Я улыбнулся.
      - Мошенник, значит. Что ж, теперь все ясно. И это просто замечательно, Сэм. С меня коробка сигар. Хороших сигар.
      - Терпеть не могу хорошие сигары, - прорычал он в ответ. - Мы выехали по адресу в Беверли-Хиллс, но никого там не застали. Дом под наблюдением.
      - Можешь отзывать своих ребят из Беверли-Хиллс, Сэм. Он туда не вернется, во всяком случае, не сейчас. Последний раз я видел его в "Хидден-Вэли-Лодж". Но и там вы его вряд ли застанете. Кстати, ты тут обмолвился, что он у вас в розыске? Это что, по части отдела убийств?
      - Нет, он не наш клиент. Его разыскивают за мошенничество; по "мокрым" делам он явно не специалист.
      - Мараться не хочет. Значит, грязную работу перекладывает на других. Например, на головорезов Джимми Вайолета. И в чем же его обвиняют?
      - В прошлом году Ванда и его сообщник - вернее, сообщница - "накололи" каких-то пожилых супругов на шестьдесят тысяч. А потом скрылись. Его мы установили, но вычислить женщину не удалось.
      - Ее кличка Дилли Пикл, Сэм. Она может быть женой Ванды, а может и нет.
      - Откуда у тебя такие сведения?
      - В каком-то смысле от них самих. А в их послужном списке прежде уже встречались дела, каким-то образом связанные с сексом?
      - Ничего такого вроде не было. Все как обычно. Они действут очень толково и осмотрительно, хоть и используют осовремененные варианты стандартных жульнических приемов.
      - Да уж, они такие. Зато теперь можешь добавить эпизод с сексом - и ещё заговор с целью убийства. Помимо вымогательства. Это Дилли Пикл...
      - Кажется, ты об этом уже говорил.
      - ...организовала на меня то покушение, когда был убит Портер. Сомневаюсь, чтобы они с Вандой были связаны с настоящими "мокрушниками", до того как отважились на свою последнюю затею. Но все же так или иначе ребята, взявшиеся убить меня, знали её именно под этой кличкой. Равно как известно им было и о том, что это она звонила Хейзл и договаривалась о встрече, чтобы заманить меня к "Гамильтон-Билдинг" в районе двух часов дня.
      На другом конце провода воцарилось непродолжительное молчание.
      - И ты что, можешь все это доказать?
      - Вот приеду, и все расскажу, Сэм. Я скоро буду у вас. А ещё я покажу тебе такое кино, от которого у тебя глаза на лоб вылезут. Ты ещё сможешь гордиться мною, приятель.
      - Ну, это вряд ли. А что ещё за кино ты имеешь в виду?
      - Самое обыкновенное. Пленку сейчас проявляют. - Я намекнул ему, что у меня заснято на этой пленке и добавил: - Привезу сразу же, как только смогу...
      - Шелл, приезжай сейчас же. Тебя уже разыскивают.
      - Меня? А, это насчет...
      - Именно. Нельзя же вот просто так оставлять после себя трупы. Даже в задрипанных барах.
      - Это был Скико - тот парнишка, что звонил тебе сегодня, папаша.
      - Вот как?
      - Да. А Портера расстреляли Билли ДиКей и Гиппо Крейн.
      - Отличная новость. Но для того, чтобы их арестовать нам помимо твоих слов потребуются ещё кое-какие доказательства.
      - Скико сам рассказал мне об этом, - сказал я. - За минуту до смерти. Так что узнал я это, можно сказать, из первых уст. Дай мне ещё полчаса времени, Сэм. Хорошо?
      - Для чего?
      - Мне необходимо сделать небольшую остановку, зато потом я сразу же поеду к вам. Даже за пленкой не стану заезжать; попрошу, чтобы её доставили прямо к вам, в кабинет инструктажа.
      - Расскажи мне побольше об этом твоем фильме.
      - Терпение, - загадочно сказал я. - Сам увидишь.
