4.

Дядя разгуливал по каюте и придумывал казнь провинившемуся воришке. То ли руку отрубать, то ли в темницу сажать.

— Старика мне жалко. Он Мифа как сына любит. Звонил, слезно умолял дать ему еще один шанс. Но это значит, что я должен отказаться от своих принципов. Нет, такому не бывать.

Башка и Багет сидели на диване и крутили головами вслед за взбешенным хозяином.

— Миф объявился? — спросил Багет.

— Завтра явится с отчетом. Какой там к черту отчет. Я бы его повесил!

— Стрелки готовы к смерти, — с умным видом произнес Башка. — Унижение для них хуже смерти. Эти ребята слишком много мнят о себе. Великие и неповторимые.

В дерьме мордой извалять, и сразу спеси поубавится. Парашу убирать за бомжами.

Тогда поймут, сколько они стоят в действительности. Так сказать, переоценка ценностей.

Дядя перестал ходить и застыл на месте.

— А у тебя есть голова, Башка. Погонялу свою не зря носишь. А что такое бомж, по сути дела? Несчастный человек, тот же зек, всего лишенный и бесправный. Ни кола ни двора, и кругом одни враги. Вот и пусть на бомжей поработает.

— А если откажется? — резко спросил Багет.

— Никуда он не денется. Его любимого папашку со всех сторон обложили.

Придушат со дня на день, если я не вмешаюсь. Миф у меня по проволоке ходить будет и никуда не денется.

Вот в эту самую секунду у Кречинского в голове родился план. Совершенно сумасшедший, бредовый, но гениальный по его представлению. О каких бомжах может идти речь, когда такую силищу, как Миф, надо бросить на серьезное и жизненно важное дело? И уговаривать не надо, сам пойдет, а ему даже светиться не придется. При этом раскладе существует только одно «но». Своим Кречинский Мифа не сдаст. Придется доложить генералу Турину, что стрелок ушел и к Дяде не вернулся. Вполне резонно для киллера такого уровня, когда он знает, что заказчик его подставил. Для конторы можно и другого стрелка найти. До осени времени хватит.

— Ты что оглох, Багет?

Кречинский встрепенулся. Дядя смотрел на него в упор.

— Что слышно на Петровке, подполковник?

— Скажу одно, Дядя. Черногоров даже не ранен. Дурака валяет в госпитале.

Спектакль. Но пуля должна где-то застрять. Я ездил на Новослободскую. Следов пуль нет. Ни на асфальте, ни в стене, ни в дверях. Тут пахнет подвохом. Но одно скажу точно. Петровка в деле не участвовала. Люди не в курсе, а генералитет мне не докладывает о своих тайнах. Но я работаю в этом направлении. Результаты будут.

— Надеюсь. Ты меня еще не подводил.

— Мне нравится твоя идея с бомжами, Дядя. Но Багета прикрыть надо. И еще.

Пусть он мстит врагам бомжей, но так, чтобы на тех подозрение не упало, а то мы убогому медвежью услугу окажем.

— Вот ты и проконтролируешь его. А в твоей помощи и поддержке он вряд ли нуждается.

— И списочек пусть составит, а то кого нам контролировать. Народу много в Москве мрет.

— Ну, хватит об этом. Сам разберешься, а мне голову мусором не забивай. Перейдем к более важным делам.

С причала, где стояла посудина Дяди, Кречинский уехал во втором часу дня.

У него хватало времени для подготовки, но он не мог связать свою идею в общий узел и найти подход. Один общий и целевой подход, когда необходимо решать задачу не планово и растянуто, а за один эпизод, похожий на фотовспышку.

Мелькнула, и снимок сделан, а дальше все пойдет по заранее спланированному сценарию.

Он катался на машине по Москве, ездил по помойкам, наблюдая за бомжами, но ничего путного в голову не лезло, пока его взгляд случайно не наткнулся на группу цыган, пристающих к людям у метро. Он остановился и долго наблюдал за ними.

Весь день Кречинский был сосредоточен до предела. Поставив перед собой цель, он не мог уже отказаться от затеи и все глубже и глубже утопал в море своих идей. Новая интрига занозой впилась в его мозг.

