Настало время поговорить об Иване Калите. Кто он — обрусевший правнук Батыя и внук Александра Невского или монгол новой волны, какой-нибудь братец очередного ордынского хана? Его татарское имя, вероятно, можно восстановить. В Ростовской и Воскресенской летописях сообщается, что старший брат Калиты князь Георгий Данилович послал в 1318 году за новгородцами какого-то Телебугу, а по Троицкой летописи он послал за новгородцами уже не Телебугу, а «кн. Ивана Даниловича, брата своего». Кто такой Телебуга никто не знает, считается, что это просто какой-то татарин. То, что татарин, это видно из имени, но простой ли он? Во второй половине XIII века Золотой Ордой правил хан Телебуга, но в 1291 год он был убит. Отсюда вывод: Телебуга — имя ханское, и Телебуга 1318 года мог быть Чингисидом, известным на Руси под именем Ивана Калиты.

Впрочем, кем бы он ни был, с задачей, поставленной ордынским ханом, он справлялся. В истории говорится об именах, данных ему народом: Калита, то есть денежный мешок и «СОБИРАТЕЛЬ ЗЕМЛИ РУССКОЙ». Принято этот эпитет рассматривать в смысле объединения страны, но до объединения было еще очень долго, а вот СОБИРАТЕЛЕМ дани с ЗЕМЛИ РУССКОЙ он был, вот откуда и постоянные «командировки» в Орду.

А наши историки до сих пор не могут определиться, что же именно собирал Калита: землю или власть. Считается, что Калитой его назвали за богатство, так как это слово означает кошелек. Но в современном русском языке слово «калита» не сохранилось. А может, Иван Данилович был не Калитой, а Калифой, от слова «калиф», или «халиф»? В русском языке буква «ф» частенько переходит в «т» и наоборот. Калиф — это царь-священник. Иван Калита как никто из князей того времени посвящал особое внимание церковным делам. Впрочем, здесь я не являюсь первооткрывателем, предположение о том, что Калита мог быть калифом, первыми высказали Фоменко и Носовский.

Любопытно, что в те времена была очень популярна легенда о царе-первосвященнике Иоанне. По мнению европейцев, царство пресвитера Иоанна располагалось где-то на востоке. Может быть, и Калита получил имя Иван (т. е. Иоанн) по аналогии с этой легендой?

Старший брат (по ТВ) Калиты князь Георгий Данилович был убит в 1325 году, похоронен в 1326-м. В конце этого года умирает митрополит Петр. Новым митрополитом становится Феогност. После смерти Калиты правит его старший сын Симеон Гордый, причем, как только Калита умирает, Феогност назначает своим наместником Алексея, который впоследствии и заменяет Феогноста на его посту. Как видите, довольно странная цепочка совпадений. Феогност и Симеон умирают в одно и то же время, в 1353 году. На страницах этой книги говорится о странной массовой гибели московских князей в тот год: умирают в одно время Симеон, его два сына и брат. Происходит как бы естественная (а может, и нет?) зачистка правящей династии. Меняется и политика Москвы. В отличие от Калиты и Симеона нового московского князя Ивана Ивановича отмечают как «тихого, миролюбивого и слабого». Да такому князю управиться бы с чисто княжескими проблемами, ему, конечно, не до проблем церкви.

Митрополит Феогност был у церковной власти на Руси 26 лет и умер, вероятно, когда ему было далеко за 70, а то и за 80 лет, потому что в молодом возрасте главами церкви не становятся. Несмотря на возраст, Феогност до последних лет путешествовал «в Царьград, в Орду и в отдаленные епархии российские».

Согласитесь, в таком возрасте и при тогдашнем состоянии дорог поверить в кипучую жизнедеятельность «пенсионера» очень трудно. Если предположить, что главой церкви был калиф (халиф) Иван Калита, то Феогност мог быть митрополитовым наместником, а такой чин именно в те годы существовал и таким наместником был некий Елевферий. После смерти Калиты наместником становится Алексей, а через полтора десятка лет при восстановлении митрополии — митрополитом.

