Он откинулся назад в кресле и упер ноги в стол.
      -- Наверное, тебя интересует именно это?
      Я усмехнулся. Вот такой он был человек, и, как всегда, ходил вокруг да около. Если несколько лет зарабатываешь деньги на расследовании преступлений и сыске преступников, если работа проела вам плешь на голове, то наступает момент, когда вас начинают интересовать повадки тех, кто грабит и убивает. Однажды я тоже заинтересовался этим, и судьба свела меня с Брюсом.
      Прошло три года. Иногда я заходил к нему сказать "привет". Обычно мы проводили вместе день, если не было срочных дел. Я выслушивал его измышления или сам болтал о каких-нибудь глупостях. И он всегда ходил вокруг да около. Мне даже казалось, что ему просто нравится слушать самого себя.
      -- Ладно,-- подытожил я.-- Так какая же проблема у моего приятеля?
      -- Об этом я вообще не буду говорить. Мне надо с ним повидаться. Но из того, что ты рассказал, можно выделить следующее. Ты отметил галлюцинации, которые возникают каждый день в одно и то же время. Затем проходит час, и галлюцинации исчезают. Верно?
      --Предположим, что птица -- постгипнотическое внушение,-- ответил я.-Давай примем, что это так. Но почему, черт возьми, Джей не сказал мне, что его гипнотизировали?
      Брюс покачал головой.
      -- Я считал, ты в этом хоть что-то понимаешь. Ты не думаешь, что сила, которая заставляет человека видеть несуществующее животное, может с легкостью заставить забыть, что его гипнотизировали? По сути дела, когда субъект находится в глубоком трансе, у него вообще нет никаких воспоминаний о гипнозе. Это называют постгипнотической амнезией, и она вполне обычна в каждом случае. Пока субъект погружен в глубокий транс, оператор, или терапевт, или гипнотизер, если тебе по душе это затертое слово, всегда может устранить воспоминания о встрече. Ему стоит лишь дать установку на забвение, и событие сотрется из сознания, как запись с магнитофонной ленты.
      -- Подожди минуту,-- попросил я.-- Ты хочешь сказать, что это могло случиться с моим другом?
      -- Вполне. И он ничего об этом не помнит. Внушение вызывает какое-то следствие. Естественно, он поставлен в тупик, так как его внушение очень странное. Если бы оно касалось простых и обычных вещей, твой приятель выполнял бы их, даже не задумываясь. Если бы кто-то спросил его, почему он поступает так, а не иначе, его ум придумал бы логическую причину, которой он бы и поверил.
      -- Будь я проклят. Это трудно представить.
      И тут меня осенило.
      -- Великий Боже, Брюс! Значит, если тебя загипнотизируют, а потом прикажут все забыть...
      Я замолчал. Брюс улыбался.
      -- Именно,-- воскликнул он.
      Тощий психиатр скинул ноги со стола, придвинул кресло и пригнулся к поверхности стола.
      -- Когда-то в него вбили эти проявления гипноза -- вот, что ты должен понять. Странное чувство, не так ли? По теории вероятности тебя самого могли загипнотизировать не раз и не два. Вчера, на прошлой неделе, в прошлом году... и даже сегодня. Только ты этого не помнишь. И это может произойти с каждым. С любым человеком на этой зеленой земле Господа Бога. Люди никогда не узнают об этом. Возможно, некоторые твои действия являются гипнотическим внушением, ты же их выполняешь, рационально объясняя, как вполне логическое поведение.
      -- Ну, это бред,-- отрезал я.-- Черт возьми, я-то знаю, что меня никогда не гипнотизировали. Так что...
      Я замолчал. Его слова испугали меня. А Брюс усмехался.
      -- Ладно, не возбуждайся. Это только вероятность, но она не очень правдоподобна. Кроме определенных условий необходимо тесное взаимодействие субъекта, и тогда трудно скрыть от человека, что он подвергся гипнозу. Не будем на этом останавливаться, но в таких случаях могут возникать серьезные психические отклонения и даже умственные расстройства. Еще какие-нибудь вопросы?
      Я погасил окурок и представил сморщенное лицо Джея.
      -- Что ты называешь определенными условиями?
