Фабио Капелло. Босс

В прекрасном образце прозы Массимо ло Джаконо, опубликованном в Corriere dello Sport, рассказывалось, как страх, испытанный на ревущем стадионе в Катовице, мотивировал Капелло и его команду. Обращалось внимание и на то, что звуки военного инструментального оркестра, довольно комично маршировавшего с важным видом во время приветствия выходящих на поле футболистов в Страсбурге, создавали довольно сюрреалистическую атмосферу. Он писал: «Трепет и вдохновение в Польше, нервозность – во Франции. Не такая живая, скорее – угрожающая обстановка начала матча, игроки улыбались, поскольку не понимали, как нужно реагировать. Мы знали, что в раздевалке Капелло испытывал страх, и надеялись только на то, что что-нибудь произойдет, что-то, что сможет встряхнуть команду, и игроки вспомнят о важности матча. Мы потеряли это чувство значимости, возможно, потому, что надежда уже была изъедена страхом».

Тот страх, о котором шла речь, и который был зарожден еще в Польше, был позитивным ощущением. Позднее Капелло подчеркивал, что не дрогнул перед ним ни тогда, ни позднее, в Страсбурге. Это был не страх как таковой, объяснял он, а естественное беспокойство, которое испытывает каждая команда, когда серия ничьих затягивается. В данном случае это был страх упустить успех и в третьем матче. Что-то было не так в Страсбурге, и сюрреалистические ощущения того вечера только усилились после двукратного отключения прожекторов в течение первого тайма. Во второй раз игра была остановлена на 20 минут, она смогла возобновиться только тогда, когда первый тайм должен был быть, по идее, закончен. Сообщалось, что в ногах Фабио и его товарищей по полузащите чувствовалась усталость, поскольку несколькими днями ранее «Рома» упорно сражалась с «Ювентусом» в Турине, чтобы свести ту игру к ничьей. Еще говорили, что Капелло был слишком поглощен в Страсбурге защитой, так же как и другие игроки средней линии, вместо того, чтобы организовывать собственные атаки.

Однако на 42-й минуте матча никакой защиты у «Ромы» не наблюдалось вовсе, когда всегда грозный Любански прошел насквозь через всю среднюю линию «Ромы», чтобы нанести неотразимый удар и забить великолепный гол. Тем не менее, когда Стефан Флоренски сфолил в штрафной на Серджио Перелли, и «Рома» получила право на одиннадцатиметровый удар, судьба матча опять повисла в воздухе. Фабио Капелло, в чьи обязанности входило исполнение пенальти, был вынужден ждать целую вечность, поскольку поляки употребили тактику преднамеренного затягивания времени. Фотографы высыпали к кромке поля, чтобы занять лучшую позицию за спиной вратаря «Гурника». Капелло выполнил свой обычный длинный разбег. Согласно Corriere dello Sport, у него было «несколько учащенное сердцебиение». Позже Фабио отчитывался о событиях того вечера: «Затем я спокойно решил изменить свои намерения и бить не вправо от голкипера, как я обычно делаю, а в другой угол, сильно и как можно ближе к газону». Вратарь, Хуберт Костка, угадал правильно. К счастью для Капелло, он вложил слишком много сил в бросок, и мяч прошел ниже корпуса вратаря. И снова «Рома» могла мечтать об успехе.

На поле в Страсбурге было сыграно два часа, а счет оставался прежним. Ситуация начинала складываться почти анекдотическая. Спустя в общей сложности 330 минут, проведенных на поле за три отдельных матча, ничто не могло рассудить команды. Практика серии послематчевых пенальти еще не была введена, и игроки достигли конца пути. Оставалось только одно – подбросить монетку. На поле в напряженном ожидании собралась небольшая толпа, и в центре этого хаотичного собрания можно было видеть рефери, подбрасывающего монетку в воздух. Хоакин Пейро, капитан «Ромы», поставил на орла.

