Ещё чуть-чуть. Везение сегодня на моей стороне. И пули мимо прошли, и подполковника этого сумел сделать, а главное, вырвал пацана из рук бандитов, и сам вот сейчас вырвался из кольца. Меня уже почти трясло от нервного напряжения. Выдержка была не та, что несколько лет назад. Бездомное существование давало о себе знать.
      Я подошёл к машине "скорой помощи", мимо врача, который что-то мне говорил, отодвинув плечом высокого усатого штатского, в длинном, как у меня, чёрном пальто, только более элегантном. Подполковнику это тяжёлое, негнущееся пальто, наверное, из цельного дерева вырезали. И весило оно бог знает сколько.
      Я открыл дверцу микроавтобуса, занёс ногу, чтобы подняться, и оцепенел. Передо мной лежало тело, укрытое с головой белой простынёй. Рядом с телом сидел молоденький пацан, в белом халате и с хохолком на затылке. Он вопросительно посмотрел на меня, а я словно языка лишился. Мне нужен был этот автобус, но не с трупом же! Я замешкался, оглянулся и увидел, что около бойцов остановились двое в штатском, один из них, весь мокрый, пожилой, показался мне чем-то знакомым. Здоровый такой дядька, повыше меня будет. И тут же меня осенило: да это же подполковник!
      Я решительно развернулся к автобусу, мне надо было спешить. Сунул руку в карман, но вытащить её не успел, меня поймали сильными пальцами сзади за кисть руки, я напрягся, готовясь бросить через себя смельчака, но в спину мне что-то ткнулось, возможно, палец, а возможно, пистолет. Я решил, что лучше допустить, что это - пистолет, поскольку ошибка могла стоить мне жизни, а жить хотелось, когда у меня появился этот золотой мальчик, которого я отбил у бандитов, и который был гарантом моего будущего.
      - Быстро в машину! - раздался за моей спиной голос.
      Рука скользнула мне в карман, и вытащила пистолет, другой рукой невидимка подтолкнул меня вперёд.
      - Быстро в машину! Ты, который в халате, сидеть! - это он пацану с хохолком, который привстал, собираясь выскочить. - А ты, доктор, если хочешь своего напарника живым обратно получить - помалкивай.
      Я не оглядывался, но догадался, что это он говорит тому доктору, который что-то спрашивал у меня. Славка вопросительно смотрел в мою сторону. Я криво улыбнулся, подмигнул ему, и сказал:
      - Что бы ни произошло, Слава, сиди спокойно. Помни, что с тобой ничего случится, только не делай резких движений, не убегай.
      Меня сильно толкнули сзади стволом пистолета в спину, я наступил на полу тяжеленного пальто и чуть не упал. Славка сидел, сцепив пальцы, и косился на тело, покрытое простынёй.
      - Ничего, Славка, не бойся...
      - Да иди ты, козёл! - совсем озверел идущий сзади.
      Он торопился, ему нужно было поскорее войти в машину, на мгновение он оглянулся, чтобы закрыть заднюю дверцу, крикнув мне:
      - Скажи водиле, чтобы трогал! Давай!
      Я краем глаза заметил, что подполковник и его напарник заторопились в нашу сторону, явно о чём-то догадываясь.
      - Давай-ка, братишка, вали отсюда, - тихо велел я пацану с хохолком.
      Он послушно выскочил из машины в сторону, через боковую дверцу. На неё же покосился и Славка:
      - Дядя Валера? - прошептал он.
      Я отвёл глаза и покачал головой, мне самому было жаль, но он был мой последний шанс начать жизнь заново. Единственное, о чём я сейчас жалел, это что я не успел схватить сумку с деньгами, полученными от Зуба, мне бы хватило этого, не пришлось бы так постыдно торговать пацаном, но где теперь те деньги? И мальчик стал моим билетом в новую жизнь.
      Водитель тоже дёрнулся было к дверце, но я его остановил:
      - Сидеть! Давай вперёд!
      Он занервничал, резко рванул передачу, что-то заскрежетало, машина дёрнулась и встала.
