— Откуда тебе известно о бассейне?

Агент смерил любимую клиентку сочувственным взглядом.

— Дело в том, что я твой агент, и знать о тебе все — моя прямая обязанность. Но не волнуйся, в мои обязанности вовсе не входит болтать направо и налево обо всем, что мне известно.

Усилием воли Карли вернула глаза в положенные им рамки.

— Клянусь, ни за что на свете этот фильм не помешает моей основной работе. — Она предпочла промолчать о ситуации с «Компостной кучей» и о том, что основной работы может и не оказаться.

— О, это меня вовсе не волнует. Ты прекрасный профессионал, причем с самого начала. Беспокоюсь я вовсе не об этом.

— Ну же, Куинн. — На лице Карли расцвела очаровательная улыбка. — Может быть, ты все-таки немножко ревнуешь?

— Ну если только самую малость. — Куинн с аппетитом принялся за шоколадную ромовую бабу домашнего приготовления. Макушка ее была покрыта толстым слоем глазури и украшена выложенной из шоколада миниатюрной буковкой «К».

Значительная часть юности Карли прошла в балансировании между отцом, который беззаветно ее любил, но оставался ненадежным, словно погода, и матерью. Угодить мамочке было совершенно невозможно, но зато она честно, хотя и без особой радости, кормила и одевала ребенка. Так и получилось, что на одного из родителей она не могла положиться, а от другой никак не могла добиться любви.

Отец работал независимым журналистом и специализировался на новостях бизнеса. Он прекрасно знал, как писать о деньгах, но что касалось собственной карьеры и финансов, то здесь впору было обращаться за психологической помощью.

После развода, освободившись от того, кого считала мужем-придурком, Джудит начала поиски подходящего партнера. Довольно скоро она обрела его в лице выдержанного, трудолюбивого и скучного Уолтера Энгстрома, независимого аудитора. Для Карли появление такого отчима было равносильно приходу в их семью ведущего теленовостей. Через год родился Джулиан, а еще через два — Стейси.

Карли с улыбкой рулила по запруженным улицам Голливуда, вспоминая, какими забавными были ребята в детстве. Два светленьких кудрявых ангелочка, само совершенство. А старшая сестра постоянно чувствовала себя иной, лишней. Наверное, именно так ощущает себя в дорогом рождественском подарке случайно попавшая туда карамелька. Мать вовсе не стремилась повысить самооценку дочери. Напротив, при каждой удобной возможности она указывала на далеко не звездное хромосомное наследство. По мнению Джудит, Карли, так же как и ее безответственному и безалаберному отцу, на роду был написан полный провал и безмятежное, даже веселое падение со скалы приличной, обеспеченной жизни.

Несмотря на неутешительные прогнозы матери, Карли стремилась к карьере артиста-чтеца с тем же упорством, с каким Элмер Фадд гонялся за несчастным кроликом, хотя и с куда большим успехом. Впервые в жизни она шла той дорогой, которой хотела идти, и чувствовала себя на своем месте. И сейчас, как бы ни складывались обстоятельства, она вовсе не собиралась отказываться от достигнутого. Она была готова на все, даже целый месяц работать с Эваном, лишь бы вместе со счастливыми туфлями не потерять и все свои карьерные достижения. Что же, раз обстоятельства складываются таким образом, пусть так и будет. С этой мыслью Карли выехала на свою улицу.

Перед домом стояла синяя «тойота» Эвана. При ближайшем рассмотрении оказалось, что сам Маклиш ждет на крыльце. Счастливым он вовсе не выглядел, но, с другой стороны, этот человек никогда не сиял от радости. Вопрос заключался лишь в том, всегда ли он так выглядел или только в ее обществе. Вполне возможно, в отсутствие Карли Эвана как раз переполняли позитивный настрой и жизнерадостность. Обреченная на очередную неприятную встречу тет-а-тет с мистером Маклишем, Карли поставила машину в гараж, достала из багажника пакет с продуктами и направилась к парадной двери.

