Волшебный миг

Однако стены во многих местах обвалились, и под обвалившейся породой, возможно, погребено множество бесценных предметов.

Пройдя ярдов десять, Мередит остановилась в нерешительности. Стало совсем темно. Мередит вглядывалась во тьму, пытаясь рассмотреть, что скрывается впереди Ей показалось, что она видит нечто вроде каменной стены. Судя по всему, она прошла лишь половину пути…

И тут за спиной у нее загремели камни. Мередит резко обернулась, вскрикнула в испуге. Земля осыпалась, засыпала вход в подземное помещение. Еще немного — и ей отсюда не выбраться!

Мередит бросилась к отверстию, но было уже поздно.

Едва она подбежала, как стена, наклонившись, закрыла выход — словно дверь захлопнулась. Вокруг воцарилась непроглядная тьма.

Мередит, рухнув на колени, принялась разгребать землю руками, хотя прекрасно понимала, что это совершенно бессмысленно. Она знала, что ей никогда не удастся выбраться наружу.

Сколько пройдет времени, прежде чем ее хватятся?

И даже когда хватятся, все равно никто ведь не знает, где она.

Мередит казалось, что она начала задыхаться. Насколько же ей хватит воздуха? Как долго она сумеет продержаться?

Запрокинув голову, Мередит набрала полные легкие воздуха и закашлялась, руки ее непроизвольно взметнулись к горлу.

Ее охватила паника, она громко закричала. И кричала до полного изнеможения.

Глава 19

Мередит не знала, сколько времени провела в темноте, но ей казалось, что прошла целая вечность.

Она пыталась успокоиться, побороть страх, грозивший лишить ее рассудка, и в конце концов ей удалось взять себя в руки. Сообразив, что паника — главный ее враг, Мередит попыталась трезво оценить сложившуюся ситуацию, Прежде всего следовало выяснить, чем она располагает. Порывшись в карманах, Мередит нашарила жестяную коробочку со спичками. Это открытие очень ее приободрило — возможность хоть ненадолго рассеять мрак вселяла оптимизм. Открыв коробочку, Мередит нашла в ней шесть спичек. Вытащив одну из них, она чиркнула ею по ребристому донышку коробки. После кромешной тьмы маленький язычок пламени показался невыносимо ярким.

Мередит подняла горящую спичку повыше и увидела перед собой земляную насыпь, казавшуюся такой же твердой и монолитной, как каменная стена. Она оглядела свою темницу и не заметила ничего, чем можно было бы воспользоваться… В последний момент, когда спичка уже догорала, обжигая ей пальцы, она увидела обломок какого-то глиняного сосуда, торчащий из земли. Мередит вытащила обломок и принялась расчищать завал, ориентируясь в темноте на ощупь. «Все равно что пытаться вычерпать море ложкой», — подумала она. Но так по крайней мере есть хоть какое-то занятие!

Время шло, а она все копала и копала. Руки у нее онемели, совершенно утратили чувствительность, но Мередит упорствовала, не сдавалась. В какой-то момент она почувствовала, что становится трудно дышать, и поняла, что воздух в помещении иссякает. Увы, на сей раз так оно и было!

В отчаянии отбросив черепок, Мередит припала к завалу и уронила голову на колени. И тут ей почудилось, что она слышит какие-то звуки, доносящиеся с той стороны завала. Нет, не почудилось — теперь Мередит отчетливо слышала звяканье металла о металл. Кто-то пытается добраться до нее!

Вобрав в легкие побольше воздуха, она закричала изо всех сил. Потом прислушалась. И услышала чей-то голос.

Она ждала, дрожа от напряжения, стараясь задержать дыхание — ведь воздух был на исходе. А звуки, доносившиеся снаружи, становились все более отчетливыми.

Услышав голос — кто-то звал ее по имени, — она громко закричала.

— Отойди в сторону, Мередит. Кажется, мы сейчас к тебе пробьемся. — Это был Рикардо, и, похоже, он находился где-то совсем рядом.

