Глава 19

– Твой отец согласился на условия Генри Ван Метера, – завершил свой рассказ Джерри. – Его родители помогли ему тебя вырастить. Днем Норман работал, а по вечерам ходил на занятия в Портлендский государственный университет, чтобы получить диплом о высшем образовании. Там он и познакомился с Терри. Они полюбили друг друга, и Норман поведал ей о тебе. Конечно, получить семью прямо в готовом виде было не совсем то, о чем мечтала Терри, но она любила Нормана, а потом полюбила тебя.

– Откуда тебе известны подробности о личной жизни моих родителей? – спросила Эшли.

– В отцовском архиве были записи о беседах с Норманом. Многое сообщил мне Генри. Аргумент моего отца о том, что ты его внучка, запал ему в память. Генри, разумеется, был мерзавцем, но он хотел, чтобы его род продолжался. Сначала он надеялся, что у Майлза или у Кейси будут дети, но ты – его первая внучка, и через фирму Брашера он нанял специального агента, задачей которого было не терять из виду тебя и твоего отца.

– Значит, он шпионил за нами?

Джерри пожал плечами:

– Не думаю, что он расценивал это именно таким образом. Вскоре ему стало ясно, что его дети не собираются в обозримом будущем подарить ему внука, а может, и никогда. Потом он заболел. Окончательно убедившись, что ты – последняя в его роду, он стал держать тебя в поле зрения.

Эшли выпрямилась. Получалось, что ее жизнь была лишь иллюзией, срежиссированной ее отцом, Генри Ван Метером и людьми, которых она никогда не видела. Почему отец и Терри лгали ей долгие годы?

– А Майлз знает об этом?

– Знали только Генри, Антон Брашер, мой отец, Норман, его родители и Терри – до тех пор, пока Генри не рассказал мне.

– Значит, декан Ван Метер даже не подозревала, что я ее дочь?

– Насколько мне известно, Кейси была не в курсе, кто усыновил ее ребенка.

– Тогда каким же образом я получила стипендию для обучения в академии? После всего, что ты мне сообщил, я не верю, что это была случайность.

– О стипендии позаботился Генри, когда убили твоего отца. Кроме того, незадолго до его гибели Генри вел переговоры с кем-то в фирме Брашера и о том, чтобы включить тебя в завещание. Но у него случился инсульт, вскоре произошло несчастье с Кейси, и он так и не довел дело до конца. Когда Генри нанял меня, чтобы я тебя разыскал, то даже просил набросать для него новое завещание. Но он умер.

– С какой стати он вдруг решил заботиться обо мне? Он никогда для меня ничего не делал.

– Он очень изменился с тех пор, как в результате апоплексического удара едва не отправился на тот свет. К старости стал очень религиозным и обрел социальную совесть. Прежде Генри не испытывал к бедным ни интереса, ни сочувствия. Он был убежден, что общество движимо к прогрессу людьми подобными его отцу, который начинал с нуля и разбогател благодаря собственным усилиям. Первоначально академия создавалась как элитарная школа для мальчиков, и девочки туда не допускались – пока не подросла Кейси. В последние годы он начал давать стипендии способным учащимся из национальных меньшинств и детям бедняков.

– Как благородно с его стороны, – с горькой иронией произнесла Эшли. – А теперь он пытается манипулировать мной из могилы, чтобы заставить спасать эгоистичную суку, которой ничего не стоило отказаться от меня, лишь бы я не мешала ей трахаться да блистать в свете!

– Нравится тебе это или нет, но Кейси Ван Метер – твоя мать. Если она выйдет из комы, кто знает, как сложатся ваши отношения.

– А почему меня должно заботить, как они сложатся? Ей-то было на меня наплевать. Она ради меня и палец о палец не ударила.

– Эшли, для тебя это стало оглушительным ударом, но не принимай сейчас никаких решений. Хорошо все обдумай. Слушания состоятся на следующей неделе. У нас еще есть время.

– Если я вернусь, Джошуа Максфилд узнает, где я нахожусь. Чего ради мне рисковать? И вообще, насколько вероятно, что она выйдет из комы?

– Генри вложил большие средства в исследования одной биотехнологической компании, разрабатывающей лекарство, дающее некоторую надежду. В порядке испытаний его, в частности, применяли на Кейси.

Лицо Эшли покраснело от возмущения.

– Она от меня отказалась, Джерри! Я для нее ничего не значила! Разве она интересовалась, где я и что со мной?