      - Ты что, сука?! - завопил чёрный. - Пристрелю как собаку! Где санитар?! Ты отпустил?
      Ствол пистолета ткнулся мне в грудь. Я откинул полу своего пальто, и на него уставился ствол помпового ружья.
      Мы секунду смотрели в глаза друг другу, потом одновременно отвели стволы.
      - Я - Гурген, - представился чёрный. - А ты кто? Я тебя не знаю.
      - Я тебя тоже, - не спуская с него глаз, ответил я. - Давай в другой раз знакомиться будем. Поехали лучше отсюда.
      Я чуть обернулся к водителю и сказал:
      - Давай, командир, трогай потихоньку, только не дёргай так за уздцы.
      Водила тронул мягко вперёд.
      - Куда ехать? - спросил он, сглотнув.
      - Давай пока направо, потом на дорогу, сразу налево, а дальше я скажу.
      - А чего ты командуешь? - подскочил Гурген.
      - А почему бы и нет? - пожал я плечами.
      Гурген начал поднимать пистолет.
      - Ты лучше свою игрушку убери, а то смотри, ты побоишься, а я выстрелю. И стреляю я наверняка быстрее тебя.
      - Может, попробуем? - сверкнул из-под чёрных усов зубами Гурген.
      - Не советую, будет мучительно больно, - равнодушно ответил я.
      Мы обогнули дом, и метров через двести должны были выехать на дорогу, откуда я рассчитывал попасть на шоссе, захватить другую машину и рвать подальше. Хотя пока ещё не решил куда. Главное - оторваться, потом избавиться от Гургена, сразу же звонить отцу мальчика, получить деньги, пускай он мне ещё одежду привезёт, и валить подальше из Москвы. В какие-нибудь богом и людьми забытые деревушки Псковщины, Рязанщины, да мало ли полуброшенных деревушек? Там и искать никому в голову не придёт..
      Я сидел спиной к водителю, потому что не мог отвести глаз от Гургена. И когда он подскочил и стал пытаться что-то показать впереди, я ему не поверил. И зря - машина стала тормозить.
      - Давай вперёд! - заорал Гурген. - Дави!
      Лицо его искривилось в непонятной гримасе. Я обернулся и увидел, что дорогу нам преградила поставленная поперёк проезжей части иномарка, кажется, "ауди". Из-за которой в нас целились автоматами двое спецназовцев в масках. До шоссе оставались считанные метры, но объехать машину мы не могли, слишком узкой была дорожка, и высоким бордюр. Надо было протаранить сходу эту жидкую баррикаду, но теперь скорость была погашена.
      А спецназовцы уже бежали к машине, я положил оружие на пол, поднимая руки. Брать на душу милиционеров не входило в мои планы. Гурген выругался и бросил пистолет на пол машины перед собой, тоже подняв руки. Боковая и задняя дверцы машины открылись одновременно, с бокового сидения был выброшен сильной рукой из кабины водитель, на его место тут же вскочил верзила, направляя на меня автомат, а сзади меня, я сидел чуть боком и всё видел, распахнулась дверца, и тут же раздалась короткая очередь. Гурген боднул головой воздух и свалился на пол. Его тут же выбросил из машины за шиворот верзила в маске и с автоматом.
      Страшная догадка пронзила меня, когда я увидел происшедшее, и подтверждением этого страшного стал голос Слона, который велел мне:
      - Выходи из машины! Быстро!
      Блин уже вытащил мальчика, и вёл его к иномарке, куда толкнул меня Слон, предварительно ударив по лицу прикладом, он рассёк мне кожу на щеке, потому что струйкой потекло за ворот по шее, но это всё было семечки.
      - Давай быстрее! - заорал Блин, усадивший мальчика в машину. - Скорее, чего копаешься? Отрываться надо!
      Слон врезал мне в ухо, наверное, для равновесия, ухватил за плечо и поволок к машине, двинув по дороге лицом об микроавтобус "скорой помощи".
      Насколько я понял, всё это было только скупым авансом, о том, что меня ожидало, лучше не думать. Я так и сделал, сосредоточившись на настоящем. Я уже догадался, почему остался в живых, и в подтверждение этому Слон запихнул меня на место водителя "ауди", сам сев рядом, мальчик и Блин остались на заднем сидении.