      -- Косвенную технику наведения гипноза. Об этом сейчас много пишут. Разработано использование наркотиков. Я имею в виду наркогипноз.
      -- Наркотики?
      -- Да. Натрий Пенталол, например. Или амитал. Наркотики ослабляют сопротивляемость субъекта. Это корковые депрессанты, и их применение делает центры торможения менее активными, прокладывая путь подсознанию и облегчая гипноз. Обычно их вводят в вену на тыльной стороне кисти или на сгибе локтя.
      Он похлопал себя по руке. Я покачал головой.
      -- Красота. Мне хотелось спросить тебя только о попугае. Но, может быть, это и есть правильный ответ? Постгипнотическое внушение?
      -- Возможно. Пусть там будет что-то еще, но описание очень похоже. Кто-то внушил твоему другу определенные команды в гипнотическом трансе -может быть, просто хотел порисоваться на публике,-- а затем процесс внушения из его ума удалили. Очень опасно, когда какой-нибудь недоношенный любитель забавляется тем, в чем плохо разбирается.
      Я встал.
      -- Для одного дня достаточно.
      Он ухмыльнулся.
      -- Подожди.
      Вскочив на ноги, Брюс подошел к книжной полке и вытащил пару томов.
      -- Если тебе интересно, здесь можно кое-что найти. И дай знать, что случилось с твоим другом. А хочешь, приводи его сюда.
      -- Всего хорошего, Брюс. Завтра зайду. Если он не испугается, приведу его с собой.
      Он кивнул, и я ушел. Было три часа дня, и я направился в контору. До свидания с Джеем оставалось полтора часа, и я решил провести время над книгами, которые дал мне Брюс. А вдруг найдется что-нибудь еще, чем можно порадовать Джея. Кроме того, мне хотелось побольше узнать о том, как можно заставить человека увидеть попугая, которого не существует,-- а такое, вероятно, кое с кем произошло.
      Глава четвертая.
      В 16.30 я закрыл книгу о гипнозе и оттолкнул кресло от стола. В моем уме все перемешалось. Редко встречаешь в жизни вещи, столь богатые возможностями для добра и зла.
      Я вытащил из стола свой "Магнум-0.357", пристегнул наплечную кобуру и проверил барабан. При виде шести смертоносных пуль мне почему-то пришло в голову, что вот еще один способ, более прямой и менее хитрый, заставить человека делать все, что пожелаешь. Я сунул револьвер в кобуру и вышел.
      Когда я появился в большом магазине на Девятой улице, там был только Джей Вэзер. При виде его мне стало немного тошно, но надо было действовать так, словно ничего не случилось. Я прошел вдоль длинного ряда пиджаков, и он кивнул мне.
      -- Привет, Марк.
      Джей взглянул на часы.
      -- Еще десять минут, если они придут вовремя.
      Я усмехнулся и небрежно ответил:
      -- А ты честный труженик, Джей. Придется мне удвоить твой оклад.
      Он скривил рот в улыбке, но что-то его тревожило.
      -- А что мы им скажем?-- напряженно спросил он.
      -- Положись на меня. Просто скажем ребятам, что дело не выгорело, и теперь все принадлежит мне. Может быть, они отстанут по-хорошему.
      На его лбу появились морщины.
      -- Боюсь, что нет. У меня, ты сам знаешь, с мозгами не все чисто, но эти ребята еще те юмористы. Что если они не примут такого ответа?
      -- Они его примут. Просто эта парочка хотела наложить лапу на твое дело, и у меня найдется для них кое-что новенькое. Во всяком случае с сегодняшнего дня ты их больше не увидишь.
      -- Хотелось бы верить. Хотя не думаю, что им это понравится.
      -- А кого, черт возьми, волнует, понравится им это или нет? Кстати, мне кажется, я знаю, где ты подцепил этого зеленного попугая.
      -- Ну? И что ты мне скажешь?
      -- Пару часов назад я разговаривал с психиатром.
      Джей вздрогнул, но я продолжил:
      -- Он думает, что здесь возможно постгипнотическое внушение.
      -- Ты это о чем?
      -- Гипноз. Внушение, которое делается под гипнозом.