Франческо Скарлитти, бывший нападающим «Ромы» в предыдущем матче, которого в этом заменили в середине игры, увидел взметнувшуюся в ликовании руку в белом рукаве. Поскольку «Рома» играла в белой форме, Скарлитти возликовал. Это был жестокий оптический обман, поскольку темные футболки игроков «Гурника» тоже имели белые рукава. Пейро ошибся с выбором, монетка уютно устроилась в траве, повернувшись решкой к доведенным до отчаяния итальянцам. «Гурник» стал той командой, которая проходила в финал, и поляки пустились в пляс от радости. Капелло отправился в раздевалку, внешне сохраняя спокойствие и мужество, но в душе чувствуя то же отчаяние, что и остальные. У него спросили о забитом пенальти, и он подвел итог той игры: «Я ударил хорошо. К сожалению, этот вечер закончился совсем не хорошо, хотя мы на это так надеялись».

И словно всего этого было мало, поляки требовали, чтобы итальянская команда была полностью проверена на допинг. Президент «Ромы», Альваро Манчини, защищая своих игроков, выразил их общее возмущение: «Мы оскорблены. Почему они думают, что нам есть что скрывать?» Непосредственно после своей победы «Гурник» отозвал требование о проведении допинг-тестов.

Симпатии Джо Мерсера, менеджера «Манчестер Сити», который ожидал «Гурник» в финале, оказались на стороне «Ромы». Он сказал: «Я никогда не был фанатом подбрасывания монетки для решения судьбы футбольного матча. Я не знаю, встретимся ли мы с командой, которая показывает лучший футбол, или с командой, которая успешнее в игре «орел или решка». «Сити» Мерсера победил поляков со счетом 2:1 и завоевал Кубок обладателей кубков.

По общему мнению, та фарсовая ситуация, с которой столкнулся Капелло в полуфинале, была слишком мучительной и нечестной, чтобы через подобное и дальше проходили профессиональные футболисты. Забавно думать, что послематчевая серия пенальти, кошмар английской сборной на пути к успеху в больших турнирах, была введена частично из-за перенесенных Капелло страданий. Когда в 2008 году такое предположение было высказано Фабио, он заметил, что никогда не проводил здесь взаимосвязи, но по имеющимся у него ощущениям эти размышления могут быть не лишены истины. Он даже принес свои извинения, продемонстрировав несколько мрачноватый юмор, хорошо усвоенный английскими болельщиками. Причина, по которой Фабио в шутку пожелал извиниться за Страсбургский тупик, заключалась в том, что уже в следующем сезоне УЕФА утвердила послематчевую серию пенальти как способ выявления победителя в серии ничейных игр как для Кубка чемпионов, так и для Кубка обладателей кубков.

Ни один человек не может сказать Капелло, что серия пенальти – это жестокая и несправедливая лотерея. Он знал, как выглядит настоящая жестокость в футболе, и хотел, чтобы игроки английской сборной рассматривали пенальти как прекрасную возможность в большой игре – то, чего сам он был лишен, столь близко подойдя к победе.

Тогда, в 1970 году, игра шла на равных, Капелло провел на поле в общей сложности пять с половиной часов в равнозначной борьбе против «Гурника», забивая голы в самые необходимые моменты. И после всех усилий он был лишен победы предательским полетом монетки – предположительно, во славу честной игры. Если что-нибудь и могло породить в игроке цинизм в отношении к футболу, то именно такой горький момент.

Позднее, уже будучи тренером, он будет частично приписывать успехи в дерби своему острому, аналитичному складу ума, заполненному «40 годами, проведенными в футболе, с тех пор, как я стал игроком, холодностью, опытом и разочарованиями». В этих словах, возможно, описаны чувства, возобладавшие в нем тем вечером, когда были похоронены еврокубковые мечты «Ромы». Однако в 2008 году Капелло настаивал, что события Страсбурга не превратили его в циника, а лишь оставили по себе глубокое чувство разочарования.

