- Зачем мне идти с вами? - ворчал старик. - Ходить я научился одного года от роду, и теперь мне совершенно не к чему упражняться в этом деле. Эка невидаль - толпы людей и каменные дома! Да меня от них тошнит. Вы уж постарайтесь, чтобы мы поскорее выбрались отсюда в прерию, а то у меня еще чего доброго уши вырастут от скуки, и тогда конец Сан-Иэру, Где же это видано, чтобы Сан-Иэр разгуливал с ушами?
      Маленький вестмен пробыл в гостинице не больше двух часов, а уже тосковал по просторам прерии. Что же тогда чувствуют индейцы, когда попадают в город и блюстители порядка за малейшую провинность бросают их в тюремную камеру? Что чувствуют они, когда их загоняют в резервации?
      Мы с Бернаром отправились к банкиру, с которым его связывали дела, но узнали лишь, что Аллен сбыл с рук все ценные бумаги и уехал на прииски с большой суммой наличности, чтобы на месте скупать золото.
      Затем мы прогулялись по улице, и Бернард затащил меня в магазин готового платья, где висела одежда на любой вкус - от расшитого мексиканского костюма до простой полотняной блузы. Как это ни удивительно, но встретили нас радушно, хотя наши костюмы, потрепанные дальней дорогой, выглядели ужасно. Бернард выбрал для себя удобную и со вкусом сшитую охотничью одежду, которая ему очень шла.
      - Чарли, тебе тоже нужен новый костюм, - сказал он мне. - Я помогу тебе выбрать.
      Он был прав, мне отнюдь не мешало приодеться. Однако цены были мне не по карману. Я не принадлежу к числу тех счастливчиков, которые спотыкаются о мешки с золотом. Я всегда зарабатывал ровно столько, чтобы мне хватало на завтра, и не привык швыряться деньгами. Однако искать лавочку, где товары стоят вдвое дешевле, было некогда, и я, изобразив на лице равнодушие, направился за Бернардом в глубь магазина.
      Бернард выбрал мне замшевую рубаху с красной индейской вышивкой, штаны из оленьей кожи с бахромой, прочную и красивую куртку из бизоньей кожи, выделанной так, что по сравнению с ней и беличья шкурка показалась бы рогожей, сапоги из кожи медведя с высокими голенищами и подошвами из хвоста крокодила и бобровую шапочку с донышком из кожи гремучей змеи. Бернард настоял, чтобы я здесь же и переоделся, и, когда я вышел из примерочной в обнове, он уже уплатил по счету.
      Я попытался было обидеться на него, но, честно говоря, не смог.
      - Перестань, Чарли, - уговаривал он меня, когда я хотел вытащить из кармана бумажник и вернуть ему деньги. - Я твой вечный должник. Позволь и мне что-нибудь сделать для тебя.
      Молодой человек хотел было купить еще что-нибудь для Сэма, но я отговорил его от этой затеи, так как знал привязанность маленького вестмена к его допотопному костюму. Виннету же был слишком горд, чтобы принять подарок от Бернарда, поэтому, купив еще куртку и шапку для Боба, мы вернулись в гостиницу.
      Старый негр обрадовался обновкам, как ребенок.
      - Масса, посмотрите, как красив Боб в новой куртке! - прищелкивал он языком. - И масса Чарли тоже красивый, ничуть не хуже Боба.
      Сэма в комнате не было. Ему, видимо, стало душно, и он ждал нас в зале, потягивая пиво. Я подсел к нему.
      - Послушай, - шепнул он мне, - за соседним столиком говорят о занимательнейших вещах.
      - О чем же? - так же тихо спросил я.
      - Мы же едем на прииски, а там, вот ведь незадача, появилось очень много "бравос", но только не краснокожих, а белых. Они охотятся на старателей, возвращающихся домой. Послушай, что рассказывает человек, которому посчастливилось остаться в живых.
      Я оглянулся и увидел за соседним столом людей, чья внешность говорила о том, что они побывали в разных передрягах и что им не раз приходилось смотреть в лицо опасности. Один из них что-то рассказывал, остальные внимали ему и задумчиво покачивали головами. Я прислушался.