      - Давай быстрее, сволочь, валим отсюда! - рявкнул Слон, врезав мне сбоку по морде.
      - Если ты вышибешь мне мозги, я не смогу вести машину, - пригрозил я.
      - Ничего! - весело ответил Слон. - Сможешь! Я тебя попрошу - сможешь!
      И он поднёс к моему носу огромный кулак. Я не стал спорить, дал по газам, и мы рванули, только ветер свистнул нашим преследователям, если они были.
      Я, в общем-то, не очень и нужен был в этот раз Слону, нас никто не преследовал, потеряли, так что они сами могли спокойно уехать, мои водительские навыки были не нужны. Я уже посматривал по сторонам, ожидая команды остановиться, не станут же они меня везти в свою очередную нору.
      Но они отвезли. Слон думал на большее число ходов вперёд, чем я от него ожидал. Приехали мы куда-то в район Кузьминок, на улицу Юных ленинцев, непонятно как сохранившей своё название в период поголовного переименования улиц и переулков Москвы. Блин отвёл мальчика, а Слон сопроводил меня.
      Впихнув в тесную, забитую барахлом двухкомнатную квартирку, меня сразу же обыскали, нашли в кармане пальто гранату, про которую я сам позабыл, избили основательно, но достаточно осмотрительно, с расчётом, чтобы без переломов, сковали наручниками и заперли в ванной комнате. Что я не буду орать и звать на помощь, само собой разумелось.
      Я ломал голову, почему меня не пришили сразу, я же вырвал мальчика у них из рук и едва не ушёл с ним, волей случая напоролись мы на Слона, да и то, будь я за рулём, всё было бы по-другому. Зачем я ещё им нужен?
      Я сообразил быстро. У них оставалось одно дело - получить выкуп. И как им придётся с выкупом этим уходить - это большой вопрос, мало ли как повернутся события, не приведёт ли любящий папочка на хвосте ментов. Вот тогда мои водительские способности окажутся в самый раз. Я мысленно поблагодарил всех, кто обучал меня искусству вождения, постоянно утверждая при этом, что в жизни это мне пригодится.
      Они гремели чем-то на кухне, вяло переругиваясь, наверное, с запасами продуктов были проблемы. Меня это не волновало, поскольку, как я понимал, меня кормить не собирались. Я оказался прав, поели без меня, позвав Славку.
      Потом они искали перевязочные материалы, из разговора я понял, что у Слона разболелся бок и воспалилась рана. Блин пожаловался на то, что у него началось нагноение на ноге. Надо бы почистить раны. Но пока им было нельзя даже носа высунуть. Слон через полчаса куда-то ушёл, как я догадался, звонить, отсюда не рискнул.
      Вернулся он быстро. Злой, как собака. Как он пояснил своему напарнику - деньги будут не раньше понедельника. Это означало, что ближайшие выходные мне предстоит провести в тёплой компании, которая будет от безделья оказывать мне повышенные знаки внимания.
      Так оно и случилось. Два дня они слонялись по квартире, ночью Слон съездил куда-то на машине и привёз какой-то жратвы из ночного киоска, как я понял из ворчания Блина, это были в основном консервы. А он что - думал, что в ночном киоске ему горячего борща нальют?
      В субботу они выходили вместе с мальчиком, видимо, отец требовал поговорить с сыном, чтобы убедиться, что он жив.
      Его мальчик много раз переходил из рук в руки, столько пережил за один день, что оставалось только удивляться его выдержке. Он даже не плакал, оправившись после страшного шока, когда у него на глазах убили мать.
