576. См., напр., ассирийские изображения в Эрмитаже. Древо с двумя человеческими фигурами есть на одной очень древней месопотамской печати (КВНР, р. 16). Некоторые экзегеты сближают Древо Жизни с растением, дающим молодость, упомянутым в эпосе о Гильгамеше.
      577. Платон выразил мысль о воссоединении душ через любовь в своем "мифе об андрогине" (Платон. Пир, е, 190). В стихе 23 гл. 2 Бытия мы видим игру слов: "она будет называться женой (иша), ибо взята от мужа (иш)". Имя Ева (евр. Хава) означает "жизнь". Это вновь указывает на игру слов, т. к. у шумеров ребро и жизнь обозначались одним словом "ти". А Ева вышла из жизненной сущности (ребра) Адама (Е. Н. Maly. Genesis. - JBC, v. 1, р. 12).
      578. Быт 5, 5; 7, 21.
      579. Притчи 3, 18 (RFIB, I, p. 354). "Древо истины" упомянуто в титуле божества Нингишзида, что значит "Владыка Древа Истины" (ANET, s. 40, 41, 51, 337, 341).
      580. Первое указание на учение о Первородном грехе в христианском смысле мы находим в 3 Ездр 7, 48. Однако несомненно, что рассказ Ягвиста послужил для богословского учения о Грехопадении отправным текстом (см.: J. McKenzie. The Two-Edged Sword, p. 125).
      581. На такое понимание факта грехопадения указывает Вл. Соловьев (Соч., т. IV, с. 346). Точка зрения Вестермана ничего не меняет в библейском богословии и только расширяет объем мифа о Грехопадении (см.: С. Westermann. Der Mensch im Urgescheen. - "Kerigma und Dogma", 1967, Э 13, p. 231). Другой известный библеист Г. фон Рад видит в сказаниях Пролога "типичную модель грехопадения" (G. v. Rad. Old Testament Theology, v. 1, p. 155).
      582. Вл. Соловьев. История теократии (Соч., т. IV, с. 347). К этому примыкает толкование Булгакова, согласно которому до падения не могло быть различия добра и зла, т. к. зло было неведомо (С. Булгаков. Невеста Агнца. Париж, 1945, с. 164).
      583. R. de Vaux в журнале "Revue Biblique", 1949, Э 56, р. 300.
      584. Эта мысль наиболее часто встречается в комментариях Отцов Церкви. См. приложение 8.
      585. См., напр., выражения в Быт 24, 50; 31, 24, 29; ср. 2 Цар 13, 22; 14, 17.
      586. Напр., Быт 4, 1 (в смысле брачных отношений) и 1 Цар 16, 18 (в смысле "владения мастерством"). Там говорится об искусстве Давида-музыканта.
      587. Быт 3, 5. Септуагинта переводит слово "Элогим" в данном случае как "боги". Так и в синодальном переводе. Буквально - это вполне оправданный перевод, хотя логичнее переводить в единственном числе, как это делается в других случаях, когда употребляется слово "Элогим".
      588. М. Тареев. Основы христианства, т. III, 1908, с. 161. Несмелов подчеркивает суеверный характер попытки Адама овладеть божественностью при помощи "волшебного растения" {В. Несмелов. Наука о человеке, т. 2, 1906, с. 251). Только С. Булгаков выдвигает в высшей степени спорное мнение относительно сравнительной невинности побуждений человека при падении (см.: С. Булгаков. Агнец Божий. Париж, 1933, с. 172 сл).
      589. О демонологии Египта и Двуречья см. выше соответствующие главы, а также П. Шантепи де ла Соссей. История религии, т. 1, СПб., 1913, с. 238.
      590. Слово "сатана" буквально означает "противник" и употреблялось в допленную эпоху в смысле противника политического (3 Цар 11, 14, 25). Сатана как ангел-богопротивник впервые появляется в Книге Иова, которая обычно датируется послепленным периодом или, в самом крайнем случае, временем, непосредственно предшествующим плену. Впоследствии мы находим учение о Сатане в апокрифической эсхатологической литературе. В Новом Завете это учение получает окончательное раскрытие (см. приложение 8).