– Я не знаю, – промолвил Джерри. – Послушай, ты, конечно, права. Кейси была эгоисткой...

– Она ею и осталась. Пребывание в коме не может изменить характер человека. Она тщеславная, самовлюбленная, эгоистичная дрянь. Я не собираюсь рисковать своей жизнью ради того, чтобы ее спасти. Мне наплевать, даже если она умрет.

Джерри не нашел аргумента, чтобы переубедить ее, и промолчал.

– А мой отец, Терри... Они обманывали меня всю жизнь. Почему?

– Они поступали так, поскольку любили тебя. Не позволяй гневу ослепить тебя. Твой отец был храбрым и мужественным человеком. Он мог вообще забыть о тебе. Это было бы очень легко. Девяносто девять процентов парней вздохнули бы в подобной ситуации с большим облегчением, узнав, что Генри Ван Метер подчищает их грехи и это не будет стоить им ни цента. Ведь он был беден, Эшли. Чтобы получить образование, ему приходилось вкалывать день и ночь. Он делал это ради тебя. И Терри вместе с ним прошла через все это. Большинство молодых женщин немедленно бы сбежали, узнав, что у Нормана есть ребенок. Но она этого не сделала. Она приняла тебя, ты стала для нее родной.

По мере того как Джерри рассуждал о ее семье, злость Эшли постепенно таяла, накал страстей спадал. Когда он закончил, она почувствовала себя измученной и обессилевшей.

– Господи, как трудно это было, Джерри: вечно прятаться, постоянно трястись, жить одним моментом, не позволяя загадывать на будущее. А теперь еще и это.

– Я все понимаю. Мне трудно даже представить, что тебе пришлось вынести.

Появился официант с заказом, и оба умолкли, не желая распространяться при посторонних. Не успел он удалиться, как Джерри накинулся на еду. Он был очень голоден, а кроме того, хотел дать Эшли время подумать. Она едва притронулась к своей порции, голова у нее была занята совсем другим: она пыталась осмыслить все, что сказал Джерри.

– Очень вкусно, – произнес он, расправившись с обедом.

Эшли взглянула на его тарелку. Она была пуста. Джерри смущенно улыбнулся.

– Я же сказал, что голоден как волк. – Он вытер рот салфеткой и отпил еще вина. – Мне нужно где-то остановиться. Можешь рекомендовать какой-нибудь местный отель?

– Я снимаю квартиру к северу от Сиены, недалеко отсюда. Оставайся у меня. Там есть гостевая комната.

– Не хотелось бы стеснять тебя.

– Буду только рада, если ты остановишься у меня.

– Спасибо.

– Ты очень добрый, знаешь об этом?

Джерри покраснел.

– Я это делаю для того, чтобы повысить счет за услуги. Ты же знаешь, мне нужно оплачивать аренду конторы.

Настала очередь Эшли потянуться через стол и положить ладонь на руку Джерри.

– Спасибо, – с чувством произнесла она.

Когда они добрались до дома, уже стемнело. Квартира находилась над лавкой мясника, и он являлся ее хозяином. Эшли показала гостю небольшую гостиную, маленькую кухню, ванную комнату с крохотным душем, спальню и еще одну комнату, где находились раздвижной диван и комод с зеркалом. Ни картин или постеров на стенах, ни безделушек на полках. В доме царил дух безличия и временности, характерный для жилища, которое не имеет хозяина и может быть оставлено в тот же миг, как возникнет необходимость.

На ночном столике Эшли стояло несколько фотографий. Джерри показалось, что он видел их в общежитии. На одном снимке чета Спенсеров улыбалась в объектив, на лужайке перед тем самым домом, где позже убили Нормана. На другой Терри и Норман обнимали Эшли за плечи, на лицах их сияли счастливые улыбки. Последний снимок был сделан после финального матча на первенство округа. Там была запечатлена футбольная команда Эйзенхауэровской школы, на переднем плане – Эшли, с призом чемпионата в руках.

Джерри сделалось грустно. Он пытался представить, какая жизнь началась у девушки с тех пор, как она бросилась искать прибежища в Европе. "Одиночество" – вот первое слово, которое приходило на ум. Тогда Эшли не знала итальянского, не имела друзей. Да и потом тоже: некому довериться, не на кого положиться, нельзя подолгу оставаться на одном месте. И все-таки она выжила. Стойкая, упорная и энергичная. Сильный характер.