Она отошла на несколько шагов, и в следующее мгновение в земляном завале появилось отверстие, на лопате блеснул солнечный свет. В помещение ворвался поток свежего воздуха, и Мередит вздохнула с облегчением.

Отверстие становилось все шире, и вот наконец она увидела лицо Купера.

— Мередит, с тобой все в порядке?

— Да, кажется.

— Не двигайся, мы сейчас расширим проход.

Вскоре Рикардо, загородив свет, пробрался в помещение. Снова стало темно. Он склонился над женой.

— Господи, Мередит, я чуть с ума не сошел! — Он опустился на колени и крепко обнял ее.

Мередит задрожала, пытаясь сдержать слезы радости.

Чуть отстранив ее от себя, Рикардо спросил:

— Что же случилось? Как ты оказалась в этой ловушке?

Мередит уже открыла рот, чтобы ответить, но тут отверстие расширилось еще больше, и в помещение пробрался Купер.

Рикардо легонько встряхнул жену за плечи.

— Мередит, ты мне не ответила!

— Потом, — прошептала она, — потом все расскажу.

Купер выпрямился. Одежда его была в земле. Он взглянул на Мередит. Нахмурившись, проворчал:

— Вот дуреха. Неужели вам больше нечего делать?..

Надо же, провалиться в яму… Это помещение — западня, и вы едва не угодили в нее!

— Он прав, любовь моя, — проговорил Рикардо. — Ты поступила неосмотрительно. — Он встал и протянул жене руку. — Разреши, я тебе помогу.

Мередит отмахнулась:

— Не нужна мне твоя помощь! — Она поднялась на ноги — и почувствовала головокружение.

Мужчины подхватили ее с обеих сторон. Купер сквозь зубы процедил:

— Ну конечно, ничья помощь вам не нужна. Совершенно не нужна!

Поддерживая Мередит, они подвели ее к отверстию, ширина которого позволяла выбираться только поодиночке. Сначала наружу выбрался Рикардо, Купер же помогал выбраться Мередит.

Оказавшись на свежем воздухе, под лучами солнца, Мередит почувствовала себя счастливой; только теперь она поняла, как страшно ей было в заточении. Наверное, то же самое чувствует заживо погребенный, которого вызволили из могилы.

Рабочие, собравшиеся у провала, со страхом смотрели в темное отверстие. Когда появилась Мередит, послышались радостные возгласы, но вскоре рабочие снова притихли и о чем-то зашептались. Мередит, прислушавшись, поняла, что они говорят о черном петухе, о том, что это место заколдовано.

С трудом подавив желание отпустить какую-нибудь колкость в адрес рабочих, Мередит подошла к лестнице из жердочек. Рикардо шел за ней следом. Рауль подал Мередит руку и помог выбраться из ямы.

— Сегодня вечером мы возблагодарим Господа за ваше спасение, сеньора Мередит! — воскликнул Рауль. — Никогда больше не приближайтесь к этому проклятому месту!

Рикардо, взяв Мередит под руку, помог ей дойти до палатки. Едва они вошли, как к Мередит бросилась Хуана. Лицо ее выражало тревогу, и ей не терпелось поухаживать за своей хозяйкой.

— Подожди Хуана, — устало улыбнулась Мередит. — Я очень благодарна тебе за заботу, но сначала мне нужно поговорить с Рикардо. Подожди у палатки, пока я не позову тебя.

Хуана вышла, Мередит же опустилась на раскладную кровать.

— Я думаю, любимая, тебе не помешает глоток бренди, — сказал Рикардо.

Он налил бренди в жестяную кружку и протянул Мередит. Та выпила и закрыла глаза, ожидая, когда бренди согреет ее. Напряжение спадало, тяжелое испытание осталось позади, Мередит одолевали тревожные мысли…

— Любовь моя, что тебя беспокоит? Конечно, тебе пришлось пережить весь этот ужас. Но ведь ты сама допустила ошибку, не так ли?

Мередит открыла глаза.

— Я не думаю, что это был несчастный случай. Я полагаю, кто-то сделал это нарочно.

