— Складно. А Хантер кто в таком случае?
      Эш пожимает плечиком.
      — Ну, типа, охотника за головами шибко умных, кто код на другой уровень пытается подобрать.
      Ронин кивает.
      — Или еще проще. Сисадмин раздает задания, а Хантер зачищает киллеров, когда на них слишком много трупов повиснет. Потом настает черед Сисадмина.
       …Рубиновый огонек сползает на висок Сисадмина.
       — Держи руки на виду и не шевелись, клоун, — доносится из темноты голос Хантера.
       — Ты забыл правило: в Сисадмина не стрелять! — шепчет Сисадмин.
       Стреляет Алексей.
       Пуля врезается в подбородок Сисадмина, подбрасывает гуттаперчевое тело в воздух. Сисадмин плашмя рушится на стойку. Второй выстрел из темноты насквозь прошивает ему грудь. Сисадмин переваливается на бок и мертво скатывается вниз.
       Гулкий удар тела об пол…
      — Ну, а потом по законам жанра кто-то выносит приговор самому Хантеру, — добавляет Ронин. — Если он не Хозяин, то жить ему осталось недолго. Вот и мечется.
      Эш заметно бледнеет.
      — И нас тоже зачистят? — шепчет она.
      — А чем мы лучше других? — Ронин несколько секунд смотрит на ее растерянное лицо. Резко подается вперед, сжимает ее запястье жесткими пальцами. — Ну-ка соберись! Мы — лучше, ясно тебе?! Мы — лучше всех!
      — С чего ты взял?
      — Мы — другие. Я это чувствую.
      Эш освобождает руку.
      — А я еще нет, — упавшим голосом отвечает она.
      Ронин замирает. Прислушивается к своим ощущениям. Правая рука быстро ныряет под пиджак.
      — Соберись, Эш. У нас проблемы.
      Он откидывается на спинку, стул издает слабый скрип. Правая рука что-то прячет под столом.
      За стеклом мелькает черный силуэт, и почти сразу же, обдав их запахом кожаной одежды, на свободный стул усаживается парень. Встряхивает гривой черных волос, хищно усмехается. Ронин видит свое изогнутое отражение в стеклах его черных очков.
      Ронин без труда различает бледно-фосфорную дымку, заклубившуюся вокруг головы парня. Слишком разорванную и кисельную, чтобы говорить о силе. И тем не менее наглый незнакомец — дигитал немалого уровня.
      — Привет, Ронин!
      Парень непринужденным движением распахивает куртку-«косуху». Между кожаной жилеткой и ремнем из мотоциклетной цепи торчит рукоятка пистолета.
      — Побазарим или сразу тебя завалить?
      Ронин машет рукой официантке, отлепившейся от стойки, и девушка остается на месте.
      — Насчет чего базар? — спрашивает Ронин.
       …Под стойкой распластались тела в кожаной одежде. Некоторые еще судорожно дергаются.
       Ронин приподнимается на локте. И нос к носом сталкивается с бледным лицом Тэйлора. Всклокоченные лохмы блестят от крови. Глаза испуганно вытаращены.
       — Ты-ы-ы-ы? — тянет Тэйлор. С дрожащих губ свешивается струнка слюны.
       Ронин выбрасывает руку, втыкает ствол в этот слюнявый рот и нажимает на спуск.
       Глухой удар выстрела. Голова Тэйлора разрывается спелым арбузом…
      Ронин тяжелым взглядом смотрит за темные стекла очков, пытаясь пробиться через зрачки в мозг.
      И тут же в его памяти само собой и неизвестно откуда всплывает:

      > Nikname: Godzilla
      >Password: To_6_ra_90_bora_X^^
      >Date of Rugnarek installation: 1999-01-10
      > Startgame: PASSED 1999-01-10
      > Personal info: Artur N. Pavlov, 23 years old, 45-176 Vernadskogo av. Moscow, Russia
      >Role: warrior
      >Last level: 6
      >Actions: 8 — all succeed
      >Actions info: Access denied
      > Team: Talor Batallion
      > Current status: free warrior
      > Terminated by: NO

      — Годзилла из команды Тейлора, вошедший в игру десятого января девяносто девятого, игрок шестого уровня, восемь успешных акций, — металлическим голосом перечисляет Ронин. Он не без садистского удовольствия отмечает, как гаснет и стынет на губах парня самоуверенная улыбочка. — Что ты мне хочешь сказать? Что ты крут, как сто вареных яиц? Допустим, я это вижу. Дальше что?