      Он улыбнулся и покачал головой.
      -- Со мной это не проходит.
      -- А почему? Тебя уже гипнотизировали?
      -- Да. Один раз. Я произнес речь, и все. Ничего общего с этим проклятым попугаем.
      -- Ты можешь кое-чего не помнить, Джей. Поверь мне, я серьезно.
      Он начал грызть губу.
      -- Ладно...
      Джей поднял голову и прошептал:
      -- Они идут.
      Я взглянул на входную дверь. Двое мужчин, два здоровенных крепыша вошли и направились к нам. Первый, ростом в шесть футов один дюйм, с трудом вмещал широкие плечи в коричневый твидовый костюм. Второй, на пару дюймов короче, казался фунтов на двадцать легче. У первого на прыщавом лице выпирал крючковатый нос. Второй был неприметным, и повстречайся мы с ним на улице, я бы его и не узнал. Он остановился в нескольких шагах от нас и прислонился к витринному стеклу. Высокий подошел к нам с Джеем.
      -- Добрый вечер, мистер Вэзер. Мы, как видите, вовремя.
      Он говорил четко и ясно, с тщательным произношением потенциального диктора. Игнорируя меня, он надвигался на Джея.
      -- Через пятнадцать минут после того, как вы скажете свое слово, у меня будет двадцать пять тысяч. Надеюсь, вы приняли решение.
      Он немного смутил меня. До этого мгновения история Джея о двух вымогателях, пожелавших купить магазин, казалась мне преувеличенным бредом. Но все сходилось с тем, что он рассказывал.
      Джей покачал головой.
      -- Нет. Я уже говорил, что не намерен продавать вам магазин. Не знаю, чего вы добиваетесь, но хочу, чтобы вы покинули заведение.
      -- Так-так, все сначала. Ну смотри...
      Крепыш прервался и взглянул на меня. Я стоял в трех шагах от него, делая вид, что ничего не замечаю.
      -- Эй, ты!-- рявкнул он.-- Проваливай!
      Я улыбнулся ему. Он нахмурился, слегка повел плечами и повернулся, чтобы посмотреть мне в лицо. Затем парень приятно улыбнулся мне в ответ, и по уголкам его рта собрались складки.
      -- Ты, наверное, меня не слышал?-- тихо поинтересовался он.-- У нас личный разговор. Давай-ка гуляй.
      -- Ну-ну.
      Он кончил улыбаться и шагнул ко мне. Его левая ладонь скаталась в устрашающий кулак, и он мягко ткнул им меня в грудь. Я отошел на полшага, и в его глазах застыло удивление. Кажется, он почувствовал ремень наплечной кобуры. Его глаза метнулись к моему левому боку, затем на мое лицо. Скривив губы, он медленно повернул голову и посмотрел на Джея.
      Джей, запинаясь, заговорил, словно взвешивал, стоит ли теперь объясняться.
      -- Мистер Люцио, это мистер Логан. Он новый владелец магазина.
      Люцио нахмурился и снова бросил взгляд на меня. А Джей продолжал:
      -- Сегодня в полдень я пришел в контору мистера Логана и продал ему свое заведение. Теперь он хозяин. Меня можете больше не беспокоить. Если хотите, говорите с ним.
      -- Все верно, Люцио,-- подтвердил я.-- Этот магазин теперь мой. И у меня нет настроения говорить с тобой о делах сегодня или в какой-то другой день. Хотя можешь купить себе костюмчик.
      Челюсть у Люцио отвисла на дюйм, и он уставился на меня.
      -- Счастливого пути,-- попрощался я.
      Кровь прилила к его лицу, он вдруг вытянул левую руку, схватил Джея за рубашку и притянул его к себе.
      -- Слушай, задница...-- начал он, но в дело вмешался я.
      Ребро моей ладони обрушилось на его предплечье. Размах был невелик, но многого и не требовалось, чтобы пальцы у парня слетели с рубашки Джея. Он хрюкнул и пару раз помахал рукой, сжимая и разжимая ладонь. Затем Люцио медленно повернулся ко мне.
      Я взглянул на другого парня, который отлип от витрины и подошел к нам поближе.