      - Вы знаете, что я прибыл сюда с берегов Огайо, а это значит, что я успел кое-что испытать и пережить и на воде и на суше. Я бывал в прерии, имел дело с речными пиратами на Миссисипи и сражался с разбойниками в Вудленде. Но я никогда не мог себе и представить, чтобы такое творилось на дороге, да еще средь бела дня! Просто в голове не укладывается!
      - Что-то здесь не так, - перебил его один из слушателей. - Вас было пятнадцать человек, а грабителей всего восемь. Если все действительно было, как вы говорите, то это стыд и позор!
      - Легко быть храбрым за столом. Испытайте такое же на собственной шкуре, а уж потом судите других. Да, нас действительно было пятнадцать человек: шестеро погонщиков мулов и девять старателей. Но, во-первых, погонщики сговорились с грабителями, а во-вторых, трое из нас страдали от лихорадки. Их так трясло, что они с трудом сидели в седле и не то что револьвер, простую палку не смогли бы удержать в руках. Так что судите, сколько нас было на самом деле.
      - Но ведь по дороге ездит тьма народу, разве вам не встретился никто, кто пришел бы на помощь?
      - Разбойники тоже не дураки и выбирают такое место и время, чтобы поблизости никого не было.
      - Да, сразу тут не разберешься... Расскажите-ка нам все по порядку.
      - Так и быть, если вы желаете, расскажу все сначала. Мы долго обшаривали окрестности озера Пирамид, пока не наткнулись на золотую жилу. Нас было четверо, и за восемь недель каждый из нас намыл много золотого песка и самородков, или наггитов, как их называют краснокожие. Но потом золото кончилось, к тому же двое из нас подхватили жуткий ревматизм. Это ведь не так просто - стоять целый день в ледяной воде и трясти тяжеленный лоток. Делать было нечего, и мы вернулись в Йеллоу-Уотер-Граунд, а там без хлопот сбыли все золото одному янки, который давал настоящую цену, не то что эти бродячие торговцы, что норовят всучить вам за унцию золотого песка фунт червивых бобов. Звали его Маршалл, он приехал на Сакраменто откуда-то из Кентукки.
      Услышав имя брата, Бернард быстро повернулся к говорившему и спросил:
      - Он еще там?
      - Не знаю и знать не хочу! Отстаньте и не мешайте рассказывать. Итак, этот Маршалл купил у нас все, но мы по собственной глупости не отправились по домам сразу же. Ну, сами понимаете, кому-то надо было подлечиться, кому-то хотелось отдохнуть и поразвлечься. К тому же ехать вчетвером мы опасались, так как поговаривали о грабителях и даже называли имена людей, которые уехали и исчезли без следа. Вот мы сидели и ждали, когда подберутся подходящие попутчики. Денежки потихоньку таяли, жизнь там очень дорога, к тому же все видели, что платим мы, не торгуясь. Вскоре наши товарищи почувствовали себя лучше, и нашлось еще пятеро старателей, которым наскучило слоняться по городку без дела. Вот мы сообща и наняли шестерых погонщиков, вооружились до зубов, погрузили наши пожитки и тронулись в путь. Поначалу все шло хорошо, но потом зарядили дожди, дорога раскисла так, что мы в день делали не больше десяти миль, а ночью от сырости и льющейся с неба воды не спасали даже палатки. Трое попутчиков свалились от лихорадки, и нам приходилось привязывать их к седлам, чтобы они не свалились с лошадей.
      - Это ужасно, - вмешался кто-то из слушателей. - Я сам пережил подобное и знаю, что чувствует человек, когда его трясет "желтый Джек" ("Желтый Джек" - так на Диком Западе называли желтую лихорадку.).
      - Однажды вечером, - продолжал рассказчик, - когда до дома нам оставалось не более четверти пути, мы остановились на ночлег, развели костер и принялись ставить палатки. Я был за пологом и привязывал растяжку к колышку, когда раздались выстрелы. Осторожно выглянув из-за палатки, я увидел, что наши погонщики удирают верхом на мулах, а бандиты, засевшие в кустах, не обращая на них внимания, палят в моих товарищей. Негодяи стреляли так метко, что не успел я глазом моргнуть, как передо мной уже лежало восемь трупов. Я остался в живых один. Что бы вы делали на моем месте?
