Содружество миров (№1) - Шпора Персея

— Плохо… И, естественно, в вашем «прыгунке» нет аппарата для сканирования подземных пещер?

— Есть, а как же! Без магнитометрии на Кашне не обойтись. Грант в этом смысле еще ничего, а другие карстовые микроматерики — вообще жуткое дело! С воздуха место может выглядеть совершенно надежным — там тебе и заросли кустов, и других растений, но порой почва покрывает тоненький слой камня, под которым разверзлась бездна. Даже на деревья нельзя полагаться. Некоторые из них пускают корни прямо на дно пещеры глубиной в пятьдесят или шестьдесят метров.

Я кивнул.

— У меня есть теория, которую я хотел бы проверить прямо сейчас. Отвези нас туда, где ты нашел останки халука, и зависни так, чтобы мы могли обследовать этот район.

Мы пошли за Бобом в рубку. Он сел за пульт, а мы пристегнулись к креслам. «Прыгунок» медленно поднялся и направился к северному берегу озера.

Выпуклые иллюминаторы и очки ночного видения позволяли нам обозревать окрестность на много миль вокруг. Мы пролетели над отдельными пиками и направились дальше, минуя выщербленные скалы. Дальше земля обрывисто уходила вниз, в маленькую долину, густо поросшую лесом.

«Прыгунок» замедлил ход и завис над северным краем долины.

— Здесь, — заявил Баскомб. — Правда, я никогда не проверял эту местность. Любители острых ощущений годами ездят на охоту в район Рассольной Рытвины. Все знают, что известняковый слой тут достаточно прочный.

— Вруби-ка свой приборчик, — сказал я ему. — Посмотрим, что там в глубине.

— Вы бы выключили свои очки, — посоветовал Боб. — Картинка будет довольно яркой.

Я чуть замешкался, не успев щелкнуть переключателем, и ослепительная стереоскопическая проекция, вспыхнувшая на экране, обожгла мне сетчатку. Долина, похожая на неровную чашу, была около четырех километров шириной. Ее окружали крутые скалы, и только с одной стороны пологие горные отроги образовывали уступчатую террасу, поросшую деревьями.

— Я нашел тело халука вот тут. — Баскомб указал на красный крестик на проекции. — Мой лагерь отмечен красным квадратом, а вот путь, по которому я гнался за горбатым ящером. — Он показал на желтую пунктирную линию. — Горбун был просто красавчик, в жизни не видал такого огромного гребня. Это был бы рекорд всех времен и народов! Я продирался за этим зверюгой через кусты, а потом он вдруг исчез.

Как сквозь землю провалился. Ни следов, ни единого вопля, и на инфракрасном прицеле ничего. Я начал шарить вокруг — и чуть не поскользнулся на чешуйчатой коже. А в паре метров от нее лежал обглоданный кокон. До самого вечера я все надеялся найти своего горбуна, а потом улетел. Я дал Еве подробную карту местности.

— Переключи на подземное сканирование, — попросил я. — Какую предельную глубину берет твой магнетометр?

— В таком известняке — около девяноста метров.

Он нажал на кнопку. Трехмерная проекция сменилась плоской красной картой со сложными переплетениями изумрудно-зеленых линий, показывающих подземную геологическую структуру. И хотя понять в них что-либо было трудно, я внезапно почувствовал, как у меня перехватило дыхание. Похоже, я нашел то, что искал.

Мэт тоже это увидела. Я услышал, как она пробормотала себе что-то под нос довольным тоном.

— Покажи нам изображение в срезе, — попросил я.

Когда светящаяся диаграмма прояснилась, Айвор воскликнул:

— Смотрите! Там есть пещера! Ты был прав, Ад.

И не просто пещера — там был целый многоуровневый лабиринт, прорытый природой под северным днищем долины. Один туннель ответвлялся в северо-западном направлении, уходя за пределы карты.

К «Мускату-414».

