Переступив порог, мы оказались в гуще сражения. В углу стоял Виннету, одной рукой он сжимал горло Баллеру, а другой, в которой поблескивало серебром его знаменитое ружье, удерживал на почтительном расстоянии наседавших на него старателей. Рядом с ним сражался Сан-Иэр. Хуже всех приходилось Бобу: в схватке он выронил ружье и теперь яростно размахивал кулаками.
      - Не стреляй, Бернард! Бей прикладом! - приказал я и бросился в самую гущу.
      Спустя минуту негр снова держал в руках свое ружье и, как выпущенный из клети тигр, бросился на врагов.
      - Чарли! - воскликнул Сан-Иэр. - Теперь мы им покажем, где раки зимуют! Бей их томагавком, но только плашмя!
      Я послушался совета опытного вестмена. В воздухе сверкнули наши страшные боевые топоры, несколько противников медленно осели на пол, остальные выбежали за дверь.
      - Что у вас случилось? - спросил я, переводя дух.
      - Представьте себе, мы сидим, мирно беседуем, и вдруг к нам врывается этот мерзавец, - Сэм указал на Баллера, все еще трепыхавшегося в стальных тисках Виннету, - и кричит, что ты украл у него часы. А я, вот ведь незадача, терпеть не могу, когда хотят линчевать моих друзей. Скажи мне, это правда, что ты его ограбил?
      - Представь себе, правда, - так же в шутку ответил я. - Он украл у брата Бернарда часы и письма, а я отнял их у него.
      - И ты отпустил его на свободу? В конце концов меня это не касается, зато касается, и очень, то, что он натравил на нас здешний сброд. Придется его наказать.
      - Неужели ты его убьешь, Сэм?
      - Он не достоин смерти от моей руки. Виннету, присмотри за дверью.
      Апач встал у входа с двустволкой на изготовку, а Сэм, укоризненно покачивая головой, подошел к сжавшемуся от страха Баллеру.
      - Мальчик! Очень некрасиво грозить веревкой честным и славным вестменам. Ты дурно поступил, и я должен наказать тебя для твоего же блага. - С этими словами он ударил Баллера по голове, и тот рухнул на пол. - А где же наш любезный хозяин? Ах, вот он! Подойдите поближе, мы желаем посмотреть на вас.
      Хозяину, видимо, пришлось не по душе приглашение вестмена, но он повиновался.
      - Надеюсь, что вы джентльмены, - заискивающе улыбнулся он, - и не отплатите неблагодарностью за мое гостеприимство.
      - Гостеприимство? Я не ослышался? Вы называете гостеприимством цену в три доллара за бутылку дьявольской смеси?
      - Я верну вам деньги!
      - Оставьте их себе и перестаньте дрожать. Кто же будет в этой долине травить элем старателей, если мы изувечим вас? Пора уходить, пока на нас снова не насели.
      - Масса Сэм хочет уйти и не наказать хозяина? - вдруг вмешался обычно смирный негр. Видимо, он не мог простить трактирщику страдания, которые ему причинил эль. - Тогда Боб сам знает, что сделать с хозяином. Сейчас ты будешь пить.
      Он подал трактирщику бутылку и, угрожая ружьем, заставил выпить ее содержимое. За первой последовала вторая, третья, четвертая. После пятой негр сжалился над несчастным, который с гримасой отвращения глотал зелье собственного изготовления.
      - Ха-ха-ха! - радовался Боб, глядя на бледного и икающего хозяина. Теперь он носит в животе на пятнадцать долларов яду!
      Ничто более не задерживало нас в долине, и мы, вскочив на лошадей, покинули негостеприимный трактир. У его ворот уже стояло несколько человек с ружьями, однако они не решились задержать нас силой. Пустив коней вскачь, мы вскоре добрались до берегов Сакраменто, где уже можно было не опасаться погони разъяренных поражением старателей.
      - Давайте остановимся на десять минут, - предложил Бернард. - У меня до сих пор не было времени прочесть письма Аллена.
      Мы спешились и сели на траву. Бернард вскрыл конверты и быстро пробежал глазами письма.