Надломленная страсбургской драмой, не прошедшей бесследно, в мае 1970 года «Рома» должна была играть выездные матчи Англо-итальянского кубка в Мидлсбро и Вест-Бромвиче. Поскольку после победы «Гурника» прошло всего 10 дней, неудивительно, что в Мидлсбро «Рома» выглядела полностью изможденной и проиграла со счетом 1:0. В Вест-Бромвиче команда совершенно расклеилась и провалилась со счетом 4:0. Многообещающий сезон пошел прахом, в Итальянской лиге «Рома» финишировала на одиннадцатом месте. Капелло был готов двигаться дальше.

В 1970 году Чемпионат мира проходил в Мексике, и впервые огромное разноликое футбольное сообщество с таким благоговением следило за разворачивающимися событиями. Сильно упрощая, можно сказать, что это был самый великий чемпионат из всех. Италия дошла до финала, в котором уступила сборной Бразилии, с лучшей командой в ее истории, где были собраны такие волшебники футбола, как Пеле, Жаирзиньо, Ривелино и Тостао. Это была самая зрелищная футбольная команда из всех, которые когда-либо появлялись на поле. То было великое время, время, когда игра была высоким искусством. Целью Капелло стало попадание на следующий Чемпионат мира. Возможность играть за свою сборную была для игроков всем, и вы повышали свои шансы, если выступали за один из самых лучших клубов своей страны.

Довольно скоро секретные договоренности Аллоди о покупке Капелло «Ювентусом» стали достоянием публики. Позже Фабио настаивал, что не знал ничего о своем отъезде из Рима вплоть до лета 1970 года. Спинози и Ландини должны были тоже направиться на север, и это означало, что еще чуть-чуть, и так называемые «Три драгоценности Рима» будут безвозвратно и полностью разграблены. И что же хитроумный Аллоди предлагал «Роме» взамен? Луиса дель Соль, который в прошлом играл за «Реал Мадрид», но которому, однако, было уже 35 лет, и двух нестабильных нападающих, Джанфранко Дзигони и Роберто Вьери, отца будущего нападающего сборной Италии, Кристиана. Кроме того, «Ювентус» передал «Роме» некоторую сумму денег, оставшуюся нераскрытой, – полагают, что она была меньше миллиона фунтов, но гораздо больше тех ста тысяч, которых стоил «Роме» переход Капелло из СПАЛа. Позже Фабио клялся, что так и не узнал, во что обошелся он «Ювентусу», из-за слишком запутанного характера договора. Однако если для президента «Ромы», Альваро Марчини, сделка и была хороша, совсем не такой она выглядела в глазах болельщиков команды.

Тройной трансфер был встречен бурными демонстрациями протеста. Пылкие болельщики жгли флаги «Ромы» на улицах итальянской столицы, рвали в клочья билеты на сезон, и в некоторый момент показалось, что фаны, распевающие угрозы, особенно выделяя при этом Марчини, пойдут на приступ клубного офиса. Corriere dello Sport вынесла одну из этих угроз в заголовок: «Если вы продадите драгоценности, мы подстрелим вас с крыши». Как показало будущее, Марчини не лишился жизни, но не прошло и года, как он лишился работы и растерял свое положение.

На персональном уровне Капелло должно было доставлять удовольствие понимание того, что яростное возмущение по поводу его отъезда равнозначно по силе той выдающейся пользе, которую он принес команде. Что же касается его семейной жизни, то для Капелло было бы гораздо лучше оставаться там, где он был, – в Риме, особенно учитывая, что 12 июня 1970 года Лаура родила их первого сына, Пьерфилиппо. Но в то время в трансферной политике решающий голос имели клубы, а не игроки. Кроме того, Фабио всегда был амбициозен, и теперь, когда он стал отцом, у него появились дополнительные причины добиться в жизни чего-то большего. Турин и «Ювентус» звали.

