евдокимович, - с достоинством сказал Быков, - вот этот парень, о котором я говорил. А теперь я оставляю вас одних и прошу разрешения откланяться. Счет вы получите утром.
      - Хорошо, спасибо, - коротко бросил великан и встал из-за стола. В кабинете сразу стало еще теснее. Денис невольно посторонился. За спиной чуть слышно скрипнула дверь. Он оглянулся и понял, что шеф сбежал.
      - Присаживайтесь, - сказал хозяин кабинета, - моя фамилия Сорокин. Андрей Евдокимович. Я директор всей этой конторы, а последние семь лет - ее хозяин.
      - Мой шеф сказал, что денег у вас - куры не клюют, - сказал Денис, - а кабинетик весьма и весьма скромный. Боретесь с привилегиями?
      Сорокин проигнорировал хамский тон замечания, тем более, что спрашивал Денис все-таки из любопытства, а не из-за того, что хотел обидеть.
      - Моя бы воля, - вздохнул Сорокин, - я бы давно перебрался бы куда-нибудь поближе к столице. И кабинет бы отгрохал более подходящий к моей комплекции. Но для того, чтобы куда-то переехать, мне нужно перевозить всю мою лабораторию. Я без нее жить не могу. А переезду она не поддается. Поэтому нам и приходится довольствоваться тем, что у нас есть.
      Он улыбнулся, и его улыбка показалась Денису виноватой.
      - Хотите чаю? - спросил Сорокин. Денис кивнул, почему-то вдруг сразу решив, что Сорокин - хороший человек.
      - Андрей Евдокимович, - сказал он, - у меня есть несколько вопросов...
      Сорокин взял телефонную трубку и посмотрел на Дениса, прижав палец к губам.
      - Лена, - сказал он, - приготовь нам чай. Да, мне как обычно. И посмотри, вроде у нас там пряники оставались. Да, спасибо.
      Он положил трубку и с улыбкой посмотрел на Дениса. Почему-то он был похож на Деда Мороза. Наверное, из-за бороды.
      - Сказочку про начальника охраны, которого, якобы, уволили за воровство, мы придумали для вашего начальника. На самом деле у нас очень серьезная проблема.
      Денис кивнул.
      - Не считайте нас за дураков. Я все прекрасно понял. Игорь Васильевич тоже. Просто ему деньги нужны, чтобы зарплату ребятам платить. Так что он сейчас не то что меня в рабство - душу дъяволу продаст, лишь бы были наличные.
      Неслышно появилась секретарша. Поставила на стол поднос с чаем и вазочку с пряниками и тут же исчезла. Денис машинально взял стакан.
      - Рассказывайте, - сказал он, - только на этот раз я хочу услышать правду.
      Сорокин в волнении встал, но тут же опустился обратно. Видимо, когда-то у него была привычка расхаживать по кабинету и сейчас она время от времени давала о себе знать.
      - Прежде всего я должен предупредить вас о том, что все, что вы услышите, никогда не покинет стен этого кабинета.
      Денис пожал плечами.
      - Нет, вы пообещайте, - капризно сказал Сорокин.
      - Все, что я здесь услышу, никогда не покинет стен этого кабинета, спокойно сказал Денис. Ему опять захотелось курить. Он поискал глазами пепельницу, не нашел и решил потерпеть.
      - Значит, так, - Сорокин сцепил руки перед собой и закрыл ими лицо, - я работаю здесь двадцать семь лет. Мне довелось жить в эпоху, когда наше государство активно готовилось к войне. Любая западная разведка заплатила бы огромные деньги за то, чтобы хоть краешком глаза заглянуть в нашу лабораторию. И вот теперь, когда, казалось бы, у нас построено демократическое общество, и никаких врагов у нас нет, у нас произошло настоящее ЧП. Самое серьезное за время существования лаборатории.
      Денис отметил про себя, что клиент, по всей вероятности, не очень хорошо понимает, что происходит за пределами его лаборатории. Он молча пил чай и наблюдал за жестами Сорокина, пытаясь понять, что он чувствовал. Получалось, что чувствовал он страх.