      В ответ на это Сэм объявил, что я должен быть у него не позже восьми, а не то он собственноручно упрячет меня за решетку. И я был склонен думать, что именно так он и поступить.
      - Я успею, - пообещал я. - Но хочу просить тебя ещё об одном одолжении. Попроси кого-нибудь проверить данные на "Дилли Пикл", а потом перезвони мне, ладно?
      Он недовольно поворчал, но сказал, что сделает.
      И слово свое сдержал. Телефон зазвонил незадолго до того, как я успел припарковать машину у дома миссис Холстед в Голливуд-Хиллс, и информация из полицейского досье стала неплохим дополнением к общей картине, ещё одним небольшим эпизодом, о котором я мог поведать своей клиентке.
      * * *
      После пяти минут беседы с миссис Холстед, я, наконец, сказал:
      - Ладно, теперь покончим с этим.
      - Я не понимаю вас, мистер Скотт.
      - Это потому, что до сих пор я лишь задавал вопросы, вместо того, чтобы говорить с вами о деле. Зато теперь, миссис Холстед, я расскажу вам все, что стало мне известно к данному моменту. Многое я знаю наверняка, иные же выводы сделаны мной на основании логических умозаключений и ещё нуждаются в дальнейшей проверке и подтверждении. Но готов поспорить на что угодно, что все происходило примерно так, как я сейчас вам расскажу, и не сомневаюсь, что ещё сегодня вечером у меня будут доказательства по тем фактам, за полную достоверность которых я пока ручасться не могу.
      - Так вы знаете, кто убил моего мужа?
      - Да. Его убил Пень Кори, один из людей Джимми Вайолета - того бандита, о котором я спрашивал вас раньше.
      - А этот... который убил Джорджа. Его арестуют?
      - Нет. Я убил его сегодня днем.
      Она взволнованно провела языком по пересохшим губам и её зеленые глаза округлились.
      - Это была самозащита, - пояснил я, дотрагиваясь до повязки - она все ещё держалась у меня на голове, но уже не так прочно, как раньше. - Это он подстрелил меня. Но зато сейчас он уже в морге, а следовательно его, вина, скорее всего никогда не будет доказана. А может и будет - но только Пню все-равно уже больше не придется разгуливать по городу.
      Она поджала губы и опустила глаза, принимаясь сосредоточенно разглядывать собственные ладони. Затем снова взглянула на меня и спросила:
      - Но почему? Почему он убил Джорджа?
      - Что ж, давайте вернемся немного назад. Вот вы только что сказали мне, что идея с альбомом - из которого, как я уже сказал, и была взята фотография Сибиллы Спорк и Хью Прайера - принадлежала Эду Уисту. Вернее, человеку, которого вы знали под именем Эда Уиста.
      Она кивнула.
      - Теперь это кажется... глупо. Немного. Но тогда эта процедура представлялась чрезвычайно закономерной и необходимой. Ведь нам было необходимо соблюдать крайнюю осторожность; нужно было хоть как-то гарантировать, что никто... - Она замолчала.
      - Это я понимаю, - сказал я. - Я также лучше, чем кто бы то ни было, могу представить себе, как здорово Эдвард умеет убеждать. На пару со своей сообщницей.
      Тут я замолчал. Вряд ли миссис Холстед придется по душе этот разговор. Да и кому приятно узнавать о том, что тебя обманули, подставили и вообще держали за простака. Уж я-то знаю, каково это.
      - Что ж, расскажу вам все, как есть, - начал я, - без утайки и недомолвок. Первым делом хочу представить вам парочку высококласных мошенников, которых вы знали, как Эда и Марсель Уист. Коими на самом деле оказались Кермит Ванда и - скорее всего - его жена Дейл, урожденная Дейл Джил Пикель, которую в детстве знакомые детишки звали Дилли Пикель, а когда девочка выросла и стала совсем взрослой, то среди уголовников она прославилась как Дилли Пикл. И даже я одно время называл её именно так.
      - Мошенники? Уголовники?
      - Они работали на пару. Вам ведь известно, кого называют мошенниками? И в чем заключается смысл их действий?