      -- Эй, мистер,-- сказал я.-- Хватит здесь трясти мышцей. Вон отсюда и лучше тут не появляйся. Не знаю, что ты там задумал, но это теперь не пройдет.
      Он посмотрел мне в лицо и выдохнул:
      -- Ты, сука...
      От него разило чесноком. Уголки его рта, дрогнув, опустились вниз. Рванувшись ко мне, он застиг меня врасплох и еще раз ударил правой ладонью в грудь. Я отшатнулся назад, оступился, но, удержав равновесие, выпрямился в четырех-пяти шагах от Джея и Люцио. Надо было вернуть должок. Когда они вошли, я просто хотел убедить их, что ни сегодня, ни потом у них ничего не выгорит. Но теперь все изменилось. Мое сердце забарабанило в грудь, я почувствовал, как сжимаются мышцы моих рук. Но я заставил себя расслабиться и с трудом разжал кулаки. Черт возьми, парень был в себе уверен.
      Другой крепыш громко рассмеялся, когда я оступился, но к нам больше не приближался. Он снова шатался у витрины, подумав, наверное, что Люцио разберется со мной без его помощи.
      -- Видимо, это ошибка, мистер,-- с улыбкой высказал я предположение.
      Люцио усмехнулся и пошел на меня, двигаясь легко и смело. Могу поспорить, он знал, как держаться. Люцио принял стойку, готовясь отразить любой мой выпад. Но я решил дождаться его действий.
      Проблема большинства крутых ребят в том, что они мечтают покрепче задеть противника, чтобы он потерял интерес к жизни. Они неплохо смотрятся, когда обрабатывают легких бойцов. Сбивают джентльмена с ног, разбивают уста. Но я не дожил бы до сего дня, если бы играл в такие игры.
      Люцио подошел ближе. Он не махал руками. Удерживая взгляд на моем лице, крепыш вновь протянул руку. Я догадывался, что предполагается новый толчок, так как парень уже укладывал на мою грудь ладонь и счастливо улыбался7 Я его не останавливал, но едва ладонь коснулась груди, большой палец моей левой руки вжался в щель между его средним и вторым пальцем, а основной захват предназначался для его мизинца и безымянного пальца. В момент толчка я сжался, переступив на правую ногу, выдернул его ладонь вверх, на четверть повернув запястье влево. Его оба пальца начали поворачиваться в ту сторону, куда они обычно не гнулись.
      Я знал, что произойдет, но для Люцио все оказалось полной неожиданностью. Прием с двумя пальцами я взял из элементарного дзюдо. Он всегда кажется какой-то ерундой, пока его к тебе не применили. Глаза Люцио расширились -- его полоснула боль. Он поднял запястье, резко вздохнул, и в горле у него заклокотало. Парень вытянулся на цыпочках, слегка качнулся вперед, выкатил губы и так сильно открыл рот, что я заметил темные пломбы в зубах нижней челюсти.
      Оставалось мягко потянуть и закрутить вниз его пальцы. Он сделал два семенящих шага. Я повернулся, и он закружился вокруг меня. Шагов с пятидесяти мы, наверное, смотрелись как два гомика, танцующих медленный фокстрот, но Люцио был теперь в моей власти. Он попытался достать меня левой рукой, но легкое движение свалило его на колени. Еще одно движение могло сломать ему пальцы.
      Я едва удержался, чтобы не крутануть запястье и не взглянуть, как белые кости пальцев прорывают натянутую кожу. Внутри меня кипело, к тому же надо было кому-то хоть раз проучить этого паренька. Но я остановился вовремя и уменьшил давление до легкого нажима.
      Люцио не мог произнести ни слова, но когда я ослабил захват, он просипел:
      -- Хватит. Ради Бога, хватит.
      -- А ты уйдешь? Ты будешь обходить это место, черт возьми?
      Ответа я не уловил, даже если он и последовал. Его семенящие шаги развернули меня в вполоборота. Я так увлекся первым, что выпустил из вида второго. А вот он меня вниманием не обидел, хотя и приложил его только к моему затылку.
      x x x
      Когда я пришел в себя, Джей шлепал меня по лицу холодной тряпкой, и с нее стекала вода. Я лежал на спине и никак не мог сфокусировать глаза. Наконец туман передо мной превратился в потолок, я застонал и сказал все, что думал о создавшейся ситуации.