      - То, что у нас проворовался начальник охраны - не стопроцентное вранье, сказал Сорокин, пряча глаза от Дениса, - у нас действительно произошла кража.
      Я хочу попросить вас найти вора и вернуть украденное.
      Денис усмехнулся, в три больших глотка прикончил чай и поставил стакан на стол. Сорокин смотрел на него. В кабинете вдруг стало тихо-тихо.
      - А почему вы в милицию не пошли? - спросил Денис и понял, как глупо прозвучал его вопрос.
      Сорокин ущипнул себя за бороду. Видимо, этот жест означал для него крайнюю степень раздражения.
      - Я могу назвать вам тысячу причин, по которым я не обратился к властям.
      - Назовите первые три, - хладнокровно ответил Денис.
      - Во-первых, милиция никогда не найдет вора, а на предприятии устроит такой переполох, что мы полгода после этого работать не сможем. Во-вторых, нам нежелательна огласка, - наши партнеры должны быть уверены в том, что наша охрана стопроцентно надежна.
      Сорокин задумался. Денис сделал вид, что разглядывает полировку на его столе.
      - В-третьих, если в лаборатории появятся люди в форме, это может спровоцировать вора на какие-нибудь действия, последствия которых будут для нас катастрофическими.
      - Так, - сказал Денис задумчиво, - все это понятно. Еще один личный вопрос и переходим к сути дела. Почему вы сунулись в охранное предприятие? И почему выбрали именно меня?
      - А куда нам еще идти? - развел руками Сорокин, - разве что к бандитам. Но эта отрасль человеческой деятельности нам пока знакома очень слабо и мы боялись, что нас могут просто обмануть...
      - Кинуть, - поправил Денис.
      - Ну да, кинуть, - согласился Сорокин, - а что касается вас. Поверьте мне, я знаю о вас только то, что прочитал в вашем личном деле. Юридический институт, армия, семь месяцев в Чечне, потом два года в ОМОНе, полтора в прокуратуре, год без работы и наконец охранное предприятие "Беркут".
      - Вас убедило то, что я год был безработным? - усмехнулся Денис.
      - И это тоже, - серьезно сказал Сорокин, и Денис понял, что ученый не так прост, как кажется, и, готовясь к разговору, он явно пролистал не только его дело из сейфа Быкова. Возможно, навел справки о том, что он делал в Чечне. И после Чечни...
      - Надеюсь, на этом ваши личные вопросы закончены? - спросил Сорокин и посмотрел на Дениса в упор. Денис кивнул.
      - Вы беретесь за эту работу?
      Денис развел руками.
      - Вы думаете, у меня есть выбор? Если я откажусь, шеф меня с дерьмом съест.
      - Вот и замечательно. Теперь перейдем к делу. Вы, конечно, хотите узнать, что у нас украли.
      Денис кивнул.
      - Да уж, простите за нескромность, чтобы что-то найти, я должен знать, что именно я ищу.
      Сорокин полез в стол, хотел достать какие-то документы, потом спрятал их обратно и махнул рукой.
      - Попробую объяснить на пальцах. Похитили наш товар. Маленькую пробирку с
      конечным продуктом.
      Сорокин замолчал и посмотрел на Дениса, как будто того, что он сказал, было и так много. Денис молча ждал продолжения.
      - Пробирка была закрыта герметичной пробкой, - Сорокин схватил со стола карандаш и начал его вертеть в руках, - на ней была наклейка с инвентарным номером. Номер "11237".
      - Это все? - спросил Денис.
      - Все, - упавшим голосом сказал Сорокин, - пробирка исчезла из второй лаборатории. В шесть вечера она была еще там. В девять ее уже не было.
      - Кто обнаружил пропажу?
