29. ЗАБОТЫ, ЗАБОТЫ, ЗАБОТЫ…

Отчет инспекторов о состоянии служебного здания напоминал сценарий Судного дня. Джерри и другие наниматели провели напряженное совещание с домовладельцем и тремя его адвокатами. После этого он ворвался в офис, как антихрист. Но Джерри не любил раскрывать карты и не торопился делиться услышанным со своими служащими.

— Ну, что там? — тревожно спросила его Сандра.

— Не спрашивай! — Он влетел в свой кабинет и тут же засел за компьютер, заставив нас задуматься, как скоро мы останемся без работы.

— Должно быть, новости хуже некуда, — мрачно предрекла Сандра. — Он отказался от кофе. И вместо этого выдул стакан солодового виски. Плохой признак. Тем более для меня. Я уже выбрала свадебный торт. А в субботу присмотрела роскошную фату. Клянусь богом, если агентство закроется, я брошусь в Лиффи.

Она понесла Джерри на подпись пару писем и через секунду вышла обратно. Лицо Сандры было пепельным, в руке дрожали неподписанные письма. Мы сбились в кучку вокруг нового охладителя воды и шепотом стали делиться своими опасениями.

Барни был единственным, кому хватило смелости войти в кабинет.

— Босс, ты должен все рассказать нам. Что, наша работа действительно висит на волоске?

Джерри изумился.

— Ваша работа?

— Ну, если тебе придется закрыть агентство…

— Я не закрываю агентство. Что это взбрело вам в голову?

— А где мы будем работать? Ребята из Интернет-кафе говорят, что здание вот-вот обрушится. Нам волей-неволей придется переезжать. Можно, конечно, по-упираться, но чем это кончится? Стоит проехать мимо какой-нибудь колымаге, как нас засыплет кучей битого кирпича. Нед из Интернет-кафе говорит, что после отчета инспекторов ему стали сниться кошмарные сны. И что, если мы не уберемся отсюда как можно скорее, перекрытия рухнут нам на голову.

— Никуда они не рухнут. Здание восстановят. Перестроят сверху донизу. Будет как новенькое.

— А где в это время будем мы?

— Переедем.

— Надолго?

— На шесть месяцев. Они предлагают нам временное помещение.

— Класс! Так что, проблема решена? — с облегчением вздохнул Барни.

— Нет. Разве что ты согласишься переехать в Суордс.

— В Суордс? Но ведь это самый север. А вся наша работа на юге…

— Вот именно. Поэтому я и отказался.

— И что теперь будет? — спросила я, остановившись на пороге.

— Будем продолжать работу. — Джерри ткнул в клавиатуру, вывел на экран досье борца за охрану окружающей среды и начал с лихорадочной скоростью вводить в него дополнительные данные.

— Джерри… — попробовал окликнуть его Барни. Джерри не обратил на него внимания. Его пальцы летали по клавишам со скоростью света. Он освоил новый компьютер слишком быстро для луддита. Впрочем, Джерри никому не позволял обгонять себя. Оставалось надеяться, что это относится и к его процветающему бизнесу.

Мы с Барни выбрались из кабинета на цыпочках. У дверей нас ждала озабоченная Сандра.

— Расскажем позже. — Барни приложил палец к губам.

Она повернулась ко мне:

— Энни…

— Я не знаю, что будет дальше, — честно созналась я.

— Сандра! — крикнул Джерри. — Иди сюда и получи свое жалованье!

— Если хочешь знать мое мнение, то я думаю, что босс рехнулся, — мрачно сказал Барни.

Мы вчетвером сидели в баре гостиницы, пытаясь решить, можно ли что-то сделать самим или следует все предоставить Джерри. Каждый потягивал свой напиток.

— Во всем виновата его жена, — внезапно сказала Сандра.

— Бывшая жена, — напомнила я.

— А она-то тут при чем? — удивился Барни.

— Ну, она расстроила его этим переездом в Корк.

— Какой еще Корк? — хором спросили мы.