Рикардо покачал головой:

— Ты просто расстроена.

— Не в этом дело. Я уверена, что слышала шаги за спиной, когда собиралась спуститься. Я убеждена, что кто-то устроил этот обвал, чтобы замуровать меня под землей. Ведь земля обвалилась так внезапно…

— Любовь моя, земля там могла осыпаться в любой момент. Вспомни, ведь именно в результате обвала мы обнаружили это помещение. — Он внимательно посмотрел на жену. — Но я вижу, что ты мне не веришь. Хорошо. Если твои предположения верны, кто мог это сделать?

— А как вы меня нашли?

— Я послал Рауля разыскать тебя. Вскоре он вернулся и сказал, что тебя нигде нет. И мы все пошли на поиски.

Что-то толкнуло меня к этому провалу. Когда же я увидел лестницу и рухнувшую стену, я понял, что ты там, внизу.

Мы принялись разрывать завал, и… — Он красноречиво пожал плечами. — Остальное ты знаешь.

— А где был… — Она глубоко вздохнула. — Где был Купер? Он был с тобой все это время?

— Нет, я не… — Рикардо задумался. Потом помотал головой. — Как ты знаешь, мы работали в коридоре по очереди. Незадолго до того, как тебя хватились, была моя очередь, а Купер поднялся наверх. Выкурить сигару, по его словам. — Рикардо улыбнулся. — Там, внизу, немного душновато для его сигар. — Он нахмурился. — Ты ведь не думаешь, что обвал устроил Купер?

— Кто-то его устроил, в этом я уверена.

— Не думаю, что Купер способен на такое. С таким же успехом можешь подозревать меня, — бросил Рикардо. — Я тоже выходил ненадолго из коридора.

— У тебя нет для этого причин, а у него есть.

— Но ведь у тебя нет никаких доказательств, — медленно произнес Рикардо. — Не так ли?

— Нет. Но я могу поговорить с ним об этом напрямую.

— Это неразумно, милая. Разногласий станет еще больше, а у нас и так их хватает.

— Наверное, ты прав. — Мередит вздохнула, запустив пальцы в волосы. — Теперь я стану более осмотрительной, вот и все.

Рикардо, мгновенно обратившись в заботливого мужа, коснулся ее плеча.

— Я лучше пойду и пришлю Хуану. Чтобы поухаживала за тобой.

Мередит кивнула. Рикардо направился к выходу, но жена неожиданно остановила его:

— Ты сказал, что послал Рауля поискать меня. Зачем?

Рикардо нахмурился.

— Ну… — Лицо его прояснилось. — Мне показалось, что мы добрались до последней преграды в коридоре. Мы пробили отверстие в углу перегородки и увидели сразу же за ней какую-то дверь. Вот я и подумал, что тебе, вероятно, захочется посмотреть, как мы будем убирать последние камни.

— Ну конечно, захочется! — Мередит в волнении соскочила с кровати. Она уже забыла, через какое испытание только что прошла.

— Ты уверена, что тебе не надо отдохнуть? — с озабоченным видом спросил Рикардо. — После того, что с тобой случилось…

— Я хочу посмотреть, — перебила мужа Мередит. — Возможно, это наша самая значительная находка!

Мередит, дрожа от волнения, ждала, когда уберут последние камни.

Когда рабочие наконец протащили мимо нее огромный каменный блок, она вошла в коридор. Пыль еще не успела осесть. Протиснувшись между Купером и Рикардо, она заглянула в темноту, которую почти не рассеивали фонари.

Рикардо, держа фонарь в вытянутой руке, последовал за женой. Мередит окинула взглядом стены и потолок.

Она была в восторге.

— Бог мой! — раздался голос Купера.

Стены, пол и потолок, покрытые белой штукатуркой, были украшены разноцветными фигурами, выполненными с таким искусством, что дух захватывало; при этом фигуры сияли, словно драгоценные камни.