      - Ну... немного.
      - Я бы сказал, предостаточно. Да к тому же из собственного опыта. Так вот, мошенник всегда очень осторожен в выборе своих потенциальных жертв то есть лохов, как они называют их между собой. И вот выбор двух опытных мошенников - будем называть их Эдом и Марсель, раз уж они представились вам именно так - пал на чету Холстедов. Не занимайтесь самообманом; та ваша встреча в клубе была далеко не случайной - они это спланировали заранее. Как, впрочем, и все остальное.
      - Боже мой! - вид у неё был очень подавленный. Еще бы!
      Но я сказал:
      - И не терзайтесь вы так, миссис Холстед. Любой по-настоящему опытный мошенник не только принадлежит к элите уголовного мира, но ещё обладает талантом хорошего актера, опытом практикующего психолога и является истинным знатоком человеческих эмоций - и их слабостей. Но при всей их гениальности их обычно отличает редкостный цинизм и полное отстутсвие каких-либо задатков совести. Да, их можно считать моральными уродами, это правда; но только эта парочка - уж можете мне поверить, я таких как они видел-перевидел - сливки совего общества, лучшие из лучших. Они сумели вовремя сориентироваться в ситуации, скомбинировав в духе новомодных веяний старые жульнические приемы и банальное вымогательство, и с самого начала планируя шантаж. Отсюда возникла и идея с альбомом. Будьте уверены, Эд наверняка знал и о других клубах, о других группах, где были подобные альбомы. Он просто решил найти простофиль - но простофиль состоятельных - и потом обзавестись своим собственным альбомом, при поддержке или даже активном содействии самих жертв, которых он впоследствии собирался неплохо подоить, что говорит само за себя.
      - Боже мой, - снова сказала она.
      - Возможно, изначально они планировали собрать довольно многочисленную компанию, или же просто решили начать с вас и вашего мужа и дождаться, пока группа пополнится новыми членами, то есть, образуется сама собой. Заметьте, все пары, кроме одной были из числа ваших друзей или знакомых. Ну а когда Эд и Марсель решили, что подошла пора "снимать урожай", то они "сожгли" альбом, который хранился у них. По крайней мере, такова была их версия, и они даже инсцинировали пожар в "Норвью", чтобы обзавестись доказательствами на тот случай, если бы вы вдруг вздумали это проверить.
      Она помрачнела.
      - Но зачем? И ещё затевать такую ерунду, если...
      Я улыбнулся.
      - Это не ерунда, а, так сказать, составляющая часть производственного процесса. Выражаясь языком мошенников, они всегда стараются "успокоить лоха", и делается это не только ради того, чтобы человек так никогда и не догадался бы о том, что он стал жертвой мошенников, но также с целью отвести от себя возможные подозрения на тот случай, если шум все-таки поднимется. Некоторые из них за всю жизнь так ни разу и не попадают за решетку лишь благодаря этой самой, как вы изволили выразиться, ерунде.
      - Так, значит, фотографии не сгорели? А я поверила Эду, когда он сказал...
      - Не удивительно, что поверили. Ему поверил бы и сам Фома Неверующий. И мне кажется - я почти уверен в этом - следующим их шагом стала передача альбома Джимми Вайолету. Либо за фиксированную и несомненно щедрую сумму наличными, или же в рассчете на проценты с ожидаемой прибыли.
      - Проценты с прибыли. Вы так говорите, как будто ведете речь о бизнесе.
      - Так это и есть бизнес. Они просто переложили физический труд по выколачиванию денег на человека, в чьем распоряжении имеются подходящие люди с накачанными мускулами и кому вполне под силу осуществить задуманное. Один из них вчера вечером и наведывался к вашему мужу.
      - Это тот, которого вы... убили?
      - Он самый. Пень Кори. Нам известно, что копия одного из снимков вашего альбома - слегка подпаленная по краям для большей правдоподобности была использована сегодня для шантажа Спорков. Но я думаю, что это была вторая попытка шантажа. Первая была предпринята вчера вечером, когда сюда заявился Пень.