      - Это два последних, - сказал он. - Аллен жалуется, что мы ему не отвечаем, и пишет, что собирается уезжать. Послушайте: "... мои дела идут лучше, чем я ожидал. Золотой песок и мелкие самородки я отослал с доверенными лицами в Сакраменто и Сан-Франциско, где получил за них много больше, чем заплатил сам. Таким образом я удвоил сумму, которую привез с собой. Однако на днях я собираюсь покинуть Йеллоу-Уотер-Граунд, так как здесь не осталось и четвертой части того, что добывалось раньше, к тому же дорога стала столь опасна, что я больше не отваживаюсь высылать золото с нарочными. Судя по некоторым признакам, грабители намереваются нанести мне нежданный визит, поэтому я хочу исчезнуть отсюда внезапно, чтобы они не сумели выследить меня. Со мной будет более ста фунтов золота, и я отправлюсь в долину Шорт-Ривулет, где, как говорят, открыли новое богатое месторождение золота. Если все будет так, как я предполагаю, то там я за месяц заработаю больше, чем здесь за четыре. Оттуда я направлюсь через Линн в Гумбольдтхейвн...
      - Итак, Аллен действительно отправился на Шорт-Ривулет, - заметил Сэм. - Интересно, как Морганы пронюхали об этом?
      - Погодите, - остановил его Бернард. - Здесь есть еще несколько слов, может быть, они нам что-то объяснят. "... Мне не нужны попутчики, и я вполне справлюсь без проводника, так как изучил последние подробные карты и вычертил план путешествия".
      - Невероятно! - удивился я. - Неужели он так беспечен и неосмотрителен, что выбросил или потерял черновик плана?
      - И не такое случается, - невозмутимо заметил Сан-Иэр. - Аллен не вестмен и не знает, что часто малейшая оплошность может стоить жизни. И если даже ему удалось добраться живым и невредимым до цели, то еще неизвестно, сумеет ли он поладить с шошонами, чьи охотничьи угодья начинаются в тех краях и тянутся до Леви-Форк.
      - Они такие же кровожадные, как и команчи? - встревожился Бернард.
      - Все краснокожие одинаковы - благородны с друзьями и беспощадны к врагам. Нам-то в любом случае волноваться нечего, я долго жил среди них, и каждый шошон знает, кто такой Сан-Иэр.
      - Вождь апачей знает шошонов, - вмешался в разговор молчавший до того Виннету. - Они его братья. Сыновья шошонов мужественны, воинственны и честны. Они обрадуются, когда их глаза увидят Виннету, который не раз пил с ними дым мира.
      Итак, наша задача облегчалась хотя бы с этой стороны. Виннету и Сэма связывали узы дружбы с индейцами, в чьих владениях волею судеб мы должны были оказаться, к тому же оба они прекрасно знали места, где нам предстояло искать долину Шорт-Ривулет.
      Покинув негостеприимные прииски на реке Сакраменто, мы направились в сторону хребта Сан-Хосе. Мы избрали нелегкую дорогу, зато самую краткую и прямую, так что надеялись опередить Морганов и мулата Шеллея. Разбойники имели два дня форы, но, вероятно, пошли более простым путем, иначе бы мы заметили их следы.
      От гор Сан-Хосе наш отряд повернул на северо-восток, и через неделю после того, как мы выехали из Йеллоу-Уотер-Граунд, перед нашими глазами предстала гора, уступами возвышающаяся над остальными. Ее подножие и склоны покрывал густой лес. Где-то на одном из гигантских уступов лежало озеро со странной неподвижной водой, из-за чего ему дали мрачное название Черный Глаз. По пологому склону в него стекает с горы ручей Шорт-Ривулет.
      Откуда там золото? Небольшой короткий ручей не мог вымыть его из скал, поэтому, видимо, оно имеет "плутоническое" происхождение. Чудовищные силы взломали кору земли, образовали эту гору и выбросили на поверхность сокровища бога Плутона, владыки подземного мира. Вот почему следовало предположить, что вместо россыпи золотого песка здесь найдутся крупные жилы, по богатству превосходящие месторождения Сакраменто.