Эшли нашла наволочку, простыни и проводила Джерри в комнату с раздвижным диваном.

– Вот твой номер. Располагайся. А я пока вымою посуду.

Джерри убрал одежду в комод и постелил постель. Затем отправился в кухню и присоединился к сидевшей за столом Эшли. Она уже переоделась в футболку и шорты и потягивала какое-то вино.

– Хочешь? Это хорошее местное кьянти.

– Нет, спасибо. Я очень устал. Одна порция – и я просто вырублюсь.

– Ничего, я сильная. Дотащу тебя до кровати.

Джерри засмеялся.

– Как давно ты здесь? – спросил он.

– Пять месяцев. Самый долгий мой срок на одном месте.

– С кем-нибудь подружилась?

– Да, с несколькими людьми. Тут есть женский футбольный клуб. Я за него играю. Им неизвестно мое настоящее имя и вообще ничего обо мне не известно. Думают, я взяла академический отпуск, чтобы отдохнуть от учебы.

– Хорошо, что у тебя появились друзья.

– Да, это помогает ощущать себя частью целого, но трудно жить, постоянно притворяясь кем-то другим. Приходится быть очень осторожной, чтобы не запутаться, рассказывая о своей вымышленной жизни. Поэтому я постаралась сделать свою легенду попроще, но все равно приходится постоянно быть начеку.

– А где вы играете?

– В городе есть профессиональная мужская команда. Мы пользуемся их стадионом. Имеется спортивная лига. Нас не много, зато мы страстно увлечены своим делом.

– Ты все еще хранишь свое старое обмундирование?

– Да.

И Эшли принялась рассказывать, как жила и чем занималась с тех пор, как покинула Штаты. В какой-то момент Джерри начал зевать и клевать носом.

– Тебе пора спать, – объявила Эшли.

– Хорошая мысль. Я так устал, что, кажется, сейчас отключусь.

Он поднялся.

– Приятно снова увидеть знакомое лицо, – улыбнулась Эшли.

– И мне тоже приятно тебя повидать.

Они стояли близко друг к другу и ощущали неловкость. Джерри хотелось поцеловать Эшли на ночь, но он боялся, что она неправильно истолкует его побуждение. Вдруг он вспомнил нечто дававшее хороший повод побороть напряжение.

– Я же привез тебе кое-что! – воскликнул Джерри.

– Что?

– Подожди здесь.

Молодой человек кинулся в свою комнату и стал рыться в чемодане. Когда вернулся на кухню, в руках у него был сложенный листок бумаги.

– Я ведь говорил тебе, что обнаружил папку с документами, касающимися твоего отца?

Эшли утвердительно кивнула.

– В ней я нашел кое-что. Папа написал это письмо твоему отцу после того, как тот закончил колледж. Я подумал, тебе, наверное, захочется иметь его у себя.

Эшли взяла письмо.

– Что ж, тогда у меня все, – сказал Джерри. – Спокойной ночи. До завтра.

Джерри вышел из кухни, а Эшли опустила бокал из-под вина в раковину, где уже стояли тарелки. Моя посуду, она думала о Джерри. Когда они впервые встретились, ему было лет двадцать пять, а она – еще подросток. Как давно это было, словно тысячу лет назад! Теперь Джерри уже не выглядел настолько старше.

Она слышала, как Джерри ходит по комнате, готовясь ко сну. Казалось странным, что в квартире находится еще кто-то, особенно мужчина. С тех пор как Эшли в панике бежала из Портленда, она не позволяла себе ни с кем сближаться. Разумеется, и с Джерри она не была особенно близка. Он лишь ее адвокат. Электронные письма, которыми они обменивались, большей частью носили деловой характер, хотя он всегда интересовался, как Эшли живет, и выражал свою поддержку. Однако ей было мало что о нем известно. Он не носил обручального кольца, но это не означало, что у него нет девушки. Кроме того, Джерри хорошо образован. А она не имела даже диплома об окончании школы.

Эшли отогнала прочь все эти мысли и направилась в свою комнату. Ей очень хотелось прочитать письмо, но она оттягивала этот момент. Наконец она раскрыла листок. В верхней части его были две дырочки – с их помощью он, очевидно, крепился в металлических зубьях папки. Копия письма, выполненная под копирку, и само стародавнее письмо, отпечатанное на пишущей машинке. Некоторые слова чуть размазались.

"Дорогой Норман!