      Годзилла нервно сглатывает. Кивает на Эш.
      — Пусть твоя телка погуляет, базар серьезный будет.
      Ронин отрицательно качает головой. Эш, фыркнув, тянется к сумочке, достает сигарету. Годзилла скашивает глаза на ее руку. Резко поворачивается.
      — Ты — тоже? — спрашивает он, всматриваясь в лицо Эш.
      — Она тоже дигитал, — отвечает за нее Ронин. — И она со мной. Все, тема закрыта.
      — Ладно, твои проблемы. — Годзилла по-конски встряхивает головой и откидывается на спинку стула. — Ты в курсе, что на тебя заказ вывесили?
      Ронин кивает. Годзилла, очевидно, ждет более бурной реакции, но лицо Ронина остается каменным.
      — Твое счастье, что я умею держать себя в руках. Мне эти мэссиджи пофигу. Не захочу, не грохну. А вот салаги трехуровневые уже слюной пузырят. Сам видел.
      Ронин левой рукой подносит к губам чашку кофе, делает маленький глоток.
      — Давай без понтов, Годзилла. Кого ты там видел, мне без разницы. Посмотри лучше туда. — Ронин указывает пальцем на телевизор, и Годзилла послушно поворачивает голову к экрану. — Это я замочил Тэйлора со всей братвой и еще две команды до кучи. Тебя, как понимаю, в «Стеллаланде» вчера не было. Повезло дураку. Теперь ты один. А одному — страшно. Я тебе нужен, и ясно зачем. А зачем ты мне, я не знаю. Но готов выслушать. — Ронин ставит чашку на стол. — У тебя минута.
      Годзилла скалит зубы. Растянутые губы нервно подрагивают. Правая рука скользит по ремню к рукоятке пистолета.
      Ронин качает головой. Под столом раздается характерный щелчок вставшего на боевой взвод пистолета, и ладонь Годзиллы, едва коснувшись металла рукоятки, опадает на бедро. Ронин холодно усмехается.
      — В твоем положении резкие телодвижения противопоказаны, — предупреждает он. — Но губами шевелить разрешаю. Только быстро, ты мне уже надоел.
      — Ладно, предлагаю договор, — сдается Годзилла. — Короче, так… Ты меня ставишь на место Тэйлора, а сам будешь держаться в тени. Доходы пополам.
      — Откуда деньги?
      — Хакеров будем доить. Они же ботаны полные, крэкают все подряд чисто по дури. А ведь это бабки серьезные. И серьезных людей можно крепко обидеть. Улавливаешь?
      — Значит, будем крышевать хакеров, да?
      Годзилла встряхивает сальными кудрями.
      — Т ы не понял. У Тэйлора свои были, штук десять. Как их найти, знаю только я.
      — Что скажешь? — обращается Ронин к Эш.
      Эш, зажав сигарету в губах, кладет сумочку на колени, роется в ней, достает зажигалку. Несколько раз чиркает, но огня высечь не получается.
      — Эй, гарсон, дай даме прикурить! — грудным голосом просит она.
      Годзилла, стрельнув взглядом в Ронина, вытаскивает из кармана куртки бензиновую зажигалку «Зиппо», щелчком отбрасывает крышку, чиркает колесиком. С первого же раза фитиль вспыхивает голубым пахучим огнем.
      Эш, придерживая кисть Годзиллы, приближает огонь к сигарете. Левая рука Эш плотно прижимается к груди Годзиллы прямо над вырезом жилетки.
      Раздается резкий щелчок. Годзилла вздрагивает всем телом. Пальцы Эш намертво вцепляются ему в запястье. Крупная дрожь проходит по телу Годзиллы, слышно, как скребут его бутсы по полу.