      591. См.: В. Авдиев. История древнего Востока. М., 1953, с. 408; ANEP, р. 470, 511, 571; G. E. Wright. Biblical Archaeology, p. 71; J. McKenzie. The Two-Edged Sword, p. 120.
      592. М. Матье. Древнеегипетские мифы, с. 34 сл.
      593. Об античном змеепоклонстве см.: Е. Кагаров. Культ фетишей, растений и животных в древней Греции. СПб., 1913. Для позднего эллинизма характерен рассказ о змеепоклонстве у Лукиана (сб. под ред. А. Рановича "Первоисточники по истории раннего христианства", 1933, с. 112). Известно, что некоторые гностики (офиты) поклонялись Змею. Змей, меняющий кожу, считался связанным с фазами Луны. В свою очередь фазы Луны ассоциировались с менструацией и культом Богини-Матери (см.: Дж. Томсон. Доисторический эгейский мир. М., 1958, с. 58, 212).
      594. Ползать Змей был осужден в наказание за то, что соблазнил Человека (Быт 3, 14). Четвероногие змеи относятся к очень древним изображениям (см.: "Искусство древнего Востока". М., 1968, рис. 46, 1б7а; Ф. Гоммель. История древнего Востока, с. 49).
      595. J. McKenzie. Dictionary, p. 273.
      596. О херувимах (керубах) см. выше гл. XIX. Молния как символ охраны упомянута на одной ассирийской надписи ок. 1000 г. Царь Тиглатпалассар I заявляет, что он поставил в знак неприкосновенности границы "молнию из бронзы" (ANEP, 519).
      597. "В лучшем случае, - говорит известный ориенталист Т. Гастер о сравнении двух сказаний, - все, что он (Ягвист) использовал, - это слабые контуры рассказа для темы и задачи своего совершенно отличного повествования" (Th. Gaster. The Oldest Stories in the world, p. 911).
      598. Указания на Шеол и состояние умерших: Быт 37, 35; Числ 16, 33; 1 Цар 28, 13 сл; 3 Цар 2, 6; Ис 14 гл. 38, 9; Втор 32, 22; Иов 3, 13 сл; 7, 9 сл; 10, 21 сл.; 17, 16; 26, 5; Пс 29, 4; 87, 11; Иез 26, 20 и др. (см.: П. Страхов. Воскресение. Идея воскресения в дохристианском религиозно-философском сознании. М., 1916, с. 133; Galbiatti. Op. cit., р. 250; J. McKenzie. The Two-Edged Sword, p. 275).
      599. Дан 12, 2; 2 Мак 7, 9, 26, 46; Прем 2.
      600. Кениты обитали между Синаем и Аравией. Мадиамский священник тесть Моисея был кенитом (Суд 1, 16). Кениты присоединились к израильтянам и жили в южных областях, в пустынях Негеба (1 Цар 30, 29). Очевидно, им принадлежал палестинский город Каин, упомянутый в Книге Иисуса Навина (15, 57). См.: RFIB, v. I, p. 355.
      601. Ср. родословие, данное в Быт гл. 5, и список шумерских допотопных царей (Л. Вулли. Ур Халдеев, с. 251).
      602. См. выше гл. iV, 5.
      603. Быт б, 4.
      604. См., напр., А. Лопухин. Библейская история, т. I. СПб., 1889, с. 160. Для этой цели некоторые переводчики переводят слова "бене-хаэлогим", как "люди Божий" (Тора. Берлин, 1872, с. 12. Пер. Л. Мандельштама).
      605. Пс 28, 1; 88, 7; Иов 1, 6; 38, 7. См.: Р. Киттель. Цит. соч., с. 107; H. Ringgren. Israelite Religion, p. 96; G. von Rad. Old Testament Theology, I, p. 155.
      606. Сравнительное изложение сказаний о Потопе см. в кн.: Д. Фрэзер. Фольклор в Ветхом Завете, 1931, с. 46. Очевидно, шумерское сказание послужило прототипом для вавилонского и греческого и, м. б., даже индийского.
