Братья по крови

Полдня люди Рэли прочесывали джунгли, но никого не нашли.

Восточный ветер туго наполнял паруса хрупкой флотилии. Когда она вошла в главное русло Ориноко, то колоссальные размеры Великой реки (ширина до 30 км) поразили англичан. Вдалеке, в голубом мареве, сквозили вершины Иматака.

На всем пути следования Рэли торжественно избавлял местных жителей от ига испанцев. Прежде, чем вступить в контакт, адмирал через переводчика объявлял себя врагом испанцев и рассказывал об их разгроме на острове Тринидад и победах английского флота в Европе. Последнее обстоятельство приводило туземцев в особенный восторг: до этого все они были уверены в непобедимости испанцев. От касиков Рэли получал продовольствие и хороших проводников. Фердинандо, его брата и старика он отпустил, передав с ними письмо на свои корабли, которое индейцы и доставили по назначению.

Заросшие лесом берега Ориноко сменились скалистыми кручами, потом широкой равниной. Индейцы рассказывали, что на ней живут воинственные племена, которые пользуются отравленными стрелами. Даже испанцы не суют сюда своего носа.

Достигнув притока Ориноко Карони, флотилия встретила такое сильное течение, что подняться вверх по реке не было никакой возможности. И Рэли в который раз в горечью подумал о том, что удача всегда отворачивается от него как раз в тот момент, когда она особенно необходима. На прибрежных берегах разбили лагерь, и сэр Уолтер послал проводников оповестить здешние народы, кто он и с чем прибыл. По рассказам Беррио, именно в этих местах индейцы убили девять испанцев из последней экспедиции бывшего губернатора.

На следующий день прибыл касик с воинами и сообщил, что приток Великой реки берет начало из озера. На его берегах живут могущественные племена. Золота и других вещей, столь ценимых испанцами, у них столько, что не увезти даже малую часть сокровищ на таких суденышках, которыми располагают чужестранцы. Касик и не предполагал, какое впечатление произведет его рассказ па белых людей, особенно упоминание об озере Мифические сюжеты об Эльдорадо начали принимать в глазах англичан реалистический орнамент. Цель была близка.

– Можно ли завоевать эту страну? – прямо спросил Рэли.

Индейский вождь с сомнением покачал головой.

– Берега озера охраняют три тысячи отважных воинов. Они убили моего старшего сына.

– Ну и что? Если б Писсаро так же сравнивал силы, он никогда бы не завоевал империю инков, – горячился молодой Гилберт. – Надо идти до конца.

Но уровень воды в реке поднялся настолько, что о дальнейшем путешествии пока не могло быть и речи. Рэли решил не терять времени даром и исследовать прилегающую к реке местность. Он разделил своих людей на три отряда. Один из них послал на разведку суши вдоль русла реки, другой на поиски залежей ценных руд. Сам же адмирал решил осмотреть удивительные водопады по реке Карони, рев которых доносился до англичан еще тогда, когда они были только на пути к устью.

Когда Рэли поднялся на вершину холма, то увидел изумительный каскад из двадцати водопадов, один над другим, как уступы церковной башни. Он низвергался с таким неистовством и в воздух взметалось столько воды, что казалось, перед глазами сплошная завеса дождя. Река разливалась по живописной долине тремя потоками. По берегам расхаживали журавли и цапли – белые и розовые. Птицы пели на тысячи голосов. Капитан Уиддон подобрал у воды камень, очень похожий на сапфир. Сопровождавший англичан индеец пренебрежительно скривился и сказал, что знает высокую гору, сложенную из таких камней.

– В жизни своей не видел я более прекрасной страны и более прекрасных видов, – восхищался Рэли.

Уровень Ориноко продолжал подниматься с каждым днем. Подули сильные ветры, следом хлынули затяжные ливни. Река начала бушевать и разливаться. Рэли отдал приказ о возвращении. Идти вперед к золотому озеру означало погубить и себя, и людей. Как ни манило англичан Эльдорадо, они оставались реалистами.