За «Рому» Фабио сыграл 62 матча в Серии А и 11 – в Кубке Италии, сумев помочь своей команде получить этот трофей. Он побывал капитаном команды только единожды, хотя даже это уже хорошее достижение для игрока в возрасте чуть старше двадцати. Удивительно, но Капелло, прирожденный лидер, обладающий сильным характером и авторитетом, никогда больше не был капитаном ни в одной команде за всю свою карьеру игрока. В любом клубе, за который он играл, всегда находились игроки старше, дольше выступавшие за команду, хотя это и не значило, что их лидерские качества были выше.

Даже без капитанской повязки Капелло уже продемонстрировал умение вести команду за собой и сохранять хладнокровие, особенно – в играх на европейской арене. Он восемь раз выходил на поле в битвах за Кубок обладателей кубков, надежды на победу в котором были грубо растоптаны адским полетом монеты. Теперь, в возрасте 24 лет, он переходил в «Ювентус». Некие остающиеся в тени и неизвестные игрокам специалисты закулисных игр старались не оставить команду на произвол судьбы в большие вечера европейского футбола, если помочь ей было в их силах.

Глава 4

Попытка публичного самоубийства, преждевременная смерть

Когда Фабио Капелло только переехал в Турин, город «Ювентуса» понравился ему не особо. Похоже, Турин в значительной степени был лишен очарования и интеллектуального блеска, каковыми обладала итальянская столица. «Переехать из Рима в Турин было все равно, что попасть из цветного фильма в черно-белый, – объяснял позднее Капелло. – Не слишком много привлекательного было в нем. Когда в 1970 году я покинул Рим, чтобы присоединиться к «Ювентусу», я просто не мог сразу привыкнуть к новой для меня обстановке. Поэтому Адвокат (Джанни) Аньелли (владелец клуба) говорил мне: «Мы платим Капелло, а он думает о Риме». Турин был мрачным городом, угрюмым городом, но, к счастью, я и здесь нашел друзей, и эта дружба выдержала испытания временем и продолжилась тогда, когда я много позднее вернулся сюда уже в роли тренера. Тогда же, в начале 1970-х, утешением для меня стал ресторан «Ilio». А еще Итало Аллоди, генеральный менеджер «Ювентуса», был большим поклонником живописи, и я заразился его страстью. Это была его заслуга». Аллоди жил чуть выше Капелло по престижной в Турине улице Страда-дели-Альберони, поэтому неудивительно, что вирус распространился стремительно. Вдохновленный глубоким знанием Аллоди предмета, Капелло увлекся быстро.

Хотя позднее Капелло настаивал на том, что никогда Аллоди не был для него непререкаемым авторитетом, он все же признавал, что в Турине между ними сложились очень теплые взаимоотношения, и они оставались друзьями даже после того, как оба покинули «Ювентус». В этом не было ничего плохого, особенно учитывая их совместную страсть к искусству. Действительно, многие известные люди итальянского футбола продолжают говорить с большой любовью об их изобретательном друге Итало, так что Фабио был, разумеется, не одинок в своем очевидном восхищении этим человеком. Однако у ведущего журналиста Турина, Джана Паоло Ормеззано, было другое мнение об Аллоди: «Он не просто был коррумпирован – он коррумпировал других». Очень уважаемый английский журналист и спортивный писатель, Брайан Гланвиль, описывает Аллоди как «саму сущность, воплощение коррупции».

Фабио Капелло всегда играл сильно и честно, каковы бы ни были обстоятельства, поскольку таковой была вся его спортивная сущность. Но другие люди в итальянском футболе с возрастом могли становиться более податливыми. Мир Аллоди всегда управлялся негласными договоренностями. Иногда поддающиеся внушению игроки команды соперника или же официальные лица оказывались в курсе происходящего, и тогда одного взгляда было достаточно, чтобы достигнуть взаимопонимания: если вы не будете слишком усердствовать в этом матче, который очень важен для нас, мы не будем упираться в следующем, результат которого может быть важнее для вас. Позднее Лучано Моджи, протеже Аллоди, публично признавал, что в его мире было абсолютно допустимо, чтобы один клуб не имел ничего против поражения еще до начала игры, если ее результат значил больше для противоположной стороны. Но рассматривались ли и взятки в качестве смазки для колес бизнеса, необходимой для того, чтобы они могли доставить команду туда, куда ей было нужно?

