Дольф и принцесса вновь оказались в Ксанфе, среди своих друзей. Принц сжимал в ладони приборчик, подаренный Смотрителем.
      – У этой коробочки есть глаз, который и покажет нам, где находится Небесное Сольдо, – с волнением рассказывал он внимательно слушающим Косто и Скриппи.
      – Очень любопытно, – сказал Косто. – Но это ведь обыкновенское колдовство. Сработает ли оно здесь, в Ксанфе?
      – Да оно уже работает! – почти обиделся Дольф. – Смотрите, как сверкает глазок.., сверкает в сторону севера!
      – Я просто потрясен! – воскликнул Косто. – Обыкновенское волшебство работает здесь!
      – Смотритель тоже порядком сомневался, но все складывается отлично, – весело произнес Дольф. – Теперь мы отыщем и Сольдо, и Доброго Волшебника!
      – Может быть, может быть, – сказал Косто. Кажется, он все еще сомневался. Ох уж эти взрослые!
      Ну просто жить не могут без сомнений и тревог!
      Тревоги и сомнения – для них своего рода лакомство, как для детей мороженое.
      По западному побережью Ксанфа путешественники двинулись на север. Путь им иногда кое-что преграждало, но это кое-что было настолько знакомым, что никто не волновался. Смотрите, говорил кто-нибудь, дракон летит. Ничего, успокаивал Дольф, и превращался в дракона. Ой, дюна, указывал другой, как бы не оказаться у нее в брюхе Дольф тут же превращался в Гигантского Тяжелоступа и переносил своих друзей через дюну, а она успевала только зубами щелкнуть. Иногда невдалеке вырастала вдруг древопутана и начинала тянуть к путешественникам свои щупальца. Дольф становился птицейрок – и отряд оказывался за спиной древопутаны.
      Так шаг за шагом, день за днем они шли вперед, оставляя за собой просторы Ксанфа.
      И вот уже замок Ругна замаячил вдали. Путешественники приближались к нему с южной стороны.
      Волшебный глазок не угасал. Означало ли это, что Небесное Сольдо находится в замке Ругна? Но замок – это никак не остров, а в записке говорилось именно про остров. Нет, Сольдо в замке быть не может!
      И действительно, глазок упорно смотрел вперед, прямо вперед, как бы приказывая: ни в коем случае не сворачивайте, идите точно по побережью. Убедившись, что глазок велит делать именно так, Дольф очень обрадовался. Он чувствовал, что сейчас еще не готов предстать перед королевой, которая, несомненно, тут же начнет допрос с пристрастием: что за невеста? как ты посмел обручиться»? Нет, она, конечно, и без того уже все знает при помощи Гобелена, но личного объяснения все равно не избежать. Значит, чем позже, тем лучше.
      Песчаный берег уходил вдаль. Среди песков возвышалась громадная гранитная стела. Когда они подошли поближе, то увидели, что на камне имеется надпись, довольно пространная:
      ВОЛЕЙ СУДЬБЫ ВЕДОМАЯ
      ВОЛШЕБНИКА ЗЛОГО ТРЕНТА НОГА
      ВОЗЛЕ СЕГО АМАРАНТА
      СОРОК УЖ ЛЕТ ТОМУ НАЗАД
      СТУПИЛА НА ЭТИ БРЕГА
      Путешественники переглянулись. Что бы это могло значить?
      – Дедушка Трент вовсе не злой! – обиженно возразил Дольф.
      – Сорок лет назад… – пробормотал Косто.
      – Какая прелесть! – воскликнула принцесса, указывая пальчиком на чудесный темно-красный цветок, каким-то образом выросший на песке рядом со стелой.
      – ..волшебник Трент и в самом деле был Злым Волшебником, в отличие от Хамфри, которого прозвали Добрым, – продолжал Косто. – Но когда Трент стал королем, он тут же утратил эту приставку – Злой. Ведь и раньше он звался Злым не потому, что был плохим человеком, а потому, что враждовал с правившим тогда королем. Кстати, этот цветок цвел здесь и сорок лет назад.