      - Проклятие! Я бы бросился на грабителей и ответил бы ударом на удар! - в запале воскликнул один из слушателей.
      - Зачем подставлять лоб под пули? - возразил второй. - Я бы залег за палаткой и начал отстреливаться.
      - Я уже сказал, что легко быть храбрым за столом. На моем месте вы бы задали стрекача, что, кстати, сделал и я. Только сумасшедший может очертя голову броситься на вооруженных бандитов, превосходящих его числом. Подними я стрельбу, меня тоже укокошили бы, как пить дать.
      - Как же вам удалось бежать?
      - Деньги и бумаги лежали у меня в кармане, мой мул стоял рядом с палаткой вместе с другими животными. Я лег рядом с ним и притворился мертвым. Вдруг один из грабителей свистнул, раздался топот копыт, и на поляну въехали... Нет, угадайте, кто въехал на поляну!
      - Погонщики?!
      - Совершенно верно! Погонщики. Они были в сговоре с грабителями и вернулись за своей долей добычи. Пока они шарили в палатке, я улучил минуту, вскочил на мула и погнал его вскачь. Слава Богу, он оказался скотиной резвой и нестроптивой, как это часто с ними бывает. Меня заметили, но уже стемнело, и негодяи сбились со следа, хотя и гнались за мной очень долго. Вот так мне и удалось уйти от верной смерти.
      - А потом?
      - Потом я добрался до Сан-Франциско и вот теперь радуюсь, что сижу здесь живой и невредимый и пью пиво.
      - Вы видели лица бандитов?
      - Они были в черных масках. Лишь один из них, прежде чем свистнуть и позвать погонщиков, открыл лицо. Я узнаю его и через десять лет. Это был мулат со шрамом от ножа на щеке.
      - А погонщики?
      - Я прекрасно помню их всех, но ни за что не вернусь туда, чтобы отомстить им. Сам сатана придумал золото, чтобы манить и губить навеки человеческие души.
      - А как звали погонщиков?
      - Какая вам разница? Их предводитель называл себя Санчесом, но я думаю, что на самом деле у него, да и у других тоже, имена меняются чаще, чем погода осенью. Сейчас полиция Сан-Франциско взялась за городских разбойников, псов, как их здесь называют, вот они и бегут целыми сворами на прииски, где им еще живется вольготно. Вот и все, что я хотел рассказать...
      - Позвольте задать вам еще один вопрос, - обратился к нему Бернард. Дело в том, что мистер Маршалл, о котором вы упомянули, мой брат.
      - Ваш брат? В самом деле, вы похожи. Так что вы желаете узнать?
      - Все, что вам о нем известно. Когда вы его видели?
      - Пять недель тому назад.
      - Он до сих пор сидит в Йеллоу-Уотер-Граунд?
      - Не думаю. На приисках, если хочешь заработать, нельзя сидеть на одном месте.
      - Я не могу понять, почему он не отвечал на мои письма.
      - А вот этого вам никто не скажет. Может быть, он их и не получил. Подумайте хорошенько над тем, что я только что рассказывал. Вы останавливаетесь в трактире, а хозяин ночью открывает дверь и впускает к вам убийц. Вы заходите в магазин, а приказчик направляет по вашему следу грабителей. Вы садитесь играть в карты, а ваши партнеры - бандиты. Вы работаете с кем-нибудь на пару, а он свернет вам шею в глухом месте и унесет все ваше золото. Там везде бандиты, почему же им не быть на почте? Бывают очень любопытные письма, на которых можно без особого труда разбогатеть. Вы едете к брату?
      - Да.
      - Тогда позвольте дать вам совет, а там поступайте как знаете. Отсюда на прииски ведут две дороги: одна на юг, через перевал Нью-Алмаден, а вторая - почти прямо на север. Она потом поворачивает к Сакраменто. Вы знаете, где расположен Йеллоу-Уотер-Граунд?