      Всё остальное он перенёс достойно. Железный парень этот "золотой" мальчик. Бандиты сами настолько устали, что меня даже особо не били. Так, попинали от скуки немного, но по сравнению с тем, что я ожидал, - это были семечки. Остальное время они ели и спали, сказывались последствия нервного перенапряжения. Так прошли суббота и воскресенье. Прошли, надо сказать, безобразно однообразно. Большую часть времени я провёл сидя на полу прикованный наручниками к батарее. Меня даже для битья не отстегивали, так и пинал Слон, проходя мимо, а Блин, похоже, вообще на меня зла не имел, или другим голова его была занята. Славка, проходя мимо, подмигивал мне, а один раз даже сумел бросить больший кусок колбасы, который я с жадностью съел, кормили меня, бросая остатки хлеба, изредка давали пить. Я сам старался не досаждать лишними просьбами, потому что любой подход ко мне Слона кончался весьма ощутимым пинком, а то и парой, в бок, или по морде. И то и другое было и болезненно, и неприятно.
      Так что я соблюдал золотое правило: "не высовывайся!". Правда, пораньше бы мне его начать соблюдать. Ну да никогда не поздно исправиться.
      В понедельник с утра Слон пошёл звонить, больше он никуда не выходил, ели всё те же припасы, что он привёз из ночного киоска. Вернулся он оживлённый, и они сразу же удалились с Блином что-то обсуждать, отправив Славку на кухню, а меня оставив как был. Совещались они долго, когда вышли ничего не сказали, но по приготовлениям, по тому, что проверялось оружие, снаряжались обоймы, я понял, что они договорились о выкупе.
      Мне было интересно, как они решили с пацаном? Собственно, их уже вычислили, персоны их наверняка установлены, и свидетельство мальчика для них не так страшно, как вначале. Хотя, с другой стороны, свидетель - он и в Африке свидетель.
      Собравшись, всё проверив, они устроились отдыхать, и спали оба, как медведи, только храп стоял. Здоровые люди, завидую!
      Встали они по будильнику, проспав до самого вечера, не спеша поели на дорогу, покормили Славку, потом Слон отвёл на кухню меня, даже не выделив мне от щедрот своих дежурной оплеухи.
      На кухне Блин пододвинул мне тарелку с толстыми ломтями колбасы и хлеба, а Слон протянул пакет молока, уже открытый.
      Я не стал кокетничать, и принялся запихивать всё это в рот, кивая усердно и послушно всему, что говорил Слон.
      А говорил он о том, что я поведу машину, они должны будут получить деньги и передать мальчика. В дороге мы будем несколько раз останавливаться и звонить, меняя направление, чтобы не сели на хвост. Я должен быть начеку, чуть что - рвать с места, и как можно быстрее. Ни в коем случае не останавливаться, если будет погоня, давить всех, кто окажется на дороге. Иначе это будет моя последняя поездка.
      Я поинтересовался, сколько мне заплатят, на что Слон изобразил определённую фигуру, согнув руку в локте.
      Я не стал просить объяснить подробнее, а торопливо бросился доедать, и правильно сделал, потому что Слон почти тут же приказал:
      - Всё. Поехали.
      Степан Свиридов, телохранитель.
      Москва, Ярославское шоссе. Кабина "жигулей".
      Понедельник, 2 марта.
      21 час 03 минуты.
      Ох и не по нраву мне всё это. И на хрена я согласился? Жадность фраера сгубила. Служил себе спокойно, на кой надо было на свою задницу приключения искать? Если бы шеф знал, какой я специалист. Отслужил в милиции, вышел на пенсию, возраст ещё вполне позволяет работать, да и пенсия не очень чтобы очень. А куда пойти? Туда-сюда, покрутился, повертелся, попробовал коммерцией заняться, голова не так устроена.
      Это со стороны всё просто: купил, продал. А на деле башкой надо шурупить будь здоров, а я на службе как-то отучился от этого. Только теперь времена по-другому повернулись, теперь каждый за себя отвечает, а я отвык. Я привык, что за меня думают.
      Покрутился, повертелся, жена пилит:
      - Здоровый мужик, дома сидишь, все деньги делают, а ты?
      Это только кажется, что в Москве работы завались. Сейчас каждую копеечку отработать надо, а я от этого тоже поотвык, жирком молочным подёрнулся. Ну и подвернулось мне объявление, что приглашаются отставники из органов, физически здоровые. Выгодные условия. Я и пошёл. Оказалось, телохранителей готовила некая фирма. Я думал, меня повернут, какой из меня телохранитель? Я в тире только и стрелял, когда нормативы сдавали. И кроме пьяных никого не задерживал, ну спекулянтов ещё, даже хулиганов старался не замечать. Не люблю я дурных приключений.
