Сэм покачал головой, сунул в рот сигару и прорычал, не выпуская её из зубов:
      - Еще ничего не ясно. Может быть он сам подбросил камень над головой, и тот упал...
      - Ну да. Сам. Что ж, тогда и полиция этому городу вроде бы как не нужна. Что она есть, что нет...
      Сэм зажег спичку.
      - Не надо, Сэм. Ну поимей же совесть... ну, Сэм.
      Держа спичку наготове, он сказал:
      - А вот ты только и делал, что эксплуатировал мои мозги, но сам ни разу так и не подсказал мне, как раскрутить это дело. И ни словом не обмолвился о том, что тебе удалось постичь его хитросплетения. Это совсем на тебя не похоже, Шелл.
      - Я знаю. Что ж, могу подкинуть пару идеек, которые, возможно, тебе захочется отработать. - Я немного помолчал. - Возможно, мне действительно удалось наткнуться на нечто такое, о чем никто не вспомнил после приезда полиции. - Он задул спичку, и тогда я продолжил. - Ведь это я рассказал полицейским о пикнике богатеньких нудистов, не так ли? Согласен, что они и сами до этого докопались, но ведь с моей помощью сэкномили время, правда? Около недели? К тому же я опустил подробности того, как до такого могло дойти. Я же себе представляю это следующим образом: они находились в доме и смотрели по что-то телевизору, что-нибудь действительно впечатляющее, и вскоре сами так завелись... Сэм. Сэм, погоди. Помимо тех, кого мы уже знаем, ещё раньше там могли быть и другие пары. До того, как там появился я. Может быть. И к тому же есть одна интересная деталь, касающаяся супругов Уист.
      - Что ж, выкладывай поживей, - сказал он.
      Я рассказал все, что было мне известно. Это не заняло много времени.
      И Сэм, наконец, закурил свою сигару. Но к тому времени я уже так и так собирался уходить. И Сэм, разумеется, догадывался об этом.
      * * *
      Дверь мне открыла сама миссис Райли.
      Несмотря на все старания мне до сих пор не удалось напасть на след мистера и миссис Уист. Я прибегнул к помощи кое-кого из тех, кто в свое время оказывал мне подобные услуги, занимаясь поисками нужной информации, но пока все безрезультатно. Пока же я лишь успел переговорить с миссис Берсудиан и с мистером Уорреном, оказавшимся владельцем адвокатской конторы, интерьеры которой были обставлены мебелью с обивкой из плюша. Я также заглянул домой к чете Спорк, но никого там не застал; во дворе за домом Сибиллы также не было.
      Ничего определенного выяснить пока что не удалось, ничего такого, о чем мне не было бы известно со вчерашнего вечера или не стало бы известно сегодня утром от Сэмсона; но один из неясных моментов этого дела занимал меня больше всех остальных.
      Он был неясен настолько, что я, пожалуй, и сам не мог сказать, в чем тут дело. Но было совершенно очевидно, что почти все из тех, с кем мне пришлось общаться, жутко нервничали. Добиться от них чего-либо дельного было невозможно, и у меня сложилось впечатление, что все они взвешивали каждое слово по крайней мере дважды, прежде, чем с явной неохотой произнести его вслух.
      При разговоре с сыщиками такое случается сплошь и рядом, но здесь было что-то еще; и у меня появилось ощущение, что никто ещё не рассказал мне всего, что могло бы быть рассказано. Миссис Райли почти ничем не отличалась от всех прочих. Но зато из беседы с ней мне удалось почерпнуть одну весьма примечательную деталь.
      Предварительно звонить не стал - когда работаю над делом, то редко предупреждаю о своем приходе заранее, так как у человека не готового к допросу остается меньше времени на том, чтобы выдумать специально для меня какую-нибудь невероятную историю - поэтому, оказавшись на пороге дома, я представился и назвал миссис Райли причину своего визита.
      Она отнеслась ко мне весьма благосклонно. Иногда в подобных случаях некоторые несознательные граждане захлопывают дверь перед самым твоим носом или же так и норовят огреть тебя шваброй. Но миссис Райли лишь мило улыбнулась мне и пригласила войти.
