51

Чтобы прийти к решению, Ричиусу понадобилось больше недели, но выбор показался ему совершенно естественным. Он хотел сражаться с Наром — Тарн не позволил ему этого сделать. Однако существовал на земле уголок, куда он мог отправиться и где Тарн не имел влияния. Там нашлось бы место для человека с репутацией изгнанника. Он сознавал, что в долине Дринг не придется ко двору. Кроме того, с момента возвращения Тарна он виделся с Дьяной только за трапезами. Она снова исполняла роль печальной респектабельной жены, и Ричиус понимал, что бесполезно пытаться ее менять. Муж ее оказался жив — возможно, он даже бессмертен. Пора отступиться.

В день принятия решения он проснулся с мрачной улыбкой. Его ждали хлопоты, надо было сделать приготовления. Придется просить Тарна, чтобы он назначил военачальником Джарру. Что еще хуже, придется попрощаться с Дьяной и Шани. Тем утром он позавтракал в одиночестве, продумывая за едой свои прощальные слова. Он даже не знал, заметили ли его отсутствие за общим столом. Скорее всего заметили. Это было единственное время, когда Дьяна могла по-настоящему с ним разговаривать — или хотя бы тайком подмигивать ему у Тарна за спиной. Его решение, конечно, ее разочарует. Возможно, она даже будет умолять его ехать с ними в Фалиндар. Но Фалиндар не был ему домом — и никогда им не станет. У Вентрана может быть только один дом — Арамур.

Доев завтрак, он оставил тарелку на кровати, а потом надел чистую рубашку и брюки, пошитые для него женщинами замка. С момента его прискорбного превращения в правителя к нему стали относиться с непривычной почтительностью. Он решил повидаться с Тарном раньше, чем с Дьяной. Он попросит у искусника разрешения поговорить с его женой без посторонних. Он надеялся, что малышка будет с ней и он сможет сказать ей настоящие — хоть и непонятные ей — слова прощания. Но еще до Тарна ему хотелось увидеться с одним человеком, о котором он почти забыл после возвращения искусника.

Как всегда, он нашел ее за чтением — на этот раз в саду. Заметив его приближение, Прис улыбнулась.

— Кэлак! — весело крикнула она и спрыгнула с треснувшего бортика фонтана, на котором только что сидела.

Закрыв книгу, она энергично замахала рукой, торопя Ричиуса. Он улыбнулся ей издали и поспешил к ней по садовой дорожке. Он души не чаял в этой девочке. Ему хотелось, чтобы его Шани стала именно такой, когда вырастет. Прис возбужденно кивала ему своей белой головкой.

— Тебя не было за завтраком, — укорила его она. — Почему?

— Значит, я теперь обязан во всем тебе отчитываться? — засмеялся он. — Ты со своим отцом была столь же непочтительна?

Прис нахмурилась. Ричиус понял — она медленна расшифровывает его фразы.

— «Отчитываться» значит рассказывать, — объяснил он. — А «непочтительная» значит невежливая.

— Отец никогда не разрешал мне так с ним говорить, — призналась она. — Но ты не похож на отца.

— Верно. — Ричиус опустился на край фонтана. — Я был занят этим утром, Прис. Мне надо кое-что тебе сказать. Не знаю, что ты по этому поводу подумаешь.

Прис снова устроилась на бортике фонтана и заглянула ему в лицо.

— Плохое? — спросила она.

— Не слишком, — успокоил он ее. — Я уезжаю. Я больше не буду здесь военачальником.

Девочка широко раскрыла глаза.

— Уезжаешь? Куда ты уезжаешь?

— Ты когда-нибудь слышала о Лиссе?

— Да, отец один раз мне о нем рассказывал. Это очень далеко, на острове. Ты собрался туда?

Ричиус кивнул.

— Вроде бы. У них вокруг Люсел-Лора корабли — они нам помогают. Они воюют с Наром. Теперь я намерен помогать им.