      - Вы точно знаете, что он был здесь?
      - Да. Более того, мне даже известно, что они заходили в дом и поднимались в кабинет вашего мужа. И скорее всего там Пень и выдвинул свои требования, дополнив их фотографией Джорджа и какой-либо дамы - или вас с чьим-нибудь мужем - а, возможно, даже и сразу двумя. Но в любом случае, цену Пень назвал. Когда ваш муж позвонил мне, то он был явно растроен, говорил очень тихо и просил меня приехать как можно скорее. Очевидно, если Пень был вместе с ним, то звонил он не из кабинета. Думаю, он оставил Пня в кабинете - возможно, под предлогом, что ему нужно сходить за деньгами или хотя бы за частью требуемой суммы, а сам воспользовался телефоном у бассейна.
      Миссис Холстед сидела, уставившись в стену, и затем медленно кивнула.
      - Значит, вы считаете, что этот человек вышел вслед за Джорджем, увидел или услышал, что мой муж звонит кому-то... и убил его.
      - Да. Скорее всего, ему удалось услышать часть разговора. Конечно, особенным умом Пень не отличался, но только если один из "лохов" вдруг начинает вести себя совсем не по-лоховски и обращается в полицию - или даже к частному детективу - то тут уж даже Пню ясно, что это ставит под угрозу срыва всю операцию, и допустить этого никак нельзя. Вполне возможно, что Пень действовал на свой страх и риск, так сказать без указаний с выше, просто схватил камень и шарахнул.
      Она слегка наклонилась вперед, прижимая ко лбу ладонь.
      - Это случилось вскоре после того, как мистер Холстед позвонил мне, продолжал я. - Скорее всего. Потому что иначе он обязательно прекратил бы вечеринку. До моего приезда. Но не успел.
      - Да. Понимаю. А доказательства на все это у вас есть?
      - Не все, но кое-что имеется. Надеюсь, что сегодня с при поддержке офицеров полиции, мне удастся заполучить ещё кое-что. Например, я ни минуты не сомневаюсь в том, что альбом до сих пор существует - и, разумеется, все снимки Эда и Марсель в нем отсутствуют. Вот свои фото они действительно сожгли, будьте уверены. И я готов дать голову на отсечения, что все остальные фотографии находятся сейчас у Джимми Вайолета.
      Это было почти все из того, что было положено знать миссис Холстед, и поэтому ещё через минуту я встал, собираясь уйти.
      Когда мы были уже у самых дверей, она сокрушенно покачала головой:
      - Я знаю, что вы правы, мистер Скотт. Но в это так трудно поверить. Они производили впечатление очень приличных людей. А Эд... он был исключительно милым.
      - Еще бы, - сказал я. - Как и Марсель.
      * * *
      Когда незадолго до восьми часов я вошел в помещение, где обычно проходили инструктаж сотрудники "убойного" отдела, то застал Сэма с кофейником в руках - он наливал себе кофе в бумажный стаканчик. Кроме него в комнате находилось ещё человек шесть полицейских из других подразделений - пара сотрудников разведотдела, двое из отдела по расследованию квартирных краж и по одному из отделов, занимающихся фальшивомонетчиками и торговцами наркотиками.
      - А у нас что, вечеринка? - сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь.
      Сэм отставил в сторону свой кофейник и улыбнулся.
      - На это стоит посмотреть, - сказал он. - Тут до ребят дошли слухи о некоторых из твоих сегодняшних похождений и о последнем шедевре киноискусства, и поэтому они заглянули на огонек, чтобы, так сказать, перенять передовой опыт полицейской работы.
      Я тоже улыбнулся. Уж я-то знал, почему они были здесь.
      Люди, работающие в Департаменте полиции Лос-Анжелеса и многие из которых - включая здесь присутствующих - являются моими друзьями, связаны между собой узами особого мужского товарищества. И, как правило, именно среди них и находится больше всего "доброжелателей". Наверное, ничто не сможет доставить им больше радости и садистского удовольствия, чем возможность стать свидетелями какого-нибудь дурацкого прокола с моей стороны. Но сегодня я им такой радости не доставлю. Пусть ждут до следующего раза.