Я хотел черкнуть вам несколько строк, чтобы поблагодарить за приглашение на церемонию вручения дипломов в Портлендском государственном университете. Меня очень тронуло, когда, поднимаясь получать свои диплом, вы взяли с собой на сцену Эшли. Я знаю, что для вас это был, без сомнения, грандиозный момент, но это также потрясающий момент для меня. Профессия юриста – жесткая. Тут гораздо больше видишь человеческих падений, нежели взлетов. Но, глядя на вас, вашу дочь и Терри, на то, как вы держите свой диплом, я был вознагражден за множество разочарований. Вам известно, у меня есть сын Джерри. Некоторые отцы хотели бы, чтобы их сыновья, когда вырастут, стали президентами Соединенных Штатов или центральными полузащитниками футбольной команды. Я же мечтаю, чтобы мой сын вырос похожим на вас. Вы являлись для меня вдохновляющим примером. Желаю успехов в вашей преподавательской деятельности в следующем году.

Еще раз поздравляю,

Кен".

У Эшли перехватило горло, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не заплакать. В их семейном альбоме была фотография, на которой изображен отец, держащий ее на руках на сцене Портлендского университета, когда ему вручали диплом. Она прежде видела снимок, но никогда не имела возможности в полной мере оценить жертву, которую пришлось принести ее родителям, чтобы воплотился этот момент. А позже отец принес свою последнюю, наивысшую, жертву – спас ее от убийцы.

Эшли закрыла глаза и стала думать о последних минутах, которые разделила с отцом. Он испытывал страшную боль, находился на грани смерти – и все-таки улыбался, зная, что дочь будет жить. Если она останется и дальше здесь, в безопасности, получится, что отец пожертвовал собой лишь для того, чтобы Эшли до старости пряталась в маленьких темных квартирках.

Она выбралась из кровати и вышла в коридор. Дверь в гостевую комнату была закрыта. Эшли постучала.

– Да, – донесся сонный голос Джерри.

– Можно мне войти на минутку?

– Конечно.

Эшли открыла дверь. Джерри лежал под одеялом.

– Это не жизнь, Джерри. Мне постоянно приходится врать, оглядываться. У меня нет настоящих друзей. Иногда я спрашиваю себя: может, Джошуа Максфилд уже давно потерял ко мне интерес? А если ему и дела нет до меня, то зачем я отсиживаюсь в этой норе, смертельно боясь того, кто вовсе обо мне не думает? И еще новости про Кейси. Так странно... в голове просто полный хаос. Я уже привыкла к тому, что у меня не осталось родных, а теперь выясняется, что у меня есть мать. – Эшли опустила голову. – Я хочу домой.

– Тогда я заберу тебя с собой. Мы уедем, когда пожелаешь.

– Как можно скорее!

– Хорошо. Я отвезу тебя.

Глава 20

– Посмотри! – воскликнул Джерри, когда в аэропорту Флоренции они направлялись в зал вылета. В маленьком магазинчике продавались книги и журналы. На одной из полок стояли книжки в бумажных переплетах на английском языке. Джерри подошел и взял экземпляр "Спящей красавицы". На обложке красовалось черно-белая фотография улыбающейся Кейси Ван Метер.

– Ты читала это? – спросил Джерри.

– Нет.

– Майлз хорошо постарался. Проделал большую и скрупулезную работу. Купить тебе почитать в дороге?

Эшли покачала головой:

– Спасибо, Джерри, не нужно. Я не хочу заново все переживать. Я и без книги знаю, какая судьба постигла моих родителей и Кейси.

Эшли осеклась. Если Джерри прав, то Кейси – тоже ее родительница. Странно... У нее по-прежнему в голове не укладывалось, что холодная элегантная блондинка, принимавшая Эшли во время первого приезда в академию, девять месяцев вынашивала ее в своем теле и дала ей жизнь.

Накануне вечером Эшли, глядя в зеркало, старалась обнаружить в себе какие-либо черты сходства с Кейси Ван Метер. Обе они светловолосые, но Кейси высокая и гибкая, как ива, а Эшли – крепче и мускулистее. Цвет лица одинаковый. После нескольких лет пребывания в Италии кожа Эшли приобрела такой же загорелый оттенок, какой она помнила у Кейси.