— Провалиться мне на этом месте! — сказал Боб. — Вход в пещеру прямо на холме, возле ущелья. Хорошо замаскирован, да? Никогда не подозревал, что он там есть. Кусты такие густые, что среди них ни черта не видно. — Он подумал немного. — А знаете, это все объясняет. Теперь мне понятно, как горбун, за которым я тогда охотился, сумел исчезнуть без следа.

— Возможно, это объясняет и то, что случилось с Евой, — промолвил я.

Нити сходились вместе. Мертвый халук, найденный Баскомбом, мог быть членом целой группы, жившей в подземном убежище с выходом в пещеры. Случайно заблудившийся чешуйник, отрезанный от своих бодрых грацильных спутников, наверное, бродил по темному лабиринту несколько дней, прежде чем вышел на поверхность. Термальное сканирование подземелья невозможно. Поэтому друзья не успели вовремя его найти.

Я спросил у Боба Баскомба, было ли на «прыгунке», который он одолжил Еве, оборудование для сканирования пещер.

— Конечно! Ты действительно думаешь, что она пошла в эту пещеру? Но зачем? Твоя сестра не дура, Ад. Она знала, что это опасно. Зачем ей рисковать?

— Она искала доказательства очень серьезного преступления. Мы прилетели сюда с той же целью, и я думаю, нам тоже придется спуститься в пещеру.

— Преступления? Здесь, на нашем старом добром Кашне?

Объясни, в чем дело!

— Мы сами только начинаем догадываться, Боб, — уклончиво ответил я.

— Понятно. — Боб умолк. Его глаза, исполненные живости и радушия, неожиданно помрачнели. — Я слишком маленький винтик, чтобы чертова королевская семейка Айсбергов почтила меня своим доверием! Что ж, мне не впервой…

Я, в своей непроходимой тупости, решил, что он намекает на Еву.

— Ладно, — вздохнул он. — Раз такое дело — говори, для какой черной работы я нужен.

— Начни с составления подземной геологической карты района в радиусе пятидесяти километров от «Муската-414».

Ты знаешь, где он?

— Да. Это ближайшая к Рытвине фабрика. Законсервированная, конечно.

— Поднимись как можно выше и сделай вид, что ты просто пролетаешь мимо.

Он бросил на меня проницательный взгляд.

— Думаешь, за нами наблюдают?

— Может быть.

Боб запрограммировал довольно запутанный курс, который пересекал весь материк и заканчивался над озером, где мы зависли.

— Так «Мускат-414» сейчас не работает? — спросил я.

— Нет. Все фабрики на Гранте закрыты на пять лет. Их откроют, когда количество зараженных вирусом плодов достигнет выгодного для сбора урожая уровня. Эти плоды медленно зреют.

— Как часто биологи посещают закрытые центры?

— Они их вообще не посещают, разве что компьютеры покажут что-то неладное. Над проектом «Мускат» работают около двухсот инженеров и биотехнологов, а на четырнадцати других континентах есть еще триста двадцать семь фабрик, выдающих продукцию на-гора. Зачем без особых причин летать в закрытые точки? Кроме того, десять фабрик на Гранте вообще не очень прибыльны. Они слишком далеко от Купола.

Послышался мелодичный звон.

«Геологический обзор завершен», — доложил компьютер.

Боб нажал на кнопку. Из щели сбоку от пульта вылезла длинная распечатка. Далеко не такая подробная, как карта, полученная с низкого полета, она тем не менее ясно показывала, что центральный район микроконтинента Грант изъеден дырками, как швейцарский сыр. И большинство пещер соединяются друг с другом.

Один из лабиринтов, сложный и многоярусный, вел почти прямиком от прилегающих к «Мускату-414» окрестностей к тому месту, где было найдено тело халука. Очертания южной части пещеры выглядели нечетко, однако, похоже, она уходила к самой Рассольной Рытвине.

Я показал карту Мэт и Айвору.

— Вы только посмотрите! Похоже, катакомбы тянутся на всю длину континента. Не исключено, что они работают на всех фабриках.

— Кто они? — возмущенно спросил Боб. — Кто там живет? Что за чертовщина происходит на моей планете?

— Мне кажется, ему надо рассказать. Ад, — заметила Мэт.