— Разве я не рассказывала? Его жена переезжает в Корк вместе с хлыщом. Я слышала, как Джерри говорил с ней по телефону. Они шипели друг на друга, как коты. Корк, ну это же надо! Разве нормальный человек захочет переехать в Корк? А что будет с Джерри? Как он теперь будет видеться с мальчиками? — Сандра говорила так, словно Корк находился на другой планете. Но она была дублинкой в четвертом поколении и считала, что мир кончается за статуей Черного Льва в Ин-чихоре. Или как минимум превращается в пустошь.

— Сандра, мы обсуждаем возможность закрытия агентства, а не личную жизнь Джерри. Он сам может справиться с женой, — сказал Барни.

— Бывшей женой, — пробормотала я.

— Бывшей, не бывшей, какая разница? — нетерпеливо возразил он. — Черт побери, Энни, ты становишься прагматисткой!

— Прагматисткой? — поразилась я.

— А кто наложил вето на мое предложение запереться в офисе и не пускать строителей, пока нам не предоставят взамен приличное помещение?

— Потому что это было бы глупо. Джерри и так забот хватает.

— А что будет с нами? Мы все можем остаться без работы. — Он был искренне расстроен.

— О том и речь. Но если мы запремся в офисе, это не принесет нам ничего, кроме скандальной известности. Помещение в аварийном состоянии. С этим не поспоришь. Ты сам видел отчет инспекторов. Они поддерживают Джерри. Но если мы организуем сидячую забастовку, это не решит проблему.

— Но зато привлечет внимание средств массовой информации.

— Вот именно. Через три дня после прихода в агентство я поняла, что его работа основана на доверии, на конфиденциальности. Прошу прощения за банальность. Вряд ли нашим клиентам будет приятно увидеть в газетах ваши фотографии. Авторитет частного сыскного агентства зависит от его умения избегать ненужной рекламы. И, конечно, от квалификации работающих в нем сыщиков, — дипломатично добавила я.

— Энни права, — проскрипел Деклан.

— О, мертвые заговорили! — Барни сделал вид, что безмерно удивился.

Но Деклан не обратил на это внимания.

— Если мы хотим сделать что-то полезное, то должны каждую свободную секунду тратить наТТоиски нового помещения, — сказал он.

— Хорошая мысль, Деклан. Я знаю по крайней мере три подходящих помещения в самом центре города. Одна загвоздка. За такие деньги можно снять виллу на Крите. С приходящей горничной. Джерри ни за что на это не согласится. Он еще не сошел с ума.

— Может быть, и сошел, — хмуро сказала я. — Вчера я видела, как он изучал карту полуострова Беара. В то время я не придала этому значения, но в свете того, что рассказала Сандра…

Сандра побелела.

— Хочешь сказать, что он тоже собирается переехать в Корк?

Моя душа ушла… нет, даже не в пятки, а в каблуки недавно купленных сапог.

Джерри обожал своих сыновей. А нам предстояло освободить здание, причем в самое ближайшее время. Джерри связывало с Дублином только агентство, но оно могло успешно работать где угодно. Даже в Корке. И все благодаря одной идиотке, поставившей в офисе компьютеры последней марки, создавшей базу данных и убедившей Джерри подключиться к Интернету «для облегчения поиска информации по общим вопросам».

— О боже, ведь Корк находится на другом краю света! — взвыла я.

Мы со страхом уставились друг на друга.

— Корк? — повторила Сандра с таким видом, словно речь шла об Армагеддоне.

Барни решительно поднялся.

— Куда ты? — прохрипел Деклан.

— Хочу заказать еще по стаканчику. — Барни пошел к стойке.

На следующий день я взяла отгул и провела несколько часов у плиты, пытаясь приготовить для нас с Джерри что-нибудь особенное. Утром я потратила целое состояние на платье, которое продавщица назвала сногсшибательным.

— Сразит кого угодно, — сказала она, поглаживая мягкую ткань.

Может быть, и сразит. Но способно ли оно удержать человека от переезда в Корк? Вот в чем вопрос.

— Женщине в таком платье отказать невозможно, — улыбнулась она.