      Поэтому я лишь улыбнулся и сказал:
      - Замечательно. Всего через несколько минут Академия Шелла Скотта, специализирующаяся на расследованиях, логических рассуждениях, киносъемке и некоторых других полезных вещах распахнет свои двери для всех желающих постигнуть истину. Я с привеликим удовольствием уделю вам несколько минут своего времени и буду рад поделиться своим богатым опытом...
      Тут последовали выкрики с мест и свист, а сержант МакКрейг здоровенный детина ростом под метр девяносто и весом никак не меньше ста двадцати киллограммов - позволил себе издать губами неприличный звук.
      - ... в надежде, что это поможет вам стать лучше. Спасибо за апплодисменты. Сохраняйте выдержку и спокойствие, господа.
      Я обернулся к Сэму.
      - Но для начала коротенькое совещание?
      Мы были на пороге кабинета Сэма, когда в комнату вошел лейтенант Роулинс, и Сэм подал ему знак присоединиться к нам.
      Билл Роулинс - классный детектив, и к тому же он очень симпатичный мужчина и просто хороший человек. Если бы у меня вдруг возникло желание придать благообразие своей внешности - что в данный момент меня совершенно не волнует - то я, наверное, захотел бы походить на Роулинса. Он был высок, подтянут и широкоплеч, у него были черные волнистые волосы и обрамленные длинными ресницами глаза героя-любовника, а открытое лицо сохраняло неизменно добродушное выражение.
      Роулинс занял место у стены, я уселся верхом на стул, а Сэм расположился за своим рабочим столом. За несколько минут мы бегло суммировали все, что стало нам известно с момента убийства Холстеда и то того, как я уложил Пня и Скико, а затем я пересказал Сэму свой последний разговор с миссис Холстед и добавил ещё кое-какие детали.
      Затем я сказал:
      - Может быть все-таки дадите мне в подмогу отряд из примерно сотни лучших полицейских Лос-Анджелеса? Тогда штурм притона Димми Вайолета можно было бы провести прямо сегодня же вечером.
      - И чем потом прикажешь оправдывать захват чужой частной собственности?
      - Ну как же так? Черт возьми, Сэм, я же только что тебе говорил. Ставлю восемь против пяти, что альбом там. Не говоря уже о Гиппо и Зубе и...
      - Восемь против пяти, что идея неудачная.
      - Так пусть будет сто к одному.
      - Но одного твоего рассказа все-равно недостаточно.
      - Ладно, тогда я расскажу тебе ещё кое-что. В дополнение... - Я улыбнулся, думая об этом. - Когда сюда доставят мою пленку, то ты увидишь собственными глазами сразу троих головорезов из тех, кто работает на Вайолета, и о чем всем нам хорошо известно, а также ещё одного, который тоже, скорее всего, имеет отношение к их компании. Ты увидишь их попытку разумеется, неудачную - убить меня. Уж этого-то, наверное, будет достаточно, чтобы оправдать наш визит к Джимми, разве нет?
      - Возможно.
      Тут в разговор вступил Роулинс.
      - Шелл, я краем уха слышал какие-то разговоры об этом. Ты что, действительно, снял нечто вроде фильма о подручных Джимми?
      - И не нечто вроде, Билл, а самый настоящий шедевр - единственный в своем роде. Теперь эти придурки уже не смогут сказать: "Пистолет? Какой пистолет?" или "Офицер, я тут ни при чем' я был в Чикаго". Это доказательство убедит любого судью или присяжных, немой свидетель, которого нельзя запугать или заставить замолчать...
      - Ты, кажется, ещё что-то хотел мне рассказать? - ласково перебил меня Сэм.