– Бог отвернулся от нас в самый последний момент, – сказал адмирал своим спутникам. – Конечно, нельзя требовать от него сразу всего, поэтому в следующем году, если это будет угодно Всевышнему, я обязательно снова вернусь сюда и приду в Англию с таким количеством золота, какое смогут поднять мои корабли.

Упование на силы небесные объяснялось эпохой и аудиторией. Сам Рэли вряд ли верил в Бога. В его философских трактатах проскальзывают материалистические, и даже атеистические ноты. Иезуиты утверждали, что сэр Уолтер развлекался со своими друзьями-безбожниками тем, что читал наоборот слово «Бог», звучащее как «пес». Обвинения в атеизме постоянно тяготели над Рэли и немало осложняли его жизнь.

Перед отплытием Рэли посетил владения касика Топиавари с целю забрать его единственного сына в Англию. Индейский вождь люто ненавидел испанцев: они семнадцать дней водили его, как собаку, на цепи, пока тот не отдал за себя выкуп – сто золотых дисков и кучу крупных изумрудов. Топиавари попросил Рэли оставить пятьдесят человек для борьбы со своими врагами. В благодарность он обещал поднять все соседние племена против испанского владычества при следующем посещении Ориноко адмиралом. Желание остаться изъявил Джон Гилберт и многие другие добровольцы. Поразмышляв, Рэли ответил:

– При всем моем желании помочь индейцам я не могу выполнить твоей просьбы, вождь. Мой путь домой долгий, и если я встречусь с испанцами, они сделают со мной то, что я сделал с ними на Тринидаде.

Топиавари вздохнул и забрался в гамак, подвешенный между двумя деревьями.

– Я и мой народ будем ждать тебя, Гуотторол16. Я стар и могу умереть в любой день. Может быть, не увижу, как испанцы уйдут с земли предков. Но перед смертью я буду знать, что мой сын Кайворако с твоей помощью выгонит наших врагов.

Рэли взял с собой краснокожего наследника, оставив в залог двух человек: слугу капитана Гиффорда Френсиса Спэрри и юнгу по имени Хью Гудвин. Первый из них скоро попал в плен и был увезен в Испанию. Гудвина же индейцам удалось спрятать, а испанцам они заявили, что юношу загрыз ягуар. Последняя экспедиция Рэли встретила своего соотечественника в добром здравии, но почти совсем забывшим родной язык.

Обратный путь хоть занял не слишком много времени, но был не менее утомительным. Жару сменили дожди, и одежда не успевала высыхать. Многие болели. У Тринидада на открытом рейде Рэли нашел свои корабли целыми и невредимыми.

– Никогда еще я не испытывал большей радости, – признавался потом адмирал.

Антонио де Беррио, оставленный заложником на острове, был разочарован, когда увидел вернувшегося предводителя англичан живым. В ежедневных обращениях к Богу дон Антонио заклинал Всемогущего покарать соперника. Потом разочарование сменилось страхом за свою жизнь: ведь англичане не нашли золота, но Рэли понимал, что Беррио в этом виноват не больше других, и не питал к нему никакой вражды. Адмирал дружески похлопал пленника по плечу.

– Все в порядке, дон Антонио. В следующем году я засыплю Лондон золотом Эльдорадо.

Потери экспедиции были незначительны. Умирали в основном от болезней. Уже на Тринидаде Рэли проводил в последний путь одного из ближайших своих сподвижников капитана Джекоба Уиддона.

– Это был самый достойный и отважный человек, когда-либо служивший под моим началом, – всегда говорил Рэли, вспоминая боевого товарища.

Возвращаться совсем с пустыми руками было нельзя. Королева слишком болезненно переносила все неудачи, и их полагалось смягчить звонкой монетой. Поэтому сэр Уолтер сначала побывал у венесуэльских берегов. Там он разграбил испанские города Сантьяго и Каракас и только после этого отправился домой. В августе 1595 года Рэли привел корабли в Англию с твердым намерением вернуться в страну вечного солнца, которому поклоняется ее народ.