      Это была довольно симпатичная дамочка лет тридцати, хотя, возможно, на самом деле ей было года на два на три побольше. У неё была стройная, гибкая фигура, а движения казались томными, чуть замедленными. На ней было простое платье из набивной ткани яркой расцветки, а волосы были повязаны розовой косынкой, прикрывающей большие пластмассовые бигуди. Я определил это по выпирающим из-под косынки бугоркам. Ведь не может же голова сама по себе иметь такую чудную форму.
      - Заходите в дом, мистер Скотт, - сказала она. Наверняка перебралась сюда с Юга. Дело было даже не столько в южном акценте, сколько в непринужденной манере говорить, немного растягивая слова.
      Я принял приглашение, и мы прошли в гостиную, где она села на изумрудно-зеленый диван, а я устроился на ближайшей к нему бирюзового цвета оттоманке.
      Я спросил, известно ли ей о том, что случилось с мистером Холстедом, на что она ответила:
      - Да. Ужасно, не правда ли? Он был милейшим человеком. - Она покачала головой. - Прямо-таки в голове не укладывается, кому могло понадобиться убивать его. Не знаешь, на кого и подумать.
      - А я-то надеялся, что вы, миссис Райли, сможете просветить меня на сей счет. В том смысле, что вы могли знать, с кем покойный был не в ладах, с кем у него могли возникнуть трения по работе. Короче, дать мне любую информацию, проливающую свет на то, почему его убили.
      Она снова покачала головой.
      Я продолжил:
      - В этом-то вся и проблема. Пока что у меня не вырисовывается ничего, кроме портрета всеми поголовно обожаемого человека, у которого совсем не было врагов.
      - Но он действительно был таким.
      - Ага. Но только кто-то, очевидно, не пожелал согласиться с общим мнением о мистере Холстеде.
      - Мистер Скотт, вы работаете на полицию?
      Еще раньше, в дверях, я уже показывал ей свое удостоверение, вставленное в бумажник, так что теперь ограничился лишь тем, что сказал:
      - Я частный детектив. Миссис Холстед наняла меня вчера вечером, пока я был в её доме. Кстати, в котором часу вы с мистером Райли ушли оттуда вчера?
      - Вечера? - Она уставилась на меня широко распахнутыми глазами. - Так вчера мы там вообще не были. Мы не виделись с Джорджем и Энн вот уже... ну да, вот уже несколько недель.
      - Странно.
      - Чего вам странно? - несколько резковато спросила она.
      - Я просто слышал, что, так сказать, "отвалили" оттуда, вот и все. Вы и ещё одна пара. Супруги Уист.
      - Тогда вы наверняка ослышались... Уисты?
      - Ага.
      Миссис Райли как-то очень странно поглядела на меня.
      - Что вы хотите этим сказать? - в конце концов спросила она.
      - Ничего особенного. Просто один господин сказал мне, что вы были у Холстедов, вот и все. Кажется. Вообще-то он был вдрызг пьяный и очень быстро взял свои слова обратно. Заявил, что, должно быть, он перепутал с каким-то другим разом.
      - Кто это был? Кто так сказал?
      - Один из гостей.
      - Но кто?
      - Один из гостей, - повторил я.
      - Держу пари, это был Грегор.
      Грегором звали мистера Берсудиана. Я не стал возражать, что Грегор тут ни при чем, а вместо этого поинтересовался:
      - С чего вы это взяли?
      - Потому что он пьет, как бочка. Как кит. Ведь это он сказал, не так ли?
      - Да какая теперь разница? Просто человек был очень потрясен произошедшим и к тому же еле держался на ногах от количества выпитого. Послушайте, миссис Райли, я ни в чем вас не обвиняю. Мне просто необходимо установить факты. Если вы с мистером Райли были вчера вечером в гостях у Холстедов - прекрасно. Не были - тоже замечательно. Просто скажите мне...
      - Нас там не было.
      - Отлично, это все, что я хотел услышать.
      - Возможно Уисты и были там, а нас не было. А за них я отвечать не могу. - В её голосе появились ещё более резкие интонации.