— Я сам решу, когда, кому и что рассказывать. Пока ничего не изменилось.

— Нет изменилось, — возразила она. — Наш первоначальный план основывался на том, что мы найдем здесь небольшое подпольное производство. А если оно большое? Что, если это целая сеть?

— Быть может, это не мое дело. Ад, — серьезно произнес Айвор, — но ты сам сказал, что я — полноправный член команды. По-моему, ты должен прислушаться к словам Мэт.

— Ева, возможно, уже погибла, — сказал я. — Но не исключено, что она жива и находится где-то в пещерах. Знаете, что будет, если мы вызовем сюда подкрепление? Ваша чертова сеть уничтожит себя — и прихватит мою сестру. В такой ситуации у маленького отряда куда больше шансов.

Боб Баскомб повернулся в пилотском кресле и уставился на нас. Его мозги работали, как перегретый компьютер. Я даже почувствовал запах озона. Ничего удивительного — дурака на должность управляющего портом в «Оплоте» не назначат.

— Халуки! — выпалил он. — Вот, значит, в чем дело, да?

Ева, которой не терпелось обследовать труп… слухи о погибшем халуке на захваченном пиратском корабле квасттов… непонятные нападения квасттов на наши суда, хотя наши грузы никогда их раньше не интересовали… Вы думаете, что халуки крадут ПД32:С2!

— Да, — сдался я. — Именно так мы и думаем.

— Но зачем?

— Затем, что им надоело быть недоразвитыми алломорфами. Они хотят начать игру на равных — так, как это сделали каллейны, джору и йтата в Руке Ориона.

— Боже милостивый! — прошептал Боб. — Халуки такие… такие…

— Непримиримые, — закончил я за него, безрадостно улыбнувшись. — Все верно. Изменение баланса сил в Шпоре откроет ящик Пандоры. Тем более что халуки, похоже, тайком наращивают технологическую мощь.

— Вот черт! — воскликнул Боб.

— Может, узнаем мнение Боба о предстоящей операции? — спокойно сказала Мэт, — Все-таки это его планета.

— И что ты думаешь. Боб? — процедил я сквозь зубы.

Его ответ был для меня полной неожиданностью. Он выпалил, не задумываясь:

— Вам надо следовать первоначальному плану. Ад. С одним изменением: возьмите меня с собой. Только не в пещеру к югу от Рытвины. Я не думаю, что Еву схватили там.

Мне кажется, ее похитили, когда она поехала проверять «Мускат-414» — после того как убедилась, что бедный Халурик вышел из пещеры, которая ведет к фабрике.

— Возможно, ты прав, — согласился я. — Но мы не станем повторять ошибку Евы. Если халуки работают на «Мускате-414», они охраняют фабрику от непрошеных гостей. Конечно, идти по подземному лабиринту труднее, зато так мы сумеем застать их врасплох. К тому же у нас есть карта.

— Нам понадобится неделя, а то и больше, если мы пойдем тем же путем, которым шел бедный Халурик. Можно незаметно подобраться к «Мускату» иначе.

— Как? — спросила Мэт.

И Боб Баскомб сказал нам.

Глава 16

Их называли ягами — русские техники шутили, что двуногие роботы-сборщики урожая напоминают избушку на курьих ножках, в которой жила сказочная Баба-Яга. Мы видели на учебном ролике, как работают эти смешные машины размером с двухместный гараж. Они осторожно шагали по непроходимым джунглям на шарнирных опорах, вынюхивая с помощью сенсорных устройств пряные деревья. Восемь вспомогательных роботов поменьше, «цыплятки», сновали вокруг, подбирая опавшие плоды с земли, и доставляли свою добычу в закрома мамы-яги. Когда кузов наполнялся, «яга» сажала «цыплят» на борт и возвращалась на фабрику. В межсезонье большие машины совершали вылазки гораздо реже, и груз их был значительно меньше.

Боб сказал нам, что он может перепрограммировать «ягу» таким образом, чтобы та сразу вернулась в хранилище, а каждый из нас тем временем спрячется в пустом «цыпленке».