      – Сорок лет! – изумилась Над а. – Возможно ли это?
      Дольф тем временем зашел за стелу и увидел небольшой деревянный щит, на котором было написано.
      ФАСОЛЬ ПО ПЯТЬ СОЛЬДО ОСТРАЯ!
      ТОЛЬКО НА НАШЕМ ОСТРОВЕ!
      СОРОК ЛЕТ НАЗАД
      ЗЛОЙ ВОЛШЕБНИК ТРЕНТ
      ГОСТИЛ У НАС!
      МИЛОСТИ ПРОСИМ И ВАС!
      – Фа-соль-допопятьсоль… – прочитал по складам Дольф – Сольдо – вдруг закричал он. – Оно здесь И глазок показывает именно на щит!
      Все столпились у щита и начали внимательно изучать направление глазка.
      – А мне кажется, глазок указывает не» на щит, а дальше, в море, – сказала наконец Над а.
      – Да, там вдали остров! – указал Дольф. – Скорее туда. Там Сольдо – А где же ему еще быть, – подхватила Нада. – Мы осмотрели все ксанфские острова. Этот, кажется, последний. Но пословица недаром говорит: никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Находят, как правило, в самых как бы и неподходящих местах.
      После этих слов Дольф почувствовал себя бодрее. Над а обладала талантом находить хорошие слова. «Она очень славная, – подумал Дольф, – и мне очень не хочется с ней расставаться». Тут он задумался над словом расстаться. Обручение с ней произошло по сугубо политическим соображениям, но теперь Дольф понял, что действительно хочет жениться на принцессе нагов.., когда время придет. Потому что, поженившись, они уже никогда не расстанутся.
      Скелеты, как всегда, стали лодкой и парусом и поплыли вдаль. К Последнему острову. Морское чудовище, заинтересовавшись корабликом, направилось в их сторону, но Дольф мгновенно стал таким чудовищем, что у настоящего – поджилки затряслись и оно, так и трясясь от страха, скрылось в волнах.
      Они причалили к берегу. Перед ним расстилался прекрасный песчаный пляж. Чуть дальше, в центре острова, виднелась горка. Скелеты заявили, что им хочется обойти остров, и ушли. А Дольф с Надой побежали к горке. Взобравшись на вершину, они глянули вдаль и ахнули, настолько прекрасный перед ними открылся вид – морская гладь до самого горизонта. К тому же здесь, на вершине, они нашли еще один щит с надписью.
      – Что там написано? – спросила Нада, дергая себя за реснички. – Прочти, Дольф, а то мне песок в глаза попал, ничего не вижу.
      – Аяте бя люблю, – прочел Дольф.
      – Что? – непонимающе переспросила Нада.
      – Аяте бя люблю, – повторил Дольф.
      – Я так и знала, что когда-нибудь ты это скажешь! – разрыдалась Нада.
      – Нада! Что с тобой? Что случилось? – подбежал к ней Дольф.
      – Ну зачем ты эти слова сказал? Я же просила просто прочесть, что написано на щите! А ты вон как!
      – Я и прочел! Честное слово!
      – Нет, ты надо мной смеешься! Зачем ты смеешься!
      – Почему тебе не нравится аяте бя люблю?
      – Потому что я тебя не люблю, – прорыдала принцесса.
      Дольф просто опешил. Совершенно неожиданно на него обрушилась очень неприятная новость. А ведь он ее так любил, так горячо, что и сказать нельзя. И он молчал, надеясь, что придет мгновение… А пришло совсем другое. Ну почему же, почему так случилось?
      – Я так виновата перед тобой, – продолжала Нада. – Ты ведь совсем еще ребенок, совсем маленький прекрасный принц… – Нада не договорила, потому что слезы душили ее.
      – Значит, ты разрываешь нашу помолвку? – в отчаянии вопросил Дольф.
      – О нет, конечно нет! – воскликнула Нада. – Как я могу!