Тут Купер заметил рабочих, столпившихся в коридоре; он приказал им выбраться наверх, объяснив, что это помещение охраняется богиней Миктекациуатль и что он, Рикардо и Мередит войдут туда одни. Рабочие же должны будут спуститься в коридор только в том случае, если их позовут — или если они все трое не вернутся. Люди ушли, тихонько переговариваясь. Мередит и двое мужчин принялись осматривать помещение.

Рикардо и Купер осторожно продвигались вперед, держа фонари над головой. Перед ними находилась дверь, у которой лежал огромный камень. Стены по обе стороны двери были покрыты искусной резьбой, а на самой двери красовался барельеф в виде солнечного диска с разноцветной росписью и инкрустациями. Они долго молчали, в восторге созерцая замечательное произведение искусства, созданное великой цивилизацией.

— Смотрите!

Рикардо поднес фонарь к самой двери, и Мередит увидела, как засверкало золото. Она сделала шаг вперед, словно что-то притягивало ее к барельефу. Купер последовал за ней. Оказалось, что слева дверь была опечатана прямоугольной печатью из чистого золота; печать украшала голова ягуара.

— Ну вот, Мередит. — Голос Рикардо дрогнул. Не глядя на жену, он передал ей фонарь и, сунув руку в карман, вытащил нож. Раскрыл его и потянулся к золотой печати.

Сердце Мередит бешено колотилось; ей казалось, что она вот-вот задохнется.

Рикардо осторожно подсунул острие лезвия под печать и отделил ее от двери. Несколько секунд спустя драгоценный прямоугольник, сверкая в свете фонаря, лежал на ладони Рикардо.

Рикардо передал печать Мередит, сам же занялся дверью.

Несколько толчков — и дверь чуть приоткрылась.

— Купер! — в волнении закричал Рикардо.

Купер неохотно отвел взгляд от печати, поставил свой фонарь на пол и шагнул к Рикардо. Они вместе налегли на дверь с левой стороны, и та медленно поползла вправо.

Мередит казалось, что она лишится чувств, до такой степени были напряжены ее нервы. Наконец дверь открылась, и они увидели проход по обе стороны каменной плиты, повернутой теперь параллельно стенам.

Купер и Рикардо, схватив фонари, бросились вперед.

Мередит последовала за ними. Лучи фонарей озарили помещение, и молодая женщина в восторге вскрикнула. Все помещение сияло теплым желтым светом. Золото! Мередит окинула взглядом стены и пол; казалось, что даже весь пол выложен драгоценным металлом. Теперь она могла рассмотреть отдельные фрагменты — огромный солнечный диск на противоположной стене; блюда, чаши, маленькие фигурки, всевозможные драгоценности. Все это было аккуратно разложено на полу либо стояло у стен; глаза слепили то вспышки зеленого нефрита, то сверкание хрусталя, то блеск золота.

Они долго молчали, в восторге оглядывая зал, рассматривая огромные каменные статуи, расположенные во всех четырех углах.

Мередит перевела взгляд на Рикардо. Его лицо, его широко раскрытые глаза выражали смешанные чувства и радость, и восторг, и страх.

Повернув голову, она взглянула на Купера. Он ее не замечал. Мередит почувствовала, что сейчас для него не существует ничего, кроме зала с сокровищами.

Ее же восторг постепенно угасал. Ей стало не по себе, словно подул ледяной ветер. И появилось предчувствие, что это золото не принесет им ничего, кроме горя.

Тут Рикардо встряхнулся, будто пробуждаясь от сна, и снова окинул взглядом зал.

— Его здесь нет! — проговорил он.

Мередит нахмурилась.

— Кого, Рикардо? Кого здесь нет?

— «Золотого человека». «El Hombre de oro»! Его здесь нет!

Глава 20

Купер вышел на середину зала, держа над головой фонарь, освещая все углы помещения.

Мередит внимательно осматривала зал. Да, верно. Хотя их окружала масса золотых изделий, «Золотого человека», этой легендарной фигуры, среди них не было.

Она с улыбкой положила руку на плечо Рикардо.

— Но какое это имеет значение? Здесь столько других вещей, таких чудесных!