Попав в полностью автоматизированную зону приемки плодов, мы незаметно выберемся из наших убежищ. Мне эта идея показалась отличной.

Перед тем как уйти из «прыгунка», я позвонил Мимо, рассказал о том, что мы узнали, и дал ему особые указания. Если от нас в течение пятидесяти часов не будет вестей, он должен воспользоваться карточкой «Сезам, откройся!» и проинформировать службу внешней безопасности «Оплота» и зональный патруль, выложив им все, кроме нашего предположения о союзе между определенными концернами и халуками.

— Об этом никому, кроме Симона, не говори, — сказал я. — Пускай он решает, как передать эту информацию непосредственно Ассамблее Содружества. Быть может, через жену Дана Норму Палмер… Она довольно влиятельная фигура и сумеет добиться, чтобы сообщение приняли всерьез.

— Пятьдесят часов, — повторил старый контрабандист. — Два стопарских дня. А стоит ли так долго ждать?

— Нам понадобится время, чтобы добраться до фабрики на особом наземном транспорте, который организует Баскомб, и, возможно, нам придется спуститься в пещеру под фабрикой. Как только мы удостоверимся, что халуки действительно там работают, или узнаем что-нибудь о Еве, сразу тебе сообщим.

— Ты же знаешь: наш буек не действует в подземелье.

— Контролируй все частоты. Мы найдем способ связаться с тобой. А если появится еще один халукский корабль или ты заметишь что-нибудь подозрительное, действуй по своему усмотрению.

— Все понял. Ни пуха тебе, ни пера, Ад.

— Пошел к черту, mi capitan!

* * *

Боб сказал нам, что местные охотники не больно любят садиться в джунглях. Обычно они просто прожигают из бортового бластера дырку в густой зелени и приземляются на выжженную прогалину в непосредственной близости от своей добычи.

— Давайте-ка мы спустимся чуть поосторожнее, — сказал я. — Может, халуки знают, что мы здесь, а может, и нет. В любом случае не стоит объявлять им об этом, трубя во все фанфары.

Дождь перестал, и тонкие щупальца тумана поднимались с земли, словно дым от сотен маленьких костров. «Прыгунок» медленно спустился меж высоких стволов, которые Боб называл спаржевыми деревьями, и замер на единственном пятачке известняка в километре от выбранной нами «яги». Пятачка хватило только для нашего летательного аппарата, больше места не осталось. Когда я вылез из гофрированной трубы в туманную ночь, то в замешательстве обнаружил, что мы со всех сторон окружены колючим кустарником, оплетенным толстыми лианами. Тонкие спаржевые деревья вздымались на сотню метров над непроходимым на вид подлеском.

Зеленый Ад… хотя в очках ночного видения он казался серым, только разных оттенков.

Боб вышел последним, и, казалось, его наше положение не смутило. Наоборот, он был полон энергии. Его настроение явно улучшилось. Убрав шлюзовую трубу с помощью пульта, пристегнутого к поясу, Боб похлопал «прыгунок» по корпусу и улыбнулся.

— Защитная система не даст лесным тварям попортить наш корабль. — Он глянул на свое запястье, чтобы еще раз проверить направление. Все мы настроили навигационные аппараты на приемоответчик «Яги-414Н», ближайшей к «Мускату-414». — Я буду прокладывать путь через кусты, хорошо?

Держитесь ближе ко мне и берегите задницы. Здесь не так уж опасно, поскольку мы не на охотничьей тропе. Но ящеры-горбуны и красные оргоглии порой крадутся совершенно бесшумно, а потом с ревом нападают сзади, совсем как гангстеры. Да, охота здесь просто блеск!

В кобуре за спиной у него был зловещего вида бластер «харвей ХА-3», а в руке он сжимал карабин «ромуальд», похожий на мой, только с лопастным соплом. Подняв его, Боб полил зеленую стену струей фотонов. Послышалось громкое шипение, сопровождаемое облаком дыма и пара.