      Ронин втягивает носом невидимое облачко порохового дыма.
      Эш прикуривает от подрагивающего язычка пламени, выпускает дым в лицо Годзилле. Разжимает пальцы, и Годзилла безвольно откидывается на стуле. Из разлепившихся губ на подбородок выползает густая струйка крови.
      — Полный отстой, — поморщившись, произносит Эш, пряча дамский браунинг в сумочку. — Нафига он Хантеру живым сдался, не пойму.
      — Это не тот, кто нам нужен. И зря ты так быстро. Я хотел расспросить его о хакерах.
      Ронин прячет пистолеты под пиджак, берет салфетку и тщательно стирает отпечатки пальцев со своей чашки.
      — У-гу! — Эш выдыхает облачко дыма. — Во, он бы тебе наплел, представляю! Он же под «глюкозой» был, неужели не понял? С год назад ребята из «Керосинки» нахимичили препарат. Говорили, что если принять «глюкозу», то никакой мэссидж не берет. Только бред это все. На него подсаживаешься, как на наркотик, без дозы жить не можешь. Раз в два часа надо «колесо» глотать. И все равно без толку. Месяцами можно держаться вне игры, а потом вдруг срываешься и мочишь всех подряд. Всех, кто под руку подвернется. Прикинь, клево, да? Типа, норму добираешь.
      Она тоже протирает салфеткой свою чашку.
      — Пора делать ноги. — Эш гасит сигарету в пепельнице. — Подожди меня на выходе. Я на секундочку.
      Она встает, с пепельницей в руке и сумочкой на плече направляется к стойке. Бармен и официантка поворачивают к ней головы.
      Ронин смотрит, как соблазнительно двигаются две выпуклости под ее юбкой. Потом на подтек кровавой слизи на подбородке Годзиллы. Встает и выходит на галерею.
      Здесь слоистый шум супермаркета звучит мощнее, отчетливее и гуще. Ронин впитывает в себя звуки шагов множества ног, всплески разноголосой речи, какофонию игровых автоматов, обрывки мелодий, доносящиеся из разных концов огромного зала, музыкальные проигрыши перед объявлениями и речитатив рекламы. В этом бурлящем потоке звуков незаметно и без следа, как два камешка в глубокой воде, тонут два сухих щелчка, вырвавшиеся из неплотно прикрытых дверей итальянского кафе.
      Ронин кладет локти на перила балкона, наклоняется и смотрит вниз.
      Люди, снующие этажом ниже кажутся беззащитными и беспечными идиотами. Ни один не задрает голову, ни один не чувствует на себе холодного целящегося взгляда.
      Эш незаметно встает рядом, прислоняется к перилам, глядя в свое отражение в стеклах кафе, поправляет волосы.
      — Я завалила официантку и бармена.
      — Я так и понял, — кивает Ронин.
      Сумочка Эш касается его бедра. Он чувствует стальную тяжесть, спрятавшуюся в ней.
      — Взяла ствол Годзилы? — спрашивает Ронин.
      — Ага. Конкретный «магнум», гораздо лучше, чем моя маломерка.
      — А свой браунинг сбросила?
      — Пока нет.
      — Правильно сделала. Сейчас потребуются оба ствола. Посмотри вниз.
      Эш поворачивается. Ронин обнимает ее, мягко, но настойчиво заставляет перегнуться через перила. Со стороны они кажутся парочкой влюбленных, убивающих время в престижном супермаркете.
      — Вот он. Наш билет на последний уровень.
      Ронин взглядом указывает на центральный проход нижнего яруса.
      В хаотичном движении людских фигур, как ударная группа во главе с авианосцем среди сампанов аборигенов, прокладывает курс чиновного вида человек в сопровождении трех охранников. Охрана подобрана со вкусом, смыслом и на все случаи.