      - Мне всего лишь известно, что это узкая долина в окрестностях Сакраменто.
      - Дорога туда тянется вдоль залива, а потом через Рио-Сан-Хоакин до долины Сакраменто. Там любой встречный скажет вам, где искать прииск. Без поклажи вы в пять дней доберетесь туда. Но я не советую вам ехать по этой дороге.
      - Почему?
      - Дорога, безусловно, удобная, но она опасна из-за хозяйничающих на ней грабителей. Правда, они предпочитают нападать на тех, кто возвращается с приисков, но, бывает, не брезгуют случайными путешественниками. Честно говоря, дорога эта вымощена долларами, вынутыми из карманов проезжих. В трактире вас обслужат чин по чину и даже вручат счет на бумаге, но его легче прочесть, чем оплатить. А бывает и так: с вас требуют доллар за постель, а спать укладывают на сеновале под звездами, доллар за свечу, а светит вам луна, доллар за услуги, а все приходится делать самому, доллар за таз с горячей водой, а моетесь в реке, доллар за полотенце, а вытираетесь рукавом рубахи. И даже за то, что вам выписывают счет, с вас требуют доллар. Но здесь уже без обмана - счет вы получите, ха-ха-ха! Как вам это нравится, мистер Маршалл?
      - Недурно.
      - Вот и я так же думаю. Поэтому укажу вам другой путь, и если у вас хорошая лошадь, вы попадете в Йеллоу-Уотер-Граунд на четвертый день. Переправьтесь через залив на пароме, а оттуда поезжайте прямиком на Сент-Джон. Там поворачивайте на восток и, когда доберетесь до Сакраменто, считайте, что вы уже на месте.
      - Очень вам благодарен, сэр. Я последую вашему совету.
      - Не стоит благодарности. Лучше, если встретите там мулата со шрамом, угостите его пулей или ударом ножа. Уверяю вас, вы сделаете доброе дело.
      Тем временем к нам подошла Густи и напомнила: приближается пора ужина. Она провела нас в отдельную комнату, где нас ждал стол, накрытый так, словно в гостиницу пожаловали испанские гранды. Донья Эльвира приняла нас с подобающим обстановке достоинством и с выражением королевского величия на лице. Казалось, царствующая особа принимает своих верных подданных.
      Ей очень хотелось поразить нас своей ученостью, поэтому поначалу беседа велась только вокруг наук и высокого искусства. Однако вскоре ей показалось, что она уже достаточно наговорила умных слов и произвела на нас должное впечатление, поэтому принялась расспрашивать нас о жизни в прерии. Теперь уже мне и Бернарду пришлось блеснуть красноречием. Повествуя о наших приключениях, мне то и дело приходилось наступать под столом на ногу сидевшего рядом Сэма. Острый на язык старый вестмен время от времени порывался вставить словцо, глаза его при этом озорно поблескивали, и я боялся, что его выходка испортит даме вечер.
      После ужина донья Эльвира гордо заявила:
      - Надеюсь, сеньоры, что вы уже поняли, насколько выше других гостей я ставлю вас. Смею полагать, что вы оцените мое к вам отношение и останетесь под нашим кровом хотя бы на несколько дней.
      - Донья Эльвира, нашу вам признательность трудно выразить словами, ответил я, с силой наступая на ногу уже открывшему рот Сэму. - Мы, безусловно, погостим у вас, но не сейчас. Завтра утром мы вынуждены покинуть вас, чтобы найти мистера Аллена, которого и привезем к вам.
      - Я отпускаю вас, сеньоры, но только с тем условием, что вы вернетесь ко мне с мистером Алленом. Если вам что-то понадобится в дорогу, обратитесь к Августе. Надеюсь, вы попрощаетесь со мной, прежде чем покинуть мой дом.
      И она удалилась, шурша шелковыми юбками.
      На следующее утро мы уже плыли на пароме через залив.
      В точности следуя указаниям золотоискателя, с которым судьба свела нас в гостинице, мы к вечеру третьего дня пути добрались до Сент-Джона, а к полудню следующего дня уже ехали по долине Сакраменто, где на каждом шагу встречались следы лихорадочных поисков золотого песка, ослепляющего глаза и одурманивающего головы и сердца людей.