Лично я в этом сомневалась. Едва ли вкусная еда и сексуальное платье могли заставить Джерри забыть о Корке. И Салли. Кроме того, платье слишком обтягивало меня. И у него было слишком низкое декольте. Это была не я. Мне было в нем неловко. Однако, как сказала продавщица, во всем есть свои недостатки.

— Может быть, и нет, — ответила я. — Но платье, стоящее такие деньги, могло бы заодно прикрывать грудь.

— Решать вам, — протянула она, теряя ко мне интерес. — Но этот фасон слэш — гвоздь сезона. Его носят все модели. Наоми, Клаудия, Кристи. Посмотрите сами. — Продавщица протянула мне журнал мод. Да, верно. Все супермодели были облачены в нечто подобное. — По крайней мере, вы высокая, — сказала она, обозревая мою фигуру. Я втянула живот, выпятила грудь и стояла так, пока у меня не потемнело в глазах. — Он упадет перед вами на колени. — Девушка улыбнулась.

Это было не совсем то, чего мне хотелось, но я так боялась расстаться с Джерри, что была готова на что угодно. Даже на то, чтобы надеть это платье. Я была убеждена, что нужно что-то делать, причем быстро. Иначе он уедет в Корк и даже не оглянется. Следовало выяснить наши отношения. Раз и навсегда.

Я приняла душ и надела платье-слэш. Когда я посмотрела на себя в зеркало, то едва не отказалась от своего намерения. Но потом меня осенило, и все встало на место. Едва ли Джерри обратит внимание на то, что я сколола вырез большой кельтской брошью, которую обычно надевают исполнители ирландской джиги. Либо это, либо моя правая грудь упадет прямо в лазанью. Любимый фасон Наоми Кэмпбелл, мать твою! Такие вещи можно носить только тем, у кого груди размером с яблочко-дичок.

Ожидая возвращения Джерри, я выпила два бокала вина.

— Что это значит? — спросил он, увидев накрытый стол.

Я стояла рядом, облаченная в новое платье, которое в этом году носили все топ-модели.

— Ух ты! — Он не сводил глаз с дыни и ветчины, булочек в красивой корзине, клетчатой скатерти и бутылки итальянского вина, про которое продавец сказал, что оно «сладкое, но гармоничное». Ох, если бы Джерри сказал то же самое обо мне… — Потрясающе. Я умираю с голоду. — Он в предвкушении потер руки.

— Это называется «итальянский обед». Я знаю, как ты любишь итальянскую кухню. — Я старалась не показать разочарования. Мое новое платье он не заметил. Может быть, все-таки брошь была лишней. Продавщица клялась, что любой мужчина, у которого в жилах кровь, а не вода, к этому моменту уже будет сражен наповал. — Я решила, что тебе нужно поднять настроение. В последнее время на тебя столько всего свалилось, и мне захотелось создать приятную атмосферу. — Я ждала ответной язвительной реплики.

— Спасибо, Энни. — Он сел за стол.

Ясно, сегодня ему не до того. Ничего, сладкое вино и вкусная еда сделают свое дело. Я остановилась рядом с Джерри, до краев наполнила его бокал и нагнулась так, что чуть не села ему на колени.

Он не реагировал.

Я села.

— Джерри, давай поговорим. Я знаю, как тебя волнуют дела агентства.

Первое правило обольщения: выслушай его проблемы. Я вновь наполнила свой бокал.

— Но если тебя тошнит от деловых разговоров, можно не затрагивать эту тему.

Второе правило: если он не хочет говорить о работе, не заставляй.

— Энни, для тебя нет запретных тем. — Не поднимая глаз, Джерри прожевал кусок ветчины по-пармски и перешел к нарезанной кружочками дыне.

Я сидела, смотрела на него и теребила свою кельтскую брошь.

— Потрясающая ветчина, Энни. Где ты ее достала? «В супермаркете, черт побери, где же еще?» — едва не выпалила я. Но это могло бы испортить вечер. Вместо этого я изящно принялась за еду, боясь смазать помаду с безукоризненно накрашенных губ.

Он продолжал есть.

Расслабься, Энни, сказала я себе. Вечер только начинается.