      - Возьмем хотя бы Пня Кори - да, конечно, он мертв, но ты же знаешь, что он работал на Джимми. Миссис Берсудиан видела его в доме у Холстедов незадолго до того, как Холстед позвонил мне. Автомобиль - тот же самый "Додж Полара", на котором Кори и Скико разъезжали на следующий день преследовал меня от дома Холстедов до отеля "Норвью". То, что я решил проверить первым именно этот адрес, было чистой случайностью, но так как именно там какое-то время проживал Ванда под фамилией Уист, то ребята, наверное, очень переполошились из-за того, что с места убийства я прямиком отправился именно туда. В связи с тем, что Вайолет и его подручные знали правду о Уисте-Ванде, то, скорее всего, они предположили, что мне тоже что-то известно, хоть это и было далеко не так. В конце концов, ведь в группу входило несколько пар, но куда я поехал первым делом? Ну да, прямо к Ванде. Из чего мы делаем вывод, что Ванда передал альбом Джимми Вайолету...
      - Ты делаешь вывод.
      - Но если это не так, то откуда же, черт побери, у Кори подручного Джимми, взялась фотография, которую он должен был предъявить Холстеду вчера вечером? И если тебя это не убеждает, то где другой шестерка Джимми, Бинго, достал снимок, которым, как мы точно знаем, он сегодня шантажировал Спорков? По времени все сходится, но к об мы поговорим после.
      - Ладно, теоретически предположим, что Ванда передал необходимые для шантажа материалы Вайолету.
      - Ладно, Вайолет занервничал, узнав, что я подбираюсь вплотную к Кермиту Ванде - точно также забеспокоились и сам Кермит, и его Дилли, так как они поддерживали постоянную связь между собой. На следующий день им пришлось поволноваться ещё больше, так как я не только побывал в отеле "Беверли-Хиллс", но позднее разыскал и самого Ванду. Но прежде, чем мне удалось добраться до него, Джимми со страху обмочил штаны - и, как ты сам помнишь, его ребята, а вместе с ними и Пень Кори, перехватили меня по дороге.
      - Очень обстоятельно. Даже чересчур.
      - Но ведь, Сэм, это же чертовски убедительно. Давай перейдем к эпизоду, когда я все-таки добрался до Ванды, прежде оставив Джимми дома с разбитым клювом. Ванда очень доходчиво объяснил мне, почему Холстедам и всей их компании он представился как Уист. Он рассказал мне немало реальных фактов, чтобы и история казалась бы правдоподобной, но и вместе с тем и себя не выдать. К тому же он был уверен, что жить мне осталось часов до двух, не дольше.
      - Как это?
      - Ну, конечно, тогда конкретного часа он ещё не знал, но скоро узнал. Потому что совершенно ясно, что его прекрасная Дилли все это время находилась в доме вместе с ним, и именно тогда она позвонила Хейзл и попросила назначить встречу. А потом тут же перезвонила Джимми Вайолету и сообщила ему, что я не только разыскал Кермита, но и что примерно часа в два дня должен буду объявиться перед входом в "Гамильтон".
      - Почему именно тогда?
      - Потому что когда я ушел и позвонил Хейзл, то она сказала, что минут двадцать назад мне звонила девица с томным голосом. То есть в то самое время, когда я был в доме Кермита Ванды и только-только начал беседовать с ним. Следовательно, ни у какого парикмахера в городе Дилли не была.
      Сэмсон пожал плечами.
      - Джимми тоже запросто мог попросить кого-нибудь из своих подружек позвонить тебе, и звонок раздался в твоем офисе в то самое время, пока ты разговаривал с Вандой. Ведь от Джимми ты уехал совсем незадолго до этого, Шелл.