На заседании Тайного совета Рэли дал волю своему воображению и красноречию:

– Я не дошел до Эльдорадо, так как страна эта оказалась на шестьсот миль дальше от моря, чем я предполагал. Но касики приграничных районов, которые стали вассалами Ее Величества и не желают ничего более, как только возвращения англичан, не раз бывали в Маноа. Они рассказали мне о большом прекрасном городе. Его величественные храмы, украшенные золотыми идолами, и гробницы, наполненные сокровищами, затмевают те богатства, которыми завладели Кортес в Мексике и Писсаро в Перу. Эльдорадо очень легко покорить. Тот государь, который это сделает, станет величайшим из всех правителей, существовавших когда-либо. Сияющая слава этого завоевания затмит столь широкую славу испанской нации. Пусть же Ее Величество утвердит и укрепит мнение всех народов касательно ее великих и царственных дел.

Слова словами, а золото из Эльдорадо адмирал не привез. Умением говорить он никого не удивил. Политические противники Рэли нашептывали королеве, что он и не был вовсе в Южной Америке, а скрывался и разбойничал у берегов Корнуэлла. Елизавета I заняла нейтральную позицию:

– Интересы государства требуют, чтобы пока сэр Уолтер принял участие в военных действиях против Испании здесь, в Европе.

Каперская война с католиками разворачивалась с повой силой. В конце августа горожане Плимута проводили в плавание большую эскадру под командованием Хокинса и Дрейка. Этот пиратский рейд оказался последним для двух прославленных адмиралов. Как истинных моряков смерть настигла их во время похода, и могилой им стали волны Атлантики. Из особого уважения в памяти Дрейка, с которым были связаны многие победы английского флота, вместе с ним были затоплены два корабля и несколько захваченных испанских судов. До Горацио Нельсона в Англии не было моряка более популярного.

В тот день, когда весть о кончине английских флотоводцев достигла Мадрида, у короля Филиппа II участились приступы подагры. Но никакие мучительные болезни не могли оторвать его от огромного дубового письменного стола в замке Эскуриал, где с раннего утра и до поздней ночи просматривал и исписывал испанский монарх гору бумаги – донесений административных указаний, военных приказов… Именно здесь затаившийся паук ткал бесконечную паутину интриг, которая должна была оплести все страны Нового и Старого мира. Вместо отдыха Филипп ежедневно по три-четыре часа, стоя на коленях, возносил молитвы Господу, чтобы послал Всемогущий силы и победу католическому воинству. За этим занятием и застал короля пользующийся особым расположением и доверием камердинер. Он один имел право войти к Филиппу в любое время суток без предварительного доклада.

– Ваше Величество, только что получено сообщение о смерти старого разбойника Френсиса Дрейка!

Монарх поднялся с колен и покачнулся.

– Вам плохо, Ваше Величество?

– Нет. Так хорошо мне не было со времен Варфоломеевской ночи. Господь Бог услышал нас!

Мадрид горел огнем иллюминаций.

– Надо испортить испанцам праздник, – убеждал Рэли королеву. – В Англии для этого еще достаточно хороших моряков.

Командующий флотом лорд Чарльз Хоуард и молодой фаворит Елизаветы граф Эссекс приняли эти слова на свой счет. Весной 1596 года они возглавили мощный флот почти из ста судов. Рэли командовал эскадрой.

Вереница английских кораблей прошла вдоль берегов Испании и блокировала порт Кадис. Эссекс с Хоуардом долго препирались, делили власть, разрабатывали и меняли план нападения. Когда же они, наконец, пришли к соглашению, Рэли на Военном совете разнес его в пух и прах.

– Наша главная цель – испанские корабли в гавани, – прочитал он лекцию по морской тактике своим начальникам. – Только после того, как овладеем ими, высадим десант и захватим город.