      607. Современное состояние вопроса освещено в кн.: Л. Зайдлер. Атлантида. М., 1966; Н. Жиров. Атлантида. М., 1957. В этой книге разобрана геологическая сторона вопроса; Его же. Основные проблемы атлантологии. М., 1964. Там же дана и обширная библиография; Популярные книги: Е. Андреева. В поисках затерянного мира (Атлантида). Л., 1961; А. Горбовский. Старые загадки истории и новые гипотезы. - "Наука и жизнь", 1963, Э 1-6 (есть отдельное издание).
      608. Перевод и комментарии фрагментов даны в кн.: С. Крамер. История начинается в Шумере, с. 175
      609. Эпос о Гильгамеше, XI, с. 75. Пер. И. Дьяконова. Адду - бог грома; Шуллат и Ханиш - его слуги; Аннуннаки - духи преисподней.
      610. Л. Вулли. Ур Халдеев, с. 34-35.
      611. Напр., Исх 9, 25; 10, 15; Втор 2, 15; 3 Цар 10, 24. Это обыкновение усвоили и писатели новозаветные: Лук 2, 1; Деян 2, 5; Кол 1, 25. Относительно животных в ковчеге следует заметить, что число сухопутных видов приближается к миллиону и вместить их в один корабль - предприятие мало реальное.
      612. Деление это в основном сохранилось и в нынешней этнографии. К семитам относятся аккадцы, ассирийцы, евреи, арабы, финикийцы, к яфетидам племена, говорящие на арийских языках: персы, греки и др., к хамитам египтяне, ливийцы, нубийцы.
      613. Б. Тураев. История древнего Востока, т. 1, с. 64.
      614. В синодальном переводе стоит: "прежде, нежели рассеемся по лицу земли". Но по смыслу и по букве здесь речь идет о мере, которая предотвратила бы рассеяние.
      615. Быт-11, 9. Это объяснение названия города есть вставка в текст, ведущая свое происхождение от поздней народной этимологии. Слова Бабел (Вавилон) и "балал" мало схожи. Однако позднее слово "балбел" ближе к имени Вавилона. Буквально же Вавилон (Бабили, Бабилу) означало "Врата Божий".
      616. Зиккурат в Вавилоне носил название "Этемененки", что значит "основание неба и земли". При Навуходоносоре он достигал 90 метров (G. Wright. Op. cit., p. 38). Историки полагают, что лестница на небо, которую видел во сне Иаков (Быт 28), представлялась в форме зиккурата.
      617. См.: 3. Рагозина. История Ассирии. СПб., 1902, с. 323; Е. Galbiati, A. Piazza. Mieux comprendre la Bible, p. 207.
      618. Е. Беленсон. Призвание Израиля. - "Путь", 1937, Э 52, с. 56.
      619. Б. Паскаль. Мысли о религии. М., 1902, с. 12.
      620. А.Князев. Господь Муж брани. - ПМ, 1949, в. VII, с. 112.
      621. Л. Буйе. О Библии и Евангелии. Брюссель, 1965, с. 37.
      622. Школа Велльгаузена в прошлом даже относила часть Книги Иисуса Навина к ягвистическому источнику. Но в настоящее время, после работ М. Нота, эта точка зрения поставлена под сомнение (см. приложение 4). Однако связь основных идей ягвистического сказания с преданиями о Завоевании очевидна, т. к. именно в овладении Ханааном осуществилось обетование патриархам (см.: G. v. Rad. Old Testament Theology, 1, р. 168).
      623. Пс 109.
      624. С. Трубецкой. Учение о Логосе, с. 206, 217.
      Глава двадцать четвертая
      БОРЬБА ЗА ВЕРУ. ПРОРОК И ЦАРЬ
      Израиль и Иудея, 930 - 850 гг.
      Автор Священной Истории не случайно с таким недоверием относился к цивилизации. На его глазах с ее распространением приходили в Израиль чужеземные обычаи и языческие верования. В плане же социальном она вела к усилению имущественного неравенства и к укреплению деспотического характера монархии.