      Лучшие умы не жалели слов, чтобы отвратить человечество от губительной страсти, однако вынуждены признать, что золотая лихорадка охватывает даже самых здравомыслящих людей, стоит им только оказаться в этих местах. Изможденные, с ввалившимися щеками золотоискатели жертвуют здоровьем ради быстрого обогащения, а в случае удачи пускают богатство на ветер так же быстро, как они его получили. Месяцами они терпят лишения и работают сверх человеческих сил, проклятие висит над всеми их начинаниями, и в конце концов отчаяние овладевает ими, и они уже готовы бросить бесплодные поиски. Но вдруг до них доходит весть о чьей-то небывалой удаче, и тогда они снова, как одержимые, хватаются за лоток для промывки золота и отдаются всепоглощающей страсти наживы. Они неизлечимы.
      Вечером мы прибыли в Йеллоу-Уотер-Граунд. Длинная, узкая долина, по которой протекает ручей, впадающий в Сакраменто, была вся перекопана. Тонны породы были вынуты из земли и промыты в поисках золота. Безрадостную картину несколько оживляли палатки и хижины, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что время расцвета прииска миновало.
      Посреди долины стояло низкое, сколоченное из досок строение, которое можно было бы принять за сарай, если бы на нем не красовалась вывеска "Магазин всяких товаров и трактир в Йеллоу-Уотер-Граунд". Хозяину заведения, в котором жители долины тратят деньги на полезные вещи и на бесполезные напитки, было что порассказать, поэтому мы спешились, оставили лошадей на попечение Боба и вошли внутрь.
      За грязными столами сидели оборванцы с лицами забияк и недобрыми взглядами. Они, как по команде, уставились на нас. К бесцеремонности мне было не привыкать, но в их любопытстве таилась скрытая угроза.
      - Что желают пить господа? - спросил нас трактирщик.
      - Пиво, - ответил Бернард.
      - Портер или эль?
      - Полагаюсь на ваш вкус.
      - Предлагаю эль. Настоящий эль из Бартона в Стаффордшире.
      Я мысленно изумился. Местечко Бартон в Стаффордшире стало известно во всем мире именно благодаря элю. Но каким образом этот замечательный напиток доставили из Англии на берега Сакраменто? Пока я удивлялся, хозяин принес пять бутылок без наклеек. Я отнес одну из них Бобу, изнывающему от жажды, и он залпом опорожнил ее. Но как только негр оторвался от горлышка, глаза его полезли из орбит, рот открылся, нижняя челюсть задрожала, и он издал дикий вопль. Бедняга был похож на человека, который тонет и в последний раз пытается глотнуть воздуха.
      - Что с тобой? - обеспокоился я, подумав, что он порезался о неровные края бутылки.
      - Масса Чарли! Боб умирает! Зачем масса принес Бобу яду?
      - Яду? Это настоящий английский эль!
      - Нет, Боб пил эль, он знает его вкус. Теперь в желудке Боба волчья ягода и полынь.
      Старый добряк негр не был особенно разборчив в питье. Какое же впечатление должен был произвести "эль" на знатока и ценителя напитков?!
      Когда я вернулся в трактир, хозяин стоял у нашего стола.
      - Вы можете уплатить за пиво, господа? - спросил он у Бернарда.
      Привыкший всегда расплачиваться по счетам, Бернард сунул руку в карман за бумажником, но Сэм остановил его.
      - Погодите, позвольте на этот раз раскошелиться мне. Сколько стоит ваше пиво, хозяин?
      - Три доллара за бутылку, итого - пятнадцать.
      - Это не так уж и дорого, любезный, особенно, если вас мучает жажда. Принесите весы.
      - Будете платить золотом?
      - Да.
      Сэм открыл патронташ и достал оттуда несколько крупных самородков величиной с голубиное яйцо.
      - Гром и молния! - удивленно воскликнул хозяин. - Где вы их нашли?
      - Где-то в Америке, - насмешливо ответил Сэм.
      - А где именно? - не унимался хозяин.