«Обходитесь с судьями правильно», – рассуждал Аллоди, и результат для его клуба также, возможно, оказывался правильным. Аллоди однажды с превосходной тонкостью высказался следующим образом: «Вы не покупаете судью. Вы создаете для него возможность выполнять свои обязанности так, чтобы никто не мог обвинить его в предвзятости. Я считаю (Кассиуса) Клея (в будущем – Мохаммеда Али) самым великим в мире боксером: если я выйду против него на бой, я проиграю, даже если судьей будет мой отец. Если я буду биться с Джо Луисом и судьей будет мой отец, никто не найдет ничего скандального в победе Луиса».

И хотя он говорил загадками, скрытый здесь смысл был достаточно очевидным. Ожидалось, что «Ювентус» выиграет большинство своих матчей в любом случае, поскольку он был одной из самых сильных команд. В позиции Аллоди была своя красота. Небольшие усилия с его стороны, чтобы создать «для него (судьи) возможность выполнять свои обязанности так, чтобы никто не мог обвинить его в предвзятости» могли гарантировать уже и без того ожидаемый результат. Если судья проявит немного больше великодушия к команде Аллоди, а не к ее оппонентам, это вряд ли будет замечено. А то, что судьи всегда действовали подобным образом, вполне объяснялось человеческой природой, учитывая, насколько великодушно сам Аллоди относился к футбольным официальным лицам.

В конце 1960-х и в начале 1970-х Аллоди был одним из самых влиятельных людей в итальянском футболе. Президент «Интера» Анджело Моратти, отец будущего владельца клуба Массимо, взял Аллоди секретарем в свой клуб в 1960 году. Брайан Гланвиль запечатлел его историю в своей увлекательной книге, «Champions of Europe: The history, romance and intrigue of the European Cup» (Чемпионы Европы: история, романтика и интриги еврокубка). Он пишет: «Подмазывая, договариваясь и интригуя на трансферном рынке, Аллоди стал очень богат. Он обзавелся впечатляющей коллекцией произведений живописи, которые часто преподносил в дар. Подарки воистину стали его обычным набором аргументов с самого начала, с Мантуи. Он верил в щедрое подмазывание колес, и не в последнюю очередь тогда, когда речь заходила о журналистах и судьях».

Гланвиль заявляет, что Аллоди участвовал в организации договорных матчей в розыгрышах еврокубка 1964 и 1965 годов, когда триумфатором стал «Интер». Утверждается, что жертвой второй из этих кампаний стал «Ливерпуль». В первом матче полуфинала ребята из Ливерпуля на стадионе «Энфилд» выиграли со счетом 3:1.

Гланвиль пишет: «Спустя годы Билл Шенкли расскажет мне, что встретил потом авторитетного итальянского журналиста, который покачал головой и сказал: «Вам бы никогда не позволили выиграть». Ответный матч в Милане был проигран со счетом 3:0 с парой очень странных голов. Забивая один из них, (Хоакин) Пейро… выбежал из-за спины Томми Лоуренса, вратаря «Ливерпуля», который готовился ввести мяч в игру, выбил мяч у него из рук и отправил его в сетку ворот. (Марио) Корсо забил столь же спорный гол. «Интер» получил право на свободный удар почти на границе штрафной площади. Своим знаменитым ударом левой Корсо направил мяч прямо в ворота. И хотя судья, испанец Ортиз де Мендебил, ясно показал, что назначил именно свободный, а не штрафной удар, гол был засчитан».