      -- Вот же дерьмо! Что тут происходит?
      Джей с облегчением вздохнул.
      -- Ты был в отключке минут десять. Второй врезал тебе по голове пистолетом.
      В принципе я подозревал что-то вроде этого. Ощущение в затылке было таким, что я испугался, не осталось ли на полу какой-нибудь части черепа. Я даже боялся посмотреть вниз. Но на тонком коврике маячило небольшое красное пятно, а затылок, когда я его пощупал, хотя и лип к руке, по-прежнему оставался на месте.
      -- Они ушли?-- спросил я.
      -- Да. Сказали, чтобы я держал рот на замке, потом обыскали тебя и ушли.
      Я заметил на полу свой бумажник, документы и раскиданную мелочь.
      -- Дьявол! Неужели они меня обчистили?
      То, что мне проломили череп, меня уже не волновало. Я поднял бумажник и заглянул внутрь. Все осталось на месте: фотостат удостоверения детектива, водительские права, кредитные карточки и чеки. Даже триста пятьдесят долларов наличкой. Я собрал свое добро, встал на ноги и подождал, пока не утихнет головокружение.
      -- Какого дьявола они искали, Джей?
      -- Не знаю. Но они ушли сразу после этого.
      Внезапно я догадался.
      -- Слушай. Иди домой, я загляну к тебе через час-другой, ладно? Я думаю, мне удастся убедить тебя насчет гипноза.
      -- Хорошо, Марк. А ты куда?
      -- Это просто предположение. Парни обыскали меня. Они хотели выяснить, кто я такой.
      Рука метнулась к кобуре. револьвер был здесь, значит ребята удовлетворились тем, что пробили мне череп.
      -- Теперь надо кое-что проверить.
      Джей кивнул, и я вышел. Меня по-прежнему забавлял и тревожил обыск. Может быть, Люцио и его приятель не поверили истории о новом хозяине магазина. А если поверили, может быть заинтересовались, где купчая. Я заторопился в контору.
      Но время ушло. Дверь скрипела на одной петле, замок валялся на полу. Там же лежали два ящика стола и центральный блок картотеки. В остальном в конторе был абсолютный порядок. Купчая, подписанная Джеем и мной, исчезла.
      Глава пятая.
      Несмотря на головную боль, я был в довольно хорошей форме, поэтому, покончив с обедом, кофе и сигаретой, отправился к Джею, надеясь, что при виде меня Глэдис не закатит истерику. Пробило семь часов, на улице темнело.
      Глэдис открыла дверь и в упор рассматривала меня. Он не выглядела удивленной, но явно сердилась. Видимо, Джей рассказал ей о моем визите, и у нее было время поработать над своей яростью.
      -- Добрый вечер, миссис Вэзер,-- поздоровался я.
      -- Идиот!-- прошипела она.-- И у тебя хватило наглости прийти сюда. О чем вы хотите говорить?
      Я оборвал ее -- тихо, но более ласково:
      -- Запомни, Глэдис, мы не знаем друг друга. Пусть все идет своим чередом. Но, может быть, ты впустишь меня?
      -- Я отправила бы тебя в ад,-- проворчала она, но раскрыла дверь пошире, и я проскользнул мимо.
      Знакомый запах ее тела ударил в ноздри, и на мгновение мой желудок наполнила пустота. Тем не менее я бодро вошел в гостиную. Джей отвалил порядочный кусок за свой огромный дом на площади Святого Эндрю. Два этажа и шестнадцать комнат, все обставлено со вкусом и в высшей степени изысканно. Я прошел по мягкому ковру к большому дивану и осторожно присел на краешек. Глэдис уселась на другом конце и повернулась ко мне.
      -- Значит, ты решил все за нас обоих?-- внезапно спросила она.
      Ее голос и тон выражали презрение. Презрение ко мне, подумал я, поскольку именно меня встревожила такая мелочь, такая безделица -- ее любимый муж.