      – Я не знаю.., ты называешь себя в чем-то виноватой…
      – Дольф, ты знаешь, что помолвка состоялась по воле моего отца. С помощью меня он хотел завоевать твое доверие. Ты прекрасный, Дольф, ты замечательный, но любви здесь нет. И зачем ты заговорил о ней, зачем!
      – Я не заговаривал.
      – Но ты же сказал: Я люблю тебя.
      – Да это же название острова, Нада! Если ты уже можешь читать, то подойди и прочитай.
      – Аяте бя люблю, – прочла Нада, подойдя к щиту. – И в самом деле! О, прости, Дольф! Мне просто послышалось.., и я подумала, что…
      Дольф попытался весело рассмеяться, но у него не получилось.
      – Нада, я знаю, что мне всего девять лет, но ведь и тебе.., я так тебя… – смущенно заговорил Дольф.
      – Не надо, принц! – чувствуя, что он и в самом деле готов объясниться в любви, остановила его Нада. – Не будем об этом.
      – Мы еще малы, я знаю, – не дал себя остановить принц, – но я люблю тебя, и, может быть, со временем…
      – О, как ужасно все обернулось! – воскликнула Нада. – Дольф, я думала, это лишь безвредный обман, от которого никто не будет страдать!
      «Я, кажется, начинаю понимать, о чем она горюет», – подумал Дольф.
      – Да, наша помолвка произошла по воле твоего отца, – сказал он. – Я принц и поэтому знаю, что такое воля короля! Мой дедушка, король Трент, не любил мою бабушку, королеву Ирис. Он женился на ней только ради наследника. Моя мать Айрин в детстве просто ненавидела моего отца Дора, но всеми силами стремилась выйти за него замуж, чтобы стать королевой. Но, поженившись, Дор и Айрин полюбили друг друга. Такое иногда случается. И кто знает, может, и с нами случится.
      – Нет, Дольф, я никогда не смогу полюбить тебя! – воскликнула Нада.
      – Но откуда ты знаешь, что произойдет, когда нам исполнится четырнадцать? Может, тогда… – Мне и есть четырнадцать! – с мукой в голосе произнесла принцесса.
      Дольф непонимающе уставился на нее.
      – Да, принц, мне уже четырнадцать!
      – Не может быть, – прошептал он.
      – Мне дано превращаться в маленького ребенка, а вот в девушку старше себя, во взрослую женщину, нет, этого я не могу, – объяснила Нада.
      Дольф знал, что так бывает, потому что и сам не мог превращаться во взрослых существ. Его драконы, чудовища, птицы-рок были, по сути, громадными птенцами.
      – Хочешь, я стану такой, какая есть? – спросила Нада.
      Дольф промолчал. Приняв молчание за знак согласия, Нада стала сама собой: девушкой четырнадцати лет.
      «Вот это да!» – мысленно воскликнул Дольф.
      Перед ним стояла юная женщина, конечно, не такая пышнотелая, как Вилда или Мела, но все равно вполне готовая к прилету аиста. И самое удивительное – эта Нада была очень похожа на его сестру Айви!
      Дольф в ужасе отвернулся. Так ей четырнадцать?
      Какой обман!
      И он начал поспешно спускаться с горы.
      – Дольф! Постой! Дольф! Позволь мне объяснить!
      – Твоему отцу нужно было выдать тебя замуж, но жениху оказалось маловато лет. И король велел тебе превратиться. Мне все понятно, – холодно произнес Дольф.
      – О, Дольф, умоляю тебя, не разрывай помолвку! – умоляюще воскликнула Нада.
      – Я еще ребенок, но в то же время я принц, – гордо ответил Дольф. – Я дал слово. И оно остается в силе. Мы будем помолвлены до тех пор, пока ты не передумаешь.
      – О, Дольф, как же ты добр! Я вновь превращусь в ребенка и буду вести себя совсем по-детски, как ты захочешь Дольфу неприятно было на нее смотреть. Такая большая и плачет, утирая слезы, но они струятся, струятся неудержимо.