Эван удобно уселся на крыльце, прислонившись спиной к стене. Карли мысленно сняла с него джинсы, футболку и кроссовки, облачила в тогу и лавровый венок и уложила на тахту. Внимательно оглядела картину и озадаченно подняла брови. Кто бы мог подумать, что мужчина в платье способен выглядеть настолько соблазнительно?

— И давно ты здесь сидишь?

— Только что приехал, — ответил Эван, поднимаясь и забирая из ее рук тяжелый пакет.

Карли долго возилась с замком: далеко не сразу удалось найти нужные ключи — сначала от входной двери, а потом от двери в прихожую.

— Мог бы и позвонить, — проворчала она.

— Да я просто оказался неподалеку. — Он внимательно наблюдал за возней Карли. — А ты уверена, что живешь именно здесь?

— Просто редко хожу через парадное крыльцо. Здесь замок капризный. — Она покрутила еще немного, и дверь открылась. — Видишь? Так что живу я все-таки здесь.

— У тебя дверь перекосилась, потому ключ и заедает. Обязательно надо исправить.

— А мне даже нравится. Характерная особенность, устройство против воров.

Один встретил пришедших у двери и уверенно повел их в кухню, словно кот-поводырь для слабовидящих.

— А что бы ты делала, если бы за тобой кто-нибудь гнался и требовалось попасть в дом как можно скорее?

О Господи! Только этого еще не хватало!

— Наверное, закричала бы как можно громче и быстро, как заяц, бросилась к кухонной двери. А еще лучше, просто пробежала бы мимо парадного входа. Так что, как видишь, мне только что удалось сэкономить сотню долларов на ремонте двери. Я просто гений! — Карли положила сумочку на кухонный стол и взяла из рук Эвана пакет.

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же его закрыл и просто покачал головой. Девочка явно ничего не смыслит в защите от преступников в большом городе. Но скорее всего это вряд ли удастся исправить.

— А что у тебя на обед? — поинтересовался он, благоразумно меняя тему разговора.

— Пока не знаю. — Карли убрала в холодильник молоко, яйца, еще какие-то пакеты и свертки. — А куда ты меня приглашаешь?

— В Париж, — коротко и сухо ответил Эван.

— Великолепно! Как жаль, что завтра рано утром у меня запись. Так что лучше как-нибудь в другой раз. — Карли взяла на руки кота, подняла его к полке, на которой красовался весь ассортимент кошачьих блюд, и нежно спросила: — Ну, что предпочтешь, дружище?

— Неплохо было бы ребрышек, салат и шоколадное пирожное.

Карли не сочла нужным ответить Эвану. Она снова обратилась к коту:

— Не обращай на этого дядю внимания, детка. Он явился без приглашения.

Эван увлеченно наблюдал, как заботливая хозяйка готовит своему любимцу одно из консервированных лакомств.

Карли аккуратно выложила мясо из банки в специальную мисочку и на несколько секунд отправила его в микроволновую печь, а потом поставила обед на кошачий коврик, украшенный портретом Микки-Мауса.

— Как?! — воскликнул Эван с нескрываемым отвращением. — Без свечей? И без тихой музыки для создания интимной атмосферы?

Карли сполоснула пустую банку и отправила ее в мусорный пакет с надписью «в переработку».

— Послушай, очевидно, твое появление имеет какое-то объяснение?

— Надеялся, что контракт уже готов и мы сможем заняться составлением графика работы.

— Да, контракт готов. Но мы договаривались встретиться по этому поводу лишь завтра, и, несмотря на это, ты даже не позвонил, как сделал бы любой воспитанный человек. Но тебе ничто не мешает навязывать собственное расписание другим, как только ты этого захочешь.

— Так как же насчет обеда? — повторил вопрос Эван.

— Я уже сказала, что Париж придется отложить.

— Составлять график на пустой желудок вовсе не легко. — Эван огорченно похлопал себя по животу. При росте почти в шесть футов и весе около ста восьмидесяти фунтов он вряд ли был создан для голодания.