Триумфатор, хитроумный Аллоди, в 1970 году перешел в «Ювентус» на должность генерального менеджера, где и подписал Капелло. Однако в игре в середине поля, которую демонстрировал новичок, не оказалось ничего особо артистического. Поначалу новый молодой тренер «Ювентуса», 35-летний Армандо Пикки, был согласен со своими боссами по поводу роли Фабио в команде. Все они думали, что Капелло особенно подходит им благодаря искренности своей игры, умноженной на острый тактический ум. Предполагалось, что сочетание этих качеств позволит Капелло взять на себя ключевую роль в середине поля, которой он так наслаждался в «Роме», замкнув на себе всю игру. В любом случае такова была общая идея.

Фаусто Ландини, который перешел из «Ромы» в «Ювентус» вместе с Капелло, и защитник сборной Лучиано Спинози говорили о Фабио так: «В середине поля он был, как топограф, управляющий всем. У него был отличный удар и сильный характер, и вы могли сразу же распознать в нем лидера, несмотря на его сравнительно юный возраст. Он всегда выходил на поле с одной-единственной мыслью – о победе, и чтобы простимулировать своих товарищей по команде, он, не задумываясь, давал выход своим чувствам, когда думал, что это необходимо. Вне поля, конечно, он опять превращался в самого спокойного молодого человека в мире».

Хотя большую часть времени вне поля Фабио и оставался спокоен, события первого его года в «Ювентусе» все же довели его до предела. На первый взгляд, для зарождения кризиса не должно было быть никаких причин. В «Ювентусе» рядом с Капелло были великолепные игроки, и он имел возможность как учиться у них, так и высказывать собственную точку зрения. Одни из самых лучших, будущие легенды, такие как Роберто «Боббигол» Беттега из «Варезе» и Франко «Барон» Каузио из «Палермо», пришли в команду примерно в одно время, добавив построениям «Ювентуса» остроты и яркости.

Однако начало сезона 1970 – 71 годов, когда «Ювентус» вылетел из розыгрыша Кубка Италии на ранних стадиях, нельзя было отнести к одним из самых удачных. Но класс команды оставался прежним, и вскоре Капелло обнаружил себя в центре еще одного захватывающего футбольного события Европы. Предшественник Кубка УЕФА, Кубок ярмарок, разыгрывался в том году в последний раз. После триумфа в первом раунде, одержанного над «Рюмеланжем» из Люксембурга с общим счетом 11:0, «Ювентус» столкнулся с внушительным препятствием на пути к кубку в лице «Барселоны». Они одолели каталонцев, выиграв оба матча со счетом 2:1; Капелло забил крайне необходимый гол, оказав тем самым помощь своей команде. Венгерский клуб «Пекши МФК» стал третьим, не таким блестящим, соперником «бьянконери» («черно-белых»), и «Ювентус» вряд ли испытал какие-либо трудности, пройдя в следующий круг с общим счетом 3:0. В четвертьфинале «Ювентус» должен был встретиться с ФК «Твенте» из Голландии. Судьба этого ничейного поединка решалась уже после того, как Фабио выступил инициатором одного из самых тяжелых трудовых конфликтов в своей карьере.

12 февраля 1971 года в своем доме в Турине Капелло дал скандальное интервью журналисту Corriere dello Sport’s Альберто Маркези, который великолепно над ним поработал. «Страда-дели-Альберони, 11/9. Капелло выбрал для себя резиденцию на склоне холма, где живут состоятельные туринцы. Через 50 метров – семья Халлера. Выше по дороге – Итало Аллоди, человек, который в марте 1970 года заключил крупную сделку с «Ромой». О том, что Капелло, Спинози и Ландини проданы в «Ювентус», итальянская столица узнала только спустя три месяца. И, насколько вы помните, эта новость была принята как известие о конце света…»

Маркези описывает, как вошел в ультрасовременный многоквартирный дом, в котором разместилась семья Капелло, как Фабио ждал его у лифта, как визитер встретил «его молодую и очаровательную жену, Лауру, которая изо всех сил старалась удержать их чересчур непоседливого наследника. Пьерфилиппо, «истинному римлянину», на следующий день исполнялось восемь месяцев».