      Карабкаясь по склону, мы углубились в девственный лес. Вряд ли там когда-либо ступала нога человека, и мы, помогая себе топорами и проклятиями, с трудом пробирались через бурелом. Но чем выше мы поднимались, тем реже становились заросли, и в конце концов чащоба уступила место небольшой площадке, расположенной на гигантском уступе. К вечеру мы вышли к берегам Черного Глаза. Его глубокая и неподвижная вода мрачно мерцала загадочным, как тайна, блеском. Казалось, мы попали в обиталище древних духов.
      Солнце уже садилось, наступали сумерки, и мы едва-едва успели осмотреть берег.
      - Едем дальше? - Бернарду не терпелось поскорее свидеться с Алленом.
      - Мои братья остановятся здесь, - коротко приказал Виннету.
      - Ты прав, - поддержал его Сан-Иэр. - Если мы в темноте напоремся на грабителей, нам может не поздоровиться. А здесь такой мягкий мох! Я уже предвкушаю, как растянусь на нем. Пора разводить костер и готовить ужин.
      В тот день Боб подстрелил индюка, и теперь безграничная гордость распирала его: он наконец-то почувствовал себя полноправным членом нашего случайного сообщества.
      Через несколько минут уже полыхал огонь, а Боб усердно ощипывал индюка. Тем временем опустилась черная непроглядная ночь, в мерцающем свете пламени мерещились странные тени, деревья тянули к нам кривые ветви. Испеченная в углях птица таяла во рту.
      На рассвете мы двинулись вдоль берега и вскоре нашли то место, где в озеро впадает Шорт-Ривулет. Тут и там виднелись вырытые в земле шурфы, под сенью деревьев стояли исполосованные ножами палатки, на берегу валялись брошенные кирки и промывочные лотки. Создавалось впечатление, что лагерь золотоискателей стал полем ожесточенного сражения. Однако тела убитых непонятным образом исчезли.
      Поодаль стояла большая палатка. Как и остальные, она была растерзана так, что ни один предмет не мог указать на то, кому она принадлежала. Бернард бродил вокруг нее, убежденный, что там жил его брат. Возможно, так оно и было. Но я внимательно рассмотрел все следы и убедился в том, что, когда грабители набросились на палатку, в ней не было никого. Скорее всего, Аллен успел уехать до их появления.
      - Если так, то нам надо спешить на запад. Аллен собирался ехать через Линн до Гумбольдтхейвна, и наверняка разбойники погнались за ним, - торопил нас Бернард.
      - Да, если только ему удалось бежать, - ответил я. - Мы не увидели ни одного трупа, значит, скорее всего, бандиты бросили тела убитых в озеро.
      - Это дело рук Морганов и мулата. Им удалось опередить нас. Но все равно от меня им не уйти, - грозно произнес Сан-Иэр.- Скоро Сэм Гаверфилд сведет с ними счеты.
      - Вперед! За ними!
      На опушке густого леса мы обнаружили следы, ведущие вниз по склону в западном направлении. Несомненно, это были следы разбойников, однако определить, преследовали они Аллена или же спешили просто уйти с места преступления, было невозможно.
      В лесу всадники разделились, чтобы не ехать гурьбой через заросли, и я насчитал следы двадцати лошадей.
      - Здесь прошли шестнадцать лошадей и четыре навьюченных мула, объяснял я Бернарду. - Посмотри, они несли на себе тяжелый груз, поэтому их копыта отпечатались лучше. Ты спросишь, почему я решил, что это мулы? Обрати внимание вон на те рытвины. Там мулы упрямились и не хотели идти вперед. Ни один конь не ведет себя так с человеком. Из-за них грабители не смогут двигаться быстро, и у нас есть надежда, что мы настигнем их прежде, чем они сумеют расправиться с Алленом.
      После полудня мы обнаружили место первого ночлега грабителей. Осмотрев его, мы сразу же снова тронулись в путь и мчались, не щадя лошадей, пока сумерки не сгустились так, что уже нельзя было видеть следы. Лишь только забрезжил рассвет, мы продолжили погоню. Солнце еще не взобралось в зенит, когда мы нашли место второго ночлега, а это значило, что между нами осталось не больше дня пути.
      Следы вели в верховья Сакраменто, стекающей с горы Шаста, и у нас была надежда на то, что мы настигнем Морганов и их шайку на следующий день. Однако там, где Сакраменто изгибается и меняет направление, следы разделились. Шесть лошадей и четверка мулов повернули в сторону излучины реки, тогда как остальные продолжали двигаться на запад.