Хоуард внял доводам разума.

– Я сам поведу свой отряд в авангарде, – предложил сэр Уолтер.

С первыми проблесками зари эскадра Рэли, ведомая 40-пушечным фрегатом «Ярость», вошла в порт. Испанский флот в составе шести галеонов, трех фрегатов, одиннадцати галер и сорока каравелл в полной боевой готовности занял выгодную позицию под прикрытием пушек батареи форта. Наибольшую опасность представляли галеоны, и Рэли сразу же двинулся на них.

Вздрогнули от орудийного залпа огромные корабли. Засвистели ядра. Слабый ветер не успевал уносить пороховую гарь, и вскоре оба флота утонули в густых клубах дыма. Виднелись только стеньги мачт, под клотиками которых развевались вымпелы. Из-за ограниченного пространства не все английские суда могли принять участие в сражении. На помощь авангарду пришла только эскадра Эссекса. Хоуард остался у входа в гавань.

От рева орудий глохли команды. Уже три часа длился бой. Убитых стаскивали к фальшбортам, чтобы не мешали живым. Раненых уносили в кубрики. Облака дыма вспыхивали изнутри красными зарницами залпов. С грохотом рушились сбитые ядрами реи с обрывками парусов. На батарейных палубах стояла такая жара, что канониры разделись до пояса. В жерла откатившихся после выстрелов орудий втыкали банники, вкатывали новые заряды, и вновь в сторону испанцев вылетали длинные снопы огня, несущие чугунную смерть. Поврежденная «Ярость», вклинившаяся между двумя галеонами, почти потеряла управление, но оставалась в строю. Еще полчаса артиллерийской дуэли, и флагман, превратившийся в решето, затонет.

– Адмирал, в трюме воды на пять футов! – перекричал Джон Гилберт свист и грохот ада.

Невозмутимый сэр Уолтер в парадном мундире и золотым кортиком на боку махнул рукой:

– Я не отдам победу испанцам.

Над «Яростью» взлетели сигнальные флажки. По приказу адмирала английские корабли снялись с якоря и двинулись напролом. Что это? Таран или абордаж? В этот важный момент боя у испанцев не выдержали нервы. Вражеские галеоны один за другим, словно молниеносная заразная болезнь, охватила паника. Испанцы бросались за борт и искали спасения на берегу. Несколько кораблей противника загорелись.

– Теперь дело за Хоуардом. Пусть высаживает войска.

За проявленную доблесть и отвагу в сражении Джон Гилберт был возведен в дворянское звание и получил право прибавить к своему имени приставку «сэр».

– Твой отец, Джон, гордился бы таким сыном, – сказал Рэли, поздравляя племянника. Адмирал приподнялся с кровати и хотел пожать ему руку.

– Лежите, лежите, дядя. Вам нельзя двигаться.

За победу Рэли заплатил тяжелым ранением в ногу, которое он скрывал до конца боя, оставаясь на адмиральском мостике. Воспользовавшись временной беспомощностью героя Кадиса, Эссекс и Хоуард присвоили значительную часть добычи. Рэли досталась только библиотека епископа и полторы тысячи фунтов стерлингов. Он не стал никому жаловаться, хорошо понимая тщетность всяких усилий добиться справедливости. Ну кто накажет любовника королевы и первого лорда Адмиралтейства?

Ни на минуту Рэли не забывал об Эльдорадо. Несмотря на то, что после Кадиса его акции при дворе повысились, и он вернул благосклонность королевы, Елизавета не могла пока выделить для новой экспедиции ни кораблей, ни солдат: правительство Англии решило всерьез потрепать Испанию. Но баталии в Атлантическом океане не давали перевеса какой-либо из сторон. Война затягивалась. После налета на Азорские острова, где опять только благодаря талантам Рэли Эссекс одержал еще одну победу, предприимчивый сэр Уолтер обратился с золотым проектом к Швеции. Король Карл IX, недавно разбивший войска своего врага Сигизмунда III и по горло занятый внутригосударственными делами, меньше всего думал о покорении мифических стран. Он посочувствовал Рэли, подумал и деликатно отказал.