      Рядом с охраняемым объектом вышагивает двухметровый гориллообразный монстр, на создание которого природа потратила двести килограммов костно-мышечных тканей и минимум мозга. Горилла одет в приличный на вид, но жутко мешковатый костюм, перекатывается на полусогнутых ногах, непривычных к элегантным ботинкам сорок последнего размера. По всему видно, что человеческий облик ему все еще в диковинку, ему проще и привычнее ходить в шкуре и с дубиной в руке.
      Вперед выставлен молодой, гибкий и верткий парень, покрой костюма предназначен для молниеносной и костодробительной схватки в стиле кунфу. Парень принимает на себя зазевавшихся покупателей, неуловимым кошачьим движением вытесняет их с курса движения группы, руки при этом чутким пробегом карманника успевают обшарить одежду. Кто увернулся от парня, попадают под накат гориллообразного монстра, а уж увидев его, отпрыгивают к стеночке сами.
      Замыкает шествие стрелок в полной форме СОБРа, рука на спусковом крючке «Кедра», разгрузочный жилет полон всякой человекоубийственной всячины.
      Охраняемый клиент, заключенный в эвклидовом треугольнике трех видов легального насилия, чувствует себя вольготно и в полной безопасности. По всему видно, что он давно привык к сопровождению, присутствие охраны его не сковывает и не смущает. Он идет неспешно и с достоинством, когда надо и хочется, делает остановки у витрин, разглядывая товар.
      — Точно он? — шепчет Эш.
      Ронин чувствует, как под ладонью начинает мелко подрагивать ее плечо.
      — Уверен.
      Ронин не знает, каким ветром сюда занесло Олега Ивановича, психиатра из загадочной больнички МЧС, почему он щеголяет в хугобоссовско-труссардиево-версачевском прикиде российского чиновника, за какие заслуги ему полагается такой эскорт, как и чем он связан с Хантером и почему Хантер навел именно на него. Всего этого Ронин не знает и знать не хочет, он чувствует только одно — это цель, и цель захвачена в прицел. И уже ничего на свете не сможет его остановить.
      Он целует Эш в пахнущий теплыми духами висок. Шепчет:
      — Прикрой.
      Отстраняется. Глаза Эш прячутся за стеклами очков, но Ронин чувствует, что под веками у нее копится горячая влага.
      И в эту секунду он краем глаза засекает фосфорный шлейф на нижнем ярусе. Пальцы Эш больно стискивают его запястье.
      — Вижу, — кивает Ронин.
      На второй торговой линии в толпе мелькает фигура человека, окруженная фосфорным свечением, и скрывается в бутике модной обуви. Человек проходит магазинчик насквозь и возникает в дверях, выходящих на перекресток линии.
      Прилично и неброско одетый мужчина средних лет, ничего подозрительного и из ряда вон выходящего. И между тем — дигитал. Судя по плотной ауре — высокого уровня.
      Олег Иванович с эскортом неудержимо приближаются к перекрестку. Дигитал следит за ними сквозь витрины.
      Когда кавалькада вот-вот должна появиться из-за угла, дигитал резким движением бросает в противоположную стену крикетный мяч. Отразившись под острым углом от стены, мяч на дикой скорости по прямой летит точно в морду горилле. Охранник сбивается с шага, шлепком припечатывает огромную ладонь к обожженному болью лицу.
      Дигитал выскальзывает из-за угла, свободно проникает в зазор между гориллой, замершей на подкосившихся тумбообразных ногах, и передовым охранником.
      Олег Иванович даже не успевает повернуть головы, как мощный толчок швыряет его к противоположной стене. Точно в дверь, из которой за секунду до этого вышла девушка в униформе администратора.
      В подсобке еще не утих грохот от падения тела Олега Ивановича, а дигитал уже заканчивает гигантский прыжок и приземляется за порогом. Проделал он его с такой молниеносной скоростью, что в воздухе хвостом кометы размазался шлейф ауры.
      Собровец успевает среагировать только на выстрел захлопнувшейся двери. Он вскидывает автомат, синхронно передергивая затвор. Передовой охранник, даже не оглянувшись, с шага уходит в кульбит и, четко зафиксировав стойку на одном колене, выхватывает из-под пиджака пистолет. Ствол рывками рыскает в поисках цели.