Рассчитывать на стопроцентный успех не имело смысла. Миф — человек своеобразный и слишком самостоятельный, ему не навяжешь чужих планов. Придется затыкать все дыры, не оставляя ему лазеек, ставить капканы везде, на каждом шагу, и только таким способом можно заставить его выйти на один из вариантов, заготовленных заранее, и заставить работать по навязанному сценарию. Для начала придется попробовать один вариант и, если не сработает, строить новые планы.

Важно довести идею до конца и тле распыляться, пока есть азарт и уверенность в правильном выборе.

Кречинский сорвал машину с места и поехал в цыганский театр «Ромен».

С помощью удостоверения подполковника милиции ему удалось попасть непосредственно к директору театра.

Он умел убеждать людей и привлекать их к сотрудничеству. Делал он это легко и непринужденно, за что его высоко ценили в ФСБ: Такого количества стукачей никто еще не завербовал. Толку что? С его умом и талантами он растрачивал свои силы и энергию на служение отечеству, от которого ничего не получал взамен, кроме звездочек на погоны и нищенской зарплаты.

Директора нетрудно было убедить, что необходимо оказать содействие следствию и помочь разоблачить очень опасного преступника, для чего привлечь талантливых артистов театра. Причем никакого риска не было. Директор выслушал начальника с Петровки и вызвал к себе в кабинет одну из старейших актрис театра Аксинью Витковскую.

Кречинскому она показалась слишком интеллигентной и манерной. Теперь они обсуждали сценарий втроем. Женщина внесла свою лепту в интригу. Она тут же отклонила вариант встречи с подозреваемыми на улице. Преступники не станут разговаривать с цыганами и верить их гаданиям.

— Он должен сам ко мне прийти. Домой. Тогда я сумею его обработать. И, разумеется, мне нужно знать о нем как можно больше.

— Вы ставите нереальные задачи, Аксинья Григорьевна, — улыбнулся Кречинский. — Этот человек закрытый, замок без щелей. В душу к нему не залезешь.

Он только впитывает информацию, но ничего не выплескивает наружу.

— А мне и не надо от него ничего знать. Важно, чтобы он выслушал меня. Вам нужно, чтобы я дала ему наводку на какую-то жертву и вы сумели бы взять его с поличным? Правильно я вас поняла?

— Правильно… стоп! — Глаза Кречинского загорелись. — Есть заброшенный дом, арендованный нами для ловушки. А если мы вас поселим туда на несколько дней, а его этажом выше? На двери надо повесить какую-нибудь интригующую табличку, которая привлечет его внимание, когда он будет проходить мимо.

— Минуточку, — вмешался директор. — Преступник, как это называется, маньяк, возомнивший себя эдаким Робином Гудом, мстит за обездоленных?

— Все правильно, — кивнул головой Кречинский.

— Живущую на втором этаже цыганку надо представить в роли колдуньи, известной всей Москве, спасительницы самых несчастных, затравленных горемык.

Такая реклама может сработать.

— А многословную рекламу мы на двери напишем? — скептически спросил Кречинский.

— Зачем? У нас есть один хороший спектакль. Правда, вся история происходит в деревне. Героиня пьесы попадает к гадалке, узнав о ней от плачущей женщины, сидящей на крыльце. Поставьте лавочку возле подъезда, посадите туда актрису, и пусть она привлечет внимание нашего героя. От нее он и должен узнать все о колдунье. Колдуны не должны афишировать сами себя.

— Правильно, — заметила актриса. — На табличке на двери должно быть только имя. Меня и мое устраивает — Аксинья. Страсти должны кипеть вокруг колдуньи, а сама она никому не должна навязываться. Вот тогда его ко мне приведет элементарное любопытство. А дальше я уж постараюсь, чтобы он ушел не с пустыми руками. Вы уже заготовили приманку?

Кречинский подумал и сказал:

— Приманка тоже придет к вам как к колдунье. Зачем зря людей пугать? До нее он все равно не доберется.

— Но как колдунья я должна знать о ней все. Я актриса, а не ясновидящая.

— Естественно. Данные вы получите заранее.

На том и порешили. Потом подобрали грим и костюмы и даже прорепетировали.

Роль маньяка исполнял сам Кречинский. Результат превзошел все ожидания.

Интеллигентная пожилая дама превратилась в исчадие ада. Кречинский был в восторге.

Мебель подобрали в реквизиторском цеху. Театральная машина в тот же день перевезла весь реквизит в дом в Марьиной Роще, но без участия Кречинского, который объезжал театральные вузы, где шли вступительные экзамены.