Пока что все шло замечательно. Вечер должен был пройти непринужденно и приятно. Никакого нетерпения, никакой спешки, как тогда, после посещения «Бодливой козы». Но я знала: стоит Джерри прикоснуться к моей руке или любой другой части тела, как я забуду про стоящую в духовке лазанью а-ля Верди и печеные абрикосы-фламбе. А также про суфле, которое должно было стать финальным аккордом этой гастрономической симфонии.

Но Джерри продолжал есть так жадно, словно месяц пробыл на строгой диете.

— Ветчина просто фантастическая. — Он снова не удосужился поднять взгляд.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда дойдет до главного блюда, — сказала я самым обольстительным тоном, на который была способна.

Наконец Джерри посмотрел на меня. Впервые за весь вечер. И по его взгляду я поняла, что платье оправдало себя.

— Энни…

— Да? — Я улыбнулась.

— А еще ветчины не осталось?

Я прошла на кухню, рывком открыла холодильник, схватила остатки ветчины (глаза бы мои ее не видели!) и с треском захлопнула дверцу.

Джерри принялся за добавку с поистине фанатичным рвением.

Но мне уже не было до этого дела. Теперь я пила «Шато Ларриве», крепкое красное вино «с сильным характером». По крайней мере так говорил продавец. Сладкого с меня было достаточно.

Однако, когда Джерри отложил нож и наклонился ко мне, я вновь ощутила надежду и отставила бокал.

— Знаешь, Энни, они пытаются убедить меня, что реконструкция пойдет агентству на пользу. Что можно будет расширить офис за счет заднего двора. Но я сомневаюсь. — Он помрачнел. — Они клянутся, что это даст нам дополнительных пять квадратных футов. Они снесут стену, отделяющую нас от Интернет-кафе, перенесут ее правее и за счет этого сэкономят еще три фута. Но я в этом не уверен. Обещают поставить хромовые перила и повесить на стенах гравюры старого Дублина. — Джерри усмехнулся. — Ты можешь представить наш офис с хромовыми перилами?

«Треснуть бы тебя как следует по голове», — подумала я.

— Энни, ты что? Я сказал тебе, что ветчина выше всяких похвал?

— Сказал. Целых три раза.

— Никогда не пробовал ничего подобного.

— Ох, я забыла зажечь свечи… — Я попыталась подняться.

— Не беспокойся. Прибереги их для особого случая.

Когда мы ели лазанью а-ля Верди, зазвонил телефон. Но меня это уже не волновало.

— Это меня. — Таким мрачным Джерри еще не был. — Я ждал этого звонка весь день. — Он бросил вилку. — Да? — рявкнул он. — Конечно, я знал, что это ты. Прекрати! Потому что это и мои дети, вот почему! Что? Нет, я вижусь с ними совсем не каждый уик-энд. Если ты думаешь, что я проглочу любую ложь, то сильно ошибаешься. Мне плевать на то, что думает он. Они мои дети! Да, конечно. Так вот почему ты… Ты говоришь, что думаешь только о детях, а сама заставляешь их переезжать во второй раз за два года. Нет. Почему? Потому что я их отец, вот почему! Джерри швырнул трубку.

— Черт бы побрал эту женщину! Как я мог столько времени жить с ней? Должно быть, я выжил из ума. Если бы не дети, я бы…

— Еще вина? — Внезапно ко мне вернулось хорошее настроение. — Советую попробовать бордо.

— Нет, Энни, спасибо. Мне еще предстоит съездить в Льюкен. У кого-то там есть офис, и они хотят, чтобы я на него взглянул. Я знаю, что это слишком далеко. Наверняка даром потрачу время. Но что я могу поделать? Мне пришлось осмотреть уже дюжину мест, и каждое из них было хуже предыдущего. Либо они берут за аренду столько, что темнеет в глазах. Но я не оставляю попыток.

— Не оставляй попыток. — Я кокетливо погрозила ему пальцем.

Он улыбнулся и встал.

— Спасибо за обед, Энни. Все было очень вкусно. Очень вкусно? Но соус, на который я потратила столько времени, застыл на тарелке, а суфле засохло и его края задрались вверх, как у куска картона.