      - Тысяча чертей! Вот ведь незадача! - чертыхнулся Сан-Иэр. - Как прикажете это понимать? Они хитрят или у них что-то стряслось?
      - Ни то ни другое, - ответил я.
      - Но почему же они разделились? - недоумевал Бернард.
      - Ничего загадочного тут нет, - объяснил я ему. - Мулы, навьюченные награбленным у Черного Глаза золотом, мешают грабителям двигаться быстрее. Поэтому они отправили сокровища под охраной туда, где в каком-нибудь укромном местечке разбит их постоянный лагерь, а сами помчались догонять Аллена.
      - К черту мулов и золото! - воскликнул Сэм. - Моя умница Тони уже давно злится на меня за то, что мы плетемся, как улитки!
      - Насчет улиток и ты и твоя Тони несколько преувеличиваете. Ты лучше скажи мне - кого из Морганов ты хочешь увидеть завтра, а кого потом?
      - Как ты можешь спрашивать у меня такое, Чарли? Я хочу видеть их обоих!
      - Ничем тебе не могу помочь, Сэм. Это невозможно.
      - Почему?
      - Мулы навьючены золотом. Кому Фред Морган мог бы доверить сокровища?
      - Кому угодно из сообщников.
      - Ну уж нет! Никому другому, кроме собственного отпрыска.
      - Ты опять прав, Чарли, а я, старый осел, снова ошибся. Вот ведь незадача, что мне теперь делать? Ладно уж, я сначала посчитаюсь со стариком, а потом примусь за мальчишку. Вперед!
      Переправившись через Сакраменто, мы разбили лагерь и заночевали, а с восходом снова пустились по следу. К полудню грабители опережали нас всего лишь на пять-шесть часов. По нашим расчетам, этой ночью мы уже могли подкрасться к их лагерю и захватить врасплох. Мы с нетерпением понукали лошадей. Еще немного - и убийцы, за которыми мы так долго и безуспешно гнались, окажутся в наших руках. Мой вороной нес меня во главе нашего маленького отряда, за ним, не отставая, бежал мустанг Виннету. Нелепая Тони без устали отмахивала своими длинными ногами милю за милей.
      Неожиданно в узкой долине мы увидели на траве множество следов. Трава истоптана копытами не менее чем сотни лошадей. Везде виднелись следы борьбы, а на листьях одного куста я обнаружил капли крови.
      Влево от долины вели следы трех лошадей, остальные всадники направились прямо.
      Не было никаких сомнений, что здесь побывала индейцы. Если Аллен попадет к ним в руки, то жизнь его повиснет на волоске. Поэтому мы, не раздумывая, двинулись по следам многочисленного отряда.
      Проехав мили полторы, мы увидели стойбище индейцев.
      - Шошоны! - воскликнул Виннету.
      - Да, это они! - подтвердил Сэм, направляясь прямо к стойбищу.
      Среди вигвамов стояло не менее сотни индейцев, окруживших своего вождя. Завидев нас, они схватились за ружья и томагавки, однако расступились перед мчавшимися во весь опор Виннету и Сан-Иэром.
      - Ко-Ту-Хо! - громко позвал Виннету, резко осаживая мустанга перед вождем, словно желая растоптать его копытами скакуна.
      Ни один мускул не дрогнул на лице вождя, он вскинул вверх руку и приветствовал гостя:
      - Виннету, великий вождь апачей! Сыновья шошонов рады тебе, и сердце их вождя радуется вместе с ними, ибо глаза Ко-Ту-Хо давно хотели видеть славного воина.
      - А меня - нет? - спросил Сэм. - Неужели вождь шошонов забыл своего друга Сан-Иэра?
      - Ко-Ту-Хо помнит своих друзей и братьев. Он приветствует вас в вигвамах шошонов!
      Неожиданно обычный ритуал обмена приветствиями прервал страшный крик. Оглянувшись, я увидел Бернарда, стоящего на коленях над распростертым на земле человеком. Подбежав к нему, я увидел, что тот мертв. На его рубахе расплылось огромное кровавое пятно. Это был белый, как две капли воды похожий на Бернарда. Мы опоздали!