      - В любом случае, все концы сходятся на Джимми Вайолете. И если даже он и просил кого-то позвонить мне, то это была именно Дилли. Да ты сам сопоставь это по времени с тем моментом, когда вымогатель заявился домой к Споркам. Меня планировалось убить в два часа у "Гамильтон", но я на несколько минут опоздал, и вместо меня подстрелили Портера. Все главные действующие лица решили, что я убит, и тогда была подана команда нанести визит к Споркам - дело сделано, Шелл Скотт мертв, так что до Ванды он уже больше никогда не доберется - и Бинго отправился в дорогу. Тем временем, примерно в десять минут третьего, кровно заинтересованная в этом деле "Марсель Уоллс" - для нас просто Дилли Пикл - поспешно убирается подальше от "Гамильтон", увидев меня не лежащим на тротуаре в луже крови, а стоящим рядом, живым и невредимым. У Спорков визитер побывал в двадцать минут третьего - прежде, чем Дилли успела оповестить их, или самого Вайолета, что произошла ошибка, и вместо меня убили кого-то другого. Но в любом случае, до Бинго этого не знал.
      Сэм нахмурился.
      - Даже если предположить, что я поверил всему тому, что ты мне здесь сейчас наговорил - а я, заметь, не сказал, что верю - то мы все равно не можем врываться в дом к Вайолету и переворачивать там все вверх дном. Потому что кроме твоего рассказа у нас нет никаких конкретных и убедительных доказательств, подтверждающих его причастность к этому делу.
      - Черт побери, у вас же есть досье на Ванду и Дилли. Я рассказал вам, как они начали эту затею, как создавали группу, подкинули идею с альбомом, инсценировали пожар. Затем объявляются люди Вайолета с фотографиями, его ребята наезжают на меня, сам Джимми сначала пытается договориться со мной, а потом они по ошибке убивают Портера, принимая его за меня и пзатем предпринимают ещё пару аналогичных попыток - кстати, в последний раз, несомненно, по просьбе самого Ванды.
      - Как это?
      - Я не вдавался в подробности, Сэм. Это было в "Хидден-Вэли". - И я коротко осветил самые важные события, добавив. - Я недавно перезвонил начальнику службы безопасности отеля и попросил его выяснить кое-что. И представь себе, ему удалось разыскать одного мужика, который как раз в то время торчал у бассейна и не сводил глаз с Дилли - если бы только сам хоть раз увидел её, то не стал бы удивляться. Так вот этот парень слышал, что сказал Ванда, пробегая мимо Дилли, и что она ему ответила.
      - Постой. Он пробежал мимо нее?
      Подробности происходившего у бассейна я по большей части опустил, не считая их уместными, но объяснил Сэму, как Ванда выбежал из холла, размахивая руками и, очевидно, желая привлечь внимание кого-то, находившегося в дальнем конце бассейна.
      - Но он не кричал, - продолжал я, - просто делал вид. Возможно именно поэтому тот мужик и запомнил, что именно сказали они друг другу - видать уж слишком странно вел себя этот Ванда.
      - И что же он сказал?
      - Ванда, размахивая руками, тихо сказал, проходя мимо Дилли: "Атас! Скотт в холле картину гонит!" А она ответила: "Проклятье. Ладно, милый, ты готовься, а я ущипну его за ствол." Тот мужик подумал, что это стихи такие, а не то, что Ванда говорит ей быть осторожнее, потому что это я дал объявление...
      Я замолчал, потому что Роулинса насмешил мой рассказ, и ему вдруг стало очень весело.
      - Жаль, что у неё не получилось, - заметил он.
      Я сделал вид, что не обращаю на него ни малейшего внимания. Ему было прекрасно известно, что на жаргоне карманников "щипать" означает красть, шарить по карманам.
      - Таким образом, - продолжал я, обращаясь к Сэму, - теперь уже совершенно ясно, что пока я был с ней, он захомутал четверых головорезов, которые и гонялись за мной, вынудив пробежать, наверное, с полсотни миль, не меньше.
      - Этого мало.
      - Какого же черта тебе надо? Картину... - я улыбнулся.
      Но Сэм был совершенно серьезен.