      Соломон, заботясь о престиже своей власти, постепенно усваивал привычки восточного деспота. Его уже не удовлетворяла сравнительная простота нравов, царившая при дворе отца. Он сооружает себе огромный дворец, который по роскоши соперничает с храмом и строительство которого занимает гораздо больше времени и стоит куда дороже. Чертоги отделываются драгоценными камнями и редкими породами дерева. Парадный зал превращен в чудо великолепия: трон из слоновой кости, украшенный офирским золотом, окружают изваяния львов по числу двенадцати колен. "Подобного сему, - говорит летописец, - не было ни в одном царстве"625.
      По понятиям древности, величина гарема соответствовала могуществу властелина. Поэтому гарем Соломона был превращен в целую колонию разноплеменных женщин, обитавших в обширных покоях, специально для этого построенных. Говорили, что число царских жен доходило до тысячи. Эта огромная масса женщин стоила казне очень дорого. Но царь не жалел средств. Он любил показывать приезжим свои богатства, свои огромные золотые щиты, свою драгоценную посуду, обезьян и павлинов, привезенных из Офира.
      Гарем служил источником соблазна. Жены Соломона исповедовали разные религии. Частично для них, а частично для приезжих царь приказал построить в столице святилища Астарте, Милхому, Хамосу и другим сирийским богам626. Эти храмы должны были содействовать торговым связям. Иностранные купцы, посещая Иерусалим, могли теперь приносить жертвы своим богам в городе Ягве. К старости Соломон все больше и больше подпадал под влияние своего окружения: женщин и евнухов. Он не останавливался перед крутыми мерами для того, чтобы изыскивать средства для роскошных пиров, приемов и содержания гарема. Но дороже всего обходились постройки в Иерусалиме. Для пополнения казны увеличивали и без того непомерные подати, а хананейское население было объявлено общественными рабами. Все области, за исключением Иудеи, жестоко страдали от поборов. В довершение всего в угоду своим женам сам царь открыто стал участвовать в языческих обрядах.
      Это превращение благочестивого сына Давида в полуязыческого деспота вполне объяснимо. Сам воспитанник придворной среды, Соломон был далек от пуританских традиций старины, а с годами все больше подвергался тлетворному влиянию неограниченной власти. Подобных примеров известно множество. Не был ли даже Нерон учеником Сенеки, подававшим большие надежды на первых порах царствования?
      Соломон запечатлелся в народной памяти двуликим. С одной стороны мудрым и справедливым, строителем храма, а с другой - жестоким угнетателем, самодуром и поклонником чужих богов. Скорее всего, положительная сторона его правления была оценена позднее. При жизни же Соломона многие видели в нем прежде всего тирана, который принес народу больше зла, чем добра.
      Когда израильтянин смотрел на зубчатые стены царского дворца, на пышные шествия и вельмож в роскошных одеяниях, он, вероятно, расценивал все это как измену Богу Израилеву. Священная История рассказывала людям о Моисее, о временах странствования в пустыне, о свободной жизни пастухов до появления царей. Прошлое все больше рисовалось утраченным раем, о котором вздыхали свободолюбивые израильтяне.
      Возможно, что именно в это время возник цикл свадебных песен, в которых говорилось о юной девушке, не желающей идти в гарем Соломона, а предпочитающей ему своего возлюбленного пастуха627.
      Эти перекликающиеся песни, которые Гете назвал "самым нежным и неподражаемым из всего, что дошло до нас, как выражение страстной, пламенной любви", превращаются в ликующий гимн свободе, весне, юности. Они передают буйный ритм захватывающего танца среди зеленых полей, виноградников и расцветающих лилий. Картины весенней природы выступают как контраст мертвенной роскоши Соломонова дворца.
      В последние годы царствования Соломона северные области стали очагом непрестанных волнений. Одно из самых значительных восстаний было вдохновлено пророком Ахией из Силома. Он побудил к мятежу эфраимита Иеровоама, начальника строительных работ в столице, который хорошо знал недовольство народа, отбывавшего повинности. Подробности заговора неизвестны. Летописец говорит лишь, что Иеровоам "поднял руку на царя"628. Заговор был раскрыт, и Иеровоаму пришлось бежать в Египет.