Декан Ван Метер наделена сильным характером, выдержкой и самообладанием. Она очень уверенно держалась с Рэнди Коулманом, когда тот пытался подступиться к ней у школьного бассейна. Как бы повела себя на ее месте Эшли? Похожа ли на нее характером? На футбольном поле Эшли проявляла качества лидера. В школьной команде девчонки всегда смотрели на нее, чтобы понять, как действовать. Даже здесь, в Италии, несмотря на то что она была иностранкой и совершенно посторонним человеком, футболистки из местной команды видели в ней вожака.

Джерри убрал книгу на полку, и они с Эшли остановились возле ворот, ведущих на летное поле. Эшли оглядела пассажиров. Кто-то казался взволнованным, многие – усталыми или просто скучающими. Пять лет назад, находясь в портлендском аэропорту, Эшли полагала, что летит к свободе. Сегодня ее охватил страх перед будущим. Хотелось надеяться, что Джошуа Максфилд потерял к ней интерес, а Кейси Ван Метер очнется и выйдет из комы исполненная любви к своей давным-давно покинутой дочери. Но Эшли сознавала, что эти мечты могут обернуться кошмарами.

По возвращении на родину в портлендском аэропорту путешественников встречало такси, оно отвезло их на квартиру, которую Джерри снял на свое имя. Адвокат попросил водителя подождать, пока он поможет своей спутнице отнести в квартиру дорожные сумки. Филипс заблаговременно позвонил и попросил свою секретаршу наполнить холодильник. Вероятно, та подумала, что у него завелась возлюбленная. Джерри усмехнулся. В последнее время его личная жизнь была не слишком богата событиями – с тех самых пор, как закончился его двухлетний роман с одной честолюбивой биржевой брокершей. Она впала в глубокую депрессию, когда ее уволили с работы после обрушения рынка ценных бумаг, и переехала в Нью-Йорк, где обнаружилось подходящее место. Сейчас Джерри считал, что это было к лучшему. А после ее отъезда ни одна из девушек, с которыми он иногда встречался, не вызывала в нем желания продолжать отношения.

– Ну как, нормально? – спросил Джерри, когда Эшли закончила беглый осмотр.

– Да, все прекрасно.

– Квартира снята на месяц, так что можешь съехать, если она тебя не устраивает.

– Нет, она мне нравится.

– Я оплатил кабель, – сообщил Джерри, указывая на телевизор. – Сможешь компенсировать себе отсутствие дурацких программ, которых ты была лишена все это время.

Эшли подошла и поцеловала своего адвоката в щеку.

– Ты просто чудо, Джерри! Не знаю, что бы я без тебя делала.

– Ну что ты, – пробормотал молодой человек, смущенный таким проявлением сердечности со стороны Эшли. – Мы же универсальная адвокатская фирма – осуществляем полное обслуживание клиента.

Они постояли в неловком молчании, потом Джерри отступил на шаг.

– Слушания состоятся завтра в десять. Я заеду за тобой в девять тридцать.

– Я буду готова.

– Тогда до встречи.

– Договорились.

– Спи крепко.

Эшли приблизилась к окну и наблюдала, как Джерри садится в поджидавшее его такси. Она стояла так, пока габаритные огни машины не скрылись из виду. Джерри проделал фантастическую работу. Он был просто неподражаем – такой верный и надежный. С ним Эшли почувствовала себя в безопасности. Но этому ощущению недолго длиться. Уже завтра все узнают, что она вернулась.

Глава 21

Массивное бетонное здание, в котором размещался суд округа Малтнома, занимало целый квартал. Оно выглядело так же мрачно и зловеще, как и в памятный день пять лет назад, когда Эшли давала свидетельские показания на предварительных слушаниях по делу Максфилда. В вестибюле, перед металлоискателями, стояла небольшая очередь. Прибывшие в здание суда Эшли и Джерри тоже пристроились к ней. Филипс был в сером костюме, белой рубашке и бледно-желтом галстуке. Эшли оделась в черный деловой костюм, который они специально купили во Флоренции перед вылетом.

Пройдя досмотр службы безопасности, Джерри повел свою подопечную по лестнице на третий этаж. От центрального вертикального пролета лучами расходились четыре мраморных коридора. Достопочтенная Пола Гиш, которой предстояло вести сегодняшнее заседание, слушала дела в новом, современном помещении, расположенном в заднем холле. Судья Гиш была крупной, плотно сбитой женщиной сорока с небольшим лет, с короткими темно-русыми волосами и в очках. Когда Джерри и Эшли вошли в помещение, Гиш пролистывала пачку заявлений сторон, седовласый судебный поверенный монотонно бубнил что-то о порядке начисления адвокатского гонорара.