      - Ладно, - примирительно сказал я. - Вашего слова мне достаточно. Но мне хотелось бы ещё расспросить Уистов. Вы не подскажете, где бы я мог их разыскать?
      - Они живут в "Норвью".
      - Уже нет. Больше они там не живут.
      Ну вот, снова вопросительно уставилась на меня.
      - Не живут? Они что же, переехали?
      - Да.
      - А куда?
      - Понятия не имею. Даже адреа для переадресовки корреспонденции не оставили. Я даже не уверен в том, что они именно переехали. Мне лишь известно, что в "Норвью" они больше не живут. Вот и все.
      - Ну что ж, меня это не удивляет. - Она поджала губы. - Совершенно не удивляет.
      - Вот как? Почему же?
      - Так... Короче, это не важно.
      Ну вот, приехали, подумал я. Похоже, сейчас она тоже замкнется в себе. Снова недомолвки. И это определенно начинало действовать мне на нервы.
      Я встал со своего места.
      - Послушайте, миссис Райли. Может быть, это не важно. Я ведь пришел сюда не просто так, ради собственного удовольствия, а потому что Джорджу Холстеду кто-то разможжил голову. Речь идет об убийстве.
      Она брезгливо поморщилась при слове "разможжил", а затем взглянула на меня, закусив нижнюю губу.
      Я продолжал:
      - Если вам действительно не известно ничего из того, что могло бы меня заинтересоваться, ладно, я просто развернусь и уйду. Но только если вы что-то знаете, или вам даже кажется, что вы можете знать...
      Она перебила меня.
      - Просто... ну, просто я не думаю, что "Уист" - это их настоящая фамилия. Вот и все.
      - Это может оказаться очень ценно. А почему вы так считаете?
      - Ну, вообще-то я не совсем уверена. А вдруг я ошибаюсь...
      И так далее и тому подобное. Я сказал ей не волноваться, пообещав самолично все досконально проверить, но моя собеседница все никак не могла успокоиться, и вот, попричитав ещё с минуту и даже немного покраснев, она, наконец, высказала вслух свои подозрения.
      Они познакомились с Уистами - "если это их настоящая фамилия" - четыре месяца назад. Несколько раз вместе ходили по гостям, и вот в один прекрасный день Райли заехали к ним в Норьвю, чтобы всем вместе отправиться куда-нибудь на завтрак.
      - Мы приехали в отель "Беверли-Хиллс", - рассказывала она. - Им почему-то не хотелось ехать именно туда. Но нами был заранее заказан столик, подобрано специальное меню и все такое прочее. Поэтому ехать все-равно пришлось.
      - А как вы определили, что им не хотелось ехать?
      - Они так сказали. В том смысле, что лучше бы подыскать другое место.
      Я кивнул.
      - Пока мы завтракали, мистера Эдварда Уоллса вызвали к телефону. У-о-л-л-с-а - Эдварда Уоллса, - сказала она.
      - Постойте. А как было сделано объявление?
      - Вошел один из посыльных и сказал, что для него есть звонок.
      - Но тогда каким образом вам удалось с первого же раза да ещё на слух определить, как правильно пишется его фамилия - тем более, такая необычная, как эта?
      - Ой. Я, наверное, забыла рассказать вам ещё кое-что.
      - Да уж, похоже на то.
      - За две или три недели до этого мы с мужем были приглашены на обед к ним домой. То есть в Норьвю. Ну и мы сели играть в бридж. Мне выпало быть "болваном", и я вышла в ванную. Совершенно случайно я обратила внимание на стопку писем, лежавших трюмо. Все они были адресованы мистеру Эдварду Уисту - все, кроме одного. И то единственное письмо предназначалось для мистера Эдварда Уоллса.
      - Ага. Но, возможно, оно было доставлено по ошибке. Иногда такое случается. Ко мне вот тоже попадали письма, адресованные Уонглеру и даже какому-то Баршфергенвайсу. Эти почтовики порой...
      - Но письмо было открыто. Он бы не стал открывать его, если бы оно было предназначено не ему, а кому-то другому, разве нет?