— Да, конечно, — пробурчал Купер. — Если честно, я никогда по-настоящему не верил, что мы найдем какие-нибудь сокровища. Бог мой! Да тут целое состояние! Одной статуей больше или меньше — какая разница?

Рикардо выразительно покачал головой.

— Вы не понимаете. То, что мы нашли… это невероятно. Такого я не ожидал. Но «El Hombre de oro» — это совсем другое дело. Это легенда. Впрочем, — Рикардо пожал плечами, — вы оба правы. Было бы безумием, глядя на такие сокровища, сожалеть о том, что здесь не оказалось одной статуи.

Купер, который уже обошел помещение по периметру, воскликнул:

— Эй, Рикардо, идите-ка сюда! Здесь еще одна дверь!

Провалиться мне на месте, если это не так! Вот тут, почти в самом углу. И она вроде бы не запечатана.

Мередит высоко подняла фонарь. Мужчины стали открывать дверь, искусно украшенную резьбой. Дверь была узкой и невысокой, под рост ребенка. Она легко открылась, повернувшись на центральном столбе, как и предыдущая.

Купер сделал шаг вперед — и отпрянул.

— Фу! Какой тяжелый воздух. Давайте постоим здесь немного, а потом войдем.

Но Рикардо уже пробирался в дверной проем. Несколько секунд спустя раздался его ликующий возглас, Мередит и Купер бросились следом за ним.

Мередит тотчас почувствовала, как душно в помещении. Она осмотрелась и увидела у противоположной стены сверкающую человеческую фигуру в натуральную величину. «Золотой человек» стоял с царственным видом; вокруг же были аккуратно разложены его вещи, которые он должен был взять с собой в мир иной.

«El Hombre de ото», по современным понятиям, был невысок, гораздо ниже Мередит. Стан его был опоясан искусно расшитой набедренной повязкой, а голову венчала «прическа» из прекрасно сохранившихся перьев. В ушах торчали нефритовые затычки. Руки были украшены золотыми и нефритовыми браслетами. На груди красовалось изумительное украшение из драгоценных камней, а на ногах сверкали сандалии из чистого золота.

Скорее всего эта фигура являлась очень достоверной копией какого-то реального человека — во всяком случае, так казалось Мередит.

Наконец Рикардо подошел к статуе почти вплотную.

Он протянул руку и осторожно прикоснулся к «Золотому человеку».

Мередит же была ошеломлена. Лишь одна эта фигура являлась величайшим открытием. Мечты ее отца сбылись.

Теперь его имя войдет в историю археологии, как вошло в нее имя Шлимана, немецкого археолога, нашедшего античную Трою.

Неожиданно Рикардо издал какой-то непонятный звук, напоминающий смех. Он повернулся к жене со странным выражением лица.

— Что такое, Рикардо? Что случилось?

Рикардо усмехнулся. :

— Да, мы нашли «El Hombre de ото», дорогая. Но, как и все люди, он оказался совсем не таким… То есть не оправдал ожиданий.

— Я тебя не понимаю…

Купер подошел к статуе и поднял повыше фонарь.

Фигура засверкала.

— Что вы имеете в виду? Да он просто великолепен, черт возьми!

Рикардо обернулся.

— Он действительно великолепен, друг мой. Но дело в том… Дело в том, что он не из золота.

Купер в растерянности уставился на Рикардо.

— Вильялобос, как вас понимать?

— Сейчас все объясню.

Взяв Мередит за руку, Рикардо подвел ее к статуе.

— Любовь моя, потрогай его. Постучи костяшками пальцев по его руке, вот здесь, у плеча.

Мередит выполнила просьбу мужа. Выполнила весьма неохотно — ей казалось, что она совершает святотатство.

Прикоснувшись к гладкой металлической поверхности, Мередит вопросительно взглянула на мужчин. Затем постучала по плечу статуи — и тут же отшатнулась. Она не услышала ни намека на звон металла, не ощутила твердости фигуры. Ей показалось, что она постучала… по изделию из кожи или из папье-маше.

Купер тоже постучал по статуе. Нахмурившись, взглянул на Рикардо.