      – Но ты же меня не любишь, – вспомнив ее слова, сказал Дольф. – Ты сама сказала.
      – Люблю, но не могу любить, и теперь ты знаешь почему, – ответила Нада.
      Принц пожал плечами.
      – По-моему, с этой минуты тебе незачем притворяться ребенком. Стань собой и будь ею дальше.
      – Но ведь я хочу, чтобы было как тебе лучше, – приблизилась к нему Над а-Айви.
      – Теперь мне все равно, как ты выглядишь, – отступая, пробормотал Дольф.
      Он пошел быстрее, потом побежал и скрылся в кустах. Пусть думает, что ему пописать захотелось.
      Здесь он сел на землю, уронил голову на руки и зарыдал.
      А тем временем скелеты закончили осмотр острова.
      – Ничего интересного, – заключил Косто. – А что там, на горе? Сейчас ребятишки нам расскажут.
      По песку в их сторону шел кто-то. Какая-то девушка.
      – Кто бы это мог быть? – спросил у своей спутницы Косто. Хотя тут же одумался: откуда ей знать!
      – Это Нада.., настоящая, – вдруг произнесла Скриппи. – Ей именно столько лет.
      – Но как же…
      – Предпочитаю удержаться от разъяснений, – ответила Скриппи.
      Индикатор между тем указывал новое направление. Все поспешили туда, но не нашли ничего, кроме песка. Но глазок указывал, что это именно здесь, именно в том месте, рядом с которым они оказались.
      Путешественники сели на песок и начали обсуждать положение.
      – А могло ли так случиться, что Небесное Сольдо было здесь, а потом, за миг до нашего прихода, куда-то переместилось? – спросила Скриппи.
      – Так почему же глазок не указывает на новое место? – возразил ей Косто.
      – А вдруг это выше его сил?
      – Нет, – не согласился Дольф, – глазок указывает, ясно указывает на что-то находящееся здесь.
      Сольдо где-то совсем рядом.
      – А что, если… – Нада хотела что-то сказать, но остановилась.
      – Ну, продолжай, Нада, – сказал Дольф.
      – Понимаешь, Дольф, ты ведь принес волшебный глазок из Обыкновении и…
      – И что?
      – Может, он сейчас указывает на то место, где находится Сольдо, но не в Ксанфе, а.., а в Обыкновении! – залпом выпалила Нада.
      – Хорошая мысль, надо подумать, – серьезно, как подлинный руководитель экспедиции, произнес Дольф.
      – Получается, снова придется кому-то отправляться в Обыкновению? – с некоторой тревогой поинтересовался Косто. – Но в этом месте Ксанфа нет гипнотыквы-зомби…
      – А не попробовать ли нам отыскать вразумляющую лозу, – сказала Скриппи. – Может, она подскажет .
      Так они спорили, возражали друг другу, выдвигали новые версии.., и не заметили, что наступил вечер.
      – Надо приготовить что-нибудь на ужин, – озабоченно сказал Косто. – Детям нельзя идти спать голодными.
      – Я не хочу есть, – ответила Нада. Она снова загрустила.
      – А я хочу, – намеренно бодро сказал Дольф. – Я проголодался как дракон.
      – Мы тут с Косто видели пирожковое дерево, – как бы между прочим, заметила Скриппи. – Пойдем туда, хочешь?
      – Очень хочу.
      И они пошли. Костлявая женщина и принц.
      – Знаешь, Дольф, Нада ведь вовсе не собиралась тебя обманывать, – когда они отошли на некоторое расстояние, вдруг сказала Скриппи. – Это ей отец велел…
      – Знаю, – кратко ответил Дольф.
      – Днем ей удавалось казаться веселой, но по ночам она часто плакала. Я слышала.
      Так они шли, рассуждая о любви, о коварстве, о государственных интересах.
      – Ты согласился обручиться, иначе наги не согласились бы взяться за освобождение Косто. А Косто попал в переделку, потому что хотел отыскать драгоценный камень, без которого русалка не соглашалась освободить меня. Вот и получается, что ты обручился ради меня. В некотором смысле…
      Дольфу рассуждение Скриппи показалось довольно странным, но спорить он не стал.