На роль плачущей девушки со скамейки он взял студентку четвертого курса Школы-студии МХАТа.

Здесь вопросы решались просто. Студенты — люди небогатые, и гонорар в сто долларов казался им более чем заманчивым. Написали текст и возможные ответы на вопросы. Главное — поставить задачу и войти в образ.

Двух «проституток» для бара Кречинский нанял из абитуриенток. Девочки со школьной скамьи, иногородние, но очень способные. Перед ними задача ставилась куда шире. Тут надо отдать должное их фантазии, и они работали экспромтом.

Начали с кафе, где Кречинский сел за соседний столик рядом и слушал их импровизацию на тему колдовства и судьбы. Замечаний было много. Они оттачивали каждую фразу, стараясь делать ее более емкой. Девушки должны были соблазнить своей болтовней, а точнее, привлечь к себе внимание любого человека, который не верит ни в Бога, ни в черта. Будущим актрисам задача понравилась. Ведь при поступлении в театральный вуз самое главное — привлечь к себе внимание уставших профессоров, У которых от дикого количества желающих стать Смоктуновскими в глазах рябит. Отличный тренинг плюс гонорар. Неплохое начало.

Репетировали допоздна, оттачивая диалоги.

Домой Сергей вернулся за полночь. Он безумно Устал и рухнул в постель, но уснуть так и не мог.

Оставалось самое главное — свести Мифа и Вику. Захочет ли Вика открыться ему и назвать имя своего мужа? Заинтересуется ли Миф женщиной, которая хочет избавиться от супруга? Если это случится, то можно торжествовать победу. В том, что Вика заинтересуется колдуньей, Сергей не сомневался. Бабе не везет по-черному, и она ищет выход, а тут еще, как в песне поется: «Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь…» Сергей не сомневался в чувствах своей возлюбленной, но хватит ли у нее характера и воли пойти на компромисс со своей совестью и зачеркнуть прошлое? Впрочем, она и не думает об убийстве. Поход к гадалке ни к чему не обязывает. Она же не нанимает киллера, а ищет помощи, выхода, мечется и не знает, что ей делать. Так и должно быть. И только для Мифа ее проблемы станут сигналом к действию. Но, чтобы все так именно и получилось, придется еще немало потрудиться. Сценарий не окончательный, но очень эффектный.

Кречинский уснул с мыслью о Вике.

5.

Суд выслушал неудачливого стрелка. Миф вел себя спокойно и с достоинством.

Он принял наказание как должное. Мстить за бомжей — нет проблем. Его интересовал только тольяттинский старик, нуждающийся в помощи Дяди.

Кречинский-Багет выслушивал аргументы Мифа со скрытым восторгом. Обычный периферийный киллер вскрыл тщательно подготовленную операцию ФСБ, продуманную до мелочей целой группой специалистов. Мало того, он сумел выскочить из капкана и уйти незамеченным и при этом притащить кучу доказательств в виде кассет с подробностями.

С таким парнем надо держать ухо востро. Не дай Бог, он что-то заподозрит.

Только бы Вика не навредила. Хотя вряд ли. Уж кому-кому, а ей ничего играть не придется. Отчаяние, как мутная вода в озере, стоит в ее глазах.

После долгих дебатов Багет проводил Мифа до машины и отдал ему ключи от собственной «десятки». Парню потребуется машина, пусть пользуется, к тому же она оборудована датчиками и ее можно вычислить в любую минуту. Миф согласился поехать на квартиру в Марьиной Роще и этим укрепил надежду Кречинского на успех.

Прежде чем вернуться в каюту к Дяде, Сергей позвонил Аксинье Григорьевне и дал сигнал: готовность номер один. Также он сообщил студентке, чтобы она заняла позицию на скамейке после того, как в дом войдет мужчина в джинсах и красной рубашке. Он и будет ее объектом. Ждать до упора, пока он не выйдет из дома.

Теперь все зависело от ее таланта.

Багет вернулся в каюту, где Башка и Дядя заново пересматривали видеокассеты.

— И что ты на это скажешь, Багет?

— Очень многое. Я выяснил на Петровке детали. Сам связался с колонией, где сидел Болт. Он не сбежал. Его забрали сотрудники ФСБ и увезли. Я же говорил вам, Дядя, что Петровка не в курсе дел за исключением генералитета. Теперь уже нет никаких сомнений в том, что Болта заставили звонить Башке и делать заказ.