Сочная листва мгновенно испарилась, образовав коридор, перегороженный только хрупкими обугленными веточками. Прятавшиеся в листве зверушки обезумели и завопили, зажужжали и застрекотали все разом. Баскомб, не обращая внимания на шум, шагал вперед по влажному известняку, расчищая путь.

Мэт с Айвором шли за ним след в след, я был замыкающим и то и дело оглядывался, высматривая крадущихся хищников.

Наш путь пролегал между густо росшими деревьями, чьи чешуйчатые стволы были слишком крепкими для бластерного луча. Через несколько минут вопли потревоженного зверья стихли, и в джунглях воцарилась неестественная тишина, нарушаемая лишь скрипом башмаков и периодическим драконовским шипением, когда Боб сжигал кусты. В воздухе носились тучи насекомых, однако на нас они особенно не бросались. То и дело в прожженном туннеле появлялся какой-нибудь зверек — и тут же шмыгал в кусты. Все они были не больше домашней кошки.

Перед тем как отправиться в поход, я впрыснул себе стимулирующую дозу из медбраслета. А если еще учесть прилив адреналина, бурлившего в жилах из-за постоянного страха перед кровожадными хищниками, неудивительно, что я был как на иголках. То, что мы не видели больших животных, только усиливало мои опасения. В конце концов я поменялся с Айвором оружием, отдав ему карабин взамен на внушительный «клаус-гевиттер» с более широким спектром действия.

Впрочем, густой подлесок и зигзаги, которыми мы шли, сильно ограничивали эффективность бластера. Ящеровидные хищники, о которых Боб говорил с таким охотничьим восторгом, могли красться за нами по пятам метрах в пяти, а мы бы этого даже не знали.

Почва под ногами была болотистой, но довольно ровной, и мы продвигались вперед на удивление быстро — без сомнения, благодаря тому, что Боб отлично знал местность. Через полчаса спаржевый лес остался позади, и мы вышли к пруду с обрывистыми берегами. Кустарник сильно поредел, так что жечь его больше не приходилось. Возле пруда росли деревья с зубчатой листвой и клонившимися к земле ветвями, усеянными цветами и фруктами. Между ними вились насекомые, похожие на моль. Днем, наверное, вид был чудесный, но через очки он казался плоским и нереальным, как старинное двухмерное черно-белое кино.

В ноздри, несмотря на ионный экран, вдруг ударил пряный аромат, тут же вызвавший к жизни воспоминания, как это обычно бывает, когда учуешь знакомый запах. Я вспомнил зимнюю ночь на Небесном ранчо в Аризоне… Чашка горячего вина с мускатом и лимоном, ветер пустыни, с воем бьющийся в окно спальни, мы с Джоанной сидим обнаженные на индейском коврике перед огнем, пожирающим мескитовые поленья…

— Эй! — Голос Баскомба, раздавшийся в шлеме, с треском спустил меня с Земли на Кашне. Боб остановился возле небольшой прогалины. — Мы почти добрались до «яги». Вы пока передохните, а я разведаю окрестности. Только не расслабляйтесь. В таких местах, где хоть немного видно небо, вас могут выследить симурги — и обстрелять с кормы. А в помете у них сплошь едкая щелочь, даже ионные экраны проедает.

Он скрылся в лесу, а мы сбились в кучку. Наши скользкие снаружи костюмы были испачканы пеплом, грязью и соком сожженных растений. У Мэт на бедре темнело пятно экзотической крови — там, где она случайно прихлопнула длинноногого путешественника, пытавшегося просверлить своим жалом крепкую ткань.

— Как ты себя чувствуешь в костюме? Ничего? — спросил я Айвора.

— Не так неудобно, как я думал, — ответил юный великан. — Жаль только нельзя почесаться, когда хочется. И еще я забываю про ионный экран. Все время ловлю себя на том, что пытаюсь просунуть через него пальцы и отключить телефонный звонок в шлеме.

— Интересно, что такое симург? — подумал я вслух. В видеофильме о нем не упоминалось — и, должно быть, не зря.

— В персидской мифологии, — неожиданно ответил Айвор, — это гигантская всеведущая птица, живущая столетиями, которая трижды видела конец света.