      - Извините, старина, но я очень слаб в географии, да и память у меня дырявая. Обычно я вспоминаю о таких местах, только когда мне позарез нужны деньги.
      Хозяин умолк, но глаза его горели алчным огнем, пока он взвешивал самородки и давал сдачу в долларах. Он купил золото по самой низкой цене, а о его весах лучше умолчать. Однако Сан-Иэр сунул деньги в карман с таким видом, словно ему совершенно наплевать на унцию-другую драгоценного металла. Даже я, пропутешествовав столько времени вместе с ним, живя бок о бок, не догадывался, что он возит в патронташе золота на несколько сот, а может быть, и тысяч долларов. Только теперь я вспомнил его слова о том, что он берет в горах столько золота, сколько ему требуется, и всегда готов помочь другу сколотить состояние.
      Мы пригубили пиво. Если бы мы прибыли сюда прямиком из прерии, возможно, оно и показалось бы нам божественным напитком, но мы успели погостить у доньи Эльвиры. Говорят, к хорошему быстро привыкаешь. Нам хватило одного дня, чтобы привыкнуть к густому, пахнущему солодом пиву гостиницы "Вальядолид", и теперь мы не могли сделать больше одного глотка. Видимо, трехдолларовое пиво трактира "Йеллоу-Уотер-Граунд" варилось из сорных трав и диких ягод. Вот вам один из примеров того, как можно разбогатеть на приисках, не набивая мозолей киркой и промывочным лотком.
      Хозяин, не удовлетворенный ответом Сан-Иэра, подсел к нашему столу и принялся расспрашивать.
      - А как далеко отсюда то место, сэр?
      - Которое? У меня их то ли пять, то ли шесть.
      - Зачем же вы приехали на наш обнищавший прииск? Что-то мне не верится, что вы говорите правду.
      - Послушайте, старина, мне совершенно наплевать, даже если вы не верите Богу, не то что мне. Верить или нет, это дело ваше.
      - И вы действительно берете оттуда столько золота, сколько вам требуется?
      - Да.
      - Боже! Какое легкомыслие! А если кто-нибудь другой наткнется на ваши сокровища и прикарманит их?
      - Такому не бывать, господин фабрикант эля, - потешался маленький вестмен.
      - А что, если я куплю у вас один из ваших приисков?
      - У вас не хватит денег. Сколько вы можете дать за пять-шесть тонн золота?
      - Гром и молния! Так много? Я найду компаньонов. Эх, найти бы сейчас Аллена Маршалла, с ним можно было бы работать на пару. Он приехал сюда с парой тысяч в кармане, а увез целое состояние! Вот кто умел делать дела!
      - Что значит - умел делать дела?
      - У Маршалла был помощник, но он оставил его здесь, потому что тот был нечист на руку. Так вот, этот помощник рассказал нам, что Маршалл обменял золотой песок в Сакраменто на наличность, а самородки зарыл в палатке. А потом он исчез, и никто не знает, куда он подался. Как сквозь землю провалился! Правда, совсем недавно о нем здесь спрашивали.
      - Вот как? И кто же его искал?
      - Двое белых и один мулат. Их раньше здесь не видели. Но я вижу, что мистер Маршалл интересует и вас.
      - Мы с ним немного знакомы и хотели повидаться. А те трое уже уехали?
      - Они долго рыскали в том месте, где стояла палатка мистера Маршалла, а потом вернулись сюда с какой-то бумагой. Я мельком заглянул в нее и увидел, что это то ли карта, то ли план.
      - А потом?
      - Потом они спросили меня, как проехать в долину Шорт-Ривулет, и в тот же день отправились туда. Вы знаете, где она расположена?
      - Как-то мне довелось побывать там. А вы могли бы показать нам, где стояла палатка мистера Маршалла?
      - Вон там на склоне, где начинаются кусты терновника. Если вы пойдете туда, то сразу заметите след от костра.
      - Как зовут бывшего помощника мистера Маршалла?
      - Фред Баллер. Он теперь работает на промывке.
      Я незаметно подал знак Бернарду, и мы вышли из трактира, оставив Сэма беседовать с болтливым хозяином. Выше по ручью два человека с мрачным и безнадежным видом окунали в воду промывочные лотки.