— Садись. — Карли показала на стул и направилась к буфету. Первым делом она протянула руку к одной из баночек Одина. Нет, это нечестно по отношению к коту. Окинув взглядом соседнюю полку, она достала две банки с супом.

— Надеюсь, ты вымоешь открывалку? — поинтересовался Эван, наблюдая, как она ставит банки на стол.

— Кошачью еду я открываю другой, — успокоила Карли.

— Наверняка самой лучшей.

Так же как во время первого совместного обеда, Эван отказался говорить о делах до тех пор, пока не съели суп и сандвичи. Наверное, он был прав. Еда не слишком хорошо сочетается с неприязнью и противоречиями. Оказалось, что спокойно обедать вместе с Эваном совсем не плохо. Карли уже вышла из того возраста, когда каждый или почти каждый вечер люди куда-то ходят. Весь рабочий день она провела в переездах из одного места в другое, а потому, оказавшись наконец в своем уютном доме, уже не хотела его покидать. Карли решила, что наблюдать за тем, как Эван ест томатный суп и сандвич с ветчиной, так же интересно, как смотреть на него спящего. Оказалось, что молча они способны существовать рядом вполне мирно и благополучно.

— Что ты изучала в колледже?

Карли внезапно почувствовала себя так, словно пришла на первое свидание.

— Голых мужчин.

— Ну и как, успешно?

— Чрезвычайно.

— Я так и подумал.

— На самом деле не доучилась один семестр до степени бакалавра искусствоведения.

Эван поднял глаза от тарелки.

— Что же произошло? Поняла, что историку искусства трудно найти работу с зарплатой в шесть цифр?

— Просто решила, что не выдержу конкуренции на поле битвы. — Карли уже пожалела о том, что так опрометчиво раскрыла эту не слишком красивую подробность собственной биографии. Отсутствие диплома постоянно беспокоило и заставляло ощущать себя человеком второго сорта. Возможно, лучше было бы вообще не учиться в колледже. А остановка на подступах к вершине делала картину еще более жалкой.

Карли не сомневалась, что Эван может похвастаться по крайней мере степенью магистра, а возможно, даже докторской. Наверняка имеет обе.

— Так почему же все-таки ты не закончила?

— Пришлось выбирать, и я сделала выбор.

— Между историей искусства и профессией актера? Интересные варианты — так много общего.

— По мнению моей мамы, выбор между глупостью и еще большей глупостью. Она хотела видеть меня бухгалтером или медсестрой. Профессии, нужные всегда и везде, даже в периоды экономического спада.

Эван обвел взглядом уютную кухню с множеством бытовой техники и разнообразной красивой кухонной утварью. Вещи не сохранили девственной чистоты, а это означало, что их активно используют. И в то же время куплены они были явно не на распродаже. Такое же впечатление производила и посуда.

— Ты зарабатываешь вполне прилично, — сделал он вывод.

— Когда ты покажешь сценарий? — Карли поспешила перевести разговор на более нейтральную тему.

— Он лежит в машине.

Оба уже закончили обед, а потому можно было поговорить о деле.

— Текст тот же, который ты записывал в первый раз, с другим актером?

— Почти полностью совпадает. Я внес кое-какие изменения и отредактировал отснятый материал, но на девяносто процентов все осталось по-старому.

— А можно послушать то, что уже сделано?

— Нет. Я не хочу, чтобы на твою работу что-то повлияло.

— Неужели так плохо? — Карли не ждала ответа на этот прямой вопрос.

— Да, так плохо. — Эван сморщился, словно от боли. Он отдал сценарий и назначил первую запись на вечер ближайшей среды. В течение месяца предстояло работать раз в неделю поздним вечером, чтобы получить в свое распоряжение Декса и студию. Карли такое расписание вполне устраивало, поскольку не пересекалось с графиком основной работы. И как она надеялась, не должно было раздражать Куинна.