      - Несомненно, но только в том случае, если он человек порядочный. Хотя, с другой стороны, если бы в послании содержался какой-то ужасный секрет, то не думаю, чтобы он оставил его лежать вот так на виду.
      - Но он и не оставлял. Письма были в спальне.
      Она замолчала.
      Я ждал.
      Наконец, я не выдержал:
      - Так, значит, в спальне?
      Она упорно разглядывала что-то в углу комнаты. Я тоже посмотрел в ту сторону, но так и не увидел там ничего примечательного.
      После короткого замешательства она продолжила свой рассказ:
      - Я сказала "в спальне"? Ну, это потому что... потому что письма были там. На трюмо. Знаете ли, ванная комната находилась как раз рядом с хозяйской спальней. То есть, чтобы попасть в нее, нужно было пройти через спальню. Это имеет какое-то значение?
      - Для меня - нет.
      - Там была не одна спальня. И письма эти попались мне на глаза совершенно случайно. Я не нарочно. - Немного помолчав, она добавила: - Не хочу, чтобы вы подумали, что я только и занимаюсь тем, что сую нос в чужие дела.
      - Да у меня даже в мыслях такого не было. И что же это были за письма?
      - Не знаю. Я просто объясняю, откуда мне было известно написание фамилии, когда мистера Уоллса пригласили к телефону.
      - Ясно. Ладно, продолжайте.
      - После того, как объявили имя мистера Эдварда Уоллса... это уже в отеле "Беверли-Хиллс", помните?
      - А то как же. Кстати, когда это было?
      - Ну... месяца два назад. Да, точно, почти два месяца уже прошло.
      - Хорошо. Итак, вы собрались завтракать.
      - Да. А когда назвали имя Уоллса, то Эд и Марсель переглянулись между собой. Ну, сами понимаете.
      - Вообще-то, я не совсем уверен, что понимаю. Хотите сказать, что... они сказали вам что-то?
      - Нет, но то, как они переглянулись. Как будто бы и не смотрели друг на друга.
      - Это как же?
      Думаю, миссис Райли разочаровалась в моих способностях.
      Секунду-другую она молча глядела на меня, а затем сказала:
      - Ну это... о, боже ты мой. Женщина бы поняла. Но важно то, что сразу после этого Эд извинился и вышел из столовой.
      - Возможно, ему было нужно в эту... как ее... хозяйскую ванную.
      - Нет. Потому что как раз в это время туда пошла я, и видела по пути, как Эд снял трубку с одного из телефонов. Получается, он ответил на тот звонок для Эдварда Уоллса.
      - Это, несомненно, одна из возможностей. Один из примерно трех с лишним тысяч возможных вариантов.
      - Он был занят именно этим, можете не сомневаться. В конце концов, я же сама видела то письмо в "Норвью".
      - Да, тут вы попали в самую точку.
      Это уж точно.
      Еще немного поразмыслив над услышанным, я затем снова взглянул на миссис Райли.
      - Хорошо. Все это звучит более, чем просто убедительно. Но, если их фамилия Уист, то зачем им понадобилось представляться кому-то под фамилией Уоллс?
      Она пожала плечами.
      Я сказал:
      - Или, может быть, все наоборот. Зачем, если их настоящая фамилия Уоллс, знакомиться с вами, скрываясь за фамилией Уист?
      Она снова неопределенно пожала плечами.
      - Насколько я понимаю, их настоящая фамилия может оказаться вообще какой угодно. Баргеншваффер... или как вы там ещё говорили.
      - Возможно и такое - я сам только что придумал её. Что ж, миссис Райли, я сам все проверю. Кто знает, это может оказаться очень важно. - Я немного помолчал. - Вы ведь и сами были не в восторге от этих самых Уистов, не так ли?
      Моя собеседница нахмурилась, и мне показалось, что ответа я не дождусь. Но затем он все же сказала:
      - Нет, что вы. Марсель очень милая. Мне она нравилась. А вот Эда я как-то с самого начала недолюбливала. Он очень обходительный и ужасно симпатичный. Но... было в нем нечто такое. Отталкивающее, что ли.