      - Я. Рабочий день у нас уже закончился и я пришел, чтобы дописать отчет. Оказалось, что я забыл в лаборатории дневник эксперимента. Мне пришлось спустился туда, чтобы забрать его. Войдя в помещение, я машинально посмотрел на стойку с пробирками, и увидел, что самой главной пробирки нет на месте. Я немедленно поднялся в кабинет и не выходил из него до вашего прихода.
      - Кто, кроме вас, оставался в здании?
      - Узнав о краже, я вызвал Андрея, моего помощника, и Елену, секретаршу. Это для меня люди совершенно необходимые. Я ведь, в общем-то, даже телефоном самостоятельно пользоваться не умею. До семи вечера у нас внизу сидит охранник. Сейчас он уже ушел. У нас здесь очень хорошая сигнализация.
      Поэтому мы и не стали нанимать круглосуточную охрану. Это слишком дорого для нас.
      - Доэкономились, - проворчал Денис, - лучше бы вы на ночь охранника сажали, а днем сами себя защищали. После работы никто не оставался?
      - У нас это не принято, - пожал плечами Сорокин.
      - Однако вы же вернулись, чтобы доделать отчет?
      - Я - другое дело, - упрямо сказал Сорокин, - что позволено богу, то не позволено быку.
      - Ах, вот оно как, - безо всякого выражения сказал Денис, - сколько человек работает в лаборатории и у кого есть ключи?
      Сорокин положил на стол несколько листов бумаги.
      - Вот список сотрудников. Всего здесь работает двадцать семь человек.
      Из них у четверых есть ключ.
      - У вас, у охранника, у кого еще?
      - У Лены, секретарши, и у моего зама, Холодова.
      - Прекрасно, - сказал Денис, решив, что о Холодове можно будет расспросить и позднее, - так что же было в пробирке?
      Сорокин мельком посмотрел на Дениса и уткнулся в окно. Денису показалось, что его руки, держащие карандаш, чуть заметно задрожали.
      - Украли вирус, - сказал Сорокин чуть слышно.
      - Что? - переспросил Денис.
      - Украли вирус, - повторил Сорокин, - мы выращивали вирус и у нас его украли.
      - Вирус? - удивился Денис, - биологическое оружие?
      - Да, - кивнул Сорокин, - самое мощное биологическое оружие из тех, что изобретал человек. Вирус, способный уничтожить нашу цивилизацию меньше, чем за полгода. Если точнее, мы просчитывали на компьютере - за четыре месяца. Если разбить эту пробирку, к весне на земле будут жить только тараканы. Вы понимаете?
      - Вы меня не разыгрываете? - спросил Денис.
      - Мне не до розыгрышей, молодой человек, - раздраженно сказал Сорокин, сейчас слишком многое поставлено на карту. И многое зависит от вас, от того, как быстро вы возьмете себя в руки, перестанете задавать идиотские вопросы и возьметесь за дело.
      Денис достал сигарету, сунул ее в зубы и закурил. Выпустил дым почти в лицо Сорокину и стряхнул пепел в свой стакан. Сорокин молча смотрел на него.
      - Вы думаете, я кинусь искать отпечатки пальцев в лаборатории? - спросил Денис, - полагаю, это бесполезно. Если вор из своих, он мог не беспокоиться о своих отпечатках. Если он - чужак, то по крайней мере резиновые перчатки он надеть догадался. Мне нужна информация. Рассказывайте мне все, что вы знаете об этой лаборатории. С самого начала, от возникновения идеи и до секунды, предшествовавшей моему появлению здесь.
      - Вы уверены, что в этом есть необходимость? - приподнял брови Сорокин.
      - Разумеется, - ответил Денис, - я не собираюсь играть в жмурки. Я должен знать, чем вы тут занимаетесь и почему именно у вас утащили эту чертову пробирку.
      - Хорошо, - Сорокин решился, - я расскажу вам. Думаю, излишне просить вас о...