Кстати, умирающий по ТВ в 1353 году Феогност пишет письмо патриарху Филофею, но Филофей стал патриархом только в 1354 году. Как видите, опять неувязка вышла у тех, кто правил историю.

В летописях мы встречаем имя Григория КАЛИКИ, кандидата в новгородские архиепископы, который приехал во Владимир Волынский для встречи с митрополитом Феогностом. Калика, Калита… Странные совпадения. Вполне возможно, что этот Григорий был калифом Ярославским, в отличие от Ивана — калифа Московского, если, конечно, это не одно и то же лицо — Иван Калита. По крайней мере, этот вариант тоже имеет право на существование. Дело в том, что в «Скифской истории», написанной Лызловым в конце XVII века, про Калиту не сказано ни слова.

Наконец, вот еще одно обстоятельство тех лет, которое может прояснить ситуацию с правкой наших летописей. Исправление их шло, естественно, через церковные структуры, монахи писали и переписывали летописи, кому же как не им этим заняться. Именно в те времена в Москву переселились бояре, среди которых были Федор Бяконт, отец митрополита Алексея, и КИЕВСКИЙ боярин НЕСТОР. На примере Бяконтов можно видеть тесные внутрисемейные связи знати с церковью. А не был ли киевлянин Нестор тем самым Нестором, автором «Повести временных лет»?

И еще одно интересное совпадение. В 1359 году умирает великий князь Иван Иванович, новым великим князем становится Суздальский князь Дмитрий, а через несколько лет — другой Дмитрий, Московский князь, будущий герой Куликовской битвы, с которого начинается новая страница русской истории. Любопытно, подряд два Дмитрия! Именно «в одно время с великим князем Иоанном Иоанновичем умер и хан Бердибек». «С жизнью Бердибека пресекся род Мангу-Тимура, и на троне капчакском сели другие потомки Чингисханова сына Туши». Это по Карамзину. Не произошло ли аналогичное и на Руси: вместо младших потомков Мангу-Темира на великое княжение сели младшие братья и сыновья новых золотоордынских ханов из рода Туши, получивших в русских летописях одинаковые имена Дмитриев?

Очень любопытно посмотреть на завещание, написанное Иваном Калитой. Итак, я цитирую дословно (по Карамзину): «Приказываю, в случае смерти, сыновьям моим город Москву: отдаю Симеону Можайск, Коломну с волостями, Ивану Звенигород и Рузу; Андрею Лопастну, Серпухов, Перемышль; княгине моей с меньшими детьми села, бывшие в ее владении…»

Кому конкретно была завещана по этому завещанию сама Москва? Кто-то один должен ею править. А была ли вообще Москва? Москва отдается сыновьям с расшифровкой понятия. «Город Москва» — это Можайск, Коломна, Звенигород, Руза, возможно, еще несколько городов. Обратите внимание на двоеточие после слов «город Москву».

Кстати, у монголов многие города существовали на колесах: сегодня здесь, а завтра город в десяти километрах в стороне. Но то у монголов, они кочевники, скажете вы. Но, позвольте, а кто сказал, что Калите чужд степной образ жизни? В том же завещании упоминаются и великокняжеские стада. Ничто кочевое, я думаю, было не чуждо Калите.

В завещании не указаны ни Владимир (это понятно, Владимир еще оставался столичным городом и его временно присоединял к своим родовым владениям каждый новый великий князь), ни Кострома, Переславль, Углич, Белоозеро, Галич. А все это были «купли» Калиты, еще недавно они были столицы удельных княжеств. Почему же они не указаны в завещании? Потому, что монголы произвели «селекцию», и все они отошли к Владимиру, несмотря на то, что с Владимиром в основном не граничили. Общая площадь великокняжеских земель, то есть земель, принадлежащих Владимиру, во много раз превышала площадь Московского княжества.

Сделаем вывод: Иван Калита был простым управляющим, хотя и знатным, великокняжескими землями (города Владимир, Кострома, Переславль и др.), то есть полностью принадлежащими Орде, в отличие от московских, тверских, ярославских и других «арендованных» земель. При этом он возглавлял и церковную власть в стране.