      -- Ты знаешь, что я вполне серьезен. И ты знала, что это произойдет рано или поздно. Я повторял тебе это, наверное, раз шесть. А сегодня после обеда я даже рассказал тебе -- почему.
      Глэдис долго не отводила от меня темных глаз. Ничего не произнеся, она холодно пожала плечами.
      -- Ты, похоже, считаешь себя зрелой и современной, без комплексов и ограничений морали, но тогда стань на секунду взрослой, и давай поговорим спокойно о Джее. С ним все в порядке в последнее время?
      -- Да, все в порядке.
      -- Он не показался тебе более встревоженным, чем обычно? Может быть, ведет себя как-то странно?
      Она покачала головой, разметав черные волосы, и мне вспомнилось, как они струились по моей подушке.
      -- Он такой, как всегда,-- твердо заявила Глэдис.
      -- Кстати, где он?
      -- Наверху, в ванной. Хоть бы утонул там что-ли.
      -- Кончай, Глэдис. Лучше скажи, Джей говорил тебе что-нибудь о попугае?
      -- Нет, зачем ему попугай?
      Она выглядела удивленной. Я хотел ответить, но тут хлопнула дверь, и кто-то вошел в гостиную.
      -- Ах, Глэдис,-- раздался девичий голос.-- Прошу прощения.
      Я поднял голову. Передо мной стояла белокурая девушка, пять футов три дюйма или около того, одетая в светло-зеленый свитер и рубашку,-- прямо как с коробки из-под лент. Смотрелась она неплохо -- ее можно было ваять в мраморе, особенно эти волосы, уложенные сзади в какой-то затейливый конус. Она подошла к нам, и Глэдис после долгой паузы лениво произнесла:
      -- Мне кажется, Энн, ты уже знакома с мистером Логаном, не так ли, милочка?
      И этот маленький зверек, когда-то приводил меня в бешенство? Неужели это Энн Вэзер, дочь Джея от первого брака? Я встал и слегка кивнул. Думаю, не одному мужчине не дано понять, что происходит с девочками, когда они взрослеют. Маленькие мальчики растут и превращаются в мужчин, но они всего лишь набирают размеры и, возможно, становятся более гадкими. А с маленькими девочками все по-другому. Они не только увеличиваются в росте и объемах, они начинают выпирать в самых привлекательных местах, черт бы их побрал. И Энн не была исключением.
      Она грациозно проследовала ко мне через комнату и подала руку.
      -- Ну, конечно же, мистер Логан. Марк, не так ли? А я сначала вас не узнала.
      Я усмехнулся.
      -- Держу пари, не узнаете и теперь. Наверное, какие-то смутные воспоминания. Последний раз, когда я вас видел, вы были довольно отвратительной.
      Это ее несколько потрясло, и ее голова склонилась набок.
      -- Вам тогда было около десяти или одиннадцати,-- пояснил я.-- Вы в тот раз здорово треснули меня в подбородок.
      Она опустила головку и рассмеялась, посматривая на меня из-под длинных ресниц, которыми, безусловно, гордилась.
      -- Теперь я припомнила. Я даже помню, как ударила вас. Кроме того, я видела ваши снимки в газетах с историями об оружии и погонях.
      -- Вы очень изменились, мисс Вэзер,-- брякнул я невпопад.
      Спокойно рассматривая меня, она медленно произнесла:
      -- Это я знаю, Марк, причем гораздо лучше вас. Зовите меня Энн.
      Она села в удобное кресло, а я опустился на диван. Взглянув на Энн, я возобновил разговор.
      -- Мы говорили о Джее. Я встречался с ним недавно, и он показался мне озабоченным, нервным и каким-то заведенным. Может быть, что-то произошло? Возможно, его что-то беспокоит?
      Глэдис покачала головой.
      -- Не думаю. У нас была прекрасная неделя.
      -- Да,-- согласилась Энн,-- в субботу у нас прошла превосходная вечеринка. Вам бы она тоже понравилась, Марк.
      -- Я уже сожалею, что пропустил ее. И много людей пришло?
      -- Нет, трое нас и еще две пары,-- сказала Глэдис.-- Ах да, еще приятель Энн.
      Энн фыркнула.