      - Я не идиот, - перебил его Денис. Сорокин насупился и начал скучным голосом:
      - Начало работ по созданию биологического оружия в России можно датировать 1926 годом: тогда в рамках военно-химического управления Красной Армии появилась первая спецлаборатория. С 1928-го начались практические работы, в 1936-м прошли первые войсковые учения, отработали тактику и методику применения нового оружия. Тогда же были приняты на вооружение возбудители чумы, сибирской язвы и туляремии. Вам не скучно?
      Денису на мгновение показалось, что он вдруг вернулся в далекие институтские годы и сидит на лекции. Однако он покачал головой и сказал:
      - Продолжайте, профессор, все это очень интересно.
      Сорокин кивнул и продолжал рассказывать с той же интонацией лектора:
      - Разработанную в тридцатых туляремию применили в реальном бою в 1942-м году - против наступавшей в ростовских лесах группы войск Паулюса. Выпускать чуму и язву не рискнули - это было бы форменным безумием, эпидемия бы охватила обширную территорию по обе стороны фронта. Поэтому обошлись туляремией: хотя смертность от нее и не превышала 10 процентов, зато живую силу противника из строя хоть на время она выводила. Разносчиками заразы стали грызуны.
      На первых порах успех был ошеломляющим: не дойдя до Волги, Паулюс вынужден был сделать паузу в своем стремительном броске к Сталинграду. Но случилось то, чего у нас так боялись: болезнь перекинулась через линию фронта, и уже советские солдаты заполнили лазареты. Кстати, уже в 70-е годы с помощью генной инженерии наши ученые сумели "воспитать" бактерию туляремии должным образом: смертность от нее достигла 100 процентов, к тому же она успешно противостоит всем известным антибиотикам...
      До войны центр военно-биологических разработок располагался в Кирове, в 1946-м новый появился уже в Свердловске: в его колоссальных штольнях расположены масштабные цеха по производству всевозможной гадости и линии по снаряжению боеприпасов. Тогда же организовали и третий институт этой системы - в Загорске. Загорск-6 специализировался на вирусологии и токсинном оружии. Основные лабораторные и заводские мощности разместили в специальных подземных бункерах, способных выдержать прямой бомбовый удар. Все наши боевые геморрагические лихорадки - результат работы именно этого института.
      Впоследствии возникло 15-е главное управление Министерства обороны, которое и возглавило подготовку к биологическому нападению. Главной целью всех этих работ было именно нападение, а не оборона, потому как с защитой мы отставали. Это хорошо видно хотя бы по этой самой конго-крымской и всем остальным геморрагическим лихорадкам. Скажем, конго-крымская лихорадка мало чем отличается от других, смертность до 40 процентов, противоядия нигде в мире нет, распространяться может аэрозольным путем. Очень хороша для военного применения, но все-таки я не думаю, что на ее основе сделали оружие.
      В начале 60-х структура военно-биологического комплекса выглядела примерно так: вирусами и токсинами занимался Загорск, бактериями - Свердловск и Киров. В Свердловске соорудили целое производство: реакторы по созданию биомассы, линия рассыпки-разливки по конкретным боеприпасам. В Загорске создали оружие на базе натуральной оспы и хранили ее боевой запас. На чуме специализировался Киров. Там же были и мобилизационные запасы.
      Параллельно военной, закрытой, существовала и гражданская система предприятий, которая освобождала армию от необходимости заниматься проблемой защиты от биологического оружия.
      - А ваша лаборатория была открытой или закрытой? - спросил Денис.
      Сорокин поболтал ложкой в пустом стакане, потом отставил стакан.
      - Я дойду до этого в свое время, - сказал он, - постарайтесь не перебивать меня, я могу потерять мысль. Сначала мы создавались как исключительно гражданское предприятие, которое должно было обеспечивать компьютерную поддержку Кировских, Свердловских и Загорских проектов. Мы занимались аналитикой, а там сидели специально обученные люди, которые проверяли наши измышления. Результаты были настолько ошеломляющими, что нас засекретили быстрее, чем мы успели что-либо вякнуть.
      - А чем в это время занимались американцы? - снова спросил Денис, забыв, что его попросили не перебивать.