Но ханы допустили одну большую ошибку: нельзя доверять одной семье быть управляющими, передавая эту должность по наследству, ибо члены этой семьи однажды посчитают чужое имущество за свое и не захотят его отдавать. Что и произошло при Дмитрии Донском. Правда, Донской не был внуком и потомком Калиты, а происходил из новой династии потомков Чингисхана. Но это сути не меняет, ибо вместе с престолом он принял и сложившиеся в управлении Русью традиции. Он не только посчитал своими великокняжеские земли, но и присоединил на какой-то период булгарские земли вместе с Казанью. Мамай уже не смог этого снести, и Куликовская битва была предопределена.

Почему-то принято считать, что в рядах Донского против татар выступила вся Русь, разве что за исключением рязанцев. Но это неправда. Вместе с Дмитрием привели рати только его подручные князья да еще несколько литовских князей, безуспешно пытавшихся бороться за власть в Литве с Ягайло. Мелкие русские князья, пришедшие с Донским, принадлежали, без сомнения, к его правящему роду и бились за свою жизнь и княжеские владения, которые в случае победы Мамая достались бы его ставленникам.

В «Сказании о Мамаевом побоище» есть любопытные слова, сказанные Мамаем: «Я не хочу так поступать, как Батый, но когда приду на Русь и убью князя их, то какие города наилучшие достаточны будут для нас — тут и осядем, и Русью завладеем, тихо и беззаботно заживем». Такова программа Мамая, и в этом он не был первооткрывателем.

Как же поступил Батый? Батый ушел в степь, оставив Русь своим потомкам. Почему Батый предпочел степь русским городам? В его годы степь была безопасным местом, в отличие от Руси. Прошли годы, и все изменилось. Вспомните времена великой «замятни» в Орде, когда ханов резали каждые несколько месяцев. А на Руси со времен Ивана Калиты было не в пример спокойнее и безопасней, да и Русь за последние годы стала богаче, по крайней мере, ее княжеская верхушка. Вот Мамай и решает «трудоустроиться» на Руси. Поэтому-то и произошла Куликовская битва.

Но прежде чем рассказать правду об этой битве, отметим два случая массовых смертей среди князей.

В 1353 году от чумы, свирепствовавшей, как утверждают летописи, по всем землям, умерли великий князь Симеон Гордый (сын Калиты), его сыновья и его брат Андрей. Из взрослых членов московского дома в живых остался лишь брат Симеона Иван, отец Донского. Чума есть чума. Но почему ни в 1353 году, ни в соседних с ним годах не умер больше никто другой из множества князей, живших в период этой страшной эпидемии? Только московская верхушка! Эта эпидемия чумы пришла в Европу в 1347 году и свирепствовала до 1349 года. Но почему Москву она посетила четыре года спустя? Это довольно странно.

Следующий год массовой эпидемии — 1365-й. Кто из князей умирает? Вся тверская верхушка (4 человека) плюс Ростовский князь. Заметим, что именно Тверь в то время была главной соперницей Москвы за великое княжение.

А Константин Ростовский оказал наибольшее сопротивление (после Твери) московской власти незадолго до своей смерти от «чумы». Не слишком ли избирательно было действие этих двух «эпидемий»? Гораздо проще предположить, что в действительности все эти князья были убиты по приказу из Орды, расчистив место для новых ордынских ставленников. В действительности историю опять сильно исказили. Но все это меркнет перед событиями Куликовской битвы и ее последствием.

Одна из предыдущих глав называлась «А был ли прав Александр Блок?». Сейчас можно снова вернуться к пророческим словам поэта, но уже по другому вопросу. Дело в том, что Блок считал, что Куликовская битва — одно из тех событий, разгадка которых нас еще ждет.