— Нет, нет! — запротестовала Прис. — Тебе нельзя уезжать. Отец сделал тебя военачальником. Он тебя выбрал, Кэлак. Ты ему нравился.

— А он нравился мне, — печально молвил Ричиус. — Но это вышло случайно, Прис. Просто, когда твой отец умирал, рядом оказался только я, а он думал в ту минуту о тебе и твоих близких, о том, что кто-то должен позаботиться о вас. Я понимаю, он выбрал бы думаку Джарру, если бы смог, но у него не было времени. Я просто делаю то, что сделал бы он сам. Тарн вернулся, так что он все уладит. Он назначит Джарру военачальником.

— А он будет о нас заботиться?

— Я в этом совершенно уверен. Он хороший человек, и твой отец ему доверял. Нет сомнений в том, что он прекрасно о вас позаботится и что твоя мать захотела бы именно этого. В конце концов, я ведь не триец. Вам нужен правитель, который бы представлял ваш народ.

— Я за тебя боюсь, — понурила голову Прис. — Бхапо говорит, что теперь ты в безопасности, больше не будешь воевать. А если ты поедешь на войну, тебя могут убить. Как отца.

— Прис, — мягко произнес Ричиус, обнимая девочку за худенькие плечи, — твой отец погиб, защищая свой дом. Именно это обязан сделать и я. Даже если я погибну, моя смерть не будет бессмысленной. Но если я останусь, моя жизнь потеряет смысл. Я должен попытаться. Ты можешь это понять?

— Нет. — Она подняла голову и грустно посмотрела на него. — Не понимаю. Я не понимаю, почему умер отец. И остальные. Теперь все женщины плачут. Мать плачет. Почему, Кэлак?

Ричиус долго молчал.

— Потому что они тоскуют по тем, кого любят, вот почему, — наконец сказал он, вздохнув. — Но мне нравится думать, что мертвые, где бы они ни находились, видят наши слезы и знают, что нам их не хватает.

Казалось, его ответ ошеломил девочку.

— Мне не хватает отца. И будет не хватать тебя.

— Ах, Прис, — воскликнул Ричиус, — я тоже буду по тебе скучать! — Он наклонился и нежно поцеловал ее в макушку — Я буду здесь еще денек-другой. Я увижусь с тобой перед отъездом. Скажи матери от моего имени, что я решил. Скажи ей, что я сожалею обо всем. Она поймет, о чем речь.

— Я ей скажу.

— Хорошо. — Ричиус встал. — Увидимся позже, за ужином.

Прис больше ничего не сказала, и Ричиус оставил ее. Направляясь к замку, он старался быть твердым. Предстоял разговор с Тарном. Он рассчитывал найти искусника в тех комнатах, которые тот выбрал себе сам и где обычно сидел над бумагами и картами. После отъезда Карлаза с львиными всадниками у Тарна не осталось дел — он только отдыхал и занимал мысли чтением книг, взятых у Прис. Ричиус подумал, что эти двое удивительно похожи. Прис была скорее дочерью Тарна, чем Фориса. Однако Прис отнеслась к известию о его отъезде на удивление спокойно. Ричиус предвидел, что со стороны Тарна встретит большее сопротивление. Не то чтобы это имело значение. Тарн легко может помешать его участию в войне на территории Люсел-Лора, но море и лиссцы находятся вне сферы его влияния. Ричиус решил проявить не меньшее упрямство, чем Тарн.

Он тихо вошел в замок через чугунные ворота. Комнаты Тарна располагались наверху, и он направился к лестнице. Именно там он услышал крик, похожий на блеяние ягненка. Но потом он стал сильнее — и Ричиус понял, что кричит Прис.

Он бросился обратно в сад и увидел ее: она болталась над землей, зажатая огромной рукой в латной перчатке. Рука принадлежала огромной фигуре, закутанной в черный плащ и увенчанной головой с безумным лицом, закрытым маской.