      - Добрый день, джентльмены, - обратился к ним я. - Кто из вас мистер Баллер?
      - Ну, я буду мистер Баллер. А в чем дело? - неприветливо отозвался один из них.
      - Не найдется ли у вас немного времени, чтобы ответить на пару вопросов?
      - Мое время стоит денег. Если вы готовы заплатить, то почему и нет.
      - Сколько вы хотите за десять минут?
      - Три доллара.
      - Держите, - протянул ему деньги Бернард.
      - Спасибо, сэр. Сразу видно щедрого господина.
      - Да, мы люди не скупые и готовы платить вдвое, если с нами говорят без утайки. У вас есть возможность воспользоваться нашей щедростью, подбросил я ему приманку.
      - Спрашивайте, сэр, я выложу вам все, что знаю.
      В его маленьких, бегающих глазках читалась подлость. Такие люди редко говорят правду, и чтобы вызвать его на откровенность, я решил сыграть роль такого же негодяя, каким был он сам.
      - Не лучше ли будет, если мы прогуляемся вместе и по дороге поговорим?
      - С удовольствием, сэр, - согласился он, вылезая из ручья. - О, какое у вас прекрасное оружие!
      - Оружие для врагов и деньги для друзей. К вам приходили позавчера три человека? Двое белых и мулат?
      - Да. А почему вы спрашиваете?
      - Белые были сын и отец?
      - Похоже на то, но я с ними раньше не встречался.
      - Зато я их хорошо знаю. А у мулата ножевой шрам на щеке?
      - Так вы знакомы с кап... с мистером Шеллеем?
      - Да, у нас раньше были общие дела, поэтому я хотел бы знать, где его можно найти.
      - Не могу вам сказать, сэр.
      Было видно, что негодяй не врал.
      - Что они хотели от вас? - продолжал я спрашивать.
      - Сэр, кажется, десять минут уже истекли!
      - Погодите. Я сам скажу вам, о чем вас спрашивали эти люди. Их интересовал ваш бывший хозяин мистер Маршалл. Стойте, вы получите еще пять долларов, если продолжите разговор с нами.
      Увидев, что Бернард действительно достает из кармана деньги, Фред Баллер остановился. Его лицо растянулось в угодливой улыбке.
      - Спасибо, сэр. Вы щедрые господа, не то что эти скряги Морганы и Шеллей. Поэтому я скажу вам больше, чем им. Если вы вели дела с Шеллеем, то должны знать, что он скорее удавится, чем раскошелится на пару монет. У него как-то был компаньон по Сид...
      Он внезапно осекся, словно испугался невзначай вырвавшегося слова.
      - По Сидней-Ковс? - догадался я. - Эту историю я знаю не хуже вас.
      Конечно, никакой истории я не знал, но она меня сейчас и не интересовала, так как речь прежде всего шла о жизни и смерти Аллена Маршалла.
      - Надеюсь, вы оцените по достоинству мои услуги, - продолжал набивать себе цену Баллер. - Я не знаю в точности, куда подались эти трое, но они долго рыскали там, где стояла палатка мистера Маршалла, и в конце концов нашли какую-то бумагу. Поговори мистер Шеллей со мной по-другому, он получил бы от меня и другие бумаги.
      - А как мне поговорить с вами, чтобы получить эти бумаги?
      Он хитро прищурился и ответил:
      - Так же, как и до сих пор.
      - Что это за бумаги?
      - Письма.
      - От кого и кому?
      - Сэр, я боюсь, что мы не сговоримся.
      - Назовите цену!
      - Сто долларов.
      - Не слишком ли много, любезный? Вы воруете письма хозяина, пытаетесь их продать капитану разбойников, но не сходитесь в цене. А теперь вы думаете, что я дам сто долларов за то, от чего отказался капитан? Пятьдесят, и ни цента больше!
      Я снова угадал. Речь действительно шла о письмах Аллена Маршалла, и Баллер тотчас же согласился с моей ценой.
      - Теперь я вижу, сэр, что у вас и вправду были общие дела с капитаном. С таким джентльменом, как вы, я не могу спорить. Согласен на пятьдесят.