По летописям Дмитрий, узнав о готовящемся походе Мамая на Москву, посылает гонцов по всем уделам собирать войска. Узнав, что Мамай стоит за Доном, Дмитрий ведет войско на юг, и на Куликовом поле происходит грандиозное сражение, в котором с обеих сторон участвовало до 500 тысяч человек. Татары разгромлены, Дмитрий с триумфом возвращается в Москву. Мамай вскоре гибнет, потерпев поражение от Тохтамыша. Через два года на Москву уже идет новый ордынский хан Тохтамыш. Дмитрий бежит на север, а хан захватывает и грабит Москву и многие русские города. Вот перед вами вкратце история тех лет, какой ее нам подают.

Вопрос: почему в 1380 году Дмитрий смело сражается и побеждает громадное татарское войско, а через два года трусливо, «потеряв бодрость духа», бежит, бросив на произвол судьбы столицу и народ? А вот вопрос Льва Гумилева: «Издавна бытует мнение, что набег Тохтамыша был вызнан стремлением Дмитрия Донского освободить Русскую землю от татарского ига, чему якобы предусмотрительный Тохтамыш воспрепятствовал. Кто был автором этой версии, теперь сказать трудно, да, пожалуй, уже и не нужно: ее столько раз повторяли, что все историки в нее поверили. Если Дмитрий действительно хотел избавиться от татар, то зачем ему было подавлять мятежника Мамая? Было бы целесообразно оставить его наедине с Тохтамышем и позволить им ослабить друг друга».

Традиционная история ответа на эти вопросы не дает. Она, не имея возможности привести доказательства, только требует, чтобы в нее верили. Но стоит чуть поглубже посмотреть на историю Куликовской битвы, как мы сразу обнаружим, что таких «странных» вопросов много.

Итак, Мамай идет на Москву, при этом поверим историкам, что он долго ждет союзников. А что же русские? Узнав о татарском походе, Дмитрий собирает войска, едут гонцы аж в Белоозеро, Полоцк, Брянск. А это почти 500 километров, если по прямой и по дорогам, а реально намного дальше.

Что представляет собой собранное русское войско? Всадники и пешие. А от Москвы до Куликова поля еще 300 километров. Проделайте эксперимент: пройдите пешком 800 километров по разбитым сельским дорогам, в лаптях, с тяжелым оружием на плечах плюс провиант в дорогу. Какой же должен быть вес провианта! Сколько дней вы будете в пути, и в каком состоянии вы дойдете до конечного пункта? А может, князь Дмитрий просто дурак? Не лучше ли встретить татар на своей земле и не изматывать трудным переходом свои войска? Конечно, Дмитрий не сумасшедший, но раз так, то или похода никакого не было, а войска бились на Московской земле (а это версия Фоменко и Носовского), или поход был, но наступательный.

Давайте посмотрим на географию передвижения войск: Дмитрий идет строго на юг от Москвы, к устью реки Лопастни. Мамай в это время стоит близ города Одоева, это к юго-ЗАПАДУ от устья Лопастни. Где находится Куликово поле? На юго-юго-ВОСТОК от устья Лопастни и соответственно на юго-восток от Одоева. Так, в какую же сторону двигались татары? Москва находится под углом 90 градусов от их движения, а союзники литовцы вообще в ПРОТИВОПОЛОЖНОМ направлении от их движения к Куликову полю. Может быть, и Мамай сумасшедший? Но это было бы слишком просто.

Итак, согласно традиционной истории, русские войска стоят на Куликовом поле и ждут татар, которые идут в их сторону на соединение с… литовцами, как будто Литва находится в районе Каспия. Ситуация абсурдная, если верить традиционной истории. Почитаем историю дальше.

«Уже легкие наши отряды встречались с татарами и ГНАЛИ их». Вот кто по предлагаемой АВ нападал и кто защищался! Во время битвы князь Владимир Андреевич возглавлял засадный полк. Известно, что в решающий момент полк ударил татарам в тыл, последние дрогнули и побежали. Но как в таком случае это соотнести со словами князя Владимира Андреевича: «Гонишася за мной четире татарина с мечи, но божею милостию Иван Родионович Квашня, да Андрей Черкизович, увидев и прогнив меня скоро слеялися с ними с безбожными, а главы своя за меня поклали, аз же от них спасохся». То есть, говоря проще, во время битвы за князем Владимиром Андреевичем гнались четверо татар, а князь УДИРАЛ. Но нам-то всем привили совсем другую картину: русские засадные рати во главе с Владимиром Андреевичем и воеводой Боброком кричат «ура!» и рубят татар.