Затем автор вспоминает тренировку «Ювентуса», продлившуюся час двадцать минут, которой только что был свидетелем: упражнения, работа с мячом, отработка индивидуальной техники и мини-игры на всей площади поля. Во время тренировки Фабио смотрел на него «с угрюмым выражением» и «был похож на человека, чей морально-боевой дух разлетелся на куски». На одно предложение стоило обратить особое внимание: «Армандо Пикки находился на поле, но был в плохой физической форме из-за боли между ребрами».

В действительности Армандо Пикки страдал от раковой опухоли позвоночника, заболевания, которое скоро его убьет. Никто этого не знал, основное внимание было приковано к настроению Капелло. По словам Маркези, в прошедшее воскресенье Фабио «было нанесено оскорбление, обида полностью деморализовала его». Тренер Пикки заменил Капелло за двадцать минут до окончания игры с «Болоньей», то же самое он сделал и в предыдущей большой игре, против «Интера» в Милане. Это, писал журналист, стало «настоящим потрясением для такого человека, как Капелло, у которого за плечами уже имеются некоторые достижения, и который приехал в «Ювентус» с большими надеждами… Говоря по правде, он был просто оскорблен. За все семь лет игры в Серии А (за СПАЛ, «Рому», «Ювентус») такого с ним еще не бывало». И вот Маркези публикует то, что ниже назовет «правдивой историей, отражающей его гордость – гордость серьезного профессионального футболиста», но эта история подвесит карьеру Капелло на тонкую нить. Вот как разозленный Капелло описывал возникшие перед ним в то время трудности.

«Я – кретин, мне следовало с первого взгляда понять, что все складывается для меня не слишком хорошо. В «Роме» меня использовали в зонной системе игры. В воскресенье «Болонья» часто отходила назад, и, возможно, поэтому мы испытывали некоторые проблемы. Но в будущем я буду действовать лучше. Теперь я понимаю, как мы должны играть. Я буду присматривать за первым номером, остальные – не моя забота. В «Ювентусе» все дриблингуют как сумасшедшие, когда я освобождаюсь от своего опекуна и прошу мяч. Я получаю пас назад, возможно, четыре раза из двадцати. И я, с другой стороны, никогда не дриблингую. Я – простой человек, я не люблю проделывать такие «номера». Все это означает, что с сегодняшнего дня я буду приспосабливаться к сложившимся обстоятельствам».

Когда его спросили, уверен ли он в том, что нашел правильную для себя позицию на поле в «Ювентусе», Фабио только пожал плечами. «Да, нашел. Эту позицию я занимаю на поле уже 10 лет. Других я не знаю. Но играя в зонной полузащите, мне часто приходилось противостоять трем игрокам соперника, моему собственному и другим, которые временно оставались без присмотра. Таким образом я убиваюсь на поле, доводя себя до изнеможения, исправляя кучу ошибок, которые в противном случае выглядели бы глупо. Они даже дошли до того, что утверждают, что я – именно я – торможу игру. Но не я ли никогда не дриблингую? В любом случае если кто и тормозит игру, так это человек, позволяющий себе увлечься глупым дриблингом, и в результате все превращается в шоу, которое может разыграть только некомпетентный оркестр. Совершенно невероятно! Правда в том, что в «Роме» у нас был настоящий командный дух. Мы были не просто товарищами по команде, мы были друзьями, братьями. Здесь же, с другой стороны, все совершенно по-другому. Каждый сам за себя. Так что с этого момента я тоже буду действовать самостоятельно, как уже говорил. Я буду опекать только своего игрока, а остальные пусть к этому приспосабливаются. Я честно поговорил с боссом, глаза в глаза. Прежде всего я сказал, что если он использует меня на поле только потому, что я дорого стою, это мне не подходит. Я хочу играть только в том случае, если он верит в меня как в футболиста и в мою манеру игры. Если же нет, то и к лучшему. Я полностью порву с командой, и прощай, музыка! Я не могу удовлетворяться третьими ролями, как это было в матчах против «Интера» и «Болоньи». Потенциально «Ювентус» – великая команда. И чтобы его взрывной потенциал раскрылся полностью, было бы достаточно добиться лучшего взаимодействия между нами. Мистер Пикки дал мне понять всеми способами, что выводит меня с поля, потому что ему нужен настоящий нападающий».