С маниакальной улыбкой Блэквуд Гейл поднял Прис за волосы и держал на весу, словно индюшку на рынке. Позади него расположился отряд череполицых солдат, неподвижно сидевших верхом на гигантских боевых конях. При виде Ричиуса единственный глаз барона радостно вспыхнул.

— Доброе утро, Вентран, — прогудел нечеловеческий голос. — Ты по мне скучал?

Пораженный Ричиус застыл, глядя на своего заклятого врага

— Почему ты так удивлен? — осведомился Блэквуд Гейл. — Ты должен был знать, что я за тобой вернусь. Или ты решил, что я погиб?

Ричиус отважился шагнуть в сторону Гейла. Их разделяло всего несколько шагов. Позади барона в молчаливом ожидании сидели в седлах Ангелы Теней. Взгляд Ричиуса стремительно метнулся к сторожевой башне.

— Твой дозорный мертв, — сказал Гейл, угадав его мысли. — Ты забыл, на что способны Ангелы Теней. Тебе следовало лучше подготовиться к нашему появлению. — Гейл встряхнул Прис и захохотал. — Или ты на лучшее просто не способен?

— Отпусти ее, — приказал Ричиус. — Немедленно.

— Эти гоги всегда слишком много для тебя значили, — насмешливо бросил Гейл. — Я ее отпущу. Если ты согласишься на мои условия.

— Ты трус, Гейл. Прячешься за ребенком. Трус, как и твой отец.

Лицо барона исказила ужасная гримаса. Перчатка разжалась, и Прис упала на землю. Затем торопливо поползла к Ричиусу.

— Я не трус! — зарычал Гейл. Скрестив руки на груди, он наблюдал, как Прис обхватила колени Ричиуса. — Из твоего выводка? — ехидно поинтересовался он.

Ричиус оторвал от себя девочку. Взяв ее за руки, он опустился на колени и заглянул ей в лицо.

— Иди в замок. Быстрее.

Он подтолкнул ее, и Прис исчезла за воротами, отчаянно призывая всех на помощь. Ричиус услышал, как в замке начинается суматоха.

«Не выходи сюда, Тарн, — мысленно приказал он. — Пожалуйста!»

— А теперь мы будем разговаривать, — объявил Гейл. Он ткнул большим пальцем в солдат у него за спиной. — Узнаешь их?

Ричиус кивнул.

— Ангелы Теней.

— С приветом от нашего друга Бьяджио, — тотчас продолжил Гейл. — Ты знаешь, на что они способны. А я знаю, что у тебя нет сил, дабы их остановить. Так что слушай очень внимательно. У меня есть для тебя предложение.

— Слушаю, — ответил Ричиус. В замке оставалась всего горстка воинов, так что Ангелам Теней не составит труда захватить Дьяну и Шани. Это будет настоящая бойня. — Что ты предлагаешь?

Гейл ухмыльнулся.

— Готов поспорить, что в замке найдутся люди, которые тебе дороги, а? Люди, которых ты хотел бы уберечь?

Ричиус не стал отвечать.

— Где Форис? Я рассчитывал застать его здесь. Он ведь должен защищать тебя, так?

— Он погиб. Как и твои всадники. Так что у тебя за предложение?

Оскорбление стерло с лица Гейла ухмылку.

— Очень простое. Ты и я. Здесь и сейчас. Ричиус рассмеялся.

— О да, какая прекрасная мысль! Очень щедро с твоей стороны, барон. Я уверен, твои друзья, которые выстроились у тебя за спиной, совсем не станут тебе помогать.

Блэквуд Гейл вознамерился было что-то ответить, но тут заметил горстку воинов, выбежавших из замка.

— А, вот идут и твои друзья! Довольно жалкая компания, должен сказать.

Воины располагались перед замком с поднятыми жиктарами. Ричиус вскинул руку, приказывая им остановиться, и они повиновались — замерли всего в нескольких шагах от Блэквуда Гейла.