      Там мятежник был встречен как желанный гость. Дело в том, что фараон, который состоял в союзе с Соломоном, умер и теперь царствовал Сусаким I (935-914 гг.), мечтавший восстановить египетскую гегемонию в Сирии. Смуты в еврейском царстве внушали фараону надежды на успех.
      x x x
      Таким образом, закат Соломона был омрачен его собственным отступничеством, неудачами и восстаниями. Едва только гробница в сионской цитадели приняла под свои своды тело царя, как северные колена заволновались. Старейшины племен образовали сильную оппозицию Иерусалиму. Ее вожди хотели, чтобы наследник Ровоам (Рехабеам) явился на их сходку в Сихем и там выслушал их условия. Ровоам вынужден был пойти на переговоры; северяне потребовали от него смягчения налогов и барщины. Но царь под влиянием своих молодых советников отвечал угрозами. Он высокомерно заявил, что если Соломон наказывал непокорных плетками, то он, Ровоам, будет стегать их бичами. Этот ответ вызвал взрыв возмущения и послужил сигналом к восстанию. Снова зазвучала старая песня северян: Что нам за дело до Давида?
      Нет у нас доли в сыне Иессея.
      По шатрам своим, Израиль!
      Теперь держись за свой дом, Давид! В это время в Сихеме появился Иеровоам, спешно прибывший из Египта. Северяне единодушно провозгласили его царем. Чиновник Ровоама, который был послан к восставшим, был встречен градом камней. Ровоам едва успел бежать из Сихема и запереться в Иерусалиме. Единству Израильского царства был положен конец. Это произошло в 922 году. Область, управляемая династией Давида, сузилась до размеров колена Иудейского629.
      В политическом отношении раскол был губительным. Началась цепь братоубийственных войн. Палестина снова стала добычей соседей. Сусаким I не упустил случая вмешаться в борьбу Севера и Юга. Вероятно, призванный на помощь Иеровоамом, он вторгся в Палестину, взял богатый выкуп у иудейского царя, а потом прошел как победитель и по землям своего недавнего союзника. В победной надписи, установленной после этого похода в Фивах, Сусаким перечисляет многие десятки захваченных им еврейских городов. Его триумфальная плита была поставлена в Меггидо. Только смерть помешала фараону окончательно овладеть раздробленной страной630. Воспользовались ослаблением Израиля и сирийцы Дамаска: в союзе с Иудеей они нанесли Эфраиму тяжелые поражения.
      Тем не менее "разделение царств" имело, как это ни странно, положительное значение. "Будущность Израиля в области религии, - как верно отмечал Ренан, - зависела от степени свободы, которой будут пользоваться пророки"631. А между тем монархия Соломонова типа угрожала задушить проявление свободного духа. Не случайно к восстанию был причастен пророк Ахия. А впоследствии пророк Самея протестовал против попыток Ровоама отвоевать власть над Севером.
      Ослабление царской власти в обеих частях Израиля обеспечило возможность проповеди независимых взглядов и открытой религиозной оппозиции против власть имущих.
      x x x
      В Иерусалиме бедствие было воспринято как кара Ягве за грехи Соломона632. Однако Ровоам, будучи сыном амонитянки, почитательницы бога Милхома, религиозной щепетильностью не отличался. К тому же ему вообще было свойственно упрямство, и он не отменил ничего из порядков, бывших при отце. Только его внук Аса (913-873) начал планомерную и решительную борьбу против язычества, побуждаемый проповедью пророка Азарии633. Преемник Асы - царь Иосафат (873-849) - посылал священников в иудейские города с книгой "Закона Ягве", чтобы они наставляли народ634. Таким образом, в первые десятилетия после раскола Иудея сумела в какой-то степени преодолеть посеянный Соломоном соблазн. Совершенно иную картину мы видим в северном Эфраимском, или Израильском, царстве.
      x x x
      Иеровоам I (922-901) оказался во главе царства по размерам гораздо большего, чем Иудея, и где сосредоточивалось основное крестьянское население. Здесь были наиболее прочные староханаанские традиции. Древние города: Вефиль, Сихем, Дан - связывали себя с великими героями прошлого Иаковом, Моисеем, Иисусом Навином, Деворой, Самсоном, Гедеоном. Здесь жила основная часть хананеев. Управлять этой разнородной и строптивой массой было нелегко. Дух независимости, который послужил отделению от дома Давидова, мог пошатнуть любой трон.