Ничего. Его можно будет поставить в микроволновку. Тогда я зажгу свечи. Сниму брошь. Открою еще одну бутылку вина.

— Когда ты вернешься? Я разогрею…

— Не стоит беспокоиться. Один бог знает, когда я закончу. Этот малый со странностями. Не знаешь, на какой козе к нему подъехать.

— Два сапога пара, — проворчала я себе под нос.

— Тот еще тип. Стоит решить, что ты нашел с ним общий язык, как он меняет тактику. — Уже стоя на пороге, Джерри обернулся и сказал: — Красивое платье.

Я швырнула остатки лазаньи в мусорное ведро. Стоявшее в двух метрах от меня. Вообще-то мне хотелось швырнуть их в стену, но это выглядело бы по-детски. Кроме того, Джерри сразу догадался бы о моей досаде. Я этого не хотела. Я еще не лишилась гордости и продолжала цепляться за ее остатки. Да и вечер прошел не совсем впустую. Теперь я знала, что на самом деле Джерри не собирался переезжать в Корк. Слишком многое привязывало его к Дублину. Я забыла про грязную посуду и продолжала потягивать бордо, которое оказалось именно таким, как говорил продавец.

Главной проблемой Джерри (не считая того, что наличие проблем делало его нечувствительным к сексуальным намекам) было совсем не то, что мы думали. Не необходимость выехать из аварийного здания. И не переезд Салли в Корк. Его главной проблемой был недостаток денег. За душой у него не было ничего или почти ничего. Этот дом он арендовал. Его прежний дом был продан, причем две трети вырученной суммы отошли жене. Не считая того, что он выплатил ей значительные алименты. К этому следовало прибавить изрядную сумму, снятую с его банковского счета и переведенную в фонд для учебы детей в колледже. Я видела эти цифры и потом едва пришла в себя. Подобная мысль не могла принадлежать Джерри, потому что он не разбирался в бухгалтерии. И все же он платил. Это означало, что, несмотря на процветающий бизнес, финансовые дела Джерри были плохи.

У меня все обстояло по-другому. Стоимость принадлежавшего мне дома намного превышала стоимость здания, в котором мы работали. Но на самом деле этот дом был мне не нужен. Мне было достаточно самого факта. Жест миссис Бичем означал, что она в конце концов признала меня. Я не была привязана к дому на Хейни-роуд. Точнее, я его ненавидела. Привязана я была только к Джерри. Но я скорее проглотила бы себе язык, чем призналась в этом. Сначала нужно было убедиться в его чувстве ко мне.

С другой стороны, Бичемы любили дом на Хейни-роуд. Они выросли в нем. Он был их кровом. Так почему бы не отдать его им? Конечно, не бесплатно. Лишнего с них запрашивать я не буду. Возьму рыночную цену. Может быть, немного меньше. На бога надейся, а сам не плошай, как любил говорить мой отец.

Я сделала еще один глоток бордо. Зачем мне дом на Хейни-роуд? Пенелопа была права, называя его жерновом. Он станет для меня тяжелым бременем. Простому служащему не по карману содержать такой дом.

Но Бичемы не были простыми служащими. Денег у них было с избытком. Они могли отдать мне часть этого избытка в обмен на дом. А я могла бы вложить эти деньги в любимое дело. И одновременно помочь Джерри. Правда, придется выдвинуть условие, чтобы они выплатили мне всю сумму сразу. Ничего, это им труда не составит.

Конечно, убедить Джерри продать мне половину акций фирмы, которую он создал с нуля, будет нелегко. Но если ему действительно так нужны деньги, он согласится. Он сможет позволить себе снять достойное помещение вместо какой-то жалкой лачуги и не ждать полгода, когда можно будет вернуться в старый офис, хотя тот давно перестал соответствовать нашим потребностям.

Нет, с какой стороны ни смотри, а это имело смысл. Более гармоничного слияния нельзя было себе представить. Оно было выгодным для всех заинтересованных сторон. Я могла ошибиться, покупая дорогую губную помаду или платье за триста фунтов, но когда речь шла о счетах фирмы, тут мне не было равных. Оставалось только одно: убедить Джерри.