— Отгони их, — велел он, не делая, однако, попытки схватиться за оружие. — Иначе пожалеешь.

— А они не понимают ни слова по-нарски, — съехидничал Ричиус. — Могут случайно перерезать тебе горло.

Гейл скривился.

— Если перережут, то все Ангелы Теней двинутся на твой жалкий замок. Такой приказ я им отдал. Убей меня — и все вы умрете. — Он засмеялся. — Ты же знаешь, до чего эти Ангелы фанатичны.

Ричиус приказал своим воинам отступить. Из замка выбежала Дьяна.

— Ричиус! — Она бросилась к нему и гневно посмотрела на Гейла. — Что происходит? Кто это?

«Я рад, что ты не помнишь», — подумал Ричиус, отстраняя ее. Гейл угрожающе воззрился на Дьяну.

— Я — Блэквуд Гейл, барон Талистана. А кто ты, женщина? Та шлюха, которую Вентран отправился спасать?

Ричиус нахмурился.

— О да, — торжествующе объявил барон, — я слышал эту историю. Бьяджио сам мне ее рассказал. И угадай, откуда он об этом узнал? Как ты думаешь, кто тебя предал, Вентран?

— Барон…

Гейл захохотал.

— Ты не знаешь, да? Это был тот старик — твой драгоценный Джоджастин! Печально, правда? В наше время никому нельзя доверять.

Именно такое известие Ричиус и боялся получить. Оно растравило ему душу. Однако это тоже было частью тактики Гейла.

— Уходи отсюда, Дьяна, — сказал он.

— Нет, я тебя не оставлю!

— Уходи! — Ричиус схватил ее за руку и бесцеремонно подтолкнул к воротам. — И скажи мужу, чтобы он сюда не выходил!

— Пусть она принесет тебе оружие! — прогремел Гейл. — Нам с тобой надо свести счеты.

Дьяна застыла у ворот, ожидая приказа Ричиуса. Он поднял руку, чтобы она задержалась, и повернулся к Гейлу.

— Дуэль? А зачем мне с тобой биться?

— Я начинаю терять терпение! Твое время на исходе. Тик-так, тик-так.

— Дьяна, принеси мне меч! — велел Ричиус. — И скажи всем, чтобы не выходили из замка. Всем, слышишь?

Ничего не ответив, она ринулась в замок. Воины пристально следили за Гейлом.

— А теперь ответь на мой вопрос: зачем мне с тобой биться?

— Я предоставляю тебе выбор, Вентран. Сражайся со мной, или все обитатели этого замка умрут, включая и ту красотку, которая только что ушла. — Гейл облизал губы. — Хороша! Совсем как твоя жена.

Ричиус прыгнул вперед и, сжав руку в кулак, нанес удар по изумленной физиономии барона. Гейл отлетел назад, не успев уклониться. Кулак попал в маску и вдавил ее в плоть. Маска смялась, а Гейл взвыл, падая на землю. Ангелы Теней зашевелились, но он приказал им оставаться на месте.

— Нет! — крикнул он, прижав пальцы к окровавленному лицу; затем встал и прошипел: — Ты не достанешься никому, только мне, Шакал. Ты мой!

— Тогда иди и попробуй меня взять, подонок! Я готов!

Гейл засмеялся и бросил маску за спину, показав свое жуткое лицо. Кровь стекала по лбу в его слепой глаз.

— Еще не пора, — ответил он. — Я хочу сделать все как следует. Клинок против клинка, талистанец против арамурца, раз и навсегда!

— И какие гарантии ты мне дашь, чудовище? Я сражаюсь за жизнь тех, кто находится в замке. Как я узнаю, что ты меня не обманываешь?

Гейл поманил к себе одного из стоявших у него за спиной.

— Лейтенант!

К нему приблизился Ангел Теней.