Им нужны доказательства. Болт и пойманный киллер — уже вес. Серьезная гирька.

Но еще не стопроцентное обвинение. Они метят в вас, Дядя. Но у них сорвалось.

Башка сразу должен был заподозрить неладное, когда Болт отказался с ним встречаться. Слишком он все усложнял и конспирировал. Болт за решеткой, и вместо него выставили гебиста. А Миф — парень тертый и вычислил его по рисованным наколкам и по знанию оружия, о котором примитивный вор знать не может. Я считаю Мифа невиновным. Ему показали фотографии не Черногорова, а подставного генерала, он его и шлепнул. Молодец, что подстраховался и чисто ушел. А с Башкой сам разбирайся. Принимать заказы по телефону могут только шлюхи по вызову.

— Но ты не зарывайся, щенок! — заскрипел зубами Башка.

— Цыц, мешок с дерьмом! — рявкнул на Башку Дядя. — Багет прав. Он свое дело туго знает. А с тобой у меня будет отдельный разговор.

— Тогда я пошел, Дядя, — сказал Багет. — Я хочу проконтролировать Мифа и в случае чего прикрыть его. Такими людьми не швыряются. Он нам еще послужит.

— Ты прав, парень. Подбери ему достойное жилье с прикрытием и подстрахуй.

— Я отдал ему свою машину. Дашь мне что-нибудь взамен?

— Поезжай в наш гараж и подбери себе, что приглянется. Я позвоню ребятам, предупрежу.

Кречинский вылетел на улицу, словно на крыльях. Вечером ему позвонила четверокурсница и доложила, что контакт с объектом состоялся и, судя по реакции, спектакль можно считать удачным. Следом позвонила актриса. Клиент заходил к ней. Она обработала его по высшей категории, и он дал ей заказ на неудачницу с врагами. Срочно требуется клиентка.

— Пусть ждет, — сказал Кречинский. — Завтра в течение дня будет клиентка.

С самого утра Сергей с девушками сидел в своей новой машине возле дома Вики и ждал. Они опять репетировали и отрабатывали варианты.

Вика вышла из дома и, пройдя мимо своей машины, отправилась куда-то пешком. «Девятка» Сергея последовала за ней. У женщины был растерянный, удрученный вид.

Сергей молил Бога, чтобы Вика зашла в какую-нибудь забегаловку. Он знал ее привычки. Вика частенько захаживала в бары, иногда по несколько раз в день.

Всевышний, как ни странно, услышал его мольбы, и Вика забрела в бар, попавшийся ей на дороге.

— Ну, девочки, ваш час настал. Войдете незаметно и устроитесь где-нибудь за ее спиной. Не забывайте, вы — усталые проститутки после ночной смены. Макияж подходящий, немного акцента, наглости и не стесняйтесь в выражениях. В случае успеха дадите тетке Аксинье сигнал, она ждет.

Абитуриентки пошли разыгрывать свой первый в жизни спектакль. Кречинский болел за них, как тренер за свою новую команду. Сорок пять минут он сидел в душном автомобиле, обливаясь потом, куря одну сигарету за другой.

Сергей видел, как вышла из бара Вика. Она направилась в его сторону. Он перепугался до смерти. Стоило ей заглянуть в машину — и все пропало. Вика вышла на проезжую часть и, двигаясь вперед, начала голосовать. Еще немного, и она упрется в капот его автомобиля.

Частник на «ниссане» притормозил возле красотки в трех метрах от Кречинского. Она села в машину и уехала. Минут через пять появились девчонки.

Они забрались на заднее сиденье и с восторгом, перебивая друг друга, начали рассказывать, как у них все здорово получилось.

У Сергея отлегло от сердца. Кажется, первый этап прошел удачно. Он дал девчонкам по сотке и простился, сказав, что они еще могут пригодиться.

Спустя два часа позвонила Витковская. Актриса доложила о посещении клиенткой Мифа. Вика находилась у него полчаса. Кажется, сработало.

— Моя миссия закончена? — спросила она.

— Потерпите еще пару дней, Аксинья Григорьевна. Скоро он съедет с этой квартиры, а следом и вас вывезут. Нельзя его настораживать. Он очень хитрый и подозрительный тип.

— Я это уже поняла. Страшный человек и очень в себе уверенный. Кстати. У вашей Вики, которую вы прислали, пятеро врагов, а не один, как вы предполагали.