      - Ясно. Кстати, а у вас, случайно, их фотографии не найдется?
      На этот раз миссис Райли одарила меня множеством самых пронзительных взглядов.
      - Почему вы спрашиваете об этом?
      - Ну, вообще-то я примерно представляю, как выглядит он и его жена, но мне было бы проще найти их, имея фотографию. Как говорят китайцы, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
      - А что, китайцы действительно так говорят?
      - Ну... не китайцы, а ещё кто-то, какая разница? Я просто стараюсь облегчить себе задачу, насколько это возможно, так как чувствуется здесь нечто такое... Да ладно, не обращайте внимания. Я думал, что вы и эти Уисты, или Уоллсы, или Фергенбашеры, или как их там ещё зовут, могли как-нибудь зайти в ночной клуб, и сняться там вместе у одной из длинноногих девчонок-фотографов, так сказать, на память...
      - Нет-нет. Ничего подобного не было. У меня нет их фотографий. Извините.
      - Ничего. Может быть вы можете рассказать ещё что-нибудь о них - или ещё о ком-нибудь из знакомых Холстедов, если уж на то пошло? То, что мне, возможно, смогло бы пригодиться мне в работе?
      Но больше рассказать ей было нечего.
      На обратном пути, проезжая по бесплатной магистрали, ведущий из Пасадины в Лос-Анджелес, я запустил руку под приборный щиток автомобиля, извлек оттуда мобильный телефон, позвонил в справочную и спросил номер телефона Эдварда Уоллса. Такового в списке не оказалось, поэтому я перезвонил на свой собственный номер в "Гамильтон-Билдинг".
      В трубке раздался голос Хейзл, смышленой, энергичной девчушки, работавшей на коммутаторе, находившемся в конце коридора рядом с моим офисом.
      - "Шелдон Скотт. Расследования".
      - Нет, это не правда, - сказал я. - Это Хейзл, что сидит в конце коридора.
      - Странно, что ты ещё помнишь, как меня зовут, - ответила она. - Сто лет не видела тебя на работе. Я уж думала, что ты умер.
      - Бедняжка. Как, должно быть, ты страдала...
      - Наоборот, у меня гора с плеч свалилась. Тебе чего, Шелл?
      - Тебя, тебя, тебя, тебя! Я разве не говорил тебе об этом? Хейзл! Я...
      - Шелл, я должна признаться тебе. Я все ещё нецелованная девственница.
      - Ладно, я пытаюсь разыскать одного парня по фамилии Уоллс. - Я продиктовал имя по буквам, добавив: - Эдвард Уоллс, а жену зовут Марсель. Может быть. Возможно, у них ещё есть с полдюжины имен.
      - Они сейчас в Лос-Анжелесе?
      - Хороший вопрос. Очень надеюсь, что их ещё удастся разыскать в Лос-Анджелесе или где-нибудь в окрестностях Голливуда. Последний установленный адрес - отель "Норвью". Зарегистрировались, как мистер и миссис Уист. Съехали оттуда примерно четыре недели назад. В данное время местонахождение неизвестно.
      - Ладно. Проверить больницы и морги?
      - Можно только морги. Пока что не стоит тратить время на больницы.
      - Фамилия довольно редкая. Это могло бы сработать. Шелл, а если тебя не окажется в машине, то куда мне позвонить?
      - Пока ещё не знаю. Звони все-таки на мобильный. Если я куда-то и заеду, то сам тебе перезвоню. - Я выдержал выразительную паузу. - Хейзл, скажи, что ты пошутила.
      Она положила трубку.
      * * *
      На выполнение моей просьбы у неё ушло полчаса.
      За это время я успел заехать в Норьвю, но ничего нового узнать там не удалось. Никто из тех, с кем мне пришлось говорить, не знал адреса супругов Уист, а имя Уоллс им вообще ни о чем не говорило. Затем я проехал по бульвару Сансет в Беверли-Хиллс, направляясь в одноименный отель. Само собой разумеется, что никого из разыскиваемых мной лиц я там не застал, но зато мне удалось выяснить ещё кое-что.