Март 1603 года. Королевский гонец осадил взмыленную лошадь у ворот замка Шерборн.

– Пакет для сэра Уолтера.

Роберт Сесил, сменивший Уолсингема на посту государственного секретаря, сообщал, что здоровье Елизаветы резко ухудшилось. Встревоженная леди Рэли вошла в кабинет мужа.

– Что-нибудь случилось, Уолтер?

– Надо ехать во дворец, Бэсс. Королева хочет меня видеть.

Елизавета I, совсем старуха, в батистовом чепце, не вставая с высоких подушек, приняла Рэли в своих покоях.

– Уортер Рори. – Она слабо улыбнулась. – Как давно это было.

Рэли преклонил колено у полога широкой кровати. Коснулся губами морщинистой руки. По щеке королевы скатилась слеза.

– Уолтер, ты, единственный, кого я любила, остался мне верен до конца…

Елизавета сильно переживала измену Эссекса, осмелившегося поднять против нее оружие в пользу шотландского короля Якова.

– Эссекс получил по заслугам, моя королева.

– Да. Несчастье людей в том, что они слишком поздно воспоминают о тех, кто больше всего этого заслуживает. Прощай, Уолтер.

Двадцать четвертого марта Елизавета I умерла, не оставив прямых наследников. Главным претендентом на престол стал шотландский король Яков, сын казненной англичанами Марии Стюарт. Воцарение Якова I оказалось катастрофическим для Рэли. Счастливая звезда сэра Уолтера, светившая ему столько лет, закатилась. Новый король стремился к миру с Испанией, а Рэли и не думал менять свои политические взгляды.

– Мир с Испанией не принесет Англии ни славы, ни счастья, ни богатства. Только отобрав у нее колонии, мы добьемся этого.

Раздраженный Яков удалил его от двора, лишил всех званий и привилегий. Но врагам опального адмирала этого было мало. Они долго ждали свой шанс и не желали его упускать.

Вскоре сэр Уолтер был арестован и обвинен в государственной измене в пользу Испании. Заговор действительно существовал, но Рэли не имел к нему никакого отношения.

– Я никогда не изменял и не изменю своему монарху, – заявил он на суде. – Англия никогда не поверит в мою измену, а Испания в мою преданность.

Понимая шаткость улик против человека, который всю жизнь воевал с испанцами, истинным заговорщикам судьи пообещали королевское помилование в обмен на лживые показания. Все, как один, заявили:

– Рэли – изменник. Он вступил в сговор с Испанией. Все сказанное о нем – правда.

Запуганные королем присяжные вынесли вердикт: «виновен». Главный судья Джон Попем зачитал приговор:

– Осужденного повесят, но еще живым вынут из петли, обнажат тело, вырвут сердце, кишки, половые органы и сожгут их в огне. Затем голову отделят от тела, которое расчленят на четыре части. Да простит Бог его душу!

Два года спустя один из судей, Френсис Годи, признался на смертном одре:

– Никогда еще английское правосудие не было так несправедливо, как в обвинении сэра Уолтера Рэли.

Осторожный Яков I не спешил привести жестокий приговор в исполнение: узник был слишком популярен, почти никто из новых подданных не поверил в его виновность. Через три дня Рэли сообщили об отсрочке казни. Ему предстояло оставаться в тюрьме до тех пор, пока великодушие короля не иссякнет.

Рэли не терял времени даром, благо теперь его у него было достаточно. Всю свою бурную жизнь он лелеял мечту когда-нибудь уединиться и всерьез заняться наукой. Наконец заветное желание исполнилось, если не обращать внимания на постоянно маячившую тень палача.