— Погибшего в ее ужасном дерьме, надо полагать, — пробормотала Мэт, и атлет хихикнул.

Я смотрел на свой наручный навигационный прибор. Его светящаяся карта показывала не только положение «Яги-414Н», скрытой за деревьями метрах в трехстах пятидесяти, но и нас самих — в виде ярких точек. Баскомб, скромно избравший себе номер четыре, приближался к сборщику урожая.

— Ты видишь машину. Боб? — спросил я по радиочастотному интеркому.

— Пока нет, но мне кажется, я ее слышу, — сказал голос у меня в ухе. — Место здесь более каменистое и открытое, если не считать больших деревьев. Кругом валяются тонны плодов. Странное дело. Мы думали, урожай на Гранте…

Хрясть!

И тишина.

— Эй, Боб! — крикнул я.

Нет ответа.

У меня похолодело в груди. Номер четыре на экране навигационного устройства больше не двигался. Я уставился на дисплей — и точка вдруг судорожно метнулась в сторону, а потом снова остановилась.

— Пошли! — тихо сказал я. — Мэт! Смотри по сторонам.

Настрой свой «клаус-гевиттер» на полную мощность. Айвор, прикрывай нас с тыла.

Мы осторожно пошли вперед.

Жечь кусты здесь было без надобности. Баскомб шел по широкой тропе, проложенной среди кустарника. Скорее всего тропу протоптали крупные звери в поисках водопоя.

Прекрасные деревья стали значительно больше и образовали кружевной шатер над головой. Поднявшийся ветерок разогнал туман и время от времени осыпал нас лепестками цветов.

Я остановился.

— Послушаем!

Мы услышали отдаленный звериный рев, воркование и щебет птицеподобных созданий, шум ветра в кронах деревьев и приглушенное урчание машины.

— Держитесь ближе ко мне! — прошептал я.

Тропа внезапно вывела нас на каменистую, полого поднимавшуюся лесную просеку. Кустов здесь было совсем мало, зато мускатные деревья стали гораздо крупнее. Некоторые достигали четырех метров в обхвате, с внушительными подпорками. Только самые нижние ветви стлались по земле.

Урчание издавала «яга», стоявшая метрах в сорока от нас возле пригорка, поросшего буйной зеленью. Из задней части машины, словно присевшей на двух массивных металлических ногах, торчал конвейер. Робот-«цыпленок», похожий на закрытую крышкой ванну с рылом муравьеда, подкатился на гусеницах к нижнему концу конвейера и опорожнился, выгрузив плоды; те скрылись в утробе «яги».

Я снова посмотрел на свое навигационное устройство.

Номер четыре изменил позицию и находился теперь за большой машиной, в камнях и кустах, теснившихся у подножия холма.

Боб не шевелился.

Мы подошли ближе. Мэт и Айвор держали бластеры наперевес, глядя по сторонам. Робот-«цыпленок» закончил выгрузку и покатил собирать новую порцию. «Яга-414Н» втянула в себя конвейер и заурчала гораздо громче. Потом угрожающе накренилась и встала во весь рост, открыв моему взору то, что находилось за ней. Стоя, машина возвышалась более чем на пять метров, почти сравнявшись с вершиной пригорка.

Я переключил очки ночного видения на режим, позволявший различать теплые тела. Все кругом позеленело, и я увидел изумрудные вспышки на земле вместе с каким-то ярким пятном, частично скрытым за валунами. Я махнул своим спутникам, чтобы они остановились.

— Боб там! — прошептал я. — Прикройте меня. Держитесь на расстоянии трех метров.

Я подошел к светящемуся объекту — и отпрянул, выругавшись себе под нос. Прямо под двумя валунами по колено высотой я заметил бластер «харвей», все еще зажатый в руке, затянутой в перчатку. Из разодранной плоти предплечья торчали кости, казавшиеся мне в очках зелеными.

Я снова шагнул вперед, с ужасом думая о том, что найду в кустах. Ничего не было слышно, кроме шелеста листвы; никаких признаков, что на Баскомба напал зверь.

— Берегись, Ад! — крикнула Мэт. — Посмотри наверх!