— Верно, это не золото. Статуя только покрыта тонким слоем металла.

Рикардо кивнул.

— Вот именно, друг мой. Это всего лишь золотое покрытие.

Мередит шумно вздохнула.

— Но что же в таком случае… — Она осеклась. Потом спросила:

— Что же тогда под золотом?

Рикардо усмехнулся.

— Человеческое тело, любовь моя. Мумифицированные останки правителя или священнослужителя.

Мередит в изумлении уставилась на мужа. До нее не сразу дошел смысл его слов.

— Да ведь это даже лучше! — воскликнула она наконец. — С археологической точки зрения подобная находка представляет гораздо большую ценность, чем золотая статуя!

Рикардо пристально смотрел на позолоченную мумию.

— Да, верно. Замечательная находка.

Купер, нахмурившись, пробормотал:

— Лично я предпочел бы золотую статую, однако все равно это потрясающая штука. — Он перевел взгляд на Рикардо. — А зачем они покрыли его золотом?

— Полагаю, это как-то связано с их религией. Золото — символ Солнца, а они поклонялись Солнцу. Известно, что у древних народов существовала церемония правители или жрецы посыпали свое тело золотым порошком, а потом погружались в воды священного озера. Погружались в тот момент, когда светило появлялось на небе. Так совершалось жертвоприношение божеству.

Согласно легенде, подобный обряд существовал и в Эльдорадо — в Золотой стране, мой друг. Возможно, что здесь существует какая-то связь… Во всяком случае, наш правитель — или жрец — отправился в страну мертвых далеко не бедняком.

Купер осторожно коснулся нагрудного украшения.

— И сколько, по вашему мнению, простоял он здесь?

— Я бы сказал — тысячу лет. Хотя следует заметить, что он принадлежит к гораздо более поздней эпохе, чем пирамида, под которой мы находимся.

Купер покачал головой.

— Бог ты мой, просто невероятно!

Рикардо кивнул:

— Да, от этого чувствуешь себя несколько униженным, верно?

Мередит, которая осматривала помещение, пока они разговаривали, схватила Рикардо за руку.

— Ах, Рикардо! Здесь столько интересных вещей! Корзины, миски, глиняные фигурки, и все целое. Просто не верится!

Он погладил ее по руке.

— Да, любимая, все это подлинные вещи. И все это — наше.

Мередит улыбнулась мужу.

— Нет, это принадлежит всему миру, — радостно возразила она. — И как же удивится мир! Боже, мы прославимся!

Купер поднял свой фонарь, покачал им.

— Пора выбираться отсюда. Фонари скоро погаснут.

Хотя здесь и отлично, все же не хотелось бы остаться в темноте. Давайте подниматься наверх.

Он направился к выходу: Мередит с Рикардо неохотно последовали за ним. Когда все вышли, закрыв за собой дверь, Рикардо сказал:

— Знаете, когда мир узнает об этом, сюда явятся сотни авантюристов, алчущих золота. Я думаю, что лучше будет пока хранить молчание о том, что мы нашли.

Мередит оживилась.

— Но ведь мы, — вздохнула она, — обещали сеньору Мендесу, что известим его и правительство, как только найдем что-нибудь ценное.

Рикардо протестующе поднял руку.

— Я не имею в виду, что мы должны хранить нашу тайну вечно, но какое-то время… Пока мы не составим каталог находок и не убедимся, что у нас есть полный список найденного. Не один день уйдет. К тому же нам надо подготовить все экспонаты к транспортировке.

Выйдя из крайнего помещения, мужчины в полном молчании закрыли тяжелую дверь.

— Я думаю, леди босс, — прокомментировал Купер слова Рикардо, — что это правильно. Я знаю людей, способных стереть с лица земли целый город за одну сотую часть того, что лежит в этой комнате. Хорошо, если они об этом вообще ничего не узнают. И еще я думаю, черт побери, что мы должны сделать все возможное, чтобы не узнали этого никогда.

От всего увиденного у Мередит голова в буквальном смысле слова шла кругом, она никак не могла сосредоточиться на будничных делах, но усилием воли заставила себя это сделать.