      Наши товарищи подошли поближе, но никто не произнес ни слова. Склоненный над телом брата Бернард целовал его в губы, обнимал, сжимал ему руки. Когда страшная правда открылась ему, он встал и спросил:
      - Кто его убил?
      - Ко-Ту-Хо послал воинов упражняться в верховой езде, - ответил вождь. - В долине они увидели трех бледнолицых, за которыми гнались четырнадцать человек. Мои воины знают, что если четырнадцать человек нападают на троих, то эти четырнадцать - злые и трусливые люди. Поэтому мои воины поспешили на помощь тем троим. Но вдруг заговорили ружья бледнолицых, и одна из пуль сразила лежащего здесь белого человека. Краснокожие воины взяли в плен одиннадцать из тех четырнадцати, но троим удалось убежать. Спутники убитого бледнолицего сейчас отдыхают в вигваме.
      - Я должен немедленно поговорить с ними! Убитый - мой брат, он сын моего отца, - поправился Бернард, вспомнив, что у индейцев слово "брат" означает нечто иное, чем у белых.
      - Мой белый брат приехал к шошонам вместе с Виннету и Сан-Иэром, поэтому Ко-Ту-Хо исполнит его желание. Следуй за мной.
      Сначала вождь провел нас в просторный вигвам, где, связанные по рукам и ногам, лежали пленники. Среди них был и мулат со шрамом на щеке, но Фреда Моргана, как я и ожидал, мы не увидели.
      - Что мои братья хотят сделать с этими бледнолицыми? - спросил я вождя.
      - Мой белый брат знает их?
      - Это воры и убийцы. На их совести много жизней.
      - В таком случае пусть братья судят их.
      Я обменялся с товарищами одним лишь взглядом, и мы поняли друг друга.
      - Они заслужили смерть, - ответил я вождю, - но у нас нет времени их судить. Мы отдаем их в руки наших краснокожих братьев.
      - Мой брат поступает мудро.
      Затем нас провели к другому вигваму, в котором спали двое белых, судя по их одежде, это были погонщики мулов. Мы разбудили их и выяснили, что Аллен нанял их только на один переход. Помочь нам они ничем не могли, и мы вернулись к убитому.
      За последние месяцы Бернард прошел через множество испытаний, но не пал духом после смерти отца, окреп в скитаниях и трудных путешествиях, и все же руки его дрожали, когда он извлек все вещи из карманов убитого, а потом долго и внимательно рассматривал хорошо знакомые предметы. Открыв блокнот и прочтя записки любимого брата, он прижал к губам бумагу и разрыдался. Я стоял рядом с ним и тоже не смог сдержать слез.
      По лицам шошонов, стоявших поблизости, пробежала тень презрения, но Виннету встал на нашу защиту:
      - Вождь шошонов знает, что бледнолицые следуют своим обычаям. Пусть он не думает, что мои плачущие братья слабы духом, как старые скво. Сын отца убитого - мужественный воин, он храбро сражался с врагами. А о втором бледнолицем достаточно сказать что краснокожие называют его Сэки-Лата, а белые - Олд Шеттерхэнд.
      Тихий гул изумления пробежал по толпе шошонов, а их вождь подошел к нам, торжественно воздел руку и сказал:
      - Мы рады, что такие славные воины прибыли в наше селение. Пусть мои бледнолицые братья живут в наших вигвамах, едят наше мясо, пьют с нами дым мира и смотрят на игры наших воинов.
      - Спасибо тебе, Ко-Ту-Хо, белые мужи с радостью погостят в вигвамах шошонов, но не сегодня. Сейчас они должны немедленно пуститься в погоню за убийцами, чтобы отомстить за смерть убитого.
      - Да, - подтвердил Бернард, - я оставлю здесь тело брата и пойду по следам убийц. Кто едет со мной?
      Виннету и Сэм молча подошли к своим лошадям. Вождь шошонов отдал приказ своим воинам, и ему подвели прекрасного жеребца.
      - Убийство свершилось на земле шошонов, поэтому их вождь Ко-Ту-Хо едет с бледнолицыми. Все вещи, принадлежавшие убитому, будут храниться в вигваме вождя, а женщины будут оплакивать его смерть.