Еще один вопрос: почему после разгрома татар Куликовское сражение «не имело тех важных, прямых следствий, каких Дмитрий и народ его ожидали»? Ответ: потому что в конечном итоге русские войска были разбиты и в основном УНИЧТОЖЕНЫ. Да-да, это истина, и она имеет документальное подтверждение, но не в России, где все документы об этом и других событиях были подделаны, а в западных хрониках.

Немецкий историк Кранц пишет, что, разгромив татар, «россияне взяли в добычу множество скота, но не долго радовались своею победою; что татары, соединясь с литвою, устремились вслед за нашими, отняли у них добычу и множество их побили». Это в пересказе Карамзина.

В Линденблатовой рукописной немецкой хронике сказано так: «В сем году была великая война во многих землях: россияне сражались с татарами на Синей Воде, и с обеих сторон легло на месте до сорока тысяч человек. Россияне одержали верх; но после сей битвы встретили литовцев, союзников татар, и были истреблены ими».

При этом погиб, вероятно, и сам Дмитрий Донской (хотя несколькими днями ранее он выиграл Куликовскую битву), а Москву захватили литовские татары (про литовских Чингисидов говорилось в главе «Александр Нерский»). Об этом недвусмысленно говорят летописи. При нашествии Тохтамыша на Москву, согласно им, Донской в страхе бежит: «Князь, потеряв бодрость духа, вздумал, что лучше обороняться в крепостях, нежели искать гибели в поле. Он удалился в Кострому с супругою и с детьми, желая собрать там более войска и надеясь, что бояре, оставленные им в столице, могут долго противиться неприятелю». А что, Москва была беззащитным городком в поле, а не крепостью? И без Донского лучше обороняться?

«В сие время явился достойный воевода, юный князь Литовский, именем Остей, внук Ольгердов, посланный, как вероятно, Димитрием». Отметим, что имя Остей похоже на татарское. Поэтому можно предположить, что разгромив и убив Донского после Куликова поля, литовские ТАТАРЫ захватили Москву, а литовско-татарский князь Остей стал Московским князем. Литовцы были союзниками Мамая. Тохтамыш, враг Мамая, разгромив последнего, естественно, направил войска и на Москву. Москва была разграблена, а Остей убит. Новым Московским князем стал ставленник Тохтамыша, скорее всего один из его сыновей.

Согласно летописям Донской появляется на их страницах только после ухода Тохтамыша. Смелый князь! Такой же смелый, как и Рязанский князь Олег, который после Куликовской битвы напал на московских воинов на их обратном пути. Храбрый, как видите, князь. Впрочем, в 1382 году Дмитрий тоже показал себя храбрым. Но не с Тохтамышем, конечно. После ухода татар, когда города лежали в развалинах, Дмитрий храбро опустошил Рязань: рязанцы все же не татары. Но это все по традиционной версии. По альтернативной здесь все проще: Рязанский князь был союзником Литвы и Мамая, то есть противником Тохтамыша. После захвата Тохтамышем Москвы настала очередь и Рязани.

Вот еще интересный для нас факт: во время нашествия Тохтамыша при странном исчезновении Донского его кузен Владимир Андреевич в районе Волока Ламского разгромил один из татарских отрядов, что, по мнению летописей, и послужило поводом к отступлению Тохтамыша. Но что же было на самом деле? На чьей стороне был Владимир? Можно предположить, что он был человеком Тохтамыша. В таком случае он разбил один из литовско-татарских отрядов, отступавших на запад, либо, наоборот, шедших на помощь Остею.