      Резиденцией Иеровоама сначала был Сихем, но потом он покинул его, поселившись в Фирце. Однако основная трудность заключалась не в выборе столицы. Нужно было решать вопрос религиозного единства Эфраима. Дело в том, что Иерусалим с Ковчегом и храмом стал постепенно даже в глазах северян общенациональной святыней. Храм, встреченный поначалу несколько холодно, приобретал популярность. В Иерусалим на торжественные богослужения стекались люди со всей Палестины.
      Иеровоам I понимал, что это угрожает его престижу, и решил ослабить привлекательность иудейской столицы сооружением собственного храма. Выбор его пал на Вефиль. Здесь издревле было ханаанское святилище. Говорили, что сам патриарх Иаков называл это место "домом Божиим" и приносил здесь жертвы. Вефильский храм был установлен на высоком холме, и перед ним сооружен большой жертвенник. Знаком присутствия Божества здесь были уже не херувимы, как в храме Иерусалимском, а священный бык635. Таким выбором царь, очевидно, шел навстречу старой склонности северных колен к этому символу. Для простого народа он уже вскоре стал образом Самого Ягве. О нем говорили: "Это Бог наш, который вывел нас из земли Египетской"636. Уступив языческим инстинктам толпы, Иеровоам низвел ягвизм на уровень примитивной земледельческой религии. Деревянный бык, покрытый листовым золотом, превратился в настоящего идола, которому оказывались божеские почести.
      Кроме царского святилища Иеровоам учредил и второе - в Дане, на северной окраине подвластных ему земель. Еще в смутную эпоху Судей здесь был построен храм с изображением Ягве637. Теперь вместо изображения Иеровоам приказал установить в Дане священного быка, такого же, как в Вефиле.
      Для новых храмов был назначен штат жрецов и установлены праздники, чтобы отвлечь паломников от Иерусалима. Народ приводил во дворы храмов жертвенных животных, и после совершения обрядов начинался веселый пир "пред лицом Ягве". Эти торжества мало чем отличались от ритуальных трапез язычников. Но мало этого: царь стал, вероятно, считаясь с местными ханаанскими обычаями, покровительствовать некоторым старым культам. Таким образом, он пошел по стопам Соломона и толкал Израиль на путь синкретизма, угроза которого стала теперь столь же реальной, как и при Судьях. Впоследствии пророки окрестили это двоеверие "грехом Иеровоамовым", а его священных быков в насмешку называли "телятами" и "телками".
      К сожалению, очень мало известно о реакции ревнителей веры тех лет на религиозную политику Иеровоама. Но есть свидетельства .того, что она вызвала протест с самого начала. Языческий характер новоучрежденного северного "ягвизма" был разгадан скоро. Уже во время первого праздника в Вефиле, когда Иеровоам готовился принести жертву, некий "человек Божий" из Иудеи явился на торжество и в присутствии царя проклял нечестивый царский алтарь. Пророк Ахия, который еще при Соломоне поддерживал Иеровоама, теперь отвернулся от него, предсказывая падение его дома638.
      И действительно, династия пресеклась уже на сыне Иеровоама, убитом заговорщиками. Это было начало династических смут и переворотов, которые не прекращались до самой гибели Северного царства в 722 г. Половина эфраимских царей погибла насильственной смертью. В Иудее верность дому Давида подкреплялась религиозными мотивами. На Севере их не было, и поэтому монархия там находилась постоянно под дамокловым мечом. Это не значит, впрочем, что цари Эфраима были людьми колеблющимися и слабыми. Библия при всей антипатии к ним не умалчивает ни об их военных подвигах, ни о положительных сторонах их правления.