      – Я должен стать ее мужем, – сказал Дольф, – но любовь здесь ни при чем.
      – Она должна стать твоей женой, – сказала Скриппи. – Но любовь здесь ни при чем.
      Они шли бок о бок по песку. Дольф, понурившись, размышлял о чем-то своем. И когда он поднял голову и взглянул на Скриппи, то вскрикнул от изумления. Потому что костяная Скрипни теперь была вовсе не костяная, а самая настоящая плотная!
      – Что с тобой? – спросил он.
      – А что? – не сразу поняла Скриппи.
      – Посмотри на себя.
      – Ой! – воскликнула Скриппи, увидев, что скелет ее стал невидимым, вернее как бы оброс плотью. – Мои кости! Снова!
      – Снова что? – на всякий случай спросил Дольф.
      – Иллюзия!
      – А, так это просто на тебе иллюзия?
      – Да. Сейчас попробую ее счистить. Песочком…
      Скриппи набрала полную ладонь песка и провела по тому месту, где недавно белели ребра.
      И тут случилось что-то странное и неожиданное.
      С небес, да, как будто именно с небес, закапали звуки, прозрачные, как капли дождя.
      ДО! («Это нота до, – тут же подумал Дольф).
      РЕ! («А это ре»).
      МИ! («О, ми!»).
      ФА!
      СОЛЬ!
      «Фа, соль, – сложилось в голове у Дольфа. – Фасоль! Фасольдо!»
      – Сольдо! – крикнул он так, что Скриппи вздрогнула.
      – Сольдо? – не поняла Скриппи и снова провела ладонью по ребрам.
      И как только она это сделала, капли вновь начали падать.
      – Это я звучу? – недоуменно оглядела себя Скриппи.
      – Именно ты! – радостно подтвердил принц. – Ноты, извлекаемые из твоих ребер, складываются в сольдо! Ты, Скриппи, как-то связана с тем, что мы ищем!
      Вернемся скорее к нашим и попробуем разобраться.
      – Скриппи звучит! – крикнул Дольф при виде Косто и Нады. – Мы нашли сольдо – Ух ты! – совсем по-детски восхитилась Нада.
      – Что случилось, Скриппи? – озабоченно спросил Косто.
      – Я провела рукой по ребрам, чтобы смахнуть с себя иллюзию, и вдруг раздались эти звуки.
      И она вновь повторила опыт.
      Косто и Нада слушали, как зачарованные, а потом Косто сказал:
 
      – Вспомни, Дольф, что говорилось в записке: ключ на остове… Мы решили, что должно быть на острове, похожем на остов, и начали наш долгий путь по рифам. А оказывается, в записке все было правильно – на остове, то есть на скелете, и надо искать ключ к сольдо.
      – Ничего не понимаю, ты ведь тоже остов! – чуть ли не топнул ногой Дольф. – Так почему же не на тебе, а на Скриппи?
      – Ну как сказать, принц… Ключ-то музыкальный. А скелетицы всегда отличались от нас, скелетов, более развитым чувством такта и размера…
      – Выходит, нам суждено было найти Скриппи?
      – Выходит так, мой друг, – ответил Косто – И вот мы ее нашли и услышали эти ноты, складывающиеся в слово сольдо. Эти звуки и есть ключ, я полагаю, к сольдо, который мы так упорно ищем.
      – Значит, сольдо, которое мы слышали, не самое главное, то есть не небесное? – озадаченно спросил Дольф.
      – Верно, – согласился Косто. – Это только ключ.
      А главное сольдо может оказаться очень далеко, в Обыкновении?
      – Но ведь звуки Скриппи рождаются путем волшебства. Если сольдо в Обыкновении, то там Скриппи никак не сможет играть. И значит, сольдо не услышит зова и не откроет, где находится! – почти в отчаянии прокричал Дольф.