— Мы с этим щенком устраиваем поединок. Если я буду убит, вы повернетесь и уедете в империю, не причинив вреда никому, кто находится в этом замке. Понятно?

— Да, барон, — ответил лейтенант.

— Повторите мой приказ.

— Если вы будете убиты, мы возвратимся в империю. Мы не причиним вреда никому, кто находится в этом замке.

— Они — Ангелы Теней, Вентран, — отрубил Гейл. — Они выполняют приказы точно. Тебе это известно.

— Почему ты это делаешь? — поразился Ричиус. — Какой в этом смысл, Гейл? У тебя достаточно людей, чтобы захватить этот замок. Почему бы тебе этого не сделать? Ты — кровожадный ублюдок, не сомневаюсь, ты получил бы от этого удовольствие.

— Безусловно, получил бы. Но тогда я могу случайно упустить шанс сразиться с тобой один на один, а мне этого так хочется! Это — часть моей печальной истории, видишь ли. Мои люди погибли. Их убил ты. И теперь нарцы зовут меня трусом. Они считают, что ты меня победил, Вентран. Но ты никогда не сможешь меня победить. Я всегда превосходил тебя. И теперь намерен это доказать.

— Смелое заявление. А если я проиграю?

— Сражайся как можно лучше, — посоветовал Гейл. — От этого зависит жизнь твоих друзей. Если ты проиграешь, все они погибнут. Совершенно ужасной смертью, заверяю тебя. Особенно та, хорошенькая.

Ричиус подавил ярость.

— Я буду с тобой сражаться. Но только при условии, что, даже если я проиграю, ты не тронешь замка.

— Не надейся, — напыжился Гейл. — Я хочу, чтобы ты делал все что можешь, Вентран. Тебе надо сражаться за нечто большее, чем твоя собственная жалкая жизнь. Жизнь всех обитателей этого замка за твой лучший поединок. Вот мои условия. Подумай о своей ответственности. Полагаю, мое предложение можно назвать весьма щедрым.

В эту минуту из замка вышла Дьяна с Джессикейном. Она вынула меч из ножен, клинок заблестел на солнце. Она вручила меч Ричиусу.

— Что ты будешь делать? — спросила она.

— Я буду с ним биться, — тихо ответил Ричиус.

— Нет! — Она схватила его за руку. — Ричиус, ты еще слаб. Он слишком большой. Он тебя убьет.

— Если я откажусь с ним сражаться, он убьет нас всех, — объяснил Ричиус.

Гейл нетерпеливо ждал, притопывая ногой по траве. Не обращая на него внимания, Ричиус проводил Дьяну к двери.

— Иди в замок. Прикажи воинам тоже уйти. Закройте ворота и приготовьтесь защищаться. И в любом случае Гейл не должен увидеть Тарна. Не допусти этого.

— Нет, — взмолилась Дьяна, продолжая крепко сжимать пальцы Ричиуса, — не делай этого. Беги в замок. Мы сможем с ними справиться!

— Нам их не одолеть, Дьяна. Их слишком много. Делай как я сказал. Возьми Шани и спрячься с ней где-нибудь. — Он обнял ее и прошептал: — Я тебя люблю.

— А я тебя. Живи ради меня.

— Поскорее, Вентран! — рыкнул Гейл. — Я готов.

— Дьяна, ступай в замок. Прикажи остальным от моего имени. Скажи им, таково мое желание.

Дьяна велела воинам идти за ней в замок. Каждый бросал на Ричиуса умоляющий взгляд, но тот жестом приказал им уходить. Дьяна, окруженная воинами, побрела к чугунным воротам. Ричиус подождал, когда они закроются, а потом обернулся к Гейлу и продемонстрировал ему Джессикейн.

— Тебе знаком этот меч? — спросил он. — Ты должен его знать. Им был убит твой дядя. А теперь им будешь убит ты.

В единственном глазу Гейла вспыхнул безумный огонь.