      Миссис и мистер Эдвард Уоллс в течение пяти месяцев проживали в апартаментах этого отеля, и покинули его два месяца назад. А точнее, два месяца без трех дней.
      Примерно в то же время, когда состоялся завтрак Райли с четой "Уист".
      Дело принимало интересный оборот.
      Особенно если принять во внимание то, что - если Уисты и Уоллсы на самом деле одни и те же люди - они оплачивали апартаменты в отеле "Беверли-Хиллс", в то время, как сами проживали, по крайней мере какое-то время, в "Норвью".
      Когда служитель подал мою машину к подеъзду, я сел за руль и съехал вниз по идущей под уклон дорожке и остановился в самом её конце, ожидая подходящего момента, чтобы влиться в общий поток автомобильного движения на Сансет.
      Еще раньше я заметил парня на правой обочине спуска. Он стоял и собирался закурить. Ну и что в этом особенного. Человек просто собрался закурить. По крайней мере, в тот момент. Но стоило мне только отвлечься, повернуть голову влево и начать разглядывать бесконечный поток машин, как он открыл дверь моего "кадиллака" и проворно скользнул на сидение рядом со мной.
      Это был тщедушный, похожий на молодого старика, парень со следами перенесенной когда-то в детстве ветрянки на узком, вытянутом лице и тяжелым пистолетом в правой руке - пистолет, как пистолет, обычный, банальный автоматический "кольт" 45-го калибра. Возможно, и банальный, но не шуточный. Из такой пушки можно растрелять человека в клочья.
      И я знал, что за Кестелом - именно так звали этого гада, Лестер Кестел, по какой-то неизвестной мне причине, получивший среди своих кличку "Бинго" - уже числится несколько таких подвигов.
      Свободной рукой он захлопнул дверь машины, и у меня перехватило дыхание. Было необходимо даждаться подходящего момента, чтобы скрутить его - или, по крайней мере, попытаться это сделать.
      Он перехватил мой стремительный взгляд, переведенный с дула пистолета на его лицо и тихо сказал:
      - Ты лучше глянь назад, Скотт.
      6
      Сказано это было весьма уверенно. Пистолет в руке тоже выглядел довольно убедительно, но ведь вряд ли он объявился здесь в одиночку, без стоящей где-нибудь поблизости машины. Машины и кого-то из дружков за рулем. Еще даже не поворачивая головы, я услышал мягкий шелест шин и скрип рессор притормозившего автомобиля.
      Массивный черный седан, новенький "линкольн", остановился на дороге слева, рядом с моей машиной. За рулем сидел мужчина с мясистым лицом и крючковатым носом; а на сидении справа от него, расположился ещё один парень, смотревший на меня поверх опущенного стекла. В руке у него был пистолет, но отсюда мне был виден лишь крохотный отрезок ствола с навинченным на дуло небольшим циллиндром. Ясно, пушка с глушителем.
      Я снова взглянул на Кестела.
      - Да уж, а твоя-то базука, небось, много шуму наделала бы, а?
      - Пожалуй, уши заложило бы, - согласился он.
      - Но какого черта все это?
      - Эх, вопросы, вопросы, - вздохнул он. - Поехали, левый поворот на Сансет.
      Я опять перевел взгляд на "линкольн". Водителя я никогда прежде не видел, но вот рожа второго ублюдка, этого жирного недомерка, ухмыляющегося мне поверх пистолета с глушителем, была мне хорошо знакома.
      - Привет, Пень, - сказал я. - А я-то уж надеялся, что тебя давно проточили черви.
      Он продолжал улыбаться, хотя, честно говоря, улыбка его совсем не красила. Дело в том, что в ней не доставало одного из верхних передних зубов. Пень Кори вполне в состоянии оплатить услуги дантиста. Но мне, кажется, дело в том, что он просто жмот. Ну да, кто бы сомневался. К тому же, насколько мне известно, этого зуба он не досчитался ещё пару лет назад.