И будто эта атака на собственную команду не была достаточно сенсационной, Маркези еще подлил масла в огонь, обратив внимание Капелло на некоторые неприятные для него комментарии, сделанные тем человеком в команде, которого Фабио уважал больше остальных – Хельмутом Халлером, футболистом, забившим гол за команду ФРГ в ворота Англии в финале Кубка мира 1966 года, за которым наблюдал Капелло. «Миланский еженедельник, – вставил он, – опубликовал довольно яркие заявления Хельмута Халлера по вашему поводу. Немец утверждает, что вам никогда не стать (Джанни) Риверой, и что в будущем основным игроком «Ювентуса» будет Франко Каузио, а не вы. Что вы думаете по этому поводу?»

«Мне кажется невозможным, что Халлер, с которым мы близкие друзья, мог это сказать, – ответил Капелло. – Он, однако, совершил великое открытие, заявив, что Ривера лучше, чем я. Какое чудо! Ривера – один из величайших футболистов в мире. В любом случае было бы лучше, если бы Халлер думал о своих делах».

Подводя Капелло к следующим потенциально губительным для него выводам, римский журналист Маркези рассказывает, насколько бездарно разбазариваются силы Фабио в Турине. Он пишет, что Капелло – «прекрасный полузащитник, который, будучи поставлен в хорошо организованную, функциональную середину поля, способен заиграть на самом высоком уровне. Он умеет головой послать мяч туда, куда захочет. У него прекрасный удар с обеих ног, хотя лучшая – правая, которой он способен выдавать длинный пас. Но все это в «Ювентусе» работает плохо, где вместо того, чтобы освобождаться от опекающих игроков и идти вперед, все возвращаются назад в поисках мяча. Многие сегодня упрекают его за то, что он не делает своей работы».

Фабио проглотил наживку и бросился себя защищать. «Длинные пассы? Но если мои товарищи по команде не открываются, чтобы их принять, кому же я должен посылать мяч, защитникам соперника?»

Капелло попросил, чтобы окончательное суждение о его игре и о игре «Ювентуса» было вынесено в конце сезона. «Перед нами еще 13 игр, – объяснил он. – «Ювентусу» придется встретиться со всеми лучшими командами. Вот тогда мы и посмотрим, знаю ли я, что делать, или же, как тут некоторые говорят, я – это всего лишь «блеф». Футбол – как бокс, в котором реально важен только последний раунд. В любом случае я был бы рад вернуться в «Рому», о которой у меня все еще сохраняются самые лучшие воспоминания. Мне было бы только жаль покидать «Ювентус», не продемонстрировав, чего я реально стою. Здесь у меня еще не было возможности полностью раскрыться. Я сумел показать свой потенциал всего лишь примерно на шестьдесят процентов».

Сказать, что эта публичная атака, имевшая эффект разорвавшийся бомбы, была произведена в самое неподходящее время, было бы преуменьшением. 14 февраля газеты сообщили, что Пикки лег в больницу для прохождения серии диагностических процедур по поводу проблем со спиной, которые беспокоят его уже около 40 или более дней. Это случилось между двумя матчами против ФК «Твенте», поэтому «Ювентусу» потребовалась замена тренера. Честмир Вычпалек, чешский тактик, который работал с молодежью «Ювентуса» с лета прошлого года, заменил Пикки на тренерской скамье.

Но прежде чем той весной болезнь Пикки начала брать над ним верх, он ненадолго покинул больницу, чтобы, превозмогая боль, стать одним из трех членов трибунала, который должен был определить наказание для Фабио за его определенно неуважительные высказывания в прессе в адрес больного тренера и товарищей по команде.