— Надеюсь, твой отец хорошо тебя обучал, щенок, — проскрежетал он, обнажая свой меч — длинный и узкий клинок с зазубренным концом и усыпанным драгоценными камнями эфесом. Другой рукой он расстегнул пряжку плаща и сбросил его на землю. — Я всегда превосходил тебя, Вентран. Всегда.

Ричиус сжал рукоять Джессикейна обеими руками и шагнул вперед.

— Докажи это, убийца.

Они начали кружить по траве. Гейл торжествующе приплясывал, двигаясь по широкой дуге. Ричиус был без доспехов — достаточно одного удара, чтобы поразить его. А потому он старался делать короткие и стремительные шаги, понимая, что крупный барон начнет быстро уставать, да к тому же и он был только в коже, которую легко пробьет мощный Джессикейн.

Пока они примеривались друг к другу. Ричиус постоянно бросал мимолетные взгляды в сторону замка. Ворота оставались закрытыми, но из грязных окон на него смотрели встревоженные лица. Он приказал себе забыть о них и сосредоточился на Гейле, который стал сокращать дистанцию, разделявшую их.

— Твоя жена пришлась мне по вкусу, — насмешливо бросил он. — Когда я ее убивал, она звала тебя.

Ричиус почувствовал, как у него слабеют колени.

«Это хитрость. Не слушай!»

Однако образ Сабрины возник в его сознании. Он пытался от него избавиться, не слышать ее далеких воплей. Он увидел бледное лицо Дьяны, прижавшееся к оконному стеклу. Если он проиграет этот бой, она будет следующей.

Гейл завопил и рванулся вперед, делая выпад мечом. Ричиус уклонился и отбил удар. Когда клинки столкнулись, Джессикейй зазвенел. Ричиусу пришлось опуститься на одно колено. Гейл взвыл и стал размахивать мечом, осыпая Ричиуса ударами. Тот держал меч над собой как металлическую крышу, защищавшую его от злобного натиска.

«Правильно, — думал он, — трать силы».

Блэквуд Гейл попятился, и Ричиус, вскочив, обеими руками направил меч в живот барона. Однако Гейл был ловок и предвидел контратаку. Он уклонился, предоставив Ричиусу пролететь мимо, и взмахнул мечом. Клинок плашмя ударил по незащищенной спине Ричиуса — обожженная кислотой, она отозвалась мучительной болью. Ричиус охнул и с трудом отбежал в сторону.

— Ты слаб! — радостно воскликнул барон. — Тебе за мной не угнаться! Я так и думал.

В голове Ричиуса крутилась короткая молитва. Он начал паниковать и задыхаться от невыносимой боли. Капли пота выступили на лбу. В окне он увидел скорбное лицо Дьяны. Ее губы шевелились: она умоляла его не сдаваться. Рядом с ней стояла перепуганная Наджир. К счастью, Тарна нигде не было видно. Если б Гейл знал, что Тарн здесь…

— Ну, иди сюда, мальчишка! — издевательски крикнул барон. — Твой урок еще не закончен.

Ричиус снова поднял меч и приготовился к новой схватке. Нужно было найти у Гейла слабое место, но он его не видел. Джессикейн уже становился безмерно тяжелым. А Гейл, казалось, еще совсем свеж.

Барон неожиданно рванулся вперед, и они опять схватились. Его удар был направлен в голову Ричиуса. Тот отбил клинок и коленом ударил Гейла в бедро. Колени барона дрогнули, и он упал в грязь, перекатом уйдя из-под удара. В лицо Ричиуса полетели брызги грязи, и он попятился. Гейл тем временем успел подняться. Противники разошлись, чтобы прийти в себя. Гейл наконец начал задыхаться: атака далась ему тяжело. Ричиус сморгнул с ресниц комочки грязи. Спина все еще горела. Он громко вскрикнул и снова бросился на Гейла, нанося яростные удары. Барон их умело парировал. От ударов стали о сталь во все стороны летели искры. Выдохшись, Ричиус попятился, чтобы встретить контратаку барона. Однако Гейл не совладал с дыханием и не смог воспользоваться представившимся шансом.