Закрыв за непрошеным гостем дверь, Карли глубоко задумалась. Кто же он такой, этот Эван Маклиш? Откуда, почему и зачем он свалился на ее голову? Он напоминал Санта-Ана, «дьявольский ветер», который время от времени очищал небо над Лос-Анджелесом до первозданной голубизны, но в то же время наполнял воздух статическим электричеством, которое било, искрило и потрескивало, ожидая любого, пусть даже самого незначительного, предлога, чтобы превратить город в пылающий ад. Эван казался неумолимой природной силой, а сама Карли — лишь крошечным камешком на ее пути. Что и говорить, грядущий месяц окажется серьезным испытанием не только удачливости, но и уверенности в себе, выносливости и терпения. Если ей суждено уверовать в Бога, постичь боевое искусство или купить пояс целомудрия, то делать это надо прямо сейчас.

Куинн по телефону отчитывал какого-то несчастного актера, который умудрился опоздать на запись. Карли положила на стол пакет с печеньем и села.

— Все, Куинн, я погибла, — произнесла она, едва агент повесил трубку.

— То есть? — Он пристально взглянул на нее. — Зубы испачканы в помаде, а в остальном ты выглядишь просто замечательно.

Карли провела по зубам салфеткой.

— В «Компостной куче» моей роли больше нет. Агент прищурился, что-то обдумывая.

— Сейчас идет последняя неделя записи. Когда ты об этом узнала?

— В прошлую пятницу.

— В пятницу! — вскипел Куинн, возмущенный непростительной оплошностью в работе своей шпионской сети. В поисках аспирина он принялся рыться в ящиках стола. В обязанности секретарши входило следить за тем, чтобы бутылочка всегда хранилась на виду, в верхнем ящике. — Почему ты не сообщила мне об этом сразу, вместо того чтобы тратить время на какой-то бесплатный документальный фильм? Я-то считал, что у тебя все в полном порядке…

— Это ничего бы не изменило. Все равно я буду делать этот фильм, и все равно мне пришел конец.

Куинн вытряс из баночки пару таблеток и с ненавистью взглянул на пустой стакан.

— Дерьмо!

— Именно так. Лучше и не скажешь. — Карли достала из маленького холодильника у дальней стены еще не начатую зеленую бутылку «Пеллегрино» и наполнила стакан шипучей водой.

— Ну что же, — заговорил Куинн, проглотив таблетки. — Думаю, тебе стоит знать, что мистер Берт решил бросить свое шоу.

— Дерьмо! — Карли протянула руку. — Когда ты узнал? Агент вытряс ей в ладонь таблетку.

— В понедельник.

— В тот самый день, когда мы тратили время на никчемный бесплатный документальный фильм? А я-то считала, что у тебя все в полном порядке! — Она запила обезболивающее минеральной водой прямо из бутылки.

— Ну ладно, — сдался Куинн. — Мы квиты.

— Извини, Куинн.

— За что ты просишь прощения? Разве ты виновата? Это шоу-бизнес, Карли. Вверх, вниз, снова вверх. Привыкай, девочка.

— Напоминает драку в баре, — мрачно заключила Карли.

— Нет, это просто жизнь. Ну а теперь убирайся отсюда. Через полчаса у тебя запись, а еще надо доехать. Смотри не провали работу.

Еще в начале карьеры кто-то объяснил Карли суть жизненного цикла актера.

Действие первое. Кто такая Карли Бек?

Действие второе. Дайте мне Карли Бек!

Действие третье. Дайте мне молодую Карли Бек!

Эпилог. Кто такая Карли Бек?

Карли чувствовала себя так, словно едва добралась до второго действия, а потом оказалась сразу в эпилоге. Прошлое перешло в будущее, минуя настоящее. Судя по всему, традиционного эпизода «за кадром» в данном случае не предвидится, а потому никто не узнает о ее стремительном взлете, неизбежном падении и невероятном, но все-таки завоеванном возвращении. В ее биографии не числилось неудачного брака или периода реабилитации, о которых можно было бы вспоминать с сожалением или нежностью, в зависимости от обстоятельств. И ни в одной из химчисток, ни в одном из ресторанов Лос-Анджелеса не украшала стену уже начинающая желтеть фотография голливудской актрисы Карли Бек.