      Раздается глухое «чо-унк», и собровец лицом вниз валится на пол. Еще один «чо-унк», короткий вскрик, и прилипшая к стене девушка оседает, оставляя на белой крошке покрытия алую полосу.
      Оставшийся в живых охранник кувырком откатывается в сторону и вновь изготавливается к стрельбе. Откуда прилетели две пули, он не засек, и страшно кричит, шаря вокруг себя стволом.
      Люди начинают двигаться, как шарики на доске, подброшенные ударом, — лихорадочно, нервно и безумно. Внизу медленно нарастает многоголосое: «А-а-а-а!», оно плотной волной, глуша остальные звуки, всплывает вверх и жаром окатывает Ронина.
      Ронин видит удаляющееся по линии облачко фосфорного газа. Второе такое же висит над кучкой людей у стойки администратора.
      Он шлепает Эш по плечу.
      — Двое в зале. Прикрой!
      Эш коротко всасывает воздух сквозь сжатые зубы.
      Ронин быстрым шагом двигается по линии туда, где ниже этажом, по его расчетам, должна находиться подсобка. Слышит одиночный выстрел и сухой треск; охранник наконец сообразил, что надо пробить замок и если не спасти клиента, то хотя бы спрятаться самому.
      Ронин врывается в магазинчик женского белья. Скучающая кассирша и девочка в красном пиджачке администратора удивленно вскидывают выщипанные бровки.
      На балконе громом взрываются три выстрела «Магнума». Ронин оглядывается через плечо. Эш, сжимая тяжелый пистолет двумя руками, скользит к арке запасного выхода. В кого целится, не видно.
      Мимо стеклянных створок, захлопнувшихся за спиной Ронина, крадущимся шагом пробирается парень в армейской камуфлированной куртке, на шее арабский платок. Глаза наведены на Эш. Рука в кармане, ствол вздыбливает полу куртки.
      Еще раньше, чем разглядел слабую фосфорную ауру над его плечами, Ронин молниеносно выхватывает пистолет. Парень, словно почувствовал опасность, резко разворачивается. И получает девятимиллиметровую пулю в грудь. Всплеснув руками, он манекеном переваливается через перила. Из-под балкона вверх взлетает многоголосый истошный крик.
      На стекле остается круглая дырочка в ниточной снежинке трещин.
      Ронин разворачивается к продавцам. У обеих девушек рты и глаза одного диаметра.
      — Тихо, барышни, — произносит Ронин. — Я уже ухожу.
      И стреляет в углы оконной витрины. Стекло пластами рушится вниз.
      Ронин разбегается и прыгает в пустоту.

* * *

      Падение со второго этажа кажется плавным полетом. Так бывает только во сне. Ронин смотрит на медленно приближающийся асфальт и понимает, что, если захочет, может затормозить падение или одним желанием направить себя в любую сторону. Полная свобода.
      И все же он опускается на землю. Еще окончательно не умершие рефлексы простого смертного требуют перекатиться кувырком, гася инерцию падения. Но тот, новый, что теперь завладел телом, решает этого не делать.
      Он твердо впечатывает подошвы в асфальт и распрямляется, нечеловечески сильный и уверенный в неуязвимости.
      Замирает и ждет, пока глаза, привыкшие к неоновому свету супермаркета, не адаптируются к мягким сумеркам. Улица живет своей суетливой жизнью, хаос, взорвавший аквариумный мир «Арки», еще не успел выплеснуться наружу.
      Прямоугольное окошко в подсобку открыто. Оно довольно высоко над землей, но выбраться через него наружу целым и невредимым труда не составляет даже для обычного человека. Для дигитала тем более.