      Похоже, негодяй и в самом деле поверил, что мы с ним одного поля ягода.
      - Где бумаги?
      - Пойдемте в нашу палатку.
      Мы вернулись к ручью и увидели "палатку", то есть шалаш, прикрытый старой войлочной попоной. Разрыв землю в углу шалаша, Баллер извлек на свет рваный цветной платок, развернул его и протянул мне два письма. Я хотел взять их, но он ловко отдернул руку.
      - Извините, сэр, но деньги вперед.
      - Дайте мне хотя бы сначала прочесть адрес, чтобы убедиться, что это именно то, что мне надо.
      - Согласен. Я покажу вам конверты, но вы не прикасайтесь к ним руками.
      Он держал письма перед нашими лицами, пока мы читали. Письма были адресованы отцу, так как Аллен еще не мог знать о его смерти.
      - Хорошо, - сказал я, - Бернард, отсчитай ему деньги.
      Тот повиновался, хотя и не мог понять, почему он должен выкладывать пятьдесят долларов за украденные письма. Довольный Баллер принялся заворачивать банкноты в тот же платок, как вдруг что-то блестящее вывалилось через прореху и упало на землю; Бернард проворно наклонился и, опередив Баллера, мертвой хваткой вцепился в находку. Это были массивные золотые часы.
      - Зачем вам понадобились мои часы? - вознегодовал Баллер. - Верните мне их немедленно!
      - Погодите, - ответил Бернард. - Я хочу узнать, который час.
      - Они стоят! - Баллер пытался силой вырвать часы из рук Бернарда. Они сломаны!
      - Вот и хорошо! - остановил его я, с силой сжимая ему плечо.- Тогда мы узнаем, в котором часу они сломались.
      - Это часы Аллена! - вскрикнул от волнения Бернард.
      - Вот как? Как они к вам попали? Отвечайте и не вздумайте юлить! строго прикрикнул я на Баллера.
      - Не ваше дело! - грубо отрезал тот.
      - Вы ошибаетесь, это как раз наше дело. Позвольте вам представить Бернарда Маршалла, брата мистера Аллена Маршалла и сына того джентльмена, которому адресованы письма, украденные вами.
      - Часы мне подарили, - выдавил из себя Баллер, оказавшись в незавидном положении.
      - Ложь! - воскликнул Бернард. - Золотые часы с рубинами ценой в триста долларов не дарят первому встречному.
      - Ты прав, Бернард. Я придержу джентльмена, чтобы он не наделал глупостей, а ты хорошенько обыщи палатку.
      - Кто вы такие и что вы себе позволяете? - кричал Баллер, пытаясь вырваться из моих рук. - Я позову товарищей, и вас линчуют!
      - Не шутите так, любезный, а то, не ровен час, судья Линч доберется и до вас. И не вздумайте звать на помощь. Чем громче вы будете кричать, тем сильнее я буду сжимать вам горло, - с этими словами я так стиснул пальцами его шею, что негодяй обмяк.
      - Больше ничего нет, - разочарованно произнес Бернард, обшарив все углы шалаша.
      - Отпустите меня и верните часы, - потребовал снова расхрабрившийся Баллер.
      - Не торопитесь, нам с вами спешить некуда. Позвольте, я придержу вас еще на несколько минут, пока мы не решим, что с вами делать. Что ты думаешь по этому поводу, Бернард? - Он украл часы и должен их вернуть.
      - Но не только. Он вернет нам и часы и письма даром.
      - Даром? Как так?
      - Очень просто. Кроме часов и писем, он вернет нам еще пятьдесят восемь долларов. Мы не звери и ограничимся этим легким наказанием. Выверни ему карманы. Смелее, я его держу!
      Как Баллер ни сопротивлялся, мы отняли у него деньги, которые он выманил у нас же, после чего я отпустил мошенника. Почувствовав себя свободным, он опрометью выскочил из шалаша и помчался к трактиру.
      Мы пошли за ним и еще издали услышали крики и брань. Пришлось ускорить шаг. Наши лошади стояли у коновязи, но Боба нигде не было видно.