      Именно столько времени прошло с тех пор, как я в последний раз имел какие-то дела с этими ребятами. Более того. Тогда нам удалось разойтись тихо-мирно. Никто никого не подстрелил и даже не поколотил. Я прихватил одного из их дружков за воровство, и, насколько, мне известно, он свое ещё не отсидел.
      Тот парень был мелкой сошкой в группировке, к которой принадлежат Пень и Бинго, не велика потеря, поэтому его арест не повлек за собой почти никаких последствий. Было, правда, несколько угроз, но все они так и остались на словах. Но, разумеется, и больше любить меня за это они тоже не стали.
      Я опять заговорил с Кестелом.
      - Как там Джимми поживает?
      - Для тебя, Скотт, он мистер Вайолет.
      - Для меня он мистер Дерьмо, - сказал я. Это лишь примерная интерпретация отпущенной мной непечатной реплики, но с этим жульем приходится объясняться на их же собственном языке, других слов они не понимают.
      Он отвел от меня дуло пистолета и погрозил мне рукояткой.
      - Только вякни мне тут ещё раз, и вмиг схлопочешь по зубам, Скотт.
      Скорее всего, он был настроен выполнить свое обещание. Но в таком случае у меня появлялась возможность выкинуть его отсюда. И, возможно, в тот же самый момент самому получить пулю в затылок. И тем не менее я собирался избавиться от него.
      - На Сансет, - скомандовал он.
      Я тронулся с места, плавно нажал на педаль газа и повернул налево, выезжая на середину дороги и продолжая путь вдоль разделительной полосы.
      - Перестраивайся в правый ряд, - велел Кестел.
      Все шло нормально. По крайней мере, пока. Мне нужно было время на раздумья. Я занял место в правом ряду, усиленно раздумывая над тем, что происходит. Какого черта эти гады ползучие прицепились ко мне - ведь дело-то прошлое?
      К тому же, каким образом им удалось зацепить меня здесь, у отеля "Беверли-Хиллс"? Кто-то навел? Или за мной следили? Я не ожидал услышать ответ на это от Бинго, но, может быть, удастся выяснить хоть что-нибудь?
      - Прекрасное утро для автомобильной прогулки, - сказал я. - Куда едем?
      - Эх, вопросы, вопросы... Но это не секрет. Можешь не беспокоиться. Убивать тебя мы не собираемся.
      - Рад слышать.
      - Если, конечно, ты не станешь дергаться. Но мне нравится твое философское отношение, Скотт. Продолжай в том же духе, и мы тебя не тронем.
      - Закрой поддувало, Бинго. Пора бы уже знать, что меня на испуг не возьмешь. Так что, если не секрет, то выкладывай, куда, черт возьми, мы едем.
      - Джимми желает с тобой немного потолковать.
      - Так чего ж он, по человечески пригласить не мог?
      - Сам ты бы не пришел.
      - Это верно. Вот на его похороны я бы ещё заглянул, но вот только... А вот этого не надо.
      Замечание было очень своевременным. Он занес руку с пистолетом, и, вполне возможно, уже собирался ударить. Может быть. Совсем парень с головой не дружит. Но обошлось без последствий.
      - Значит, Джимми Вайолет хочет со мной встретиться, а? - переспросил я. - А с чего бы это вдруг?
      - Он сам тебе скажет.
      Я увидел, как на приборном щитке загорелась желтая лампочка. Но телефон брать не стал. Еще не время.
      Для начала я сказал:
      - Тогда, Бинго, позволь мне кое-что сказать тебе. У меня никогда не было повода по-настоящему испортить тебе жизнь. До сегодняшнего дня. Потому что сегодня ты уже заработал себе место в самых верхних строках моего списка.
      - Ой, сейчас прямо обоссусь от страха.
      - Судя по запаху, это произошло ещё до того, как ты влез ко мне в машину.
      В ответ на это Бинго разразился замысловатой бранной тирадой, и его надломленный, писклявый голос стал ещё писклявее. Он едва сдерживался - как раз этого-то я и добивался. Просто позлить, но не выводить из себя.
      - Погоди, - сказал я. - Смотри сюда, Бинго. - Я медленно протянул руку, указывая на индикатор телефона.