      Со мной побеседовали, посмотрели документы, мужик-инструктор сразу сказал, что я не годен, а тот, кто набирал, ему и говорит, что так, мол, никого не наберём. Да и что это за наука такая хитрая? Кому там нужно кого-то убивать?
      Это так, для спокойствия новых богатых. А тогда только всё начиналось, ещё в подъездах не расстреливали купцов.
      А в конторе этой недобор был, желающих мало, а спрос появился. Ну и взяли меня. И я сдуру, нет, чтобы отказаться, клюнул на большие деньги. Платили, правда, изрядно. Научить меня толком ничему не научили, как сказал инструктор, чего не знаешь, научить нельзя.
      Первое время деньги даром в руки шли. Никто на наших подопечных не нападал, так, если рэкет, но когда узнавали, что крыша - менты, всё заканчивалось разговорами, даже ни разу до мордобоев не доходило. Я оборзел, думал кум королю, нашёл кормушку, но прошёл годик-другой, и стали постреливать.
      На моего коммерсанта, к которому меня прикрепили, тоже налёт, я в этот день выходной был. Двух ребят подстрелили, один своим телом хозяина закрыл. Дурак! Тот его семье даже денег на гроб не дал, за счёт конторы хоронили.
      Через неделю в офис его гранату бросили, в этот раз и я там был. Мне ничего, дверью по лбу стукнуло, но четверых ранило сильно, один в больнице умер. Тут у меня мозги хватило контузию изобразить, в больницу залечь. И, как оказалось, правильно рассчитал: пока я в больнице отлёживался, сестричкам куры строил, моего хозяина, наконец, успешно пришили, вышел я на работу, меня направляют к другому коммерсанту, первый мой хозяин из Турции куртки возил, а новый водкой торговал. Ну, не сам, конечно, у него киоски были, а он со склада оптом, да ещё где-то и сам по бутылкам левый спирт разливал.
      Этого грохнули через месяц. Утром машину взорвали, когда он садился в неё, чтобы ехать на склад. И опять я выходной был. А водитель и телохранитель, которые хозяина сопровождали, погибли.
      Я уже хотел совсем уходить, что-то слишком близко снаряды стали ложиться. Сколько же везти может? Когда-то кончится это везение. Но направили меня в банк. Ну, там, вроде, совсем другое дело. В здании полно охраны, персонально никого провожать не надо. У всех свои личные телохранители. А внутренняя охрана - это совсем другое дело.
      Но вот сегодня вызвал нас генеральный директор и говорит, что у одного из директоров банка убили жену, украли сына. И теперь требуют за этого мальчика выкуп. Ни много ни мало - миллион долларов. Банк выделил на это дело деньги. Милицию решили не впутывать, чтобы не рисковать жизнью мальчика. Но нужно, мол, отвезти и передать деньги, и забрать и доставить мальчика. Нужны добровольцы. Трое.
      Мы стояли и молчали, словно не поняли намёка. Очень надо идти под пули! Эти бандюги деньги заберут, мальчишку убьют, и нас заодно. За такие деньги и не такое можно сделать.
      Тут генеральный вздохнул и говорит, что добровольцам будут выплачены премиальные в размере десяти тысяч долларов каждому. А в случае чего сумма будет увеличена вдвое, и банк возьмёт на себя все расходы... по лечению.
      Если будет чего лечить, подумал я. Но сразу же сделал шаг вперёд. Я в глубине души надеялся, что выйдут все, и мне откажут, а просто так вот, самому, отказаться от десяти тысяч долларов я не мог. Но вышли вперёд не все. Из двадцати одного человека, из двух смен, вызвались пятеро. Из них только двое - серьёзные ребята, с хорошей школой, из спецназа. А ещё трое менты вроде меня. Вот меня-то и выбрали к этим двум. Как потом оказалось, машину я хорошо водил, за это и выбрали.