— Устаешь, барон, — прошипел Ричиус. — Теряешь бдительность.

Гейл послал в Ричиуса мощный плевок и вытер вспотевшее лицо. В глаз затекала кровь, мешая видеть. Ричиус понял, что у него есть шанс, и бросился вперед, рыча подобно барсу. Он налетел на Гейла — талистанец немного опоздал с защитой. Джессикейн скользнул по его клинку, ударил его по ребрам, прорезав кожаную куртку и отведав нежной плоти, скрывавшейся под ней. Гейл выругался и нанес ответный удар, вынудив Ричиуса отступить. Потом на секунду согнулся, зажимая бок, по которому бежала кровь, и вновь с криком ринулся на арамурца.

Джессикейн блокировал удары, однако атака была бесконечной. От усталости у Ричиуса сводило мышцы рук. Спина горела. Он тяжело дышал и отбивал поток ударов уже инстинктивно. Краем глаза он увидел, что ворота замка приоткрылись — и его захлестнула волна животного страха.

— Нет! — крикнул он.

Его взгляд метнулся в сторону замка — из теней вынырнула фигура в плаще.

Гейл воспользовался его секундным замешательством.

Оглушительная боль от удара в пах вернула Ричиуса к поединку, и он сложился пополам. Рукоятью меча Гейл ударил его в висок. Свет померк. На него накатила волна тошноты, а когда глаза открылись, он уже смотрел в небо. Огромный силуэт Блэквуда Гейла заслонил солнце. Ричиус попытался схватить меч, но сапог Гейла опустился ему на пальцы. Ричиус вскрикнул от боли — все его мысли внезапно сосредоточились на Дьяне.

«Мы погибли», — подумал он.

— Ты проиграл!

Казалось, барон эхом откликается на его мысли. Он приставил острие меча к горлу Ричиуса и поставил сапог ему на грудь. Он хрипло дышал и хохотал одновременно, пригибаясь в сторону раненого бока, и так навалился на Ричиуса, что он не мог дышать.

— Я лучший! — с ликованием объявил Гейл. — Лучший!

Ричиус боролся с надвигающимся беспамятством. Он увидел, как из темной арки ворот вышел Тарн. С ним были три воина. Каждый нес в руке лук, а за спиной жиктар. Ричиус мысленно проклял искусника. Какой в этом смысл? Гейл его победил. Замок погиб. Он сжал зубы и стал ждать смертельного удара.

— Ну же! — Он плюнул барону в лицо. — Убей меня!

— О нет! — пропел Гейл, наклоняясь ниже. — Не так быстро. Ты должен увидеть, что я намерен сделать.

— Ты мясник!

Казалось, Гейл наслаждается его оскорблениями.

— Да-да, — закивал он. — И ты убедишься, как это плохо. Кем мне заняться сначала, Шакал? Твоей смазливой сучкой?

— Ты никого не убьешь, чудовище! — возгласил звучный голос.

Тарн встал перед замком с тремя своими лучниками. Он шел без палки, прямо и уверенно, как здоровый мужчина. Плечи у него расправились, а остатки волос встали дыбом. Говоря, он по-волчьи скалил зубы. Его голос разносился по поляне с мощью боевой трубы и непокорностью потрепанного знамени. Изумленный Гейл обернулся к замку.

— Кто ты такой?

— Я — Тарн, — объявил искусник. — Я — Творец Бури.

Рука Гейла, сжимавшая меч, ослабела.

— Ты? — взревел он. — Ты!

— Отойди, дикарь, — приказал Тарн. Вены на его висках набухли и стали похожи на змей. Он поднял светящийся кулак, и все его искореженное тело словно выросло, подпитываемое блеском, который он призывал с Небес. Позади замка небо приобрело ярко-серый цвет. — Прочь! — повелел он. — Сегодня ты погибнешь!