      Итак, наш отряд пополнился. Погоня продолжалась. Беглецы опережали нас часа на два, но наши кони, словно понимая чувства, обуревавшие нас, неслись по каменистой равнине так, что искры снопами сыпались из-под копыт. Гнедой Боба устал больше других лошадей, но негр беспрестанно понукал его и не отставал.
      - Хох-хи-их! - орал он. - Беги, несись, не жалей сил, чтобы Боб поймал убийц массы Аллена!
      Солнце уже клонилось к западу, а нам во что бы то ни стало надо было нагнать негодяев до темноты. Ночь всегда на руку беглецам, так как даже в ярком свете луны невозможно идти по следу, в то время как уходить от погони можно даже в кромешной тьме.
      Через три часа бешеной скачки я остановился и спрыгнул с коня, чтобы получше рассмотреть следы. Отпечатки были совсем свежие - ни одна из примятых травинок не успела распрямиться, а это значило, что расстояние между нами сократилось до мили. Вытащив подзорную трубу, я вглядывался в даль.
      - Вот они! - воскликнул я, указывая товарищам на три еле заметные точки.
      - За ними! - нетерпеливо дернул поводья Бернард, но я удержал его.
      - Не спеши. Мы должны окружить их, чтобы на этот раз они не ушли. Конь вождя шошонов и мой устали меньше остальных. Я возьму правее, Ко-Ту-Хо левее, и через двадцать минут мы уже будем впереди бандитов. После этого вы и ударите на них сзади.
      - Уфф! - одобрительно отозвался вождь шошонов и, как стрела, выпущенная из лука, помчался влево.
      Я поскакал во весь опор вправо и десять минут спустя потерял товарищей из виду. Несмотря на изнурительный многодневный путь, мой жеребец, подарок Ма-Рама, бежал на удивление легко. На нем не то чтобы не выступила пена, он даже не вспотел и несся вперед огромными прыжками. Казалось, что его натянутое, как струна, тело состоит не из плоти и костей, а из твердой стали и упругой гуттаперчи.
      Еще через пять минут я взял левее, остановился и снова посмотрел в подзорную трубу: бандиты уже были позади, а справа наперерез им мчался вождь шошонов.
      Заметив меня и Ко-Ту-Хо, Морган и его сообщники осадили коней. Увидев, что сзади тоже приближается погоня, они попытались прорваться, выхватили оружие и бросились на вождя шошонов, который преграждал им путь.
      - Покажи, на что ты способен! Еще быстрее, мой вороной! - крикнул я жеребцу и, издав пронзительный свист, которым индейцы понукают своих лошадей, привстал на стременах, чтобы конь легче дышал.
      Так мчится всадник, когда у него за спиной бушует пожар.
      Вдруг один из бандитов, в котором я узнал Фреда Моргана, осадил коня и вскинул ружье. Одновременно с выстрелом вождь шошонов упал на землю вместе с лошадью, словно сраженный ударом молнии. Я уже было подумал, что пуля попала или в него, или в лошадь, и, издав угрожающий крик, бросился к нему на помощь. К счастью, я ошибся. В следующее мгновение Ко-Ту-Хо снова сидел на спине своего скакуна и мчался на бандитов с занесенным для удара томагавком. Я впервые стал свидетелем замечательного боевого приема, которому индейцы годами обучают своих коней. Жеребец вождя прошел прекрасную выучку и по команде хозяина в мгновение ока упал на землю, так что пуля пролетела мимо, не причинив никому вреда.
      Вождь шошонов сразил одного из бандитов, в то время как я бросился на Фреда Моргана, который уже целился в меня. Я же хотел взять его живым и заранее решил не применять оружия; меня спасло только то, что его лошадь оступилась - пуля пробила рукав моей куртки.
      - Наконец-то я до тебя добрался! - воскликнул я, бросая лассо. Ременная петля просвистела в воздухе, мой конь развернулся и понесся назад. Почувствовав сильный рывок, я натянул поводья и остановился. Вырванный из седла Морган лежал на земле без чувств. Третий бандит, видимо, решил продать жизнь подороже и целился в Бернарда, однако, как только он спустил курок, Сан-Иэр выстрелил в негодяя, и тот упал замертво.