      Всех остальных распустили, а нас подробнейшим образом несколько раз инструктировали, хотя никто не знал, как оно там на самом деле будет. Как сказал один из моих новых напарников, на самом деле всё всегда бывает совсем по другому.
      Я от такого заявления совсем погрустнел. Ещё они прямо говорили, что если бы не пацан, они ни за какие деньги не пошли бы на такое дело. Пахнет всё это пулей. Вряд ли бандиты без боя пацана отдадут, если вообще отдадут. Он свидетель.
      Мне как-то совсем поплохело, я уже всерьёз стал подумывать о том, как бы слинять, только предлог никак придумать не мог, а отказаться впрямую было неудобняк, сам всё же вызвался, но тут нас пригласили экипироваться, выдали бронежилеты, лёгкие, под одежду.
      Мне сразу уверенности прибавилось, но мои мрачные партнёры опять всё испортили, заявив, что в ближнем бою из Калашникова и стальную пластину пробьёт, не то что эту тряпочку.
      Но идти на попятную было поздно, да и с деньгами расставаться, которые уже в кармане шелестели, не хотелось. Жалко.
      Короче, выдали нам оружие, по автомату и по пистолету с запасной обоймой, вроде как нам, если что, дадут оружие перезарядить. Ещё несколько раз проинструктировали, и стали мы ждать звонка. Я всё надеялся, что бандиты передумают впрямую пацана передавать, или ещё что-то придумают, но они позвонили и велели выезжать, только взять с собой мобильный телефон и сообщить им номер. Всё так и сделали, и мы поехали.
      Мы поехали, а бандиты руководили нами по телефону. Они, наверное, следили, нет ли за нами хвоста. И ехали где-то, возможно, совсем рядом с нами.
      Поводив нас по городу, направили нашу машину по шоссе Энтузиастов в Балашиху, велев по дороге свернуть направо, к Реутово. Было уже совсем темно, не по-весеннему холодно, за городом полно снега. Мы проехали Ивановское, свернули к Реутово, и погнали прямо, в сторону крематория и Николо-Архангельского кладбища. Возле него нам и велели остановиться.
      Мы стояли на асфальтовой площадке, возле нового кладбища, перед нами были закрытые ворота и стена из бетонных плит. Невдалеке пролетела электричка, совсем рядом была платформа "Никольское". Тишина была такая, что на уши давила. Один из моих партнёров вышел из машины, потянулся и осмотрелся. Пожал плечами. Вокруг стояла кладбищенская тишина, не было ни души. Не из могилы же вылезут бандиты...
      Только я подумал про это, как ворота заскрипели, и медленно распахнулись. Не знаю, как мои напарники, а у меня мороз по холке пробежал. Всё же кладбище, ночь.
      Ворота открылись, но из них никто не вышел, от этого стало совсем не по себе. Даже вышедший из машины вернулся обратно, видно, и ему было страшновато. Кладбище оно и есть кладбище. Как ни хорохорься, а мёртвое всегда немного пугает.
      Надо было бы сходить посмотреть, что там за воротами, но никто из нас не решался. Даже мои бывалые партнёры смотрели на телефон, а не на ворота, положив автоматы рядом с собой на сидение, засунув пистолеты за пояс.
      А я не мог отвести взгляда от темноты за воротами. Мне всё казалось, что вот сейчас оттуда кто-то покажется. И тень за воротами вдруг задвигалась. Я зажмурился и потряс головой, думая, что мне это привиделось от напряжения, но тень двигалась. Я обернулся к своим партнёрам и пальцем показал им на двигающуюся тень. Они оба уставились туда же.
      Из темноты бесшумно выкатилась машина "ауди" без огней. Остановилась в воротах. Из неё никто не выходил. Я передёрнул плечами. Эта машина без огней, в кладбищенских воротах, выглядела более чем мрачно.
      Нервы у нас были на пределе. Но вот хлопнула дверца, и мы, все трое, вздрогнули, так это было неожиданно в застывшей тишине. Перед тёмной машиной выросла фигура большого человека.
      - Деньги привезли? - спросил он.
      - Привезли, - ответил, вылезая, один из моих сопровождающих.