      -- Тоже мне приятель. Он на год моложе меня. Это идея Глэдис -пригласить для меня хорошенького мальчика.
      Она взглянула на мачеху.
      -- Но для этого он совершенно не подходит. Держу пари, он носит длинное нижнее белье.
      Она звонко рассмеялась и добавила:
      -- Лично мне больше понравился гипнотизер.
      Я открыл рот, но потом медленно закрыл его. Энн устроилась в кресле поудобнее, вытянула ноги перед собой и положила руки на подлокотники. Шерстяной свитер и рубашка натянулись, подчеркивая все, что только можно было подчеркнуть.
      -- Марк, вы верите в гипноз?-- спросила Энн.
      -- Да, верю.
      Ее глаза прищурились.
      -- Вот так дела! Вы сейчас выглядите довольно забавно.
      -- Я всегда выгляжу забавно.
      Она снова засмеялась.
      -- Я не это хотела сказать. Нет, вы не выглядите забавно. Вы показались мне очень удивленным.
      -- Наверное, это действительно так,-- ответил я.-- Не каждый день удается провести в компании гипнотизера. А как вел себя Джей под гипнозом?
      -- Я точно не помню...-- начала Глэдис.
      -- Он произнес речь,-- вмешалась Энн.-- И, Боже, как он смешно ругался.
      Я любезно повернулся к Глэдис.
      -- Вы сказали, что не помните этой вечеринки, миссис Вэзер?
      -- Да, не помню. Я тоже была подопытной. Говорят, я отлично смотрелась.
      -- Говорят? А вы ничего не помните?
      Она покачала головой.
      Я почти ничего не помню и, боюсь, ничего не смогу вам рассказать.
      -- Значит, гипнотизировали только вас и Джея?
      -- Нет,-- оживилась Глэдис.-- Еще нашу знакомую по имени Эйла Вайчек. Так что нас было трое.
      -- Вот именно,-- вклинилась Энн.-- На мне это не сработало.
      Она тихо рассмеялась и взглянула на меня.
      -- Я немного испугалась. Боялась, а вдруг этот мужчина...
      Она позволила голосу угаснуть и очаровательно улыбнулась. С верхнего этажа донеслось несколько ужасных звуков. То были слова из "Дома на Рейнч", но мотив казался очень странным. Я улыбнулся Глэдис.
      -- Джей всегда так поет?
      Она мило рассмеялась.
      -- Неужели так ужасно? Боюсь, вы правы, но мы, наверное, привыкли. Через минуту он спустится к нам.
      -- Глэдис... Эй, Глэдис!
      Это кричал со второго этажа Джей.
      -- Простите меня,-- вздохнула Глэдис.-- Он, видимо, не может найти туфли или что-то еще.
      Она улыбнулась мне, уголки ее рта опустились, глаза блуждали по моему лицу. Потом она встала и ушла.
      -- Марк, сколько ты здесь будешь?-- неожиданно спросила Энн.
      -- Может, еще полчаса. А что?
      -- Мне надо поговорить с тобой,-- прошептала она.-- Когда уйдешь, заверни к Френки на Беверли.
      -- К Френки? В коктейль-бар?
      -- Да. Что ты так смотришь? Мне уже двадцать один. Неужели не похоже?
      Она лукаво улыбнулась. Я тоже улыбнулся.
      -- И все равно, ты еще малышка.
      Улыбка сползла с ее лица, но она по-прежнему сохраняла спокойствие. Я заметил, что ее губы, пухлые и гладкие, немного выпятились; девочка слегка втянула щеки, и небольшие впадины рельефно подчеркнули высокие скулы. Это было рассчитанное движение. Она выглядела прекрасно и, главное, сознавала свою неотразимость.
      Энн глубоко вздохнула и тихо произнесла:
      -- Ну хорошо. Зови меня малышкой.
      Черт возьми, подумалось мне. Но Глэдис вернулась раньше и не дала мне спросить у Энн, о чем она собиралась поговорить со мной. Хотя, думаю, мне бы следовало спросить ее об этом.
      -- Он уже идет, мистер Логан,-- сказала Глэдис.
      -- Что? Кто?