Дамочка с большими аппетитами.

— Хоть сотня. Это не имеет значения. Он у нас на контроле, мы ему не позволим добраться до жертвы.

— Но какую он выберет первой?

— Ничего, мы не упускаем его из виду. Большое вам спасибо за помощь от всей милиции, и передайте мой привет вашему директору. Очень душевный человек.

— Приятно, что есть такие люди, как вы, Сергей. Раньше я думала хуже о милиции. Оказывается, существуют настоящие мастера своего дела. Удачи вам!

Задача усложнялась. Теперь Кречинскому необходимо вычислить всех пятерых раньше, чем Миф приступит к ликвидации. Важно показать Мифу свою осведомленность и личное расположение к нему. К такому типу очень трудно войти в доверие, а без доверия он не сможет его контролировать. Имея контроль над Мифом, он сможет наблюдать за реакцией Вики и в нужный момент оградить ее от глупых выходок. Теперь все карты были в его руках, и только он один мог доставать из колоды нужную в ответственный момент.

Времени у него не очень много. Сергей поехал домой и долго и мучительно вспоминал каждую фразу, сказанную Викой, перебирал картонные карточки, заведенные на всех, кто окружает ее. Как только Вика произносила какое-нибудь имя, Сергей фиксировал его в памяти, а потом проверял личность по картотекам МВД и ФСБ, а также по другим базам данных. Так и составлялись досье на друзей, врагов и знакомых той, которую он избрал себе в жены.

Карточек набралось шестнадцать, а выбрать из них нужно пять. Пятерых, кто мешает Вике жить. Мужей он отложил сразу. Двое. Третий ее начальник, четвертой выбрал карточку врача-шантажиста. Кто пятый?

И он решил, что лучшим кандидатом может стать ее самая близкая подруга. А почему нет? Она спала с ее мужем и гадила, где только могла.

Все пять отобранных карточек он внес в свой компьютер, вышел в Интернет и открыл почтовый ящик на одном из сайтов своего провайдера.

Теперь он был готов к встрече.

Как же он восхищался собственной прозорливостью, когда всех пятерых увидел в списке, составленном Викой. И все же женщины слишком предсказуемые и примитивные существа. Слишком доверчивы и болтливы. Но больше всего его поразили карты, в которые Вика собственноручно внесла имена жертв да еще оставила отпечатки пальцев со своей кровью. Сверхъестественная улика против заказчика. Феноменальная. Жизнь — штука непредсказуемая, все может случиться.

Имея у себя такую улику, Сергей мог быть уверенным, что теперь Вика навеки в его руках и он ее властелин.

Сергей решил передать Дяде список в другом виде. Тому плевать, как он выглядит, главное — имена жертв и их смерть.

Тут Багет мог похвастаться перед уникальным киллером и своими способностями. Он позвонил сам себе домой, поговорил с автоответчиком и пригласил Мифа прогуляться. А через час удивлял его в Интернет-кафе своей способностью узнавать о любом человеке все, что захочет. Там он открыл свой почтовый ящик и предъявил ему досье на всю пятерку.

Надо сказать, что и Миф был поражен не меньше, чем его коллега Багет.

Серьезная организация у Дяди, ничего не скажешь.

Они расстались как друзья.

На следующий день Кречинский узнал о гибели Уткина. За подробностями он съездил на Петровку и прочел сводки, а также выяснил, кому поручили расследование. Факт убийства еще не был доказан. Следы на шее трупа еще не доказательство, смерть наступила от падения, а не от удушья. Миф не переставал удивлять его своей фантазией и ловкостью. Такого никогда не поймают. Главное, чтобы подозрения не падали на Вику. Но тут, кажется, все чисто. Комар носа не подточит.

В коридоре он встретил подполковника Тюнича.

— Привет, Стас! Извини, мы как-то глупо с тобой расстались в последний раз.

— Нормально. Просто я увидел, что у тебя с красоткой все на мази, и не хотел вам мешать. К тому же я проиграл тебе литр коньяку. Она тебя не отшила?

— И до сих пор не отшивает. У нас бурный роман. Кстати, о коньяке. Может, выпьем по рюмочке?

— Пойдем. Но только на часок, потом мне надо будет вернуться и подремать на совещании.