Эшли и ее адвокат заняли места в последнем ряду, и девушка обвела взглядом присутствующих. Их было немного, и ей не составило труда выделить из общей массы Майлза Ван Метера. Он сидел в переднем ряду рядом с лысеющим толстым афроамериканцем, одетым столь же элегантно, как и он сам.

Эшли заметила Рэнди Коулмана, сидевшего несколькими рядами ниже ее, по другую сторону прохода. Муж Кейси был в мятом костюме, представлявшем разительный контраст со стильным прикидом, в который он был одет, когда докучал Кейси у бассейна. Эшли поняла, что минувшие годы оказались не безоблачными для Коулмана. Рядом с Рэнди расположился низенький, атлетически сложенный человек с редеющими прилизанными черными волосами. В руках он сжимал кейс, и Эшли заключила, что это адвокат Коулмана.

В дальней части зала она увидела миловидную молодую женщину с блокнотом. Учитывая широкую известность, которую приобрели "Спящая красавица" и послужившее ей импульсом печально известное криминальное дело, Эшли не удивилась появлению репортерши для освещения нынешнего, в общем-то несенсационного дела об опеке. Зато она поразилась присутствию Ларри Берча, детектива, занимавшегося делом Максфилда, который также сидел в дальнем конце зала. Детектив на секунду задержал взгляд на Эшли и равнодушно отвернулся. Она догадалась, что, с черными волосами и в темных очках, обманула даже его.

Судья Гиш разобралась с вопросом об адвокатском гонораре, и секретарь суда громко объявил:

– Рассматривается дело, касающееся Кейси Ван Метер: ходатайство о назначении правопреемником ее попечителя и охранителя.

При этих словах Майлз и сидящий рядом темнокожий человек поднялись с мест и подошли к адвокатскому столу по одну сторону от судьи.

– С позволения высокого суда, я, Монт Джефферсон, представляю здесь интересы Майлза Ван Метера, брата Кейси Ван Метер и сына Генри Ван Метера, до своей недавней смерти бывшего опекуном и попечителем Кейси.

Он намеревался продолжить, но адвокат Рэнди Коулмана повел своего клиента к другому адвокатскому столу.

– Я Энтони Боттери, ваша честь. Выступаю здесь от имени моего клиента Рэнди Коулмана, мужа Кейси Ван Метер. Мистер Коулман также ходатайствует о назначении его попечителем и охранителем своей супруги.

– Я требую, чтобы ваша честь не рассматривала ходатайство мистера Коулмана, – спокойно промолвил Джефферсон. – Когда произошло нападение на мисс Ван Метер, она находилась в процессе развода с мистером Коулманом, поскольку он избивал ее и изменял ей. Суд уже отказал мистеру Коулману в аналогичной просьбе вскоре после того, как мисс Ван Метер впала в кому. Он игрок и мелкий жулик, которого интересуют только деньги мисс Ван Метер.

Коулман открыл рот, чтобы возразить, но Боттери решительно и твердо сжал локоть своего клиента.

– Прискорбно, что адвокат столь высокого ранга, как мистер Джефферсон, опускается до такого низкого уровня, – произнес Боттери. – Мой клиент – бизнесмен из Лас-Вегаса. Факт проживания в этом городе еще не делает его ни игроком, ни преступником.

– Мистер Боттери прав в том, что касается ваших упреков, мистер Джефферсон, – сказала судья. – Давайте придерживаться цивилизованных рамок.

– Прошу меня извинить, судья, но я уверен, что протоколы по данному делу подтвердят мои слова.

Судья Гиш обратилась к адвокату Коулмана:

– Мистер Боттери, я в этом деле человек новый, однако подняла архивные документы и обнаружила там судебное постановление, отдающее предпочтение отцу мисс Ван Метер, Генри Ван Метеру, перед вашим клиентом. Там упоминается факт избиения вашим клиентом мисс Ван Метер и имеется соответствующий полицейский протокол.

– Это дело многолетней давности, судья! – воскликнул Боттери. – Кроме того, открылись новые обстоятельства. Мистер Ван Метер выпустил из своего ходатайства очень важные сведения.

– В чем они состоят?

– Если сформулировать прямо и без обиняков, ваша честь, то Майлзу Ван Метеру требуется постановление суда о назначении его попечителем Кейси Ван Метер для того, чтобы он имел законное право убить сестру.

– Это возмутительно! – крикнул Майлз.