Я автоматически вздернул голову, но так и не увидел, что слетело с холма. Мэт выстрелила, и актиничная вспышка ее «клаус-гевиттера» ослепила меня. В ту же секунду что-то огромное свалилось с неба и пригвоздило меня к земле, лишив сознания.

* * *

Барахтаясь в воде, я старался задержать дыхание.

Вот дурачок! Свалиться с каноэ прямо посреди озера Кашагавигамог! Ева убьет меня. Она предупреждала, чтобы я не ездил на лодке один, потому что до сих пор не умею плавать, хотя мне уже почти шесть лет. Вода заливает ноздри и горло. Грудь и голова болят. Я не могу дышать. Над головой — волнистая мерцающая синева. Водная гладь, до которой не добраться, и пузырьки воздуха, поднимающиеся вверх и уносящие мою жизнь. Глаза у меня широко открыты, свет начинает меркнуть, и моя последняя жалобная мысль: «Не сердись на меня, Ева! Я не виноват…»

Мгновение спустя я пришел в себя, стараясь вдохнуть.

Перед глазами мелькала ослепительная метель изумрудных искр. В наушниках тихой трелью заливался сигнал тревоги, издаваемый ионным полем, защищавшим мое лицо. Что-то тяжелое лежало у меня на спине, от плеч до самых ягодиц, но явно не моя сестра-подросток, выкачивавшая воду из моих легких. Обе руки у меня обездвижены — одна лежала под моим же телом, другая прижата к валуну. На грудную клетку давило так сильно, что я не мог говорить. Я лежал ничком, голова моя была повернута в сторону. Ионное поле отчаянно шипело, стараясь уберечь меня от давления чужеродной материи.

— Придется отрезать ему ногу, — услышал я голос Айвора. — Боюсь, иначе мы не сдвинем тело.

«Нет! — взмолился я про себя. — Нет!»

— Давай, — решительно ответила Мэт.

«Нет, не надо! Не надо!»

Ж-жах жох!

Я ничего не почувствовал, кроме того, что давление усилилось, выжав из меня весь дух. Визгливый вой сирены, казалось, заполнил весь череп, а искры пропали, сменившись полной тьмой. Боли я не ощущал.

— Вот так! — сказал Айвор. — Давай попробуем еще раз.

Я услышал где-то в отдалении, как Геркулес натужно закряхтел. Давление уменьшилось, а потом совсем пропало. Я судорожно глотнул воздуха и застонал от облегчения.

— Ты жив! Слава Богу!

Я все еще ничего не видел, кроме пляшущих зеленых искр.

Кто-то начал возиться с вентиляционным ранцем у меня за спиной. Холодный порыв воздуха мгновенно надул комбинезон, просачиваясь наружу через поры ткани, обдув мне лицо и смахнув всякую дрянь, облепившую ионное поле. Искры исчезли. Я лежал между двумя большими валунами. Мэт склонилась надо мной. Лицо ее в инфракрасном свете смутно проглядывало из-под ионной вуали. Кожа цвета корицы стала пыльно-оливковой, и только две яркие зеленые слезы бежали под ее громадными нелепыми очками.

Слезы?

Я снова вырубился. На сей раз мне привиделась она. Мой обморок длился всего несколько мгновений, но это было здорово…

Когда я очнулся, она уже отошла. Раздался ее голос:

— Просто отцепи ранец и вытащи оттуда пушку. Только осторожно, не шевели его. Я должна проверить его томосканером.

— Моя нога! — жалобно простонал я. — Вы отрезали мне ногу?

— Не сходи с ума, — сказала Мэт. — Айвору пришлось отрезать ногу ящера, который на тебя свалился. Мы думали, он раздавил тебя насмерть.

Она склонилась, держа в одной руке тонкую палочку и помахивая ею над моим телом. Во второй руке у нее был аппарат, и Мэт внимательно следила за его показаниями. Маленький позитронный сканер тихонько попискивал, пытаясь диагностировать перелом костей, повреждение мускулов и внутренних органов и прочих deseompuesto [23] частей человеческой анатомии.