В Тауэре Рэли создал химическую лабораторию и занялся опытами. Ему удалось опреснить морскую воду. В свое время Елизавета I издала указ, который предусматривал 10 тысяч фунтов стерлингов тому, кто это сделает. Теперь можно не бояться мертвого штиля посреди океана. Широкой славой пользовались лекарственные настойки тауэрского узника. Неутомимый Рэли вел обширную переписку, писал стихи, трактаты по политическим вопросам и философии, кораблестроению и морской тактике.

Три года спустя после ареста его навестила жена Якова королева Анна.

– Сэр Уолтер, я пришла за вашим эликсиром «Великая радость». Говорят, он превосходно успокаивает нервы.

Ее сопровождал 13-летний наследник престола принц Генри.

– Это мой сын, сэр Уолтер. Он мечтает познакомиться с вами.

Принц был полной противоположностью своему отцу. В 13 лет он уже смело принимал участие в поединках на рыцарских турнирах, в то время как король забавлялся петушиными боями. Благородный, умный, не по годам развитый мальчик.

Рэли очень понравился юный принц. Они подружились. Генри обращался к узнику за советами по самым важным вопросам. Большую часть своего времени наследник престола проводил у него в Тауэре. Сэр Уолтер привил мальчику любовь к мореплаванию, часами просиживал с ним над географическими картами. В 1609 году принц добился согласия короля на экспедицию Роберта Харкорта в Южную Америку. Там Харкорт встретил индейцев, ждавших возвращения Рэли, и глава экспедиции отметил большую преданность, выказанную ими сэру Уолтеру. Индейцы удивлялись, почему Гуотторол так долго плывет назад.

Специально для просвещения принца Рэли написал «Всемирную историю» – колоссальный труд из пяти книг, которыми позже зачитывались Джон Мильтон и Оливер Кромвель.

– Будь достойным наследником английской славы, Генри, – часто повторял Рэли. – Государь всегда является примером для подражания. Поэтому он должен быть храбрым, мудрым и справедливым, видеть в своем положении не только величие, но и ответственность.

Сэр Уолтер называл как раз те качества, которые отсутствовали у Якова I.

– Только мой отец стал бы держать такую птицу, как вы, в клетке.

Это были последние слова принца, сказанные своему учителю и другу.

Во время свадебной церемонии принцессы Елизаветы, сестры Генри, с Фредериком Богемским наследник престола неожиданно почувствовал себя плохо и потерял сознание. Болезнь развивалась стремительно. Генри умирал. Королева Анна срочно послала гонца к Рэли за живительным бальзамом.

– Если юношу не отравили, то он поправится, – пообещал Рэли, передавая лекарство.

Принц, надежда Англии, умер.

Все тринадцать лет, проведенные в тюрьме, Рэли не прекращал попыток вырваться на свободу. Он не раз пытался соблазнить золотом Эльдорадо, вечно нуждавшегося в деньгах Якова. Многие враги сэра Уолтера отошли в мир иной, другие сильно скомпрометировали себя в глазах короля. Новый государственный секретарь Ральф Уинвуд – горячий сторонник планов колонизации Южной Америки и войны с Испанией – не раз намекал королю, что новая экспедиция сэра Уолтера разрешила бы их финансовые трудности.

Влиятельные купеческие и дворянские круги, заинтересованные в заморской экспансии, были недовольны происпанской политикой Якова и резко выступали против нее. Королю пришлось пойти на уступки, и проекты Рэли снова оказались в центре внимания.

Тауэрский узник из зарешеченного окна видел дальше многих своих современников. Он представил государственному секретарю план нового путешествия. Все вокруг твердили королю, что Рэли, и только Рэли, сможет добиться успеха в Южной Америке. Чтобы унисон нашептывателей монарха быстро не распался, некоторых приближенных подкупили.

– Я уверен, что найду золото, как и в том, что не собьюсь в пути из своей столовой в спальню, – убеждал Рэли.