      Миссис Вэзер удивленно взглянула на меня.
      -- Ну кто же еще? Джей!
      Энн откинула голову и захохотала. Она смеялась, и вы бы видели, как извивалось ее тело. Я тоже немного поизвивался. По моей шее медленно поднимался румянец и заливал лицо. Глаза Энн пожирали меня, и на секунду она превратилась в сирену из старого фильма, соблазняющую героя. Она была бы славным ребенком, но, наверное, этот этап ее жизни уже миновал.
      -- Да что я такого сказала?-- возмутилась миссис Вэзер.
      -- Мне кажется, Энн впадает в детство,-- улыбнулся я.
      -- Впадает? Неужели она уже из него вышла?
      Энн перестала смеяться и повернулась к миссис Вэзер, но Глэдис действительно ничего не подозревала. В любом случае ей еще многое следовало бы знать о приемной дочери. Да и мне, пожалуй, тоже.
      К нам вышел Джей.
      -- Привет, Марк. Как голова?
      -- Нормально. Я уже забыл о ней.
      -- Забыли о голове?-- подхватила Энн.
      Едва я повернулся, чтобы взглянуть на нее, мне бросился в глаза ее открытый рот. Наверное, она увидела пластырь на моем черепе. Энн встала и подошла ко мне.
      -- О, Боже,-- прошептала она.-- Как я не заметила этого раньше? Что случилось?
      -- Один мальчик ударил меня по голове.
      -- Вам больно?
      -- Уже нет,-- успокоил ее я.-- Теперь все хорошо.
      -- А знаете, почему я на это не обратила внимание раньше?-- спросила она.-- Я не могла видеть вашего затылка, потому что вы все время смотрели на меня.
      Она нежно коснулась ссадины, а потом ее рука скользнула вниз, погладив мою шею.
      -- Вот чертова девчонка,-- сказал Джей.-- Все думает, что она Мата Хари.
      Но каким теплым был его голос, и как он улыбался дочери.
      -- Ее надо как следует нашлепать,-- добавил он.
      Энн повернулась на каблуках и медленно пошла к своему креслу. Я снова поймал ее вызывающий взгляд. Да, ее надо было нашлепать, она вполне заслуживала это, и мысль об отшлепывании уже не казалась мне возмутительной.
      -- Так ты говоришь, что все это время был здесь, и никто не предложил тебе выпить? Тогда за мной, Марк.
      Он попал прямо в точку -- мне надо было выпить. Я проследовал за Джеем через пару огромных комнат и вошел в его логово в задней части дома. Эта комната была гордостью Джея, он тут все оборудовал, и помещение напоминало скорее бар, чем спальную. Напротив стены находилась хорошо затареная стойка с зеркальной поверхностью и четыре бамбуковых стула. Я взобрался на первый. Джей смешал кок-хай для себя и ром с содовой по моему вкусу.
      -- Джей, ты что-нибудь говорил Глэдис и Энн о попугае?-- спросил я.-Или о делах с магазином?
      Он покачал головой.
      -- Видишь ли, боюсь... Ты знаешь, боюсь, что они посчитают меня психом и тому подобное.
      -- Доверься мне, Джей. В этом нет ничего серьезного.
      Он слегка улыбнулся.
      -- Опять гипноз?
      -- Кстати, что за гипнотизер был у вас в субботу вечером?
      -- А-а, этот,-- воскликнул он.
      Я даже удивился. Мне казалось, он скажет: "Какой гипнотизер?"
      -- Только увидев тебя,-- продолжал он,-- я сразу подумал, что это заинтересует тебя. Да, тут был один такой, но пойми, у нас шла вечеринка. Это кто-то из наших друзей. И никаких попугаев. Ничего, связанного с ними.
      -- Дьявол! Ты помнишь, что с тобой делали?
      -- Точно не помню? Глэдис и Энн потом подшучивали надо мной. Кажется, я произнес большую речь.
      -- Ну вот! Только вслушайся в это -- человек находился под гипнозом и говорит, что ничего не помнит. Он не помнит, что с ним делали. Разве это не достаточно убедительно?
      Он смотрел на меня несколько секунд, затем медленно кивнул.