Они отправились в сад «Эрмитаж» и заглянули в бар. Выпив по рюмочке, Кречинский пылко заговорил:

— Послушай, Стас. Кажется, я влип. Втрескался по уши. И ты понимаешь, кажется, это взаимно. Мужа своего Вика не любит, но развод вряд ли возможен.

Она повязана ребенком, жильем и так далее. Ты мне сказал, что его могут посадить. Это серьезно?

— Обязательно посадят. Причем с конфискацией имущества. Дело на него состряпано, хоть сейчас подавай в суд. Но все его операции с отмыванием денег, покупкой недвижимости за границей — пустяки. Мужик головастый, умеет жить, и все такое прочее. У нас есть толстосумы и покруче, по ком веревка плачет. Мы его держим на свободе по серьезным причинам. Ты помнишь скандал с разбойным нападением на бронированный грузовик с испанскими фамильными сокровищами?

— Помню, конечно. Международный скандал. Грабителей так и не нашли. Интерпол, ФСБ, мы — и все впустую.

— А потому что действовали дилетанты и перевозили ротозеи. Так вот. Мы докопались до нужной глубины. Налет совершили люди Рогозина Дмитрия Александровича, мужа твоей ненаглядной. Сундук с ценностями у него. Но он не торопится с ним расставаться. Три года прошло. Зачем ему этот груз? Сдал бы покупателям. Их хватает за кордоном. Нам нужно, чтобы он достал сундук из тайника, и тогда мы его возьмем. А что толку держать его в тюрьме?

— Можно его прижать.

— Как? За сундук ему пожизненное грозит. Какой псих сознается? Только с поличным и никак иначе.

— А Вика знает об этом?

— Думаю, нет. Рогозин не дурак. Он жене даже наследства не оставил по завещанию. Мы уже проверяли. Она живет на свои кровные. Рогозин жлоб. Причем очень хитрый и коварный жлоб. Ни с кем и никогда он не будет делиться.

— Его могут подельники заложить?

— Людей он брал со стороны, как ты носильщика на вокзале. Вещи принес, деньги получай — и гудбай. Один нашелся, а какие он может представить веские доказательства? И что толку доказывать, когда мы Рогозина и так посадим. Нам перед Испанией стыдно, ценности возвращать надо, а мы со стыда сгораем. А Рогозин — дело десятое. Без сундука он нам ненужен.

— Выходит, что я получу Вику, когда вы получите сундук, а пока его нет — Рогозин будет третировать свою жену?

— Чудак ты, Сережа. Речь идет о престиже государства, а ты говоришь о любовных связях мента и жены бандита.

— И много там золота?

— Диадема королевы, усыпанная бриллиантами, на международном рынке оценивается в сорок пять миллионов долларов. Остальное — россыпи, но тоже на сотню миллионов потянет.

— Неплохой куш хватанул мужичок. Но как он вышел на это дело?

— Думаю, что заказ получил в самой Испании от какого-нибудь крупного собирателя из Штатов. Тот и дал ему наводку. Наверняка знал, что выставка поедет в Россию. Имели своих людей в правительстве и скачали информацию. А Рогозин в Испании имеет участок и собирается открывать турагентство. Деньги туда перегоняет. Вот они и решили, что лучшей кандидатуры не найдут, чем русский пройдоха.

— Но это лишь догадки?

— Обоснованные. Сундук Рогозин им не отдал. Почему? Сам нашел покупателя, а не стал «носильщиком». Теперь у Рогозина в Испании арестованы счета, а земля заросла сорняками. Он туда носа не кажет. С чего бы это, я тебя спрашиваю?

Обычная логика.

— Да. При таких масштабах я у Вики не могу котироваться.

— Ничего, парень. Скоро мы его возьмем, а ты заберешь к себе Вику в однокомнатную квартиру. Надолго ли? Романтика хороша, когда денег в кармане полно. А ты целый день на работе, вкалываешь за гроши, а она тебе носки стирать будет и еду готовить? Головой-то подумал? Вика в день по пятьсот долларов тратит, и никакая любовь ее не заставит идти в прачки. Выкинь дурь из головы. Не твоего она поля ягодка.

Кречинский думал над этими словами весь оставшийся день. Ночью ворочался.

Следующий день прошел как во сне. Он опять встречался с Мифом, передал ему ключи от новой квартиры, ходил к Дяде, но не переставал думать о своем. Только теперь неясно было, о чем он больше думает — о Вике или сундуке с сокровищами.