Наконец, после целой серии переговоров, 19 марта 1616 года опальный адмирал вышел на свободу. Правда, официального помилования не последовало. Смертный приговор оставался в силе, и Рэли прекрасно понимал, что в случае неудачи экспедиции король отдаст его в руки палача. Но выбора не было. Недавний узник принял условия игры и твердо решил засыпать Якова золотом. Остается только удивляться силе духа и мужеству Рэли. Если бы Эльдорадо существовало, то он бы обязательно его нашел.

Первые свидания с женой и сыновьями. Самая волнующая встреча – со старшим сыном, уже взрослым юношей, тоже Уолтером.

– Сынок, ты уже выбрал путь, по которому пойдешь в жизни?

Для молодого Уолтера поседевший прославившийся отец – герой и несокрушимый авторитет, боготворимый с детства. Надо ли здесь долго размышлять?

– Отец, ты возьмешь меня в плавание?

У Рэли сжалось от счастья сердце: он увидел в сыне себя таким, каким сам впервые покидал берега Англии.

– Это очень опасно, Уолт.

– Думал ли ты об опасности, когда в мои годы уже сражался с испанцами в Нидерландах?

Гондомар, испанский посол в Англии, сделал все возможное, чтобы помешать новому предприятию англичан. Как только он узнал, что тауэрский узник на свободе и готовит экспедицию, сразу же попросил аудиенции у короля.

– Те земли, которые собирается посетить Рэли, принадлежат Испании, – заявил Гондомар. – Я убежден, что подлинная его цель не поиски мифического Эльдорадо, в реальность которого серьезные люди давно не верят, а нападение на испанские города и корабли.

Яков уже не мог отменить экспедицию и поспешил успокоить посла:

– За малейший ущерб, нанесенный подданным Испании, этот человек заплатит своей головой.

Чтобы еще больше развеять опасения испанца, король приказал Рэли описать тот район, где он собирается высадиться, а также составить список кораблей и экипажей. Эти документы были переданы монархом Гондомару и срочно переправлены в Мадрид.

Король не дал ни фартинга на экспедицию. Пятнадцать тысяч собрали давние друзья Рэли из Корнуэлла и Девоншира. Жена адмирала продала свои земли в графстве Суррей. Еще пять тысяч сэр Уолтер взял в долг.

Рэли понимал, что новое путешествие, как и прежние, не обойдется без стычек с испанцами. Чтобы переложить военные операции на французов и не раздражать короля, он ведет тайные переговоры с французским адмиралом Монморанси о совместных действиях. Французские представители, оговорив место встречи, взяли у Рэли деньги, письма для капитанов из эскадры Монморанси и отбыли на материк.

19 августа, ровно через пять месяцев после освобождения Рэли, флотилия из семнадцати кораблей покинула гавань Кинсейл в Ирландии, где семь недель дожидалась попутного ветра и французских кораблей, которые по причине, скрытой веками, так и не появились. Адмирал поднял свой штандарт на фрегате с символическим названием «Судьба».

– Призрак, вставший с постели мертвой королевы-девственницы, отправился на поиски золота, – язвил Гондомар в лондонских салонах.

В этом плавании Рэли, как никогда, нуждался в преданных людях. Но из старой проверенной гвардии его сопровождали только воевавший еще с ним во Франции капитан Сэмюэль Уинг и старый соратник Лоуренс Кеймис. Сын и один из племянников – Джордж Рэли – были слишком молоды и неопытны, чтобы ждать от них многого. Остальных же верных шкиперов, капитанов и матросов жизнь раскидала по всему свету, многих уже не было в живых. Команды кораблей состояли из всякого сброда, большую часть которого составляли преступники, скрывающиеся от правосудия. В случае успеха экспедиции так же, как и их адмирал, рассчитывали на прощение своих грехов.