      - Оставь оружие в машине и подойди ко мне, покажи деньги.
      - Выйди на середину, - ответил наш человек.
      Фигура поколебалась, потом оторвалась от машины и, тяжело ступая, сделала несколько шагов вперёд, встав как раз посередине. В свете фар виден был здоровенный мужик, вроде без оружия, в маске.
      Наш охранник положил пистолет на сидение, оставив двери машины открытыми, пристегнул чемоданчик с деньгами наручниками к кисти руки, и пошёл, второй тут же вскинул автомат, целясь через моё плечо, прямо через лобовое стекло. Я непроизвольно пригнулся.
      - Сиди прямо! - ткнул меня в шею холодным стволом сидевший сзади. Приготовь оружие, может понадобиться.
      Я поспешно закивал головой, доставая непослушными пальцами пистолет. Вышедший из машины охранник и бандит в маске встретились, бандит посветил фонариком, охранник приоткрыл чемоданчик. Бандит что-то посмотрел там, поворошил, достал одну пачку, пролистал её, бросил обратно, взял вторую, проделал то же самое и кивнул. Они быстро о чём-то переговорили, помахали руками, потом кивнули друг другу и вернулись к своим машинам.
      - Выходи! - мотнул своему напарнику охранник. - А ты смотри в оба. Сейчас будем обменивать мальчишку. Особенно смотри, когда мы пойдём к машине, вот тогда может всякое случиться. И если что - я тебя сам своими руками. Понял?
      - Да брось ты, Вася, он всё понял, - остановил его напарник. - Не пугай человека, а он не подведёт. Верно?
      Я промычал нечто утвердительное, хотя меня колотила мерзкая дрожь. Тут на моё счастье мигнула фарами затемненная машина. Из неё вышли трое: два бандита в масках, и мальчишка, которого один из бандитов придерживал за плечо.
      Мои товарищи тоже вышли из машины, один из них приподнял над головой чемоданчик, прикованный наручниками к запястью. От той машины им помахали в ответ, и они шагнули навстречу друг другу.
      И тут раздалось какое-то шипение, все остановились, вертя головами, потом звук удара, и под колёсами затемнённой машины раздался взрыв. Из машины выскочил ещё один бандит, все присели на корточки, оглядываясь и вертя головами. Выскочивший из машины поводил стволом автомата по сторонам, но больше не было ни звука.
      - Не стреляйте! Это не мы! - кричали с обеих сторон.
      И только они приподнялись, собираясь продолжить движение, как раздался опять тот же шелест, мою машину сильно ударило в бок, она закачалась, рядом сверкнула вспышка, треснуло лобовое стекло, я ткнулся лбом о приборную доску.
      И прежде чем все осознали, что происходит, из темноты загремели выстрелы. Один из охранников упал сразу же, схватившись руками за грудь, второй свалился сначала на спину, но тут же вскочил на четвереньки и бросился к машине, волоча чемодан за собой.
      Бандиты упали сразу оба, третий метнулся от машины, схватил мальчика, и покатился с ним в сторону, в темноту, стреляя в падении длинными очередями в сторону, откуда вели огонь.
      Охранник ввалился в машину и крикнул мне:
      - Валим отсюда!
      - А пацан? - растерялся я.
      - Давай быстрей, пока нас не из гранатомёта не срезали!
      Я понял, что это было за шипение. И тут же услышал его ещё раз. Опять рвануло рядом с машиной. Не успел я порадоваться, что остался цел, как ударило в заднюю дверь, салон наполнился гарью, осколки прошли у меня над головой, охранник, сидевший рядом, охнул и схватился рукой за шею. На ладони появилась кровь.
      По кустам, в том месте, куда откатился бандит с мальчиком, палили не переставая. Нечего было даже и думать высунуться из машины. Вряд ли мальчик остался жив. Я вдавил газ и рванул. Машина завихляла, но поехала. Я гнал в сторону, а за спиной у нас шла оглушительная стрельба, никто не гнался за деньгами, охота шла за людьми.