      - Послушай, - сказал он, - ты же знаешь нашу работу. Я не сомневаюсь в твоей правоте, Шелл, но этого недостаточно даже для того, чтобы привезти этих ублюдков сюда или оформить задержание. У нас должно быть достаточно доказательств для предъявления обвинения, суда и для вынесения обвинительного приговора. Иначе, это лишь пустая трата времени. И для нас, и для конторы окружного прокурора. Но будет хуже, если дело все-таки дойдет до суда, а они смогут выиграть процесс. После этого засудить их снова уже не удастся. Такое порой случается, и тогда эта шваль начинает думать, что тронуть их мы больше не посмеем и распускается вконец. Они становятся нахальнее, безрассуднее и гораздо опаснее, чем прежде. А почему бы нет? Ведь на последнем суде их оправдали, не так ли? А ещё раньше?
      Он замолчал и скрипнул зубами.
      - Шелл, я просто хочу сказать, что ты можешь опираться на выводы и заключения. А мы нет. Ты можешь делать то, чего мы себе позволить не можем. У тебя могут быть предчувствия - знаю я и тебя, и твои дурацкие предчувствия - но нам нужны факты. Конкретные доказательства. Полный набор. - Он сделал паузу. - Если бы я знал наверняка, что тот альбом, о котором ты так много говоришь, находится у Вайолета, равно как любое другое веское, неопровержимое доказательство, мы бы получили разрешение и поехали туда. Но разного рода догадки и даже логически обоснованные выводы здесь неуместны. Я должен быть твердо уверен в реальном существовании доказательств - или же мы провалим все дело.
      Сэм немного завелся, но зная, что время от времени с ним такое случается, я не стал обижаться, а просто улыбнулся и постарался обратить все в шутку.
      - Черт возьми, Сэм, зря я, наверное, просил выделить мне в помощь сотню полицейских. Что за пессимизм?! Лучше отправлюсь-ка я туда в одиночку, а когда найду все разгадки и доказательства вместе с "веселыми картинками", трупами, оружием, гранатами и тому подобными аксесуарами, то направлю тебе официальный запрос, чтобы...
      Сэм не дал мне закончить. Но он все же повел верхней губой, изображая некое подобие улыбки.
      - Нам, кстати, тоже иногда перепадает кое-какая информация. Например, как нам стало известно, в данный момент в доме Вайолета на том озерце помимо него самого безвылазно находятся ещё восемь-девять его головорезов. Пока ещё не известно, то ли это теперь в порядке вещей или же начало новой войны.
      - Обычно он держит при себе троих или четверых бездельников.
      - На этот раз их оказалось больше. Хотя вполне возможно, что блуждая по округе в своем обычном коматозном состоянии и отстреливая людей то здесь, то там, то ещё где-нибудь, ты и сам не заметил, как растревожил улей.
      Я оставил этот выпад без коментариев, потому что, когда Сэм завел речь об отстреле людей, мне в голову пришла новая идея.
      - Слушай, а ты можешь раздобыть мне где-нибудь пистолет?
      - А что же случилось с твоим любимым револьвером?
      - Ну... эээ... когда Дилли... когда мы с ней здоровались, незадолго до того, как попрощаться - я ведь упомянул о том, как она покинула меня в лесу, разве нет? Да, точно помню, я об этом рассказывал. Ну вот и пистолет мой она тоже с собой прихватила. И лишь поэтому я не уложил на месте тех четверых обормотов...
      Роулинс застонал.
      - Стащила твой пистолет? Тот "кольт", который ты так холил и лелеял? Шелл, хочешь сказать, что она все-таки стянула твой ствол? Почистила тебе карманы? Но как...
      - Билл, остынь, ладно? Ты не знаешь, какая это гениальная женщина. Можешь поверить мне на слово, приятель, мне ещё очень повезло, что она не стянула с меня штаны...
      - Украла у него пистолет! - он ударил кулаком в собственную раскрытую ладонь, глядя на Сэмсона. - Это лучшая новость, которую я услышал с тех пор, как подстрелили Диллинджера перед...
      - Билл, если ты дорожишь нашей дружбой, нашей долгой, настоящей...
      Сэмсон перебил мою тираду. Он встал из-за стола и сказал:
      - Пойдем. Так когда должны привезти это твое бесценное кино?
      - Буквально с минуты на минуту. Я распорядился, чтобы его как можно скорее доставили прямо сюда,