В конце месяца эскадра настигла в открытом океане четыре французских корабля, капитаны которых сказали, что идут в Севилью с грузом рыбы. Рэли не стоила большого труда убедиться, что перед ним такие же рыбаки, как и он сам. Но грабеж испанских кораблей французскими подданными адмирал расценивал как дело законное и, несмотря на протесты команды, не стал чинить препятствий французам и отпустил их.

У Канарских островов англичане неоднократно безуспешно пытались пополнить запасы продовольствия и воды. Испанские власти под любым предлогом отказывали. Рэли с тоской вспоминал благословенные времена Елизаветы, когда он мог силой оружия не только достать в испанских портах все необходимое, но и заставить испанцев еще и погрузить добычу на английские корабли. Только у острова Гомер губернатор, женатый на англичанке, согласился за хорошую плату помочь Рэли.

С самого начала плавания через океан эскадру преследовали штормы, обильные ливни и болезни. Иногда днем становилось так темно, что в полдень приходилось зажигать свечи. Матросы и солдаты спали на палубе, прямо на десках, ничем не защищенные от непогоды. У штурвалов кораблей стояла смерть. Священники сбились с ног, отправляя каждый день по несколько человек в последний путь. Один корабль дезертировал. Во время разбушевавшейся стихии потеряли фрегат капитана Пиготта. Сам адмирал тяжело болел. Сильный жар приковал его к постели.

Только в середине ноября обессиленная флотилия доплелась до устья Ориноко. Рэли, рискуя посадить корабли на мель, ввел их в один из рукавов – Кайенну. Тяжелейший переход через Атлантику закончился.

Кайенна была запасным местом встречи с французскими кораблями, и больной сэр Уолтер не терял надежды. Местные индейцы хорошо помнили Гуотторола. Радости их не было границ. Наконец вернулся человек, который выгонит с родной земли жестоких и алчных испанцев. Больные начали поправляться. Рэли приказал вычистить и привести в порядок корабли.

В декабре, как только люди набрались сил и стало ясно, что французы так и не появятся, адмирал решил от правиться на поиски золота. К этому времени он уже не верил ни в Эльдорадо, ни в другие мифические страны. В корабельном журнале он писал только о богатых залежах.

В последний момент капитаны и солдаты, с самого начала пути не доверявшие друг другу, наотрез отказались плыть вверх по Ориноко, если сам Рэли не останется с кораблями охранять устье реки. Он один – кому они верят – не бросит их на произвол судьбы при появлении испанского флота.

Пришлось уступить. На пяти небольших кораблях с наименьшей осадкой под командованием Лоуренса Кеймиса разместилось четыреста солдат и матросов. Уолтер Рэли-младший командовал одним из отрядов копейщиков. Сам адмирал перебазировался с оставшимися кораблями на Тринидад.

Месяц отряд англичан поднимался по Ориноко. Весть, что Гуотторол вернулся, уже разнеслась по побережью, и везде посланцы адмирала были желанными гостями. Пройдя двести миль, они высадились в устье реки Карони. Кеймис узнал болотистую холмистую местность, на горизонте виднелись невысокие горы, до самых вершин заросшие щетиной леса. Но кое-что изменилось: устье запирал построенный испанцами форт Сан Томе. Комендант форта Паломеке де Акунья, предупрежденный из Мадрида об экспедиции Рэли, приготовился к обороне. Как только корабли англичан приблизились на расстояние выстрела, их обстреляли из двух мортир.

Кеймис колебался: он не получил официальных инструкций адмирала ввязываться в стычки с испанцами. Но Рэли-младший, честолюбивый сын, которому не давали покоя подвиги отца, настоял на штурме. Кеймис, попавший под влияние энергичного юнца, сразу после того, как скрылись за первым поворотом основные корабли флотилии, не посмел перечить самоуверенному сыну адмирала.

В ночь на 3 января англичане начали атаку. Двадцатилетний Рэли, безрассудно относящийся ко всякой опасности, со своим отрядом бросился вперед.

– За мной, отважные сердца!