      Одним из наиболее выдающихся властителей Эфраима был Омри (876-869), имя которого стяжало известность на всем Востоке. Поколение спустя ассирийцы продолжали называть Израиль "Бит Хумри", т. е. дом или царство Омри. Надпись на знаменитом памятнике моавитского царя Меши свидетельствует о том, что Омри покорил Моав и взимал с него дань в виде отар овец639.
      Омри купил землю на вершине холма близ Сихема и построил там крепость Шомрон, или Самарию. Она стала новой столицей Эфраимского царства, способной выдержать длительную осаду. Это была разумная мера, т. к. на востоке впервые появились ассирийские армии. Тир и Сидон откупились от завоевателей богатыми дарами, и они ушли восвояси. Но можно было в любой момент ждать нового нападения.
      С этого времени финикийцы стали снова искать дружбы с Израилем. В эпоху раскола и переворотов прежние связи с Тир-ским царством ослабели. Но теперь союз с ним был возобновлен. Его закрепили тем, что дочь финикийского царя Этбаала I была выдана за сына Омри Ахава.
      Когда Ахав (869-850) унаследовал самарийский престол, эти связи с Финикией стали еще более тесными. Торговцы мирового масштаба, финикийцы нуждались не только в военном союзе, но и в деловых партнерах. Они постоянно втягивали израильтян в орбиту своих операций, приводя караваны в Самарию, скупая продовольствие, привозя на продажу дорогое оружие, изящные предметы роскоши, ювелирные изделия и ткани.
      Ахав вел продолжительные войны с сирийцами, но после победы над ними заключил союз с сирийским царем. Этот шаг был продиктован новой опасностью со стороны Ассирии. На этот раз ассирийского царя Салманасара III встретило огромное войско, которое преградило ему путь. В войске были соединены сирийцы, израильтяне, финикийцы, амонитяне. Ахав выдвинул 2000 колесниц и 10 000 воинов. Столкновение произошло у Каркары в Сирии. Салманасар в своей надписи похваляется, что разбил войска коалиции. Однако это сомнительно, т. к. после сражения он спешно отступил на восток640.
      Таким образом, и политические, и экономические мотивы содействовали сближению Израиля с соседями, особенно с Финикией. Однако это сближение было чревато внутренними опасностями.
      Еще при Соломоне торговля способствовала росту имущественного неравенства. Введение монетной системы привело к концентрации богатств. Была подорвана сплоченность маленьких сельских общин. Появились люди, которые скупали и перепродавали земли. Это было чем-то неслыханным. В прежние времена "земли отцов", почва, над которой трудились предки, была священна; патриархальный обычай охранял права вдов и сирот на владение земельными угодьями. Продажа отцовской земли рассматривалась как грех, что способствовало стабилизации в сфере землевладения. Новые экономические отношения не щадили обычаев. Крестьяне очень быстро стали попадать в кабалу, закладывать и даже продавать землю. Распространилось долговое рабство. Состоятельная верхушка тяготела к роскоши; в домах купцов, чиновников, царедворцев предпочитали все "финикийское", как во времена Соломона. Библия говорит, что Ахав построил себе дворец из слоновой кости. Раскопки обнаружили на этом месте тысячи обломков костяной резьбы. Очевидно, она широко применялась в царском доме для облицовки641.
      И подобно тому как финикийская цивилизация при Соломоне шла рука об руку с язычеством, так и при Ахаве религия Моисеева оказалась перед лицом новой языческой опасности. Очагом идолопоклонства явилась опять-таки женская половина дворца.