      Странно, что засаду интересовал не выкуп, большие деньги, а мальчик. Что-то было непонятное во всей этой истории. Но думать обо всём этом мне было некогда. Мой раненый товарищ пытался связаться по рации с банком, откуда нами руководили, и где были готовы прийти нам на помощь.
      - Банк?! - заорал он. - Это Ковалёв! Ковалёв это! Серёгина убили! Мы попали в засаду, выкуп у нас, мальчик остался там! Там стреляют! Убили бандитов, кто-то третий, не знаю кто. Мы возле Николо-Архангельского кладбища. Подтягивайтесь к нам, давайте побольше людей! Сообщайте
      в милицию, нужно прочёсывать, если мальчик ещё жив, его увёл один из бандитов. Обстреляли из гранатомётов, теперь ведут интенсивный огонь из автоматического оружия. Я ранен в шею. Вдвоём мы ничего сделать не сможем, подтягивайтесь! Срочно давайте людей! Что нам делать? Понял, следуем к банку. Да, возле нового входа, у самых ворот. Там идёт жуткая стрельба. Быстрее!
      - Давай к банку, - толкнул он меня в плечо, бросая рацию, и откидываясь на спинку сидения. - Нас встретят, сюда едут несколько наших машин, уже звонят в милицию, нас вели до шоссе, знают примерно, где мы находимся, дело минут.
      Встретили мы их раньше, чем ожидали, возле Ивановского. Нам мигнули из встречной машины, я притормозил, к нам бежали через дорогу трое с оружием. Я приоткрыл окошко и только хотел сказать подбегавшему, чтобы они торопились, и куда надо подъезжать, как один из них протянул ко мне руку и приставил к голове пистолет, я ничего не понял, меня острой молнией пронзила боль. Что меня удивило, я не услышал выстрела.
      Очнулся я почти тут же, но догадался не шевелиться. В голове сидела страшная боль. Но я терпел, сжав зубы. По полу кабины метался круг фонарика, под щекой у меня растекалось что-то липкое, я понял, что это моя кровь и ужаснулся. Это уходила моя жизнь. Я чуть-чуть разлепил веки и сквозь ресницы увидел перед собой мёртвое лицо своего напарника с дыркой во лбу.
      - Ну, нашёл ключ?! - сдавленно выкрикнул кто-то невидимый.
      - Да нет, чёрт его... Все карманы вывернул, наверное, где-то ещё.
      - Ну и мать его. Нож есть у кого?
      - Ты что - охренел?!
      - Да пошёл ты! Сейчас подъедут сопровождающие, они нас на запчасти разберут. Давайте нож! Быстро!
      - Вот, нашёл. Годится?
      - В носу ковырять это годится. Режь давай, не теряйте время, а то уедем без денег! Тут миллион долларов, режь, за такие деньги зубами можно руку отгрызть, а вы ножом отрезать не можете.
      - Есть!
      - Давай, стягивай!
      - Не слезают наручники!
      - Тяните! Ногой наступи!
      Раздался хруст, мне стало дурно, и я потерял сознание.
      Артур Новиков, безработный.
      Москва, улица Малая Бронная, дом 14/2 квартира 6.
      Понедельник, 2 марта.
      21 час 55 минут.
      Я сидел в кресле и мелкими глотками пил вкуснейший кофе, который удивительно готовил Михаил Андреевич. После бурной пятницы, события которой обрушились на меня как мешок из-за угла, мне пришлось расстаться с только что приобретённой работой внештатного корреспондента, хорошо ещё, что поломки в видеокамере оказались не столь значительные, и мне не пришлось выплачивать за её ремонт, профессиональное оборудование стоит дорого.
      Впрочем, я даже не очень и расстраивался, по крайней мере значительно меньше, чем если бы моё отлучение от телевидения произошло до встречи с подполковником. Я никогда не жил в таком напряжении, как в эту сумасшедшую пятницу. И если я до этого что-то и знал о жизни, то теперь я знал точно, что я не знал ничего. Подполковник перевернул все мои понятия об этом предмете.
      Весь остаток пятницы и субботу его таскали по инстанциям, где он давал бесконечные пояснения по поводу происшедшего.