      – Надо сначала попасть в Обыкновению, а уж там все выяснится, – заметил Косто.
      И все с ним согласились.
      – А в Обыкновению, – продолжил Косто, – можно, как вы знаете, попасть через гипнотыквузомби.
      – Но поблизости нет гипнотыквы-зомби! – вмешалась Над а.
      – А если через обыкновенную гипнотыкву? – подал идею Дольф. – Помните, на том берегу рядом со щитом рос цветок. Так вот, рядом с цветком я заметил гипнотыкву…
      – И я тоже заметила, – робко подхватила Нада.
      – Скрипни запрещено появляться в гипнотыкве, – напомнил Косто. – Так что думайте, друзья, думайте.
      – А вам не кажется, раз Скриппи сейчас на себя не совсем похожа, – начала Нада, – то там, в гипнотыкве, ее не узнают, и она сможет пройти незамеченной?
      Скриппи покачала головой, от чего заколыхалось все ее иллюзорно пышное тело. Косто поморщился, насколько это вообще возможно для скелета. И Дольф понял, что Скрицпи стала так же несимпатична Косто, как Нада ему, и причина была одинаковая: слишком много тела. С той разницей, что у Скриппи тело было все же отьемлемое, а у Нады – неотъемлемое.
      – Мне очень хотелось вернуться в гипнотыкву, – сказала Скриппи. – Мысль о том, что изгнание никогда не кончится, была для меня мучительна. Я мечтала найти какую-нибудь гипнотыкву, проникнуть сквозь глазок, вымолить прощения за свой проступок и начать жизнь заново… Но теперь я поняла, что и здесь неплохо, и здесь можно жить. Но если это нужно для дела, я, конечно, готова сделать все, что в моих силах.., чтобы помочь отыскать небесное сольдо.
      И тогда было решение – надо попытаться. Косто и Скриппи проникнут в гипнотыкву беспрепятственно, как ее исконные обитатели, а Дольфу прежде придется оставить здесь свое тело. Нада останется с телом и будет караулить его, а в случае опасности тут же вернет Дольфа из гипнотыквы.
      Косто и Скриппи превратились в лодку и парус и перевезли принца и принцессу туда, где вблизи щита действительно росла гипнотыква. Рядом с цветком.
      – О, я вспомнил, как называется этот цветок, – сказал вдруг Косто. – Амарант. Волшебный, никогда не увядающий цветок.
      – А в Обыкновении есть амаранты? – поинтересовалась Нада.
      – В Обыкновении все обыкновенное, а этот цветок волшебный, – наставительно произнес Косто.
      – Ну, у них могла бы расти обыкновенская разновидность волшебного цветка… – начала было рассуждать Нада.
      – Так вы будете спорить бесконечно, – вмешался Дольф, – а уже, между прочим, темнеет, и из мрака может явиться какое-нибудь здешнее чудовище.
      Поторопимся же в гипнотыкву!
      И Дольф уже наклонился к глазку.
      Но тут раздался оглушительный трезвон, похожий на колокольный.
      – Что это? – шарахнулся в сторону Дольф.
      – Сигнал тревоги, кажется, – хором ответили скелеты.
      – Но разве я что-то нарушил?
      – Я слышала, бывают такие места, в которых нельзя ничего трогать, – сказала Нада. – Они называются.., музами.
      – Музеями, – поправил Косто.
      – Ну да, музеями, – согласилась Нада. – А раз это место связано с памятным событием в истории Ксанфа – по нему ступала нога короля Трента, – то, возможно, его тоже превратили в музей?
      – Кто его знает, – пожал плечами Косто.
      И тут что-то заплескалось в море. Что-то стремительно поплыло к берегу. Когда оно подплыло, то оказалось огромной безобразной рыбиной, с клыкастой, как у вепря, башкой. Чудовище вылезло на песок, и все увидели, что у него три глаза – впереди и по бокам головы, каждый глаз размером с человечью голову. Чудовище двигалось на четырех коротких перепончатых лапах, а на спине у него торчал ряд искривленных шипов.