      Ронин различает тонкую кисею фосфорного свечения. Она тянется к задам супермаркета. Ронин втягивает носом щекочущий ионный запах. Мозг моментально обрабатывает полученную информацию и выдает результат:

      >Niсkname: Colonel Kurtz
      >Password: &appo*_ca%LIP$$
      >Date of Rugnarek installation: 1997-08-01
      > Startgame: PASSED 1997-08-01
      > Personal info: Robert S. Stenton, 33 years old, 1263 Magnolia Way, San Diego, CA, USA
      >Role: Knight errant
      >Last level: 10
      >Actions: 32 — all succeed
      >Actions info: Access denied
      > Team: NO
      > Current status: On mission
      > Terminated: NO

      Дигитал с таким послужным списком вряд ли мог завалить задание.
      Словно в подтверждение мыслей Ронина за стеной раздается грохот сорванной с петель двери и почти сразу же визгливый мат охранника.
      Стекло на окне, мигнув бликом, поднимается, и в щель высовывается голова охранника. У него, действительно, лицо азиата, скуластое, с острыми щелочками глаз.
      Ронин кладет две пули точно в лоб охраннику, тот рушится вниз, оставив на стекле желто-серую кашицу и кровь.
      Пустой магазин падает на асфальт, снаряженный щелчком встает в паз на рукоятке.
      Как собака по верхнему следу, Ронин бежит вдоль глухой стены. Витринные окна второго этажа дрожат, едва сдерживая крики и рев сирены, беснующиеся внутри здания.
      Слева за изгородью колючих кустов асфальтовая полоса, ведущая к паркингу на задах магазина. Там ставят машины те, кто приходит в «Арку» совершать шопинг долго и обстоятельно. Кто заскакивает мимоходом, паркуются перед фасадом.
      Трещат кусты, и на пути Ронина возникают три молодых человека.
      Ронин обрывает бег. Между ним и парнями остается пять метров мертвого пространства.
      Парни старшего школьного возраста одеты с мятым шиком закостенелых рэйверов. Одинаковые широкие штаны с огромными накладными карманами, куцые курточки, только головные уборы разные: у одного цветной вязаный берет, у другого инфантильного вида панамка, третий в кепке, козырьком назад.
      От молодежи подобного вида не принято ждать уважения к старшим. Но у троицы, оказалось, совсем нет ничего святого. Они, переглянувшись, дружно выхватывают оружие.
      Три фонарика, зажатые под стволами пистолетов, скрещиваются на лице Ронина. В глаза лезут слепящие лучи, но он все равно успевает рассмотреть три вытянутых фосфорных облачка. Слабые и жидкие ауры третьего уровня.
      — Стоять, нечисть! Мы — «Ночной дозор»! — выкрикивает обладатель растамановского берета.
      — Совсем офигели! — ворчит Ронин.
      Змеей выскальзывает из сектора огня, успевая выложить пять пуль в одну линию.
      Мультяшно взмахнув руками, все трое «дозорных» шлепаются на спины. Двое молча, обладатель берета с хриплым криком.
      Проходя мимо, Ронин жмет на спуск и впечатывает пулю в берет, закрывший лицо «дозорного».
      Ронин на ходу меняет наполовину израсходованный магазин на новый.
      Он поворачивает за угол, сбавляет шаг, обшаривая взглядом ряды неподвижных машин.
      Площадка залита светом витрин. Из дверей супермаркета уже выкатилась первая волна перевозбужденных людей. Размахивая руками, рассыпая вокруг себя мат и визгливые восклицания, спешат к своим стальным коням. Машины приветствуют своих седоков радостным пиликаньем сигнализации.
      Ронин еще может различить тонкий шлейф бледно-фосфорного свечения, плавающий над паркингом, но не в силах определить, в какой из машин укрылся дигитал по кличке Полковник Куртц.
      Две машины, запихнув в салон хозяев, зажигают фары и срываются с места. Хлопают дверцы и оживают моторы еще десятка машин.
      Ронин едва успевает отскочить от пролетевшей на большой скорости «феличии». За рулем сидит женщина с белым лицом. Она скашивает глаза на Ронина, очевидно, успевает схватить взглядом пистолет в его руке, машина виляет задом, сбивает правым боком оградительный столбик, охранник стоянки тарзаном взлетает в воздух, уворачиваясь от потерявшей управление машины, хозяйка по женской традиции путает педали тормоза и газа, ревут покрышки, сдирая протекторы об асфальт, машина рывком вырывается на проезжую часть, круто уходит в поворот. За углом ранеными слонами ревут машины, следует глухой удар и треск сминаемого металла.