      Я спрыгнул с лошади. Наконец-то Фред Морган был в наших руках. Пока он не пришел в себя после падения, я снял с него мое лассо и крепко-накрепко связал разбойника. Тем временем к нам подъехали остальные. Боб с ножом в руке с яростью бросился к Моргану.
      - Боб сейчас же заколет убийцу! Нет! Боб будет резать его на кусочки, долго и больно!
      - Не смей! - остановил его Сэм. - Этот человек - мой!
      - А что с теми двумя? - спросил я.
      - Мертвы, - ответил побледневший Бернард, пытаясь остановить кровь, сочившуюся из раны в плече.
      - Ты ранен?
      - Пустяки! Царапина!
      - Это нехорошо. Нам предстоит дальний путь. Мы должны догнать Моргана-младшего, который везет золото. Что будем делать с этим? - спросил я, указывая на негодяя-отца.
      - Он мой! - упрямо повторил Сэм. - Я буду его судить. Бернард ранен, к тому же ему надо заняться похоронами брата. Поэтому пусть он вместе с Бобом отвезет мерзавца в вигвамы шошонов, и его будут стеречь там, пока мы не вернемся. А мы и вчетвером справимся с оставшимися шестью разбойниками.
      Моргана усадили в седло и привязали к лошади. Бернард и Боб встали по обе стороны от бандита и отправились в стойбище шошонов, а мы решили, прежде чем продолжать скачку, дать небольшой отдых лошадям.
      - Куда направляются мои братья? - спросил Ко-Ту-Хо.
      - В долину Сакраменто, через горы Сент-Джон и Сан-Хосе, - ответил Сэм.
      - Мои братья могут не торопиться. Пусть лошади пасутся до темноты. Вождь шошонов знает каждую пядь земли на пути к водам Сакраменто, поэтому мы сможем ехать ночью.
      - Вот ведь незадача, черт возьми! - неожиданно воскликнул Сэм.
      - Почему?
      - Следовало бы хорошенько допросить его.
      - Зачем? Даже того, что мы о нем знаем, с избытком хватит, чтобы казнить его самой мучительной смертью. Его вина бесспорна.
      - Да нет же, я не о том! Мы могли выведать у него, где он назначил встречу с сыном.
      - Сэм, неужели ты думаешь, что он выдаст нам собственного сына и награбленные сокровища? Он уверен, что его ждет смерть и никакие признания не спасут его, а поэтому будет молчать.
      - Мой брат Чарли совершенно прав, - поддержал меня Виннету.- Наши глаза достаточно зорки, чтобы найти следы мулов.
      - Кого ищут мои братья? - спросил вождь шошонов, вопреки обычаям краснокожих, которым неведомо любопытство. Однако на этот раз он оказался среди людей, которых считал равными себе, поэтому вопросы не роняли его достоинства.
      - Товарищей тех убийц, которых уже схватили воины шошонов, - ответил я.
      - Сколько их?
      - Шестеро.
      - Клянусь, мы найдем их и приведем в вигвамы шошонов, - торжественно провозгласил Ко-Ту-Хо,
      К сумеркам наши лошади отдохнули, и мы тронулись в путь. Мы и раньше никогда не теряли надежды настигнуть негодяев и расплатиться с ними сполна, но теперь, когда с нами был вождь шошонов, у нас появилась уверенность, что они от нас не уйдут. Мы правильно поступили, доверившись Ко-Ту-Хо, который, несмотря на кромешную тьму, вел нас вперед.
      Мы миновали прерию и двигались по горной тропе, змеившейся между скал, а под утро въехали в поросшее лесом предгорье. Дав лошадям короткий отдых, мы продолжили путь, и когда солнце стояло уже высоко, оказались у развилки дорог. Прилепившись к скале, там стоял дом, сколоченный из досок и обмазанный глиной. Над входом висела вывеска "Трактир и гостиница". Чутье не подвело хозяина заведения: место было выбрано очень удачно, что подтверждали верховые лошади у коновязи, мулы в загоне и целый караван фургонов. В таком бойком месте трактир превращался поистине в золотую жилу. Посетителей было так много, что некоторые сидели не внутри, а за столами во дворе под навесом.