      Он сидел, стиснув зубы и тяжело дыша, но не сказал ничего. Точно, с головой у него не все в порядке.
      - Знаешь, что это такое? Это телефон. Радиотелефон. Лежит под щитком.
      - Ну и что?
      - Я должен ответить на звонок.
      - Хрен тебе, перебьешься.
      - Послушай, попытайся поворочать мозгами хотя бы сегодня. Я знаю, кто это, и я ожидал этого звонка. Мне звонит моя секретарша - вообще-то, она не совсем моя - но это Хейзл Грин, что работает на коммутаторе в "Гамильтон".
      - Ну и что с того? - прошипел он.
      - Олух, ты башкой-то своей подумай, - продолжал настаивать я. - Она знает, что я в машине - знает, что я веду машину, если уж на то пошло. И если я не отвечу, то она поймет, что со мной что-то случилось. Или я попал в беду или за рулем не я...
      - Заткнись, и дай подумать.
      - И если я не возьму трубку, она наверняка позвонит в полицию...
      - Заткнись.
      - Ладно, - усмехнулся я. - Если тебе так этого хочется, Бинго.
      Еще секунды три он пребывал в нерешительности, а потом сказал:
      - Ладно, отвечай. - И когда я потянулся за телефоном, добавил: Только побыстрее. Быстро, понял? Вякнешь лишнее, и она сама услышит выстрел.
      Я поднес трубку к уху.
      - Алло.
      - Шелл, я нашла. Эдвард Уоллс, дом на Беверли-Драйв в Беверли-Хиллс. Она дала мне номер - в самой северной части Беверли, как раз на окраине города - и продолжала: - Я проверила компании, занимающиеся коммунальными услугами. Ведь должны же они пользоваться электричеством, газом, горячей и холодной водой, понимаешь?
      - Да.
      - Так вот, это их дом. Принадлежит мистеру и миссис Эдвард Уоллс.
      - Замечательно, - сказал я. - Благодарю вас, мисс Грин.
      Я положил трубку и взглянул на Бинго.
      - Ну как? Доволен?
      Он щурился и с такой силой сжимал в кулаке рукоятку пистолета, что у него побелели костяшки пальцев, но все же процедил в ответ:
      - Вроде бы ничего. Ладно.
      Я и рассчитывал на то, чтобы он ничего не заподозрил. Ведь Бинго наверняка знает о том, что у меня нет личной секретарши, как, возможно, и то, что на коммутаторе в "Гамильтон" работает девушка. Не исключено, что ему известно и её имя - Хейзл.
      Но зато он не знает и не может знать о том, как мы обычно болтаем по телефону.
      И скорее всего он не знает, что её фамилия совсем не Грин.
      Бинго нравилось то, как я веду машину - мы ехали медленно и осторожно. Что ж, мне это тоже было по душе - пока. Итак, я продолжал вести машину, соблюдая все правила и даже ещё немного сбавил скорость. Для меня теперь чем медленнее, тем лучше.
      - Джимми обитает на прежнем месте? - спросил я у Бинго.
      - А тебе-то что?
      - Просто пытаюсь завести разговор.
      - Не стоит. Мы уже скоро приедем.
      - Он, случайно, ещё не выпустил в озеро пираний?
      - Каких ещё пиреней?
      - Такие маленькие рыбки. Вот полезешь купаться, а они сожрут тебя. Заживо.
      - Ты в своем репертуаре, Скотт. Ничего Джимми не делал с этим озером. Каким оно было, таким и осталось. А тебе-то что? Хочешь нырнуть и проверить? - Он рассмеялся.
      - Да я вообще туда не собираюсь.
      Он снова расхохотался.
      - Но ведь уже едешь.
      Мимо нас проехала полицейская машина, ехавшая по Сансет в противоположном направлении. Водитель пристальным взглядом проводил мой автомобиль - небесно-голубого цвета "кадиллак" с опускающимся верхом уже стал своего рода достопримечательностью окрестностей Лос-Анджелеса и Голливуда. Эта машина не развернулась и не стала преследовать нас, но это было только начало.