      x x x
      Жена Ахава Иезавель пользовалась неограниченным влиянием на мужа. Отец ее Этбаал в прошлом был жрецом тирского Ваала - Мелъкарта. Вероятно, от него Иезавель унаследовала страстную привязанность к этому культу642. Впрочем, легко заметить, что сиро-финикийские верования вообще были популярны среди женщин. Ахав считал Ягве национальным Богом Израиля. При его дворе были всегда "пророки Ягве", которых он вопрошал перед походами или в делах государственной важности643. Однако ему казалось вполне допустимым почитать кроме Ягве и других богов, как это повелось со времен Иеровоама I. К тому же он не мог ни в чем отказать своенравной царице, требовавшей от него льгот тирскому культу. По ее настоянию в Самарии был построен храм Мелькарта, который первоначально, видимо, посещался только финикийцами644. Но Иезавель имела широкие планы и активно способствовала распространению в Израиле своей религии. В честь Ваала устраивались великолепные торжества. Красочные мистерии изображали его борьбу с богом смерти Мотом, его схождение в преисподнюю и оживление. Возможно, участие в этих мистериях обещало преодоление смерти, и поэтому они обладали особой притягательностью. С другой стороны, многие обряды Мелькартовой религии сопровождались захватывающими плясками и исступленными вакханалиями, манившими, как запретный плод. Символом Мелькарта был священный бык - образ, привычный для израильтян, хотя иногда Ваала изображали в виде бородатого, длинноволосого воина с мечом и молнией в руках и рогатым шлемом на голове. Все места его культа украшались массебами - каменными столбами, которые также были известны в Израиле. Эти внешние точки соприкосновения с народной верой, соблазнительные стороны культа и, наконец, покровительство царицы сделали ваализм серьезным соперником религии Моисея.
      Иезавель содержала несколько сот прорицателей Мелькарта, участвовавших в радениях и пышных процессиях. Храм Ваала и его символы постоянно напоминали о добром Господине, повелителе земных благ, и о его супруге Астарте, сулящей все мыслимые радости плоти. Зараза постепенно стала распространяться в Самарии и за ее пределами; уже не только финикийцы, но и сами израильтяне участвовали в поклонении Мель-карту645. Впрочем, все это, кажется, мало смущало придворных "пророков Ягве", которые безропотно делили с жрецами Ваала царские милости.
      x x x
      Однако с какой бы быстротой ни распространялась языческая эпидемия, оппозиция созрела не менее быстро. Центром ее был клан рихавитов, которые, подобно назореям, не только строго держались веры в Ягве, но и частично отрицали всю ханаанскую цивилизацию. В знак протеста они отказывались от вина, жили в шатрах, не обрабатывали земли646. Эта попытка остаться вольными пастухами в земледельческой стране была формой пассивного сопротивления тлетворному влиянию языческой цивилизации.
      Но этим сопротивление не ограничивалось. Вновь появились общины пророков, именовавшиеся, как и встарь, "Бене-ха-Небиим" - Сынами пророческими. Члены общин ставили своей задачей ниспровержение Мелькарта и восстановление чистоты веры. Подробности их борьбы неизвестны. Вероятно, эти "люди Божии" ходили по городам и весям, проповедуя против языческой веры, громя отступников и колеблющихся. Этот "крестовый поход" был вскоре пресечен царицей. Она приказала схватить и казнить бунтовщиков, а алтари Ягве, сооруженные ими, разрушить. Только некоторые из пророков были спасены богобоязненным царедворцем Авдием, который скрыл их и тайно снабжал продовольствием в горах647.
      Но Иезавель не достигла главного: не был схвачен вождь мятежников Илия Фесвитянин.
      Жизнь и деятельность этого необычайного человека - какая-то непрерывная цепь загадок. Он пришел с востока, с границ пустыни648. Никто не знал, откуда он появлялся и где проводил большую часть времени. С непостижимой быстротой переходил он с места на место. Тщетно искали его слуги царицы - он оставался неуловимым...
      Вид его поражал с первого взгляда: смуглое лицо, обрамленное косматой гривой волос, простая пастушеская власяница; движения его стремительны, он резок, импульсивен, весь в порыве, в огне и буре649.
      Его имя означает "МОЙ БОГ - ЯГВЕ". В этих словах - кредо загадочного странника, альфа и омега его учения. Он объявляет Ваалу войну не на жизнь, а на смерть и не успокоится до тех пор, пока не поразит финикийского демона.
      Илия произвел огромное впечатление на современников, быть может, самое большое после Моисея. Его окружал ореол легенд и тайн. Народ смотрел на него с каким-то суеверным страхом. Столетия спустя он продолжал свое странствие по земле. Говорили, что он явится помазать на царство Мессию. Евреи оставляли для него прибор за трапезой; он взирал на мир с византийских фресок и русских икон.