      - Заглянем туда? Может быть, что-то сумеем узнать, - предложил Сэм.
      - Как, у тебя еще осталось золото, чтобы заплатить за настоящий эль из Бартона в Стаффордшире? - пошутил я.
      - Запасы еще не оскудели, - посмеиваясь, ответил старый вестмен.
      - Тогда пошли.
      - Только прошу тебя, давай сядем на свежем воздухе. Я могу свыкнуться с чем угодно, но только не с душной клеткой.
      Привязав коней, мы сели под навесом, над которым красовалась вывеска, извещающая нас, что мы имеем честь восседать на "Террасе".
      - Что желаете пить, господа? - спросил выросший как из-под земли слуга.
      - Пиво. Сколько оно у вас стоит? - предусмотрительно спросил на этот раз Сэм.
      - И портер и эль - полдоллара.
      - Принесите портер.
      Слуга принес нам четыре бутылки и удалился. Сэм хотел было задержать его и порасспросить, но вдруг застыл, глядя с напряженным лицом в дыру в стене, которая заменяла окно. Я тоже поспешил бросить туда взор и увидел, что по каменистой тропе к развилке приближаются шестеро верховых, ведущих за собой четырех мулов. Вперед ехал не кто иной, как... Патрик Морган!
      Разбойники остановились у трактира, привязали животных и устроились за столом, стоявшим по другую сторону той стены, у которой сидели мы.
      Но почему на мулах больше не было вьюков? Неужели негодяи успели спрятать золото в укромном месте и прибыли на встречу с сообщниками налегке?
      Бандиты заказали бренди. Каждое их слово было нам явственно слышно.
      - Как вы думаете, капитан и ваш отец скоро прибудут? - спросил один из них у Патрика.
      - Надеюсь, - ответил тот. - Может быть, они уже на месте и ждут нас. Справиться с Маршаллом, как мне кажется, не составило для них труда. С ним было всего рва погонщика.
      - Отчаянный человек. Я бы не отважился возить столько денег и золота в одиночку.
      - Тем лучше для нас. Будь он поосторожнее и поумнее, ни за что не выбросил бы в Йеллоу-Уотер-Граунц план путешествия. Эй, стойте! Это еще что такое?
      - Что?
      - Посмотрите на тех лошадей!
      - Да, три прекрасных жеребца, но кобыла похожа на пугало! Надо совсем ума лишиться, чтобы ездить на такой кляче, ха-ха-ха!
      - Я вам покажу клячу! Я из вас душу выну, дайте только до вас добраться! - шипел тихонько Сан-Иэр, сжимая кулаки.
      - Это вы ума решились! - резко оборвал своих спутников Патрик. - Эта кляча знаменитее, чем вы все, вместе взятые! Вы знаете, чья она?
      - Чья же?
      - Сан-Иэра!
      - Тысяча чертей! Я в самом деле как-то слышал, что он разъезжает на таком чучеле!
      - Неужели вы еще не поняли? Если кляча стоит здесь, значит, и хозяин околачивается где-то поблизости. Допивайте, и сматываемся отсюда! Мы с ним когда-то повздорили по пустякам, и теперь мне совсем не хочется с ним встречаться.
      - Хочется или нет, но встречи со мной тебе не избежать, - шептал с горящим взором Сан-Иэр.
      Разбойники торопливо подошли к коновязи, вскочили на лошадей и покинули двор гостиницы.
      - Нам нужны эти люди, - объяснил я происходящее вождю шошонов. - Пусть мои краснокожие братья обгонят их, а мы с Сэмом подберемся к ним сзади.
      - Уфф! - выразил согласие Ко-Ту-Хо и направился к своему жеребцу. Виннету последовал за ним.
      Сан-Иэр уплатил за пиво, и мы, не торопясь, двинулись по тропе вслед за разбойниками, сохраняя такое расстояние, чтобы нас не заметили слишком рано.
      По мере того как мы удалялись от гостиницы, местность становилась все более дикой и пустынной. Выехав на открытое пространство, где не было кустов и нагромождения камней, за которыми можно было бы укрыться, мы пустили лошадей вскачь и вскоре увидели разбойников, которые так и не заметили, что мы преследуем их. Навстречу им медленно двигались Виннету и Ко-Ту-Хо.