Я отважился пошевелить пальцами рук и ног и вдохнул поглубже.

— Знаешь, у меня только спина немного побаливает. А так, по-моему, все в порядке., — Я извернулся, дотянулся до переключателя очков с боку шлема и вернул их в нормальный режим. — Костюм не порван?

— Нет. У тебя треснули три ребра, отбита левая почка и сильные ушибы в области спины и ягодиц. В легкие чужеродные микроорганизмы не проникли. Вентиляционная система работает без сбоев. И буек в ранце, кажется, не пострадал.

— Лучше уж я, чем он, — сказал я.

С помощью Мэт я выполз из расщелины между валунами и сел. Убитое чудовище лежало рядом, немного похожее на ящера, с огромным зазубренным гребнем на спине. Одна из его ножищ, аккуратно ампутированная под коленкой, валялась в стороне. Голова, которую Мэт превратила в обугленную головешку, была не меньше стола, а в пасти торчали острые, как у пилы, зубы длиной сантиметров в тридцать.

«Да, охота здесь просто блеск!»

Я улыбнулся своей спасительнице.

— Молодец, комиссар Грегуар! Ты пришила этого летучего гада с одного выстрела.

— Я введу тебе болеутоляющее.

Она отложила томосканер и начала рыться в большой сумке с медикаментами.

— Я правда неплохо себя чувствую.

— Ты в шоке. Потом будет больно.

— Спасибо, что ты заплакала, когда подумала, что я умер.

— Не обольщайся! — усмехнулась она.

— Признайся! Тебе было не все равно.

Она ничего не сказала, погрузившись в изучение маленькой электронной книжки — очевидно, пособия по оказанию первой медицинской помощи. Хотя особенно помочь она мне ничем не могла, поскольку для этого как минимум надо было снять с меня защитный костюм.

Айвор бродил между камнями и кустами у подножия пригорка, держа наготове «харвей ХА-3». Когда он вернулся, я попросил его помочь мне встать на ноги.

— Просто не представляю, как ты сумел снять с меня лапу этого монстра! Она же тяжеленная! Бог мой, да она весит не меньше… Сколько она весит, как по-твоему? — По крайней мере четыреста кило, — спокойно ответил юный Геркулес. — Я не смог бы сдвинуть ее с места без миостимуляторного ошейника. Ты уверен, что хочешь встать, Ад?

Мы сделаем носилки…

— Дай мне только с духом собраться. Все будет в ажуре.

Мэт протянула мне пластиковый мешочек с витаминизированным фруктовым соком, в который она добавила болеутоляющее, и я выпил его через трубочку в шлеме. Лекарство еще не успело подействовать, а уже накатила эйфория. Меня переполняло счастливое чувство, безрассудное и иррациональное. Я остался жив — и она плакала из-за меня!

Тут я вспомнил:

— Что с Бобом?

— Мне очень жаль, — сказал Айвор, — но он погиб.

Мэт не удержалась и тихонько заплакала.

— Черт побери! Этого я и боялся.

— Я нашел его наполовину обглоданные останки в кустах.

Похоже, он умер сразу, как только ящер напал на него. Последние передвижения, которые мы видели на наших навигационных приборах, очевидно, означали, что животное переносило его труп.

— Не факт, что на тебя напал тот же хищник, что и на Боба, — сказала Мэт. — Скорее всего здесь их несколько.

Айвор поднял «харвей».

— На прицеле этой пушки видно, что поблизости больше нет крупных зверей. Возможно, мы спугнули второго ящера.

— И все-таки смотри в оба, — сказала ему Мэт и обратилась ко мне:

— Попробуем проверить «ягу»?

— Давайте.

Я посмотрел на часы и с удивлением обнаружил, что с того времени, когда мы покинули «прыгунок», прошел всего час с небольшим. Прихрамывая, я поплелся к «Яге-414Н».

Мэт с Айвором шли за мной. «Яга» снова присела на корточки, чтобы очередной робот-«цыпленок» мог выгрузить неаппетитные на вид подгнившие фрукты на конвейер.