— Вы оба правы, конечно, — сказала она. — Я привезла с собой мешковину и другие упаковочные материалы, и мы можем все это закрыть от людских глаз. Даже рабочие не догадаются о наших находках. Но чтобы управиться со всем этим, потребуется некоторое время.

Они добрались до двери в первую комнату, постояли у ступеней, ведущих наверх. Купер вынул сигару и с глубокомысленным видом какое-то время созерцал ее.

— Ну, я-то поступлю так, как решите вы. Я, черт возьми, ни гроша не должен мексиканскому правительству, поэтому отсрочка меня нисколько не волнует.

Единственное, что меня беспокоит, — это то, что золото и прочие штуковины валяются там внизу без присмотра. Нарядите-ка лучше для этого дела сторожа, но при этом надо убедиться, что он не станет совать нос куда не следует.

Мередит услышала, что снаружи ее окликают. Выйдя из комнаты, она взглянула наверх. На первой ступеньке стоял Рауль и испуганно смотрел вниз.

— Рауль? В чем дело?

— Столько времени прошло, а вас все нет и нет, сеньора, — тревожно проговорил Рауль. — Я испугался…

— Ничего не случилось. Возвращайтесь к остальным.

Мы скоро придем.

И Мередит вернулась в комнату. Они по-прежнему молчали, и молодой женщине подумалось, что никому из них не хочется уходить отсюда, от этих баснословных сокровищ.

— А знаете, я все же боюсь оставить их, — сказала она обеспокоенно. — Боюсь, что за ночь все это может исчезнуть Хотя это, наверное, и глупо. Действительно, нужно как-то защитить наши сокровища, но как? Если мы поставим здесь сторожа, что помешает ему из любопытства исследовать коридор и обнаружить обе комнаты? Ах. Боже мой, как все это сложно!

Фонарь Купера наконец догорел, и он поставил его на землю.

— А у меня есть на этот счет одна идея; может, она и сработает, только придется вам, леди босс, подключить воображение.

Она с подозрением взглянула на него.

— Воображение? Что вы имеете в виду?

— Наши люди уже чертовски перепуганы и встревожены. Если вы сейчас громко завопите, мы все выскочим отсюда, словно увидели что-то ужасно страшное… Мне кажется, это вконец охладит их любопытство. Что вы на это скажете?

Рикардо усмехнулся.

— Я скажу, что это представляется мне весьма возможным вариантом решения проблемы. Дорогая моя, ты способна завопить?

Мередит неуверенно ответила:

— Ну, наверное. Во всяком случае, я попробую. Вам нужен крик человека, перепуганного насмерть? Или немного испуганного?

Купер затянулся сигарой. Мередит заметила, что он усмехнулся. Похоже, все происходящее его забавляло. Выпустив дым, Купер проговорил:

— Полагаю, требуется нечто среднее. Не стоит переигрывать. После этого мы бросимся вверх по лестнице. И будет неплохо, Мередит, если вы притворитесь, что падаете в обморок. Я вас подхвачу, не бойтесь.

— Мне кажется, — отрезала Мередит, — у Рикардо это получится лучше. Я должна закричать сию минуту?

— Угу. Почему бы нет?

Набрав в легкие побольше воздуха, Мередит закричала. Крик, отраженный каменными стенами, получился на удивление громким. Рикардо тотчас же схватил жену за руку, и все бросились вверх, оборачиваясь на бегу, словно за ними кто-то гнался.

Оказавшись наверху, Мередит провела рукой по глазам и тихонько застонала. Затем весьма изящно, как ей показалось, упала на руки Рикардо, изображая обморок. Рикардо подхватил жену, и мужчины склонились над ней.

Глядя сквозь ресницы, Мередит заметила Рауля и остальных рабочих, стоявших неподалеку. На их лицах застыл страх, и Мередит устыдилась того, что дурачит их, пусть даже у нее имелась на то серьезная причина.