      В первом ряду крайний справа пикап начинает призывно мигать фарами.
      Ронин бросается вперед. И сразу же слышит дружный топот за спиной.
      Он прибавляет скорости, топот немного отстает. Но зато в спину летит крик:
      — Колесников, стоять, милиция! Не дури, Леха, бросай ствол!!
      Ронин узнает голос и останавливается. Медленно разворачивается.
      Бегущие, человек восемь, все с оружием, вытянулись клином, в острие которого крупный парень в распахнутой куртке.
      Ронин поднимает пистолет.
      Все дружно тормозят и замирают, как на моментальном фотоснимке.
      Ронин плавно поводит стволом, на дальность прямого полета пули очерчивая границу мертвой зоны между собой и людьми. Никто не решается сократить полсотни метров, разделяющие их, хотя бы на шаг.
      — Леха, не дури, бросай ствол! — выдыхает Вовка Волков. Свой пистолет он держит в опущенной руке. — Никому не стрелять! — бросает он через плечо.
      Все взгляды наведены на Ронина. И все зрачки стволов смотрят на него.
      Никто не обращает внимания на деда в защитного цвета рубашке и белой бейсболке на голове. Дед вырулил из-за ограждения стоянки, волоча за собой сумку-тележку. С секунду он рассматривает немую сцену.
      — Сынки, вы чего бандитствуете? — интересуется дед.
      — Иди на… — откликается кто-то из ментов.
      С радикулитной заторможенностью дед наклоняется над сумкой на колесиках. Достает из нее тупорылый АКМСУ, присоединяет магазин, ударом ребра ладони передергивает затвор. И дает длинную очередь от живота.
      Шквал пуль сминает и швыряет людей на землю.
      Ронин, как в замедленной съемке, видит их катящиеся тела, вскинутые руки, перекошенные лица. Из груди Волкова вырываются алые султаны крови, он, качаясь от каждой новой принятой в себя пули, мелкими шагами отступает назад, резко проседает на ногах, падает на колени лицом вниз.
      Хлесткий удар очереди по выгнутой спине, и Вовка Волков мертво валится набок.
      У деда магазин по-афгански спарен, «рожки» расположены «валетом» и соединены изолентой, расстреляв тридцать патронов, дед ловко проворачивает отстегнутый магазин, щелчком вгоняет в паз вторую порцию и свинцовым градом сечет распростертые на асфальте тела. Стреляет одной длинной очередью, выжимая из «калашникова» все пули до финального холостого клацанья затвора.
      Ронин наводит ствол в голову Хантеру.
      — Ты чего? Игра еще не закончена! — хохочет Хантер и отшвыривает автомат.
      Справа раздается визг тормозов. Между растерзанными телами и Ронином замирает пикап. Боковая дверь распахнута.
      Ронин чувствует толчок в спину и по инерции делает шаг к машине.
      — Шевелись! — шипит ему в ухо Хантер.
      Он первым прыгает на подножку, рывком втаскивает за собой Ронина и тянет по полозкам дверь. Громкий щелчок замка. Машина тут же срывается с места, и они с грохотом валятся на пол.
      В полумрак салона из кабины врывается голос Эш:
      — Вы там живы?
      — Порядок! — кричит в ответ Хантер. — Девочка, ты его взяла?
      — Да!
      — Живой?
      — Как заказывал. Посмотри рядом.
      Скрипят тормоза, пол опасно накреняется. Ронина швыряет к стене. Он натыкается на что-то упругое. Какой-то тюк, скрученный веревкой.
      Пол рывком накреняется в другую сторону, Ронин перекатывается в центр салона, длинный тюк, перевернувшись, оказывается рядом и попадает в полосу света.
      И тогда Ронин видит, что это не тюк и не ковер, а жестоко связанный человек с пакетом на голове.

Глава восемнадцатая. Are you realy want to quit? > YES