Вика и деньги стали неразделимы. Вечером он ей позвонил и позвал в их уютное гнездышко, где им было так хорошо вместе. Она крикнула в трубку:

— Лечу на крыльях!

Он стоял у окна и ждал ее.

Вика действительно примчалась словно на крыльях. Он хотел броситься ее встречать, но что-то его остановило. Следом за «фольксвагеном» в арку ворот въехала белая «десятка». Сергей не мог не узнать свою машину. Он собственноручно отдал ключи от нее Мифу. Какая глупость! Он так торопился включить киллера в дело, что отдал ему личную визитную карточку.

Вика выскочила из автомобиля и бегом побежала в подъезд. Третий этаж. Нет, конечно, Миф успеет определить номер квартиры, Вика слишком спешит.

«Десятка» остановилась метрах в пяти, не доезжая до Викиной машины. Из нее вышел Миф и стал прогуливаться вдоль тротуара.

Счастливая Вика вбежала в квартиру и остановилась посреди кухни в полной растерянности. Она привыкла к другим встречам, а Сергей, как истукан, стоял у окна и не шевелился.

— Ты мне не рад, Сережа?

— Подойди ко мне.

Она медленно приблизилась.

— Глянь в окно. Видишь того типа возле своей машины. Он следит за тобой.

Вика отпрянула назад.

— Это сыщик. Я о нем совсем забыла. Его нанял Дмитрий следить за мной.

— Хороший сыщик нас все равно вычислит рано или поздно.

— И что же нам делать? Не встречаться? Черт с ним, пусть знает! И чем быстрее, тем лучше. Мне плевать. Пойдем погуляем у него перед носом.

— Не торопись, глупышка. Не руби сплеча. Даже рвать все нити с прошлым надо по-умному.

И вновь он ее удивил. Трезвая рассудительность как-то плохо сочеталась с образом типичного битника и пожизненного разгильдяя.

Она молчала, а он смотрел в окно и думал.

Кто мог предположить, что Миф выберет именно такой способ подхода к Дмитрию Рогозину? Зачем? Ведь убить ее мужа проще простого. Кречинский вспомнил, что предупреждал Мифа о слежке за Рогозиным. Если они встречались, значит, он сам себя подставил под наблюдение ментов. Где логика?

— Теперь мы можем видеться хоть каждый день, — прервала его мысли Вика.

«Этого еще не хватало», — мелькнуло у него в голове.

— Дмитрий ушел из дома и прячется от моего первого мужа. Боится, что Гришка его прибьет. И этого типа нанял для моей защиты.

— Твой муж испугался?

— Он же страшный трус по натуре. Один на один даже с инвалидом состязаться не станет. Он смел и силен, когда знает, что за его спиной стоит сила. А если ее нет, превращается в ягненка. Еще бы, сдохнуть и потерять сотни миллионов долларов, закопанных в земле. Червям, что ли?

— Таких денег у наших людей не бывает, — еле выдавил слова Сергей, чувствуя, как ком встал посреди горла. — Не бывает!

— Я просто не хочу об этом говорить. У Митьки есть такие деньги. Они вмещаются в обычный кейс. Ювелирное искусство шестнадцатого-семнадцатого веков. Ему цены нет.

Кречинский откашлялся, чтобы вернуть себе голос.

— Значит, ты богатая наследница и нам не придется ходить босиком по белу свету.

— Нет, мне ничего не достанется. Вот если бы я знала, где он закопал свои сокровища, тогда другое дело.

— Но ты же знаешь о их существовании?

— Знаю. И даже однажды видела собственными глазами. Два года назад на даче он показывал их какому-то иностранцу, а я проснулась ночью и спустилась вниз попить водички. Прохожу мимо его кабинета и слышу разговор. С кем это он, подумала я. Подошла тихонько и заглянула в щель. А там на столе лежит гора золота. Украшения невероятной красоты. Дима называл собеседника мистером Ласкером. Я помню, что он ему сказал: «Все это будет вашим, мистер Ласкер, но через три года, и ни днем раньше. Мои условия вы знаете, повторно обсуждать этот вопрос мы не станем. Я и так потеряю на нашей сделке около ста миллионов долларов. Не забывайте об этом!» Но трех лет еще не прошло. Значит, золото у Мити. Только, где он его хранит, никто не знает.