Затем Рикардо проводил жену к палатке. Купер же разговаривал с людьми, объясняя им, что духи пирамиды разгневались и что пока никто не должен входить в нижние помещения.

Оказавшись в палатке, Рикардо привлек Мередит к себе и поцеловал ее. Потом широко улыбнулся.

— Ах, любимая! Теперь я смогу обеспечить тебе ту жизнь, которой ты достойна. Мы будем так счастливы…

Он осекся — в палатку без предупреждения ворвался Купер.

Мередит нахмурилась.

— Купер, почему вы никогда не стучите? — спросила она с раздражением в голосе.

— Почти никогда, леди босс. — Купер ухмыльнулся.

Сняв шляпу, поклонился. — Я подумал… Может, вы хотите узнать, как я отстоял комнаты. Я не знал, что застану вас в… э-э-э… в такой момент. — Голос его звучал насмешливо, насмешливой была и его ухмылка, но в глазах промелькнуло нечто, встревожившее Мередит; ей стало не по себе.

Рикардо наконец заговорил:

— Вы правы, друг мой. Мы действительно хотим выслушать ваш доклад, и я думаю, мы должны отпраздновать наше открытие. Я прихватил с собой бутылку очень хорошего бренди — специально для такого случая. Поднимем тост в честь нашего открытия, и вы сообщите нам, что вы придумали. — Они разлили бренди по стаканам. Сделав глоток, Мередит ощутила, как бренди согревает ее. Она чувствовала, что происходит что-то странное. Но что именно? Возможно, у нее просто нервы сдали. В конце концов день выдался суматошный.

— Мы перегородили внешнюю дверь огромной каменной плитой, — сказал Купер. — И я нарисовал на этой плите всякие знаки, а потом объяснил рабочим, что эти знаки не дадут духам выйти наружу. Мне не сразу удалось уговорить кого-нибудь остаться на ночь сторожить, но, кажется, я убедил рабочих: до тех пор, пока они остаются по эту сторону двери, им ничто не грозит. Я сказал, что сторож необходим не для того, чтобы отпугивать духов, а для того, чтобы никто не сдвинул плиту и не выпустил их наружу. — Он усмехнулся и сделал глоток бренди. — Первым на дежурство заступил Рауль. Я дал ему амулет для защиты и велел передать его тому, кто его сменит. Рауль теперь ходит перед дверью с таким видом, будто безопасность всего лагеря зависит от него.

Мередит вздрогнула.

— Может быть, так оно и есть.

Рикардо нахмурился:

— Что ты имеешь в виду?

Его жена пожала плечами:

— Ну, я не знаю… Не знаю даже, почему я так сказала. Наверное, просто устала. И немного нервничаю.

— Мне кажется, — улыбнулся Рикардо, — что мы все немного взволнованы. Ведь не каждый же день, в конце-то концов, находишь то, что мечтал найти всю жизнь.

Выпей еще немного, это поможет тебе успокоиться.

Рикардо взглянул на Купера.

— И что же мы скажем рабочим, когда захотим войти в подземные помещения и приступить к работе? Мне бы хотелось начать завтра, рано утром.

Купер, самодовольно улыбнувшись, подпил себе еще бренди.

— А я и об этом позаботился, не волнуйтесь. Мы просто скажем, что принесли духам подарки, что мы ублажаем их всякими ритуалами и жертвами. Скажем, что мы хорошо защищены нашей магией, которой занимались всю ночь. Думаю, они клюнут на это.

Рикардо кивнул с задумчивым видом.

— Полагаю, это превосходный план. Вы прекрасно все устроили, друг мой. Мы с Мередит никогда не забудем, чем вам обязаны. Мы постараемся, чтобы вы разделили с нами честь этого открытия.

Купер криво усмехнулся. Глаза его потемнели.

— Я очень вам благодарен, amigo[7]. Но меня больше интересуют деньги. А слава?.. — Он передернул плечами. Какого черта!

Когда подали ужин и они уселись у костра, Рикардо был уже заметно навеселе. Лицо его пылало; он сделался необычайно общительным и говорил лишь об одном — о величайшем открытии.