— Не мешай мне, колдун! — заорал Гейл. Наэлектризованное облако поднялось над башнями, словно демоническая рука. Гейл с силой надавил сапогом на кисть Ричиуса. — Я его убью!

Тарн приподнял палец — и его лучники пустили стрелы. Они впились в шею барона, пробив ему глотку. Ричиус вывернулся из-под противника, схватил свой меч, едва его удерживая, и с трудом поднялся на ноги. Ангелы Теней тряхнули поводьями. Гейл пробулькал какой-то приказ, с ужасом глядя, как Ричиус опускает на него Джессикейн. Череп раскололся — Блэквуд Гейл из Талистана рухнул на землю бесформенным комом.

— В замок! — приказал Тарн.

Ричиус оглянулся и стал смотреть, как искусник стоит, вытянув руки, окруженный чудовищной черной аурой. В кроваво-красных глазах его полыхал огонь. Он превратился в исчадие ада, дьявола, безумца, владеющего какой-то проклятой силой. Воины с криками выбежали из замка и бросились навстречу Ангелам Теней. Ричиус заковылял вперед, уронив Джессикейн. Он пытался добраться до ворот. Его размозженная кисть бессильно обвисла, все тело саднило и пульсировало болью. Позади него Ангелы Теней обнажили мечи, чтобы встретить горстку воинов. Ему на помощь бежала Дьяна.

— Нет, — застонал он, — возвращайся!

Однако Дьяна схватила его руку и, подпирая его плечом, потащила к воротам. Небо потемнело еще сильнее. Ричиус бросил последний взгляд на фигуру обезумевшего Тарна и изумленные лица Ангелов Теней, взирающих на яростную стихию, которая поднималась над замком. Одежды Тарна трепетали на ветру. В небесах раздался оглушительный гром; он так сотрясал стены замка, что с башен сыпались обломки камня. Дьяна упала на землю и зажала уши руками. Ричиус закрыл ее своим телом от осколков, отлетавших с растрескавшейся арки ворот.

За стенами замка Ангелы Теней боролись с нарастающим ветром. С деревьев падали ветки, ломались тонкие стволы. Кони вставали на дыбы, отказываясь повиноваться приказам всадников, посылающих их вперед. Вокруг копыт клубился багровый туман. А Тарн стоял крепко, словно скала: высокий, гневный, безжалостный.

— Умрите! — крикнул он.

Новый громовой раскат расколол небеса и потряс землю с такой силой, что несколько коней упали. Ричиус почувствовал, как голову сжимают невидимые тиски, но продолжал закрывать собою Дьяну. Она в отчаянии закричала. Перед замком еще несколько коней зашатались и упали, хрипя, захлебываясь кровью и крича от боли. Ричиус тоже закричал. От жуткого давления резко щелкнули барабанные перепонки. Он пополз к воротам, дрожа и вытягивая вперед сломанную руку.

— Тарн, — крикнул он, — прекратите!

Дрол не обратил на него внимания. Он почти скрылся из виду, окутанный багровой дымкой. Сквозь ее пелену Ричиус разглядел корчащиеся фигуры Ангелов Теней: они хватались за головы, пытаясь не дать им расколоться. А давление воздуха продолжало нарастать. Туман поднимался, унося с собой нечеловеческие крики воинов. Подползая к Тарну, Ричиус почувствовал, что теряет сознание.

— Перестаньте! — простонал он.

Он впивался ногтями в землю, придавленный фантастическим шумом. Тарн исчез — его поглотила багровая буря. Ричиус прижался щекой к земле и, закрыв голову руками, зарылся в траву. Давление наваливалось на него, душило. Силы кончались. Он был уверен, что сейчас умрет. И Дьяна тоже. Но не Шани. Шани останется жить. Ричиус закрыл глаза и перестал сопротивляться боли. Его утешал безмятежный образ дочери…