      - Они занимались тем же самым, - ответил Сорокин, - но на вооружение биологическое оружие они никогда не принимали, а после событий 1969 года работы над этим и вовсе прекратились. Тогда в их исследовательском центре произошла утечка, и один из вирусов поразил стадо овец. Возник колоссальный скандал, и программу закрыли. Им не удалось ни создать действенных боеприпасов и поставить производство на поток. А мы наладили производственные линии, выпуск и складирование боеприпасов. Мы не просто готовились к масштабной биологической бойне, мы единственные в мире были готовы ее вести!
      Однако главные события стали разворачиваться в 1972-м году. СССР присоединился к конвенции о запрете на разработку, испытание и производство биологического оружия. Впервые искусственно был создан ген. И наши биологи в погонах отправили в ЦК письмо: если генетику применить к военной микробиологии, получится мощнейшее оружие, которое нашим вероятным противникам и не снилось. И вырос еще один "чумной архипелаг": институт прикладной микробиологии в Оболенске занялся бактериями, в мощный вирусологический центр в Кольцове ( это под Новосибирском) перенесли работы по военному применению натуральной оспы, в Ленинграде создали институт особо чистых веществ, в Степногорске - это в Казахстане, очень мощный институт микробиологии. В Ленинграде занимались белками, пептидами: считалось, что с их помощью можно управлять психикой человека. Собственно, это и было главной целью исследований: добиться, чтобы любые бактерии - сибирской язвы или чумы - в процессе своей жизнедеятельности выделяли белок, который мог бы воздействовать на мозг солдат противника.
      Тогда-то появилась и наша лаборатория. Как я уже говорил, сначала мы занимались только анализом. Потом, когда мне удалось добиться признания наших заслуг, нам разрешили сделать небольшую лабораторию для опытов. А нормального, поставленного на поток производства у нас пока так и не получилось.
      - Чем же вы занимались? - спросил Денис, - какой заразой?
      Сорокин чуть заметно усмехнулся.
      - Самой смертоносной из зараз, - сказал он, - понимаете, у нас было дна направления. Первое - создание новых вирусов. Например, в Кировской области изобрели бактерии, которые могли жрать технику противника и топливо. Запускаешь такую штуку и они съедает, скажем, изоляцию. Замыкание, вся аппаратура выходит из строя. Во Владимире делали вирусы, направленные против скота противника. Это ж святое дело - потравить у врага коровок! Ну а мы занимались тем, что "лечили" вирусы, делали их смертоносными. Чем мы занимались? Первая задача - создать возбудитель, который пробьет иммунную систему вероятного противника. Противник сделал прививки всему населению, люди ослаблены, а мы тут как тут со своей бактерией, которая все пробивает. Колдовали еще и над бактериями, на которые не действуют антибиотики вероятного противника, причем все вместе, в совокупности. Конечно, вслух военные биологи говорят: "Мы готовимся к обороне, вдруг на нас американцы нападут". Но пробить иммунную систему вероятного противника - такая задачка может иметь исключительно наступательное значение!
      Второе - с помощью генетики мы пытались "воткнуть" новую информацию, создать бактерии совершенно новых типов: так выучили чумной и туляремийный микробы, что им нынче ни один американский антибиотик нипочем. Ставилась же в 1972 году задача создать оружие, которое американцам и не снилось. Сделали! В конце восьмидесятых мы взялись за вирус гриппа. Это очень интересный вирус. Эпидемия гриппа распространяется мгновенно. Кроме того, он постоянно мутирует. Правда, смертность от него практически равна нулю. Нужно было "защитить" наш вирус от антибиотиков и малость прибавить ему силенок. Нам удалось сделать и то и другое. Новый вирус, изобретенный нами, - Холодов назвал его "Виридианой" в честь героини какого-то фильма, - имеет стопроцентную смертность и не лечится никакими известными нам лекарствами. Антибиотики на него не действуют.
      - Даже вы не знаете, как с ним бороться? - спросил Денис, чувствуя, что ему становится не по себе. Сорокин опустил голову.