Очень странные события происходят в эти годы в церковных делах. В 1378 году умирает митрополит Алексей. Донской в противовес литовскому митрополиту Киприану хочет поставить своего ставленника Митяя. Митяй для утверждения едет в Константинополь, но по дороге умирает. Его сопровождающий архимандрит Пимен вписывает свое имя в великокняжескую грамоту, и византийский патриарх утверждает Пимена в русских митрополитах. По возвращении Пимена в Москву Донской арестовывает его и приглашает из Литвы в Москву… Киприана. «Сие случилось… после славной Донской битвы». А сразу же после разорения Москвы Тохтамышем Донской выгоняет Киприана и вызывает из заточения Пимена. По ТВ считается, что Дмитрий Донской разгневался на Киприана за то, что тот покинул Москву во время нашествия татар. Но и сам Донской сбежал. Зато по альтернативной версии все прекрасно объясняется.

Вот что было на самом деле. После смерти митрополита Алексея князь Дмитрий в 1379 году направляет своего ставленника Митяя для утверждения в Константинополь, по дороге Митяй заезжает к Мамаю и получает от него ярлык на утверждение русским митрополитом. Здесь все пока в точности совпадает с версией традиционной истории.

А вот после отъезда Митяя от Мамая версии истории расходятся. В этом же 1379 году Тохтамыш провозглашает себя ханом Золотой Орды и начинает борьбу с Мамаем. По АВ, перехватив Митяя, Тохтамыш его убивает, а в Константинополь направляет Пимена. Но сразу же после Куликовской битвы Москву захватывают литовцы, и митрополитом становится их ставленник Киприан. Тохтамыш в 1382 году выгоняет литовцев и вместе с ними Киприана, а митрополитом становится его ставленник Пимен, Киприан же едет в Киев, который принадлежал Литве.

Вскоре Тохтамыш был разбит Тимуром, столица Золотой Орды Сарай была сравнена с землей, а новым золотоордынским ханом стал ставленник Тимура Тимур-Кутлуй. Тохтамыш ушел в Литву, литовцы его приняли: ведь врагом Литвы по-прежнему оставалась Золотая Орда, где теперь правил враг Тохтамыша. В 1399 году союзные войска литовского князя Витовта и Тохтамыша сразились на реке Ворскле с татарами Тимур-Кутлуя и были разбиты. В битве полегло почти все союзное войско. Среди убитых был знаменитый воевода Донского Дмитрий Боброк Волынец, герой Куликовской битвы. Как он там оказался? На это традиционная история ответить не может, а потому распространяться про этот случай не любит. Но по нашей версии все просто: Донской в сражении против Мамая — сторонник Тохтамыша, Волынец его воевода. В чьих же рядах должен был быть Волынец? Тохтамыша!

Профессор Бегунов в книге «Русская история против „новой хронологии“ утверждает, что Боброк был ни кем иным, как предводителем днепровских казаков, перешедших на службу к Дмитрию Донскому. Это любопытно, так как казаки в те времена составляли часть татарских военных сил, но любому утверждению Бегунова я не верю, почему — объясню в одной из дальнейших глав. Но если все же это правда, то получается, что часть татарских военных сил входила в состав войска Дмитрия Донского. Впрочем, такой вывод уже давно не нов. Даже утверждается, что одним из приближенных Донского был царевич-Чингисид Серкиз, чей сын Андрей Серкизов командовал одним из русских полков, пришедших на Куликово поле.

Давайте вкратце изложим наши выводы. В 1359 году в Золотой Орде начинается смута, так называемая замятня. Прекращается род Батыя. Новые ордынские ханы в этом же году меняют и своего вассала, русского князя, известного нам по летописям под именем Ивана Ивановича. Новым Московским князем становится Дмитрий Донской, очередной Чингисид, пришедший из ДОНСКИХ степей. За двадцать лет замятни в Орде сменилось более двадцати ханов. Впрочем, в самой Орде уже не было единства, она практически распалась на несколько частей. Поэтому возможностей заменить русского князя на нового — сына, брата очередного ордынского хана — не было. Орда слабела, а Русь усиливалась.

В 1379 году в борьбу с Мамаем вступает потомок Батыя Тохтамыш. Он и Донской договариваются выступить против Мамая, который не мог примириться с усилением Руси.